Решение по делу № 8Г-19138/2024 [88-20077/2024] от 27.08.2024

ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                                                                                                        № 88-20077/2024

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Кемерово                                                                                  15 октября 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Гусева Д.А.,

судей Кожевниковой Л.П., Андугановой О.С.,

с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кадошникова С.О.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело                    № 2-74/2024 (УИД 24RS0040-02-2020-000919-68) по иску Отделения Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Красноярскому краю к Управлению Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Красноярскому краю, краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Норильская межрайонная поликлиника № 1», Федеральному бюджетному учреждению науки «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» о признании недействительными извещений об установлении предварительного и заключительного диагноза профессионального заболевания, санитарно-гигиенической характеристики условий труда и акта о случае профессионального заболевания в отношении Иванова Антона Юрьевича,

по кассационной жалобе Иванова Антона Юрьевича на решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 15 февраля 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 27 мая 2024 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А., заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кадошникова С.О., полагавшего кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Отделение Фонда пенсионного и социального страхования по Красноярскому краю (далее по тексту – ОСФР по Красноярскому краю, истец) обратилось в суд с иском к Управлению Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Красноярскому краю, краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Норильская межрайонная поликлиника № 1» (далее по тексту – КГБУЗ «Норильская межрайонная поликлиника № 1», ответчик), Федеральному бюджетному учреждению науки «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» (далее по тексту – ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана», ответчик) о признании недействительными извещений об установлении предварительного и заключительного диагноза профессионального заболевания, санитарно-гигиенической характеристики условий труда и акта о случае профессионального заболевания в отношении Иванова Антона Юрьевича (далее по тексту – Иванов А.Ю.).

Требования мотивированы тем, что Иванов А.Ю. обратился к истцу за назначением и выплатой страхового возмещения в связи с имеющимся <данные изъяты> профессиональным заболеванием, предоставив, в том числе Акт о случае профессионального заболевания от 25 ноября 2019 г., который, по мнению истца, содержит недостоверные сведения об условиях труда Иванова А.Ю. Также вызывают сомнение извещение КГБУЗ «Норильская городская поликлиника № 2» об установлении Иванову А.Ю. предварительного диагноза <данные изъяты> профессионального заболевания <данные изъяты> <данные изъяты> и извещение об установлении заключительного диагноза <данные изъяты> профессионального заболевания ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» - <данные изъяты> поскольку при прохождении периодических медицинских осмотров (обследований) в 2014-2019 гг. Иванов А.Ю. не имел медицинских противопоказаний для работы, признавался годным в своей профессии и продолжал работать в подземных условиях труда, признаки профессиональных заболеваний у него не выявлялись. Кроме этого, санитарно-гигиеническая характеристика условий труда Иванова А.Ю. от 28 августа 2017 г. №, которая являлась основным документом оценки условий труда работника при составлении Акта, не отражает действительных сведений о времени и периоде, когда работник подвергался воздействию вредных производственных факторов с превышением предельно-допустимых уровней, что является существенным нарушением при определении причины установления заболевания и связи с профессией. Факт работы Иванова А.Ю. в условиях воздействия вредных производственных факторов, которые могли вызвать профессиональное заболевание в течение длительного периода, документально не подтвержден. Неверная квалификация заболевания Иванова А.Ю., как профессионального, может повлечь обязанность государства назначить и выплачивать страховые выплаты, на которые Иванов А.Ю. не имеет права.

С учетом изложенного, истец просил суд признать недействительным извещение КГБУЗ «Норильская городская поликлиника № 2» от 29 августа 2018 г. № об установлении предварительного диагноза хронического профессионального заболевания Иванову А.Ю., признать недействительным извещение ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» от 30 октября 2018 г. № об установлении заключительного диагноза хронического профессионального заболевания Иванову А.Ю., признать недействительной санитарно-гигиеническую характеристику условий труда Иванова А.Ю. от 25 августа 2017 г. №, признать недействительным акт о случае профессионального заболевания в отношении Иванова А.Ю. от 25 ноября 2019 г.

Решением Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 15 февраля 2024 г. исковые требования удовлетворены, извещение КГБУЗ «Норильская городская поликлиника № 2» от 29 августа 2018 года № об установлении Иванову А.Ю. предварительного диагноза <данные изъяты> профессионального заболевания - <данные изъяты>, <данные изъяты> признано недействительным, извещение ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека от 30 октября 2018 г. № об установлении Иванову А.Ю. заключительного диагноза <данные изъяты> профессионального заболевания - <данные изъяты> признано недействительным, санитарно-гигиеническая характеристика условий труда Иванова А.Ю. от 25 августа 2017 г. № признана недействительной, Акт о случае профессионального заболевания от 25 ноября 2019 г. в отношении Иванова А.Ю. признан недействительным, с ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» и Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Красноярскому краю, КГБУЗ «Норильская межрайонная поликлиника № 1» в пользу общества с ограниченной ответственностью «Заполярная строительная компания» взысканы судебные расходы по проведению судебной экспертизы в размере по 37970,67 рублей с каждого, с ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» и Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Красноярскому краю, КГБУЗ «Норильская межрайонная поликлиника № 1» в пользу ФБУ «Центральная клиническая больница гражданской авиации» взыскана стоимость проведения дополнительной судебной экспертизы в размере по 41600 рублей с каждого.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 27 мая 2024 г. решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 15 февраля 2024 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Иванов А.Ю. просит отменить решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 15 февраля 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 27 мая 2024 г.

Относительно доводов кассационной жалобы ООО «Заполярная строительная компания» представлены письменные возражения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, письменных возражениях на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций незаконными.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и следует из материалов дела, Иванов А.Ю. осуществлял трудовую деятельность в Норильском горно-металлургическом комбинате им. А.А. Завенягина, ОАО «Норильский горно-металлургический комбинат им. А.П. Завенягина», ЗФ ОАО «Норильская горная компания», ОАО «ГМК «Норильский никель» с 15 августа 1988 г. по 6 декабря 1988 г. - учеником электрослесаря по ремонту электрических машин (в котло-турбинном цехе) в электрическом цехе Теплоэлектроцентрали-2 Управления энергосистемы, с 9 декабря 1988 г. по 23 ноября 1990 г. - служба в Советской армии, с 1 февраля 1991 г. по 25 июня 1992 г. - электрослесарем (слесарем) дежурным и по ремонту горного оборудования 2 разряда (с 27 июня 1991 года 3 разряда) шахтопроходческого управления № 2 треста «Норильскшахтстрой», с 26 июня 1992 г. по 25 апреля 1996 г. - машинистом электровоза подземного участка 4 разряда шахтопроходческого управления № 2 треста «Норильскшахтстрой», с 26 апреля 1996 г. по 30 ноября 1999 г. - машинистом электровоза с полным рабочим днем под землей 4 разряда на подземном специализированном участке механизации горных работ шахтостроительного специализированного управления механизации горных работ треста «Норильскшахтстрой», с 1 декабря 1999 г. по 15 октября 2006 г. - машинистом электровоза 4 разряда с полным рабочим днем под землей подземного участка внутришахтного транспорта Шахтопроходческого управления № 2 треста «Норильскшахтстрой» Управления строительства, в ООО «Заполярная строительная компания» с 16 октября 2006 г. по 1 марта 2016 г. - машинистом электровоза 4 разряда с полным рабочим днем под землей на подземном участке внутришахтного транспорта шахтопроходческого управления № 2 треста «Норильскшахтстрой», с 2 марта 2016 г. по 16 июля 2021 г. - электромехаником с полным рабочим днем под землей на подземном участке горно-капитальных работ внутришахтного транспорта шахтопроходческого управления № 2 треста «Норильскшахтстрой» (с 1 декабря 2018 г. подземный участок горно-капитальных работ и внутришахтного транспорта Шахтопроходческого управления № 2 переименован в подземный участок внутришахтного транспорта Шахтопроходческого управления № 2, который с 1 ноября 2019 г. переименован в подземный участок горно-капитальных работ и внутришахтного транспорта Шахтопроходческого управления №2), что подтверждается сведениями о его трудовой деятельности.

Проходя периодические медицинские осмотры в период с 2000 г. по 2019 г. в КГБУЗ «Норильская городская поликлиника № 2», Краевом центре профпатологии КГБУЗ «Красноярская краевая клиническая больница», <данные изъяты> Иванов А.Ю. признавался годным в работе во вредных условиях по профессии машиниста электровоза и электромеханика.

Так, в ноябре 2013 года, в ноябре 2014 года, в сентябре 2015 года, в январе 2016 года Иванов А.Ю. обращался в учреждения здравоохранения по месту жительства - КГБУЗ «Норильская городская поликлиника № 2», где он проходил амбулаторное лечение по поводу обострения <данные изъяты>, в октябре 2015 года, в марте 2016 года, в июле 2017 года и в сентябре 2017 года - по поводу <данные изъяты> в августе 2017 года - по поводу <данные изъяты> В январе 2018 года направлен на дообследование в Краевой центр профпатологии КГБУЗ «Красноярская краевая клиническая больница».

В 2016 году при прохождении в Краевом центре профпатологии КГБУЗ «Красноярская краевая больница» периодического медицинского осмотра медицинских противопоказаний для допуска к работе у Иванова А.Ю. не выявлено, подозрений на профессиональный характер заболеваний установлено не было, стационарное обследование не проходил.

Между тем, извещением КГБУЗ «Норильская городская поликлиника     № 2» от 8 августа 2017 г. № Иванову А.Ю. был установлен предварительный диагноз профессионального заболевания - <данные изъяты>, ввиду физических перегрузок, производственной вибрации.

Из санитарно-гигиенической характеристики условий труда Иванова А.Ю. от 25 августа 2017 г. №, утвержденной и.о. Главного государственного санитарного врача по Красноярскому краю, составленной в связи с поступлением извещения КГБУЗ «Норильская городская поликлиника № 2» от 8 августа 2017 г. №, следует, что общий стаж работы Иванова А.Ю. составил 26 лет 9 месяцев 15 дней, стаж работы по профессии электромеханик - 1 год 4 месяца 25 дней, стаж работы в условиях воздействия опасных, вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов, которые могли вызвать профзаболевание (отравление) - 23 года 8 месяцев 4 дня. В профессии электромеханик подземного участка горно-капитальных работ и внутришахтного транспорта Шахтопроходческого управления № 2 треста «Норильскшахтстрой» отсутствует стаж работы в условиях воздействия опасных, вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов, которые могли вызвать профессиональное заболевание.

С учетом профмаршрута Иванова А.Ю. в санитарно-гигиенической характеристике условий его труда приведено описание выполняемых им технологических операций как машиниста электровоза и электромеханика, производственной деятельности с указанием вредных производственных факторов, их источников. В пункте 24 характеристики указано, что условия труда Иванова А.Ю. в период работы машиниста электровоза подземного участка треста «Норильскшахтстрой» являлись неблагоприятными, не соответствующими гигиеническим требованиям по воздействию вибрационного фактора: эквивалентный корректированный уровень общей транспортной вибрации (виброскорости, дБ), превышает предельно допустимые уровни до 5 дБ, эквивалентный корректированный уровень общей транспортной вибрации (виброускорения, дБ) превышает предельно допустимые уровни до 5 дБ, тяжести трудового процесса превышающей допустимые значения по рабочей позе: периодическое, до 50% времени смены, нахождение в неудобной и/или фиксированной позе, при нормативном значении - до 25%. Условия труда Иванова А.Ю. в период работы электромехаником треста «Норильскшахтстрой» по вибрационному фактору, по тяжести трудового процесса являются допустимыми.

При обращении 12 февраля 2018 г. на основании направления врача- <данные изъяты> <данные изъяты> в клинику Института общей и профессиональной патологии ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» и нахождении на обследовании в период с 12 февраля по 22 февраля 2018 г., Иванову А.Ю. по результатам обследования установлен диагноз: <данные изъяты> Кроме того, отмечался <данные изъяты>

Заключением врачебной комиссии от 16 апреля 2018 г. № клиники Института общей и профессиональной патологии ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» Иванову А.Ю. был установлен диагноз: <данные изъяты>

В период с 15 по 29 октября 2018 г. Иванов А.Ю. находился на стационарном обследовании в <данные изъяты> отделении клиники Института общей и профессиональной профпатологии ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» и на основании заключения врачебной комиссии от 29 октября 2018 г. № Иванову А.Ю. установлен заключительный диагноз <данные изъяты> профессионального заболевания - <данные изъяты> выдано извещение от 30 октября 2018 г. №.

В связи с извещением ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» от 30 октября 2018 г. № об установлении Иванову А.Ю. заключительного диагноза профессионального заболевания, в соответствии с пунктом 19 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. № 967, приказом работодателя ООО «Заполярная строительная компания» от 30 ноября 2018 года № была создана комиссия по расследованию профессионального заболевания, выявленного у Иванова А.Ю.

По результатам расследования комиссией составлен Акт о случае профессионального заболевания от 25 ноября 2019 г., утвержденный Главным государственным санитарным врачом по Красноярскому краю, согласно пункту 20 которого определено, что установленное Иванову А.Ю. заболевание является профессиональным, непосредственной причиной заболевания послужило воздействие уровней общей вибрации с превышением предельно допустимых значений на рабочих местах до 5 дБ в сочетании с производственным шумом, превышающим предельно допустимые уровни до 2,7 дБА.

Акт был подписан всеми членами комиссии, при этом Главным специалистом отдела страхования профессиональных рисков Филиала № 14 ГУ - Красноярское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации представлено особое мнение, в котором указано о несогласии с установленным Иванову А.Ю. диагнозом профессионального заболевания, а также сомнениях о наличии связи заболевания с профессией, так как на протяжении трудовой деятельности у него отсутствовали противопоказания для работы машинистом электровоза и электромеханика, а также отсутствовали вредные производственные факторы в связи со сменой профессии с машиниста электровоза на электромеханика.

27 марта 2020 г. по результатам медицинского освидетельствования в Бюро МСЭ № ФКУ «ГБ МСЭ по Красноярскому краю» Минтруда России в связи с профессиональным заболеванием от 29 октября 2018 г., на основании Акта о случае профессионального заболевания от 25 ноября 2019 г. Иванову А.Ю. установлено <данные изъяты> утраты профессиональной трудоспособности по профессиональному заболеванию и <данные изъяты> группа инвалидности на срок 1 год.

Экспертной комиссией истца в связи с обращением Иванова А.Ю. за получением страховых выплат составлено заключение 27 мая 2020 г. № о квалификации случая профессионального заболевания Иванова А.Ю. как не страхового.

С целью проверки доводов сторон и разрешения вопроса о правильности установленного Иванову А.Ю. диагноза профессионального заболевания судом первой инстанции по делу была назначена судебная экспертиза, проведение которой поручено ФБУ «Центральная клиническая больница гражданской авиации», согласно заключению которого от 7 февраля 2023 г. на основании проведенного исследования в соответствии с представленными документами - картами аттестации рабочих мест, протоколами измерений, картами специальной оценки условий труда, медицинскими документами, материалами гражданского дела, непосредственного комплексного клинического обследования Иванова А.Ю. на базе <данные изъяты> отделения в период с 25 по 29 июля 2022 г., экспертная комиссия пришла к выводам о том, что Иванову А.Ю. установлен основной диагноз <данные изъяты> Сопутствующий диагноз: <данные изъяты>

Причинно-следственная связь выявленной патологии с условиями труда у Иванова А.Ю. отсутствует во все периоды его трудовой деятельности, включая 26 июня 1992 г. - 25 апреля 1996 г. - машинистом электровоза ПУ ШПУ № 2 треста «Норильскшахтстрой», 26 апреля 1996 г. - 25 апреля 1997 г. – машинистом электровоза ПСУ МГР ШСУ МГР треста «Норильскшахтстрой», 26 апреля 1997 г. - 29 ноября 1999 г. - машинистом электровоза ШПУ № 2 треста «Норильскшахтстрой», 1 декабря 1999 г. - 14 октября 2006 г. - машинистом электровоза ПУВШТ ШПУ № 2 треста «Норильскшахтстрой», 16 октября 2006 г. - 19 декабря 2010 г. - машинистом электровоза ПУВШТ ШПУ № 2 треста «Норильскшахтстрой», 20 декабря 2010 г. - 1 марта 2016 г. - машинистом электровоза ПУГКРиВШТ ШПУ № 2 треста «Норильскшахтстрой», 2 марта 2016 г. - 26 июля 2017 г. - электромехаником ПУГКРиВШТ ШПУ № 2 треста «Норильскшахтстрой», 27 июля 2017 г. и по дату утверждения санитарно-гигиенической характеристики - 25 августа 2017 г. - в ПУГКРиВШТ ШПУ №2 треста «Норильскшахтстрой».

На дату извещений об установлении диагноза профессионального заболевания - 8 августа 2017 г. и 30 октября 2018 г. у Иванова А.Ю, отсутствовали профессиональные заболевания, исключается наличие диагноза <данные изъяты>

Диагнозы <данные изъяты> <данные изъяты> и <данные изъяты> не исключаются, однако они не являются профессиональными, а относятся к общим заболеваниям.

Диагноз <данные изъяты> является нелегитимным, поскольку он отсутствует в действующей классификации болезней МКБ-10.

Заболевания, имевшиеся у Иванова А.Ю. на даты извещений об установлении диагноза профессионального заболевания - 8 августа 2017 г. и 30 октября 2018 г. не связаны с его профессиями машиниста электровоза и электромеханика.

Установленный Иванову А.Ю. в структуре предварительного диагноза профессионального заболевания диагноз <данные изъяты> подтвержден в редакции <данные изъяты>, то есть всех отделов <данные изъяты>, однако этот диагноз относится к общим заболеваниям и не является профессиональным. Включенный в структуру предварительного диагноза профессионального заболевания диагноз <данные изъяты> является нелегитимным, поскольку он отсутствует в действующей классификации болезней МКБ-10. Заключительный диагноз профессионального    заболевания: <данные изъяты> не подтвержден, профессиональные заболевания у Иванова А.Ю. на момент проведения экспертизы не выявлены.

Кроме того, как установлено экспертной комиссией, к моменту проведения экспертизы состояния здоровья Иванова А.Ю. 25 июля 2022 г. со времени перевода его на должность электромеханика - 2 марта 2016 г. прошло 6,2 года, в течение которых он не подвергался воздействию вредных факторов, характерных для рабочего места машиниста электровоза. Согласно действующим Клиническим рекомендациям, при <данные изъяты> после прекращения контакта с вибрацией при условии диспансерного наблюдения и систематическом проведении курсов лечения через три - пять - семь лет отмечается, как правило, уменьшение (регресс) клинических симптомов <данные изъяты>. Однако при обследовании у Иванова А.Ю. выявлены обширные, значительно более распространенные, чем отмечено в процессе экспертизы связи выявленных у него заболеваний с профессией, <данные изъяты>, что свидетельствует о формировании <данные изъяты>, которое продолжает развиваться в условиях отсутствия воздействия вредных производственных факторов, то есть не связано с их воздействием, что еще раз подтверждает вывод о том, что имеющиеся у Иванова А.Ю. заболевания не связаны с условиями труда в период о работы машинистом электровоза и не являются профессиональными.

Таким образом, у ФБУН «Федеральный научный центр им. Ф.Ф. Эрисмана» не имелось достаточных оснований для установления профессионального заболевания Иванова А.Ю.

Карта СОУТ за 2017 года № и в Карта АРМ № а также Акты замеров производственных вредностей за 2002 год, Акты замеров производственных вредностей за 2004 год, Протокол № от 31 июля 2006 г., Протокол № от 12 декабря 2007 г., Протокол № от 9 декабря 2008 г., Протокол № от 25 января 2010 г., Протокол № от 15 октября 2015 г., Протокол № от 18 октября 2016 г. не применены надлежащим образом Территориальным отделом Управления Роспотребнадзора по Красноярскому краю в г. Норильске при составлении Санитарно-гигиенической характеристики в соответствии с требованиями Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 426-ФЗ «О специальной оценке условий труда» и Инструкции по составлению санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания, утвержденной Приказом Роспотребнадзора от 31 марта 2008 г. №, поскольку фактические уровни по приведенным протоколам и картам оценки условий труда не приведены, вследствие чего утверждение о наличии превышений предельно допустимых уровне общей вибрации до 5 дБ субъективно воспринимается как якобы подтвержденное, причем не только картами СОУТ и АРМ, но и всеми протоколами, что создает определенный эффект аггравации (усиления негативных сторон) фактических условий труда Иванова А.Ю.

Из дополнительно представленных на экспертизу документов к условиям труда Иванова А.Ю. относятся и могут (должны) использоваться для подтверждения условий труда на его рабочем месте следующие документы, являющиеся протоколами <данные изъяты> - Протокол № от 13 декабря 2017 г., Протокол № от 8 августа 2017 г., Протокол № от 24 июня 2018 г., материалы которых свидетельствуют об отсутствии превышений предельно допустимых уровней фактическим уровням общей вибрации на рабочем месте машиниста электровоза, при этом протоколы с результатами исследований, выполненных после составления Санитарно-гигиенической характеристики - 25 августа 2017 г., при ее составлении использованы быть не могли.

Выводы, изложенные в пункте 24 Санитарно-гигиенической характеристики, по количественной оценке формально соответствуют действительному содержанию протоколов производственного контроля, относящихся к условиям труда Иванова А.Ю., так как в 11 случаях из 666 результатов (1,7 %) на одной из осей зарегистрированы единичные превышения предельно допустимых уровней общей вибрации: два раза на 1 дБ, три раза - на 2 дБ, пять раз - на 3 дБ, и один раз - на 5дБ, то есть действительно как указано в санитарно-гигиенической характеристики о том, что уровни общей вибрации, согласно протоколам производственного контроля, превышают предельно допустимые уровни до 5 дБ.

В действительности, приведенные единичные эпизодические превышения предельно допустимых уровней общей вибрации, зафиксированные в процессе производственного контроля не могли обусловить реальный риск развития <данные изъяты>, как вследствие своей эпизодичности, так и по величине превышения предельно допустимые уровни, которое в среднем составило 2,5 дБ, что соответствует параметрам подкласса условий труда 3.1, при котором профессиональные заболевания не развиваются. Следовательно, итоговая качественная оценка условий труда Иванова А.Ю. не соответствует действительному содержанию протоколов производственного контроля.

Недостоверность выводов, изложенных в п. 24 Санитарно-гигиенической характеристики о превышении уровня вредных производственных факторов на рабочем месте Иванова А.Ю., повлекло не использование (или неиспользование) каких-либо документов, перечисленных в п. 5, а игнорирование содержания основных из них - Карты СОУТ № за 2017 год и Карты АРМ № а также отказ от интерпретации всего массива данных производственного контроля, поскольку большинство (98,3%), приведенных в нем показателей вибрации на рабочем месте машиниста электровоза свидетельствуют об отсутствии превышений предельно допустимых уровней общей вибрации, а, следовательно, и об отсутствии риска развития профессионального заболевания.

Условия труда Иванова А.Ю. как электромеханика, согласно Карте СОУТ № за 2017 год, характеризовались наличием в воздухе рабочей зоны аэрозолей преимущественно фиброгенного действия в концентрациях в пределах подкласса условий труда 3.1 и воздействием шума в пределах подкласса условий труда 3.2.

Фактические условия труда Иванова А.Ю. в качестве машиниста электровоза также характеризовались воздействием повышенных уровней шума в пределах параметров подкласса условий труда 3.3 и наличием в воздухе рабочей зоны аэрозолей преимущественно фиброгенного действия в концентрациях в пределах подкласса условий труда 3.1, исходя из представленной для проведения экспертизы Карты специальной оценки условий труда № за 2017 год и протоколов к ней, относящихся к рабочему месту Иванова А.Ю. Согласно Карте аттестации рабочих мест № на рабочем месте машиниста электровоза нельзя исключить вероятность воздействия химического фактора в пределах параметров подкласса условий труда 3.1, неблагоприятного микроклимата (подкласс 3.3), нерационального освещения (подкласс 3.1), тяжести трудового процесса (подкласс 3.1), и напряженности трудового процесса (подкласс 3.2).

Согласно результатам анализа 666 протоколов производственного контроля, представленных на экспертизу, в процессе производственного контроля на рабочем месте машиниста электровоза имеют место единичные эпизодические превышения предельно допустимых уровней общей вибрации, которые не могли обусловить реальный риск развития <данные изъяты> у Иванова А.Ю., как вследствие своей эпизодичности (1,7 % от массива проанализированных данных), так и по величине превышения предельно допустимых уровней, которая в среднем составило 2,5 дБ, что соответствует параметрам подкласса условий труда 3.1, при котором профессиональные заболевания не развиваются.

Перечисленные в санитарно-гигиенической характеристики от 25 августа 2017 года № документы практически все формально могут быть отнесены к рабочему месту Иванова А.Ю., так как содержат сведения о рабочих местах машинистов электровозов, хотя фактические рабочие зоны Иванова А.Ю., по-видимому, существенно уже всего диапазона проанализированных рабочих мест машинистов электровозов. Исключение составляют Акты замеров производственных вредностей в тресте «Норильскшахтстрой» за 2005 год, в которых отсутствуют результаты измерения вредных факторов рабочей среды и трудового процесса в кабинах электровозов.

Заключением дополнительной судебной экспертизой от 5 декабря          2023 г. ФБУ «Центральная клиническая больница гражданской авиации» установлено следующее: из дополнительно представленных ПАО «ГМК «Норильский никель» на экспертизу документов к условиям труда Иванова А.Ю. относятся и могут (должны) использоваться для подтверждения условий труда на его рабочем месте следующие документы - Акты замеров вибрации в НШСТ за май 1995 г, № от 21 июня 1995 г; за август 2002 г, № от 9 октября 2002 г; за май 2003 года, № от 09 июля 2003 г.; № от 28 мая 2004 г.; № от 8 ноября 2005 г.; № от 1 августа         2006 г.

Условия труда Иванова А.Ю. как электромеханика, согласно Карте СОУТ № за 2017 год, характеризуются наличием в воздухе рабочей зоны аэрозолей преимущественно фиброгенного действия в концентрациях в пределах подкласса условий труда 3.1 и воздействием шума в пределах подкласса условий труда 3.2.

Фактические условия труда Иванова А.Ю. в качестве машиниста электровоза характеризуются воздействием повышенных уровней шума в пределах параметров подкласса условий труда 3.3 и наличием в воздухе рабочей зоны аэрозолей преимущественно фиброгенного действия в концентрациях в пределах подкласса условий труда 3.1, исходя из представленной для проведения экспертизы Карты специальной оценки условий труда № за 2017 год и протоколов к ней, относящихся к рабочему месту Иванова А.Ю. Согласно Карте аттестации рабочих мест № на рабочем месте машиниста электровоза нельзя исключить вероятность воздействия химического фактора в пределах параметров подкласса условий труда 3.1, неблагоприятного микроклимата (подкласс 3.3), нерационального освещения (подкласс 3.1), тяжести трудового процесса (подкласс 3.1), и напряженности трудового процесса (подкласс 3.2).

Документы по условиям труда Иванова А.Ю., представленные для проведения дополнительной судебной экспертизы, не обусловили каких-либо изменений в оценке условий труда, ранее приведенной в Заключении по результатам комплексной экспертизы от 7 февраля 2023 г.

Причинно-следственная связь выявленной патологии с условиями труда Иванова А.Ю. отсутствует на всем протяжении его трудовой деятельности, начиная с 26 июня 1992 г. вплоть до установления ему предварительного и заключительного диагнозов профессионального заболевания.

На даты извещений об установлении диагноза профессионального заболевания - 8 августа 2017 г. и 30 октября 2018 г., с учетом анализа экспертами в заключении от 7 февраля 2023 г. медицинской документации Иванова А.Ю. за весь период его трудовой деятельности, начиная с 1992 года, исключается диагноз <данные изъяты> в связи с отсутствием на рабочем месте Иванова А.Ю. постоянного длительного воздействия общей вибрации, уровни которой постоянно или хотя бы регулярно превышают предельно допустимые уровни в интервале параметров подкласса условий труда 3.2 и выше. Выявленные в процессе анализа условий труда единичные разовые превышения предельно допустимых уровней общей вибрации, зафиксированные в отдельные годы, не могли вызвать клинической картины <данные изъяты>. Диагнозы <данные изъяты> и <данные изъяты> подтверждены, но отнесены к общим, непрофессиональным заболеваниям. Заболевание <данные изъяты> в современной классификации болезней не существует, его формулировка неграмотна. Диагноз <данные изъяты> подтвержден, однако он относится к общим заболеваниям, не имеет отношения к профессиональным заболеваниям, профессиональным заболеванием не является и не может являться.

Заболевания, имевшиеся у Иванова А.Ю. на даты извещений об установлении диагноза профессионального заболевания - 8 августа 2017 г. и 30 октября 2018 г., с его профессиями машиниста электровоза, электромеханика с 1996 года (с учетом дополнительно представленных для экспертизы документов, относящихся к условиям труда Иванова А.Ю.), не связаны.

Для установления Иванову А.Ю. заключительного диагноза профессионального заболевания согласно извещению от 30 октября 2018 г. № - <данные изъяты> достаточных оснований не имелось. Для заболеваний <данные изъяты> и <данные изъяты> были клинические основания, однако гигиенических оснований для их связи с профессией не было.

Заболевания <данные изъяты> в современной классификации болезней не существует; заболевание <данные изъяты> подтверждено в формулировке <данные изъяты> однако данное заболевание не является профессиональным, его нет в Перечне профессиональных заболеваний, утвержденных Приказом Минздравсоцразвития России от 27 апреля 2012 г. № 417н, и не может рассматриваться как предварительный диагноз профессионального заболевания. Наличие приведенных формулировок диагнозов в структуре предварительного диагноза профессионального заболевания свидетельствует о крайне низком уровне профессиональной подготовки врача, установившего предварительный диагноз, как в области профессиональной патологии, так и в области общей клинической медицины.

С учетом дополнительно представленных для экспертизы документов, относящихся к условиям труда Иванова А.Ю., заключительный диагноз профессионального заболевания: <данные изъяты> не подтвержден в связи с отсутствием необходимых условий труда для его формирования (длительного и постоянного воздействия повышенных уровней общей вибрации). Диагнозы <данные изъяты> и <данные изъяты> подтверждены, но отнесены к общим, непрофессиональным заболеваниям. У ФБУН «Федеральный научный центр им. Ф.Ф. Эрисмана» для установления профессионального заболевания Иванова А.Ю., с учетом дополнительно представленных для экспертизы документов, относящихся к условиям труда Иванова А.Ю., достаточных оснований не имелось.

Суд первой инстанции принял во внимание, что ФБУ «Центральная клиническая больница гражданской авиации» имеет лицензию на дачу заключений о профессиональном характере заболевания, возникшего от воздействия вредных факторов, составление медицинских заключений и направление извещений об установлении заключительного диагноза острого или хронического профессионального заболевания (отравления), его уточнении или отмене, форма которого утверждена Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 28 мая 2001 года № 176, которые обязывают в соответствии с Положением об учете и расследовании профессиональных заболеваний, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. № 967, организовывать и проводить расследование обстоятельств и причин возникновения у работника профессионального заболевания.

Разрешая спор, суд первой инстанции принимая заключения указанных экспертиз в качестве надлежащего и достаточного доказательства для разрешения спора по существу, а также исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что о том, что у Иванова А.Ю. отсутствует профессиональное заболевание - <данные изъяты> диагноз <данные изъяты> и <данные изъяты> не исключаются, однако они не являются профессиональными, а относятся к общим заболеваниям, тогда как диагноз <данные изъяты> является нелегитимным, поскольку он отсутствует в действующей классификации болезней МКБ- 10, соответственно указанные заболевания, имевшиеся у Иванова А.Ю. на даты извещений об установлении диагноза профессионального заболевания не связаны с его профессиями машиниста электровоза и электромеханика, следовательно признаны недействительными извещение КГБУЗ «Норильская городская поликлиника № 2» об установлении Иванову А.Ю. предварительного диагноза <данные изъяты> профессионального заболевания - <данные изъяты>, <данные изъяты> признано недействительным, извещение ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» от 30 октября 2018 г. № об установлении Иванову А.Ю. заключительного диагноза <данные изъяты> профессионального заболевания - <данные изъяты> санитарно-гигиеническая характеристики условий труда Иванова А.Ю. от 25 августа 2017 г. №, Акт о случае профессионального заболевания от 25 ноября 2019 г. в отношении Иванова А.Ю.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием, полагая их законными и обоснованными.

Оснований не соглашаться с выводами судов первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных актах, постановлены в соответствии с правильно установленными фактическими обстоятельствами дела, верной оценкой собранных по делу доказательств, основаны на правильном применении норм права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым суды дали надлежащую оценку в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В силу положений абзаца 4 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором.

В соответствии с частью 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда.

Обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя (часть 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (часть 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

Отношения по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний в Российской Федерации регулируются Федеральным законом от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» (далее - Федеральный закон от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ), которым предусмотрен, в том числе порядок возмещения вреда, причиненного здоровью, или в случае смерти работника вследствие несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания.

Физические лица, выполняющие работу на основании трудового договора, заключенного со страхователем, подлежат обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (пункт 1 статьи 5 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ).

Право застрахованных на обеспечение по страхованию возникает со дня наступления страхового случая (пункт 1 статьи 7 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ).

Страховой случай - подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья, застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, который влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию (абзац 9 статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ).

В соответствии с абзацем 11 статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ профессиональное заболевание - хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности и (или) его смерть.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. № 967 утверждено Положение о расследовании и учете профессиональных заболеваний (далее – Положение) (действовало в период спорных правоотношений, утратило силу с 1 марта 2023 г. в связи с изданием постановления Правительства Российской Федерации от 5 июля 2022 г. № 1206, утвердившего новые Правила расследования и учета случаев профессиональных заболеваний работников).

Пунктом 2 Положения определено, что расследованию и учету в соответствии с настоящим Положением подлежат острые и хронические профессиональные заболевания (отравления), возникновение которых у работников и других лиц обусловлено воздействием вредных производственных факторов при выполнении ими трудовых обязанностей или производственной деятельности по заданию организации или индивидуального предпринимателя.

Абзацем 2 пункта 4 названного Положения под хроническим профессиональным заболеванием (отравлением) понимается заболевание, являющееся результатом длительного воздействия на работника вредного производственного фактора (факторов), повлекшее временную или стойкую утрату профессиональной трудоспособности.

В соответствии с пунктом 11 Положения при установлении предварительного диагноза - хроническое профессиональное заболевание (отравление) извещение о профессиональном заболевании работника в 3-дневный срок направляется в центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора.

В соответствии с пунктом 14 Положения центр профессиональной патологии на основании клинических данных состояния здоровья работника и представленных документов устанавливает заключительный диагноз - хроническое профессиональное заболевание (в том числе возникшее спустя длительный срок после прекращения работы в контакте с вредными веществами или производственными факторами), составляет медицинское включение и в 3-дневный срок направляет соответствующее извещение в центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора, к работодателю, страховщику и в учреждение здравоохранения, направившее больного.

В силу пункта 16 Положения установленный диагноз - острое или хроническое профессиональное заболевание (отравление) может быть изменен или отменен центром профессиональной патологии на основании результатов дополнительно проведенных исследований и экспертизы. Рассмотрение особо сложных случаев профессиональных заболеваний возлагается на Центр профессиональной патологии Министерства здравоохранения Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 19 Положения работодатель обязан организовать расследование обстоятельств и причин возникновения у работника профессионального заболевания (далее именуется - расследование).

Работодатель в течение 10 дней с даты получения извещения об установлении заключительного диагноза профессионального заболевания образует комиссию по расследованию профессионального заболевания (далее именуется - комиссия), возглавляемую главным врачом центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора. В состав комиссии входят представитель работодателя, специалист по охране труда (или лицо, назначенное работодателем ответственным за организацию работы по охране труда), представитель учреждения здравоохранения, профсоюзного или иного уполномоченного работниками представительного органа. В расследовании могут принимать участие другие специалисты. Работодатель обязан обеспечить условия работы комиссии.

На основании пункта 23 Положения, для проведения расследования работодатель обязан: а) представлять документы и материалы, в том числе архивные, характеризующие условия труда на рабочем месте (участке, в цехе); б) проводить по требованию членов комиссии за счет собственных средств необходимые экспертизы, лабораторно-инструментальные и другие гигиенические исследования с целью оценки условий труда на рабочем месте; в) обеспечивать сохранность и учет документации по расследованию.

Для принятия решения по результатам расследования необходимы, в том числе: санитарно-гигиеническая характеристика условий труда работника; сведения о проведенных медицинских осмотрах; экспертные заключения специалистов, результаты исследований и экспериментов; медицинская документация о характере и степени тяжести повреждения, причиненного здоровью работника (пункт 25 Положения).

На основании рассмотрения документов комиссия устанавливает обстоятельства и причины профессионального заболевания работника, определяет лиц, допустивших нарушения государственных санитарно-эпидемиологических правил, иных нормативных актов, и меры по устранению причин возникновения и предупреждению профессиональных заболеваний (пункт 26 Положения).

По результатам расследования комиссия составляет акт о случае профессионального заболевания по прилагаемой форме (пункт 27 Положения).

В соответствии с пунктом 30 Положения акт о случае профессионального заболевания является документом, устанавливающим профессиональный характер заболевания, возникшего у работника на данном производстве.

Согласно пункта 35 Положения разногласия по вопросам установления диагноза профессионального заболевания и его расследования рассматриваются органами и учреждениями государственной санитарно- эпидемиологической службы Российской Федерации, Центром профессиональной патологии Министерства здравоохранения Российской Федерации, федеральной инспекцией труда, страховщиком или судом.

Таким образом, в судебном порядке разрешаются разногласия, возникшие по вопросам непосредственно установления диагноза профессионального заболевания и его расследования.

Порядок сбора информации и оформления санитарно-гигиенической характеристики условий труда работников регулируется Инструкцией по составлению санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания, утвержденной приказом Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека от 31 марта 2008 г. № 103.

Согласно пункту 6 Приказа Роспотребнадзора от 31 марта 2008 г. № 103 «Об утверждении инструкции по составлению санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания» описание условий труда работника (пункт 4 характеристики) оформляется на основании должностных обязанностей и санитарно-эпидемиологической характеристики условий труда (санитарно-эпидемиологического заключения на производство) непосредственно на рабочем месте, учитываются сведения, полученные от работодателя (или его представителя) и самого работника, другое.

Санитарно-гигиеническая характеристика составляется с учетом предварительного диагноза профессионального заболевания (отравления).

В обязательном порядке указываются характеристики ведущего и всех сопутствующих вредных факторов производственной среды и трудового процесса, режимов труда, которые могли привести к профессиональному заболеванию (отравлению).

Концентрации и уровни вредных производственных факторов (качественные и количественные показатели) указываются на основе документов органов и организаций, уполномоченных на проведение государственного контроля (надзора) в области обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия, полученных в ходе государственного санитарно-эпидемиологического надзора, протоколов лабораторных и инструментальных исследований при оформлении санитарно-эпидемиологического заключения на производство, продукцию, в т.ч. проведенных НИИ и испытательными центрами, аккредитованными в установленном порядке.

Количественная характеристика вредного фактора производственной среды должна быть представлена в динамике за максимально возможный период работы в данной профессии.

Согласно пункта 9 Приказа Роспотребнадзора от 31 марта 2008 г. № 103 «Об утверждении Инструкции по составлению санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания» в пункте 24 санитарно-гигиенической характеристики дается заключение об условиях труда работника на основании общей гигиенической оценки условий труда в соответствии с действующим санитарным законодательством и с учетом положений действующей гигиенической классификации факторов рабочей среды и трудового процесса.

Согласно пункта 1.8 Приказа Минздрава Российской Федерации от 28 мая 2001 г. № 176 «О совершенствовании системы расследования и учета профессиональных заболеваний в Российской Федерации» (вместе с «Инструкцией о порядке применения Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. № 967») для составления санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника работодатель обязан представить представителям центра Госсанэпиднадзора результаты производственного контроля, аттестации рабочих мест, а также данные лабораторных и инструментальных исследований вредных факторов производственной среды и трудового процесса, хронометражные данные и др., выполненные за счет собственных средств.

Согласно пункту 1.6 Инструкции о порядке применения Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденной Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 28 мая 2001 г. № 176, оформление санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) осуществляется в соответствии с Инструкцией по составлению санитарно-гигиенической характеристики условий труда при подозрении у него профессионального заболевания (отравления).

При несогласии работодателя (его представителя, работника) с санитарно-гигиенической характеристикой условий труда работника он вправе, письменно изложив свои возражения, приложить их к санитарно-гигиенической характеристике, а также направить апелляцию в вышестоящее по подчиненности учреждение Госсанэпиднадзора в срок не позднее 1 месяца со дня ее получения (пункт 1.7 Инструкции о порядке применения Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний).

В силу пунктов 10, 13 и 14 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. № 967, санитарно-гигиеническая характеристика условий труда работника является одним из документов, на основании которого учреждение здравоохранения и специализированное лечебно-профилактическое учреждение или его подразделение (центр профессиональной патологии, клиника или отдел профессиональных заболеваний медицинских научных организаций клинического профиля) устанавливают заключительный диагноз.

Статья 18 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» определяет права и обязанности страховщика. К их числу, в частности, относятся право участвовать в расследовании страховых случаев, освидетельствовании, переосвидетельствовании застрахованного в учреждении медико-социальной экспертизы и определении его нуждаемости в социальной, медицинской и профессиональной реабилитации; направлять застрахованного в учреждение медико-социальной экспертизы на освидетельствование (переосвидетельствование); проверять информацию о страховых случаях в организациях любой организационно-правовой формы, а также защищать свои права и законные интересы (пункт 7).

Пункт 4 статьи 15 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» определяет, что назначение обеспечения по страхованию осуществляется страховщиком.

В пункте 35 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. № 967, страховщик отнесен к числу органов, в компетенцию которых входит рассмотрение разногласий по вопросам установления диагноза профессионального заболевания и его расследования.

В пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 г. № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» разъяснено, что под профессиональным заболеванием понимается острое или хроническое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности.

При рассмотрении дел о возмещении вреда, причиненного здоровью в результате возникновения у застрахованного профессионального заболевания, необходимо иметь в виду, что в силу Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. № 967, заключительный диагноз - профессиональное заболевание имеют праве устанавливать впервые только специализированные лечебно-профилактические учреждения, клиники или отделы профессиональных заболеваний медицинских научных учреждений или их подразделения (далее - центр профессиональной патологии).

Установленный диагноз может быть отменен или изменен только центром профессиональной патологии в порядке, предусмотренном пунктом 16 названного Положения.

Из приведенных нормативных положений и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации следует, что профессиональным заболеванием признается заболевание застрахованного лица, явившееся результатом воздействия на него вредного производственного фактора, повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности. Для установления причинной связи между фактом повреждения здоровья работника и воздействием на него вредного производственного фактора уполномоченным медицинским учреждением проводится экспертиза, по результатам которой выносится медицинское заключение о наличии или отсутствии профессионального заболевания.

Пунктами 4 – 6 статьи 63 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» предусмотрено, что в целях установления причинно-следственной связи заболевания с профессиональной деятельностью проводится экспертиза, экспертиза связи заболевания с профессией проводится специализированной медицинской организацией или специализированным структурным подразделением медицинской организации в области профессиональной патологии при выявлении профессионального заболевания. По результатам экспертизы связи заболевания с профессией выносится медицинское заключение о наличии или об отсутствии профессионального заболевания. Порядок проведения экспертизы связи заболевания с профессией и форма медицинского заключения о наличии или об отсутствии профессионального заболевания устанавливаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Порядок проведения экспертизы связи заболевания с профессией и формы медицинского заключения о наличии или об отсутствии профессионального заболевания утверждены Приказом Минздрава России от 31 января 2019 г. № 36н.

Руководствуясь приведенным правовым регулированием, исследовав юридически значимые обстоятельства, оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимосвязи, в том числе заключение судебной экспертизы ФБУ «Центральная клиническая больница гражданской авиации» от 7 февраля 2023 г., заключение дополнительной судебной экспертизы ФБУ «Центральная клиническая больница гражданской авиации» от 5 декабря 2023 г., и установив, что имеющиеся у Иванова А.Ю. диагноз <данные изъяты> <данные изъяты> и <данные изъяты> не исключаются, однако они не являются профессиональными, а относятся к общим заболеваниям, диагноз <данные изъяты> является нелегитимным, поскольку он отсутствует в действующей классификации болезней МКБ-10, а профессиональное заболевание - <данные изъяты> - отсутствует у истца, соответственно при установлении Иванову А.Ю. заключительных диагнозов вопрос связи заболевания с профессией разрешен неверно, суды пришли к обоснованному выводу о наличии оснований для удовлетворения заявленных исковых требований.

Доводы кассационной жалобы о несогласии с выводами экспертов об отсутствии у истца профессиональных заболеваний не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений, поскольку заключения судебных экспертиз в полном объеме отвечает требованиям статей 55, 59 - 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, эксперты при назначении судом судебной экспертизы предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, экспертные заключения подготовлены лицами, обладающими соответствующей квалификацией для исследований подобного рода, заключения по форме и содержанию соответствует требованиям статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаны на имеющихся медицинских документах, выводы экспертов мотивированы, логичны, категоричны, не допускают неоднозначного толкования, обстоятельств, свидетельствующих о недостоверности экспертного заключения, судами не установлено. Судами дана оценка заключений судебной экспертизы в совокупности с иными доказательствами по делу, и установлено, что выводы экспертов не противоречат иным доказательствам по делу.

Несогласие Иванова А.Ю. с выводами экспертов само по себе не свидетельствует о необоснованности экспертных заключений, поскольку на стороне, оспаривающей результаты экспертизы, лежит обязанность доказать обоснованность своих возражений против выводов экспертов (наличие противоречий в выводах экспертов, недостоверность используемых источников и тому подобное), при этом допущенные экспертами нарушения должны быть существенными, способными повлиять на итоговые выводы по поставленным вопросам, однако вопреки доводов кассационной жалобы таких нарушений в рассматриваемом деле экспертами не допущено.

Доводы кассационной жалобы о наличии противоречий, имеющихся в заключении экспертов не могут повлечь отмену обжалуемых судебных постановлений, поскольку заключения судебных экспертиз являются ясными, полными и не содержат противоречий, а выводы экспертов не вызывают сомнений в их правильности и обоснованности, сам по себе факт работы Иванова А.Ю. во вредных условиях труда не является основанием для вывода о наличии профессиональных заболеваний, в данном случае судами по результатам оценки совокупности имеющихся в деле доказательств достоверно установлено, что профессиональная деятельность Иванова А.Ю. под воздействием вредных факторов непосредственно не предшествовала моменту установления профессионального заболевания, выявленные у Иванова А.Ю. заболевания не являются профессиональными.

Приведенные в кассационной жалобе доводы выражают несогласие с выводами судов первой и апелляционной инстанций, повторяют позицию Иванова А.Ю., изложенную в ходе рассмотрения дела, тогда как им судами первой и апелляционной инстанций дана надлежащая правовая оценка, эти доводы не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судами при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения оспариваемых судебных актов, влияли на их обоснованность и законность, либо опровергали выводы судов первой и апелляционной инстанций, являются процессуальной позицией заявителя кассационной жалобы, не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела судами первой и апелляционной инстанций были допущены нарушения, влекущие отмену оспариваемых судебных постановлений в кассационном порядке, фактически направлены на переоценку установленных фактических обстоятельств дела и принятых ими доказательств, что в силу статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не входит в полномочия суда кассационной инстанции.

На недопустимость судом кассационной инстанции устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанций, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства указано в пункте 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. № 17 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции».

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. № 17 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции», производство в суде кассационной инстанции предназначено для проверки законности вступивших в законную силу судебных постановлений, установления правильности применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судебными инстанциями в ходе предшествующего рассмотрения дела.

Юридически значимые обстоятельства дела судами первой и апелляционной инстанций определены правильно, выводы должным образом мотивированы и основаны на установленных фактических обстоятельствах дела, в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 15 февраля 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 27 мая 2024 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Иванова Антона Юрьевича – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное определение изготовлено 28 октября 2024 г.