Решение по делу № 2-995/2019 от 05.02.2019

66RS0006-01-2018-004370-88

в„– 2-995/2019

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

28 марта 2019 года

Орджоникидзевский районный суд г. Екатеринбурга в составе:

председательствующего судьи Никулиной А.Л.,

с участием прокурора Кочневой Е.В.,

при секретаре Батуриной И.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Некрасовой О. С. к обществу с ограниченной ответственностью «Производственно-коммерческая фирма «Росметалл» о компенсации морального вреда в связи со смертью,

установил:

Некрасов С.Г., Некрасова В.А., Некрасова О.С., Некрасова В.А., действующей в интересах несовершеннолетних Н.Н.А., Н.М.А. обратились в суд с исковым заявлением к ООО «Производственно-коммерческая фирма «Росметалл» о компенсации морального вреда в связи со смертью.

Определением судьи Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 05.02.2019 исковые требования Некрасовой О. С. к обществу с ограниченной ответственностью «Производственно-коммерческая фирма «Росметалл» о компенсации морального вреда в связи со смертью были выделены в отдельное производство.

В обоснование исковых требований истец указала, что Н.А.С. был трудоустроен в ООО «Производственно-коммерческая фирма «Росметалл» в должности оператор струйно-дробильного аппарата Ад СДА-71 с августа 2017 года. 23.05.2018 с Н.А.С. произошел несчастный случай со смертельным исходом на производстве. 26.05.2018 из-за полученных травм Н.А.С. скончался. Несчастный случай на производстве произошел при следующих обстоятельствах. 23.05.2018 Н.А.С. находился на рабочем месте на станке, в механизм которого попал инородный предмет. Н.А.С. остановил агрегат, стал устранять неполадку внутри самого агрегата, который в это время включился. Причинами несчастного случая являются неудовлетворительная организация производства работ, выразившаяся в отсутствии должного контроля за обеспечением действительно безопасных условий труда при производстве работ, а также производственной дисциплины. Погибший Н.А.С. являлся супругом истицы, с 2017 года они проживали и вели совместный быт, он являлся кормильцем семьи.

На основании изложенного, истец просила взыскать с ответчика в свою пользу в счет компенсации морального вреда 1 000 000 рублей 00 копеек.

Истец, представитель ответчика в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом и в срок, о причинах неявки суду не сообщили.

С учетом положения ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд рассмотрел дело в отсутствие сторон.

Исследовав письменные материалы дела, обозрев надзорное производство < № > и материалы проверки < № >, заслушав заключение прокурора, полагавшего, что исковые требования подлежат удовлетворению, но размер взыскиваемых сумм должен быть снижен до 200 000 рублей, сопоставив в совокупности все представленные по делу доказательства, суд пришел к следующему.

В силу ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается, как на основания своих требований и возражений.

Судом установлено и подтверждается представленными суду сторонами и собранными по делу доказательствами, что на основании трудового договора от 01.08.2017 < № > Н.А.С. был принят на работу в ООО «ПКФ «Росматалл» с 01.08.2017 на должность сборщика-сортировщика лома и отходов металла.

На основании дополнительного соглашения к трудовому договору с 06.03.2018, приказом от 06.03.2018 < № > Н.А.С. был переведен на должность оператора дробильной установки.

Приказом от 28.05.2018 < № > Н.А.С. был уволен 28.05.2018 по п. 6 ч. 1 ст. 83 Трудового кодекса Российской Федерации (в связи со смертью работника).

Из представленных доказательств следует, что 23.05.2018 с Н.А.С. произошел несчастный случай на производстве.

26.05.2018 Н.А.С. умер.

Из акта о расследовании несчастного случая на производстве следует, что несчастный случай произошел при следующих обстоятельствах.

23 мая 2018 года оператор дробильной установки Н.А.С. вышел на работу в смену с 08 часов 00 минут до 17 часов 00 минут в соответствии с правилами внутреннего трудового распорядка, переоделся в спецодежду и спецобувь. В 08 часов 00 минут мастер А.Д.В. допустил работника к выполнению своих обязанностей, так как Н.А.С. не имел признаков опьянения, а также был здоров. Мастер А.Д.В. около 9 часов ушел в офис на совещание. Работники остались без руководителя. Около 9:20 Н.А.С. приступил к обслуживанию разрывного устройства стружкодробильной установки СДА-7 для чего подошел к бункеру. Н.А.С. убедился в необходимости выполнения реверсирования валков с ножами. Н.А.С. вернулся в кабину управления, выполнил действия е валками. После этого Н.А.С. вернулся по тралу в зону бункера и спустился в корпус разрывного устройства (нарушение пунктов 54, 57 инструкции по охране труда ИОТ-05/17) не убедившись в полном отключении разрывного устройства. В этот момент нижний валок начал вращаться, в результате чего прижал Н.А.С. к передней стенке корпуса разрывного устройства. Положение рычага (крестового переключателя SA1) первого валка на пульте управления показывало что включено вращение с направлением на переднюю стенку корпуса (положение рычага от себя). При положении крестового переключателя SA1 в положение от себя включается реле KV1.,через размыкаемый контакт реле времени КТ1 с выдержкой времени на размыкание. Наличие выдержки времени на размыкание приводит к остановке вращения валков. Н.А.С.. находясь в кабине, установив рычаг SA1 от себя, увидел, что нижний валок не вращается и значит разрывное устройство отключено от электроэнергии. При этом верхний валок не вращался, так как положение крестового переключателя SA2 было в середине (положение нейтральное). Такое состояние валков дало возможность Н.А.С. предположить о безопасности своих действий. Подсобный рабочий Ф.М.Ф. услышал крик зажатого в корпусе Н.А.С. и побежал в кабину, где отключил центральной кнопкой стоп всю установку. После этого было передано по телефону сообщение в офис. Д.Ф.Н. заместитель директора по производству организовал высвобождение Н.А.С. из корпуса и отправку пострадавшего в лечебное учреждение, а также сохранение места происшествия до начала расследования.

Согласно медицинскому заключению о характере подученных повреждений здоровья в результате несчастного случая на производстве и степени их тяжести < № > от 24.05.18, выданному МАУ ЦГКБ № 23, Н.А.С.. установлен диагноз < данные изъяты >. Указанное повреждение согласно схеме определения степени тяжести повреждения здоровья при несчастных случаях на производстве относится к категории тяжелых травм. Н.А.С. умер 26 мая 2018 года. Согласно выписке из акта судебно-медицинского исследования < № > от 29.05.2018, смерть Н.А.С. наступила от сочетанной тупой травмы туловища и конечностей.

Причинами, вызвавшими несчастный случай являются: конструктивные недостатки и недостаточная надежность машин, механизмов, оборудования (01), выразившаяся в отсутствии элементов безопасности, исключающих попадание работника в опасную зону (нарушение пункта 13 Приложения № 1 Технического регламента Таможенного союза "О безопасности машин и оборудования", пунктов 6.2.1 и 6.2.3 «Межотраслевых правил по охране труда при холодной обработке металлов», пункта 6.3.7 ГОСТ Р 54431-2011 «Станки металлообрабатывающие. Общие требования безопасности.»; недостатки в организации и проведении подготовки работников по охране труда, выразившееся в отсутствии качественного обучения безопасным методам и приемам выполнения работ, не проведение обучения и проверки знаний требований охраны труда (010.02) (нарушение ст. 212, 225 Трудового Кодекса Российской Федерации, п. 2.2.1, 2.2.2 Приложения к Постановлению Минтруда России Минобразования России от 13 января 2003 г. N 1/29 «Порядок обучения по охране труда проверки знаний требований охраны труда работников организаций».

Лицами, ответственными за допущенные нарушения законодательных и иных нормативных правовых и локальных нормативных актов, являющихся причинами несчастного случая, являются Д.Ф.Н., - заместитель директора по производству, который не проконтролировал наличие элементов безопасности, исключающих попадание работника в опасную зону, нарушив пункт 13 Приложения № 1 Технического регламента Таможенного союза "О безопасности машин и оборудования" (ТР ТС 010/2011), пункты 6.2.1 и 6.2.3 «Межотраслевых правил по охране труда при холодной обработке металлов», пункта 6.3.7 ГОСТ Р 54431-2011 «Станки металлообрабатывающие. Общие требования безопасности.», пункта 2.6 «Должностной инструкции заместителя директора по производству ООО «Производственно-коммерческая Фирма «Росметалл», и Усик Ю.В. - директор, который не организовал пострадавшему качественное обучение безопасным методам и приемам выполнения работ, обучение и проверку знаний требований охраны труда, нарушенив, ст. 212, 225 Трудового Кодекса Российской Федерации, п.2.2.1. 2.2.2 Приложения к Постановлению Минтруда России Минобразования России от 13 января 2003 г. N 1/29 «Порядок обучения по охране труда проверки знаний требований охраны труда работников организаций».

Трудовое законодательство предусматривает в качестве основной обязанности работодателя обеспечить безопасность труда и условия, отвечающие требованиям охраны и гигиены труда, то есть создавать такие условия труда, при которых исключалось бы причинение вреда жизни и здоровью работника. Так в соответствии со ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий труда и охраны труда возлагаются на работодателя. В случае если работнику был причинен вред жизни или здоровью, работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, федеральными законами и иными правовыми актами (ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В силу ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Истец считает, что в соответствии со ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, ответчик, как сторона трудового договора, обязан возместить причиненный ему моральный вред, то есть физические и нравственные страдания, выразившиеся в ухудшении его здоровья, длительном лечении, постоянном чувстве дискомфорта, боли, боязни за свое будущее, которые он испытывает до настоящего времени.

Как указано в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10 от 20.12.1994 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т. п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в физической боли, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. (п. 2 постановления).

Как следует из разъяснений, данных в п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Из представленных суду доказательств, а именно свидетельства о заключении брака (л.д. 16), Н.А.С. являлся супругом Некрасовой (Егоровой) О.С. с 2017 года.

Истец, вопреки предложению суда, изложенному в определении о подготовке дела к судебному разбирательству, не представила доказательств тесных родственных связей, степени участия супруга в быту, оказание им материальной помощи, а также не подтвердила степень тяжести нравственных страданий в связи с его смертью.

Для оценки степени нравственных страданий у суда имеются следующие факты: истец являлась супругой погибшего с 2017 года, проживала и вела с ним совместный быт, также занималась процедурой погребения после его смерти. Иными доказательствами об устойчивых социальных связях и степени моральных и нравственных страданий суд не обладает.

При принятии решения суд не может не учесть того обстоятельства, что ответчик является микропредприятием, т.е. его годовой доход не превышает 120 000 000 рублей, ответчиком предприняты все меры для своевременного и всестороннего расследования несчастного случая на производстве, возмещения ущерба на захоронение и доставку тела до места захоронения, оформления документов для получения страховых выплат и пособий и пенсий на детей, с учетом разумности и справедливости, принимая во внимание общепринятые нормы и устои о тесной связи мужа и жены, суд считает возможным взыскать с ответчика в пользу Некрасовой О.С. в счет компенсации морального вреда 200 000 рублей 00 копеек.

В силу ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации. С учетом положений ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В связи с тем, что исковые требования были удовлетворены в части с ответчика в доход местного бюджета должна быть взыскана госпошлина в размере 300 рублей 00 копеек.

Доказательств обратного суду не представлено, иных требований не заявлялось.

Руководствуясь ст. ст. 12, 194-199, Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

исковые требования Некрасовой О. С. к обществу с ограниченной ответственностью «Производственно-коммерческая фирма «Росметалл» о компенсации морального вреда в связи со смертью удовлетворить в части.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Производственно-коммерческая фирма «Росметалл» в пользу Некрасовой О. С. в счет компенсации морального вреда 200 000 рублей 00 копеек.

В удовлетворении оставшейся части исковых требований отказать.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Производственно-коммерческая фирма «Росметалл» в доход местного бюджета расходы по оплате госпошлины в сумме 300 рублей 00 копеек.

Решение может быть обжаловано в Свердловский областной суд с подачей апелляционной жалобы через Орджоникидзевский районный суд г. Екатеринбурга в течение месяца с момента изготовления решения в окончательной форме.

Мотивированное решение будет составлено в течение пяти дней.

РЎСѓРґСЊСЏ         Рђ.Р›. Никулина.

Мотивированное решение составлено 28.03.2019.

РЎСѓРґСЊСЏ         Рђ.Р›. Никулина.