Решение по делу № 22-501/2021 от 11.03.2021

председательствующий судья Давыдов А.А.                                                 Дело № 22-501/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Ханты-Мансийск, 8 апреля 2021 года.

Суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры в составе коллегии судей:

председательствующей Чистовой Н.В.,

судей Харитошина А.В. и Вингалова М.В.,

с участием:

прокурора Сосновского Н.С. и защитника, адвоката Пастущук Т.Б.,

при секретаре Павлович Е.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя, прокурора Берёзовского района Романова В.Л., апелляционные жалобы осуждённого Ч. и его защитника, адвоката Суина И.Н., потерпевшей М. и ее представителя, адвоката Есетова А.Н., на приговор Берёзовского районного суда (адрес) – Югры от (дата), которым

Ч., (дата) года рождения, уроженец села (адрес), несудимый,

осуждён за совершение преступления, предусмотренного частью 4 статьи 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, к шести годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима,

У С Т А Н О В И Л:

Ч. органами предварительного следствия обвинялся в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, а именно в убийстве утром 2 августа 2020 года в результате ссоры Д.

Приговором от 28 января 2021 года Берёзовский районный суд признал его виновным в том, что в указанное время он, пребывая в состоянии опьянения, через окно комнаты своего дома по адресу: (адрес) из охотничьего ружья выстрелил в М., стоявшего на крыльце, и причинил ему огнестрельное дробовое ранение лица, шеи, груди и плеча, от которого тот скончался 3 августа 2020 года в больнице.

С учетом позиции государственного обвинителя, предложившего смягчить обвинение Ч., деяние последнего суд первой инстанции квалифицировал, как преступление, предусмотренное частью 4 статьи 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, указав, что осуждённый умышленно причинил М. тяжкий вред здоровью, повлекший по неосторожности смерть последнего. Суд, как и государственный обвинитель, посчитал, что умысел на убийство пострадавшего у виновного отсутствовал, поскольку он, имея возможность причинить М. смерть на месте, этого не сделал, а предпринял меры для оказания последнему третьими лицами помощи.

Признав смягчающим обстоятельством аморальное и противоправное поведение пострадавшего, выразившееся в развязывании конфликта, суд: назначил Ч. за совершенное деяние наказание в виде шести лет лишения свободы; на основании части 6 статьи 15 Уголовного кодекса Российской Федерации изменил категорию преступления; определил осуждённому отбывать наказание в исправительной колонии общего режима; зачел в срок отбытия наказания время содержания виновного под стражей до вступления приговора в законную силу из расчета полтора дня лишения свободы за один день содержания под стражей.

С апелляционным представлением в Суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры обратился государственный обвинитель, прокурор Березовского района, а с апелляционными жалобами – осуждённый, его защитник, адвокат Суин И.Н., потерпевшая М. и её представитель, адвокат Есетов А.Н.

Государственный обвинитель просит приговор, постановленный в отношении Ч., отменить, а дело направить на новое рассмотрение в связи с нарушением судом первой инстанции требований уголовно-процессуального законодательства. Автор представления, не оспаривая доказанности вины осуждённого, правовую квалификацию его действий и справедливость назначенного наказания, указывает, что вопреки положениям статьи 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, описывая деяние, совершенное осуждённым, суд в приговоре не указал форму его вины, а, излагая показания одного из свидетелей, не написал его фамилию и инициалы. Кроме того, прокурор отмечает, что, признав обстоятельством, смягчающим наказание Ч., наличие малолетнего ребенка, суд неверно сослался на статью уголовного закона, соответствующую данному обстоятельству. Также государственный обвинитель считает существенным нарушением требований уголовно-процессуального законодательства то, что суд не привел в приговоре мотивов, по которым не назначил виновному дополнительное наказание, определил общий режим исправительного учреждения, а в резолютивной части при изменении категории преступления использовал ошибочную формулировку.

Осуждённый и его защитник, адвокат Суин, просят приговор Березовского районного суда от 28 января 2021 года отменить, как незаконный и необоснованный.

Подробно излагая и анализируя исследованные по делу доказательства, они считают установленным, что пострадавший М., ранее судимый за убийство, сначала спровоцировал конфликт с Ч., а затем, будучи физически сильнее, явился к нему домой выяснять отношения, угрожал расправой, звал кого-то на подмогу по телефону; осуждённый, испугавшись и пребывая в возбужденном эмоциональном состоянии, защищаясь от посягательства М., произвел сначала предупредительный выстрел из своего ружья, а затем, когда погибший не изменил своих намерений, выстрелил ему в руку, но попал в плечо. Названные обстоятельства, полагают адвокат и осужденный, должны быть квалифицированы, как необходимая оборона, а Ч. подлежит оправданию за отсутствием в его действиях состава преступления.

Также защитник и осуждённый считают, что суд, рассматривая дело, нарушил право Ч. на защиту: не удовлетворил ходатайство о запросе данных о биллинге сотовой связи и не предоставил осуждённому возможность задать вопросы потерпевшей М.. Кроме того, по их мнению, в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, должны быть признаны оказание Ч. помощи потерпевшему и активное способствование расследованию преступления, поскольку он, выстрелив в М., позвонил Р. и попросил вызвать скорую помощь, а впоследствии рассказал о совершенном преступлении участковому уполномоченному полиции и выдал ружье, из которого стрелял.

Государственный обвинитель в своих письменных возражениях на апелляционные жалобы осуждённого и защитника называет их доводы неубедительными и просит в удовлетворении жалоб отказать, поскольку не усматривает признаков необходимой обороны, нарушений уголовно-процессуального законодательства и смягчающих обстоятельств, указанных стороной защиты.

Потерпевшая М. и её представитель, адвокат Есетов А.Н., обратившись с апелляционными жалобами на приговор суда в отношении Ч., просят его отменить в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела и неправильным применением уголовного закона. Они убеждены, что деяние виновного должно быть квалифицировано, как убийство, поскольку он умышленно выстрелил в пострадавшего из ружья, и не мог не сознавать последствия своих действий; никаких фактических и правовых оснований считать неосторожным его отношение к смерти М. нет.

Кроме того, потерпевшая и её представитель считают, что по делу установлены обстоятельства, отягчающие наказание осуждённого, предусмотренные статьей 63 Уголовного кодекса Российской Федерации, а именно использование Ч. при совершении преступления огнестрельного оружия и состояние опьянения, в котором он находился. В то же время какие-либо объективные сведения, подтверждающие наличие у виновного малолетнего ребенка, отсутствуют.

Исследовав доводы апелляционных представления и жалоб, а также материалы уголовного дела, выслушав мнения прокурора и защитника, коллегия судей приходит к следующему.

По требованиям части 1 статьи 297 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таковым, если он соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к его содержанию, процессуальной форме и порядку постановления, а также основан на правильном применении уголовного закона.

По настоящему делу суду первой инстанции представлены доказательства, подтверждающие, что Ч. утром 2 августа 2020 года, будучи пьяным, через окно комнаты своего дома по адресу: (адрес) из охотничьего ружья выстрелил в М., стоявшего на крыльце, и причинил ему огнестрельное дробовое ранение лица, шеи, груди и плеча, от которого тот скончался 3 августа 2020 года в больнице.

По показаниям подсудимого, потерпевшей и свидетелей Г., П., К., В. и других, установлено, что незадолго до этого ночью между Ч. и погибшим на берегу реки возник конфликт, вследствие пренебрежительных высказываний и действий последнего в адрес осуждённого. Ссора выразилась во взаимных оскорблениях, переросших в обоюдное физическое противоборство, которое было прекращено присутствующими, после которого Ч. удалился домой, продолжая кричать М. грубости, предлагая проследовать за ним и выяснить отношения. В связи с этим пострадавший, оставшись сначала на берегу в компании приятелей, в дальнейшем вместе с Г. направился за Ч., явился к дому последнего и потребовал, чтобы тот вышел, угрожая ему. В ответ осуждённый выстрелил в Матвечука из ружья, причинив ему согласно заключению судебно-медицинского эксперта с расстояния не менее 3-5 метров огнестрельное ранение в виде многочисленных повреждений жизненно-важных органов – левого предсердия, левого желудочка сердца и легкого, осложнившееся острой кровопотерей и повлекшее смерть пострадавшего. После выстрела М. упал на крыльце дома Ч., а осуждённый с места происшествия скрылся.

Принимая во внимание приведенные обстоятельства, суд апелляционной инстанции находит правильным вывод о том, что в действиях Ч. отсутствуют признаки необходимой обороны.

В соответствии с положениями статьи 37 Уголовного кодекса Российской Федерации не является преступлением причинение вреда посягающему лицу при защите личности и прав обороняющегося от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

По настоящему делу поведение пострадавшего в момент выстрела в него не представляло собой насилие, применяемое в отношении Ч., и не было сопряжено с непосредственной угрозой применения такого насилия: М. находился за пределами дома, где закрылся осуждённый, и между ними продолжался начатый ранее обоюдный конфликт, в ходе которого они из личной неприязни провоцировали друг друга на противоправные действия, которые нельзя расценивать, как правомерную защиту друг от друга. Именно данный конфликт, как правильно установлено судом первой инстанции, и явился причиной, по которой Ч. выстрелил в М..

Наряду с этим нет оснований утверждать, что осуждённый произвел выстрел в пострадавшего, поскольку вследствие неожиданности не смог оценить степень и характер опасности осуществляемого на него нападения. Напротив, как следует из обстоятельств дела, Ч. располагал временем и возможностью достать свое оружие, проверить его и выбрать место для прицельной стрельбы.

Осуждённый выстрелил в М. намеренно, и утверждение о том, что он пытался лишь ранить пострадавшего в руку, суд апелляционной инстанции находит неправдоподобным и опровергнутым.

В соответствии с исследованными доказательствами, в том числе заключением судебно-медицинского эксперта, протоколом осмотра места происшествия и показаниями свидетелей, обнаруживших раненого, М. располагался лицом или слегка левым боком к стволу оружия, выстрел из которого был произведен с небольшого расстояния. Действия Ч. не являлись случайными, а в сложившейся ситуации были последовательным и подчиненным его воле. Они представляли собой посягательство, последствия которого, в отсутствие препятствий для его реализации, были очевидными и не могли не осознаваться виновным.

Орудием посягательства являлось огнестрельное оружие, эффективность поражающих характеристик которого сомнений не вызывает, тем более для осуждённого, занимающегося охотой. Этим опасным и, безусловно, пригодным для убийства человека орудием Ч. воспользовался, выстрелив М. в область жизненно важных органов и причинив опасные для жизни ранения. Его действия в момент их совершения были целенаправленными, безальтернативными и достаточными для наступления смерти, а в результате повлекли её. Указанное свидетельствует, что Ч. сознавал возможность наступления последствий, адекватных своим действиям, то есть причинения потерпевшему ранений, несовместимых с жизнью, и желал их наступления либо сознательно допускал, то есть в деянии осужденного усматривается умысел на причинение М. смерти.

Не соответствующей фактическим обстоятельствам дела и основанной на неверном толковании уголовного закона является позиция государственного обвинителя, который смягчил обвинение Ч., усмотрев неосторожность виновного в причинении М. смерти, то есть признаки преступления, предусмотренного частью 4 статьи 111 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Согласно положениям частей 7 и 8 статьи 246 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства, а также изменение им обвинения в сторону смягчения предопределяют принятие судом решения в соответствии с позицией государственного обвинителя. В связи с этим такой отказ или изменение, требуют мотивированного фактического и правового (со ссылкой на закон) обоснования, предполагающего возможность его последующей проверки в вышестоящем суде (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 декабря 2004 года № 393-О, от 16 декабря 2010 года № 1711-О-О, от 29 сентября 2011 года № 1219-О-О, от 25 января 2012 года (номер) О-О, от (дата) (номер), от (дата) (номер)-О).

По настоящему делу государственный обвинитель упомянутого требования законодательства не выполнил и не привел реальных фактических и правовых оснований для изменения обвинения Ч., что существенно повлияло на законность вынесенного судом приговора.

Аргумент государственного обвинителя, основанный на утверждении осуждённого о том, что он не желал смерти М., не может быть принят, как действительный. Отсутствие у лица желания причинить смерть другому человеку не исключает наличие у него умысла (часть 3 статьи 25 Уголовного кодекса Российской Федерации). Кроме того, коллегия судей отмечает, что форма вины по правилам уголовного закона определяется не временем наступления последствий (например, смерти), а субъективным отношением лица к ним, а также своим действиям (статьи 25 и 26 Уголовного кодекса Российской Федерации).

В рассматриваемом случае не может служить поводом для вывода об отсутствии умысла у виновного и тот факт, что он имел возможность на месте добить ещё живого М., но не использовал её. Данное суждение могло быть состоятельным, если предыдущие действия Ч., направленные на лишение человека жизни, не являлись достаточными для наступления смерти, а представляли собой лишь часть необходимых последовательных действий. По настоящему же делу, причиненные осужденным выстрелом в пострадавшего повреждения, были несовместимы с жизнью сами по себе и, как закономерное следствие, повлекли смерть.

Выявленные несоответствие, неправильное применение уголовного закона и нарушение требований уголовно-процессуального законодательства, в суде апелляционной инстанции устранить нельзя, вследствие ограничивающей данную возможность позиции государственного обвинителя и прокурора, не поддержавшего апелляционные жалобы потерпевшей и её представителя. Поэтому приговор Березовского районного суда от 28 января 2021 года в отношении Ч. подлежит отмене, а дело направлению в названный суд для нового рассмотрения со стадии подготовки к судебному разбирательству в другом составе суда.

По результатам нового всестороннего и тщательного рассмотрения дела суду надлежит установить обстоятельства преступления и принять обоснованное и мотивированное решение, отвечающее всем требованиям уголовно-процессуального законодательства.

Рассматривая вопрос о мере пресечения, избранной в отношении Ч., суд апелляционной инстанции считает необходимым продлить срок содержания его под стражей на два месяца, поскольку имеются достаточные основания полагать, что оказавший на свободе, он скроется и воспрепятствует рассмотрению дела, оказав давление на известных ему лиц, изобличающих его в преступлении.

Принимая во внимание изложенное, руководствуясь статьями 389.17, 389.20, 389.28, 389.33 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, суд

О П Р Е Д Е Л И Л:

апелляционную жалобу потерпевшей М. и её представителя, адвоката Есетова А.Н., удовлетворить; приговор Берёзовского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 28 января 2021 года в отношении Ч. отменить в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильным применением уголовного закона и существенным нарушением требований уголовно-процессуального законодательства.

Уголовное дело по обвинению Ч. в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, направить в Берёзовский районный суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры на новое рассмотрение со стадии подготовки к судебному разбирательству, в другом составе суда.

Меру пресечения, избранную в отношении Ч., содержания под стражу, оставить прежней, продлив её срок до 8 июня 2021 года.

Настоящее определение вступает в силу с момента провозглашения и может быть обжаловано в кассационном порядке в течение шести месяцев со дня его вынесения, а подсудимым – в тот же срок с момента получении копии определения.

В случае подачи кассационных представления или жалоб подсудимый вправе ходатайствовать о личном участии в их рассмотрении судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи: