Решение по делу № 8Г-26331/2020 [88-25323/2020] от 16.10.2020

Копия

I инстанция – Михайлова Т.Н.

II инстанция - Пойменова С.Н. (докладчик), Климова К.В., Комарова Ю.В.

Дело №88-25323/2020

Уникальный идентификатор дела 69RS0038-03-2019-005019-69

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

17 декабря 2020 года город Москва

Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Матушкиной Н.В.,

судей Захаровой С.В., Патронова Р.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Тахтарова Анатолия Павловича к Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в городе Твери Тверской области (межрайонное) (Государственное учреждение) о признании решения об отказе в назначении досрочной страховой пенсии по старости незаконным, включении периодов работы в стаж, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости (номер дела, присвоенный судом первой инстанции 2-1768/2019)

по кассационной жалобе Тахтарова Анатолия Павловича на решение Московского районного суда города Твери от 24 декабря 2019 года и апелляционное определение Судебной коллегии по гражданским делам Тверского областного суда от 7 июля 2020 года.

Заслушав доклад судьи Судебной коллегии по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции Матушкиной Н.В.,

Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Тахтаров А.П. обратился в суд с иском к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда РФ в г. Твери Тверской области (межрайонное) (далее - УПФР в г. Твери Тверской области (межрайонное), пенсионный орган, ответчик) о защите пенсионных прав.

Истец просил суд признать решение УПФР в г. Твери Тверской области (межрайонное) от 22 февраля 2019 г. № 529538/18 незаконным; признать право на назначение досрочной страховой пенсии по старости в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях»; признать право на назначение досрочной страховой пенсии по старости в соответствии с пунктом 20 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях»; включить в специальный стаж (в северный стаж и как медику): курсы повышения квалификации - с 13 мая 1990 г. по 28 июня 1990 г., с 03 ноября 2003 г. по 27 декабря 2003 г., 1996 г. (1,5 мес.), с 16 марта 1998 г. по 28 марта 1998 г., с 11 мая 2004 г. по 31 мая 2004 г.; учебу в медицинском институте с 1982 г. по 1988 г.; донорские дни - с 04 января 1990 г. по 05 января 1990 г., 15 июня 1992 г., с 07 июля 1992 г. по 08 июля 1992 г., 19 августа 1992 г.; командировку с 01 октября 1988 г. по 31 декабря 1988 г.; периоды работы с 09 сентября 1985 г. по 25 сентября 1985 г. (работа медбратом в х.о. Коряжемской городской больницы), с 27 февраля 1986 г. по 28 марта 1986 г. (работа препаратором кафедры социальной гигиены и организации здравоохранения медицинского института), с 25 сентября 1989 г. по 13 декабря 1992 г. (работа в Шипицынской ЦРБ в льготном исчислении как работу в сельской местности и работу в хирургическом стационаре); включить в специальный стаж (северный) периоды работы в ООО «Вита» с 01 февраля 2006 г. по 31 декабря 2006 г. и в ИП Тахтаров А.П. с 01 января 2007 г. по 01 января 2013 г.; назначить пенсию с 14 ноября 2018 г.

Решением Московского районного суда города Твери от 24 декабря 2019 года постановлено: «Исковые требования Тахтарова Анатолия Павловича удовлетворить частично. Обязать ГУ Управление Пенсионного фонда РФ в г. Твери Тверской области (межрайонное) включить в стаж работы, дающей право на досрочное назначение страховой пенсии по старости периоды прохождения курсов повышения квалификации с 13.05.1990 г. по 28.06.1990 года, с 02.11.2003 г. по 28.12.2003 года, командировку с 01.10.1988 по 31.12.1988 года в Коряжемскую городскую больницу (для прохождения раздела интернатура). В остальной части заявленных требований — отказать. Взыскать с ГУ Управление Пенсионного фонда РФ в г. Твери Тверской области (межрайонное) в пользу Тахтарова Анатолия Павловича расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 руб.».

Апелляционным определение Судебной коллегии по гражданским делам Тверского областного суда от 7 июля 2020 года решение суда отменено, по делу принято новое решение, которым постановлено: «Исковые требования Тахтарова Анатолия Павловича удовлетворить частично.

Возложить на Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда РФ в г. Твери Тверской области (межрайонное) обязанность включить Тахтарову Анатолию Павловичу в стаж работы, дающей право на досрочное назначение страховой пенсии по старости на основании пункта 20 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», период прохождения курсов повышения квалификации с 13 мая 1990 г. по 28 июня 1990 г. в льготном исчислении (1 год за 1 год 06 месяцев, 1 год за 1 год 03 месяца), период прохождения курсов повышения квалификации с 02 ноября 2003 г. по 28 декабря 2003 г. в льготном исчислении (1 год за 1 год 06 месяцев), командировку с 01 октября 1988 г. по 31 декабря 1988 г. в Коряжемскую городскую больницу (для прохождения раздела интернатуры) в календарном исчислении, донорские дни 04-05 января 1990 г., 15 июня 1992 г. в льготном исчислении (1 год за 1 год 06 месяцев, 1 год за 1 год 03 месяца), 07-08 июля 1992 г. и 19 августа 1992 г. в льготном исчислении (1 год за 1 год 03 месяца).

Возложить на Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда РФ в г. Твери Тверской области (межрайонное) обязанность включить Тахтарову Анатолию Павловичу в стаж работы, дающей право на досрочное назначение страховой пенсии по старости на основании пункта 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», период прохождения курсов повышения квалификации с 13 мая 1990 г. по 28 июня 1990 г., с 02 ноября 2003 г. по 28 декабря 2003 г., донорские дни 04-05 января 1990 г., 15 июня 1992 г., 07-08 июля 1992 г. и 19 августа 1992 г.

В остальной части заявленных требований - отказать.»

В кассационной жалобе Тахтаров А.П. выражает несогласие с судебными постановлениями, считает, что они вынесены с нарушением норм материального права и процессуального права, судом неправильно оценены доказательства; ссылается на доводы, изложенные в исковом заявлении. Полагает, что исковые требования подлежали удовлетворению в полном объеме. Указывает, что при вынесении решения УПФР сослался на Закон от 03.10.2018 о повышении пенсионного возраста, который вступил в силу только с 01.01.2019, то есть после его обращения от 14.11.2018.

Согласно ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, проверив по правилам ст. 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, кассационный суд не находит оснований для удовлетворения жалобы. Оснований, предусмотренных ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены решения и апелляционного определения в кассационном порядке не имеется.

Как следует из материалов дела и установлено судом, Тахтаров А.П. обратился в суд с иском о защите пенсионных прав, в котором просил включить определенные периоды как в специальный стаж, дающий право на назначение страховой пенсии по старости на основании пункта 20 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», так и в специальный стаж, дающий право на назначение страховой пенсии по старости на основании пункта 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях». Из материалов дела следует, что 14 ноября 2018 г. Тахтаров А.П., 12 июля 1965 года рождения, обратился в УПФР в г. Твери Тверской области (межрайонное) с заявлением о назначении досрочной страховой пенсии по старости на основании пункта 20 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» и на основании пункта 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях».

Решением пенсионного органа от 22 февраля 2019 г. № 529538/18 Тахтарову А.П. отказано в назначении досрочной страховой пенсии по старости в связи с отсутствием специального стажа требуемой продолжительности.

По подсчетам пенсионного органа специальный стаж Тахтарова А.П., дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 32 Федерального закона «О страховых пенсиях», составляет 14 лет 01 месяц 14 дней работы в районах Крайнего Севера (18 лет 09 месяцев 29 дней работы в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера) при требуемых 15 годах такого стажа (20 годах); специальный стаж Тахтарова А.П., дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости в соответствии с пунктом 20 части 1 статьи 30 Федерального закона «О страховых пенсиях», составляет 25 лет 09 месяцев 12 дней при требуемых 30 годах такого стажа.

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался статьями п. 6 ч. 1 ст. 32, п.20 ч. 1 ст. 30, п. 2 ст. 3, ч. 1 ст. 8, ч. 4 ст. 14, ст. 30, 32, 11 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», положения содержащиеся в Федеральном законе от 15 декабря 2001 г. № 167-ФЗ «Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации», п. 3 Постановления Правительства Российской Федерации от 16 июля 2014 г. № 665 «О списках работ, производств, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), с учетом которых досрочно назначается страховая пенсия по старости, и правилах исчисления периодов работы (деятельности), дающей право на досрочное пенсионное обеспечение», ст. 187, 196 Трудового кодекса РФ и пришел в выводу о частичном удовлетворении исковых требований в объеме, указанном в резолютивной части решения.

С выводами суда первой инстанции суд апелляционной инстанции согласился частично.

Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции исходил из следующего.

В нарушение требований частей 4 и 5 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса РФ ни в мотивировочной, ни в резолютивной части решения не приведены выводы о том, в какой специальный стаж, на основании каких норм права суд включает периоды прохождения курсов повышения квалификации и период командировки, что не отвечает принципу исполнимости судебного постановления, и нарушает права истца на пенсионное обеспечение.

Отказывая истцу в удовлетворении исковых требований о включении в стаж работы учебу в медицинском институте с 1982 г. по 1988 г., о включении дополнительных периодов, суд исходил из того, что указанные периоды включены пенсионным органом в бесспорном порядке. Вместе с тем, как следует из материалов дела, учеба в институте (за исключением определенных периодов, когда истец осуществлял трудовую деятельность), учтена ответчиком в общем трудовом стаже, истец же просил включить учебу в институте в специальный стаж как по пункту 20 части 1 статьи 30, так и по пункту 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях». Указанные доводы истца оценки в мотивировочной части решения не получили, что является нарушением положений части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Из мотивировочной части решения не следует, какие конкретно дополнительные периоды, которые, по мнению суда, истец просил включить в специальный стаж, оценивались пенсионным органом и в бесспорном порядке включены ответчиком в страховой или специальный стаж. Отказ истцу в удовлетворении данных требований без указания конкретных периодов, которые не подлежат включению в специальный стаж истца, свидетельствует о нарушении судом положений части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса РФ, а также нарушает права истца в том числе на обращение в суд, в случае необходимости, с иском о включении в стаж (страховой или специальный) любых периодов трудовой деятельности, даже тех, которые не оценивались пенсионным органом при рассмотрении заявления истца о назначении досрочной страховой пенсии по старости от 14 ноября 2018 г.

Рассматривая исковые требования Тахтарова А.П. о включении в специальный стаж (как северный, так и медицинский) донорских дней, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в рамках действующего законодательства донорские дни не могут быть включены в страховой стаж, а также в стаж на соответствующих видах работ, дающих право на досрочное назначение страховой пенсии по старости в соответствии со статьей 30 Федерального закона «О страховых пенсиях», и отказал в удовлетворении данных исковых требований. Однако, как следует из материалов дела, требований о включении донорских дней в страховой стаж истцом не заявлялось, что свидетельствует о нарушении судом части 3 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса РФ. Кроме того, как видно из материалов дела, донорские дни включены пенсионным органом в страховой (общий трудовой) стаж истца.

С учетом изложенного решение суда было отменено судом апелляционной инстанции как постановленное с нарушением норм материального и процессуального права.

Принимая по делу новое решение, суд апелляционной инстанции исходил из следующего.

Как следует из решения УПФР в г. Твери Тверской области (межрайонное) от 22 февраля 2019 г. № 529538/18 и данных о стаже, учтенных ответчиком при рассмотрении заявления Тахтарова А.П. о назначении страховой пенсии по старости от 14 ноября 2018 г., периоды нахождения истца Тахтарова А.П. на курсах повышения квалификации с 13 мая 1990 г. по 28 июня 1990 г., когда он работал в должности врача-хирурга в хирургическом отделении стационара Шипицынской ЦРБ ГБУЗ Архангельской области «Котласская центральная городская больница имени святителя Луки (В.Ф.Войно-Ясенецкого)», расположенной в сельской местности, приравненной к районам Крайнего Севера, и с 03 ноября 2003 г. по 27 декабря 2003 г., когда он работал в должности врача травматолога- ортопеда хирургического отделения стационара ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница», расположенной в местности, приравненной к районам Крайнего Севера, не включены ответчиком в специальный стаж ни по пункту 6 части 1 статьи 32, ни по пункту 20 части 1 статьи 30 Федерального закона «О страховых пенсиях».

Вместе с тем в соответствии со статьей 196 Трудового кодекса РФ необходимость подготовки работников (профессиональное образование и профессиональное обучение) и дополнительного профессионального образования для собственных нужд определяет работодатель.

Согласно статье 187 Трудового кодекса РФ в случае направления работодателем работника для повышения квалификации с отрывом от работы за ним сохраняется место работы должность и средняя заработная плата.

Аналогичные положения содержались в статье 112 Кодекса законов о труде РСФСР.

Из изложенного следует, что период нахождения на курсах повышения квалификации является периодом работы с сохранением средней заработной платы, с которой работодатель должен производить отчисление страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Кроме того, для отдельных категорий работников в силу специальных нормативных актов повышение квалификации является обязательным условием выполнения работы.

Повышение квалификации для медицинских работников является необходимым условием работы, это обязанность работников, которая установлена трудовым законодательством и непосредственно связана с медицинской деятельностью.

В силу статей 54 и 63 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. № 5487-1, действующих в период прохождения истцом курсов повышения квалификации, право на занятие медицинской и фармацевтической деятельностью в Российской Федерации имеют лица, получившие высшее или среднее медицинское или фармацевтическое образование в Российской Федерации, имеющие диплом и специальное звание, а также сертификат специалиста и лицензию на осуществление медицинской или фармацевтической деятельности. Сертификат специалиста выдается на определенный срок на основании послевузовского профессионального образования (аспирантура, ординатура) или дополнительного образования (повышение квалификации, специализация). Для медицинских работников повышение квалификации является обязанностью для подтверждения своей квалификации.

Подпунктом «ж» пункта 1 Положения от 1959 г. № 1397, действующего в период прохождения истцом курсов повышения квалификации с 13 мая 1990 г. по 28 июня 1990 г., было предусмотрено включение в специальный стаж врачам и другим работникам здравоохранения, кроме работы в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет, время обучения на курсах повышения квалификации по специальности.

Материалами дела подтверждено, и не оспаривается лицами, участвующими в деле, что нахождение Тахтарова А.П. в указанные выше периоды на курсах повышения квалификации продиктовано необходимостью выполнения им работы, связанной с осуществлением лечебной деятельности, направляя истца на указанные курсы, работодатель сохранял за ним место работы, среднюю заработную плату по основному месту работы в условиях местности, приравненной к районам Крайнего Севера, в связи с чем работодатель производил отчисления страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации исходя из начисленного истцу среднего заработка как работника, выполняющего трудовую функцию в местности, приравненной к районам Крайнего Севера, то есть с учетом соответствующих районных коэффициентов и надбавок.

Таким образом, поскольку за указанные периоды за истцом сохранялся средний заработок, порядок переподготовки, совершенствования профессиональных знаний медицинских работников был предусмотрен Основами законодательства РФ об охране здоровья граждан, за данные периоды уплачивались страховые взносы, то, следовательно, отсутствуют основания для исключения указанных периодов из сроков осуществления лечебной деятельности в местности, приравненной к районам Крайнего Севера.

Вместе с тем служебная командировка - поездка работника по распоряжению работодателя на определенный срок для выполнения служебного поручения вне места постоянной работы (часть 1 статьи 166 Трудового кодекса РФ). Из данного определения следует, что служебная командировка представляет собой часть трудовых функций, выполняемых работником по трудовому договору. При этом, исходя из статьи 167 Трудового кодекса РФ, за период командировки работнику не начисляется заработная плата в виде должностного оклада, а сохраняется средний заработок, с которого работодатель производит отчисления страховых вносов в Пенсионный фонд Российской Федерации, сохраняется место работы.

Аналогичные положения содержались в статье 116 Кодекса законов о труде РСФСР.

Направление Тахтарова А.П. работодателем в командировку в Коряжемскую городскую больницу (для прохождения раздела интернатуры) в период с 01 октября 1988 г. по 31 декабря 1988 г. с сохранением среднемесячной заработной платы подтверждается справкой ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» от 15 ноября 2017 г. № 99/2а.

Таким образом, период нахождения Тахтарова А.П. в командировке в указанный период подлежит включению в специальный стаж для назначения досрочной страховой пенсии по старости в соответствии с пунктом 20 части 1 статьи 30 Федерального закона «О страховых пенсиях» в календарном исчислении, поскольку период нахождения работника в командировке законодателем приравнивается к выполнению работником по направлению работодателя своей трудовой функции за пределами постоянного рабочего места, является периодом работы с сохранением средней заработной платы, с которой работодатель производил отчисления страховых вносов в Пенсионный фонд Российской Федерации, что соответствует положениям Правил № 1015 и Правил от 2002 г. № 516.

Как следует из решения УПФР в г. Твери Тверской области (межрайонное) от 22 февраля 2019 г. № 529538/18 и данных о стаже, учтенных ответчиком при рассмотрении заявления Тахтарова А.П. о назначении страховой пенсии по старости от 14 ноября 2018 г., донорские дни 04-05 января 1990 г., 15 июня 1992 г., 07-08 июля 1992 г. и 19 августа 1992 г. исключены ответчиком из специального стажа истца и по пункту 6 части 1 статьи 32, и по пункту 20 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях».

Из материалов дела видно, что донорские дни 04-05 января 1990 г., 15 июня 1992 г. были в период, когда Тахтаров А.П. работал в должности врача- хирурга в хирургическом отделении стационара Шипицынской ЦРБ ГБУЗ Архангельской области «Котласская центральная городская больница имени святителя Луки (В.Ф.Войно-Ясенецкого)». Донорские дни 07-08 июля 1992 г. и 19 августа 1992 г. были в период, когда Тахтаров А.П. работал в должности врача-хирурга поликлиники Шипицынской ЦРБ ГБУЗ Архангельской области «Котласская центральная городская больница имени святителя Луки (В.Ф.Войно-Ясенецкого)».

Период работы с 23 сентября 1989 г. по 18 июня 1992 г. (за исключением донорских дней) был в бесспорном порядке включен пенсионным органом в специальный стаж, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 32 и в соответствии с пунктом 20 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ (в льготном исчислении - 1 год за 1 год 06 месяцев, 1 год за 1 год 03 месяца). Период работы с 19 июня 1992 г. по 18 сентября 1992 г. (за исключением донорских дней) был в бесспорном порядке включен пенсионным органом в специальный стаж, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 32 и в соответствии с пунктом 20 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ (в льготном исчислении - 1 год за 1 год 03 месяца).

В силу статьи 186 Трудового кодекса РФ в день сдачи крови и ее компонентов, а также в день связанного с этим медицинского обследования работник освобождается от работы. В случае, если по соглашению с работодателем работник в день сдачи крови и ее компонентов вышел на работу (за исключением тяжелых работ и работ с вредными и (или) опасными условиями труда, когда выход работника на работу в этот день невозможен), ему предоставляется по его желанию другой день отдыха. В случае сдачи крови и ее компонентов в период ежегодного оплачиваемого отпуска, в выходной или нерабочий праздничный день работнику по его желанию предоставляется другой день отдыха. После каждого дня сдачи крови и ее компонентов работнику предоставляется дополнительный день отдыха. Указанный день отдыха по желанию работника может быть присоединен к ежегодному оплачиваемому отпуску или использован в другое время в течение года после дня сдачи крови и ее компонентов, при этом работодатель сохраняет за работником его средний заработок за дни сдачи и предоставленные в связи с этим дни отдыха.

Аналогичные положения содержались в ранее действующем до 01 февраля 2002 г. законе - статья 114 КЗоТ РФ.

В соответствии с Федеральным законом от 20 июля 2012 г. № 125-ФЗ «О донорстве крови и ее компонентов», государство гарантирует донору защиту его прав и охрану его здоровья, донору гарантируются льготы, связанные с восстановлением и поддержанием его здоровья, что соответствует конституционно значимым целям и предопределяет обязанности по отношению к донорам, как государства, так и организаций независимо от форм собственности.

С учетом системного толкования приведенных положений законодательства и разъяснений, содержащихся в письме Пенсионного фонда Российской Федерации от 07 декабря 1998 г. № 06-28/10740, принимая во внимание, что за истцом в донорские дни сохранялся средний заработок по основному месту работы в местности, приравненной к районам Крайнего Севера, то дни сдачи крови и последующие за ними дни отдыха подлежат включению в специальный стаж, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии как по пункту 20 части 1 статьи 30, так и по пункту 6 части 1 статьи 32 Федерального закона «О страховых пенсиях».

При этом в специальный стаж по пункту 20 части 1 статьи 30 Федерального закона «О страховых пенсиях» донорские дни 04-05 января 1990 г., 15 июня 1992 г. подлежат зачету в льготном исчислении (1 год за 1 год 06 месяцев, 1 год за 1 год 03 месяца), а донорские дни 07-08 июля 1992 г. и 19 августа 1992 г. - в льготном исчислении (1 год за 1 год 03 месяца), поскольку работа истца в указанные периоды исчислена ответчиком в бесспорном порядке с применением указанных льгот, а пенсионное законодательство каких-либо исключений об исчислении в календарном порядке для специального стажа донорских дней не содержит.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции не включил в специальный стаж весь период обучения в медицинском институте.

Материалами дела подтверждается, что Тахтаров А.П. в период с 01 сентября 1982 г. по 24 июня 1988 г. обучался в Архангельском государственном медицинском институте.

Тахтаров А.П. до обучения в институте трудового стажа не имел.

В период обучения истец осуществлял трудовую деятельность: с 09 сентября 1985 г. по 29 сентября 1985 г., работая в должности медбрата хирургического отделения Коряжемской больницы Архангельской области, с 27 февраля 1986 г. по 28 марта 1986 г. и с 10 апреля 1986 г. по 20 июня 1986 г., работая в должности препаратора в Архангельском государственном медицинском институте, с 20 мая 1987 г. по 01 июня 1987 г., работая в должности сторожа Октябрьского ОВД г. Архангельска, с 05 сентября 1987 г. по 25 января 1988    г., работая медицинской сестрой палатной

неврологического отделения в ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница».

Указанные периоды в бесспорном порядке включены Тахтарову А.П. пенсионным органом в стаж, дающий право на досрочное назначение пенсии по пункту 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ.

Периоды работы с 09 сентября 1985 г. по 29 сентября 1985 г., с 05 сентября 1987 г. по 25 января 1988 г. также включены ответчиком в специальный стаж истца по пункту 20 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ.

На основании изложенного, отсутствуют правовые основания для включения всего периода обучения в медицинском институте в специальный стаж как по пункту 6 части 1 статьи 32, так и по пункту 20 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ.

Ни ранее действовавшее пенсионное законодательство, ни действующее в настоящее время, не позволяют засчитывать время обучения в институте в указанные виды стажа для досрочного назначения пенсии по старости. Период обучения в высших учебных заведениях включается в общий трудовой стаж.

Согласно статье 11 Федерального закона «О страховых пенсиях» в страховой стаж включаются периоды работы и (или) иной деятельности, которые выполнялись на территории Российской Федерации, при условии, что за эти периоды уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Статьей 12 данного Федерального закона предусмотрены иные периоды, которые засчитываются в страховой стаж. Перечень данных периодов является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит.

Согласно данной правовой норме время учебы в институте не засчитывается в страховой стаж для назначения досрочной пенсии по старости в связи с лечебной и иной деятельностью по охране здоровья населения и в связи с работой в условиях Крайнего Севера.

Правилами от 2002 г. № 516 не предусмотрено включение в соответствующий специальный стаж периода обучения в институте.

Положением от 1959 г. № 1397, действовавшим на период обучения истца в медицинском институте, также не было предусмотрено включение этого периода в специальный стаж.

Право на льготы в пенсионном обеспечении (необусловленность достижением определенного возраста, более ранний возраст выхода на пенсию, меньшая продолжительность общего трудового стажа, повышенный размер пенсии и др.) предоставляет только работа, включаемая в специальный трудовой стаж. По своему характеру такая работа не может отождествляться с обучением в высших учебных заведениях, в том числе в районах Крайнего Севера.

С учетом изложенного оснований для удовлетворения исковых требований Тахтарова А.П. о включении периода обучения в медицинском институте с 1982 г. по 1988 г. в специальный стаж (северный и медицинский) не имеется.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу, что жалоба не подлежит удовлетворению, поскольку суд апелляционной инстанции правильно применил нормы материального и процессуального права. Выводы суда апелляционной инстанций соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам.

Как следует из решения УПФР в г. Твери Тверской области (межрайонное) от 22 февраля 2019 г. № 529538/18 и данных о стаже, учтенных ответчиком при рассмотрении заявления Тахтарова А.П. о назначении страховой пенсии по старости от 14 ноября 2018 г., пенсионным органом в специальный стаж, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ, включены в том числе периоды, которые истец просит включить в специальный стаж (северный): период работы в должности медбрата хирургического отделения Коряжемской больницы Архангельской области - с 09 сентября 1985 г. по 25 сентября 1985 г. (местность, приравненная к районам Крайнего Севера); период работы в должности препаратора в Архангельском государственном медицинском институте г. Архангельск с 27 февраля 1986 г. по 28 марта 1986 г. (местность, приравненная к районам Крайнего Севера); период работы в должности врача-хирурга в Шипицынской ЦРБ ГБУЗ Архангельской области «Котласская центральная городская больница имени святителя Луки (В.Ф.Войно-Ясенецкого)» с 25 сентября 1989 г. по 13 декабря 1992 г. (за исключением отпусков без сохранения заработной платы - 15 сентября 1989 г., с 08 января 1990 г. по 12 января 1990 г., с 19 августа 1991 г. по 24 августа 1991 г., 15 ноября 1991 г.; донорских дней) (местность, приравненная к районам Крайнего Севера); периоды работы в должности врача травматолога- ортопеда в ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» г. Коряжмы - 1996 г. (в том числе курсы повышения квалификации 1,5 мес.), с 16 марта 1998 г. по 28 марта 1998 г., с 11 мая 2004 г. по 31 мая 2004 г. (местность, приравненная к районам Крайнего Севера); период работы с 01 февраля 2006 г. по 31 декабря 2006 г. (работа в должности врача травматолога-ортопеда в ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» с 01 февраля 2006 г. по 14 сентября 2006 г. и работа в ООО «Вита» с 15 сентября 2006 г. по 31 декабря 2006 г.) (местность, приравненная к районам Крайнего Севера).

В специальный стаж, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости в соответствии с пунктом 20 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ, пенсионным органом учтены в том числе периоды, которые истец просит включить в специальный стаж (как медику): период работы с 09 сентября 1985 г. по 25 сентября 1985 г. (работа в должности медбрата хирургического отделения Коряжемской больницы Архангельской области) в календарном исчислении; периоды работы в должности врача-хирурга в Шипицынской ЦРБ ГБУЗ Архангельской области «Котласская центральная городская больница имени святителя Луки (В.Ф.Войно-Ясенецкого» с 25 сентября 1989 г. по 18 июня 1992 г., с 19 сентября 1992 г. по 01 ноября 1992 г., с 02 декабря 1992 г. по 06 декабря 1992 г., 13 декабря 1992 г. (за исключением отпусков без сохранения заработной платы - с 08 января 1990 г. по 12 января 1990 г., с 19 августа 1991 г. по 24 августа 1991 г., 15 ноября 1991 г.; донорских дней) в льготном исчислении (1 год за 1 год 06 месяцев, 1 год за 1 год 03 месяца); периоды работы в должности врача-хирурга поликлиники Шипицынской ЦРБ ГБУЗ Архангельской области «Котласская центральная городская больница имени святителя Луки (В.Ф.Войно-Ясенецкого)» с 19 июня 1992 г. по 18 сентября 1992 г., с 02 ноября 1992 г. по 01 декабря 1992 г., с 07 декабря 1992 г. по 12 декабря 1992 г. (за исключением донорских дней) в льготном исчислении (1 год за 1 год 03 месяца); периоды работы в должности врача травматолога- ортопеда хирургического отделения стационара ГБУЗ Архангельской области «Коряжемская городская больница» г. Коряжмы - 1996 г. (в том числе курсы повышения квалификации 1,5 мес.), с 16 марта 1998 г. по 28 марта 1998 г., с 11 мая 2004 г. по 31 мая 2004 г. в льготном исчислении (1 год за 1 год 06 месяцев).

Суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу, что принимая во внимание, что указанные выше периоды, которые истец просит включить в специальный стаж, в бесспорном порядке включены ответчиком в стаж, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости, то оснований считать, что были нарушены права истца на пенсионное обеспечение не имеется, и отсутствуют правовые основания для возложения на пенсионный орган обязанности повторно включить в специальный стаж (северный и медицинский) истца указанные периоды.

Учитывая периоды работы, которые включены органом, осуществляющим пенсионное обеспечение, в стаж работы Тахтарова А.П. в местности, приравненной к районам Крайнего Севера, составляющие в общей сложности 18 лет 09 месяцев 29 дней, а также периоды, которые включены судом в специальный стаж истца (01 месяц 16 дней (период с 13 мая 1990 г. по 28 июня 1990 г.) + 01 месяц 27 дней (период с 02 ноября 2003 г. по 28 декабря 2003 г.) + 6 дней (донорские дни), специальный страховой стаж Тахтарова А.П. по пункту 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» на дату обращения истца с заявлением о назначении пенсии является недостаточным для назначения досрочной страховой пенсии. Кроме того, на момент обращения к ответчику с заявлением о назначении пенсии истец не достиг возраста, дающего право на назначение пенсии в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ.

Таким образом, отсутствует совокупность условий, необходимых для назначения истцу с 14 ноября 2018 г. страховой пенсии по старости на основании пункта 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ (возраст и требуемый стаж работы в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера).

Учитывая периоды работы, которые включены органом, осуществляющим пенсионное обеспечение, в стаж работы Тахтарова А.П., дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости в соответствии с пунктом 20 части 1 статьи 30 Федерального закона «О страховых пенсиях», составляющие в общей сложности 25 лет 09 месяцев 12 дней, а также периоды, которые включены судом в специальный стаж истца (01 месяц 16 дней (период с 13 мая 1990 г. по 28 июня 1990 г.) в льготном исчислении (в соотношении 1:1,9) + 01 месяц 27 дней (период с 02 ноября 2003 г. по 28 декабря 2003 г.) в льготном исчислении (в соотношении 1:1,6) +

03 месяца 01 день (период с 01 октября 1988 г. по 31 декабря 1988 г.) + 03 дня (донорские дни) в льготном исчислении (в соотношении 1:1,9), + 3 дня (донорские дни) в льготном исчислении (в соотношении 1:1,3), специальный страховой стаж истца на дату обращения с заявлением о назначении пенсии является недостаточным для назначения досрочной страховой пенсии в связи с осуществлением лечебной деятельности.

Таким образом, отсутствует совокупность условий, необходимых для назначения истцу с 14 ноября 2018 г. страховой пенсии по старости на основании пункта 20 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ (требуемый медицинский стаж).

При таких обстоятельствах, вопреки доводам истцам, на дату обращения в пенсионный орган с заявлением о назначении досрочной страховой пенсии по старости у Тахтарова А.П. не возникло права на назначение досрочной страховой пенсии по старости ни на основании пункта 6 части 1 статьи 32, так и ни на основании пункта 20 части 1 статьи 30 Федерального закона «О страховых пенсиях», и, следовательно, пенсионным органом обоснованно принято решение № 529538/18 от 22 февраля 2019 г. об отказе Тахтарову А.П. в назначении досрочной страховой пенсии по старости.

Довод кассационной жалобы о том, что в решении пенсионного органа № 529538/18 от 22 февраля 2019 г. имеется ссылка на положения Федерального закона «О страховых пенсиях» в редакции, вступающей в силу с 01 января 2019 г., не свидетельствует о его незаконности. Пенсионные права истца оценивались ответчиком на дату подачи им заявления о назначении пенсии. Условий для назначения истцу пенсии, предусмотренных действующим на 14 ноября 2018 г. законодательством, не наступило, в связи с чем Тахтарову А.П. были разъяснены положения пенсионного законодательства, которые вступают в силу с 01 января 2019 г.

При таких обстоятельствах суд пришел к обоснованному выводу, что отсутствуют правовые основания для удовлетворения исковых требований Тахтарова А.П. о признании за ним с 14 ноября 2018 г. права на досрочное назначение страховой пенсии по старости на основании пункта 6 части 1 статьи 32 и на основании пункта 20 части 1 статьи 30 Федерального закона «О страховых пенсиях», о признании незаконным решения пенсионного органа № 529538/18 от 22 февраля 2019 г. и назначении пенсии с 14 ноября 2018 г.

Суд кассационной инстанции приходит к выводу, что оценка всех доказательств, представленных сторонами, судом апелляционной инстанции была произведена полно и всесторонне. Исходя из установленных судом апелляционной инстанций фактических обстоятельств дела, суд правильно применил нормы материального права.

В соответствии с ч. 3 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции.

Доводы кассационной жалобы аналогичны доводам, которые были предметом исследования и оценки суда апелляционной инстанций, и им дана надлежащая правовая оценка в обжалуемом судебном постановлении, они, по существу, направлены на переоценку собранных по делу доказательств и не опровергают правильность выводов суда об установленных обстоятельствах. Выводы суда, содержащиеся в апелляционном определении, не противоречат фактическим обстоятельствам дела, установленным судом апелляционной инстанции.

Поскольку решение Московского районного суда города Твери от 24 декабря 2019 года отменено апелляционным определением Судебной коллегии по гражданским делам Тверского областного суда от 7 июля 2020 года, то у суда кассационной инстанции отсутствуют основания для оставления его без изменения. В то же время суд кассационной инстанции приходит к выводу об оставлении без изменения апелляционного определения Судебной коллегии по гражданским делам Тверского областного суда от 7 июля 2020 года.

Нарушений норм материального или процессуального права, указанных в ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, при разрешении настоящего спора судом допущено не было, в связи с чем оснований для отмены обжалуемого судебного постановления в кассационном порядке не имеется.

Руководствуясь статьями 379.6, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции

о п р е д е л и л а :

апелляционное определение Судебной коллегии по гражданским делам Тверского областного суда от 7 июля 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу Тахтарова Анатолия Павловича – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи (подписи)

Копия верна

Судья Н.В. Матушкина