Решение по делу № 22-1953/2022 от 01.09.2022

Судья Сладкомёдов К.Ю. Дело № 22-1953

Апелляционное определение

г. Иваново 25 октября 2022 года

Судебная коллегия по уголовным делам Ивановского областного суда

в составе:

председательствующего Алексеевой Г.Н.,

судей Герасимовой С.Е., Селезневой О.Н.,

при секретаре Байрамовой Ф.М.,

с участием

прокуроров Краснова С.В., Кирпичевой В.Ю.,

адвокатов Волоцкой Ю.В., Одинцова С.В., Орловой М.В., Косенко А.М., Лещева О.И.,

осужденных Тамгина Д.В., Кочубеева Д.В., с использованием систем видеоконференц-связи,

осужденного Лебедева А.А., Панкова А.В., Андрейкина А.И.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденных Лебедева А.А., Кочубеева Д.В., адвокатов Волоцкой Ю.В. в интересах осужденного Тамгина Д.В., Орловой М.В. в интересах осужденного Панкова А.В., Одинцова С.В. в интересах осужденного Кочубеева Д.В.на приговор Ивановского районного суда Ивановской области от 20 июня 2022 года, которым

Тамгин Дмитрий Владимирович, <данные изъяты>,

осужден:

по п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с лишением права занимать должности в правоохранительных органах, связанные с осуществлением функций представителя власти, сроком на 5 лет, со штрафом в размере десятикратной суммы взятки, то есть в размере 150000 рублей;

по ч. 1 ст. 292 УК РФ к штрафу в размере 50000 рублей, от которого освобожден на основании п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования;

Кочубеев Дмитрий Валерьевич, <данные изъяты>,

осужден:

по п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с лишением права занимать должности в правоохранительных органах, связанные с осуществлением функций представителя власти, сроком на 5 лет, со штрафом в размере десятикратной суммы взятки, то есть в размере 150000 рублей;

по ч. 1 ст. 292 УК РФ к штрафу в размере 50000 рублей, от которого освобожден на основании п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования;

Панков Александр Васильевич, <данные изъяты>,

осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 159.5 УК РФ к 1 году исправительных работ с удержанием 10 % заработной платы в доход государства;

Лебедев Александр Алексеевич, <данные изъяты>,

осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 159.5 УК РФ к 1 году исправительных работ с удержанием 10 % заработной платы в доход государства.

Андрейкин Александр Иванович, <данные изъяты>,

осужден по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 159.5 УК РФ к штрафу в размере 150 000 рублей, с учетом ч. 5 ст. 72 УК РФ назначенное наказание смягчено до штрафа в размере 50000 рублей,

Заслушав доклад судьи Герасимовой С.Е. о содержании приговора и доводов апелляционных жалоб, мнение участников процесса: осужденных и адвокатов, поддержавших жалобы стороны защиты, прокурора, возражавшего против удовлетворения доводов апелляционных жалоб осужденных и их защитников, судебная коллегия

Установила:

Тамгин Д.В. и Кочубеев Д.В. признаны виновными в получении должностным лицом лично взятки в виде денег за незаконные действия, группой лиц по предварительному сговору.

Они же признаны виновными в служебном подлоге, то есть внесении должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений, из корыстной заинтересованности.

Панков А.В. и Лебедев А.А. признаны виновными в покушении на мошенничество в сфере страхования, то есть на хищение чужого имущества путем обмана относительно наступления страхового случая, группой лиц по предварительному сговору.

Андрейкин А.И. признан виновным в пособничестве в покушении на мошенничество в сфере страхования, то есть на хищение чужого имущества путем обмана относительно наступления страхового случая, группой лиц по предварительному сговору.

Обстоятельства дела, признанные судом установленными, изложены в приговоре.

В апелляционной жалобе защитник осужденного Тамгина Д.В. адвокат Волоцкая Ю.В. просит об отмене приговора, вынесении в отношении Тамгина Д.В. оправдательного приговора, указывая на следующие основания:

- выводы в приговоре не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании, в них не содержится информации, свидетельствующей о совершении Тамгиным Д.В. и Кочубеевым Д.В. преступлений, которые им инкриминированы органами предварительного расследования, а установлен лишь факт того, что ими было оформлено ДТП, как того требует должностной регламент;

- Тамгин Д.В. и Кочубеев Д.В. вину в предъявленном обвинении в получении взятки не признали и показали, что исполняли свои обязанности в соответствии с должностным регламентом, ни от Панкова А.В., ни от ФИО1 денежных средств не получали;

- сторона защиты считает не подтвердившимся квалифицирующий признак получения взятки за незаконные действия, поскольку Тамгин Д.В. и Кочубеев Д.В., являясь сотрудниками ДПС, при исполнении своих обязанностей были обязаны оформить ДТП, независимо от того, является ли оно фиктивным или нет, что входит в их служебные полномочия, тем более, что о фиктивности ДТП им известно не было, что подтверждается показаниями Тамгина Д.В. и Кочубеева Д.В., показаниями свидетелей ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6;

- в основу обвинения положены показания свидетелей ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17, которые не являются ни прямым, ни косвенным доказательством, поскольку все свидетели показали, что им ничего не известно о даче взятки сотрудникам ДПС, все их показания сводятся к инкриминируемому Панкову, Андрейкину, Лебедеву преступлению, предусмотренному ст. 159 УК РФ;

- свидетель ФИО1 был допрошен в ходе предварительного следствия 7 раз, не считая очных ставок, его первоначальные показания к концу следствия кардинально изменились, в ходе судебного следствия ФИО1 подтвердил и настаивал на всех оглашенных обвинением и защитой показаниях, однако явные противоречия судом устранены не были;

- Панков А.В. был допрошен в ходе предварительного следствия 10 раз, все его показания были оглашены в ходе судебного разбирательства обвинением и защитой, показания Панкова А.В. менялись как на предварительном следствии, так и в ходе судебного заседания, он долго не мог определиться в размере взятки то ли 10000 рублей, то ли 15000 рублей, показания Панкова А.В. об обстоятельствах передачи взятки инспекторам ГИБДД имеют существенные противоречия как между собой, так и с показаниями других участников (Андрейкина, Лебедева, ФИО1), касаемо не только суммы взятки, но и обстоятельств ее передачи, что говорит о недостоверности сообщенных Панковым А.В. сведений;

- судом не установлено фактических обстоятельств, подтверждающих виновность Тамгина Д.В. в инкриминируемых ему преступлениях, приговор постановлен на одних лишь противоречивых показаниях Панкова А.В. и свидетеля ФИО1, при отсутствии материалов ОРД, фиксирующих технических фото или видео средств и самого предмета взятки – денежных средств, что недопустимо и противоречит ч. 2 ст. 72 УПК РФ( ссылка на указанную норму в жалобе свидетельствует о явной опечатке, так как положения указанной статьи касаются обстоятельств, исключающих участие в производстве по уголовному делу защитников...).

В дополнениях к апелляционной жалобе, датированных 19 сентября 2022 года, адвокат Волоцкая Ю.В. просит об отмене приговора и вынесении в отношении Тамгина Д.В. оправдательного приговора, указывая на то, что:

- суд, описывая в приговоре преступное деяние, установил обстоятельства, которые не были отражены в обвинительном заключении, а именно то, что ТамгинД.В. и Кочубеев Д.В. совершили получение должностным лицом лично взятки в виде денег, чем нарушил положения ст. 252 УПК РФ, и право Тамгина Д.В. на защиту, при этом вопрос о существенном изменении обвинения в этой части не обсуждался;

- получение взятки обвиняемым Тамгиным Д.В. лично исключает присутствие посредников ФИО1 и неустановленного лица на месте ДТП, ставит под сомнение правильность установленных судом обстоятельств уголовного дела, а также ряд приведенных в приговоре доказательств обвинения; фактически суд подтвердил доводы защиты об отсутствии ФИО1 в качестве посредника на месте ДТП;

- на листе 66 приговора суд признал достоверными показания Тамгина Д.В., данные им в суде, однако, в ходе судебного заседания Тамгин Д.В.дал показания, аналогичные по своему содержанию показаниям, данным на предварительном следствии и оглашенным защитой в суде о том, что 18.07.2019г. он исполнял свои должностные обязанности согласно должностному регламенту, денежных средств ни от Панкова, ни от ФИО1 не получал и не просил. Суд, признавая показания Тамгина Д.В., данные им в суде, фактически признал отсутствие в действиях ТамгинаД.В. состава преступления;

-свои показания, данные на предварительном следствии после 20 февраля 2020г.: от 27.02.2020г. (т.7 л.д.78-89), 25.03.2020г. (т.7 л.д.137-143), 12.05.2020г. (т.11 л.д.27-31), Тамгин в суде не подтвердил. Пояснил, что в феврале 2020г. изменил свои первоначальные показания по настоянию защитника ФИО18 и признал 10000руб., ФИО18 ему говорил, что договорился со следствием, обещал ему минимальную квалификацию - мелкую взятку, которая позволит изменить меру пресечения на домашний арест и получить маленький срок, 20.02.2020г. ТамгинымД.В. в СИЗО в присутствии защитника ФИО18 написано ходатайство оего дополнительном допросе (т.7 л.д.75), которое Тамгин Д.В. из СИЗО не отправлял, его нарочно забрал защитник и сразу отнес следователю ФИО19, которая 21.02.2020г. ходатайство удовлетворила;

- доказательств тому, что Тамгин и Кочубеев действовали в составе группы лиц по предварительному сговору, суд не привел. Ни один свидетель, ни один подсудимый, в частности ни ФИО1, ни Панков о каких-либо договоренностях между Тамгиным и Кочубеевым не говорят. Кочубеев и Тамгин данный факт не подтверждают. Такие утверждения суда противоречат протоколу судебного заседания, где Панков и ФИО1 поясняли, что о сговоре между сотрудниками полиции им ничего не известно;

- из выводов суда не следует, когда именно возникла договоренность, как действовал Кочубеев в рамках «распределенных ролей» или сотрудники исполняли свои обязанности, т.к. находились при исполнении служебных обязанностей, как указано на листе 7 и 8 приговора в описании преступного деяния;

- описание преступного деяния в части вступления Тамгина и Кочубеева в преступный сговор противоречит установленным судом обстоятельствам, вытекающим из представленных обвинением доказательств;

- противоречия, как в показаниях Панкова,так и между показаниями Панкова и ФИО1, Панкова и материалами дела, судом не устранены, более того, часть показаний Панкова в протоколе судебного заседания искажена, либо отсутствует вовсе. Замечания на протокол в этой части защитой были поданы в установленный срок;

- отсутствуют в протоколе и не получили оценки суда показания подсудимого Лебедева, как данные им на следствии, так и в суде. Суд не в полном объеме изложил в приговоре оглашенные показания Лебедева (т.8 л.д.70-75), которые оценки не получили, но также были подтверждены Лебедевым;

- отсутствуют в протоколе и не получили оценки суда показания подсудимого Андрейкина, как данные им на следствии, так и в суде. Суд исказил показания, данные Андрейкиным в суде, и неверно указал, что последний подтвердил ранее данные показания. Кроме того, суд не изложил в приговоре и не дал оценки ходатайству о сотрудничестве Андрейкина со следствием от 09.01.2020г. (т.8 л.д.253), исследованному защитой в суде, которое подтверждает доводы защиты о том, что ФИО1 на место ДТП не выезжал и денежных средств 18.07.2019г. Тамгину Д.В. не передавал;

- отсутствуют в протоколе и не получили оценки суда показания свидетеля ФИО1, как данные им на следствии, так и в суде, более того, давая оценку его показаниям в суде, суд в приговоре исказил обстоятельства, установленные в ходе его допроса. Свидетель ФИО1 был допрошен в ходе предварительного следствия 7 раз (т.4 л.д. 48-51, 53-56, 57-67, 70-81, 82-84, т.7 л.д. 101-108, 109-116), не считая очных ставок, его показания постоянно видоизменялись. Согласно протоколу (т.25 л.4), ФИО1 неоднократно повторил, что подтверждает все свои показания, в том числе и те, которые полностью противоречат его последующим показаниям, как на предварительном следствии, так и в суде, а также показаниям ФИО20 и ФИО21, показаниям Панкова. Согласно замечаниям стороны защиты на протокол установлено множественное искажение в протоколе судом вопросов ФИО1, ответов ФИО1;

- за рамками протокола осталось ходатайство адвоката Волоцкой об истребовании и последующем исследовании доказательств общения обвинителя Кирпичевой со свидетелем ФИО1, отсутствие таких сведений в протоколе судебного заседания подтверждает доводы защиты об оказываемом давлении обвинением на подсудимых и свидетелей;

- искажены пояснения адвокатов ФИО22 и Волоцкой по факту общения государственного обвинителя Кирпичевой со свидетелем ФИО1 в коридоре суда. Обвинитель Кирпичева фактически согласилась с тем, что разговаривала в коридоре со свидетелем и его адвокатом, но чуть ранее утверждала, что указывала адвокату надеть маску;

- суд недостоверно указал в приговоре, что ФИО1 опознал на видео свой автомобиль, согласно отсутствующим в протоколе сведениям, ФИО1 своего автомобиля не опознал;

- суд в приговоре не изложил в полном объеме показания друзей ФИО1 - свидетелей ФИО20 и ФИО21, приглашенных в суд обвинением, соответственно не дал оценки противоречиям в показаниях указанных свидетелей, имеющимся в протоколе судебного заседания. Показания свидетелей ФИО20 и ФИО21, изложенные в приговоре и не изложенные в приговоре (из протокола), противоречат как между собой, так и показаниям свидетеля ФИО1, а также видеозаписи с регистратора сотрудников ДПС;

- показания свидетелей ФИО14,ФИО8, ФИО3, ФИО4, ФИО6, ФИО5, ФИО2 в приговоре изложены не в полном объеме, соответственно в этой части оценки суда не получили;

- изложенные в приговоре показания свидетеля ФИО12, ФИО15 данные им в судебном заседании, не соответствуют протоколу судебного заседания;

- квалифицируемый признак получения взятки за незаконные действия не подтвержден, поскольку Тамгин Д.В. и Кочубеев Д.В., являясь сотрудниками ДПС ГИБДД при исполнении, не просто имели право, но и были обязаны оформить ДТП, независимо от того, является ли оно фиктивным или нет, что входит в их служебные полномочия. Независимо от того, фиктивным было ДТП или нет, после звонка в дежурную часть Панковым, т.е. поступления заявления от гражданина, Тамгин и Кочубеев, находясь при исполнении своих должностных обязанностей, и, прибыв на ДТП по указанию дежурного, не могли не оформить ДТП;

- в доказательство виновности подсудимых, в том числе и Тамгина, на л.44 приговора, суд перечисляет доказательства по списку, которые в понимании ст.74 доказательствами по преступлениям, предусмотренным п. «а» ч.5 ст.290 и ст.292 УК РФ, не являются, так как не содержат сведений, на основе которых суд может установить наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии со ст.73 УПК РФ;

- результаты оперативно-розыскной деятельности при исследовании аудио и видео файлов с носимого регистратора и регистраторов патрульного ТС, представленных на флэш накопителе «SiliconPower», не соответствуют исследованным файлам, так как ни заключение эксперта, ни видеозаписи носимого регистратора и регистраторов патрульной машины ни в указанное время, ни в целом, не содержат таких сведений: о «100% заказухе», тем более про «15 или 12 рублей»;

- приобщенное обвинением в суде решение об отмене Постановления № (через два с половиной года) по делу от 18.07.2019г. (ч. 3 ст.12.14 КоАП РФ),вынесенное Кочубеевым, лишено правового значения в процессе доказывания по уголовному делу, так как не имеет преюдициального значения в отношении инкриминируемых подсудимым Тамгину и Кочубееву преступлений;

- не предоставлено доказательств объективного подтверждения факта передачи и принятия денежных средств в сумме 15 000 руб. или 10 000 руб., материалов ОРМ, фото или видео фиксации и предмета взятки в виде денег, которые объективно свидетельствовали бы о том, что Панков в действительности через посредников неустановленного лица и ФИО1 передал денежные средства Тамгину, за совершение незаконного действия;

- приговор постановлен в нарушение требований ст.297 УПК РФ, в связи чем подлежит отмене, а подсудимый Тамгин оправданию.

В апелляционной жалобе адвокат Орлова М.В. в интересах подсудимого Панкова А.В. просит об изменении приговора, поскольку в нарушение положений ст. 72 УК РФ время нахождения Панкова А.В. под стражей и домашним арестом не зачтено в срок назначенных Панкову А.В. исправительных работ.

В апелляционной жалобе осужденный Лебедев А.А. просит об изменении приговора, поскольку в нарушение положений ст. 72 УК РФ время нахождения его под стражей и домашним арестом не зачтено в срок назначенных исправительных работ.

В апелляционной жалобе защитник осужденного Кочубеева Д.В. адвокат Одинцов С.В. просит об отмене приговора и вынесении в отношении Кочубеева Д.В. оправдательного приговора, указывая на то, что:

- осуждение Кочубеева Д.В. по ч. 1 ст. 292 УК РФ не является законным, поскольку инкриминируемые ему и Тамгину Д.В. действия, связанные с внесением в документы дела об административном правонарушении ложных сведений, составляют объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 290 УК РФ, и дополнительной квалификации не требуют;

- из показаний ФИО1, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО16 и других, осужденных Лебедева А.А., Андрейкина А.И., Панкова А.В. и Тамгина Д.В. не следует, что Кочубеев Д.В. совершил какие-либо противоправные действия и заранее договорился с кем-либо на их совершение за взятку или из какой-то иной корыстной заинтересованности;

- из показаний свидетелей и осужденных, материалов административного дела следует, что обстоятельства на месте ДТП не давали оснований полагать об его инсценировке (фиктивности);

- заключением судебной экспертизы аудио и видеозаписей разговоров, имевших место между Кочубеевым Д.В. и Тамгиным Д.В., установлено, что они между собой в преступный сговор на совершение каких-либо незаконных действий не вступали, никакой речи о совершении каких-либо действий за 15000 рублей или вообще за какое-то вознаграждение от участников ДТП на записи не идет, обсуждение обстоятельств ДТП, действий его участников, в том числе в негативном контексте не свидетельствует о противоправности в смысле уголовного закона действий Кочубеева Д.В.;

- Тамгин Д.В. не ставил Кочубеева Д.В. в известность о целях встреч с указанными в приговоре лицами и о достигнутых с ними договоренностях;

- при отсутствии осведомленности Кочубеева Д.В. об инсценировке ДТП у него не имелось оснований сомневаться в том, что оно произошло при обстоятельствах, указанных его участниками и отраженных в материалах административного дела по факту ДТП, составленных им и Тамгиным Д.В.;

- материалы административного дела по факту ДТП не свидетельствуют об их недостоверности и совершении инкриминируемых преступлений, так как составлены Кочубеевым Д.В. в связи с исполнением возложенных обязанностей по занимаемой должности в период несения службы.

В апелляционной жалобе осужденный Кочубеев Д.В. просит об отмене приговора, вынесении в отношении него оправдательного приговора, указывая на то, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, судом в приговоре не приведено достаточных доказательств, свидетельствующих о его виновности в инкриминируемом преступлении, а назначенное наказание является слишком строгим и несправедливым.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Кирпичева В.Ю. просит об оставлении приговора суда без изменения, апелляционных жалоб осужденных Кочубеева Д.В., Лебедева А.А., адвокатов Волоцкой Ю.В., Одинцова С.В., Орловой М.В. – без удовлетворения.

Судебная коллегия, изучив материалы уголовного дела, проверив доводы апелляционных жалоб, выслушав участников процесса- сторону защиты, поддержавших доводы апелляционных жалоб, прокурора Кирпичеву В.Ю., полагавшую необходимым изменить приговор только по доводам жалоб в части зачетов мер пресечения в сроки отбывания наказания, приходит к следующим выводам.

Как видно из материалов уголовного дела, судебное разбирательство, вопреки утверждениям, содержащимся в апелляционных жалобах, проведено объективно, с соблюдением требований уголовно- процессуального закона, и принципы презумпции невиновности, беспристрастности суда и равенства сторон не нарушены.

В ходе судебного разбирательства стороны не были ограничены в праве представления доказательств и заявления ходатайств. Доводы о неполном изложении в приговоре показаний свидетелей, при искажении их смыслового значения, несостоятельны. Приговор не является стенограммой хода судебного заседания. Вопреки доводам, в судебном решении приведены доказательства, на которых основаны выводы о виновности Тамгина, Кочубеева, Панкова Лебедева и Андрейкина в совершении преступлений, и мотивы, по которым суд отверг доказательства и доводы, приведенные стороной защиты.

При этом стороной защиты, представляющей интересы осужденных Панкова, Лебедева, а также осужденным Андрейкиным, не оспариваются фактические обстоятельства преступлений, установленные приговором, доказательства, положенные в его основу, квалификация и справедливость назначенного им наказания.

Все доводы, аналогичные изложенным в апелляционных жалобах сторон защиты Тамгина и Кочубеева, являлись предметом тщательной проверки суда первой инстанции и обоснованно признаны несостоятельными. Вопреки изложенному в жалобах адвокатов, каких- либо новых доказательств, не исследованных судом или не получивших оценку в приговоре, но влияющих на изложенные в нем выводы, в апелляционных жалобах, дополнениях и при их поддержании в суде апелляционной инстанции не приведено, как не приведено и новых доводов в подтверждение несогласия с произведенной судом оценкой исследованных доказательств.

Судебная коллегия обращает внимание на следующее. Доводы апелляционных жалоб адвокатов Волоцкой Ю.В. и Одинцова С.В. в интересах осужденных Тамгина и Кочубеева со ссылками на содержание конкретных доказательств по делу ( показания осужденных, свидетелей, письменные доказательства по делу) с указанием о неинформативности, недостоверности, ряда доказательств по делу, искажении доказательственной базы, фигурирующей в приговоре, являются исключительно способом, избранным стороной защиты, для переоценки доказательств в пользу осужденных Тамгина и Кочубеева. Вместе с тем, имеющихся допустимых и достоверных доказательств в совокупности достаточно для вывода о виновности Тамгина и Кочубеева в преступлениях, вмененных им в вину приговором.

Виновность осужденных Тамгина и Кочубеева в совершении преступлений объективно подтверждается совокупностью собранных по делу доказательств, всесторонне исследованных судом и приведенных в приговоре.

Должностное положение Тамгина, Кочубеева, объем, содержание их должностных полномочий как инспекторов дорожно- патрульной службы ОБ ДПС ГИБДД УМВД России по Ивановской области правильно установлены на основании копий приказов о назначении на указанную должность Тамгина и Кочубеева, должностного регламента ( т. 2 л.д. 226, 228, 229, 230-233), данными постовой ведомости, из которых следует, что Тамгин и Кочубеев в вечернее время 18 июля 2019 г. и ночное время 19 июля 2019 г. находились при исполнении служебных обязанностей, являясь представителями власти, обязаны были уведомлять в порядке, установленном законодательством РФ о противодействии коррупции, о каждом случае обращения каких-либо лиц в целях склонения к совершению коррупционного правонарушения, включать видеорегистраторы в служебном автомобиле, а персональный- в пешем порядке, при выезде с территории подразделения, выполнять административные процедуры только в зоне действия видеорегистратора, осуществлять тщательное и квалифицированное разбирательство в обстоятельствах дорожно- транспортных происшествий и др. Но всеми указанными и иными обязанностями, приведенными в приговоре, Тамгин и Кочубеев пренебрегли, так как из корыстных побуждений, получив взятку от Панкова в размере 15000 руб., совершили незаконные действия, заведомо зная о инсценировании дорожно- транспортного происшествия Панковым, Лебедевым при пособничестве Андрейкина с целью хищения чужого имущества путем обмана относительно наступления страхового случая, процессуально оформили данное фиктивное дорожно- транспортное происшествие соответствующими процессуальными документами.

Несмотря на отрицание вины Тамгиным и Кочубеевым, обстоятельства, при которых осужденными были получены деньги в сумме 15 000 руб. за оформление документов при заведомой для них инсценировке ДТП, подтверждаются совокупностью доказательств по делу, среди которых показания иных осужденных лиц : Панкова, Лебедева и Андрейкина, в той части, которая признана судом достоверной, вследствие подтверждения иными доказательствами по делу, приведенными в приговоре.

Осужденные Панков А.В., Лебедев А.А. и Андрейкин А.И. в своих показаниях в той части, которая признана достоверной, указали на факт инсценирования дорожно- транспортного происшествия, с целью получения страховых выплат, при помощи сотрудников полиции.

Так, вопреки указанию адвоката Волоцкой Ю.В. в жалобе, Панков А.В.четко подтвердил в судебном заседании первоначальные показания, данные им на предварительном следствии из которых следует, что с целью хищения чужого имущества относительно наступления страхового случая сообщил о своих намерениях Андрейкину, а последний уговорил Лебедева участвовать в инсценировке ДТП. Предлагал участвовать в инсценировке ФИО9, ФИО13, ФИО16, но последние трое отказались, поэтому он решил лично участвовать в инсценировке ДТП в качестве лица, якобы управлявшего мотоциклом, на котором ранее уже попал в аварию. Для исключения возможных негативных последствий, связанных с ненадлежащим оформлением документов о ДТП, решил привлечь к их оформлению сотрудников ГИБДД за вознаграждение в виде денег. С целью договориться с сотрудниками ГИБДД обратился к ранее незнакомым Тамгину и Кочубееву, впоследствии вопрос с ними был разрешен через ФИО1 При этом Тамгин обозначил его требуемую сумму в 15000 руб., указывал ему, что Кочубеев будет в курсе происходящего, но подходить к нему не следует, так как у него есть видеорегистратор. Дорожно- транспортное происшествие было инсценировано 18 июля 2019 г. в Кохме, за данную услугу через ФИО1 было передано 15000 руб. сотрудникам ГИДББ, последними были составлены соответствующие документы, с которыми он обращался с заявлением о получении страховых выплат( т. 25 л.д.154-174).

Показания Панкова А.В. подтверждаются показаниями осужденного Лебедева А.А., данными в период предварительного расследования( т 8 л.д. 70-75, 89-94 и другими ) и оглашенными в соответствии с отказам от дачи показаний в судебном заседании, но поддержанными осужденным, указавшим, что ранее лучше помнил детали произошедшего, из которых следует, что он был осведомлен Панковым в том числе и о том, что с сотрудниками полиции достигнута договоренность об оформлении фиктивного дорожно- транспортного происшествия( т. 25 л.д. 137-145).

Показания Панкова А.В. о сумме взятки в размере именно 15000 руб., полученной сотрудниками полиции за участие в оформлении заведомо для них инсценированного дорожно- транспортного происшествия, также подтверждаются показаниями осужденного Андрейкина А.И., данными на следствии и подтвержденными в судебном заседании ( т. 25, л.д. 146-153).

Виновность осужденных также подтверждается показаниями свидетеля ФИО1, в части, признанной достоверной, и из которой следует, что по просьбе Панкова он организовал ему встречу в автосервисе с сотрудниками полиции, которые одновременно устраняли неисправность на патрульной автомашине. После разговора Панкова и Тамгина все уехали. Но затем Панков ему сообщил о ДТП, приехав на место, он по просьбе неизвестного лица, передавшего ему деньги в размере 15 000 руб. от Панкова, передал их Тамгину( т. 24 л.д. 178-209).

Свидетель ФИО20, допрошенный в судебном заседании, указал, что прибыл на место ДТП вместе со знакомой ФИО21, видел сотрудников полиции мельком, видел как ФИО1 подходил к Панкову, они разговаривали ( т. 25, л.д.65).

Виновность осужденных подтверждается: показаниями и иных свидетелей по делу ФИО21, ФИО9, и других, приведенных в приговоре и в той части, которую суд посчитал достоверной на основании анализа совокупности доказательств ; письменными доказательствами по делу, приведенными в приговоре, в том числе, определением об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении в отношении Панкова, постановлением № в отношении Лебедева, вынесенных 18 июля 2019 г. Кочубеевым ( т. 1 л.д. 144,145-146, т 2 л.д.41, 43-44, т 5 л.д.89, 90), приложением к постановлению № ( справкой о повреждениях) составленным 18 июля 2019 г. Тамгиным( т. 1 л.д. 147.148, т. 2 л.д. 41, т. 5 л.д. 91,94): данными ОРД о прослушивании телефонных переговоров; данными осмотра следователем записей с камеры патрульного автомобиля Тамгина и Кочубеева и персонального регистратора Кочубеева в период с 19 час. 18 июля 2019 г. по 8 час. 19 июля 2019 г.,(протокол осмотра т. 5 л.д. 5-10). Записи регистраторов неоднократно были просмотрены в ходе судебного заседания с участниками процесса, из их содержания суд установил, что Панков общался 18 июля 2019 г. после 21 час. 22 мин с сотрудниками полиции Тамгиным и Кочубеевым, которые после разговора с Панковым общались уже между собой, в 21 час. 54 мин. Тамгин общался по телефону, сообщив, что заедет в автосервис, затем на патрульной автомашине Тамгин и Кочубеев прибыли к автосервису, в помещение которого заходили Тамгин, ФИО1, Панков, производились манипуляции с автомашиной …, в 23 час. 27 мин. сотрудникам полиции поступает сообщение о ДТП, прибыв на место, они общаются с участниками происшествия, включая Панкова, составляют документы. В ходе осмотра записей с персонального видеорегистратора Кочубеева установлено, что 18 июля 2019 г. в 21 час. 39 минут камера регистратора закрыта при этом слышна фраза :» Что хотел ?». В 23 час. 38 мин. Кочубеев вышел из патрульного автомобиля, встал позади него, сказал » Пусть они его убирают», сообщил Тамгину о том, что Панкова в « июне поймали на Ямахе», 19 июля 2019 г. в 00 час. 9 мин. сказал Тамгину о том, что» Зря дал справку». Тамгин в ответ» Да нормально, протокол же».

Убедительных доводов, приведенных в жалобах, для того, чтобы поставить под сомнение данные доказательства, в том числе и объективно зафиксировавшие встречи сотрудников полиции с Панковым, ФИО1, содержание их разговоров, не имеется.

Судебная коллегия полагает, что суд первой инстанции обоснованно положил в основу приговора показания указанных выше осужденных Панкова, Лебедева и Андрейкина, и свидетелей по делу, указанных в приговоре, в том числе и тех, которых указала сторона защиты в жалобах, только в той части, которую посчитал достоверной путем сопоставления и анализа доказательств между собой.

Показания допрошенных по делу свидетелей ( в той части, которую суд признал достоверной) и признательные показания осужденного Тамгина ( в части признанной достоверной) получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Протоколы допросов свидетелей и Тамгина оформлены в соответствии с требованиями уголовно- процессуального закона при разъяснении соответствующих прав и обязанностей, содержание протоколов участниками прочитывалось, правильность подтверждена соответствующими записями и подписями.

При этом судебная коллегия отмечает, что признательные показания Тамгина ( в части, признанной достоверной) даны в стадии предварительного расследования, в присутствии адвоката, после разъяснения положений ст.51 Конституции РФ. Возможность использования признательных показаний для доказывания вины в инкриминируемых деяниях, в случае отказа от этих показаний, Тамгину разъяснялась.

Доводы о ненадлежащей защите Тамгина адвокатом ФИО18 тщательно проверялись судом и своего объективного подтверждения не нашли.

По результатам рассмотрения обращения Тамгина президентом Адвокатской палаты Ивановской области указано об отсутствии оснований для возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката ФИО18( т 22 л.д. 148).Кроме того, те обстоятельства, которые, по мнению адвоката, свидетельствуют о нарушении адвокатом ФИО18 права на защиту, связанные с передачей ходатайства, об этом свидетельствовать не могут, так как согласуются с положениями о полномочиях защитника, закрепленных в Уголовно- процессуальном кодексе РФ( ст. 53), и Стандартом осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве, были напрямую обусловлены выполнением адвокатом волеизъявления подзащитного лица по заявлению ходатайства.

Объективных оснований для самооговора Тамгина или оговора Тамгина и Кочубеева свидетелями, иными осужденными, судом первой инстанции не установлено и из материалов уголовного дела не усматривается, защитой таких обстоятельств не указано.

Все доводы адвокатов о неправильной оценке доказательств по делу судебная коллегия признает несостоятельными, поскольку, оценивая то или иное доказательство в жалобе и приводя свои выводы по ним, сторона защиты не принимает во внимание иные доказательства по делу, которые противоречат тем доказательствам, которые защита полагает достоверными, судом доказательства оценены в совокупности.

Доводы адвоката Одинцова С.В. о том, что суд неправильно указал о том, что Кочубеев в ходе осмотра места ДТП не производил соответствующие измерения, поскольку он делал это не менее трех минут, так как по данным регистратора автомашины он выходил и отсутствовал указанное время, опровергаются совокупностью доказательств по делу. Несмотря на то, что Кочубеев действительно выходил из автомашины не менее, чем на три минуты, но объективных сведений, почерпнутых из показаний участников процесса, данных видеорегистраторов об этом нет, доказательств обратного суду представлено не было, вследствие чего вывод о том, что Кочубеев измерения не производил, является обоснованным, основанным на анализе доказательств, исследованных в судебном заседании. Кочубеев, как сотрудник полиции, был ознакомлен с п.п. 30, 31 должностного регламента, из содержания которых следует, что регистратор должен быть исправен и включен, выполнять административные процедуры, к которым следует отнести и фиксацию ДТП, следует исключительно в зоне действия видеорегистратора. Однако, вопреки данным правилам, свой регистратор Кочубеев закрыл жилетом, что описано в протоколе осмотра данных видеорегистратора, на данных иного регистратора( в машине ) сведений. по которым можно было судить о том, что производилась фиксации данных о ДТП, также не содержится, не указали об этом и иные участники процесса. Поэтому судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, что в сложившейся обстановке Кочубеев умышленно, вопреки требованиям должностного регламента ( пункты 30, 31 ), закрыл жилетом регистратор, чтобы не было видно его бездействия в указанной части. Наличие погодных условий( дождя) также не является уважительной причиной того обстоятельства, что регистратор был закрыт, так как должностной регламент действия по закрытию регистратора не предусматривает, наоборот в случае его неисправности сотрудник должен сразу же проинформировать об этом оперативного дежурного.

Оперативно-розыскные мероприятия по делу ( наведение справок, опрос, прослушивание телефонных переговоров ) были проведены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности", с соблюдением процедуры оформления необходимых для проведения оперативно-розыскного мероприятия документов органом, их осуществлявшим; при наличии достаточных и веских оснований для его проведения. Данные мероприятия по своему содержанию не могли повлиять на формирование умысла осужденных о совершении преступления, так как проведены после содеянного виновными.

Результаты оперативно-розыскной деятельности свидетельствуют о наличии у Тамгина и Кочубеева умысла, направленного на совершение преступления и сформировавшегося независимо от деятельности сотрудников оперативных подразделений, что позволяет сделать вывод о законности действий оперативных сотрудников и отсутствии с их стороны признаков провокации.

Использование при доказывании вины осужденных результатов оперативно-розыскной деятельности соответствует требованиям ст.89 УПК РФ, так как данные оперативных мероприятий проверены в ходе предварительного расследования в том числе путем осмотров флеш-накопителей с данными видеозаписей регистраторов с патрульного автомобиля и носимого Кочубеевым ( т.5 л.д. 1-10), проведением фоноскопической экспертизы( т.11 л.д. 241- 255 ), то есть так как это предусмотрено ст. 87 УПК РФ- путем сопоставления с другими доказательствами, установления их источников и т.п.

Доводы, приведенные адвокатом Волоцкой Ю.В. о том, что результаты ОРД по исследованию аудио и видеофайлов с носимого регистратора и регистратора автомашины не соответствуют исследованным файлам, так как по заключению эксперта по ним записи не содержат сведений о « стопроцентной заказухе», « 15 и 12 рублей», также правильно были разрешены судом первой инстанции. Суд анализировал записи и фонограммы не только по письменным источникам, но и просматривал имеющиеся видеозаписи, мотивированно пришел к выводу о том, что неточности при расшифровке разговоров Тамгина, Кочубеева, иных лиц, которые были допущены сотрудниками правоохранительных органов при воспроизведении источников информации, обусловлены исключительно низким качеством записей, наличием значительного количества посторонних шумов и звуков, что затруднило восприятие и последующее воспроизведение речевой информации человеком, не являющимся специалистом в области фонетики.

Доводы стороны защиты о том, что содержание записей переговоров Тамгина и Кочубеева между собой не содержит сведений о их предварительной договоренности о совершении преступлений, не свидетельствуют о том, что они данных преступлений не совершали, так как содержание данных аудиозаписей подлежит оценке в совокупности с иными доказательствами по делу (в том числе и видеозаписями и показаниями свидетелей), из анализа содержания которых следует, что осужденные, обладая профессиональными знаниями, навыками использования регистраторов, понимали, что их действия и разговоры в зоне действий регистраторов фиксируются, поэтому конспирировали свою деятельность, пытаясь избежать компрометирующих разговоров и действий в зоне действия регистраторов.

Вопреки доводам адвоката Волоцкой Ю.В., суд мотивированно пришел к выводу и принял во внимание показания Тамгина, лишь в той их части, где указывается о получении им через ФИО1 взятки от Панкова в виде денег за незаконные действия по оформлению фиктивного дорожно- транспортного происшествия, которые не противоречат совокупности достоверных доказательств по делу. То, что суд сослался на показания Тамгина не только на следствии, но и в суде, также является правильным, так как Тамгин не отрицал своего нахождения на месте совершения преступления, факта оставления документов. Указание в жалобе на то, что ссылаясь на показания Тамгина в суде, суд фактически признал отсутствие в его действиях состава преступления, является надуманным, противоречит всему содержанию приговора.

Суд правильно оценил непризнательные показания Кочубеева о не совершении преступления, об отсутствии предварительного сговора с Тамгиным на получение взятки в виде денег за незаконные действия по оформлению документов о фиктивном дорожно- транспортном происшествии, об отсутствии сведений об инсценировании Панковым ДТП, как противоречащие совокупности доказательств по делу.

Вопреки доводам жалобы адвоката Волоцкой, судом правильно установлены фактические обстоятельства, подтверждающие виновность осужденных в инкриминируемых им преступлениях, в приговоре, наряду с анализом показаний Панкова А.В. и свидетеля ФИО1, на которые особо обращает внимание сторона защиты, приведены иные доказательства, достаточные для постановления обвинительного приговора.

Указание адвоката, что недопустимо с учетом положений УПК РФ, постанавливать приговор в отсутствие материалов ОРД, в которых была бы произведена фото или видео фиксации самого предмета взятки – денежных средств, явно ошибочно и противоречит ходу событий по делу, так как преступление было раскрыто после его совершения, взятка передавалась не под контролем сотрудников правоохранительных органов и не в ходе оперативных мероприятий, при которых могло быть все зафиксировано. При этомсудебная коллегия обращает внимание на то, что в соответствии с принципом состязательности сторон, положениями ст. 35 УПК РФ, органы предварительного следствия самостоятельно формируют объем доказательственной базы по делу, представляемой суду для разрешения дела.

По мнению судебной коллегии, все доказательства, принятые судом и использованные в приговоре при обосновании выводов о виновности Тамгина и Кочубеева в совершении преступлений, являются последовательными, согласуются между собой и их достаточно для постановления обвинительного приговора. Всем исследованным доказательствам суд дал надлежащую оценку, проверив их с точки зрения относимости, достоверности, допустимости, и в совокупности достаточности для подтверждения вины осужденных. У судебной коллегии отсутствуют основания не соглашаться с данной оценкой доказательств и выводами суда по указанным вопросам. Каких-либо новых доказательств, не исследованных судом, не получивших оценку в приговоре, с учетом принципа относимости ( ст. 85 УПК РФ), в апелляционных жалобах не приведено.

По мнению адвоката Волоцкой Ю.В., к доказательствам, которые суд обязан был оценить, вследствие того, что они, по мнению адвоката, ставят под сомнение изобличающие показания Панкова, свидетеля ФИО1, иных лиц, допрошенных по делу, так как из приведенных данных следует в том числе и то, что ФИО1 вообще могло не быть на месте преступления, относятся сведения, которые она привела в дополнительной жалобе, одновременно со своими рассуждениями и ссылками на протокол судебного заседания и его недоработки.

Все рассуждения адвоката по указанным вопросам судебная коллегия полагает ошибочными и не согласующимися с принципами уголовного судопроизводства, закрепленными в главе 2 УПК РФ, в том числе состязательности сторон, свободы оценки доказательств и положениями, закрепленными в гл. 11 УПК РФ, поскольку суд не является органом уголовного преследования, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. В суде доказывание в основной части состоит в проверке и оценке доказательств в целях установления не всех подряд обстоятельств, а только предусмотренных ст. 73 УПК РФ( стороны могут и собирать доказательства, представляя их суду). Данные положения закона судом не нарушены, при строгом соблюдении правил проверки и оценки доказательств, предусмотренных ст. 87, 88 УПК РФ. Все доводы, приведенные адвокатами в прениях и судебном заседании в обоснование невиновности Тамгина и Кочубеева, с указанием на недопустимость ряда доказательств, исследованных по делу, судом были мотивированно разрешены в приговоре.

Утверждение адвоката Волоцкой Ю.В. о том, что суд в приговоре умышленно проигнорировал ряд доказательств или исказил часть из них, противоречит содержанию как приговора, так и протоколу судебного заседания, постановлениям о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания, содержанию доказательств по делу.

Нет оснований считать искаженными показания лиц, допрошенных по делу, приведенные адвокатом Волоцкой Ю.В. в жалобе, как осужденных, так и свидетелей. В приговоре приведены и оценены показания осужденных и свидетелей в той части, которая соотносится с обстоятельствами, подлежащими доказыванию по делу. При этом сведения, имевшиеся по делу в той части, в которой они не относятся к выводам суда и не требуют судебной оценки, в приговоре не приведены, что согласуется с требованиями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29ноября 2016 г. « О судебном приговоре «. Судебная коллегия обращает внимание на то, что осужденные, ряд свидетелей по делу в ходе предварительного расследования допрашивались по несколько раз, подробно допрашивались подсудимые и свидетели в ходе судебного заседания. Убедительных доводов того, что те подробности в показаниях свидетелей и осужденных, на которые обращает внимание адвокат Волоцкая Ю.В., относятся к обстоятельствам, подлежащим доказыванию по делу, в жалобе не приведено и, по убеждению судебной коллегии, данные сведения таковыми не являются. Поэтому нет оснований полагать о том, что не приведение тех данных в показаниях свидетелей, осужденных о которых указывает адвокат, приводит к искажению показаний данных лиц.

Обстоятельство, на которое обращает внимание адвокат, о том, что часть осужденных фактически сотрудничала со следствием, не может являться основанием к признанию показанию данных лиц недопустимыми или недостоверными, так как это право лиц, привлекаемых к ответственности, прямо закреплено в законе. Показания Панкова, Лебедева и Андрейкина, равно, как и другие доказательства по делу, не имели какого- либо преимущественного значения для суда перед другими доказательствами, оценены в совокупности с другими доказательствами по делу.

Оценивая доводы жалобы адвоката Волоцкой Ю,В. с приведением множества указаний на отсутствие оценки со стороны суда того или иного обстоятельства, которые адвокат полагает важными, о неправильном изложении показаний участников процесса в протоколе судебного заседания и приговоре и т.п. доводы, судебная коллегия приходит к следующему.

Указание адвоката Волоцкой Ю.В. о том, что при даче показаний Панковым в судебном заседании и оглашении его показаний на следствии Панков сначала подтвердил свои показания на следствии ( о передаче через ФИО1 10 000 руб. сотрудникам полиции, и 5000 руб. неизвестно кому), в последующем изменил свои показания и указав о сумме взятки в 15000 руб., являются правильными лишь в части, так как противоречат позиции осужденного в судебном заседании. Поскольку еще в ходе предварительного расследования 14 августа 2019 г. Панков, давая показания в качестве подозреваемого в присутствии адвоката, четко указывал, что сумма взятки ему была обозначена сотрудником полиции в 15000 руб. и им была передана в такой сумме ( т. 7 л.д. 174-178). Данные показания правильно, без какого- либо искажения их содержания изложены в приговоре судом. Также сторона защиты не отрицает, что, меняя показания в судебном заседании, в итоге Панков четко подтвердил свои показания о том, что взятка им передавалась именно в размере 15000 руб. через свидетеля ФИО1(не осведомленного о противоправности данных действий ) и иные обстоятельства по делу, аналогичные изложенным в приговоре. Отказ Панкова от ответов на вопросы адвоката является правом подсудимого. Он может не давать показания, в том числе и не отвечать на вопросы. Ссылка на выкрики Панкова с места в ходе судебного заседания ФИО1 о том, что последнего не было на месте инсценированного ДТП, что по заключению эксперта у Панкова имелись телесные повреждения, у автомобиля Лебедева имелись повреждения, также не ставит под сомнение выводы суда о виновности осужденных. Нахождение ФИО1 на месте инсценированного ДТП подтверждено в последующим самим Панковым, лично ФИО1, свидетелем ФИО20. Панков также в указанной части подтвердил свои показания признательные, данные на период предварительного расследования. Факт наличия повреждений у Панкова, автомобиля Лебедева не противоречит выводам об инсценировки ДТП и информации о том, что до 18 июля 2019 г. Панков уже был участником реального ДТП.В ходе реального происшествия был поврежден мотоцикл Панкова, который сторона защиты не упоминает, так как это идет в разрез с ее рассуждениями. О наличии реальной аварии и ее последствиях дает последовательные показания осужденный Андрейкин.

Указание адвоката о том, что суд не изложил и не дал оценки в приговоре показаниям Панкова, данным после оглашения всех его показаний, является ошибочным, так как все показания по делу Панкова, как данные им на следствии, так и в судебном заседании, приведены в приговоре и судом оценены, но сделано это в том объеме, который соотносится с обстоятельствами, подлежащими доказыванию по делу( приговор л. 26-30). При этом все показания Панкова, в том числе о роли ФИО1, сумме взятки, обстоятельствах посещения автосервиса в приговоре судом оценены. Указание адвоката о том, что суд не устранил противоречия в показаниях ФИО1 и Панкова, ошибочное, так как если противоречия в показаниях имеются, они подлежат оценке со стороны суда в совокупности с другими доказательствами по делу, что и было сделано в приговоре. Иные доводы жалобы, касающиеся показаний Панкова, также не ставят под сомнение выводы, изложенные в приговоре, и являются исключительно надуманными, касаются указаний о том, что Панков настаивал то на одних показаниях, то на других, важности размера автосервиса для того, чтобы разрешить вопрос о том слышал ли Тамгин, о чем Панков говорит с ФИО1, при том, что сам Тамгин вообще отрицает какой- либо разговор, касающийся обстоятельств преступления в автосервисе.

Доводы, касающиеся неверного изложения в приговоре показаний осужденных Лебедева и Андрейкина, также являются надуманными, все показания данных лиц, имеющие отношение к обстоятельствам, подлежащим доказыванию, как данные на предварительном следствии, так и в ходе судебного разбирательства, в приговоре приведены без искажения ( приговор л. 30-33). Судебная коллегия отмечает, что Лебедев и Андрейкин были участниками процесса в суде апелляционной инстанции, но никаких заявлений об искажении их показаний судом, не сделали. Судебной коллегией таких искажений, путем анализа содержания всех их показаний, также не усмотрено.

Доводы касающиеся искажения показаний иных свидетелей, перечисленных в жалобе( а это почти все допрошенные судом лица), также являются ошибочными.

Показания свидетеля ФИО1 действительно не все приведены в приговоре, так как в протоколе судебного заседания они содержатся в т. 24 л.д. 179-209, т. 25 л.д.2-9, 17-25, неоднократно свидетель допрашивался и на стадии предварительного расследования. В части показаний данного свидетеля об обстоятельствах, касающихся опознания им своей машины на видеозаписи, телефонных переговоров и др., приносились замечания адвокатом. Показания свидетелей ФИО20 и ФИО21 (в протоколе судебного заседания показания содержатся в т. 25 на л.д. 61- 82. ) и других ( ФИО9, ФИО14, ФИО12, ФИО15, ФИО3, ФИО8, ФИО6, ФИО2 ) также не в полном объеме приведены в приговоре. Данный факт нарушением признан быть не может. Показания указанных свидетелей приведены в приговоре без искажения их содержания, но только в том объеме, в котором это необходимо для разрешения дела, что не противоречит положениям существующего уголовного процессуального законодательства.

Важны показания участников процесса( подсудимых, свидетелей) не сами по себе в полном объеме, в котором они давались, а в части, касающейся обстоятельств, подлежащих доказыванию в порядке ст. 73 УПК РФ, с учетом пределов судебного разбирательства, предусмотренных ст. 252 УПК РФ.

Проанализировав содержание протоколов судебного заседания, материалы уголовного дела, приговор, судебная коллегия указывает, что показания всех лиц, допрошенных по делу, приведены в приговоре правильно и лишь в той части, которая относится к обстоятельствам, подлежащим доказыванию по делу, выводам суда и требует судебной оценки, все эти показания изложены без искажения.

Доводы адвоката, подобные приведенным выше, свидетельствуют только о том, что сторона защиты, стремясь оспорить результаты судебного разбирательства, пытается это сделать любыми путями, в том числе, ошибочно полагая, что суд должен оценить все до мельчайших подробностей, что не вытекает из положений существующего законодательства, так как суд рассматривает дело в рамках ст. 252 УПК РФ, при том, что доказыванию подлежат только обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПКРФ.

Судебная коллегия обращает внимание на то обстоятельство, что доводы жалобы адвоката Волоцкой Ю.В. о незаконности и необоснованности приговора, неправильном изложении показаний участников процесса, изложены таким образом, что защита указывает только те обстоятельства, которые считает для себя выгодными, оставляя без внимания иные, не согласующиеся с ее позицией по делу, но бывшие предметом исследования в ходе судебного заседания, правильно отраженные и оцененные в приговоре, полагая при этом, что выводы, вытекающие из оценки содержания доказательств по делу, включая показания допрошенных по делу лиц, должны делать осужденные, свидетели по делу, но не суд, что противоречит положениям ст. 8 УПК РФ о том, что правосудие по уголовному делу осуществляется только судом.

Исходя из изложенного выше судебная коллегия расценивает все доводы о неполном изложении в приговоре показаний свидетелей, при искажении их смыслового значения несостоятельными, полагая их надуманными.

При этом судебная коллегия исходит не только из содержания положений ст. 259 УПК РФ о том, что должно быть обязательно указано в протоколе судебного заседания, но и того обстоятельства, что ни протокол судебного заседания, ни итоговое решение по делу( приговор) не являются стенограммой хода судебного заседания. Тот факт, что в приговоре без какого- либо искажения приведено содержание показаний всех участников процесса, подтверждает содержание протокола судебного заседания и постановлений о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания. Согласно ч. 3 ст. 259 УПК РФ в протоколе указываются, в том числе, подробное содержание показаний, фиксируются вопросы и ответы. При этом требований о дословном изложении показаний участников процесса, как и иных высказываний данная норма закона не содержит.

Содержание замечаний, принесенных адвокатом Волоцкой Ю.В., на протоколы судебного заседания с приведением тех фраз, вопросов и ответов, ходатайств, указания времени просмотров доказательств, других обстоятельств, которые, по мнению адвоката, не нашли отражения в протоколах судебных заседаний, содержание постановлений от 26 июля и 8 августа 2022 г.( т 26, л.д. 177-183. 218-220), которыми данные замечания рассмотрены и удовлетворены лишь в части, наоборот, являются подтверждением того факта, что судьей при подписании протоколов судебных заседаний (то есть утверждении его правильности ), при изложении показаний участников процесса в приговоре, не допущено какого- либо искажения содержания, смыслового значения данных показаний. Замечания на протокол касаются дублирующих и уточняющих моментов в показаниях участников процесса, не связанных с их существом и не влияющих на выводы о виновности осужденных, не ставящих под сомнение установление обстоятельств, подлежащих указанию в приговоре в соответствии со ст.73, 307 УПК РФ.

Сравнение показаний участников процесса, в частности тех лиц, на которое по факту обращено особое внимание адвокатом в замечаниях ( Панков, Лебедев, Андрейкин, свидетели ФИО1, ФИО20, ФИО21, ФИО14, ФИО12, ФИО8, ФИО15, ФИО3, ФИО4, ФИО6, ФИО5, ФИО2 ), свидетельствует о том, что не только в протоколе судебного заседания, но и в приговоре показания участников процесса в части, юридически значимой для разрешения дела, изложены без какого- либо искажения их существа. Доводы адвоката об обратном ( не зафиксировав все показания данных лиц в протоколе, суд намерено ушел от их оценки в части противоречий и обстоятельств, имеющих важное значение для разрешение дела ) являются явно надуманными, опровергаемыми содержанием приговора, где показания приведены без искажения их сути и где дается исключительно мотивированная оценка показаниям участников процесса, с приведением мотивов принятого судом решения ( почему одни показания принимаются, а другие отвергаются), а также тем обстоятельством, что иные, заинтересованные в исходе дела участники процесса, не оспаривают правильность изложения показаний участников процесса в приговоре, как и в протоколе судебного заседания по ознакомлению с процессуальными документами ( т. 26, л.д. 169 ). Правильность результатов рассмотрения замечаний на протоколы судебного заседания у судебной коллегии сомнений не вызывает, оценена судебной коллегией с учетом имеющихся в ее распоряжении аудиозаписей судебных заседаний ( т.24 л.д. 19).

Вместе с тем судебная коллегия указывает, что замечания правильно удовлетворены только в части, что не ставит под сомнение выводы суда, изложенные в приговоре, не свидетельствует о том, что первоначальные протоколы судебного заседания не отвечают положениям ст. 259 УПК РФ и являются недопустимыми. Результаты рассмотрения замечаний на протоколы судебного заседания делают протоколы судебного заседания более детализированными в части хода судебного заседания, показаний участников процесса, заявленных ходатайств, времени просмотра видеоматериалов и др. моментов, что по факту приблизило протоколы судебного заседания к стенограмме, но стенографирование не вытекает из положений ст. 259 УПК РФ, по делу велась аудиофиксация процесса.

Доводы адвоката о том, что суд оставил без оценки ходатайство стороны защиты, касающееся склонения к даче выгодных для государственного обвинителя показаний свидетелей, с указанной целью не изложил его в протоколе судебного заседания, необъективны. В ходе судебного разбирательства, с учетом мнения по указанному вопросу участников процесса, были просмотрены соответствующие видеозаписи с камер наблюдения в Ивановском районном суде. Оценка указанному, как и другим доказательствам по делу, отражена в приговоре. Суд мотивировано пришел к выводу о том, что незаконного воздействия на участников процесса со стороны представителя обвинения не было, так как на записи зафиксирован факт совместного нахождения участников процесса 3 августа 2021 г. в помещении суда, не более того. Сами свидетели по фактам оказания на них давления со стороны государственного обвинителя по делу Кирпичевой В.Ю. с соответствующими заявлениями не обращались.

Доводы жалобы стороны защиты, касающиеся отмены через два года постановления по делу об административном правонарушении от 18 июля 2019 г., вынесенного Кочубеевым, были предметом исследования и оценки суда( приговор л. 72), при этом суд правильно пришел к выводу, что данное обстоятельство не ставит под сомнение выводы суда о виновности Тамгина и Кочубеева в преступлениях, правильность квалификации их действий и не является препятствием для привлечения виновных к уголовной ответственности.

Поэтому, вопреки всем доводам апелляционных жалоб стороны защиты, суд первой инстанции правильно установил фактические обстоятельства преступлений, предусмотренных п. «а» ч 5 ст. 290, ч. 1 ст. 292 УК РФ, в том числе время и место их совершения, не допустив при этом противоречий. С мотивами принятого судом решения судебная коллегия полностью согласна, полагая их исчерпывающе правильными.

Суд, правильно установив фактические обстоятельства по делу, правильно квалифицировал действия Тамгина и Кочубеева, каждого:

- по п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ как получение должностным лицом лично взятки в виде денег за незаконные действия, совершенное группой лиц по предварительному сговору;

-по ч.1 ст. 292 УК РФ как служебный подлог, то есть внесение должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений, если эти деяния совершены из корыстной заинтересованности.

Суд первой инстанции должным образом, подробно мотивировал свои выводы, касающиеся квалификации действий виновных и изменений, внесенных в обвинение, с мотивами принятых судом решений, изложенных на листах 69-72 приговора, судебная коллегия полностью согласна, полагая их правильными и достаточными с точки зрения принципа разумности.

При этом указание адвокатами на нарушение права на защиту в связи с изменением обвинения Тамгина и Кочубеева с получения взятки через посредника на получение взятки лично и иными моментами ( по факту являющимися техническими ошибками со стороны следствия, допущенными при изложении в обвинении обстоятельств преступления ), ошибочно.

Суд, изменяя обвинение в указанной части, учитывал положения уголовно- процессуального законодательства, поскольку в ходе судебных прений государственный обвинитель по делу, в порядке ст. 246 УПК РФ, полагала установленными обстоятельства получения данными лицами взятки лично, а не через посредника, вследствие чего просила квалифицировать их действия по преступлению, предусмотренному п. »а» ч. 5 ст. 290 УК РФ, как получение должностными лицами лично взятки в виде денег за незаконные действия, совершенные группой лиц по предварительному сговору, так как доказательств того, что Тамгин и Кочубеев получили взятку через лиц, которые являлись посредниками, не имеется. Посредничество характеризуется прямым умыслом и выражается в непосредственной передаче по поручению взяткодателя ( или взяткополучателя) предмета взятки, либо ином способствовании в достижении либо реализации соглашения между данными лицами о получении взятки, то есть они осведомлены о том, что участвуют именно в преступных действиях. Таких обстоятельств по делу не установлено.Свидетель ФИО1, передавший 15000 руб. непосредственно Тамгину с Кочубеевым, не был осведомлен о том, что совершается преступление Панковым и сотрудниками ГИБДД, как не представлено доказательств об осведомленности об этом и у неустановленного следствием лица. Принимая указанное решение, суд учитывал положения ст. 252 УПК РФ и то, что в период предварительного расследования было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении ФИО1 и неустановленного лица, через которых фактически передавались деньги ( т. 4 л.д. 212- 214). Доказательств, опровергающих указанное, суду представлено не было.

Изменение обвинения, касающееся постановления об административном правонарушении, было обусловлено позицией государственного обвинителя, уточнившего, что Кочубеевым вынесено незаконное постановление № от 18 июля 2019 г. по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 3 ст. 12. 14 КоАП РФ, а не ч.3 ст. 12.17 КоАП РФ, как было указано в обвинении, что является явной технической ошибкой. Кроме того суд самостоятельно, в рамках предъявленного обвинения, уточнил его в части составления Кочубеевым в отношении Панкова заведомо незаконного протокола об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 12.7 КоАП РФ. При этом суд правильно пришел к мотивированному выводу о том, что сам факт наличия неотмененного постановления в отношении Панкова по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 12. 7 КоАП РФ, не ставит под сомнение выводы суда о виновности сотрудников ГИБДД в преступлениях, правильности их квалификации и не является препятствием для привлечения виновных к уголовной ответственности. Мотивированные выводы об этом содержатся на листе 70, 72 приговора, являются исчерпывающе правильными.

Изменяя обвинение в указанном выше формате, суд строго исходил из положений ст. ст. 246, 252 УПК РФ, п. 20 Постановления Пленума ВС РФ 2016 г. № 55 « О судебном приговоре», сформулировавшим положение, при котором обвинение будет считаться ухудшающим положение. Так, суд вправе изменить обвинение и квалифицировать действия (бездействие) подсудимого по другой статье уголовного закона, по которой подсудимому не было предъявлено обвинение, лишь при условии, если действия (бездействие) подсудимого, квалифицируемые по новой статье закона, вменялись ему в вину, не содержат признаков более тяжкого преступления и существенно не отличаются по фактическим обстоятельствам от поддержанного государственным обвинителем обвинения, а изменение обвинения не ухудшает положения подсудимого и не нарушает его права на защиту. При этом следует исходить из того, что более тяжким считается обвинение, когда: а) применяется другая норма уголовного закона (статья, часть статьи или пункт), санкция которой предусматривает более строгое наказание; б) в обвинение включаются дополнительные, не вмененные обвиняемому факты (эпизоды), влекущие изменение квалификации преступления на закон, предусматривающий более строгое наказание, либо увеличивающие фактический объем обвинения, хотя и не изменяющие юридической оценки содеянного. Существенно отличающимся обвинением от первоначального по фактическим обстоятельствам следует считать всякое иное изменение формулировки обвинения (вменение других деяний вместо ранее предъявленных или преступления, отличающегося от предъявленного по объекту посягательства, форме вины и т.д.), если при этом нарушается право подсудимого на защиту.

Все приведенные выше позиции, на которые суд должен обратить внимание при изменении обвинения, при постановлении приговора нарушены не были. Все произведенные виновными действия им вменялись в вину, фактические обстоятельства содеянного Тамгиным и Кочубеевым никакого существенного изменения не претерпели ( как вменялось получение денег Тамгину и Кочубееву от Панкова по цепочке Панков- неустановленное лицо –ФИО1- Тамгин, так и осталось), квалификация по п. »а» ч. 5 ст. 290 УК РФ не изменилась. Диспозиция ст. 290УК РФ, предусматривающая ответственность как за личное получение взятки, так и через посредника, находится в открытом доступе для участников процесса. Обстоятельства, связанные с изменением обвинения, были озвучены в судебном заседании государственным обвинителем, а сторона защиты имела возможность высказать по указанному поводу свое мнение. Изменения, внесенные судом, обусловлены полномочиями суда, они так же не нарушили прав стороны защиты. Никаких деяний, вместо ранее предъявленных, отличающихся от предъявленного обвинения по объекту посягательства, форме вины и т.д. вменено в вину приговором виновным не было. Судебная коллегия указывает, что все произведенные изменения обвинения ( на получение виновными взятки лично, а не через посредника, касающиеся протоколов об административных правонарушениях ) нарушения права на защиту подсудимых не повлекли.

Доводы, касающиеся ошибочности квалификации действий Тамгина и Кочубеева как незаконных, своего подтверждения не нашли. Выводы суда, приведенные на листе 70 приговора именно о незаконности действий сотрудников полиции, согласуются с п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. №24 « О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях «, поскольку действия, совершенные Тамгиным и Кочубеевым, являются незаконными в силу того, что никто и ни при каких обстоятельствах не вправе их совершать. Тамгин и Кочубеев, используя свои должностные полномочия, заранее договорились о совместном совершении преступления путем получения незаконного вознаграждения в виде денег в сумме 15 000 руб. от Панкова за совершение каждым из них противоправных действий в пользу взяткодателя и, заведомо зная о фиктивности дорожно- транспортного происшествия, внесли не соответствующие действительности сведения в официальные документы. Тамгин и Кучубеев, зная о том, что ДТП будет инсценировано и им за его оформление предлагают взятку, должны были об этом сообщить дежурному, они этого не сделали, участвовали в данной инсценировке, взяв взятку, то есть совершили действия, которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать.

Выводы о совершении преступления, предусмотренного ст. 290 УК РФ, при наличии квалифицирующего признака « группой лиц по предварительном сговору», приведенные в приговоре на листе 71 о том, что об указанном свидетельствует именно характер и согласованность действий виновных лиц, описанных при изложении обстоятельств содеянного и доказательства, являются верными и согласуются с положениями п. 15 указанного выше Постановления Пленума Верховного Суда РФ. В получении взятки участвовало два должностных лица, которые заранее договорились о совместном получении взятки с использованием служебного положения каждым из виновных. Не имеет значения то обстоятельство, что взятка была вручена одному лицу Тамгину, так как по факту о ее получении заранее договорись оба сотрудника полиции.

Указание адвоката Волоцкой, что о наличии предварительного сговора между Тамгиным и Кочубеевым никто из свидетелей и сами осужденные не указывали, не опровергает правильность вывода суда по указанному вопросу. Суд анализировал не только показания осужденных, свидетелей, данные в суде, но анализировал и оценивал всю совокупность доказательств по делу, которая свидетельствовала о том, что характер действий осужденных Тамгина и Кочубеева был исключительно согласованный и слаженный. Суд мотивированно верно пришел к выводу о слаженности и согласованности действий осужденных, которых невозможно было достигнуть без предварительной договоренности между данными лицами. Обстоятельства, свидетельствующие о таких действиях виновных приведены в показаниях Лебедева, Андрейкина, Панкова, ФИО1, в той части, которую суд посчитал достоверной. Кроме того, Тамгин и Кочубеев последовательно передвигались в служебном автомобиле от места первоначальной дислокации, где оба видели Панкова, к автосервису и сделали это после звонка ФИО1 Тамгину, в целях продолжения общения с Панковым, оба это сделали без соответствующего уведомления оперативного дежурного, имели место указания Тамгина Панкову на проявление осторожности вследствие использования Кочубеевым носимого видеорегистратора, на который ведется аудио и видеозапись. При этом содержание записей носимого видеорегистратора, регистратора в служебнной автомашине, как правильно установлено судом, свидетельствует о том, что Тамгин и Кочубеев общались между собой после общения Тамгина с Панковым, до приезда в автосервис, кроме того должного осмотра места ДТП с необходимыми по указанному случаю измерениями, Кочубеевым не производилось. Все указанное свидетельствует о том, что оба сотрудника заранее договорились о совершении преступлений.

Таким образом, несмотря на то, что никто из участников процесса словесно не указал, что имел место предварительный сговор между Тамгиным и Кочубеевым на совершение преступлений, указанный вывод вытекает из фактических обстоятельств по делу, установленных по результатам анализа представленных суду доказательств стороной обвинения.

Указание адвоката в жалобе, что описание преступного деяния в части вступления Тамгина и Кочубеева в преступный сговор противоречит установленным обстоятельствам, вытекающим из представленных доказательств, ошибочно и опровергается приведенными выше в определении обстоятельствами.

Размер взятки в 15000 рублей судом установлен правильно путем анализа показаний свидетелей ФИО1, ФИО9, ФИО10, осужденных Панкова, Лебедева, причин изменения показаний, озвученных участниками процесса, при принятии показаний данных лиц достоверными в той их части, которые между собой не имеют противоречий и согласуются логически как между собой, так и с другими доказательствами по делу.

Признательные показания, данные на следствии Тамгиным, в ряде показаний Панковым и ФИО1 о том, что взятка была в сумме 10000 рублей, судом оценены в указанной части правильно, как не соответствующие действительности, вследствие того, что противоречат совокупности достоверных доказательств по делу.

Правильность квалификации действий Тамгина и Кочубеева по совокупности преступлений : п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ, по ч. 1 ст. 292 УК РФ, согласуется с положением п. 22 вышеуказанного Постановления Пленума Верховного Суда РФ, согласно которому совершение должностным лицом за взятку действий, образующих самостоятельный состав преступления, не охватывается объективной стороной преступлений, предусмотренных ст. 290 УК РФ. В таких случаях содеянное взяткополучателем подлежит квалификации по совокупности преступлений как получение взятки за незаконные действия по службе и по соответствующей статье Особенной части УК РФ, предусматривающей ответственность за служебный подлог. Поскольку были оформлены официальные документы с внесением заведомо ложных сведений: Кочубеев составил постановление по делу об административном правонарушении № от 18 июля 2019 г. в отношении Панкова А.В., предусмотренном ч. 3 ст. 12. 14 КоАП РФ, Тамгин- приложение к нему в виде справки о повреждениях, имевшихся у мотоцикла, кроме того Кочубеев вынес определения об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении от 18 июля 2019 г., суд правильно квалифицировал их действия по ч. 1 ст. 292 УК РФ.

Указание адвокатов о том, что Тамгин и Кочубеев были обязаны составить соответствующие документы о дорожно- транспортном происшествии, указанные в приговоре, так как выполняли свои должностные обязанности, верными были только бы в том случае, если оба данных лица не были бы заранее осведомлены о том, что обстоятельства дорожно- транспортного происшествия инсценированы, и ими не бралась бы взятка за указанное. Однако доказательствами, имеющимися в распоряжении суда, достоверно установлено, что сотрудники полиции до поступления им вызова дежурного о необходимости направиться к месту происшествия для выполнения своих обязанностей, были не только осведомлены о том, что ДТП носит фиктивный характер, так как инсценировано, но и на указанный период времени между ними и участниками инсценировки ДТП ( Панковым) была достигнута договоренность, что за оформление соответствующих документов, требуемых для получения страхового возмещения, ими будет получена взятка в сумме 15 000 руб. Оформление документов, указанных в приговоре, не охватывается действиями, предусмотренными п. »а» ч. 5 ст. 290 УК РФ, и поэтому правильно квалифицированы самостоятельно по ч. 1 ст. 292 УК РФ.

Каких- либо оснований для переквалификации действий осужденных, либо их оправдания судебная коллегия не усматривает.

Указание адвокатом Волоцкой Ю.В. на то, что доказательства, перечисленные на листе 44 приговора к доказательствам по преступлениям, предусмотренным ст. 290 и 292 УК РФ, не относятся, является ошибочным, так как данные доказательства( связанные с направлением и движениям документов в страховых организациях, документы ОРД, другие перечисленные в дополнительной жалобе в пункте 6 ) правильно приведены судом как доказательства не только по указанным составам, но и доказывают виновность иных лиц, осужденных по делу и инсценировавших ДТП ( Панкова, Лебедева. Андрейкина).
Преступления, совершенные Панковым, Лебедевым, Андрейкиным( покушение на мошенничество в сфере страхования) и преступления, совершенные Тамгиным и Кочубеевым, связаны друг с другом по фактическим обстоятельствам, вследствие чего доказываются одними и теми же доказательствами, которые взаимосвязаны между собой.

Все доводы и рассуждения стороны защиты, приведенные в жалобах и выступлениях в судебном заседании суда апелляционной инстанции, о неправильном установлении фактических обстоятельств по делу, недоказанности вины осужденных Тамгина и Кочубеева, судебная коллегия считает необоснованными, поскольку они основаны исключительно на произвольном и избирательном толковании доказательств по делу, вне оценки имеющейся совокупности допустимых и достоверных доказательств. Все эти доводы защиты аналогичны тем доводам, которые были изложены в ходе судебного разбирательства, но судом первой инстанции они тщательно и всесторонне проверены, мотивированно опровергнуты, о чем в приговоре приведены соответствующие правильные мотивы, достаточные с точки зрения принципа разумности, и с которыми судебная коллегия полностью согласна.

Вопреки доводам стороны защиты, обвинительный приговор по делу соответствует положениям главы 39 УПК РФ, постановлен исключительно по результатам судебного следствия. Положения ст. 240 УПК РФ, в соответствии с которой выводы суда, изложенные в описательно-мотивировочной части приговора, должны быть основаны на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании, соблюдены. Сведения, содержащиеся в показаниях лиц, допрошенных по делу, в оглашенных показаниях, как и другие доказательства, положены в основу выводов суда после их проверки и оценки по правилам, установленным ст.ст. 87, 88 УПК РФ. Суд не ссылался в подтверждение своих выводов на доказательства, которые не были исследованы и не отражены в протоколе судебного заседания. С учетом требований ст.ст. 305, 307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора, суд дал оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим осужденных, излагая доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводя мотивы, по которым те или иные доказательства были отвергнуты. Приговор содержит анализ и оценку доказательств в отношении каждого подсудимого и по каждому обвинению, но без их неуместного повторения, поскольку по делу несколько подсудимых обвинялось в совершении одного и того же преступления. С учетом требований ст. 74, 144 УПК РФ о том, какие сведения могут признаваться доказательствами по уголовному делу, суд в описательно-мотивировочной части приговора раскрыл основное содержание доказательств по делу, не искажая их сути. При этом сведения, имевшиеся по делу в той части, в которой они не относятся к выводам суда и не требуют судебной оценки, в приговоре не приведены.

Утверждение в прениях адвоката Волоцкой Ю.В. о том, что суд, при вынесении постановления от 20 июня 2022 г. в отношении Панкова А.В. о прекращении уголовного дела по его обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 291 УК РФ, с освобождением от уголовной ответственности на основании ч. 2 ст. 75 УК РФ, ч. 2 ст. 28 УПК РФ, примечания к ст. 291 УК РФ, допустил противоречия при оценке доказательств по сравнению с приговором и фактически признал, что представленные правоохранителями доказательства в рамках закона об ОРД не несут в себе информации о передаче Панковым взятки Тамгину ни через посредников, ни лично, что якобы подтверждает доводы жалобы защиты о невиновности Тамгина, а также противоречит доводам суда в приговоре в части оценки перечисленных доказательств, является ошибочным ( т. 25 л.д. 227-231).

Действительно на листе 8 указанного постановления суд указал: «Доводы стороны обвинения о том, что на момент задержания Панкова у правоохранительных органов имелась информация о совершении им преступления, предусмотренного ч.3 ст.290 УК РФ( по факту в постановлении допущена техническая опечатка, должна быть указана ч.3 ст. 291 УК РФ, так как Панков обвинялся именно в даче взятки должностному лицу за совершение заведомо незаконных действий, а не по ч. 3 ст. 290 УК РФ- получение взятки), противоречат исследованным материалам уголовного дела, в том числе сопроводительным письмам от 12 августа 2019г. (т.1 л.д.115-117, 157-158)...». Вместе с тем данный вывод суда никаким образом не свидетельствует о наличии противоречий с иным процессуальным документом- приговором, на который и была подана апелляционная жалоба. Данный вывод суда касается действий иного лица - Панкова, а не Тамгина, интересы которого представляет адвокат, при этом речь идет о преступлении, вменявшемся в вину Панкову и предусмотренному ч. 3 ст. 291 УК РФ, а указанное не вменялось в вину Тамгину, который обвинялся не в даче взятки, а наоборот ее получении, что требует установления и правовой оценки уже иных обстоятельств. При этом самостоятельное процессуальное решение- постановление от 20 июня 2022 г., о котором ведет речь адвокат, участниками процесса не обжаловалось.

Рассматривая вопрос о наказании осужденным Тамгину и Кочубееву, судебная коллегия учитывает положения ч.1 ст.6 УК РФ, в соответствии с которыми наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицам, совершившим преступления, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступлений, обстоятельствам их совершения и личности виновного.

Руководствуясь уголовным законом, суд первой инстанции реализовал данный принцип с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, личности каждого из осужденных, наличия обстоятельств, смягчающих наказание обоим осужденным, влияния наказания на их исправление, условия жизни их семей, и назначил им основное и дополнительное наказание, которое по своему виду и размеру является справедливым, соответствует требованиям ст.ст.6, 43, 60 УК РФ.

Все обстоятельства, влияющие на определение вида и размера назначенного виновным основного и дополнительного наказания, судом в соответствии с требованиями УПК РФ, тщательно исследованы и в приговоре оценены, с приведением мотивов принятого решения.

Обстоятельства, смягчающие наказание виновных, судом установлены правильно. Не установив обстоятельств, отягчающих наказание Тамгина и Кочубеева по п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ, суд правильно пришел к выводу о наличии такого по ч. 1 ст. 292 УК РФ- совершение преступления в составе группы лиц по предварительному сговору.

Поскольку в период рассмотрения уголовного дела в суде первой инстанции истекли сроки давности уголовного преследования по преступлению- ч. 1 ст. 292 УК РФ, предусмотренные п. »а» ч. 2 ст. 78 УК РФ, Тамгин и Кочубеев правильно освобождены от назначенного наказания.

Оснований полагать, что смягчающие наказание осужденных Тамгина и Кочубеева обстоятельства, приведенные в приговоре, учтены недостаточно полно, судебная коллегия не усматривает. При этом при назначении наказания по п.»а» ч. 5 ст. 290 УК РФ, оценив конкретную степень общественной опасности преступления, суд обоснованно, с должной мотивировкой, с которой судебная коллегия согласна, не применил положения ч.6 ст.15 УК РФ, 64, 73, 53.1 УК РФ. Назначение дополнительного наказания судом мотивированно исчерпывающе правильно. С мотивами принятого судом решения судебная коллегия полностью согласна. При этом учитывается совершение осужденными преступления коррупционной направленности, посягающего на основы государственной власти и направленного против интересов государственной службы в правоохранительных органах, что предполагает запрет на выполнение аналогичных обязанностей на определенное время. Принимая во внимание имущественное положение осужденных, наличие возможности с учетом возраста, трудоспособности получения каждым из осужденных дохода, наличие иждивенцев, размер штрафа, определенный судом, является, исполнимым и справедливым.
Таким образом, учтя все обстоятельства, влияющие на определение вида и размера назначенного каждому из осужденных основного и дополнительного наказания по п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ, суд мотивированно пришел к выводу о возможности исправления виновных при назначении наказания в виде лишения свободы сроком на 7 лет каждому ( по факту срок наказания в виде лишения свободы является минимальным), с лишением права занимать должности в правоохранительных органах, связанные с осуществлением функций представителя власти, сроком на 5 лет, со штрафом в размере десятикратной суммы взятки в 150000 руб., которое в наибольшей степени отвечает закрепленным в уголовном законе целям исправления осужденных, а также принципам справедливости и гуманизма и не является чрезмерно суровым.

С учетом указанного выше судебная коллегия не усматривает оснований для снижения наказания Кочубееву, о чем он просит в жалобе.

Доводы жалоб адвоката Орловой М.В. (в интересах осужденного Панкова А.В.), Лебедева А.А., касающиеся изменения приговора в части зачетов мер пресечения в сроки отбывания наказания подлежат удовлетворению.

При этом судебная коллегия, учитывая положения ч.2 ст. 389. 19 УПК РФ, полагает необходимым внести изменения в приговор в части зачетов мер пресечения в сроки отбывания наказания в отношении всех осужденных ( Тамгина Д,В., Кочубеева Д.В., Панкова А.В., Лебедева А.А., Андрейкина А.И., последний приговор не обжаловал ) с учетом коэффициентов кратности, так как указанное улучшает их положение.

Судебная коллегия исходит при этом из системного толкования норм существующего законодательства, связанных с зачетами мер пресечения в сроки отбывания наказания, и разъяснений Президиума Верховного Суда от 31 июля 2019 года "Ответы на вопросы, поступившие из судов, по применению положений статьи 72 УК РФ", также того обстоятельства, что в день вынесения судебного решения об изменении меры пресечения или ее отмены, еще исполнялась та мера пресечения, которая была избрана лицу ранее. Приговор подлежит изменению в части зачетов мер пресечения в сроки отбывания наказания с учетом существующих коэффициентов кратности следующим образом.

Следует изложить абзацы 6 и 7 резолютивной части приговора на листе 80 приговора в следующей редакции.

На основании п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачесть Тамгину Д.В. в срок отбывания наказания в виде лишения свободы время содержания под стражей с 14 августа 2019 г. до 9 апреля 2020 г. включительно и с 20 июня 2022 г. до вступления приговора в законную силу из расчета 1 день за 1 день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

На основании ч.3.4 ст. 72 УК РФ зачесть Тамгину Д.В. в срок отбывания наказания в виде лишения свободы время его нахождения под запретом определенных действий, установленных п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, с 10 апреля 2020 г. до 9 июня 2020 г.включительно из расчета 2 дня нахождения под запретом определенных действий за 1 день лишения свободы.

Следует изложить абзацы 6 и 7 резолютивной части приговора на листе 81 приговора в следующей редакции.

На основании п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачесть Кочубееву Д.В. в срок отбывания наказания в виде лишения свободы время содержания под стражей с 14 августа 2019 г. до 10 февраля 2020 г. включительно и с 20 июня 2022 г. до вступления приговора в законную силу из расчета 1 день за 1 день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

На основании ч.3.4 ст. 72 УК РФ зачесть Кочубееву Д.В.в срок отбывания наказания в виде лишения свободы время его нахождения под запретом определенных действий, установленных п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, с 11 февраля2020 г. до 23 марта 2020 г. включительно из расчета 2 дня нахождения под запретом определенных действий за 1 день лишения свободы.

Панкову А.В. следует зачестьв срок отбывания наказания в виде исправительных работ:

-время содержания под стражей с 14 августа 2019 г. до 16 августа 2019 г. включительно, с 15 ноября 2019 г. до 9 апреля 2020 г. включительно из расчета один день содержания под стражей за три дня исправительных работ;

- время содержания под домашним арестом в период с 17 августа 2019 г. до 14 ноября 2019 г. включительно с учетом требований ч. 3.4. ст. 72 УК РФ из расчета 2 месяца 29 дней домашнего ареста соответствуют 1 месяцу 15 дням содержания под стражей. В силу ч. 3 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей засчитывается в срок исправительных работ из расчета один день за три дня. С учетом этого 2 месяца 29 дней домашнего ареста зачесть в срок наказания как 4 месяца 15 дней исправительных работ;

- время нахождения под запретом определенных действий, установленных п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, с 15 ноября 2019 года до 9 апреля 2020 года включительно. С учетом того, что 4 месяца 26 дней нахождения под запретом определенных действий соответствуют в силу п. 1.1 ч. 10 ст. 109 УПК РФ 2 месяцам 13 дням содержания под стражей, в силу ч. 3 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей засчитывается в срок исправительных работ из расчета один день за три дня, что соответствует 7 месяцам 9 дням исправительных работ. С учетом указанного, 4 месяца 26 дней нахождения под запретом определенных действий следует зачесть в срок наказания как 7 месяцев 9 дней исправительных работ.

В связи с произведенным зачетом считать Панкова А.В. отбывшим наказание, в связи с чем Панкова А.В. освободить от отбывания наказания в виде исправительных работ на срок 1 год с удержанием 10 % заработной платы в доход государства.

Лебедеву А.А. следует зачесть в срок отбывания наказания в виде исправительных работ:

-время содержания под стражей с 14 августа 2019 г. до 16 августа 2019 г. включительно из расчета один день содержания под стражей за три дня исправительных работ;

-время содержания под домашним арестом в период с 17 августа 2019 г. до 12 февраля 2020 г. включительно с учетом требований ч. 3.4. ст. 72 УК РФ из расчета 5 месяцев 27 дней домашнего ареста соответствуют 3 месяцам 12 дням содержания под стражей. В силу ч. 3 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей засчитывается в срок исправительных работ из расчета один день за три дня. С учетом этого 5 месяца 27 дней домашнего ареста зачесть в срок наказания как 10 месяцев 6 дней исправительных работ;

- время нахождения под запретом определенных действий, установленных п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, с 13 февраля2020 г. до 20 марта 2020 г. включительно, что составляет 1 месяц 8 дней нахождения под запретом определенных действий. С учетом того, что 1 месяц 8 дней нахождения под запретом определенных действий соответствуют в силу п. 1.1 ч. 10 ст. 109 УПК РФ 19 дням содержания под стражей, в силу ч. 3 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей засчитывается в срок исправительных работ из расчета один день за три дня, 19 дней зачесть в срок наказания как 1 месяц 27 дней исправительных работ.

В связи с произведенным зачетом считать Лебедева А.А. отбывшим наказание, в связи с чем Лебедева А.А. освободить от отбывания наказания в виде исправительных работ на срок 1 год с удержанием 10 % заработной платы в доход государства.

Андрейкину А.И. следует зачесть в срок отбывания наказания:

- время нахождения под запретом определенных действий, установленных п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, с 11 февраля 2020 г. до 24 марта 2020 г. включительно, что составляет 1 месяц 14 дней нахождения под запретом определенных действий, с учетом п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ 1 месяц 14 дней нахождения под запретом определенных действий соответствуют 21 дню содержания под стражей, смягчить окончательно назначенное Андрейкину А.И. наказание в виде штрафа с 50000 рублей до 10000( десяти тысяч) рублей.

Иные доводы, приведенные адвокатами в жалобах, не свидетельствуют о существенных нарушениях судом первой инстанции положений, закрепленных в главе 39 УПК РФ, в частности вопросов, разрешаемых судом при постановлении приговора, значения для разрешения дела не имеют, так как на ставят под сомнение выводы суда о виновности осужденных в соответствующих деяниях, правильности квалификации их действий и назначенного им наказания, не свидетельствуют о допущенных судом нарушениях уголовно- процессуального законодательства. Поэтому, принимая во внимание положения ст. 252 УПК РФ о пределах судебного разбирательства, судебная коллегия указывает, что иные доводы, приведенные стороной защиты в обоснование невиновности Тамгина и Кочубеева, не ставят под сомнение правильность выводов суда, изложенных в приговоре.

Судебной коллегией установлена техническая ошибка в приговоре ( лист приговора 70 предпоследний абзац снизу, где после слова «целенаправленные» пропущено слово» действия» ), которая не ставит под сомнение правильность выводов суда и принятое по делу решение.

Иных оснований, чем указано в определении выше, для удовлетворения доводов жалоб стороны защиты и изменения приговора не усматривается.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

Определила:

Приговор Ивановского районного суда Ивановской области от 20 июня 2022 года в отношении Тамгина Дмитрия Владимировича, Кочубеева Дмитрия Валерьевича, Панкова Александра Васильевича, Лебедева Александра Алексеевича, Андрейкина Александра Ивановича, изменить в части зачетов мер пресечения в сроки отбывания наказания.

Изложить абзацы 6 и 7 резолютивной части приговора на листе 80 приговора в следующей редакции.

На основании п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачесть Тамгину Д.В. в срок отбывания наказания в виде лишения свободы время содержания под стражей с 14 августа 2019 г. до 9 апреля 2020 г. включительно и с 20 июня 2022 г. до вступления приговора в законную силу из расчета 1 день за 1 день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

На основании ч.3.4 ст. 72 УК РФ зачесть Тамгину Д.В. в срок отбывания наказания в виде лишения свободы время его нахождения под запретом определенных действий, установленных п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, с 10 апреля 2020 г. до 9 июня 2020 г.включительно из расчета 2 дня нахождения под запретом определенных действий за 1 день лишения свободы.

Изложить абзацы 6 и 7 резолютивной части приговора на листе 81 приговора в следующей редакции.

На основании п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачесть Кочубееву Д.В. в срок отбывания наказания в виде лишения свободы время содержания под стражей с 14 августа 2019 г. до 10 февраля 2020 г. включительно и с 20 июня 2022 г. до вступления приговора в законную силу из расчета 1 день за 1 день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

На основании ч.3.4 ст. 72 УК РФ зачесть Кочубееву Д.В.в срок отбывания наказания в виде лишения свободы время его нахождения под запретом определенных действий, установленных п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, с 11 февраля2020 г. до 23 марта 2020 г. включительно из расчета 2 дня нахождения под запретом определенных действий за 1 день лишения свободы.

Зачесть Панкову А.В. в срок отбывания наказания в виде исправительных работ:

-время содержания под стражей с 14 августа 2019 г. до 16 августа 2019 г. включительно, с 15 ноября 2019 г. до 9 апреля 2020 г. включительно из расчета один день содержания под стражей за три дня исправительных работ;

- время содержания под домашним арестом в период с 17 августа 2019 г. до 14 ноября 2019 г. включительно с учетом требований ч. 3.4. ст. 72 УК РФ из расчета 2 месяца 29 дней домашнего ареста соответствуют 1 месяцу 15 дням содержания под стражей. В силу ч. 3 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей засчитывается в срок исправительных работ из расчета один день за три дня. С учетом этого 2 месяца 29 дней домашнего ареста зачесть в срок наказания как 4 месяца 15 дней исправительных работ;

- время нахождения под запретом определенных действий, установленных п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, с 15 ноября 2019 года до 9 апреля 2020 года включительно. С учетом того, что 4 месяца 26 дней нахождения под запретом определенных действий соответствуют в силу п. 1.1 ч. 10 ст. 109 УПК РФ 2 месяцам 13 дням содержания под стражей, в силу ч. 3 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей засчитывается в срок исправительных работ из расчета один день за три дня, что соответствует 7 месяцам 9 дням исправительных работ. С учетом указанного, 4 месяца 26 дней нахождения под запретом определенных действий следует зачесть в срок наказания как 7 месяцев 9 дней исправительных работ.

В связи с произведенным зачетом считать Панкова А.В. отбывшим наказание, в связи с чем Панкова А.В. освободить от отбывания наказания в виде исправительных работ на срок 1 год с удержанием 10 % заработной платы в доход государства.

Зачесть Лебедеву А.А. в срок отбывания наказания в виде исправительных работ:

-время содержания под стражей с 14 августа 2019 г. до 16 августа 2019 г. включительно из расчета один день содержания под стражей за три дня исправительных работ;

-время содержания под домашним арестом в период с 17 августа 2019 г. до 12 февраля 2020 г. включительно с учетом требований ч. 3.4. ст. 72 УК РФ из расчета 5 месяцев 27 дней домашнего ареста соответствуют 3 месяцам 12 дням содержания под стражей. В силу ч. 3 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей засчитывается в срок исправительных работ из расчета один день за три дня. С учетом этого 5 месяцев 27 дней домашнего ареста зачесть в срок наказания как 10 месяцев 6 дней исправительных работ;

- время нахождения под запретом определенных действий, установленных п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, с 13 февраля2020 г. до 20 марта 2020 г. включительно, что составляет 1 месяц 8 дней нахождения под запретом определенных действий. С учетом того, что 1 месяц 8 дней нахождения под запретом определенных действий соответствуют в силу п. 1.1 ч. 10 ст. 109 УПК РФ 19 дням содержания под стражей, в силу ч. 3 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей засчитывается в срок исправительных работ из расчета один день за три дня, 19 дней зачесть в срок наказания как 1 месяц 27 дней исправительных работ.

В связи с произведенным зачетом считать Лебедева А.А. отбывшим наказание, в связи с чем Лебедева А.А. освободить от отбывания наказания в виде исправительных работ на срок 1 год с удержанием 10 % заработной платы в доход государства.

Зачесть Андрейкину А.И. в срок отбывания наказания:

- время нахождения под запретом определенных действий, установленных п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, с 11 февраля 2020 г. до 24 марта 2020 г. включительно, что составляет 1 месяц 14 дней нахождения под запретом определенных действий, с учетом п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ 1 месяц 14 дней нахождения под запретом определенных действий соответствуют 21 дню содержания под стражей, смягчить окончательно назначенное Андрейкину А.И. наказание в виде штрафа с 50000 рублей до 10000( десяти тысяч) рублей.

В остальной части приговор оставить без изменения.

Апелляционные жалобы осужденного Лебедева А.А., адвоката Орловой М.В. в интересах Панкова А.В. удовлетворить, апелляционные жалобы адвоката Волоцкой Ю.В., осужденного Кочубеева Д.В., адвоката Одинцова С.В. - оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента оглашения и может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в г. Москва в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии судебного решения, вступившего в законную силу.

В случае подачи кассационной жалобы или принесения кассационного представления осужденный вправе ходатайствовать об обеспечении его участия в их рассмотрении судом кассационной инстанции.

Пропущенный по уважительной причине срок кассационного обжалования, установленный ч. 4 ст. 401. 3 УПК РФ, может быть восстановлен судьей суда первой инстанции по ходатайству лица, подавшего жалобу, представление. В случае пропуска срока, установленного ч.4 ст. 401.3 УПК РФ, или отказа в его восстановлении кассационные жалоба, представление на приговор подаются непосредственно в суд кассационной инстанции и рассматриваются в порядке, предусмотренном ст.ст.401.10-401.12 УПК РФ

Председательствующий Г.Н. Алексеева

Судьи О.Н. Селезнева

С.Е. Герасимова