Решение по делу № 33-35/2022 (33-8233/2021;) от 15.11.2021

Дело №33-35/2022 (в суде первой инстанции №2-2657/2021)

27RS0001-01-2021-002860-86

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Хабаровск                                       12 января 2022 года

Судебная коллегия по гражданским делам Хабаровского краевого суда в составе:

председательствующего    Кустовой С.В.

судей Железовского С.И.,, Поливода Т.А.

с участием прокурора Лазаревой Н.А.

при секретаре Цурман В.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Михалочкиной Н.Ю. к открытому акционерному обществу «Российские железные дороги», страховому публичному акционерному обществу «Ингосстрах» о взыскании расходов на погребение, компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе открытого акционерного общества «Российские железные дороги» на решение Центрального районного суда г.Хабаровска от 09 сентября 2021 года.

Заслушав доклад судьи Поливода Т.А., объяснения истца Михалочкиной Н.Ю., представителя истца Журавского Р.В., представителей ответчика ОАО «РЖД» Широковой Е.В. и Галынина Д.П., представителя СПАО «Ингосстрах» Мильковой И.Г., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Михалочкина Н.Ю. обратилась в суд с иском к открытому акционерному обществу «Российские железные дороги» о взыскании расходов на погребение, компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований указала, что 25.01.2020 г. около 19 часов 45 минут в районе железнодорожной посадочной станции Тельмана ЕАО на 2 пикете 8511 км Дальневосточной железной дороги в связи с отсутствием освещения на железнодорожной платформе ее мать Михалочкина Л.В. упала с посадочной железнодорожной платформы на железнодорожный путь. После падения Михалочкина Л.В. попыталась покинуть железнодорожный путь, однако высота платформы, а также ее расстояние этого не позволило сделать. Через несколько минут после падения двигался пассажирский поезд №325 направления Хабаровск -Нерюнгри, который совершил наезд на Михалочкину Л.В. Все это произошло на ее глазах, когда она была беременной. От полученных травм Михалочкина Л. В. скончалась в скорой помощи. Прибывшие на место сотрудники полиции провели осмотр места падения, установив отсутствие освещения на посадочной платформе. Согласно заключению эксперта № 00227 от 20.02.2020 г. причиной смерти явились множественные переломы, ушибы, тупая травма головы, туловища, образовавшиеся в результате железнодорожной травмы, а именно от удара частями движущегося железнодорожного транспорта. Постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела от 14.12.2020 г. установлено отсутствие уличного освещения как на платформе, так и на прилегающей территории железнодорожных путей. В настоящее время постановление отменено, по данному факту ведется производство по уголовному делу. Трагедия, в результате которой погибла ее мама, произошла непосредственно на ее глазах. Она испытала сильнейший стресс, потеряла самого дорогого человека, который был опорой во всем. До произошедшего случая проживали с мамой совместно, были очень близки. После гибели матери ей пришлось самостоятельно преодолевать все тяготы. На фоне случившегося у нее стали возникать разногласия с гражданским мужем, являющимся биологическим отцом ребенка, впоследствии он ушел из семьи. Она осталась совсем одна с младенцем на руках в частном доме. От перенесенного сильного душевного волнения чуть не потеряла ребенка. До сих пор испытывает переживания от события, произошедшего 25.01.2020 г., мучают ночные кошмары, очень часто снятся сны, связанные с событием 25.01.2020 г. Степень нравственных страданий оценивает в 2 000 000 (два миллиона) рублей. Кроме того, ею были понесены расходы на погребение в общей сумме 105 283 рубля, состоящих из ритуальных услуг (гроб, кремация, урна) в сумме 62 911 рублей, венки в сумме 4276 рублей, восстановление прижизненного облика в сумме 3 078 рублей, ритуальные услуги при выдаче тела в сумме 5 018 рублей, памятник в сумме 31 000 рублей.

Просит взыскать с ОАО «РЖД» в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 руб., расходы на погребение в размере 105 283 руб.

Определением от 27.04.2021 к участию в деле в качестве третьего лица привлечен Садаев В.С.

Определением от 01.06.2021 к участию в деле в качестве соответчика привлечено СПАО «Ингосстрах».

Решением Центрального районного суда г.Хабаровска от 09 сентября 2021 года исковые требования удовлетворены частично. В пользу Михалочкиной Н.Ю. с открытого акционерного общества «Российские железные дороги» взыскана компенсация морального вреда в размере 600 000 рублей, расходы на погребение в размере 105 283 руб. В остальной части иска отказано. В иске к страховому публичному акционерному обществу «Ингосстрах» отказано. С открытого акционерного общества «Российские железные дороги» взыскана государственная пошлина в размере 3 605 руб. 66 коп. в доход бюджета городского округа «город Хабаровск».

В апелляционной жалобе и дополнении к ней ОАО «РЖД», не согласившись с решением суда, просит его изменить, существенно снизив размер взысканной компенсации морального вреда, а также отказать во взыскании расходов на погребение в заявленной сумме, мотивируя тем, что судом неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела. В решении суда не отражено, что причиной происшествия явилась грубая неосторожность потерпевшей, вина работников ОАО «РЖД» в случае травмирования отсутствует, причинно-следственная связь между происшествием и содержанием платформы документально и экспертно не установлена, ОАО «РЖД» принимаются возможные меры по предупреждению травматизма (рядом имеется пешеходный переход, размещены предупреждающие знаки), не доказан факт падения потерпевшей с платформы, локомотив имел исправный прожектор, в темное время суток потерпевшая не могла не видеть приближения источника повышенной опасности. Судом не выяснены и не отражены в решении суда фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред истцу, определяющие характер и степень его физических и нравственных страданий: характер отношений, сложившихся между потерпевшей и истицей (семейные, родственные, близкие, доверительные), факт совместного проживания с потерпевшей и ведение общего хозяйства до наступления смерти, наличие обращений за медицинской и психологической помощью в медицинские организации вследствие причиненных ему физических и нравственных страданий (морального вреда) и др. Вывод суда первой инстанции о праве Михалочкиной Н.Ю. на компенсацию морального вреда в размере 600000 рублей фактически основан на презумпции причинения морального вреда ввиду наличия родственных отношений между истцом и потерпевшей без учета положений ст.ст.151, 1101, 1083 Гражданского кодекса РФ и разъяснений Верховного Суда РФ по их применению. Судом не применены положения п.2 ст.1083 Гражданского кодекса РФ об уменьшении размера компенсации морального вреда в связи с наличием грубой неосторожности в действиях потерпевшего. В нарушение ст.1101 Гражданского кодекса РФ не учтен критерий разумности и справедливости при определении размера компенсации морального вреда. Судом в нарушение ст.931 Гражданского кодекса РФ неправомерно отказано в удовлетворении исковых требований к СПАО «Ингосстрах». Решение о взыскании расходов на погребение в размере 105283 руб. принято в нарушение ст.1094 Гражданского кодекса РФ. У истицы отсутствует право на возмещение расходов на ритуальные услуги (гроб, кремация, урна), венки, восстановление прижизненного облика, услуги по выдаче тела, памятник, поскольку данные расходы не являются необходимыми при погребении и не входят в предусмотренный законом гарантированный перечень услуг по погребению. Указанные расходы были понесены по инициативе истицы, следовательно, не являются необходимыми расходами на погребение в том смысле, который предусмотрел законодатель. Представленные истицей к исковому заявлению документы в подтверждение расходов на ритуальные услуги не могут являться надлежащим доказательством несения таких расходов: оплата произведена платежной картой, не имеют какой-либо информации о плательщике, в договоре на оказание ритуальных услуг от 28.01.2020 отсутствуют подписи истицы; товарный чек от 15.03.2020 на сумму 31000 руб. не является бланком строгой отчетности, оплата произведена после захоронения тела. Учитывая наличие договора страхования гражданской ответственности, полагает, что ОАО «РЖД» может нести ответственность по расходам на погребение только в размере, превышающем в сумму страхового возмещения. Судом нарушены нормы процессуального права, что привело к принятию неправильного решения: объяснения по обстоятельствам дела, имеющим юридическое значение, от истцов не получил, а представленные объяснения не содержат информации о перенесенных переживаниях в связи с утратой близкого человека; медицинские справки об обращении за психологической (медицинской) помощью после произошедшего случая истцами не представлены; информация о перенесенных нравственных страданиях была подтверждена только со слов представителя, данным в судебном заседании, при этом иск подписан представителем истцов; вывод о размере компенсации морального вреда не мотивирован, то есть суд не обосновал со ссылкой на нормы материального права присужденную сумму. В нарушение ст.ст.67, 215 Гражданского процессуального кодекса РФ суд отказал в удовлетворении ходатайства о приостановлении рассмотрения настоящего дела до рассмотрения уголовного дела, при этом, отвергая недоказанность следствием вины работников ОАО «РЖД», руководствуясь материалами этого же уголовного дела, пришел к выводу о наличии вины. Определенный судом размер компенсации морального вреда не соответствует единообразной судебной практике по делам со схожими фактическими обстоятельствами.

В письменных возражениях относительно доводов апелляционной жалобы СПАО «Ингосстрах» просило оставить решение суда первой инстанции без изменения, а апелляционную жалобу без удовлетворения.

В заседании судебной коллегии представители ОАО «РЖД» Широкова Е.В. и Галынин Д.П. на доводах апелляционной жалобы и дополнениях к ней настаивали.

Истец Михалочкина Н.Ю. и ее представитель Журавский Р.В. просили оставить решение суда первой инстанции без изменения, а апелляционную жалобу без удовлетворения.

Представитель СПАО «Ингосстрах» Милькова И.Г. просила оставить решение суда первой инстанции без изменения, а апелляционную жалобу без удовлетворения.

Иные лица в заседание судебной коллегии не явились, о дате и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом, о причинах неявки не уведомили.

В силу ч.3 ст. 167 ГПК РФ судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Проверив законность и обоснованность принятого судом решения в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе (ч. 1 ст.327.1 ГПК РФ), судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела 25.01.2020 г. около 19 час. 45 мин. в районе железнодорожной посадочной станции Тельмана ЕАО на 2 пикете 8511 км Дальневосточной железной дороги произошел наезд пассажирского поезда №325 направления Хабаровск - Нерюнгри на Михалочкину Л.В., находящуюся на железнодорожном пути, в результате которого Михалочкина Л.В. скончалась.

Согласно заключению эксперта № 0227 от 20.02.2020, причиной смерти Михалочкиной Л.В. явилась сочетанная тупая травма головы, туловища, конечностей — раны, кровоподтеки и ссадины головы туловища, конечностей; кровоизлияние в мягкие ткани теменнозатылочной области; множественные субарахноидальные кровоизлияния головного мозга и мозжечка; внутримозговые внутристволовые кровоизлияния (по данным судебногистологического исследования); кровоизлияния в корни легких и ларааортальную клетчатку; кровоизлияния в окололочечную клетчатку справа и слева; кровоизлияния в ягодичных областях справа и слева; закрытый, оскольчатый перелом тела левой бедренной кости в верхней трети; открытый, полный, фрагментарный перелом левой бедренной кости в нижней трети; гемартроз правого коленного сустава объемом 2 мл; открытые, многооскольчатые, несопоставимые между собой переломы головок лучевой и локтевой костей с полным разрушением суставных поверхностей; закрытый, полный, линейный перелом левой тазовой кости, с полным нарушением целостности вертлужной впадины; кровоизлияния в мягкие ткани в проекции переломов. В соответствии с положениями приказа Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации № 194 Н от 24.04.2008 года «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», данные повреждения расцениваются в совокупности ввиду единого механизма образования, которые применительно к живым лицам квалифицируются как причинившее тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека. Данный комплекс повреждений состоит в прямой причинно - следственной связью с наступившей смертью; мог образоваться в результате железнодорожной травмы, а именно от удара частями движущегося железнодорожного транспорта. В результате судебно-химического исследования крови, стенки мочевого пузыря и стенки желчного пузыря из трупа гр. Мкхалочкиной Л.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения следует, что в крови не обнаружено наличия этилового спирта, наркотических и лекарственных веществ, занесенных в базу данных жидкостного хроматографа Милихром А-01 «DB 2003». В стенке мочевого пузыря и стенке желчного пузыря не обнаружено алкалоидов опия (морфина кодеина).

Согласно акту № 1 расследования транспортного происшествия от 06.02.2020, в 13 часов 00 минут (время московское) 25.01.2020 при следовании пассажирского поезда № 325 (локомотив ЭШ № 353) под управлением машиниста Садаева В.С. на 8511 км по зеленому огню локомотивного светофора при скорости 66 км/час (максимально допустимая скорость на данном участке - 90 км/час) зарегистрировано экстренное торможение, фактический тормозной путь составил 298 метров (расчетный тормозной путь - 325 метров), остановка зарегистрирована на 10 пикете -8510 км. Стоянка поезда составила 41 минуту. Непосредственно перед травмированием зарегистрирована подача звуковых сигналов большой громкости. При проведении проверки локомотива дефектов колесных пар и тормозов не выявлено.

Из объяснений Михалочкиной Н.Ю., Сафитдинова Р.И. следует, что Михалочкина Л.В., находясь на железнодорожных путях, сказала им, что упала в темноте с платформы. Доказательств обратного материалы дела не содержат.

Согласно Правилам технической эксплуатации железных дорог Российской Федерации, утвержденных приказом Министерства транспорта Российской Федерации от 21.12.2010 N 286, инфраструктура железнодорожного транспорта общего пользования, железнодорожные пути не общего пользования и расположенные на них сооружения, устройства, механизмы и оборудование железнодорожного транспорта должны содержаться их владельцами в исправном техническом состоянии.

Абзацем 6 пункта 29 данных Правил предусматривается, что на пассажирских остановочных пунктах должны освещаться места посадки пассажиров в вагоны и высадки из вагонов и помещения для пассажиров.

Согласно требованиям п. 3.6.3 Санитарно-эпидемиологических правил СП 2.5.1198-03 "Санитарные правила по организации пассажирских перевозок на железнодорожном транспорте", утвержденных Постановлением Главного государственного санитарного врача РФ от 04 марта 2003 N 12 (действовавших на момент происшествия 25.01.2020), уровень искусственного освещения на поверхности пассажирских платформ должен быть не менее 5 лк.

Вместе с тем, судом установлено, что на момент происшествия освещение платформы Тельмана отсутствовало, что подтверждается протоколом осмотра места происшествия от 25.01.2020, объяснениями Михалочкиной Н.Ю. от 06.02.2021, Сафитдинова Р.И. от 06.02.2021, протоколами допроса свидетелей ФИО1 от 14.05.2021, ФИО2 от 19.05.2021, ФИО3 от 07.04.2021, Садаева В.С. от 03.03.2021 в рамках возбужденного уголовного дела №.

Согласно акта общего осеннего осмотра о/п Тельмана от 02.10.2019, система освещения не исправна.

Замечания относительно неисправности освещения на платформе Тельмана поступали 11.01.2020, 12.01.2020, 19.01.2020, 03.02.2020, 08.02.2020, 16.03.2020.

15.01.2020 произведена проверка работоспособности наружного освещения платформы Тельмана, освещение в исправном состоянии.

Согласно акта общего весеннего осмотра о/п Тельмана от 24.04.2020, система освещения не исправна.

По факту ненадлежащего исполнения неустановленными должностными лицами Дальневосточной дирекции пассажирских обустройств - структурного подразделения Центральной дирекции пассажирских обустройств – филиала ОАО «Российские железные дороги» своих обязанностей по обеспечению освещения на посадочной платформе «Тельмана», расположенной по адресу Еврейская автономная область Смидовичский район п.Тельмана, что могло повлечь по неосторожности смерть Михалочкиной Л.В. в результате травмирования пассажирским поездом №325 сообщением «Хабаровск-Нерюнгри», произошедшего 25.01.2020 в период времени с 20 часов 00 минут до 20 часов 15 минут на 2 пикете 8511 км Дальневосточной железной дороги (посадочная платформа «Тельмана») Хабаровским следственным отделом на транспорте Дальневосточного следственного управления на транспорте Следственного комитета Российской Федерации 19.02.2021 возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.2 ст.293 УК РФ.

    Разрешая спор и удовлетворяя частично исковые требования Михалочкиной Н.Ю. о компенсации морального вреда и взыскании расходов на погребение, суд первой инстанции руководствовался положениями ст.ст.151, 1064, 1079,1083, 1094 Гражданского кодекса РФ, ст.6 Федерального закона от 27.02.2003 №29-ФЗ "Об особенностях управления и распоряжения имуществом железнодорожного транспорта" и исходил из того, что вред жизни Михалочкиной Л.В. причинен источником повышенной опасности, в связи с чем пришел к выводу, что с ОАО «РЖД» как владельца источника повышенной опасности независимо от его вины в пользу Михалочкиной Н.Ю. подлежит взысканию компенсация морального вреда и расходы на погребение. При этом суд первой инстанции указал, что доводы ответчиков о грубой неосторожности самой Михалочкиной Л.В., о возможном самостоятельном перемещении с платформы на железнодорожные пути не состоятельны, какими-либо относимыми и допустимыми доказательствами не подтверждаются.

    Определяя размер подлежащей взысканию в пользу Михалочкиной Н.Ю. компенсации морального вреда в сумме 600000 рублей, суд первой инстанции сослался на то, что происшествие произошло в присутствии истца Михалочкиной Н.Ю. – дочери Михалочкиной Л.В., с которой они проживали совместно, имели тесную связь, при этом истец находилась рядом с матерью, получившей многочисленные телесные повреждения, после происшествия практически до момента ее смерти, принимая во внимание, что в момент происшествия истец находилась в состоянии беременности, впоследствии имелась угроза прерывания беременности, ее подавленное состояние, что подтверждается медицинскими документами.

    Удовлетворяя исковые требования о взыскании расходов на погребение в сумме 105283 руб., суд первой инстанции исходил из того, что данные расходы являются разумными, документально подтвержденными, направленными на осуществление традиционного погребения в минимальном комплексе услуг и цене входящих товаров и работ.

    Изучив материалы дела, суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о необходимости взыскания в пользу Михалочкиной Н.Ю. компенсации морального вреда и расходов на погребение.

    Суд апелляционной инстанции отвергает доводы апелляционной жалобы о том, что судом первой инстанции не выяснены и не отражены в решении суда фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред истцу, определяющие характер и степень его физических и нравственных страданий: характер отношений, сложившихся между потерпевшей и истицей (семейные, родственные, близкие, доверительные), факт совместного проживания с потерпевшей и ведение общего хозяйства до наступления смерти, наличие обращений за медицинской и психологической помощью в медицинские организации вследствие причиненных ему физических и нравственных страданий (морального вреда) и др., о том, что вывод суда первой инстанции о праве Михалочкиной Н.Ю. на компенсацию морального вреда в размере 600000 рублей фактически основан на презумпции причинения морального вреда ввиду наличия родственных отношений между истцом и потерпевшей без учета положений ст.ст.151, 1101, 1083 Гражданского кодекса РФ и разъяснений Верховного Суда РФ по их применению, не учтен критерий разумности и справедливости при определении размера компенсации морального вреда.

    Так, к числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите, относятся прежде всего право на жизнь (часть 1 статьи 20 Конституции Российской Федерации) как основа человеческого существования, источник всех других основных прав и свобод, и право на охрану здоровья (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации), которое также является высшим для человека благом, без которого могут утратить значение многие другие блага.

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

Из изложенного следует, что государство должно защищать право граждан на жизнь и здоровье, обеспечивать его реализацию, уделяя надлежащее внимание вопросам предупреждения произвольного лишения жизни и здоровья, а также обязано принимать все разумные меры по борьбе с обстоятельствами, которые могут создать прямую угрозу жизни и здоровью граждан.

В соответствии с пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь, здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 названного постановления Пленума).

Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

Из содержания искового заявления следует, что требование о компенсации морального вреда были заявлены истцом Михалочкиной Н.Ю. в связи с тем, что лично ей в связи с причинением смерти ее матери Михалочкиной Л.В. были причинены нравственные страдания, выразившиеся в том, что трагедия, в результате которой погибла ее мама, произошла непосредственно на ее глазах. Она испытала сильнейший стресс, потеряла самого дорогого человека, который был опорой во всем. До произошедшего случая проживали с мамой совместно, были очень близки. После гибели матери ей пришлось самостоятельно преодолевать все тяготы. На фоне случившегося у нее стали возникать разногласия с гражданским мужем, являющимся биологическим отцом ребенка, впоследствии он ушел из семьи. Она осталась совсем одна с младенцем на руках в частном доме. От перенесенного сильного душевного волнения чуть не потеряла ребенка. До сих пор испытывает переживания от события произошедшего 25.01.2020, мучают ночные кошмары, очень часто снятся сны, связанные с событием 25.01.2020.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо (пункт 1 этого постановления).

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней"), поэтому применение судами вышеназванной конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 10 названного постановления).

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) в связи с причинением вреда жизни их близкому родственнику, другому лицу, являющемуся членом семьи по иным основаниям.

Судом первой инстанции верно установлено, что причинение вреда жизни Михалочкиной Л.В. явилось причиной нравственных страданий ее дочери Михалочкиной Н.Ю., которые обусловлены тем, что смерть близкого и родного человека – матери является горем для ребенка, в том числе совершеннолетнего, происшествие произошло в ее присутствии, она находилась с матерью, получившей многочисленные телесные повреждения, практически до момента ее смерти, в момент происшествия истец находилась в состоянии беременности, впоследствии имелась угроза прерывания беременности, находилась в подавленном состоянии.

Обстоятельства дела, установленные судом первой инстанции, и соответствующие им выводы суда первой инстанции о нравственных страданиях Михалочкиной Н.Ю. вследствие причинения вреда жизни ее матери и последовавшие в связи с этим нарушения психологического благополучия семьи, то есть нарушения неимущественного права на родственные и семейные связи в обычном формате их существования не опровергнуты ответчиком ОАО «РЖД».

Определенный судом первой инстанции размер компенсации морального вреда согласуется с конституционными принципами ценности жизни и достоинства личности, взысканная судом сумма отражает пережитые истцом нравственные страдания в результате смерти матери, отвечает принципам разумности и справедливости, обстоятельствам дела.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101) Гражданского кодекса Российской Федерации и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (часть 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В абзаце втором пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2001 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Обжалуемое решение в части определения размера компенсации морального вреда отвечает приведенным нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, правовой позиции Европейского Суда по правам человека.

Определяя размер компенсации морального вреда в размере 600000 рублей, суд первой инстанции исходил из того, что в результате происшествия был причинен вред жизни Михалочкиной Л.В., последствием которого явились нравственные страдания ее дочери Михалочкиной Н.Ю. Оценивая действия самой потерпевшей Михалочкиной Л.В., суд первой инстанции указал на отсутствие доказательств грубой неосторожности с ее стороны, возможного самостоятельного перемещения с платформы на железнодорожные пути.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции в данной части и отвергает доводы апелляционной жалобы о наличии в действиях потерпевшей Михалочкиной Л.В. грубой неосторожности, поскольку в момент происшествия потерпевшая Михалочкина Л.В. в состоянии опьянения не находилась, доказательства самостоятельного перемещения ею с платформы на железнодорожные пути материалы дела не содержат. Из объяснений Михалочкиной Н.Ю., Сафитдинова Р.И. следует, что Михалочкина Л.В., находясь на железнодорожных путях, сказала им, что упала в темноте с платформы. Доказательств обратного материалы дела не содержат. Из протокола осмотра места происшествия от 25.01.2020 следует, что на платформе освещение отсутствует.

При этом судом апелляционной инстанции помимо вышеуказанного учитываются фактические обстоятельства дела: характер деятельности (железнодорожные пути, являющиеся зоной повышенной опасности), обстановка причинения вреда (отсутствие освещения на пассажирской платформе в темное время суток, высота платформы, подплатформенного пространства), индивидуальные особенности потерпевшего, его состояние (женщина, 1966 года рождения, ростом 169 см, отсутствие состояния опьянения), в связи с которыми потерпевшая при падении не могла своевременно покинуть железнодорожный путь.

Акт №1 расследования транспортного происшествия от 06.02.2020, которым установлено нарушение пострадавшей п.10. Правил нахождения граждан и размещения объектов в зонах повышенной опасности, выполнения в этих зонах работ, проезда и перехода через ж.д пути, утвержденные приказом Минтранспорта РФ от 8.02.2007 г № 18) в части нахождения за ограничительной линией у края пассажирской платформы и спрыгивания с пассажирской платформы на железнодорожные пути, п.11. Правил нахождения граждан и размещения объектов в зонах повышенной опасности, выполнения в этих зонах работ, проезда и перехода через ж.д пути в части создания помех для движения железнодорожного подвижного состава, не является доказательством грубой неосторожности пострадавшей, поскольку при составлении данного акта вопрос освещенности платформы не исследовался, кроме того, осмотр проводился в светлое время суток ( с 13-15 час. до 14-15 час), доказательства самостоятельного перемещения Михалочкиной Л.В. с платформы на железнодорожные пути отсутствуют.

Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 14.12.2020 также не подтверждает грубую неосторожность потерпевшей, было отменено 26.01.2021 руководителем Хабаровского следственного отдела на транспорте Дальневосточного следственного управления на транспорте Следственного комитета Российской Федерации.

Определяя размер взыскания расходов на погребение в сумме 105283 руб., суд первой инстанции сослался на их разумность и документальное подтверждение, то, что они были направлены на осуществление традиционного погребения в минимальном комплексе услуг и цене входящих товаров и работ.

Судебная коллегия соглашается с указанными выводами суда первой инстанции.

Михалочкиной Н.Ю. понесены расходы на погребение ее матери Михалочкиной Л.В. в сумме 105283 руб., в том числе ритуальные услуги (гроб, кремация, урна) в сумме 62 911 рублей, венки в сумме 4276 рублей, восстановление прижизненного облика в сумме 3 078 рублей, ритуальные услуги при выдаче тела в сумме 5 018 рублей, памятник в сумме 31 000 рублей.

Факт несения истцом расходов на погребение подтверждено документально. Стороной ответчика не представлено доказательств того, что указанные расходы понесены иным, а не истцом, лицом.

В силу ст.1094 ГК РФ, лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.

Пособие на погребение, полученное гражданами, понесшими эти расходы, в счет возмещения вреда не засчитывается.

Перечень необходимых расходов, связанных с погребением, содержатся в Федеральном законе от 12.01.1996 N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле".

В соответствии со статьей 3 данного Федерального закона погребение определено как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям. В соответствии с ч. 1 ст. 9 Закона к перечню услуг по погребению отнесены расходы, связанные с оформлением документов, необходимых для погребения: расходы по изготовлению и доставке гроба, приобретение одежды и обуви для умершего, а также других предметов, необходимых для погребения; расходы по подготовке и обустройству захоронения (могилы, места в колумбарии); расходы по перевозке тела (останков) умершего на кладбище (в крематорий); расходы непосредственно по погребению либо кремации с последующей выдачей урны с прахом.

В силу статьи 5 названного Федерального закона вопрос о размере необходимых расходов на погребение должен решаться с учетом необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего и его памяти.

В состав действий по погребению включаются услуги по предоставлению гроба и других ритуальных предметов (венки и др.), перевозка тела (останков) умершего на кладбище (в крематорий), организация подготовки места захоронения, непосредственное погребение (кремация с последующей выдачей урны с прахом умершего, ритуальные услуги, установка памятника и др.), установка ограды, памятника на могилу и др.

В отношении расходов на погребение законом установлен принцип возмещения лишь таких расходов, которые признаны необходимыми судом.

Затраты на погребение могут возмещаться на основании документов, подтверждающих произведенные расходы на погребение, то есть размер возмещения не поставлен в зависимость от стоимости гарантированного перечня услуг по погребению, установленного в субъекте Российской Федерации или в муниципальном образовании, предусмотренного статьей 9 Федерального закона от 12 января 1996 года N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле".

Однако, как указано выше, статья 3 этого же Закона определяет погребение как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям.

Погребение предполагает право родственников умершего на его достойные похороны (статья 1174 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Общеизвестно, что при погребении тела человека, русскими обычаями на месте захоронения согласно сложившимся традициям и обычаям предусмотрена установка памятника, оградки. Указанные обстоятельства, как общеизвестные, в силу ч. 1 ст. 61 ГПК РФ не нуждаются в доказывании.

С учетом изложенного, в состав расходов на достойные похороны (погребение) включаются как расходы по предоставлению гроба и других ритуальных предметов (венки и др.), перевозка тела (останков) умершего на кладбище (в крематорий), организация подготовки места захоронения, непосредственное погребение (кремация с последующей выдачей урны с прахом умершего, ритуальные услуги, установка памятника и др.), так и установка памятника, обустройство ограды, поскольку установка памятника на могиле умершего и благоустройство могилы общеприняты и соответствуют традициям населения России, являются одной из форм сохранения памяти об умершем. По указанным основаниям судебной коллегией отклоняются доводы апелляционной жалобы о том, что у истицы отсутствует право на возмещение расходов на ритуальные услуги (гроб, кремация, урна), венки, восстановление прижизненного облика, услуги по выдаче тела, установку памятника.

Вопреки доводам представителей ответчика ОАО «РЖД» о том, что стоимость венка является завышенной, ими не представлено доказательств, подтверждающих данный довод.

Проверив доводы апелляционной жалобы в части распределения ответственности во взыскании компенсации морального вреда и расходов на погребение, суд апелляционной инстанции находит их необоснованными.

Согласно статье 1072 ГК РФ юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (статья 931, пункт 1 статьи 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.

Положениями статьи 931 ГК РФ предусмотрено, что по договору страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, может быть застрахован риск ответственности самого страхователя или иного лица, на которое такая ответственность может быть возложена (пункт 1).

Договор страхования риска ответственности за причинение вреда считается заключенным в пользу лиц, которым может быть причинен вред (выгодоприобретателей), даже если договор заключен в пользу страхователя или иного лица, ответственных за причинение вреда, либо в договоре не сказано, в чью пользу он заключен (пункт 3).

В случае, когда ответственность за причинение вреда застрахована в силу того, что ее страхование обязательно, а также в других случаях, предусмотренных законом или договором страхования такой ответственности, лицо, в пользу которого считается заключенным договор страхования, вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении вреда в пределах страховой суммы (пункт 4).

На момент транспортного происшествия (25.01.2020) ответственность ОАО «РЖД» была застрахована.

15 августа 2018 г. между СПАО "Ингосстрах" (страховщик) и ОАО "Российские железные дороги" (страхователь) заключен договор на оказание услуг по добровольному страхованию гражданской ответственности ОАО "Российские железные дороги" № 3036241 (далее - Договор), по которому страховщик обязуется за обусловленную в соответствии с договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в настоящем Договоре события (страхового случая) возместить третьим лицам (выгодоприобретателям) ущерб, возникший вследствие причинения вреда их жизни, здоровью, имуществу, а также ущерб, возникший вследствие причинения вреда окружающей природной среде.

Согласно п. 2.3 Договора, застрахован риск гражданской ответственности страхователя по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда в течение действия настоящего Договора: а) жизни и/или здоровью выгодоприобретателей, в том числе морального вреда лицам, которым причинены телесные повреждения, ранения, расстройства здоровья, а также лицам, которым в случае смерти потерпевшего страхователь обязан компенсировать моральный вред; б) имуществу выгодоприобретателей; в) окружающей среде.

В соответствии с п.2.4 Договора страхования обязанность Страховщика по выплате страхового возмещения может возникнуть: на основании предъявленной Страхователю претензии, признанной им добровольно; на основании решения суда, установившего обязанность Страхователя возместить ущерб, причиненный им выгодоприобретателю; на основании иных документов, подтверждающих факт причинения ущерба Выгодоприобретателю в результате наступления страхового случая, предусмотренного настоящим договором.

Настоящий Договор вступает в силу с 8 декабря 2018 г. и действует в течение 24 месяцев (п. 5.1 Договора).

Страховая выплата производится страховщиком выгодоприобретателю в пределах страховых сумм, указанных в настоящем договоре, с учетом оговоренной в настоящем договоре франшизы и в зависимости от причины возникновения ущерба исчисляется в случае смерти потерпевшего в результате страхового случая не более 25000 руб. на возмещение расходов на погребение лицам, понесшим данные расходы (п. 8.1.1.2 договора).

В силу п. 8.1.1.3 Договора, в случае если суд возложил на страхователя обязанность денежной компенсации морального вреда выгодоприобретателям, страховая выплата осуществляется страховщиком не более 100000 руб. лицам, которым, в случае смерти потерпевшего, страхователь по решению суда обязан компенсировать моральный вред. Выплата компенсации морального вреда этим лицам производится из общей суммы 100000 руб. в равных долях.

Согласно п.8.2 Договора страховщик производит страховую выплату: 1) непосредственно выгодоприобретателю. Выгодоприобретатель имеет право предъявить непосредственно страховщику требования на возмещение вреда; 2) Страхователю, если Страхователь самостоятельно произвел Выгодоприобретателю выплату компенсации причиненного вреда до получения страхового возмещения по настоящему Договору. Страховое возмещение выплачивается в пределах произведенной Страхователем компенсации вреда после предоставления Страховщику доказательства произведенных расходов, но не более, чем в размерах, определенных условиями настоящего Договора; 3) Страхователю, если Страхователь самостоятельно произвел Выгодоприобретателю выплату компенсации причиненного вреда при полной гибели средств железнодорожного транспорта иностранных компаний.

Учитывая, что истец своим правом на предъявление непосредственно страховщику требования на возмещение вреда не воспользовался, требования предъявил непосредственно к ОАО «РЖД», суд первой инстанции обоснованно взыскал компенсацию морального вреда и расходы на погребение с ОАО «РЖД». После компенсации истцу причиненного вреда ОАО «РЖД» не лишено возможности в соответствии с п.п.2 п.8.2 Договора страхования возместить понесенные убытки в пределах страховой выплаты.

Нарушений норм материального и процессуального права судом не допущено. Таким образом, обжалуемое решение следует признать законным и обоснованным, и оснований для его отмены либо изменения по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

решение Центрального районного суда г. Хабаровска от 09 сентября 2021 года по гражданскому делу по иску Михалочкиной Н.Ю. к открытому акционерному обществу «Российские железные дороги», страховому публичному акционерному обществу «Ингосстрах» о взыскании расходов на погребение, компенсации морального вреда оставить без изменения, апелляционную жалобу открытого акционерного общества «Российские железные дороги» – без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия. Судебные постановления суда первой и апелляционной инстанции могут быть обжалованы в суд кассационной инстанции в течение трех месяцев со дня их вступления в законную силу, путем подачи кассационной жалобы в Девятый кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции.

Председательствующий:                                       

Судьи: