Решение по делу № 2-8/2024 (2-54/2023; 2-942/2022;) от 11.01.2022

УИД 68RS0№-46
Дело 2-8/2024 (2-54/2023; 2-942/2022)

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

21 августа 2024 г. <адрес>

Октябрьский районный суд <адрес> в составе судьи Нишуковой Е.Ю., при секретаре ФИО6,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО2 к ФИО3 о взыскании денежных средств, компенсации морального вреда и штрафа,

установил:

ФИО2 обратилась в суд с иском к ФИО3, в котором указала, что в её собственности находится жилой дом по адресу: <адрес>, д. Заречье, <адрес>. По её поручению её сестра - ФИО10 заключила с ФИО3 устный договор на оказание работ по строительству печи в указанном доме. Стоимость работ была определена в 110 000 руб. Все материалы для возведения печи сестра приобретала совместно с ФИО3 В 2021 году ФИО3 возвел в её доме на готовом фундаменте печь. Однако, после запуска печи она заметила образование трещин, отслоение кирпичей, перекос печи, задвижка лопнула и перестала открываться. Она обратилась за консультацией к четырем печникам, и все они пояснили, что печь работать не будет. Она сообщила об этом ответчику. Он обещал возвратить денежные средства. Однако своих обязательств не исполнил. Она также обратилась в ТОООО «ВДПО» с просьбой обследовать печь на её пригодность и возможность эксплуатации. Согласно акту о техническом состоянии вентиляционных и дымоходных каналов от ДД.ММ.ГГГГ печь не может эксплуатироваться, в том числе по причине неправильного подбора материала при изготовлении печи. Согласно пояснительной записке к акту - при осмотре печи огневого действия, отопительно-варочного назначения выявлены следующие конструктивные, технологические и противопожарные недостатки: конструкция печи не позволяет обогревать данное помещение; несоответствие кирпича и соединительного материала, а также их разделка и самоизоляция; толщина кирпичной разделки не соответствует минимальным нормам, а местами отсутствует.

Ссылаясь на нарушение своих прав как потребителя в рамках Закона о защите прав потребителей, истец, уточнив ДД.ММ.ГГГГ исковые требования, просит суд: взыскать с ФИО3 денежные средства на восстановительный ремонт печи в размере 164 953 рубля; денежные средства, оплаченные за работу, - 110 000,00 рублей; денежные средства, потраченные на приобретение кладочной смеси «Терракот» в количестве 60 штук, - 19 245,60 рублей, и на пескобетон в количестве 15 штук – 1 800 рублей; будущие расходы на покупку кладочных смесей в размере 28 650 рублей (50 мешков * 573 рубля); расходы по оплате экспертного заключения в размере 20 165,40 рублей и комиссию 201,65 рублей, стоимость услуг Всероссийского ФИО1 по обследованию печи - 2 525 рублей; расходы на оплату услуг представителя в размере 20 000 рублей, компенсацию морального вреда в размере 30 000 рублей; штраф за неисполнение в ФИО1 порядке требований потерпевшего, расходы на уплату государственной пошлины в сумме 5 239 рублей и почтовые расходы в сумме 63 рубля.

Протокольным определением суда к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена ФИО10 (сестра истцы), поскольку ответчик утверждал, что именно с ней он обсуждал вопросы укладки печи приобретения материала.

В судебном заседании представитель истца по доверенности ФИО9 поддержала исковые требования своей доверительницы.

В судебном заседании ответчик ФИО3 исковые требования не признал, пояснив, что он полностью не признает своей вины в возникновении дефектов в печи. И этого не подтвердила, как он считает, ни одна экспертиза. ФИО2 он никогда не видел и ничего о ней не слышал. Он настаивает на том, что никаких отношений в части строительства печи с ней не имел. Все вопросы он решал с ФИО10 Она всегда утверждала, что это её дом; она делает это для себя; хочет в нем жить. ФИО10 доверила строительство печи трём разным людям, а претензия предъявляется только к нему. На тот момент, когда нужно было закупать материал, у ФИО4 сломалась машина. Он с ней проездил по всем магазинам и показал, что и где продается. Она приобрела тот кирпич, который он ей показывал. Он смотрел документы - кирпич соответствовал тем требованиям, которые предъявляются для данного вида объектов. Остальной материал, исходя из документов на него, также соответствовал требованиям. Ему передавались 110 000 рублей за работу. Ни одна из экспертиз не подтвердила его вины. Первая экспертиза показала полную свою некомпетентность. Вторая - вероятность повреждения печи владельцем в результате неправильности ее использования. Он считает, что этого достаточно. Он не готов нести расходы на экспертизу - ни по одному вопросу. Если для истца и суда этого недостаточно, то он не может препятствовать им в назначении другой экспертизы. Предоставленная лицензия на печно-кирпичные работы, выданная ВДПО, была отменена постановлением Правительства РФ № от ДД.ММ.ГГГГ То есть в дело был представлен акт организации, у которой была недействующая лицензия. Когда он приехал в дом истца, то заявил, что отремонтирует данную печь. Сказал, что протестирует её, и, если она опять будет негодна к эксплуатации, то он возвратит деньги. На что прибывшие туда два зятя попытались вырвать у него паспорт, документы и потребовали денег. Поэтому он написал заявление в полицию. У него есть соответствующая квалификация, многолетний стаж работы в этой области; много благодарностей от клиентов. И никогда не возникало таких дефектов. Считает, что был нарушен порядок первого прогрева печи.

Подвергая критике заключение повторной экспертизы, ФИО3 пояснил, что, осмотрев фундамент, эксперт ФИО11 не указал, где те 2 см, на которые печь отходит от горизонтали пола. Он ограничился общими фразами. Хотя - где больше всего весовая нагрузка, там и идет просадка. При выполнении исследования технического состояния печной трубы экспертом было обращено внимание на ее состояние в пределах помещения по причине ее первичного прохождения через конструкцию перекрытия, что при наличии деформаций и осадок фундамента, могло привести к возникновению трещин в кладке. Эксперт делает заключение о состоянии всей трубы, не удосужившись её осмотреть. Он указал, что отделение кирпичей кладки от раствора происходит без усилия и применения какого-либо инструмента. Хотя нигде не указывает, какое усилие необходимо было для того, чтобы оторвать кирпич, и с каким усилием он его отрывал. Не указано, какое количество кирпича было отделено, чтобы делать такой вывод. Нарушения всех процедур эксперт определяет прикосновением руки. Непонятно - как с помощью линейки, уровня и фотоаппарата – эксперт с точностью до 100 % утверждает, что нарушена технология работ. На его вопрос, на основании какого документа при проведении исследований был сделан вывод о недостаточной прочности кладки, эксперт ответил – на основании Сборника методических рекомендаций по производству судебных строительно-технических экспертиз. Эксперт говорит о документах, нагрузках, нормативах, но не указывает ни один из них. В пункте 6 Сборника он умышленно акцентирует внимание на одном, но использует другое. Он ссылается на сведения о дефектах каменной кладки ограждающих конструкций», то есть не печи. Эксперт использовал документ, который не имеет отношения к печам. Он проигнорировал вопрос о перегрузке кладки и в своих ответах подчеркнул то, что ему выгодно. Заявляя о снижении прочностных свойств растворной смеси, эксперт указал, что это могло быть обусловлено как нарушением технологии затворения (приготовления), так и изменением ее физико-химических свойств по причине резкого отбора влаги в тело кирпича по причине его недостаточного смачивания/несмачивания. То есть эксперт указывает - «могло быть», «могут являться, а могут не являться». В большинстве ответов эксперт пишет: «Может быть». То есть эксперт не до конца уверен в своих выводах. При этом он не указывает нормативов прочности кладки и то, как он их определил. На вопрос - почему при проведении экспертизы применялись отмененные (недействующие) нормативные акты, литература не технического характера и нормативы, не прошедшие государственную регистрацию, эксперт ответил, что приведенный список литературы в заключении не является исчерпывающим и отражает только основные использованные нормативные документы и методическую литературу; отдельные нормативные документы также указаны непосредственно в тексте заключения. Еще раз посмотрев текст экспертизы, он не нашел ни одной ссылки на другие документы, кроме как списка использованной литературы. Отвечая на вопрос о деформации печи по причине бракованной смеси, эксперт указал, что недостатки проявляются при изготовлении растворной смеси; кладка печи, исходя из ее объемных характеристик, велась не один день, что могло привлечь внимание ответчика при выполнении им работ и потребовать замену смеси. Ему (ответчику) непонятно - как они должны были проявиться? Работы велись строго по технологии, которая указана производителем. Какие недостатки имеет в виду эксперт – непонятно, поскольку он их не указывает. Свод Правил указывает на то, что печь должна иметь равномерный нагрев по всей поверхности. А эксперт указывает, что в печи есть места с большим и меньшим нагревом. По мнению эксперта, трещина не является признаком падения крупного предмета на печь. Эксперт намеренно выбрал из всех позиций, которые указаны в Приложении, – возникновение трещин. Одна из причин - значительная перегрузка кладки. Следующие два пункта описывают недостатки, обнаруженные в печи, но их эксперт не упоминает. Причинами трещин указывается перегрузка кладки и неравномерная деформация грунтов основания, т.е. просадка фундамента, грунта. Отмечает, что эксперт не использовал при производстве экспертизы

В судебное заседание истец ФИО2 и третье лицо ФИО10 не явились, будучи извещенными о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом, о причинах неявки суду не сообщили. На основании ст. 48, 167 ГПК РФ суд определил рассмотреть дело в их отсутствие.

Ранее в судебном заседании ФИО10 поясняла, что ФИО2 - это её сестра. Она попросила найти печника, чтобы установить печь в деревенском доме по адресу: д. <адрес>. Сестра на тот момент работала, поэтому доверила ей заниматься этим вопросом. В объявлениях было два печника, один – из <адрес>, другой – из <адрес>. Она поговорила с обоими, но в итоге договорилась с ФИО12. Он должен был сделать русскую печь: с лежанкой, отопительной системой и трубой. Потом в мессенджере Вотсап он прислал ей два проекта печи и сказал, сколько требуется материала. Сестра передавала ей деньги для оплаты его работы и на покупку материала. Поскольку она вообще ничего не понимала в этом вопросе, то договорилась с ответчиком съездить в магазины и совместно закупить весь материал. Они ездили в те магазины, в которых, как сказал ответчик, он постоянно всё закупает. В одном магазине он сам выбрал кирпич и смесь для кладки, она только расплачивалась. Во втором магазине они купили чугунные дверцы и варочные панели. Дверцы выбирала она. Там им сделали небольшую скидку. Они загрузили всё в его машину и привезли к ней в гараж. Через какое-то время он приехал с сыном. Когда ответчик приехал для производства работ, они уже подготовили для печи фундамент. Это было сделано заранее, примерно, за полгода до его приезда. Она нанимала для этих целей строителей. Весной он начал класть печь. Он возвел её практически до потолка, а там, где чердак и крыша, уже доделывали другие. Место, на котором заканчивается его работа, видно по швам на печи; они отличаются от швов, которые оставили другие строители. Единственное, что он не сделал, так это трубу – из-за того, что строители доделывали крышу, а он говорил, что не может ждать, в <адрес> его ждут заказы. Он отдал этим строителям 10 000 рублей за то, чтобы они сделали вместо него трубу к печи, объяснил им – как её делать. Первый раз они отдали ответчику задаток - 60 000 руб., в общей сложности ему заплатили 210 000 руб. Это были деньги сестры, которая была заказчиком; она (ФИО10) всё делала по её устному поручению. Перед тем, как уехать, ответчик объяснил, как надо начинать эксплуатировать печь - понемногу разжигать. Летом они с печкой ничего не делали, она просто стояла. По осени, когда было прохладно, они позвонили ФИО12 и сказали, что хотят разжечь печь. Спросили, что им делать? Он сообщил, что не может приехать, и что печь надо разжигать в три-четыре этапа. Когда они первый раз её затопили - присутствовала соседка, у которой есть печь из глины. После шестого раза, как они затопили печь, лопнули швы, и дым пошел. Сначала они ничего не понимали. А потом, когда разные люди посмотрели на печь и показали им недостатки, то они всё сами увидели: швы - от 1 до 2-8 см; трещины – огромные; печь - не греет, топить невозможно, поскольку идет черный дым, и сажа сыпется. Когда - дождь или снег, вся сажа - на варочной плите. В печную трубу они воткнули мешок, чтобы сажа не сыпалась. Лежанки к печи практически нет, она упала. Сам фундамент, на который устанавливалась печь, – отличный. Когда ответчик приехал и увидел все недостатки, он сказал: «Я вам ее доделаю». Хотя до него приходили четыре печника (из <адрес> и <адрес>) и сказали, что печь нужно перекладывать, мол, всё сделано неправильно. Он говорил, что доделает, но они не были на это согласны; договорились с ним, что при первой зарплате в Москве он вышлет все деньги. Это было сказано в присутствии свидетелей. Они ему еще предложили - либо он сам разбирает (это будет меньше стоить), либо он возвращает стоимость печи, а они нанимают людей. Он согласился и уехал. После чего подал на неё заявление в полицию.

Заслушав объяснения участников процесса, исследовав письменные материалы дела в качестве доказательств, суд приходит к следующим выводам.

Из материалов дела следует, что с ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 принадлежит на праве собственности жилой дом по адресу: <адрес>, д. Заречье, <адрес> (выписка из ЕГРН - л.д. 10-17).

В исковом заявлении истец указала, и это не оспаривалось в судебном заседании ответчиком ФИО3, что в апреле 2021 года с ним была достигнута устная договоренность на выполнение работ по строительству в её доме печи.

Учитывая, что печь возводилась в доме ФИО2, а ФИО10 в судебном заседании пояснила, что весь материал и работа оплачивались за счет денежных средств её сестры (истца), то у суда отсутствуют основания считать, что работа выполнялась для кого-то другого, а не для ФИО2

Истец также указала, и это следует из объяснений третьего лица ФИО10, что после запуска печи осенью 2021 года на ней образовались трещины; кирпич стал отслаиваться, лопнула и перестала открываться задвижка.

Судом установлено, что после возникновения указанных недостатков истец обратилась в специализированную организацию - ТОООО «ВДПО». Контролер трубо-печного хозяйства данной организации произвел осмотр печи, по результатам которого составил акт о техническом состоянии вентиляционных и дымоходных каналов от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 18-19).

В пояснительной записке к акту он указал, что при осмотре печи были выявлены конструктивные, технологические и противопожарные недостатки, как то: несоответствие кирпича и соединительного материала (глиняной смеси), а также их разделка и самоизоляция; толщина кирпичной разделки должна быть минимум 250 мм, а по факту она составляет 120 мм у трубы, а местами - отсутствует.

ФИО2 сообщила об этом ФИО3, в том числе – посредством направления претензии от ДД.ММ.ГГГГ, в которой просила возвратить денежные средства, израсходованные на материал, и денежные средства, оплаченные за работу (л.д. 25-26).

В этой части ФИО3 в судебном заседании пояснил, что приезжал в дом истца и сообщил, что отремонтирует печь после того, как протестирует её. И, если после этого он поймет, что она непригодна к эксплуатации, то возвратит денежные средства. Диалога не состоялось по причине конфликта со стороны родственников истца.

Таким образом, ФИО3 не выполнил досудебной претензии истца, после чего она обратилась в суд.

Предъявляя к ФИО3 исковые требования, истец полагает, что были нарушены её права как потребителя, поэтому на возникшие правоотношения должны распространяться положения Закона о защите прав потребителей.

Так, из преамбулы к Закону РФ от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 «О защите прав потребителей» следует, что он регулирует отношения, возникающие между потребителями и, в том числе - исполнителями при выполнении работ, оказании услуг; устанавливает права потребителей на приобретение работ надлежащего качества и безопасных для жизни, здоровья, имущества потребителей, получение информации о работах, услугах и об их исполнителях, а также определяет механизм реализации этих прав.

При этом потребитель - это гражданин, имеющий намерение заказать или приобрести либо заказывающий, приобретающий или использующий работы (услуги), исключительно для семейных, личных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, а исполнитель - это организация независимо от ее организационно-правовой формы, а также индивидуальный предприниматель, выполняющие работы

или оказывающие услуги потребителям по возмездному договору.

В силу пункта 1 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг. Лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность, должны быть зарегистрированы в этом качестве в установленном законом порядке, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 23 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданин вправе заниматься предпринимательской деятельностью без образования юридического лица с момента государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, за исключением случаев, предусмотренных абзацем вторым настоящего пункта (пункт 1). Гражданин, осуществляющий предпринимательскую деятельность без образования юридического лица в нарушение требований, установленных пунктом первым данной статьи, не вправе ссылаться в отношении заключенных им при этом сделок на то, что он не является предпринимателем (пункт 2).

В пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" разъяснено, что применительно к пункту 4 статьи 23 ГК РФ - к таким сделкам, заключаемым гражданином, суд применяет законодательство о защите право потребителей.

Из приведенных положений закона и разъяснений по их применению следует, что само по себе отсутствие у гражданина, занимающегося предпринимательской деятельностью с нарушением требований, установленных пунктом 1 статьи 23 ГК РФ (без регистрации в качестве индивидуального предпринимателя), не исключает применения в отношении заключенных с ним сделок законодательства о защите прав потребителей.

Судом по ходатайству представителя истца были приобщены распечатки объявления с различных платформ, в том числе на Авито, в которых ФИО3 заявлял о себе как о печнике, оказывающем услуги по строительству печей, каминов и т.д., заявлял о приемлемых ценах и высоком качестве своей работы, размещая фотографии (л.д. 76, 77, 78-79,80, 123, 124, 125, 126, 128).

Факт размещения таких объявлений, равно как и то, что он выполнял работу на возмездной основе, ФИО3 в суде не отрицал. Кроме того, он пояснил, что в этой области является специалистом со стажем более 13 лет. В подтверждение чего представил суду удостоверения печника, прошедшего курсы повышения квалификации (л.д. 144-145,146,147); распечатку на сайте Авито отзывов о его работе (л.д. 148).

То есть на протяжении многих лет, предшествовавших периоду возведения в доме истца печи, ФИО3 подавал объявления, фактически рекламируя себя как лицо, выполняющее данный вид работ, и имеющее большой опыт работы в этой сфере; и осуществлял в этой области соответствующую работу.

Из этого следует, что ФИО3 занимался деятельностью по строительству печей (работой печника) на постоянной и возмездной основе, и это являлось его постоянным источником дохода.

В связи с этим, учитывая, что для ФИО2 он также выполнял эту работу на возмездной основе, а печь была необходима ей для удовлетворения личных потребностей, суд полагает, что работа, которую он выполнял в её доме, не носила разового характера и являлась ничем иным, как осуществление предпринимательской деятельности.

При таких обстоятельствах, несмотря на то, что ФИО3 не регистрировался в качестве индивидуального предпринимателя, суд приходит к выводу о том, что на возникшие правоотношения распространяются положения Закона о защите прав потребителей.

При разрешении исковых требований ФИО2 по существу суд исходит из следующего.

Статьей 307 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как то: передать имущество, выполнить работу и т.п., а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности.

В соответствии со статьёй 309 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями.

В соответствии с пунктом 2 статьи 702 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору подряда одна сторона (подрядчик) обязуется выполнить по заданию другой стороны (заказчика) определенную работу и сдать ее результат заказчику, а заказчик обязуется принять результат работы и оплатить его.

В силу пункта 1 статьи 721 Гражданского кодекса Российской Федерации качество выполненной подрядчиком работы должно соответствовать условиям договора подряда, а при отсутствии или неполноте условий договора требованиям, обычно предъявляемым к работам соответствующего рода. Если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором, результат выполненной работы должен в момент передачи заказчику обладать свойствами, указанными в договоре или определенными обычно предъявляемыми требованиями, и в пределах разумного срока быть пригодным для установленного договором использования, а если такое использование договором не предусмотрено, для обычного использования результата работы такого рода.

В соответствии с пунктом 1 статьи 13 Закона о защите прав потребителей изготовитель (исполнитель, продавец, уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортёр) освобождается от ответственности за неисполнение обязательств или за ненадлежащее исполнение обязательств, если докажет, что неисполнение обязательств или их ненадлежащее исполнение произошло вследствие непреодолимой силы, а также по иным основаниям, предусмотренным законом.

В пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" разъяснено, что при разрешении требований потребителей бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, в том числе и за причинение вреда, лежит на продавце (изготовителе, исполнителе, уполномоченной организации или уполномоченном индивидуальном предпринимателе).

В силу статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Частью 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Как следует из положений части 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации во взаимосвязи со статей 67 названного Кодекса, заключение эксперта - необязательно для суда и оценивается судом в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами.

Вместе с тем, назначение судебной экспертизы по правилам статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации связано с исключительным правом суда определять достаточность доказательств, собранных по делу, и предполагается - если это необходимо для устранения противоречий в собранных судом иных доказательствах, а другим способом сделать это не представляется возможным.

Кроме того, пунктом 5 статьи 720 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что при возникновении между заказчиком и подрядчиком спора по поводу недостатков выполненной работы или их причин по требованию любой из сторон должна быть назначена экспертиза.

В данном случае, учитывая характер спора и особенности работ, являвшихся предметом договора подряда (который фактически был заключён между сторонами), суд полагает, что для разрешения спора требовалось получение квалифицированного заключения о действительном возникновении недостатков, об объемах произведенных работ, их качестве и стоимости работ, необходимых для устранения возникших недостатков. Такую информацию, по мнению суда, мог дать эксперт - на основе специальных знаний, которыми он обладает, по результатам исследования спорного объекта - печи.

В процессе рассмотрения дела судом назначались две судебные экспертизы по вопросам, общая формулировка которых следующая: каковы причины возникновения недостатков в печи, установленной в жилом доме истца, и с чем они связаны; возможна ли дальнейшая эксплуатации указанной печи в существующем состоянии; если невозможна, то какова стоимость восстановительного ремонта, и требуется ли для её восстановления приобретение новых материалов - каких и в каком количестве?

Проведение первой экспертизы было поручено эксперту ФБУ Воронежский РЦСЭ Минюста России. По результатам экспертного исследования было составлено заключение (л.д. 107-120).

Вместе с тем, с целью устранения сомнений, которые имелись в первом заключении - суд назначил повторную экспертизу, проведение которой поручил АНО «Судебный экспертно-криминалистический центр».

В обоих случаях эксперты при непосредственном осмотре установили, что печь выполнена из керамического и шамотного кирпича, уложенного по бетонному основанию (фундаменту). При визуальном осмотре обнаруживались повсеместные, множественные трещины в растворных швах кладки, разрушение и пустоты в швах; разрушение кладки печи, часть кладки возможно было демонтировать самостоятельно – без механического воздействия; раствор не обеспечивает надежного соединения кирпичной кладки между собой; трещины в «теле» кирпича; печная труба не имеет деформаций и трещин кладки. Фундамент под печью – монолитный, бетонный, не имеет характерных дефектов и повреждений, свидетельствующих о перегрузке, неравномерной осадке.

В заключении №/СЭ от ДД.ММ.ГГГГ, составленном по результатам повторной экспертизы, эксперт АНО «Судебный экспертно-криминалистический центр» ФИО11 пришел к следующим выводам:

причиной возникновения недостатков кладки печи, возведенной в жилом доме истца, является недостаточная прочность кладки печи, обусловленная недостаточной адгезией между поверхностями кирпичей и кладочным раствором из-за нарушения технологии приготовления кладочного раствора и процесса кладки;

вероятными причинами могли послужить одна из следующих или их

сочетание: слишком густая консистенция кладочного раствора в процессе кладки; кирпичи не смачивались водой перед укладкой или смачивались недостаточно.

В судебном заседании эксперт ФИО11 дал разъяснения по своему заключению и, отвечая на заданные вопросы, пояснил, что в заключении эксперт имеет право ссылаться на недействующую литературу, но она приводится как справочная; эксперт использует её как справочный материал. В данном случае - при производстве работ по возведению печи был нарушен один из двух параметров: первый - это нарушение технологии при приготовлении смеси, которая использовались при кладке печи; второй - это недостаточное смачивание, либо небеспыленый материал (кирпич). Адгезия нарушена не только на верхних рядах, но и на иных, о чем говорят трещины, имеющиеся как на вертикальных, так и на горизонтальных швах. Полученные выводы основываются на том, что дефекты и повреждения, которые имеют место быть, их первопричинами являются те, о которых он указал в заключении. Учитывая характер и место расположения, локализацию дефектов, довод о том, что была перегрета кладка печи, неверен. Он смог вручную разобрать часть кладки, произведенной ответчиком. Это говорит о нарушении адгезии – материала, связующего с материалом кладки в виде кирпича. Нарушение адгезии свидетельствует о нарушении технологии производства работ. Три фактора, которые могут свидетельствовать о недостаточной адгезии: несхватка раствора с материалом; недостаточное смачивание кирпича, либо недостаточное обеспыливание кирпича. Наличие посторонних частиц на поверхности кирпича снижает схватку кирпича с раствором, что приводит к отслоению связующего материала. Недостаточное смачивание приводит к тому, что вода из раствора быстро поглощается материалом в виде кирпича. Соответственно, быстрое поглощение приводит к быстрому отвердению, полимерезации раствора. Что, в свою очередь, влечет нежизнеспособность раствора в кладке. Как указано в сведениях о растворе, ответчик должен был подготовить массу до консистенции сметаны, дать ей настояться, добавить немного консистенции и продолжить выполнение работ. Судя из того, до какой консистенции разводится растворная масса, она не позволит выполнить объем сверх того, какой может позволить эта масса. Должно было быть либо быстрое твердение, либо, наоборот, она не должна была затвердеть в указанный период. Поэтому, имея практический опыт кладки печей, еще на первых рядах кладки ответчик должен был увидеть бракованность смеси. Ответчик ссылается на некую технологическую экспертизу. Однако в Приказе Минюста об определении видов экспертиз нет технологической экспертизы, есть строительно-техническая экспертиза. Там указано о том, что печь принимается в эксплуатацию в том случае, если не будет иметь нитевидных трещин свыше 0,5 мм и т.д. В данном случае нарушение адгезии обусловлено тем, что печь имеет дефекты в виде трещин, пересекающих кладку, т.е. нарушены прочностные характеристики кладки. Нарушение адгезии, кладки приводит к тому, что диоксид углерода, который образуется в процессе сжигания топлива в печи, может попасть в жилое помещение. Воздействие диоксида углерода в определенных концентрациях влечет угрозу жизни и здоровья. По этой причине и был сделан вывод о невозможности её дальнейшей эксплуатации. При выполнении осмотра им не было зафиксировано характерных дефектов и повреждений (сколов), свидетельствующих о приложении к данной печи каких-то ударных нагрузок. Он рассматривал вариант неверной первой растопки, и что не было выдержано время первой растопки. Локализация дефектов позволяет сделать вывод о том, это не могло повлечь те дефекты, которые имеются сейчас.

В судебном заседании ответчик ФИО3 высказал многочисленные возражения относительно выводов и разъяснений эксперта ФИО11 (письменных и устных). Однако суд полагает, что никакими доказательствами эти возражения объективно не подтверждены.

Ссылаясь на то, что выводы и разъяснения эксперта содержат несколько причин возникновения недостатков, носят альтернативный и предположительный характер (в той части, которая касается его действий), ФИО3, вместе с тем, не опроверг того, что недостаточная прочность кладки, распадение раствора и отсутствие его адгезии возникли по причине недостаточного смачивания кирпича при выполнении кладки либо неправильного изготовления растворной смеси (то, что выполнял он); и не доказал того, что возникновение в кладке трещин и иных недостатков могло быть вызвано исключительно причиной, не связанной с его действиями.

Подвергая критике заключение повторной экспертизы, истец не привел суду собственных, аргументированных выводов и расчетов – со ссылкой на своды правил и иные нормативные акты, однозначно (без всяких сомнений) указывающих на причины, не связанные с его действиями.

Довод ответчика о том, что при кладке печи могла быть использована бракованная смесь, суд отклоняет, поскольку она приобреталась при непосредственном участии ФИО3 (а, значит, по его рекомендации). В судебном заседании он пояснял, что ездил с ФИО10 по магазинам; качество приобретаемого кирпича соответствовало, и качество смеси, исходя из того, что было указано на упаковке, - тоже. Кроме того, являясь специалистом в кладке печи, он должен был увидеть еще на этапе приготовления смеси, что она не доводится до нужной консистенции или, что не создается нужного эффекта при укладке кирпичей при её использовании (доводов в обоснование обратного им не приведено).

В свою очередь, суд отклоняет показания свидетеля ФИО7, допрошенного по ходатайству ответчика, в качестве доказательства надлежащего выполнения работы. Свидетель показал, что смачивал для ФИО3 кирпичи, оказывая ему в этом помощь. То есть ответчик осуществлял кладку кирпича, который обрабатывало лицо, не являющееся специалистом (доказательств обратного не представлено). Что не является подтверждением надлежащей обработки кирпича.

Ссылаясь на то, что эксперт должен был руководствоваться Сводом Правил 7.13130-2013 «Отопление, вентиляция и кондиционирование. Требования ФИО1 безопасности», чего в данном случае не сделал, ФИО3, в свою очередь, не сообщил, какие положения данного СП могли кардинально повлиять на выводы эксперта, и какие выводы эксперта противоречат положениям данного СП.

При этом следует отметить, что СП 7.13130-2013 не содержит положений о технологии кладки печи. Поэтому неприменение экспертом данного свода не дает повода оценивать его заключение как необоснованное. Эксперт ФИО11 в судебном заседании пояснил, что нормативная база по кладке печи – скудна и практически вся отменена. Нормативные источники, указанные в заключении в списке литературы, принимались им как справочные, он черпал из них необходимую информацию по технологиям. При этом в исследовательской части заключения отсутствуют отсылки к нормативам. Он оценивал всё в совокупности и учитывал, в том числе - технологию производства работ, указанную на упаковочной продукции использованного материала (в качестве связующего для кладки печи). В общедоступных источниках имеются сведения о продукции, технологии изготовления и дальнейшего использования. В материалах дела есть сведения о материалах и сертификате.

При отсутствии нормативной базы по кладке печи (доказательств обратного ответчиком не представлено) - оснований не доверять выводам данного эксперта у суда не имеется, поскольку он имеет высшее образование по квалификации инженер, специальность - «Городское строительство»; согласно протоколу экспертно-квалификационной комиссии – ему присвоено право самостоятельного производства строительно-технической экспертизы по специальности 16.1 «Исследование строительных объектов…»; им получены соответствующие сертификаты.

Суд полагает, что, обладая познаниями в области строительства, эксперт мог определить наличие нарушений при кладке кирпича и их причины, а также отсутствие адгезии (сцепления) и его причины. Кроме того, он был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ. Поэтому, зная об ответственности, мог отказаться от проведения экспертизы, если бы понял отсутствие у него необходимых знаний для правильной оценки спорного объекта.

Кроме того, при проведении осмотра печи эксперт не зафиксировал характерных дефектов и повреждений (сколов), свидетельствующих о приложении к печи каких-то ударных нагрузок. То есть он не усмотрел иных причин возникновения трещин на кладке, так же, как не увидел нарушений при возведении фундамента установленного другими специалистами, которые могли бы повлечь деформацию кладки у самой печи.

Учитывая, что законодательство о защите прав потребителей толкует все сомнения в пользу потребителя - как наиболее незащищенного участника гражданско-правовых отношений, то при отсутствии со стороны ответчика доказательств, устраняющих сомнения в надлежащем качестве выполненной им работы, суд приходит к выводу о возможности принятии заключения повторной экспертизы как доказательства его вины в возникновении обнаруженных недостатков.

Нарушений при производстве судебной экспертизы и даче заключения требований Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", а также положений статей 79, 83-86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, которые бы свидетельствовали о недостоверности и недопустимости заключения

эксперта, судом не установлено.

ФИО3 в судебном заседании в конечном итоге пояснил, что результаты первоначальной судебной экспертизы, проведенные ФБУ Воронежский РЦСЭ Минюста России, его устраивают, поскольку подтверждают отсутствие его вины.

Вместе с тем, суд полагает, что выводы ФБУ Воронежский РЦСЭ Минюста России абсолютно не противоречат выводам эксперта ФИО11 и не содержат утвердительных ответов в пользу ответчика.

Так, в заключении № эксперт ФБУ Воронежский РЦСЭ Минюста России пришел к следующим выводам:

наиболее вероятной причиной образования трещин в швах кладки, их разрушения, звания пустот и отсутствия адгезии (сцепления) элементов кладки (кирпичей) между собой является изготовление кладочного раствора с отступлением от требований инструкции, указанной заводом изготовителем, либо несоблюдение технологии кладки (в соответствии с инструкцией по выполнению работ с использованием смеси кладочной глино-шамотной «ТЕРРАКОТ», керамический кирпич перед укладкой необходимо увлажнять водой, а кладочный материал должен быть очищен от пыли, грязи прочих загрязнений);

причиной образования указанных недостатков может являться применение некачественной растворной смеси либо смеси, не предназначенной для кирпичной кладки кирпичей (при условии фактического использования иной кладочной смеси);

причиной отслоения противопожарной разделки от «тела» печи является отсутствие перевязки кладки указанных элементов между собой, а также разрушение растворного шва;

Таким образом, эксперт ФБУ Воронежский РЦСЭ, так же, как эксперт ФИО11, пришел к выводу о том, что наиболее вероятной причиной образования трещин в швах кладки, их разрушения, пустот и отсутствия адгезии (сцепления) являются изготовление кладочного раствора с отступлением от требований инструкции завода-изготовителя, либо несоблюдение технологии кладки. То есть они, как указал эксперт, являются производственными, образованными в результате нарушения технологии.

В свою очередь, установлено, и не оспаривалось ответчиком, что все эти работы – изготовление кладочного раствора и кладку кирпича - выполнял ФИО3

При этом, эксперт исключил возникновение недостатков по причине некачественно выполненного фундамента, и указал, что дефекты не могли образоваться в результате эксплуатации исследуемой печи.

Действительно, первый эксперт допустил причину возникновения трещины в «теле» кирпича - перенапряжение кладки и температурное воздействие. Однако он отметил, что не может дать в этой части утвердительного ответа, поскольку отсутствуют сведения о том, каким образом осуществлялся первый прогрев. При этом он заключил, что указанные недостатки не могли образоваться в результате эксплуатации исследуемой печи.

Таким образом, заключение эксперта ФБУ Воронежский РЦСЭ не противоречит выводам эксперта АНО «Судебно-криминалистический центр», поэтому суд считает возможным принять его в качестве дополнительного доказательства причин возникновения недостатков в печи, которые возникли в результате действий ответчика.

Наличие вероятностного характера выводов данного эксперта не является основанием для отклонения его заключения, учитывая, что оно не содержит утвердительных ответов в пользу ФИО3, а сам ФИО3 не устранил имеющиеся сомнения путем представления других допустимых доказательств. В свою очередь, все сомнения, как указывалось выше, должны истолковываться в пользу потребителя.

Как следует из заключений экспертов, характер установленных ими повреждений - соответствует тем, которые установил первоначально контролер трубо-печного хозяйства ТОООО «ВДПО», указав в пояснительной записке от ДД.ММ.ГГГГ, что печь не может эксплуатироваться, в том числе – по причине неправильного подбора материала при её изготовлении.

Поскольку указанные документы согласуются с выводами экспертов, то суд, в том числе, принимает их в качестве доказательств некачественного выполнения ответчиком работ. При этом следует отметить, что ТОООО «ВДПО» имеет свидетельство о допуске к определенному виду работ, которые оказывают влияние на безопасность объектов капитального строительства, в том числе - устройству отопительных печей и очагов (л.д. 165-166).

Учитывая характер спора, суд полагает, что доказательствами, опровергающими выводы судебных экспертов, могли стать выводы других специалистов либо экспертов, обладающих специальными познаниями. Однако таких доказательств ответчик не представил и ходатайств о назначении повторной судебной экспертизы не заявил.

ФИО3 неоднократно разъяснялось данное право, равно как и то, что обязанность по доказыванию соответствия выполненных работ лежит на нём. Однако разрешение вопроса о назначении экспертизы он оставлял на усмотрение суда, если, как он пояснил, суд или истец видят в этом необходимость. А также сообщал об отсутствии экспертов-специалистов в вопросах возведения печи.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что причиной возникновения дефектов, выявленных в печи, возведенной ФИО3 в доме истца, является некачественное выполнение им данных работ.

Статьей 739 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что в случае ненадлежащего выполнения по договору бытового подряда заказчик может воспользоваться правами, предоставленными покупателю в соответствии со статьями 503-505 настоящего Кодекса.

В свою очередь, статьей 503 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что покупатель, которому продан товар ненадлежащего качества, если его недостатки не были оговорены продавцом, по своему выбору вправе потребовать, в том числе – возмещения расходов на устранение недостатков товара (пункт 1). Покупатель вправе отказаться от исполнения договора розничной купли-продажи и потребовать возврата уплаченной за товар суммы (пункт 4).

Пунктом 1 статьи 29 Закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 2300-1 «О защите прав потребителей», в частности, предусмотрено, что потребитель

при обнаружении недостатков выполненной работы (оказанной услуги) вправе по своему выбору потребовать: безвозмездного устранения недостатков выполненной работы (оказанной услуги); соответствующего уменьшения цены выполненной работы (оказанной услуги); безвозмездного изготовления другой вещи из однородного материала такого же качества или повторного выполнения работы; возмещения понесенных им расходов по устранению недостатков выполненной работы (оказанной услуги) своими силами или третьими лицами.

Потребитель вправе отказаться от исполнения договора о выполнении работы (оказании услуги), если им обнаружены существенные недостатки выполненной работы (оказанной услуги) или иные существенные отступления от условий договора, а также потребовать полного возмещения убытков, причиненных ему в связи с недостатками выполненной работы (оказанной услуги).

Требования, связанные с недостатками выполненной работы (оказанной услуги), могут быть предъявлены при принятии выполненной работы (оказанной услуги) или в ходе выполнения работы (оказания услуги) либо, если невозможно обнаружить недостатки при принятии выполненной работы (оказанной услуги), в течение сроков, установленных настоящим пунктом (пункт 3).

В соответствии с пунктом 1 статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства.

Согласно абзацу 2 пункта 2 статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации возмещение убытков в полном размере означает, что в результате их возмещения кредитор должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы обязательство было исполнено надлежащим образом.

Статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб).

В пунктах 11, 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что, применяя статью 15 ГК РФ, следует учитывать, что по общему правилу лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков.

Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то, что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. В состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права.

В пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" разъяснено, что по смыслу статей 14 и 393 ГК РФ, кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками.

Должник вправе предъявить возражения относительно размера причиненных кредитору убытков и представить доказательства, подтверждающие, что кредитор мог уменьшить такие убытки, но не принял для этого разумных мер.

В заключении № 233/09-23/СЭ от 11 марта 2024 г. эксперт АНО «Судебный экспертно-криминалистический центр» ФИО11 указал, что при наличии имеющихся дефектов дальнейшая эксплуатация указанной в существующем ее состоянии невозможна, недопустима по условиям безопасности;

для устранения имеющихся дефектов необходима полная разборка и возведение новой печи с трубой; в процессе перекладки могут быть повторно использованы: керамический кирпич, шамотный кирпич, печные приборы;

стоимость работ и материалов (без учета стоимость кирпича и печных приборов), необходимых для устранения дефектов исследуемой печи,

составляет 164 953 рубля;

для выполнения работ по возведению новой печи и трубы дымохода понадобится дополнительно приобрести кладочные смеси в ориентировочном количестве - 50 мешков по 20 кг.

Таким образом, выводы эксперта свидетельствуют, по мнению суда, о существенности недостатков, выявленных у исследуемой печи, поскольку для приведения её в надлежащее состояние требуются демонтаж и новое исполнение.

При такой ситуации - ФИО2 вправе была отказаться от договора и потребовать у ответчика возврата денежных средств, оплаченных за работу.

В одном из судебных заседаний ФИО3 подтвердил получение за укладку печи денежных средств в сумме 110 000 рублей. Данные объяснения ответчика суд расценивает как признание обстоятельств, на которые ссылается вторая сторона, что освобождает последнюю от их дальнейшего доказывания (в силу статьи 68 ГПК РФ). Поэтому суд приходит к выводу о взыскании с ФИО3 в пользу ФИО2 денежных средств в размере 110 000 рублей.

В исследовательской части заключения эксперт указал, что при расчете стоимости ремонтно-строительных работ по устранению дефектов печи он использовал базисно-индексный метод в ценах на период составления расчета, с использованием индексов Минстроя РФ, с применением лицензионной программы автоматизированного расчета смет.

Кроме того, он привел арифметический расчет количества новых кирпичей, необходимых для возведения печи, мешков сухой смеси, и указал, что в процессе перекладки могут быть повторно использованы: керамический кирпич, шамотный кирпич и печные приборы.

Согласившись с этим, истец в лице представителя изменила исковые требования, исключив требование о взыскании денежных средств, потраченных на приобретение материала, использованного ответчиком, и заявила о взыскании денежных средств, которые в будущем предстоит израсходовать на возведение новой печи (исходя из расчета эксперта).

В части расчета стоимости ремонтно-строительных работ по устранению дефектов суд отклоняет в качестве доказательства заключение первой экспертизы, поскольку он был приведен по состоянию на 4 квартал 2022 года, в отличие от повторной экспертизы, когда расчет производился на период составления заключения.

Расходы, которые рассчитал эксперт АНО «Судебный экспертно-криминалистический центр», следует расценивать как убытки, необходимые истцу для полного восстановления нарушенного права. Заключение данного эксперта является доказательством размера убытков, обосновывающее его с разумной степенью достоверности.

Расчет стоимости ремонтно-строительных работ, приведенный экспертом, ФИО3 не оспорил; каких-либо возражений не представил, так же, как не представил доказательств, подтверждающих, что истец могла уменьшить эти убытки, но не приняла для этого разумных мер.

При таких обстоятельствах, поскольку судом установлена причинно-следственная связь между ненадлежащим исполнением ответчиком его обязательств и названными убытками, суд приходит к выводу о взыскании с ФИО3 денежных средств в размере 164 953 рубля.

Поскольку под убытками понимаются не только расходы, которые лицо произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, но и утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), то суд считает обоснованными требования ФИО2 о взыскании с ответчика денежных средств, израсходованных на покупку кладочной смеси и пескобетона, которые ненадлежащим образом были использованы ответчиком. Их размер составляет 19 245,60 и 1 800 рублей. Данные расходы подтверждены товарным и кассовым чеками от 22 апреля 2021 г. (л.д. 24).

То обстоятельство, что товарный чек был оформлен на другое лицо, не дает оснований для непринятия его в качестве доказательства приобретения истцом указанного в нем товара. Притом, что действующее законодательство не ставит в зависимость возможность возврата потребителю денежных средств от оформления платежного документа на конкретное лицо.

Суд полагает, что сам по себе факт нахождения товарного чека у истца и совпадение даты его оформления со временем описываемых событий позволяет принять его в качестве доказательства приобретения указанного в нем материала.

В заключении эксперта АНО «Судебный экспертно-криминалистический центр» указано на необходимость дополнительного приобретения для возведения новой печи кладочной смеси ориентировочно - 50 мешков по 20 кг.

В подтверждение стоимости одного мешка кладочной, огнеупорной смеси представитель истца представила распечатку с сайта "Кемистой" каталог "Аксон", в котором указано, что стоимость одного мешка такой смеси составляет 573 рубля. Соответственно, 50 мешков необходимо будет приобрести за 28 650 рублей.

В судебном заседании ответчик ссылался на то, что существуют и более низкие цены, однако соответствующих доказательств суду не представил. Поэтому у суда есть все основания для взыскания с него в пользу ФИО2 28 650 рублей в качестве убытков, которые она должна будет понести для возведения новой печи и, соответственно, для восстановления своего права, нарушенного ответчиком.

Согласно статье 15 Закона РФ от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 «О защите прав потребителей» моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости. В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания, устранить эти страдания либо сгладить их остроту. Вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни (пункт 30 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 33).

Таким образом, моральный вред подлежит взысканию в пользу потребителя при наличии вины исполнителя в нарушении прав потребителя. Сам по себе факт нарушения прав ФИО2 как потребителя презюмирует обязанность ответчика компенсировать ей моральный вред (пункт 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

Определяя размер компенсации, подлежащей взысканию в пользу ФИО2, суд учитывает длительность нарушения её прав с момента возникновения недостатков, притом, что работы производились в жилом доме, предназначенном для проживания, а объект строительства - печь предназначалась для отопления жилого дома. Соответственно, она длительное время была лишена возможности пользоваться печью по её назначению - для проживания и удовлетворения ежедневных, бытовых потребностей. Также суд учитывает состояние здоровья истца (тяжелое заболевание, при котором исключаются стрессы), в подтверждение чего были представлены медицинские документы. В связи с чем - приходит к выводу о том, что заявленный размер компенсации морального вреда - 30 000 рублей - соразмерен и соответствует нарушенному праву.

В соответствии с пунктом 6 статьи 13 Закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 2300-1 «О защите прав потребителей» при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в ФИО1 порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Согласно статье 15 вышеназванного Закона моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

Поскольку судом установлено, что досудебная претензия ФИО2 в ФИО1 порядке не была исполнена, то с ФИО3 подлежит взысканию в её пользу штраф в размере 50 % от всех взыскиваемых судом сумм - в размере 177 324,30 рублей (164 953 + 110 000 + 19,245,60 + 1 800 + 28 650 + 30 000 = 354 648,60 / 2).

Требование ФИО2 о взыскании судебных расходов также подлежит удовлетворению ввиду следующего.

Согласно части 1 статьи 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Статьей 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе расходы на оплату услуг представителей; связанные с рассмотрением дела почтовые расходы, понесенные сторонами; суммы, подлежащие выплате экспертам, другие признанные судом необходимыми расходы.

В соответствии с частью 1 статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ № от ДД.ММ.ГГГГ «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства.

В материалы дела было представлено соглашение на оказание юридических услуг от ДД.ММ.ГГГГ, по которому ФИО9 взяла на себя обязательство оказать услуги по составлению искового заявления о ненадлежащем оказании услуг по строительству печи, по консультации, подготовке претензии ответчику, направлению иска в суд (л.д. 38).

Полномочия ФИО9     Е.В. в качестве представителя ФИО2 подтверждаются доверенностью.

Факт составления ФИО9 искового заявления (подписанного ею) и оказания ФИО2 остальных, вышеперечисленных услуг, у суда не вызывает сомнения, учитывая, что на протяжении всего времени рассмотрения дела она являлась в суд в качестве представителя истца.

Несение истцом расходов на услуги представителя подтверждается распиской последней от ДД.ММ.ГГГГ в получении денежных средств в сумме 20 000 рублей (л.д. 27).

Суд принимает данную расписку в качестве доказательства несения расходов на услуги представителя, поскольку действующим законодательством РФ не предусмотрена конкретная форма оплаты юридических услуг. Кроме того, истец не может в этом случае отвечать за действия представителя, принявшего у неё оплаты именно таким способом.

При определении разумности заявленной суммы суд учитывает сложившуюся гонорарную практику по <адрес>, которая рекомендована решением Совета адвокатской палаты <адрес> «О минимальных ставках вознаграждения за оказываемую юридическую помощь», утвержденным Советом адвокатской палаты <адрес> ДД.ММ.ГГГГ, которая может рассматриваться как наиболее близкая за аналогичные услуги в сравнимых обстоятельствах.

Так, минимальный рекомендуемый размер вознаграждения: за подготовку к ведению дела и выработку правовой позиции – от 5 000 рублей; представительство в суде первой инстанции по гражданскому делу, в том числе в предварительном судебном заседании - от 7 000 руб. за день занятости; за составление исковых заявлений и отзывов на исковые заявления - от 5 000 руб., за составление заявлений правового характера – от 3 000 руб.

Учитывая объем оказанных представителем услуг, суд приходит к выводу о том, что заявленная сумма расходов в полной мере обеспечит баланс прав и законных интересов сторон. Поэтому суд взыскивает с ответчика в пользу истца 20 000 рублей.

Во втором абзаце пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № от ДД.ММ.ГГГГ «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» разъяснено, что перечень судебных издержек, предусмотренный указанными кодексами, не является исчерпывающим. Так, расходы, понесенные истцом в связи с собиранием доказательств до предъявления искового заявления в суд, могут быть признаны судебными издержками, если несение таких расходов было необходимо для реализации права на обращение в суд и собранные до предъявления иска доказательства соответствуют требованиям относимости, допустимости. Например, истцу могут быть возмещены расходы на проведение досудебного исследования состояния имущества, на основании которого впоследствии определена цена предъявленного в суд иска.

Судом установлено, что до подачи искового заявления в суд ФИО2 обращалась в ТОООО «ВДПО» с просьбой обследовать печь на её пригодность и возможность эксплуатации. Результатом обследования явился акт о техническом состоянии вентиляционных и дымоходных каналов от ДД.ММ.ГГГГ

Несение расходов на данное исследование в сумме 2 525 рублей (с учетом комиссии) подтверждается чеком по операции от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 37).

Учитывая, что обследование необходимо было истцу для установления причин возникновения дефектов в печи и последующей защиты её прав в судебном порядке; представленный акт с пояснительной запиской были приняты в качестве доказательства по делу, то суд признает расходы на указанное обследование необходимыми и полагает, что ФИО2 вправе требовать их возмещения за счет ФИО3

Поскольку суд приходит к выводу об удовлетворении имущественных требований ФИО2, то в силу статей 98 ГПК РФ с ответчика в её пользу подлежат взысканию расходы по уплате государственной пошлины в сумме 5 239 рублей (чек по операции - л.д. 7).

Помимо этого, с ответчика подлежит взысканию в доход местного бюджета государственная пошлина в сумме 1 507,49 рублей, исходя из того, что размер материальных требований составляет 324 648,60 рублей (госпошлина от указанной суммы - 6 446,49 руб.), за требование материального характера, не подлежащего оценке (моральный вред), необходима уплата госпошлины 300 рублей, а истец уплатила 5 239 рублей.

При разрешении вопроса о назначении повторной экспертизы, истец оплатила один вопрос по определению суда 20 165 руб. 40 коп и комиссию - 201,65 рублей. Что подтверждается чеком по операции от ДД.ММ.ГГГГ И, учитывая, что её исковые требования суд полностью удовлетворяет, то эти расходы также подлежат взысканию с ответчика.

В материалах дела имеется заявление эксперта АНО «Судебный экспертно-криминалистический центр» о возмещении части расходов за проведенную экспертизу в сумме 30 000 рублей (за второй вопрос).

При назначении повторной экспертизы часть расходов была возложена на бюджет, однако эти денежные средства не были перечислены на счет экспертной организации, эксперт провел экспертизу без оплаты данной части. И, поскольку решение принимается не в пользу ответчика, то 30 000 рублей подлежат взысканию с него - в пользу экспертного учреждения.

Кроме того, в материалах дела имеется заявление директора ФБУ Воронежский РЦСЭ Минюста России от ДД.ММ.ГГГГ (повторное) о возмещении расходов за экспертизу, проведенную по определению суда от ДД.ММ.ГГГГ, в сумме 27 678 рублей.

Названным определением расходы по экспертизе были возложены на ответчика. Он не исполнил данной обязанности. Несмотря на это, экспертиза была проведена без оплаты.

Поскольку заключение эксперта ФБУ Воронежский РЦСЭ Минюста России, в том числе - положено в основу данного решения, и суд удовлетворяет исковые требования ФИО2, то 27 678 рублей также подлежат взысканию с ФИО3 в пользу названного экспертного учреждения.

Руководствуясь статьями 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

исковые требования ФИО2 – удовлетворить.

Взыскать с ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес> (паспорт серии 68 15 № выдан ОУФМС России по <адрес> в <адрес> ДД.ММ.ГГГГ), зарегистрированного по адресу: <адрес>, в пользу ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения (паспорт серии 68 05 № выдан Октябрьским РУВД <адрес> ДД.ММ.ГГГГ):

денежные средства на восстановительный ремонт печи, установленной по адресу: <адрес>, д. Заречье, <адрес>, в размере 164 953 (сто шестьдесят четыре рубля девятьсот пятьдесят три) рубля;

денежные средства, оплаченные за работу, в размере 110 000 (сто десять тысяч) рублей;

денежные средства, потраченные истцом на покупку кладочной смеси, в сумме 19 245 (девятнадцать тысяч двести сорок пять) рублей 60 (шестьдесят) копеек, пескобетона – в сумме 1 800 (одна тысяча восемьсот) рублей;

убытки в виде будущих расходов на приобретение кладочной смеси - в сумме 28 650 (двадцать восемь тысяч шестьсот пятьдесят) рублей;

компенсацию морального вреда - 30 000 (тридцать тысяч) рублей;

штраф за неисполнение в ФИО1 порядке требований потребителя – 177 324 (сто семьдесят семь тысяч триста двадцать четыре) рубля 30 копеек;

расходы по оплате судебной экспертизы - 20 165 (двадцать тысяч сто шестьдесят пять) рублей 40 копеек и комиссию - 201,65 рублей;

расходы на досудебное обследование печи ТОО "ВДПО" - 2 525 (две тысячи пятьсот двадцать пять) рублей,

расходы на оплату услуг представителя в размере 20 000 (двадцать тысяч) рублей, на уплату государственной пошлины в размере 5 239 (пять тысяч двести тридцать девять) рублей и почтовые расходы в размере 63 (шестьдесят три) рубля.

Взыскать с ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес> (паспорт серии 68 15 № выдан ОУФМС России по <адрес> в <адрес> ДД.ММ.ГГГГ) в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме 1 507 (одна тысяча пятьсот семь) рублей 49 (сорок девять) копеек.

Взыскать с ФИО3 (паспорт серии 68 15 № выдан ОУФМС России по <адрес> в <адрес> ДД.ММ.ГГГГ) в пользу Автономной некоммерческой организации «Судебный экспертно-криминалистический центр» (ИНН №, ОГРН №; расчетный счет 40№ в Тамбовский РФ АО "Россельхозбанк"; кор. счет 30№, БИК №) расходы за производство судебной экспертизы в сумме 30 000 (тридцать тысяч) рублей.

Взыскать с ФИО3 (паспорт серии 68 15 № выдан ОУФМС России по <адрес> в <адрес> ДД.ММ.ГГГГ) в пользу Федерального бюджетного учреждения Воронежский региональный центр судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации (ИНН №, ОГРН №, расчетный счет 03№ Отделение Воронеж Банка России/ УФК по <адрес>, кор. счет 40№, БИК №, КБК 00№) расходы за производство экспертизы в сумме 27 678 (двадцать семь тысяч шестьсот семьдесят восемь) рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Тамбовский областной суд через Октябрьский районный суд <адрес> в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Судья подпись Е.Ю. Нишукова

Мотивированное решение составлено ДД.ММ.ГГГГ