Решение по делу № 22-907/2020 от 28.01.2020

Судья Логиновских Л.Ю.    Дело №22-907/2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Пермь    18 февраля 2020 года

Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе:

председательствующего Евстюниной Н.В.,

судей Пикулевой Н.В., Шляпникова Н.В.

при секретаре Ивановой Е.В.,

с участием прокурора Рапенка А.В.,

осужденных Турбина М.В., Ульянова Д.А., Михайлова М.С.,

защитников адвокатов Саранина А.С., Казанцева В.В., Орлова К.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы адвоката Саранина А.С. в защиту осужденного Турбина М.В., осужденного Ульянова Д.А. и адвоката Казанцева В.В., осужденного Михайлова М.С. и адвоката Апалько М.В. на приговор Орджоникидзевского районного суда г. Перми от 24 декабря 2019 года, которым

ТУРБИН Михаил Владимирович, родившийся дата в ****, несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к 8 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, исчисляя срок наказания со дня вступления приговора в законную силу.

В соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено время содержания под стражей с 24 декабря 2019 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

УЛЬЯНОВ Дмитрий Алексеевич, родившийся дата в ****, судимый:

27 ноября 2017 года мировым судьей судебного участка № 2 Орджоникидзевского судебного района г. Перми по ст. 264.1 УК РФ к 300 часам обязательных работ с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на 1 год 6 месяцев, наказание отбыто: обязательные работы 4 мая 2018 года, дополнительное наказание 9 июля 2019 года,

осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к 8 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, исчисляя срок наказания со дня вступления приговора в законную силу.

В соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено время содержания под стражей с 28 ноября 2018 года по 24 декабря 2018 года и с 24 декабря 2019 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима, в соответствии с ч. 3.4 ст. 72 УК РФ время нахождения под домашним арестом с 25 декабря 2018 года по 26 апреля 2019 года из расчета два дня домашнего ареста за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

МИХАЙЛОВ Максим Сергеевич, родившийся дата в ****, несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к 7 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, исчисляя срок наказания со дня вступления приговора в законную силу.

В соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено в срок лишения свободы время содержания под стражей с 20 марта 2019 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Взыскано солидарно с Турбина М.В., Ульянова Д.А., Михайлова М.С. в пользу Г. в счет возмещения материального ущерба 18 500 рублей, расходы на проведение оценки автомобиля в размере 4 000 рублей; в долевом порядке в счет компенсации морального вреда 80 000 рублей: с Турбина М.В. и Ульянова Д.А. по 30 000 рублей, с Михайлова М.С. 20 000 рублей.

Решены вопросы по гражданскому иску П., вещественным доказательствам, процессуальным издержкам.

Заслушав доклад судьи Евстюниной Н.В., изложившей обстоятельства дела, содержание судебного решения, доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним, выступления осужденного Турбина М.В. и адвоката Саранина А.С., осужденного Ульянова Д.А. и адвоката Казанцева В.В., осужденного Михайлова М.С. и адвоката Орлова К.В., поддержавших доводы жалоб, мнение прокурора Рапенка А.В., полагавшего приговор изменить, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Турбин М.В., Ульянов Д.А. и Михайлов М.С. признаны виновными в совершении группой лиц по предварительному сговору с Н. и иным лицом разбоя в отношении Г., с применением к нему насилия, опасного для жизни и здоровья, с угрозой применения такого насилия, с применением предметов, используемых в качестве оружия, и хищении принадлежащего Г. имущества на сумму 28 500 рублей и имущества Г1. на сумму 305 000 рублей, то есть в крупном размере.

Преступление совершено 10 февраля 2018 года в г. Перми при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе адвокат Саранин А.С. в защиту осужденного Турбина М.В. считает, что насилие подсудимыми было применено к Г. не с целью завладения принадлежащим ему имуществом, а на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений, что подтверждается показаниями потерпевшего и допрошенных судом свидетелей, кроме Н. В нарушение требований ст. 73 УПК РФ суд не установил размер вреда, причиненного преступлением. Установление стоимости имущества на момент его приобретения собственником не отвечает указанным требованиям, а представленное потерпевшим заключение специалиста является недопустимым доказательством, поскольку получено в порядке, не предусмотренном уголовно-процессуальным законом. Указывает, что по делу не установлено применение палкой вреда, опасного для жизни и здоровья потерпевшего. Просит приговор изменить, переквалифицировать действия Турбина М.В. на п.п. «а», «в» ч. 2 ст. 163 УК РФ.

В апелляционной жалобе осужденный Ульянов Д.А. просит пересмотреть приговор.

В апелляционной жалобе адвокат Казанцев В.В. в защиту осужденного Ульянова Д.А., ссылаясь на показания осужденных в судебном заседании и показания потерпевшего Г., данных им в ходе предварительного следствия, считая их наиболее объективными и правдивыми, полагает, что действия осужденных, квалифицированные судом по ч. 3 ст. 162 УК РФ, являются способом совершения преступления, предусмотренного п.п. «а», «в», «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ, подкрепляющим угрозу. Считает необоснованными выводы суда о наличии квалифицирующего признака «с применением предметов, используемых в качестве оружия», поскольку палкой телесные повреждения Г. не причинялись, и не подтвердилось, что сам предмет (палка) представлял опасность для жизни и здоровья. Из показаний Н. следует, что он удерживал Г. битой, прижав ее возле горла потерпевшего. При этом не установлено, что Н. действовал при договоренности с другими осужденными. В связи с чем полагает, что в действиях Н. содержится эксцесс исполнителя. Просит действия Ульянова Д.А. переквалифицировать на п.п. «а», «в», «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ.

В дополнении к жалобе адвокат Казанцев В.В. указывает на недопустимость таких доказательств как заключение эксперта № 953 от 11 апреля 2018 года и заключение специалиста, поскольку ходатайство о предоставлении эксперту дополнительных материалов экспертом не подписывалось, а специалист АНО «Бюро судебных экспертиз и независимой оценки» к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом, не привлекался. В связи с чем считает, что оснований для утверждения применения к потерпевшему насилия, опасного для жизни и здоровья, не имеется, фактическая стоимость похищенного не определена. Оспаривает наличие квалифицирующих признаков «с применением предмета, используемого в качестве оружия», «с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья»: палкой телесные повреждения Г. не причинялись, а демонстрация палки в целях удержания потерпевшего не может быть признана ее применением, выводы суда об имевшейся угрозе не мотивированы. Также указывает на отсутствие доказательств, подтверждающих вывод суда о наличии у осужденных предварительного сговора на разбой. Не дана судом оценка показаниям осужденных о наличии у них умысла на совершение вымогательства, что подтверждается выдвинутыми ими требованиями передачи сначала семисот, а затем пятисот тысяч рублей. Не указание органом предварительного расследования того факта, что подсудимые снимали Г. на видеокамеру, считает неполнотой обвинительного заключения. Просит приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение.

В апелляционной     жалобе и дополнении к ней осужденный Михайлов М.С. указывает, что потерпевший Г. сам начал с С. в социальной сети переписку, из которой можно понять, что он хотел встретиться с ней, зная о ее несовершеннолетнем возрасте, для совершения полового акта. Они хотели разобраться с Г., то есть поговорить, о чем С. было известно. В связи с чем выводы суда о том, что она не догадывалась об их намерениях, не обоснованы. Выясняли марку автомобиля у потерпевшего, чтобы не ошибиться. Кроме того, полагает, что суд при определении стоимости похищенного должен был руководствоваться заключением эксперта, а не представленным потерпевшим заключением специалиста. Считает, что применение палки в целях завладения чужим имуществом является основанием для квалификации как разбой тогда, когда будет установлено, что сам предмет представлял опасность для жизни и здоровья, чего по делу не подтвердилось. Потерпевший Г. опознал его, указав, что он писал договор купли-продажи, однако по заключению эксперта договор был заполнен Н., который в ходе очной ставки с потерпевшим давал более правдивые показания, чем впоследствии при заключении досудебного соглашения. Исковые требования потерпевшего Г. считает необоснованными, кошелек с деньгами ему вернули, на другие ценные вещи никаких документов, подтверждающих их наличие, не представлено. Все личные вещи, находившиеся в автомобиле, включая телефон, были возвращены потерпевшему, поскольку умысла на разбой не было. Просит переквалифицировать свои действия на ч. 2 ст. 163 УК РФ, назначить менее строгое наказание, с применением ст.ст. 64, 73 УК РФ.

В апелляционной жалобе адвокат Апалько М.В. в защиту осужденного Михайлова М.С. просит приговор изменить, переквалифицировать действия Михайлова М.С. с ч. 3 ст. 162 УК РФ на ч. 2 ст. 163 УК РФ, назначить менее строгое наказание с применением ст.ст. 64, 73 УК РФ. При этом, приводя показания Михайлова М.С., указывает на то, что он насилие к потерпевшему не применял, каких-либо требований и угроз в адрес Г. не высказывал, что подтвердили Турбин М.В. и Ульянов Д.А., а также Н. до заключения досудебного соглашения. Считает показания свидетелей У. и С. недостоверными, данными с целью самим избежать ответственности за содеянное, показания осужденного Н. вынужденными в связи с заключением досудебного соглашения, показания потерпевшего Г. противоречивыми, опровергающимися показаниями Михайлова М.С., Турбина М.В. и Ульянова Д.А. Так, из их показаний следует, что Турбин М.В. не мог управлять автомобилем со сломанной рукой, Михайлов М.С., управляя автомобилем, не мог применять физическую силу в отношении Г. и не писал договор купли-продажи, что подтверждается заключением эксперта. Кроме того, считает, что потерпевшим Г. представлена оценка автомобиля в целях завысить квалификацию.

В возражениях государственный обвинитель Попов А.О., считая доводы жалоб необоснованными, просит оставить их без удовлетворения, приговор – без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб, судебная коллегия не нашла оснований для их удовлетворения.

Судом с достаточной полнотой установлены фактические обстоятельства по делу.

Вывод суда о виновности Турбина М.В., Ульянова Д.А., Михайлова М.С. в совершении разбоя основан на имеющихся в деле и проверенных в судебном заседании доказательствах, содержание которых подробно приведено в приговоре. Всем доказательствам суд дал надлежащую оценку с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения дела.

Виновность Турбина М.В., Ульянова Д.А., Михайлова М.С. установлена на основании показаний потерпевших Г. и Г1., свидетелей У., С., П., С1., материалов дела, показаний осужденного Н., а также самих осужденных Турбина М.В., Ульянова Д.А., Михайлова М.С. в той части, в какой они не противоречат установленным судом обстоятельствам.

Так, из последовательных показаний потерпевшего Г., как в судебном заседании, так и на предварительном следствии, следует, что 10 февраля 2018 года в ночное время на него напали, избили, похитили принадлежащий жене автомобиль и его имущество. При этом удары ему наносили Ульянов Д.А., Турбин М.В. кулаком по лицу, ногой в область голени, не менее 10 ударов ногами по лицу, голове, спине, туловищу спереди, ногам. После этого Н. подтолкнул его в салон автомобиля на заднее сиденье, в машине прижал его голову деревянной палкой, похожей на бейсбольную биту, к подголовнику заднего сиденья, палку держал на уровне горла, отчего ему было трудно дышать. Турбин М.В. управлял автомобилем, где Ульянов Д.А. ударил его в лицо, сказал, что они с ним разберутся, затем вместе с Михайловым М.С. стал выкручивать ему руки. Он оказывал сопротивление, но они с силой стали выворачивать пальцы, Михайлов М.С. ударил его кулаком в грудь, а Ульянов Д.А. надавил большими пальцами на его глаза, угрожал сломать нос. Когда остановились в лесу, Н. вытащил его из машины. В лесу его снова подвергли избиению, связали руки сзади липкой лентой. Там находился еще один молодой человек, который также наносил ему удары кулаком в лицо, заставлял сказать на видеокамеру, что он изнасиловал несовершеннолетнюю девушку. Когда он вынужден был это сделать, его усадили в автомобиль, забрали его банковскую карту, Ульянов Д.А. потребовал сказать пин-код, затем Михайлов М.С. стал интересоваться, за какую сумму можно продать автомобиль, спрашивал, есть ли у него деньги. После этого ему дали подписать договор купли-продажи автомобиля. Затем высадили его и уехали на его автомобиле. От ударов он испытывал сильную физическую боль, угрозы воспринимал реально, опасался их осуществления.

Суд обоснованно признал показания потерпевшего Г. достоверными, поскольку они последовательны, детальны, непротиворечивы, согласуются с показаниями потерпевшей Г1., узнавшей об обстоятельствах непосредственно после совершения преступления и видевшей телесные повреждения у Г., протоколом осмотра места происшествия, откуда были изъяты вещество бурого цвета на снегу и ткань с таким же веществом, в которых согласно заключению эксперта обнаружена кровь человека, не исключается ее происхождение от Г., а также с показаниями свидетелей У., С., осужденного Н.

Оснований не доверять показаниям потерпевшего Г. и указанных лиц у суда не имелось, причин оговора с их стороны осужденных Ульянова Д.А., Михайлова М.С. и Турбина М.В. судом не установлено, названные стороной защиты причины неубедительны. У. и С. последовательно поясняли о событиях, свидетелями которых были, а Н. заключил досудебное соглашение добровольно, изобличая соучастников, степень своего участия в преступлении не уменьшил.

Из показаний осужденного Н. следует, что Турбин М.В. и Ульянов Д.А. предложили Михайлову М.С. и иному лицу в ходе переписки с аккаунта С. назначить Г. встречу под предлогом интимной встречи, после чего увезти его в безлюдное место, избить и похитить автомобиль и ценное имущество. Ульянов Д.А. вел переписку и показывал ее другим. Турбин М.В. предложил ему (Н.) принять участие в ограблении Г., он согласился. Иное лицо взяло в автосервисе незаполненный типографский бланк договора купли-продажи автомобиля и моток липкой ленты, а Турбин М.В. взял деревянную биту, пояснив, что липкая лента и бита нужны, чтобы обездвижить Г. в случае его сопротивления. Он должен был оформить договор купли-продажи, якобы купить автомобиль, который собирались похитить. Во дворе дома на месте встречи Ульянов Д.А. и Турбин М.В. нанесли многочисленные удары Г. кулаком и ногами по голове и телу. При этом Турбин М.В. подбежал к потерпевшему с битой, которую затем передал ему (Н.). Турбин М.В., Ульянов Д.А. и иное лицо решили увезти Г. в лесной массив. Чтобы Г. не убежал и не сопротивлялся, он с силой прижал его голову битой к подголовнику, биту удерживал горизонтально возле горла Г. Во время движения Ульянов Д.А. ударил потерпевшего кулаком по лицу, сказав, что они с ним разберутся. Г. убирал биту от горла, тогда Михайлов М.С. стал тянуть в свою сторону руки Г., тот сопротивлялся, Ульянов Д.А. и Михайлов М.С. стали выкручивать ему пальцы, Г. сжимал их в кулаки, Михайлов М.С. ударил его кулаком в грудь, а Ульянов Д.А. стал с силой давить на глаза Г. и пригрозил сломать нос, если он будет сопротивляться. Когда приехали в лес, он перестал удерживать Г. битой и вытащил его на улицу, где Турбин М.В. ударил Г. в спину, отчего тот упал, а затем Ульянов Д.А. и иное лицо связали руки Г. сзади скотчем. После чего Турбин М.В., Ульянов Д.А., Михайлов М.С. и иное лицо нанесли ногами многочисленные удары Г. по голове и телу. Турбин М.В. сказал Михайлову М.С. проверить автомобиль, то есть найти ценное имущество и документы на машину. Михайлов М.С. достал из машины документы и кошелек с банковскими картами. Иное лицо передало ему документы на машину и незаполненный бланк купли-продажи транспортного средства, в котором он указал покупателем иное лицо, а продавцом Х. В это время иное лицо стал снимать Г. на камеру, требуя назвать свои данные и признать, что тот приехал изнасиловать девушку. Г. отказывался, иное лицо наносило удар кулаком в лицо. После того как Г. выполнил требование, его посадили в автомобиль. Михайлов М.С. потребовал у Г. передать им деньги пятьсот-семьсот тысяч рублей, Г. отказался, тогда Михайлов М.С. передал Г. договор, потребовав расписаться за жену Х. После этого Ульянов Д.А. потребовал сказать пин-код карты, узнав который, Турбин Д.А. и иное лицо уехали в отделение банка снять деньги с карты. Днем он узнал, что Ульянов Д.А. продал автомобиль П., деньги отдал Турбину М.В.

Согласно заключению эксперта договор купли-продажи транспортного средства выполнен Н., что подтверждает достоверность его показаний.

Согласно показаниям свидетеля У. по телефону С. переписку в социальной сети с Г. вели Ульянов Д.А., Турбин М.В., Михайлов М.С., Н. и иное лицо. Во дворе дома ** по ул. ****, он видел, как Н. усаживал Г. в автомобиль. В лесу Турбин М.В., Н., Михайлов М.С., Ульянов Д.А. и иное лицо разговаривали с Г., чтобы тот назвал свои личные данные, кто-то снимал его на видео, он слышал звуки многочисленных ударов на протяжении пяти минут, слышал крики Г. от боли, затем видел его в крови, с разбитыми бровью и губами. Г. был напуган. Н. заполнил пустой бланк договора купли-продажи, Г. подписал его, Ульянов Д.А. попросил назвать пинкод карты, после чего Турбин М.В. и иное лицо уехали, чтобы снять деньги.

Свидетель С. поясняла, что по предложению Ульянова Д.А., Н., Турбина М.В. и иного лица зарегистрировалась в социальной сети «***». При этом ей сказали, что от ее имени будут общаться с молодыми людьми в целях назначения им встречи для интимной связи, чтобы в дальнейшем разбираться с данными молодыми людьми по поводу их желания вступить в интимную связь с несовершеннолетней. Ульянов Д.А. просил ее в ходе переписки выяснять наличие автомобиля. Никто из молодых людей к ней на встречу не приехал. В тот вечер кто-то из парней попросил ее телефон для переписки, Ульянов Д.А., Н., Турбин М.В., Михайлов М.С. и иное лицо стояли вместе. Г. назначили встречу. Она испугалась, что парни будут драться с Г., и ушла.

Согласно сведениям, содержащимся в телефоне С., она направляла Ульянову Д.А. скриншоты переписок с различными мужчинами, а Ульянов Д.А. просил ее получить от них информацию о наличии у них автомобилей.

Из информации о движении денежных средств по расчетному счету, видеозаписи с камер видеонаблюдения из отделения ПАО «Сбербанк» денежные средства с похищенной банковской карты Г. были сняты Турбиным М.В. и иным лицом.

Из показаний П. и С1. следует, что они купили автомобиль Киа-Рио, 2011 года выпуска, у Ульянова Д.А.

Согласно заключению эксперта у Г. имелась закрытая черепно-мозговая травма, сопровождавшаяся сотрясением головного мозга, массивными гематомами и ссадинами лобной, скуловой, щечных областей, подапоневротическими гематомами височных и теменных областей, ушибом спинки носа, ушибами обеих ушных раковин больше слева, параорбитальными гематомами с обеих сторон, краевыми сколами в области 1 зуба справа и 1 зуба слева на верхней челюсти, которая, судя по характеру, образовалась от неоднократных ударных и плотно-скользящих воздействий твердыми тупыми предметами, и расценивается как легкий вред здоровью по признаку кратковременного его расстройства (на срок не более 21 дня).При этом судом проверялось соблюдение требований уголовно-процессуального закона при получении данного доказательства, доводы стороны защиты о его недопустимости не нашли своего подтверждения.

Данное заключение сомнений у судебной коллегии не вызывает, оно соответствуют требованиям, предъявляемым к заключениям ст. 204 УПК РФ, является полным, аргументированным, в нем изложены выводы по поставленным перед экспертом вопросам и их обоснование. Нарушений требований ст.ст. 195, 198, 199 УПК РФ при назначении, проведении экспертизы, а также прав обвиняемых при производстве экспертизы, влекущих порочность данного доказательства, не допущено.

В соответствии со ст. 199 УПК РФ руководитель экспертного учреждения после получения постановления поручает производство судебной экспертизы конкретному эксперту или нескольким экспертам из числа работников данного учреждения и уведомляет об этом следователя. Производство вышеуказанной экспертизы было поручено эксперту Б., обладающему специальными познаниями, необходимыми для ответа на поставленные следователем вопросы в указанной области. Данный эксперт был предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ.

Согласно ст. 57 УПК РФ и ст. 16 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» эксперт вправе отказаться от дачи заключения в случае, если материалы дела недостаточны для проведения исследований и дачи заключения, и эксперту отказано в их дополнении.

Из анализа данной нормы закона в совокупности с требованиями ч. 5 ст. 199 УПК РФ, следует, что эксперт вправе ходатайствовать о дополнении представленных для производства экспертизы материалов. При этом требований об обязательном вынесении следователем процессуального решения в виде отдельного документа при разрешении соответствующего ходатайства эксперта закон не содержит. В заключении эксперта приведены все материалы, на основании которых оно дано, в том числе и дополнительно направленные по ходатайству эксперта.

Доводы стороны защиты о нарушении экспертом своих прав и обязанностей, предусмотренных ст. 57 УПК РФ, проверялись судом и обоснованно отвергнуты. Как следует из документов дела, эксперт ввиду недостаточности представленных материалов через заведующего отделением судебно-медицинских экспертиз потерпевших, обвиняемых и других лиц ГКУЗОТ «Пермское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы» обратился к следователю с запросом о предоставлении дополнительных материалов, что соответствует требованиям ст. 57 УПК РФ, ст.ст. 15, 16 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». Тот факт, что документы, подтверждающие ходатайство эксперта следователю и запрос последнего дополнительных материалов из лечебного учреждения, поступили в суд по факсу с телефона, установленного в кафе, не ставит под сомнение достоверность изложенной в этих документах информации и не является основанием для признания заключения эксперта недопустимым доказательством.

Совокупность собранных по делу доказательств признана судом достаточной для постановления обвинительного приговора.

Исследовав все доказательства, суд верно квалифицировал действия Турбина М.В., Ульянова Д.А. и Михайлова М.С. по ч. 3 ст. 162 УК РФ.

Действия осужденных были согласованы, все принимают участие в осуществлении переписки с потерпевшим и выяснении наличия автомобиля, все вместе направляются на место встречи, где действуют, поддерживая друг друга: Ульянов Д.А. и Турбин М.В. применяют насилие к потерпевшему, в то время как Михайлов М.С. садится в его автомобиль и просматривает планшет; затем Турбин М.В., управляя автомобилем потерпевшего, вывозит всех в лес, в это время в автомобиле Ульяновым Д.А., Михайловым М.С. и Н. к потерпевшему применяется насилие и высказываются угрозы применения насилия. В лесу все осужденные участвуют в избиении потерпевшего, Михайлов М.С. передает банковскую карту Турбину М.В., при этом Ульянов Д.А. выясняет у потерпевшего пин-код, Турбин М.В. и иное лицо похищают с карты денежные средства, а в это время Н. заполняет договор купли-продажи автомобиля, впоследствии на автомобиле потерпевшего осужденные скрываются с места преступления и распоряжаются похищенным.

При таких обстоятельствах суд обоснованно пришел к выводу о совершении преступления группой лиц по предварительному сговору.

Судом обоснованно сделан вывод о применении в отношении потерпевшего Г. насилия, опасного для жизни и здоровья, с учетом интенсивности нападения, перемещения потерпевшего в безлюдное место – лес, нанесения ударов Г. по голове и лицу, по ногам и телу, в том числе ногами, сдавливания горла потерпевшего палкой, причинения потерпевшему легкого вреда здоровью по признаку кратковременного его расстройства (на срок не более 21 дня).

Доводы осужденных о том, что насилие ими было применено из неприязненных отношений, в так называемых воспитательных целях, проверялись судом и обоснованно отвергнуты как не подтверждающиеся совокупностью исследованных доказательств.

Обоснованно суд квалифицировал действия осужденных и по признакам с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Как установлено материалами дела и судом, Турбин М.В., поехав на встречу с потерпевшим, взял деревянную биту, что видел Н., который затем в автомобиле ею прижимал к подголовнику голову потерпевшего, надавливая на его горло, Ульянов Д.А. и Михайлов М.С., не только не пресекли действий Н., а напротив, воспользовавшись этим, применили к Г. насилие и высказали угрозу разобраться с ним и сломать ему нос. С учетом обстановки, нахождения в ограниченном пространстве, затрудненности дыхания потерпевшего в связи с надавливанием на горло палкой, высказанные угрозы применения насилия носили опасный для жизни и здоровья характер.

При этом не имеется оснований считать, что в действиях Н. содержится эксцесс исполнителя, поскольку применение палки охватывалось умыслом всех виновных, действовавших группой лиц по предварительному сговору.

Судом правильно установлено, что Турбин М.В., Ульянов Д.А., Михайлов М.С. совершили нападение в целях хищения чужого имущества.

Из показаний осужденного Н., свидетелей У., С. следует, что Ульянов Д.А., Турбин М.В., Михайлов М.С., назначая встречу потерпевшему Г., выясняли наличие у него автомобиля, а затем изъяли его у потерпевшего, оформив договор купли-продажи на заранее приготовленном бланке. Кроме того, у потерпевшего были похищены иные вещи и денежные средства с банковского счета.

Сами осужденные не отрицали, что их умысел был направлен, в том числе на изъятие у потерпевшего имущества.

Из показаний потерпевшего Г., осужденных и установленных судом фактических обстоятельств дела видно, что все инкриминированные Турбину М.В., Ульянову Д.А. и Михайлову М.С. действия в отношении Г. охватывались единым умыслом, направленным на завладение принадлежащим потерпевшему имуществом; что в процессе этих действий они применяли к нему насилие и высказывали угрозы применения насилия; при этом насилие и угрозы применения насилия являлись средством завладения имуществом потерпевшего безотлагательно, а не были направлены на получение их в будущем.

Таким образом, оснований для квалификации действий осужденных как вымогательство, как об этом ставится вопрос в апелляционных жалобах, не имеется.

При этом ссылка защиты на факт производства видеосъемки в целях угрозы распространения порочащих потерпевшего сведений, а также требование передать сначала семьсот, а затем пятьсот тысяч рублей, как на основание для квалификации действий по ст. 163 УК РФ, не опровергает установленных судом фактических обстоятельств дела и существенно их не изменяет.

Отсутствие указанного факта видеосъемки в обвинительном заключении не свидетельствует о его неполноте и основанием для возвращения уголовного дела прокурору в соответствии со ст. 237 УПК РФ не является. Составленное по делу обвинительное заключение соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ и не исключало возможность постановления судом приговора или иного решения.

Судом верно сделан вывод о наличии квалифицирующего признака совершения разбоя в крупном размере.

Как следует из показаний потерпевших Г., Г1., договора купли-продажи транспортного средства от 6 февраля 2016 года автомобиль «Киа ДиИ (ДжейБи/Рио)» 2011 года выпуска был приобретен Г1. за 337 000 рублей.

Согласно отчету об оценке № 1-76 от 15 ноября 2019 года стоимость автомобиля «Киа ДиИ (ДжейБи/Рио)» 2011 года выпуска на 15 февраля 2018 года составляла 305 000 рублей.

Оснований для признания указанных доказательств недопустимыми у суда не имелось. Представленный потерпевшим Г. в судебное заседание отчет об оценке транспортного средства соответствует требованиям, предусмотренным Федеральным законом от 29 июля 1998 года № 135-ФЗ «Об оценочной деятельности в Российской Федерации» и Федеральным стандартом оценки «Требования к отчету об оценке (ФСО N 3)», утвержденном приказом Минэкономразвития России от 20 мая 2015 года № 299. В отчете содержатся все примененные подходы и методики оценки, которая проведена оценщиком 1 категории, имеющим соответствующую квалификацию.

Оснований полагать, что проводившее оценку лицо каким-либо образом заинтересовано в исходе дела, не установлено. Оценщик 1 категории Г2., член саморегулируемой межрегиональной ассоциации оценщиков, автономной некоммерческой организации «Бюро судебных экспертиз и независимой оценки», не был привлечен к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом, и в том понятии, как это предусмотрено ст. 58 УПК РФ, а произвел оценку автомобиля в соответствии с указанными выше законом и стандартами оценки. В связи с чем доводы стороны защиты о недопустимости доказательства – отчета об оценке в связи с несоблюдением уголовно-процессуального закона при его получении являются несостоятельными.

Указание суда в приговоре на отчет как на заключение специалиста не является основанием для признания отчета об оценке недопустимым доказательством и изменения либо отмены приговора.

Доводы стороны защиты о том, что похищенный автомобиль впоследствии был продан за 210 000 рублей, не опровергают выводы об оценке, изложенные в указанном отчете, также как не ставят их под сомнение и показания свидетелей П. и С1.

Каких-либо замечаний по исследованному в судебном заседании документу от стороны защиты не поступило, ходатайств о назначении экспертизы для определения стоимости автомобиля либо привлечения специалиста ни осужденные, ни защитники не заявили.

Отчет об оценке наряду с другими доказательствами по делу получил надлежащую оценку суда.

Таким образом, исследовав представленные доказательства, суд обоснованно установил стоимость похищенного автомобиля 305 000 рублей, что превышает размер, необходимый для определения стоимости похищенного имущества как крупный в соответствии с п. 4 примечаний к статье 158 УК РФ.

Исследованные в судебном заседании доказательства были подвергнуты тщательной проверке и оценке с точки зрения соответствия их требованиям относимости и допустимости. Возникающие в связи с оценкой доказательств вопросы разрешались судом с учетом мнений, как стороны обвинения, так и стороны защиты; обоснованность принятых судом решений по этим вопросам сомнений не вызывает.

Согласно материалам уголовного дела, предварительное расследование и судебное разбирательство проведены в соответствии с требованиями закона. Как следует из материалов дела и протокола судебного заседания, в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства были созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, стороны обвинения и защиты пользовались равными правами, имели возможность предоставлять суду доказательства, как обвинения, так и защиты.

Все заявленные ходатайства в ходе расследования и рассмотрения уголовного дела судом надлежащим образом рассмотрены и по ним приняты мотивированные решения с учетом представленных по делу доказательств, наличия либо отсутствия реальной необходимости в производстве заявленного процессуального действия с целью правильного разрешения дела, а судом также с учетом положений ст.ст. 252, 256 УПК РФ. Материалы дела судом исследованы достаточно полно, всесторонне и объективно: в судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства.

Тот факт, что произведенная судом оценка доказательств и принятые решения не совпадают с позицией стороны защиты, не свидетельствует о нарушении требований уголовно-процессуального закона и не является основанием для отмены постановленного по итогам рассмотрения уголовного дела приговора.

Из уголовного дела следует, что в судебном заседании проверены все приведенные стороной защиты версии, которые аналогичны изложенным суду апелляционной инстанции. В приговоре дана оценка необходимой и достаточной для принятия решения совокупности доказательств, представленных как стороной обвинения, так и стороной защиты, не согласиться с которой у суда апелляционной инстанции не имеется оснований. Каких-либо сведений о нарушении принципов равенства и состязательности сторон, предвзятом отношении председательствующего к той или иной стороне протокол судебного заседания и материалы уголовного дела не содержат.

При назначении наказания суд учел данные о личности каждого осужденного, условия жизни их семей, влияние назначенного наказания на их исправление.

Так, суд учел, все осужденные по месту жительства характеризуются положительно, жалоб от соседей на их поведение не поступало, Турбин М.В. и Михайлов М.С. не судимы, Ульянов Д.А. судим.

Смягчающими наказание обстоятельствами каждому осужденному суд признал наличие на иждивении малолетних детей, а у Михайлова М.С. еще и состояние здоровья.

При этом суд не установил исключительных обстоятельств, связанных с целью и мотивами совершения преступления, ролью каждого виновного, их поведения во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, позволяющих назначить наказание с применением ст. 64 УК РФ. Не установила таких обстоятельств и судебная коллегия.

Суд обоснованно пришел к выводу о невозможности исправления Турбина М.В., Ульянова Д.А. и Михайлова М.С. без изоляции от общества с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, и не усмотрел оснований для применения ст. 73 УК РФ, а также для изменения категории преступления, не установила таких оснований и судебная коллегия.

Наказание Турбину М.В., Ульянову Д.А. и Михайлову М.С. назначено в соответствии со ст.ст. 6, 60 УК РФ, является справедливым, соразмерным содеянному, оснований для его смягчения не имеется.

В соответствии со ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно ст. 1080 ГК РФ лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшим солидарно.

В судебном заседании установлено, что действиями Турбина М.В., Ульянова Д.А. и Михайлова М.С., похитившими планшет с картой памяти, видеорегистратор и деньги, потерпевшему Г. причинен имущественный вред в размере 28 500 рублей.

При этом, определяя сумму взыскания, суд принял во внимание установленный в судебном заседании размер ущерба, его частичное возмещение иным участником преступления, уменьшив исковые требования потерпевшего.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Сумма компенсации морального вреда определена судом с учетом характера и степени причиненных потерпевшему нравственных страданий, понесенных им в связи с примененным к нему насилием и угрозой его применения, опасного для его жизни и здоровья. Определяя размер компенсации морального вреда, суд учел степень вины каждого осужденного, их имущественное положение, требования разумности и справедливости. Свое решение суд мотивировал. Оснований считать размер компенсации морального вреда завышенным у суда апелляционной инстанции не имеется.

Вместе с тем приговор подлежит изменению по следующим основаниям.

Судом верно принято решение о необходимости возмещения расходов, связанных с проведением оценки автомобиля, поскольку они понесены потерпевшим в связи с совершенным осужденными преступлением.

Вместе с тем ч. 7 ст. 132 УПК РФ устанавливает, что, признавая виновными по уголовному делу нескольких подсудимых, суд определяет, в каком размере процессуальные издержки должны быть взысканы с каждого из них; суд учитывает при этом характер вины, степень ответственности за преступление и имущественное положение осужденного. Однако вопреки требованию закона суд постановил взыскать процессуальные издержки, связанные с понесенными потерпевшим Г. расходами на проведение оценки автомобиля, солидарно с осужденных.

В связи с этим решение суда о солидарном взыскании с осужденных процессуальных издержек подлежит отмене, а процессуальные издержки, связанные с выплатой понесенных потерпевшим расходов, возмещению за счет средств федерального бюджета и взысканию в доход федерального бюджета в долевом порядке с осужденных Турбина М.В. и Михайлова М.С. в размере 1 333 рублей 33 копеек с каждого, с Ульянова Д.А. в размере 1 333 рублей 34 копеек, с учетом имущественного положения осужденных, характера и степени вины.

Судом обоснованно зачтено в срок лишения свободы время содержания под стражей Ульянова Д.А. в период с 28 ноября 2018 года по 24 декабря 2018 года и с 24 декабря 2019 года до вступления приговора в законную силу, и принято решение о необходимости зачета времени нахождения под домашним арестом.

Однако, произведя зачет времени нахождения Ульянова Д.А. под домашним арестом с 25 декабря 2018 года по 26 апреля 2019 года из расчета два дня домашнего ареста за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима, суд не учел, что правила ч. 3.4 ст. 72 (в редакции Федерального закона РФ от 3 июля 2018 года № 186ФЗ) ухудшают положение лица, совершившего преступление до вступления указанного Федерального закона в законную силу, и согласно ч. 1 ст. 10 УК РФ обратной силы не имеют.

В связи с чем время нахождения под домашним арестом лицу, совершившему преступление до 14 июля 2018 года, засчитывается в срок лишения свободы из расчета один день за один день, в том числе и в случае избрания или продолжения применения этой меры пресечения после указанной даты. Поэтому судебная коллегия считает необходимым внести в приговор суда изменения.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Орджоникидзевского районного суда г. Перми от 24 декабря 2019 года в отношении Турбина Михаила Владимировича, Ульянова Дмитрия Алексеевича, Михайлова Максима Сергеевича изменить:

в соответствии со ст. 72 УК РФ (в редакции Федерального закона РФ от 7 декабря 2011 года № 420-ФЗ) зачесть Ульянову Д.А. в срок лишения свободы время нахождения под домашним арестом с 25 декабря 2018 года по 26 апреля 2019 года из расчета один день за один день отбывания наказания;

решение о взыскании с Турбина М.В., Ульянова Д.А., Михайлова М.С. солидарно в пользу Г. расходов на проведение оценки автомобиля в размере 4 000 рублей отменить,

возместить Г. процессуальные издержки, связанные с расходами на проведение оценки автомобиля, в размере 4 000 рублей из средств федерального бюджета через бухгалтерию Управления Судебного департамента в Пермском крае;

взыскать процессуальные издержки в доход федерального бюджета с Ульянова Дмитрия Алексеевича в размере 1 333 рублей 34 копеек, Турбина Михаила Владимировича и Михайлова Максима Сергеевича с каждого в размере 1 333 рублей 33 копеек.

В остальном этот же приговор в отношении Турбина Михаила Владимировича, Ульянова Дмитрия Алексеевича и Михайлова Максима Сергеевича оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденных Ульянова Д.А., Михайлова М.С. и адвокатов Саранина А.С., Казанцева В.В., Апалько М.В. - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий    подпись

Судьи:    подписи