Решение по делу № 2-516/2022 (2-4712/2021;) от 10.12.2021

№2-516-2022(2-4712-2021)

                                                       Р Е Ш Е Н И Е

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Оренбург                        07 февраля 2022 года

Центральный районный суд г. Оренбурга в составе

председательствующего судьи                                          Бесаевой М.В.,

при секретаре                                                                    Герасимовой О.,

    с участием прокурора                                                       Пивоваровой О.К.,

    истца               Щепанова С.В.,

представителя истцов                                                      Сулимовой Н.В.,

    представителя ответчика               Карамышевой С.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Сахаева РР, Щепанова СВ, Беликова СВ к Государственному автономному учреждению здравоохранения "Оренбургская областная клиническая инфекционная больница" о восстановлении срока на обращение иском в суд, признании незаконными приказов о прекращении трудового договора и переводе, восстановлении на работе и в должности, взыскании компенсации за время вынужденного прогула и разницы в заработной плате,

У С Т А Н О В И Л:

Истцы обратились с вышеуказанным иском к ответчику,просили признать приказ ГАУЗ "ООКИБ" № от ДД.ММ.ГГГГ о прекращении (расторжении) трудового договора с работником Сахаевым Р.Р. незаконным, признать незаконным приказ ГАУЗ "ООКИБ" №-л от ДД.ММ.ГГГГ о прекращении (расторжении) трудового договора с работником ЩепановымС.В., признать незаконным приказ ГАУЗ "ООКИБ" № от ДД.ММ.ГГГГ о переводе Беликова С.В. на должность врача-анестезиолога-реаниматолога, восстановить Сахаева Р.Р. и Щепанова С.В. в должности врача анестезиолога-реаниматолога отделения анестезиологии и реанимации ГАУЗ "ООКИБ", восстановить Беликова С.В. в должности заведующего отделением анестезиологии и реанимации ГАУЗ "ООКИБ", взыскать в пользу Сахаева Р.Р. компенсацию за время вынужденного прогула в размере 406 000 рублей, в пользу Щепанова С.В. 406 000 рублей, взыскать в пользу Беликова С.В. разницу в заработной плате за время выполнения им нижеоплачиваемой работы (недополученную заработную плату) с ДД.ММ.ГГГГ в размере 140 000 рублей.

В обоснование своих требований указали, что они работали в ГАУЗ "ООКИБ" в отделении анестезиологии и реанимации в должностях Сахаев Р.Р. и Щепанов С.В. - врачей-анестезиологов-реаниматологов, а Беликов С.В. в должности заведующего отделением анестезиологии и реанимации. ДД.ММ.ГГГГ Сахаев Р.Р. и Щепанов С.В. были уволены с занимаемых должностей по п.1 ч.1 ст.77 ТК РФ, то есть по "соглашению сторон", которое на самом деле таковым не являлось. Беликов С.В. как руководитель Сахаева Р.Р. и Щепанова С.В. ДД.ММ.ГГГГ был переведен с должности заведующего отделением на должность врача-анестезиолога этого же отделения. Написание соответствующих заявлений было вызвано воздействием, включающим в себя обман и давление со стороны непосредственно работодателя-главного врача ГАУЗ "ООКИБ" ФИО28 в связи со смертью ребенка полутора лет ФИО11, который был доставлен из ГБУЗ "Октябрьская РБ" в тяжелом состоянии, ему потребовались реанимационные процедуры. После смерти ребенка Сахаев Р.Р. и Щепанов С.В. стали подвергаться давлению со стороны руководства больницы и Минздрава Оренбургской области. На заседании комиссии Минздрава Оренбургской области в присутствии истцов прозвучало обвинение врачей в том, что они некачественно оказали помощь ребенку, прозвучало даже то, что врачи убили ребенка. На втором заседании комиссии, где присутствовала министр здравоохранения ФИО12 выступал главный внештатный детский реаниматолог ФИО25, который вновь говорил о том, что действия врачей были не верными и они подлежат увольнению "по статье", обсуждалась возможность увольнения истцов по инициативе работодателя. ДД.ММ.ГГГГ главный врач ГАУЗ "ООКИБ" ФИО28 вызвал к себе Сахаева Р.Р. и Щепанова С.В. и в беседе пояснил, что на него оказывается сильное давление со стороны Минздрава, ему сказано, что врачи не должны работать в больнице. Он попросил их написать заявление об увольнении по собственному желанию, чтобы не дожидаться, пока уволят по статье. Находясь в подавленном состоянии под воздействием происшедших событий: смерти ребенка, обвинений Минздрава в гибели ребенка и нахождения их в состоянии алкогольного опьянения, появившейся в СМИ информации о возбуждении уголовного дела, о фактическом обвинении врачей в гибели ребенка и нахождении в нетрезвом состоянии, Сахаев Р.Р. и Щепанов С.В. написали заявление об увольнении по собственному желанию. После этого, обсудив создавшуюся ситуацию, Сахаев Р.Р. и Щепанов С.В., решили отозвать заявления. Главный врач сказал, что их все равно уволят по статье, при этом заверил, что увольнение будет носить формальный характер, появятся доказательства их невиновности, он возьмет их обратно. Они полностью доверились главному врачу, который сказал написать заявление об увольнении по соглашению. ДД.ММ.ГГГГ главный врач ФИО28 также в разговоре с Беликовым С.В. сказал, что он не должен находиться на руководящей должности, так как он тоже косвенно виноват. Если вина не будет доказана, он сможет вернуться на свою должность. ДД.ММ.ГГГГ Беликов С.В. написал заявление о переводе его на нижестоящую должность. Им было известно, что следственным комитетом была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, согласно заключению которой № от ДД.ММ.ГГГГ дефектов оказания медицинской помощи со стороны врачей, оказывающих помощь ребенку в ГАУЗ "ООКИБ" не было установлено. Копия заключения была вручена Щепанову С.В. ДД.ММ.ГГГГ. После чего истцы написали заявление о приеме на работу на имя главного врача ГАУЗ "ООКИБ" с указанием на то, что отпали основания, послужившие причиной увольнения и перевода. ДД.ММ.ГГГГ они узнали, что на работу их не берут, а Беликова С.В. на должность заведующего не переводят, так как отсутствую вакансии. Полагают, что данные обстоятельства свидетельствуют о незаконности увольнения Сахаева Р.Р. и Щепанова С.В., перевода Беликова С.В., поскольку добровольного волеизъявления с их стороны на увольнение и перевод не было.

В ходе рассмотрения дела истцы в порядке ст. 39 ГПК РФ исковые требования уточнили, окончательно просили восстановить срок обращения с иском о восстановлении на работе в связи с его пропуском по уважительной причине,признать приказ ГАУЗ "ООКИБ" №-л от ДД.ММ.ГГГГ о прекращении (расторжении) трудового договора с работником Сахаевым Р.Р. незаконным, признать незаконным приказ ГАУЗ "ООКИБ" №-лот ДД.ММ.ГГГГ о прекращении (расторжении) трудового договора с работником Щепановым С.В., признать незаконным приказ ГАУЗ "ООКИБ" №-л от ДД.ММ.ГГГГ о переводе Беликова С.В. на должность врача-анестезиолога-реаниматолога, восстановить Сахаева Р.Р. и Щепанова С.В. в должности врача анестезиолога-реаниматолога отделения анестезиологии и реанимации ГАУЗ "ООКИБ", восстановить Беликова С.В. в должности заведующего отделением анестезиологии и реанимации ГАУЗ "ООКИБ", взыскать в пользу Сахаева Р.Р. компенсацию за время вынужденного прогула в размере 1 271 934,86 рублей, в пользу Щепанова С.В. 561 100,40 рублей, взыскать в пользу Беликова С.В. разницу в заработной плате за время выполнения им нижеоплачиваемой работы (недополученную заработную плату) с ДД.ММ.ГГГГ в размере 1 016 275 рублей.

Истцы Сахаев Р.Р., Беликов С.В., Щепанов С.В. в судебном заседании поддержали свои требования по изложенным в иске основаниям, полагали, что Сахаев Р.Р. и Щепанов С.В. были вынуждены уволиться по соглашению, а Беликов С.В. написать заявление о переводе, поскольку со стороны Минздрава Оренбургской области и главного врача ГАУЗ "ООКИБ" было оказано давление, включающим в себя обман. Главный врач обещал их взять на работу обратно, а Беликова С.В. вернуть на должность заведующего отделением, если вина их не будет установлена. Получив на руки заключение комиссионной экспертизы, они написали заявление о приеме на работу в ГАУЗ "ООКИБ", но получили отказ.

Истец Беликов С.В. также пояснил, что результаты полученного заключения КСМЭ № объясняют причины обвинения врачей отделения сотрудниками ГАУЗ "ООКИБ", поскольку выявлен ряд дефектов медицинской помощи ФИО11 - неверное согласование лечения в Октябрьской больнице, направление ребенка в больницу, где на момент поступления не работал компьютерный томограф, не было возможности проведения УЗИ, большая часть анализов получена после смерти ребенка, не было возможности осмотров узкими специалистами, проведения фибролангоскопии, бронхоскопии). Вскрытие данных фактов негативно бы отразилось на организаторах здравоохранения в Оренбургской области и руководстве больницы. ДД.ММ.ГГГГ было заседание в Минздраве, где присутствовал ФИО25, который заявил, что Щепанов и Сахаев убийцы. О том, что у ребенка был постковидный синдром, тогда известно не было. 12.05 на заседании в больнице Тучков негативно отвечал в сторону докторов, но на тот момент не было вскрытия, других заключений.

Истец Сахаев Р.Р. также пояснил, что после увольнения с ГАУЗ "ООКИБ" он пытался устроиться на работу в ГАУЗ "ДГКБ", где работал по совместительству, однако было рекомендовано уволиться и не был принят в результате очного собеседования с главным врачом на работу постоянно в связи со сложившейся "политической" обстановкой. Пытался также устроиться на работу в ГБУЗ "Сорочинская МБ", куда был приглашен на собеседование, однако последовал отказ в приеме на работу, после чего работал в должности врача-анестезиолога-реаниматолога во временных ковидных госпиталях в г. Москва и Московской области.По факту писал две объяснительные-одна по оказанию некачественной медицинской помощи, вторая по факту состояния опьянения. Подтвердил, что руководство предлагало пройти освидетельствование на состояние опьянения, но физически он не мог, так как дежурил по внешнему совместительству. Со слов Щепанова С.В. ему известно, что министр на совещании заявила об увольнении. Сначала писали заявление об увольнении, но потом ДД.ММ.ГГГГ написали заявление по соглашению сторон.

Истец Щепанов С.В. также пояснил, что в министерстве здравоохранения Оренбургской области ДД.ММ.ГГГГ на заседании их огульно обвиняли в смерти ребенка, не проведя детальный клинический разбор ситуации, из уст Берестового А.Г. прозвучала фраза: "вы убили ребенка". На протяжении последующих дней в больнице непрерывно осуществлялось давление на него и Сахаева Р.Р., Беликова С.В., прекратилось общение со стороны некоторых коллег, начмед позволял высказывания в стиле "да у них в реанимации здесь дети просто задыхаются от смерти", было устроено заседание с участием сотрудников ГАУЗ "ООКИБ", где они были единственными обвиняемыми. По факту писал две объяснительные –по факту оказания медицинской помощи и по факту состояния опьянения. Учитывая формальность выставленного диагноза, в целях предотвращения подобных случаев, несмотря на отсутствие заинтересованности со стороны Минздрава, пытались безуспешно попасть к Министру здравоохранения путем записи к ней на прием, письменно обращались к губернатору области. С 17 мая не обращался в компетентные органы, поскольку ждал решения вопроса внутри медицинского сообщества - "не вынося сор из избы" и дожидался результатов экспертизы, которая подтвердила их невиновность. ДД.ММ.ГГГГ не отказывался пройти освидетельствование, после обеда пошел сам, но там объяснили, что смысла проходить нет. С выводами проверок был не согласен, но не обжаловал, ждал экспертизы

Представитель ответчика ФИО13, действующая по доверенности, с исковыми требованиями не согласилась, поддержала предоставленный отзыв, в котором указала, что истец Щепанов С.В. работал с ДД.ММ.ГГГГ в должности врача-анестезиолога-реаниматолога отделения авнестезиологии-реанимации ГАУЗ "ООКИБ" и переведен временно на должность врача-анестезиолога-реаниматора в инфекционное отделение для лечения пациентов COVID-19, работая по основному месту работы, а с ДД.ММ.ГГГГ и по внутреннему совместительству. Истец Сахаев Р.Р. работал с ДД.ММ.ГГГГ в должности врача-анестезиолога-реаниматолога в отделение анестезиологии-реанимации, с ДД.ММ.ГГГГ временно переведен на должность врача-анестезиолога-реаниматолога в инфекционное отделение в подразделение для лечения пациентовCOVID-19, работая по основному месту работы и по внутреннему совместительству. ДД.ММ.ГГГГ от Сахаева Р.Р. и Щепанова С.В. поступило заявление об увольнении по соглашению сторон с ДД.ММ.ГГГГ по основному месту работы и по совместительству. Работник отдела кадров всем истцам разъяснял последствия увольнения по указанному основанию. Истцы настаивали, чтобы их уволили по этому основанию, считая, что уволившись по соглашению сторон, их права не будут нарушены. В этот же день были подписаны соглашения о расторжении трудовых договоров и изданы соответствующие приказы об увольнении, с которыми они были ознакомлены, им были вручены вторые экземпляры соглашений и выданы копии приказов об увольнении, в этот же день была выдана каждому трудовая книжка. ДД.ММ.ГГГГ истец Беликов С.В. был принят на работу на должность заведующего отделением-врача анестезиолога-реаниматолога отделения анестезиологии-реанимации ГАУЗ "ООКИБ", с ДД.ММ.ГГГГ переведен временно на должность заведующего отделением-врача анесезиолога-реаниматолога в инфекционное отделение для лечения пациентовCOVID-19. ДД.ММ.ГГГГ Беликов С.В. обратился с заявлением о переводе с ДД.ММ.ГГГГ на должность врача-анестезиолога-реаниматолога в отделение анестезиологии и реанимации, которое было удовлетворено и ДД.ММ.ГГГГ издан приказ о переводе Беликова С.В. на соответствующую должность.Никаких жалоб и возражений со стороны Сахаева Р.Р. и Щепанова С.В. по вопросу увольнения не поступало с момента увольнения и до момента обращения в суд. Давления на истцов никто не оказывал, заявления истцами написаны добровольно, по собственной инициативе. По факту смерти малолетнего ФИО11 проводилась проверка в рамках ведомственного контроля, в ходе которой выявлены нарушения ст. 70 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", приказа Минздрава России от 10.05.2017 года № 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи", Порядка назначения лекарственных препаратов ( Приказ Минздрава России от 14.01.2019 № 4н), приказа Минздрава России от 24.12.2012 № 1450н "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи детям при острых респираторных заболеваниях тяжелой степени тяжести". Аналогичные нарушения выявлены и подкомиссией по внутреннему контролю качества и безопасности медицинской деятельности ГАУЗ "ООКИБ" в соответствии с протоколом от ДД.ММ.ГГГГ. Изложенные нарушения свидетельствуют о наличии дефектов оказания медицинской помощи ребенку. Данные выводы истцы не обжаловали и не оспаривали Акт проверки № от ДД.ММ.ГГГГ и Протокол № от ДД.ММ.ГГГГ заседания подкомиссии по внутреннему контроля качества и безопасности медицинской деятельности ГАУЗ "ООКИБ". Наличие дефектов оказания медицинской помощи и оформления медицинской документации свидетельствует о ненадлежащем исполнении должностных обязанностей истцами, которые не были привлечены к дисциплинарной ответственности по причине того, что истцы уволились. Фактически истцы не посчитали необходимым дожидаться результатов рассмотрения дисциплинарных проступков, лишив возможности ГАУЗ "ООКИБ" применения к ним дисциплинарных наказаний. Доводы истцов, что они боялись, что опорочат их честь увольнением, являются надуманными. Истцы добровольно, опасаясь неблагоприятных для себя последствий, уволились по соглашению сторон. Заключение комиссионной экспертизы также подтверждает дефекты оказания медицинской помощи, не опровергает выводов проведенной проверки в рамках ведомственного контроля Минздрава Оренбургской области от ДД.ММ.ГГГГ № и подкомиссии по внутреннему контролю качества и безопасности медицинской деятельности ГАУЗ "ООКИБ", изложенные в протоколе от ДД.ММ.ГГГГ №. Полагает, что истцами пропущен срок исковой давности, так как с момента увольнения и до обращения в суд от истцов не поступало заявлений о восстановлении на работу, никто из истцов не связывал момент своего увольнения с отсутствием заключений судебно-медицинской экспертизы в отношении ФИО11 по вопросу наличия причинно-следственной связи между действиями врачей по оказанию медицинской помощи ребенку и наступившими последствиями.

Представители третьего лица Минздрава Оренбургской области в судебное заседание не явились, ФИО14, действующий по доверенности, в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ и ФИО15, действующая по доверенности, в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ пояснили, что в министерстве проводится совещание в случае каждой детской смерти, ДД.ММ.ГГГГ было проведено совещание, ДД.ММ.ГГГГ было издано распоряжение о проведении проверки в порядке ведомственного контроля. В ходе проверок были выявлены недостатки оказания медицинской помощи. Данный случай разбирали, коллеги признали, что случай был предотвратим. В порыве эмоций мог кто-то высказать реплику, но факт увольнения состоялся по истечении недели. Полагали, что истцы сами приняли для себя решение, поскольку им было так выгодно. Решили так, чтобы не портить себе трудовую книжку. Их просьбу удовлетворили. Полагали, что оснований для удовлетворения требований не имеется.

Поскольку стороны в силу своего личного волеизъявления не пожелали участвовать в судебном заседании, суд счел возможным рассмотреть дело в их отсутствии.

Суд, выслушав позицию представителя истца, участвующего в деле, допросив свидетелей, исследовав материалы дела, приходит к следующему.

Согласно статье 1 Трудового кодекса Российской Федерации целями трудового законодательства являются установление государственных гарантий трудовых прав и свобод граждан, создание благоприятных условий труда, защита прав и интересов работников и работодателей.

Исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации основными принципами правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признаются, в частности, свобода труда, включая право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается, право распоряжаться своими способностями к труду, выбирать профессию и род деятельности, запрещение принудительного труда и дискриминации в сфере труда (абзацы первый - третий статьи 2 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу статьи 2 Трудового кодекса Российской Федерации (далее - ТК РФ) одним из основных принципов правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признается свобода труда, включая право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается, право распоряжаться своими способностями к труду, выбирать профессию и род деятельности.

В силу статьи 16 Трудового кодекса РФ трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с настоящим Кодексом.

Согласно пункту 1 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации одним из оснований прекращения трудового договора является соглашение сторон.

Статьей 78 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что трудовой договор может быть в любое время расторгнут по соглашению сторон трудового договора.

Как разъяснено в пункте 20 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" при рассмотрении споров, связанных с прекращением трудового договора по соглашению сторон (пункт 1 части первой статьи 77, статья 78 Трудового кодекса Российской Федерации), судам следует учитывать, что в соответствии со статьей 78 Кодекса при достижении договоренности между работником и работодателем трудовой договор, заключенный на неопределенный срок, или срочный трудовой договор может быть расторгнут в любое время в срок, определенный сторонами. Аннулирование договоренности относительно срока и основания увольнения возможно лишь при взаимном согласии работодателя и работника.

В подпункте "а" пункта 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъяснено, что расторжение трудового договора по инициативе работника допустимо в случае, когда подача заявления об увольнении являлась добровольным его волеизъявлением. Если истец утверждает, что работодатель вынудил его подать заявление об увольнении по собственному желанию, то это обстоятельство подлежит проверке и обязанность доказать его возлагается на работника.

Данное разъяснение справедливо и при рассмотрении споров о расторжении трудового договора по соглашению сторон (пункт 1 части 1 статьи 77, статьи 78 Трудового кодекса Российской Федерации), поскольку и в этом случае необходимо добровольное волеизъявление работника на прекращение трудовых отношений с работодателем.

Несмотря на то, что трудовое законодательство не содержит определенных правил заключения соглашения о прекращении трудового договора, правовая природа указанного основания прекращения трудового договора, зависящего от взаимного добровольного волеизъявления двух сторон договора, предполагает необходимость установления того, что каждая из сторон должна дать согласие не только на саму возможность прекращения трудового договора по указанному основанию, но и понимать форму и момент заключения соглашения, когда оно будет считаться окончательно оформленным и наступят установленным им юридические последствия.

Исходя из указанных норм, трудовой договор может быть прекращен на основании статьи 78 Трудового кодекса Российской Федерации только после достижения договоренности между работником и работодателем. При этом такая договоренность в соответствии со статьей 67 Трудового кодекса РФ должна быть оформлена в письменном виде и порождает для обеих сторон трудового договора юридически значимые последствия. Аннулирование договоренности относительно срока и основания увольнения возможно лишь при взаимном согласии работодателя и работника.

В силу положений статей 21, 22 Трудового кодекса РФ, работник имеет право на заключение, изменение и расторжение трудового договора в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, иными федеральными законами.

Работодатель имеет право заключать, изменять и расторгать трудовые договоры с работниками в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом, иными федеральными законами.

В пункте 5 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ закреплено право сторон прекратить трудовой договор в связи с переводом работника по его просьбе или с его согласия на работу к другому работодателю.

В соответствии со статьей 72 ТК РФ изменение определенных сторонами условий трудового договора, в том числе перевод на другую работу, допускается только по соглашению сторон трудового договора, за исключением случаев, предусмотренных ТК РФ. Соглашение об изменении определенных сторонами условий трудового договора заключается в письменной форме.

Исходя из частей 1, 2 статьи 72.1 ТК РФ перевод на другую работу - постоянное или временное изменение трудовой функции работника и (или) структурного подразделения, в котором работает работник (если структурное подразделение было указано в трудовом договоре), при продолжении работы у того же работодателя, а также перевод на работу в другую местность вместе с работодателем. Перевод на другую работу допускается только с письменного согласия работника, за исключением случаев, предусмотренных частями второй и третьей статьи 72.2 ТК РФ.

Согласно правовой позиции, изложенной в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», переводом на другую работу следует считать постоянное или временное изменение трудовой функции работника и (или) структурного подразделения, в котором работает работник (если структурное подразделение было указано в трудовом договоре), при продолжении работы у того же работодателя, а также перевод на работу в другую местность вместе с работодателем (часть первая статьи 72.1 ТК РФ).

            В соответствии со ст.84.1 Трудового кодекса Российской Федерации, прекращение трудового договора оформляется приказом (распоряжением) работодателя.

           С приказом (распоряжением) работодателя о прекращении трудового договора работник должен быть ознакомлен под роспись. По требованию работника работодатель обязан выдать ему надлежащим образом заверенную копию указанного приказа (распоряжения). В случае, когда приказ (распоряжение) о прекращении трудового договора невозможно довести до сведения работника или работник отказывается ознакомиться с ним под роспись, на приказе (распоряжении) производится соответствующая запись.

          Как следует из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлениях от 27 декабря 1999 г. N 19-П и от 15 марта 2005 г. N 3-П, положения статьи 37 Конституции Российской Федерации, обусловливая свободу трудового договора, право работника и работодателя по соглашению решать вопросы, связанные с возникновением, изменением и прекращением трудовых отношений, предопределяют вместе с тем обязанность государства обеспечивать справедливые условия найма и увольнения, в том числе надлежащую защиту прав и законных интересов работника, как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, при расторжении трудового договора по инициативе работодателя, что согласуется с основными целями правового регулирования труда в Российской Федерации как социальном правовом государстве (часть 1 статьи 1; статьи 2 и 7 Конституции Российской Федерации).

           В судебном заседании установлено, что Щепанов С.В. и Сахаев Р.Р. работали врачами анестезиологами-реаниматологами в отделении анестезиологии-реанимации ГАУЗ "ООКИБ", Беликов С.В. заведующим отделения анестезиологии-реанимации ГАУЗ "ООКИБ".

Так, Щепанов С.В. с ДД.ММ.ГГГГ работал врачом анестизиологом-реаниматологом в отделении анестезиологии-реанимации в соответствии с приказом №-л от ДД.ММ.ГГГГ, с ним был заключен трудовой договор от ДД.ММ.ГГГГ № с испытательным сроком на 2 месяца.

На основании заявления Щепанова С.В. о переводе его в инфекционное отделение ГАУЗ "ООКИБ" от ДД.ММ.ГГГГ и дополнительного соглашения к трудовому договору от ДД.ММ.ГГГГ в соответствии с приказом №-л от ДД.ММ.ГГГГ Щепанов С.В. был переведен в инфекционное отделение для лечения больных COVID-19 врачом анестезиологом-реаниматологом на период короновирусной инфекции по инициативе работника.

На основании заявления Щепанова С.В. от ДД.ММ.ГГГГ, Щепанов и трудового договора № от ДД.ММ.ГГГГ был принят по внутреннему совместительству на 0,5 ставки на определенный срок по ДД.ММ.ГГГГ в инфекционное отделение для лечения больных COVID-19.

Сахаев Р.Р. с ДД.ММ.ГГГГ работал врачом анестезиологом-реаниматологом в отделении анестезиологии-реанимации в соответствии с приказом №-л от ДД.ММ.ГГГГ, с ним был заключен трудовой договор от ДД.ММ.ГГГГ № по совместительству на 0,5 ставки, а с ДД.ММ.ГГГГ в соответствии с дополнительным соглашением к договору 53/18 принят врачом анестезиологом-реаниматологом по основному месту работы на полную ставку.

На основании личного заявления от ДД.ММ.ГГГГ и дополнительного соглашения от ДД.ММ.ГГГГ Сахаев А.А. переведен временно на должность врача-анестезиолога-реаниматолога в инфекционное отделение для лечения больных COVID-19.

Беликов С.В. на основании приказа №-л от ДД.ММ.ГГГГ ГБУЗ "ООКИБ" заведующим отделения-врач-анестезиолог-реаниматор в отделение анестезиологии-реанимации с испытательным сроком 2 месяца на основании личного заявления, с ним заключен трудовой договор № от ДД.ММ.ГГГГ.

В соответствии с приказом №-л от ДД.ММ.ГГГГ Беликов С.В. переведен на основании личного заявления и дополнительного соглашения от ДД.ММ.ГГГГ в инфекционное отделение на должность заведующего отделением-врача-анестезиолога-реаниматолога для лечения больных COVID-19.

На основании заявлений от ДД.ММ.ГГГГ Щепанова С.В. и Сахаева А.А. об увольнении по соглашению сторон с ДД.ММ.ГГГГ ГАУЗ "ООКИБ" и соглашений о расторжении трудовых договоров изданы приказы №-л от ДД.ММ.ГГГГ и №-л от ДД.ММ.ГГГГ об увольнении врачей-анестезиологов-реаниматологов Щепанова С.В. и Сахаева А.А. из инфекционного отделения для лечения больныхCOVID-19 по соглашению сторон - пункт 1 часть 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации. Аналогичные соглашения заключены Щепановым С.В. и Сахаевым А.А. с ГБУЗ "ООКИБ" о расторжении трудовых договоров от ДД.ММ.ГГГГ № и от ДД.ММ.ГГГГ № о работе по внутреннему совместительству.

На основании заявления Беликова С.В. от ДД.ММ.ГГГГ ГБУЗ "ООКИБ" был издан приказ 70-л от ДД.ММ.ГГГГ о переводе его с ДД.ММ.ГГГГ с заведующего инфекционным отделением-врач-анестезиолог-реаниматолог в отделение анестезиологии-реанимации врачом анестезиолог-реаниматолог.

Из пояснений истцов следует, что данные увольнения и перевод были связаны с давлением со стороны руководства ГБУЗ "ООКИБ", а именно, главного врача ФИО28, а также созданным общим мнением вокруг ситуации, связанной с гибелью малолетнего ребенка ФИО11, в том числе и распространением в СМИ информации о том, что погубили ребенка врачи, которые находились в состоянии алкогольного опьянения.

Из протокола оперативного рабочего совещания по случаю смерти ребенка ФИО11 Министерства здравоохранения Оренбургской области от ДД.ММ.ГГГГ, обсуждался вопрос оказания медицинской помощи ребенку ФИО11, 2019 года рождения. На совещании участвовали заместитель главного врача ГБУЗ "ООКИБ" ФИО17, заведующий ОРИТ ФИО5 С.В., главный внештатный детский инфекционист МЗ ОО ФИО18, дежурный педиатр ФИО19, дежурные реаниматологи Сахаев Р.Р., Щепанов С.В.. Членами рабочего совещания был задан ряд вопросов заведующему ОРИТ ГАУЗ "ООКИБ" и реаниматологам ГБУЗ "ООКИБ". Ни на один из перечисленных вопросов не было получено должных ответов. По результатам совещания были сделаны предварительные выводы об организации медицинской помощи в ГАУЗ "ООКИБ": вызывает сомнения выбранная тактика ведения и респираторная поддержка. Имеет место недооценка тяжести состояния ребенка. Не организовано проведение лабораторных и инструментальный исследований, не проведено консультирование специалистами, не проводилась санация ВДП, не оценивался уровень сознания ребенка, отсутствие расчет инфузионной терапии с учет ом физиологической потребности. Заведующий ОРИТ Беликов С.В. спустя сутки не владел информацией по лечению и ведению данного ребенка. По данным дежурного врача и бригады проводившим транспортировку ребенка у дежурных реаниматологов ГАУЗ "ООКИБ" имелись косвенные признаки алкогольного опьянения. От медицинского освидетельствования врачи отказались (акт прилагается). Со стороны заведующего ОРИТ не дается объективной оценки действиям сотрудников отделения. Окончательные выводы по случаю смерти ребенка возможно будет сделать с учетом результатов патологоанатомического исследования и выводов областной комиссии смертности.

В соответствии с протоколом № заседания подкомиссии по внутреннему контролю качества и безопасности медицинской деятельности ГАУЗ "ООКИБ" от ДД.ММ.ГГГГ, заседание под председательством зам.главного врача по КЭР ФИО18, в повестку дня входила оценка оказания медицинской помощи ФИО11, ДД.ММ.ГГГГ года рождения. В ходе заседания свои пояснения дали Щепанов С.В., Сахаев А.А., ФИО49., выступили ФИО20 и зам.главного врача ФИО17, которые полагали, что была недооценка тяжести состояния ребенка дежурными реаниматологами, экстубация была тактической ошибкой. Единогласно проголосовали за то, что были нарушения припроведения лечения и обследовании ребенка, были нарушения по тактике ведения пациента.

В соответствии в распоряжением Министерства здравоохранения Оренбургской области от 13 мая 2-21 года №, назначена в рамках ведомственного контроля внеплановую документарную проверку в отношении ГАУЗ "ООКИБ", назначить лицами, уполномоченными на проведение проверки ФИО21, ФИО22, ФИО23, привлечь к проведению проверки ФИО24, Берестового А.Г..Предметом настоящей проверки является соблюдение медицинской организацией порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи. Проверку начать с ДД.ММ.ГГГГ и окончить не позднее ДД.ММ.ГГГГ.

Из акта проверки в рамках ведомственного контроля министерством здравоохранения Оренбургской области ГАУЗ "ООКИБ" № от ДД.ММ.ГГГГ, на основании распоряжения министерства здравоохранения Оренбургской области от ДД.ММ.ГГГГ № в связи с исполнением пункта 2 решения оперативного рабочего совещания по случаю смерти ребенкаФИО11 (протокол № от ДД.ММ.ГГГГ), в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ проведена внеплановая документальная проверка в отношении ГАУЗ "ООКИБ", в ходе проведения проверки выявлены нарушения:ст. 70 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", приказа Минздрава России от 10.05.2017 года № 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи", Порядка назначения лекарственных препаратов ( Приказ Минздрава России от 14.01.2019 № 4н), приказа Минздрава России от 24.12.2012 № 1450н "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи детям при острых респираторных заболеваниях тяжелой степени тяжести": у ребенка при медикаментозной седации Оксибатом натрия при первичном осмотре врачом-инфекционистом и врачом-анестезиологом-реаниматологом уровень сознания оценен как "ясное", не назначены консультации врачей-специалистов, отсутствуют результаты: консультации врача-оториноларинголога, КТ ОГК; ГМ;КОС крови;в записях результатов первичного осмотра и динамического наблюдения за состоянием ребенка врачом-анестезиологом-реаниматологом время указано в виде временных промежутков, в связи с чем, невозможно установить точное время осмотра, нет данных о проведенной санации ВДП, отсутствуют обследования, показания и протокол экстубации трахеи, протокол катетеризации периферической вены; не проводилась оценка темпа диуреза, коррекция диуреза; в листе интенсивной терапии и наблюдения отсутствуют расчеты объема инфузионной терапии и нутритивной поддержки, при динамическом наблюдении не дооценена степень тяжести состояния ребенка, пролонгировано время начала коррекции развивающейся гипертермии, не назначена рентгенография легких, при сердечно-легочной реанимации Адреналин вводился по 1 мл вместо положенного 0,01 мг/кг.и т.д. Лица, допустившие нарушения: ФИО19 - врач-инфекционист, Щепанов С.В. - врач-анестезиолог-реаниматолог. Данный акт подписан комиссионно, в том числе главным внештатным детским специалистом анестезиолог-реаниматолог минздрава Оренбургской области ФИО25.

Предписанием об устранении выявленных нарушений к акту проверки, проведенной в рамках ведомственного контроля качества медицинской деятельности от ДД.ММ.ГГГГ № Оренбургской области в срок до ДД.ММ.ГГГГ потребовал безотлагательно рассмотреть Акт и предписание, решить вопрос о привлечении лиц, допустивших выявленные нарушения, к дисциплинарной ответственности, о результатах сообщить в Министерство здравоохранения Оренбургской области.

Из ответа главного врача ГАУЗ "ООКИБ" ФИО28 от ДД.ММ.ГГГГ на предписание Минздрава Оренбургской области следует, что предписание об устранении выявленных нарушений рассмотрены в ГАУЗ "ООКИБ". В целях недопущения впредь выявленных нарушений, причин, условий им способствующих, информация, изложенная в Акте доведена до медицинских работников больницы. В связи с увольнением ДД.ММ.ГГГГ с занимаемой должности врача анестезиолога-реаниматолога Сахаева Р.Р. и врача анестезиолога-реаниматолога Щепанова С.В. допустивших выявленные нарушения, привлечь к дисциплинарной ответственности не представляется возможным.

В соответствии с экспертным заключением от ДД.ММ.ГГГГ главного внештатного специалиста детского анестезиолога-реаниматолога МЗ Оренбургской области Берестового А.Г. проведена экспертиза случая оказания медицинской помощи ФИО11, заключение: недооценка тяжести состояния ребенка, грубые нарушения в тактике ведения и лечения ребенка, которые могли повлиять на исход заболевания. Медицинская помощь оказана некачественно.

В рамках уголовного дела, возбужденного ДД.ММ.ГГГГ, по факту ненадлежащего оказания медицинской помощи малолетнему ФИО11, повлекшей смерть была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза.

Истцы полагают, что заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" г. Сургута, проведенной в рамках возбужденного уголовного дела по факту смерти ребенка ФИО11 о том, что между действиями медицинских работников лечебных учреждений и летальным исходом ФИО11 причинно-следственной связи нет, следовательно, имеющееся у ФИО11 острое инфекционное заболевание и его осложнения не подлежат оценке по степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, подтверждает их невиновность в смерти пациента ФИО11 и они должны быть восстановлены в должности, поскольку главным врачом ФИО28 было обещано при установлении их невиновности, что их примут обратно на прежние должности.

По ходатайству представителя ответчика в судебном заседании были допрошены в качестве свидетелей ФИО28 и ФИО18.

Так, ФИО28 в судебном заседании пояснил, что он работает главным врачом ГАУЗ «ООКИБ», с 28 апреля по ДД.ММ.ГГГГ он находился в отпуске за границей, должен был выйти на работу ДД.ММ.ГГГГ. Ему известно, что ДД.ММ.ГГГГ в результате осложнений в больнице погиб малолетний ребенок, был проведен внутренний контроль качества, обсуждали данную ситуацию, однако давления никакого на истцов оказано не было. Полагает, что Сахаев Р.Р. и Щепанов С.В. написали заявления об увольнении по соглашению по своей собственной воле, поскольку пожелали прекратить трудовые отношения. Через несколько дней написал заявление о переводе Беликов С.В., которого он сам лично приглашал на должность заведующего отделением анестезиологии и реанимации. Он не препятствовал, подписал соглашения, поскольку считает, что это выбор сотрудника. Каких-либо обещаний взять на работу никому из истцов не давал, да и не мог дать, поскольку ставки могут быть заняты. В декабре 2021 года к нему из истцов никто не приходил, обращались в отдел кадров, но в настоящее время кадров достаточно, больница в кадрах не нуждается. По факту нахождения истцов в состоянии опьянения на дежурстве пояснил, что по приказу дежурным администратором ДД.ММ.ГГГГ была ФИО18, которая оценивала ситуацию на месте. Ему известно, что Щепанов С.В. и Сахаев Р.Р. не прошли освидетельствование, хотя им предлагали его пройти.

Свидетель ФИО18 пояснила, что работает в ГАУЗ «ООКИБ» заместителем главного врача по КЭР, является детским инфекционистом, согласовывала перевод малолетнего ФИО11 из Октябрьской РБ в ГБУЗ «ООКИБ». ДД.ММ.ГГГГ была дежурным администратором, ребенок был тяжелый, принимал его дежурный доктор, лечением занимался Щепанов С.В.. ДД.ММ.ГГГГ утром она пришла на работу, пришла ФИО19 и сказала, что ребенок признаков жизни не подает. Она доложила ФИО17, потом зашел Сахаев Р.Р. в кабинет ФИО17, доложил ситуацию. Это была чрезвычайная ситуация. По этому поводу проводилась комиссия по контролю качества оказания медицинской помощи. Признали, что качество оказания медицинской помощи было с дефектами, дефекты были указаны в протоколе и Акте проверки в рамках ведомственного контроля министерства здравоохранения. Позже было вынесено решение о вынесении данного вопроса на дисциплинарную комиссию, но сотрудники уже уволились. Ей ДД.ММ.ГГГГ от ФИО19 стало известно о том, что доктора в нетрезвом виде. Затем позвонил реаниматолог, который транспортировал ребенка, который также высказал главному внештатному реаниматологу ФИО25 предположение, что они были в опьянении. Она не могла оставить без внимания данный факт, вместе с ФИО19 в отделении предложили пройти им освидетельствование. Сахаев Р.Р. отказался, сказал, что пил квас, а Щепанов С.В. сказал, что после работы сам сделает. Данный факт они зафиксировали Актом. На совещании ДД.ММ.ГГГГ сам реаниматолог, который транспортировал ребенка, рассказал, что Сахаев Р.Р. ему предложил выпить. На совещаниях в министерстве здравоохранения рассматривался вопрос о качестве оказания медицинской помощи, вопрос об увольнении работников не ставился. Заседания проводились в рабочем порядке, не помнит, чтобы кто-то обвинял врачей в убийстве. На заседании подкомиссии также обвинений в адрес врачей не было. По каким причинам врачи уволились ей неизвестно, об этом она узнала после их увольнения. Причина перевода Беликова С.В. на нижестоящую должность ей также неизвестна.

В материалы дела предоставлен акт отказа от прохождения медицинского освидетельствования от ДД.ММ.ГГГГ, составленный заместителем главного врача по КЭР ГАУЗ «ООКИБ» в присутствии дежурного врача ФИО19, медицинской сестры ФИО26, из которого следует, что у врачей-реаниматологов Щепанова С.В. и Сахаева Р.Р. на рабочем месте в отделении анестезиологии и реанимации имеют место признаки опьянения: неустойчивая походка, несвязная речь с паузами. Щепанов С.В. и Сахаев Р.Р. в присутствии свидетелей отказались от проведения медицинского освидетельствования. Сахаев Р.Р. свой отказ мотивировал тем, что выпил стакан кваса, а Щепанов С.В. большим объемом работы. С данным актом Щепанов С.В. и Сахаев Р.Р. ознакомлены, но подписать отказались.

В ходе рассмотрения настоящего дела представитель истцов заявила о подложности данного акта, поскольку данный документ не соответствует требованиям Роструда, согласно которым для проверки нахождения работника на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения должна быть создана комиссия. Как следует из приказа без даты, данная комиссия создавалась, именно эта комиссия должна была составлять акты, а не ФИО19 и ФИО26

Между тем, в судебном заседании истцы не отрицали, что им предлагалось пройти освидетельствование, но в связи с занятостью, они этого не сделали. Кроме того, при проведении совещания в Министерстве здравоохранения ДД.ММ.ГГГГ в 14 часов, данный акт имел место быть. Так, из данного протокола следует, что по данным дежурного врача и бригады проводившей транспортировку ребенка у дежурных реаниматологов ГАУЗ «ООКИБ» имелись косвенные признаки алкогольного опьянения. От медицинского освидетельствования врачи отказались (акт прилагается).

При таких обстоятельствах, у суда отсутствуют основания не доверять как показаниям свидетелей, так и предоставленному акту об отказе от освидетельствования. Тот факт, что данный акт составлен неполномочной комиссией, не может быть принят во внимание, поскольку отсутствуют доказательства того, что данная комиссия для проверки нахождения работника на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения ГАУЗ «ООКИБ» была создана. Приложенная к исковому заявлению ксерокопия приказа без даты и номера о создании комиссии для проведения служебного расследования не может являться доказательством, подтверждающим данный факт, поскольку оригинала данного документа не предоставлено, а представитель ответчика указывает, что никакой проверки по данному факту не проводилось.

Обстоятельствами, имеющими значение для дела при разрешении спора о расторжении трудового договора по инициативе работника с учетом исковых требований истцов, являются: наличие волеизъявления работника на увольнение (перевод) по соглашению с работодателем и добровольность волеизъявления работника на увольнение (перевод) по соглашению, т.е. были ли их действия добровольными и осознанными, понимались ли истцами последствия заключения таких соглашений.

В подпункте "а" пункта 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъяснено, что расторжение трудового договора по инициативе работника допустимо в случае, когда подача заявления об увольнении являлась добровольным его волеизъявлением. Если истец утверждает, что работодатель вынудил его подать заявление об увольнении по собственному желанию, то это обстоятельство подлежит проверке и обязанность доказать его возлагается на работника.

Таким образом, из правового смысла приведенных выше норм закона следует, что при достижении договоренности между работником и работодателем трудовой договор, заключенный на неопределенный срок, или срочный трудовой договор может быть расторгнут в любое время в срок, определенный сторонами.

    При этом такая договоренность в соответствии со статьей 67 Трудового кодекса Российской Федерации должна быть оформлена в письменном виде и порождает для обеих сторон трудового договора юридически значимые последствия. Аннулирование договоренности относительно срока и основания увольнения возможно лишь при взаимном согласии работодателя и работника.

В судебном заседании установлено со слов Щепанова С.В. и Сахаева Р.Р., что изначально они написали заявление об увольнении по собственному желанию и передали в отдел кадров, затем, после выходных, «после консультации с юристами», решили забрать данные заявления и уволиться по соглашению сторон, поскольку посчитали для себя это более выгоднее, боялись, чтобы не уволили по статье, с начальником отдела кадров обсуждали этот вопрос об увольнении по соглашению сторон. По пояснениям представителя ответчика, последствия заключения соглашения были истцам разъяснены, в том числе и тот факт, что данное соглашение может быть изменено по соглашению сторон. Истцы данный факт не отрицали. Таким образом, действия истцов по прекращению трудового договора, их выбор прекратить трудовые отношения «по соглашению сторон» были тщательно оценены, в том числе и правовые последствия заключения данного соглашения.

Тот факт, что главный врач ФИО28 беседовал с истцами по поводу смерти малолетнего ФИО11, не опровергает выводов суда о самостоятельно принятом Сахаевым Р.Р. и Щепановым С.В. решении об увольнении, а Беликовым С.В. о переводе на нижестоящую должность.

Как установлено, после гибели малолетнего ребенка ФИО11 ДД.ММ.ГГГГ, данный факт был предметом обсуждения на рабочих совещаниях в ГБУЗ «ООКИБ» и Минздрава Оренбургской области, из протоколов которых усматривается, что производился анализ действий как врачей ГБУЗ «ООКИБ», так и действий врачей Октябрьской районной больницы. Во время обсуждения, возможно, кто-либо из приглашенных высказывал свое личное мнение по поводу случившегося, однако конкретных доказательств того, что на истцов со стороны руководства ГУАЗ «ООКИБ», в том числе и министерства здравоохранения, оказывалось давление, не предоставлено. Само по себе обсуждение вопросов о качестве оказанной медицинской помощи и выявлении ее дефектов с достоверностью не свидетельствует о вынужденности увольнения. Лицами, проводившими проверки, не ставился вопрос об увольнении истцов либо о переводе на другие должности, что подтверждается предоставленными доказательствами.

Истцы полагают, что именно ответчиком была предоставлена информация по случаю смерти ребенка СМИ, где изложены ложные сведения о врачах, оказывающих помощь больному ребенку.

Действительно, ДД.ММ.ГГГГ, как установлено, Orenday.ru опубликовал сведения по факту гибели ребенка, где указал, что трагедии можно было избежать, если бы врач-реаниматолог не находился «навеселе»…

Как следует из ответа главного редактора редакции информационного портала Оренбургской области Orenday.ru от ДД.ММ.ГГГГ, сведения по факту смерти ребенка, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умершего ДД.ММ.ГГГГ в ГАУЗ «ООКИБ», которые были опубликованы сетевым изданием «Orenday.ru» ДД.ММ.ГГГГ были получены в виде официальных комментариев из нескольких информационных источников – СУ СК РФ по Оренбургской области и Министерства здравоохранения Оренбургской области в устной форме, в связи с чем, доводы представителя истца о том, что именно ответчиком было организовано такое давление и со стороны СМИ является необоснованным. Сведения, изложенные в публикации, в том числе и о наличии у врачей реанимации косвенных признаков опьянения, были предметом обсуждения на рабочем совещании Минздрава Оренбургской области, на котором присутствовали как специалисты из ГАУЗ «ООКИБ», так и из Октябрьской районной больницы. Учитывая, что конкретных лиц, которые комментировали данную ситуацию, издание не указало, полагать, что изложенное в публикации преследовало цель побудить истцов к увольнению либо переводу, не имеется.

Анализируя пояснения истцов, суд приходит к выводу, Сахаевым Р.Р. и Щепановым С.В. был сделан осознанный выбор о расторжении трудового договора с ГАУЗ «ООКИБ» по соглашению сторон, чтобы избежать ситуации увольнения по отрицательным мотивам, опасаясь неблагоприятных последствий для своей карьеры. Данный факт подтверждается тем, что истцы, по пояснениям которых, были не согласны с указанными в актах проверки дефектами оказания медицинской помощи, не оспаривали указанные акты. Суд полагает при указанных обстоятельствах, истцы понимали, что как таковые дефекты оказания медицинской помощи малолетнему ФИО11 имели место быть, следовательно, вопрос о надлежащем исполнении ими должностных обязанностях будет поднят. Действительно, в соответствии с поступившим в июне 2021 года предписанием от Министерства Оренбургской области поставлен вопрос о привлечении лиц, допустивших выявленные нарушения к дисциплинарной ответственности, однако увольнение как дисциплинарное наказание является крайней мерой.

Из положений статьи 394 Трудового кодекса Российской Федерации, а также пункта 60 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" следует, что работник может быть восстановлен на работе только в случае, если увольнение его было произведено без законного основания и (или) с нарушением установленного порядка.

Оценив в совокупности представленные сторонами доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд пришел к выводу, что расторжение трудового договора по соглашению и соглашение о переводе на другую должность явилось добровольным волеизъявлением всех истцов, с которыми работодатель согласился, поскольку судом не установлено, что на них представителем работодателя оказывалось давление с целью понуждения к увольнению либо переводу в отсутствие к тому их волеизъявления.

Соглашение о расторжении трудового договора и переводе на другую должность подписано истцами собственноручно, как и заявления в которых они выражают просьбу уволить их с занимаемой должности и перевести по соглашению сторон, что ими не отрицалось в судебном заседании. При этом в приказе об увольнении, переводе работниками никакие отметки о несогласии с ними не сделаны.

Право аннулировать соглашение только по взаимной договоренности сторон разъяснялось истцам, данное право оговорено в Соглашениях, в которых они лично расписались.

Совокупность последовательных действий истцов Сахаева Р.Р. и Щепанова С.В. непосредственно после подписания соглашений о прекращении трудовых отношений ДД.ММ.ГГГГ (прекращение осуществления трудовых обязанностей, получение окончательного расчета при увольнении, трудовой книжки), а также Беликова С.В. ДД.ММ.ГГГГ ( работа на нижестоящей должности врачом анестезиологом-реаниматологом после перевода) подтверждает наличие волеизъявления у истцов Сахаева Р.Р. и Щепанова С.В. расторгнуть трудовой договор по соглашению сторон, истца Беликова С.В. на перевод на должность врача анестезиолога-реаниматолога, что свидетельствует о достижении между сторонами соглашения на добровольной основе.

То обстоятельство, что ДД.ММ.ГГГГ СК СУ Оренбургской области было возбуждено уголовное дело по факту ненадлежащего оказания медицинской помощи малолетнему ФИО11 само по себе не может свидетельствовать о каком-либо давлении с чьей-либо стороны. По данному уголовному делу истцы были допрошены только в качестве свидетелей, что подтверждается приобщенным к материалам ответом из следственного отдела по Южному административному округу города Оренбурга.

Тот факт, что в заключение судебно-медицинской экспертизы № отражены не все дефекты оказанной медицинской помощи малолетнему ФИО11 очевиден, поскольку в экспертном заключении указано, что в Акте проверки в рамках ведомственного контроля министерством здравоохранения Оренбургской области выявлен ряд дефектов оформления медицинской документации, которые не повлияли на сложившийся неблагоприятный исход.

При таких обстоятельствах, требования истцов о признании незаконным приказов ГАУЗ «ООКИБ» №-л от ДД.ММ.ГГГГ, №-л от ДД.ММ.ГГГГ, №-л от ДД.ММ.ГГГГ о прекращении (расторжении) трудового договора с Сахаевым РР, с Щепановым СВ, о переводе Беликова СВ на нижестоящую должность врача анестезиолога-реаниматолога отделения анестезиологии и реанимации, восстановлении Сахаева РР, Щепанова СВ на работе в должности врачей-анестезиологов-реаниматологов отделения анестезиологии и реанимации, Беликова СВ в должности заведующего отделением-врача-анестезиолога-реаниматолога отделения анестезиологии и реанимации, а также производных требований о взыскании компенсации за время вынужденного прогула и разницы в заработной плате удовлетворению не подлежат.

Представителем ответчика также заявлено о пропуске истцом срока на обращение в суд за защитой нарушенного права.

Разрешая данное ходатайство, суд исходит из следующего:

          В силу части 1 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки или со дня предоставления работнику в связи с его увольнением сведений о трудовой деятельности (статья 66.1 настоящего Кодекса) у работодателя по последнему месту работы.

            При пропуске по уважительным причинам названных сроков они могут быть восстановлены судом (часть 4 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации).

            В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 разъяснено, что заявление работника о восстановлении на работе подается в районный суд в месячный срок со дня вручения ему копии приказа об увольнении или со дня выдачи трудовой книжки, либо со дня, когда работник отказался от получения приказа об увольнении или трудовой книжки, а о разрешении иного индивидуального трудового спора - в трехмесячный срок со дня, когда работник узнал или должен был узнать о нарушении своего права (часть первая статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, статья 24 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

           Из норм трудового законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора, касающегося увольнения, в месячный срок со дня вручения ему копии приказа об увольнении или со дня выдачи трудовой книжки, либо со дня, когда работник отказался от получения приказа об увольнении или трудовой книжки.

Как следует из разъяснений, содержащихся в абзаце 5 пункта 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи).

           Вместе с тем, согласно п.16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям", судам необходимо учитывать, что при пропуске работником срока, установленного статьей 392 ТК РФ, о применении которого заявлено ответчиком, такой срок может быть восстановлен судом при наличии уважительных причин (часть четвертая статьи 392 ТК РФ). В качестве уважительных причин пропуска срока для обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, объективно препятствовавшие работнику своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора, как то: болезнь работника, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимости осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи и т.п.

          К уважительным причинам пропуска срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть также отнесено и обращение работника с нарушением правил подсудности в другой суд, если первоначальное заявление по названному спору было подано этим работником в установленный статьей 392 ТК РФ срок.

        Обратить внимание судов на необходимость тщательного исследования всех обстоятельств, послуживших причиной пропуска работником установленного срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

            Оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока, суд не должен действовать произвольно, а обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших работнику своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора. Например, об уважительности причин пропуска срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора может свидетельствовать своевременное обращение работника с письменным заявлением о нарушении его трудовых прав в органы прокуратуры и (или) в государственную инспекцию труда, которыми в отношении работодателя было принято соответствующее решение об устранении нарушений трудовых прав работника, вследствие чего у работника возникли правомерные ожидания, что его права будут восстановлены во внесудебном порядке.

          Обстоятельства, касающиеся причин пропуска работником срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора, и их оценка судом должны быть отражены в решении (часть 4 статьи 198 ГПК РФ).

Такое правовое регулирование направлено на создание определенности и устойчивости правовых связей между участниками правоотношений, их дисциплинирование, обеспечение своевременной защиты прав и интересов субъектов правоотношений, поскольку отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты нарушенных прав приводило бы к ущемлению охраняемых законом прав и интересов ответчиков, которые не всегда могли бы заранее учесть необходимость собирания и сохранения значимых для рассмотрения дела сведений и фактов. Применение судом по заявлению стороны в споре исковой давности защищает участников правоотношений от необоснованных притязаний и одновременно побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и защите своих прав.

Из норм трудового законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что работникам, не реализовавшим свое право на обращение в суд в установленный законом срок по уважительным причинам, этот срок может быть восстановлен в судебном порядке. Перечень уважительных причин, при наличии которых пропущенный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть восстановлен судом, законом не установлен. Приведенный в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации перечень уважительных причин пропуска срока обращения в суд исчерпывающим не является.

Соответственно, с учетом положений статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации в системной взаимосвязи с требованиями статей 2 (задачи гражданского судопроизводства), 67 (оценка доказательств), 71 (письменные доказательства) Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд, оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших лицу своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Судом объективно установлено, что истцы Сахаев Р.Р., Щепанов С.В. были уволены на основании приказов о прекращении трудового договора от ДД.ММ.ГГГГ, а Беликов С.В. приказом от ДД.ММ.ГГГГ переведен на нижестоящую должность врача анестезиолога-реаниматолога. Истцы не отрицали, что не обращались в какие-либо правоохранительные органы по поводу незаконного увольнения либо незаконного перевода.

Так, по заявлению Щепанова С.В., он не обращался за своим восстановлением в компетентные органы, поскольку ждал решения вопроса внутри медицинского сообщества и дожидался результата экспертизы, которая и подтвердила их невиновность.

Из материалов дела следует, что на обращение Щепанова С.В. от ДД.ММ.ГГГГ (по истечении месячного срока) в Правительство Оренбургской области Щепанову С.В. был дан ответ, что обращение зарегистрировано и будет дан ответ. Позднее, ДД.ММ.ГГГГ от Министерства здравоохранения Оренбургской области Щепанову С.В. был дан ответ на обращение об увольнении двух врачей-анестезиологов-реаниматологов и снятии с должности заведующего отделением реанимации ГАУЗ "ООКИБ", из которого следует, что трудовые отношения прекращены по соглашению сторон, фактов принуждения к увольнению не выявлено. Нарушений трудовых прав остальных работников учреждения, указанных в обращении, также не выявлено. Действия работодателя, нарушающие его права, он вправе обжаловать в установленном законом порядке.

Как установлено, после обращения Щепанова С.В. в Правительство Оренбургской области, он вместе с Сахаевым Р.Р. и Беликовым С.В. обратились в суд с настоящим иском по истечении длительного времени (более пяти месяцев) только ДД.ММ.ГГГГ, указывая, что они ждали заключения судебной медицинской экспертизы, которая проводилась в рамках уголовного дела. Данное экспертное заключение подтвердило их невиновность, в связи с чем, они пошли вновь устраиваться на работу в ГБУЗ "ООКИБ", написав заявления и передав их в отдел кадров. На данные заявления они получили письменный отказ, в котором указано, что в настоящее время отсутствует потребность по должности врач-анестезиолог-реаниматолог отделения анестезиологии-реанимации, отсутствует вакансия заведующего отделением анестезиологии-реанимации - врача-анестезиолога-реаниматолога.

Поскольку в судебном заседании установлено, что истцы Сахаев Р.Р. и Щепанов С.В. уволились по соглашению с работодателем, а Беликов С.В. был переведен на нижестоящую должность работодателем также по соглашению, их действия были добровольными и осознанными, доказательства оказания какого-либо давления со стороны работодателя отсутствуют, утверждения истцов о вынужденном характере принятого им решения по подписанию соглашения в ходе судебного разбирательства не нашли своего подтверждения, а потому дата отказа работодателя в приеме на работу в связи с отсутствием вакантных должностей не может рассматриваться как начало течения срока, с которого истцы узнали о нарушении своего права.

Доводы истцов о том, что главный врач обещал их принять на работу после установления их невиновности в смерти малолетнего ребенка, в судебном заседании не подтвердились. Главный врач ГАУЗ "ООКИБ" ФИО28 в судебном заседании пояснил, что таких обещаний им не давал, поскольку вакантные должности могут отсутствовать. Вместе с тем, если главный врач ФИО28 обещал им вновь устроить на прежние должности, истцы, не понятно по какой-то причине, не обратились к нему лично, а написали заявление о приеме на работу и отдали в отдел кадров. Данный факт вызывает сомнение в достоверности указанных ими обстоятельств, в связи с чем, их пояснения судом оцениваются критически.

Учитывая, что в соответствии с требованиями закона, срок обращения в суд Сахаева Р.Р. и Щепанова С.В. с иском о восстановлении на работе истек ДД.ММ.ГГГГ, а срок для обращения в суд Беликова С.В. с иском о восстановлении в прежней должности истек ДД.ММ.ГГГГ, а истцы обратились в суд ДД.ММ.ГГГГ, срок обращения в суд истцами пропущен.

Доводы истцов о том, что они ждали заключения судебной экспертизы, которая подтвердила их невиновность, с которой ознакомил следователь СК СУ Оренбургской области ДД.ММ.ГГГГ, судом не может быть принят, поскольку данные обстоятельства не могут являться уважительной причиной пропуска срока обращения в суд.

Проанализировав возражения истцов о пропуске срока исковой давности, суд не нашел, а истцы не предоставили каких-либо сведений, подтверждающих уважительность причин пропуска установленного законом срока, имевших место в период этого срока, связанных с личностью истцов, препятствовавших им обращению в суд.

При указанных обстоятельствах суд не усматривает оснований для удовлетворения ходатайства истцов о восстановлении срока обращения в суд.

В соответствии с частью 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации, исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

            Поскольку установлено, что истцы пропустили срок исковой давности, при этом, уважительным причин пропуска срока обращения в суд не предоставлено, данное обстоятельство является самостоятельным основанием для отказа в иске.

          Принимая во внимание изложенное, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований истца в полном объеме.

Руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

           В удовлетворении исковых требований Сахаева РР, Щепанова СВ, Беликова СВ к Государственному автономному учреждению здравоохранения "Оренбургская областная клиническая инфекционная больница" о восстановлении срока на обращение с иском в суд, признании незаконным приказа ГАУЗ «ООКИБ» №-л от ДД.ММ.ГГГГ о прекращении (расторжении) трудового договора с Сахаевым РР, приказа ГАУЗ «ООКИБ» №-л от ДД.ММ.ГГГГ о прекращении (расторжении) трудового договора с Щепановым СВ и приказа ГАУЗ «ООКИБ» №-л от ДД.ММ.ГГГГ о переводе Беликова СВ на должность врача анестезиолога-реаниматолога отделения анестезиологии и реанимации, восстановлении Сахаева РР, Щепанова СВ на работе в должности врачей-анестезиологов-реаниматологов отделения анестезиологии и реанимации, Беликова СВ в должности заведующего отделением-врача-анестезиолога-реаниматолога отделения анестезиологии и реанимации, взыскании компенсации за время вынужденного прогула и разницы в заработной плате отказать.

         Решение может быть обжаловано в Оренбургский областной суд через Центральный районный суд г. Оренбурга в течение одного месяца со дня принятия его в окончательной форме.

Судья                                                                                                 М.В. Бесаева

    Решение в окончательной форме принято 10.02.2022года.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.