Решение по делу № 33-3996/2012 от 13.03.2012

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

Рег. № 3996 Судья: Вишневецкая О.М.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

председательствующего	Ильинской Л.В.
судей	Сухаревой С.И. и Шиловской Н.Ю.
при секретаре	Юрченко Т.А.

рассмотрела в судебном заседании 20 марта 2012 года дело №2-5534/11 по кассационной жалобе Замановой Н.В. на решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 30 ноября 2011 года по иску Замановой Н.В. к Агаеву Р.Р. о признании договора купли-продажи недействительным.

Заслушав доклад судьи Ильинской Л.В., объяснения Замановой Н.В. и ее представителя – адвоката Смирновой М.П., судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

Заманова Н.В. обратилась в суд с иском к Агаеву Р.Р. о признании договора купли-продажи квартиры по адресу: Санкт-Петербург, ул. <…>, д. <…>, кв. <…> от 08 июня 2011 года недействительным.

Решением Невского районного суда Санкт-Петербурга от 30 ноября 2011 года в удовлетворении исковых требований отказано.

С Замановой Н.В. в пользу Агаева Р.Р. в возмещение судебных расходов взыскано <…> руб.

В кассационной жалобе Заманова Н.В. просит отменить решение суда.

Судебная коллегия, изучив материалы дела, доводы кассационной жалобы, не усматривает оснований для ее удовлетворения.

При этом судебная коллегия считает возможным рассмотреть жалобу без участия ответчика, не явившегося в судебное заседание, поскольку в материалах дела имеются данные, подтверждающие его надлежащее извещение.

Как следует из материалов дела, в обоснование заявленных требований истец ссылалась на то, что спорная квартира, расположенная по адресу: СПб, ул. <…>, д. <…>, кв. <…>, принадлежала ей на праве собственности.

08.06.2011 года между Замановой Н.В. и Агаевым Р.Р. заключен договор купли-продажи указанной квартиры. Поскольку стороны имели намерение по оформлению долговых обязательств, заключенный договор купли-продажи истец считает незаконным, сделка была заключена по просьбе ее брата З., который пояснил, что это – формальность для обеспечения возврата денег в размере <…> руб., которые он взял в долг у Агаева Р.Р. в декабре 2010 года, сама истица денег за квартиру не получала, знает от брата, что Агаев Р.Р. и А. много раз угрожали ему, требовали возврата денег.

Истица утверждала, что ее вынудили к совершению сделки удержанием брата и путем угроз в его адрес, в связи с чем она была готова подписать что угодно.

Квартира неоднократно была предметом залога при займах, когда брат истицы брал деньги в долг, поэтому она поверила.

По мнению истца, ее ввели в заблуждение требования ответчика о заключении вместо договора залога договора купли-продажи. Поскольку нотариус отказалась удостоверять договор купли-продажи, т.к. истица отказывалась включать в договор условие о выселении, она считала, что в договор купли-продажи включены необычные изменения.

Также истица подписала доверенность на имя Заманова Г.В. для регистрации права собственности и договора.

Истица слышала, как Агаев Р.Р. говорил З. о том, что если до 10.09.2011 года он вернет деньги в размере <…> руб. с процентами, он со своей стороны вернет квартиру, однако в сентябре требования ответчика увеличились до <…> руб. Долговых расписок они не писали.

11.09.2011 года ответчик пытался выселить истицу и членов ее семьи из квартиры, после чего они вызвали полицию (л.д. 20-22).

При разрешении данного спора судом установлено, что 08 июня 2011 года на основании договора купли-продажи Заманова Н.В. продала, а Агаев Р.Р. купил квартиру по адресу: Санкт-Петербург, ул. <…>, д. <…>, кв. <…> (л.д. 11).

Замановой Н.В. квартира принадлежала на основании договора купли-продажи от 15.01.2008 года, заключенного с А. (л.д. 13).

Как поясняла истица, продавцом был отец ответчика, которому спорная квартира ранее также была продана в обеспечение заемных обязательств.

Ответчик в свою очередь пояснил, что квартира была приобретена его отцом без цели проживания и поэтому, когда Заманова Н.В. попросила продать ей обратно, он согласился.

Таким образом, судом установлено, что истица оспаривает договор купли-продажи квартиры от 08.06.2011 года, ссылаясь на его притворность, кабальность, на угрозы со стороны ответчика и на введение ее в заблуждение в соответствии с положениями ст.ст. 170, 178, 179 ГК РФ.

При этом, ответчик оспаривал факт подписания договора купли-продажи именно в обеспечение исполнения возврата денежных средств.

Согласно ч. 2 ст. 170 ГК РФ, притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна.

К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила.

Между тем, истица не указала в иске, каким образом полагает применить последствия недействительности сделки, учитывая, что в случае признания сделки купли-продажи прикрывающей сделку залога, необходимо применить правила относящиеся к сделке залога.

Как правильно признал суд первой инстанции, в соответствии со ст. 12 ГК РФ, способом защиты гражданских прав является не само по себе признание сделки ничтожной, а применение последствий недействительности ничтожной сделки, однако о применении каких-либо последствий ничтожной, по мнению истицы, сделки она не заявляет.

Довод истицы о том, что в договор не включено условие о выселении (освобождении) квартиры судом отклонен обоснованно, поскольку данное условие не влияет на действительность договора и не свидетельствует о наличии соглашения о залоге.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что ссылка Замановой Н.В. на имеющиеся договоры купли-продажи между отцом Агаева Р.Р. и З., которому ранее принадлежала квартира, не может быть признана достаточным доказательством, подтверждающим изложенные в исковом заявлении обстоятельства, поскольку сам по себе факт неоднократной продажи квартиры между одними и теми же лицами не свидетельствует о притворности договора.

То, что квартира была неоднократно предметом залога не означает, что и оспариваемый договор предполагался договором залога.

Какие-либо доказательства, включая объяснения истицы, подтверждающие невозможность в случае необходимости получения ею денежных средств в долг заключить непосредственно договор займа с обеспечением исполнения обязательства в виде залога принадлежащей ей квартиры, а также доказательства, подтверждающие доводы о том, что фактически состоялось соглашение о залоге, в материалах дела отсутствуют

В силу ст. 339 ГК РФ, в договоре о залоге должны быть указаны предмет залога и его оценка, существо, размер и срок исполнения обязательства, обеспечиваемого залогом.

В нем должно также содержаться указание на то, у какой из сторон находится заложенное имущество.

Договор о залоге должен быть заключен в письменной форме.

Несоблюдение этих правил влечет недействительность договора о залоге.

Договор об ипотеке должен быть зарегистрирован в порядке, установленном для регистрации сделок с соответствующим имуществом.

Из ч. 2 ст. 170 ГК РФ следует, что по основанию притворности может быть признана недействительной лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю участников сделки.

Намерения одного участника на совершение притворной сделки недостаточно.

Стороны должны преследовать общую цель и достичь соглашения по всем существенным условиям той сделки, которую прикрывает юридически оформленная сделка.

Таким образом, как правильно пришел к выводу суд, по смыслу названной нормы наличие заблуждения при совершении сделки у одной из сторон является исключающим обстоятельством для признания сделки недействительной по основаниям ст. 170 ГК РФ, поскольку заблуждение представляет собой искажение действительной воли, тогда как совершение притворной сделки предполагает намеренную (волевую) цель обоих участников прикрыть другую сделку.

Принимая во внимание то обстоятельство, что в момент заключения договора купли-продажи квартиры воля сторон была направлена на возникновение, изменение, прекращение тех прав и обязанностей, которые наступают при совершении, вытекающих из договора купли-продажи, суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для признания притворным заключенного между сторонами договора купли-продажи и намерения заключить договор залога.

Истица утверждала, что при подписании договора купли-продажи заблуждалась и считала, что фактически подписывает договор залога, ссылалась на свою неосведомленность о том, что, подписывая договор, она заключала сделку купли-продажи квартиры.

Согласно ч. 1 ст. 178 ГК РФ, сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.

Между тем, истицей не представлено доказательств, подтверждающих, что она заблуждалась относительно природы сделки в смысле положений ст. 178 ГК РФ, а именно относительно совокупности свойств сделки, характеризующих ее сущность, а также доказательств отсутствия ее воли на совершение сделки купли-продажи квартиры либо того, что воля сформировалась под влиянием факторов, нарушающих нормальный процесс такого формирования.

Статья 421 ГК РФ предусматривает, что условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (ст. 422 ГК РФ).

Из п. 1 договора от 08.06.2011 года следует, что истица продала, а ответчик купил принадлежащую истице квартиру.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что при заключении договора воля истицы была выражена достаточно определенно и направлена на достижение именно того результата, который был достигнут подписанием договора, который истица имела в виду: сделка фактически была направлена на возмездное отчуждение квартиры.

Условия, которые могли бы ввести истицу в заблуждение, в договоре отсутствуют.

До подписания договора купли-продажи квартиры покупатель передал продавцу денежные средства в размере <…> руб. (п. 5).

Утверждая в своем иске, что деньги не были получены ни ею, ни членами ее семьи, истица противоречит своим же утверждениям о том, что брат ее взял у ответчика <…> руб.

Доказательств того, что истица имела заблуждение о характере и предмете оспариваемой сделки на момент ее совершения, в материалах дела не имеется.

Отсутствуют также основания и для признания договора купли-продажи недействительным в силу ч. 1 ст. 179 ГК РФ, в соответствии с которой сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Как следует из материалов дела, ответчик исковые требования не признал, пояснил суду, что при совершении сделки каких-либо угроз с его стороны не было.

При разрешении спора судом установлено, что истицей не представлено убедительных, достоверных и допустимых доказательств того, что договор был подписан ею под угрозой жизни и здоровью.

Более того, она не смогла пояснить каким образом и чем ей угрожал ответчик.

Ее ссылки сводятся к тому, что брат ей обещал и объяснял, а также рассказывал об угрозах, но нет указаний на то, что Агаев Р.Р. лично ей угрожал.

Также брат ей позвонил и сообщил, что якобы ответчик удерживает его у себя дома и требует оригиналы договора и свидетельства о собственности.

Кроме того, передача оригиналов документов на квартиру не могла повлечь отрицательных последствий для собственника и не представляет реальной угрозы.

Обстоятельства заключения договора под влиянием угроз, направленных в ее адрес, а также ее семьи, не нашли своего подтверждения в ходе рассмотрения дела в суде, доказательств, достоверно подтверждающих данные обстоятельства, истицей представлено не было, также не представлено доказательств того, что истица обращалась в правоохранительные органы по данному факту.

Каких-либо ходатайств об истребовании материалов из правоохранительных органов по фактам обращений истицы, ею при разрешении спора не заявлялось.

Как правильно отметил суд, по своему содержанию ч. 1 ст. 179 ГК РФ направлена на защиту права граждан на свободное волеизъявление при осуществлении правомочия распоряжения своим имуществом.

Угроза представляет собой психическое воздействие на волю лица посредством заявлений о причинении ему какого-либо зла в будущем, если оно не совершит сделку.

Как и насилие, угроза может быть направлена и против лиц, близких участнику сделки.

В отличие от насилия угроза, во-первых, состоит в совершении только психического, но не физического воздействия и, во-вторых, имеет место при наличии как неправомерных, так и правомерных действий, если они направлены на принуждение контрагента вступить в сделку.

Основанием для признания сделки недействительной должна считаться не всякая угроза, а такая, которая значительна и носит реальный, а не предположительный характер.

Как обоснованно признал суд, в том случае, если истица с документами на квартиру отправила к ответчику своего сына, значит реальной угрозы ответчик для нее не представлял.

Судом установлено, что лично истице никаких угроз ответчик не высказывал, все ее утверждения сделаны со слов брата.

В милицию с заявлением о лишении свободы или об угрозах истица или ее брат не обращались (л.д. 34).

Истица утверждала, что З., допрошенный в качестве свидетеля, мог бы подтвердить факт его удержания ответчиком.

Как обоснованно указал суд, данное доказательство является недопустимым, поскольку незаконное лишение свободы человека, так же как и угроза причинения тяжкого вреда здоровью, являются уголовно наказуемыми деяниями (ст. 119, 124 УК РФ), следовательно, допустимым доказательством данных обстоятельств может быть только приговор суда.

Таким образом, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что истицей не доказана вся совокупность обстоятельств, при наличии которых оспариваемый договор мог быть квалифицирован как договор, совершенный под воздействием угроз, то есть неправомерным психическим воздействием на сторону в сделке с целью понудить ее к совершению сделки под страхом применения насилия, причинения душевных страданий, распространения порочащих сведений и т.п.

Из смысла ч. 1 ст. 179 ГК РФ следует, что для кабальной сделки характерными являются следующие признаки: она совершена потерпевшим лицом, во-первых, на крайне невыгодных для него условиях, во-вторых, совершена вынужденно – вследствие стечения тяжелых обстоятельств, а другая сторона в сделке сознательно использовала эти обстоятельства.

Только при наличии в совокупности указанных признаков сделка может быть оспорена по мотиву ее кабальности; самостоятельно каждый из признаков не является основанием для признания сделки недействительной по указанному мотиву.

При этом в ч. 1 ст. 179 ГК РФ говорится не об одном тяжелом обстоятельстве, а о стечении тяжелых обстоятельств, под воздействием которых лицо совершило сделку, и не о простой невыгодности совершенной сделки, а о «крайне невыгодных условиях».

Как следует из материалов дела, кабальностью истица называет те же угрозы, на которые указано выше, и которые не относятся к тяжелым жизненным обстоятельствам для определения сделки кабальной.

Ссылки истицы на то, что спорная квартира отчуждена в пользу ответчика за <…> руб., тогда как ее рыночная стоимость составляет <…> руб., не могут быть приняты во внимание, поскольку указанные обстоятельства не свидетельствуют о понуждении истицы произвести отчуждение квартиры по цене, значительно меньшей действительной стоимости объекта договора, не противоречат положениям ст. 421 ГК РФ, регламентирующим свободу договора, и ст. 424 ГК РФ, в соответствии с которой исполнение договора оплачивается по цене, установленной соглашением сторон.

Истицей не доказана вся совокупность обстоятельств, при наличии которых оспариваемый договор мог быть квалифицирован как кабальная сделка и признан недействительным по этому мотиву, а также того, что ответчик воспользовался этими тяжелыми обстоятельствами.

Истица, указывая, что данный договор является кабальной сделкой и был ею заключен под влиянием угроз, под влиянием заблуждения, также ссылалась на притворность оспариваемой сделки, поскольку договор прикрывал ипотеку в обеспечение возврата денежных средств в размере <…> руб. по договору займа.

Между тем, в материалах дела отсутствуют допустимые и достаточные доказательства наличия у истицы на момент заключения договора тяжелых жизненных обстоятельств, которыми воспользовался ответчик (кабальности сделки), заблуждения с ее стороны, угроз ответчика, а также того, что данный договор прикрывал договор залога.

Ходатайств об истребовании доказательств, которые могли бы подтвердить указанные обстоятельства, истица не заявляла ни при подаче иска, ни в предварительном судебном заседании.

При таком положении, суд пришел к правильному выводу о том, что исковые требования Замановой Н.В. удовлетворению не подлежат.

Вопрос о взыскании с Замановой Н.В. в пользу Агаева Р.Р. судебных расходов, понесенных в связи с рассмотрением дела, разрешен судом в соответствии с положениями ст.ст. 98 и 100 ГПК РФ, с учетом объема права, получившего защиту, и его значимости, объема участия в настоящем деле представителя ответчика.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что сумма в размере <…> руб. обеспечивает баланс прав лиц, участвующих в деле и не является чрезмерной.

В решении суда изложены обстоятельства дела, дана оценка доказательствам, применен закон, подлежащий применению, и сделан обоснованный вывод об отказе в удовлетворении исковых требований Замановой Н.В.

Довод кассационной жалобы истицы относительно ненадлежащего извещения лиц, зарегистрированных в спорной квартире, Р. и В. о времени и месте рассмотрения встречного искового заявления Агаева Р.Р. к Замановой Н.В., В., Р. о признании утратившими право пользования жилым помещением и выселении не могут являться основанием к отмене решения суда по иску Замановой Н.В. к Агаеву Р.Р. о признании договора купли-продажи недействительным, поскольку рассмотрение встречного искового заявления выделено определением суда от 30.11.2011 года в отдельное производство, решение по которому, после его постановления районным судом, может быть обжаловано в соответствии с положениями гражданского процессуального законодательства.

Доводы кассационной жалобы о том, что судом не были допрошены свидетели со стороны истца, показания которых подтвердили бы заявленные требования, являются необоснованными. Из материалов дела следует, что в первоначальном иске имеется ссылка на то, что свидетелями по делу являются сын истицы В., брат истицы З. и Д. Ходатайств о допросе указанных лиц судом ни в первоначальном иске, ни в дополнительном, ни в предварительном судебном заседании, в котором принимала участие Заманова Н.В., истцом не заявлялось. В судебное заседание 30 ноября 2011 истец не явилась, о времени и месте рассмотрения дела была надлежаще извещена (л.д.53), каких-либо заявлений и ходатайств не представила.

Иные доводы кассационной жалобы являются несостоятельными, сводятся по существу к переоценке выводов суда, сделанных при разрешении заявленного спора.

Законность и обоснованность указанных выводов суда первой инстанции проверена судебной коллегией по гражданским делам и оснований для отмены решения суда не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 2 Федерального закона от 09.12.2010 года № 353-ФЗ «О внесении изменений в ГПК РФ», ст. 361 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 30 ноября 2011 года оставить без изменения, кассационную жалобу без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи