Решение по делу № 33-18763/2022 от 31.10.2022

Дело № 33-18763/2022 (№ 2-767/2022)

АПЕЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Екатеринбург 06.12.2022

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Карпинской А.А., судей Майоровой Н.В. и ЛузянинаВ.Н. при ведении протокола помощником судьи Сильченко В.О., рассмотрела в апелляционном порядке в открытом судебном заседании с использованием средств аудиозаписи гражданское дело по иску Серовского транспортного прокурора, действующего в интересах Смирнова Игоря Сергеевича, к ОАО «Российские железные дороги» о взыскании компенсации морального вреда,

поступившее по апелляционной жалобе ответчика на решение Серовского районного суда Свердловской области от 27.05.2022.

Заслушав доклад председательствующего, объяснения по доводам апелляционной жалобы представителя ответчика Шаймиевой О.В., возражения прокурора Барбашина М.А., судебная коллегия

установила:

Серовский транспортный прокурор, действующий в интересах Смирнова И.С., обратился с иском к ОАО «Российские железные дороги» (далее по тексту – ОАО «РЖД») о взыскании компенсации морального вреда, причиненного смертью Гисматуллиной В.А., в размере 100000 руб. В обоснование исковых требований указал, что 11.05.2021 в районе 10 пк 192 км железнодорожного перегона ст. Серов-Сортировочный - ст. Каква Свердловской железной дороги филиала ОАО «РЖД» грузовым поездом № 4312 смертельно травмирована ( / / )15, приходящейся супругой Смирнову И.С. Причиной транспортного происшествия является нарушение пострадавшей п.п. 6, 7, 10 Правил нахождения граждан в зонах повышенной опасности, утвержденных приказом Министерства транспорта Российской Федерации от 08.02.2007 № 18 - хождение по железнодорожным путям в неустановленном месте в состоянии алкогольного опьянения, предположительно, суицид. Доследственной проверкой факты, подтверждающие, что погибшая стремилась совершить суицид, либо она была доведена до самоубийства, не установлено. При обращении в прокуратуру Смирнов И.С. указал, что сам обратиться в суд не может, так как не имеет юридического образования, воспитывает несовершеннолетнего сына, не работает и находится в тяжелом материальном положении. В заявлении прокурору Смирнов И.С. указал, что в связи с гибелью близкого родственника ему причинен моральный вред, который заключается в нравственных переживаниях.

Определением суда от 18.04.2022 к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено СПАО «Ингосстрах».

Решением Серовского районного суда Свердловской области от 27.05.2022 исковые требования удовлетворены, с ОАО «РЖД» в пользу Смирнова И.С. взыскано в счёт компенсации морального вреда в связи со смертельным травмированием его супруги ( / / )16 в размере 100000 рублей, а в доход местного бюджета Серовского городского округа государственная взыскана пошлина в размере 300 рублей.

С таким решением не согласился ответчик, в поданной апелляционной жалобе просит решение отменить, в удовлетворении требований отказать в полном объеме либо снизить размер компенсации морального вреда до 50000 руб. Приводит доводы о том, что у прокурора отсутствовали основания для обращения в суд с данным иском, поскольку по данной категории споров, вытекающих из правоотношений по причинению вреда источником повышенной опасности, прокурор может давать заключения, а не участвовать в качестве процессуального истца. Прокурором необоснованно приводятся доводы, по какой причине Смирнов И.С. не мог самостоятельно обратиться с исковыми требованиями самостоятельно. Считает, что судом при определении размера компенсации морального вреда неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, а именно: обстоятельства травмирования гражданина и причинения морального вреда родственникам потерпевшего гражданина. Суд безосновательно не учёл, что причиной смерти ( / / )17 являлась грубая неосторожность, нарушение правил личной безопасности, нахождение на железнодорожных путях в неустановленном месте в состоянии алкогольного опьянения. Приводит доводы о том, что судом не применены положения п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации об уменьшении размера компенсации морального вреда в связи с наличием грубой неосторожности в действиях потерпевшей, учитывая, что в момент травмирования ( / / )18 находилась в состоянии алкогольного опьянения (концентрация этилового спирта в крови – 2,5%). Ссылается на то, что факт родственных отношений не является достаточным основанием для удовлетворения требований о компенсации морального вреда. Судом в нарушении ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации не учтены критерии разумности и справедливости при определении размера компенсации морального вреда, ст. ст. 67, 157, 195-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, выражающиеся в том, что истцом не были представлены медицинские справки об обращении за психологической (медицинской) помощью после произошедшего случая, а выводы о размере компенсации морального вреда не мотивированы. Также приводит доводы о том, что определенный судом размер компенсации морального вреда не соответствует судебной практике.

В заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика ОАО «РЖД» Шаймиева О.В.поддержала доводы апелляционной жалобы.

Представитель истца – прокурора Барбашин М.А. просил апелляционную жалобу ответчика оставить без изменения, постановленное судом решение – без изменения.

Истец, представитель третьего лица СПАО «Ингосстрах» в заседание суда апелляционной инстанции не явились, были извещены о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, заблаговременно информация размещена на интернет-сайте Свердловского областного суда www.ekboblsud.ru 07.11.2022, что подтверждается скриншотом сайта. Об уважительности причин неявки до начала судебного заседания лица, участвующими в деле, не сообщили, об отложении дела не просили.

С учетом изложенного, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия определила признать их неявку неуважительной и рассмотреть дело при данной явке.

Заслушав пояснения представителей сторон, проверив материалы дела и обжалуемое решение в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия оснований для удовлетворения жалобы апеллятора не усматривает.

К числу признаваемых в Российской Федерации и защищаемых Конституцией Российской Федерации прав и свобод относятся, прежде всего, право на жизнь (ч. 1 ст. 20), как основа человеческого существования, источник всех других основных прав и свобод и высшая социальная ценность.

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст. 18 Конституции Российской Федерации).

Из изложенного следует, что государство должно защищать право граждан на жизнь и здоровье, обеспечивать его реализацию, уделяя надлежащее внимание вопросам предупреждения произвольного лишения жизни и здоровья, а также обязано принимать все разумные меры по борьбе с обстоятельствами, которые могут создать прямую угрозу жизни и здоровью граждан.

В соответствии с п. 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь, здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личными неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Как разъяснено в абз. 3 п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» и в ранее действующем абз. 3 п. 4 постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10, под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В силу п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (ст. ст. 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

По общему правилу п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Ответственность за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, регламентируется нормами ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным п.п. 2 и 3 ст. 1083 Кодекса (п. 1 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности (ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Моральный вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, подлежит компенсации владельцем источника повышенной опасности (ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации) (п. 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из материалов дела следует, что Смирнов И.С. состоял в зарегистрированном браке с ( / / )19 Имели общего ребенка - ( / / )20 (л.д. 37 – 38, 46 – 49, 126 - 127).

02.03.2022 к Серовскому транспортному прокурору обратился Смирнов И.С. с просьбой защитить его право в суде на получение компенсации морального вреда в связи со смертью его супруги – ( / / )21 (л.д. 10).

Судом установлено и из материалов дела следует, что 11.05.2021 в районе 10 пк 192 км железнодорожного перегона ст. Серов-Сортировочный - ст. Каква Свердловской железной дороги филиала ОАО «РЖД» грузовым поездом № <№> под управлением машиниста ( / / )22 и помощника машиниста ( / / )23 смертельно травмирована ( / / )24

Актом служебного расследования № 1/2021 ПЧ-20 от 26.05.2021 установлено, что причиной транспортного происшествия является нарушение пострадавшй п.п. 6, 7, 10 Правил нахождения граждан в зонах повышенной опасности, утвержденных приказом Министерства транспорта Российской Федерации № 18 от 08.02.2007 - хождение по железнодорожным путям в неустановленном месте в состоянии алкогольного опьянения, предположительно, суицид (л.д. 27- 29).

Согласно акту судебно-медицинского исследования трупа № 198 от 11.06.2021 смерть ( / / )25 наступила в результате ...

Следователем установлено, что причиной смертельного железнодорожного травмирования ( / / )26 явилось грубое нарушение пострадавшей п.п. 6, 7, 10 Правил нахождения граждан в зонах повышенной опасности, утвержденных приказом Министерства транспорта Российской Федерации № 18 от 08.02.2007, выразившееся в хождении по железнодорожным путям в неустановленном месте в состоянии алкогольного опьянения.

Постановлением следователя Нижнетагильского следственного отдела на транспорте следственного управления на транспорте Следственного комитета Российской Федерации от 14.06.2021 отказано в возбуждении уголовных дел по сообщению о совершении преступлений, предусмотренного ч. 2 ст. 263, ч. 3 ст. 263.1, ст. 110, ст. 105, ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации по факту смертельного железнодорожного травмирования ( / / )27 в соответствии с п. 1 и п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации (л.д. 11 – 17).

В соответствии со справкой ГАУЗ Свердловской области «СОКПБ» филиал «Северная психиатрическая больница» ( / / )28 на учете у нарколога и психиатра не состояла (л.д. 34).

Смерть супруги являлась для истца травмирующим событием, необратимым обстоятельством, нарушающим его психическое благополучие, а также право на родственные и семейные связи. Как следует из материалов дела, для истца утрата супруги, с которой они совместно воспитывали их общего малолетнего ребенка, является невосполнимой потерей в жизни, причинившей ему нравственные страдания, равно как и утрата семейной связи, что не ставится под сомнение.

Установив, что ответчик ОАО «РЖД» является владельцем источника повышенной опасности, отвечающим без вины за причиненный истцу моральный вред в связи с гибелью ( / / )37 руководствуясь положениями ст. ст. 150, 151, 1100, 1101, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции пришел к верному выводу о наличии правовых оснований для возложения на ОАО «РЖД» ответственности по компенсации морального вреда.

Судебная коллегия не усматривает оснований не согласиться с выводами суда, поскольку исходя из совокупности исследованных судом доказательств, вывод суда о причинении смерти ( / / )29 в результате травмирования железнодорожным составом является обоснованным, в связи с чем, судом правомерно возложена обязанность по возмещению причиненного вреда на ОАО «РЖД».

В апелляционной жалобе ответчик приводит доводы о том, что у прокурора отсутствовали основания для обращения в суд с данным иском, им необоснован по какой причине гражданин не мог обратиться с исковыми требованиями самостоятельно. Считает, что участие прокурора в качестве процессуального истца приводит к нарушению баланса интересов сторон.

Указанные доводы уже являлись предметом рассмотрения в суде первой инстанции, в связи с чем судом в определении от 18.04.2022 и решении от 27.05.2022 отказано в удовлетворении ходатайства ответчика о прекращении производства по делу, мотивировав тем, что, во-первых, в гражданском процессуальном законодательстве отсутствует такое основание для прекращения рассмотрения дела, а во-вторых, ст. 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не ограничивает право прокурора на обращение в суд с иском, позволяя прокурору обращаться в суд в интересах граждан и по другим уважительным причинам, т.е. полномочия носят расширительный характер, поэтому обращение с данным иском прокурора суд посчитал обоснованным.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции на основании следующего.

Пунктом 4 ст. 27 Федерального закона от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» прокурор вправе обратиться в суд с заявлением, в случае нарушения прав и свобод человека и гражданина, защищаемых в порядке гражданского и административного судопроизводства, когда пострадавший по состоянию здоровья, возрасту или иным причинам не может лично отстаивать в суде или арбитражном суде свои права и свободы или когда нарушены права и свободы значительного числа граждан либо в силу иных обстоятельств нарушение приобрело особое общественное значение.

На основании п. 3 ст. 35 Федерального закона от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» прокурор в соответствии с процессуальным законодательством Российской Федерации вправе обратиться в суд с заявлением или вступить в дело в любой стадии процесса, если этого требует защита прав граждан и охраняемых законом интересов общества или государства.

В ч. 1 ст. 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что прокурор вправе обратиться в суд с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов граждан, неопределенного круга лиц или интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований. Заявление в защиту прав, свобод и законных интересов гражданина может быть подано прокурором только в случае, если гражданин по состоянию здоровья, возрасту, недееспособности и другим уважительным причинам не может сам обратиться в суд. Указанное ограничение не распространяется на заявление прокурора, основанием для которого является обращение к нему граждан о защите нарушенных или оспариваемых социальных прав, свобод и законных интересов в сфере трудовых (служебных) отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений; защиты семьи, материнства, отцовства и детства; социальной защиты, включая социальное обеспечение; обеспечения права на жилище в государственном и муниципальном жилищных фондах; охраны здоровья, включая медицинскую помощь; обеспечения права на благоприятную окружающую среду; образования.

Вопреки мнению ответчика, прокурор вправе обратиться в суд в порядке ч. 1 ст. 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по любой категории дел, в случае невозможности обращения в суд гражданина по уважительной причине, и по определенным категориям дел, независимо от возможности гражданина обратиться самостоятельно. Как верно отмечено судом первой инстанции, данная статья указывает на неограниченный характер полномочий прокурора в гражданском процессе. При этом признание обстоятельств в качестве уважительных причин относится сугубо к компетенции прокурора. На основании изложенного, судебная коллегия соглашается с судом первой инстанции о том, что обращение прокурора в суд в интересах гражданина с иском о компенсации морального вреда, причиненного в результате смерти близкого родственника, является обоснованным.

Довод ответчика о нарушении баланса интересов сторон, в связи с участием в качестве процессуального истца прокурора является несостоятельным, поскольку участие прокурора в гражданском процессе в порядке ч. 1 ст. 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не влияет на порядок рассмотрения дела в суде, а лишь способствует помощи лицам, которые не могут по каким-либо причинам обратиться в суд, то есть прокурор в данном случае выступает гарантом в лице специализированного государственного органа, помогающий гражданам реализовать свое право на судебную защиту. То обстоятельство, что Смирнов И.С. также имел возможность обратиться за бесплатной юридической помощью, на что указывает ответчик, не имеет юридического значения для разрешения спора и не относится к предмету спора.

В апелляционной жалобе ответчик настаивает, что судом неверно определен размер компенсации морального вреда, в том числе, из-за ошибочного отказа суда в применении положений п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации. По мнению ответчика, о наличии в действиях погибшей грубой неосторожности и нарушении ей правил личной безопасности, свидетельствует нахождение ее на железнодорожных путях в неустановленном месте в состоянии алкогольного опьянения. Кроме того, ответчик ставит под сомнение то, что суд не должным образом оценил наличие нравственных страданий истца по случаю смерти близкого родственника.

Согласно п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из ст. ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни (п. 27).

Из разъяснений, содержащихся в п. 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», также следует, что при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Приоритетная функция деликтного обязательства по компенсации морального вреда - это компенсация за нарушение личных неимущественных прав и посягательство на нематериальные блага. В случае причинения вреда жизни и здоровью гражданина требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда).

Как разъяснено в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Наличие семейных, близких отношений между Смирновым И.С. и ( / / )30., подтверждайся их совместным проживанием в зарегистрированном браке на протяжении 11 лет (л.д. 52), наличием общего ребенка. Кроме того, судом первой инстанции проанализированы показания сестры ( / / )31- ( / / )32. и матери - ( / / )33, изложенные в постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 14.06.2021, из которых следует, что отношения между Смирновым И.С. и ( / / )34 были хорошие, они любили друг друга.

Таким образом, доводы жалобы ответчика об отсутствии в материалах дела доказательств, подтверждающих причинение истцу морального вреда не могут быть приняты во внимание судебной коллегией, поскольку смерть близкого человека сама по себе является невосполнимой утратой, необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие семьи, утрата семейных уз, влечет состояние субъективного эмоционального расстройства, поскольку утрата близкого человека рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, препятствующего социальному функционированию и адаптации лица к новым жизненным обстоятельствам, а также нарушает неимущественное право на семейные связи.

Приведённые ответчиком довод о том, что в действиях ( / / )35 на момент травмирования имелась грубая неосторожность заслуживают внимания, однако на правильность судебного решения не влияют.

В соответствии с абз. 1 п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абз. 2 п. 17 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» виновные действия потерпевшего, при доказанности его грубой неосторожности и причинной связи между такими действиями и возникновением или увеличением вреда, являются основанием для уменьшения размера возмещения вреда. При этом уменьшение размера возмещения вреда ставится в зависимость от степени вины потерпевшего. Если при причинении вреда жизни или здоровью гражданина имела место грубая неосторожность потерпевшего и отсутствовала вина причинителя вреда, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения вреда должен быть уменьшен судом, но полностью отказ в возмещении вреда в этом случае не допускается (п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 23 указанного постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации указано, что владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности, если докажет, что вред причинен вследствие непреодолимой силы или умысла самого потерпевшего (п. 1 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации); под непреодолимой силой понимаются чрезвычайные и непредотвратимые при данных условиях обстоятельства (п. 1 ст. 202, п. 3 ст. 401 Гражданского кодекса Российской Федерации); под умыслом потерпевшего понимается такое его противоправное поведение, при котором потерпевший не только предвидит, но и желает либо сознательно допускает наступление вредного результата (например, суицид).

Вопрос о том, является ли допущенная потерпевшим неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться с учетом фактических обстоятельств дела (характера деятельности, обстановки причинения вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего, его состояния и др.) (абз. 3 п. 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина»).

В соответствии с позицией Конституционного Суда Российской Федерации, который отметил, что закрепленное в абз. 2 п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации исключение из общего порядка определения размера возмещения вреда, возникновению которого способствовала грубая неосторожность потерпевшего, предусматривающее, что при причинении вреда жизни и здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается, а также содержащееся в абз. 2 ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации положение о недопустимости отказа в компенсации морального вреда в случае, если вред причинен источником повышенной опасности жизни и здоровью гражданина, в том числе при отсутствии вины причинителя вреда, является мерой защиты признаваемых в Российской Федерации прав и свобод человека, в частности, права на жизнь, (ст. 20, ч. 1 Конституции Российской Федерации), права на охрану здоровья (ст. 41, ч. 1 Конституции Российской Федерации), которое также является высшим для человека благом, без которого могут утратить значение многие другие блага.

С доводами ответчика о том, что в действиях умершей имелась грубая неосторожность, которая выразилась в ее нахождении на железнодорожных путях в неустановленном месте в состоянии алкогольного опьянения, судебная коллегия соглашается и отмечает, что суд первой инстанции действительно неверно квалифицировал действия ( / / )36 не усмотрев в них грубой неосторожности, однако данное обстоятельство не влияет на размер компенсации морального вреда, поскольку исковые требования были заявлены именно с учетом данного обстоятельства, что непосредственно следует из правового обоснования искового заявления.

Основной причиной транспортного происшествия является грубое нарушение пострадавшей требования безопасности при нахождении на железнодорожных путях, а именно нарушены п. п. 6,7 и п. 10 Правил нахождения граждан и размещения объектов в зонах повышенной опасности, выполнения в этих зонах работ, проезда и перехода через железнодорожные пути, утвержденных Приказом Минтранса России от 08.02.2007 № 18 (действующими на даты происшествия), что следует из материалов проверки №44пр-21 от 03.06.2021 и лицами, участвующими в деле, не оспаривается.

Таким образом, несмотря на том, что судом первой инстанции не приняты во внимание положения п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции по вопросу определения размера денежной компенсации морального вреда, считает его обоснованным и соответствующим обстоятельствам дела.

В рамках рассмотрения данного гражданского дела, судебная коллегия считает необходимым также обратить внимание на следующее.

В п. 33 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что если гражданская ответственность владельца источника повышенной опасности застрахована по договору добровольного страхования гражданской ответственности, предусматривающему при наступлении указанного в договоре события (страхового случая) выплату компенсации морального вреда третьим лицам (выгодоприобретателям), суд, определив размер компенсации морального вреда в пользу истца в соответствии со статьями 151 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, взыскивает ее со страховщика в пределах страховой суммы, установленной этим договором. Оставшаяся сумма компенсации морального вреда на основании статьи 1072 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежит взысканию с владельца источника повышенной опасности.

В материалах дела представлен договор добровольного страхования, заключенный между СПАО «Ингосстрах» и АО «РЖД» от 26.11.2020 № <№> (л.д. 95 – 99).

Согласно п. 8.1.1.3 вышеуказанного договора, в случае, если суд возложил на страхователя обязанность денежной компенсации морального вреда выгодоприобретателям, страховая выплата осуществляется страховщиком в размере не более 100000 рублей лицам, которым, в случае смерти потерпевшего, страхователь по решению суда обязан компенсировать моральный вред.

При толковании условий договора в силу абз. 1 ст. 431 Гражданского кодекса Российской Федерации судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений (буквальное толкование). Такое значение определяется с учетом их общепринятого употребления любым участником гражданского оборота, действующим разумно и добросовестно (п. 5 ст. 10, п. 3 ст. 307 Гражданского кодекса Российской Федерации), если иное значение не следует из деловой практики сторон и иных обстоятельств дела.

Следуя буквальному толкованию данного пункта договора, поскольку обязанность по выплате страхового возмещения возникает у СПАО «Ингосстрах» на основании решения суда, которым с ОАО «РЖД» взыскана компенсация морального вреда в пользу выгодоприобретателя, имеющего право на получение возмещения, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда, принимая во внимание, что фактические выводы, сделанные судом, условиям данного договора, а также требованиям действующего законодательства (абз. 2 ст. 1100, ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации) не противоречат, поскольку обжалуемым решением фактически установлена обязанность ОАО «РЖД» по выплате компенсации морального вреда, как владельца источника повышенной опасности, что в силу п. 2.4 договора страхования является основанием для страховщика возместить причиненный вред в пределах страховой суммы, предусмотренной п. 3.3 договора страхования.

При этом, судебная коллегия также отмечает, что ОАО «РЖД» в апелляционной жалобе не приводит доводы о том, что он не является ненадлежащим ответчиком в споре.

Судебной коллегией признаются несостоятельными ссылки в жалобе ответчика на состоявшиеся ранее решения судов по аналогичным спорам, поскольку они не имеют преюдициального значения для настоящего дела и не свидетельствуют о незаконности постановленного судом решения основанного на конкретных обстоятельствах и в отношении иных лиц. Судебная практика не является формой права и высказанная в ней позиция по конкретному делу не является обязательной для применения при разрешении внешне тождественных дел.

Доводы апелляционной жалобы сводятся к изложению правовой позиции, выраженной в суде первой инстанции и являвшейся предметом исследования и нашедшей верное отражение и правильную оценку в решении суда, направлены на иную оценку обстоятельств дела, установленных и исследованных судом в соответствии с правилами ст. ст. 12, 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а потому не могут служить основанием для отмены правильного по существу решения суда.

Судебная коллегия не находит оснований, установленных ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке.

Учитывая изложенное, руководствуясь п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Серовского районного суда Свердловской области от 27.05.2022 – оставить без изменения, апелляционную жалобу ОАО «РЖД» – без удовлетворения.

Председательствующий: А.А. Карпинская

Судьи: В.Н. Лузянин

Н.В. Майорова