Решение по делу № 33-3990/2023 от 26.06.2023

Судья ФИО7                          УИД 39RS0№-12

Дело №

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е    О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

№

19 июля 2023 года                                             г. Калининград

Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:

председательствующего судьи             Поникаровской Н.В.,

судей                             Мамичевой В.В., Мариной С.В.,

при помощнике судьи                     Шавровой О.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе истца Кривовой Татьяны Николаевны на решение Московского районного суда г. Калининграда от 10 апреля 2023 г. по иску Кривовой Татьяны Николаевны к Погосяну Арутюну Азатовичу, Есаяну Карену Рубеновичу, нотариусу нотариальной палаты Калининградской области Моргунову Алексею Николаевичу о признании завещания недействительным, о признании договора дарения недействительным, о признании договора купли-продажи недействительным.

Заслушав доклад судьи Мамичевой В.В., объяснения истца Кривовой Т.Н. и ее представителя Александровой Р.Б., поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителя ответчика Погосяна А.А. - Катаева В.В., возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Кривова Т.Н. обратилась в суд с иском к Погосяну А.А., Есаяну К.Р., нотариусу Моргунову А.Н., в котором просила признать недействительным завещание от ДД.ММ.ГГГГ, удостоверенное нотариусом Моргуновым А.П., согласно которому Турта Е.К. завещала свою квартиру по адресу:                                   <адрес> Погосяну А.А.; признать недействительным договор дарения указанной квартиры, заключенный 13 августа 2020 г. между Турта Е.К. и Погосяном А.А., и привести стороны в первоначальное положение; признать недействительным договор купли-продажи спорной квартиры, заключенный между Погосяном А.А. и Есаяном К.Р.; аннулировать регистрацию права собственности Есаяна К.Р. в ЕГРН на вышеуказанную квартиру; взыскать с Погосяна А.А. расходы на оплату юридических услуг в размере 10000 руб.

В обоснование требований Кривова Т.Н., с учетом последующих уточнений, указала, что ее мать Турта (Минаева) Евдокия Константиновна, ДД.ММ.ГГГГ, являлась инвали<адрес> группы, постоянно проживала и была зарегистрирована в собственной двухкомнатной квартире по адресу:                      <адрес>, также имела в собственности квартиру по адресу: <адрес>

01 сентября 2021 г. ей и брату стало известно о смерти матери, после чего они выехали по месту жительства матери, однако обнаружили, что замки на входной двери заменены, после чего обратились в отдел полиции и узнали о том, что квартира их матери не принадлежит. После чего выехали в морг на ул. А.Невского, где встретили Погосяна А.А., который сообщил им, что их мать подарила ему свою квартиру в 2020 г., указав, что после получения квартиры в дар он в квартиру не вселялся, в квартире не регистрировался, а сдавал матери её же квартиру.

В справке от 07 сентября 2021 г. о смерти Турта Е.К. причина смерти и дата смерти установлены не были. После неоднократных жалоб 22 марта 2022 г. ей, Кривовой Т.Н., удалось получить копию договора дарения квартиры от 13 августа 2020 г. После смерти Турта Е.К. они с братом обратились в нотариальную контору Клемешевой Л.В., 21 сентября 2021 г. заведено наследственное дело №. 14 июня 2022 г. она получила свидетельство о праве на наследство по закону. От нотариуса ей стало известно, что Турта Е.К. 30 июля 2020 г. составила завещание на имя ответчика, завещав ему спорную квартиру, указанное завещание удостоверял нотариус Моргунов А.Н.

Истец указала, что для нее очевидно, что Погосян А.А. опасался, что спорная квартира ему не достанется, в связи с чем без участия нотариуса составил лично текст договора дарения и обманным путем или угрозами заставил мать подписать его. Не исключает, что по паспорту матери он приводил другое лицо для подписания завещания. Все квитанции на оплату коммунальных услуг приходили на имя Турта вплоть до ее смерти. При этом Погосян А.А. нарушил п.8 договора дарения и обязанности собственника жилого помещения не исполнял.

Она уверена в том, что мать даже не догадывалась, что «подарила» свою квартиру ответчику. При этом договор дарения датирован 13 августа 2020 г., а уже 21 августа 2020 г. ответчик зарегистрировал своё право собственности в ЕГРН. В сентябре 2020 года она навещала свою мать, которая сообщила ей, что не может найти свой паспорт. Истица полагает, что ответчик изъял паспорт у матери, так как опасался, что она узнает о договоре дарения и попытается его отменить. Более того, мать вела речь о необходимости ремонта в квартире, что свидетельствует об отсутствии у нее информации о том, что квартира ей не принадлежит. 14 июля 2021 г. Турта Е.К. получила новый паспорт взамен утраченного. Полагает, что Погосян А.А. мог похитить паспорт Турта Е.К., по этому паспорту составить завещание, а затем и договор дарения. По ее мнению, в случае оформления завещания и договора дарения на имя Погосяна А.А. в период после обращения Турта Е.К. с заявлением об утере паспорта, указанные документы и сделки по ним будут являться недействительными.

Кроме того, истец сомневается в том, что подпись и рукописный текст на договоре дарения и на завещании выполнены рукой ее матери - Турта Е.К. Она уверена, что ответчик обманным путём или путём угроз мог заставить ее мать подписать договор дарения, и она не знала, что подписывает договор дарения и перестаёт быть собственником своей квартиры.

Истец указала, что 02 июля 2004 г. Турта Е.К. в результате автомобильной аварии получила тяжелые травмы, после чего лежала в больнице и в декабре 2014 г. ей была установлена инвалидность первой группы бессрочно. После перенесённой травмы психическое состояние матери стало вызывать серьезные опасения, она стала раздражительной, могла без всякого повода устроить скандал, последние несколько лет имела резко выраженные психические отклонения, часто жаловалась на головные боли, головокружения, провалы в памяти, бесконтрольно принимала лекарства, часто вела себя неадекватно.

На день заключения оспариваемого завещания и договора дарения Турта Е.К. было 82 года, она являлась инвали<адрес> группы, передвигалась с трудом при помощи палки, у нее были проблемы с памятью, в связи с чем она не могла правильно и адекватно оценивать происходящее, чем воспользовался Погосян.

Оспариваемый договор дарения был заключен в простой письменной форме без участия нотариуса, следовательно, Турта Н.К. не была проверена на дееспособность, ей не были разъяснены права и обязанности по сделке, в связи с чем она не понимала, что подарила квартиру. Заключением оспариваемого договора дарения нарушены права наследников на приобретение в порядке наследования спорной квартиры.

Решением Московского районного суда г. Калининграда от 10 апреля 2023 г. исковые требования Кривовой Т.Н. к Погосяну А.А., Есаяну К.Р., нотариусу Моргунову А.Н. о признании завещания от 30 июля 2020 г. недействительным, о признании договора дарения от 13 августа 2020 г. недействительным, о признании договора купли-продажи недействительным оставлены без удовлетворения. С Кривовой Т.Н. взысканы расходы, связанные с проведением судебных экспертиз, в размере 74872 руб.

В апелляционной жалобе Кривова Т.Н., не соглашаясь с произведенной судом оценкой доказательств, продолжая настаивать на доводах, изложенных в ходе судебного разбирательства, просит указанное решение суда отменить и принять по делу новое решение, которым удовлетворить ее требования в полном объеме. Кроме того, полагает, что суд необоснованно взыскал с нее расходы, связанные с проведением судебных экспертиз, указывая, что она является пенсионеркой, помимо небольшой пенсии, иных источников дохода не имеет и испытывает материальные затруднения.

Ответчиком Погосяном А.А. представлены письменные возражения на апелляционную жалобу.

В судебное заседание ответчики Погосян А.А., Есаян К.Р., нотариус Моргунов А.Н.; третьи лица Минаев Ю.Н., нотариус Клемешева Л.В., представитель Управления Федеральной службы регистрации, кадастра и картографии по Калининградской области не явились, извещены надлежащим образом. С учетом положений ст.ст. 167 и 327 ГПК РФ судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции, с учетом доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с п. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

Согласно п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В соответствии со статьей 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора (пункт 1). Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422).

В соответствии со ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 73 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 ГК РФ, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.

В соответствии со ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

Из положений пункта 2 статьи 179 ГК РФ следует, что сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

Согласно части 1 статьи 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Турта Е.К. являлась собственником <адрес> в                                    <адрес> на основании договора с АОО «Прибалтийский судостроительный завод «Янтарь» <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и решения Московского районного суда г. Калининграда от 16 сентября 2013 г.

Кривова (добрачная фамилия - Минаева) Татьяна Николаевна, Минаев Юрий Николаевич являются детьми Турта (Минаевой) Евдокии Константиновны, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

Турта Е.К. умерла в августе 2021 г., о чем 07 сентября 2021 г. составлена актовая запись о смерти №.

После смерти Турта Е.К. открылось наследство в виде жилого дома блокированного типа по адресу<адрес>, а также денежных вкладов в некоторых банковских организациях.

Наследниками первой очереди после смерти Турта Е.К. являются ее дети Кривова Т.Н. и Минаев Ю.Н., принявшие наследство после смерти матери в установленном законом порядке.

30 июля 2020 г. Турта Е.К. составила завещание, согласно которому принадлежащую ей на праве собственности <адрес> в <адрес> после своей смерти она завещает Погосяну Арутюну Азатовичу, ДД.ММ.ГГГГ г.р.

Указанное завещание подписано Турта Е.К. собственноручно, а также удостоверено нотариусом КНО ФИО1 (том 2 л.д. 223).

13 августа 2020 г. между Турта Е.К. (Даритель) и Погосяном А.А. (Одаряемый) заключен договор дарения <адрес> в <адрес>, по условиям которого Турта Е.К. подарила, а Погосян А.А. принял в дар указанную квартиру без каких-либо условий и ограничений.

В соответствии с п. 5 договора дарения, даритель гарантировал, что заключает настоящий договор не вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях и настоящий договор не является для него кабальной сделкой. Указанный договор дарения подписан Турта Е.К. собственноручно. На момент заключения договора дарения в квартире зарегистрирована Турта Е.К.

13.08.2020 г. Турта Е.К. и Погосян А.А. обратились в МКУ ГО                           «г. Калининград» «МФЦ» с заявлением о регистрации перехода права собственности на вышеуказанную квартиру от Турта Е.К. к Погосяну А.А. на основании договора дарения жилого помещения.

Заявление подписано Турта Е.К. собственноручно (п. 18 заявления) (том 1 л.д. 216-218). К заявлению стороны приложили договор дарения жилого помещения, квитанцию об оплате государственной пошлины на сумму 2000 рублей. Переход права собственности зарегистрирован 21.08.2021 г.

На основании договора купли-продажи квартиры с участием доверенного лица от 13 ноября 2021 г. Погосян А.А. (Продавец) продал Есаяну К.Р. (Покупатель) <адрес> в                                      <адрес> за 1 750 000 руб. (том 1 л.д. 221-222). Произведена регистрация перехода права собственности от Погосяна А.А. к Есаяну К.Р.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что Турта Е.К. в момент составления завещания и совершения сделки дарения была способна отдавать отчет своим действиям и осознанно руководить ими. Кроме того, судом не установлено обстоятельств, свидетельствующих об осуществлении со стороны ответчика Погосяна А.А. на Турта Е.К. давления, принуждения, обмана и угроз с целью понудить к передаче ему в собственность принадлежащей ей квартиры (оформление завещания и договора дарения).

Такие выводы сделаны судом в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ на основе всей совокупности собранных по делу доказательств, в том числе пояснений участников процесса, показаний свидетелей, медицинской документации и иных письменных доказательств.

Поскольку основанием к признанию сделки недействительной в соответствии со ст. 177 ГК РФ является не любое психическое состояние лица, а такое состояние, когда это лицо не было способно понимать значение своих действий и руководить ими, то разрешение этого вопроса относится к компетенции судебно-психиатрической экспертизы, которая по настоящему делу в отношении Турта Е.К. была назначена и проведена, соответствующее экспертное заключение в силу ст. 67 ГПК РФ оценивалось судом в совокупности и другими доказательствами и обоснованно положено судом в основу решения.

Так, согласно заключению судебной посмертной психолого-психиатрической экспертизы экспертов ГБУЗ «Психиатрическая больница <адрес> №» от ДД.ММ.ГГГГ № при жизни Турта Е.К. страдала психическим расстройством в форме органического расстройства личности в связи со смешанными заболеваниями (посттравматического, сосудистого, метаболического генеза). В 2004 г. после обследования психиатром ей был установлен диагноз: «Постконтузионный синдром», в последующем клиническая картина заболевания усложнилась за счет присоединения примерно с 2008 г. характерологических изменений (капризность, придирчивость, повышенная раздражительность, несдержанность, упрямство), церебрастенической симптоматики (головные боли, головокружение, слабость, шум в ушах), диссомнических нарушений, при отсутствии выраженной социальной дезадаптации, что было отмечено при проведении амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы в 2012 г., где ей установлен диагноз: «Расстройства личности и поведения вследствие повреждения или дисфункции головного мозга». В последующем у Турта Е.К. наблюдалось дальнейшее заострение личностных черт в форме психопатоподобных нарушений (огрубление эмоционально-волевой сферы, эмоциональная лабильность, несдержанность, вспыльчивость, конфликтность, обидчивость, злопамятность, подозрительность), утраты эмоциональной привязанности к членам семьи, социальных связей с родственниками ввиду длительно протекающего конфликта, вызванного ее неправильным поведением. Однако в период, приближенный к юридически значимым событиям, Турта Е.К. самостоятельно решала задачи повседневной практической жизни, проживала одна и обслуживала себя, справлялась с посильными хозяйственными делами, распоряжалась пенсией, целенаправленно обращалась в судебные инстанции с заявлениями, лично отстаивала свои интересы в юридически значимых ситуациях, посещала врачей, обращалась за юридической помощью и в органы социальной защиты населения. Вместе с тем, на основании имеющихся доказательств дифференцированно оценить степень выраженности имевшихся психических нарушений у Турта Е.К., определить ее способности понимать значение своих действий и руководить ими, в юридически значимый период (в период составления завещания от ДД.ММ.ГГГГ и договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ) не представилось возможным.

Судом установлено, что Турта Е.К. под диспансерным наблюдением в областном тубдиспансере, наркологическом диспансере, Психиатрической больнице <адрес> не находилась.

В период времени с 2004 г. по 2018 г. периодически обращалась в диспансерное отделение ГБУЗ «Психиатрическая больница <адрес> №» с диагнозом: «Постконтузионный синдром», на стационарном лечении не находилась. ДД.ММ.ГГГГ Турта Е.К. установлена 1 группа инвалидности бессрочно по основаниям диагноза: «Последствия внутричерепной травмы», выдана справка МСЭ-2004 №.

Решением Московского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по делу № отказано в удовлетворении заявления врача-психиатра ГБУЗ «Психиатрическая больница <адрес> №» о принудительном психиатрическом освидетельствовании Турта Е.К. Доказательств нахождения ее в беспомощном состоянии, а также наступления существенного вреда ее здоровью вследствие ухудшения психического состояния судом не добыто. Решение суда обжаловалось, оставлено судом апелляционной инстанции без изменения и вступило в законную силу.

Кроме того, при разрешении судом <адрес> в 2012 году заявления ФИО14 о признании Турта Е.К. недееспособной решением суда в удовлетворении заявления было отказано, проведённой по делу амбулаторной судебной психиатрической экспертизой не установлено наличие у Турта Е.К. такой степени выраженности психических нарушений, чтобы она не могла понимать значение своих действий, руководить ими и нуждалась бы в посторонней помощи и уходе.

Таким образом, сведения об утрате Турта Е.К. дееспособности отсутствуют.

Кроме того, судом установлено и материалами дела подтверждено, что между Турта Е.К. и ее детьми ФИО4 и ФИО3 имелись длительные конфликтные отношения.

В течение длительного времени Турта Е.К. обращалась в судебные инстанции с заявлениями в защиту своих интересов, также защищая свои интересы при обращениях в суд ее детей ФИО4 и ФИО3         Также она самостоятельно осуществляла свои гражданские права и несла обязанности (обращалась в органы соцзащиты, правоохранительные и надзорные органы, посещала медицинские учреждения, оплачивала коммунальные платежи и иные расходы).

Согласно показаниям свидетелей Филипповой Г.В., Джулеба Д.В., Рогожиной О.А. и Липатова В.Г., Турта Е.К. проживала одна и самостоятельно себя обслуживала, содержала квартиру в чистоте, встречалась с друзьями, ночевала у них, часто общалась по телефону, просила знакомых и соседей оказывать посильную бытовую помощь, была правильно ориентирована в своей личности, ориентировалась на улице, узнавала соседей и знакомых, умела самостоятельно за себя постоять - обращалась в правоохранительные и надзорные, судебные органы, писала жалобы и заявления. Никто из свидетелей не указывал о том, что, по их мнению, Турта Е.К. не отдавала отчет своим действиям и нуждалась в помощи.

Также судом установлено и материалами дела подтверждено, что при составлении завещания 30 июля 2020 г. нотариусом Моргуновым А.Н. в отсутствие Погосяна А.А. Турта Е.К. разъяснены последствия составления завещания, которое Турта Е.К. подписала собственноручно.

Турта Е.К. лично присутствовала при перерегистрации права собственности на принадлежавшую ей спорную квартиру 13 августа 2020 г. в МФЦ, где собственноручно подписала заявление на регистрацию перехода права собственности, а также подписала договор дарения квартиры от 13 августа 2020 г. После получения правоустанавливающих документов, в течение длительного периода времени до своей смерти (до августа 2021 г.) с какими-либо заявлениями о применении к ней противоправных действий с целью понуждения к отчуждению в пользу Погосяна А.А. принадлежащей ей квартиры в правоохранительные, надзорные либо судебные органы не обращалась. Аналогичной информации она не сообщала и допрошенным в судебном заседании свидетелям, не ставила об этом в известность своих детей Кривову Т.Н. и Минаева Ю.Н., не пыталась оспорить сделку и вернуть себе право собственности на отчужденную квартиру.

Оценив доводы иска, показания свидетелей об образе жизни и поведении Турта Е.К. и заключение экспертов, суд пришел к правильному выводу, что наличие у Турта Е.К. психического расстройства, явившегося следствием возраста, тяжелой черепно-мозговой травмы, полученной в 2004 г., в дальнейшем осложненной сопутствующими смешанными заболеваниями (как установлено в экспертном заключении), не является достаточным основанием для признания судом недействительными завещания от 30 июля 2020 г. и договора дарения квартиры от 13 августа 2020 г., поскольку доказательств нахождения Турта Е.К. при их оформлении в таком психическом состоянии, в котором она могла не понимать значения своих действий и руководить ими, суду не представлено. Также суд обосновано не усмотрел обстоятельств, свидетельствующих о том, что волеизъявление Турта Е.К. при составлении завещания и договора дарения было искажено под влиянием заблуждения или обмана со стороны Погосяна А.А.

Оснований не согласиться с обоснованностью и правомерностью указанных выводов суда не имеется, они исчерпывающе мотивированы в обжалуемом решении, основаны на обстоятельствах, установленных судом по результатам надлежащей правовой оценки представленных доказательств.

Выводы о том, что при оформлении завещания и договора дарения спорной квартиры по адресу: Калининград, <адрес>, Турта Е.К. действовала своей волей и в своих интересах, осуществляя принадлежащие ей гражданские права, являются верными.

Кроме того, определением суда по ходатайству истца по делу назначена судебная почерковедческая экспертиза подлинности выполнения подписей Турта Е.К. в завещании от 30 июля 2020 г. и договоре дарения от 13 августа 2020 г. Согласно заключению эксперта ФБУ «Калининградская КЛСЭ Минюста России» № 982/5-2-22 от 28.07.2022 г. рукописный текст «Завещание записано с моих слов, мной прочитано. Турта Евдокия Константиновна» и подпись в завещании Турта Е.К. на имя Погосяна А.А. от 30.07.2020 г. на бланке 39АА 2076885, удостоверенном нотариусом Моргуновым А.Н., выполнены Турта Е.К. Подпись и рукописный текст «Турта Евдокия Константиновна» в графе «Даритель» договора дарения квартиры по адресу: Калининград, <адрес>, заключённого между Турта Е.К. и Погосяном А.А., выполнены Турта Е.К. (том 3 л.д. 3-7). Оценкой результатов сравнительного исследования установлено, что совпадающие признаки существенны, устойчивы и, при отсутствии существенных различий, образуют индивидуальную (неповторимую) совокупность, дающую основание для вывода о том, что исследуемые рукописные тексты и подписи выполнены Турта Е.К.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований сомневаться в подлинности подписей Турта Е.К. в завещании на имя Погосяна А.А. и договоре дарения квартиры, которые сделаны судом с учетом выводов вышеуказанного экспертного исследования, которое отвечает требованиям процессуального закона.

Таким образом, основания для признания недействительными завещания от 30 июля 2020 г. и договора дарения от 13 августа 2020 г. отсутствуют.

Соответственно, судом правомерно оставлены без удовлетворения и производные требования о признании недействительным договора купли-продажи спорной квартиры, заключенного между Погосяном А.А. и Есаян К.Р., и аннулировании регистрации права собственности Есаяна К.Р. на квартиру.

Доводы апелляционной жалобы повторяют позицию истца по спору, являлись предметом рассмотрения в суде первой инстанции и не опровергают правильность выводов суда.

Взыскивая с Кривовой Т.Н. судебные издержки, связанные с проведением экспертиз, в размере 74 872 руб., суд правильно, с учетом положений статей 94, 95, 96, 98 ГПК РФ, исходил из того, что истцом в ходе судебного разбирательства были заявлены ходатайства о назначении судебной почерковедческой экспертизы и судебной посмертной психолого-психиатрической экспертизы.

Определением суда от 14 июля 2022 г. по делу назначена судебная почерковедческая экспертиза, определением суда от 20.09.2022 г. назначена посмертная психолого-психиатрическая экспертиза.

Определением суда от 23 августа 2022 г. за счет Управления судебного департамента в Калининградской области произведена оплата ФБУ Калининградская лаборатория судебной экспертизы Минюста России вознаграждения за проведение судебной почерковедческой экспертизы в размере 19 200 руб. Определением суда от 10 апреля 2023 г. за счет Управления судебного департамента в Калининградской области произведена оплата ГБУЗ «Психиатрическая больница Калининградской области № 1» вознаграждения за проведение судебной посмертной психолого-психиатрической экспертизы в размере 55 672 руб.

Суд первой инстанции исходил из того, что оплата экспертиз произведена на счет средств федерального бюджета, выводы этих экспертиз были положены в основу решения суда первой инстанции, которым в удовлетворении исковых требований Кривовой Т.Н. отказано, в связи с чем возложил в полном объеме судебные расходы на оплату экспертиз на истца.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции и отклоняет доводы апелляционной жалобы о том, что истец является пенсионеркой, помимо небольшой пенсии не имеет иных источников дохода и испытывает материальные затруднения. При этом апелляционная инстанция исходит из того, что представленные в судебную коллегию документы о материальном положении истца достаточным основанием для ее освобождения от уплаты судебных расходов или для уменьшения их размера, с учетом ее имущественного положения применительно к ч. 3 ст. 96 ГПК РФ, не являются.

Из представленных документов следует, что Кривова Т.Н., ДД.ММ.ГГГГ г. рождения, является пенсионером по старости, ее пенсия составляет 14 295,28 руб., кроме того, она работает в должности сторожа в гимназии № <адрес> с заработной платой в апреле 2023 г. - 18460 руб., мае 2023 г. - 19337 руб., июне 2023 г. - 18736 руб.

При этом ею представлены сведения о наличии неисполненных кредитных обязательств по заключенному 21 июня 2021 г. с Сбербанком России кредитному договору на сумму 1 032 954,55 руб. со сроком окончания кредитного договора до 21 июня 2028 г.; и заключенному 20 января 2023 г. кредитному договору на сумму 215 000 руб. со сроком окончания кредитного договора до 20 января 2028 г.

Судебная коллегия полагает, что доказательств тяжелого имущественного положения истцом не представлено. Истец получает пенсию по старости и заработную плату, она несет расходы по исполнению кредитных обязательств посредством внесения периодических платежей.

Само по себе наличие у истца статуса пенсионера, с учетом вышеприведенных обстоятельств, не подтверждает ее тяжелого имущественного положения, поскольку при разрешении указанного вопроса должны оцениваться в совокупности все имущество и имущественные права, которые принадлежат лицу на момент рассмотрения ходатайства.

С учетом изложенного оснований для отмены или изменения решения суда судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение московского районного суда г. Калининграда                               от 10 апреля 2023 года оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 26.07.2023 г.

Председательствующий:

Судьи: