Решение по делу № 22-4602/2024 от 02.08.2024

Судья Кожевникова Е.М.

Дело 22-4602

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Пермь 18 сентября 2024 года

Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе председательствующего Галяры В.В.,

судей Погадаевой Н.И. и Гурьевой В.Л.,

при секретаре Рожневой А.Д.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело З., К1., К3., С1., О1., О3., Н1., Ф., О2., К4., К2., Н2., Г., С2. по апелляционному представлению государственного обвинителя Новоселовой Е.М.,

апелляционным жалобам осужденных З., К1., К3., С1., осужденного О1. и в его защиту адвоката Шаруева А.А., осужденного О3. и в его защиту адвоката Кузьминых М.В., осужденного Н1. и в его защиту адвоката Мусаева К.К., осужденного Ф. и в его защиту адвоката Афанасьева П.Б., осужденной О2. и в ее защиту адвоката Саранина А.С., осужденного К4. и в его защиту адвоката Попова В.В., адвоката Григалашвили А.К. в защиту осужденного Н2., адвоката Панфиловой А.Н. в защиту осужденного К2., адвоката Федотовой О.В. в защиту осужденного Г. на приговор Свердловского районного суда г. Перми от 3 июня 2024 года, по которому

С1., дата рождения, уроженец ****, ранее не судимый,

осужден по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 7 годам лишения свободы со штрафом в размере 80 000 рублей с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима,

Ф., дата рождения, уроженец ****, ранее судимый:

24 мая 2019 года Пермским районным судом Пермского края по ч. 1 ст.314.1 УК РФ к 6 месяцам лишения свободы,

14 июня 2019 года Кизеловским городским судом Пермского края по ч. 1 ст. 314.1 УК РФ к 6 месяцам лишения свободы, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения с наказанием по приговору Пермского районного суда Пермского края от 24 мая 2019 года к 9 месяцам лишения свободы, освобожден по отбытии наказания 21 февраля 2020 года,

осужден по ч. 2 ст. 210 УК РФ к 7 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, за каждое из трех преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, к 8 годам лишения свободы со штрафом в размере 110 000 рублей,

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний – к 12 годам лишения свободы со штрафом в размере 200 000 рублей и ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима,

К4., дата рождения, уроженец ****, ранее судимый:

30 августа 2012 года Бардымским районным судом Пермского края по п.«б» ч. 2 ст. 131 УК РФ к 5 годам лишения свободы, освобожден 4 мая 2017 года по отбытии наказания;

23 августа 2022 года Ленинским районным судом г. Перми по ч. 1 ст. 264.1 УК РФ к 9 месяцам лишения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на 2 года 6 месяцев, наказание не отбыто,

осужден по ч. 2 ст. 210 УК РФ к 7 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, ч. 3 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 8 годам лишения свободы со штрафом в размере 110 000 рублей, ч. 3 ст. 30, п.«б» ч. 3 ст.228.1 УК РФ к 8 годам лишения свободы со штрафом в размере 110 000 рублей, ч. 1 ст. 228 УК РФ к 1 году лишения свободы,

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний – к 12 годам лишения свободы со штрафом в размере 180 000 рублей и ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре,

в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения с наказанием по приговору Ленинского районного суда г.Перми от 23 августа 2022 года – к 12 годам 3 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 180 000 рублей, ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на 2 года 6 месяцев, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима,

Н2., дата рождения, уроженец ****, ранее не судимый,

осужден по ч. 2 ст. 210 УК РФ к 7 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре; за каждое из двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, к 7 годам лишения свободы со штрафом в размере 80 000 рублей,

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний к 10 годам лишения свободы со штрафом в размере 90 000 рублей и ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима,

С2., дата рождения, уроженец ****, ранее не судимый,

осужден по ч. 2 ст. 210 УК РФ к 7 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре; за каждое из двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, пп. «а»,«г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, к 7 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 90 000 рублей,

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний – к 10 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 100 000 рублей и ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима,

Н1., дата рождения, уроженец ****, ранее не судимый,

осужден по ч. 2 ст. 210 УК РФ к 7 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре; ч. 3 ст. 30, пп. «а»,«г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 7 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 90 000 рублей; ч. 1 ст. 228 УК РФ к 6 месяцам лишения свободы,

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний – к 9 годам 10 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 90 000 рублей и ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима,

О2., дата рождения, уроженка ****, ранее не судимая,

осуждена по ч. 2 ст. 210 УК РФ к 7 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, ч. 3 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 7 годам лишения свободы со штрафом в размере 80 000 рублей,

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний к 8 годам лишения свободы со штрафом в размере 80 000 рублей и ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии общего режима,

О3., дата рождения, уроженец ****, ранее не судимый,

осужден по ч. 2 ст. 210 УК РФ к 7 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре; ч. 3 ст. 30, п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 7 годам лишения свободы со штрафом в размере 80 000 рублей,

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний – к 8 годам лишения свободы со штрафом в размере 80 000 рублей и ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима,

К1., дата рождения, уроженец ****, ранее судимый:

23 декабря 2011 года Ленинским районным судом г. Перми по пп. «б», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (с учетом приговора от 6 мая 2009 года, судимость по которому погашена) к 10 годам 11 месяцам лишения свободы, освобожден 26 марта 2019 года по постановлению Чусовского городского суда Пермского края от 13 марта 2019 года условно-досрочно на 2 года 7 месяцев 11 дней,

осужден по ч. 2 ст. 210 УК РФ к 7 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год, ч. 3 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 10 годам лишения свободы со штрафом в размере 100 000 рублей,

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний к 11 годам лишения свободы со штрафом в размере 100 000 рублей и ограничением свободы на 1 год, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима,

Кривощеков К3., дата рождения, уроженец ****, ранее не судимый,

осужден по ч. 2 ст. 210 УК РФ к 7 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 6 годам лишения свободы со штрафом в размере 70 000 рублей, каждое из двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, к 7 годам лишения свободы со штрафом в размере 80 000 рублей,

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний к 11 годам лишения свободы со штрафом в размере 150 000 рублей и ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре,

З., дата рождения, уроженец ****, ранее не судимый,

осужден по ч. 2 ст. 210 УК РФ к 7 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 6 годам лишения свободы со штрафом в размере 70 000 рублей, каждое из двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, пп. «а»,«г» ч.4 ст. 228.1 УК РФ, к 7 годам лишения свободы со штрафом в размере 80 000 рублей,

К2., дата рождения, уроженец ****, ранее судимый:

9 июня 2016 года Березниковским городским судом Пермского края по ч. 1 ст. 162 УК РФ к 3 годам лишения свободы со штрафом в размере 70 000 рублей (штраф уплачен 20 августа 2018 года), постановлением Березниковского городского суда Пермского края от 10 июля 2018 года освобожден в связи с заменой на основании ст. 80 УК РФ неотбытой части наказания в виде лишения свободы ограничением свободы на 10 месяцев 28 дней, снят с учета 22 мая 2019 года по отбытии наказания,

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний к 8 годам лишения свободы со штрафом в размере 80 000 рублей и ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима,

О1., дата рождения, уроженец ****, судимый:

14 марта 2023 года Мотовилихинским районным судом г. Перми по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к 240 часам обязательных работ, наказание не отбыто,

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний в виде 11 лет лишения свободы со штрафом в размере 100000 рублей и с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре,

в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения с наказанием по приговору Мотовилихинского районного суда г. Перми – к 11 годам 10 дням лишения свободы со штрафом в размере 100000 рублей и ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима,

Г., дата рождения, уроженец ****, ранее судимый:

13 декабря 2016 года Промышленным районным судом г. Ставрополя по ч.3 ст. 30, п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год, освобожден 14 ноября 2017 года по постановлению Кучубеевского районного суда Ставропольского края от 1 ноября 2017 года условно-досрочно на 9 месяцев 6 дней; снят с учета 13 ноября 2018 года в связи с отбытием наказания,

осужден по ч. 2 ст. 210 УК РФ к 7 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре, каждое из трех преступлений, предусмотренных ч. 3 ст.30, пп.«а»,«г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, к 8 годам лишения свободы со штрафом в размере 110 000 рублей,

Произведен зачет в срок отбытого наказания времени содержания под стражей, домашнего ареста и запрета определенных действий.

Разрешен вопрос о судьбе вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Погадаевой Н.И., изложившей содержание приговора, существо апелляционных представления и жалоб, выступление прокурора Телешовой Т.В. об отмене приговора по доводам представления, осужденных С1., Ф., К4., Н2., Н1., О2., О3., К1., К3., З., К2., О1., Г. и их защитников – адвокатов Стеклянниковой К.С., Трушниковой Е.М., Михайлова Е.Ю., Черепанова-Севастополева Д., Стаевского К.В., Сибиряковой С.С., Дылдина А.С., Орлова К.В., Комова Ю.В., Затонской Е.А. (Бахаревой Е.В.), Зырянова Н.А., Лазарева В.Е. (Соларевой М.Н.), Кропотиной С.Ю. об изменении приговора по доводам жалоб и представления, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Ф., К4., Н2., С2., Н1., О2., О3., К1., К3., З., К2., О1., Г. признаны виновными и осуждены за участие в преступном сообществе, в составе которого совершили:

К4. и Ф. – покушение на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 98,725 г, с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

Ф., кроме того, – покушение на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 17,823 г, с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

– покушение на незаконный сбыт наркотического средства – производное N-метилэфедрона массой 36,999 г, с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

Н2. и С2. – покушение на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрона (4-метилметкатинона) массой 144,566 г, совершенное с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

– покушение на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 62,764 г, то есть в крупном размере и смеси наркотических средств – мефедрона (4-метилметкатинона) и производного N-метилэфедрона массой 0,990 г, в значительном размере, совершенных с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой;

Н1. – покушение на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 498,28 г, с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

О2. и О3. – покушение на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 499,189 г, совершенное с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

К1. – покушение на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 494,379 г, совершенное с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

К3. – покушение на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 1,25 г, совершенное с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в значительном размере;

– покушение на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 36,098 г, совершенное с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

– покушение на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 500 г, совершенное с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

З. – покушение на незаконный сбыт наркотического средства – производного N-метилэфедрона массой 19,532 г, совершенное с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

– покушение на незаконный сбыт наркотических средств – мефедрона (4-метилметкатинон) массой 0,920 г, производного N-метилэфедрона массой 0,690 г смеси наркотических средств – мефедрона (4-метилметкатинона) и производного N-метилэфедрона массой 0,700 г, совершенных с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в значительном размере;

К2. – покушение на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 29,203 г, совершенный с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

О1. – покушение на незаконный сбыт наркотического средства –мефедрон (4-метилметкатинон) массой 29,389 г, совершенный с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

Г. – покушение на незаконный сбыт наркотического средства – производного N-метилэфедрона массой 131,708 г, совершенное с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

– покушение на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрона (4-метилметкатинона) массой 148,611 г, совершенное с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, в крупном размере;

– покушение на незаконный сбыт наркотических средств – мефедрона (4-метилметкатинона) массой 0,256 г, то есть в значительном размере, и производного N-метилэфедрона массой 2,859 г – в крупном размере, совершенное с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой;

Кроме того, признаны виновными и осуждены:

К4. – за покушение на незаконный сбыт Т., осужденному по приговору Дзержинского районного суда г. Перми от 31 марта 2023 года, наркотического средства – производного N-метилэфедрона массой 0,227 г, в значительном размере;

- незаконное приобретение и хранение без цели сбыта наркотического средства мефедрон (4-метилметкатинон) массой 0,965 г, в значительном размере;

Н1. – за незаконное приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств: мефедрона (4-метилметкатинона) массой 2,419 г и производного N-метилэфедрона массой 0,996 г, в значительном размере;

С1. – за покушение на незаконный сбыт наркотического средства мефедрон (4-метилметкатинон) массой 98,725 г, совершенный с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), группой лиц по предварительному сговору с Ф., в крупном размере.

Преступления совершены в период времени и при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Новоселова Е.М поставила вопрос об отмене приговора, указав, что выводы суда не соответствуют разъяснениям, содержащимся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 № 55 «О судебном приговоре». Обращает внимание, что суд, верно описав преступные деяния, совершенные З., и признав его виновным по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ и двум преступлениям, предусмотренным ч. 3 ст. 30, п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, в описательно-мотивировочной части приговора неправильно квалифицировал его действия по всем трем преступлениям одинаково – по ч. 3 ст. 30, п. «а», «г» ч. 4 ст.228.1 УК РФ. Кроме того, в нарушение требований ст. 75 УПК РФ суд не исследовал в ходе судебного заседания, однако привел в приговоре в качестве доказательств виновности осужденных по ч. 2 ст. 210 УК РФ протоколы следственных действий и заключения экспертов, которые в судебном заседании не исследовались и являются недопустимыми доказательствами, в частности протоколы обыска от 25 июня 2022 года по ул. К. Цеткин, 23а-88 и ул. Желябова, 3-80 (том 5 л.д. 120-122, 219-221), протоколы осмотра изъятых в ходе обысков предметов (том 5 л.д. 187-188, том 6 л.д. 153-154), заключения экспертов № 3137 от 10 января 2023 года о наличии на поверхностях весов наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) и производного N-метилэфедрона (том 6 л.д. 150-152) и № 3138 от 30 января 2023 года о наличии на поверхностях двух электронных весов и внутренней поверхности двух пар перчаток следов пота, принадлежащих О3., а также наркотического средства – производного N-метилэфедрона (том 6 л.д. 163-172). Обращает внимание, что обыски в жилищах О2., О3. и К1. проведены в случаях, не терпящих отлагательства, без судебного решения, однако в нарушение требований ч. 5 ст. 165 УПК РФ в материалах дела отсутствуют постановления суда о проверке законности обысков в жилище, что влечет признание их результатов недопустимым доказательством, как и всех производных от них следственных действий (осмотров изъятых предметов и результатов судебных экспертиз). Помимо этого автор представления просит учесть, что при определении К1. вида исправительного учреждения, в котором ему надлежит отбывать лишение свободы, суд в описательно-мотивировочной части приговора правильно указал о применении положений п. «г» ч. 1 ст. 58 УК РФ, в соответствии с которыми мужчинам при особо опасном рецидиве отбывание лишения свободы назначается в исправительных колониях особого режима, однако допустил противоречие с резолютивной частью приговора, определив отбывание наказания в исправительной колонии строгого режима. Кроме того, указывает на нарушения, допущенные при зачете времени содержания под стражей Н1., который фактически задержан 23 июня 2022 года, и ему избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, срок которой неоднократно продлевался, однако суд в приговоре ошибочно указал о зачете ему в срок лишения свободы времени содержания под стражей с 6 октября 2022 года. Считает допущенные нарушения существенными, повлиявшими на исход дела, и ставит вопрос об отмене приговора с передачей дела на новое судебное рассмотрение.

В апелляционной жалобе осужденный Николаев В.О. находит приговор суда незаконным и необоснованным. Обращает внимание, что приговор полностью скопирован с обвинительного заключения, его инициалы (имя и отчество) указаны неверно, а при зачете в срок лишения свободы времени содержания под стражей указано о зачете с 6 октября 2022 года, тогда как он задержан и содержится под стражей с 23 июня 2022 года.

Не оспаривая доказанности вины по преступлениям, предусмотренным ч. 3 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1, ч. 1 ст. 228 УК РФ, поставил вопрос об его оправдании по ст. 210 УК РФ. Ссылаясь на положения ч. 4 ст. 35 УК РФ и разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 12 от 10.06.2010 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества или за участие в нем», указал, что ответственность за участие в преступном сообществе наступает в случаях, когда руководители и участники этого сообщества объединены единым умыслом на совершение тяжких и особо тяжких преступлений при осознании ими общих целей функционирования такого сообщества и своей принадлежности к нему. Однако, по его мнению, выводы о создании неустановленным лицом трех интернет-магазинов под логотипами «Ариэл Сторе», «Мур-мур шоп», «Амазон» являются предположением следствия, поскольку доказательств, что эти магазины созданы одном и тем же лицом, не имеется. Полагает, что оперативно-розыскные мероприятия проведены с нарушением закона «Об оперативно-розыскной деятельности», поскольку информации в отношении него об участии в преступном сообществе не имелось, допрошенный в судебном заседании оперуполномоченный В. источник оперативной информации сообщить отказался, рассказав о структуре преступного сообщества на основе лишь своих личных предположений. Ссылаясь на показания Г1., давшего согласие на занятие деятельностью по перевозке наркотиков, приступившего к стажировке 6 июля 2022 года и получившего должность межрегионального курьера, отмечает, что связь между ним и Г1., как участниками, по версии следствия, сообщества, судом не установлена, тем более что на момент прохождения последним стажировки он был уже задержан 23 июня 2022 года и находился в СИЗО, при этом, исходя из показаний Г1., тот никогда в г. Перми не был и не собирался приезжать. Судом не приведено доказательств, что он (Н1.) вступил в преступное сообщество или осознавал свою принадлежность к нему, он не имел общих целей с фигурантами уголовного дела и не был знаком с ними, переписки с ними не вел, планы по подготовке преступлений не разрабатывал, функциональные обязанности по обеспечению деятельности сообщества не выполнял. Просит оправдать его по ч. 2 ст. 210 УК РФ, а в части осуждения по ч. 3 ст. 30, пп. «а, г» ч. 4 ст. 228.1 и ч. 1 ст. 228 УК РФ и наказания, назначенного за эти преступления, приговор оставить без изменения.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Мусаев К.К., действующий в интересах Н1., поставил вопрос об изменении приговора ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильного применения уголовного закона и несправедливости приговора. Обращает внимание, что преступное сообщество отличается от иных видов преступных групп более сложной внутренней структурой, наличием цели совместного совершения тяжких или особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды, а также возможностью объединения двух и более организованных групп с той же целью. Сделав вывод о создании неустановленным лицом преступного сообщества не позднее 12 марта 2016 года и руководстве им до 31 октября 2022 года, описав иерархическую структуру преступной организации, следствие не привело доказательств этому, как и доказательств связи Н1. с другими регионами РФ. Обращает внимание, что общение Н1. происходило с использованием программ обмена сообщениями только с оператором (куратором) по имени GM, а также с лицом с ником «Люцифер» и «Глеб техник», который инструктировал его по вопросам безопасности, название магазина по распространению наркотиков не знал. При этом Н1. предполагает, что кроме куратора, других действующих лиц нет, поскольку все они являются ботами – виртуальными роботами или искусственным интеллектом, функционирующими на основе специальной программы, из чего делает вывод, что иерархической структуры не существовало, а имелась только видимость этого. Обращает внимание, что допрошенный судом Г1., принявший решение о вхождении в преступное сообщество в качестве межрегионального курьера, никогда в г. Перми и Пермском крае не был, поэтому выводы о поставках наркотических средств из других регионов являются предположением, не установлено, кто и когда сделал закладку с наркотиком, которую подобрал Николаев В.О., сравнительная экспертиза между наркотическими средствами, изъятыми у Г1. и Н1., не проводилась. Кроме того, не принято во внимание, что Николаев В.О. был задержан и помещен в СИЗО раньше, чем Г1. принял решение о вступлении в преступное сообщество, поэтому его действия к Н1. никакого отношения не имеют. Считает, что показания свидетеля В. не могут быть положены в основу приговора, поскольку в силу ст. 75 УПК РФ являются недопустимыми в силу его заинтересованности в исходе дела. По мнению защитника, не представлено доказательств, подтверждающих планирование преступлений, наличие организационно-управленческих структур и общей материально-финансовой базы (кассы) сообщества, нет данных, что финансовые средства, полученные от совершения преступлений, направлялись на функционирование преступного сообщества, не установлено взаимодействие между собой членов сообщества, кроме переписки с куратором или разными операторами, личность которых не установлена, хотя согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ от 10.06.2010 № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем», они обязательно должны быть установлены. Полагает, что вина Н1. в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 210 УК РФ, не доказана, в его действиях отсутствуют признаки данного преступления, в связи с чем ставит вопрос об его оправдании. При этом свою вину по ч. 3 ст. 30, пп. «а,г» ч. 4 ст. 228.1, ч. 1 ст. 228 УК РФ он не оспаривает. Просит учесть, что Н1. не привлекался к административной ответственности, по месту жительства характеризовался исключительно положительно, имеет на иждивении пожилую мать и малолетнего брата, после задержания сразу начал сотрудничать с правоохранительными органами, указал обстоятельства совершения преступления, роль других соучастников, то есть активно способствовал раскрытию и расследованию преступлений, изобличению и уголовному преследованию других соучастников, добровольно выдал пароли от телефона, признал вину и раскаялся в содеянном, в его действиях отсутствуют отягчающие обстоятельства, следовательно, назначенное ему наказание считает чрезмерно суровым и просит о его смягчении. Кроме того, обращает внимание на неправильное указание при зачете в срок лишения свободы даты задержания Н1. и просит о зачете времени содержания под стражей с 23 июня 2022 года, а не с 6 октября 2022 года, как ошибочно указано в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденная О2. считает приговор необоснованным, излишне суровым и несправедливым. По ее мнению, выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. С предъявленным обвинением в части участия в преступном сообществе не согласна и считает доказательства недостаточными для вывода о ее виновности. Обвинение, построенное на наличии в сообществе перевозчика Г1., находит несостоятельным, поскольку перевозчик до г. Перми не доехал, а на работу поступил 6 июля 2022 года, то есть уже после заключения ее и О3. под стражу. С Г1., Б1., Б2. она не знакома и связи с ними не имела, отсутствуют данные в материалах дела и о наличии связи между ней и организатором, руководителем, оператором, ей не было известно о названии интернет-магазина, она не осознавала участия в преступном сообществе и принадлежности к нему. Кроме того, организатор и руководитель сообщества не установлен, как не установлены операторы (кураторы), операторы по обучению и стажировке, менеджеры по персоналу, специалисты по технике безопасности, бухгалтер, устойчивые связи между участниками группы отсутствуют, она не знакома ни с кем из фигурантов уголовного дела, кроме супруга О3., что подтверждается осмотром ее мобильного телефона, изъятого в ходе личного досмотра. В предъявленном обвинении отсутствует время, место совершения преступления, его способы, мотивы, цели, иные обстоятельства, имеющие значение для дела, в связи с чем просит об оправдании ее по ч. 2 ст. 210 УК РФ. Считает, что при назначении ей наказания суд не учел в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, - совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств, наличие на иждивении матери, имеющей хронические заболевания, инвалидность, ограничивающую ее способность к передвижению, и нуждающуюся в уходе, а также отсутствие отягчающих обстоятельства, при этом признал смягчающими активное способствование расследованию преступления, раскаяние в содеянном, фактическое признание вины, состояние здоровья, однако учел их формально, как и положительные данные о ее личности. Заявляя просьбу о снисхождении, обращает внимание на состояние своего здоровья, наличие ряда хронических заболеваний и нуждаемость в медикаментозном лечении в связи с ухудшением здоровья из-за длительного нахождением под стражей и лечении от наркомании и медико-социальной реабилитации. Ссылаясь на разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 № 58 «О практике назначения судами РФ уголовного наказания», указала, что с учетом смягчающих обстоятельств, данных о ее личности и семейном положении имеются основания для применения положений ст. 64, 73 УК РФ и назначения наказания ниже низшего предела либо условного осуждения, а также неприменения дополнительного наказания в виде штрафа. Просит об изменении приговора и смягчении наказания по ч. 3 ст. 30, п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ. Кроме того, с учетом длительного содержания в условиях СИЗО просит о зачете в срок лишения свободы времени содержания под стражей в льготном размере на основании п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Саранин А.С., действующий в интересах О2., также ставит вопрос об отмене приговора ввиду недостаточности доказательств, подтверждающих виновность его подзащитной в совершении преступления, предусмотренного по ч. 2 ст. 210 УК РФ. Считает ошибочным вывод суда том, что ответственность за данное преступление наступает независимо от осведомленности лица о действиях других участников сообщества, а также о времени, месте, способе и иных обстоятельствах планируемых и совершаемых соучастниками преступлений, и противоречащим положениям ч. 4 ст. 35 УК РФ и разъяснениям, содержащимся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 12 от 10.06.2010 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества или за участии в нем». Обращает внимание, что уголовная ответственность по ч. 2 ст.210 УК РФ наступает в случаях, когда участники этого сообщества объединены умыслом на совершение тяжких (особо тяжких) преступлений, при осознании ими общих целей функционирования такого сообщества и своей принадлежности к нему, однако доказательств этому следствием не приведено. Указывает, что О2. в ходе следствия свою причастность к совершению незаконного сбыта наркотических средств в составе преступного сообщества отрицала, соучастников, кроме мужа, не знает, никаких устойчивых связей с ними не поддерживала, общалась только с куратором, личность которого ей неизвестна, о наличии других участников осведомлена не была, соответственно общих целей с ними не имела, о существовании преступного сообщества не знала. Считает, что показания свидетелей (соучастников) Г1., Б1., Б2. и их осуждение за сбыт наркотических средств в составе организованной группы и участие в преступном сообществе доказательством виновности О2. в преступлении, предусмотренном ст. 210 УК РФ, не являются. Материалы ОРД, сведения об осуществлении денежных переводов поставщикам наркотиков, изъятые в ходе обысков и досмотров предметы и документы, заключения экспертиз, иные документы в совокупности свидетельствуют лишь о причастности О2. к незаконному обороту наркотиков, но не об участии в преступном сообществе. По мнению защитника, такого отличительного признака преступного сообщества, как сплоченность организованной группы, а именно: наличие строго определенного иерархического порядка его построения, особого порядка подбора членов, их ответственности перед сообществом, жесткой дисциплины, запрета на выход из состава, наказания членов преступной группы, не установлено. Такие признаки, как устойчивость, распределение ролей, соблюдение определенных правил безопасности, использование технических средств, наличие вознаграждения за сбыт наркотиков, а также употребление специальной терминологии в отношении наркотических средств, не являются безусловными признаками существования преступного сообщества, поскольку характерны и для других форм соучастия. Факты сбыта наркотических средств в нескольких городах сами по себе не доказывают существование преступного сообщества. Следствием не приведено доказательств наличия каких-либо организационно-управленческих структур и общей материально-финансовой базы сообщества, не предоставлено доказательств, что финансовые средства, полученные от совершения преступлений, направлялись на финансирование преступного сообщества. Обращает внимание, что в ходе судебного разбирательства стороной обвинения не представлено доказательств, что О2. имела связь с другими преступными группами, координировала с ними преступную деятельность, отсутствуют сведения о наличии между ней и соучастниками отношений подчиненности, которые выходили бы за рамки исполнения ими добровольно принятой на себя роли в совершении преступлений. Существовавшая схема не отличалась высокой степенью организации и сплоченности. Считает, что обязательные признаки преступного сообщества не нашли подтверждения, а вывод суда об участии О2. в преступном сообществе является предположительным, не подтвержден бесспорными доказательствами, основан лишь на фактах изъятия у нее наркотических средств, результатах ОРМ, которые сами по себе не дают оснований для квалификации ее действий по ч. 2 ст. 210 УК РФ, а квалификацию по ч. 3 ст. 30, пп. «а, г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ она не оспаривает. Просит за данное преступление наказание О2. смягчить, исключить дополнительное наказание в виде штрафа, а по ч. 2 ст. 210 УК РФ ее оправдать с признанием за ней права на реабилитацию.

В апелляционной жалобе, поданной в защиту осужденного К2., адвокат Панфилова (Титлянова) А.Н. указала об отсутствии в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 210 УК РФ. Ссылаясь на показания К2. и других соучастников, данных в ходе следствия, а также материалы дела, акцентирует внимание, что осужденный никого из подсудимых ранее не знал, самостоятельно с ними не контактировал, устойчивых связей не поддерживал. Доводы свидетеля В. о том, что подсудимые могли сделать вывод, что вступают в преступное сообщество, знают его структуру, необоснованы, и переписка в телефоне К2., подтверждающая его общение с несколькими лицами, подтверждением его участия в преступном сообществе не служит, поскольку ему никто не предлагал вступить в такое сообщество, не уведомлял о принятии в его члены, не осведомлял о структуре организации, поэтому умысла на совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 210 УК РФ, он не имел, доказательств обратного не представлено. Кроме того, считает излишним вменение квалифицирующего признака «организованной группой», поскольку по делу признаков организованной преступной группы, перечисленных в ч. 3 ст. 35 УК РФ, не установлено, другие участники организованной группы, их количество не установлены, известны только их ник-неймы, что не исключает возможности общения К2. с одним и тем же лицом, ведущим переписку с разными ник-неймами и разных аккаунтов, выводы об устойчивости и высокой организации преступной группы, длительности ее существования и сложной иерархии внутри доказательствами не подтверждаются, в связи с чем вывод суда о совершении преступления в составе организованной группы на совокупности доказательств не основан. Кроме того, считает назначение дополнительного наказания К2. в виде штрафа нецелесообразным, судом при его применении в должной мере не учтены семейное и имущественное положение осужденного, а также возможность получения им заработной платы или иного дохода. Просит об оправдании осужденного по ч. 2 ст. 210 УК РФ, переквалификации его действий с ч. 3 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ на ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ и смягчении наказания.

В апелляционной жалобе осужденный Ф. просит приговор суда отменить, оправдать его по преступлению, предусмотренному ч. 2 ст. 210 УК РФ, поскольку в нем не виновен, снизить назначенное наказание и освободить от дополнительного наказания в виде штрафа, поскольку он является инвалидом. Так же считает, что суд необоснованно конфисковал у него сотовый телефон «Huawei», который просит ему вернуть.

В апелляционной жалобе адвокат Афанасьев П.Б. в защиту осужденного Ф. обратил внимание, что исходя из фактических обстоятельств дела, установленных в судебном заседании, осужденный планировал самостоятельно употребить наркотическое средство по эпизодам от 5 мая и 6 октября 2022 года, не сбывая его никому. Знакомство Ф. с лицами, являющимися осужденными по делу, произошло после задержания в рамках расследования дела, в связи с чем обвинение по ч. 2 ст. 210 УК РФ считает надуманным, противоречащим рассмотренным доказательствам. Полагает, что при назначении Ф. наказания смягчающие обстоятельства учтены судом не в полной мере. Просит об изменении приговора и переквалификации его действий с ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 228.1 УК РФ на ч. 2 ст. 228 УК РФ по эпизоду от 6 октября 2022 года и об оправдании его за участие в преступном сообществе.

В апелляционной жалобе осужденный О1., выражая несогласие с приговором суда, указал, что обвинением не было представлено доказательств совершения им покушения на сбыт наркотических средств, был изъят лишь наркотик, принадлежащий интернет-магазину «Ариэль Сторе», находящийся в момент задержания у него, умысла на сбыт которого у него не было, каких-либо действий по их передаче третьим лицам не совершал, закладки не делал и не имел намерений заниматься подобного рода деятельностью, о чем утверждал на протяжении всего предварительного следствия и в судебном заседании. Считает, что суд необоснованно в качестве доказательства его вины принял во внимание выписку о поступлении на его банковскую карту денежных средств, связывая это с выгодой, полученной преступным путем, и вознаграждением от магазина «Ариэль Сторе», и используя при этом комментарий следователя, что в интернет-магазине он заработал около 10000 рублей, остальное вознаграждение получал в виде наркотических средств для употребления. Обращает внимание, что он таких показаний не давал и к деятельности магазина «Ариэль Сторе» не причастен. Указывает, что суд не принял во внимание его пояснения касающиеся переписки, содержащейся в его телефоне, а также изъятых у него весов, которые наоборот доказывают его невиновность. По его мнению, сотрудники полиции осуществляли фактически наблюдение за местностью, а не за ним, о том, что именно он занимается сбытом наркотиков, правоохранительным органам известно не было, а ОРМ «наблюдение» в нарушение закона составлено задним числом, поскольку наблюдение за ним начали вести только с места задержания, о чем подтвердил в судебном заседании оперуполномоченный М. Считает, что суд отнесся к нему предвзято, принял решение, не разобравшись, а само присоединение его уголовного дела к остальным на стадии следствия было необоснованным, поскольку вменяемых ему преступлений он не совершал, а просто забирал наркотик с целью его употребления, т.к. является наркоманом, нуждающимся в лечении от наркомании и реабилитации, что не получило должную оценку суда и учтено не было, как и факт нахождения его в момент задержания в состоянии наркотического опьянения, что было засвидетельствовано врачом-наркологом. Полагает, что суд безосновательно в обоснование приговора сослался на его показания, исказив их суть, как и показания его супруги О4., которая сообщила суду, что он поехал за закладкой, однако ее показания интерпретированы иначе, что он поехал делать закладки, сделав ошибочный и ничем не подтвержденный вывод о его систематических сбытах наркотических средств. Полагает невозможным применение в отношении него, а также ко всем курьерам ч. 2 ст. 210 УК РФ, поскольку обвинение в этой части построено на предположениях и фантазии следователя о существовании сообщества, контролирующего процесс сбыта наркотических средств в сети интернет, тогда как фактически курьер взаимодействует с интернет-магазином самостоятельно и сотрудником магазинов, подобных «Ариэль Сторе», как и участником преступного сообщества не является. Кроме того, курьерам магазины не доверяют, всяческими способами проверяя их, и подтверждением такой проверки служит фото в его телефоне с наркотиком на электронных весах, как проверка выполненной работы курьера, а не доказательство участия в сообществе. Полагает, что об отсутствии у него умысла на распространение наркотиков и цели получения материальной выгоды от этого свидетельствуют его показания в совокупности с перепиской в телефоне, пагубным употреблением наркотиков и сложным материальным положением. Просит об отмене приговора и направлении дела на доследование с выделением в отдельное производство дела в отношении него с дальнейшим оправданием и выплатой компенсации за время, проведенное в следственном изоляторе.

В апелляционной жалобе адвоката Шаруева А.А. в защиту осужденного О1. поставлен вопрос об отмене приговора, как незаконного, поскольку выводы суда не подтверждаются рассмотренными доказательствами, а причастность к преступлению по ч. 2 ст. 210 УК РФ не установлена. Обращает внимание, что из предъявленного обвинения следует, что О1. в середине сентября 2022 года согласился на условия руководителя преступного сообщества, тем самым вступил в сговор на сбыт наркотических средств, однако О1. никто не представлялся руководителем сообщества, никто не обсуждал с ним вес наркотического средства, не осведомлял об иерархии, наличии иных лиц и их роли. Организатор, руководитель не выявлены, а их роль установлена на основании субъективного мнения и предположений следователя, при этом неизвестно, являлся ли предполагаемый руководитель сообщества дееспособным и совершеннолетним, живым человеком или компьютерным роботом (ботом), без помощи человека отвечающим на сообщения. Считает, что в качестве доказательств наличия в действиях О1. признаков преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 210 УК РФ, указаны только показания оперативных сотрудников и оставлено без внимания, что на момент инкриминируемых действий подсудимые не были знакомы между собой. Ссылаясь на текст предъявленного О1. обвинения об осуществлении им систематически незаконных сбытов наркотических средств на территории г.Перми и Пермского края до момента задержания 26 октября 2022 года, обращает внимание, что материалы уголовного дела не содержат информации ни об одной продаже О1. наркотика или оборудования им тайника, а эпизод от 26 октября 2022 года, когда он вышел на Бродовский тракт г. Перми с целью забрать наркотик, а не распространить его, указывает на отсутствие умысла на сбыт. Цитируя содержание п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2006 № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами», считает, что вывод о наличии у О1. умысла на сбыт сделан без учета того обстоятельства, что он является наркопотребителем, длительное время находится под наблюдением врача, что подтверждается материалами дела, показаниями свидетеля О4., заключением экспертизы о нуждаемости его в лечении от наркозависимости, а также без учета его показаний о взаимодействии с магазином «Ариэль» лишь для получения бесплатного наркотика, то есть с целью обмана магазина в личных интересах. При этом объективных действий, направленных на сбыт, таких, как создание тайников или непосредственной передачи наркотического средства, не установлено, поэтому имеются неустранимые сомнения в том, какой именно вес изъятого у О1. наркотика мог быть предназначен для сбыта, учитывая направленность его умысла на личное потребление. Обращает внимание, что, несмотря на недоказанность вины О1. в совершении обоих инкриминируемых ему преступлений, назначенное ему наказание является одним из самых строгих, при этом ряд обстоятельств признаны смягчающими, а отягчающие наказание обстоятельства отсутствуют. Просит об отмене приговора и вынесении оправдательного приговора по преступлениям, предусмотренным ч.2 ст. 210 и ч.3 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ.

В апелляционной жалобе осужденный З., считая приговор чрезмерно суровым, поставил вопрос об его изменении, указав, что достаточных доказательств его причастности к преступлению, предусмотренному ч. 2 ст. 210 УК РФ, не представлено, в этой части сторона обвинения руководствовалась лишь доводами свидетелей, при этом отсутствуют доказательства, что он входил в состав преступного сообщества, наличия постоянных устойчивых связей между соучастниками преступления, а также безусловного подчинения руководителю, в связи с чем просит об оправдании его по ч. 2 ст. 210 УК РФ. Кроме того, считает, что при назначении ему наказания не учтены смягчающие обстоятельства: наличие двоих несовершеннолетних детей на иждивении, а также жены и престарелой матери, то обстоятельство, что на момент задержания он был трудоустроен, с места работы характеризуется положительно, в период применения запрета определенных действий являлся в уголовно-исполнительную инспекцию по первому требованию и не имел нарушений меры пресечения. Просит о смягчении ему наказания.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный О3. ставит вопрос об изменении приговора, указав, что выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Считает необоснованным осуждение по ч. 2 ст. 210 УК РФ, при этом обращает внимание, что в приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств (показаний свидетелей), имеющих существенное значение для выводов суда, судья приняла одни и отвергла другие. Так, судом принята версия свидетеля В., являющегося начальником ОНК, который лично вел разработку всех фигурантов дела и являлся заинтересованным лицом, и не принял во внимание показания фигурантов дела, которым о существовании ОПС известно не было. Также судья разрешила оглашение показаний подозреваемого и обвиняемого Г1. при допросе его в судебном заседании в качестве свидетеля, что является существенным нарушением, кроме того, вела себя предвзято, вмешивалась в процесс опроса свидетелей и корректировала их ответы, что является нарушением уголовно-процессуального закона. Считает, что сомнения в виновности судом не были устранены и должны трактоваться в пользу обвиняемых. Ссылаясь на собственные показания на следствии и в суде, утверждает, что не пользовался интернетом и телефона не имел, а лишь помогал своей супруге, не вникая в подробности, не знал название магазина и ни с кем не контактировал, в связи с чем квалифицирующий признак – с использованием телекоммуникационных сетей, включая сеть «Интернет», просит исключить, по ст. 210 УК РФ его оправдать. По его мнению, суд в недостаточной мере учел смягчающие обстоятельства, данные о его личности, активное способствование следствию, полное признание вины, раскаяние и влияние наказания на условия жизни его семьи, его здоровье и здоровье его супруги и назначил чрезмерно суровое наказание. Обращает внимание, что совершенное им преступление не повлекло за собой никаких общественно опасных последствий, а совокупность смягчающих обстоятельств при отсутствии отягчающих являлись основанием для признания их исключительными и применения положений ст. 64 УК РФ. Просит о переквалификации его действий на ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ и смягчении наказания, а также о зачете времени содержания под стражей в льготном размере из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима на основании п.«б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Кузьминых М.В., действующий в интересах О3., находит приговор суда незаконным и необоснованным и просит об его отмене, указав, что описательно-мотивировочная часть приговора дословно повторяет текст обвинительного заключения в части описания организованного преступного сообщества, однако исследованные в ходе судебного следствия доказательства о виновности фигурантов уголовного дела по ч. 2 ст. 210 УК РФ судом не проанализированы. Обращает внимание, что обвинение в этой части основано лишь на показаниях свидетеля В. и полученной им оперативной информации, которые объективными доказательствами не подтверждаются, организатор преступного сообщества и трех интернет-магазинов, не установлен, как не установлено взаимосвязи между ними, позволяющей сделать вывод о наличии единой целостной структуры, направленной на сбыт наркотиков. Кроме того, никто из осужденных не подтвердил участия О3. в ОПС, не имеется такой информации и в протоколе осмотра изъятых у О2. телефонов, она сама не подтвердила причастности своего супруга к общению с кураторами из интернета и его осведомленности об иерархии и принадлежности к преступному сообществу. При этом осведомленность О3. о деятельности своей супруги, выполнению ее просьб может свидетельствовать лишь об участии его в незаконном обороте наркотиков только в составе группы лиц по предварительному сговору, в связи с чем просит об исключении квалифицирующего признака – совершение преступления в составе организованной группы и переквалификации его действий на более мягкий закон, а так же об оправдании его ч. 2 ст. 210 УК РФ. С учетом признания О3. вины в преступлении, предусмотренном ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, активного способствования его раскрытию и расследованию, состояния его здоровья, характеристик личности просит смягчить ему наказания.

В апелляционной жалобе осужденный С1. приговор находит незаконным и необоснованным, а также несправедливым. Обращает внимание, что из его показаний и показаний Ф. следует, что он не участвовал в сбыте наркотиков, его данными воспользовался Ф., чтобы трудоустроиться в магазин «Ариэль», при этом о том, что он работает закладчиком, узнал в последний момент. Утверждает, что в инкриминируемом преступлении участвовал, чтобы употребить наркотическое средство, без цели сбыта, и эти обстоятельства не опровергнуты. Данные о распределении ролей считает надуманными, доказательств этому не представлено, он нашел клад лишь потому, что его не смог найти Ф., и поэтому в его действиях имеется лишь хранение для собственного употребления. В телефоне и на фотографии с местом закладки не было никаких инструкций о дальнейшем распространении наркотика, поэтому просит о переквалификации своих действий на ч. 2 ст. 228 УК РФ, о чем указано и в приговоре, что он стал хранить наркотическое средство при себе для последующей передачи Ф. Кроме того, указывает на неправильное применение уголовного закона при назначении ему наказания, поскольку он юридически не судим, однако судом отягчающим обстоятельством необоснованно признан рецидив преступлений, что повлияло на размер наказания. Считает, что суд не в полной мере учел все смягчающие обстоятельства и назначил несправедливое наказание, о смягчении которого ставит вопрос в жалобе с применением ст. 64 УК РФ.

В апелляционной жалобе осужденный Кривощеков С.А. указал на незаконность осуждения по ч. 2 ст. 210 УК РФ. Полагает, что в приговоре не приведено ни одного доказательства наличия у него умысла на совершение преступления в составе организованного преступного сообщества, как не доказано и то, что он осознавал себя участником преступного сообщества и был осведомлен о его существовании. Полагает, что факт обращения в интернет-магазин для трудоустройства в качестве закладчика наркотических средств, обговаривание условий работы и оплаты не может содержать состав преступления и свидетельствовать об участии в преступном сообществе. Обращает внимание, что наркотические средства поднимал уже фасованные, о чем имеется информация в его мобильном телефоне «Vivo v17», что подтверждает наличие у него цели заработать лично для себя, а задержание его 1 сентября 2022 года по ул.Васильева с 500 г мефедрона имело разовый характер, но сотрудниками УНК путем оказания давления был вписан в штат «склад». Приводя понятие преступного сообщества со ссылкой на ч. 4 ст. 35 УК РФ и постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.06.2010 № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества или участии в нем», считает, что исследованные доказательства не позволяют сделать вывод, что он участвовал в преступном сообществе. Наличие таких признаков, как устойчивость, распределение ролей, соблюдение определенных правил безопасности, использование технических средств, наличие вознаграждения за сбыт наркотиков, а также употребление специальной терминологии в отношении наркотических средств не являются безусловными признаками существования преступного сообщества, характерны и для других форм соучастия. Факты сбыта наркотических средств в нескольких городах сами по себе не доказывают существование преступного сообщества. Обвинением не приведено, а в суде не установлено доказательств наличия организационно-управленческих структур и общей материально-финансовой базы сообщества, не представлено доказательств, что финансовые средства, полученные от совершения преступлений, направлялись на обеспечение функционирования преступного сообщества. Просит оправдать его по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 210 УК РФ, в связи с отсутствием состава преступления, и назначить справедливое наказание.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Григалашвили А.К., действующая в интересах осужденного Н2.,выражает несогласие с приговором в части признания Н2. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 210 УК РФ, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, неправильным применением уголовного и уголовно-процессуального закона, а также суровостью наказания. По мнению защитника, стороной обвинения не были представлены доказательства, подтверждающие совершение Н2. преступления в составе преступного сообщества. Приводя содержание положений чч. 3 и 4 ст. 35 УК РФ, регламентирующих понятие соучастия в преступлении в форме организованной группы и преступного сообщества, считает, что доказательств вхождения Н2. в состав преступного сообщества не добыто, как и данных о том, что данная группа достигла той степени организации и сплоченности, которая присуща преступному сообществу, в том числе строго определенного иерархического порядка подбора ее членов и их ответственности, распределения доходов от преступной деятельности согласно иерархии, жесткой дисциплины, запрета на выход из его состава, масштабности преступной деятельности, наличия схем отмывания средств, добытых преступным путем. Ссылаясь на показания обвиняемых, акцентирует внимание, что они не были знакомы между собой, Н2. знаком только с С2., обвиняемые-закладчики действовали самостоятельно, могли по своему усмотрению поменять место закладки и не выполнить требования, которые им присылали в чате, жесткая дисциплина отсутствовала, запрета на выход из группы не имелось, что подтверждается перепиской в телефоне Н2., который в любое время мог не исполнять поручения и не осознавал свою принадлежность к преступному сообществу, что является одним из обязательных условий наступления уголовной ответственности по ч. 2 ст. 210 УК РФ. Однако, полагает, что рассмотренные доказательства позволяют констатировать наличие организованной группы, которая как разновидность соучастия в преступлении, отличная от преступного сообщества, учтена в обвинении органом предварительного расследования в качестве квалифицирующего признака. Кроме того, считает, что суд первой инстанции не в полной мере учел смягчающие вину Н2. обстоятельства, данные о личности, влияние наказания на его исправление и условия жизни его семьи, которое при отсутствии отягчающих обстоятельств является чрезмерно суровым. Полагает, что в отношении Н2. были установлены исключительные обстоятельства, связанные с целями и мотивами совершенных преступлений, положительные характеристики, состояние его здоровья, наличие хронического заболевания, признание вины и раскаяние, его поведение во время и после совершения преступления, способствование раскрытию преступления и другие обстоятельства, существенно уменьшающие степень общественной опасности преступлений, которые возможно расценивать как основания для применения при назначении наказания положений ст. 64 УК РФ. Просит по двум преступлениям, предусмотренным ч. 3 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, смягчить наказание с применением ст. 64 УК РФ, а по ч. 2 ст. 210 УК РФ Н2. оправдать.

В апелляционной жалобе осужденный К1. находит приговор суда незаконным и необоснованным ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Оспаривая осуждение по ч. 2 ст. 210 УК РФ, указал, что ни с кем из осужденных по настоящему делу знаком не был, ни о чем совместно или дистанционно (посредством интернета) не договаривался и не планировал преступных действий, никаких устойчивых связей с иными лицами не поддерживал, о существовании преступной группы и ОПС не знал, в преступную группу и сообщество не вступал. Указанные в обвинении «организатор, оператор, бухгалтер, менеджер по персоналу, специалист по безопасности» установлены не были, в связи с чем существование таковых, а также выполнение ими перечисленных судом ролей и обязанностей является предположением. Он сам никогда не получал инструкций по безопасности и конспирации, о чем свидетельствует протокол осмотра его телефона (том 12 л.д. 91-100). Доказательств наличия бесперебойных каналов поставок наркотиков, стабильно функционирующей сети сбыта наркотиков, представлено не было и тоже является предположением. Показания свидетеля В. о том, что без наличия перевозчика деятельность ОПС невозможна, свидетельствуют о его невиновности, поскольку во вменяемый ему период с мая по июнь 2022 года столь необходимое звено отсутствовало. Г1., задержанный в Кировской области, никогда в г. Пермь и Пермский край не приезжал, а свою деятельность начал только в июле 2022 года, то есть после того, как К1. был задержан. Однако данная информация судом проигнорирована. Иные исследованные и положенные в основу приговора доказательства: материалы ОРД, сведения о денежных переводах, заключения экспертов и иные в своей совокупности не свидетельствуют об участии в ОПС. Распределение ролей между членами организованной группы не было связано с использованием каких-либо профессиональных навыков, что характерно для ОПС. В судебном заседании не установлены обстоятельства, свидетельствующие о наличии такого признака ОПС, как сплоченность организованной группы, а именно: наличие строго определенного иерархического порядка построения сообщества, особого порядка подбора его членов и их ответственности, жесткая дисциплина, запрет на выход из преступного сообщества и комплекс принимаемых к этому мер, включая наказания, наличие организационно-управленческих структур, общей материально-финансовой базы сообщества, отсутствие сведений, что финансовые средства, полученные от совершения преступлений, направлялись на обеспечение функционирования сообщества. Кроме того, не представлено доказательств наличия связей с другими преступными группами, отработанной схемы конспирации и защиты от полиции, наличие коррумпированной связи с органами власти. Существовавшая схема не отличалась высокой степенью организации и сплоченности, между ее участниками были распределены только технические роли. Выводы суда об участи его в преступном сообществе являются предположительными и неопровержимыми доказательствами не подтверждаются, а основаны лишь на фактах изъятия наркотиков, результатах ОРМ, которые сами по себе не дают основания для вывода о наличии признаков преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 210 УК РФ. Полагает, что положенные в основу обвинительного приговора показания В. и Г2. доказательством его участия в преступном сообществе также не служат, поскольку данные лица в ОРМ в отношении него не участвовали, а сообщенные ими сведения взяты из неизвестных источников. Кроме того, они были допрошены после завершения большинства следственных действий и могли знакомиться с материалами дела.

Ссылаясь на апелляционную и кассационную судебную практику (Верховного Суда РФ, Второго кассационного суда общей юрисдикции), отмечает, что признавая его виновным, суд исходил из того, что у сотрудников полиции имелась оперативная информация о том, что он занимается сбытом наркотиков, вместе с тем суд не привел никаких доказательств, подтверждающих наличие такой информации, однако простое утверждение двух оперативников безусловным доказательством служить не может, поскольку допрос сотрудника полиции не может производиться для легализации результатов ОРД, при этом мер по проверке негласной оперативной деятельности, в том числе установлению источников происхождения информации о том, что он причастен к сбыту наркотиков, судом не принято.

Кроме того, полагает, что суд в основу обвинительного приговора и доказанности его вины положил доказательства, не имеющие юридической силы, полученные с нарушением требований ст. 75 УПК РФ. К числу таких доказательств относит заключение эксперта № 1646 от 8 июля 2022 года (том 5 л.д. 226-227), поскольку в нарушении требований ч. 3 ст. 195 УПК РФ он и его защитник с постановлением о назначении судебной экспертизы до начала ее проведения и с ее результатами не ознакомлены, о чем свидетельствуют материалы дела. Обращает внимание, что в соответствии со ст. 14 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности» установлены профессиональные и квалификационные требования к эксперту: аттестация на право самостоятельного производства судебной экспертизы, переаттестация каждые 5 лет, однако в заключении эксперта № 1646 эти сведения отсутствуют. Считает, что экспертом нарушены правила проведения экспертизы, не приведены оригинальные масс-спектры и хроматограммы, иллюстрирующие проведенные экспертом исследования и подтверждающие его выводы. Ссылаясь на ст. 9 Федерального закона № 102-ФЗ от 26.06.2008 «Об обеспечении единства измерений», указывает, что все измерения физических величин по поручению суда, прокуратуры, государственных органов исполнительной власти проводятся только на сертифицированном и проверенном оборудовании, тогда как в заключении эксперта № 1646 эти сведения отсутствуют. Считает, что суд не принял во внимание позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в определении № 29-О-ОП от 08.02.2007, о том, что при производстве по уголовным делам, связанным с незаконным оборотом наркотиков, в каждом конкретном случае необходимо учитывать количество, свойства, степень воздействия на организм человека того или иного наркотического средства, и разъяснения, содержащиеся в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 14 от 15.06.2006 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами», в соответствии с которыми, решая вопрос о том, относится ли смесь наркотического вещества, включенного в Список 1, и нейтрального вещества (наполнителя) к значительному, крупному или особо крупному размерам, судам следует исходить из возможности использования указанной смеси для немедицинского потребления. Экспертное заключение № 1646 не содержит сведений по вопросам, касающимся количества, свойств, степени воздействия на организм человека, возможности использования для немедицинского потребления представленного на исследование вещества. При таком положении вывод суда о том, что заключение эксперта № 1646 соответствует требованиям закона и является допустимым доказательством, нельзя признать убедительным, а повторная экспертиза назначена не была.

Считает недопустимым доказательством протокол его допроса в качестве подозреваемого (том 5 л.д. 231-233), т.к. в деле оригинал протокола отсутствует, а приобщенная к делу его копия доказательством не может быть признана, поскольку приобщена к материалам дела в нарушение п.п. 17, 25, 28 Инструкции по делопроизводству в органах внутренних дел РФ и п. 5.26 ГОСТа Р 7.0.97-2016 «Национальный стандарт РФ. Система стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу. Организационно-распорядительная документация. Требования к оформлению документов», утвержденная приказом Росстандарта от 08.12.2016 № 2004-СТ, не содержит соответствующих реквизитов, позволяющих ее считать легитимной. Ссылка в постановлении следователя на некое дело, из которого была извлечена копия протокола допроса, не имеет юридического значения, т.к. данное дело в процессе не обозревалось, а на самой копии протокола данных о месте нахождения подлинника нет.

Указывает, что суд в нарушение положений ст.ст. 87, 88 УПК РФ и разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 № 55 «О судебном приговоре», при установлении его виновности сослался на доказательства, не исследованные в ходе судебного заседания, в частности, протокол обыска по ул. **** г. Перми (том 5 л.д. 219-221), протокол осмотра предметов от 23 января 2023 года (том 6 л.д. 151-153), заключение эксперта № 3137 от 10 января 2023 года (том 6 л.д. 150). При этом отмечает, что законность обыска в его жилище в установленном законом порядке судом не проверена, что исключает возможность его признания в качестве допустимого доказательства и ставит вопрос об их исключении из числа доказательств, как и показаний свидетелей Г2. и В. Обращает внимание, что перечисленные в протоколах вещественные доказательства ни при уголовном деле, ни в камере хранения вещественных доказательств не содержатся. Полагает, что нет совокупности доказательств, на основе которых можно постановить обоснованный и справедливый приговор по предъявленному ему обвинению, в связи с чем просит об отмене приговора и вынесении нового судебного решения.

В апелляционной жалобе осужденный К4. находит приговор суда незаконным, необоснованным и несправедливым и ставит вопрос об его отмене. Оспаривая доказанность вины по преступлению, предусмотренному ч. 2 ст. 210 УК РФ, указал, что к преступному сообществу отношения не имеет, а доводы следствия об обратном основаны на догадках и предположениях. Ссылаясь на положения ч. 4 ст. 35 УК РФ и анализируя признаки преступного сообщества, определенные уголовным законом, отмечает, что фигуранты уголовного дела знакомы между собой не были, устойчивых связей не поддерживали, о существовании преступной группы и сообщества не знали, в преступное сообщество не вступали. Названные в предъявленном обвинении «организатор, куратор, курьер, бухгалтер, склад» установлены не были, в связи с чем существование таковых, а также выполнение ими перечисленных в обвинении ролей и действий является лишь предположением, чему доказательством служат его показания и изъятый у него сотовый телефон. Доказательств наличия постоянных и бесперебойных каналов поставок наркотических средств, стабильно функционирующей сети незаконного сбыта наркотиков стороной обвинения не представлено и является предположением. Иные исследованные и положенные в основу приговора доказательства, такие как материалы ОРМ, сведения об осуществлении денежных переводов, отражающие только входящие платежи при отсутствии сведений об исходящих платежах о пополнении единого для сообщества расчетного счета, изъятые в ходе обысков документы и предметы, заключения экспертиз в совокупности свидетельствуют лишь о причастности к незаконному обороту наркотиков и не подтверждают участия в преступном сообществе. По мнению осужденного, следствием не установлено обстоятельств, свидетельствующих о наличии такого отличительного признака преступного сообщества, как сплоченность организованной группы, наличие строго определенного иерархического порядка, особого подбора его членов и их ответственности перед обществом, жесткой дисциплины, запрета на выход из состава преступного сообщества, распределение ролей, связанных с использованием каких-либо профессиональных знаний.

Такие признаки, как соблюдение определенных правил безопасности, использование технических средств, наличие вознаграждения за сбыт наркотиков, а также употребление специальной терминологии в отношении наркотических средств не являются безусловными признаками существования преступного сообщества, характерных для других форм соучастия. Следствием не приведено доказательств наличия каких-либо организационно-управленческих структур, общей материально-финансовой базы, наличия средств, полученных от совершения преступлений и их направление на обеспечение функционирования преступного сообщества.

Полагает, что материалы ОРМ «наблюдение» как доказательство не могут быть использованы. Видеосъемка, которая велась за оперативными сотрудниками, и зафиксировано его присутствие возле дома ** по ул. **** г. Перми, не содержит признаков преступных действий, при этом время данной видеозаписи, которая создана в 2011 году, не относится к 4 мая 2022 года, данных о перемещении видеозаписи с одного устройства на другое в деле не имеется, оригинала записи не представлено, какие записывающие устройства использовались в ходе ОРМ, не ясно, следовательно, доказательством видеозапись не является, сведений о его причастности к оборудованию тайника с наркотическим средством, изъятым впоследствии Ф. и С1., в деле не имеется. Считает, что выводы об его участии в преступном сообществе являются предположением, основанным на мнении оперативного сотрудника В. Отмечает, что функции склада в преступном сообществе не выполнял, с указанным в приговоре интернет-магазином «Ariel» не контактировал, изъятый у С1. наркотик никакого отношения к нему не имеет, поскольку его следов на наркотике не обнаружено. Обращает внимание, что фигуранты уголовного дела вели переписку с «POSEIDON», однако 3-4 августа 2022 года он общался посредством мессенджера с лицом под ником «Poseidon», одно и тоже или разные это лица, ему не известно, и следствием не установлено. Считает, что суд необоснованно в основу приговора по преступлению от 4 мая 2022 года положил показания свидетеля Г1., который был задержан 30 августа 2022 года, тогда как он (К4.), по версии следствия, прекратил все договоренности с «Poseidon» еще в мае 2022 года и никакой переписки с ним не вел, на момент сбыта наркотических средств 4 мая 2022 года Г1. еще перевозчиком не являлся, а лишь проходил стажировку. Кроме того, в рамках ОРМ «оперативный эксперимент», проведенный сотрудниками полиции с целью задержания лиц, причастных к незаконному обороту наркотических средств на территории г. Перми, были сделаны закладки с муляжами наркотических средств, якобы привезенных Г1., несмотря на то, что наркотики предназначались для г. Кирова, впоследствии от его имени велась переписка с куратором. Полагает, что такие действия сотрудников полиции необходимо расценить, как провокацию. По мнению осужденного, являются недопустимым доказательством сведения об осуществлении денежных переводов, поскольку входящие платежи на дебетовую карту Тинькофф не проверены, их криминальный характер не установлен, доказательств получения преступного дохода биткойнами, не имеется, поскольку в его телефоне сведений об операциях с криптовалютой не обнаружено. Обращает внимание, что экспертное заключение по изъятому наркотику всесторонне судом не изучено, не принято во внимание, что он был лишен возможности задать эксперту вопросы, поскольку ознакомлен с постановлением о назначении экспертизы и экспертным заключением одновременно, при этом на предмет наличия на упаковке его отпечатков или потожировых следов вопрос не исследовался, вопрос о степени воздействия изъятого наркотика на организм человека, количестве в изъятом веществе наркотического средства в ходе следствия не выяснялся, а в судебном заседании в проведении комплексной экспертизы ему отказано. Считает, что обвинение построено только на его показаниях, что для признания его виновным недостаточно. Учитывая, что иных эпизодов сбыта наркотических средств не зафиксировано в связи с добровольным выходом его из преступного сообщества, как указал оперативный сотрудник В., то исходя из примечания к ст. 210 УК РФ он подлежит освобождению от уголовной ответственности. В то же время обращает внимание, что после задержания добровольно дал пароль от телефона, показал тайники и принял участие в их изъятии, активно участвовал в расследовании дела, признал вину.

Оспаривая доказанность вины по преступлению, предусмотренному п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, указал, что наркотическое средство Т. не сбывал, а отдал ему на хранение для совместного употребления в будущем, при этом характер своих действий не осознавал. Считает, что его действия по данному составу подлежат переквалификации на ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, поскольку вес переданного Т. наркотического средства массой 0,207 г, исходя из постановления № 1002, Федерального закона № 102-ФЗ «Об обеспечении единства измерений», ГОСТов №8.4/7-2002 и 8.315-97, подлежит округлению. При этом, учитывая погрешность весов эксперта – 0,1 г, вес изъятого у Т. наркотика с учетом его округления значительным не может быть признан. Обращает внимание, что протокол его допроса в качестве подозреваемого от 3 августа 2022 года идентичен его объяснениям, что свидетельствует о том, что в качестве подозреваемого он не был допрошен и просит исключить этот протокол допроса из числа доказательств. Кроме того, просит учесть, что он был фактически задержан 2 августа 2022 года, однако протокол о его задержании составлен на следующий день, что свидетельствует о незаконности задержания. Просит приговор суда отменить, оправдать его по преступлениям, предусмотренным ч. 2 ст. 210, ч. 3 ст. 30, п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

В апелляционной жалобе адвокат Попов В.В., действующий в защиту осужденного К4., поставил вопрос об отмене приговора ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Обращает внимание, что при установлении виновности по ч. 2 ст. 210 УК РФ необходимо установить весь порядок функционирования преступного сообщества, его организационную структуру, способ обмена информацией между участниками, порядок принятия участника в состав сообщества и совершения лицами преступлений, участие в одном из которых инкриминируется К4., участвующему, по версии следствия, в качестве «склада», и исполнение которого возможно только посредством информационного-телекоммуникационных сетей, включая сеть «Интернет», доступ к которому должен быть постоянным. Считает, что суд не принял во внимание разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 37 от 15.12.2022 «О некоторых вопросах по уголовным делам о преступлениях в сфере компьютерной информации…», в соответствии с которыми при квалификации действий лица с использованием информационно-телекоммуникационных сетей необходимо установить, какие именно компьютерные устройства и программы использовались, и какие действия с их использованием совершены, однако судом не установлено, какие именно компьютерные устройства использовал К4. при совершении предполагаемого сбыта наркотического средства массой 98,725 г. Кроме того, суд в приговоре указал координаты тайника с наркотиком, оборудованного 4 мая 2022 года, которые к его подзащитному не относятся. Обращает внимание, что в материалах дела нет доказательств, свидетельствующих, что К4. проходил обучение или стажировку, в связи с чем выводы суда в этой части считает предположением. Ссылаясь на учетные записи, обнаруженные в телефоне К4., утверждает об отсутствии доказательств взаимодействия К4. и иных осужденных с одним и тем же лицом в качестве куратора, показания В. об оборудовании К4. тайника с наркотиком, изъятым Ф. и С1., считает предположением, что в совокупности не подтверждает выводы суда о его виновности в незаконном сбыте 5 мая 2022 года наркотических средств совместно с указанными лицами. Ссылаясь на разъяснения, содержащиеся в постановления Пленума Верховного Суда РФ № 12 от 10.06.2010 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества…», указал, что судом не установлены цели совместного совершения преступления, а также устойчивые связи между участниками сообщества и осведомленность лиц об участии в преступном сообществе. Считает, что протокол задержания К4. и протокол его допроса в качестве подозреваемого и обвиняемого от 3 августа 2022 года составлены с нарушениями требований ст.ст. 46, 92, 189, 190 УПК РФ. Обращает внимание, что 3 августа 2022 года К4. допрошен в качестве подозреваемого и обвиняемого в рамках уголовного дела, которое в отношении него не возбуждалось, что нарушило его право знать, в чем он подозревается (обвиняется). При этом отмечает, что текст объяснений К4. и протокола допроса в качестве подозреваемого от 3 августа 2022 года идентичны друг другу, что свидетельствует о том, что фактически его допрос не проводился, его показания не фиксировались, следовательно, показания получены с нарушением закона. Просит об отмене приговора и оправдании К4. по преступлениям, предусмотренным ч. 2 ст. 210, ч. 3 ст. 30, п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ.

В апелляционной жалобе адвокат Федотова О.В., действующая в интересах Г., поставила вопрос об изменении приговора, указав, что выводы суда о его виновности в инкриминируемых преступлениях основаны на предположении и исследованными в ходе судебного заседания доказательствами не подтверждаются. Обращает внимание, что ее подзащитный вину в инкриминируемых деяниях признал частично, признал, что хранил изъятое у него наркотическое средство без цели сбыта, в преступном сообществе не участвовал и его структурным подразделением не руководил, сбыт наркотических средств не осуществлял, легализацией денежных средств от этой деятельности не занимался. Ссылаясь на положения закона, регламентирующие участие в преступном сообществе (ст. 35 УК РФ), обращает внимание, что ответственность за это наступает в случаях, когда участники этого сообщества объединены умыслом на совершение тяжких или особо тяжких преступлений при осознании ими общих целей функционирования такого общества и принадлежности к нему, однако таких данных в материалах дела не имеется, а выводы о наличии в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 210 УК РФ, основаны не предположениях. Считает, что при назначении Г. наказания судом не дана оценка всем смягчающим обстоятельствам, не исследован вопрос о влиянии назначенного наказания на условия жизни его семьи, в которой воспитывается и находился на его иждивении несовершеннолетний ребенок, и требуется помощь престарелой матери. Просит об изменении приговора и смягчении наказания, а также об оправдании Г. по преступлению, предусмотренному ч. 2 ст. 210 УК РФ.

Проверив материалы уголовного дела, судебная коллегия находит приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии со ст. ст. 389.15, 389.17 УПК РФ основанием отмены судебного решения в апелляционном порядке является существенное нарушение уголовно-процессуального закона, которое путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияло или могло повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Согласно п. 7 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ в результате рассмотрения уголовного дела в апелляционном порядке суд вправе принять решение об отмене приговора и о возвращении дела прокурору.

В силу ч. 3 ст. 389.22 УПК РФ обвинительный приговор или иные решения суда первой инстанции подлежат отмене с возвращением уголовного дела прокурору, если при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке будут выявлены обстоятельства, указанные в ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

В соответствии с требованиями п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору в случае, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований уголовно-процессуального закона, что исключает возможность постановления судом приговора или иного судебного решения на основе данного обвинительного заключения.

Суд апелляционной инстанции считает, что по настоящему уголовному делу допущено нарушение, подпадающее под указанные критерии.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда РФ, сформулированной в определениях от 21 декабря 2006 года № 533-О, от 17 ноября 2011 года № 1556-О-О и других, положения уголовно-процессуального закона не содержат норм, позволяющих привлекать к уголовной ответственности лицо в связи с совершением им преступления, по признакам которого уголовное дело не возбуждалось.

В соответствии со ст. 156 УПК РФ предварительное расследование начинается с момента возбуждения уголовного дела, о чем следователь, дознаватель, орган дознания выносит соответствующее постановление.

Из материалов дела следует, что 6 мая 2022 года следователем отдела по расследованию преступлений на обслуживаемой территории Индустриального района СУ УМВД России по г. Перми возбуждено уголовное дело №12201570052001025 в отношении конкретного лица – С1. по факту изъятия в ходе его личного досмотра наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 98,725г, по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ (том 1 л.д. 1).

При этом в отношении Ф., причастность которого к покушению на незаконный сбыт указанного наркотического средства совместно с С1., то есть к возбужденному в отношении С1. уголовному делу, была уже установлена, на что указывают результаты оперативно-розыскных мероприятий «наблюдение» от 5 мая 2022 года в отношении них, их объяснения, результат осмотра мобильного телефона Ф., осмотра его жилища (том 1 л.д. 7-8, 14, 19-20 и иные), никакого решения о его уголовном преследовании органом предварительного следствия принято не было.

После этого в ходе расследования уголовного дела была установлена причастность К4. к совершению в иной день – 4 мая 2022 года покушения на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 98,725 г в составе организованной группы и преступного сообщества, но процессуального решения о возбуждении уголовного дела в отношении К4. также не принято.

Вместе с тем из обжалуемого приговора видно, что в покушении на незаконный сбыт наркотического средства – мефедрон (4-метилметкатинон) массой 98,725 г, совершенный с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), в составе преступного сообщества и организованной группы признаны виновными и осуждены Ф. и К4., а Ф., кроме того, в группе лиц по предварительному сговору с С1.

По смыслу закона стадия возбуждения уголовного дела является обязательной. Актом возбуждения уголовного дела начинается публичное уголовное преследование от имени государства в связи с совершенным преступным деянием, что обеспечивает последующие процессуальные действия органов дознания, предварительного следствия, суда и одновременно необходимость обеспечения права на защиту лица, в отношении которого осуществляется обвинительная деятельность.

Согласно положениям ст. 146 УПК РФ уголовное дело возбуждается как по факту совершения преступления, так и в отношении конкретного лица.

Из материалов уголовного дела следует, что уголовное дело было возбуждено в отношении конкретного лица – С1., что следует из резолютивной части постановления о возбуждении уголовного дела, в которой не указано, что оно возбуждается в отношении иных лиц, помимо С1. Следовательно, уголовное преследование Ф. и К4. по факту совершения ими данного преступления осуществлялось с нарушением порядка, предусмотренного уголовно-процессуальным законом.

Указанное обстоятельство являлось препятствием к рассмотрению уголовного дела судом, поскольку допущенные органом предварительного следствия нарушения уголовно-процессуального закона исключали возможность постановления судом приговора или вынесения иного судебного решения.

Кроме того, обвинение по настоящему уголовному делу было предъявлено Ф., К4., Н2., С2., Н1., О2., О3., К1., К3., З., К2., О1., Г. в участии в преступном сообществе и совершении соучастниками 22 умышленных особо тяжких преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств, в том числе с Г1. (в приговоре – Лицо 1), выполнявшим в преступном сообществе, по версии следствия, роль межрегионального курьера (перевозчика) по осуществлению транспортировки наркотических средств в регионы Российской Федерации для передачи соучастникам, именуемым «складами».

После ознакомления с материалами уголовного дела в порядке ст. 217 УПК РФ по ходатайству обвиняемого Г1. уголовное дело в отношении него выделено в отдельное производство.

Приговором Котельничского районного суда Кировской области от 13 марта 2024 года, вступившим в законную силу 6 мая 2024 года, Г1. оправдан по ч. 2 ст. 210 УК РФ – по обвинению в участии в преступном сообществе за отсутствием в его действиях состава преступления, что вступает в противоречие с предъявленным указанным лицам обвинением о совершении ими преступлений в составе преступного сообщества с Г3. и требует его конкретизации с учетом указанных обстоятельств, а также изложенной в обвинении конструкции преступного сообщества, роли и степени участия в нем Г3., что в полномочия суда не входит, поскольку согласно положениям ст. 15 УПК РФ суд не является органом уголовного преследования и не наделен полномочиями по формулировке обвинения.

С учетом изложенного следует признать обвинительное заключение составленным с нарушением уголовно-процессуального закона, исключающим возможность постановления судом приговора или вынесения иного итогового решения не только в отношении Ф. и К4., но и Н2., С2., Н1., О2., О3., К1., К3., З., К2., О1., Г., которые обвиняются в совершении преступлений в составе организованной группы и преступного сообщества, а С1. – в соучастии с Ф., и их действия признаны взаимосвязанными, поэтому отмене подлежит приговор в отношении всех осужденных.

Указанные нарушения не могут быть устранены в судебном производстве, в связи с чем уголовное дело подлежит возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

При этом судебная коллегия отмечает, что возвращение уголовного дела прокурору с восполнением неполноты произведенного предварительного следствия не связано.

Доводы, изложенные в апелляционном представлении, апелляционных жалобах осужденных и их защитников судом апелляционной инстанции не рассматриваются, поскольку подлежат проверке и оценке на соответствующей стадии уголовного судопроизводства.

С учетом характера и степени тяжести инкриминируемых С1., Ф., К4., Н1., О2., О3., К1., К3., К2., О1., Г. преступлений, обстоятельств их совершения, на основании ст.109, 255 УПК РФ подлежит продлению срок содержания под стражей этих обвиняемых на три месяца, то есть до 18 декабря 2024 года.

Учитывая тяжесть и обстоятельства предъявленного Н2., С2., З. обвинения, данные о их личности и исходя из наличия имеющихся в материалах уголовного дела существенных и достаточных оснований, оправдывающих изоляцию их от общества на период производства по уголовному делу, судебная коллегия считает необходимым избрать в отношении них меру пресечения в виде заключения под стражу на три месяца – до 18 декабря 2024 года.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Свердловского районного суда г. Перми от 3 июня 2024 года в отношении С1., Ф., К4., Н2., С2., Н1., О2., О3., К1., К3., З., К2., О1., Г. отменить.

Уголовное дело в отношении С1., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ,

Ф., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 210 УК РФ, трех преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ;

К4., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210, ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1, ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1, п. «б» ч. 3 ст. 228.1, ч. 1 ст. 228 УК РФ;

Н2., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210 УК РФ, двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ;

С2., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210 УК РФ, двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ;

Н1., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210, ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1; ч.1 ст.228 УК РФ;

О2., обвиняемой в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210, ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст.228.1 УК РФ;

О3., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210, ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ;

К1., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210, ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ;

К3., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210; ч. 3 ст. 30 п. «а» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ;

З., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210, двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1, ч. 3 ст. 30 п. «а» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ;

К2., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210, ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст.228.1 УК РФ;

О1., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210, ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ;

Г., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210 УК РФ, трех преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ,

возвратить прокурору Пермского края в порядке п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Меру пресечения обвиняемымС1., Ф., К4., Н1., О2., О3., К1., К3., К2., О1., Г. в виде заключения под стражу сохранить, продлив срок содержания под стражей каждому из обвиняемых на 3 месяца, то есть до 18 декабря 2024 года.

Меру пресечения в отношении Н2., С2., З. избрать в виде заключения под стражу на срок 3 месяца, то есть до 18 декабря 2024 года.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке путем подачи кассационной жалобы, представления в судебную коллегию по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, с соблюдением требований ст.401.4УПК РФ.

В случае передачи кассационной жалобы, представления с делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции лица, участвующие в деле, вправе заявить ходатайство о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий (подпись)

Судьи (подписи)