Решение по делу № 8Г-12511/2021 [88-13873/2021] от 18.05.2021

Дело №

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

15 июня 2021 года город Москва

Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего ФИО11,

судей ФИО4 и ФИО5

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску ФИО1 и ФИО14 Яны ФИО3 к ФИО2 о взыскании компенсации стоимости паенакопления

по кассационной жалобе ФИО1 и ФИО14 ФИО17 ФИО3 на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 12 февраля 2021 года.

Заслушав доклад судьи ФИО11, объяснения представителя ФИО1- ФИО13 по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ, поддержавшей доводы кассационной жалобы, судебная коллегия

установила:

16 апреля 2019 года ФИО6 обратился в суд с иском к ФИО2 и ДГИ города Москвы о признании за ним доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес> <адрес>, в порядке выдела его доли в паенокоплении, унаследованном им после умершего ДД.ММ.ГГГГ отца ФИО7

В ходе рассмотрения дела истец ФИО6 ДД.ММ.ГГГГ умер.

На основании определения Останкинского районного суда города Москвы от 10 марта 2020 года вместо ФИО6 в дело в качестве соистцов вступили его наследницы по закону первой очереди – вдова ФИО1 и дочь ФИО12

После осуществления правопреемства ФИО1 и ФИО12 уточнили заявленные исковые требования, просили взыскать с ФИО2 в свою пользу компенсацию стоимости 1/4 доли паенакопления в квартире, расположенной по указанному выше адресу, в размере по <данные изъяты>

В обоснование заявленных требований указано, что ДД.ММ.ГГГГ умер ФИО7, его наследниками в равных долях в равных долях являлись супруга ФИО8 и сын ФИО6

В состав наследственного имущества было включено, в числе прочего, паенакопление в ЖСК «Москонцерт» в размере <данные изъяты>.

ФИО8 умерла ДД.ММ.ГГГГ, после ее смерти в наследство вступили сын (первоначальный истец ФИО6) и внук (ответчик ФИО2).

В состав наследства была включена спорная квартира, право собственности на которую зарегистрировано за ФИО8 23 марта 1993 года в Комитете муниципального жилья, свидетельство о собственности на жилище №.

В обоснование уточненного иска ФИО1 и ФИО12 указали, что ФИО6 проживал в спорной квартире с матерью, однако при регистрации права собственности на квартиру ДД.ММ.ГГГГ единственным собственником жилья была зарегистрирована ФИО8

По утверждению истцов, не позднее момента государственной регистрации собственности, на стороне ФИО8 возникло обязательство выплатить ФИО6 компенсацию за его долю в паенакоплении, впоследствии такая обязанность перешла к наследнику ФИО8 – ФИО2, а права требования уплаты компенсации перешли к истцам.

Расчет суммы компенсации, на которую истцы претендуют, осуществлен ими исходя из долей в паенакоплении и рыночной стоимости квартиры на дату рассмотрения дела.

ФИО2 иск не признал, сославшись в числе прочего на пропуск истцами без уважительных причин срока исковой давности, который ответчик предлагал исчислять с даты достижения ФИО6 совершеннолетия в 1981 году.

Решением Останкинского районного суда города Москвы от 11 сентября 2020 года приведенные исковые требования ФИО1 и ФИО12 удовлетворены частично.

С ФИО2 в пользу ФИО1 и ФИО12 взыскано по 593303 рубля 75 копеек.

В удовлетворении остальной части исковых требований ФИО1 и ФИО12 отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 12 февраля 2021 года решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение, которым в удовлетворении исковых требований ФИО1 и ФИО12 отказано.

В кассационной жалобе, поступившей во Второй кассационный суд общей юрисдикции 12 мая 2021 года, ФИО1 и ФИО12 просят отменить принятое по делу апелляционное определение с оставлением в силе решения суда первой инстанции.

В жалобе кассаторы, как и на более ранних стадиях процесса, утверждают, что на заявленное ими требование о выплате компенсации доли паенакопления исковая давность не распространяется.

Указано также, что суд второй инстанции не вправе был в обоснование отказа в иске ссылаться на непредставление ими доказательств реальной стоимости спорной доли паенакопления по состоянию на дату разрешения спора.

Напротив, как указано в кассационной жалобе, именно ответчик ФИО2, не согласный с расчетом размера доли, обязан был в силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации представить доказательства в его опровержение.

Изучив материалы дела, проверив законность обжалуемого апелляционного определения по правилам статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, судебная коллегия кассационного суда не находит предусмотренных законом оснований для ее удовлетворения.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального или процессуального права.

Таких нарушений при проверке доводов кассационной жалобы не установлено.

Отменяя решение районного суда и отказывая в удовлетворении исковых требований ФИО1 и ФИО12, суд второй инстанции действовал в рамках полномочий, предоставленных ему статьями 327.1 и 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а также не вышел за пределы оснований к пересмотру судебных актов в апелляционном порядке, перечисленных в статье 330 того же Кодекса.

Не соглашаясь с выводами районного суда о наличии оснований для взыскания в пользу ФИО1 и ФИО12 стоимости доли паенакопления, причитающейся их правопредшественнику ФИО6, судебная коллегия Московского городского суда правомерно исходила из того, что согласно пункту 16 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 11 октября 1991 года № 11 «О практике применения судами законодательства при рассмотрении дел по спорам между гражданами и жилищно-строительными кооперативами» паенакопление умершего члена кооператива, а в случае полной выплаты паевого взноса - и принадлежавшая ему на праве собственности квартира переходят к наследникам, независимо от места их проживания. Наследники, пользовавшиеся квартирой при жизни наследодателя и вселившиеся в нее в установленном порядке, сохраняют право дальнейшего пользования квартирой.

Если наследство в связи со смертью члена кооператива открылось до 01 июля 1990 года, то есть до введения в действие Закона СССР «О собственности в СССР», то наследственным имуществом является не квартира, а паенакопление.

Соответственно, приравнивание размера пая к рыночной стоимости квартиры, как это было сделано судом первой инстанции, не основано на законе и материалах дела, на что верно указано в обжалуемом апелляционном определении.

Пунктом 19 того Постановления Пленума Верховного Суда СССР разъяснено, что к членам кооператива неприменимо содержащееся в статье 29 Основ жилищного законодательства правило о сроках сохранения жилой площади за лицами, временно выбывшими из жилого помещения. Это правило неприменимо и к лицам, которым принадлежит доля паенакопления.

Однако в случае их выбытия на другое постоянное место жительства они могут быть в судебном порядке признаны утратившими право на жилую площадь в доме кооператива. При признании утратившими право на жилую площадь названные лица могут требовать выплаты денежной компенсации за принадлежащую им долю паенакопления.

Согласно пункту 25 указанного Постановления при невозможности раздела жилого помещения с члена кооператива взыскивается денежная компенсация в пользу его бывшего супруга или другого члена семьи, за которыми признано право на часть паенакопления, по их просьбе об этом и лишь при условии, когда они изъявят согласие освободить жилое помещение (если иное не предусмотрено законодательством республики).

Совокупность указанных выше норм предполагает, что унаследовавший в паенакоплении долю наследник вправе требовать признания за ним права пользования жилым помещением, а после установления права собственности – раздела квартиры или денежного возмещения.

Исследовав и оценив имеющиеся в деле доказательства, суд второй инстанции пришел к верному выводу о том, что до 01 декабря 1992 года ФИО6 имел право только на долю в пае, поскольку на момент смерти наследодателя ФИО7 пай выплачен полностью не был, что подтверждается свидетельством о праве на наследство. ФИО8 также имела право на долю в пае.

ФИО8 полностью выплатила пай за квартиру 01 декабря 1992 года, а 23 марта 1993 года оформила право собственности на квартиру в связи с полной выплатой пая.

Таким образом, паенакопление как объект права прекратило свое существование не позднее 01 декабря 1992 года, и именно с указанной даты у ФИО6 возникло право требования доли в паенакоплении.

Утверждение ФИО1 и ФИО12 о том, что к заявленным ими исковым требованиям не подлежал применению срок исковой давности, суд второй инстанции правомерно признал несостоятельным ввиду противоречия его содержанию статей 195, 196, 199, 200 и 208 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также разъяснению, изложенному в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности».

Соглашаясь с выводом судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда по указанному выше вопросу, судебная коллегия кассационного суда, в числе прочего, принимает во внимание, что правопредшественник кассаторов ФИО6, длительное время проживая совместно с матерью ФИО8, оформившей в 1993 году право собственности, не мог не знать, что он не является собственником спорной квартиры либо ее доли (в противном случае он должен был бы исполнять присущие собственнику обязанности, включая уплату налогов), однако, несмотря на это, свое право на предъявление к ФИО8 денежного требования, соответствующего его доле в паенакоплении, своевременно не реализовал.

При этом в силу статьи 201 Гражданского кодекса Российской Федерации перемена лиц в обязательстве не влечет для наследников ФИО6 – ФИО1 и ФИО12 – нового исчисления давностного срока.

В силу пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации истечение срока исковой давности, о применении которого заявлено другой стороной спора, является самостоятельным достаточным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.

В приведенной ситуации выраженное в кассационной жалобе ФИО1 и ФИО12 несогласие со ссылкой суда второй инстанции на непредставление ими сведений о действительном размере паенакопления, внесенного при жизни их наследодателя ФИО6, не свидетельствует о существенном нарушении закона применительно к содержанию статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и не может влечь отмену правильного по существу апелляционного определения по одним лишь формальным соображениям в силу запрета, изложенного в части 6 статьи 330 того же Кодекса.

Таким образом, окончательно разрешая спор, суд второй инстанции правильно определил характер правоотношений сторон и нормы закона, которые их регулируют, исследовал обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора, вследствие чего постановил апелляционное определение, отвечающее требованиям законности и обоснованности.

Существенных нарушений норм процессуального права при апелляционном рассмотрении дела также не допущено.

В частности, все доводы и доказательства, приводимые ФИО1 и ФИО12 в обоснование заявленных ими исковых требований, равно как и в обоснование возражений на апелляционную жалобу, были предметом повторной оценки суда второй инстанции, обжалуемое апелляционное определение в соответствии с требованиями пунктов 5 и 6 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации содержит ссылки на нормы права, регулирующие спорное правоотношение, установленные судом обстоятельства, мотивы, по которым суд отдал предпочтение одним доказательствам перед другими, а также основания, по которым признаны ошибочными выводы суда первой инстанции.

Соответственно, правила оценки доказательств при апелляционном рассмотрении дела соблюдены, тогда как несогласие стороны с результатами этой оценки не подпадает под содержащийся в законе исчерпывающий перечень оснований к пересмотру вступивших в законную силу судебных актов в кассационном порядке.

Так, по смыслу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции, в силу своей компетенции, должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и второй инстанций, тогда как правом переоценки доказательств он не наделен.

Признав, что ни один из доводов кассационной жалобы ФИО1 и ФИО12 не свидетельствует о наличии нарушений, предусмотренных в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия кассационного суда не находит оснований для ее удовлетворения и пересмотра обжалуемого апелляционного определения.

Руководствуясь статьями 379.6, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции

определила:

Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 12 февраля 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 и ФИО14 Яны ФИО3 – без удовлетворения.

ФИО9 ФИО11

Судьи ФИО4

ФИО10