Решение по делу № 22-1330/2019 от 23.05.2019

Судья Куковский И.В. Дело №

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

<адрес> 10 июля 2019 г.

Суд апелляционной инстанции по уголовным делам Воронежского областного суда в составе:

председательствующего ФИО17,

при секретаре ФИО6,

с участием прокурора ФИО7,

адвоката ФИО18,

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении ФИО1 по апелляционным жалобам адвоката ФИО18 на приговор Поворинского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженка <адрес>, гражданка РФ, ранее не судимая,

- осуждена по ч. 2 ст. 109 УК РФ к 2 годам ограничения свободы с лишением права заниматься врачебной деятельностью на срок 1 год 6 месяцев, с установлением ограничений: не изменять место жительства, не выезжать за пределы территории муниципального образования - Таловский муниципальный район <адрес> без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием, осужденными наказания в виде ограничения свободы; с возложением обязанности один раз в месяц являться для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием, осужденными наказания в виде ограничения свободы.

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи областного суда ФИО17 о содержании приговора и доводах апелляционных жалоб, выступление осужденной ФИО1, ее защитника - адвоката ФИО18, поддержавших доводы апелляционных жалоб и просивших об отмене приговора и вынесении оправдательного приговора, мнение прокурора отдела областной прокуратуры ФИО7, полагавшего об изменении приговора и прекращении уголовного преследования в отношении ФИО1 в связи с истечением срока давности уголовного преследования, суд апелляционной инстанции

у с т а н о в и л :

ФИО1 признана виновной в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей.

Из приговора следует, что с ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 занимала в БУЗ ВО «Поворинская РБ» должность врача-анестезиолога-реаниматолога отделения анестезиологии-реанимации.

ДД.ММ.ГГГГ в терапевтическое отделение БУЗ ВО «Поворинская РБ» за медицинской помощью обратился ФИО8, которому при поступлении был поставлен диагноз: «Аллергическая реакция неуточненная». В период времени с 19.00 часов ДД.ММ.ГГГГ по 01.30 часов ДД.ММ.ГГГГ ФИО8 находился на лечении в терапевтическом отделении с диагнозом: «Аллергическая реакция по типу отека Квинке», а после 01.30 часов в связи с обнаружением подкожной эмфиземы, ФИО8 проведен рентген грудной клетки, по результатам которого обнаружен перелом 8-9 ребра справа, пневмоторакс. В 03.30 часов ДД.ММ.ГГГГ ФИО8 переведен в хирургическое отделение, после осмотра заведующим хирургическим отделением Свидетель №8 ФИО8 поставлен диагноз: «Закрытый перелом 8-9 ребер справа по задней лопаточной линии, пневмо-, гемоторакс, подкожная эмфизема».

В 03.50 часов ДД.ММ.ГГГГ ФИО8 проведена операция: «дренирование плевральной полости по Бюлау», в ходе которой под местной анестезией 0,25 % раствором Новокаина выполнен разрез на коже 1,5 см., пропунктирована плевральная полость справа, по дренажу выделился воздух, через троакар проведен дренаж на 10,0 см., вокруг раны прошит П-образный шов, дренаж фиксирован к коже, на дистальный конец подвязан клапан, помещен в стерильный физ.раствор, по дренажу отделяется кровь и воздух.

После операции, ДД.ММ.ГГГГ, в 04.00 часов ФИО8 для дальнейшего наблюдения и лечения переведен в отделение анестезиологии-реанимации БУЗ ВО «Поворинская РБ».

В период времени с 08.00 часов ДД.ММ.ГГГГ по 08.00 часов ДД.ММ.ГГГГ дежурным врачом анестезиологом-реаниматологом отделения анестезиологии-реанимации БУЗ ВО «Поворинская РБ» являлась ФИО1, которая с момента перевода ФИО8 в отделение стала, выполняя рекомендации лечащего врача, осуществлять динамическое наблюдение и оказывать медицинскую помощь в рамках проведения интенсивной терапии, так как пациент находился именно в отделении анестезиологии-реанимации.

При проведении осмотров врачом ФИО1 в 08.00 часов, в 09.00 часов, в 14.00 часов ДД.ММ.ГГГГ у больного ФИО8 отмечалось лишь выделение по дренажу Бюлау геморрагического отделяемого, что указывало на его нефункционирование.

В результате ДД.ММ.ГГГГ в 17.00 часов у ФИО8 при осмотре установлено общее крайне тяжелое состояние, в том числе установлен диффузный цианоз верхней половины тела, лица, шеи, отмечалось выбухание яремных вен. <адрес>не тяжелое состояние ФИО8, нарастающую дыхательную недостаточность, последнему врачом-анестезиологом-реаниматологом ФИО1 произведена интубация трахеи эндотрахеальной трубкой с раздувной манжетой. ФИО8 переведен на продленную ИВЛ. В 18.00 часов отмечалось общее крайне тяжелое без положительной динамики состояние ФИО8 Уровень сознания – медикаментозная седация. Отмечался диффузный цианоз. Продолжена продленная искусственная вентиляция легких. Врачом ФИО1 продолжена плановая и симптоматическая терапия, динамическое наблюдение. Отмечалась отрицательная динамика состояния ФИО8, несмотря на проводимую терапию, в том числе отсутствие реакции на возрастающие дозы кардиотоников. На фоне неуправляемой гипотонии произошла остановка кровообращения ФИО8

ДД.ММ.ГГГГ, в 19 часов 29 минут, диагностирована клиническая смерть ФИО8, которая наступила в результате закрытой травмы груди, включавшей в себя перелом 7 ребра справа, с повреждением пристеночной плевры и правого легкого на уровне перелома, осложнившегося возникновением правостороннего гемопневмоторакса, приведшего к острой сердечно-легочной недостаточности тяжелой степени, явившейся непосредственной причиной смерти.

Обстоятельства совершения преступления подробно изложены в приговоре суда.

В апелляционной жалобе адвокат ФИО18 указывает, что судом нарушены нормы процессуального права при отказе в удовлетворении ходатайства о возвращении дела прокурору, т.<адрес> ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 были вручены два варианта обвинительного заключения: один из них на 45 листах, а второй - на 50 листах, и, какой именно вариант обвинительного заключения утвержден Поворинским межрайонным прокурором, не известно. При ознакомлении обвиняемой ФИО1 с материалами уголовного дела ей не были разъяснены права, предусмотренные ч. 5 ст. 217 УПК РФ.

Возражая против удовлетворения ходатайства адвоката о назначении повторной комплексной судебной медицинской экспертизы представитель обвинения указывая на несостоятельность доводов о наличии таких оснований для назначения повторной экспертизы как сведения, содержащиеся в заключениях специалистов, представленных стороной защиты, заявила о признании их недопустимыми и исключении из числа доказательств. Суд, в нарушение ст. 235 УПК РФ, рассмотрел заявленное в устной форме ходатайство и удовлетворил. Заявленное обвинением ходатайство не содержит конкретные основания для исключения доказательств, предусмотренные Уголовно-процессуальным Кодексом, а в постановлении суда содержатся доводы в обоснование ходатайства обвинения. Заявленный со стороны защиты отвод председательствующему судье в связи с занятой судом позиции обвинения был необоснованно отклонен. Кроме того, суд удовлетворил ходатайство стороны обвинения о предоставлении времени для подготовки в письменном виде ходатайства об исключении доказательств, которое уже было рассмотрено судом.

Указывает, что отказывая в удовлетворении ходатайства о назначении повторной экспертизы, суд нарушил положения статей 11, 47, 207, 244 УПК РФ. Считает, что для проведения повторной экспертизы имелись основания. Обращает внимание на показания специалиста – врача анестезиолог-реаниматолог высшей квалификационной категории ФИО9, который сообщил суду сведения, дающие основания усомниться в правильности и полноте выводов экспертов, указал на наличие противоречий в них.

Кроме того, ходатайство защиты о предоставлении времени для подготовки к следующему судебному заседанию с учетом необходимости корректировки тактики защиты с учетом новых обстоятельств, судом также необоснованно отклонено, а судебное следствие завершено.

Адвокат считает, что процессуальные права ФИО1 нарушались на стадии судебного следствия и в ходе предварительного расследования. Так, следователь, в производстве которого находилось уголовное дело, отказал в удовлетворении ходатайства об истребовании рентгенограмм ФИО8, из которых усматривалось, что правое легкое начало расправляться. Впоследствии отыскать указанные рентгенограммы не представилось возможным.

Ходатайство ФИО1 об отложении судебного заседания по причине плохого самочувствия также необоснованно отклонено судом, в связи с чем она не смогла выступить в судебных прениях, не воспользовалась правом на последнее слово. Суд нарушил право на защиту ФИО1 отказав её защитнику в предоставлении времени для подготовки к прениям, объявив перерыв в судебном процессе суд не объявил о том, что в следующем судебном заседании состоятся прения, в связи с чем стороны не были готовы к судебным прениям. После возобновления судебного следствия стороной защиты было заявлено ходатайство об исключении из числа доказательств заключений экспертиз, проведенных по делу, а затем, отказавшись от указанного ходатайства, адвокат заявила письменное ходатайство о допросе эксперта, которое суд приобщил к материалам дела, но не разрешил.

Кроме того, в нарушение требований ч. 2 ст. 252 УПК РФ суд изменил обвинение в судебном разбирательстве, ухудшив положение подсудимой и нарушив её право на защиту, а именно увеличил на сутки время дежурства ФИО1, указанное в обвинении с «8.00 ДД.ММ.ГГГГ по 8.00 ДД.ММ.ГГГГ» на «с 8.00 ДД.ММ.ГГГГ по 8.00 ДД.ММ.ГГГГ». В обвинительном заключении не указано, что при ухудшении состояния пациента ФИО1 должна была уведомить об этом лечащего врача - хирурга, обратиться к профильным специалистам, однако в приговоре суд неоднократно указывает на это.

В приговоре суд ссылается на доказательства, полученные с нарушением УПК РФ - заключение эксперта комплексной медицинской судебной экспертизы №.17, заключение эксперта дополнительной комплексной медицинской судебной экспертизы №.18. Экспертиза БУЗ ВО «Воронежское областное БСМЭ» не является комплексной, т.к. подписана одним экспертом, а указанный в заключении как эксперт ФИО10 является специалистом узкой специализации - врачом торакальным хирургом другого учреждения здравоохранения. В составе экспертов отсутствовал специалист в области анестезиологии-реаниматологии, вследствие чего выводы заключения комиссии в части действий врача анестезиолога-реаниматолога ФИО1 не могут быть обоснованные.

В заключении №.17 эксперты ссылаются на объяснения Свидетель №14 от ДД.ММ.ГГГГ, однако в материалах уголовного дела данные объяснения отсутствуют. Заключение эксперта №.18 полностью дублирует заключение эксперта №.17. При этом заключения экспертов основаны на медицинской карте стационарного больного на имя ФИО8 №, полученной следователем с нарушением п. 7 ч. 2 ст. 29 УПК РФ, без судебного решения.

Кроме того, при рассмотрении дела судом нарушена тайна совещательной комнаты, приговор, датированный ДД.ММ.ГГГГ оглашен ДД.ММ.ГГГГ. В приговоре суд ссылается на доказательства, которые не были исследованы в судебном заседании.

В приговоре суд ссылается на доказательства, которые не были исследованы в судебном заседании - показания Свидетель №7, Свидетель №15, Свидетель №9, Свидетель №1, Свидетель №16, Свидетель №5, Свидетель №6, Свидетель №4, Свидетель №3, Свидетель №14, Свидетель №13, ФИО11, ФИО12, данные в ходе предварительного следствия.

В жалобе выражает несогласие с данной судом оценкой показаний свидетелей Свидетель №8, Свидетель №7, Свидетель №9, Свидетель №1, которые суд принял во внимание, и которые в части сообщения о надлежащем функционировании установленного ФИО8 дренажа в виде выделения через него воздуха в период времени с 4-00 до биологической смерти пациента - суд отверг. Выражает несогласие с оценкой показаний специалиста ФИО9, а также с доводами суда о несоответствии выводов специалистов ФИО13, ФИО14, ФИО9 специальному порядку исследования, предусмотренному ст. ст. 58, 270 УПК РФ, несоответствии заключений специалистов требованиям ч. 3 ст. 80 УПК РФ. Адвокат считает несостоятельными выводы суда о несоответствии заключений специалистов требованиям ч. 3 ст. 80 УПК РФ. Считает, что вывод суда о том, что в доказательствах, представленных стороной защиты и в мнении специалиста ФИО9 - врача анестезиолога-реаниматолога высшей квалификационной категории, высказанном в судебном заседании, не усматривается обстоятельств, исключающих виновность ФИО1 в совершении инкриминируемого ей преступления, противоречит основополагающему принципу уголовного процесса презумпции невиновности, предусмотренной статьей 14 УПК РФ.

Указывает, что утверждения ФИО1 о правильности её действий при оказании медицинской помощи ФИО8 согласуется с показаниями свидетелей Свидетель №8, Свидетель №1, Свидетель №7, Свидетель №9, подтвердивших факт надлежащего функционирования установленного ФИО8 дренажа в виде выделения через него воздуха в период времени с 4-00 до биологической смерти пациента; показаниями свидетеля Свидетель №14 производившего судебно-медицинское исследование трупа ФИО8, пояснившего, что причиной смерти ФИО8 послужил тот факт, что «не был выпущен воздух, который собирался в правой плевральной полости. Воздух выходил в правую плевральную полость, происходило сдавление правого легкого и смещение средостения»; актом судебно-медицинского исследования № трупа гр-на ФИО8, согласно которому при проведении судебно-медицинского исследования трупа ФИО8

Однако, доводы ФИО1 были необоснованно отвергнуты судом.

Указывает, что обвинение ФИО1 в неисполнении её профессиональной обязанности - контроля за установленным дренажом - не имеет под собой никакой правовой основы.

Должностная инструкция врача анестезиолога-реаниматолога отделения анестезиологии-реанимации БУЗ ВО «Поворинская ЦРБ», на которую ссылается суд в приговоре, включает в себя обязанности, которые ФИО1 не обязана была выполнять в силу требований закона (приказ №), и не имела права их осуществлять в связи с отсутствием у нее специального сертификата, наличие которого является обязательным. В связи с чем действия ФИО1 не могут быть уголовно наказуемыми.

В приговоре не указано какие нормы, правила или профессиональные стандарты нарушила ФИО1

Адвокат полагает, что знание методов реанимации и обязанность проведения неотложных мероприятий при травме груди вовсе не включают в себя обязанности контроля за установленным дренажом. Контроль за установленным дренажем должен нести специалист, устанавливающий дренаж. Обязанность постоянного наблюдения за пациентом не является должностной обязанностью врача-реаниматолога.

В дополнительной апелляционной жалобе адвокат ФИО18 указывает, что ДД.ММ.ГГГГ председательствующий Куковский И.В. вышел из совещательной комнаты, рассмотрел поступившие ходатайства и отложил провозглашение приговора. В судебном заседании, состоявшемся ДД.ММ.ГГГГ секретарь огласила поступившую по запросу судьи справку БУЗ ВО «Таловская РБ». ДД.ММ.ГГГГ был оглашен приговор. Считает, что судьей была нарушена тайна совещательной комнаты.

На апелляционную жалобу адвоката заместитель Поворинского межрайпрокурора ФИО15 подала возражения, в которых просит приговор оставить без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, заслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции приходит к следующему выводу.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

Вину в инкриминируемом ей преступлении ФИО1 не признала, в судебном заседании пояснила, что ДД.ММ.ГГГГ она назначена на должность врача анестезиолога-реаниматолога в отделении анестизиологии-реанимации БУЗ ВО «Поворинская РБ». ДД.ММ.ГГГГ, в период ее дежурства в БУЗ ВО «Поворинская РБ», по указанию дежурного врача Свидетель №9 в палату реанимации поступил пациент ФИО8, которому была проведена пункция дренажной полости. При осмотре общее состояние ФИО8 она оценила как тяжелое. Справа в нижнем отделе грудной клетки, приблизительно в 7 или 8 межреберье ФИО8 был установлен дренаж по Бюлау. При постановке дренажа она не присутствовала. Конец дренажа был помещен во флакон со стерильным физическим раствором. На момент первичного её осмотра дренаж функционировал, т.е. по нему отделялось геморрагическое отделяемое и пузырьки воздуха, поэтому сомнений в его функционировании не возникало. Лечащим врачом ФИО8 она не являлась, ею проводилось динамическое наблюдение пациента. В ходе осмотра ФИО8 лечащим врачом Свидетель №8 ДД.ММ.ГГГГ был проведен осмотр дренажа, о чем сделана запись в историю болезни. При обсуждении состояния ФИО8 ни у одного из них сомнений в функционировании дренажа не возникло. В течении дня Свидетель №8 несколько раз наблюдал ФИО8, наблюдал за функционированием дренажа, однако записей в историю болезни не делал. Она наблюдала отделяемое по дренажу вещество геморрагического характера с пузырьками воздуха, вследствие чего полагала, что дренаж установлен правильно. ДД.ММ.ГГГГ, около 17.00 часов, общее состояние ФИО8 внезапно ухудшилось, ФИО35 был переведен на искусственную вентиляцию легких, для стабилизации гемодинамики ФИО35 было начато проведение вазопрессорной поддержки, ею проводилось дальнейшее динамическое наблюдение, в том числе за состоянием дренажа, дренаж функционировал вплоть до биологической смерти пациента, однако этого она не отразила в истории болезни, т.к. было много работы.

Не смотря на то, что вину в содеянном ФИО1 не признала, ее вина в инкриминируемом ей преступлении установлена судом первой инстанции и подтверждается совокупностью исследованных доказательств, в том числе:

- показаниями потерпевшего Потерпевший №1, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ ФИО8 был доставлен в Поворинскую больницу, его осмотрел врач-хирург Свидетель №8, после рентгена обнаружили перелом двух ребер, из поликлиники Потерпевший №1 отвезли на машине «Скорой помощи» в реанимационное отделение. Свидетель №8 сообщил, что у ФИО8 перелом двух ребер и ему надо делать дренирование плевральной полости. Он подписал согласие на хирургические действия. На следующий день Свидетель №8 сказал, что жидкость выходит, но состояние ФИО8 тяжелое, но стабильное. Вечером ему сообщили, что ФИО8 умер;

- показаниями свидетеля Свидетель №8, который показал, что являлся заведующим хирургическим отделением в БУЗ ВО «Поворинская РБ». В мае 2017 года в больнице находился пациент ФИО8, который лежал в терапевтическом отделении с диагнозом: аллергическая реакция, неуточненная, сопровождаемая шоком. После рентгена было установлено, что у ФИО8 сломано 4 или 5 ребро, развивается пневмо-, гемоторакс. Пациента отправили в отделение реанимации, поставили дренаж. За ФИО8 осуществлял наблюдение он, пока был на работе, и врач ФИО1 как врач реаниматолог, т.к. пациент находился в отделении реанимации, а также младший медицинский персонал. Перед уходом домой он посетил ФИО35, дренаж функционировал. Положительной динамики состояния ФИО8 не отмечал. За два часа до смерти ФИО8 ему не сообщалось об ухудшении состояния пациента;

- показаниями свидетеля Свидетель №9, согласно которым она работает в БУЗ ВО «Поворинская РБ» в должности заместителя главного врача по лечебной части. В мае 2017 года в терапевтическое отделение поступил ФИО8 Принимала ФИО8, в качестве дежурного врача Свидетель №15, а вела, как лечащий врач терапевтического отделения Свидетель №16

ФИО8 сделали рентген и выявили перелом ребер, развился пневмоторакс. После установки дренажа в плевральную полость ФИО8 перевели из терапевтического отделения в хирургическое отделение, но так как состояние было стабильно тяжелое, то его поместили в отделение анестезиологии-реанимации. ДД.ММ.ГГГГ дежурным врачом-реаниматологом была ФИО1, лечащими врачами ФИО8 являлись: в терапевтическом отделении Свидетель №16, до момента перевода, а потом в хирургическом отделении Свидетель №8 Ночью она заходила в реанимацию, смотрела, и до обеда ДД.ММ.ГГГГ следила за состоянием пациента. Дренаж стоял, работал, пузырьки воздуха выходили. За состоянием пациента должен был следить его лечащий врач, в данном случае хирург – Свидетель №8, а также врач-реаниматолог ФИО1, так как ФИО8 находился в её отделении. За работой дренажа следить должны были, как врач–хирург, так и врач-реаниматолог. Позже ей сообщили, что ФИО8 умер;

- показаниями свидетеля Свидетель №7 о том, что она работает в БУЗ ВО «Поворинская РБ» в должности дежурной медицинской сестры по отделению анестезиологии-реанимации. В отделение из терапевтического отделения перевели ФИО8 с диагнозом аллергия, после рентгена врач-хирург Свидетель №8 поставил дренаж из-за пневмо-гемоторакса. За функционированием дренажа следила она и дежурный врач-реаниматолог, Дренаж функционировал, при его постановке, и впоследствии шли пузырьки воздуха;

- аналогичными показаниями свидетеля Свидетель №15;

- показаниями свидетеля Свидетель №1, согласно которым она работает в БУЗ ВО «Поворинская РБ» в должности медицинской сестры отделения анестезии-реаниматологии. В период ее дежурства ДД.ММ.ГГГГ в отделении находился ФИО8, в тяжелом состоянии, с диагнозом – аллергическая реакция не уточненная, а еще подкожная эмфизема. ФИО8 был установлен дренаж. Она следила за динамикой, вводила препараты, смотрела на дренаж, однако за дренажом должны смотреть хирург совместно с реаниматологом. С 8 часов утра до биологической смерти ФИО8, то есть до 7 часов вечера, по дренажу отходили пузырьки воздуха. В отделение приходил врач-хирург Свидетель №8, ФИО1 весь день находилась в отделении анестезиологии-реанимации. Около 17 часов, состояние ФИО8 ухудшилось и его подключили к аппарату искусственной вентиляции легких, позже проводили реанимационные мероприятия;

- показаниями свидетеля Свидетель №16, о том, что ДД.ММ.ГГГГ в БУЗ ВО «Поворинская РБ» поступил ФИО8 и ему был поставлен диагноз аллергическая реакция по типу отека Квинке. Позже он был переведен в реанимационное отделение в связи с обнаружением подкожной эмфиземы из-за перелома ребер;

- показаниями свидетелей Свидетель №11, ФИО18, Свидетель №5, Свидетель №6, Свидетель №2, Свидетель №4, Свидетель №3 о том, что ДД.ММ.ГГГГ в БУЗ ВО «Поворинская РБ» поступил ФИО8;

- показаниями свидетеля Свидетель №12, которая показала, что ФИО8 стало плохо и он обратился в больницу, где установлены перелом ребер и аллергическая реакция. Состояние ФИО8 не улучшалось, его поместили в реанимационное отделение, позже сообщили о смерти ФИО8;

- показаниями свидетеля Свидетель №14, в судебном заседании о том, что он работает в должности государственного судебно-медицинского эксперта, производил судебно-медицинское исследование трупа ФИО8, поступившего из БУЗ ВО «Поворинская РБ». Согласно его записям, при вскрытии трупа ФИО8, были установлены следующие телесные повреждения: локальный перелом 7 ребра справа по заднеподмышечной линии с повреждением пристеночной плевры, правого легкого; локальные переломы 8,9 ребра справа между заднеподмышечной и лопаточной линиями; локальный перелом 10 ребра справа по лопаточной линии; конструктивные переломы 8, 9 ребра справа по переднеподмышечной линии; конструктивный перелом 10 ребра справа по среднеподмышечной линии; ссадина в лобной области справа; кровоподтек на боковой поверхности грудной клетки справа. Также проводилась проба на пневмоторакс, но он не увидел пузырьков воздуха, как таковых, так иногда бывает, они не выделяются. У ФИО8 была подкожная эмфизема, которая описана в протоколе. Грудная клетка на участке между ключицей заднеподмышечной граничной сверху четвертой снизу двенадцатой слышен воздух, перекатывающегося газа по типу «хруст снега». Это признаки подкожной эмфиземы. Пневмо-, гемоторакс являлся одной из причин смерти, так как это является одним из осложнений, повреждения ребра, легкого. Противоречия, которые имеются в его акте исследования трупа о том, что он указал, в качестве причины смерти пневмо-гемоторакс, и одновременно констатировал отсутствие воздуха, он поясняет тем, что гемоторакс он лично видел, и описал (150 мл. крови в правой плевральной полости), плюс он пользовался данными представленными медицинской карты данного больного. У ФИО8 на боковой поверхности справа в седьмом межреберье был катетер. Ему была произведена катетеризация правой плевральной полости по Бюлау, но дренажная трубка не была внутри, она осталась в мягких тканях, что он и описал в наружном исследовании трупа. Трубка не была установлена качественно. Она находилась в мягких тканях, в грудной клетке справа. В плевральную полость она не вошла и не произошла разгрузка правой плевральной полости в связи с тем, что воздух внутри так и накапливался. По его мнению, если бы дренаж находился внутри плевральной полости, то не было бы всех осложнений, которые привели к наступлению смерти. По сути дела, это был один из основных методов лечения. Если бы воздух выпустили, то не наступила бы эмфизема, не наступило бы удушье;

- показаниями свидетеля Свидетель №13, согласно которым он работает в должности главного врача БУЗ ВО «Поворинская РБ». ДД.ММ.ГГГГ в больницу обратился ФИО8, и дежурным врачом был госпитализирован с диагнозом аллергическая реакция. В терапевтическом отделении был осмотрен врачом Свидетель №16, после обследования, в том числе рентгеновского, диагноз пневмоторакс, перелом ребер был подтвержден, после чего срочно было произведено дренирование плевральной полости по Бюлау. ФИО35 был переведен в реанимационное отделение. Лечащим врачом являлся профильный врач, в данном случае, Свидетель №8, т.к. он прооперировал больного. Ответственность за больного несли Свидетель №8 и ФИО1, как врач анестезиолог-реаниматолог. Врач осуществляет контроль и фактическое наблюдение за пациентами, которые находятся, что в отделении реанимации и анестезиологии, в палате интенсивной терапии, а именно: в части динамического наблюдения и принятия каких-то мер. При этом, лечащий врач при помещении его больного в реанимацию, все равно обязан осуществлять наблюдение. В последующем ему доложили, что состояние ФИО35 крайне тяжелое, позже наступила смерть пациента. По факту смерти ФИО8 собирали врачебную комиссию, согласно выводам которой, помощь и лечение оказывались в соответствии с порядком и со стандартами оказания медицинской помощи.

Оснований сомневаться в показаниях указанных свидетелей у суда не имеется, т.к. все допрошенные в судебном заседании свидетели были предупреждены об уголовной ответственности за дачу ложных показаний. Указанные показания согласуются между собой при их сопоставлении друг с другом и оснований для их переоценки суд второй инстанции не находит.

При постановлении приговора районный суд обоснованно принял во внимание показания вышеуказанных допрошенных в судебном заседании свидетелей, при этом показания указанных свидетелей, данные ими в ходе предварительного следствия, не привел в качестве доказательств, поскольку данные показания не оглашались в судебном заседании.

Помимо показаний свидетелей вина ФИО1 в содеянном подтверждается иными перечисленными в приговоре доказательствами, в том числе:

- протоколом осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому осмотрено отделение анестезиологии-реанимации БУЗ ВО «Поворинская РБ» по адресу: <адрес>, в котором умер ФИО8 (т.1 л.д.181-188);

- протоколом осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому осмотрено домовладение по адресу: <адрес>. В ходе осмотра обнаружен велосипед, на котором имеются повреждения краски (т.1 л.д.65-67);

- копией Устава БУЗ ВО «Поворинская РБ» (т.2 л.д.154-169);

- копией лицензии БУЗ ВО «Поворинская РБ» №ЛО-36-01-002590 от ДД.ММ.ГГГГ (т.2 л.д.149-150);

- копией приказа (распоряжения) о приеме работника на работу от ДД.ММ.ГГГГ №-ЛС & 1, согласно которому ФИО1 принята на работу в БУЗ ВО «Поворинская РБ» с ДД.ММ.ГГГГ в отделение анестезиологии-реанимации на должность врача-анестезиолога-реаниматолога (т.2 л.д.136);

- копией трудового договора от ДД.ММ.ГГГГ №, согласно которому ФИО1 принята на работу в БУЗ ВО «Поворинская РБ» с ДД.ММ.ГГГГ в отделение анестезиологии-реанимации на должность врача-анестезиолога-реаниматолога (т.2 л.д.137-138);

- копией заявления ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому она просит задействовать её в дежурствах на дому по оказанию экстренной помощи по анестезиологии и реанимации с ДД.ММ.ГГГГ (т.5 л.д.169);

- копией заявления ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому она дает свое согласие на сверхурочную работу с ДД.ММ.ГГГГ, согласно графику дежурств (т.5 л.д.168);

- копией приказа БУЗ ВО «Поворинская РБ» от ДД.ММ.ГГГГ № «Об организации дежурств по стационару в ночное время и выходные дни», согласно которому организовано круглосуточное дежурство в стационаре, в том числе, врача анестезиолога-реаниматолога (т.5 л.д.167);

- копией должностной инструкции врача-анестезиолога-реаниматолога отделения анестезиологии-реанимации БУЗ ВО «Поворинская РБ» от ДД.ММ.ГГГГ №, утвержденной главным врачом БУЗ ВО «Поворинская РБ» ДД.ММ.ГГГГ, согласно которой ФИО1 с ней ознакомлена под роспись ДД.ММ.ГГГГ (т.2 л.д.139-146, т.3 л.д.168-171);

- копией сертификата специалиста 0536060084833, регистрационный № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому ФИО1 допущена к осуществлению медицинской деятельности или фармацевтической деятельности по специальности анестезиология – реаниматология. Сертификат действителен в течении 5 лет (т.3 л.д.166, 174);

- копией диплома о высшем образовании КГ №, регистрационный № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 присуждена квалификация врач по специальности «Лечебное дело» (т.3 л.д.172);

- копией диплома о послевузовском профессиональном образовании (интернатуре) 043606000850, регистрационный № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 присвоена квалификация врач (провизор) по направлению подготовки (специальности) анестезиология-реаниматология (т.3 л.д.173);

- копией графика работы на май 2017 БУЗ ВО «Поворинская РБ» утвержденной главным врачом, согласно которому ФИО1 работала в отделении анестезиологии-реанимации БУЗ ВО «Поворинская РБ» в период времени с 08 часов 00 минут по 15 часов 12 минут ДД.ММ.ГГГГ (т.3 л.д.167; т.5 л.д.102);

- копией табеля учета использования рабочего времени № за период с 1.05 по ДД.ММ.ГГГГ БУЗ ВО «Поворинская РБ», согласно которому ФИО1 осуществляла дежурство в отделении анестезиологии-реанимации БУЗ ВО «Поворинская РБ», по окончании рабочего времени протяженностью 16 часов, то есть в период времени с 16 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ по 08 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ (т.5 л.д.103-104);

- копией графика дежурств на май 2017 года, согласно которому ФИО1 осуществляла дежурство в отделении анестезиологии-реанимации БУЗ ВО «Поворинская РБ» ДД.ММ.ГГГГ (т.5 л.д.164);

- копией протокола заседания клинико-экспертной комиссии БУЗ ВО «Поворинская РБ» от ДД.ММ.ГГГГ №, по случаю оказания медицинской помощи ФИО8, согласно которой врачебная комиссия отметила, что в реанимационном отделении выявлены дефекты ведения медицинской документации (в карте стационарного больного не отмечена работы дренажа плевральной полости с 14 часов ДД.ММ.ГГГГ) (т.2 л.д.78-84);

- копией приказа №а по БУЗ ВО «Поворинская РБ» от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому заведующей реанимационным отделением ФИО1 по поводу ненадлежащего выполнения своих функциональных обязанностей (дефекты ведения медицинской документации) объявлен выговор (т.2 л.д.85);

- протоколом осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому осмотрены: медицинская карта № стационарного больного БУЗ ВО «Поворинская РБ» ФИО8, 1955 г.р.; копия карты вызова скорой медицинской помощи № от ДД.ММ.ГГГГ (т.3 л.д.69-112);

- копией акта судебно-медицинского исследования трупа ФИО8 от ДД.ММ.ГГГГ №, согласно которому у ФИО8 обнаружены следующие телесные повреждения: «А» - 1 локальный перелом 7 ребра справа по заднемышечной линии с повреждением пристеночной плевры, правого легкого, с кровоизлиянием в мягкие ткани на его уровне; «Б» - 2 локальных перелома 8, 9 ребра справа между заднеподмышечной и лопаточной линиям; 1 локальный перелом 10 ребра справа по лопаточной линии; 2 конструкционных перелома 8, 9 ребра справа по переднеподмышечной линии; 1 конструкционный перелом 10 ребра справа по среднеподмышечной линии; «В» 1 ссадина в лобной области справа; 1 кровоподтек по боковой поверхности грудной клетки справа. Все обнаруженные у ФИО8 повреждения прижизненные. Обнаруженные при судебно-медицинском исследовании трупа ФИО8 повреждения при жизни квалифицировались бы следующим образом: повреждения перечисленные в п.п. «А» - как причинившие тяжкие вред здоровью, опасный для жизни человека, создающий непосредственную угрозу для жизни, в данном конкретном случае приведшие к наступлению смерти; повреждения перечисленные в п.п. «Б» - как причинившие вред здоровью средней тяжести, так как повлекли за собой длительное расстройство здоровья продолжительностью свыше трех недель (более 21 дня), сами по себе отношения к причине смерти не имеют; повреждения перечисленные в п.п. «В» как в совокупности, так и каждое повреждение в отдельности, квалифицируются как не причинившие вреда здоровью человека, сами по себе отношения к причине смерти не имеют.

Смерть ФИО8 наступила в результате закрытой травмы груди в виде локального перелома 7 ребра справа по заднеподмышечной линии с повреждением пристеночной плевры, правого легкого, осложнившейся легочно-сердечной недостаточностью (т.1 л.д.101-113).

Вина осужденной также подтверждается:

- заключением эксперта от ДД.ММ.ГГГГ №.17, согласно которому смерть ФИО8 наступила в результате закрытой травмы груди, включавшей в себя перелом 7 ребра справа, с повреждением пристеночной плевры и правого легкого на уровне перелома, осложнившегося возникновением правостороннего гемопневмоторакса, приведшего к острой сердечно-легочной недостаточности тяжелой степени, явившейся непосредственной причиной смерти.

Клиническая картина, свидетельствующая о прекращении жизнедеятельности и наступлении клинической смерти (отсутствие пульсации на крупных артериях, отсутствие сознания, расширение зрачков без реакции на свет, отсутствие артериального давления и тонов сердца) была зафиксирована ДД.ММ.ГГГГ в 19 часов 29 минут.

У ФИО8 обнаружены следующие телесные повреждения: «А» - причинившие тяжкие вред здоровью, опасный для жизни человека, создающий непосредственно угрозу для жизни, в данном конкретном случае приведшие к наступлению смерти: -локальный перелом 7 ребра справа по заднемышечной линии с повреждением пристеночной плевры, правого легкого, с кровоизлиянием в мягкие ткани на его уровне; «Б» - причинившие вред здоровью средней тяжести, так как повлекли бы за собой длительное расстройство здоровья продолжительностью свыше трех недель (более 21 дня), сами по себе отношения к причине наступления смерти не имеют: локальные переломы 8, 9 ребра справа между заднеподмышечной и лопаточной линиям; локальный перелом 10 ребра справа по лопаточной линии; конструкционные переломы 8, 9 ребра справа по переднеподмышечной линии; конструкционный перелом 10 ребра справа по среднеподмышечной линии; «В» - поверхностные, в связи с чем сами по себе расцениваются как не причинившие вреда здоровью человека, сами по себе отношения к причине наступления смерти не имеют: ссадина в лобной области справа; кровоподтек на боковой поверхности грудной клетки справа.

Все перечисленные телесные повреждения являются прижизненными, на что указывает наличие и интенсивность кровоизлияний в мягких тканях на их уровне, жидкой алой крови в плевральной полости, жировой эмболии легких, а также сведения из медицинской документации о прижизненном выявлении повреждений.

Все повреждения могли образоваться ориентировочно за 3-5 дней до времени наступления смерти.

В представленных материалах описаны объективные признаки патологических изменений сердца, печени, поджелудочной железы и головного мозга, характерных для хронической алкогольной интоксикации. Танатогенетический анализ позволяет исключить какую-либо взаимосвязь данных заболеваний с наступлением смерти ФИО8

Диагностический процесс в отношении ФИО8 в терапевтическом отделении БУЗ ВО «Поворинская РБ» был осуществлен ненадлежащим образом.

Несмотря на выполнение диагностических мероприятий в сроки, превышающие разумно достаточное время для их организации и проведения, полученные результаты позволили выявить пневмогемоторакс своевременно, то есть до развития у пациента признаков тяжелой сердечно-легочной недостаточности, на том этапе, когда неблагоприятный исход был принципиально предотвратим.

В силу этого ненадлежащее исполнение врачом терапевтического отделения своих профессиональных обязанностей на исход для пациента не повлияло.

Необходимости в оказании медицинской помощи в условиях медицинской организации областного уровня не имелось.

Анализ предоставленных материалов позволяет прийти к выводу, что исполнение своих профессиональных обязанностей врачом терапевтического отделения с ДД.ММ.ГГГГ по 01 час 00 минут ДД.ММ.ГГГГ и врачом-реаниматологом в период с 04 часов 00 минут до наступления смерти пациента было ненадлежащим.

Данный вывод основан на наличии следующих недостатков, допущенных при оказании медицинской помощи:

- со стороны врача-терапевта: ненадлежащее осуществление диагностического процесса (не выявление повреждений в области груди и эмфиземы мягких тканей, невыполнение рентгенографии)

- со стороны врача-реаниматолога: ненадлежащий контроль установленного дренажа и невыполнение им мер по выявлению и устранению причин его нефункционирования, при наличии для этого существенных оснований.

Эксперты приходят к выводу, что в случае надлежащего исполнения врачом-реаниматологом своих профессиональных обязанностей предотвращение наступления смерти ФИО8 было бы закономерным.

Ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей врачом-реаниматологом вмешалось в этот закономерный процесс, в следствие чего имевшееся у пациента опасное для жизни повреждение в виде травматического гемопневмоторакса протекало естественным образом и завершилось развитием сердечно-легочной недостаточности тяжелой степени, повлекшей за собой наступление смерти.

Это позволяет считать, что между ненадлежащим исполнением врачом-реаниматологом своих профессиональных обязанностей и наступлением смерти имеется причинно-следственная связь.

Ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей врачом-терапевтом, не привело к неизбежности наступления смерти ФИО8, поскольку травма груди им была выявлена до развития тяжелой сердечно-легочной недостаточности, что при адекватном дренировании и устранении пневмоторакса позволяло предотвратить неблагоприятный исход.

На этом основании эксперты исключают наличие причинно-следственной связи между ненадлежащим исполнением врачом-терапевтом своих профессиональных обязанностей и наступлением смерти ФИО8 (т.2 л.д.189-204);

- заключением эксперта от ДД.ММ.ГГГГ №.18, согласно которому первоначальной причиной смерти ФИО8 явилась закрытая травма груди, включавшей в себя перелом 7 ребра справа по заднеподмышечной линии с повреждением пристеночной плевры и правого легкого на его уровне, осложнившегося правосторонним гемопневмотораксом, а в последующем острой сердечно-легочной недостаточностью тяжелой степени, явившейся непосредственной причиной смерти.

Учитывая степень выраженности жировой эмболии легких (слабой степени), выявленной при судебно-гистологическом исследовании кусочков тканей от трупа, отсутствие характерных танатогенетически значимых клинических и морфологических признаков, у экспертов комиссии отсутствуют основания рассматривать жировую эмболию в качестве причины наступления смерти ФИО8

Кроме следов медицинских манипуляций, при судебно-медицинском исследовании трупа ФИО8 и данных из медицинской карты № стационарного больного на имя ФИО8 из БУЗ ВО «Поворинская РБ» обнаружены следующие повреждения: «А»: локальный перелом 7-го ребра справа по заднеподмышечной линии с повреждением пристеночной плевры правой плевральной полости, задней поверхности нижней доли правого легкого с развитием правостороннего гемопневмоторакса; «Б»: локальные переломы 8,9-го ребер справа между заднеподмышечной и лопаточной линиями; локальный перелом 10-го ребра справа по лопаточной линии; конструкционные переломы 8,9-го ребер справа по переднеподмышечной линии; конструкционный перелом 10-го ребра справа по среднеподмышечной линии; «В»: ссадина в лобной области справа; кровоподтек на правой боковой, задней поверхностях грудной клетки.

Все вышеуказанные повреждения прижизненные, о чем свидетельствует наличие и интенсивность кровоизлияний в ткани на их уровне, правую плевральную полость, их морфологические свойства, развившаяся жировая эмболия.

При жизни все вышеуказанные повреждения квалифицировались бы следующим образом: повреждения, указанные в п.п. «А» - как причинившие тяжкий вред здоровью, так как повлекли за собой опасный для жизни человека вред здоровью, который по своему характеру непосредственно создает угрозу для жизни; повреждения, указанные в п.п. «Б», в совокупности - как причинившие вред здоровью средней тяжести, по признаку длительного расстройства здоровья продолжительностью свыше трех недель (более 21 дня); повреждения, указанные в п.п. «В» - как в совокупности, так и каждое в отдельности, расценивались бы как не причинившие вред здоровью человека.

Перечисленные в п.п. «А» - в совокупности, как причинившие тяжкий вред здоровью, так как привели к расстройству жизненно важных функций организма человека, которое не может быть компенсировано организмом самостоятельно (острая сердечно- легочная недостаточность тяжелой степени).

Повреждения, перечисленные в п.п. «А», в совокупности, в данном случае привели к наступлению смерти (так как вызвали расстройство жизненно важных функций организма человека, которое не может быть компенсировано организмом самостоятельно - острая сердечно-легочная недостаточность тяжелой степени).

Повреждения, перечисленные в п.п. «Б», «В», отношения к причине наступления смерти не имеют.

В представленной документации описаны объективные признаки патологических изменений сердца, печени, поджелудочной железы и головного мозга, характерных для хронической алкогольной интоксикации. Взаимосвязь данных заболеваний с наступлением смерти ФИО8, исключена.

Эксперты комиссии констатируют, что эмфизема мягких тканей и кровоподтек в области груди при проведении надлежащего осмотра ФИО8, включающего пальпацию (ощупывание), перкуссию (выстукивание) и аускультацию (выслушивание), должны были быть выявлены дежурным врачом терапевтического отделения ДД.ММ.ГГГГ при поступлении в БУЗ ВО «Поворинская РБ».

В совокупности с наличием жалоб на затрудненное открытие обеих век, слабость, онемение, одышку в покое давало объективные основания для проведения рентгенографии с целью подтверждения или исключения пневмоторакса, а также дифференциальной диагностики его этиологических причин (природы).

Эксперты комиссии считают, что проведение рентгенографии ДД.ММ.ГГГГ позволяло объективно установить наличие переломов ребер и пневмоторакса у ФИО8

Однако, правильный диагноз при поступлении в БУЗ ВО «Поворинская РБ» ФИО8 установлен не был.

В силу вышеизложенного, у экспертов комиссии есть основания утверждать, что исполнение дежурным врачом терапевтического отделения БУЗ ВО «Поворинская РБ», находившимся на дежурстве с 08 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ по 08 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ, своих профессиональных обязанностей при оказании медицинской помощи ФИО8 было ненадлежащим.

Принимая во внимание содержание дневниковых записей от ДД.ММ.ГГГГ лечащего врача терапевтического отделения, а именно указание результатов перкуссии и аускультации легких, эксперты комиссии считают, что сама по себе методика проведения данных методов физикального обследования пациента, выполненная надлежащим образом, подразумевает выявление эмфиземы мягких тканей и кровоподтека в области груди у ФИО8

Таким образом, имелись объективные основания для проведения рентгенографии с целью подтверждения или исключения травмы груди и пневмоторакса.

Эксперты комиссии считают, что проведение рентгенографии ДД.ММ.ГГГГ позволяло объективно установить наличие переломов ребер и пневмоторакса у ФИО8

В силу вышеизложенного, у экспертов комиссии есть основания утверждать, что исполнение лечащим врачом терапевтического отделения БУЗ ВО «Поворинская РБ», находившимся на дежурстве с 08 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ по 16 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ, своих профессиональных обязанностей при оказании медицинской помощи ФИО8 было ненадлежащим.

С учетом результатов проведенного анализа, эксперты находят формулировку вопроса «соответствует ли оказанная.. . медицинская помощь установленному диагнозу» недостаточно корректной применительно к рассматриваемому клиническому случаю.

В данном случае имеются основания утверждать о том, что несвоевременное установление правильного диагноза ФИО8 привело к тому, что необходимое лечение было начато с опозданием (несвоевременно).

На основании проведенного анализа, эксперт приходит к выводу, что исполнение своих профессиональных обязанностей дежурным врачом терапевтического отделения БУЗ ВО «Поворинская РБ», находившимся на дежурстве с 08 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ по 08 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ, лечащим врачом терапевтического отделения БУЗ ВО «Поворинская РБ», находившимся на дежурстве с 08 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ по 16 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ, врачом-хирургом ДД.ММ.ГГГГ и врачом-реаниматологом ДД.ММ.ГГГГ до наступления смерти пациента было ненадлежащим.

Данный вывод основан на наличии следующих недостатков, допущенных при оказании медицинской помощи:

- со стороны дежурного врача терапевтического отделения БУЗ ВО «Поворинская РБ», находившегося на дежурстве с 08 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ по 08 часов 00 минут – ДД.ММ.ГГГГ - ненадлежащее    осуществление диагностического процесса (не выявление повреждений в области груди и эмфиземы мягких тканей, невыполнение рентгенографии) при наличии оснований;

- со стороны лечащего врача терапевтического отделения БУЗ ВО «Поворинская РБ», находившегося на дежурстве с 08 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ по 16 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ – ненадлежащее осуществление диагностического процесса (не выявление повреждений в области груди и эмфиземы мягких тканей, невыполнение рентгенографии) при наличии оснований;

- со стороны врача-хирурга ДД.ММ.ГГГГ - несоблюдение техники проведения манипуляции дренирования плевральной полости по Бюлау при пневмотораксе, несвоевременность назначения контрольной рентгенографии после манипуляции при наличии оснований;

- со стороны врача анестезиолога-реаниматолога ДД.ММ.ГГГГ - ненадлежащий контроль установленного дренажа и невыполнение им мер по выявлению и устранению причин его нефункционирования, при наличии для этого существенных объективных оснований и профессиональных компетенций.

За время развития медицины как науки сформировался определенный подход в оказании медицинской помощи, который является общепринятым, общепризнанным и общеобязательным в медицине и отражен во множестве специализированных медицинских литературных источников. Он представляет собой единые научно-обоснованные принципы в диагностике и лечении, основанные на особенностях патогенетического течения пневмоторакса.

Медицинские работники БУЗ ВО «Поворинская РБ» нарушили общепринятые, общепризнанные принципы общего осмотра пациента, диагностики и лечения пневмоторакса, техники и контроля дренирования плевральной полости, представляющие собой единый подход в медицине, который отражен в специализированной медицинской литературе.

По результатам проведенного анализа, эксперт комиссии приходит к выводу, что несвоевременное установление правильного диагноза ФИО8 привело к тому, что необходимое лечение было начато с опозданием (несвоевременно), а лечебные мероприятия нельзя считать полноценными (адекватными), поскольку недостатки технического исполнения и контроля дренирования плевральной полости привели к его неэффективности.

По результатам рентгенографии №№, 2543 от ДД.ММ.ГГГГ у ФИО8 были выявлены лишь признаки правостороннего пневмоторакса, то есть только воздух в правой плевральной полости.

Эксперты комиссии обращают внимание, что в тех случаях, когда плевральную полость дренируют для удаления воздуха, типичным местом для введения трубки является 2-е межреберье по среднеключичной линии. Дренирование в 7-м межреберье рекомендовано при наличии в плевральной полости жидкого содержимого, а также при наличии спаек между пристеночной и легочной плеврой на уровне 2-3-го межреберья, которые в данном случае отсутствовали.

Учитывая, что внутренний конец дренажной трубки находился в толще мягких тканей груди, эксперты комиссии критично относятся к записи в протоколе операции «Дренирование плевральной полости по Бюлау» согласно которой «...через троакар проведен дренаж на 10,0 см...», поскольку она противоречит фактическим данным. Внутренний конец дренажной трубки находился в мягких тканях груди ФИО8, что исключает возможность выделения воздуха из плевральной полости.

Таким образом, у эксперта комиссии есть основания утверждать, что по результатам оценки действий врача-хирурга с позиции техники исполнения дренирования плевральной полости по Бюлау выявлены отклонения от общепринятой методики.

Анализ динамики состояния ФИО8 между осмотром дежурного врача терапевтического отделения ДД.ММ.ГГГГ и осмотром лечащего врача терапевтического отделения ДД.ММ.ГГГГ в 08 ч. 20 мин., позволяет эксперту комиссии считать, что отсутствие своевременного выявления пневмоторакса привело к тому, что он развивался исходя из закономерностей его патогенетического течения (фаза стойкой компенсации).

Ненадлежащие действия дежурного врача терапевтического отделения БУЗ ВО «Поворинская РБ» не привели к развитию у ФИО8 дыхательной недостаточности и угрожающего жизни состояния, что подтверждается данными дневниковых записей.

Анализ динамики состояния ФИО8 между осмотром лечащего врача терапевтического отделения 22.05.2017г. в 08 ч. 20 мин. и ухудшением его состояния 23.05.2017г. в 01 ч. 00 мин., позволяет эксперту комиссии считать, что пневмоторакс развивался исходя из закономерностей его патогенетического течения (фаза стойкой компенсации – фаза неустойчивой компенсации)

Данное суждение подтверждается описанием клинической картины дыхательной недостаточности I степени в виде изменений психики у ФИО8 ДД.ММ.ГГГГ в 01 ч. 00 мин. («...Больной беспокоится, возбужден...»), а также повышения артериального давления (до 190/120 мм.рт.ст.) и увеличения частоты пульса (до 84 ударов в минуту).

Учитывая изложенное, эксперт комиссии считает, что ненадлежащие действия лечащего врача привели к развитию у ФИО8 дыхательной недостаточности I степени, но не привели к развитию угрожающего жизни состояния.

Анализ динамики состояния ФИО8 между ухудшением его состояния ДД.ММ.ГГГГ в 01 ч. 00 мин. и проведением ему дренирования правой плевральной полости ДД.ММ.ГГГГ в 03 ч. 50 мин., позволяет эксперту комиссии считать, что пневмоторакс развивался исходя из закономерностей его патогенетического течения (фаза неустойчивой компенсации).

Зафиксированные по результатам осмотра ФИО8 врачом анестезиологом- реаниматологом ДД.ММ.ГГГГ в 04 ч. 00 мин. клинические признаки в виде изменений психики («...Больной возбужден, беспокоен, в месте и времени дезориентирован...»), а также повышения артериального давления (до 180/90 мм.рт.ст.) и увеличения частоты пульса (до 92 ударов в минуту), позволяют считать, что ко времени перевода ФИО8 в отделение реанимации у него сохранялась дыхательная недостаточность I степени.

Учитывая изложенное, эксперт комиссии считает, что ненадлежащие действия врача-хирурга не привели к развитию у ФИО8 угрожающего жизни состояния

Анализ динамики состояния ФИО8 со времени его перевода в отделение реанимации ДД.ММ.ГГГГ в 04 ч. 00 мин. и до наступления смерти, позволяет экспертам комиссии считать, что пневмоторакс развивался исходя из закономерностей его патогенетического течения (фаза неустойчивой компенсации - фаза недостаточной компенсации) и сопровождался развитием угрожающего жизни состояния - сердечно - легочной недостаточности тяжелой степени.

Учитывая изложенное, эксперт комиссии считает, что ненадлежащие действия врача анестезиолога-реаниматолога привели к развитию у ФИО8 угрожающего жизни состояния и наступлению его смерти.

Ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей дежурным терапевтом не привело к неизбежности наступления смерти ФИО8, поскольку травма груди в последующем была выявлена до развития сердечно-легочной недостаточности тяжелой степени, что при адекватном дренировании и устранении пневмоторакса позволяло предотвратить неблагоприятный исход.

На этом основании эксперты исключают наличие причинно-следственной связи между ненадлежащим исполнением дежурным терапевтом, находившимся на дежурстве с 08 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ по 08 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ своих профессиональных обязанностей и наступлением смерти ФИО8

Ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей лечащим врачом терапевтического отделения не привело к неизбежности наступления смерти ФИО8, поскольку травма груди в последующем была выявлена до развития тяжелой сердечно-легочной недостаточности, что при адекватном дренировании и устранении пневмоторакса позволяло предотвратить неблагоприятный исход.

На этом основании эксперты исключают наличие причинно-следственной связи между ненадлежащим исполнением лечащим врачом терапевтического отделения с 08 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ по 16 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ своих профессиональных обязанностей и наступлением смерти ФИО8

Не проведение должным образом осмотров ФИО8 привело к отсутствию соответствующей диагностики травмы груди и пневмоторакса, выразилось в несвоевременном установлении правильного диагноза и несвоевременной организации соответствующего лечения.

Необходимые для диагностики травмы груди и пневмоторакса мероприятия были проведены в достаточном объеме, но несвоевременно, что в свою очередь явилось препятствием для своевременного установления патологического процесса и делало невозможным более раннее начало лечения.

Ненадлежащее исполнение врачом-хирургом своих профессиональных обязанностей не привело к неизбежности наступления смерти ФИО8, поскольку от времени его последнего осмотра и рекомендаций о проведении контрольной рентгенографии (в 9 ч. 00 мин.) до развития сердечно-легочной недостаточности тяжелой степени (в 17 ч. 00 мин.) прошел значительный период времени. Адекватный контроль за дренажом в реанимационном отделении в этот период времени и устранение пневмоторакса позволяло закономерно предотвратить неблагоприятный исход ФИО8

На этом основании, эксперты исключают наличие причинно-следственной связи между ненадлежащим исполнением врачом-хирургом с 03 часов 30 минут ДД.ММ.ГГГГ по 09 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ своих профессиональных обязанностей и наступлением смерти ФИО8

Технически неверное осуществление дренирования плевральной полости в период времени, когда состояние ФИО8 было принципиально обратимым, закономерно повлекло за собой прогрессирование пневмоторакса.

Эксперты приходят к выводу, что в случае надлежащего исполнения врачом анестезиологом-реаниматологом своих профессиональных обязанностей предотвращение наступления смерти ФИО8 было бы закономерным.

Надлежащее исполнение врачом анестезиологом-реаниматологом своих профессиональных обязанностей позволяло закономерно предотвратить наступление смерти ФИО8

Данное суждение экспертов комиссии основано на следующих фактах:

- перевод ФИО8 в реанимационное отделение был осуществлен задолго до того, когда у пациента развилась сердечно-легочная недостаточность тяжелой степени, то есть когда его состояние еще было принципиально обратимым;

- возможности современной медицины позволяют своевременно ликвидировать пневмоторакс и устранить угрозу жизни, с которой он сопряжен, а также предотвратить развитие сердечно-легочной недостаточности тяжелой степени, от которой в данном случае наступила смерть ФИО8

При этом, врач-реаниматолог располагал как возможностью выявления и устранения причин нефункционирования дренажа, так и необходимым для этого временем.

Врач анестезиолог-реаниматолог при поступлении ФИО8 в отделение реанимации, осуществляя надлежащим образом контроль за дренажом, должен был выявить, что дренаж плевральной полости не функционирует. Тем более он должен был выявить данный факт при получении результатов контрольной рентгенографии ФИО8 Сразу же после установления того, что дренаж не функционирует врач анестезиолог- реаниматолог должен был вызвать хирурга для проведения повторного дренирования.

Резюмируя вышеизложенное, эксперты комиссии считают, что надлежащее исполнение врачом анестезиологом-реаниматологом своих профессиональных обязанностей, позволило бы предотвратить наступление смерти ФИО8

Таким образом, эксперты комиссии считают, что между ненадлежащим исполнением врачом анестезиологом-реаниматологом БУЗ ВО «Поворинская РБ» ДД.ММ.ГГГГ своих профессиональных обязанностей (ненадлежащим контролем установленного дренажа и невыполнением мер по выявлению и устранению причин его нефункционирования) и смертью ФИО8 прямая причинно-следственная связь.

Действия, необходимые для предотвращения наступления смерти ФИО8, то есть осуществление контроля дренажа и устранение причин, препятствующих его функционированию, могли быть осуществлены врачом анестезиологом-реаниматологом в условиях реанимационного отделения районной больницы, иными словами, необходимости в оказании медицинской помощи в условиях медицинской организации областного уровня не имелось.

Эксперты комиссии повторно указывают, что врач анестезиолог-реаниматолог при поступлении ФИО8 в отделение реанимации, осуществляя надлежащим образом контроль за дренажом, должен был выявить, что дренаж плевральной полости не функционирует. Тем более он должен был выявить данный факт при получении результатов контрольной рентгенографии ФИО8 Сразу же после установления того, что дренаж не функционирует врач анестезиолог-реаниматолог должен был вызвать хирурга для проведения повторного дренирования.

Анализ медицинской карты стационарного больного показал, что основания для проверки функционирования дренажа у врача-реаниматолога возникали неоднократно:

- во время текущих осмотров, начиная с 04 ч. 00 мин. ДД.ММ.ГГГГ, когда им отмечалось отсутствие отхождения воздуха по дренажу;

- при получении результатов контрольной рентгенографии №, назначенной в врачом-хирургом в 09 ч. 00 мин. ДД.ММ.ГГГГ, исходя из которой правое легкое по-прежнему находилось в спавшемся состоянии, при этом какой-либо существенной положительной динамики по сравнению с результатами рентгенографии №№,2542 (выполненной до установки дренажа) не наблюдалось;

- при значительном ухудшении состояния в 17 ч. 00 мин. ДД.ММ.ГГГГ (при появлении признаков выраженной сердечно-легочной недостаточности).

В случае, если дренаж функционирует адекватно и воздух по дренажной трубке отделяется, то достаточно быстро происходит расправление легкого (расправляясь и расширяясь, легкое заполняет объем, который ранее занимал воздух в плевральной полости).

В рассматриваемом случае при исследовании трупа было установлено, что легкое поджато, а средостение смещено, то есть воздух в плевральной полости находился под давлением. В 17 ч. 00 мин. ДД.ММ.ГГГГ перед наступлением смерти у ФИО8 наблюдалась клиническая картина нарастающей дыхательной недостаточности. Это противоречит утверждению, что дренаж функционировал должным образом и по нему из плевральной полости отходил воздух.

Более того, при исследовании трупа не было описано отверстия на пристеночной плевре, через которое дренажная трубка могла бы проникнуть в плевральную полость. В ходе допроса судебно-медицинского эксперта Свидетель №14 последний уточнил, что сообщения с плевральной полостью не было, что рана имелась только на коже и что дренаж был установлен в мягких тканях груди.

Вышеизложенное позволяет исключить какую-либо возможность того, что по установленному дренажу происходила эвакуация воздуха из плевральной полости. В силу этого вопросы о влиянии на процесс расправления легкого давности причинения повреждений, времени, в течение которого обычно происходит расправление легкого, не имеют смысла.

В данном случае единственным фактором, вследствие которого расправления легкого не произошло, послужило то, что при установке дренажа не было сформировано сквозного отверстия, посредством которого плевральная полость могла бы сообщаться с внешней средой через дренажную трубку.

Как уже было отмечено, внутренний конец дренажной трубки находился в мягких тканях груди ФИО8, что исключает возможность выделения воздуха из плевральной полости. Источником пузырьков воздуха непосредственно после установки дренажа врачом-хирургом явилась эмфизема (скопление воздуха в мягких тканях) в месте установки дренажа. Однако, за счет эмфиземы воздух выделяется в течение непродолжительного времени и в небольшом количестве, что в последующем позволяет оценить функционирование дренажа как ненадлежащее.

Эксперты комиссии обращают внимание, что непосредственной причиной смерти ФИО8 явилась сердечно-легочная недостаточность тяжелой степени, к развитию которой привели спадение правого легкого и смещение органов средостения в результате пневмоторакса. Иными словами, у ФИО8 развились нарушения не только системы дыхания, но и деятельности сердца. Из этого следует, что даже достаточная оксигенация ФИО8 со времени его перевода в отделение реанимации не позволяла должным образом осуществлять коррекцию и восстановление нарушенных функций в результате осложнений пневмоторакса, следовательно, и не могла предотвратить развитие угрожающего жизни состояния и наступления смерти ФИО8

ФИО8 должен был быть проведен надлежащий осмотр, рентгенография грудной клетки. Это позволило бы выявить травму груди и правосторонний пневмоторакс. Лечение пневмоторакса осуществляется посредством дренирования плевральной полости, которое должен осуществлять врач-хирург.

Врач-хирург в срочном порядке должен по результатам рентгенографии наметить место вкола для проведения дренирования. Установить дренаж, проверить его функционирование и назначить контрольную рентгенографию, чтобы оценить состояние расправленного легкого и нахождение дренажа.

Врач-терапевт при получении результатов рентгенографии с признаками спавшегося легкого, пневмоторакса должен был организовать перевод в хирургическое отделение и осмотр хирурга, что фактически было осуществлено.

Врач-хирург должен был провести дренирование, то есть обеспечить эвакуацию воздуха из плевральной полости. Выполнение оперативного вмешательства, обеспечивающего установку дренажа, относится к разряду срочных мероприятий, поскольку пневмоторакс является повреждением, опасным для жизни, создающим непосредственную угрозу жизни, и в отсутствии необходимых лечебных мероприятий закономерно приводит к наступлению смерти.

Во время нахождения ФИО8 в реанимационном отделении врач анестезиолог-реаниматолог должен был срочно вызвать врача-хирурга для проведения повторного дренирования.

Поскольку при судебно-медицинском исследовании трупа ФИО8 было обнаружено 150 мл крови, эксперты комиссии считают, что, учитывая время проведения рентгенографии (№ и №), количество крови могло быть меньшим, что затрудняло возможность ее выявления (т.3 л.д.30-64).

Всем исследованным доказательствам суд первой инстанции дал надлежащую правовую оценку на предмет их допустимости, относимости, достоверности и в своей совокупности достаточности для постановления обвинительного приговора. Вопреки доводам жалобы адвоката, положенные в основу приговора доказательства получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, не содержат существенных противоречий, ставящих под сомнение выводы суда о виновности ФИО1

Ссылка в жалобе адвоката на показания врача анестезиолога-реаниматолога ФИО9 о том, что дренаж и его функционирование должен осуществлять специалист, которые его непосредственно поставил, а со стороны врача анестезиолога-реаниматолога ФИО1 дефектов оказания медицинской помощи при нахождении ФИО8 в отделении реанимации допущено не было, в должностные обязанности ФИО1 функций по контролю и наблюдению функционирования дренажа не входит, несостоятельна, была предметом рассмотрения районным судом и ей дана надлежащая правовая оценка.

В соответствии с п.2 Порядка оказания медицинской помощи взрослому населения по профилю «анестезиология и реаниматология», утвержденного приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №н, медицинская помощь по профилю "анестезиология и реаниматология" оказывается в экстренной, неотложной и плановой формах и включает комплекс медицинских и реабилитационных мероприятий, целью которых является, помимо прочего, поддержание и (или) искусственное замещение обратимо нарушенных функций жизненно важных органов и систем при состояниях, угрожающих жизни пациента; проведение лечебных и диагностических мероприятий пациентам во время анестезии, реанимации и интенсивной терапии; лабораторный и функциональный мониторинг за адекватностью анестезии и (или) интенсивной терапии; лечение заболевания, вызвавшего развитие критического состояния.

В соответствии с разделом III приказа Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении Единого квалификационного справочника должностей руководителей, специалистов и служащих, раздел «Квалификационные характеристики должностей работников в сфере здравоохранения» врач-анестезиолог-реаниматолог должен знать наряду с законами и нормативными актами в сфере здравоохранения, общие принципы организации службы анестезиологии, реанимации и интенсивной терапии; методы предоперационного обследования и подготовки пациентов к операции и наркозу; современные методы общей, местной и регионарной анестезии в различных областях хирургии, в том числе у больных с сопутствующими заболеваниями; принципы оказания неотложной помощи и особенности проведения анестезии пациентов в условиях массового поступления пострадавших; современные методы интенсивной терапии и реанимации при различных заболеваниях и критических состояниях.

В должностные обязанности врача-анестезиолога-реаниматолога, в соответствии с разделом III приказа Минздравсоцразвития РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н, помимо прочего, входит проведение неотложных мероприятий при различных формах шока, ожоговой травме, тяжелой черепно-мозговой травме, политравме, травме груди.

В соответствии с пунктом 4 раздела 1 должностной инструкции врача анестезиолога-реаниматолога отделения анестезиологии-реанимации, утвержденной главным врачом БУЗ ВО «Поворинская РБ» ДД.ММ.ГГГГ (далее – должностная инструкция), врач-анестезиолог-реаниматолог по своей специальности должен знать: современные методы профилактики, диагностики, лечения и реабилитации; действующие нормативно-правовые и инструктивно-методические документы по специальности; нормальную и патологическую физиологию нервной, эндокринной, дыхательной, сердечно-сосудистой систем; клиническую картину, функциональную и биохимическую диагностику синдромов острых нарушений функций систем и органов; патофизиологию острой травмы, кровопотери, шока, коагулопатий, гипотермии, болевых синдромов, острой дыхательной и сердечно-сосудистой недостаточности; современные методы интенсивной терапии и реанимации при различных заболеваниях и критических состояниях и хирургии (различных областях), терапии, акушерстве и гинекологии, урологии, травматологии, кардиологии, клинике инфекционных болезней, педиатрии, токсикологии, неврологии, принципы асептики и антисептики.

В соответствии с разделом 2 должностной инструкции, в должностные обязанности врача-анестезиолога-реаниматолога, помимо прочего, входит: проведение терапии синдромов острой дыхательной недостаточности, малого сердечного выброса, коагулопатий, дисгидрий, экзо и эндтотоксикоза, белково-энергетической недостаточности, внутричерепной дистензии и их сочетаний (п.7); осуществление наблюдения за больным и необходимое лечение в периоде выхода больного из анестезии и ближайшем послеоперационном периоде до полного восстановления жизненно важных функций (п.18); распознавание и правильное лечение осложнения катетеризации центральных (подключичной и внутренней яремной) вен, пневмо-, гидро-, гемоторакс (п.24); проведение неотложных мероприятий при: различных формах шока, ожоговой травме, тяжелой черепно-мозговой травме, политравме, травме груди (п.30); диагностирование и лечение осложнений в послеоперационном периоде, нарушения жизненно важных функций, проведение обезболивания (п.38); проведение интенсивной терапии при травме груди (п.41).

В соответствии с пунктом 44 раздела 2 должностной инструкции, врач-анестезиолог-реаниматолог, помимо прочего, должен знать и уметь проводить пункцию и дренирование плевральной полости.

Судом первой инстанции установлено, что дежурным реаниматологом в период нахождения ФИО8 в реанимации являлась ФИО1, ею осуществлялись наблюдения за ФИО8, велись записи о состоянии пациента. В ходе осмотра ФИО8 врачом ФИО1 отмечалось лишь выделение по дренажу Бюлау геморрагического отделяемого, что указывало на его нефункционирование.

При этом основания для проверки функционирования дренажа у врача анестезиолога-реаниматолога ФИО1 возникали неоднократно, а именно: во время текущих осмотров, когда ею отмечалось отсутствие отхождения воздуха по дренажу; при получении результатов рентгенографии №, назначенной в 09 часов 00 минут, исходя из которой правое легкое по прежнему находилось в спавшемся состоянии, при этом какой-либо существенной положительной динамики по сравнению с результатами рентгенографии №№, 2542 (выполненной до установки дренажа) не наблюдалось; при значительном ухудшении состояния ДД.ММ.ГГГГ в 17.00 часов – при появлении признаков выраженной сердечно-легочной недостаточности.

Кроме того, судом установлено, что во время нахождения пациента в реанимационном отделении врач анестезиолог-реанематолог должен срочно вызвать врача-хирурга для проведения повторного дренирования. Т.е., независимо от выставленного диагноза и предпринятых первоначальных мероприятий, врач ФИО1 обязана была, при ухудшении состояния пациента обратиться к профильным специалистам, если иная помощь не входила в спектр её профессиональных обязанностей.

Кроме того, согласно протокола судебного заседания ФИО1 показала, что она осуществляла контроль за витальными функциями пациента. К витальным функциям относится температура тела, частота сердечных сокращений, частота дыхания, артериальное давление. Т.е., ФИО1 обязана была осуществлять контроль за функционированием установленного дренажа.

Доводы жалобы о том, что заключения экспертов №.17 и №.18 получены с нарушением уголовно-процессуального кодекса, в связи с чем не могут являться допустимыми доказательствами, не содержат под собой веских оснований.

Экспертизы проведены квалифицированными экспертами, выводы экспертов мотивированы, согласуются с другими доказательствами по делу, заключения проведены в соответствии с требованиями, предусмотренными главой 27 УПК РФ, эксперты были предупреждены об уголовной ответственности за дачу ложного заключения.

Исследовав указанные доказательства, суд первой инстанции обоснованно принял их во внимание, т.к. исследованные и положенные в основу приговора доказательства соответствуют предусмотренным законом требованиям об относимости, допустимости и достоверности, получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства.

Судом первой инстанции было достоверно установлено, что именно в результате ненадлежащего исполнения ФИО1 своих профессиональных обязанностей состояние больного ФИО8 ухудшилось, в следствие чего произошла остановка кровообращения ФИО8 и ДД.ММ.ГГГГ в 19 часов 29 минут диагностирована клиническая смерть.

Ненадлежащее исполнение врачом анестезиологом-реаниматологом ФИО1 своих профессиональных обязанностей находится в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти пациента ФИО8

Квалификацию преступных действий осужденной по ч. 2 ст. 109 УК РФ судебная коллегия считает юридически верной и обоснованной, и оснований для иной квалификации не усматривает.

При определении вида и размера наказания ФИО1 суд принял во внимание характер и степень общественной опасности совершенного преступления, поведение виновной как в момент совершения преступления, так и после него, данные о личности виновной, согласно которым ФИО1 ранее не судима, имеет регистрацию и место жительства, где положительно характеризуется, по месту работы также характеризуется положительно, суд учел ее семейное положение, влияние назначенного наказания на исправление осужденной и на условия жизни ее семьи.

Смягчающих и отягчающих обстоятельств по делу не установлено.

С назначенным осужденной ФИО1 наказанием суд апелляционной инстанции согласен, считает его справедливым, соразмерным содеянному, отвечающим правилам разумности и социальной справедливости.

Выводы суда первой инстанции надлежаще мотивированы в приговоре суда. Суд апелляционной инстанции оснований не согласиться с такими выводами суда не находит.

Вопреки доводам жалобы, районный суд указал нормативные акты, которые были нарушены ФИО1, а именно требования: Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", Приказа Министерства здравоохранения и социального развития РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении Единого квалификационного справочника должностей руководителей, специалистов и служащих, раздел «Квалификационные характеристики должностей работников в сфере здравоохранения», Приказа Министерства здравоохранения РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «анестезиология и реаниматология», должностной инструкции врача анестезиолога-реаниматолога отделения анестезиологии-реанимации БУЗ ВО «Поворинская РБ» № от ДД.ММ.ГГГГ.

Утверждения адвоката ФИО18 о несоблюдение судом процедуры судопроизводства, несостоятельны. Из протокола судебного заседания следует, что данное уголовное дело районным судом рассмотрено с соблюдением принципов равноправия и состязательности сторон, при которых ходатайства и заявления участников процесса разрешались в установленном законом порядке и по ним принимались мотивированные решения.

Суд находит несостоятельными доводы адвоката о том, что медицинская карта больного ФИО8 получена следователем с нарушением требований уголовно-процессуального закона, поскольку уголовное законодательство допускает изъятие медицинской документации по запросу следователя в рамках проводимой в порядке ст. ст. 144, 145 УПК РФ проверки. Кроме того, в ходе рассмотрения данного уголовного дела по ходатайству стороны защиты была назначена вторая судебно-медицинская экспертиза. При этом стороне защиты была предоставлена возможность поставить перед экспертом вопросы. Кроме того, на стадии назначения экспертизы у защиты не возникало вопросов о незаконности изъятия медицинской документации.

В проведении повторной комплексной судебно-медицинской экспертизы судом первой инстанции отказано обоснованно, поскольку оснований для назначения указанной экспертизы не имелось.

Суд первой инстанции обоснованно признал недопустимыми доказательствами заключения специалиста ООО «МЦЭО» от ДД.ММ.ГГГГ №, заключения специалистов ООО «ФАР» от ДД.ММ.ГГГГ, а также критически отнесся к показаниям специалиста ФИО9, данным им в ходе судебного следствия. Выводы о признании указанных документов недопустимыми доказательствами судом надлежаще мотивированы. Суд апелляционной инстанции согласен с выводами районного суда и находит их обоснованными.

Ходатайства об отводе председательствующего судьи разрешены в соответствии с действующим законодательством.

Доводы жалобы о вручении обвиняемой ФИО1 двух вариантов обвинительного заключения и не разъяснении прав, предусмотренных ч. 5 ст. 217 УПК РФ, были предметом рассмотрения судом первой инстанции и получили надлежащую правовую оценку. В обвинительном заключении не содержится каких-либо нарушений, позволяющих исключить возможность постановления судом окончательного решения по делу.

Несостоятельны доводы адвоката о том, что районным судом не предоставлено время для подготовки к судебным прениям и выступлении с последним словом. Согласно протокола судебного заседания ДД.ММ.ГГГГ судебное следствие окончено, судебное заседание отложено на неделю для подготовки сторон к судебным прениям, поскольку согласно уголовно-процессуальному кодексу прения сторон следуют за окончанием судебного следствия. Противопоказаний для участия ФИО1 в судебном заседании не установлено. Так, согласно ответу от ДД.ММ.ГГГГ БУЗ ВО «Таловская ЦРБ» противопоказаний для участия ФИО1 в судебном заседании не имелось. Предоставленным председательствующим правом на выступление в судебных прениях ФИО1 отказалась, указав, что в прениях выступит ее защитник. Кроме того, ФИО1 было предоставлено последнее слово, для подготовки к которому судом по ходатайству подсудимой был объявлен перерыв.

Несостоятельны и доводы защиты о том, что суд изменил обвинение ФИО1 и ухудшил ее положение увеличив продолжительность времени ее дежурства на сутки с 8.00 часов ДД.ММ.ГГГГ по 8.00 часов ДД.ММ.ГГГГ. Из обвинительного заключения следует, что с 8.00 часов ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 заступила на дежурство в БУЗ ВО «Таловская ЦРБ» и находилась там вплоть до 19.59 часов ДД.ММ.ГГГГ, когда была зафиксирована биологическая смерть ФИО8, что не отрицает сама ФИО1 и подтверждают допрошенные в суде свидетели, записи в медицинской карте № стационарного больного ФИО8

Доводы о том, что тайна совещательной комнаты была нарушена также не нашли своего подтверждения. Провозглашение приговора в отсутствии подсудимого недопустимо, за исключением случая, указанного ч. 4 ст. 247 УПК РФ, когда подсудимый, привлекаемый к уголовной ответственности за преступления небольшой или средней тяжести, ходатайствовал о рассмотрении уголовного дела в его отсутствие. Из протокола судебного заседания следует, что ДД.ММ.ГГГГ судья удалился в совещательную комнату для постановления приговора, объявив, что провозглашение приговора состоится ДД.ММ.ГГГГ в 11.00 часов. По выходу из совещательной комнаты ДД.ММ.ГГГГ было установлено, что в судебное заседание явился прокурор, не явились в суд надлежаще извещенные о времени и дате судебного заседания адвокат ФИО18 и подсудимая ФИО1 Согласно протокола ДД.ММ.ГГГГ в суд поступило посредством факсимильной связи ходатайство ФИО1 об отложении судебного заседания и электронный листок нетрудоспособности с периодом с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. В связи с неявкой подсудимой и ее защитника суд назначил новую дату провозглашения приговора – ДД.ММ.ГГГГ, однако, в назначенное время ФИО1 не явилась, в связи с чем провозглашение приговора было отложено на ДД.ММ.ГГГГ.

В период времени с 12 по ДД.ММ.ГГГГ председательствующий по уголовному делу какие-либо уголовные, гражданские, административные дела или материалы не рассматривал. Все необходимые по делу запросы о состоянии здоровья ФИО16 составлялись помощником судьи и председателем районного суда.

Доводы жалобы о том, что суд не умышленно создал ситуацию для отказа в рассмотрении ходатайства стороны защиты об исключении заключений экспертов из числа доказательств, не состоятельны. Согласно протокола судебного заседания ДД.ММ.ГГГГ судебное следствие было возобновлено, стороной защиты было заявлено ходатайство о допросе эксперта ФИО10, которое было приобщено к материалам дела и постановлено разрешить его позже в совещательной комнате. Перед удалением в совещательную комнату председательствующим выяснялся вопрос о наличии каких-либо еще ходатайств, на что стороны ответили отказом, после чего суд удалился в совещательную комнату, и в соответствии со ст. 291 УПК РФ, после разрешения ходатайств объявил судебное следствие оконченным.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу не допущено.

При таком положении апелляционная инстанция оснований для отмены приговора, как о том ставится вопрос в апелляционных жалобах адвоката, не усматривает.

Вместе с тем, апелляционная инстанция находит приговор суда подлежащим изменению в связи с истечением сроков давности уголовного преследования ФИО1, обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, относящегося к категории небольшой тяжести.

Согласно п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ лицо освобождается от уголовного преследования (ответственности) и уголовное дело подлежит прекращению, если со дня совершения преступления истекли два года после совершения преступления небольшой тяжести.

В соответствии с ч. 2 ст. 27 УПК РФ уголовное дело и уголовное преследование в отношении подозреваемого или обвиняемого не может быть прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 3, 6 части первой статьи 24 настоящего Кодекса, если подозреваемый, обвиняемый, осужденный возражает против этого.

В судебном заседании апелляционной инстанции, осужденная ФИО1 пояснила, что она возражает против прекращения уголовного дела.

В связи с указанными обстоятельствами осужденная ФИО1 подлежит освобождению от назначенного судом наказания.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

п о с т а н о в и л:

Приговор Поворинского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 изменить.

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, от назначенного наказания освободить на основании п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы адвоката ФИО18 без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в вышестоящий суд в порядке, установленном главами 471, 481 УПК РФ.

Судья