Решение от 30.10.2023 по делу № 33-13218/2023 от 18.10.2023

Судья Гридасова Т.Ю. 24RS0032-01-2022-003430-25 Дело № 33-13218/2023 2.204

КРАСНОЯРСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

30 октября 2023 года г. Красноярск

Судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда в составе

председательствующего Абрамовича В.В.,

судей Лоншаковой Е.О., Каплеева В.А.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Д.,

с участием прокурора С.Я.Е.

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Каплеева В.А.

гражданское дело по иску А.О.А. к КГБУЗ «КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» о компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе с учетом дополнений к ней представителя истца А.О.А. М.Л.В.

на решение Ленинского районного суда г. Красноярска от 24 мая 2023 года, которым постановлено:

«Исковые требования А.О.А. к КГБУЗ «КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» о взыскании компенсации морального вреда, удовлетворить частично.

Взыскать с КГБУЗ КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» в пользу А.О.А. компенсацию морального вреда в размере 100 000 (сто тысяч) рублей.

Взыскать с КГБУЗ КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме 300 (триста) рублей.

В остальной части в удовлетворении исковых требований отказать».

Заслушав докладчика, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

А.О.А. обратилась в суд с иском к КГБУЗ «КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» о взыскании компенсации морального вреда. Требования мотивированы тем, что <дата> несовершеннолетняя дочь истца П., <дата> г.р., приступила к получению медицинских услуг ответчика в связи с <данные изъяты>, признанной ответчиком <дата>. При этом ответчик самоустранился от исполнения своевременного и качественного комплекса медицинских услуг и допустил развитие осложнений, связанных с развитием избранной им для лечения хирургической патологии. Несовершеннолетняя П. тяготилась получением стационарных медицинских услуг до <дата>, что сверх достаточного относительно диагноза, датированного <дата>. Данные обстоятельства, связанные с физическими страданиями дочери истца, П., признаны ответчиком, и послужили источником нравственных страданий законного представителя ребенка А.О.А.

Истец, увеличив размер исковых требований, просила суд взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда в размере (по тексту заявления) 101 000 руб. за каждый день необоснованного объективной нуждаемостью пребывания П.

Судом первой инстанции постановлено приведенное решение.

На указанное решение представитель истца А.О.А. М.Л.В. принесла апелляционную жалобу, в которой просит изменить решение суда первой инстанции полностью либо в части и принять по делу новое решение, которым взыскать в пользу истца компенсацию морального вреда в требуемом ей размере.

В обоснование жалобы представитель истца указывает, что суд <дата> не удалился в совещательную комнату для принятия решения.

Также представитель истца критикует возражения ответчика на исковое заявление, и указывает, что ребенку П. был поставлен неверный диагноз, продолжалась неправильная инфузионная и симптоматическая терапия. Полагает, что выводы ответчика о том, что лечение в послеоперационном периоде соответствует стандартам и клиническим рекомендациям, противоречат сами себе; ответчик признает, что не знает содержание клинических рекомендаций лечения <данные изъяты> у детей. Представитель истца указывает, что обращает на себя внимание искренняя озабоченность истца А.О.А. бездействием врачей относительно состояния здоровья П., описывает обращения и жалобы истца в период оказания медицинской помощи ребенку.

По мнению истца, суд правильно определил юридически значимые обстоятельства, но исковые требования в полном объеме не удовлетворил и отказ в остальной части требований не мотивировал.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от <дата> гражданское дело снято с апелляционного рассмотрения и возвращено в суд первой инстанции для проведения служебной проверки по доводам апелляционной жалобы, связанным с удалением председательствующего в совещательную комнату для принятия решения.

Дело поступило в Красноярский краевой суд повторно с заключением служебной проверки от <дата>.

Признав возможным рассматривать дело в отсутствие не явившихся участвующих в деле лиц, надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции, заслушав объяснения представителя истца А.О.А. М.Л.В., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, объяснения представителя ответчика КГБУЗ «КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» В.В.Ю., возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы, заключение прокурора С.Я.Е., полагавшей решение суда законным и обоснованным, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив материалы дела и решение суда первой инстанции в пределах, установленных ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

В силу статьи 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статьей 1095 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу гражданина либо имуществу юридического лица вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков товара, работы или услуги, а также вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре (работе, услуге), подлежит возмещению продавцом или изготовителем товара, лицом, выполнившим работу или оказавшим услугу (исполнителем), независимо от их вины и от того, состоял потерпевший с ними в договорных отношениях или нет.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Таким образом, по общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Судом первой инстанции установлено и доказательствами по делу подтверждается, что <дата> в 19 час. 08 мин. П. доставлена матерью А.О.А. самостоятельно в приемное отделение для детей КГБУЗ «КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» с жалобами на повышение температуры до 40?С, влажный кашель, недомогание. При поступлении осмотрена врачом ФИО1, выставлен диагноз: <данные изъяты>, даны рекомендации. От госпитализации ребенка истец отказалась.

<дата> в 13 час. 45 мин. П. доставлена в КГБУЗ «КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» с жалобами на повышение температуры до 40?С, на боли в животе, осмотрена детским хирургом ФИО2 Со слов А.О.А. установлено, что ребенок заболел <дата>, когда поднялась температура тела до 40?С, самостоятельно принимали арбидол, парацетамол, нурофен. <дата>, <дата> температура тела сохранялась, самостоятельно принимали «но-шпу».

<дата> боли в животе сохранялись, температура тела поднялась до 37,9?С. Бригадой скорой помощи ребенок доставлен в ХООНПД КГБУЗ «КМКБ № 20 им. И.С. Берзона.

<дата> при осмотре в приемном отделении установлено состояние средней степени тяжести. Учитывая жалобы при обращении, данные анамнеза и клиническую картину, сотрудниками КГБУЗ «КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» принято решение о необходимости госпитализации ребенка в детское хирургическое отделение для динамического наблюдения. При поступлении выставлен предположительный диагноз: «<данные изъяты>», ребенок госпитализирован в хирургическое отделение.

Согласно дневнику наблюдения <дата> в 15:45 П. осмотрена врачом ФИО3, выставлен диагноз «<данные изъяты>», данных за острую хирургическую патологию на момент осмотра недостаточно. Решено продолжить инфузионную терапию, с решением вопроса о дальнейшей тактике лечения. Осмотры проводились также в 19:45, в 24:00.

<дата> выполнено УЗИ органов брюшной полости. 09:47 осмотрена врачом-педиатром ФИО4, сделана отметка о том, что нельзя исключить у ребенка <данные изъяты>. 17:31 проведена рентгенография органов грудной клетки.

<дата> в 15:22 осмотрена хирургом ФИО5, данных за острую хирургическую патологию нет; повторно осмотрена 18:40. В этот же день взяты анализы мочи, повторно проведено УЗИ органов брюшной полости, почек, мочевого пузыря.

<дата> проведено рентгенологическое исследование придаточных пазух носа. 14:19 осмотрена педиатром. 15:45 проведен осмотр хирургом ФИО5 рекомендовано добавить противовирусную терапию. 18:40 осмотрена хирургом ФИО6

<дата> осмотрена хирургом совместно с заведующим отделением, данных за острую хирургическую патологию нет. Продолжает наблюдение. Планируется консилиум на <дата> по вопросу дальнейшей тактики лечения. Проведена компьютерная томография брюшной полости: КТ-картина жидкостного образования в полости таза. Проведена компьютерная томография органов грудной полости. Проведен осмотрен всеми врачами, состояние ребенка расценено как средней тяжести.

<дата> в 16:30 проведен осмотр врачом ФИО5, при проведении КТ брюшной полости выявлено <данные изъяты>. Проведено УЗИ в отделении. Показано проведение диагностической лапароскопии с решением вопроса об объеме оперативного вмешательства на операционном столе. Согласие родителей получено, противопоказаний нет.

<дата> в 18:45 в экстренном порядке проведена лапароскопия. При ревизии выявлен <данные изъяты>. Принято решение о конверсии. Проведена <данные изъяты>.

Выставлен послеоперационный диагноз: <данные изъяты>.

В послеоперационном периоде проводилась интенсивная инфузионная терапия, антибактериальная терапия, физиолечение, ЛФК.

<дата> произведен осмотр врачом-гинекологом, по результатам осмотра выставлен диагноз: <данные изъяты>, даны рекомендации.

<дата> осмотрена врачом-патологоанатом, дано заключение: <данные изъяты>.

На фоне проводимой терапии отмечалась стабильная положительная динамика.

<дата> П. выписана в удовлетворительном состоянии под наблюдение хирурга в поликлинике по месту жительства. Даны рекомендации.

Также судом первой инстанции установлено, что А.О.А., считая оказание медицинской помощи своей дочери ненадлежащим, многократно обращалась с жалобами, в том числе в правоохранительные органы.

<дата> истец обратилась с жалобой в адрес КГБУЗ «КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» о ненадлежащем оказании медицинской помощи малолетней П. в приемном отделении КГБУЗ «КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» <дата>.

В ответе главного врача КГБУЗ КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» ФИО7 от <дата> указано, что проведено служебное расследование, по результатам которого в данное время ребенок продолжает получать стационарное лечение в отделении детской хирургии. Ребенок осмотрен дежурным педиатром, состояние оценено как удовлетворительное, температура тела нормальная, показатели частоты дыхания, сердечных сокращений, сатурации соответствовали возрастным физиологическим особенностям. В соответствие с федеральными клиническими рекомендациями «Острая респираторная вирусная инфекция (ОРВИ) у детей», назначена жаропонижающая, назальная элиминационная терапия, деконгестаны, отхаркивающие препараты. Принимая результаты анализа крови, в лечение добавлена антибактериальная терапия в максимальной возрастной дозировке. Наличие гипертермии у ребенка не нашло подтверждения. Письменный отказ матери от транспортировки в инфекционный стационар не взят. Анализируя аудиофайлы-записи телефонных обращений матери в приемное отделение, комиссией отмечено, что запись разговора проведена не санкционированно, без предупреждения, разговор имел явно провоцирующий характер. Выявлено несоответствие требований Приказа главного врача к общению с пациентами в телефонном режиме со стороны медицинского персонала, врачу-ординатору ФИО8, медбрату ФИО9 поручено провести внеплановый инструктаж. Все лечебно-диагностические мероприятия были проведены в полном объеме согласно стандартам оказания медицинской помощи.

<дата> истец обратилась с жалобой в адрес филиала страховой медицинской организации в рамках ОМС – ООО «СК «Ингосстрах-М» в г. Красноярске с просьбой о проведении проверки оказанной медицинской помощи несовершеннолетней дочери П. на предмет соответствия ее стандарту.

Как следует из акта экспертизы качества медицинской помощи № от <дата>, экспертного заключения (протокол оценки качества медицинской помощи, оказываемой с <дата> по <дата>), выполненного по поручению ООО «Ингосстрах-М» экспертом ФИО10, трудности проводимого инструментального исследования (УЗИ, ОБП), нетипичная клиническая картина заболевания, осложнили своевременную установку клинического диагноза, что вызвано, вероятнее всего, самолечением на дому, однако с течением заболевания и нахождением ребенка в стационаре медицинская помощь оказывалась своевременно, в необходимом объеме. При верификации диагноза хирургическое лечение выполнено в полном объеме, проводимая терапия в послеоперационном периоде соответствует клиническим рекомендациям. В указанном акте нарушений оказания медицинской помощи не выявлено.

Согласно экспертного заключения (протокол качества медицинской помощи) от <дата>, акта экспертизы качества медицинской помощи № от <дата>, выполненного по поручению ООО «Ингосстрах-М», эксперт ФИО11 пришла к выводу о наличии дефектов качества медицинской помощи, оказанной <дата>, а именно: принимая во внимание возраст ребенка, гипертермический синдром со слов мамы, воспалительные изменения в клиническом анализе крови, ребенок должен был находится под динамическим наблюдением детского инфекциониста. Мама от госпитализации в инфекционный стационар отказалась, но при этом отсутствует письменный отказ. Отмечено отсутствие в документации информированного добровольного отказа застрахованного лица от медицинского вмешательства; неполное описание анамнеза не позволяет оценить динамику течения заболевания; отсутствие данных температуры при поступлении не позволяет определить, нуждался ли ребенок в оказании медицинской помощи на момент осмотра.

Согласно акту экспертизы качества медицинской помощи № от <дата>, экспертному заключению (протокол оценки качества медицинской помощи), выполненному по поручению ООО «Ингосстрах-М» экспертом ФИО12 в отношении периода оказания медицинской помощи <дата>-<дата>, данный случай очень сложен для диагностики вследствие длительного самолечения и позднего обращения за медицинской помощью. Выявлены дефекты сбора информации, поздняя диагностика острой хирургической патологии, что создало риск развития осложнений; выявлены дефекты преемственности и дефекты ведения документации. Выявлены нарушения при оказании медицинской помощи: в отделении на диагностическом этапе не проведен повторный ректальный осмотр; в экстренной ситуации клинический диагноз не был установлен своевременно; несвоевременное (на 5-е сутки) проведение диагностической лапароскопии и поздняя диагностика острой хирургической патологии, что создало риск развития осложнения; дефект преемственности в части рекомендаций по амбулаторному наблюдению у детского гинеколога; дефекты ведения документации: отсутствует дата установки клинического диагноза; в послеоперационном и заключительном клинических диагнозах не указан вид аппендицита.

Согласно экспертному заключению № от <дата>, выполненному по поручению ООО «Ингосстрах-М» в отношении периода оказания медицинской помощи <дата>, эксперт пришел к выводу о наличии нарушений качества оказания медицинской помощи, а именно: отсутствие в медицинской документации результатов обследований, осмотров, консультаций специалистов, дневниковых записей, позволяющих оценить динамику состояния здоровья застрахованного лица, объем, характер, условия предоставления медицинской помощи и провести оценку качества оказанной медицинской помощи. При этом отмечено, что ошибок в диагнозе не допущено.

По обращению А.О.А. следственным отделом по Ленинскому району г. Красноярска ГСУ СК России по Красноярскому краю и Республике Хакасия <дата> возбуждено уголовное дело № по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 293 УК РФ (халатность) по факту ненадлежащего исполнения должностными лицами КГБУЗ «КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» должностных обязанностей, повлекшего существенное нарушение прав и законных интересов малолетней П.

Уголовное дело расследовалось в течение 2 лет и 3 месяцев, неоднократно прекращалось <дата>, <дата>, <дата> ввиду отсутствия события преступления с последующим возобновлением предварительного следствия.

<дата> следователем СО по Ленинскому району г. Красноярска ГСУ СК России по Красноярскому краю и Республике Хакасия вынесено окончательное постановление о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 293 УК РФ. В данном постановлении отражено, что в рамках возбужденного уголовного дела по постановлениям следователя проведена судебно-медицинская экспертиза и повторная судебно-медицинская экспертиза.

Из заключения судебно-медицинской экспертизы № от <дата> следует, что действия медицинских работников не явились причиной возникновения у П. <данные изъяты>, что исключает причинно-следственную связь этих действий с такими негативными последствиями течения заболевания у П., как возникновение <данные изъяты>, ухудшение состояния больной в этой части. Несвоевременное проведение диагностической лапароскопии, не позволяющее диагностировать имевшуюся хирургическую патологию в условиях стационара, обусловлено совокупностью объективных причин (особенностью анатомического расположения аппендицита, характером клинического течения, применением антибактериальных препаратов, применением нестероидного противовоспалительного средства). Указанные обстоятельства не позволяют установить наличие прямой причинно-следственной связи между ненадлежащим оказанием медицинской помощи и развитием осложнений у П. Ухудшение состояния здоровья П. не рассматривается как причинение вреда здоровью и не подлежит оценке по степени тяжести.

В том числе сделан вывод, что медицинская помощь П. в период нахождения на стационарном лечении с <дата> по <дата> на этапе проведения дифференциальной диагностики оказана надлежащим образом, в соответствии с выставленными предварительными диагнозами «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>». Установленный на операционном столе диагноз соответствовал выставленному предоперационному диагнозу. П. по тяжести своего состояния и выставленного предварительного диагноза нуждалась в проведении инфузионной терапии с применением антипиретиков согласно листа назначения. Консервативное лечение определялось выставленными предварительными диагнозами, медицинскими показаниями и не было противопоказано, не сопровождалось осложнениями и может рассматриваться как симптоматическая терапия при <данные изъяты>. У П. после использования всего комплекса неинвазивных методов диагностики имелись абсолютные медицинские показания к проведению диагностической лапароскопии, так как иным образом исключить острую хирургическую патологию и определить характер объемного жидкостного образования не представлялось возможным. Негативных последствий для состояния здоровья П. от проведенной по медицинским показаниям лапароскопической операции не наступило.

В заключении повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы № от <дата> сделаны аналогичные выводы. В нем указано, что для решения об имевшемся факте причинения вреда здоровью вследствие ненадлежащего оказания медицинской помощи требуется, чтобы причина ненадлежащего оказания медицинской помощи носила необъективный характер, состояла в прямой причинной связи между действиями медицинских работников и развитием осложнений. В случае П. медицинских манипуляций, самостоятельно повлекших развитие хирургического заболевания и его осложнений, не имеется. Несвоевременное проведение диагностической лапароскопии, не позволившее диагностировать имевшуюся хирургическую патологию в условиях стационара, обусловлено совокупностью объективных причин, в то числе применением лекарственного средства «Нурофен» до обращения в медицинскую организацию. Указанное обстоятельство не позволяет установить наличие прямой причинно-следственной связи между ненадлежащим оказанием медицинской помощи и развитием осложнений у П.

Истцом в материалы дела представлено заключение специалиста ФИО13 от <дата>, согласно которому по представленным материалам в отношении А.О.А., имеются дезадаптирующие (психотравмирующие) обстоятельства (события), связанные с оказанием медицинской помощи ее дочери П. А.О.А. психотравмирующие обстоятельства, связанные с оказанием ее дочери медицинской помощи, пережила с дезадаптацией средней тяжести, которая сохраняется и в настоящий момент в гораздо более мягкой степени.

Этот же специалист пришел к выводу, что в отношении П. имеется сверхдостаточное пребывание в стационаре – вместо нормативных 7 суток (по диагнозу <данные изъяты>) в общей сложности 17 суток по диагнозу «<данные изъяты>», причем осложнение (<данные изъяты>) вызвано именно несвоевременной диагностикой.

Суд первой инстанции, оценив доказательства по делу, пришел к выводу о том, что медицинскими сотрудниками КГБУЗ «КМКБ № 20 им. И.С. Берзона» некачественно оказана медицинская помощь П., а именно: несвоевременно (на 5-е сутки) проведена диагностическая лапароскопия, поздно диагностирована острая хирургическая патология, что создало риск развития осложнений у П.; также имеются недостатки при проведении осмотров, при установлении клинического диагноза в экстренной ситуации, имеются дефекты в ведении медицинской документации.

Наличие вышеперечисленных дефектов качества медицинской помощи суд первой инстанции установил на основании заключения по результатам оценки качества оказания медицинской услуги, выполненного экспертом ФИО12, от <дата> за №, указав, что его выводы мотивированы, не имеют противоречий с материалами дела, оснований сомневаться в его правильности и обоснованности не имеется.

Ответчиком не обжалуется решение суда в части его выводов о ненадлежащем оказании медицинской помощи П. в объеме вышеперечисленных дефектов. О назначении по делу судебно-медицинской экспертизы для оспаривания заключений по результатам оценки качества медицинской помощи ответчик в суде первой инстанции не ходатайствовал.

Признавая исковые требования частично обоснованными, суд первой инстанции указал, что нарушение требований к полноте оказания медицинской услуги, нарушение прав в сфере охраны здоровья служит основанием для компенсации морального вреда; по результатам рассмотрения дела установлено наличие причинно-следственной связи между допущенным нарушением (поздняя диагностика острой хирургической патологии, что создало риск развития осложнений) со стороны медицинских работников ответчика и причинением нравственных страданий.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел характер и объем причиненных нравственных страданий А.О.А., которая переживала за физические страдания своего несовершеннолетнего ребенка, испытывала стресс, пережила психотравмирующие обстоятельства, связанные с оказанием ее дочери медицинской помощи, с дезадаптацией средней тяжести; учел фактические обстоятельства причинения морального вреда, допущенные медицинскими работниками ответчика нарушения, требования разумности и справедливости, и в итоге определил размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика, равным 100 000 руб.

Судебные расходы распределены судом с учетом ст. 103 ГПК РФ, и с ответчика в доход бюджета взыскана государственная пошлина 300 руб., от уплаты которой был освобожден истец при обращении в суд.

Судебная коллегия находит выводы суда первой инстанции соответствующими нормам материального права, регулирующим спорное правоотношение, и представленным в дело доказательствам, оценка которым дана по правилам ст. 67 ГПК РФ. Доводы апелляционной жалобы о недостаточности присужденной судом компенсации не могут служить основанием для изменения решения суда с учетом следующего.

В пунктах 25, 27 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

С учетом установленных ГК РФ критериев определения размера компенсации и приведенных разъяснений, следует учитывать существо и значимость прав и нематериальных благ потерпевшего.

Так, истец в рамках рассмотренного судом иска просила взыскать компенсацию морального вреда за физические и нравственные страдания, причиненные самой А.О.А. в связи с причинением вреда здоровью ее дочери; это изложено в исковом заявлении и это подтвердила представитель истца в судебном заседании суда первой инстанции, указав, что субъект нарушенного права – это законный представитель несовершеннолетнего, которая страдала из-за физических страданий ее дочери и из-за ненадлежащего оказания медицинской помощи (т. 1 л.д 87).

Судебная коллегия учитывает, что в силу статьи 38 Конституции Российской Федерации материнство и детство, семья находятся под защитой государства.

Безусловно, мать несовершеннолетнего ребенка, находившегося 5 дней на стационарном лечении без подтвержденного диагноза в состоянии средней тяжести без улучшений, не могла не испытывать тревогу за жизнь и здоровье своей дочери, что усугублялось неопределенностью и неизвестностью. Кроме того истица, сопереживая своей дочери и наблюдая ее физические страдания, обусловленные как общим соматическим состоянием, так и полостной операцией, не могла не испытывать эмоциональные переживания. Указанные обстоятельства в совокупности действительно нарушали психическое благополучие истца.

Вместе с тем, поскольку денежная компенсация морального вреда является формой возмещения в связи с гражданско-правовым деликтом, имеет значение то, в какой степени эти переживания находятся в причинной связи с установленными судом недостатками качества оказания медицинской помощи.

Основные негативные последствия от болезненного состояния П., а также от её тягостей, связанных с операцией и послеоперационным периодом (а значит и производные от этого переживания истца А.О.А.), обусловлены собственно самим заболеванием, которое ятрогенным не является и возникло до обращения за медицинской помощью.

Недостатки медицинской помощи в своих объяснениях и апелляционной жалобе истец связывает в первую очередь с необоснованной длительностью лечения, несвоевременной постановкой диагноза, и, как следствие – вызванными этим осложнениями.

Вместе с тем, заключениями судебно-медицинских экспертиз, проведенными как в ходе расследования уголовного дела, так и в ходе оценки качества оказания медицинской помощи, подтверждается, что длительность лечения и постановки диагноза вызвана в первую очередь объективными причинами: характер клинического течения заболевания, особенности анатомического расположения органов. Частично эти причины носили субъективный характер и зависели от самого истца, а именно самостоятельный прием жаропонижающих и обезболивающих препаратов без назначения врача. Эксперт ФИО12 в заключении также отметил, что по данным причинам случай был очень сложен для диагностики.

Выявленные судом нарушения качества оказания медицинской помощи в виде неполноты сбора анамнеза и проведения диагностических исследований в определенной степени нарушают личные неимущественные права истца с учетом специфики услуги, оказанной ее дочери – медицинской услуги, связанной со здоровьем, когда неполнота медицинской информации могла усугублять степень переживаний матери за состояние ее дочери.

░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░.

░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░.

░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ (░ ░░░░░░ ░░░░░░░ – ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░) ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░, ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ 100 000 ░░░. ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░. 1101 ░░ ░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░. ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░░.

░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░ ░░░░ ░. 2 ░░. 194 ░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░, ░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░. ░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░.

░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░, ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░. ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░.

░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ (░░░░░░░░░░ ░░░░) ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ <░░░░> (░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░), ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ (░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░), ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░.

░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ <░░░░> ░░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░. ░░░░░ ░░░░░░░, ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░, ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░.

░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░ ░░░, ░░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░. 67 ░░░ ░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░. 330 ░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░. ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░.

░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░ ░░.░░. 328, 329 ░░░ ░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░

░░░░░░░░░░:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░. ░░░░░░░░░░░ ░░ 24 ░░░ 2023 ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░.░.░. ░.░.░. – ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░:	░.░. ░░░░░░░░░
░░░░░:	░.░. ░░░░░░░░░
░.░. ░░░░░░░

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░

░░░░░░░░░░░ 31.10.2023.