Решение по делу № 2-98/2023 (2-5994/2022;) от 26.04.2022

Дело № 2-98/2023

45RS0026-01-2022-006410-93

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

06 июля 2023 город Курган

Курганский городской суд Курганской области в составе

председательствующего судьи Киселёвой А.В.,

при секретаре Чайковской Н.Р.,

с участием прокурора Шостовой К.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Тарасовой Е.Н., Тарасовой Т.Н. к ГБУ «Курганская областная клиническая больница», ГБУ «Курганская детская поликлиника» о признании бездействия незаконным, компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Тарасова Е.В., Тарасова Т.Н. обратились в суд с иском к ГБУ «Курганская областная клиническая больница», ГБУ «Курганская детская поликлиника» о признании бездействия незаконным, взыскании компенсации морального вреда. В обоснование измененных в порядке ст. 39 ГПК РФ заявленных требований указали, что Тарасова Е.В. является инвалидом <данные изъяты>, инвалидность установлена в январе 2021 года в возрасте ДД.ММ.ГГГГ лет. Диагноз – <данные изъяты> Впервые указанный диагноз установлен ДД.ММ.ГГГГ в возрасте 13 лет врачом – <данные изъяты> детской поликлиники, о чем имеется запись в медицинской карте. До 2004 года Тарасова Е.В. неоднократно была на приеме в ГБУ «Курганская детская поликлиника» с подозрениями на указанное заболевание (ДД.ММ.ГГГГ), но диагноз установлен не был, с 1994 года на медико-социальную экспертизу для установления инвалидности Тарасова Е.В. не направлялась. Врачом – <данные изъяты> ГБУ «Курганская областная клиническая больница» ДД.ММ.ГГГГ Тарасовой Е.В. был поставлен указанный диагноз повторно, дано заключение, однако и это медучреждение не выдало направление на медико-социальную экспертизу. Спустя более 17 лет после установления ответчиками диагноза, по инициативе родителей Тарасовой Е.В. и за счет личных денежных средств проведена <данные изъяты> экспертиза – исследование <данные изъяты>) и в январе 2021 года лабораторией <данные изъяты> заболевание подтверждено. Являясь инвалидом с <данные изъяты>, Тарасова Е.В. обучалась в обычной общеобразовательной школе, была лишена льгот и выплат, поддержки со стороны государства, оказываемой детям-инвалидам. Тарасова Т.Н. является матерью Тарасовой Е.В. В связи с не установлением своевременно диагноза ее дочери, она лишена была права на получение льгот и социальных выплат, вынуждена была работать, имея на руках ребенка – инвалида, в связи с чем, дочь лишена была внимания с ее стороны.

Просят суд признать бездействие ГБУ «Курганская областная клиническая больница», выразившееся в не направлении Тарасовой Е.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, на медико-социальную экспертизу для установления инвалидности в связи с установленным ей ДД.ММ.ГГГГ диагнозом ФИО1 – ФИО7 незаконным. Признать бездействие ГБУ «Курганская детская поликлиника», выразившееся в не направлении с 01.11.1994 Тарасовой Е.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, на медико-социальную экспертизу для установления инвалидности, незаконным. Признать бездействие ГБУ «Курганская детская поликлиника», выразившееся в не направлении Тарасовой Е.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, на медико-социальную экспертизу для установления инвалидности в связи с установленным ей ДД.ММ.ГГГГ диагнозом ФИО1 – ФИО7 незаконным.

Взыскать ГБУ «Курганская областная клиническая больница», ГБУ «Курганская детская поликлиника» в пользу Тарасовой Т.Н. компенсацию морального вреда в размере по 500000 руб. с каждого.

Взыскать ГБУ «Курганская областная клиническая больница», ГБУ «Курганская детская поликлиника» в пользу Тарасовой Е.В. компенсацию морального вреда в размере по 1 000000 руб. с каждого.

В судебном заседании истец Тарасова Т.Н., представитель Тарасовой Е.В. по доверенности Табаков М.В. на иске настаивали, дали пояснения по доводам, изложенным в исковом заявлении.

Представитель ответчика ГБУ «Курганская областная клиническая больница», действующая по доверенности Урмашева М.А. с исковыми требованиями не согласилась, пояснила, что Тарасова Е.В. в ГБУ «КОКБ» никогда не наблюдалась, лечение не проходила.

Представитель ответчика ГБУ «Курганская детская поликлиника» по доверенности Есмагамбетова А.И. возражала против заявленных требований, пояснила, что истец Тарасова Т.Н. проявила бездействие и с 2008 года, после установления <данные изъяты> ее дочери диагноза ФИО1 – ФИО7, к врачам за направлением для дальнейшего обследования не обращалась.

Третье лицо Аверин П.А. в судебном заседании исковые требования не поддержал, пояснил, что установить данный диагноз ФИО1 в раннем возрасте практически невозможно, в 2004 году было только подозрение на наличие заболевания, мама с ребенком были направлены к <данные изъяты> но инвалидность Тарасовой Е.В. можно было установить по иным признакам <данные изъяты>

Представитель третьего лица ФКУ «ГБ МСЭ по Курганской области» по доверенности Федотова О.В. в судебном заседании полагала исковые требования обоснованными, пояснила, что самостоятельно за установлением инвалидности гражданин обратиться не может, только медицинские учреждения выдают направления на МСЭ.

Третьи лица Мальцева Е.В., Третьякова В.С., Тарасов В.В., представители третьих лиц ГБУ «Курганский областной перинатальный центр», ГБУ «Курганская городская поликлиника № 1», Департамента здравоохранения Курганской области в судебное заседание не явились, извещались надлежащим образом.

Суд определил рассмотреть дело без участия не явившихся лиц в соответствии со ст. 167 ГПК РФ.

Заслушав пояснения участников процесса, заключение прокурора, полагавшего иск подлежащим частичному удовлетворению, исследовав письменные материалы дела, оценив доказательства в совокупности, суд приходит к следующим выводам.

Установлено, что истец ФИО2 и третье лицо ФИО3 являются родителями ФИО5, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

Согласно справке МСЭ-2019 № от ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 впервые установлена № группа инвалидности бессрочно, причина «инвалидность с детства».

Из протокола проведения медико-социальной экспертизы гражданина ФКУ «ГБ МСЭ по Курганской области» Минтруда России Бюро № – филиал ФКУ «ГБ МСЭ по Курганской области» следует, что клинико-функциональный диагноз ФИО1-ФИО7 (ФИО18) подтвержден молекулярно-цитогенетическим методом. <данные изъяты>

Актом медико-социальной экспертизы у Тарасовой Е.В. выявлены <данные изъяты> Суммарная оценка степени стойких нарушений функции организма человека (в процентах) составляет 70 %.

Из ответа ГБУ «Курганский областной перинатальный центр» следует, что Тарасова Е.В. в поликлинику ГБУ «Перинатальный центр» впервые обратилась <данные изъяты>. Установлен диагноз ФИО1-ФИО7 клинически. Рекомендовано дообследование – <данные изъяты>

За счет собственных средств ДД.ММ.ГГГГ истцами проведено молекулярно-генетическое исследование в лаборатории молекулярной патологии «Геномед», которым подтверждено наличие <данные изъяты> у Тарасовой Е.В. Врачом <данные изъяты> рекомендовано обратиться к врачу терапевту по месту жительства для получения направления на МСЭ с целью установления критериев инвалидности.

Обращаясь в суд с заявленными требованиями, истец Тарасова Т.Н. указывает, что впервые диагноз ФИО1-ФИО7 установлен ее дочери ДД.ММ.ГГГГ в возрасте 13 лет врачом – ФИО19 о чем имеется запись в медицинской карте. Повторно диагноз ФИО1-ФИО7 поставлен Тарасовой Е.В. ДД.ММ.ГГГГ врачом – ФИО20 В.С.

Также из пояснений истца Тарасовой Т.Н. следует, что Тарасова Е.В. с рождения состояла на учете в ГБУ «Детская поликлиника», наблюдалась у врача невролога, эндокринолога, обучалась в коррекционной школе ФИО21, с 1994 года на медико-социальную экспертизу для установления инвалидности Тарасову Е.В. никто не направлял. В результате чего Тарасова Т.Н и Тарасова Е.В. были лишены льгот и выплат, предусмотренных для детей инвалидов, необходимого лечения и реабилитации.

Определением суда по ходатайству истца Тарасовой Т.Н., представителя истца Тарасовой Е.В. проведена судебная экспертиза.

Из экспертного заключения ООО «Бюро судебных экспертиз» <адрес> № следует, что <данные изъяты> Оценивая данные медицинских документов можно сделать вывод о том, что у ФИО5, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, имелись симптомы заболевания ФИО1 - ФИО7 с рождения, и которые проявились в раннем возрасте<данные изъяты>

Вышеуказанные клинические проявления в раннем возрасте являлись поводом для обращения за консультацией к врачу-генетику. Кроме того, при выписке из родильного дома (выписка из Истории болезни № 989) было рекомендовано наблюдение у участкового педиатра, детского невропатолога, генетика. Однако, наблюдение у врача-генетика не проводилось. Впервые направление к врачу-генетику выдано в возрасте 3-х лет врачом-эндокринологом (консультация от 01.11.1994), выставлен <данные изъяты>

<данные изъяты>

Таким образом, в период 1994-1995 гг., при обследовании врачом-<данные изъяты> у Тарасовой Е.В. имелись классические клинические признаки для предположения ФИО1 - ФИО7, клиническая картина заболевания усиливалась по мере взросления Тарасовой Е.В., особенно в дошкольном возрасте (около 7 лет), в том числе при приеме врачом-<данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ и школьном возрасте (около 12 лет).

ДД.ММ.ГГГГ врачом-<данные изъяты> ГБУ «Курганская детская поликлиника» диагноз ФИО1-ФИО7 установлен под вопросом и, вероятно, Тарасова Е.В. направлена на дальнейшую консультацию в ГБУ «Курганская областная клиническая больница». Стоит отметить, что врачом-<данные изъяты> ГБУ «Курганская детская поликлиника» диагноз ФИО1 - ФИО7 также был предположен ДД.ММ.ГГГГ и рекомендована консультация <данные изъяты>. ГБУ «Курганской областной клинической больницей», ДД.ММ.ГГГГ по заключению врача-<данные изъяты> диагноз ФИО1-ФИО7 поставлен клинически, то есть на основании проявления симптомов заболевания. <данные изъяты> исследованием диагноз не подтвержден, но при этом пациентка взята на диспансерный учет по данному заболеванию и ей предложена консультация в клинике. После данного периода обращений к врачу-<данные изъяты> ГБУ «Курганская детская поликлиника» не зафиксировано, при осмотре ДД.ММ.ГГГГ (предположительно врачом-педиатром) каких-либо упоминаний о данном диагнозе нет.

Исходя из вышесказанного, у врача-<данные изъяты> ГБУ «Курганская детская поликлиника» имелись достаточные основания для постановки ФИО5, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, диагноза ФИО1 - ФИО7 клинически (без <данные изъяты> исследования) в период до ДД.ММ.ГГГГ, а именно при обращениях к специалисту ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ. Однако, впервые данный диагноз установлен врачом-<данные изъяты> как предварительный ДД.ММ.ГГГГ. В дальнейшем Тарасова Е.В. была направлена в ГБУ «Курганская областная клиническая больница» для подтверждения диагноза, где ДД.ММ.ГГГГ диагноз был подтвержден.

У врача-<данные изъяты> ГБУ «Курганская областная клиническая больница» имелись достаточные основания для постановки ФИО5, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, диагноза ФИО1 - ФИО7 в период до ДД.ММ.ГГГГ, а именно при обращении ДД.ММ.ГГГГ,что и было сделано при осмотре. Дальнейшее наблюдение по данному заболеванию нигде не проводилось.

Направление на медико-социальную экспертизу осуществляется врачом-педиатром по месту жительства несовершеннолетнего. В данном случае направление должно было осуществляться ГБУ «Курганская детская поликлиника», достоверно в период после подтверждения диагноза в ГБУ «Курганская областная клиническая больница» ДД.ММ.ГГГГ.

ФИО1-ФИО7 известен в медицинской науке с 1956 г. В 1992 г. был выявлен <данные изъяты> Ко времени распада СССР в стране действовало 85 медико-генетических консультаций и кабинетов, включая 10 межобластных, что говорит об определенном развитии генетики и науки в данный период.

Заключение эксперта ответчиками не оспорено, иных доказательств, опровергающих выводы эксперта ответчиком в соответствии со ст. 56 ГПК РФ не представлено. Таким образом, суд принимает указанное заключение в качестве надлежащего доказательства.

В соответствии со ст. 41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

В совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации находятся координация вопросов здравоохранения; защита семьи, материнства, отцовства и детства; социальная защита, включая социальное обеспечение (ст. 72 Конституции РФ).

В соответствии со ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение; медицинское вмешательство - выполняемые медицинским работником по отношению к пациенту, затрагивающие физическое или психическое состояние человека и имеющие профилактическую, исследовательскую, диагностическую, лечебную, реабилитационную направленность виды медицинских обследований и (или) медицинских манипуляций.

Из части 2 статьи 98 названного выше закона следует, что медицинские организации, медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации не только за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи, но и за нарушение прав в сфере охраны здоровья. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Согласно пункту 6 статьи 4 Закона об основах охраны здоровья к основным принципам охраны здоровья относится доступность и качество медицинской помощи.

В пункте 21 статьи 2 данного закона определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

В силу статьи 1 Федерального закона от 24 ноября 1995 г. № 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» инвалидом признается лицо, которое имеет нарушение здоровья со стойким расстройством функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм или дефектами, приводящее к ограничению жизнедеятельности и вызывающее необходимость его социальной защиты.

Ограничение жизнедеятельности - полная или частичная утрата лицом способности или возможности осуществлять самообслуживание, самостоятельно передвигаться, ориентироваться, общаться, контролировать свое поведение, обучаться и заниматься трудовой деятельностью. В зависимости от степени расстройства функций организма лицам, признанным инвалидами, устанавливается группа инвалидности.

Признание лица инвалидом осуществляется федеральным учреждением медико-социальной экспертизы. Порядок и условия признания лица инвалидом устанавливаются Правительством Российской Федерации.

Часть 1 статьи 7 Федерального закона от 24 ноября 1995 г. № 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» дает понятие медико-социальной экспертизы как признание лица инвалидом и определение в установленном порядке потребностей освидетельствуемого лица в мерах социальной защиты, включая реабилитацию, на основе оценки ограничений жизнедеятельности, вызванных стойким расстройством функций организма. Медико-социальная экспертиза осуществляется исходя из комплексной оценки состояния организма на основе анализа клинико-функциональных, социально-бытовых, профессионально-трудовых, психологических данных освидетельствуемого лица с использованием классификаций и критериев, разрабатываемых и утверждаемых в порядке, определяемом федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере социальной защиты населения.

В спорный период времени действовал Приказ Минздрава РСФСР от 04.07.1991 № 117 «О порядке выдачи медицинского заключения на детей - инвалидов в возрасте до 16 лет». Указанным приказом определены медицинские показания, при которых ребенок до 16 лет признается инвалидом.

Приложением № 2 к приказу определен порядок выдачи медицинского заключения детям – инвалидам в возрасте до 16 лет.

Порядком выдачи медицинского заключения установлено, что инвалидность у детей - значительное ограничение жизнедеятельности, приводящее к социальной дезадаптации вследствие нарушения развития и роста ребенка, способностей к самообслуживанию, передвижению, ориентации, контролю за своим поведением, обучению, общению, трудовой деятельности в будущем. Показанием для определения инвалидности у детей являются патологические состояния, возникающие при врожденных, наследственных и приобретенных заболеваниях и после травм.

Вопрос об установлении инвалидности рассматривается после проведения диагностических, лечебных и реабилитационных мероприятий.

Инвалидность означает необходимость предоставления социальной защиты или помощи, объем и структура которых определяются в виде индивидуальной программы реабилитации с учетом комплекса медицинских, личностно - психологических, социально - педагогических факторов. При этом учитываются: характер заболевания, возраст, степень нарушения функций, состояние компенсаторных механизмов, прогноз течения заболевания, возможность социальной адаптации и удовлетворения потребности в различных видах и формах социального обеспечения.

Кратность освидетельствования детей зависит от прогнозируемой динамики их способностей к обучению, общению, передвижению, ориентации, самообслуживанию, контролю за своим поведением, трудовой деятельности, на основании анализа состояния и прогноза их здоровья.

Вопрос об определении ребенку инвалидности и ее сроков по патологическим состояниям, включенным в раздел I «Медицинских показаний» решают коллегиально врачи специализированной больницы (отделения) после проведения комплексного адекватного лечения при необходимости продолжения его в амбулаторно - поликлинических условиях в течение длительного времени (более 6 месяцев).

Республиканские, областные, краевые, окружные, городские, центральные, районные и другие больницы, в том числе детские; специализированные больницы и отделения (ортопедо - хирургические восстановительного лечения, неврологические, психиатрические, туберкулезные, пульмонологические, отоларингологические, офтальмологические и др.), в том числе детские, после стационарного обследования и лечения могут комиссионно решить вопрос об определении ребенку инвалидности. Основанием для назначения инвалидности детям по I разделу «Медицинских показаний» является коллегиальное решение врачей стационара после обследования и лечения ребенка. Решение об установлении ребенку инвалидности фиксируется в медицинских документах ребенка (карта стационарного больного, выписка).

Медицинское заключение по установленной форме оформляется, в том числе, детскими городскими поликлиниками и больницами, на основании коллегиального решения специалистов в соответствии с «Медицинскими показаниями, при которых ребенок в возрасте до 16 лет признается инвалидом».

Медицинское заключение оформляется за подписью главного врача лечебно - профилактического учреждения или заместителя главного врача по медицинской части и лечащего врача соответствующего профиля, представившего ребенка на инвалидность, заверяется круглой печатью и в 3-дневный срок направляется в районный (городской) отдел социального обеспечения по месту жительства родителей или опекуна ребенка. На руки родителям (опекуну) выдается справка, подтверждающая, что медицинское заключение на их ребенка - инвалида направлено в отдел соцобеспечения.

Не позднее чем за 1 месяц до исполнения 16 лет дети - инвалиды должны быть направлены на освидетельствование ВТЭК.

Родители или опекун ребенка - инвалида в случаях несогласия с медицинским заключением имеют право обжаловать данное заключение в вышестоящих медицинских учреждениях или в судебном порядке в течение 1 месяца.

Указанный приказ действовал до 12.05.2000 до его отмены Приказом Минздрава РФ от 12.05.2000 № 161 «Об отмене Приказа Минздрава РСФСР от 4 июля 1991 г. № 117».

Постановлением Правительства РФ от 13.08.1996 № 965 «О порядке признания граждан инвалидами» (вместе с «Положением о признании лица инвалидом») устанолено, что Признание лица инвалидом осуществляется при проведении медико-социальной экспертизы исходя из комплексной оценки состояния его здоровья и степени ограничения жизнедеятельности в соответствии с классификациями и критериями, утверждаемыми Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации (п. 2). Гражданин направляется на медико-социальную экспертизу учреждением здравоохранения или органом социальной защиты населения (п. 7). Учреждение здравоохранения направляет в установленном порядке гражданина на медико-социальную экспертизу после проведения необходимых диагностических, лечебных и реабилитационных мероприятий при наличии данных, подтверждающих стойкое нарушение функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм и дефектами (п. 8). Указанный документ утратил силу в связи с изданием Постановления от 20.02.2006 № 95.

В соответствии с п. п. 15, 16 Постановления Правительства РФ от 20.02.2006 № 95 «О порядке и условиях признания лица инвалидом» гражданин направляется на медико-социальную экспертизу организацией, оказывающей лечебно-профилактическую помощь, независимо от ее организационно-правовой формы, органом, осуществляющим пенсионное обеспечение, либо органом социальной защиты населения. Организация, оказывающая лечебно-профилактическую помощь, направляет гражданина на медико-социальную экспертизу после проведения необходимых диагностических, лечебных и реабилитационных мероприятий при наличии данных, подтверждающих стойкое нарушение функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм или дефектами.

Таким образом, в период до 2000 года ГБУ «Курганская детская поликлиника» имело полномочия по установлению инвалидности Тарасовой Е.В., после утраты законной силы Приказом Минздрава РСФСР от 4 июля 1991 г. № 117 ГБУ «Курганская детская поликлиника как учреждение, в котором наблюдалась Тарасова Е.В. до ее совершеннолетия, после проведения всех необходимых диагностических, лечебных и реабилитационных мероприятий, имело полномочия по направлению Тарасовой Е.В. на медико – социальную экспертизу.

В ходе рассмотрения дела установлено, что Тарасова Е.В. до совершеннолетия наблюдалась в ГБУ «Курганская детская поликлиника», в том числе, у ФИО25 проходила осмотр у врача – ФИО23

Из материалов дела и заключения эксперта следует, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 взята на диспансерный учет врача-<данные изъяты> ей клинически установлен диагноз ФИО1 – ФИО7, однако доказательств направления несовершеннолетней на медико-социальную экспертизу для установления инвалидности, ответчиками не представлено.

Как следует из сведений медицинской карты, пояснений сторон, заключения экспертизы и пояснений третьего лица ФИО17 инвалидность Тарасовой Е.В. можно было установить и без установления ФИО1 – ФИО7, а уже только по тем основаниям, что у Тарасовой Е.В. наблюдались симптомы <данные изъяты>.

На основании изложенного суд приходит к выводу об удовлетворении исковых требований о признании незаконным бездействия ГБУ «Курганская детская поликлиника», выразившегося в не непринятии мер по установлению инвалидности Тарасовой Е.В., в не направлении Тарасовой Е.В. на медико-социальную экспертизу, поскольку именно на медицинское учреждение, в котором постоянно наблюдалась Тарасова Е.В. с рождения и до совершеннолетия возложена обязанность по выдаче указанного направления.

В соответствии со ст. 196 ГПК РФ суд рассматривает дело по заявленным требованиям. Поскольку истцами заявлено только требование о признании незаконным бездействия по не направлению на медико – социальную экспертизу, суд приходит к выводу о признании незаконным бездействия ответчика в указанной части.

Оснований для признания бездействия ГБУ «Курганская областная клиническая больница», выразившегося в не направлении Тарасовой Е.В. на медико – социальную экспертизу в связи с установленным ДД.ММ.ГГГГ диагнозом ФИО1 суд не усматривает, поскольку наблюдение Тарасовой Е.В. в указанном медицинском учреждении не осуществлялось, обращения к врачу – ФИО27 носили разовый характер.

Пунктом 1 ст. 150 ГК Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно ст. 1101 ГК Российской Федерации, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно пункта 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Пунктом 15 указанного Постановления Пленума Верховного Суда РФ предусмотрено, что причинение морального вреда потерпевшему в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях предполагается, и сам факт причинения вреда здоровью, в том числе при отсутствии возможности точного определения его степени тяжести, является достаточным основанием для удовлетворения иска о компенсации морального вреда. Привлечение лица, причинившего вред здоровью потерпевшего, к уголовной или административной ответственности не является обязательным условием для удовлетворения иска.

В соответствии с п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» по общему правилу, ответственность за причинение морального вреда возлагается на лицо, причинившее вред (пункт 1 статьи 1064 ГК РФ). В случаях, предусмотренных законом, обязанность компенсировать моральный вред может быть возложена судом на лиц, не являющихся причинителями вреда (например, на Российскую Федерацию, субъект Российской Федерации, муниципальное образование - за моральный вред, причиненный в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов (статьи 1069, 1070 ГК РФ), на родителей (усыновителей), опекунов несовершеннолетнего, не достигшего четырнадцати лет (малолетнего), за моральный вред, причиненный малолетним (пункты 1 - 3 статьи 1073 ГК РФ), и др.).

Пунктом 1 ст. 1 Семейного Кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Из положений Конституции Российской Федерации, Семейного Кодекса Российской Федерации, положений ст.ст. 150, 151 ГК Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину при оказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).

В соответствии с п. 1 ст. 1099 ГК Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК Российской Федерации.

Согласно положений п. 2 ст. 1101 ГК Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В ходе рассмотрения дела установлено, что Тарасова Е.В. по причине бездействия ГБУ «Курганская детская поликлиника», выразившегося в не установлении ей группы инвалидности ГБУ «Курганская детская поликлиника» в период наблюдения в указанном медицинском учреждении, в том числе, после выявлении ФИО28, в не направлении на МСЭ не установлена своевременно инвалидность. В связи с отсутствием инвалидности Тарасова Е.В. была лишена выплат и льгот, положенных инвалидам, не получала необходимого лечения, не проходила реабилитацию, что причиняло ей дополнительные излишние физические страдания, возможно, усугубило течение заболевания, в связи с чем она понесла нравственные страдания.

Таким образом, не своевременное установление инвалидности Тарасовой Е.В. привело к ущемлению гарантированных ей Конституцией Российской Федерации прав на охрану здоровья и медицинскую помощь (ст. ст. 7, 41 Конституции Российской Федерации).

Принимая во внимание изложенное, истцу Тарасовой Т.Н., являющейся матерью Тарасовой Е.В., также был причинен моральный вред, который заключается в её нравственных страданиях по поводу неполучения ее дочерью, страдающей тяжелым заболеванием необходимого лечения и реабилитации, гарантированных государством выплат и льгот на получение санаторно-курортного лечения, обеспечением лекарственными средствами, испытанных лично истцом переживаниях ввиду указанных обстоятельств, волнениях по поводу состояния здоровья её дочери.

С учетом изложенного, обстоятельств дела, степени вины лечебного учреждения в причинении нравственных страданий истцам, требований разумности и справедливости, суд полагает возможным взыскать с ответчика ГБУ «Курганская детская поликлиника» в пользу ФИО5 компенсацию морального вреда в размере 500000 руб., в пользу ФИО2 компенсацию морального вреда в размере 250000 руб.

Также суд полагает необходимым взыскать компенсацию морального вреда с ГБУ «Курганская областная клиническая больница», поскольку врачом – ФИО29 указанного учреждения ФИО6, осуществлявшим прием Тарасовой Е.В. ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ своевременно не установлен диагноз ФИО1, диагноз установлен только ДД.ММ.ГГГГ. Доводы представителя ответчика ГБУ «Курганская областная клиническая больница» о том, что Тарасова Е.В. в учреждении не наблюдалась и лечение не проходила не принимаются судом во внимание, поскольку как следует из пояснений Тарасовой Т.Н., врач-ФИО31 вела прием в ГБУ «Курганская областная клиническая больница», более того, на части бланков приема врача-генетика указано наименование Областная клиническая больница.

Учитывая изложенное, а также степень вины ГБУ «Курганская областная клиническая больница», требования разумности и справедливости, суд приходит к выводу о взыскании с ГБУ «Курганская областная клиническая больница» в пользу ФИО2 компенсацию морального вреда в размере 50000 руб., в пользу ФИО5 компенсацию морального вреда в размере 100000 руб.

ООО «Бюро судебных экспертиз» обратилось в суд с заявлением о взыскании расходов за проведение экспертизы с ФИО2 в размер 9000 руб., поскольку истцом ФИО2, на которую были возложены расходы за проведение экспертизы в размере 1/3 от ее стоимости, экспертиза оплачена не была.

В соответствии с ч. 1 ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных ч. 2 ст. 96 ГПК РФ. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

В соответствии с частью 1 статьи 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

В соответствии со ст. 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе, суммы, подлежащие выплате свидетелям, экспертам, специалистам и переводчикам.

Согласно абз. 2 ч. 2 ст. 85 ГПК РФ эксперт или судебно-экспертное учреждение не вправе отказаться от проведения порученной им экспертизы в установленный судом срок, мотивируя это отказом стороны произвести оплату экспертизы до ее проведения. В случае отказа стороны от предварительной оплаты экспертизы эксперт или судебно-экспертное учреждение обязаны провести назначенную судом экспертизу и вместе с заявлением о возмещении понесенных расходов направить заключение эксперта в суд с документами, подтверждающими расходы на проведение экспертизы, для решения судом вопроса о возмещении этих расходов соответствующей стороной с учетом положений ч. 1 ст. 96 и ст. 98 ГПК РФ.

Поскольку исковые требования ФИО2 частично удовлетворены, при распределении судебных расходов по иску о компенсации морального вреда принцип пропорциональности не применяется, суд приходит к выводу, что расходы за проведенную по ходатайству истца экспертизу подлежат взысканию с ответчиков в равных долях по 4 500 руб.

Руководствуясь статьями 194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Иск удовлетворить частично.

Взыскать с ГБУ «Курганская областная клиническая больница» в пользу Тарасовой ФИО32 компенсацию морального вреда в размере 50000 руб.

Взыскать с ГБУ «Курганская областная клиническая больница» в пользу Тарасовой ФИО33 компенсацию морального вреда в размере 100000 руб.

Признать бездействие ГБУ «Курганская детская поликлиника» в не направлении Тарасовой ФИО34 на медико – социальную экспертизу незаконным.

Взыскать с ГБУ «Курганская детская поликлиника» в пользу Тарасовой ФИО35 компенсацию морального вреда в размере 250000 руб.

Взыскать с ГБУ «Курганская детская поликлиника» в пользу Тарасовой ФИО36 компенсацию морального вреда в размере 500000 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Взыскать с ГБУ «Курганская областная клиническая больница», с ГБУ «Курганская детская поликлиника» в пользу ООО «Бюро судебных экспертиз» (ИНН 5507241411) расходы за проведение экспертизы в размере по 4 500 руб. с каждого.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Курганский областной суд в течение месяца со дня изготовления мотивированного решения путем подачи апелляционной жалобы через Курганский городской суд.

Судья А.В. Киселёва

Мотивированное решение изготовлено 21.07.2023