Решение по делу № 33-2187/2024 от 15.05.2024

Судья Лабутина Н.А.	№ 33-2187-2024 УИД 51RS0001-01-2023-001254-68
Мотивированное апелляционное определение изготовлено 19 июня 2024 г.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Мурманск 11 июня 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда в составе:

председательствующего	Морозовой И.Ю.
судей	Муравьевой Е.А.
Старцевой С.А.
с участием прокурора	Павловой И.А.
при секретаре	Таушанковой Н.С

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело
№ 2-2138/2023 по исковому заявлению УсмА. А. ИвА., Усманова Д. Р. к Государственному областному бюджетному учреждению здравоохранения «Мурманский областной клинический многопрофильный центр», Министерству имущественных отношений Мурманской области, Министерству здравоохранения Мурманской области о взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе представителя истца УсмА. А. ИвА. – Захарова В. А. на решение Октябрьского районного суда города Мурманска от 31 октября 2023 г.

Заслушав доклад судьи Старцевой С.А., выслушав объяснения представителя истца УсмА. А.И. – Захарова В.А., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, заключение прокурора, полагавшего решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда

установила:

УсмА. А.И. и Усманов Д.Р. обратились в суд иском к государственному областному бюджетному учреждению здравоохранения «Мурманский областной клинический многопрофильный центр» (далее – ГОБУЗ «МОКМЦ», Центр), Министерству имущественных отношений Мурманской области, Министерству здравоохранения Мурманской области о взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований указано, что УсмА. А.И. состояла на учете в женской консультации ГОБУЗ *** по беременности.

_ _ по причине плохого самочувствия УсмА. А.И. была госпитализирована в Перинатальный центр г. Мурманска при ГОБУЗ «МОКМЦ», в этот же день у неё отошли воды, однако врачами не предприняты меры к извлечению ребенка операционным путем. _ _ УсмА. А.И. переведена в Родильный дом * при ГОБУЗ «МОКМЦ». _ _ УсмА. А.И. сообщила врачу, что ***. _ _ состоялись преждевременные роды оперативным путем ***.

Согласно выписному эпикризу _ _ в _ _ родилась девочка, ***, однако через некоторое время УсмА. А.И. сообщили, что ребенок умер. Истцы считали, что причиной смерти ребенка явилось некачественное оказание медицинской помощи.

На основании изложенного, уточнив исковые требования, просили взыскать с ГОБУЗ «МОКМЦ» компенсацию морального вреда в размере по 2 500 000 рублей в пользу каждого, а также в пользу УсмА. А.И. расходы по оплате юридических услуг в сумме 30 000 рублей.

Определением суда от 25 апреля 2023 г. к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечены ГОБУЗ Апатитско-Кировская ЦГБ (женская консультация), АО «Альфа-Страхование».

Судом принято решение, которым исковые требования удовлетворены частично. С ГОБУЗ «МОКМЦ» в пользу УсмА. А.И. взыскано в счет компенсации морального вреда 200 000 рублей, судебные расходы в размере 30 000 рублей. В удовлетворении исковых требований Усманова Д.Р. к ГОБУЗ «МОКМЦ», Министерству имущественных отношений Мурманской области, Министерству здравоохранения Мурманской области о взыскании компенсации морального вреда - отказано. С ГОБУЗ «МОКМЦ» в доход соответствующего бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 рублей.

В апелляционной жалобе представитель истца УсмА. А.И. – Захаров В.А., ссылаясь на нарушение судом норм материального и процессуального права, просит решение суда отменить.

В обоснование жалобы указывает, что судебное экспертное заключение носит противоречивый характер, поскольку из выводов экспертов следует, что на госпитальном этапе не выполнены повторный курс профилактики респираторного дистресс синдрома (РДС) плода дексаметазоном или бетаметазоном в суммарной дозе 24 мг в сутки через 14 дней после проведенного курса 31.01.-01.02.2023; не выполнена магнезиальная терапия за 24 часа до родоразрешения с целью нейропротекции (поданным листа врачебных назначений магнезия вводилась 09.-10.02.2023). Учитывая сам характер дефектов оказания медицинской помощи, допущенных при лечении УсмА. А.И. в виде невыполнения повторного курса профилактики РДС и проведения магнезиальной терапии, нельзя исключить их неблагоприятное влияние на развитие гипоксически-ишемического поражения центральной нервной системы у ФИО, однако основной причиной развития данного состояния у новорожденного явилось его ***, в совокупности с преждевременными родами. Вместе с тем экспертами сделан вывод об отсутствии прямой причинно-следственной связи между допущенными дефектами в оказании медицинской помощи УсмА. А.И. и наступлением смерти новорожденного ребенка.

В суде апелляционной инстанции представитель истца УсмА. А.И. – Захаров В.А. полагал, что при установленных обстоятельствах размер компенсации морального вреда, присужденной судом первой инстанции в пользу УсмА. А.И., подлежит увеличению. При этом подтвердил, что консервативная тактика, направленная на пролонгирование беременности, стороной ответчика была согласована с УсмА. А.И.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу старший помощник прокурора Октябрьского административного округа г. Мурманска ФИО считает решение суда законным и обоснованным, не подлежащим отмене, а апелляционную жалобу – не подлежащей удовлетворению.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились истцы УсмА. А.И., Усманов Д.Р., представители ответчиков: ГОБУЗ «МОКМЦ», Министерства имущественных отношений Мурманской области, Министерства здравоохранения Мурманской области, представители третьих лиц ГОБУЗ Апатитско-Кировская ЦГБ (женская консультация), АО «Альфа-Страхование», извещенные о времени и месте рассмотрения дела в установленном законом порядке, в том числе с учетом положений статьи 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда, руководствуясь частью 3 статьи 167 и частью 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, поскольку их неявка не является препятствием к рассмотрению дела.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия оснований к отмене или изменению постановленного по делу решения не находит.

Разрешая спор, суд правильно определил характер правоотношений между сторонами и закон, подлежащий применению при рассмотрении дела, на основании которого определил круг обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела по существу, в соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дал оценку собранным по делу доказательствам в их совокупности.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее также - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В статье 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Пунктом 9 части 5 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу пункта 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (пункт 1); размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2).

В абзаце 3 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В пункте 12 приведенного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации указано, что обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда.

Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 18 приведенного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации также разъяснено, что наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда повлекло наступление негативных последствий в виде физических или нравственных страданий потерпевшего.

Как установлено судом и из материалов дела следует, УсмА. А.И. встала на учет по беременности _ _ при сроке *** в ГОБУЗ ***.

Из истории родов * из ГОБУЗ «МОКМЦ» следует, что УсмА. А.И. поступила _ _ в _ _ , тогда же проведен первичный осмотр. При поступлении имелись жалобы ***. Переведена с г. Кировска с диагнозом: ***. *** *** ***

Из истории развития новорожденного следует, что _ _ в _ _ родилась недоношенная девочка, ***. После реанимационных мероприятий смерть новорожденной констатирована _ _ в _ _ . Ребенок прожил _ _ _ _ .

Обращаясь с настоящим иском в суд, истцы полагали, что в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи, наступила смерть новорожденного ребенка.

Определением суда от 31 мая 2023 г. судом по делу назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено СПб ГБУЗ «***».

Из заключения экспертной комиссии СПб ГБУЗ «***» * следует, что по данным нормативных документов, в результате родов в сроке 28-30 недель 6 дней рождаются дети с тяжелой недоношенностью и очень низкой масса тела (до 1500 г); легкие плода незрелые, с помощью кортикостероидов удается добиться их ускоренного созревания, что улучшает исход родов для плода. Новорожденные в сроках 31-33 недели 6 дней (недоношенность средней степени) характеризуются массой тела 1695-2235 г; около 30% нуждаются в введении сурфактанта по показаниям; высокой инфекционной заболеваемостью (врожденная пневмония; некротизирующий энтероколит) и низкой летальностью. При преждевременном разрыве плодных оболочек (ПРПО) и недоношенной беременности в сроках от 22 недель до 33 недель 6 дней показана выжидательная тактика.

В целом медицинская помощь, оказанная пациентке УсмА. А.И. в период с _ _ по _ _ , соответствовала установленным алгоритмам. Консервативная тактика, направленная на пролонгирование беременности, предполагала оптимизацию исхода родов. Всесторонний мониторинг состояния матери и плода свидетельствовал об их удовлетворительном состоянии и допускал выжидательную тактику при преждевременном излитии околоплодных вод при недоношенной беременности, а также - консервативное ведение родов при развитии родовой деятельности. Острая асфиксия плода в первом периоде родов явилась показанием для экстренного родоразрешения пациентки операцией кесарево сечение. Рождение недоношенного ребенка в тяжелом состоянии было обусловлено недоношенностью и респираторным дистресс-синдромом.

Экспертный анализ установил следующие дефекты медицинской помощи на госпитальном этапе:

- не выполнен повторный курс профилактики РДС плода дексаметазоном или бетаметазоном в суммарной дозе 24 мг в сутки через 14 дней после проведённого курса _ _ ;

- не выполнена магнезиальная терапия за 24 часа до родоразрешения с целью нейропротекции плода (по данным листа врачебных назначений магнезия вводилась _ _ - _ _ ).

Ребенок УсмА. А.И. родился на сроке _ _ , путем Кесарева сечения, в крайне тяжелом состоянии, ***.

Медицинская помощь ФИО оказана своевременно и правильно, в соответствие с Порядком оказания медицинской помощи по профилю «неонатология» (утверждён Приказом МЗ РФ от 15 ноября 2012 г. № 921н); Порядком оказания медицинской помощи детям по профилю «анестезиология и реаниматология» (утверждён Приказом МЗ РФ от 12 ноября 2012 г. № 909н); Методическим письмом МЗ РФ № 15-4/И/2-2570 от 4 марта 2020 г. «Реанимация и стабилизация состояния новорожденных детей в родильном зале». Дефектов оказания медицинской помощи ФИО не выявлено.

Оказанная ФИО помощь в родильном зале соответствовала Методическому письму МЗ РФ «Реанимация и стабилизация состояния новорожденных детей в родильном зале» № 15-4/И/2-2570 от 4 марта 2020 г. Сразу после рождения и оценки тяжести состояния ребёнка ему была начата ***.

Обследование, лечение, наблюдение ребенка в отделении реанимации выполнено в полном объеме и соответствовало клиническим рекомендациям, нормативным порядкам (приказ МЗ РФ от 15 ноября 2012 г. № 921н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи по профилю «неонатология»», Приказ МЗ РФ от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», приказ Министерства здравоохранения РФ от 12 ноября 2012 г. № 909н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи детям по профилю «анестезиология и реаниматология»). В отделении реанимации при наблюдении и обследовании выявлены признаки системной воспалительной реакции (нейтропения, повышение нейтрофильного индекса до 0,7; повышение уровня маркеров воспаления (прокальцитонин 319 нг/мл), нарастающая полиорганная недостаточность (гипопрогеинемия [общий белок 36 г/л], гиперазотемия [мочевина 11,14 ммоль/л, креатинин 180,9 мкмоль/л], гипербилирубинемия [общий билирубин 36,1 мкмоль/л, прямой билирубин 5,9 мкмоль/л], повышение трансаминаз [АЛТ 166,7 Ед/л, ACT 874,9 Ед/л, ЛДГ 7158 Ед/л]). Осложнениями основной патологии явились выраженный тромбо-геморрагический синдром с массивными кровоизлияниями в надпочечники, гипоксически-ишемическая энцефалопатия, прогрессирующая полиорганная недостаточность, явившаяся непосредственной причиной смерти. На основании клинических данных (угнетение ЦНС, нарушение дыхательной функции, нарушение перфузии с олигурией, и лабораторными данными (лактат-ацидоз, воспалительный характер крови) у ребенка имелся синдром системного воспалительного ответа (Международный согласительный консенсус по педиатрическому сепсису (из кп. ФИО, ФИО, ФИО «Сепсис новорожденных», СПб, 2018). Синдром системного воспалительного ответа возникает при инфекционном процессе, при тяжелых состояниях с нарушением гемостаза (травмах, кровотечении, тяжелой асфиксии).

Следует отметить, что гипоксически-ишемическое поражение центральной нервной системы (последствия тяжёлой асфиксии при рождении) у ФИО протекало на фоне развития синдрома ***

Причиной смерти недоношенного и физиологически незрелого новорожденного ФИО явилось комбинированное основное заболевание: ***

***

Таким образом, признаков прямой причинно-следственной связи между допущенными дефектами в оказании медицинской помощи УсмА. А.И. и развитием *** и наступлением смерти новорожденного ребенка ФИО не установлено.

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, оценив представленные по делу доказательства, как в обоснование заявленных требований, так и возражения на них по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в их совокупности и взаимосвязи, в том числе заключение комиссии экспертов СПб ГБУЗ «***» * от _ _ _ _ г., руководствуясь положениями законодательства об охране здоровья граждан и гражданского законодательства о компенсации морального вреда, учел фактические обстоятельства причинения вреда и несмотря на отсутствие прямой причинно-следственной связи между допущенными дефектами в оказании медицинской помощи УсмА. А.И. и развитием гипоксически- ишемического поражения центральной нервной системы на фоне развития синдрома системного воспалительного ответа и наступлением смерти новорожденного ребенка ФИО, пришел к выводу о том, что допущенные дефекты в оказании медицинской помощи свидетельствуют о некачественности таковой, что позволяет признать нарушенными неимущественные права истца УсмА. А.И. и свидетельствует о наличии правовых оснований для взыскания в ее пользу компенсации морального вреда, причиненного ненадлежащим оказанием медицинской помощи.

Оснований не согласиться с выводами суда, которые подробно мотивированы, подтверждены представленными доказательствами и соответствуют нормам материального права, подлежащим применению к спорным правоотношениям, судебная коллегия по доводам апелляционной жалобы не усматривает.

Согласно разъяснениям в пункте 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации»).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

В соответствии с пунктом 49 вышеприведенного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Из изложенного следует, что наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Таким образом, по общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями части 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принципы состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, принятое судом первой инстанции заключение СПб ГБУЗ «***» * от _ _ г. в качестве доказательства по делу, соответствует требованиям относимости и допустимости таковых, поскольку подготовлено экспертами, имеющими необходимые для проведения подобного рода экспертиз образование, квалификацию и экспертные специальности, стаж экспертной работы, эксперты предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения, заключение выполнено с учетом законодательства об экспертной и оценочной деятельности, содержит подробное описание проведенного исследования с указанием примененного метода и все необходимые сведения доказательственного значения, обоснование сделанных выводов и ответы на поставленные судом вопросы являются ясными и полными, не допускают неоднозначного толкования полученных результатов, выводы экспертов не являются противоречивыми.

При этом само по себе несогласие подателя жалобы с заключением проведенной по делу судебно-медицинской экспертизой, а также с установленными судом обстоятельствами на основании оценки представленных в материалы дела доказательств, в том числе заключения экспертов в отсутствие относимых и допустимых доказательств обратного, не дает оснований считать решение суда неправильным.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд, приняв во внимание фактические обстоятельств дела, характер допущенных сотрудниками ГОБУЗ «МОКМЦ» дефектов оказания медицинской помощи, форму и степень вины причинителя вреда, правомерно взыскал с ГОБУЗ «МОКМЦ» в пользу УсмА. А.И. денежную компенсацию морального вреда в размере 200 000 рублей, которая, по мнению судебной коллегии, вопреки доводам апелляционной жалобы, отвечает требованиям разумности и справедливости, соответствует характеру причиненных УсмА. А.И. страданий с учетом всех заслуживающих внимание обстоятельств.

Компенсация морального вреда в размере 200 000 рублей соразмерна причиненному вреду, чрезмерной и заниженной не является, согласуется с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности. Оснований для изменения размера взысканной в пользу УсмА. А.И. компенсации морального вреда судебная коллегия не находит.

Из материалов дела следует, что истцом Усмановым Д.Р. апелляционная жалоба не подавалась, доводов о несогласии с выводами суда об отсутствии правовых оснований для взыскания в пользу Усманова Д.Р. компенсации морального вреда апелляционная жалоба УсмА. А.И. в лице ее представителя Захарова В.А. не содержит, из объяснений Захарова В.И. в суде апелляционной инстанции следует, что по доводам жалобы он просит только об увеличении компенсации морального вреда в пользу УсмА. А.И. и интересы Усманова Д.Р. не уполномочен представлять, в связи с чем фактически решение суда оспаривается только в части взыскания в пользу УсмА. А.И. компенсации морального вреда в размере 200000 рублей.

При таких обстоятельствах, в силу положений статьи 327.1 ГПК РФ, предусмотренных законом оснований для выхода за пределы доводов апелляционной жалобы УсмА. А.И. в лице ее представителя Захарова В.И., в которых фактически оспаривается размер присужденной в пользу УсмА. А.И. компенсации морального вреда, у судебной коллегии не имеется.

С учетом изложенного, проверив дело в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия полагает, что при определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию пользу истца УсмА. А.И. суд первой инстанции правильно применил нормы материального права, дал надлежащую правовую оценку собранным по делу доказательствам в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, выводы суда соответствуют обстоятельствам дела.

Не усматривается судебной коллегией и нарушений судом норм процессуального права, которые в соответствии с частью 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации являются безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции.

При таком положении судебная коллегия находит постановленное решение суда законным и обоснованным, оснований, предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к отмене или изменению решения суда, в том числе и по доводам, приведенным в апелляционной жалобе, не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 327, 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда

определила:

решение Октябрьского районного суда города Мурманска от 31 октября 2023 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя истца УсмА. А. ИвА. – Захарова В. А. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи