Решение по делу № 33-2300/2021 от 23.06.2021

Судья Балашов Д.А. №33-2300/2021

10RS0016-01-2021-000692-12

2-347/2021

ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ КАРЕЛИЯ

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

5 августа 2021 г. г. Петрозаводск

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Карелия в составе:

председательствующего судьи Глушенко Н.О.,

судей Савельевой Н.В., Тимошкиной Т.Н.

при секретарях Чесноковой Ю.В., Кузнецове Р.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе истца на решение Сегежского городского суда Республики Карелия от 22 апреля 2021 г. по иску Тимофеева А. А. к Государственному учреждению - Отделению Пенсионного фонда РФ по Республики Карелия о понуждении назначить пенсию.

Заслушав доклад судьи Савельевой Н.В., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Тимофеев А.А. обратился в суд иском по тем основаниям, что решением ГУ-Управление Пенсионного фонда РФ в г Сегеже Республики Карелия (межрайонное) от 23.12.2019 № ему было отказано в установлении страховой пенсии по старости, поскольку величина его индивидуального пенсионного коэффициента составляет 12,375 при требуемом – 16,2. В связи с этим истец просил включить в страховой стаж период его отбывания в местах лишения свободы с 22.01.1999 по 18.06.2010, при этом учесть страховые взносы за данный период в размере 316498,75 руб. в целях расчета величины индивидуального пенсионного коэффициента и назначить страховую пенсию по старости с 14.10.2019.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено Министерство Финансов Российской Федерации.

Решением суда в удовлетворении исковых требований отказано.

С данным решением не согласен истец, в апелляционной жалобе просит его отменить, иск удовлетворить. В обоснование доводов жалобы указывает, что суд не зачел в страховой стаж для назначения пенсии истца период его отбывания наказания в местах лишения свободы с 22.01.1999 по 18.06.2010, и не учел страховые взносы, что повлияло на принятие решения об отказе в удовлетворении иска. Полагает, что ответственность за неуплату страховых взносов работодателем за своего работника, ложится именно на работодателя, а не на работника, то есть независимо от того, были уплачены взносы работодателем и по какой причине, эти периоды обязательно должны быть включены в страховой стаж. Истец в силу закона не может нести ответственность за невыполнении Министерством Финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Республике К.. данного обязательства.

В письменных возражениях ответчик просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу истца – без удовлетворения.

Определением судебной коллегии по гражданским судам Верховного Суда Республики Карелия от 26.07.2021 произведена замена ответчика Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Сегеже Республики Карелия (межрайонное) правопреемником Государственным учреждением – Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Республике Карелия.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика Корнилов В.В. возражал по доводам апелляционной жалобы.

Представитель третьего лица-Министерства финансов РФ Богданова Л.В. в судебном заседании суда апелляционной инстанции возражала по доводам апелляционной жалобы.

Истец в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явился, извещен о времени и месте слушания дела.

Выслушав участников процесса, исследовав материалы дела, выплатное дело истца, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражения относительно нее, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 8 Федерального закона от 28.12.2013 № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» право на страховую пенсию по старости имеют лица, достигшие возраста 65 и 60 лет (соответственно мужчины и женщины). Страховая пенсия по старости назначается при наличии не менее 15 лет страхового стажа. Страховая пенсия по старости назначается при наличии величины индивидуального пенсионного коэффициента в размере не менее 30.

В 2019 году с учетом переходных положений, изложенных в ст.35 Федерального закона от 28.12.2013 № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», страховая пенсия назначается при наличии страхового стажа 10 лет и величины индивидуального пенсионного коэффициента в размере 16,2.

По материалам дела судом установлено, что Тимофеев А.А. ХХ.ХХ.ХХ года рождения, достиг общеустановленного возраста (60 лет) 20.04.2019, в связи с чем, необходимая продолжительность страхового стажа и величина индивидуального пенсионного коэффициента при назначении страховой пенсии по старости истцу должна определяться на 2019 год.

Истец обратился к ответчику 14.10.2019 с заявлением о назначении страховой пенсии по старости. Решением ГУ-Управление Пенсионного фонда РФ в г Сегеже Республики Карелия (межрайонное) от 23.12.2019 № истцу отказано в соответствии со ст. 8 Федерального закона от 28.12.2013 № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» в установлении страховой пенсии по старости. Страховой стаж составил: 12 лет 04 месяца 27 дней (с учетом льготного исчисления периодов работы до 01.01.2002 проходящих в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера, в соответствии с постановлением Конституционного Суда от 29.01.2004 №2-П -17 лет 09 месяцев 26 дней), при требуемом стаже - 10 лет. Индивидуальный пенсионный коэффициент составил 12,375, при требуемом 16,2.

Впоследствии ГУ - Управление Пенсионного фонда РФ в г. Сегеже Республики Карелия (межрайонное) 20.04.2021 в решение от 23.12.2019 года внесены изменения, произведен перерасчет страхового стажа.

Согласно решению страховой стаж истца составил 16 лет 02 месяца 09 дней, при требуемом стаже - 10 лет, индивидуальный пенсионный коэффициент составил 12,375, при требуемом 16,2. При этом учтены начисленные страховые взносы в размере 50807,92 руб. Среди прочих, истцу в страховой стаж ответчиком был зачтен период отбывания наказания в исправительном учреждении с 22.01.1999 по 18.06.2010.

Так, постановлением Сегежского городского суда Республики Карелия от 27.03.2015, оставленным без изменения постановлением Президиума Верховного Суда Республики Карелия от 25.11.2015, в рамках рассмотрения вопроса о реабилитации истца, возмещении причиненного ему имущественного ущерба, связанного с незаконным привлечением к уголовной ответственности, с Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Карелия за счет казны Российской Федерации в пользу Тимофеева А.А. взыскано в возмещение утраченного заработка 1438630,80 руб. за период с 22.01.1999 по 18.06.2010. Суд также обязал Министерство финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Республике Карелия за счет казны Российской Федерации перечислить в Пенсионный фонд РФ на лицевой счет Тимофеева А.А. страховые взносы в размере 316498,78 руб. и обязал Пенсионный фонд Российской Федерации зачесть в страховой стаж для назначения пенсии Тимофееву А.А. период отбывания наказания в местах лишения свободы с 22.01.1999 по 18.06.2010.

Тимофеев А.А. обратился в Министерство финансов РФ с заявлением о перечислении страховых взносов в размере 316498,78 руб. на его личный счет, открытый в ПАО «Сбербанк России». Данные денежные средства были перечислены на счет истца в ПАО «Сбербанк России». Истец в пенсионный орган в счет оплаты страховых взносов данные денежные средства не перечислил.

Отказывая в удовлетворении заявленных истцом требований, суд не нашел оснований для учета страховых взносов в размере 316498,78 руб. для увеличения индивидуального пенсионного коэффициента истца, поскольку истец полученные от Министерства финансов РФ по исполнительному листу денежные средства не перечислил в пенсионный фонд, а учтенных страховых взносов пенсионным органом недостаточно для достижения индивидуального пенсионного коэффициента в размере 16,2, требуемого для установления истцу страховой пенсии по его обращению.

Однако с такими выводами суда первой инстанции судебная коллегия согласиться не может по следующим основаниям.

Согласно правовой позиции, выраженной в постановлении Конституционного суда Российской Федерации от 19.11.2015 №29-П, Конституция Российской Федерации закрепляет право каждого на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53), и в качестве гарантии его реализации устанавливает обязанность государства в случае нарушения органами публичной власти и их должностными лицами прав, охраняемых законом, обеспечивать потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52).

Конституционным гарантиям права на возмещение вреда, причиненного незаконным или необоснованным уголовным преследованием, корреспондируют положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 5 статьи 5, статья 3 Протокола № 7 к данной Конвенции) и Международного пакта о гражданских и политических правах (подпункт «а» пункта 3 статьи 2, пункт 5 статьи 9 и пункт 6 статьи 14), провозглашающие право каждого, кто стал жертвой незаконного ареста, заключения под стражу или судебной ошибки, на компенсацию и обязанность государства обеспечить эффективные средства правовой защиты нарушенных прав.

Из приведенных положений Конституции Российской Федерации и международно-правовых актов, основанных на принципах правового государства, верховенства права, юридического равенства и справедливости, следует, что государство, обеспечивая лицам, пострадавшим от незаконного и (или) необоснованного привлечения к уголовной ответственности на любой стадии уголовного судопроизводства, эффективное восстановление в правах, обязано гарантировать им и возмещение причиненного вреда. Соответственно, конкретизация конституционно-правового принципа ответственности государства за незаконные действия (или бездействие) органов государственной власти или их должностных лиц, по смыслу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от 02.03.2010 № 5-П, предполагает создание специальных публично-правовых механизмов, обеспечивающих восстановление нарушенных прав граждан, необоснованно подвергнутых от имени государства уголовному преследованию, в полном объеме.

Признавая пункт 1 статьи 10 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой содержащееся в нем нормативное положение во взаимосвязи с иными законодательными предписаниями позволяло не включать в страховой стаж гражданина, необоснованно привлеченного к уголовной ответственности и впоследствии реабилитированного, период, в течение которого он был временно отстранен от должности (работы) в связи с решением органа, осуществляющего уголовное преследование, о применении к нему данной меры процессуального принуждения, и тем самым препятствовало восстановлению его пенсионных прав, Конституционный Суд Российской Федерации одновременно предусмотрел, что до внесения в законодательство вытекающих из данного Постановления изменений в страховой стаж реабилитированного лица должен включаться весь период отстранения его от должности (работы) по правилам, предусмотренным для периода содержания под стражей. При этом федеральному законодателю было дано поручение внести в действующее правовое регулирование изменения, направленные на создание правового механизма восстановления пенсионных прав реабилитированных лиц, т.е. гарантирующего им пенсионное обеспечение на тех условиях, которые применялись бы к ним в случае отсутствия незаконного или необоснованного уголовного преследования.

Согласно ныне действующему в сфере пенсионного обеспечения правовому регулированию в страховой стаж включаются периоды работы и (или) иной деятельности, в течение которых уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации (п. 1 ст. 10 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», ч. 1 ст. 11 Федерального закона «О страховых пенсиях»), и наравне с ними в страховой стаж засчитываются иные (нестраховые) периоды, в том числе период содержания под стражей лиц, необоснованно привлеченных к уголовной ответственности и впоследствии реабилитированных, и период отбывания наказания этими лицами в местах лишения свободы и ссылке ( с 01.01.2002 - п. 5 п. 1 ст. 11 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», с 01.01.2015 – п. 5 ч. 1 ст. 12 Федерального закона «О страховых пенсиях»).

Между тем с 01.01.2015 страховая пенсия по старости назначается при наличии величины индивидуального пенсионного коэффициента не ниже 6,6 с последующим ежегодным увеличением на 2,4 до достижения величины 30 (ч. 3 ст. 35 Федерального закона «О страховых пенсиях»).

Индивидуальный пенсионный коэффициент - параметр, отражающий в относительных единицах пенсионные права застрахованного лица на страховую пенсию, сформированные с учетом начисленных и уплаченных в Пенсионный фонд Российской Федерации страховых взносов на страховую пенсию, предназначенных для ее финансирования, продолжительности страхового стажа, а также отказа на определенный период от получения страховой пенсии (п. 3 ст. 3 Федерального закона «О страховых пенсиях»).

При этом величина индивидуального пенсионного коэффициента выступает не только одним из условий назначения страховой пенсии по старости, но и важнейшим элементом формулы исчисления размера страховых пенсий. Начиная с 2015 года величина индивидуального пенсионного коэффициента определяется за каждый календарный год путем деления ежегодных отчислений страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации на страховую пенсию по старости в размере, эквивалентном индивидуальной части тарифа страховых взносов на финансирование страховой пенсии по старости, на нормативный размер страховых взносов на страховую пенсию по старости, рассчитываемый как произведение максимального тарифа отчислений на страховую пенсию по старости в размере, эквивалентном индивидуальной части тарифа страховых взносов на финансирование страховой пенсии по старости, и предельной величины базы для начисления страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации за соответствующий календарный год, с последующим умножением полученного результата на 10.

Предусмотрен также механизм преобразования пенсионных прав, приобретенных до 01.01.2015, в индивидуальный пенсионный коэффициент, в том числе для нестраховых периодов была определена величина пенсионного коэффициента в расчете на календарный год (части 10, 12 и 18 статьи 15 Федерального закона «О страховых пенсиях»).

Однако приведенные положения Федерального закона от 28.12.2013 № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», в отличие к примеру: от периода, в течение которого лица, необоснованно привлеченные к уголовной ответственности и впоследствии реабилитированные, были временно отстранены от должности (работы) в порядке, установленном уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации (п. 10 ч. 1 ст. 12 Федерального закона «О страховых пенсиях»), не содержат положений об определении величины пенсионного коэффициента в расчете на календарный год для нестрахового периода, предусмотренного п. 5 ч. 1 ст. 12 Федерального закона «О страховых пенсиях» - периода содержания под стражей лиц, необоснованно привлеченных к уголовной ответственности и впоследствии реабилитированных, и период отбывания наказания этими лицами в местах лишения свободы и ссылке.

При таком положении сложилась ситуация, при которой у истца к моменту достижения пенсионного возраста в период действия положений Федерального закона от 28.12.2013 № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», нестраховой период необоснованного привлечения к уголовной ответственности и отбывания наказания в местах лишения свободы в целях реабилитации был включен в страховой стаж на основании постановления Сегежского городского суда Республики Карелия от 27.03.2015, оставленного без изменения постановлением Президиума Верховного Суда Республики Карелия от 25.11.2015, без преобразования данного периода в индивидуальный пенсионный коэффициент.

Как следует из постановления Сегежского городского суда Республики Карелия от 27.03.2015, оставленного без изменения постановлением Президиума Верховного Суда Республики Карелия от 25.11.2015, суд обязал Министерство финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Республике Карелия за счет казны Российской Федерации перечислить в Пенсионный фонд РФ на лицевой счет Тимофеева А.А. страховые взносы в размере 316498,78 руб. за период необоснованного привлечения к уголовной ответственности и отбывания наказания в местах лишения свободы для восстановления пенсионных прав истца.

Однако Минфин России в лице Управления Федерального казначейства по Республике Карелия со ссылкой на положения ст. 242.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации перечислил страховые взносы в размере 316498,78 руб. не в Пенсионный фонд РФ на лицевой счет истца, а на расчетный счет в ПАО «Сбербанк России», указанный истцом в заявлении, не найдя исходя из положений ст. ст. 242.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации, оснований для возврата взыскателю документов, поступивших на исполнение.

Осуществление Минфином России выплат в пользу реабилитированного лица как сумм недополученного заработка, так и страховых взносов за счет казны Российской Федерации не соотносится с понятием плательщика страховых взносов применительно к порядку, установленному главой 34 Налогового кодекса Российской Федерации, Минфин России не является субъектом обязательного пенсионного страхования, не включен в систему обязательного пенсионного страхования, и тем самым для Минфина России не определен механизм перечисления страховых взносов в случае реабилитации лица на его лицевой счет в пенсионный орган.

В свою очередь для истца, получившего на свой расчетный счет в ПАО «Сбербанк России», от Минфина России страховые взносы, не установлен порядок самостоятельного внесения таких денежных средств на свой лицевой счет в пенсионном органе, как лица, также не относящегося, в данном случае, к субъектам обязательного пенсионного страхования.

Положения Федерального закона от 15.12.2001 №167-ФЗ «Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации» и Федерального закона от 01.01.1996 №27-ФЗ «Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования» также не устанавливают норм, позволяющих обеспечить восстановление пенсионных прав реабилитированным лицам, незаконно подвергнутым уголовному преследованию, не субъектам обязательного пенсионного страхования.

Положения ст. 242.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации были предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации, правовые позиции по которым выражены в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 02.03.2010 № 5-П.

Так, Конституционный Суд Российской Федерации отметил, что государство, обеспечивая лицам, пострадавшим от незаконного и (или) необоснованного привлечения к уголовной ответственности на любой стадии уголовного судопроизводства, эффективное восстановление в правах, обязано гарантировать им возмещение причиненного вреда, в том числе путем компенсации из средств государственного бюджета. Предусматривая специальные механизмы восстановления нарушенных прав для реализации публично-правовой цели - реабилитации каждого, кто незаконно и (или) необоснованно подвергся уголовному преследованию, федеральный законодатель не должен возлагать на гражданина, как более слабую сторону в этом правоотношении, излишние обременения, связанные с произвольными решениями и действиями органов исполнительной власти, а, напротив, обязан создавать процедурные условия для скорейшего определения размера причиненного вреда и его возмещения, во всяком случае не подвергая сомнению принцип исполняемости принятых решений о выплатах компенсации вреда реабилитированным лицам.

Как неоднократно подчеркивал Конституционный Суд Российской Федерации, ни конституционное право на судебную защиту, ни принципы состязательности и равноправия сторон, ни общеправовой принцип равенства не предполагают выбор гражданином по своему усмотрению любых способов и процедур судебной защиты (Постановления от 28.01.1997 № 2-П, от 16.07.2004 № 15-П и др.), законодатель же управомочен как на установление процедур, в рамках которых осуществляется возмещение вреда реабилитированным лицам, так и на дальнейшее их совершенствование, если эти процедуры недостаточно ясны или пробельны (Постановления от 02.02.1996 № 1-П, от 17.07.2002 № 13-П, от 20.02.2006 № 1-П и др.).

Отсутствие такого законодательного механизма не может приостанавливать реализацию конституционного права граждан на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, гарантированного Конституцией Российской Федерации.

Согласно позиции представителя Пенсионного фонда РФ, выраженной в суде апелляционной инстанции, судебное постановление в отношении истца о перечислении страховых взносов Минфином РФ в пенсионный орган до настоящего времени не исполнено. Представитель Минфина РФ в судебном заседании суда апелляционной инстанции полагал об отсутствии у Минфина РФ возможности исполнить судебное постановление.

С учетом вышеизложенного, не преобразование нестрахового периода с 22.01.1999 по 18.06.2010 отбывания истцом наказания в местах лишения свободы и впоследствии реабилитированного в индивидуальный пенсионный коэффициент; не исполнение государством обязанности по перечислению за указанный период за истца страховых взносов в пенсионный орган, исключило для истца реализацию его пенсионных прав на установление страховой пенсии.

В этой связи, не обеспечение со стороны государства эффективного средства для правовой защиты нарушенных прав истца в области пенсионного обеспечения повлекло для него неблагоприятные последствия фактически в виде возложения на истца ответственности за незаконные действия (или бездействие) органов государственной власти или их должностных лиц, необоснованным уголовным преследованием истца от имени государства, тем самым вред, причиненный истцу в результате незаконного уголовного преследования и лишения его свободы на срок более 10 лет, остался не возмещенным, что не допустимо с учетом вышеприведенных правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации.

На основании изложенного, судебная коллегия полагает возможным в отсутствие, в настоящее время, иного механизма для восстановления нарушенных прав истца, зачесть страховые взносы в размере 316498,78 руб., которые были обязаны к перечислению Минфином РФ по судебному постановлению, на лицевой счет истца в пенсионный орган для расчета индивидуального пенсионного коэффициента истца с целью определения его права на установление страховой пенсии.

Согласно представленному расчету пенсионного органа при соответствующем зачете суммарный ИПК составит 34,031, что выше требуемой величины индивидуального пенсионного коэффициента в размере 16,2 для установления истцу страховой пенсии.

Таким образом, по обращению истца к ответчику 14.10.2019 с заявлением о назначении страховой пенсии по старости на момент принятия ГУ-Управление Пенсионного фонда РФ в г Сегеже Республики Карелия (межрайонное) решения от 23.12.2019 № в соответствии со ст. 8 Федерального закона от 28.12.2013 № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», страховой стаж составил: 16 лет 02 месяца 09 дней, при требуемом стаже - 10 лет, индивидуальный пенсионный коэффициент составил 34,031, при требуемом 16,2.

При таких обстоятельствах, решение суда подлежит отмене на основании положений п.п. 1, 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с принятием нового решения об удовлетворении иска о возложении на Государственное учреждение - Отделение Пенсионного фонда РФ по Республики Карелия обязанности назначить Тимофееву А. А., ХХ.ХХ.ХХ года рождения, страховую пенсию по старости с 14.10.2019.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Сегежского городского суда Республики Карелия от 22 апреля 2021 г. по настоящему делу отменить. Принять по делу новое решение.

Обязать Государственное учреждение - Отделение Пенсионного фонда РФ по Республики Карелия назначить Тимофееву А. А., ХХ.ХХ.ХХ года рождения, страховую пенсию по старости с 14.10.2019.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия.

Вступившие в законную силу судебные акты могут быть обжалованы в кассационном порядке в течение трех месяцев со дня их вступления в законную силу в Третий кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции, принявший решение.

Председательствующий

Судьи