Решение по делу № 11-14751/2022 от 26.10.2022

Судья Шкерина О.С.

дело № 2-253/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

№ 11-14751/2022

24 ноября 2022 года                      город Челябинск

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего         Сакуна Д.Н.,

судей                  Елгиной Е.Г., Манкевич Н.И.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Алёшиной К.А.,

с участием прокурора Рыскиной О.Я.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Гакало Сергея Алексеевича, Тепловой Александры Сергеевны к Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Районная больница г.Аша» о взыскании денежной компенсации морального вреда и материального ущерба,

по апелляционным жалобам Гакало Сергея Алексеевича, Тепловой Александры Сергеевны, Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Районная больница г.Аша» на решение Ашинского городского суда г. Аши Челябинской области от 05 июля 2022 года.

Заслушав доклад судьи Елгиной Е.Г. об обстоятельствах дела, доводах апелляционных жалоб, заключение прокурора о законности судебного решения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Гакало С.А., Теплова А.С. обратились в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Районная больница г. Аша» (далее ГБУЗ «Районная больница г. Аша»), просили взыскать в счет компенсации морального вреда по 2 000 000 рублей в пользу каждого, в пользу Тепловой А.С. материальный ущерб в сумме 57200 рублей. В обоснование заявленных требований истцы указали, что оказание ненадлежащей медицинской помощи в период с 16 августа по 23 августа 2021 года медицинскими работниками ГБУЗ «Районная больница г.Аша» повлекло смерть ФИО26 приходившейся истцам супругой и матерью соответственно. Действиями ответчика истцам причинены нравственные страдания, денежную компенсацию морального вреда каждый из них оценивает в 2 000 000 рублей. Также просят взыскать расходы на ритуальные услуги в сумме 57200 рублей, понесенные Тепловой А.С. (л.д. 4-5 том 1).

Истец Гакало С.А. при надлежащем извещении участия в судебном заседании не принимал, просил о рассмотрении дела в его отсутствие, в ходе рассмотрения дела судом заявленные требования поддержал по основаниям, изложенным в исковом заявлении.

Истец Теплова А.С., представитель истцов адвокат Бадретдинов А.М., действующий на основании ордера от 18 марта 2022 года (л.д. 18 том 1), в судебном заседании заявленные требования поддержали по основаниям, изложенным в исковых заявлениях.

Представитель ответчика адвокат Соболева Н.И., действующая на основании доверенности от 21 апреля 2022 года (л.д. 153 том 1), в судебном заседании иск не признала.

Третьи лица Гакало С.С. и Лисицина Н.С. в судебном заседании заявленные требования поддержали.

Третьи лица Климова А.А., Кулебина А.В., Батюк Н.А., Рябинина Е.С., представители третьих лиц Правительства Челябинской области, Министерства здравоохранения Челябинской области при надлежащем извещении в судебное заседание не явились, об отложении рассмотрения дела не просили, возражения на иск не представили. Дело рассмотрено в их отсутствие.

Прокурор в заключении полагал требования о взыскании денежной компенсации морального вреда обоснованными, размер компенсации оставил на усмотрение суда. Считал, что требование о возмещении материального вреда не подлежит удовлетворению.

Решением суда иск удовлетворен частично. С ГБУЗ «Районная больница г. Аша» в пользу Гакало С.С. взыскана денежная компенсация морального вреда 150000 рублей, в пользу Тепловой А.С. - 100000 рублей. В остальной части иска отказано (л.д. 194-204 том 1).

Определением суда от 11 июля 2022 года в указанном решении суда исправлена описка. В вводной части решения суда в качестве секретаря судебного заседания указана ФИО12, вместо ФИО13 (л.д. 205 том 1).

В апелляционной жалобе истцы Гакало С.А., Теплова А.С. просят решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

В обоснование доводов апелляционной жалобы указывают, что при вынесении решения суд сослался на отсутствие причинно- следственной связи между дефектами (недостатками) оказания медицинской помощи и смертью ФИО3, также суд указал, что умершая, <данные изъяты>, не вакцинировалась. Полагают решение суда первой инстанции в части уменьшения размера компенсации морального вреда необоснованным.

Обращаясь в ГБУЗ «Районная больница г. Аша» за медицинской помощью ФИО3 рассчитывала на добросовестное, профессиональное отношение сотрудников больницы к своим обязанностям. Полагают бесспорно установленным факт ненадлежащего оказания медицинской помощи умершей. Факт ненадлежащего оказания медицинской помощи подтверждается заключением Территориального фонда обязательного медицинского страхования в Челябинской области от 21 декабря 2021 года. Не согласны с выводом суда о том, что отсутствие вакцинации при наличии у умершей хронических заболеваний, может влиять на размер компенсации морального вреда. Более того, если бы не запрет врача Климовой А.А., то ФИО3 обязательно бы вакцинировалась. Считает, что в данном случае имеет место косвенная (опосредованная) связь между дефектами (недостатками) оказания медицинской помощи ГБУЗ «Районная больница г. Аша» и смертью ФИО3. Полагают, что суд не в полной мере принял во внимание обстоятельства причинения вреда, недобросовестное и непрофессиональное отношение сотрудников медицинского учреждения к своим должностным обязанностям, характер причиненных им нравственных страданий, степень вины причинителя вреда, и не руководствовался принципами разумности и справедливости (л.д. 1-2 том 2).

В апелляционной жалобе ГБУЗ «Районная больница г. Аша» просит решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований.

Просит учесть заключение эксперта ГБУЗ «Челябинское областное бюро судебно- медицинской экспертизы» от 12 января 2022 года №328/21-Б, выполненное в рамках уголовного дела, из которого следует, что причинно- следственная связь между действиями (бездействием) медицинских работников ГБУЗ «Районная больница г. Аша» и наступлением смерти ФИО3 отсутствует. Дефекты оказания медицинской помощи, которые могли бы повлиять на исход оказания помощи, также отсутствуют. Также не установлена косвенная причинно- следственная связь между дефектами (недостатками) оказания помощи и смертью ФИО3.

Однако суд приходит к выводу, что юридическое значение само по себе может иметь наличие дефектов при оказании медицинской помощи, которые могут способствовать ухудшению здоровья ФИО3 и ограничивать ее помощь своевременного и отвечающего установленного стандартам лечения. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе, по причине таких дефектов ее оказания как несвоевременная (неправильная) диагностика заболевания и не проведение пациенту всех необходимых лечебных мероприятий, направленных на устранения патологического состояния здоровья, причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его близким родственникам, что является основанием для компенсации морального вреда, с чем они не согласны.

Просит учесть, что Гакало С.А. отказался от назначения и проведения повторной судебно- медицинской экспертизы, согласился с прекращением уголовного дела.

Учитывая отсутствие причинно- следственной связи между действиями (бездействием) медицинских работников ГБУЗ «Районная больница г. Аша» и наступлением смерти ФИО3, отсутствие дефектов, недостатков оказания медицинской помощи, которые могли бы повлиять на исход оказания медицинской помощи, учитывая, что ухудшение состояния здоровья ФИО14 было вызвано характером и тяжестью заболевания – молниеносное течение инфекционного заболевания у пациента с высоким риском тяжелого течения заболевания (наличие <данные изъяты> отсутствие вакцинации против COVID-19), а не дефектами оказания медицинской помощи, которые не причинили вред здоровью, считает исковые требования не подлежащими удовлетворению (л.д. 227-229 том 1).

О времени и месте рассмотрения дела истец Гакало С.А., Теплова А.С., ответчик ГБУЗ «Районная больница г. Аша», третьи лица Гакало С.С. и Лисицина Н.С., Климова А.А., Кулебина А.В., Батюк Н.А., Рябинина Е.С., Правительство Челябинской области, Министерство здравоохранения Челябинской области извещены надлежащим образом, в судебное заседание не явились, своих представителей не направили, с ходатайством об отложении судебного заседания не обратились. С учетом положений ст.ст. 167,327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия определила рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, проверив законность и обоснованность решения суда, в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены (изменения) постановленного решения по указанным доводам.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, Гакало Сергей Александрович ДД.ММ.ГГГГ года рождения с 31 декабря 1974 года состоял в зарегистрированном браке с ФИО3 ДД.ММ.ГГГГ года рождения (л.д.94 том 1), истец Теплова (ранее Гакало) Александра Сергеевна ДД.ММ.ГГГГ года рождения является их дочерью (л.д.92 том ).

ФИО3 умерла ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 13 том 1).

По факту смерти ФИО3 было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 Уголовного кодекса Российской Федерации, которое постановлением следователя следственного отдела по г.Аша следственного управления следственного комитета Российской Федерации по Челябинской области от 28 февраля 2022 года в отношении сотрудников ГБУЗ «Районная больница г.Аша» Климовой А.А., Кулебиной А.В., Батюк Н.А., было прекращено по п.2 ст.24 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием признаков преступления (л.д.14-28 том 1).

Как следует из заключения судебно- медицинской экспертизы, проведенной ГБУЗ «Челябинское областное бюро судебно- медицинской экспертизы» в рамках указанного уголовного дела от 12 января 2022года №-Б, комиссия экспертов считает, что смерть ФИО14 наступила от заболевания «коронавирусная инфекция, вызванная COVID-19», между указанным заболеванием, его закономерными последствиями и наступлением смерти имеется прямая причинно-следственная связь. Достоверно установить время возникновения заболевания экспертным путем не представляется возможным. Согласно зафиксированным анамнестическим данным, первые клинические симптомы заболевания были отмечены 17 августа 2021 года.

Также комиссией экспертов при анализе медицинской документации были установлены дефекты оказания медицинской помощи ФИО3 сотрудниками ГБУЗ «Районная больница г.Аша»:

- при первичном осмотре 17.08.2021г. не описан эпидемиологический анамнез;

- при оказании медицинской помощи на стационарном этапе не исследован Д-димер, СРБ;

- не выполнено измерение гликемии (уровня сахара в крови) в первые сутки 4 раза;

- не выполнено исследование уровня гликированного гемоглобина (HbAlc) – теста на хронические нарушения уровня сахара в крови;

- не выполнен расчет индивидуального целевого уровня гликированного гемоглобина и целевые значения гликемии натощак и через 2 часа после еды и на ночь;

- не проведена консультация эндокринолога;

- не проводился контроль уровня лактации крови и кетоновых тел в моче;

-выявлены дефекты лабораторной диагностики коронавирусной инфекции – не получен результат комбинированного ротоглоточного мазка на РНК коронавируса SarsCOV2 от 18 августа 2021 года, не проведено повторное взятие мазка (л.д.142-148 том 1).

В акте проверки Минздрава Челябинской области от 29 октября 2021 года №377/21вк указаны следующие дефекты оказания медицинской помощи ФИО3 в ГБУЗ «Районная больница г.Аша»: необоснованное назначение антибиотикотерапии пациенту с вирусной патологией, в записях врача нет указаний на активное наблюдение пациента, не указано, как пациентка получила лекарственные препараты, направление на проведение МСКТ ОГК и госпитализацию показаны в день обращения 17.08.2021г, учитывая давность заболевания и возраст пациента, сопутствующий <данные изъяты>, при назначении диагностических обследований МСКТ ОКТ не указаны сроки обследования, нет результатов обследований на ферритин, АЧТВ, Д-димер, прокальцитонин, ЛДГ.

Согласно вышеуказанному заключению экспертов, установленные дефекты медицинской помощи не стали причиной возникновения и развития у пациентки заболевания, не вызвали развитие каких-либо неблагоприятных последствий (несвойственных осложнений или новых патологических состояний). Поэтому прямой причинно-следственной связи между указанными дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти ФИО3 от заболевания не имеется (л.д.134-135 том 1).

Как следует из медицинских карт ФИО3, карты вызова скорой медицинской помощи:

17 августа 2021 года в 09:00 часов от ФИО3 поступил вызов врача по месту жительства последней, врач-терапевт поликлиники № 2 г.Сим ГБУЗ РБ г.Аши Климова А.А. посетила ФИО3 дома, после осмотра выставила диагноз «Новая коронавирусная инфекция? ОРВИ средней степени тяжести», назначила соответствующее лечение, направила на сдачу ПЦР-теста, выдала направления на анализы, назначила вызов к терапевту на 20 августа 2021 года 18 августа 2021 года ФИО3 сдала анализы мочи и крови, сдала мазок на ПЦР-тест. 18 августа 2021 года были проведены анализы мочи и крови, 24 августа 2021 года отобранный для ПЦР-теста мазок поступил в лабораторию ГБУЗ «Районная больница г.Сатка» для исследования. 20 августа 2021 года в связи с плохим самочувствием ФИО3 в больницу на прием к терапевту не пошла, вновь вызвала врача на дом, в этот же день ее посетила врач-терапевт поликлиники № 2 г.Сим ГБУЗ РБ г.Аши Климова А.А., после осмотра выставила диагноз «Новая коронавирусная инфекция, вызванная COVID-19, не подтвержденная. Другая вирусная <данные изъяты>?», выдала направление на компьютерную томографию легких, к врачу-инфекционисту для решения вопроса о госпитализации в инфекционное отделение. 21 августа 2021 года ФИО3 в 12:45 часов доставлена машиной скорой медицинской помощи из г.Сим в поликлинику г.Аши, прошла компьютерную томографию легких, у нее выявлен патологический процесс – левое легкое 65%, правое легкое 45%, в связи с чем 21 августа 2021 года в 13:40 часов ФИО3 госпитализирована в инфекционное отделение ГБУЗ «Районная больница г.Аша» с диагнозом «<данные изъяты> <данные изъяты>», где проходила лечение в соответствии с назначениями врача. 23 августа 2021 года в 04:00 часов поступил экстренный вызов врача в палату ФИО3, у нее отсутствовало сознание, дыхание, начаты реанимационные мероприятия, в 04:30 реанимационные мероприятия окончены без эффекта, зафиксирована смерть пациентки.

Также усматривается, что она <данные изъяты> (л.д.130,149-150 том 1)

Частично удовлетворяя требования о компенсации морального вреда, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что в данном случае юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания медицинским персоналом ГБУЗ «Районная больница г.Аша» могли способствовать ухудшению состоянию здоровья ФИО3 и ограничивать ее право на получение своевременного и отвечающего установленным стандартам лечения. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине таких дефектов ее оказания как несвоевременная (неправильная) диагностика заболевания и непроведение пациенту всех необходимых лечебных мероприятий, направленных на устранение патологического состояния здоровья, причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации такого вреда, в связи с чем, требования истцов Гакало С.А. и Тепловой А.С., приходящихся близкими родственниками ФИО3, о взыскании с ответчика в их пользу денежной компенсации морального вреда подлежат удовлетворению.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции принял во внимание обстоятельства причинения вреда, отсутствие причинно-следственной связи между допущенными медицинским учреждением дефектами оказания медицинской помощи и смертью ФИО3, характер перенесенных истцами нравственных страданий, степень вины причинителя вреда, руководствуясь принципами разумности и справедливости, пришел к выводу, что компенсация в заявленном истцами размере, является завышенной. При этом суд также учел, что при проведении судебно-медицинской экспертизы не выявлено фактов, указывающих на то, что установленные дефекты оказания медицинской помощи снизили эффективность проводимого лечения, количество лиц, имеющих право на возмещение морального вреда, принял во внимание, что Теплова А.С. со своей матерью ФИО3 совместно не проживала и совместного хозяйства не вела, указанное лицо у нее на иждивении не находилось. С учетом изложенного, пришел к выводу, что разумным и справедливым необходимо определить денежную компенсацию в размере 150000 рублей в пользу Гакало С.А., в размере 100000 рублей в пользу Тепловой А.С..

Отказывая в удовлетворении требований Тепловой А.С. о взыскании расходов на погребение, суд первой инстанции обоснованно указал, что в силу ст. 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации расходы на погребение подлежат возмещению причинителем вреда, чьи действия состоят в причинно- следственной связи со смертью потерпевшего, что в данном случае отсутствует.

Судебная коллегия оснований не согласиться с приведенными выводами суда первой инстанции не усматривает, поскольку эти выводы соответствуют материалам дела, нормам права, подлежащим применению к спорным отношениям, и доводами апелляционных жалоб не опровергаются.

В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с конституцией Российской Федерации (ч.1 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ч.2 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст. 18 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч.1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации установлены общие основания ответственности за причинение вреда.

Согласно данной норме закона вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее также - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В ст. 4 указанного Федерального закона закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (п.п. 1,2,5-7).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п.п. 3,9 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В п. 21 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч.2 ст. 64 вышеназванного Федерального закона формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч.ч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

П. 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ч.1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

П.1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Исходя из положений Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, ст.ст. 150,151 Гражданского кодекса Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В соответствии с п.1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064-1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п.2 чт. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, гражданское законодательство, предусматривая в качестве способа защиты гражданских прав компенсацию морального вреда, устанавливает общие принципы для определения размера такой компенсации (ст.ст. 151,1101 Гражданского кодекса Российской Федерации). Поэтому суд, определяя размер подлежащего компенсации морального вреда по основаниям, предусмотренным в статье 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, в совокупности оценивает конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнося их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности; также при определении размера компенсации вреда суд должен учитывать требования разумности и справедливости (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 15 июля 2004 года №276-0, от 25 сентября 2014 года №1842-О и др.).

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Как разъяснено в п. п. 48,49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года №33 « О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2,3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации»).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Анализ материалов дела свидетельствует о том, что выводы суда первой инстанции соответствуют фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильной системной оценке подлежащих применению норм материального права, отвечают правилам доказывания и оценки доказательств. Обстоятельства дела, установленные судом первой инстанции, а также его выводы не опровергнуты ответчиком ни в суде первой, ни в суде апелляционной инстанции.

Как указал ответчик в апелляционной жалобе, им не оспаривается заключение экспертов ГБУЗ «Челябинское областное бюро судебно- медицинской экспертизы», выполненное в рамках уголовного дела. Судебная коллегия полагает, что указанное заключение отвечает признакам относимости и допустимости доказательств, оценено судом первой инстанции в совокупности с другими доказательствами - актом проверки Минздрава Челябинской области от 29 октября 2021 года №377/21вк, которое также отвечает признакам относимости и допустимости. Указанные доказательства согласуются между собой и иными допустимыми доказательствами не опровергаются.

Судом апелляционной инстанции ответчику было разъяснено право предоставления суду апелляционной инстанции нового доказательства в виде заключения судебно- медицинской экспертизы, ответчик указал, что просить назначить указанную экспертизу не намерен.

Более того, суд первой инстанции при разрешении заявленных требований в части установления недостатков оказания медицинской помощи ссылался именно на заключение экспертов ГБУЗ «Челябинское областное бюро судебно- медицинской экспертизы».

Судебная коллегия считает, что вопреки доводам апелляционной жалобы ответчика, судом первой инстанции все юридические значимые обстоятельства по делу определены верно, доводы участников процесса проверены с достаточной полнотой, выводы суда, изложенные в решении, соответствуют собранным по делу доказательствам, соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения. Мотивы, по которым суд первой инстанции пришел к своим выводам, подробно приведены в обжалуемом судебном постановлении и в дополнительной аргументации не нуждаются.

Отсутствие прямой причинно-следственной связи между оказанием ненадлежащим образом медицинских услуг и наступлением смерти ФИО3, не является основанием для освобождения ответчиков от гражданско-правовой ответственности, поскольку в данном случае были установлены дефекты (недостатки) оказания медицинским персоналом ГБУЗ «Районная больница г.Аша», которое могли способствовать ухудшению состоянию здоровья ФИО3 и ограничивать ее право на получение своевременного и отвечающего установленным стандартам лечения, а именно, несвоевременная (неправильная) диагностика заболевания и непроведение пациенту всех необходимых лечебных мероприятий, направленных на устранение патологического состояния здоровья

Как правомерно указал суд первой инстанции, со ссылкой на вышеприведенные правовые нормы, отсутствие прямой причинно-следственной связи между оказанием ненадлежащим образом медицинских услуг и наступлением смерти пациента, не является основанием для освобождения ответчика от гражданско-правовой ответственности.

Судебная коллегия считает, что, как прямая причинно-следственная связь, так и косвенная, свидетельствуют о вине ответчиков при оказании пациенту ФИО3 медицинских услуг, различия заключаются лишь в степени вины.

Иные доводы, приведенные в апелляционной жалобе ГБУЗ «Районная больница г.Аша», сводящиеся к утверждениям об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований, повторяют правовую позицию ответчика, выраженную в суде первой инстанции, были предметом исследования и оценки суда, получили надлежащую правовую оценку в обжалуемом судебном акте и отклонены как несостоятельные с изложением мотивов отклонения, выводы суда первой инстанции не опровергают, не содержат указаний на нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, фактически сводятся к иной оценке установленных судом обстоятельств и собранных по делу доказательств.

Ввиду изложенного выводы суда первой инстанции о наличии оснований для компенсации морального вреда истцам являются обоснованными, доводами апелляционной жалобы ответчика не опровергаются.

Также судебная коллегия полностью соглашается с приведенными выводами суда в части определения размера компенсации морального вреда и считает, что они основаны на надлежащей оценке доказательств по делу, сделаны в строгом соответствии с правилами ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения и при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Представленным сторонами доказательствам судом первой инстанции дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств суд отразил в постановленном судебном акте. Нарушений требований процессуального законодательства, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора в указанной части, судом также не допущено.

Доводы апелляционной жалобы истцов о несогласии с размером взысканной суммы компенсации морального вреда отклоняются судебной коллегией, поскольку, апелляционная жалоба не содержит ссылок на какие-либо доказательства, которые не были исследованы судом первой инстанции и могли бы иметь существенное значение при определении размера компенсации морального вреда, влияли бы на обоснованность и законность судебного акта либо опровергали выводы суда первой инстанции.

Стороне истца судом апелляционной инстанции было предложено предоставить дополнительные доказательства, подтверждающие размер компенсации морального вреда в заявленной сумме, также разъяснено право заявить ходатайство о назначении по делу судебно- медицинской экспертизы.

Между тем, ходатайство о назначении по делу судебно- медицинской экспертизы истицами в суде апелляционной инстанции заявлено не было. Имеющиеся в деле заключение экспертов ГБУЗ «Челябинское областное бюро судебно- медицинской экспертизы», акт проверки Минздрава Челябинской области от 29 октября 2021 года №377/21вк иными допустимыми доказательства не опровергнуты.

Представленные в суд апелляционной инстанции в качестве новых доказательств сведения с места жительства, фотографии выводы суда первой инстанции в части определения размера компенсации морального вреда не опровергают, поскольку указанные обстоятельства были учтены судом при определении размера компенсации морального вреда.

Действительно, при определении размера компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел, что основными причинами неблагоприятного исхода в данном случае следует считать молниеносное течение инфекционного заболевания у ФИО3 с высоким риском тяжелого течения заболевания (наличие <данные изъяты>). Однако указанный факт был установлен заключением ГБУЗ «Челябинское областное бюро судебно- медицинской экспертизы», и ничем не опровергнут.

Довод апелляционной жалобы истцов о том, что если бы не запрет врача Климовой А.А., то ФИО3 обязательно бы вакцинировалась, допустимыми доказательствами не подтвержден.

Объем допущенных нарушений лечебного учреждения, форма и степень его вины установлены судом на основании допустимых доказательств и обоснованно учтены судом первой инстанции при определении размера компенсации морального вреда.

Довод апелляционной жалобы и том, что факт ненадлежащего оказания медицинской помощи подтверждается заключением Территориального фонда обязательного медицинского страхования в Челябинской области от 21 декабря 2021 года не может являться основанием к изменению решения суда. Указанное заключение было исследовано судом первой инстанции (л.д. 137), из указанного заключения следует, что экспертами по данному факту установлено не выполнение, несвоевременное или ненадлежащее выполнение необходимых пациенту диагностических и (или) лечебных мероприятий, оперативных вмешательств.

К указанному заключению приложены протоколы оценки качества медицинской помощи (л.д. 139-141), из которых усматривается один недостаток оказания медицинской помощи – нет рекомендаций по лечению 20 августа 2021 года. При этом отражено, что указанный недостаток не повлиял на исход.

Судебная коллегия с учетом заключения экспертов ГБУЗ «Челябинское областное бюро судебно- медицинской экспертизы», акта проверки Минздрава Челябинской области от 29 октября 2021 года №377/21вк и выявленных в них недостатков оказания медицинской помощи, руководствуясь ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, полагает, что указанный недостаток не может являться основанием для увеличения взысканной судом компенсации морального вреда.

В решении суда первой инстанции приведены мотивы, по которым суд пришел к выводу о снижении взыскиваемой компенсации морального вреда и в связи с чем, указанная компенсации была снижена дочери в большем размере. Суд первой инстанции также учел возраст умершей, возраст истцов, продолжительность брака супругов.

Вопреки доводам апелляционной жалобы истцов косвенная (опосредованная) связь в данном случае судом была установлено. Объем выявленных недостатков и их характер были учтены судом первой инстанции при определении взыскиваемого размера компенсации морального вреда.

Апелляционная жалоба ответчиков не содержит отдельных доводов по которым ГБУЗ «Районная больница г.Аша» не согласно с взысканной судом компенсацией морального вреда, дополнительных доказательств, которые могли бы повлиять на размер взысканной компенсации ответчиком в суд апелляционной инстанции также не предоставлено. Суд первой инстанции при определении размера учел все имеющиеся в деле доказательства и дал им оценку, отвечающую требованиям закона.

Требования Тепловой А.С. о взыскании расходов на погребение разрешены судом первой инстанции с учетом положений ст.ст. 15,1064, 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом разъяснений, содержащихся в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина».

Апелляционная жалоба истцов не содержит отдельных самостоятельных доводов по несогласию с решением суда в указанной части. Судебная коллегия не находит оснований для выхода за пределы доводов апелляционной жалобы.

Иные доводы апелляционных жалоб на правильность решения суда не влияют и не могут повлечь его отмену, поскольку направлены на переоценку доказательств об обстоятельствах, установленных и исследованных судом в соответствии с правилами ст.ст. 12,56 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и сводятся, по сути, к несогласию с выводом суда об их достаточности, к иной, нежели у суда оценке доказательств, фактических обстоятельств дела и подлежащих применению правовых норм, для чего оснований судебная коллегия не находит. Само по себе несогласие с оценкой и сделанными на ее основании выводами суда не свидетельствует о неправильности решения суда. Суд первой инстанции с достаточной полнотой исследовал обстоятельства дела. Значимые по делу обстоятельства судом установлены правильно. Нарушений норм материального и процессуального права коллегией не установлено, в связи с чем, оснований для отмены решения суда не имеется. Ссылок на какие-либо процессуальные нарушения, являющиеся безусловным основанием для отмены правильного по существу решения суда, апелляционные жалобы не содержат.

Руководствуясь статьями 327-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Ашинского городского суда г. Аши Челябинской области от 05 июля 2022 года в редакции определения суда об исправлении описки от 11 июля 2022 года оставить без изменения, апелляционные жалобы Гакало Сергея Алексеевича, Тепловой Александры Сергеевны, Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Районная больница г.Аша» – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 28 ноября 2022 года.