Решение по делу № 22-719/2024 от 14.02.2024

Председательствующий Морозова С.С.                           Дело № <...>

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г.Омск                                                     24 апреля 2024 года

Судебная коллегия по уголовным делам Омского областного суда в составе председательствующего судьи Смоль И.П.,

судей                                                          Штокаленко Е.Н., Курнышовой Е.Г.,

при секретаре                                            Левиной А.Ю.,

с участием прокурора                   Сумляниновой А.В.,

осужденных                       АСВ, СНВ,

ААВ, РДМ, СКК

адвокатов                                                   ТМН, САД,

ГЛС, Гридина В.М.,

Макаренкова А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению (основному и дополнительным) государственного обвинителя Гаркуши Д.Н., апелляционным жалобам адвокатов ТМН в интересах осужденного АСВ и дополнениям к ней, ГЛС в интересах осужденного ААВ и дополнениям к ней, САД в интересах осужденного СНВ, Гридина В.М. в интересах осужденного РДМ, Макаренкова А.А. в интересах осужденного СКК на приговор Октябрьского районного суда г. Омска от <...>, которым

АСВ, <...> года рождения, уроженец г. Омска, несудимый,

осужден по

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ЖПС) к 3 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ТВВ) к 3 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ЖЕМ) к 3 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении МГА) к 3 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ШСГ и ПСБ) к 3 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ИГИ) к 3 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ККВ) к 3 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении СЕВ) к 3 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ПЮВ) к 3 годам лишения свободы;

- по п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ЛЕА) в виде 3 лет лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ГНВ и ГДВ) к 3 годам лишения свободы;

п. «а» ч. 3 ст. 111 УК РФ к 3 годам лишения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, АСВ назначено наказание в виде 6 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

СНВ, <...> года рождения, уроженец <...> Омской области, гражданин РФ, ранее судимый,

осужден по

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ТВВ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ЖЕМ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении МГА) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ШСГ и ПСБ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ИГИ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ККВ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении СЕВ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ПЮВ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ЛЕА) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ГНВ и ГДВ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «а» ч. 3 ст. 111 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, СНВ назначено наказание в виде 5 лет лишения свободы.

В соответствии с ч. 5 ст. 74 УК РФ, ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенного наказания с наказанием, назначенным по приговору Куйбышевского районного суда г. Омска от <...>, окончательно назначено 5 лет 2 месяца лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

ААВ, <...> года рождения, уроженец г. Омска, несудимый

осужден по

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении МГА) к 1 году 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ШСГ и ПСБ) к 1 году 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ККВ) к 1 году 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении СЕВ) к 1 году 6 месяцам лишения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, ААВ назначено наказание в виде 2 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

РДМ, <...> года рождения, уроженец <...> Омской области, несудимый

осужден по

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ШСГ и ПСБ) к 2 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ИГИ) к 2 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ККВ) к 2 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении СЕВ) к 2 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ПЮВ) к 2 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ЛЕА) к 2 годам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ГНВ и ГДВ) к 2 годам лишения свободы;

п. «а» ч. 3 ст. 111 УК РФ к 2 годам 4 месяцам лишения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, РДМ назначено наказание в виде 3 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

СКК, <...> года рождения, уроженец г. Омска, ранее судимый:

<...> приговором Кировского районного суда г. Омска по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 158 УК РФ к 5 месяцам лишения свободы. Освободился <...> по отбытии срока наказания,

осужден по

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ЖПС) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ШСГ и ПСБ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ИГИ) к 1 году лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ККВ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (преступление в отношении ПЮВ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, СКК назначено наказание в виде 3 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Приговором разрешены вопросы по процессуальным издержкам, гражданским искам потерпевших, определена судьба вещественных доказательств.

    Заслушав доклад судьи Штокаленко Е.Н., выступления сторон, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором суда за принуждение к совершению сделки под угрозой применения насилия, повреждения чужого имущества, при отсутствии признаков вымогательства, совершенное организованной группой осуждены АСВ (8 преступлений), СНВ (7 преступлений), ААВ (2 преступления), РДМ (6 преступлений), СКК (5 преступлений).

Также за принуждение к совершению сделки под угрозой повреждения чужого имущества, при отсутствии признаков вымогательства, совершенное организованной группой осуждены АСВ (2 преступления), СНВ (2 преступления), ААВ (1 преступление), РДМ (1 преступление).

За принуждение к совершению сделки под угрозой применения насилия, при отсутствии признаков вымогательства, совершенное организованной группой осуждены АСВ (1 преступление), СНВ (1 преступление), ААВ (1 преступление).

АСВ, СНВ, РДМ также осуждены за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное организованной группой.

Преступления совершены в г. Омске при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании осужденные вину в принуждении потерпевших ЖПС, ТВВ, ЖЕМ, МГА, ПСБ и ШСГ, ИГИ, ККВ, СЕВ, ПЮВ, ЛЕА, ГНВ, ГДВ к сделке, а также в причинении ГДВ тяжкого вреда здоровью в составе организованной преступной группы не признали.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат ТМН в интересах осужденного АСВ выражает несогласие с приговором в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов, несправедливости назначенного наказания.

Оспаривает обоснованность осуждения АСВ по всем вмененным преступлениям.

Утверждает об отсутствии в действиях АСВ состава преступления, предусмотренного ст. 179 УК РФ.

В обоснование указывает, что обязательным условием для квалификации по ст. 179 УК РФ является наличие угрозы применения насилия, угрозы уничтожения или повреждения имущества, угрозы распространения сведения. При этом, по мнению автора жалобы, такая угроза может быть только вербальной, однако суд по эпизодам в отношении потерпевших ЖПС, ТВА, ШСГ и ПСБ, ИГИ, ККВ, ПЮВ, ЛЕА пришел к выводу об отсутствии каких-либо вербальных угроз в отношении потерпевших, однако вопреки диспозиции ст. 179 УК РФ опередил невербальные действия осужденных в контексте сложившейся ситуации как угрозу, т.е. вышел за пределы объективной стороны.

Обращает внимание, что потерпевшие ЖЕМ, МГА, СЕВ, ПСБ, ГНВ, ГДВ, ТВВ, ККВ, ИГИ, ПЮВ категорически отрицали высказывание угроз в их адрес, что исключает наличие в действиях АСВ состава преступления, предусмотренного ст. 179 УК РФ.

Оспаривает показания потерпевших ЛЕА, ЖПС о наличии со стороны осужденных угроз, полагая об их недостоверности вследствие наличия неприязни у потерпевших к осужденным. Данные показания не согласуются с материалами дела, в том числе с результатами ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров».

Выражает несогласие с выводами суда о реальности угрозы, полагая о неприменимости указанного термина к объективной стороне преступления, предусмотренного ст. 179 УК РФ. Полагает, что при отсутствии вербальных угроз, даже в случае их восприятия потерпевшими, как реальных, состав указанного преступления отсутствует.

Полагает о неверной оценке судом материалов, полученных при проведении ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров». Настаивает на том, что материалы ПТП не содержат сведений, подтверждающих наличие угроз в адрес потерпевших, а также доказательств об организованной группе.

Анализируя результаты данного оперативно-розыскного мероприятия, делает выводы об осуществлении АСВ законной риелторской деятельности.

Оспаривает наличие организованной преступной группы, обращая внимание, что АСВ с потерпевшими ЛЕА, СЕВ, ПЮВ, ГДВ, ГНВ, ПСБ, ШСГ знаком не был, исполнить объективную сторону преступления не мог, а способ передачи указания на совершение преступлений исполнителям стороной обвинения не доказан.

О законности действий осужденных в качестве риелторской, по мнению автора жалобы, свидетельствуют показания    свидетелей ЯВВ и МЕН

Обращает внимание, что    показания свидетеля КСН и подсудимого ГЕС оглашены с нарушением норм УПК РФ и являются недопустимыми доказательствами. Считает, что ГЕС, присвоив имущество АСВ, оговорил последнего из-за конфликта интересов между ними. Показания же свидетеля КСН, не являющего очевидцем, являются предположением, домыслами.

Кроме того, обращает внимание, что ГЕС на предварительном следствии сообщил, что присвоил себе имущество АСВ на сумму не менее двух с половиной миллионов рублей, а также рассказал о конфликте интересов между ними. Полагает, что ГЕС дал ложные показания, оговорив АСВ

Считает, что ошибочная версия обвинения о наличии организованной группы была без проверки принята судом при постановлении обжалуемого приговора.

Недоказанность признака организованной группы с излишне вмененными признаками «с применением насилия» по некоторым составам, влечет переквалификацию на ч. 1 ст. 179 УК РФ, сроки давности привлечения к уголовной ответственности по которой истекли.

Оспаривает выводы суда о виновности АСВ в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 111 УК РФ.

Указывает, что потерпевший ГДВ в судебных заседаниях не говорил о причинении ему телесных повреждениях кем-то из подсудимых. Кроме того, не сообщал суду и о каком -либо психогенном факторе внешней среды, связанном с подсудимыми. Таким образом, действиями последних нарушений анатомической целостности и физиологической функции органов и тканей потерпевшему ГДВ причинено не было, что в соответствии с п. 6.8. приказа Минздрасоцразвития РФ № <...>н исключает осуждение за причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее психическое расстройство.

Оспаривает допустимость в качестве доказательств виновности АСВ – заключений эксперта, в том числе по наличию причинно-следственной связи между действиями подсудимого и возникновением у потерпевшего ГДВ психического расстройства.

В обоснование указанных доводов приводит показания самого ГДВ, что основой его страданий были не только подсудимые, но и тяжелые отношения с отцом и матерью, ощущение общей несправедливости жизни. Кроме того, из материалов дела следует, что у Г. также был конфликт с СЯА, что также не могло не сказаться на потерпевшем. Однако, указанные сведения экспертам в распоряжение не представлялись.

Ставит под сомнение компетентность экспертов, допрошенных в судебном заседании (ЛИВ, ПГШ, ВСЗ).

Отмечает, что эксперт ВСЗ, допрошенная в судебном заседании, сообщила, что у ГДВ функции мозга утрачены не были, уточнив, что нарушение функций носят именно органический характер, такого у потерпевшего не зафиксировано.

Кроме того, оспаривает выводы суда о причинении тяжкого вреда здоровью организованной группой, указывая, что АСВ с потерпевшим лично знаком не было, каких-либо доказательств тому, что осужденные обсуждали план, цель данного преступления по делу не имеется.

Также ссылаясь на позицию Конституционного Суда РФ от <...>, полагает об отсутствии в действиях АСВ состава преступления, предусмотренного ст. 111 УК РФ.

Просит приговор отменить, АСВ оправдать.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат ГЛС в интересах осужденного ААВ выражает несогласие с приговором, находит его незаконным, необоснованным, несправедливым, а выводы суда противоречащими исследованным в ходе судебного разбирательства доказательствам.

Указывает на отсутствие состава преступления по всем 4 эпизодам, за которые осужден ААВ

В обоснование своей позиции ссылается на показания потерпевших МГА, ПСГ, ККВ, СЕВ, которые о наличии угроз со стороны ААВ не поясняли, а также показания свидетелей (БИВ, ТСА, ВАВ, ФДВ, ПИМ, ПАП, ЛДД, ЛАИ, НГВ, ИМС, БСВ, САЖ, ЮНН и др.) по всем эпизодам, анализ которых, по мнению автора жалобы, подтверждает противоречие выводов суда об установлении в действиях ААВ состава преступления, предусмотренного ст. 179 УК РФ по каждому из эпизодов.

Кроме того, оспаривает выводы суда о наличии в действиях осужденного квалифицирующего признака совершения преступлений организованной группой.

В обоснование свой позиции, ссылаясь на положения УК РФ, разъяснения Постановлений Пленума Верховного Суда РФ, судебную практику вышестоящих судов, приводит характерные признаки организованной группы (устойчивость, предварительное объединение), установление которых в ходе производства по уголовному делу обязательно. Вместе с тем, автор жалобы полагает, что ни один из критериев организованной группы судом установлен не был.

Обращает внимание, что суд не установил точное время создания организованной преступной группы, ввиду чего невозможно определить длительность существования организованной группы.

Находит противоречащими обстоятельствам дела выводы суда о вовлечении ААВ в организованную группу СНВ, поскольку ААВ и СНВ находятся в родственных связях, что исключает их взаимосвязь как членов организованной группы.

Выводы суда о выполнении ААВ согласно отведенной ему роли различных поручений опровергаются показаниями ААВ, АСВ в суде, а также распиской от <...>, о наличии денежных обязательств у АСВ перед ААВ, что подтверждает коммерческие отношения между ними. Дальнейшая работа между АСВ и ААВ состояла в перепродаже объектов недвижимости, за которую последний получал процент от продажи. Данные доказательства, по мнению автора жалобы, исключают распределение функций между членами организованной группы.

Оспаривает выводы суда о стабильности организованной группы, которые, по его мнению, опровергаются показаниями свидетеля МЕВ, о том, что КСН обворовывал АСВ на ремонтах, ЕЕЕ об оставлении РДМ и ГЕС работы.

Настаивает и на отсутствии признака объединённости организованной группы.

Обращает внимание, что    показания свидетеля КСН и подсудимого ГЕС оглашены с нарушением норм УПК РФ и являются недопустимыми доказательствами.

Просит приговор отменить, вынести в отношении ААВ оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе адвокат С. А.Д. в интересах осужденного СНВ выражает несогласие с приговором, находит его незаконным, необоснованным, подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, неправильного применения уголовного закона, а также существенного нарушения уголовно-процессуального закона.

Настаивает на отсутствии в действиях СНВ состава преступления, предусмотренного ст. 179 УК РФ, обязательным признаком которого является принуждение к сделке под угрозами применения насилия, уничтожения или повреждения имущества, распространение сведений, поскольку отсутствие таких угроз подтверждается показаниями потерпевших и свидетелей.

Полагает, что вышеприведённые угрозы должны быть выражены устно. В этой связи выводы суда о понимании под угрозами действия лиц, не выраженные в вербальной форме, в контексте сложившейся обстановке, не соответствуют объективной стороне преступления.

Не соглашается и с выводами суда о признании СНВ виновным по п. «а» ч. 3 ст. 111 УК РФ, полагая, что суд не учел ряд обстоятельств, имеющих существенное значение для дела.

Просит приговор отменить, вынести в отношении СНВ оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе адвокат Гридин В.М. в интересах осужденного РДМ выражает несогласие с приговором.

Настаивая на отсутствии доказательств виновности РДМ в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 111 УК РФ, оспаривает допустимость положенных в основу приговора заключений эксперта, поскольку материалы уголовного дела, имеющие существенное значение, были представлены экспертам не в полном объеме. В этой связи обращает внимание, что сведений о раннем развитии ГДВ, (наличии психических отклонений в детстве, юности), нахождении на лечении его матери в 2014 году в психиатрической больнице, о наличии у ГДВ проблем с отцом по поводу продажи долей в квартире посторонним лицам еще в 2019 году, экспертам представлено не было. Перед экспертами не был поставлен вопрос о наличии причинно-следственной связи между действиями отца ГДВ, направленными на лишение квартиры, и возникновением у ГДВ психического расстройства.

В обоснование своей позиции об отсутствии в действиях РДМ составов преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ, отмечает, что никто из потерпевших о наличии угроз со стороны РДМ не пояснял.

Считает, что, представленные стороной обвинения в качестве доказательств виновности изъятые в ходе обысков документы (доверенности, договоры), материалы ПТП, копии судебных решений по искам потерпевших, не свидетельствуют о совершении преступлений, поскольку информации о таковых не содержат. Настаивает и на отсутствии доказательств, подтверждающих повреждение имущества потерпевших РДМ

Кроме того, считает, что в основу обвинения положены противоречивые показания потерпевших и свидетелей, заинтересованных в исходе дела в силу родственных и дружеских отношений с потерпевшими.

Находит несоответствующими действительности выводы суда о вовлечении АСВ в состав ОПГ РДМ Отмечает, что РДМ был трудоустроен, имел постоянный источник дохода и по устной договоренности помогал АСВ в его бизнесе, выполняя работу, за которую получал денежное вознаграждение.

Обращает внимание, что на ряд свидетелей оказывалось давление в период предварительного следствия, в протокол допроса вносилось то, чего они не говорили. В этой связи отмечает, что свидетели ПАП, АТИ, БВВ указали на противоречия оглашенных показаний, свидетелей ДНА и КОВ оперативные сотрудники заставляли оговорить осужденных, при этом, угрожая последнему.

Обращает внимание, что РДМ не являлся стороной сделки по договорам купли-продажи долей в квартирах, где собственниками были СЕВ, ГДВ, ГНВ, ШСГ, ПЮВ, ЛЕА, соответственно он не является субъектом преступления, предусмотренного ст. 179 УК РФ.

По мнению защиты, органы предварительного следствия не учли обстоятельства, свидетельствующие о наличии неприязненных отношений между потерпевшими (собственниками долей в квартирах) и подсудимыми, которые также являлись собственниками долей, что нашло свое подтверждение в судебном заседании. Полагает, что потерпевшие провоцировали подсудимых на развитие конфликта.

Настаивая на отсутствии в действиях РДМ признаков составов преступлений, за которые он осужден, просит его оправдать, признать за РДМ право на реабилитацию.

В апелляционной жалобе адвокат Макаренков А.А. в интересах СКК выражает несогласие с приговором. Указывает об отсутствии в действиях СКА состава преступлений, за которые он осужден. Полагает, что имели место быть гражданско-правовые отношения. Просит оправдать СКК

В апелляционном представлении (основном и дополнительных) государственный обвинитель Гаркуша Д.Н. выражает несогласие с приговором в связи с допущенными судом нарушениями уголовного и уголовно-процессуального законодательства.

Указывает об ошибке, допущенной судом во вводной части приговора при отражении сведений о судимости СНВ по приговору Куйбышевского районного суда г. Омска от <...>. Вместо 1 года 6 месяцев испытательного срока, установленного указанным приговором, судом указано о 6 месяцах.

Соглашаясь с выводами суда, изложенными в описательно-мотивировочной части приговора, о необходимости отмены условного осуждения СНВ по приговору Куйбышевского районного суда г. Омска от <...> и назначения окончательного наказания по правилам ст. 70 УК РФ, указывает, что в резолютивной части приговора суд необоснованно назначил СНВ наказание по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ.

Также обращает внимание на допущенную судом техническую ошибку в резолютивной части приговора при зачете времени содержания под стражей АСВ по <...>, вместо <...>.

Оспаривает выводы суда о зачете АСВ, СНВ, ААВ в срок наказания времени нахождения под домашним арестом из расчета два дня домашнего ареста за один день лишения свободы. Указывает, что преступления, в совершении которых признаны виновными указанные лица, совершены до изменений, внесенных в ст. 72 УК РФ в редакции Федерального закона от <...> № 186-ФЗ, которые ухудшают положения осужденных и не могут быть применены к ним.

Кроме того, назначенное РДМ наказание, в том числе за совершение преступления, предусмотренного ст. 111 УК РФ, считает чрезмерно суровым.

Ссылаясь на обстоятельства, которые были учтены судом при назначении РДМ наказания по п. «а» ч. 3 ст. 111 УК РФ, находит необоснованным назначенное ему наказание в виде 2 лет 4 месяцев лишения свободы, полагая, что роль РДМ в совершении указанного преступления значительно меньше, чем у других участников организованной преступной группы. Считает, что судом не дана оценка роли РДМ, его личности, характеру и степени общественной опасности его действий. Считает необходимым снизить назначенное РДМ наказание, как по п. «а» ч. 3 ст. 111 УК РФ, так и по совокупности преступлений.

Ссылаясь на постановление Конституционного Суда РФ от <...> № <...>-П, оспаривает обоснованность осуждения АСВ, СНВ, РДМ по п. «а» ч.3 ст. 111 УК РФ

Обращает внимание, что несмотря на выводы заключения судебно-психиатрической комиссии экспертов от <...> № <...>/А, из которого следует, что развитие у ГДВ психического расстройства - <...> (состояние не превышающее 1 месяца по длительности) имеет прямую причинно-следственную связь с действиями членов организованной группы под руководством АСВ, в настоящее время ГДВ признаков какого-либо психического расстройства не обнаруживает.

По мнению автора представления, психическое расстройство, диагностированное у ГДВ, не повлияло на его психическое и социальное благополучие, не повлекло его признание недееспособным или ограниченно дееспособным лицом, не препятствует выполнению отдельных трудовых функций, а потому, не может быть признано причинившим тяжкий вред здоровью. В этой связи АСВ, СНВ, РДМ подлежат оправданию по п. «а» ч.3 ст. 111 УК РФ, со снижением назначенного им наказания по совокупности преступлений.

Дополняя, указанные выше доводы, государственный обвинитель Гакуша Д.Н. также обращает внимание, что при описании преступных деяний, связанных с принуждением к совершению сделок по п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ (7 преступлений в отношении потерпевших ЖПС, ТВВ, ЖЕМ, ШСГ и ПСБ, ККВ, СЕВ, ПЮВ) суд указал, что действиями осужденных законным правам и интересам потерпевших причинен существенный вред, выразившийся в том числе повреждением имущества, от которых потерпевшие испытали моральные страдания. Однако, повреждение имущества не входит в объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 179 УК РФ. Указывает, что суд изменил обвинение по п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ, увеличил его объем, чем ухудшил положение осужденных.

Находит противоречивыми выводы суда о недоказанности причинения обозначенным выше потерпевшим действиями осужденных значительного ущерба, с указанием о том, что повреждение имущества являлось способом воздействия на волю потерпевшего, имело цель принудить его к совершению сделки, то есть охватывалось объемом обвинения по ст. 179 УК РФ, посчитав, что дополнительной квалификации по ч. 3 ст. 35, ч. 1 ст. 167 УК РФ их действия не требуют, и исключив из объема обвинения как излишне вмененную.

Считает, что допущенные нарушения уголовно-процессуального и уголовного законов являются существенными, повлиявшими на исход дела, ставят под сомнение справедливость назначенного осужденным наказания.

Просит приговор в отношении АСВ, СНВ, ААВ, РДМ, СКК отменить по доводам основного и дополнительных апелляционных представлений. Уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.

На апелляционные жалобы адвокатов в интересах осужденных государственным обвинителем подано возражение.

    Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления (основного и дополнительных) и апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.

Выводы суда о доказанности вины АСВ, СНВ, ААВ, РДМ и СКК в совершении принуждения к совершению потерпевшими сделок соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на всесторонне исследованных и правильно оцененных судом доказательствах.

           Вопреки доводам жалоб, ни одно из доказательств, положенных в обоснование вывода о виновности осужденных, каких-либо сомнений в своей достоверности и допустимости не вызывает.

           Произвольности судебной оценки доказательств по делу судом не допущено. Тот факт, что судебная оценка доказательств не совпадает с позицией защиты, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона и не является основанием к отмене или изменению судебного решения.

Обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст.73 УПК РФ (дата, место, способ преступлений и иные обстоятельства), судом установлены правильно.

Содержание приговора соответствует требованиям ст. ст. 303-305, 307 УПК РФ. В приговоре указаны основания, по которым суд принял одни доказательства, и отверг другие, им дана надлежащая оценка, не согласиться с которой оснований не имеется.

По каждому из эпизодов совершенных преступлений вина АСВ, СНВ, ААВ, РДМ и СКК подтверждается приведенными в приговоре показаниями потерпевших, свидетелей, а также данными, содержащимися в оглашенных и исследованных материалах дела.

           Так, допрошенные по делу потерпевшие ЖПС, ТВВ, ЖЕМ, МГА, ШСГ, ПСБ, ИГИ, ККВ, СЕВ, ПЮВ, ЛЕА, ГНВ, ГДВ подробно поясняли, как в ходе предварительного следствия, так в судебном заседании об обстоятельствах их принуждения осужденными (в различном составе) к совершению сделок по переходу к ним принадлежащих им (потерпевшим) права собственности на доли в квартирах, в том числе на невыгодных условиях для потерпевших. При этом осужденные в зависимости от поведения потерпевших для достижения желаемого результата высказывали угрозы применения насилия, повреждения имущества, создавали невыносимые для потерпевших условия жизни в жилых помещениях, на которые претендовали осужденные, в том числе путем уничтожения принадлежащего потерпевшим имущества, подселения лиц, ведущих асоциальный образ жизни либо соучастника группы СКК

         Об обстоятельствах принуждения потерпевших к совершению сделок указали свидетели, которые являлись как непосредственными очевидцами преступных действий осужденных, так и обладали информацией вследствие близкого отношения с потерпевшими, в числе которых ПЕА, ТГА, ФЗА, ТКВ, ТАВ, БДС, ССВ, ПИН, ЗОВ, ЛДД, МАА, АДТ, МСА, БЛБ, ИМС, ПВЮ, ЦМВ, СЕВ, КАН, ПОБ, Б. и иные лица, чьи показания полно и подробно приведены в приговоре.

      Кроме того, свидетель КОВ на предварительном следствии (<...>) показывал, что к нему обратился СНВ и АСВ, при этом последний пояснил, что у них имеется доля в квартире потерпевшего Ж. и нужно, чтобы тот либо продал свою долю, либо выкупил долю у АСВ Также последний предложил заселиться в квартиру к потерпевшему и создать ситуацию, при которой ЖЕМ быстрее согласился бы на сделку. Вместе с ним в квартиру заселилась КАВ, а затем ДНА, которой он также разъяснил, что необходимо часто конфликтовать, распивать спиртные напитки, пользоваться личными вещами потерпевшего, чтоб создать тому неудобства для проживания. Затем СНВ перевез их по адресу <...> «а»- 61 (потерпевшая ИГИ), пояснив, что нужно создать «проблемному» сособственнику такие условия проживания (употреблять спиртное, скандалить, повреждать имущество), при которых она продаст долю. Перевез их на квартиру Г..

          Аналогичные показания о проживании по указанию осужденных в квартирах потерпевших для принуждения последних к совершению сделок путем создания им невыносимых условий проживания давали свидетели ДНА, БВВ на первоначальных этапах предварительного следствия (т<...>), КАВ, МНИ,

           Приведенные показания потерпевших и свидетелей, вопреки доводам жалоб стороны защиты, объективно подтверждаются результатами проведенного в отношении осужденных ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров». Содержание разговоров подробно приведено судом в приговоре и позволили суду обоснованно прийти к выводам не только по составу существовавшей организованной группы, но и определить роль каждого из осужденных в выполнении объективной стороны совершенных в отношении потерпевших преступлений. Кроме того, содержание этих разговоров с очевидностью свидетельствует, что действия осужденных были направлены на принуждение потерпевших к совершению сделок с принадлежащими им долями в квартире.

Указанные и иные доказательства всесторонне, полно и объективно исследованы судом, их анализ и оценка изложены в приговоре. Все изложенные в приговоре доказательства суд, в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ проверил, сопоставив их между собой, и каждому из них дал оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, при этом суд указал в приговоре, по каким основаниям он принял одни доказательства и отверг другие, в том числе показания осужденных о их непричастности к совершению преступлений.

Выводы суда, изложенные в приговоре, основаны только на исследованных в ходе судебного разбирательства доказательствах, достоверность которых у судебной коллегии сомнений не вызывает, соответствуют им, в связи с чем доводы апелляционных жалоб о несоответствии выводов суда, фактическим обстоятельствам дела являются несостоятельными.

Судебная коллегия, соглашаясь с выводами суда, считает, что доказательства, представленные стороной обвинения, являются допустимыми доказательствами, и находит, что показания потерпевших последовательны и согласуются между собой и другими доказательствами по делу, и в совокупности подтверждают вину АСВ, СНВ, ААВ, РДМ и СКК в инкриминируемых им преступлениях.

Вопреки доводам жалоб, каких-либо сведений о заинтересованности потерпевших при даче показаний в отношении осужденных, оснований для их оговора, равно как и существенных противоречий в их показаниях по обстоятельствам дела, ставящих эти показания под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решения суда о виновности осужденных, судебной коллегией не установлено.

         При этом, позиции свидетелей ДНА, БВВ, КОВ, изменившим свои показания на более поздних сроках предварительного следствия и в суде в пользу осужденных судом дана надлежащая критическая оценка. Оснований усомниться в данном выводе судебная коллегия не усматривает, поскольку ранее данные ими в установленном процессуальном порядке показания в деталях нашли подтверждение другими доказательствами по делу. Доводы стороны защиты об оказанном на ДНА и КОВ давления со стороны сотрудников полиции оценены су<...> инстанции и     обоснованно отвергнуты, с приведением убедительных мотивов.

      Суд первой инстанции обоснованно огласил показания свидетеля КСН в соответствии с п. 5 ч.2 ст.281 УПК РФ, поскольку были приняты исчерпывающие меры по обеспечению его явки в суд, однако, в результате предпринятых мер и объективных причин вызвать в суд и допросить данного свидетеля не представилось возможным. При этом судом первой инстанции обоснованно указано, что на стадии досудебного производства осужденный АСВ воспользовался своим правом оспорить показания указанного свидетеля, между ними проведена очная ставка, осужденным РДМ, СНВ, ААВ и С. также предоставлялась возможность, ознакомившись с участием защитника с протоколами допросов указанных лиц, сформулировать вопросы к ним, ходатайствовать о проведении очных ставок с ними, изложить в письменной форме свою позицию относительно достоверности показаний этих свидетелей либо иным предусмотренным законом способом оспорить данные доказательства, чем сторона защиты не воспользовалась. Таким образом, доводы стороны защиты в данной части несостоятельны.            Оснований полагать о недопустимости оглашенных показаний КСН, как основанных на домыслах и предположениях, не имеется, поскольку свидетель был лично знаком с АСВ и иными членами организованной группы, а также схемой выкупа АСВ «проблемных долей» в квартирах с последующим принуждением потерпевших к совершению сделок, при этом отказался от предложения АСВ участвовать в указанной деятельности, понимая, что она преступная.

Сами осужденные АСВ, СНВ, ААВ, РДМ в ходе судебного следствия не отрицали факт приобретения долей в квартирах потерпевших, утверждая об осуществлении риелторской деятельности и отсутствии умысла на принуждение потерпевших к совершению сделок.

         Указанные доводы осужденных и их защитников были предметом рассмотрения суда первой инстанции и обоснованно и мотивированно отклонены, как опровергнутые совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств по делу. Оснований не согласится с выводами суда судебная коллегия не находит, поскольку в ходе судебного разбирательства достоверно установлено, что осужденные, избрав способ приобретения долей в квартире в нарушение права второго сособственника на первоочередной выкуп доли, впоследствии преодолевая несогласие потерпевших принуждали последних к совершению сделок с недвижимым имуществом на выгодных для осужденных условиях, при этом действовали, реализуя преступную цель, под угрозой применения насилия, под угрозой повреждения чужого имущества, то есть создавали невыносимые условия для проживания в квартирах потерпевших, ломали имущество потерпевших, вселяли лиц асоциальной направленности, при этом осужденные, оформляя на себя право собственности на доли, микродоли в квартирах там не проживали, за исключением соучастника СКК, целью вселения которого в квартиры потерпевших и было создание им невыносимых условий.

Кроме того, во всех случаях новые собственники долей в квартирах потерпевших - осужденные АСВ, СНВ, ААВ, РДМ перед приобретением доли в праве, квартиры не осматривали, не проверяли условия проживания в приобретаемых ими жилых помещениях.

Указанные обстоятельства в своей совокупности свидетельствуют о том, что действия осужденных были направлены именно на принуждение потерпевших к совершению сделок и не были элементом нормального гражданско-правового оборота.

Кроме того, осужденный РДМ на предварительном следствии давал полные и подробные показания об осуществлении при участии АСВ, СНВ, ААВ, СКК преступной деятельности, при которой потерпевшие после приобретения членами группы доли в квартире последних принуждались к совершению сделок по продаже принадлежащих им долей членам группы.

Таким образом, суд первой инстанции правильно установил фактические обстоятельства и верно квалифицировал действия    АСВ, СНВ, ААВ, РДМ и СКК по п. «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ, оснований для их оправдания, как об этом ставится вопрос в жалобах, судебная коллегия не имеет.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, судом правильно установлено, что принуждение потерпевших к совершению сделок совершено осужденными СНВ, ААВ, РДМ, СКК и АСВ в составе организованной группы, созданной последним.

Из исследованных судом доказательств бесспорно установлено, что АСВ, СНВ, ААВ, РДМ и СКК были объединены единой целью, направленной на отчуждение жилых помещений в пользу членов преступной группы, либо продажу принадлежащих им (осужденным) долей потерпевшим на невыгодных для последних условиях, путем принуждения потерпевших к совершению сделок. Их действия при этом отличались постоянством форм и методов преступной деятельности, а именно приобретение в собственность доли в квартире, что позволяло прибыть в квартиру на законных основаниях, оказание на потерпевших психологического давления путем угроз применения насилия и угроз повреждения имущества, в случае отказа потерпевших от сделки создание им невыносимых условий для проживания в жилом помещении путем вселения асоциальных лиц, а также соисполнителя СКК, повреждение имущества потерпевших. Все члены преступной группы отличались сплоченностью, среди ее участников сложился определенный уровень взаимоотношений, характеризующийся стремлением к единому преступному результату, преступления совершались с четким распределением ролей и обязанностей, все члены преступной группы поддерживали постоянные связи путем телефонных переговоров и встреч. Организатор и лидер преступной группы АСВ, как правильно указал суд первой инстанции, определял объекты недвижимости для выкупа, координировал действия остальных ее участников, давал указания, распределял преступный доход. Все члены преступной группы были осведомлены о лидирующей роли АСВ Организованная группа, в состав которой в различный период времени вошли осужденные, существовала длительный период времени, а именно с 2017 года по январь 2020 года, в ходе которого было совершено 11 преступлений.

Роль осужденных в составе организованной группы, в том числе АСВ, как организатора, определена судом первой инстанции правильно, на основании доказательств, подробно приведенных в приговоре, в числе которых содержание телефонных переговоров между осужденными, полученных в ходе ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров», показания свидетелей Е., КСН, М., а также показания осужденного РДМ на предварительном следствии и ГЕС на предварительном следствии.

Исходя из исследованных судом доказательств, судебная коллегия соглашается с выводами суда о том, что АСВ, будучи лицом, создавшим организованную группу и руководившим ею, стремился не участвовать при совершении преступлений, соблюдал конспирацию, в связи с чем доводы адвоката ТМН о том, что большинство потерпевших не знали АСВ лично, не ставят под сомнение обоснованность осуждения последнего за все совершенные организованной группой преступления, поскольку они, исходя из характера и обстоятельств, очевидно охватывались его умыслом.

Наличие родственных связей между осужденными СНВ и ААВ, на что обращено внимание защиты, под сомнение выводы суда об их участии в совершении преступлений в составе организованной группы не ставит.

Вопреки утверждениям защиты, период образования организованной группы и участия в ней осужденных, установлены судом первой инстанции верно, отражены при описании преступных деяний, на основании представленных и исследованных стороной обвинения доказательств.

Поскольку суду первой инстанции были представлены сведения о смерти ГЕС (<...>), судом обоснованно по ходатайству государственного обвинителя оглашены показания ГЕС на предварительном следствии, которые оценены судом с точки зрения их допустимости и достоверности, и правильно положены в основу обвинительного приговора, как согласующиеся с совокупностью исследованных по делу доказательств. Мотивы оговора Голиковым осужденных, приведённые адвокатом ТМН в жалобе, убедительными не являются.

      Доводы апелляционных жалоб об отсутствии в действиях осужденных состава преступления, предусмотренного ст. 179 УК РФ, поскольку в отношении ряда потерпевших какие-либо вербальные угрозы не высказывались, были предметом оценки суда первой инстанции и обосновано отвергнуты с приведением мотивом, оснований не согласиться с которыми судебная коллегия не находит.

Вопреки доводам апелляционного представления, указание судом при описании инкриминируемых преступлений в отношении ряда потерпевших на повреждение принадлежащего им имущества в процессе     принуждения их осужденными к совершению сделки под угрозой повреждения имущества и применения насилия, не является нарушением требований ст. 307 УПК РФ. При этом ссылка автора представления о том, что при описании в приговоре преступных действий суд первой инстанции вышел за рамки диспозиции инкриминируемых осужденным составов преступления (ст. 179 УК РФ), носит надуманный характер. Судом требования ст. 252 УПК РФ нарушены не были, поскольку предъявленное осужденным обвинение по ст. 179 УК РФ содержало описание действий последних по повреждению имущества потерпевших.

Поскольку суд первой инстанции пришел к выводам, что принуждение потерпевших к совершению сделок сопровождалось не только угрозой повреждения имущества и применения насилия, но и самим повреждением имущества, суд обоснованно признал указанные действия осужденных как способ воздействия на волю потерпевших, исключив квалификацию действий осужденных по ст. 167 УК РФ (по потерпевшим Ж., Ж., СЕВ, П., Л., Г.), как излишне вменную. При этом каких-либо противоречий в указанной части судом первой инстанции допущено не было.

Вместе с тем заслуживают внимания доводы апелляционных представления и жалоб адвокатов ТМН, САД и Гридина В.М. относительно осуждения АСВ, СНВ и РДМ по п. «а» ч.3 ст. 111 УК РФ.

Как следует из описательно-мотивировочной части приговора суд пришел к выводам, что указанное преступление АСВ, СНВ и РДМ совершено в отношении ГДВ с косвенным умыслом, при котором осужденные осознавали общественную опасность своих действий, предвидели возможность наступления у ГДВ последствий в виде возникновения психического расстройства, не желали этого, но относились к этому безразлично. В обоснование указанных выводов суд сослался на содержание телефонных переговоров между осужденными, а также фактический характер действий осужденных при принуждении ГДВ к совершению сделки.

Вместе с тем судебная коллегия находит выводы суда в указанной части ошибочными, и не подверженными исследованными доказательствами.

Из фактических обстоятельств дела следует, что осужденные СНВ и РДМ, действуя с целью принуждения Г. к совершению сделки, трижды приходили в квартиру к последним, при этом в конце декабря 2019 в квартиру не проходили, предлагая варианты обмена долей потерпевших на иное жилое помещение, <...> зашли в квартиру, ходили в обуви, курили, высказали намерения подселить в квартиру посторонних лиц, получив отказ потерпевших на обмен квартиры, <...>, зайдя в квартиру, в отсутствие Г. взломали дверь в комнату ГДВ, после чего дождались прихода последнего, принудили его перенести личные вещи в комнату матери- ГНВ, заселив в комнату под видом родственников КОВ и ДНА. При этом сами осужденные СНВ и РДМ покинули квартиру Г., а КОВ и ДНА, согласно отведенной им роли в принуждении, к каким-либо активным действиям по созданию Г. невыносимых условий проживания не приступили.

Таким образом, судебная коллегия, исходя из выраженности действий осужденных, их непродолжительного и неактивного характера, считает, что умыслом осужденных причинение ГДВ вреда здоровью не охватывалось, и у них не было оснований предполагать, что их действия по принуждению к сделке повлекут возникновение у ГДВ психического расстройства. Данный вывод, по мнению судебной коллегии, также подтверждается содержанием телефонных переговоров осужденных в день, когда ГДВ совершил попытку суицида (<...>), исходя из которых осужденные выражали недоумение относительно действий потерпевшего.

      При таких обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводам об отсутствии в действиях осужденных АСВ, СНВ и РДМ состава преступления, предусмотренного п. «а» ч.3 ст.111 УК РФ, в связи с чем приговор в указанной части подлежит отмене, а уголовное преследование в отношении АСВ, СНВ и РДМ подлежит прекращению на основании п. «2» ч.1 ст. 24 УПК РФ. С учетом прекращения уголовного преследования иные доводы стороны защиты, оспаривающие осуждение по ст. 111 УК РФ, в том числе с использованием недопустимых доказательств, судебная коллегия оставляет без рассмотрения.

        Прекращение уголовного преследования в отношении АСВ, СНВ и РДМ по ст. 111 УК РФ за отсутствием состава преступления под сомнение выводы суда о виновности осужденных по п. «в» ч.2 ст. 179 УФ РФ в отношении потерпевших Г. не ставит.

Как видно из материалов уголовного дела, судебное следствие проведено с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, с достаточной полнотой и объективностью. Стороны не были ограничены в праве представления доказательств, все представленные суду доказательства были судом исследованы, заявленные сторонами ходатайства разрешены председательствующим в установленном законом порядке и по ним приняты мотивированные решения, каких-либо сведений о нарушении принципов равенства и состязательности сторон, предвзятом отношении председательствующего к той или иной стороне протокол судебного заседания не содержит.

В соответствии со ст. 307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора приведены мотивы решения вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания.

При определении вида и размера наказания ( с учетом вносимых судом апелляционной инстанции изменений) осужденным суд руководствовался требованиями уголовного закона, а именно ст.ст.6, 60, 67 УК РФ, учел характер и степень общественной опасности преступлений, характер и степень фактического участия осужденных в совершенных преступлениях, данные о личности виновных, влияние назначенного наказания на исправление осужденных и условия жизни их семей, а также наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

Иных обстоятельств, подлежащих обязательному учету в соответствии с ч.1 ст. 61 УК РФ, в том числе наличие у супруги осужденного РДМ несовершеннолетнего ребенка, судебная коллегия не усматривает. Рождение у осужденного РДМ ребенка, с учетом признания судом в качестве смягчающих наказание обстоятельств беременности супруги с последующим рождением ребенка, не является безусловным основанием для смягчения назначенного наказания и повторного признания указанного обстоятельства смягчающим.

Поскольку в силу ст. 43 УК РФ наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденных и предупреждения совершения новых преступлений, суд пришел к верному выводу о том, что менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижения целей наказания, правильно назначил АСВ, СНВ, ААВ, РДМ и СКК    наказание в виде лишения свободы с реальным его отбыванием, не усмотрев оснований для применения положений ст. ст. 73, 64, ч.6 ст. 15 УК РФ. Не согласиться с данными выводами суда у судебной коллегии оснований не имеется.

Вместе с тем, поскольку судебной коллегий по п. «а» ч.3 ст. 111 УК РФ в отношении АСВ, СНВ, РДМ уголовное преследование прекращено, окончательное наказание, назначенное им в соответствии с ч.3 ст. 69 УК РФ, подлежит снижению.

Кроме того, суд первой инстанции в описательно-мотивировочной части приговора правильно пришел к выводам о необходимости отмены СНВ условного осуждения по приговору Куйбышевского районного суда г. Омска от <...> на основании ч.5 ст. 74 УК РФ и необходимости назначения СНВ окончательного наказания по правилам ст. 70 УК РФ. Вместе с тем, в резолютивной части приговора суд применил положения ч.5 ст. 69 УК РФ, что не соответствует требованиям закона и подлежит изменению при наличии апелляционного повода для этого, с назначением СНВ окончательного наказания по совокупности приговоров.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что по своему виду и размеру (с учетом вносимых изменений) назначенное АСВ, СНВ, ААВ, РДМ и СКК наказание является справедливым и соразмерным содеянному, отвечает задачам исправления осужденных, предупреждения совершения новых преступлений.

В связи с прекращением в отношении АСВ, СНВ, РДМ уголовного преследования за совершение особо тяжкого преступления, в соответствии с п. «б» ч.1 ст. 58 УК РФ местом отбывания им наказания надлежит определить исправительную колонию общего режима, с зачем в срок наказания времени содержания их под стражей в соответствии с п. «б» ч.3.1. ст. 72 УК РФ. Решение о виде исправительного учреждения, в котором ААВ и СКК следует отбывать наказание, принято судом первой инстанции в строгом соответствии со ст. 58 УК РФ.

Кроме того, суд первой инстанции при исчислении срока наказания осужденному АСВ зачел время нахождения под домашним арестом с <...> по <...>, руководствуясь ч.3 ст. 72 УК РФ в редакции ФЗ от <...> №186-ФЗ из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы. Между тем, прежняя редакция указанной нормы закона предусматривала положение, по которому время нахождения лица под домашним арестом засчитывалось в срок содержания лица под стражей до судебного разбирательства и в срок лишения свободы один день за один день.

Из материалов дела следует, что преступление в отношении потерпевшей Ж. совершено АСВ с апреля 2017 по <...>, т.е. до внесения изменений в ст. 72 УК РФ Федеральным законом от <...>.

Таким образом, в силу положений ст. 10 УК РФ уголовный закон, ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет. Следовательно, время нахождения АСВ под домашним арестом в указанный период подлежит зачету в срок лишения свободы, как правильно указано автором апелляционного представления, из расчета один день нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

Оснований для применения кратного коэффициента к периоду нахождения осужденного ААВ под домашним арестом оснований не имеется, поскольку последним первое из преступлений, за которое он осужден, совершено в отношении потерпевшей МГА в ноябре 2018 г., т.е. в период действия ч.3 ст. 72 УК РФ в редакции Федерального закона от <...>.

Как следует из описания преступного деяния, АСВ с целью принуждения ТВВ к совершению сделки, в октябре 2018 г. принял решение выкупить доли у АГА и ВСП, которую оформили на члена организованной группы СНВ по договору дарения от <...> Преступные действия осужденных АСВ и СНВ были окончены <...>, когда потерпевший ТВВ вследствие оказанного принуждения продал свою долю в квартире СНВ Таким образом, указанное преступление также совершено в период действия ч.3 ст. 72 УК РФ в редакции Федерального закона от <...>, что исключает применением кратного коэффициента зачета времени нахождения под домашним арестом в отношении СНВ

Кроме того, судебная коллегия считает необходимым внести изменения во вводную часть приговора в отношении осужденного СНВ в связи с неправильным указанием суда на размер испытательного срока, определенного приговором Куйбышевского районного суда г. Омска от <...>.

Также судом при описании совершенного в составе организованной группы преступления в отношении потерпевших Г., указана фамилия лица, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство – ГЕС, как соучастника преступления.

Вместе с тем, в соответствии с ч.1 ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Пункт 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <...> № <...> «О судебном приговоре» разъясняет, что использование в приговоре формулировок, свидетельствующих о виновности в совершении преступления других лиц, не допускается.

В этой связи, указание на фамилию ГЕС, как соучастника преступления, подлежит исключению из описания преступления в отношении потерпевших Г., ввиду чего в приговоре необходимо указать о совершении преступления АСВ, СНВ, РДМ совместно с иным лицом.

         Кроме того, суд, разрешая вопрос о компенсации в пользу потерпевших морального вреда, причиненного преступлением, не учел положения закона о порядке взыскания в счет компенсации морального вреда.

Суд первой инстанции, рассмотрев исковые требования потерпевших ЖПС, ТВВ, ЖЕМ, МГА, ПСБ, ИГИ, СЕВ, ПЮВ, ЛЕА, ГНВ, ГДВ о компенсации морального вреда, причиненного преступлением, обоснованно пришел к выводу о необходимости их частичного удовлетворения и правильно определил размер взыскания с осужденных. Вместе с тем, прекращение судом апелляционной инстанции уголовного преследования по п.»а» ч.3 ст.111 УК РФ в отношении АСВ, СНВ, РДМ влечет уменьшение размера компенсации морального вреда, причиненного потерпевшему ГДВ до 200 000 рублей, учитывая характер причиненных потерпевшему нравственных страданий, материальное положение осужденных, а также требования разумности и справедливости.

Однако, как усматривается из приговора, суд определил солидарный порядок взыскания с осужденных компенсации морального вреда, что не соответствует требованиям закона.

Так, статья 1101 ГК РФ устанавливает, что размер компенсации морального вреда должен зависеть от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств при соблюдении требований разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, а также индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно ст. 151 ГК РФ, при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

         Согласно п. 24 постановления Пленума ВС РФ от <...> N 17 "О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве", в случае причинения морального вреда преступными действиями нескольких лиц он подлежит возмещению в долевом порядке. Аналогичные разъяснения закреплены и в п. 40 постановления Пленума ВС РФ от <...> N "О судебном приговоре", в котором указано, что при разрешении гражданского иска о компенсации морального вреда, предъявленного к нескольким соучастникам преступления, и об удовлетворении исковых требований суд должен определить долевой порядок взыскания с учетом степени их вины в содеянном.

Таким образом, в случае причинения морального вреда преступными действиями нескольких лиц он подлежит возмещению в долевом порядке.

В соответствии с п. 31 постановления Пленума ВС РФ от <...> N 23 «О порядке рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу» если судом апелляционной инстанции будет установлено, что в приговоре по гражданскому иску, удовлетворенному в отношении нескольких осужденных, неверно определен порядок взыскания (солидарный либо долевой), то суд вправе изменить приговор в этой части, установив надлежащий порядок такого взыскания.

          На основании изложенного судебная коллегия полагает необходимым внести в приговор изменения в части удовлетворения гражданских исков потерпевших о компенсации морального вреда, причиненного совершенными осужденными преступлениями, постановив взыскать ее с осужденных в долевом порядке и определив ее размер по отношению к каждому из осужденных исходя из их роли и степени вины в причинении потерпевшим нравственных страданий.

Иных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, которые могли бы стать основанием для отмены или иного изменения приговора, не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

                                       ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Октябрьского районного суда г. Омска от <...> в отношении АСВ, СНВ, РДМ в части осуждения по п.»а» ч.3 ст.111 УК РФ отменить, уголовное преследование прекратить на основании п.»2» ч.1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в их действиях состава преступления. Признать за АСВ, СНВ, РДМ право на реабилитацию.

Этот же приговор в отношении АСВ, СНВ, РДМ, СКК, ААВ изменить.

            В соответствии с ч.3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, назначить АСВ наказание в виде 6 лет лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

          В соответствии с ч.3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, назначить СНВ наказание в виде 4 лет 6 месяцев лишения свободы.

          В соответствии с ч.5 ст. 74 УК РФ Отменить СНВ условное осуждения по приговору Куйбышевского районного суда г. Омска от <...>.

          На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, путем частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытой части наказания по приговору Куйбышевского районного суда г. Омска от <...>, окончательно назначить СНВ наказание в виде 4 лет 8 месяцев лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

         В соответствии с ч.3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, назначить РДМ наказание в виде 3 лет лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

          Зачесть АСВ в срок наказания время содержания под стражей с <...> по <...> (включительно), с <...> до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания в исправительной колонии общего режима; время нахождения под домашним арестом с <...> по <...> включительно из расчета один день нахождения под домашним арестом за один день отбывания лишения свободы.

           Зачесть СНВ в срок наказания время содержания под стражей с <...> по <...> (включительно), с <...> до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания в исправительной колонии общего режима.

           Зачесть РДМ в срок наказания время содержания под стражей с <...> до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания в исправительной колонии общего режима.

Во вводной части приговора в отношении СНВ указать об его осуждении приговором Куйбышевского районного суда г. Омска от <...> по ч.1 ст. 159, ст. 73 УК РФ к 1 году 4 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год 6 месяцев.

При описании преступного деяния по факту принуждения ГДВ и ГНВ к совершению сделки указать на его совершение иным лицом вместо Голикова.

            Взыскать в долевом порядке компенсацию морального вреда в пользу потерпевших:

ЖПС- с АСВ и СКК по 75 000 рублей с каждого;

ТВВ- с АСВ и СНВ по 60 000 рублей с каждого;

ЖЕМ - с АСВ и СНВ по 75 000 рублей с каждого;

МГА- с АСВ 60 000 рублей, со СНВ-50 000 рублей, ААВ-40 000 рублей;

ПСБ- с АСВ- 30 000 рублей, СНВ- 25000 рублей, РДМ- 25 000 рублей, ААВ- 20 000 рублей;

ИГИ- с АСВ- 50 000 рублей; СНВ- 45 000 рублей; РДМ- 35 000 рублей; СКК- 20000 рублей;

СЕВ- с АСВ- 30 000 рублей, СНВ- 25000 рублей, РДМ- 25 000 рублей, ААВ- 20 000 рублей;

ПЮВ- с АСВ-40 000 рублей, со СНВ- 30 000 рублей, СКК- 30 000 рублей, РДМ- 20 000 рублей;

ЛЕА- с АСВ- 40 000 рублей, СНВ- 30000 рублей, РДМ- 30 000 рублей;

ГНВ- с АСВ- 70 000 рублей, СНВ- 65000 рублей, РДМ- 65 000 рублей;

ГДВ- с АСВ- 70 000 рублей, СНВ- 65000 рублей, РДМ- 65 000 рублей.

            В остальной части приговор оставить без изменения.

            Апелляционное представление, апелляционные жалобы адвокатов ТМН, ГЛС, САД, Гридина В.М., Макаренкова А.А. удовлетворить частично.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке главы 47.1 УПК РФ через суд первой инстанции в судебную коллегию по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденными, содержащимися под стражей, - в тот же срок со дня вручения им копий приговора, вступившего в законную силу.

Осужденные вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

       Председательствующий:_______________________(Смоль И.П.)

          Судьи: ______________________(Курнышова Е.Г.)

                       ______________________(Штокаленко Е.Н.)