Решение по делу № 11-14725/2023 от 20.10.2023

Судья Главатских Л.Н.

дело № 2-276/2023

УИД 74RS0002-01-2022-006035-19

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

дело № 11-14725/2023

16 ноября 2023 года                       г. Челябинск

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Доевой И.Б.,

судей Стяжкиной О.В., Елгиной Е.Г.,

при помощнике судьи Машковцевой Ю.В.,

с участием прокурора Рыскиной О.Я.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело по иску ФИО2 к Государственному автономному учреждению здравоохранения «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска», Министерству здравоохранения Челябинской области о взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе Государственного автономного учреждения здравоохранения «Городская клиническая больница №2» на решение Центрального районного суда г.Челябинска от 08 августа 2023 года.

Заслушав доклад судьи Стяжкиной О.В. об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, объяснения представителей ответчиков ФИО8, ФИО10 поддержавших доводы жалобы, объяснения представителя истца ФИО9 возражавшего против доводов жалобы, заключение прокурора ФИО7, полагавшей решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО2 обратилась в суд с иском к Государственному автономному учреждению здравоохранения «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска» (далее - ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска»), Министерству здравоохранения Челябинской области о взыскании компенсации морального вреда солидарно в размере 5 000 000 рублей.

В обоснование иска указано, что её мать ФИО1 с 11.10.2020 года находилась на стационарном лечении в ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска» с диагнозом <данные изъяты>. Лечение проходило успешно, ФИО1 готовилась к выписке из больницы. 31.10.2020 года на кислородной станции ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска» произошел взрыв. После взрыва ФИО1 была переведена в палату интенсивной терапии МАУЗ ОТКЗ «Городская клиническая больница №1 г. Челябинска», где 02.11.2020 года ФИО1 скончалась. Считает, что её мать скончалась в результате взрыва кислородной станции. В результате неправомерных действий врачей истцу причинены нравственные страдания в виде нарушения сна, переживаний, беспокойства.

Протокольным определением от 09.11.2022г. Министерство здравоохранения Челябинской области исключено из числа ответчиков и привлечено в качестве третьих лиц.

Истец ФИО2 в судебное заседание не явилась, извещена.

Представитель истца ФИО9 в судебном заседании исковые требования поддержал, просил удовлетворить.

Представитель ответчика ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска» ФИО10 в судебном заседании против удовлетворения иска возражал.

Представители третьего лица Министерства здравоохранения Челябинской области, ТФОМС Челябинской области, ГБУЗ «Районная больница с. Аргаяш», третьи лица бывший врач ГАУЗ «Городская клиническая больница №1 г. Челябинска» ФИО15, врачи ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14 в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом.

Суд постановил решение, которым исковые требования удовлетворил частично.

Взыскал с ГБУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска» в пользу ФИО2 компенсацию морального вреда в размере 800000 рублей. В удовлетворении остальной части требований, отказал. Взыскал с ГБУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

В апелляционной жалобе ответчик просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований. Указывает на то, судом принято решение несоответствующее первоначально заявленным исковым требованиям. Истец требовала компенсацию морального вреда, причиненного смертью близкого человека, смерть которого наступила в ГАУЗ «ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска»» в результате взрыва. Судом первой инстанции, на основании письменных доказательств, допросов третьих лиц, заключения экспертизы установлено, что смерть ФИО1 наступила в ГАУЗ «ОТКЗ ГКБ №1 г. Челябинск», причинно-следственная связь между взрывом кислородного оборудования и смертью ФИО1 отсутствует. Как заявляла истец и указано в решении суда, моральные страдания связаны с фактом смерти ФИО1, а не с предполагаемым нарушением ответчиком порядка оказания медицинской помощи. Следовательно, резолютивная часть обжалуемого решения суда не отвечает критерию законности. Более того, наличие дефекта оказания медицинской помощи ФИО1 достоверно установлен не был. Обращает внимание на тот факт, что истец, взяв паузу на 2,5 года после события аварии (до момента подачи иска) вольно или невольно исключила возможность получения совокупности достоверных доказательств по делу. Более того, наличие дефекта оказания медицинской помощи установлено, в том числе, без учета чрезвычайной непредвиденной ситуации, каковой является пожар в медицинском учреждении. Авария, как чрезвычайная ситуация, произошла на фоне пандемии коронавирусной инфекции, которая обусловила повышенную нагрузку на все звенья системы здравоохранения РФ, включая многократное увеличение потребления медицинских газов (кислород). Указанные обстоятельства, непосредственно связанные с рассматриваемым событием, не приняты во внимание судом первой инстанции при вынесении обжалуемого решения. Указывает на то, что в качестве критерия оценки спорной ситуации, согласно позиции Верховного суда РФ, должна рассматриваться объективная возможность оказания медицинской помощи. При отсутствии самой возможности оказания помощи в конкретных условиях, ответственность за какой-либо вред на медицинскую организацию возлагать неправомерно (т.3 л.д.1-5).

Истец ФИО2, представители третьих лиц Министерство здравоохранения Челябинской области, ГАУЗ «Городская клиническая больница № г. Челябинска»», ТФОМС по Челябинской области, третьи лица ФИО12, ФИО11, ФИО15, ФИО14, ФИО13 о дате, времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции извещены, в суд не явились, в связи с чем судебная коллегия на основании статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации признала возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив законность и обоснованность обжалуемого решения суда, согласно требованиям ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации исходя из доводов, изложенных в апелляционных жалобах, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ФИО2 приходится дочерью ФИО1 (т.1 л.д.12).

С 11.10.2020 года ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ года рождения находилась на стационарном лечении в ГАУЗ «Городская клиническая больница №1 г. Челябинска» в кардиологическом отделении с диагнозом: <данные изъяты>. Во время пребывания в кардиологическом отделении у ФИО1 повысилась температура до 39С, пациентку изолировали и выписали 22.10.2020г. (т.1 л.д.75).

22.10.2020 года в 19 час. 51 мин. ФИО1 доставлена СМП в инфекционное отделение №3 ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска» с диагнозом <данные изъяты>, состояние расценено как средней степени тяжести, обусловленное дыхательной недостаточностью, назначено лечение, обследование. Выставлен диагноз: <данные изъяты>. На фоне проводимого лечения отмечалась нормализация температуры, уменьшение показателей СРБ с 227 до 20, но сохранялись жалобы на одышку, снижение сатурации без кислорода до 70%. Находилась на стационарном лечении до 31.10.2020г. до 12 час. 00 мин. (т.1 л.д.75, 92).

31.10.2020 года в результате взрыва на кислородной станции в ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г.Челябинска», переведена в МАУЗ ОТКЗ «Городская клиническая больница №1 г. Челябинска», где 02.11.2020 года ФИО1 скончалась (т.1 л.д.11).

Согласно сведениям первичного осмотра врача, ФИО1 поступила в ГАУЗ «Городская клиническая больница №1 г. Челябинск» 31.10.2023г. в 12 час. 23 мин (т.1 л.д.107).

Согласно акта технического расследования причин аварии, произошедшей 31.10.2020, составленного Уральским управлением Ростехнадзора 31.10.2020 на территории ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска» от аварийного режима работы электрооборудования, произошло возгорание технологического оборудования в помещении кислородной станции с последующим взрывом и распространением горения на 2 и 3 этажах корпуса больницы. Из здания больничного корпуса и жилого дома проведена эвакуация 227 человек (т.2 л.д.90-113,118-141).

Согласно записи акта о смерти №170209740005813700007 от 09.11.2020г., ФИО1 умерла 02 ноября 2020г. в 17 час. 00 мин., причина смерти – другие неточно обозначенные и неуточненные причины смерти (т.1 л.д.126).

Как следует из акта судебно-медицинского исследования №4807 от 09.02.2021, проведенного на основании постановления старшего следователя следственного отдела по Центральному району г. Челябинска СУ СК РФ по Челябинской области, смерть ФИО1 наступила в результате <данные изъяты> (т.1 л.д.208-213, т.2 л.д.79-84).

Согласно заключению экспертизы №140э-20 от 31.03.2021г., произведенной на основании постановления следователя по ОВД первого отдела по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета РФ по Челябинской области от 31.10.2020г., район очага пожара (место первоначального возникновения горения) располагался во внутреннем объеме помещения кислородной станции. Наиболее вероятной причиной возникновения пожара от теплового проявления электрического тока, возникшего вследствие аварийного режима работы электросети (т.2 л.д.9-43).

По ходатайству представителя истца ФИО2 (т.1 л.д.244) определением Центрального районного суда г. Челябинска от 13 марта 2023 года по делу назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза. Производство экспертизы поручено ООО «<данные изъяты>. На разрешение экспертов поставлены вопросы: Какова причина смерти гр. ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения? Повлияли ли недостаточность кислорода, переохлаждение организма на ухудшение состояния здоровья, повлекшего смерть ФИО1 в период до ее транспортировки в МАУЗ «ОТКЗ Городская клиническая больница № 1» г. Челябинска 31.10.2020г. в результате взрыва кислородной станции в ГАУЗ «Городская клиническая больница № 2» г. Челябинск? Имеется ли прямая причинно-следственная связь между смертью гр. ФИО1 02.11.2020г. и взрывом кислородной станции ГАУЗ «Городская клиническая больница № 2» г. Челябинск 31.10.2020г.? (т.2 л.д.169-171).

Согласно выводам экспертов ООО «<данные изъяты>»: смерть ФИО1 наступила вследствие <данные изъяты>, что подтверждается актом судебно-медицинского исследования трупа ФИО1 №4807 от 09.02.2021 так и результатами гистологического исследования, проведенного в рамках данной экспертизы на фоне двусторонней вирусной пневмонии (т.2 л.д.182-199).

По данным медицинской карты ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска» до момента транспортировки ФИО1 в МАУЗ ОТКЗ «Городская клиническая больница №1 г. Челябинска» уровень сатурации кислорода в крови при подачи кислорода был на уровне 87 %. Пациентка жаловалась на выраженную слабость, отсутствие аппетита, одышку при незначительной физической нагрузке. По данным специальной научной литературы нормальное значение сатурации артериальной крови составляет 95-100%, допустимым можно считать сатурацию выше 88%, то есть у пациентки, будучи на кислородной ингаляции сатурация была зафиксирована на недопустимо низком уровне 87%). Из пояснений третьего лица ФИО12, после взрыва больные примерно час были отключены от кислорода. При том, что гипоксемия (понижение содержания кислорода в крови) представляет реальную угрозу для жизни больного, поэтому кислородотерапия – приоритетное направление терапии острой дыхательной недостаточности, которая имелась на тот момент у пациентки. Отсутствие подачи кислорода пациентке в течение часа, на фоне и без того низкой сатурации кислорода крови, могло усугубить (утяжелить) её состояние, что можно расценивать как дефект оказания медицинской помощи.

Однако, при этом экспертная комиссия подчеркивает, что с учетом тяжелого состояния пациентки, низкого показателя сатурации даже на фоне кислородной ингаляции (до момента отключения подачи кислорода), наличия у неё тяжелой соматической патологии, возраста (82 года), не позволяет дать однозначный утвердительный ответ, что факт прекращения подачи кислорода явился причиной наступления смерти ФИО1, что не позволяет установить прямую причинно-следственную связь между её смертью и прекращением подачи кислорода в результате взрыва кислородной станции ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска».

Какие-либо сведения, указывающие на наличие у ФИО1 признаков общего переохлаждения в представленных медицинских документах не содержатся, по данным гистологического исследования признаков общего переохлаждения не обнаружено, в связи с чем вопрос о влиянии переохлаждения на ухудшение состояния здоровья повлекшего смерть ФИО1 в период ее транспортировки в МАУЗ «ОТКЗ Городская клиническая больница № 1» г.Челябинска 31.10.2020 года в результате взрыва кислородной станции в ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска» не требует разрешения.

Оценка экспертному заключению дана судом с соблюдением ч. 3 ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Оснований не доверять выводам указанной экспертизы у суда не имелось, поскольку она назначена и проведена в соответствии с нормами действующего законодательства, а доказательств, указывающих на недостоверность проведенной экспертизы, либо ставящих под сомнение ее выводы, ни суду первой инстанции, ни суду апелляционной инстанции не представлено.

Разрешая спор, руководствуясь положениями статей 2, 17, 18, 41 Конституции Российской Федерации, статей 150, 151, 1064, 1068, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 2, 4, 64 Федерального закона от 21.11.2011 № 232-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации, разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», суд первой инстанции, оценив в совокупности представленные доказательства и принимая во внимание имеющиеся заключения экспертов, исходил из того, что при рассмотрении дела нашло подтверждение наличие недостатков качества оказанных медицинских услуг, при отсутствии которых улучшение качества жизни пациента ФИО1 не исключалось, в связи с чем у истца ФИО2 возникло право требования компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции, учел, что болезнь близкого человека и ее течение, является тяжелейшим событием в жизни, состояние ФИО1 требовало ухода за ней со стороны близких родственников, тяжесть течения болезни является обстоятельством, нарушающим психическое благополучие, влечет состояние субъективного эмоционального расстройства, в связи с болезнью матери истец испытала сильные нравственные переживания, а впоследствии и смертью близкого человека, была нарушена целостность семьи и семенных связей, изменение привычного уклада и образа жизни, возраст ФИО1, наличие сопутствующих заболеваний, а также то, что дефекты оказания ей медицинской помощи не состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением ее смерти, степень вины ответчика, принципы разумности и справедливости, пришел к выводу о взыскании с ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г.Челябинска» в пользу истца компенсации в размере 800 000 руб.

Судебная коллегия соглашается с такими выводами суда первой инстанции, поскольку они подробно мотивированы, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на представленных доказательствах и нормах материального права, регулирующих спорные правоотношения.

Право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи он вправе заявить требования о взыскании с соответствующей медицинской организации компенсации морального вреда.

Отсутствие прямой причинно-следственной связи между нарушениями допущенными медицинской организацией при лечении пациента - находясь на кислородной ингаляции, сатурация была зафиксирована на не допустимо низком уровне, последующая эвакуация и отключение от кислорода в связи со взрывом в больнице, доставка в МАУЗ ОТКЗ «Городская клиническая больница №1 г.Челябинска» и последующая смерть, вопреки доводам ответчика, не может служить основанием для освобождения их гражданско-правовой ответственности.

Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинской организации за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинской организации (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Дефекты, указанные судебным экспертом причиняют истцу страдания, что является достаточным основанием для компенсации такого вреда.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд при разрешении требований вышел за пределы, поскольку истец заявляла о компенсации морального вреда в связи со смертью матери, смерть которой наступила в ГАУЗ «Городская клиническая больница № 2 г.Челябинска», что не нашло своего подтверждения при рассмотрении дела, не могут быть приняты во внимание, поскольку не свидетельствуют о нарушении судом норм процессуального права.

Заявляя требование о взыскании компенсации морального вреда, истец указывала, что лечение проходило успешно, мать готовилась к выписке, но в результате взрыва кислородной станции, ее мать была переведена в палату интенсивной терапии МАУЗ ОТКЗ «Городская клиническая больница №1 г.Челябинска», где впоследствии скончалась, в связи с чем установление судом нарушения неимущественных прав истца (посягательство причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, в настоящем случае –право на родственные и семейные связи), обоснованно повлекло за собой наличие правовых оснований для взыскания компенсации морального вреда.

Вопреки доводам апелляционной жалобы о недоказанности наличия дефекта оказания медицинской помощи, в заключении эксперта №М59-04/2023 от 05.05.2023г. отмечено, что до момента транспортировки ФИО1 в МАУЗ ОТКЗ «Городская клиническая больница №1 г.Челябинска» уровень сатурации кислорода в крови при подаче кислорода на уровне 87%, что является недопустимо низким уровнем, а отсутствие подачи кислорода пациентке в течение часа, на фоне и без того низкой сатурации кислорода в крови, могло усугубить (утяжелить) ее состояние, что можно расценивать как дефект оказания медицинской помощи (т.2 л.д.182-199). При этом отсутствие прямой причинно-следственной связи между качеством оказания медицинской помощи на том или ином этапе единого процесса медицинского обслуживания и неблагоприятным последствием в виде смерти пациента не является должным основанием для отказа в компенсации морального вреда.

В данном случае юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания медицинской помощи ФИО1 могли способствовать ухудшению состояния ее здоровья и привести к неблагоприятному для нее исходу, то есть к смерти. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Доводы жалобы представителя ответчика на то, что наличие дефекта оказания медицинской помощи установлено без учета чрезвычайной непредвиденной ситуации, судебной коллегией отклоняются, поскольку неблагоприятный для пациента исход в развитии заболевания, в том числе возможный летальный уход, не снимает со специализированной медицинской организации, к которым относится ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска», обязанность оказывать медицинскую помощь в строгом соответствии с установленными государственными стандартами, что не было обеспечено со стороны ответчика.

Доводы апелляционной жалобы о том, что истец обратилась в суд спустя 2,5 года после события аварии, что исключило возможность получения достоверных доказательств по делу, не свидетельствует, что физические и нравственные страдания по истечении прошедшего времени перестали быть значимыми, утратили свою актуальность. В соответствии с письмом Минздрава Российской Федерации от 07.12.2015 № 13-2/1538 «О сроках хранения медицинской документации» медицинская карта пациента больницы хранится 25 лет. Как следует из материалов дела, в распоряжение экспертов были представлены медицинские карты стационарного больного ФИО1 как с ГАУЗ «Городская клиническая больница №2 г. Челябинска», так и с МАУЗ ОТКЗ «Городская клиническая больница №1 г.Челябинска», на основании которых было подготовлено заключение. Доказательств того, что в материалы дела представлены не все имеющиеся медицинские карты ФИО1, не имеется. Выводы заключения экспертов ответчиком не оспорены.

    Доводы апелляционной жалобы, сводятся к переоценке собранных по делу доказательств, которые оценены судом первой инстанции по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, что предусмотрено положениями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Оснований для переоценки выводов суда судебная коллегия не находит.

Разрешая спор, суд правильно применил нормы материального и процессуального права, дал оценку представленным сторонами доказательствам в соответствии с положениями ст. 12, 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В связи с изложенным, решение суда является законным и обоснованным, не подлежащим отмене по доводам, указанным в апелляционной жалобе.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Центрального районного суда г. Челябинска от 08 августа 2023 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Государственного автономного учреждения здравоохранения «Городская клиническая больница №2» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 23.11.2023 г.