Решение по делу № 33-485/2022 от 25.01.2022

Судья Порубова О.Н. Дело № 33-485/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

16 августа 2022 года

Судебная коллегия по гражданским делам Томского областного суда в составе:

председательствующего Кребеля М.В.,

судей: Ячменевой А.Б., Миркиной Е.И.,

при секретаре Вавилиной В.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Томске гражданское дело № 2-8/2021 по иску Павловой Людмилы Леонидовны к Областному государственному автономному учреждению здравоохранения «Стоматологическая поликлиника № 1» о компенсации морального вреда, причиненного при оказании медицинской помощи

по апелляционной жалобе представителя истца Павловой Людмилы Леонидовны Шестидесятого Алексея Владимировича на решение Советского районного суда г. Томска от 29 июля 2021 года,

заслушав доклад председательствующего, объяснения истца Павловой Л.Л. и ее представителя Шестидесятого А.В., поддержавших доводы апелляционной жалобы, объяснения представителя ответчика ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1» Мударисовой Т.М., возражавшей против апелляционной жалобы, заключение прокурора Свириденко В.А., полагавшей решение законным и обоснованным,

установила:

Павлова Л.Л. обратилась в суд с иском к Областному государственному автономному учреждению здравоохранения «Стоматологическая поликлиника № 1» (далее - ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1»), в котором просила взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 300000 руб., причиненного в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи.

В обоснование заявленных требований указала, что 16.09.2019 обратилась в ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1» (лечащий врач - Павлов М.В.) за медицинской помощью, в связи с чем истцу /__/, после чего вечером 16.09.2019 у нее /__/. В указанной связи 18.09.2019 истец обратилась в ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника» в рамках скорой неотложной помощи, где ей был произведен /__/, даны рекомендации обратиться в ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1». 19.09.2019 Павлова Л.Л. обратилась в ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1», где врач Павлов М.В. /__/ и дал рекомендации, которые ею выполнялись в полном объеме. После этого боли усиливались и истец обращалась в ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1» 20.09.2019, 23.09.2019, 25.09.2019, однако врач Павлов М.В. уверял, что симптомы, которые она испытывает, являются нормальной реакцией. 25.09.2019 Павлова Л.Л. вынужденно обратилась в ОГАУЗ «Томская областная клиническая больница», где ей была выполнена операция, в связи с чем она находилась на стационарном лечении с 25.09.2019 по 30.09.2019. Полагала, что медицинская помощь, оказанная ответчиком, осуществлена некачественно, в результате чего Павлова Л.Л. испытывала физическую боль и нравственные страдания.

Представитель истца Павловой Л.Л. Шестидесятый А.В. в судебном заседании исковые требования поддержал по основаниям, изложенным в иске и письменных дополнительных пояснениях.

Представитель ответчика ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1» Федоров Н.А. возражал против удовлетворения иска.

Представитель третьего лица ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника» Сиротина Д.Н. полагала требования не подлежащими удовлетворению.

Дело рассмотрено в отсутствие истца Павловой Л.Л., третьих лиц Павлова М.В., Романова В.Ф., Тяна Д.В., представителя ОГАУЗ «Томская областная клиническая больница».

Обжалуемым решением исковые требования оставлены без удовлетворения.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней представитель истца Павловой Л.Л. Шестидесятый А.В. просит решение суда отменить, принять новое - об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

В обоснование доводов жалобы указывает, что заключение судебной экспертизы от 01.02.2021 № 29 является недопустимым доказательством, поскольку эксперты, делая вывод о верности диагноза «/__/», не указали, по какой причине возник указанный диагноз и на основании чего ими сделан вывод о его верности.

Полагает, что /__/ мог быть вызван неправильным осуществлением инъекции врачом Павловым М.В. в день /__/ 16.09.2019, указывая на отсутствие осложнений у истца при аналогичной инъекции при /__/ 9 месяцами ранее.

Считает, что эксперты, указав, что /__/; в амбулаторной карте истца по результатам приема пациента в январе и сентябре 2019 года нет сведений о наличии /__/.

Обращает внимание на то, что процедура дренирования поведена только 18.09.2019 в рамках обращения в дежурную стоматологию.

Настаивает на недостаточности оказанной Павловой Л.Л. медицинской помощи, которая сводилась к /__/.

Указывает, что Павлова Л.Л. не направлялась в медицинское учреждение более высокого уровня, получив направление к терапевту в поликлинику № 4, а обращение в ОГАУЗ «Томская областная клиническая больница» являлось самостоятельным.

Отмечает неверное распределение судом бремени доказывания по делу и ставит под сомнение объективность первоначальной и повторной экспертизы по делу в виду их идентичности.

Полагает полученные судом пояснения экспертов противоречивыми, поскольку ни один из экспертов не назвал источники, которыми он руководствовался.

Руководствуясь статьями 327 и 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия сочла возможным рассмотреть апелляционную жалобу в отсутствие неявившихся лиц.

Обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции по правилам абз. 1 ч. 1 и абз. 1 ч. 2 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия оснований для его отмены не нашла.

В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч. 1 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ч. 2 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (ч.1 ст. 2 указанного Федерального закона).

В ст. 4 закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (ч.3, 9 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Каждый имеет право на медицинскую помощь. Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (ч. 1, 2 ст. 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В ч. 21 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных нормативных положений, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

В п. 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 Обязательства вследствие причинения вреда (ст. 1064 - 1101) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно п. 1, 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда (ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в п. 1, 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда, суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

В п. 11, 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» также разъяснено, что по общему правилу, установленному ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

По смыслу приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Судом установлено и следует из материалов дела, что 16.09.2019 Павлова Л.Л. обратилась в ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника №1» за медицинской помощью, в связи с чем врач Павлов М.В. /__/, дал рекомендации.

16.09.2019 у Павловой Л.Л. /__/.

18.09.2019 истец обратилась в ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника», где ей была оказана медицинская помощь.

19.09.2019 истец обратилась в ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1», где врач Павлов М.В. произвел осмотр, оказал медицинскую помощь, дал рекомендации по лечению. Поставил диагноз – /__/.

20.09.2019, 23.09.2019 Павлова Л.Л. обращалась в ОГАУЗ «Стомологическая поликлиника № 1» с жалобами на /__/. Врачом оказывалась медицинская помощь в виде /__/. Поставлен диагноз – /__/ (состояние после /__/ от 18.09.2019).

При обращении Павловой Л.Л. в ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1» 25.09.2019 истцу выдано направление в ОГАУЗ «Томская областная клиническая больница» с диагнозом «/__/».

В ОГАУЗ «Томская областная клиническая больница» истцу произвели /__/. На стационарном лечении в ОГАУЗ «Томская областная клиническая больница» истец находилась с 25.09.2019 по 30.09.2019.

10.10.2019 Павловой Л.Л. направлена претензия ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1», в которой истец указывает на некачественно оказанную ей медицинскую помощь и просит возместить моральный вред.

ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1» отказало в удовлетворении претензии Павловой Л.Л.

Согласно заключению комиссии экспертов ОГБУЗ «Бюро судебно – медицинской экспертизы Томской области от 16.09.2020 № 104 медицинская помощь Павловой Л.Л. оказана ответчиком правильно, соответствовала Клиническим рекомендациям при диагнозе /__/, в прямой причинно – следственной связи с дальнейшим развитием /__/ у больного не состоит.

Допрошенный в ходе судебного заседания эксперт М., проводивший указанную экспертизу, выводы заключения подтвердил.

Определением суда от 19.11.2020 по делу назначена повторная судебно – медицинская экспертиза.

Согласно заключению комиссионной экспертизы №29 от 01.02.2021 КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы», медицинская помощь Павловой Л.Л. в ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1» в период с 16.09.2019 по 25.09.2019 оказывалась надлежащим образом, диагноз установлен верно, нарушений оказания помощи не выявлено. К ухудшению состояния Павловой Л.Л. привело /__/, то есть имело место бездействие самой пациентки. Причинно – следственной связи между действиями лечащего врача ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1» и ухудшением состояния пациентки не выявлено. Медицинская помощь Павловой Л.Л. в ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника», ОГАУЗ «ТОКБ» оказывалась надлежащим образом.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что причинно-следственная связь между действиями работника ответчика Павлова М.В. и возникновением у истца /__/ не установлена, вина ответчика в причинении вреда отсутствует, медицинская помощь Павловой Л.Л. оказана правильно.

В соответствии с частью 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Одним из источников сведений о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для дела, являются заключения экспертов (абзац 2 части 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно части 2 статьи 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить повторную экспертизу.

В силу части 1 статьи 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации эксперт обязан явиться по вызову суда для личного участия в судебном заседании и ответить на вопросы, связанные с проведенным исследованием и данным им заключением.

Поскольку суд первой инстанции в ходе рассмотрения дела необоснованно отклонил ходатайство представителя истца о допросе экспертов, судебная коллегия, руководствуясь положениями части 1 статьи 85, частями 1,2 статьи 62 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, принимая во внимание, что экспертное учреждение КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» и эксперты, подготовившие повторное экспертное заключение находятся в другом регионе, направило судебное поручение о допросе экспертов.

Эксперт Ш. в судебном заседании выводы повторной судебной экспертизы подтвердил. Пояснил, что /__/.

Эксперт А. на вопросы, которые относились к ее компетенции, пояснила, что /__/.

Эксперт С. в судебном заседании пояснила, что /__/.

Эксперт К. в судебном заседании пояснил, диагноз ОГАУЗ «Томская городская клиническая больница» - «/__/» установлен правильно. Причиной такого диагноза явилось /__/. Постинъекционный абсцесс типично начинается с воспаления на второй день, с гнойными выделениями на пятый, седьмой день. Причиной /__/.

Таким образом, эксперты подтвердили выводы экспертного заключения от 01.02.2021 № 29 КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы».

Доказательства, опровергающие выводы судебно – медицинской экспертизы, вопреки положениям ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, стороной истца не представлены.

При таких обстоятельствах, установив, что постановка обезболивающего укола и тактика лечения Павловой Л.Л. соответствовала стандартам оказания медицинской помощи, дефектов оказания медицинской помощи ответчиком не допущено, отсутствуют доказательства виновного поведения сотрудников ответчика, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца.

Доводы апелляционной жалобы о том, что экспертами не раскрыт вопрос о причинах возникновения у Павловой Л.Л. «/__/», а также предположение представителя Павловой Л.Л. Шестидесятого А.В. о неправильном осуществлении истцу инъекции врачом Павловым М.В. как следствие возникновения указанного диагноза, не нашли своего подтверждения в ходе допроса экспертов. Так эксперт К. в судебном заседании указал, что причиной /__/; о допущении врачебной ошибки при инъекции говорить нельзя, поскольку врачи пользуются одноразовыми иглами. /__/.

Таким образом, «/__/» обусловлен не самим фактом инъекции, а /__/.

Вопреки доводам кассационной жалобы, экспертное заключение от 01.02.2021 № 29 КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» содержит выводы относительно /__/. Исходя из указанного экспертного заключения, /__/; об указанной причине инфекции также указано экспертами К., С., А., Ш.

Ссылка в жалобе на то что, процедура дренирования была проведена только 18.09.2019 в рамках обращения в дежурную стоматологию, не опровергает выводов экспертов. Напротив, как пояснил эксперт К., «/__/» типично начинается с /__/.

Довод жалобы об отсутствии сведений о наличии /__/ по результатам приема пациента в сентябре 2019 года, также не исключает верность выводов экспертов, поскольку согласно медицинской карте стоматологического больного Павловой Л.Л. при осмотре 16.09.2019 установлено, что /__/, при этом как пояснил эксперт С., если /__/.

Отсутствие записи о /__/ в январе 2019 года объясняется тем, что в январе 2019 года истец обращалась к ответчику с жалобами на /__/.

Довод жалобы о недостаточности оказанной Павловой Л.Л. медицинской помощи не может быть принят во внимание судебной коллегией, поскольку указанный вывод требует достаточных специальных познаний в области медицины, которые и были применены судом посредством процессуального решения о назначении судебно-медицинской экспертизы и повторной судебно – медицинской экспертизы в суде первой инстанции, выводв которой не опровергнуты.

Довод апеллянта о том, что Павлова Л.Л. не была направлена в медицинское учреждение более высокого уровня, опровергается направлением ОГАУЗ «Стоматологическая поликлиника № 1» от 25.09.2019, а также записью в медицинской карте от 25.09.2019 о том, что истцу выдано направление в ОГАУЗ «Томская областная клиническая больница».

Пояснения экспертов, данные в рамках исполнения судебного поручения о допросе экспертов, противоречий не содержат.

Доводы жалобы об обратном судебной коллегией не принимаются, поскольку направлены на несогласие с выводами экспертов.

Принимая во внимание требования ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, во взаимной связи с нормами Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», суд первой инстанции верно возложил на ответчика бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства по настоящему делу, в указанной связи довод о неверном распределении бремени доказывания по делу не нашел своего подтверждения.

Выраженное заявителем апелляционной жалобы недоверие к экспертному заключению от 01.02.2021 № 29 КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» в виду его идентичности первоначальному заключению экспертизы, а также отсутствия в нем указания на использованные экспертами источники (методики, литературу), судебной коллегией не принимается во внимание, поскольку экспертное заключение от 01.02.2021 №29 КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» мотивировано, выполнено квалифицированными экспертами, с применением нормативно-правовой базы, а также, вопреки доводам апелляционной жалобы, с указанием примененных методик, в силу чего его объективность и достоверность не вызывает сомнений у суда. Заключение изложено в понятных формулировках и в полном соответствии с требованиями закона. Компетентность, беспристрастность и выводы экспертов у судебной коллегии сомнения не вызывают. Более того, дополнительно при допросе эксперты указали источники литературы, которыми пользовались при исследовании, подтвердив обоснованность ранее данных выводов.

Поскольку допустимых и относимых доказательств, которые опровергали бы выводы эксперта стороной истца ни в суд первой инстанции, ни в суд апелляционной инстанции не предоставлено, судебная коллегия не находит оснований ставить заключение повторной судебной экспертизы, положенное в основу решения суда, под сомнение.

Таким образом, выводы суда первой инстанции об удовлетворении иска основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании имеющихся в деле доказательств, правовая оценка которым дана судом по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и соответствует обстоятельствам дела и нормам материального и процессуального права, регулирующим правоотношения сторон.

Доводы апелляционной жалобы истца о несогласии с выводами суда первой инстанции несостоятельны и не могут повлечь изменение или отмену обжалуемого решения, поскольку сводятся к субъективной переоценке доказательств, повторяют правовую позицию истца, тщательно исследованную судом, нашедшую правильную оценку в решении суда.

Каких-либо подтвержденных данных, свидетельствующих о незаконности и необоснованности судебного решения, в апелляционной жалобе не содержится.

С учетом изложенного, оснований для изменения или отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Советского районного суда г. Томска от 29 июля 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя истца Павловой Людмилы Леонидовны Шестидесятого Алексея Владимировича – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: