Решение по делу № 2-2565/2021 от 21.05.2021

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

<адрес>                                                                                      28 декабря 2021 года

Домодедовский городской суд <адрес> в составе:

председательствующего судьи                                      Поповой С.Н.

при помощнике судьи                                          Ильяшенко И.Е.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску Котлярова А.Ф. к Роспопа Г.И., Котлярову А.А., Котлярову С.А., Грязновой М.С. о признании договора дарения земельных участков с жилым домом от ДД.ММ.ГГГГ недействительным, применении последствий недействительности сделки дарения земельных участков с жилым домом, признании права собственности, компенсации утраченного по недействительной сделке,

установил:

истец первоначально обратился в суд с иском к ответчикам с требованиями о признании договора дарения земельных участков с жилым дома от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между Котляровым А.Ф. и Котляровым А.А., недействительным в силу ничтожности (притворная сделка); применении последствий ничтожной сделки в виде признания права собственности на земельные участки с КН: №, № и жилой дом с КН: № за Котляровым А.Ф.

В обоснование требований указал, что ДД.ММ.ГГГГ состоялся переход права собственности от истца к Котлярову А.А. по договору дарения двух земельных участков и жилого дома. ДД.ММ.ГГГГ между теми же сторонами был заключен договор дарения ? доли в праве собственности на квартиру с КН: № от сына к отцу. По мнению истца, указанные сделки имеют признаки притворности, поскольку имеет место два встречных дарения объектов недвижимости, которые по своей сути являются сделкой мены. В последующем в январе 2021 года Котляров А.А. передал земельный участок с КН: № с жилым домом и ? долю квартиры в собственность Роспопы Г.И., а земельный участок с КН: № передал Грязновой (Котляровой) М.С. Фактически истец под убеждением сына и его жены полагал, что должен состояться обмен – он передает сыну земельные участки с жилым домом, а ему переходят все права на целую квартиру. Истец, осознавая, что по итогам вышеуказанных сделок его обманули, потребовал от Котлярова А.А. отменить вышеуказанные сделки, передав спорное имущество обратно. Во исполнение обещаний ответчика, истец вернул подаренную ему долю в квартире Котлярову А.А., однако два земельных участка с жилым домом последним не переданы. Учитывая, что истец, введенный в заблуждение, лишился вышеуказанных объектов недвижимости без наличия соответствующего волеизъявления, был вынужден обратиться в суд с заявленными требованиями.

В последующем истец, уточнив требования, просил признать спорную сделку недействительной в силу ее ничтожности по ст. 177 ГК РФ и применить последствия ничтожной сделки, признав за ним право собственности на названные объекты недвижимости (л.д.76-79 т. 3).

При этом мотивировал свои требования тем, что он в момент оформления договора дарения в МФЦ находился в тяжелом психологическом состоянии из-за недосыпания при осуществлении ухода за больной тещей и женой, у него имелась сильная <данные изъяты>, <данные изъяты>, постоянные боли в животе, что не позволяло ему полностью осознавать какие именно действия он совершает, какой именно договор оформляет в МФЦ. Истец полагал, что они с младшим сыном Котляровым А.А. оформляют в МФЦ выделение доли в имуществе (жилом доме) на дочь Котлярова А.А. – Юлию с целью последующей встречной передачи ее доли в квартире при дарении квартиры на имя истца. При этом, последний выступал, как он сам считал, не в своих интересах, а в интересах своей малолетней дочери, как законный представитель. Истец не понимал различия в сути сделок, их последствиях, а лишь предполагал наступление результатов – полноценного обмена объектами недвижимости, а именно получения целой квартиры взамен дома с земельным участком для последующего проживания.

В дальнейшем окончательно уточнив требований в порядке ст. 39 ГПК РФ, истец просил признать договор дарения земельных участков с жилым домом от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между Котляровым А.Ф. и Котляровым А.А., недействительным в силу ст. 178 ГК РФ; применить последствия недействительности сделки в виде признания права собственности на земельные участки с КН: №, № и жилой дом с КН: № за Котляровым А.Ф. В случае невозможности возврата имущества в натуре, просил взыскать с Котлярова А.А., Котлярова С.А., Грязновой М.С. компенсацию в размере стоимости утраченного по недействительной сделке недвижимого имущества в денежном эквиваленте (л.д. 179-181, 250-252 т. 3).

Мотивировал свои требования тем, что возможна фальсификация его подписи в оспариваемом договоре, а также тем, что в момент совершения сделки он действовал под влиянием заблуждения относительно характера сделки, поскольку полагал, что сын его привез в МФЦ для оформления ранее оговоренной сделки мены недвижимости (квартиры в обмен на дом с земельными участками), что явилось обманом.

Котляров А.Ф., а также его представители – Кулешов С.А., Носов Д.В., действующие по доверенности, в судебном заседании уточненные требования в окончательной редакции поддержали, просили удовлетворить по доводам, изложенным в иске с учетом уточнений, а также письменных пояснений (93-94 т. 2).

Роспопа Г.И., а также ее представитель – Правдина М.Л., действующая по доверенности и ордеру, в судебном заседании возражали против удовлетворения заявленных требований по доводам, изложенным в письменных отзывах на иск (л.д. 52-54, 64-72 т. 1), а также дополнениях (л.д. 218-219 т. 3, л.д. 30-31 т. 4). Одновременно просили применить срок исковой давности к заявленным требованиям (л.д. 220 т. 3).

Котляров А.А. в судебном заседании возражал против удовлетворения заявленных требований.

Котляров С.А. в судебном заседании заявленные требования с учетом уточнений поддержал.

Грязнова М.С. в судебном заседании заявленные требования поддержала.

Выслушав участников процесса, эксперта, свидетелей, специалистов, исследовав материалы дела, суд находит исковые требования Котлярова А.Ф. не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

В силу п. 1 ст. 9 Гражданского кодекса РФ граждане по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права.

Собственник на основании п. 2 ст. 209 Гражданского кодекса РФ вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

В соответствии с п. 2 ст. 218 Гражданского кодекса РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

Согласно ст. 572 Гражданского кодекса РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Предметом договора дарения могут быть вещи - движимые и недвижимые, а также различные имущественные права, которыми даритель вправе распорядиться.

Положениями пп. 2, 3 ст. 574 Гражданского кодекса РФ определены требования к форме договора дарения недвижимого имущества, который должен быть совершен в письменной форме и подлежит государственной регистрации.

Как усматривается из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ Котляров А.Ф. подарил Котлярову А.А. земельные участки с кадастровыми номерами: № площадью 750 кв.м., № площадью 750 кв.м. и жилой дом с КН: № площадью 113,3 кв.м., расположенные по адресу: <адрес> (л.д. 21-22, 74 т. 1, л.д. 2, 13, 29 т. 3, л.д. 88-89, 226 т. 3).

Указанная сделка совершена с нотариально удостоверенного согласия супруги истца Котляровой Р.И. от ДД.ММ.ГГГГ на отчуждение названных объектов недвижимости, о котором Котляров А.Ф. не мог не знать ввиду взаимоотношений с супругой (л.д. 73 т. 1).

ДД.ММ.ГГГГ Котляров А.А. подарил Котлярову А.Ф. ? долю квартиры с КН: №, расположенной по адресу: <адрес> (л.д. 23-24, 81 т. 1, л.д. 231 т. 3, л.д. 202 т. 4).

ДД.ММ.ГГГГ истец вышеуказанную долю квартиры подарил Котлярову А.А. (л.д. 25-26, 84-85 т. 1, л.д. 229 т. 3).

Из материалов дела (искового заявления и пояснений сторон) следует, что Котляровым А.А. после получения спорного имущества в дар было принято решение об объединении вышеуказанных земельных участков в один и последующем его разделе на два земельных участков.

В результате данных действий были образованы два земельных участка с кадастровыми номерами: № площадью 500 кв.м., № площадь 1000 кв.м.

Данные обстоятельства сторонами не оспаривались.

В июле 2020 года Котляров А.А. подарил земельный участок с КН: № площадью 500 кв.м. Грязновой (Котляровой) М.С. (л.д. 27-28, 75-76 т. 1).

ДД.ММ.ГГГГ Грязнова М.С. подарила земельный участок с КН: № Котлярову С.А. (л.д. 30 т. 1, л.д. 61 т. 3).

ДД.ММ.ГГГГ осуществлена государственная регистрация права собственности Котлярова С.А. на земельный участок с КН: № (л.д. 32 т. 1).

ДД.ММ.ГГГГ Котляров А.А. подарил Роспопа Г.И. земельный участок с КН: № площадью 1000 кв.м. и жилой дом с КН: № (л.д. 78-70 т. 1, л.д. 68-69 т. 3).

ДД.ММ.ГГГГ осуществлена государственная регистрация перехода права собственности.

В настоящее время объекты оспариваемого договора дарения в натуре, в том виде, в котором были подарены, не существуют. Как указано выше земельные участки с КН: № площадью 750 кв.м., КН: № площадью 750 кв.м. (л.д. 21-22 т. 1) прекратили существование и образованы два новых земельных участка с КН: № площадью 500 кв.м., КН: № площадь 1000 кв.м.; площадь жилого дома увеличилась с 113,3 кв.м. до 209,3 кв.м. (л.д. 206 т. 4).

На основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна.

Как разъяснено в п. 87 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ", в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила.

По смыслу действующего законодательства для признания сделки недействительной по мотиву ее притворности необходимо установить, что воля обеих сторон была направлена на совершение сделки, отличной от заключенной.

Граждане и юридические лица согласно ст. 421 Гражданского кодекса РФ свободны в заключении договора.

Исследовав и оценив в порядке статьи 67 ГПК РФ представленные в материалы дела доказательства, условия договора и доводы сторон в их совокупности, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для признания сделки притворной.

Договор дарения двух земельных участков с жилым домом был заключен ДД.ММ.ГГГГ, который не содержит условий о наличии встречного представления в виде передачи в пользу истца какого-либо имущества. Названная сделка имеет безвозмездный характер. Стороны данного договора являются близкими родственниками. Каких-либо сведений, свидетельствующих о передаче двух земельных участков с жилым домом в обмен на квартиру с КН: № в договоре не содержится. Договор дарения заключен путем составления письменного документа, в котором воля дарителя явно выражена, предмет договора определен; заявление на регистрацию указанного договора он подписывал и лично присутствовал при подаче документов на регистрацию (л.д. 14-15, 30-31 т. 3). Сторонами оспариваемая сделка исполнена, за ответчиком было зарегистрировано право собственности на спорные объекты недвижимости.

Заключая сделку дарения от ДД.ММ.ГГГГ, волеизъявление сторон было направлено на установление между ними гражданско-правовых отношений, и именно тех, которые были обусловлены договором дарения. Доказательств того, что при заключении договора дарения, сделка не была направлена на возникновение вытекающих из нее правовых последствий, и прикрывала иную волю участников этой сделки, истцом не представлено.

Само по себе заключение в последующем договора дарения ? доли квартиры с КН: № от ДД.ММ.ГГГГ, по которому Котляров А.А. подарил Котлярову А.Ф. названную долю, не свидетельствует о наличии встречного представления по первоначальной сделке.

Кроме того, договор дарения доли квартиры был заключен в нотариальной форме.

Нотариусом при заключении сделки были разъяснены сторонам положения ст.ст. 167, 209, 223, 288, 292, 572, 578 ГК РФ.

Фактически из пояснений истца, его представителя, а также содержания искового заявления следует, что спор между сторонами возник в связи с передачей в собственность Котлярова А.Ф. квартиры не в полном объеме, а лишь ? доли. Однако, исходя из того, что договор дарения доли квартиры заключался в присутствии нотариуса, с соблюдением предусмотренной законодательством процедуры, истец не мог не знать об объеме передаваемого в его собственность имущества, что подтверждается пояснениями Котлярова А.Ф. в судебном заседании, согласно которым, находясь у нотариуса, он слышал, что половина квартиры оформляется на него (л.д. 106 т. 3). Каких-либо возражений не имелось.

Таким образом, доводы истца о наличии договоренности по передаче в его собственность целой квартиры суд находит несостоятельными. Одних лишь пояснений в подтверждение названной позиции недостаточно.

Согласно ст. 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса.

Проверяя доводы истца о том, что в момент оформления оспариваемого договора дарения в МФЦ, последний находился в тяжелом состоянии, судом по делу проведена судебная амбулаторная психолого-психиатрическая экспертиза, производство которой поручено экспертам <адрес> психиатрической больницы № им. В.И. Яковенко.

По заключению комиссии судебно-психиатрических экспертов от ДД.ММ.ГГГГ № установлено, что Котляров А.Ф. хроническим психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики не страдал и не страдает таковыми в настоящее время. Выявленные при экспериментально-психологическом исследовании ригидность мышления снижение продуктивности операционной стороны мышления, сужение объема внимания, тугоподвижность психических процессов относятся к возрастной норме психического здоровья и не могли оказать существенного влияния на регуляцию правового поведения и свободу волеизъявления у истца в юридически значимый период – подписание договора дарения земельных участков с жилым домом ДД.ММ.ГГГГ. Как показал анализ настоящего гражданского дела, данные судебно-психиатрического освидетельствования, в период времени заключения договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ у Котлярова А.Ф. не было признаков какого-либо временного психического расстройства. Его действия носили последовательный, целенаправленный характер, он поддерживал адекватный речевой контакт с окружающими. Поэтому истец мог понимать значение своих действий и руководить ими. Личностные особенности Котлярова А.Ф. характеризуются личностной зрелостью с опорой в поведении на жизненный опыт, сформированной мотивационно-ценностной системой, реалистичным восприятием действительности, достаточной ориентацией в социально-бытовых вопросах с соблюдением морально-этических норм и правил поведения в обществе, сохранностью критических, прогностических функций, наличием твердых, жизненных убеждений, отсутствием гибкости, активность со стеничными, упорядоченными, целенаправленными действиями для достижений целей, обязательностью, практичностью, стремлением к успеху при хорошо развитых конструктивных механизмах решения проблем, регидностью, способностью к принятию самостоятельных, независимых решений. Для Котлярова А.Ф. свойственны уверенность в себе, напористость, рациональность с рассуждательством на тему общечеловеческих ценностей, морализированием, основанном на концепции нравственных координат наряду с обидчивостью.

Названные в заключении индивидуально-психологические особенности не оказали влияния на развитие какого-либо патологического состояния у подэкспертного и на способность его понимать значение своих действий и руководить ими на момент подписания договора дарения земельных участков с жилым домом от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.125-128 т. 3).

Заключение судебной амбулаторной психолого-психиатрической экспертизы суд находит компетентным и объективным, оно согласуется с другими материалами дела, в том числе медицинскими документами. Оснований не доверять выводам экспертизы, у суда не имеется. Оно составлено и подписано комиссией экспертов, имеющих квалификацию по специальности судебно-психиатрического эксперта; стаж работы у одного из экспертов более 43 лет, один из экспертов имеет ученую степень, они предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

В соответствии с п. 3 ст. 10 Гражданского кодекса РФ, в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются.

Таким образом, разумность участников гражданских правоотношений, т.е., осознание ими правовой сути и последствий совершаемых действий предполагается, пока не доказано обратное.

В соответствии с ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Оценив представленные доказательства, в том числе заключение комиссии экспертов, пояснения сторон, свидетелей Лепилкиной Н.А., Ярового О.Г., являющихся соседями истца, пояснивших, что никогда не замечали проблем со слухом у Котлярова А.Ф., либо со зрением во время встреч в местах общего пользования, руководствуясь указанными выше положениями закона, суд приходит к выводу об отсутствии оснований считать, что Котляров А.Ф. в момент заключения оспариваемого договора не понимал значение своих действий.

Кроме того, если бы истец действительно не понимал значения своих действий при распоряжении спорным имуществом, он бы продолжал нести бремя по его содержанию.

Вместе с тем, платежными документами подтверждается, что бремя по содержанию спорного имущества нес Котляров А.А., в том числе после перехода к нему права собственности по оспариваемому договору дарения.

Платежные документы, представленные представителем истца (л.д.95-104 т. 2) на имя Роспопа Г.И., бесспорно не подтверждают факт их оплаты со стороны истца, ввиду отсутствия сведений о плательщике.

Выписки по счету Котлярова А.Ф. также не позволяют суду определить целевое назначение переводов денежных средств на счет Котлярова А.А.

Таким образом, доказательств несения расходов по оплате коммунальных услуг со стороны истца материалы дела не содержат, ввиду чего, он знал о выбытии спорного имущества из его владения.

Доводы истца о том, что он не подписывал спорный договор дарения, опровергаются материалами дела.

По заключению судебного эксперта Центра судебной экспертизы «Гарант» установлено, что подпись, а также расшифровка подписи в договоре дарения от ДД.ММ.ГГГГ выполнены не истцом, а иным лицом. При проведении сравнительного исследования были определены «броские» признаки. Появление данных признаков связано с подражанием почерка и подписи Котлярова А.Ф. Признаков необычного выполнения, каких-либо сбивающих факторов или умышленных изменений (автоподлог) необычных условий подписи не обнаружено (л.д. 14 т. 4).

Вместе с тем, поскольку представленное заключение судебным экспертом вызвало сомнения в правильности выводов, а именно по тем основаниям, что при проведении экспертизы отсутствовал анализ письменно-двигательного навыка исполнителя образцов в периоде 2014-2021 гг., не сделан вывод о причинах проявления признаков воздействия сбивающих факторов при выполнении спорной подписи, отсутствует сравнительное исследование всех образцов между собой с целью определения, одним ли исполнителем выполнены все представленные образцы и имеются ли у исполнителя различные варианты выполнения собственных подписей, также отсутствует диагностическая составляющая всех представленных образцов. Кроме того, экспертом не определены характеристики, указывающие на постепенную деградацию письменно-двигательного навыка исполнителя Котлярова А.Ф. в период с 2014 – 2021 гг., суд назначил по делу повторную судебную почерковедческую экспертизу, в том числе с учетом пояснений специалиста Фроловой Ж.В., производство которой поручил эксперту ООО «Эксперт-Сервис».

По заключению эксперта №/Э установлено, что удостоверительная запись «Котляров Алексей Филиппович» от имени Котлярова А.Ф. в договоре дарения двух земельных участков и жилого дома от ДД.ММ.ГГГГ выполнена не Котляровым А.Ф., а другим лицом с подражанием почерку Котлярова А.Ф. с возрастными изменениями. Подпись от имени истца в договоре дарения двух земельных участков и жилого дома от ДД.ММ.ГГГГ выполнена самим Котляровым А.Ф. под воздействием сбивающих факторов, наиболее вероятными из которых являются возрастные изменения, обстановочные факторы, связанные с позой исполнителя. Исследуемая подпись от имени Котлярова А.Ф. в договоре дарения двух земельных участков с жилым домом наиболее вероятно выполнена под воздействием сбивающих факторов, несущих как постоянный характер – возрастные изменения, так и временный характер – обстановочные факторы, связанные с позой исполнителя, подложкой. Образцы почерка и подписей Котлярова А.Ф., представленные на исследование (2014-2021 гг.) выполнены под воздействием сбивающих факторов, наиболее вероятными из которых являются возрастные изменения, болезненное состояние.

У суда нет оснований ставить под сомнения объективность выводов эксперта, поскольку судебная экспертиза проведена с соблюдением требований статей 84 - 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, лицом, обладающим специальными познаниями для разрешения поставленных перед ним вопросов, эксперт, проводивший экспертизу, предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, указанное заключение составлено им в пределах компетенции, эксперт имеет соответствующую квалификацию, стаж экспертной деятельности по специальности более 24 лет, заключение содержит подробное описание проведенного исследования, его результаты с указанием примененных методов, ссылку на использованную литературу, конкретные ответы на поставленные судом вопросы.

Эксперт Махсумов А.П. в судебном заседании выводы указанного заключения поддержал, в том числе, что оспариваемая подпись выполнена Котляровым А.Ф., а удостоверительная запись иным лицом.

Устная рецензия специалиста Инаури А.А., выступающего со стороны истца, не имеет для суда правового значения, поскольку специалист не предупреждался об уголовной ответственности за дачу ложного заключения. Кроме того, его пояснения не являются конкретными, а лишь указание на наличие нарушений в заключении судебного эксперта без их индивидуализации, не свидетельствует о неверности выводов эксперта.

Заключение специалиста ООО «Скала» не может быть положено в основу решения суда, поскольку подготовлено по заданию истца по копии договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, без предупреждения специалиста об уголовной ответственности за дачу ложного заключения. При этом, специалистом исследовалась расшифровка подписи Котлярова А.Ф., а не сама его личная подпись.

Кроме того, Котляров А.Ф. в судебном заседании от ДД.ММ.ГГГГ до изменения позиции подтвердил, что он подписывал документы в МФЦ, в том числе договор дарения (л.д. 106 т. 3). Также это подтверждается заявлением, поданным лично Котляровым А.Ф. на государственную регистрацию перехода прав на спорные объекты недвижимости ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 14, 30 т. 3).

Принимая во внимание выводы судебного эксперта, пояснения истца, оснований полагать, что подпись в оспариваемом договоре выполнена не Котляровым А.Ф., а иным лицом – не имеется.

В силу п. 1 ст. 178 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

В п. 2 названной статьи содержится исчерпывающий перечень условий, при наличии которых заблуждение предполагается достаточно существенным.

По смыслу указанной нормы права сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть оспорена в связи с тем, что в результате действий одной из сторон по ее совершению имело место волеизъявление, не соответствующее действительной воле стороны, возникли иные последствия, нежели те, которые эта сторона имела в виду.

При обращении в суд за защитой нарушенного права истец указывал также на то, что в момент совершения сделки он действовал под влиянием заблуждения относительно характера сделки, поскольку полагал, что сын его привез в МФЦ для оформления ранее оговоренной сделки мены недвижимости (квартиры в обмен на дом с земельными участками).

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возвращений.

По смыслу ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Как указывалось ранее, оспариваемый истцом договор дарения совершен его сторонами в письменной форме, путем составления документа, выражающего его содержание, подписанного лицами, совершающими сделку. Условия договора сформулированы и изложены ясно, четко и понятно, и не допускают их двоякого толкования. Условий о наличии встречного представления в виде квартиры оспариваемый договор не содержит.

Таким образом, судом достоверно установлено наличие волеизъявления истца направленного на дарение Котлярову А.А. спорных земельных участков и жилого дома.

Ни одного из обстоятельств, предусмотренных п. 2 ст. 178 ГК РФ для признания оспариваемого договора дарения недействительным в рассматриваемом случае судом не установлено, истец и его представители таких доказательств не представили.

Из пояснений стороны истца следует, что он намеревался передать в собственность Котлярова А.А. спорные объекты недвижимости при условии передачи прав на квартиру в полном объеме. Само по себе не достижение желаемого результата в последующем по получению спорной квартиры в полном объеме в рамках иной сделки не может свидетельствовать о недействительности договора дарения земельных участков с жилым домом.

Бесспорных данных, свидетельствующих о том, что стороны при заключении договора дарения в действительности имели ввиду заключение другого договора (мены), на что ссылается истец, материалы дела не содержат.

Свидетельские показания Ожерельевой И.Н., Шуваловой Г.П. правового значения не имеют, поскольку не содержат в себе обстоятельств, имеющих юридическое значение. Кроме того, указанные ими обстоятельства известны со слов участников процесса (л.д. 41 т. 2, л.д. 100 т. 3).

Согласно ст. 10 Гражданского кодекса РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Постоянная смена основания иска, а также позиции истца, противоречивость показаний, свидетельствует о недобросовестном осуществлении истцом гражданских прав (злоупотребление правом).

Положения статьи 10 ГК РФ не допускают возможность судебной защиты недобросовестного поведения.

С учетом изложенного, принимая во внимание приведенные правовые нормы и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, установленные по делу обстоятельства, оценив выбранную модель поведения и отношения к определенным юридическим фактам, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца о признании договора дарения земельных участков с жилым домом от ДД.ММ.ГГГГ недействительным в силу ст. 178 Гражданского кодекса РФ.

Поскольку в удовлетворении основного требования отказано, оснований для применения последствий недействительности сделки в виде признания права собственности на земельные участки с КН: №, № и жилой дом с КН: № за Котляровым А.Ф., а также в случае невозможности возврата имущества в натуре, взыскании с Котлярова А.А., Котлярова С.А., Грязновой М.С. компенсации в размере стоимости утраченного по недействительной сделке недвижимого имущества в денежном эквиваленте, не имеется.

Кроме того, суд находит заслуживающим внимания ходатайство представителя ответчика о применении к заявленным требованиям срока исковой давности.

На основании пункта 2 статьи 181 Гражданского кодекса РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Согласно п. 3 ст. 574 Гражданского кодекса РФ договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

Судом установлено, что государственная регистрация оспариваемого договора осуществлена ДД.ММ.ГГГГ. Заявление на регистрацию оспариваемого договора Котляров А.Ф. подписывал и подавал лично, как ранее уже указывалось (л.д. 14-15, 30-31 т. 3). Именно с этой даты Котляров А.Ф. узнал об обстоятельствах, являющихся по его мнению основанием для признания сделки недействительной. С настоящим иском обратился в суд – ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 3 т. 1), то есть за пределами срока исковой давности. Оснований для его восстановления суд не усматривает, поскольку доказательств уважительности причин не обращения в суд с заявленными требованиями в юридически значимый период, истцом суду не представлено. Каких-либо препятствий тому не установлено.

Доводы истца о том, что об оспариваемой сделке ему стало известно после смерти жены, а именно после получения выписки из ЕГРН ДД.ММ.ГГГГ (в дальнейшем указали после февраля 2021 года, суд находится не состоятельными, так как противоречат пояснениям самого истца, данных в судебном заседании (л.д. 106 т. 3), пояснениям представителя истца Кулешова С.А. (л.д. 253 т. 1).

Указанное обстоятельство является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

Руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

решил:

в удовлетворении требований Котлярова Алексея Филипповича о признании недействительным договора дарения земельных участков с жилым домом от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между Котляровым Алексеем Филипповичем и Котляровым Александром Алексеевичем, применении последствий недействительности сделки дарения земельных участков с жилым домом от ДД.ММ.ГГГГ и признании права собственности на земельные участки с КН: №, №, жилой дом с КН: № за Котляровым Алексеем Филипповичем в случае невозможности возврата имущества в натуре взыскании с Котлярова А.А., Котлярова С.А., Грязновой М.С. компенсации в размере стоимости утраченного по недействительной сделке недвижимого имущества в денежном эквиваленте, отказать.

Решение может быть обжаловано в Московский областной суд в месячный срок путем подачи апелляционной жалобы через Домодедовский городской суд.

Председательствующий