Решение по делу № 2-820/2015 от 16.12.2014

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

ДД.ММ.ГГГГ <адрес>

Ленинский районный суд <адрес> в составе председательствующего судьи Болочагина В.Ю., при секретаре Керимовой М.М., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску Лукиной М. А. к Боярову Е. В. и Робышеву М. В. о признании сделки недействительной, применении последствий её недействительности и признании права собственности на квартиру,

установил:

Лукина М.А. обратилась в Ленинский районный суд <адрес> с иском к Робышеву М.В. и Боярову Е.В. о признании сделки недействительной, применении последствий её недействительности и признании права собственности на квартиру. В обоснование иска указывает, что являлась собственницей квартиры по адресу: <адрес>. Фактически она проживает с матерью по адресу: <адрес>, в свою квартиру «пустила квартирантов». В квитанции на оплату коммунальных услуг она увидела, что счет оформлен на Робышева М.В. Её сын Кантария В.К., пояснил, что «переоформил» квартиру на Боярова Е.В. Заочным решением суда она снята с регистрационного учета из этой квартиры. Ей пришло письмо из Департамента строительства и архитектуры о том, что квартиру перевели в нежилое помещение. Она выдавала сыну доверенность на продажу квартиры и получение денег, но не собиралась продавать квартиру, т.к. это единственное место её жительства. Покупатель никогда в квартире не был, ключи от квартиры она никому не передавала, деньги за продажу не получала. Полагает, что договор купли-продажи квартиры совершен под действием обмана, её и её сына обманули, заверив в том, что это обеспечительная мера для займа. Просит признать недействительным договор купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, заключенный между ею и Бояровым Е.В. ДД.ММ.ГГГГ г., применить последствия недействительности сделки, погасить соответствующую запись в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, признать за ней право собственности на указанную квартиру, отменить распоряжение Департамента строительства и архитектуры г.о. Самара от ДД.ММ.ГГГГ №РД-1485 о переводе квартиры в нежилое помещение.

Определением судьи от ДД.ММ.ГГГГ в принятии требования об отмене распоряжения Департамента строительства и архитектуры г.о. Самара от ДД.ММ.ГГГГ №РД-1485 отказано, в остальной части исковые требования приняты к производству.

В судебном заседании истица и её представитель по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ Кочергов Д.А. исковые требования поддержали. Истица пояснила, что в спорной квартире она в последнее время постоянно не проживала, т.к. ухаживала за своей больной матерью, живущей на <адрес> сдавалась внаем студентам. Она была зарегистрирована в этой квартире по месту жительства, жила летом по месяцу, в августе, когда студенты уезжали на каникулы. Продавать квартиру она никому не собиралась. Меженин В.И. в квартире был зарегистрирован фиктивно, её попросили так сделать. В феврале 2014 г. её сыну нужны были деньги. Сын сказал, что есть люди, которые могут дать деньги взаймы «под квартиру», для этого ей надо дать ему доверенность. Она согласилась дать сыну доверенность. В содержание доверенности она не вникала. Вскоре после оформления доверенности она уехала в командировку. В период командировки ей позвонил какой-то мужчина, представившийся как Сергей, спросил, выдавала ли она такую доверенность, она подтвердила. О продаже квартиры она узнала в июле 2014 г., увидев в квитанции на оплату квартиры другое имя. Она немедленно позвонила сыну, тот сказал, что он заключил сделку, о которой ей говорил. Когда он расплатится по долгам, квартиру вернут. Объяснения сына её успокоили. В сентябре 2014 г. она вновь пустила в квартиру квартирантов, затем снова уехала в командировку. В период командировки ей позвонили квартиранты, сказали, что их выгоняет из квартиры мужчина, называющий себя новым хозяином квартиры. После этого сын сказал, что надо обращаться к юристу. В середине декабря 2014 г. ей позвонил мужчина, представившийся Е., сказал, что он собственник квартиры, просил её забрать свои вещи, но она отказалась. В ходе разбирательства дела изменила содержание своих объяснений, пояснила, что сын брал деньги не для себя, а для своего друга. Считает, что реальная рыночная стоимость квартиры должна была составлять 2 600 000 рублей, при срочной продаже – 2 300 000 рублей.

Относительно предмета иска пояснила, что полагает договор купли-продажи квартиры от ДД.ММ.ГГГГ г., заключенный от её имени Кантария В.К. с Бояровым Е.В., притворно сделкой, прикрывающей отношения денежного займа с обеспечением в виде залога квартиры. Кантария В.К. занял 1 000 000 рублей. После возврата денег квартира должна была быть возвращена, в случае невозврата квартира остается у Боярова Е.В. Срок возврата денег – сентябрь 2014 г. В настоящее время долг не возвращен, Бояров Е.В. не заинтересован в возврате денег.

Ответчик Бояров Е.В. и его представитель по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ Бухарцева И.А. в судебном заседании иск не признали, представили письменный отзыв (л.д. 152-155). Бояров Е.В. пояснил, что в феврале 2014 г. ему позвонил знакомый риэлтор Черных Сергей, сказал, что есть выгодное предложение по приобретению квартиры, продавцу срочно нужны деньги. Они договорились о встрече в риэлторском агентстве. От имени продавца выступал Кантария В.К. Условия сделки всех устроили, после расчета за квартиру ему передали ключи. Денег взаймы Кантария В.К. он не давал. Кантария В.К. обещал, что вещи из квартиры вывезет в течение месяца, поскольку мать в командировке, в это же время зарегистрированные в квартире граждане снимутся с регистрационного учета. Квартирантов в квартире не было. В апреле 2014 г. из газеты «Самарское обозрение» он узнал, что Кантария В.К. осужден по ч.4 ст.159 УК РФ. Тогда он продал квартиру Робышеву М.В. Однако в дальнейшем граждане, зарегистрированные в квартире, отказались сниматься с регистрационного учета, в связи с чем Робышев М.В попросил его или освободить квартиру от граждан и их вещей или вернуть деньги за квартиру. Он согласился вернуть все в прежнее состояние и приступил к переводу квартиры в нежилое помещение. В начале зимы он сделал перепланировку, снес внутренние стены, оборудовал отдельный вход с улицы. Согласен с тем, что квартира была куплена им дешевле рыночной стоимости, полагает, что последняя составляла 1 600 000 - 1 700 000 рублей.

Ответчик Робышев М.В. в судебное заседание не явился, о времени и месте разбирательства дела извещен. Ранее пояснил, что знаком с Бояровым Е.В. Летом 2014 г. он приобрел у Боярова Е.В. квартиру для личного пользования, осматривал её при покупке, квартирантов там не было. Он продал квартиру обратно Боярову Е.В., т.к. бывшие хозяева не забрали из неё свои вещи.

Представитель третьего лица Департамента строительства и архитектуры г.о. Самара по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ №Д-05-01/2052 Пряничникова Т.В. полагала исковые требования не подлежащими удовлетворению по основаниям, изложенным в письменном отзыве (л.д. 73-78).

Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля Кантария В.К. показал, что в конце января – начале февраля 2014 г. к нему обратился его друг Михарев А.В. с просьбой одолжить 1 200 000 рублей для работы. Свидетель сказал, что может найти денег под залог квартиры своей мамы (истицы по делу). Свидетель обращался в банки, но везде требовалось значительное время для решения вопроса о выдаче кредита. Свидетелю сказали, что есть люди, которые дадут ему деньги. В первых числах февраля свидетель поехал в агентство недвижимости «Правопорядок» на встречу с его директором Черных С.А., чтобы одолжить денег. Черных С.А. предложил свидетелю выкупить квартиру, но свидетель отказался. Тогда они договорились, что Черных С.А. даст свидетелю 1 300 000 рублей в долг под 5% в месяц на полгода, до ДД.ММ.ГГГГ г., однако квартиру нужно будет не заложить, поскольку реализация залога сопряжена с различными сложностями, а переоформить на другое физическое лицо. Подразумевалось, что в случае невозврата денег квартира будет продана с торгов. Свидетель согласился и попросил у матери доверенность. При оформлении доверенности нотариус зачитывал её текст, мама знала, что дает доверенность и на продажу квартиры. ДД.ММ.ГГГГ он оформил продажу квартиры человеку, которого указал Черных С.А., а именно Боярову Е.В. На другой день, ДД.ММ.ГГГГ по электронной почте от секретаря Черных С.А. ему прислали проект предварительного договора обратной купли-продажи квартиры, от Боярова Е.В. ему. Цена договора включала в себя проценты за пользование займом. Предварительный договор должен был определять порядок уплаты этих процентов. По этому вопросу возникли разногласия – свидетель хотел уплатить проценты единовременно потом, при возврате займа, а Бояров Е.В. –чтобы проценты уплачивались ежемесячно. Из-за того, что порядок уплаты процентов не был согласован, предварительный договор они не подписали. Летом свидетелю позвонила мама и сказала, что в квитанции на оплату за квартиру изменилась фамилия квартиросъемщика. Свидетель позвонил Боярову Е.В., тот сказал, что так надо, они подстраховались. ДД.ММ.ГГГГ друг не смог вернуть деньги, свидетель с Бояровым Е.В. устно договорились продлить срок возврата денег до ДД.ММ.ГГГГ В октябре 2014 г. Черных С.А. сказал свидетелю, что ситуация вышла из-под контроля, его компаньон Бояров Е.В. отказывается возвратить квартиру. Деньги Черных С.А. свидетель до настоящего времени не возвратил.

Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля Черных С.А. показал, что является руководителем риэлторского агентства ООО «Правопорядок». Бояров Е.В. – его постоянный клиент, он часто совершает сделки с недвижимостью. В феврале 2014 г. в их агентство по чьей-то рекомендации пришел Кантария В.К., ему срочно нужны были деньги. Сначала Кантария В.К. просил деньги взаймы, но свидетель ему отказал, поскольку он не дает деньги взаймы, тем более, незнакомым людям. Тогда Кантария В.К. сказал, что готов продать квартиру. Свидетель обзвонил своих клиентов, Бояров Е.В. согласился купить квартиру. Узнав, что Кантария В.К. собирается продавать квартиру по доверенности, свидетель лично ездил к нотариусу, чтобы убедиться, что такая доверенность удостоверялась. Он также позвонил собственнице квартиры, проверить, жива ли она, адекватна ли в разговоре, знает ли о предполагаемой сделке. Лукина М.А. сказала, что знает о сделке, находится в командировке, в связи с чем выдала доверенность сыну на совершение сделки. Тогда свидетель оформил сделку. Цена квартиры соответствовал той, что указана в договоре. Расчет между сторонами производился в его офисе перед сдачей документов на государственную регистрацию. На другой день после сделки к нему пришел Кантария В.К., сказал, что хочет в будущем вернуть квартиру, т.к. у него появятся деньги через полгода. Свидетель составил предварительный договор обратной купли-продажи, цену предложил по своему усмотрению, исходя из ситуации на рынке, направил его по электронной почте сторонам, но никто из них никак не отреагировал на это. Примерно через полгода Кантария В.К. снова появился у свидетеля, пытался выкупить обратно проданную квартиру, но Бояров Е.В. отказался её продавать. Считает, что в феврале 2014 г. рыночная стоимость квартиры составляла 1,8-1,9 миллиона рублей, при продаже она была снижена из-за срочности.

Свидетель Устинова Л.А. показала, что живет в <адрес>, знакома с истицей, часто с ней общается. Истица никогда не говорила ей, что собирается продать квартиру. Осенью 2014 г. в <адрес> жили квартиранты. ДД.ММ.ГГГГ она в первый раз увидела в этой квартире Боярова Е.В., тот сказал, что он новый хозяин.

Свидетель Сидорова Л.В. показала, что знакома с истицей, та никогда не вела речь о продаже квартиры. Последний раз в квартире истицы она была в сентябре 2014 г., в квартире все было, как всегда. Истица сдавала эту квартиру внаем.

Изучив материалы дела, заслушав лиц, участвующих в деле, суд приходит к следующему.

Как следует из материалов дела, истице принадлежала на праве собственности однокомнатная квартира по адресу: <адрес> (л.д. 12).

В квартире были зарегистрированы по месту жительства истица и Меженин В.И. Однако в последние годы истица в этой квартире не проживала, использовала её для сдачи внаем, что признается самой истицей и подтверждается показаниями приглашенной по ходатайству истицы свидетеля Сидоровой Л.В. По утверждениям истицы, она проживала в квартире по 1 месяцу в течение лета, когда съезжали квартиранты. Однако данное обстоятельство не позволяет признать данную квартиру местом жительства истицы, поскольку в силу п.1 ст.20 ГК РФ местом жительства гражданина признается место, где гражданин постоянно или преимущественно проживает. Установлено, что истица проживала преимущественно по иному адресу, а квартиру на <адрес>, использовала для сдачи внаем, появляясь в ней только в период отсутствия квартирантов. Истица признает, что такой порядок имел место на протяжении, как минимум, 2 последних лет. Что касается Меженина В.И., то сама истица признает фиктивный характер его регистрации в её квартире.

ДД.ММ.ГГГГ истица совершила доверенность, удостоверенную нотариусом <адрес> Ковальской Е.Л., по реестру № (л.д. 21), которой уполномочила своего сына, Кантария В.К. продать или заложить указанную квартиру на любых условиях («за цену и на условиях, мне известных»), никак не ограничивая его при заключении договоров с третьими лицами.

ДД.ММ.ГГГГ Кантария В.К., действуя на основании указанной доверенности от имени истицы, заключил договор купли-продажи квартиры с ответчиком Бояровым Е.В., по условиям которого продал квартиру за 1 300 000 рублей (л.д. 20). Условия договора не предусматривали права продавца на обратный выкуп квартиры. ДД.ММ.ГГГГ управлением Росреестра по <адрес> был зарегистрирован переход права собственности на квартиру.

Истица оспаривает данный договор, ссылаясь на его притворность.

В соответствии с п.2 ст.170 ГК РФ, притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В силу ст.56 ГПК РФ каждая сторона обязана доказать те обстоятельства, на которые она ссылается в обоснование своих требований или возражений.

Следовательно, по требованию о признании договора купли-продажи квартиры от ДД.ММ.ГГГГ притворной сделкой на истице лежит обязанность доказать наличие у обеих сторон цели прикрыть данным договором отношения иного характера, а именно отношения денежного займа, обеспечиваемого залогом квартиры.

Однако таких доказательств суду не представлено.

Суд критически относится к показаниям Кантария В.К. относительно того, что сделка была обусловлена его желанием одолжить деньги своему другу. Суд полагает, что в действительности, в деньгах нуждался сам Кантария В.К., поскольку в феврале 2014 г. в Октябрьском районном суде <адрес> рассматривалось уголовное дело по обвинению его в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере). Данное преступление относится к категории тяжких, что само по себе создает высокую вероятность назначения наказания в виде лишения свободы, связанного с реальным отбытием. Приговор по делу Кантария В.К. был вынесен ДД.ММ.ГГГГ Как усматривается из апелляционного определения Судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 80-84), в ходе судебного разбирательства перед вынесением приговора Кантария В.К. частично возместил потерпевшим причиненный вред (в сумме 600 000 рублей), что повлияло на решение суда о назначении ему условного наказания. Суд полагает, что совпадение времени рассмотрения уголовного дела со временем совершения оспариваемой сделки не является случайным, а действительным мотивом сделки было получение денег для покрытия судебных расходов с целью избежать назначения наказания в виде лишения свободы, подлежащего реальному отбытию. Такая цель являлась достаточным стимулом для срочной продажи квартиры как для Кантария В.К., так и для истицы, даже если ранее истица не имела намерения продавать квартиру.

Истица и свидетель Кантария В.К. утверждают, что в действительности квартира не продавалась Боярову Е.В., а отдавалась в обеспечение возврата денежного займа, размер которого равен указанной в договоре продажной цене квартиры. Подразумевалось, что при возврате займа квартира будет продана Бояровым Е.В. обратно Лукиной М.А. за цену первоначальной продажи, увеличенную на размер процентов за пользование займом. Суд соглашается с тем, что подобная практика обеспечения исполнения денежных обязательств существует в деловом обороте (наиболее известным её примером является такой финансовый инструмент, как сделки РЕПО). Такая сделка более удобна для кредитора, чем обычный залог, поскольку в случае неисполнения обязательства у кредитора не возникает необходимости обращать взыскание на квартиру в судебном порядке, имущество, переданное в обеспечение исполнения обязательства, автоматически остается в собственности кредитора. Однако суд исходит также из того, что, совершая такую сделку, стороны, в предположении разумности поведения должника, должны были предусмотреть механизмы обеспечения интереса последнего по возврату квартиры после возврата долга. Заключение оспариваемого договора привело к переходу права собственности на квартиру к Боярову Е.В. без создания для истицы какой-либо юридически обеспеченной возможности выкупить у него квартиру. При этом стороны не могли не осознавать, что любые устные соглашения по этому поводу являются ничтожными в силу прямых указаний гражданского закона. В те же время в распоряжении сторон был обширный правовой инструментарий для обеспечения интересов должника при соблюдении интересов кредитора. Стороны имели возможность включить в договор купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ условие о праве истицы на обратный выкуп квартиры по цене, включающей в себя проценты за пользование предполагаемым займом. Стороны имели возможность заключить предварительный договор обратной купли-продажи. Стороны, наконец, имели возможность заключить непосредственно договор купли-продажи квартиры должником у кредитора с условием об отсрочке оплаты и передачи квартиры до согласованной ими даты возврата предполагаемого займа. Договор купли-продажи квартиры не требует государственной регистрации, считается заключенным со дня его подписания. Такой договор связывал бы стороны, давая должнику гарантию обратного выкупа квартиры, реализовать которую можно было бы только после возврата займа.

Однако ни одним из указанных механизмов стороны не воспользовались. Кантария В.К. от имени истицы заключил договор купли-продажи квартиры без каких-либо обязательств покупателя по предоставлению возможности обратного выкупа, что указывает на отсутствие у сторон договора такого намерения, т.е. на «окончательность» продажи квартиры.

Доводы истицы о том, что, давая сыну доверенность, она не предполагала продажу квартиры, несостоятельны, т.к. полномочие на продажу в доверенности было указано. Истица имела возможность исключить его из текста доверенности, но не сделала этого, следовательно, она либо прямо дала сыну согласие на продажу квартиры либо уполномочила его самостоятельно принять за неё такое решение.

Несоответствие продажной цены квартиры её рыночной стоимости является объяснимым, принимая во внимание срочность продажи и особые обстоятельства, вызвавшие у сына истицы, Кантария В.К., потребность в деньгах. При этих обстоятельствах оно не может рассматриваться как указывающее на притворность сделки.

В обоснование своей позиции истица ссылается на факт получения Кантария В.К. по электронной почте от риэлторского агентства Черных С.А. ДД.ММ.ГГГГ писем с проектами предварительного договора купли-продажи спорной квартиры от Боярова Е.В. к Кантария В.К. по цене 1 690 000 рублей, что соответствует сумме, за которую квартира была продана Боярову Е.В., с увеличением на 5% в месяц за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (предполагаемый срок заключения основного договора). Факт направления этих писем Кантария В.К. подтверждается скриншотами его почтового ящика (л.д. 120-121) и показаниями Чернова С.А. Однако суд не может признать на основании данного обстоятельства доказанным утверждение истицы о прикрытии куплей-продажей займа с обеспечением, поскольку доказательств того, что Чернов С.А. направил Кантария В.К. данный договор по поручению Боярова Е.В., суду не представлено. И Чернов С.А., и Бояров Е.В. данное обстоятельство отрицают. Оценивая противоречия в показаниях Кантария В.К. и Чернова С.А., суд отдает предпочтение последним, не только потому, что Кантария В.К. является лицом, заинтересованным в исходе дела, но и ввиду логических несоответствий в его показаниях. Так, из этих показаний следует, что вопрос о заключении предварительного договора об обратном выкупе квартиры был поднят уже после её продажи, а не одновременно с ней, что представляется необъяснимым, если целью совершения сделки являлась не продажа квартиры, а обеспечение займа. Далее, Кантария В.К. показывает, что предварительный договор не был заключен из-за разногласий в порядке уплаты процентов. Однако такое поведение Кантария В.К. также представляется необъяснимым, в предположении о разумности его действий, поскольку оно означает, что из-за разногласий по хотя и существенному, но, тем не менее, второстепенному вопросу, Кантария В.К. отказался от получения гарантии обратного выкупа квартиры.

Кроме того, направленный Кантария В.К. проект предварительного договора предусматривал продажу спорной квартиры не обратно истице, а самому Кантария В.К., что также не коррелирует с версией истицы относительно заключения оспариваемого договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ с целью обеспечения займа.

Также имеются существенные расхождения между позицией истицы и показаниями Кантария В.К. относительно характера оспариваемой сделки. Истица утверждает, что договор купли-продажи прикрывал отношения займа между его сторонами. Кантария В.К. же заявляет, что деньги взаймы брал не у Боярова Е.В., а у Чернова С.А. Однако продажа квартиры Боярову Е.В. никак не может обеспечивать обязательство перед Черновым С.А.

Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ Бояров Е.В. заключил с Робышевым М.В. договор купли продажи квартиры по адресу: <адрес>, по цене 990 000 рублей (л.д. 90), а ДД.ММ.ГГГГ между теми же лицами был заключен договор купли-продажи той же квартиры по той же цене обратно, от Робышева М.В. Боярову Е.В. Суд критически относится к объяснениям ответчиков относительно причин совершения указанных сделок ввиду их неубедительности (квартира продана Бояровым Е.В. дешевле, чем была куплена, наличие в квартире вещей прежнего собственника не может служить причиной фактического расторжения договора купли-продажи по инициативе покупателя, приобретшего квартиру по крайне выгодной цене). Из материалов, представленных управлением Росреестра по <адрес>, усматривается, что супруга Робышева М.В., Робышева А.В., дала нотариально заверенное согласие Робышеву М.В. на продажу этой квартиры ещё до её покупки, ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 45). В судебном заседании Бояров Е.В. признал, что они с Робышевым М.В. являются братьями. В связи с этим сделка по продаже квартиры Робышеву М.В. ДД.ММ.ГГГГ с очевидностью является притворной, направленной на защиту прав Боярова Е.В. на квартиру от возможных исков прежнего собственника посредством создания т.н. «цепочки добросовестных приобретателей». Однако притворность договора купли-продажи квартиры от ДД.ММ.ГГГГ между Бояровым Е.В. и Робышевым М.В. не влечет притворности договора купли-продажи квартиры от ДД.ММ.ГГГГ между Лукиной М.А и Бояровым Е.В. В настоящее время юридические последствия сделки от ДД.ММ.ГГГГ уничтожены самими её сторонами, возвратившими первоначально существовавшее положение.

Действия по формальному отчуждению имущества «добросовестному приобретателю», хотя и могут, вообще говоря, содержать признаки злоупотребления правом, однако в конкретных обстоятельствах дела представляются объяснимыми. Как поясняет Бояров Е.В., действия по отчуждению квартиры были предприняты им после получения информации об осуждении Кантария В.К. за мошенничество в особо крупном размере. Приговор в отношении Кантария В.К. вступил в законную силу ДД.ММ.ГГГГ г., в связи с чем в конце апреля – начале мая 2014 г. Боярову Е.В. могло стать известно об этом приговоре из открытых источников. Очевидно, что получение сведений об осуждении за мошенничество лица, осуществившего срочную продажу квартиры своей матери по доверенности, могло вызвать у приобретателя определенную обеспокоенность относительно дальнейшего поведения продавца.

Поведение сторон после ДД.ММ.ГГГГ не свидетельствует однозначно в пользу истицы. Доказательств того, что ключи от квартиры в действительности не были переданы Боярову Е.В., как то утверждает истица, суду не представлено. Судом установлено, что истица действительно оплачивала счета за квартиру и коммунальные услуги за февраль-сентябрь 2014 г. (л.д. 102-113). Однако сторонами не отрицается, что истица не освободила квартиру от своих вещей, более того, в связи с чем новый собственник не имел возможности пользоваться квартирой, что объясняет переложение обязанностей по содержанию квартиры в этот период на прежнего собственника.

Установлено, что ДД.ММ.ГГГГ г., т.е. до указанного Кантария В.К. срока возврата предполагаемого займа, в Ленинский районный суд <адрес> поступил иск от имени Робышева В.М. о выселении и снятии с регистрационного учета из спорной квартиры Лукиной М.А. и Меженина В.И. В ходе рассмотрения дела Лукина М.А. не получила ни одного судебного извещения, направленного по адресу спорной квартиры. ДД.ММ.ГГГГ было вынесено заочное решение об удовлетворении иска Робышева М.В., на основании которого Лукина М.А. и Меженин В.И. были сняты с регистрационного учета (л.д. 63). ДД.ММ.ГГГГ по требованию Боярова Е.В. из квартиры выехали заселенные Лукиной М.А. квартиранты, отказавшиеся вносить плату за наем квартиры новому собственнику. ДД.ММ.ГГГГ Бояров Е.В. обратился в Департамент строительства и архитектуры г.о. Самара с заявлением о переводе квартиры в нежилое помещение (л.д. 61), распоряжением Департамента строительства и архитектуры г.о. Самара от ДД.ММ.ГГГГ №РД-1485 (л.д. 68), это заявление было удовлетворено, квартира переведена в нежилое помещение. Согласно кадастровым паспортам помещения (л.д.163-164, 165-166), в квартире были выполнены переустройство и перепланировка, снесены внутренние перегородки, оборудован новый санузел, устроен отдельный вход на месте оконного проема. По акту приемочной комиссии от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 69-70) нежилое помещение принято в эксплуатацию.

Таким образом, поведение покупателя квартиры не указывает на притворность покупки, поскольку им в разумные сроки после совершения оспариваемой сделки были приняты меры по освобождению квартиры от прав иных лиц и принадлежащего им имущества, выселению квартирантов, после чего осуществлены строительные работы с переводом квартиры в нежилое помещение.

Однако даже если бы притворный характер оспариваемой сделки был бы доказан истицей, его последствием никак бы не могло быть возвращение квартиры в собственность истицы. В силу п.1 ст.170 ГК РФ, установив, что договор купли-продажи прикрывал, как утверждает истица, отношения денежного займа с обеспечением, суд должен был бы определить отношения сторон, исходя из существа и содержания той сделки, которую стороны имели в виду. Кантария В.К. признает, что получил деньги в сумме 1 300 000 рублей и не возвратил их ни в первоначально установленный, согласно его показаниям, срок (ДД.ММ.ГГГГ г.), ни в срок, согласованный впоследствии (ДД.ММ.ГГГГ г.). Таким образом, даже если принять позицию истицы относительно существа заключенной сделки, следует признать, что квартира должна остаться в собственности Боярова Е.В. в связи с неисполнением обязательства, обеспеченного её передачей (именно на такие последствия невозврата займа указывает истица в своих объяснениях).

Возврат квартиры в собственность истицы невозможен также и в связи с тем, что квартира как объект недвижимости в настоящее время не существует, на её месте создано нежилое помещение.

Исходя из изложенного, руководствуясь ст.ст.194, 196-198 ГПК РФ, суд

решил:

В удовлетворении исковых требований отказать.

Настоящее решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Судебную коллегию по гражданским делам Самарского областного суда через Ленинский районный суд <адрес> в течение одного месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Решение в окончательной форме изготовлено ДД.ММ.ГГГГ г.

Судья                (подпись)            В.Ю. Болочагин

Копия верна

Судья

Секретарь