Решение по делу № 2-2363/2021 от 04.03.2021

Дело № 2-2363/2021

УИД 66RS0003-01-2021-001136-06

Мотивированное решение изготовлено 11.06.2021

Р Е Ш Е Н И Е

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

07 июня 2021 года г. Екатеринбург

Кировский районный суд г. Екатеринбурга в составе председательствующего судьи Королевой Е.В., при секретаре судебного заседания Чувашевой К.А.,

с участием помощника прокурора Кировского района г. Екатеринбурга Антоновой А.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Кригуль В.В. к обществу с ограниченной ответственностью «Технологии автоматизации» об отмене приказа об увольнении по сокращению численности штата, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, заработной платы, компенсации за неиспользованный отпуск, расходов по прохождению медицинского обследования, компенсации морального вреда,

установил:

Кригуль В.В. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Технологии автоматизации» (далее – ООО «Технологии автоматизации») об отмене приказа об увольнении по сокращению численности штата, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, заработной платы, компенсации за неиспользованный отпуск, расходов по прохождению медицинского обследования, компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований указал, что в период с 19.09.2019 по 01.03.2021 состоял в трудовых отношениях с ответчиком в должности руководителя проекта комплексной автоматизации образовательных организаций. Трудовым договором с учетом дополнительного соглашения истцу установлен должностной оклад в размере 26265 руб. Вместе с тем, размер оклада был установлен с учетом повышенных реальных выплат премий и бонусов за конкретные продажи. Формула ежемесячного расчета и выплаты бонусной части денежного содержания должна была войти в Положение о премировании и стать приложением к договору. При подписании к трудовому договору не были приложены «Система оплаты труда», «Положение о премировании», «Должностная инструкция работника», «Соглашение о коммерческой тайне». В апреле 2020 года истец представил директору общества расчет премий за продажи (бонусов) в соответствии с «формулой расчета», устно озвученной директором на переговорах при трудоустройстве, однако вариант расчета не был принят. Из-за низкого уровня контроля со стороны руководства компании за исполнением персоналом антиковидных мероприятий, в ноябре 2020 года истец заболел коронавирусом. Заражение произошло от не соблюдавшего меры безопасности сотрудника компании К В связи с заражением коронавирусом в офисе, директор дал истцу указание пройти тест и обещал оплатить указанную процедуру из средств компании. *** истец сдал тест, стоимость которого составила 3200 руб., после чего направил в адрес ответчика документы, однако до января 2021 года оплата не поступила, а в январе 2021 года от директора общества поступил ответ о закрытии финансового 2020 года. 24.12.2020 диктором общества был издан приказ № СШТ-2020-1 «О внесении изменений в структуру предприятия и сокращении штата работников ООО «Технологии автоматизации». 25.12.2020 ответчиком в адрес истца направлен пакет документов, в том числе уведомление об отсутствии вакантных должностей. Вместе с тем, на официальном сайте общества в разделе «Вакансии компании» были опубликованы сведения о четырех вакантных должностях – менеджера по продажам, преподавателя 1С, сервис-инженера информационно-технического сопровождения и специалиста по внедрению программных продуктов на платформе «1С: предприятие». С истцом в нарушение требований Трудового кодекса Российской Федерации не было проведено ни одно собеседование по имеющимся в компании должностям, не предложено пройти переподготовку для занятия вакантных должностей. Ответчиком не исполнена обязанность по уведомлению ГКУ «Екатеринбургский центр занятости населения» о предстоящем сокращении штата компании. До 11.01.2011 истец находился на больничном. С целью сокращения затрат на заработную плату в период сокращения штата, директор общества 13.01.2021 издал приказ № К-П-1-2021 и перевел истца в режим простоя, в связи с чем заработная плата составила 2/3 от оклада. С 11.11.2020 истец подвергался дискриминации со стороны директора, целью которой являлось склонение истца к увольнению по собственному желанию. На основании приказа от 01.03.2021 № 1 истец уволен из ООО «Технологии автоматизации» на основании п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с сокращением штата работников организации. В день увольнения истец был ознакомлен с «Положением об оплате труда и премировании». Полагает, что в связи с многочисленными нарушениями Трудового кодекса Российской Федерации увольнение является незаконным. Незаконными действиями ответчика истцу причинены моральные страдания, которые оцениваются в размере 500000 руб.

На основании изложенного, с учетом принятых уточнений исковых требований, просит отменить приказ от 24.12.2020 № СШТ-2020-1, восстановить истца на работе в прежней должности, взыскать с ответчика в пользу истца средний заработок в размере 26265 руб. в месяц за время вынужденного прогула с даты увольнения по дату вступления в законную силу решения суда, задолженность по заработной плате за период с января по февраль 2021 года в размере 23222,31 руб., задолженность по выплате премии в размере 424072 руб., компенсацию за неиспользованный отпуск в размере 9318,75 руб., задолженность по оплате теста на коронавирус в размере 3200 руб., компенсацию морального вреда в размере 500000 руб., почтовые расходы в размере 537,96 руб., расходы на нотариальное заверение доказательств в размере 8041 руб.

В судебном заседании истец доводы искового заявления поддержал, настаивал на их удовлетворении с учетом принятых уточнений в полном объеме.

Представители ответчика – Устюшенко А.М., действующая на основании доверенности от 31.03.2021, Хачай А.Ю., действующий на основании протокола общего собрания участников от 15.05.2020, в судебном заседании возражали против удовлетворения исковых требований в полном объеме по доводам письменных возражений на исковое заявление и дополнений к ним.

Помощник прокурора Кировского района г. Екатеринбурга – Антонова А.А. в заключении указала, что исковые требования о восстановлении на работе не подлежат удовлетворению, поскольку факт сокращения штата нашел свое подтверждение, процедура ответчиком не наруена.

Заслушав истца, представителей ответчика, изучив и исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

В силу ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований или возражений соответственно.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что Кригуль В.В. с 19.09.2019 состоял в трудовых отношениях с ответчиком в должности руководителя проекта комплексной автоматизации образовательных организаций.

Трудовым договором с учетом дополнительных соглашений истцу установлен должностной оклад в размере 26265 руб.

24.12.2020 в целях повышения эффективности деятельности ООО «Технологии автоматизации», учитывая результаты анализа хозяйственной и финансовой деятельности общества, а также экономическую составляющую и необходимость в оптимизации и минимизации расходной части бюджета общества, во избежание имеющегося дублирования трудовых функций, директором ООО «Технологии автоматизации» принято решение об исключении из штатного расписания должности руководителя проекта комплексной автоматизации образовательных организаций (одна штатная единица). Во исполнение исключения должности директором издан приказ № СШТ-2020-1.

Согласно сведениям о высвобождении информация о сокращении КригуляВ.В. направлена в Центр занятости 25.12.2020 и 30.12.2020.

25.12.2020 ответчику заказным письмом с уведомлением о вручении по адресу: ***. направлен пакет документов, состоящий из копии приказа, уведомления о сокращении на основании п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, а также уведомления о наличии вакантных должностей. Согласно отчету об отслеживании отправления, заказное письмо получено истцом 28.12.2020. В письме, направленном ответчику по электронной почте, 28.12.2020 Кригуль В.В. сообщил об ином адресе проживания – ***. В связи с указанным сообщением 29.12.2020 ответчиком продублировано направление аналогичных документов заказным письмом с уведомлением о вручении по ***. Согласно отчету об отслеживании отправления заказное письмо получено истцом 31.12.2020. Получение копий приказа, уведомления о сокращении и уведомления о наличии вакантных должностей также подтверждается письмом, направленным истцом по электронной почте 31.12.2020. В материалы дела ответчиком представлено уведомление о предстоящем увольнении в связи с сокращением штата и уведомление о наличии вакантных должностей, в которых имеется отметка о получении указанных документов Кригуль В.В. лично 29.12.2020. Суд критически относится к доводам истца о том, что в связи с нахождением на больничном не мог подписать указанные документы, и впервые лично был уведомлен о сокращении штата после выхода с больничного то есть 12.01.2021, поскольку из письма, направленного истцом по электронной почте 03.01.2021, следует, что им курьером в адрес ответчика был направлен пакет документов, который и содержал подписанное истцом уведомление.

Уведомления об отсутствии вакантных должностей были вручены истцу также 17.02.2021 и 01.03.2021. Согласно всем уведомлениям вакантных должностей в ООО «Технологии автоматизации» не имеется.

Приказом от 01.03.2021 Кригуль В.В. уволен 01.03.2021 на основании п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, в связи с сокращением штата работников организации, о чем истец уведомлен в день издания приказа.

В силу с п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случаях сокращения численности или штата работников организации, индивидуального предпринимателя.

В соответствии с ч. 1 ст. 178 Трудового кодекса Российской Федерации при расторжении трудового договора в связи с ликвидацией организации (п. 1 ч. 1 ст. 81 настоящего Кодекса) либо сокращением численности или штата работников организации (п. 2 ч. 1 ст. 81 настоящего Кодекса) увольняемому работнику выплачивается выходное пособие в размере среднего месячного заработка.

В случае, если длительность периода трудоустройства работника, уволенного в связи с ликвидацией организации (п. 1 ч. 1 ст. 81 настоящего Кодекса) либо сокращением численности или штата работников организации (п. 2 ч. 1 ст. 81 Кодекса), превышает один месяц, работодатель обязан выплатить ему средний месячный заработок за второй месяц со дня увольнения или его часть пропорционально периоду трудоустройства, приходящемуся на этот месяц.

Согласно ст. 180 Трудового кодекса Российской Федерации при проведении мероприятий по сокращению численности или штата работников организации работодатель обязан предложить работнику другую имеющуюся работу (вакантную должность) в соответствии с ч. 3 ст. 81 настоящего Кодекса.

О предстоящем увольнении в связи с ликвидацией организации, сокращением численности или штата работников организации работники предупреждаются работодателем персонально и под роспись не менее чем за два месяца до увольнения.

Суд, на основании исследования и оценки имеющихся в деле доказательств в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, приходит к выводу к выводу о том, что при увольнении Кригуля В.В. на основании п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, порядок и процедура увольнения работника работодателем был соблюден.

Согласно правовой позиции изложенной в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 21.12.2006 № 581-О к числу гарантий трудовых прав, направленных против возможного произвольного увольнения граждан с работы, в частности в связи с сокращением штата работников, относится необходимость соблюдения работодателем установленного порядка увольнения: о предстоящем увольнении работник должен быть предупрежден работодателем персонально и под роспись не менее чем за два месяца до увольнения; одновременно с предупреждением о предстоящем увольнении работодатель обязан предложить работнику другую имеющуюся у него работу (как вакантную должность или работу, соответствующую его квалификации, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом состояния здоровья, причем перевод на эту работу возможен лишь с его согласия (ч. 3 ст. 81, ч. ч. 1 и 2 ст. 180 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу разъяснений, содержащихся в п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» при увольнении работника в связи с сокращением численности или штата работников организации, при решении вопроса о переводе работника на другую работу необходимо также учитывать реальную возможность работника выполнять предлагаемую ему работу с учетом его образования, квалификации, опыта работы. Судам следует иметь в виду, что работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности.

Исходя из системного толкования норм трудового законодательства, регулирующих вопросы увольнения работника в связи с сокращением штата и численности работников, для того чтобы применение данного основания увольнения работодателем было правомерным, необходимы одновременно ряд условий: действительное сокращение численности или штата работников организации, что доказывается сравнением прежней и новой численности, штата работников; соблюдено преимущественное право, предусмотренное ст. 179 Трудового кодекса Российской Федерации; работодатель предложил работнику имеющуюся работу (как вакантную должность или работу, соответствующую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом его состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности.

Если хотя бы одно из указанных условий не было соблюдено, то увольнение работника по указанному основанию не может быть признано законным и работник подлежит восстановлению на работе.

Факт соблюдения работодателем указанных критериев при проведении мероприятий по процедуре сокращения истца подтверждается доказательствами.

Согласно представленного штатного расписания по состоянию на 25.12.2020, 29.12.2020 численный состав компании на момент вручения уведомления о сокращении – 5 единиц, что также подтверждается штатной расстановкой, по состоянию на 02.03.2021 численный состав компании составил 4 единицы. Как следует из форм СЗВ-М, до апреля 2021 сведения в Пенсионный фонд направлялись в отношении 5 лиц, с апреля 2021 года – в отношении 4. Указанные доказательства свидетельствуют о фактическом исключении замещаемой Кригуль В.В. должности руководителя проекта комплексной автоматизации образовательных организаций.

При этом суд принимает во внимание, что принятие решения об изменении структуры, штатного расписания, численного состава работников организации, относится к исключительной компетенции работодателя, который вправе расторгнуть трудовой договор с работником в связи с сокращением численности или штата работников организации (п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации) при условии соблюдения установленного Трудовым кодексом Российской Федерации порядка увольнения и гарантий, направленных против произвольного увольнения. Поскольку работодатель самостоятельно устанавливает структуру управления и суд не вправе обсуждать вопрос о целесообразности сокращения штатов, а может сделать суждения относительно того, имело ли оно место в действительности. Судом достоверно установлено, что действительно имело место сокращение должности руководителя проекта комплексной автоматизации образовательных организаций в ООО «Технологии автоматизации».

Проверяя действительность произведенного ответчиком сокращения штата, суд приходит к выводу о доказанности ответчиком факта сокращения штата, который нашел свое подтверждение надлежащими средствами доказывания.

Преимущественное право на оставление на работе Кригуля В.В. (ст. 179 Трудового кодекса Российской Федерации) работодателем правомерно не выяснялось, поскольку имеющаяся в ООО «Технологии автоматизации» единственная должность руководителя проекта комплексной автоматизации образовательных организаций подлежала сокращению.

Обстоятельства исполнения работодателем обязанности по письменному предупреждению работника под роспись за два месяца о его увольнении, нашли свое подтверждение материалами дела. Увольнение истца произведено 01.03.2021, т.е. с соблюдением установленного законом двухмесячного срока предупреждения об увольнении (28.12.2020).

Учитывая изложенное, увольнение истца на основании п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации является правомерным, работодателем должным образом соблюдены порядок и процедура увольнения работника, в связи с чем оснований для удовлетворения требований истца об отмене приказа и о восстановлении на работе в прежней должности не имеется.

Разрешая требования истца о взыскании задолженности по выплате премии в размере 424072 руб., суд приходит к следующим выводам.

Обращаясь в суд с требованием о выплате премии, истец ссылается на установление оклада с учетом повышенных реальных выплат премий и бонусов за конкретные продажи.

В силу ст. 129 Трудового кодекса Российской Федерации заработной платой (оплатой труда работника) является вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты).

В соответствии со ст. 135 Трудового кодекса Российской Федерации заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда; системы оплаты труда, включая размеры тарифных ставок, окладов (должностных окладов), доплат и надбавок компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, системы доплат и надбавок стимулирующего характера и системы премирования, устанавливаются коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.

В соответствии с ч. 1 ст. 191 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель поощряет работников, добросовестно исполняющих трудовые обязанности (объявляет благодарность, выдает премию, награждает ценным подарком, почетной грамотой, представляет к званию лучшего по профессии).

В соответствии с п. 5.2 трудового договора дополнительно к должностному окладу в зависимости от общего результата деятельности организации за последний месяц работнику выплачивается премия, размер которой устанавливает руководство предприятия в зависимости от вклада работника в достигнутый предприятием результат.

Таким образом, иные выплаты кроме должностного оклада в размере 26265руб., на которые ссылается истец, исходя из условий трудового договора, относятся к стимулирующим выплатам, и по своей природе не являются обязательной составной частью заработной платы. Иных договоренностей относительно выплаты премий, бонусов между сторонами не достигалось.

Суд приходит к выводу, что требования истца об оплате с учетом премиальных выплат не основаны на законе.

Также суд не усматривает оснований для взыскания задолженности по заработной плате за период с января по февраль 2021 года в размере 23222,31 руб.

В силу ч. 7 ст. 312.9 Трудового кодекса Российской Федерации (в редакции, действующей с 01.01.2021) если специфика работы, выполняемой работником на стационарном рабочем месте, не позволяет осуществить его временный перевод на дистанционную работу по инициативе работодателя либо работодатель не может обеспечить работника необходимыми для выполнения им трудовой функции дистанционно оборудованием, программно-техническими средствами, средствами защиты информации и иными средствами, время, в течение которого указанный работник не выполняет свою трудовую функцию, считается временем простоя по причинам, не зависящим от работодателя и работника, с оплатой этого времени простоя согласно ч. 2 ст. 157 настоящего Кодекса, если больший размер оплаты не предусмотрен коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами.

12.01.2021 ответчиком получено письмо истца о необходимости обеспечения удаленного режима работы в связи с наличием у истца хронического заболевания.

13.01.2021 ответчиком в связи с отсутствием технической возможности по обеспечению работника оборудованием для работы из дома издан приказ № К-П-1-2021 о введении в отношении работника режима простоя по вине работодателя с оплатой времени простоя в размере 2/3 от среднего заработка. Выплаты в размере 2/2 от среднего заработка произведены истцу, что подтверждается расчетными листами. С приказом о введении режима простоя истец ознакомлен 13.01.2021.

В обоснование введения режима простоя ответчиком представлены договоры оказания услуг абонентского и сервисного обслуживания компьютерной техники, из которых следует, что количество обслуживаемых машин сократилось с 17 до 7 в связи с чем возникли трудности с обеспечением работы Кригуля В.В. дистанционно.

На основании изложенного, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований о взыскании заработной платы.

Относительно взыскания расходов по прохождению медицинского обследования суд соглашается с позицией ответчика, согласно которой ни Трудовым кодексом Российской Федерации, ни иными федеральными законами не предусмотрена обязанность работодателя компенсировать расходы, связанные со сдачей анализов на коронавирус. Такая обязанность не установлена и локальным нормативным актом работодателя. Истцом не приведены правовые основания для взыскания указанной суммы.

Ввиду отказа судом в удовлетворении основных требований об отмене приказа и о восстановлении на работе, о взыскании заработной платы, также не подлежат удовлетворению требования о взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компетенции за неиспользованный отпуск, компенсации морального вреда, почтовых расходов на нотариальное заверение доказательств в размере 8041 руб.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

в удовлетворении исковых требований Кригуль В.В. к обществу с ограниченной ответственностью «Технологии автоматизации» об отмене приказа об увольнении по сокращению численности штата, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, заработной платы, компенсации за неиспользованный отпуск, расходов по прохождению медицинского обследования, компенсации морального вреда, отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по гражданским делам Свердловского областного суда через Кировский районный суд г. Екатеринбурга в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Судья Е.В. Королева