Решение по делу № 22-297/2024 от 17.06.2024

Судья У.

Дело № 22-297/2024

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ     ОПРЕДЕЛЕНИЕ

9 июля 2024 года                                                                       г. Биробиджан                                                                                      

        Суд Еврейской автономной области в составе:

председательствующего Журовой И.П.,

судей Пышкиной Е.В., Сегеды В.С.,

при секретаре Кузнецовой Ю.В.,             

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осуждённого Васильева С.В. на приговор Смидовичского районного суда Еврейской автономной области от 11 марта 2024 года, постановленный с участием коллегии присяжных заседателей, которым

В., <...>

осуждён по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением определённых ограничений, указанных в приговоре.

Мера пресечения в виде заключения под стражу, до вступления приговора в законную силу, оставлена без изменения. Срок наказания исчислён со дня вступления приговора в законную силу. В срок наказания зачтено время содержания Васильева С.В. под стражей в период с 18.11.2022 по дату, предшествующую дню вступления приговора в законную силу, из расчёта один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Приговором разрешён вопрос в отношении вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Журовой И.П., выступления осуждённого Васильева С.В., участвующего посредством видеоконференц-связи и его защитника Авершиной А.А. в поддержку всех доводов апелляционной жалобы, прокурора Золотухиной А.В.,полагавшей приговор оставить без изменения; суд апелляционной инстанции,

УСТАНОВИЛ:

Согласно приговору, постановленному на основании обвинительного вердикта коллегии присяжных заседателей, Васильев С.В. осуждён за покушение на убийство К., совершённое в состоянии алкогольного опьянения, <...>, в период времени с <...> минут, в <...> в <...> ЕАО, при указанных в приговоре обстоятельствах.

Исходя из установленных обвинительным вердиктом коллегии присяжных заседателей фактических обстоятельств, суд квалифицировал действия Васильева С.В. по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ, как покушение на убийство, то есть совершение умышленных действий, непосредственно направленных на умышленное причинение смерти другому человеку, если при этом преступление не было доведено до конца по независим от этого лица обстоятельствам.

В апелляционной жалобе осуждённый выражает несогласие с приговором, полагая его незаконным и подлежащим отмене ввиду существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов, несоответствия выводов, изложенных в обвинительном заключении фактическим обстоятельствам уголовного дела, нарушения его конституционных прав и несправедливости назначенного наказания, ввиду его чрезмерной суровости.

В обоснование своих доводов осуждённый указывает, что суд присяжных заседателей вынес свой вердикт, признав его виновным в совершённом преступлении «на основании слухов и сплетен». Присяжные заседатели, потерпевший, свидетели и он сам, являются жителями одного населённого пункта. Все знакомы между собой, в связи с чем, являются заинтересованными в исходе дела лицами, а потерпевший в судебном заседании указал на то, что он (Васильев) ранее судимый, о чём присяжные заседатели не должны были знать.

Его вина в совершении преступления, указанного в обвинительном заключении в судебном заседании представленными стороной обвинения доказательствами не нашла своего подтверждения. Так, все свидетели и потерпевший указывали, что никакой ссоры между ним и потерпевшим до произошедших событий не было. Судом данный факт не учтён, в связи с чем не установлен и умысел совершённого преступления. Также все свидетели и потерпевший указали, что когда потерпевший К. выходил из дома, он (Васильев) сидел в кресле. Возникает вопрос, что ему мешало догнать потерпевшего и завершить начатое. В соответствии со ст. 31 УК РФ, лицо, добровольно отказавшееся от доведения преступления до конца, не подлежит уголовной ответственности.

Следственным органом проигнорированы его показания о том, что потерпевший К. сам ему угрожал. Также проигнорированы его ходатайства, поданные в установленный законом срок о проведении следственных действий, которые подтвердили бы факт его оговора.

Приводя в апелляционной жалобе показания потерпевшего К., свидетелей Д., Ю., Я. осуждённый указывает, что все свидетели «врут» о том, что он и потерпевший К. дрались. Более того, у него имелось колото-резаное ранение, но следственные органы не стали выяснять при каких обстоятельствах он его получил, отказывая ему в удовлетворении ходатайств о проведении следственного эксперимента с целью установления обстоятельств при которых им было получено данное телесное повреждение.

Приговор суда вынесен в нарушение уголовно-процессуального закона, а, именно, ст.ст. 14, 16, 17, 73, 74, 75, 77, 78, 79, 87, 88, 204 УПК РФ.

Приводя в жалобе выдержки из показаний свидетелей Д., Ю., Я., проведённых в разные даты, суд необоснованно принял их в качестве доказательств стороны обвинения.

Так, свидетель Д. в ходе предварительного расследования менял свои показания. Суд не установил местонахождение свидетеля Ю., когда он (Васильев) забежал с топором в руках. Также суд не установил, имеет ли отношение данный топор к инкриминируемым событиям, так как на нём отсутствовали какие-либо следы преступления. Кроме того, показания указанного свидетеля противоречат выводам судебной медицинской экспертизы и не соответствуют действительности, поскольку свидетель Ю. появился только после того, как ушёл потерпевший К..

Показания свидетеля Ю. также не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, к ним необходимо относится критически, поскольку она имеет <...>. В связи с чем осуждённый полагает, что в соответствии с ч. 5 ст. 56 УПК РФ в отношении неё необходимо было провести судебно-психиатрическую экспертизу.

Также, необходимо отнестись критически к показаниям свидетеля Я., которая в ходе предварительного расследования неоднократно меняла свои показания, постоянно путаясь в них. Кроме того, показания данного свидетеля идентичны показаниям свидетеля Ю..

Осуждённый указывает, что все показания данных свидетелей имеют одинаковые термины, что свидетельствует о том, что они сговорились.

Анализируя в апелляционной жалобе показания потерпевшего К., заключения экспертиз, относительно состояния здоровья и имеющихся телесных повреждений у потерпевшего, осуждённый указывает, что <...> потерпевший К. был пьян и перепутал все происходящие в тот день события. Показания К. не соответствуют приложенной фототаблице, на которой потерпевший показывает как он «сцепился» с ним (Васильевым). Также первоначальные показания потерпевшего К. не соответствуют первоначальным показаниям свидетелей, а именно показания потерпевшего в последующем идут как дополнение к показаниям свидетелей, в связи с чем, показания К., Ю. и Я., являются идентичными.

Приводя в жалобе показания эксперта, данные в судебном заседании относительно вещественных доказательств, осуждённый указывает, что в его показаниях нет согласованности, поскольку на его (Васильева) руках не было крови потерпевшего, а на орудии преступления отсутствовали следы эпителий кожи принадлежащих ему.

Его версия произошедших событий, не проверена, а выдвинутое в отношении него обвинение основано на догадках и предположениях при отсутствии прямых, достаточных и достоверных доказательств. Следственные органы провели не все необходимые следственные действия, проигнорировав все его ходатайства. Перечисляя заявленные им в ходе предварительного расследования ходатайства о проведении следственных действий, осуждённый указывает, что суд отклонил в приобщении к материалам дела уведомления, подтверждающие отправку указанных ходатайств следователю. Также суд отклонил все его ходатайства, в том числе об оглашении показаний потерпевшего и свидетелей в полном объёме, начиная с первого тома уголовного дела.

Суд вынес приговор без учёта смягчающих вину обстоятельств, а именно не учёл, что у него на иждивении находятся двое несовершеннолетних детей, его положительные характеристики.

В многочисленных дополнениях к апелляционной жалобе осуждённый приводит доводы аналогичные тем, что приведены в апелляционной жалобе, также перечисляет суть ходатайств заявленных стороной защиты в судебном заседании и указывает, что суд полностью принял сторону обвинения и отказал ему в удовлетворении заявленных ходатайств.

Ссылаясь на ст. 389.16 УПК РФ, осуждённый указывает, что вещественные доказательства - нож, топор и бочок были изъяты без понятых.

Суд не учёл обстоятельств, которые могли существенно повлиять на его выводы. В приговоре не указано, какие обстоятельства при наличии противоречивых доказательств, имеющих значение для выводов, суд принял во внимание, а какие отверг. Выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли на решение вопроса о виновности или невиновности осуждённого.

Приводя в жалобе комментарий к ст. 87 УПК РФ, осуждённый указывает, что суд обязан установить обстоятельства совершённого преступления, цель, мотив, поведение виновного до и после совершения преступления, а также его характеризующие данные.

Исходя из обстоятельств дела, а именно показаний потерпевшего и свидетелей преступление совершено им в отсутствие умысла и мотива, ввиду добровольного отказа от его совершения. В тоже время суд сделал свои выводы на предположениях, признав, что преступление совершено им (Васильевым) в результате внезапно возникшего умысла из чувств личной неприязни к потерпевшему К., что опровергается данными о ранее личностных отношениях между ним и потерпевшим.

Коллегией присяжных заседателей вынесен вердикт, в котором указано, что он (Васильев) заслуживает снисхождения, однако возникает вопрос на каких основаниях. И он, и все присяжные заседатели проживают в одном населённом пункте и знают друг друга как лично, так и через общих знакомых и если бы он (Васильев) был «злодеем», то вряд ли присяжные заседатели указали на то, что он заслуживает снисхождения. В связи с чем, суд незаконно и необоснованно учёл характер и повышенную степень опасности преступления, а обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности, не усмотрел.

Ссылаясь на ст. 389.17 УПК РФ, регламентирующую нарушение уголовно-процессуального закона, вследствие вынесения вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей, осуждённый указывает, что на вопрос суда о том знают ли присяжные заседатели подсудимого и потерпевшего все единогласно ответили «да».

Вынесенный приговор является несправедливым вследствие вынесения несправедливого наказания, несоответствующего тяжести преступления и личности осуждённого Суд не учёл, что он является трудоустроенным в <...>, имеет на иждивении двоих детей, положительно характеризуется, что свидетельствует о том, что он вёл организованный образ жизни и не может быть общественно опасным.

Ссылаясь на ст. 302 УПК РФ, приводя вновь доводы о вещественных доказательствах, показания свидетелей Ю. и Я. осуждённый указывает, что суд первой инстанции занял сторону обвинения, в то время как в ходе судебного разбирательства его виновность в совершённом преступлении не подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

Описывая суть предъявленного обвинения, содержащегося в описательно-мотивировочной части приговора и ссылаясь на ст. 297 УПК РФ, разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума ВС РФ от 29.11.2016 № 55 «О судебном приговоре» и цитируя их, осуждённый указывает, что в нарушение требований закона при постановлении обвинительного приговора судом не дана объективная оценка форме вины, степени и характере обстоятельств, признанных присяжными заседателями, как, имеющими место быть.

Выводы, указанные в приговоре, как и вердикт присяжных заседателей не соответствует положениям ст. 334, 339 УПК РФ. Так, в нарушение требований указанных статей вердикт коллегии присяжных заседателей о его виновности в совершении инкриминируемого деяния «сделан не по совершённому деянию, а по квалификации состава его действий, именно как убийства». Однако, на основании уголовно-процессуального закона присяжные заседатели устанавливают только фактическую сторону произошедшего события и не дают ему юридическую оценку.

В вердикте коллегии присяжных заседателей предрешён вопрос о квалификации его действий, именно как убийства, а также описана субъективная сторона преступления, что свидетельствует о том, что «данная формулировка предполагалась для присяжных заседателей в вопросном листе и была заведомо определена, без содержательной части использованного юридического термина «с целью убийства».

Сама же квалификация содеянного по ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 105 УК РФ в приговоре председательствующим дана неверно и немотивированно. Ограничиваясь лишь необоснованной отсылкой на вердикт коллегии присяжных заседателей, не уполномоченных давать юридическую квалификацию его действиям, как подсудимого, суд основывается на необоснованном утверждении о том, что потерпевшему была своевременно оказана медицинская помощь, что повлияло на невозможность доведения преступного умысла до конца, что противоречит фактическим обстоятельствам дела, а, следовательно, является незаконным и необоснованным.

Неопровержимым сомнением, которое трактуется в его пользу, при определении направленности его умысла на умышленное причинение смерти, то есть убийство, являются обстоятельства, которым в ходе предварительного расследования, судебного разбирательства и при вынесении приговора не дана надлежащая оценка. В частности это противоречивые показания свидетелей, которые были «подогнаны» органами предварительного расследования под определённый формат «разрешения противоречий».

Приговор постановлен в нарушение норм материального права и ст. 297 УПК РФ. Квалификация содеянному дана на основании субъективных показаний лиц, неоднократно меняющих в ходе предварительного расследования свои показания, которые приняты судом за единственно возможную истину. В связи с чем присяжным заседателям представлен заведомо недостоверный и необъективный материал расследования, в том числе показания потерпевшего, который испытывает к нему (Васильеву) неприязненные чувства и стремится его (Васильева) оговорить.

При квалификации инкриминируемого деяния, как покушения на убийство судом не установлено, не доказано и не мотивировано, что же именно стало препятствием для подсудимого для реализации преступного умысла до конца, поскольку из материалов уголовного дела следует, что его (Васильева) все боялись, он был агрессивный, а значит, реальных препятствий к убийству не имелось. Также не дана была оценка и тому факту, что смертельно раненый потерпевший был обнаружен не на месте преступления, а возле собственного дома через определённый промежуток времени, за который с ним могли произойти события, не охваченные предварительным следствием, не учтённые судом и не доведённые до присяжных заседателей.

Также нет объяснений отсутствию следов крови на орудии преступления и одежде подсудимого, поскольку с учётом описанных в приговоре многочисленных повреждений (не менее семи ножевых ранений), указанные предметы должны быть залиты кровью.

Судом не дана оценка тем обстоятельствам, что деяние хотя и имело место быть, но могло быть совершено иным лицом и при иных обстоятельствах, а равно могло быть направлено на превышение пределов необходимой обороны, а также на причинение вреда без цели причинения смерти.

Ссылаясь на ст. 25, ч. 3 ст. 30 УК РФ и цитируя их, осуждённый указывает, что присяжным заседателям данные нормы закона не разъяснялись, а судом в приговоре не мотивированы.

Ссылаясь на ст. 339 УПК РФ и цитируя её, осуждённый указывает, что формулировка в вердикте присяжных заседателей, указанная в приговоре «с целью убийства», является ни чем иным, как юридической квалификацией умысла подсудимого.

Присяжными заседателями был вынесен вердикт о недоказанности его вины, «за это отдали свой голос 4 человека». Однако, когда присяжные заседатели вышли из совещательной комнаты и старшина передал вопросный лист председательствующему, она выразила своё недовольство и указала, что следственным органом, государственным обвинителем и ею, как профессиональным судьёй, всеми имеющимися по делу доказательствами доказана вина подсудимого и у них (присяжных) не должно быть никаких сомнений. После чего судья попросила присяжных заседателей удалиться в совещательную комнату прийти только к единодушному мнению и вынести справедливое решение о виновности подсудимого в инкриминируемом преступлении. Доказать данный факт он не может, так как аудиопротокол именно за этот день отсутствует ввиду технических неполадок (на микрофоне села батарейка). Таким образом, он (Васильев) считает, что по факту присяжные заседатели вынесли в отношении него оправдательный вердикт.

Осуждённый полагает, что председательствующий вынесла приговор в противовес позиции Верховного Суда РФ и просит приговор Смидовичского районного суда ЕАО от 11.03.2024 отменить и вынести в отношении него оправдательный приговор.

В возражениях на апелляционную жалобу и дополнения к ней государственный обвинитель Золотухина А.В. просит оставить их без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, дополнений к ней, возражений прокурора, заслушав выступления участников процесса, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Судебное разбирательство с участием присяжных заседателей проведено с соблюдением положений, установленных главой 42 УПК РФ.

Дело рассмотрено судом с участием присяжных заседателей при наличии к тому законных оснований, а именно, в связи с ходатайством об этом самого осуждённого, подтверждённого на предварительном слушании (т.4 л.д. 25-28; 200-201).

Из материалов уголовного дела следует, что Васильеву С.В. неоднократно подробно и в точном соответствии с законом разъяснялись особенности рассмотрения дела судом с участием присяжных заседателей, права обвиняемого в судебном разбирательстве и порядок обжалования приговора.

Права ему были понятны.

Коллегия присяжных заседателей по делу сформирована с соблюдением положений ст. 328 УПК РФ.

Заявленные сторонами отводы кандидатам в присяжные заседатели разрешены судом в порядке, установленном законом.

Доводы апелляционной жалобы осуждённого о том, что присяжные заседатели, являются жителями одного населённого пункта, они все знакомы между собой, в связи с чем, присяжные заседатели являются заинтересованными в исходе дела лицами, являются необоснованными.

Согласно протоколу судебного заседания, никто из присяжных заседателей по данным основаниям не заявил самоотвод.

Сам по себе факт того, что присяжные заседатели, подсудимый, потерпевший, свидетели проживают на территории одного <...> ЕАО, что они знакомы между собой как жители одного посёлка, но при этом не являются родственниками, не является основанием для признания обоснованными утверждения осуждённогоо заинтересованности присяжных заседателей и о незаконном составе коллегии присяжных.

На вопрос суда к кандидатам в присяжные заседатели, имеются ли среди них лица, которым известно об обстоятельствах данного уголовного дела больше, чем им сообщил председательствующий, из любых источников и сформировали ли они уже определённое мнение по делу в силу полученной информации, заявлений ни от кого не поступило (т. 5, л.д. 21).

По окончании формирования коллегии присяжных заседателей, на вопрос председательствующего, обе стороны заявили, что замечаний по проведённому отбору присяжных заседателей не имеют, не имеют также и заявлений о тенденциозности, о роспуске коллегии (т. 5 л.д. 24-оборот).

Судебное следствие по делу проведено в соответствии со ст.ст. 334-335 УПК РФ. В судебном заседании, в присутствии присяжных заседателей исследовались только допустимые доказательства, представляемые сторонами.

Как следует из протокола судебного заседания и соответствующих судебных постановлений, все ходатайства, поступившие от сторон, разрешены судом в установленном законом порядке.

Перед представлением стороной обвинения присяжным заседателям каких-либо доказательств, стороной защиты не заявлялось ходатайств о признании их недопустимыми. Следовательно, присяжными заседателями обоснованно принимались во внимание и оценивались все доказательства, которые им представили стороны (обвинения и защиты), в том числе указанные осуждённым в апелляционной жалобе (показания свидетелей, потерпевшего, заключения экспертиз, вещественные доказательства).

Доводы апелляционной жалобы о вынесении приговора на недопустимых, противоречивых доказательствах, по сфабрикованному уголовному делу, на ложных показаниях заинтересованных лиц, оговоривших Васильева С.В., удовлетворению не подлежат.

Показания свидетелей и потерпевшего, в том числе на предварительном следствии, оглашены в судебном заседании в соответствии со ст. 281 УПК РФ, с согласия сторон. Также сторона защиты не возражала против допроса перед присяжными заседателями свидетеля Ю. и оглашения её показаний.

Стороне защиты и стороне обвинения были предоставлены равные права по предоставлению доказательств.

В судебном заседании потерпевший при ответе на вопрос стороны защиты, действительно, указал на то, что Васильев С.В. ранее отбывал срок наказания, на что обращает внимание осуждённый в своей апелляционной жалобе. Однако, председательствующий сразу прервал потерпевшего, сделал ему замечание и попросил присяжных заседателей не принимать во внимание эти пояснения потерпевшего К. и не учитывать их, когда они будут находиться в совещательной комнате при разрешении вопросов вопросного листа, которые будут поставлены им судом (т. 5 л.д. 33-оборот).

Все вопросы юридического характера, ходатайства процессуального порядка разрешались судом в отсутствии коллегии присяжных заседателей.

В прениях председательствующий правомерно прерывал выступление подсудимого ввиду неотносимости сообщённой им информации к установлению фактических обстоятельств, доказанность которых находится в компетентности присяжных заседателей в соответствии со ст. 334 УПК РФ.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, нарушений требований закона при формулировании вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, не допущено.

Вопросный лист соответствует требованиям ст. 339 УПК РФ. Сформулированные вопросы соответствуют объёму предъявленного Васильеву С.В. обвинения и не выходят за его рамки. Замечаний к вопросному листу, после его дополнений по ходатайству стороны обвинения, стороны не имели (т. 5, л.д. 100 оборот, - 101).

Напутственное слово председательствующего соответствует положениям ст. 340 УПК РФ.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, председательствующий в напутственном слове разъяснил присяжным заседателям содержание уголовного закона об уголовной ответственности за умышленное убийство, за покушение на убийство, а также о наказании, которое предусмотрено законом при постановлении     обвинительного вердикта, в случаях, когда присяжные решат о снисхождении при назначении наказания.

Разъяснение положений закона, предусмотренных ст. 31 УК РФ, в напутственном слове, не требовалось, поскольку подсудимый полностью не признавал свою вину в инкриминируемом преступлении и сторона защиты не предлагала поставить частный вопрос о добровольном отказе от преступления.

Содержание напутственного слова не даёт оснований для вывода о нарушении председательствующим судьёй принципа объективности и беспристрастности. Возражений в связи с содержанием напутственного слова сторонами заявлено не было (т. 5 л.д. 101)

Вердикт коллегии присяжных заседателей, оглашённый старшиной в судебном заседании, после внесения в него исправлений, заверенных подписью старшины, является ясным и непротиворечивым, постановлен с соблюдением положений ст. 343 УПК РФ.

Так, согласно протоколу судебного заседания по выходу из совещательной комнаты коллегии присяжных заседателей, до истечения трёх часов, установленных для принятия единодушного решения, председательствующим судьёй были установлены противоречия в вопросном листе, которые содержали ответы по результатам подсчёта голосов, что также подтверждено приобщённым к делу вопросным листом.

После чего, председательствующий обоснованно указал на них присяжным заседателям, разъясняя требования закона, регламентирующего правила и установленное законом время в соответствии с которыми, присяжные заседатели должны отвечать на поставленные в вопросном листе вопросы единодушно, а при отсутствии единодушного решения, они могут приступить к голосованию только по истечении трёх часов (ч. 1 ст. 343 УПК РФ).

Коллегия присяжных заседателей ещё дважды удалялась в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист при даче ответов на поставленные вопросы, после чего вердикт обоснованно был признан председательствующим ясным и непротиворечивым, на основании которого затем был постановлен обвинительный приговор в отношении Васильева С.В..

Уголовно-процессуальный закон не содержит число ограничений для возвращения коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату для устранения неясностей или противоречий в вердикте. Также не содержит запрета на изменение присяжными заседателями своих ответов на вопросы после их возвращения в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист. Все исправления в вопросном листе заверены подписью старшины, а сам вопросный лист подписан старшиной и председательствующим.

Доводы апелляционной жалобы осуждённого о том, что присяжными заседателями был вынесен оправдательный вердикт, а председательствующий незаконно указал им, что его вина доказана, что коллегии присяжных необходимо вынести решение о его виновности, являются необоснованными, опровергаются протоколом судебного заседания и приобщённым к уголовному делу вопросным листом с ответами присяжных заседателей (т. 5 л.д. 101-102).

Присяжные заседатели, находясь в совещательной комнате, самостоятельно сделали свой выбор и постановили в отношении Васильева С.В. обвинительный вердикт, единодушно и утвердительно ответив на первый, второй и третий вопросы.

Они также признали, что Васильев С.В. заслуживает снисхождения за совершение того деяния, в котором признали его виновным (т. 4 л.д. 179-181).

По убеждению апелляционной коллегии, не допущено нарушений закона при обсуждении последствий вердикта.

Приговор постановлен в соответствии с обвинительным вердиктом. Вопреки доводам жалобы осуждённого, судом правильно установлены и указаны в приговоре обстоятельства совершённого Васильевым С.В. умышленного преступления.

Юридическая квалификация действиям осуждённого Васильева С.В. дана судом правильная по ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 105 УК РФ.

         Вопреки доводам апелляционной жалобы, наличие у подсудимого прямого умысла на убийство потерпевшего К. подтверждается как обстоятельствами дела, установленными непосредственно вердиктом, так и мотивированными выводами суда, приведёнными в приговоре.

        Разрешая вопрос о направленности умысла Васильева С.А., суд обоснованно исходил из того, что в вердикте даны положительные ответы на вопросы о доказанности события преступления и о его совершении подсудимым при обстоятельствах, изложенных в вопросном листе. Суд, верно, признал, что нанесение Васильевым С.В.      множественных (не менее 7) ударов ножом в область грудной клетки (5), в голову и по правой руке потерпевшего, а также удара топором в голову потерпевшего, свидетельствует о прямом умысле осуждённого на причинение смерти К., которое он не смог довести до конца по независящим от него обстоятельствам, поскольку потерпевший оказал активное сопротивление, свидетель Д. отобрал у Васильева С.В. топор, а кроме того, потерпевшему была оказана своевременная медицинская помощь.

Доводы апелляционной жалобы осуждённого о необходимости возвращения дела на новое рассмотрение для проведения дополнительных следственных действий; о недоказанности его вины; об анализе достоверности доказательств, и их противоречивости, не являются основаниями для отмены приговора суда, постановленного в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей и не могут быть предметом проверки в суде апелляционной инстанции.

В соответствии со ст. 347, 348 УПК РФ правильность вердикта не подлежит оспариванию сторонами, а несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам     дела, не является основанием для отмены приговора вынесенного с участием присяжных заседателей согласно положениями, установленными ст. 389.27 УПК РФ.

Фактические обстоятельства дела установила коллегия присяжных заседателей. Присяжные заседатели установили вину Васильева С.В. в покушение на убийство потерпевшего К., поэтому доводы апелляционной жалобы осуждённого о его оправдании в совершении инкриминируемого ему преступления,      рассмотрению не подлежат.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции считает необходимым исключить из описания преступного деяния изложенного в приговоре суда (в первом предложении) излишнюю фразу о признании Васильева С.В. виновным в нанесении ударов      потерпевшему К. «с целью убийства», поскольку указание на такую цель отсутствует в сформулированном председательствующим вопросном листе и присяжные заседатели данный факт не устанавливали.

Однако вносимые в приговор изменения не влияют на выводы      коллегии присяжных заседателей о виновности Васильева С.А. и на правильность квалификации его действий судом первой инстанции, данную в приговоре в соответствии с вынесенным обвинительным вердиктом.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, при назначении Васильеву С.В. наказания, судом в соответствии с требованиями закона учтены характер и степень общественной опасности совершённого преступления, конкретные обстоятельства дела, все известные суду данные о личности подсудимого, в том числе положительные характеристики на подсудимого по месту работы и от соседей по месту жительства, которым дана объективная оценка в приговоре.

Судом признаны и учтены все установленные по делу смягчающие наказание обстоятельства, которыми признано наличие малолетних детей.

В соответствии с вердиктом коллегии присяжных о снисхождении, при назначении наказания Васильеву С.В. суд обоснованно руководствовался положениями ст. 65 УК РФ и назначил наказание в пределах, установленных частью 1 данной статьи, а также с учётом требований, предусмотренных ч. 3 ст. 66 УК РФ.

Оснований к назначению Васильеву С.В. наказания с применением ст. 64, ст. 73 УК РФ, судом не установлено. Не усматривается таких оснований и судом апелляционной инстанции.

Назначенное осуждённому Васильеву С.В. наказание соответствует требованиям закона. Оснований к его смягчению не имеется.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые путём лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путём повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора по данному делу не допущено.

Частичное отсутствие в уголовном деле аудиопротокола (по техническим причинам), не является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора.

Руководствуясь п. 9 ч. 1 ст. 389.20, ст.ст. 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

                                            ОПРЕДЕЛИЛ:

Приговор Смидовичского районного суда ЕАО от 11 марта 2024 года в отношении В. изменить:

- из описания преступного деяния исключить фразу «с целью убийства».

В остальной части указанный приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу осуждённого - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в суд кассационной инстанции - Девятый кассационный суд общей юрисдикции, расположенный в городе Владивосток, улица Светланская, д. 54 через Смидовичский районный суд ЕАО в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ в течение шести месяцев со дня его вынесения, а осуждённым Васильевым С.В., содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии настоящего апелляционного определения.

Осуждённый Васильев С.В. вправе ходатайствовать о своём участии в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Председательствующий                                                                  И.П. Журова

Судьи                                                                                               Е.В. Пышкина

                                                                                                             В.С. Сегеда