Решение по делу № 2-3095/2019 от 06.08.2019

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

11 сентября 2019 года                             г. Братск

Братский городской суд Иркутской области в составе:

председательствующего судьи Орловой И.В.,

при секретаре Сюртуковой А.В.,

с участием помощника прокурора г.Братска ФИО5,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-3095/2019 по исковому заявлению ФИО2 к публичному акционерному обществу «РУСАЛ Братский алюминиевый завод» о взыскании компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием,

УСТАНОВИЛ:

ФИО2 обратился в суд с иском к публичному акционерному обществу «РУСАЛ Братский алюминиевый завод» (далее по тексту – ПАО «РУСАЛ Братск»), в котором просит взыскать с ответчика в свою пользу: компенсацию морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 500 000 руб.

В обоснование иска ФИО2 указал, что ДД.ММ.ГГГГ он был принят на работу в ПАО «РУСАЛ Братск» на должность анодчика в производстве алюминия. В этой должности он проработал до ДД.ММ.ГГГГ, после чего, в связи с хронической обструктивной болезнью легких был вынужден уволиться. Его стаж работы на Братском алюминиевом заводе составляет 17 лет 7 месяцев. Вся его деятельность на заводе была связана с работой во вредных условиях связанных с производством алюминия.

Согласно извещению об установлении заключительного диагноза хронического профессионального заболевания № 95 от 03.04.2018 ФГБНУ «Восточно-Сибирский институт медико-экологических исследований» г. Ангарск у ФИО2 установлена профессиональная хроническая обструктивная болезнь лёгких лёгкое течение, с выраженными симптомами и редкими обострениями, нарушение ФВД 2 ст. по рестриктивному типу. ДН1.

Актом о случае профессионального заболевания ФИО2 от 14.06.2018. установлено, что настоящий случай заболевания является профессиональным, вины ФИО2 не установлено, возник в результате несовершенства технологического процесса. Непосредственной причиной заболевания (отравления) послужило воздействие вредных веществ химической природы: гидрофторида превышающего предельно допустимые концентрации.

Решением медико-социальной экспертизы от 17.06.2018 ему установлена утрата профессиональной трудоспособности 30% по основному заболеванию.

В связи с полученным заболеванием ФИО2 вынужден постоянно, ежедневно применять два вида ингаляторов и третий во время острых приступов кашля (медицинское заключение № 760 от 04.04.2018 ФГБНУ «Восточно-Сибирский институт медико-экологических исследований» г. Ангарск), постоянный кашель причиняет ему физические страдания.

ФИО2 находится в работоспособном возрасте, но в силу медицинских показаний не может трудоустроится, так как не может пройти медкомиссию поэтому приходится перебиваться случайными подработками. У ФИО2 на иждивении двое несовершеннолетних детей ФИО6, ДД.ММ.ГГГГ г.р. и ФИО6, ДД.ММ.ГГГГ г.р., расходы на которых каждый день растут, так же в силу заболевания ФИО2 не может полноценно участвовать в их жизни, принимать участия в активных подвижных играх детей, поддерживать их материальное благополучие на прежнем уровне, так как после увольнения уровень дохода его семьи снизился. ФИО2 ежегодно вынужден не меньше недели проводить в ФГБНУ «Восточно-Сибирский институт медико-экологических исследований» г. Ангарск для обследования. Мысли о том, что эффективных методов лечения его заболевания не существует, о том что он стал зависим от лекарственных препаратов, и с возрастом болезнь будет только прогрессировать, а так же постоянный поиск дополнительного заработка угнетают его и причиняют нестерпимые моральные страдания и переживания. Компенсацию морального вреда оценивает в размере 500 000 рублей.

Заявленные требования обосновывает положениями ст.ст. 151, 1101, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации.

В судебное заседание истец ФИО2 не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом.

Представитель истца ФИО7, действующий на основании доверенности, в судебном заседании заявленные требования поддержал по доводам и основаниям, изложенным в иске. Просил удовлетворить исковые требования в полном объеме.

Представитель ответчика ПАО «РУСАЛ Братск» - ФИО8, действующая на основании доверенности, в судебном заседании исковые требования ФИО2 не признала, суду пояснила, что истец состоял в трудовых отношениях с ПАО «РУСАЛ Братск» в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в должности анодчика в производстве алюминия.

03.04.2018 года Клиникой ФГБУ ВСИМЭИ г. Ангарск ФИО2 установлено профессиональное заболевание - Профессиональная ХОБЛ легкое течение с выраженными симптомами и с редкими обострениями. Данное обстоятельство послужило поводом для организации и проведения на заводе расследования случая профессионального заболевания истца. Актом о случае профессионального заболевания от 14.06.2018 (далее - Акт расследования), составленного по результатам расследования случая профессионального заболевания, установлено, что случай заболевания ФИО2 является профессиональным.

При этом в действиях ответчика отсутствовала преднамеренность в отношении причинения вреда здоровью истца. Актом расследования установлено, что профессиональное заболевание ФИО2 возникло в результате несовершенства технологического процесса. Непосредственной причиной заболевания послужило воздействие вредных веществ химической природы: гидрофторида (п. 20 Акта). При этом со стороны ответчика не выявлено каких - либо нарушений государственных санитарно -эпидемиологических правил и иных нормативных актов (п. 21 Акта). Работа, которую выполнял ФИО2, отнесена к категории работ с вредными условиями труда. При этом законодательством возложены на ответчика дополнительные обязанности в области охраны труда, предусмотрены определенные льготы и компенсации. Это дополнительные дни к отпуску, регулярное медицинское освидетельствование, повышенный размер заработной платы, страховые выплаты за причинение вреда здоровью, сокращенная продолжительность рабочего времени (36 часов в неделю), молочные продукты, средства индивидуальной защиты. Все названные выше меры направлены на компенсацию вреда, причиняемого здоровью работника, осуществляющего свою трудовую деятельность во вредных условиях. Работник пользовался указанными выше компенсациями, а, следовательно, не мог не знать о наличии вредных факторов на его рабочем месте. ФИО2 понимал и отдавал себе отчет, что продолжение работы во вредных условиях труда продолжительное время может негативно отразиться на его здоровье, но сознательно шел на риск, продолжая работать в условиях воздействия вредных факторов. Ответчик не имел возможности из-за отсутствия в Трудовом кодексе РФ соответствующей нормы права принудительно ограничить период работы ФИО2 во вредных условиях или принудительно перевести его на другую работу по профессии, условия труда по которой исключали бы воздействие на организм вредных факторов для здоровья, так как по заключению медицинских работников по результатам ПМО (периодический медицинский осмотр) он признавался годным к работе, допускался без ограничений.

Считает, что именно продолжение ФИО2 трудовых отношений свыше допустимых сроков трудовой деятельности в условиях вредного производства привело к возникновению у него профессионального заболевания. В составе приложения к исковому заявлению представлена копия справки серии МСЭ - 2017 № 0043164 от 25.06.2019г., согласно которой ФИО2 установлено 30% утраты профессиональной трудоспособности на период с 01.07.2019 по 01.07.2020г. Постановлением Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 18.07.2001г. № 56 утверждены Временные критерии определения степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (далее - Временные критерии). Подпунктом "а" пункта 28 Временных критериев предусмотрено, что 30% утраты профессиональной трудоспособности устанавливаются в случаях, если пострадавший имеет незначительные нарушения функций организма, может выполнять работу с незначительным уменьшением объема профессиональной деятельности. Указанное свидетельствует об отсутствии у ФИО2 до настоящего времени стойкой утраты трудоспособности и о возможности продолжения профессиональной деятельности при создании специальных условий труда.

Кроме того, истец в исковом заявлении указывает, что в результате полученного профессионального заболевания ему причинен моральный вред. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего. При этом истцом не указано, какие именно нравственные страдания он испытывает в связи с повреждением здоровья.

Учитывая, что ответчиком были предоставлены все предусмотренные льготы и компенсации вреда, причиняемого здоровью работника, осуществляющего свою трудовую деятельность во вредных условиях, осознанное причинение вреда здоровью самим истцом, выразившееся в продолжительных трудовых отношений свыше допустимых сроков трудовой деятельности в условиях вредного производства, считает, что сумма компенсации, заявленная ко взысканию с ПАО «РУСАЛ Братск» в пользу истца, является существенно завышенной. Просит отказать истцу в удовлетворении заявленных требований.

Выслушав представителя истца, представителя ответчика, изучив письменные материалы дела, предмет и основание заявленного иска, исследовав и оценив все представленные по делу доказательства, заслушав заключение прокурора, полагавшей требования истца о взыскании компенсации морального вреда законными и обоснованными, подлежащими удовлетворению с учетом принципа разумности и справедливости, суд приходит к следующему.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 3 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Согласно части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

В соответствии со ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации (далее по тексту - ТК РФ) (в том числе, в редакции, действовавшей на момент увольнения истца), обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя. В случае если все же работнику был причинен вред жизни или здоровью, работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены ТК РФ, федеральными законами и иными правовыми актами (ст. ст. 22, 212 ТК РФ).

Положениями ст. 8 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» (в том числе, в редакции, действовавшей на момент увольнения истца), возмещение застрахованному лицу морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Копиями приказа ***/лс от ДД.ММ.ГГГГ о приеме на работу, распоряжения о приеме на работу *** от ДД.ММ.ГГГГ, распоряжения ***/р от ДД.ММ.ГГГГ о прекращении трудового договора, заявления истца об увольнении от ДД.ММ.ГГГГ, трудовой книжки подтверждается, что ФИО2 с ДД.ММ.ГГГГ состоял в трудовых отношениях с ответчиком. ДД.ММ.ГГГГ истец уволен по собственному желанию, по п. 7 ст. 77 ТК РФ.

Из выписки из карты периодических медицинских осмотров на имя истца, судом установлено, что за период работы у ответчика истец ежегодно проходил периодические медицинские осмотры, к работе допускался. На ПМО с 2011 года периодически предъявлял жалобы на кашель с трудноотделяемой слизистой мокротой, одышку отрицал, ингаляторами не пользовался. При объективном осмотре выслушивались единичные сухие хрипы при форсированном дыхании. В 2013 году поставлен диагноз ХОБЛ легкой степени. На ПМО в 2017 году установлен диагноз неаллергическая бронхиальная астма, легкое течение (нарушение ФДВ легкой степени), ремиссия. Направлен в клинику профзаболеваний «НИИ медицины труда и экологии человека» Ангарский филиал ФГБУ РАМН для связи заболевания с профессией.

Как следует из акта о случае профессионального заболевания от ДД.ММ.ГГГГ, утвержденного причиной профессионального заболевания или отравления послужило длительное, кратковременное (в течение рабочей смены) однократное воздействие на организм человека вредных производственных факторов или веществ: Гидрофторид ПДК (среднесменная) -0,1 мг/м3. фактическая концентрация (среднесменная) за весь период работы от 0,29 мг/м3 до 0,60 мг/м3, превышение ПДК 6 раз. Углерода пыли: ПДК -/6,0 мг/м3. фактическая концентрация 6,4 мг/м3, превышение в 1,07 раз. Сопутствующие факторы: Соли фтористоводородной кислоты, ПДК -2,5/0,5 м3 фактическая концентрация 0,81 мг/м3. превышения в 1,62 раз. Возгоны каменноугольных пеков и смол. ПДК – 0,2 мг/м3. Фактическая концентрация 0,65 мг/м3. превышение ПДК 3,25 раз. Согласно гигиенических критериев оценки и классификации условий труда но показателям вредности и опасности факторов производственной среды, тяжести трудового процесса, общая гигиеническая оценка условий груда электролизника расплавленных солей соответствует 3 классу 4 степени (вредный). На основании результатов расследования установлено, что настоящее заболевание (отравление) является профессиональным и возникло в результате несовершенства технологического процесса. Непосредственной причиной заболевания послужило: воздействие вредных веществ химической природы: гидрофторида превышающий предельно допустимые концентрации.

Из медицинского заключения № 760 ФГБНУ «Восточно-Сибирский институт медико-экологических исследований» г. Ангарск от 25.03.2019 у ФИО2 повторно установлена профессиональная хроническая обструктивная болезнь лёгких лёгкое течение, с выраженными симптомами и редкими обострениями, нарушение ФВД 2 ст. по рестриктивному типу. ДН1.

Таким образом, данное заболевание истца на основании акта о случае профессионального заболевания от ДД.ММ.ГГГГ признано профессиональным, полученным в результате несовершенства технологического процесса.

Справкой бюро МСЭ № 4 серии МСЭ-2017 № 0043164 от 25.06.2019 подтверждается, что на основании акта освидетельствования в ФГУ МСЭ истцу установлена степень утраты профессиональной трудоспособности – 30%, в связи с профессиональным заболеванием, установленным на основании акта о случае профессионального заболевания от 14.06.2018, с 01.07.2019 до 01.07.2020.

Разрешая исковые требования, суд исходит из положений ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК Ф), в соответствии с которой если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Трудовое законодательство предусматривает в качестве основной обязанности работодателя обеспечивать безопасность труда и условия, отвечающие требованиями охраны и гигиены труда, то есть создавать такие условия труда, при которых исключалось бы причинение вреда жизни и здоровью работника. В случае, если все же работнику был причинен вред жизни или здоровью, работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом РФ, федеральными законами и иными правовыми актами.

Виды, объем и условия предоставления работникам гарантий и компенсаций в указанных случаях определяются федеральным законом (ст. 184 ТК РФ).

Ответственность работодателя заключается в возмещении работнику причиненного вреда путем: возмещения заработка (полностью или частично) в зависимости от степени утраты профессиональной трудоспособности; возмещения дополнительных расходов в связи с трудовым увечьем; выплаты единовременного пособия в связи с трудовым увечьем или смертью кормильца; выплаты морального вреда.

С принятием Федерального закона от 24.07.1998 N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" указанные виды возмещения (кроме выплаты морального вреда) производятся не работодателями, а Фондом социального страхования РФ (из средств внебюджетного фонда).

Однако, в соответствии с ч. 3 ст. 8 указанного Закона № 125-ФЗ, возмещение застрахованному лицу морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Из совокупности исследованных в судебном заседании доказательств судом достоверно установлено, что истец состоял в трудовых отношениях с ответчиком в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, работал в должности анодчика в производстве алюминия. В результате медицинского обследования и лечения 03.04.2018 истцу был установлен диагноз профессионального заболевания «хроническая обструктивная болезнь лёгких лёгкое течение, с выраженными симптомами и редкими обострениями, нарушение ФВД 2 ст. по рестриктивному типу. ДН1.».

Заболевание истца на основании акта о случае профессионального заболевания от 14.06.2018 признано профессиональным.

На основании акта освидетельствования в ФГУ МСЭ истцу установлена степень утраты профессиональной трудоспособности – 30%, в связи с профессиональным заболеванием, установленным на основании акта о случае профессионального заболевания от 14.06.2018, с 01.07.2019 до 01.07.2020.

Изложенные обстоятельства не являются предметом спора между сторонами, ими признаны, письменные доказательства, подтверждающие данные обстоятельства, представлены суду и сторонами не оспариваются.

Таким образом, оценив исследованные доказательства в соответствии с требованиями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) суд приходит к выводу, что причинителем вреда здоровью истца является ответчик, при этом вина ответчика установлена письменными доказательствами, имеющимися в материалах дела. Причиной профессионального заболевания послужило длительное воздействие вредных факторов и повышенной чувствительности организма истца к их воздействию. Непосредственной причиной заболевания явилось воздействие вредных веществ и повышенная чувствительность организма к их воздействию.

Учитывая, что Трудовой кодекс Российской Федерации не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, исходя из положений абз. 14 ч. 1 ст. 21 и ст. 237 ТК РФ, суд вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя. Обязанность возместить моральный вред работодатель несет при условии наличия в его действии (бездействии) вины, которая, как указано выше, установлена представленными в материалы дела доказательствами.

Обязанность работодателя компенсировать моральный вред предусмотрена не только в Трудовом кодексе РФ, но и в других федеральных законах. Так, в Федеральном законе от 24.07.1998 N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" предусматривается возможность компенсации морального вреда застрахованному лицу в случае причинения вреда здоровью в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием.

Действующее законодательство предусматривает единственный способ компенсации морального вреда - выплату денежных средств.

При определении размера морального вреда суд исходит из конкретных обстоятельств дела, учитывает объем и характер причиненных работнику нравственных или физических страданий, подтвержденных материалами дела, а также индивидуальные особенности потерпевшего и другие конкретные обстоятельства, свидетельствующие о тяжести перенесенных им страданий. Также суд принимает во внимание, что в акте о случае профессионального заболевания выводы о вине работника в возникновении или увеличении вреда отсутствуют.

С учетом установленных обстоятельств по делу, исходя из положений п. 2 ст. 1101 ГК РФ, суд находит размер компенсации морального вреда в сумме 150 000 руб., разумным и справедливым. Таким образом, в пользу истца с ответчика подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере 150 000 руб., в удовлетворении требований о взыскании компенсации морального вреда в большем размере в сумме 350 000 руб. истцу следует отказать.

При этом, доводы ответчика о том, что истцом самостоятельно было реализовано право на труд, истец по своему личному волеизъявлению работал на вредном производстве, пользовался предусмотренными законом компенсациями за работу в условиях вредного производства - не могут повлиять на выводы суда, поскольку, как установлено вышеназванными правовыми нормами, труд – свободен, и именно на работодателе лежит обязанность обеспечить работнику безопасные условия труда.

Иные доводы сторон, исходя из установленных по делу обстоятельств и выводов суда, учитывая вышеназванные правовые нормы, не имеют правового значения в рамках рассматриваемого спора.

Согласно ч. 1 ст. 80 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

В соответствии с ч. 1 ст. 103 ГПК РФ, государственная пошлина, от уплаты которой истцы были освобождены, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, в федеральный бюджет пропорционально удовлетворенной части исковых требований.

Таким образом, с учетом положений абз. 8 ч. 2 ст. 61.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации, с ответчика подлежит взысканию в доход муниципального образования города Братска государственная пошлина в размере 300 рублей, исчисленном в соответствии с требованиями ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь ст.ст. 194 - 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования ФИО2 удовлетворить частично.

Взыскать с публичного акционерного общества «РУСАЛ Братский алюминиевый завод» в пользу ФИО2 компенсацию морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 150 000 рублей.

В удовлетворении требований ФИО2 о взыскании с публичного акционерного общества «РУСАЛ Братский алюминиевый завод» компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 350 000 рублей - отказать.

Взыскать с публичного акционерного общества «РУСАЛ Братский алюминиевый завод» в бюджет муниципального образования города Братска государственную пошлину в размере 300 рублей.

Решение суда может быть обжаловано сторонами, прокурор вправе принести апелляционное представление в Иркутский областной суд через Братский городской суд Иркутской области в течение месяца со дня его изготовления в окончательной форме.

Судья                                    О.В. Орлова