Решение по делу № 2-1189/2024 (2-516/2023; 2-6430/2022;) от 24.11.2022

    2-1189/2024

    УИД 18RS0003-01-2019-007256-80

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

        31 октября 2024 года                                                                   г. Ижевск УР

    Октябрьский районный суд г.Ижевска Удмуртской Республики в составе:

    председательствующего судьи Маштаковой Н.А.,

    при секретаре Наймушиной Т.А.,

    с участием старшего помощника

    прокурора <адрес> ФИО10,

    рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Басса ФИО19 к Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики «Городская клиническая больница <номер> Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики», Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики «Первая Республиканская клиническая больница Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики, Министерству Здравоохранения Удмуртской Республики о компенсации морального вреда,

    У С Т А Н О В И Л:

Басс ФИО20 ( далее по тексту- истец, ФИО1) обратился в суд с иском к Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики «Городская Клиническая больница <номер> Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики» (далее по тексту-ГКБ <номер>), Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики «Первая Республиканская клиническая больница Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики» (далее по тексту- 1 РКБ) с требованиями о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда. Требования мотивированы тем, что <дата> в 01.30 часов ФИО2, <дата> года рождения,- отец истца, почувствовал ухудшения состояния здоровья. В 02.00 часов этого же дня была вызвана скорая медицинская помощь, врачом скорой медицинской помощи было принято решение о госпитализации ФИО2 в 1 РКБ. При этом, врачом скорой медицинской помощи была сделана инъекция феназепама, после чего ФИО2 пришел в сознание.

В приемном покое 1 РКБ ФИО2 был осмотрен дежурным врачом- неврологом, которым было назначено проведение компьютерной томографии головного мозга. После проведенного обследования врач- невролог выставил ФИО2 диагноз «синкопальное состояние» и принял решение перенаправить пациента в дежурное неврологическое отделение ГКБ <номер>. В дежурном отделении ГКБ <номер> ФИО2 был осмотрен дежурным врачом- неврологом, который продублировал диагноз «синкопальное состояние», указал, что угрозы для жизни пациента не имеется и рекомендовал продолжить обследование и лечение в амбулаторных условиях. Также в 1 ГКБ <номер> ФИО2 предложили подписать отказ от госпитализации, что им и было сделано.

<дата> ФИО2 по рекомендации врача-невролога сходил к ГКБ <номер> по месту жительства, для записи на прием.

<дата> около 21.00 часов наступило внезапное резкое ухудшение состояния здоровья ФИО2, которое выразилось в потере пространственной ориентации и координации движений.

Вызванная скорая медицинская помощь транспортировала ФИО2 в 1 РКБ. После осмотра в приемном покое 1 РКБ ФИО2 поставили капельницу и перенаправили в дежурное терапевтическое отделение БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР». В БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР» ФИО2 провели повторные обследования, сделали анализы. <дата>г. ФИО2 в связи с ухудшением состояния здоровья был перенаправлен в реанимационное отделение БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР», где впал в кому, и, не приходя в сознание, умер 28.06.2019г. В медицинском заключении о причинах смерти указано «Отек мозга. Ишемический инфаркт ствола головного мозга».

Истец полагает, что его отцу ФИО2 была оказана некачественная медицинская помощь в 1 РКБ, а именно: неправильно, несвоевременно был установлен диагноз, неправильно выбрана маршрутизация ФИО2 <дата> в виде госпитализации в дежурное терапевтическое отделение БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР», а также в ГКБ 1, в частности, неправильно и несвоевременно был установлен диагноз, недооценена тяжесть состояния здоровья ФИО2 <дата>, как следствие, ФИО2 не был госпитализирован, даны рекомендации по дальнейшему обследованию в амбулаторных условиях. Кроме того, при отказе от госпитализации сотрудниками 1 ГКБ был некорректно заполнен бланк отказа от госпитализации, а также не получено добровольное информированное согласие на оказание медицинских услуг.

Истцу вследствие потери отца был нанесен моральный вред, заключающийся в претерпевании им нравственных страданий в связи со смертью его отца из-за оказанной ему некачественной медицинской помощи.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 151, 1064, 1099 ГК РФ, Федеральным законом от 21.11.2011г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», истец в итоговой редакции исковых требований просил взыскать материальный ущерб за ритуальные услуги в размере 93 000 руб. с 1 РКБ, взыскать с 1 РКБ и 1 ГКБ компенсацию морального вреда в размере 3 000 000 руб., по 1 500 000 руб. с каждого из ответчиков. (т.1 л.д.4-5 (иск в первоначальной редакции), т.2 л.д. 113 (итоговая редакция исковых требований), т.4 л.д. 155 (изменение оснований иска).

Решением Октябрьского районного суда <адрес> от 27.07.2021г. по делу <номер> в удовлетворении исковых требований ФИО11 к 1 РКБ, ГКБ <номер> о взыскании материального ущерба и компенсации морального вреда было отказано. (т.2 л.д. 146-157)

Апелляционным определением Верховного суда УР от 15.06.2022г. по делу <номер> решение Октябрьского районного суда <адрес> от 27.07.2021г. по делу <номер> было оставлено без изменения, апелляционная жалоба ФИО11- без удовлетворения. (т.2 л.д. 269-284)

Определением Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 01.11.2022г. по делу <номер> от 01.11.2022г. решение Октябрьского районного суда <адрес> от 27.07.2021г. по делу <номер>, апелляционное определение Верховного суда УР от 15.06.2022г. по делу <номер> отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции (т.3 л.д. 37-55)

В ходе судебного заседания истец, представитель истца ФИО12, действующая на основании доверенности, исковые требования в итоговой редакции поддержали по доводам, изложенным в иске. От исковых требований о возмещении материального ущерба отказались в полном объеме, о чем представили письменное заявление. (т.4 л.д. 155)

Определением суда от 31.10.2024г. производство по делу в части исковых требований в 1 РКБ о возмещении материального ущерба в сумме 93000,00 руб. прекращено.

В судебном заседании ФИО1 пояснил, что моральные страдания были причинены в связи с некачественным оказанием медицинских услуг обоими ответчиками, которые выставили его отцу ФИО2 некорректный медицинский диагноз, как в 1 РКБ, так и в ГКБ <номер>. В результате выставленного некорректного диагноза ему неправильно были разъяснены последствия отказа от госпитализации, поскольку в случае выставления корректного диагноза с разъяснением последствий развития заболевания он бы не отказался от госпитализации. 23.06.2019г. при написании отказа от госпитализации врач-невролог разъяснил, что при имеющемся диагнозе его отец может продолжить лечение амбулаторно, сдать все анализы по месту жительства, поскольку это будет более оперативно. Поскольку был выставлен данный диагноз и даны соответствующие рекомендации, он забрал отца из больницы, они выкупили выписанные лекарства и поехали домой. По рекомендации врача ГКБ <номер> отец записался на анализы по месту жительства, но сдать их не успел, поскольку был госпитализирован.

Представитель 1 РКБ- ФИО13, действующий на основании доверенности, исковые требования не признал, пояснил, что заключением судебно-медицинской экспертизы достоверно установлено отсутствие причинно-следственной связи между ненадлежащим оказанием медицинских услуг и смертью ФИО2, соответственно оснований для компенсации морального вреда не имеется.

Также представителем 1 РКБ ФИО13 представлены письменные возражения на иск, согласно которым ФИО2 был доставлен из дома в приемный покой Регионального сосудистого центра БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» <дата> в 03-23 ч. бригадой скорой медицинской помощи. Со слов сотрудника бригады скорой медицинской помощи, пациент <дата> около 01-40 ч. «захрипел», после чего потерял сознание, тяжело дышал. Пришел в себя, появилось психо-моторное возбуждение. Бригадой скорой медицинской помощи пациент с подозрением на ОНМК доставлен в Региональный сосудистый центр БУЗ УР «1 РКБ М3 УР».

В соответствии с требованиями приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от <дата>г. <номер>н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения» в РСЦ БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» пациенту была проведена компьютерная томография головного мозга, взяты анализы крови. В приемном покое состояние пациента было удовлетворительным, он находился в сознании, был доступен контакту, выполнял просьбы. Очаговой неврологической симптоматики на момент осмотра не выявлялось. Пациенту проведен осмотр неврологом, контроль артериального давления, ПАК, взят биохимический анализ крови, спиральная компьютерная томография головного мозга, введен ринсулин. Данных за ОНМК на спиральной компьютерной томографии головного мозга не обнаружено. По данным объективного исследования не было оснований выставлять гипертоническую болезнь или ишемическую болезнь сердца, пациент находился в удовлетворительном состоянии. Поскольку не был установлен диагноз инсульт и пациент не нуждался в специфическом лечении, он был направлен на скорой медицинской помощи по месту медицинского обслуживания в приемный покой неврологического отделения БУЗ УР «ГКБ <номер> М3 УР» с заключением: Данных за ОНМК на момент осмотра нет. Синкопальное состояние от <дата><адрес> диабет 2 типа.

<дата> в 00-52 ч. ФИО2 повторно доставлен бригадой скорой медицинской помощи в приемный покой РСЦ БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» с жалобами на головокружение несистемного характера, многократную рвоту. По приезду в РСЦ БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» зафиксировано повышение артериального давления до 180/90 мм.рт.ст. В соответствии с приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от <дата> <номер>н выполнена спиральная компьютерная томография головного мозга, лабораторные исследования (ПАК, биохимический анализ крови), осмотр невролога, введены церукал, магния сульфат. По данным спиральной компьютерной томографии головного мозга выявлены умеренные атрофические изменения головного мозга. В неврологическом статусе без очаговой симптоматики. Рвота и головокружение на фоне высокого артериального давления в отсутствие неврологических очаговых симптомов был расценены как проявления гипертонического криза. Оказана медицинская помощь. Поскольку после осмотра диагноз инсульт был исключен и симптоматика указывала на гипертонический криз, пациент направлен на скорой медицинской помощи в БУЗ УР «ГКБ <номер> М3 УР» в терапевтическое отделение с направительным диагнозом: данных за ОНМК нет. Гипертонический криз.

Полагает, что диагностические мероприятия проведены в полном объеме, согласно приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от <дата>г. <номер>н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения», распоряжения Министерства здравоохранения Удмуртской Республики от <дата> <номер> «Об организации медицинской помощи больным с острым нарушением мозгового кровообращения и больным с острым коронарным синдромом в УР».

Полагает, что поскольку вина БУЗ УР «1 РКБ МЗ УР» в смерти Басса ФИО21. отсутствует, отсутствуют оснований для удовлетворения заявленных истцом требований. (т.1 л.д. 124-125)

Представитель ответчика БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР» ФИО14, действующая на основании доверенности, исковые требования не признала в полном объеме, просила отказать в их удовлетворении в полном объеме. Поддержала доводы, изложенные в письменных возражениях, приобщенных к материалам дела, в которых, в частности, указала, что ФИО2 <дата> в 04 ч. 55 мин. был доставлен в приемное отделение ГКБ <номер> из БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» после проведенного обследования и осмотра врача-невролога приемного отделения БУЗ УР «1 РКБ М3 УР». После осмотра врачом-неврологом ФИО3 ФИО2 отказался от предложенной ему госпитализации. О своем заболевании и возможных осложнениях его течения получил исчерпывающую информацию, а также ему были даны рекомендации по лечению, ФИО2 была разъяснена суть его заболевания и опасности, связанные с дальнейшим развитием этого заболевания в случае развития негативных последствий.

Полагает, что подписание отказного документа снимает всю ответственность за ухудшение в дальнейшем здоровья пациента с лечащего врача и медицинского учреждения. Отказ является основанием того, что больной никаких претензий не имеет, и не будет иметь к ответственному за его лечение врачу (медицинскому учреждению).

Удмуртским филиалом АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» проведена экспертиза качества оказания медицинской помощи ФИО2 в БУЗ УР «ГКБ <номер> М3 УР». Согласно Акту медико-экономической экспертизы страхового случая УФ АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» от <дата> нарушений не выявлено. Записи в первичной медицинской и учетно-отчетной документации медицинской организации признаны обоснованными. В журнале приема амбулаторных пациентов имеется письменный отказ пациента от предложенной госпитализации в БУЗ УР «ГКБ <номер> М3 УР», подписанный Бассом ФИО22. <дата>.

Информированное добровольное согласие Басса ФИО23. на осмотр пациента получать не требовалось в соответствии с п.п.1 п.9 ст. 20 ФЗ-323, поскольку медицинское вмешательство было проведено по экстренным показаниям.

Полагает, что факт причинения какого-либо вреда здоровью Басса ФИО24. по вине ответчика в ходе рассмотрения дела не установлен, соответственно исковые требования удовлетворению не подлежат. (т.2 л.д.47-49, т.4 л.д. 178-179)

Определением суда от 26.03.2021г. к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика было привлечено Министерство здравоохранения Удмуртской Республики. (т.2 л.д. 30-31)

Определением суда от 22.07.2024г. в порядке ст. 40 ГПК РФ Министерство здравоохранения Удмуртской Республики было привлечено к участию в деле в качестве соответчика, с исключением последнего из числа третьих лиц. (т.4 л.д. 129-130)

Соответчик Министерство здравоохранения Удмуртской Республики представил письменные пояснения, приобщенные к материалам дела, в которых указал, что по имеющимся в деле доказательствам нельзя сделать вывод о наличии причинно-следственной связи между действиями БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР», БУЗ УР «1 РКБ МЗ УР» и наступившими последствиями (причинение вреда здоровью ФИО2 вследствие недостатков оказанной медицинской услуги). Считает, что размер компенсации морального вреда существенно завышен, в связи с чем подлежит снижению. (т. 2 л.д. 55-56)

Протокольным определением от 28.04.2021г. к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования на предмет спора, было привлечено АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» (т.2 л.д.81).

Третьим лицом АО «СК «СОГАЗ-Мед» представлены письменные пояснения, приобщенные к материалам дела, согласно которым страховой компанией была проведена оценка качества медицинской помощи, оказанной ФИО2 на всех этапах оказания медицинской помощи по данному случаю в БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР», БУЗ УР «1 РКБ МЗ УР», БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР». Экспертиза качества медицинской помощи в отношении ФИО2 по профилю «неврология» была проведена с привлечением эксперта качества медицинской помощи ФИО15, результаты экспертизы по качеству оказания медицинской помощи ФИО2 отражены в акте ЭКМП <номер> от <дата> и экспертном заключении к нему, <номер> от <дата> и экспертном заключении к нему. Ответчик акты ЭКМП и экспертные заключения в установленном законом порядке не обжаловал, следовательно, факт оказания медицинской помощи с нарушениями им признан. Страховая компания полагает, что результаты экспертизы качества медицинской помощи, оказанной ФИО2 в БУЗ УР «1 РКБ МЗ УР» свидетельствуют о ненадлежащем качестве оказания медицинской помощи застрахованному лицу, повлиявшее на состояние здоровья застрахованного лица и не приведшие к улучшению состояния здоровья. На основании чего полагает исковые требования ФИО1 о компенсации морального вреда в связи с некачественным оказанием медицинской помощи ФИО2 в БУЗ УР «1 РКБ МЗ УР» законными и обоснованными и подлежащими удовлетворению с учетом принципа разумности и справедливости. Также просил рассмотреть дело в отсутствие его представителя. (т.2 л.д. 95-97)

Определением суда от 22.07.2024г. в порядке ст. 43 ГПК РФ к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика привлечен ФИО3 (т.4 л.д. 129-130)

Третье лицо ФИО3 в судебном заседании пояснил, что около 5 часов утра 23.06.2019г. был доставлен в ГКБ <номер> с сосудистого центра 1 РКБ. До доставление за 3-4 часа ему ввели инъекцию фенозипама, поэтому в ГКБ <номер> он приехал уже ходячим, проходил все координационные пробы, на все вопросы отвечал корректно, все инструкции выполнял, метаболистические процессы нарушены не были. По результатам МРТ инсульт диагностирован не был. Диагноз «Синкопальное состояние, возникшее впервые в жизни» был вставлен на основании осмотра пациента и обследований, которые были проведены в 1 РКБ. В ходе приема был проведен осмотр пациента, ФИО2 был озвучен диагноз, разъяснено право на госпитализацию, от которой он отказался, подписав добровольное информированное согласие. Также ему были прописаны медицинские препараты, перечень обследований и анализов, которые необходимо было пройти и право продолжить лечение по месту жительства, на что он согласился.

Определением суда от 26.01.2023г. к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика привлечены ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7. (т. 3 л.д. 107-108)

В судебное заседание ответчик Министерство здравоохранения Удмуртской Республики, третьи лица АО «СК «Согаз-Мед», ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7, будучи надлежащим образом извещенными, на рассмотрение дела не явились.

В соответствии со ст. 167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц.

Суд, выслушав участников процесса, заключение прокурора, который полагал исковые требования подлежащими удовлетворению в разумных пределах, исследовав имеющиеся в материалах дела письменные доказательства, оценивая собранные доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого доказательства в отдельности, а также в их совокупности, находит исковые требования подлежащими удовлетворению частично, по следующим основаниям.

Истец ФИО1 является отцом ФИО8, <дата> г.р., что подтверждается копией свидетельства о рождении I-НИ <номер> (т. 1 л.д. 11).

Согласно свидетельству о смерти II-НИ <номер> ФИО2 умер <дата> в 3 часа 30 мин (т. 1 л.д. 10).

Из протокола патолого-анатомического вскрытия <номер> БУЗ «ГКБ <номер>» МЗ УР от 28.06.2019г. (т.1 л.д. 24-26) следует, что ФИО2 умер в БУЗ «ГКБ <номер> МЗ УР» <дата> в 03.30, куда был переведен из кардиологического отделения БК 2, куда направлен 2-й ГКБ, заключительный клинический диагноз: основное: острое нарушение мозгового кровообращения по ишемическому типу, предположительно от <дата>, в бассейне основной артерии, недифференцированный вариант, в виде грубой общемозговой симптоматики, грубого бульбарного синдрома. Осложнение: отек, дислокация головного мозга, кома 3; конкур: острый инфаркт миокарда от <дата>; фон: атеросклероз аорты и ее ветвей, ИБС, прогрессирующая стенокардия от <дата>, постинфарктный кардиосклероз (неизвестной давности), дегенеративный атеросклеротический аортальный стеноз 1ст+НАК 0-1 ст. НТК 1-2 <адрес>: гипертоническая болезнь 3 ст. риск 4. ХСН 2А (застой в легких) ФК, сахарный диабет 2 типа, декомпенсация, внебольничная правосторонняя верхнедолевая пневмония, тяжелое течение, ДН 2-3 (п.18 протокола).

Патолого-анатомический диагноз: код по МКБ-Х 1 63.5. Основное заболевание: ЦВБ: ишемический инфаркт ствола мозга и правого полушария мозжечка. Фоновое: общий атеросклероз с преимущественным поражением аорты, мозговых и венечных артерий, стадия осложненных изменений. Осложнения основного заболевания: отек головного мозга и его вклинение в большое затылочное отверстие, церебро-кардиальный синдром: острый инфаркт миокарда задней стенки левого желудочка, острая сердечная недостаточность: альвеолярный отек легких, нарушение микроциркуляции. Сопутствующие заболевания: ИБС, мелкоочаговый кардиосклероз, гипертоническая болезнь (гипертрофия миокарда левого желудочка 23 мм, масса сердца 420 г., нефросклероз), хроническая сердечная недостаточность (левосторонний гидроторакс 200 мл, внутренние отеки, «мускатная» печень (п.34 протокола).

Сопоставление заключительного клинического диагноза и патолого-анатомического диагноза: совпадение (п. 35 протокола).

Дефекты оказания медицинской помощи: нет (п.36 протокола).

Причина смерти: отек-дислокация головного мозга в сочетании с острой сердечной недостаточностью (п.37 протокола).

Клинико-патолого-анатомический эпикриз: на фоне выраженного атеросклероза мозговых артерий у больного ФИО2 79 лет развились ишемические инфаркты мозжечка и ствола головного мозга. Данное заболевание осложнилось развитием церебро-кардиального синдрома- острым инфарктом миокарда, что в свою очередь привело к острой сердечно-сосудистой недостаточности, что в совокупности и явилось непосредственной причиной смерти (п.38 протокола).

Согласно сведений из журнала приема и отказов в госпитализации, ФИО2 поступал в приемное отделение РСЦ БУЗ УР «1 РКБ МЗ УР» 23.06.2019г. и 25.06.2019г. (т.1 л.д. 29,30, 33).

Из сопроводительного листа <номер> станции (отделения) скорой медицинской помощи следует, что по вызову, принятому в 02.25 часов 23.06.2019г., ФИО2 был доставлен в 1 РКБ РСЦ в 03.25 <дата> (т.1 л.д. 31).

Согласно записи врача приемного отделения ФИО2 поступил в приемное отделение 23.06.2019г. в 03:23, общее состояние удовлетворительное, сознание ясное; проведено: осмотр, контроль АД, ПАК, б.х. анализ крови, СКТ головного мозга, ринсулин 4 ЕД п/к; диагноз: данных за ОНМК на момент осмотра нет, синкопальное состояние от 23.06.19г., сахарный диабет 2 типа. Рекомендовано: направлен в п.п. неврологического отделения по м.о. (ГКБ <номер>) (т.1. л.д. 32).

23.06.2019г. в 03.58 БУЗ 1 РКБ ФИО2 проведена компьютерная томография головного мозга. Заключение: энцефалопатия. Умеренные атрофические изменения вещества головного мозга (т. 1 л.д. 53).

Журнал приема амбулаторных пациентов БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР» (начат: 07.06.2019г., окончен 12.07.2019г.) содержит запись о приеме ФИО2 от <дата> 04.55 (т. 1 л.д. 50-51, 97-98).

Журнал <номер> учета приема больных и отказов в госпитализации (начат 25.09.2018г., окончен 26.07.2019г.) содержит запись о ФИО2 23.06.2019г., а также сведения об отказе в госпитализации (т.1 л.д. 142-145).

23.06.2019г. проведен осмотр неврологом ФИО3 (т.1 л.д. 53-оборотная сторона, 101).

От госпитализации ФИО2 отказался, что подтверждается письменным отказом от 23.06.2019г. (т. 1 л.д. 54, 102).

Из сопроводительного листа <номер> станции (отделения) скорой медицинской помощи следует, что по вызову, принятому в 23.30 часов 25.06.2019г., ФИО2 был доставлен в 1 РКБ в 00.55 часов 25.06.2019г. (т.1 л.д. 35).

Согласно записи врача приемного отделения, ФИО2 поступил в приемное отделение 25.06.2019г. в 00:52, диагноз: данных за ОНМК на момент исследования нет, гипертонический криз. Направлен на стационарное лечение в терапевтическое отделение 2 ГКБ (т.1 л.д. 34).

В соответствии с актом медико-экономической экспертизы страхового случая (целевого) от <дата>, составленного специалистом-экспертом Удмуртского филиала АО «Страховая компания «Согаз-Мед» ФИО16, заключение специалиста-эксперта по обоснованности объемов медицинских услуг, предоставленных к оплате, и их соответствие записям в первичной медицинской и учетно-отчетной документации медицинской организации: Счет на оплату медицинской помощи БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР» не подавался. В представленной копии журнала приема амбулаторных пациентов (начат <дата>, окончен <дата>) имеется письменный отказ пациента от предложенной госпитализации в БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР», подписанный пациентом 23.06.2019г. (т. 1 л.д. 55, 139).

Согласно акту экспертизы качества медицинской помощи <номер> от 11.11.2019г., составленному экспертом качества медицинской помощи ФИО15 по поручению Удмуртского филиала АО «Страховая компания «Согаз-Мед», произведена целевая экспертиза качества медицинской помощи с целью выявления нарушения прав застрахованного лица, место оказания медицинской помощи: БУЗ УР «Первая республиканская клиническая больница МЗ УР», период оказания медицинской помощи: с <дата> по <дата>. Краткое экспертное заключение: выявленные дефекты медицинской помощи/нарушения при оказании медицинской помощи: пациенту неверно установлен диагноз. Эпиприступ может быть дебютом ОНМК. Нарушена преемственность, не начато лечение. Приказ МЗ России <номер>н «О критериях оценки качества оказания медицинской помощи». Выводы: невыполнение необходимой МП ЗЛ, повлекшее вред (т. 1 л.д. 73-75).

В соответствии с актом экспертизы качества медицинской помощи <номер> от 11.11.2019г., составленным экспертом качества медицинской помощи ФИО15 по поручению Удмуртского филиала АО «Страховая компания «Согаз-Мед» в связи с обращением застрахованного лица и/или его представителя или страхователя, произведена целевая экспертиза качества медицинской помощи с целью выявления нарушения прав застрахованного лица, место оказания медицинской помощи: БУЗ УР «Первая республиканская клиническая больница МЗ УР», период оказания медицинской помощи: с 25.06.2019г. по 25.06.2019г. Краткое экспертное заключение: выявленные дефекты медицинской помощи/нарушения при оказании медицинской помощи: в неврологическом статусе не отражены патологические кистевые и стопные знаки, нистагм. В анализах обращает внимание – L -12,3, сахар крови 15,9 мм/л. Нет осмотра терапевта, ЭКГ. Дефекты в сборе анамнеза, обследовании привели к неверной постановке диагноза. У пациента имело место ОНМК в ВББ от 23.06.2019г. Неверно установлен диагноз. Лечение не проводилось по стандарту Приказ МЗ России <номер>н от <дата>. Преемственность не соблюдена: рекомендована госпитализация в терапевтическое отделение с гипертоническим кризом. Выводы: пациенту повторно выставлен неверный диагноз, несмотря на правильный прогноз СМП. Пациент не госпитализировался своевременно с РСЦ, не проводилось лечение пациента, что привело к развитию рецидива инсульта в бассейне основной артерии (т.1 л.д. 70-72).

По экспертному заключению (протокол оценки качества медицинской помощи) ОАО «СОГАЗ-Мед», медицинская организация: БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР», отделение с <дата> по <дата>, медицинская помощь пациенту ФИО2 оказана в соответствии с порядком и стандартом оказания медицинской помощи в стационаре пациентам кардиологического профиля с ОКС без подъема сегмента ST, в ходе госпитализации достигнут положительный эффект, гемодинамические показатели пациента стабилизированы, в дальнейшем стационарном лечении в условиях кардиологического отделения исходя из данных первичной медицинской документации пациент не нуждался в связи с чем осуществлен перевод в профильное неврологическое отделение в связи с преобладанием общемозговой симптоматики как проявления ОНМК, фактов нарушения этики и деонтологии со стороны сотрудников БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР» не установлено. Значимых ошибок, повлиявших на течение заболевания и его исход, при экспертизе представленной медицинской документации не выявлено (т. 1 л.д. 76-77).

Согласно экспертному заключению ЭГО/4108 (протокол оценки качества медицинской помощи) БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР», выполненному ФИО15, не распознан при жизни инфаркт миокарда, ОНМК распознан на 2-е сутки (т.1 л.д. 78-79).

По экспертному заключению Удмуртский филиал «АО Страховая компания «СОГАЗ-Мед» БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР» <дата>, обследование и лечение не проведено при подозрении на ОНМК. Несвоевременная консультация реаниматолога. Транспортировка в сосудистый центр БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР» оказана своевременно (т. 1 л.д. 83).

Согласно протоколу мультидисциплинарной экспертизы качества медицинской помощи <номер> от <дата>, выполненной АО СК «СОГАЗ-Мед», сделан вывод, что при проведении экспертных мероприятий с целью оценки качества оказанной медицинской помощи пациенту ФИО2 выявлены нарушения со стороны сосудистого центра БУЗ УР «1 РКБ МЗ УР», выразившиеся в неправильно выставленном диагнозе, нарушении маршрутизации пациента и, как следствие, несвоевременном начале лечения, приведшее к прогрессированию заболевания. Медицинская помощь на стационарном этапе БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР» оказана в соответствии с порядком и стандартом оказания медицинской помощи в стационаре пациентам кардиологического профиля с ОКС без подъема сегмента ST, и неврологического профиля с ОНМК. Несмотря на проводимое лечение состояние пациента прогрессивно ухудшалось ввиду наличия двух тяжелых конкурирующих заболевания острого нарушения мозгового кровообращения и острого инфаркта миокарда, смерть пациента по результатам анализа представленных медицинских карт стационарного больного была не предотвратима (т.1 л.д. 92-94).

Определением суда от <дата> по ходатайству стороны истца была назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза с обязательным участием специалистов, обладающих познаниями по медицинским специальностям «неврология», «терапия», «кардиология», «патологическая анатомия», врача-рентгенолога, проведение которой было поручено Кировскому областному государственному бюджетному судебно-экспертному учреждению здравоохранения «Кировское областное бюро судебно-медицинской экспертизы», расположенному по адресу: <адрес> (том 1, л.д. 168-170).

На разрешение экспертов были поставлены следующие вопросы:

    1. Какова причина смерти Басса ФИО25.?

    2.Что явилось основным заболеванием, его осложнением, непосредственно приведшим к смерти пациента? Имелись ли сопутствующие заболевания, степень их влияния на наступление смерти?

    3.Какова давность инфаркта мозга? Какими диагностическими критериями подтверждена давность, указанная в протоколе патологоанатомического вскрытия?

    4.Какова давность острого инфаркта миокарда у Басса ФИО26 согласно патоморфологическим данным?

    5.Исходя из анамнестических данных, клинических проявлений, результатов лабораторных и инструментальных методов исследования, выявленных у Басса ФИО28. на этапах оказания медицинской помощи в БУЗ УР «1РКБ МЗ УР» <дата>г. и <дата>г., были ли достоверные диагностические критерии, свидетельствующие о наличии у него инфаркта ствола мозга и правого полушария мозжечка в указанные дни обращения? Если да, то какие именно?

    6.Исходя из анамнестических данных, клинических проявлений, результатов лабораторных и инструментальных методов исследования, выявленных у Басса ФИО29. на этапах оказания медицинской помощи в БУЗ УР «1РКБ МЗ УР» <дата> и <дата>г., правильно ли был поставлен диагноз «синкопальное состояние», «гипертонический криз» в указанный период обращения? Если «да», то правильно ли было осуществлено направление пациента Басса ФИО30. для оказания дальнейшей медицинской помощи?

    7. Качественно ли была оказана медицинская помощь Бассу ФИО27. <дата> (оценить своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов, диагностики, лечения при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата) на этапе оказания медицинской помощи в БУЗ УР «ГКБ <номер> МЗ УР»?

    8. Качественно ли была оказана медицинская помощь ФИО2 <дата> и <дата> (оценить своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов, диагностики, лечения при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата, маршрутизации ФИО2) на этапе оказания медицинской помощи в БУЗ УР «1 РКБ МЗ УР»?

    9. Допущены ли медицинскими работниками дефекты (нарушения, упущения) при оказании медицинской помощи ФИО2? Если «да», то на каком этапе оказания медицинской помощи ФИО2 и какие именно?

    10.Имеется ли причинно-следственная связь между допущенными дефектами (в случае их установления) и смертью ФИО2?

    11.Качественно ли проведена КТ ГМ ФИО2 <дата> и <дата>? Какова достоверность сделанного заключения по результатам проведенных КТ ГМ?

Согласно заключению <номер> от 28.10.-29.12.2020г. <адрес> государственного бюджетного судебно-экспертного учреждения здравоохранения «Кировское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» судебно-медицинская комиссия на основании изучения представленных медицинских документов, с учетом материалов дела и в соответствии с поставленными вопросами, пришла к следующим выводам (т.1 л.д. 193-203):

1. Гр-н ФИО2, 1939 года рождения, проходил следующие этапы диагностики и лечения.

1.1. <дата> в 03 часа 23 минуты доставлен бригадой скорой медицинской помощи в приемное отделение БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» в связи с потерей сознания. Проведена компьютерная томография головного мозга (результат: энцефалопатия, умеренные атрофические изменения вещества головного мозга). Общее состояние оценено как удовлетворительное, сознание ясное, артериальное давление 110/60 мм.рт.ст., менингеальных и патологических стопных знаков не имелось. Неврологической симптоматики инсульта не было, пациент направлен в неврологическое отделение, от госпитализации отказался.

1.2. <дата> в 04 часа 09 минут вызвана скорая медицинская помощь, установленный диагноз: «Эпилепсия, судорожный приступ впервые выявленный».

1.3. <дата> в 23 часа 30 минут вызвана скорая медицинская помощь, пациент доставлен в стационар в 00 часов 55 минут 25.06.2019г. с диагнозом: «Острое нарушение мозгового кровообращения по ишемическому типу в левой гемисфере (от 23.06.19г.)...».

1.4. <дата> в 00 часов 55 минут доставлен бригадой скорой медицинской помощи в приемное отделение БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» в связи жалобами на головокружение несистемного характера, многократную рвоту. Сознание ясное, частота сердечных сокращений 80 в минуту, артериальное давление 180/90 мм.рт.ст., неврологической симптоматики не было, направлен на стационарное лечение, от которого пациент отказался.

1.5. <дата> в 08 часов 30 минут ФИО2 поступил в отделении терапии БУЗ УР «Городская клиническая больница <номер> М3 УР». Заключительный клинический диагноз: «Основной: ИБС. Стабильная стенокардия напряжения. ФК III (кл.). ГБ III, р.4 (атеросклероз, возраст, ИБС). Осложнение: ХСН IIA (венозный застой в легких). ФК II-III. Сопутствующий: ОНМК?». После консультации реаниматолога принято решение о переводе в профильный сосудистый центр в сопровождении медицинских работников.

1.6. <дата> в 12 часов 35 минут поступил отделение кардиологии БУЗ УР «Городская клиническая больница <номер> М3 УР». Заключительный клинический диагноз: «Основной: ИБС. Прогрессирующая стенокардия (от <дата>). Постинфарктный кардиосклероз (неизвестной давности). Атеросклероз аорты и е ветвей. Дегенеративный атеросклеротический аортальный стеноз 2 ст. + НАК 0-1 ст. НМК 2 ст. НТК 1-2 <адрес> болезнь III стадия 3 степени риск 4. ХСН НА (венозный застой в легких). ФКЗ. Сахарный диабет, 2 тип, средней степени тяжести, декомпенсация. Внебольничная правостороння верхнедолевая пневмония, тяжелое течение. ДН 2-3. ОНМК по типу ишемии в ВББ от <дата> в виде грубой общемозговой симптоматики, бульбарного синдрома. Цереброкардиальный синдром». Весь период лечения состояние было тяжелым за счет нарастающей неврологической симптоматики (по данным СКТ головного мозга было подтверждено острое нарушение мозгового кровообращения); был переведен в неврологическое отделение ПСЦ ГКБ <номер> ОАР <номер>.

1.7. <дата> поступил в БУЗ УР «Городская клиническая больница <номер> М3 УР» где находился на стационарном лечении в реанимационном отделении до 03.00 <дата>. Заключительный клинический диагноз: «Основной: острое нарушение мозгового кровообращения по ишемическому типу, предположительно от 24.05.2019г. в бассейне основной артерии, недифференцированный вариант в виде грубой общемозговой симптоматики, грубого бульбарного синдрома. Осложнение: Отек, дислокация головного мозга. Кома III. Конкурирующий диагноз: Острый инфаркт миокарда от 25.06.2019г. Фон: Атеросклероз аорты и ее ветвей. ИБС. Прогрессирующая стенокардия (от 24.06.2019г.). Постинфарктный кардиосклероз (неизвестной давности). Дегенеративный атеросклеротический аортальный стеноз 1 ст. + НАК 0-1 ст. НМК 2 ст. НТК 1-2 <адрес> диагноз: Гипертоническая болезнь III стадии, риск 4. ХСН НА (застой в легких). ФК 3. Сахарный диабет 2 типа, декомпенсация. Внебольничная правосторонняя верхнедолевая пневмония, тяжелое течение. ДН II-III». На фоне проводимой терапии состояние ФИО2 ухудшалось, нарастала общемозговая симптоматика, 28.06.2019г. в 03.00 наступила остановка сердечной деятельности, реанимационные мероприятия без эффекта, констатирована биологическая смерть.

1.8.После проведенного патологоанатомического исследования был установлен морфологический диагноз: «Основное заболевание: цереброваскулярная болезнь: ишемический инфаркт ствола мозга и правого полушария мозжечка. Фоновое: общий атеросклероз с преимущественным поражением аорты, мозговых и венечных артерий, стадия осложненных изменений. Осложнения основного заболевания: отек головного мозга и его вклинение в большое затылочное отверстие. Церебро-кардиальный синдром: острый инфаркт миокарда задней стенки левого желудочка. Острая сердечная недостаточность: альвеолярный отек легких; нарушение микроциркуляции. Сопутствующие заболевания: ИБС. Мелкоочаговый кардиосклероз. Гипертоническая болезнь (гипертрофия миокарда левого желудочка 23 мм, масса сердца 420г; нефросклероз). Хроническая сердечная недостаточность (левосторонний гидроторакс 200 мл, внутренние отеки, «мускатная» печень)».

2. Смерть ФИО2 наступила от цереброваскулярной болезни: ишемический инфаркт ствола мозга и правого полушария мозжечка (основная, первоначальная причина смерти), осложнившейся отеком и дислокацией головного мозга (непосредственная причина смерти) - ответ на вопрос <номер>, часть вопроса <номер>.

3.У ФИО2 имелись следующие заболевания и патологические состояния: ишемическая болезнь сердца, постинфарктный кардиосклероз, распространенный атеросклероз аорты и ее ветвей, сосудов головного мозга и сердца, дегенеративный атеросклеротический аортальный стеноз, гипертоническая болезнь 3 стадии, риск 4. Хроническая сердечная недостаточность 2А, сахарный диабет 2 типа, декомпенсация.

Имеющиеся заболевания оказали крайне негативное влияние на течение основного заболевания (цереброваскулярная болезнь: острое нарушение мозгового кровообращения), значительно утяжеляли его и способствовали развитию тяжелых осложнений со стороны нервной и сердечно-сосудистой систем (отек головного мозга и возникновение острого инфаркта миокарда) - ответ на часть вопроса <номер>.

4. В протоколе патологоанатомического вскрытия ФИО2 не зафиксированы какие-либо морфологические признаки (макроскопические и микроскопические), позволяющие определить давность инфаркта мозга. Установить давность возникновения инфаркта мозга у ФИО2 возможно лишь по клиническим данным: первые признаки инсульта были установлены <дата> (см. пункт 6 выводов (ответ на вопрос <номер>).

5.Исходя из данных протокола патологоанатомического вскрытия, давность возникновения инфаркта миокарда находится в промежутке времени от нескольких часов до одних суток. Это подтверждается обнаружением при гистологическом исследовании в ткани миокарда сердца очага некроза с нейтрофильной инфильтрацией (ответ на вопрос <номер>).

6.Инсульт определяется как быстроразвивающиеся клинические признаки очагового (или общего) нарушения функции головного мозга, наблюдающиеся более 24 часов или приводящие к смерти при отсутствии каких-либо причин, кроме причин сосудистого происхождения («Клинические рекомендации по ведению больных с ишемическим инсультом и транзиторными ишемическими атаками»), У пациента Басса ФИО31. первые указания на наличие подобных симптомов появились <дата> в 06 часов, когда у него развилось угнетение сознания до уровня сопора. Достоверных диагностических критериев, свидетельствующих о наличии инфаркта ствола головного мозга и мозжечка у Басса ФИО32. 23 июня и <дата>, не имеется (ответ на вопрос <номер>).

7. <дата> диагноз: «Синкопальное состояние» был установлен Бассу ФИО33. неверно, так как в листе выезда бригады скорой медицинской помощи отмечено, что у пациента были судороги, которые прекратились до приезда бригады; также отмечалось выраженное психомоторное возбуждение. Данная симптоматика более характерна для судорожного приступа. Вместе с тем, медицинская помощь пациенту была оказана верно (введены противосудорожные препараты), правильно выбрана маршрутизация пациента (неврологическое отделение). <дата> диагноз: «Гипертонический криз» был установлен верно, поскольку имеющаяся симптоматика соответствовала его клинической картине, был зафиксирован выраженный подъем артериального давлении до 180/90 мм рт.<адрес> направление в терапевтическое отделение осуществлено верно (ответ на вопрос <номер>).

8. Бассу ФИО34. <дата> и <дата> в БУЗ УР «Первая республиканская клиническая больница М3 УР» (см пункты 1.1., 1.4.) медицинская помощь была оказана своевременно и правильно, в соответствии с верно установленными диагнозами, маршрутизация пациента была избрана правильно (ответ на вопросы №<номер>, 8).

9. При оказании медицинской помощи гр-ну Бассу ФИО35. на всех ее этапах каких-либо дефектов и недостатков не установлено. Между действиями медицинских работников на всех этапах оказания медицинской помощи и наступлением смерти Басса ФИО37. причинно-следственной связи не имеется (ответ на вопросы №<номер>,10).

10.Проведенные на компьютерном томографе Бассу ФИО36. 23 и <дата> исследования головного мозга проведены качественно, заключения сделаны верно и соответствуют полученным при осмотрах клиническим данным (ответ на вопрос <номер>).

Определением суда от 15.08.2023г. была назначена дополнительная судебно-медицинская экспертиза в Государственное бюджетное учреждение здравоохранения «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» (т.3 л.д. 243-245)

На разрешение экспертного учреждения были поставлены следующие вопросы:

    1)    Если 23.06.2019г. в БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» пациенту Бассу ФИО38. диагноз «Синкопальное состояние» был выставлен неверно, то какой диагноз является верным?

    2)    Повлияло ли установление 23.06.2019г. в БУЗ УР «1 РКБ МЗ УР» пациенту Бассу ФИО39. диагноза «Синкопальное состояние» на правильность оказания медицинской помощи?

    3)    Повлияло ли установление 23.06.2019г. неверного диагноза «Синкопальное состояние» в БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» на назначение и проведение лечения пациенту Бассу ФИО41 на развитие летального исхода Басса ФИО42. от цереброваскулярной болезни, осложнившейся отеком и дислокацией головного мозга?

Заключением экспертов <номер> «П» от 11.09.2023г.-15.04.2024г. Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» даны следующие ответы на поставленные вопросы (т.4 л.д.46-55)

1. Вопрос. «Если 23.06.2019г. в БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» пациенту Бассу ФИО40. диагноз «Синкопальное состояние» был выставлен неверно, то какой диагноз является верным?»

Ответ. Учитывая данные карты вызова скорой медицинской помощи (судороги, которые прекратились до приезда бригады, выраженное психомоторное возбуждение) комиссия экспертов считает, что 23.06.2019г. в БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» правомочной была постановка диагноза: «Впервые выявленный судорожный синдром. Психомоторное возбуждение. ОНМК?».

2.Вопрос. «Повлияло ли установление пациенту «ФИО17» (так указано в тексте) диагноза «Синкопальное состояние» на правильность оказания медицинской помощи?»

Ответ. В БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» 23.06.2019г. ФИО2 был поставлен Диагноз: «Данных за ОНМК на момент осмотра нет. Синкопальное состояния от 23.06.2019г. Сахарный диабет 2 типа».

Медицинская помощь ФИО2 заключалась в обоснованном направлении в приемный покой неврологического отделения ГКБ <номер>.

3.Вопрос. «Повлияло ли установление 23.06.2019г. неверного диагноза «Синкопальное состояние» в БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» на назначение и проведение пациенту ФИО2 лечения на развитие летального исхода ФИО2 от цереброваскулярной болезни, осложнившейся отеком и дислокацией головного мозга?»

Ответ: В связи с тем, что существует большое число теорий причинной связи, одна из которых не утверждена в качестве единственно возможной для применения комиссия экспертов считает необходимым дать определение понятию «причинно- следственная связь» в том содержании, в котором оно используется в рамках настоящего «Заключения...».

С точки зрения теории «прямых и косвенных причинно-следственных связей» причинно-следственная связь между событием и наступившим неблагоприятным исходом может быть установлена лишь в следующих ситуациях:

-событие само по себе привело к развитию у пациента нового повреждения (заболевания, состояния), которого до оказания медицинской помощи не имелось, как не имелось и предпосылок для его развития - прямая причинно-следственная связь;

-событие оказало активное влияние на прогрессирование и ухудшение течения уже имевшегося до медицинской помощи повреждения (заболевания, состояния) - косвенная причинно-следственная связь.

Если событие не привело к возникновению новых повреждений (заболеваний, состояний) либо к прогрессированию имевшихся, то в этих случаях ни прямой, ни косвенной причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи и наступившими неблагоприятными последствиями не имеется.

Анализ причинно-следственных связей проводили по правилам, указанным в Международной статистической классификации болезней и проблем, связанных здоровьем, 10-го пересмотра (МКБ-10), и согласно п.5 «Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», утвержденных Приказом Минздравсоцразвития РФ от <дата> <номер>н»). При этом в качестве событий рассматривались нозологические формы и синдромы, перечисленные в МКБ-10.

Неверное установление ФИО2 23.06.2019г. в БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» диагноза «Синкопальное состояние» не могло привести к развитию летального исхода цереброваскулярной болезни, осложнившейся отеком и дислокацией головного мозга, либо к утяжелению данного состояния.

Следовательно, прямая, либо косвенная причинно-следственная связь между неправильным установлением диагноза и смертью ФИО2 отсутствует.

Данные обстоятельства установлены на основании объяснений сторон и их представителей, вышеуказанных письменных доказательств, медицинских документов, заключения судебно-медицинских экспертиз как первичной, так и дополнительной.

Суд при вынесении решения по данному делу полагает возможным руководствоваться выводами судебных медицинских экспертиз как первичной, так и дополнительной, поскольку выводы экспертов изложены четко и ясно, а их содержание не предполагает двусмысленного толкования. Эксперты имеют необходимые образование, квалификацию и сертификаты, а также предупреждены об уголовной ответственности за дачу ложного заключения.

Данные заключения экспертиз судом расцениваются как допустимые и относимые доказательства по делу, поскольку выводы экспертов основываются на положениях, обоснованность и достоверность которых можно проверить, достаточно полно мотивированы, приведены методы исследования.

По своему содержанию экспертные заключения соответствует требованиям ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. В них содержатся: основания проведения, дата, время и место; сведения об органе, назначившего судебную экспертизу; сведения об экспертах (фамилия, имя, отчество, образование, специальность, стаж работы, занимаемая должность), которым поручено проведение экспертизы; эксперты предупреждены в соответствии с законодательством Российской Федерации об ответственности за дачу заведомо ложного заключения; вопросы, поставленные перед экспертом; описание, содержание и результаты исследований с указанием примененных методов; обоснование и формулировка выводов по поставленным вопросам. К заключению приложены документы и материалы, иллюстрирующие заключение экспертов.

У суда нет оснований не доверять выводам экспертов, приведенных в заключениях судебных экспертиз, выводы не допускают их неоднозначного толкования, они мотивированы, сделаны на основании проведенных исследований и полно отражены в экспертном заключении. Доказательств иного со стороны участников процесса не представлено.

Суд полагает необходимым отметить, что по смыслу положений ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации экспертное заключение является одним из самых важных видов доказательств по делу, поскольку оно отличается использованием специальных познаний и научными методами исследования. Законодателем в ч. 2 ст. 187 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что заключение эксперта оценивается судом наряду с другими доказательствами и не имеет для суда заранее установленной силы. Однако это не означает права суда самостоятельно разрешить вопросы, требующие специальных познаний в определенной области науки.

Таким образом, каждое экспертное заключение оценивается судом с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

Каких-либо неясностей, либо сомнений заключения экспертов не содержат, на все вопросы экспертами даны содержательные и мотивированные ответы.

В ходе рассмотрения дела ни стороной истца, ни стороной ответчика данные экспертизы не оспорены, доказательств необоснованности выводов эксперта не представлено.

При этом, в силу ст. 62 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» судебно-медицинская экспертиза проводится в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу, в медицинских организациях экспертами в соответствии с законодательством Российской Федерации о государственной судебно-экспертной деятельности, в то время как в силу ст. 64 указанного Федерального закона экспертиза качества медицинской помощи проводится в рамках программ обязательного медицинского страхования в соответствии с законодательством Российской Федерации об обязательном медицинском страховании, с целью выявления нарушений при оказании медицинской помощи, в том числе оценки своевременности ее оказания, правильности выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, степени достижения запланированного результата.

Экспертиза качества медицинской помощи, выполненная АО «СК «СОГАЗ-Мед» по заявлению ФИО1 является лишь одним из доказательств по делу, оцениваемым судом в совокупности с другими доказательствами. Эксперт, проводивший оценку, об ответственности за дачу заведомо ложного заключения судом не предупреждался, из представленных в материалы дела документов не ясно, какая именно медицинская документация была представлена эксперту и исследовалась им при проведении экспертизы качества медицинской помощи.

При этом экспертизы качества медицинской помощи от <дата> <номер> и <номер> и соответствующие экспертные заключения производились экспертом качества медицинской помощи ФИО15 единолично, являются лишь фактически мнением одного эксперта и не носят бесспорного характера, соответственно не могут быть положены в основу решения суда.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В силу статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из содержания искового заявления Басса ФИО43. усматривается, что основанием его обращения в суд с требованием о компенсации причиненного ему морального вреда явилось некачественное оказание медицинской помощи его отцу, приведшее, по мнению истца, к смерти Басса ФИО44.

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основания, порядок, объем и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определены главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1064 - 1101).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Кроме того, разъяснения по вопросу применения норм, регулирующих правоотношения, возникшие в связи с необходимостью взыскания компенсации морального вреда, содержатся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" (далее - постановление Пленума).

Так, согласно пункту 14 указанного постановления Пленума под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи (пункты 48, 49 постановления Пленума).

Суд, исследовав представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а именно медицинскую документацию, заключения экспертов, заслушав объяснения лиц, участвующих в деле приходит к выводам, что доводы истца об оказании его отцу некачественной медицинской помощи в 1 РКБ и ГКБ <номер> подтверждены в ходе судебного заседания.

В частности, Заключением <номер> от 28.10.-29.12.2020г. <адрес> государственного бюджетного судебно-экспертного учреждения здравоохранения «Кировское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» и Заключением экспертов <номер> «П» от 11.09.2023г.-15.04.2024г. Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» установлено, что <дата> диагноз: «Синкопальное состояние», выставленный ФИО2 как при доставлении последнего в 1 РКБ, так и при дальнейшей маршрутизации в ГКБ <номер> был установлен неверно. В соответствии с Заключением экспертов <номер> «П» от 11.09.2023г.-15.04.2024г. Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы», 23.06.2019г. ФИО2 должен был быть установлен диагноз «Впервые выявленный судорожный синдром. Психомоторное возбуждение. ОНМК?». Учитывая, что некорректный диагноз был установлен ФИО2 не только в 1 РКБ, но в ГКБ <номер>, соответственно последствия течение заболевания врачом-неврологом в ГКБ <номер> разъяснялись по некорректному диагнозу «Синкопальное состояние», вместо «Впервые выявленный судорожный синдром. Психомоторное возбуждение. Острое нарушение мозгового кровообращения (ОНМК)?». Как пояснил истец в ходе судебного заседания, если бы 23.06.2019г. ему было озвучено, что имеется подозрение на острое нарушение мозгового кровообращения, то с учетом тяжести указанного заболевания он бы настоял на госпитализации. Однако в виду некорректно выставленного диагноза и разъяснений врача-невролога по поводу последствий отказа от госпитализации по некорректному диагнозу, он не смог оценить степень тяжести состояния здоровья отца, соответственно не смог оценить очевидную необходимость госпитализации 23.06.2019г.

Моральный вред, причиненный ФИО11 в связи с оказанием некачественной медицинской помощи его близкому родственнику (отцу), является очевидным. Учитывая все обстоятельства причинения вреда, то, что 23.06.2019г. ФИО2 был выставлен некорректный диагноз и истец в течение более двух дней до момента госпитализации наблюдал ухудшение состояния отца, суд приходит к выводу, что отцу истца требовалась, но не была оказана качественная и своевременная медицинская помощь, объем недостатков, допущенных каждым из ответчиков, требования разумности и справедливости, суд считает, что размер компенсации морального вреда в сумме 100 000 руб., подлежащий взысканию с каждого из ответчиков- 1 РКБ, ГКБ <номер> будет соответствовать характеру и степени нравственных страданий, причиненных истцу.

При определении компенсации морального вреда, суд также учитывает, что заключением экспертов <номер> «П» от 11.09.2023г.-15.04.2024г. Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» установлено, что неверное установление ФИО2 23.06.2019г. в БУЗ УР «1 РКБ М3 УР» диагноза «Синкопальное состояние» не могло привести к развитию летального исхода цереброваскулярной болезни, осложнившейся отеком и дислокацией головного мозга, либо к утяжелению данного состояния. Следовательно, прямая, либо косвенная причинно-следственная связь между неправильным установлением диагноза и смертью ФИО2 отсутствует.

Оценивая доводы стороны истца о некачественном оказании медицинских услуг ФИО2 в связи с отсутствием информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство в ГКБ <номер>, суд приходит к следующему:

В соответствии с частью 1 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является дача информированного добровольного согласия гражданина или его законного представителя на медицинское вмешательство на основании предоставленной медицинским работником в доступной форме полной информации о целях, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных вариантах медицинского вмешательства, о его последствиях, а также о предполагаемых результатах оказания медицинской помощи.

В силу части 2 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство дает один из родителей или иной законный представитель в отношении: 1) лица, не достигшего возраста, установленного частью 5 статьи 47 и частью 2 статьи 54 данного Федерального закона, или лица, признанного в установленном законом порядке недееспособным, если такое лицо по своему состоянию не способно дать согласие на медицинское вмешательство; 2) несовершеннолетнего больного наркоманией при оказании ему наркологической помощи или при медицинском освидетельствовании несовершеннолетнего в целях установления состояния наркотического либо иного токсического опьянения (за исключением установленных законодательством Российской Федерации случаев приобретения несовершеннолетними полной дееспособности до достижения ими восемнадцатилетнего возраста).

Гражданин, один из родителей или иной законный представитель лица, указанного в части 2 настоящей статьи, имеют право отказаться от медицинского вмешательства или потребовать его прекращения, за исключением случаев, предусмотренных частью 9 данной статьи. Законный представитель лица, признанного в установленном законом порядке недееспособным, осуществляет указанное право в случае, если такое лицо по своему состоянию не способно отказаться от медицинского вмешательства (часть 3 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно части 4 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" при отказе от медицинского вмешательства гражданину, одному из родителей или иному законному представителю лица, указанного в части 2 данной статьи, в доступной для него форме должны быть разъяснены возможные последствия такого отказа.

Информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство или отказ от медицинского вмешательства содержится в медицинской документации гражданина и оформляется в виде документа на бумажном носителе, подписанного гражданином, одним из родителей или иным законным представителем, медицинским работником, либо формируется в форме электронного документа, подписанного гражданином, одним из родителей или иным законным представителем с использованием усиленной квалифицированной электронной подписи или простой электронной подписи посредством применения единой системы идентификации и аутентификации, а также медицинским работником с использованием усиленной квалифицированной электронной подписи (часть 7 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В соответствии с пунктом 1 части 9 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинское вмешательство без согласия гражданина, одного из родителей или иного законного представителя допускается, если медицинское вмешательство необходимо по экстренным показаниям для устранения угрозы жизни человека и если его состояние не позволяет выразить свою волю или отсутствуют законные представители (в отношении лиц, указанных в части 2 данной статьи).

Решение о медицинском вмешательстве без согласия гражданина, одного из родителей или иного законного представителя принимается в случаях, указанных в пунктах 1 и 2 части 9 данной статьи, - консилиумом врачей, а в случае, если собрать консилиум невозможно, - непосредственно лечащим (дежурным) врачом с внесением такого решения в медицинскую документацию пациента и последующим уведомлением должностных лиц медицинской организации (руководителя медицинской организации или руководителя отделения медицинской организации), гражданина, в отношении которого проведено медицинское вмешательство, одного из родителей или иного законного представителя лица, которое указано в части 2 этой же статьи и в отношении которого проведено медицинское вмешательство, либо судом в случаях и в порядке, которые установлены законодательством Российской Федерации (пункт 1 части 10 статьи 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Как установлено в ходе судебного заседания 23.06.2019г. Басс ФИО45 поступил в ГКБ <номер> экстренно. При этом, как пояснил в судебном заседании врач-невролог ФИО3 на момент проведения осмотра пациента угрозы для его жизни не имелось, он был адекватен, состояние его здоровья позволяло установить его волю, он корректно выполнял все команды. Кроме того, по итогам проведения осмотра врачом-неврологом Басс ФИО46 собственноручно заполнил отказ от госпитализации. Указанные обстоятельства, позволяют сделать вывод, что состояние здоровья Басс ФИО49. 23.06.2019г. при поступлении в ГКБ <номер> позволяло оформить информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство, однако указанного ГКБ <номер> произведено не было.

При этом, в ходе судебного заседания истец Басс ФИО48. пояснил, что моральный вред причинен ему не в результате отсутствия информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство, а в результате установления некорректного медицинского диагноза и как следствие некорректных последствий отказа от госпитализации. Более того, как он сам, так и его отец были согласны на проведение осмотра врачом- неврологом ГКБ <номер>.

Учитывая изложенное, суд приходит к выводу, что отсутствие информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство 23.06.2019г. в отношении ФИО47. в ГКБ <номер> не привело к причинению морального вреда истцу.

В соответствии с пунктом 1 статьи 399 Гражданского кодекса Российской Федерации до предъявления требований к лицу, которое в соответствии с законом, иными правовыми актами или условиями обязательства несет ответственность дополнительно к ответственности другого лица, являющегося основным должником (субсидиарную ответственность), кредитор должен предъявить требование к основному должнику.

В соответствии с пунктом 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса Российской Федерации бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, в том числе приобретенным за счет доходов, полученных от приносящей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закрепленного за бюджетным учреждением собственником этого имущества или приобретенного бюджетным учреждением за счет средств, выделенных собственником его имущества, а также недвижимого имущества независимо от того, по каким основаниям оно поступило в оперативное управление бюджетного учреждения и за счет каких средств оно приобретено.

По обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым настоящего пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения.

Исходя из буквального толкования абзаца второго п. 5 ст. 123.22, ст. 399 Гражданского кодекса Российской Федерации субсидиарная ответственность собственника имущества бюджетного учреждения возникает только при недостаточности имущества учреждения, перечисленного в первом абзаце указанного пункта.

Учредитель является собственником имущества созданного им учреждения (пункт 1 статьи 123.21 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Положениями п. 1.3 Устава 1 РКБ определено, что Учредителем Учреждения является Удмуртская Республика. Функции и полномочия Учредителя Учреждения от имени Удмуртской Республики в соответствии с распоряжением Правительства Удмуртской Республики от 20.12.2017 № 540 «О Министерстве здравоохранения Удмуртской Республики» осуществляет Министерство здравоохранения Удмуртской Республики, далее именуемое «Учредитель Учреждения».

Согласно п. 1.8 Устава Учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, в том числе приобретенным за счет доходов, полученных от приносящей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закрепленного за Учреждением собственником этого имущества или приобретенного Учреждением за счет средств, выделенных собственником его имущества, а также недвижимого имущества независимо от того, по каким основаниям оно поступило в оперативное управление Учреждения и за счет каких средств оно приобретено. Заключение и оплата Учреждением договоров, исполнение которых осуществляется за счет средств, получаемых от приносящей доход деятельности, производятся в пределах утвержденного плана финансово-экономической деятельности Учреждения.

По обязательствам Учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества Учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым настоящего пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет учредитель Учреждения.

Положениями п. 1.3 Устава ГКБ № 1 определено, что Учредителем Учреждения является Удмуртская Республика. Функции и полномочия Учредителя Учреждения от имени Удмуртской Республики в соответствии с распоряжением Правительства Удмуртской Республики от 03.03.2003г. № 150 «О Министерстве здравоохранения Удмуртской Республики» осуществляет Министерство здравоохранения Удмуртской Республики, далее именуемое «Учредитель Учреждения».

Согласно п. 1.8 Устава Учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, в том числе приобретенным за счет доходов, полученных от приносящей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закрепленного за Учреждением собственником этого имущества или приобретенного Учреждением за счет средств, выделенных собственником его имущества, а также недвижимого имущества независимо от того, по каким основаниям оно поступило в оперативное управление Учреждения и за счет каких средств оно приобретено. Заключение и оплата Учреждением договоров, исполнение которых осуществляется за счет средств, получаемых от приносящей доход деятельности, производятся в пределах утвержденного плана финансово-экономической деятельности Учреждения.

По обязательствам Учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества Учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым настоящего пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет учредитель Учреждения.

Учитывая вышеуказанные положения Гражданского кодекса Российской Федерации и Уставов учреждений, суд полагает при недостаточности имущества, находящегося в распоряжении Бюджетного учреждения здравоохранения Удмуртской Республики «Городская клиническая больница <номер> Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики», Бюджетного учреждения здравоохранения Удмуртской Республики «Первая Республиканская клиническая больница Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики», за счет которого может быть произведено взыскание в пользу истца, привлечь к субсидиарной ответственности Министерство Здравоохранения Удмуртской Республики.

Поскольку судебные расходы к взысканию стороной истца в порядке ст. 98 ГПК РФ не заявлены, при этом суд в соответствии со ст. 196 ГПК РФ рассматривает дело в рамках заявленных исковых требований, оснований для распределения судебных расходов с ответчиков суд не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд,

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Басса ФИО50 (паспорт <номер>) к Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики «Городская клиническая больница <номер> Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики» (ИНН <номер>), Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики «Первая Республиканская клиническая больница Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики (ИНН <номер>), Министерству здравоохранения Удмуртской Республики (ИНН <номер>) о компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с Бюджетного учреждения здравоохранения Удмуртской Республики «Городская клиническая больница <номер> Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики» в пользу Басса ФИО51 компенсацию морального вреда в размере 100 000 (сто тысяч) рублей.

При недостаточности имущества, находящегося в распоряжении Бюджетного учреждения здравоохранения Удмуртской Республики «Городская клиническая больница <номер> Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики», за счет которого может быть произведено взыскание, привлечь к субсидиарной ответственности Министерство здравоохранения Удмуртской Республики и взыскать субсидиарно с Министерства здравоохранения Удмуртской Республики компенсацию морального вреда в размере 100 000 (сто тысяч) рублей.

Взыскать с Бюджетного учреждения здравоохранения Удмуртской Республики «Первая Республиканская клиническая больница Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики» в пользу Басса ФИО52 компенсацию морального вреда в размере 100 000 (сто тысяч) рублей.

При недостаточности имущества, находящегося в распоряжении Бюджетного учреждения здравоохранения Удмуртской Республики «Первая Республиканская клиническая больница Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики», за счет которого может быть произведено взыскание, привлечь к субсидиарной ответственности Министерство здравоохранения Удмуртской Республики и взыскать субсидиарно с Министерства здравоохранения Удмуртской Республики компенсацию морального вреда в размере 100 000 (сто тысяч) рублей.

В удовлетворении исковых требований Бассу ФИО53 к Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики «Городская клиническая больница <номер> Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики», Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики «Первая Республиканская клиническая больница Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики, Министерству здравоохранения Удмуртской Республики о компенсации морального вреда в большем размере- отказать.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Удмуртской Республики в течение месяца с момента его принятия в окончательной форме через районный суд.

Председательствующий судья:                Маштакова Н.А.

Решение в окончательной форме изготовлено судьей 01.11.2024г.

Председательствующий судья                                       Маштакова Н.А.