Решение по делу № 2-3020/2020 от 31.08.2020

Дело №2-3020/2020

11RS0005-01-2020-004977-18

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

Ухтинский городской суд в составе:

председательствующий судья Утянский В.И.,

при секретаре Евсевьевой Е.А.,

рассмотрев в отрытом судебном заседании 26 ноября 2020г. в г. Ухте гражданское дело по исковому заявлению Олешкевича Д.А. к Федеральной службе исполнения наказания Российской Федерации и Федеральному казенному учреждению ИК-24 УФСИН России по Республике Коми о взыскании компенсации морального вреда,

у с т а н о в и л:

Истец обратился в Ухтинский городской суд с указанным исковым заявлением к к ответчику о взыскании компенсации морального вреда в связи с ненадлежащими условиями содержания в исправительном учреждении. В обоснование исковых требований истец указал, что в отряде №1 (где содержался истец) в камерах №2, 3, 4, 5, 8, 9 нарушается норма жилой площади на 1 человека. Так, в камере №2 площадь 26 кв.м. на 12 человек, в камере №8 на площади 15 кв.м. содержалось 8 человек. Все камеры отряда не оборудованы столами для приема пищи, имеется по 1 унитазу и умывальнику, которые совмещены между собой и огорожены сплошной стеной с дверью от спального помещения. Умывальник не оборудован подводом горячей воды, средства для дезинфекции камер не выдаются. Кровати в камерах стоят в притык, в камерах совместно содержатся курящие и не курящие осужденные, освещение в камерах тусклое, помывка в отряде №1 осуществлялась 1 раз в неделю, душ в отряде не соответствует санитарным требованиям, помещение площадью 6 кв.м. рассчитано всего на 5 человек, на стенах душевой грязь и грибок. В отряде отсутствует комната для хранения продуктов и холодильник. Прогулочные дворики не соответствуют нормам, на полу грязь и пыль. Имеются нарушения материально-бытовых условий в одиночных камерах, куда истец водворялся 4 раза в общей сложности на 2 года, а также в камерах №1, 2, 3, 4 штрафного изолятора, куда истец также неоднократно водворялся. Не соответствуют требованиям условия в комнате длительных свиданий, питание в колонии не соответствует нормам. Истец был 3 раза госпитализирован в ФКЛПУБ-18 с диагнозом ...., при этом непонятно где, кем и когда был установлен указанный диагноз. Истец просит суд взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 3500000 рублей.

Определением суда 30.09.2020г. к участию в деле в качестве соответчика привлечена Федеральная служба исполнения наказаний РФ.

Истец Олешкевич Д.А., о времени и месте судебного разбирательства извещен надлежащим образом по месту отбывания уголовного наказания, своего представителя для участия в судебном разбирательстве не направил.

Ранее, будучи опрошенным в судебном заседании в порядке ст. 155.1 ГПК РФ с использование видеоконференц-связи, заявитель на исковых требованиях настаивал.

Представитель ответчика ФКУ ИК-24 УФСИН России по РК Анисимова А.В., представляющая также на основании доверенности ФСИН России, с иском не согласилась, пояснив, что материально-бытовые условия соответствуют нормам.

Исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

Статьей 55 Конституции РФ определено, что в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина (ч. 2); права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3).

Такие ограничения, могут быть связаны, в частности, с применением в качестве меры государственного принуждения к лицам, совершившим преступления и осужденным за это по приговору суда, уголовного наказания в виде лишения свободы, особенность которого состоит в том, что при его исполнении на осужденного осуществляется специфическое воздействие, выражающееся в лишении или ограничении его прав и свобод и возложении на него определенных обязанностей.

В силу ч. 2 ст. 10 УИК РФ, при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.

Согласно ст. 21 Конституции Российской Федерации никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию.

В соответствии со ст. 25 Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН, каждый человек имеет право на такой жизненный уровень, включая пищу, одежду, жилище, медицинский уход и необходимое социальное обслуживание, который необходим для поддержания здоровья и благосостояния.

В соответствии со ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В силу ч. 1 ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При этом ст. 150 Гражданского кодекса РФ установлено, что к нематериальным благам, в том числе относится жизнь и здоровье гражданина.

Таким образом, такой способ защиты права как денежная компенсация морального вреда предусмотрена законом не для всех случаев причинения гражданину физических или нравственных страданий, а только для защиты от таких действий, которые нарушают личные неимущественные права гражданина либо посягают на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага.

В силу закона истец, полагающий, что действиями администрации учреждения ему причинен моральный вред, обязан доказать обстоятельства причинения вреда, незаконность действий причинителей вреда, а также причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) и наступившим вредом. Отсутствие одного из названных элементов является основанием для отказа в иске.

При этом следует учитывать, что наличие у гражданина установленного законом права на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти, должностными лицами, не освобождает его от обязанности приводить в исковом заявлении, либо при рассмотрении дела по существу обоснование того, в чем конкретно выразилось нарушение его прав, свобод и законных интересов, а также представлять доказательства, подтверждающие нарушение такого права.

В соответствии с п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №10 от 20.12.1994г. «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные и физические страдания, которые причинены действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом (пункт 3).

Изложенное свидетельствует о том, что обязательство по компенсации морального вреда возникает при наличии следующих условий: претерпевание морального вреда; неправомерные действия (бездействие) причинителя вреда; причинная связь между неправомерными действиями и моральным вредом; вина причинителя вреда.

При этом Европейский Суд по правам человека неоднократно указывал на то, что заявление лица о том, что оно подверглось обращению, нарушающему ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, должно соответствовать требованиям доказуемого утверждения. Что касается вопроса о том, был ли спор между сторонами «подлинным и серьезным», то Европейский Суд отмечает, что по российским законам компенсация морального вреда присуждается только в случае доказанного вреда, вытекающего из действий или бездействия органов государственной власти, нарушающих права истца. Для применения положений Конвенции требуется только наличие доказуемого требования с точки зрения Конвенции (например, постановления ЕСПЧ по делу «С. (Skorobogatykh) против России» (жалоба № 37966/02); по делу «Степанов (Stepanov) против Российской Федерации» (жалоба № 33872/05); по делу «Погосян и Багдасарян (Poghosyan and Baghdasaryan) против Армении» (жалоба № 22999/06). При отсутствии доказательств причинения истцу морального вреда правовых оснований для удовлетворения требований заявителя не имеется.

Осужденные к лишению свободы отбывают наказание в исправительных учреждениях, где действует определенный порядок исполнения и отбывания лишения свободы (режим). Осужденные обязаны соблюдать требования федеральных законов, определяющих порядок и условия отбывания наказаний, а также принятых в соответствии с ними нормативных правовых актов, выполнять законные требования администрации учреждений и органов, исполняющих наказания (ст. 11 УИК РФ).

Норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях не может быть менее двух квадратных метров, в тюрьмах - двух с половиной квадратных метров, в колониях, предназначенных для отбывания наказания осужденными женщинами, - трех квадратных метров, в воспитательных колониях - трех с половиной квадратных метров, в лечебных исправительных учреждениях - трех квадратных метров, в лечебно-профилактических учреждениях уголовно-исполнительной системы - пяти квадратных метров (ч. 1 ст. 99 УИК РФ).

В силу ч. 2 и ч. 3 ст. 99 УИК РФ осужденным предоставляются индивидуальные спальные места и постельные принадлежности, осужденные обеспечиваются одеждой по сезону с учетом пола и климатических условий, индивидуальными средствами гигиены (как минимум мылом, зубной щеткой, зубной пастой (зубным порошком), туалетной бумагой, одноразовыми бритвами (для мужчин), средствами личной гигиены (для женщин).

Минимальные нормы питания и материально-бытового обеспечения осужденных устанавливаются Правительством Российской Федерации. Нормы материально-бытового обеспечения осужденных утверждаются федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний.

Олешкевич Д.А. осужден к уголовному наказанию в виде лишения свободы приговором суда, в учреждение ФКУ ИК-24 УФСИН России по РК (г. Ухта) прибыл в 20.04.2009г., убыл 12.03.2020г. в ФКУ ИК-8.

В период отбывания уголовного наказания Олешкевич Д.А. 194 раза привлекался к дисциплинарной ответственности за различные нарушения установленного порядка отбывания наказания, при этом на него налагались взыскания в виде выговора, водворения в штрафной изолятор, перевода в одиночную камеру.

Истец связывает свои требования и причинение ему нравственных страданий с ненадлежащими материально-бытовыми условиями в исправительной колонии №24.

Материалами дела подтверждается, что истец в ФКУ ИК-24 (г. Ухта) содержался в отряде №1 (строгие условия отбывания наказания или ОСУОН). Площадь камеры №2 составляет 24,4 кв.м., при этом в ней содержалось 10 осужденных, камера №3 имеет площадь 29,7 кв.м. (содержалось 14 осужденных), камера №4 – 29,7 кв.м. (содержалось 14 осужденных), камера №5 – 29,9 кв.м. (14 человек), камера №8 – 19,7 кв.м. (содержалось 8 осужденных), камера №9 – 19,3 к.в.м (8 человек). Камеры оборудованы мебелью и инвентарем по нормам приказа ФСИН от 27.07.2006г. №512 – 1 двухъярусная металлическая кровать (на 2 человек), тумбочка (1 на 2 человек), стол для приема пищи, табурет (по количеству спальных мест), полка для хранения продуктов, бак для питьевой воды. В каждой камере имеется санузел, оборудованный унитазом со сливным бачком или чашей Генуя и умывальником. Для обеспечения приватности санузлы отделены от основной площади камер кирпичными перегородками на всю высоту камер с дверным блоком. Вентиляция камер осуществляется через форточки окон и вентиляционные отверстия в стенах. Каждая камера имеет естественное и искусственное освещение. Искусственное освещение представляет собой дежурной освещение (лампы над входной дверью и в санузле) и основное (светильники на потолке). Отряд СУОН оборудован 4 прогулочными двориками, которые имеют скамейки, навесы от дождя, часть дворов оборудована спортинвентарем, площадь прогулочных двориков: №1- 21 кв.м., №2 – 60 кв.м., №3 – 58 кв.м., №4 – 73,4 кв.м.

Одиночные камеры имеют площадь: камера №5 – 5,6 кв.м., №12 (прежняя нумерация №4) – 5,1 кв.м., №16 (прежняя нумерация №8) – 5,1 кв.м. Камеры оборудованы спальными местами. Пол камер имеет деревянное окрашенное покрытие, стены окрашены краской, потолок побелен. В каждой камере имеется санузел, оборудованный унитазом с чашей Генуя и умывальником. Вентиляция камер осуществляется через форточку окна и вентиляционные отверстие в стене. Каждая камера имеет естественное и искусственное освещение.

Камеры штрафного изолятора (ШИЗО) имеют следующую площадь: камера №1 – 16,4 кв.м., №2 – 16,1 кв.м., №3 – 10,9 кв.м., №4 – 10,4 кв.м. Каждая камера оборудована 4 откидными металлическими кроватями с деревянным покрытием, 4 тумбами для сидения, 2 столами для приема пищи, умывальником, полкой настенной для туалетных принадлежностей, баком для питьевой воды, подставкой под бак, репродуктором. Пол камер имеет деревянное окрашенное покрытие, стены окрашены краской, потолок побелен. В каждой камере имеется санузел, оборудованный унитазом с чашей Генуя и умывальником. Вентиляция камер осуществляется через форточку окна и вентиляционные отверстие в стене. Каждая камера имеет естественное и искусственное освещение.

Помывка осужденных в учреждении осуществляется в соответствии с приказом МЮ РФ от 16.12.2016г. №295 не реже 2 раз в неделю. Душевая отряда №1 оборудована 4 лейками (2 рабочие, 2 резервные), резиновыми ковриками, сливными отверстиями. Приказом Минстроя РФ от 20.10.2017г. №1454/пр площадь раздевалки не регламентирована.

Комнаты для длительных свиданий представлены следующими помещениями: 2 жилые комнаты площадью 8,6 кв.м. каждая, кухня (площадью 6,4 кв.м.), туалет, душевая комната, помещения имеют необходимую мебель. В настоящее время в связи с распространением коронавирусной инфекции предоставление длительных свиданий временно ограниченно.

Согласно лицевого счета О-6857 осужденному Олешкевичу Д.А. выдавалось вещевое довольствие, в том числе: бушлат, шапка, куртка х/б, брюки х/б, трусы, кепи, валенки, ботинки, полотенце, панталоны, портянки, майки, матрац, подушка, одеяло, простыни, наволочки и др.

В ходе проведенной ООСЭН филиала «ЦГСЭН» ФКУЗ МСЧ-11 ФСИН России в ноябре 2019г. проверки в ФКУ ИК-24 установлено, что санитарное состояние помещений общежитий отрядов, ШИЗО, ОУСОН удовлетворительное, температурный режим помещений соответствует нормам, нарушений при организации питания осужденных в учреждении не установлено.

В период содержания Олешкевича Д.А. в ИК-24 совместно с ним курящие граждане не содержались. Данное обстоятельство было установлено в ходе прокурорской проверки.

Вышеизложенное подтверждается пояснениями представителя ответчика, отзывом, справками, фотографиями, лицевым счетом, иными сведениями и материалами.

В ходе проведенной Ухтинской прокуратурой по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях в июле 2020г. проверки не подтвердились доводы заявителя о нарушениях санитарно-гигиенических норм в комнатах длительных свиданий, вентиляции.

Следует отметить, что доводы заявителя в своем большинстве носят не конкретный характер, истец (за редким исключением) не указывает конкретные периоды, в которые по отношению к нему были допущены нарушения, конкретные камеры, иную достаточную и необходимую информацию, которая могла бы являться предметом проверки и оценки в рамках разрешения настоящего спора.

Доводы истца о нарушении нормы жилой площади в камере №2, где на площади 26 кв.м. находилось 12 человек, и в камере №8 на площади 15 кв.м. которой содержалось 8 человек, подлежат отклонению, поскольку в материалы дела представлены доказательства, опровергающие указанные доводы заявителя. Так, согласно технической документации площадь камер превышает указанные истцом показатели. К тому же, истец не указывает конкретные период, в которые в отношении именно него, а не других лиц, нарушалась норма жилой площади в данных помещениях.

Также материалами дела опровергнуты доводы заявителя о ненадлежащем обеспечении вещевым довольствием, ненадлежащей организации питания, ненадлежащем оказании медицинской помощи. В нарушение ст. 56 ГПК РФ истцом не представлены достоверные доказательства в данной части, о назначении судебных экспертиз стороны не ходатайствовали. Суд обращает также внимание на противоречивость доводов заявителя в данной части, который ссылаясь на установление диагноза «гепатит», вместе с тем указывает на неоднократную госпитализацию в лечебное учреждение системы УФСИН. В силу закрепленного ст. 196 ГПК РФ принципа диспозитивности суд рассматривает дело по заявленным требованиям. Истец в своем заявлении не предъявляет никаких требований, связанных с ненадлежащим лечением либо не оказанием медицинской помощи.

Суд также полагает, что само по себе отсутствие в камерах, отрядах, иных помещениях некоторых предметов мебели (полочки для вещей, резиновых ковриков, ведра, бака для питьевой воды и т.п.) не может свидетельствовать о причинении истцу нравственных страданий.

Исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимосвязи по правилам ст. 67 ГПК РФ, руководствуясь нормами материального права, регулирующими спорные правоотношения, достоверно установив то обстоятельство, что материально-бытовое обеспечение истца соответствовало предъявляемым требованиям, что не противоречит установленным законом требованиям, суд полагает заявленные требования о компенсации морального вреда не обоснованными.

Подп. 1 п. 17 Минимальных стандартных правил обращения с заключенными, принятых в г. Женеве 30 августа 1955г. Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, предусматривает необходимость получения заключенными, не имеющими права носить собственную одежду, носильных вещей, соответствующих климату и сохраняющих их здоровье, которые не должны иметь ни оскорбительного, ни унижающего характера.

Как отметил Верховный Суд Россйской Федерации в определении от 14.11.2017г. №84-КГ17-6 процесс содержания лица под стражей или отбывания им наказания законодательно урегулирован, осуществляется на основании нормативно-правовых актов и соответствующих актов Министерства юстиции Российской Федерации, которыми регламентированы условия содержания, права и обязанности лиц, содержащихся под стражей или отбывающих наказание, а также права и обязанности лиц, ответственных за их содержание.

При этом Верховный Суд Российской Федерации указал, что содержание на законных основаниях лица под стражей или отбывание им наказания в местах, соответствующих установленным государством нормативам, заведомо не может причинить физические и нравственные страдания, поскольку такие нормативы создавались именно с целью обеспечить не только содержание в местах лишения свободы или под стражей, но и обеспечить при этом соблюдение прав лиц, оказавшихся в них вследствие реализации механизма государственного принуждения.

При таких обстоятельствах само по себе содержание лица под стражей или отбывание им наказания в местах лишения свободы, осуществляемые на законных основаниях, не порождают у него право на компенсацию морального вреда.

В п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №5 от 10.10.2003г. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» в практике применения Конвенции о защите прав человека и основных свобод Европейским Судом по правам человека к «бесчеловечному обращению» относятся случаи, когда такое обращение, как правило, носит преднамеренный характер, имеет место на протяжении нескольких часов или когда в результате такого обращения человеку были причинены реальный физический вред либо глубокие физические или психические страдания.

По материалам дела предметы вещевого довольствия заявителю были выданы в достаточном объеме. Отсутствие некоторых предметов мебели, невыдача либо несвоевременная выдача ряда предметов вещевого довольствия, наличие неисправного сантехнического оборудования, возможное наличие сколов и трещин (ржавчины) на данном оборудовании, на стенах, наличие плесени в ряде мест, само по себе не является достаточным доказательством, позволяющем вести речь о взыскании компенсации морального вреда. Равно, по мнению суда, небольшая площадь комнат длительных свиданий не могла повлечь за собой причинение истцу таких нравственных страданий и переживаний, которые давали бы возможность делать вывод о взыскании соответствующей компенсации. Следует учитывать, что указанные помещения предназначены лишь для краткосрочного пребывания в них, осужденных в данных помещениях постоянно не находятся и не проживают, к тому же истцу длительные свидания предоставлялись лишь 2 раза (в январе 2019г. и марте 2020г. на 3 суток).

Согласно позиции Европейского Суда по правам человека, высказанной им в ряде постановлений (постановление ЕСПЧ от 11.02.2010г. по делу Салахутдинова, от 16.09.2004г. по делу Нурмагомедова, и др.) меры, связанные с лишением свободы, зачастую включают в себя элемент неизбежного страдания или унижения, тем не менее государство должно обеспечить содержание лица в условиях, совместимых с уважением его человеческого достоинства, и способ и метод исполнения этой меры наказания не должны подвергать его душевным страданиям и трудностям в той степени, которая превышает неизбежный уровень страданий, свойственных лицу, содержащемуся под стражей, чтобы с учетом практических требований лишения свободы его здоровье и благополучие не подвергались угрозе.

Принимая во внимание практику Европейского Суда по правам человека, неправомерное обращение с человеком должно нести в себе некий минимум жестокости, чтобы на акт такого обращения распространялось действие ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В своей практике суд относит обращение с тем или иным лицом к категории «бесчеловечного» только в случае преднамеренного характера такого обращения.

Европейский Суд отмечал, что ст. 3 Конвенции закрепляет одну из основополагающих ценностей демократического общества. Она в абсолютных выражениях запрещает пытки или бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание, независимо от обстоятельств или поведения жертвы (см., например, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Лабита против Италии» (Labita v. Italy), жалоба № 26772/95, ? 119, ECHR 2000-IV). Для отнесения к сфере действия ст. 3 Конвенции жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня суровости. Оценка указанного минимального уровня относительна и зависит от всех обстоятельств дела, таких как длительность обращения, его физические и психологические последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья жертвы (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу «Ирландия против Соединенного Королевства» (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г., § 162, Series A, № 25). Жестокое обращение, которое достигает такого минимального уровня суровости, обычно включает в себя реальные телесные повреждения или интенсивные физические или нравственные страдания.

По делу подобные обстоятельства не установлены.

При таких обстоятельствах именно истцу следует доказать, что ненадлежащие материально-бытовые условия в период его содержания в учреждении оказывали негативное воздействие на его здоровье или нормальный жизненный уровень, что сделано не было.

Поэтому даже признание судом незаконным нарушения в части некоторых видов материально-бытового обеспечения, либо подтверждение наличия ряда фактов ненадлежащего материально-бытового обеспечения, само по себе не означает констатацию нарушения личных неимущественных прав истца, включая право на охрану здоровья, поскольку установление одного лишь факта несоблюдения ответчиком утвержденных приказом ФСИН России от 27.07.2006г. №512 и приказом МЮ РФ от 02.06.2003г. №130-дсп либо иными нормами норм материально-бытового обеспечения в отношении истца недостаточно для удовлетворения требований истца о взыскании компенсации морального вреда.

Отсутствие горячего водоснабжения в общежитиях отрядов также не влияет на выводы об отсутствии оснований к взысканию компенсации морального вреда. К тому же по делу не оспаривается, что данный недостаток компенсировался возможностью регулярной помывки в бане учреждения. Доказательств наличия ограничений на помывку в бане заявителем не представлено. Доводы истца о дискомфортном состоянии в связи с отсутствием горячего водоснабжения в отрядах, отклоняются судом, в т.ч. в связи с непредоставлением истцом доказательств его обращения к администрации учреждения за предоставлением горячей воды для этих целей, и отказа администрации в удовлетворении его обращения.

В деле отсутствуют доказательства ненадлежащего температурного режима в камерах, помещениях отрядов. Суд учитывает, что в ходе проведенной прокуратурой проверки было констатировано наличие ряда нарушений в части материально-бытовых условий в ФКУ ИК-24. Однако следует учитывать, что эти нарушения относятся к периоду июня-июля 2020г. (после убытия истца из колонии), в материалы дела не представлены достоверные сведения, подтверждающие, что подобные нарушения имели место в иные периоды нахождения истца в ИК-24. Следует обратить внимание и на то обстоятельство, что требования СанПиН 2.1.2.2645-10 не распространяются на условия проживания в зданиях и помещениях гостиниц, общежитий, специализированных домов для инвалидов, детских приютов, вахтовых поселков (п. 1.3 постановления Главного санитарного врача РФ от 10.06.2020г. №64).

Суд также учитывает, что исходя из практики Европейского суда по правам человека, к безусловным и грубым нарушениям прав личности относится, в первую очередь, нарушение нормы жилой площади в местах содержания под стражей.

Между тем, по делу подобных обстоятельств не установлено. В период содержания истца ИК-24 требования о норме жилой площади нарушены не были и доказательств этому не предоставлено. Неисправность сантехнического оборудования либо отсутствие двери в санитарном блоке камер не влияет на указанные выводы суда об отсутствие оснований к взысканию компенсации морального вреда. Европейский Суд по правам человека в Постановлении от 24.05.2016г. по делу «Макшаков (Makshkov) против Российской Федерации» (жалоба №52526/07) не усмотрел в подобном случае нарушений требований приватности и, следовательно, унижающего человека обращения.

Такой способ защиты права как денежная компенсация морального вреда предусмотрена законом не для всех случаев причинения гражданину физических или нравственных страданий, а только для защиты от таких действий, которые нарушают личные неимущественные права гражданина либо посягают на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага.

В силу закона истец, полагающий, что чьими-либо действиями ему причинен моральный вред, обязан доказать обстоятельства причинения вреда, незаконность действий причинителя вреда, а также причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) и наступившим вредом. Отсутствие одного из названных элементов является основанием для отказа в иске.

Как предусмотрено п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Из приведенных правовых норм и актов их толкования следует, что сами по себе нарушения личных неимущественных прав потерпевшего или посягательство на нематериальные блага не являются безусловными основаниями для удовлетворения требований о компенсации морального вреда. Обязательным условием удовлетворения названных требований является факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий.

При таких обстоятельствах именно истцу следует доказать, что материально-бытовое обеспечение оказывало негативное воздействие на его здоровье или нормальный жизненный уровень, что сделано не было. Истцом не представлено суду доказательств по делу, какие его личные неимущественные права были нарушены якобы имеющимся нарушениями в материально-бытовом обеспечении. Наступление неблагоприятных последствий для истца и ухудшение состояния его здоровья материалами дела не установлено.

Компенсация морального вреда не может быть взыскана, т.к. в соответствии со ст. 151 ГК РФ одним из условий такой компенсации является наличие вины нарушителя. Поскольку истцом не предоставлено суду соответствующих доказательств, подтверждающих нарушение его личных неимущественных прав или посягающих на принадлежащие ему нематериальные блага, а также вины работников учреждения в их нарушении, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении заявленных требований в части возмещения истцу морального вреда.

При таких обстоятельствах основания для удовлетворения иска отсутствуют.

Претерпевание же осужденным, отбывающим наказание в исправительных учреждениях, либо лицом, заключенным под стражу, определенных нравственных и физических страданий, учитывая факт нахождения под стражей и наличие неизбежного элемента страдания и унижения, связанного с применением данной формы правомерного обращения, является неизбежным следствием исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы и не может служить основанием применения положений ст. 1100 ГК РФ, определяющей основания компенсации морального вреда независимо от вины причинителя.

Оценивая доказательства в их совокупности, суд не находит оснований к удовлетворению заявленных требований, поскольку в дело не представлены доказательства того, что действия администрации исправительного учреждения противоречили действующему законодательству и рекомендациям Комитета Министров Rec(2006)2 государствам - членам Совета Европы о Европейских пенитенциарных правилах, нарушали права и свободы заявителя, в том числе причинили ему нравственные страдания.

В силу изложенного, правовые основания удовлетворения заявленных требований отсутствуют.

Руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ,

р е ш и л:

В удовлетворении исковых требований Олешкевича Д.А. к Федеральной службе исполнения наказания Российской Федерации и Федеральному казенному учреждению ИК-24 УФСИН России по Республике Коми о взыскании компенсации морального вреда – отказать.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Республики Коми через Ухтинский городской суд в течение месяца с момента изготовления мотивированного решения (мотивированное решение – 1 декабря 2020г.).

Судья В.И. Утянский