Решение от 15.09.2021 по делу № 10-3465/2021 от 08.06.2021

Дело № 10-3465/2021    Судья Барчукова Ю.В.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Челябинск     15 сентября 2021 года

Челябинский областной суд в составе:

председательствующего судьи Екимовой И.И.

судей Печерица А.А. и Домокуровой С.В.

при помощнике судьи Мирахмедове Д.Д.,

с участием прокурора Антонюк Ю.Н.,

защитника-адвоката Малеева И.Н.,

осужденного Аракчеева А.Е.

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам с дополнением адвокатов Валеева В.У., Малеева И.Н., осужденного Аракчеева А.Е. на приговор Саткинского городского суда Челябинской области от 15 октября 2020 года, которым

АРАКЧЕЕВ Александр Евгеньевич, родившийся <дата изъята> в <данные изъяты>, несудимый,

осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 10 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год с установлением следующих ограничений: не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту проживания (пребывания), где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, не уходить из дома в ночное время суток с 22:00 до 06:00 часов, не изменять место жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, и возложением обязанности являться на регистрацию в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц.

Меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении Аракчеева А.Е. постановлено оставить без изменения до вступления приговора в законную силу.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

На основании п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания Аракчеева А.Е. под стражей с 21 апреля 2019 года до вступления приговора в законную силу постановлено зачесть в срок лишения свободы из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Приговором разрешен гражданский иск. Постановлено взыскать с Аракчеева А.Е. в пользу ФИО1 в счет компенсации морального вреда 700 000 рублей, в счет возмещения материального ущерба 85 413 рублей.

Этим же приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Печерица А.А., выступления осужденного Аракчеева А.Е. и адвоката Малеева И.Н., поддержавших доводы апелляционных жалоб с дополнением, прокурора Антонюк Ю.Н., предложившей приговор оставить без изменения, суд апелляционной инстанции

установил:

Аракчеев А.Е. признан виновным и осужден за убийство, то есть умышленное причинение смерти ФИО2, совершенное в период с 18 часов до 20 часов 20 апреля 2019 года в <адрес изъят>, при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе адвокат Валеев В.У. не соглашается с приговором, считает его незаконным, необоснованным и подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда фактически обстоятельствам уголовного дела, существенным нарушением уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона.

Указывает, что при рассмотрении дела и постановлении приговора судом допущены нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения и ограничения гарантированных уголовно-процессуальным законом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства повлияли на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.

Отмечает, что при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни из этих доказательств и отверг другие.

Считает, что суд полностью принял позицию стороны обвинения, проигнорировав требования уголовно-процессуального закона.

Обращает внимание, что суд в приговоре перечислил исследованные в судебном заседании доказательства, однако не дал им должной оценки, сделал вывод о виновности Аракчеева А.Е., не оценив при этом доводы стороны защиты, опровергающие предъявленное обвинение.

Указывает, что доказательства, представленные стороной защиты, не приняты судом во внимание, показания некоторых свидетелей, приведены в приговоре лишь в той части, в которой подтверждают доводы стороны обвинения, эти же доказательства в части, подтверждающей доводы стороны защиты, не нашли отражения в приговоре и не получили должной оценки суда.

Считает, что вина Аракчеева А.Е. в совершении преступления не доказана, поскольку судом в основу обвинительного приговора положены первоначальные показания Аракчеева А.Е., данные им в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого, которые являются недопустимым доказательством. В ходе допроса к Аракчееву А.Е. применялись недозволенные методы расследования, в том числе в условиях пыток, без отдыха, с предложением употребления алкогольных напитков сотрудниками полиции. Обращает внимание, что в ходе допроса Аракчеева А.Е. следователем следственного комитета последний находился в состоянии алкогольного опьянения, которое не позволяло ему давать правильную и объективную оценку окружающей действительности и событиям, очевидцем которых он являлся. Аракчеев А.Е., находясь в состоянии алкогольного опьянения, не мог должным образом защищать свои права и законные интересы, в том числе оценивать смысл и значение поставленных перед ним вопросов в ходе допроса и давать на них ответы. Данное обстоятельство, по мнению автора апелляционной жалобы, подтверждается показаниями свидетеля ФИО3

Полагает, что судом первой инстанции необоснованно было отказано в удовлетворении ходатайства об исключении протокола допроса подозреваемого Аракчеева А.Е. из доказательств как недопустимого.

Считает, что показания свидетелей ФИО4, ФИО14., ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, данные ими в ходе предварительного расследования, не могут быть положены в основу обвинительного приговора и подлежат исключению из доказательств, поскольку получены с нарушением требований уголовно-процессуального закона.

Ссылаясь на показания эксперта ФИО11 и свидетеля ФИО4, указывает, что механизм нанесения потерпевшему ранений, описанный свидетелем ФИО4, не соответствует заключению эксперта и его пояснениям в судебном заседании. Указанные пояснения эксперта ФИО11, данные при его допросе, являются предположением.

Считает, что нож, изъятый у свидетеля ФИО9, не является орудием преступления, которым ФИО2 были нанесены удары, поскольку свидетелем дано описание иного ножа, поскольку длина раневого канала на теле потерпевшего не соответствует длине клинка изъятого ножа.

Обращает внимание, что выводы, изложенные в заключениях эксперта и специалиста, противоречат друг другу, являются взаимоисключающими. Данное противоречие о возможности причинения раны в области живота изъятым ножом в ходе предварительного следствия не устранено.

Указывает, что выводы эксперта ФИО11 полностью опровергаются заключением специалиста, которое выполнено в строгом соответствии с требованиями законодательства, подтверждено показаниями специалиста в судебном заседании.

Указывает, что факт незаконного задержания и содержания свидетелей ФИО9, ФИО10 и ФИО8 подтвердили свидетели ФИО12 и ФИО13 и не оспаривается стороной обвинения.

Отмечает, что в ходе предварительного следствия не проверялась версия о причастности иных лиц к совершению преступления, в частности ФИО7 Показания ФИО7, данные им в судебном заседании, являются попыткой избежать ответственности.

Просит отменить обвинительный приговор, вынести по делу оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе осужденный Аракчеев А.Е. не соглашается с приговором, считает его незаконным, необоснованным и подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда фактически обстоятельствам уголовного дела, существенным нарушением уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона.

Указывает, что предварительное расследование по уголовному делу проведено ненадлежащим образом, поскольку не установлены все обстоятельства, имеющие существенное значение для выводов суда о его виновности. При наличии противоречивых доказательств в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни из этих доказательств и отверг другие, судом первой инстанции не дана надлежащая оценка имеющимся доказательствам.

Считает, что в ходе предварительного следствия не проверялась версия о причастности иных лиц к совершению преступления, в частности ФИО7

Указывает, что судом необоснованно в приговор были положены показания свидетелей, данные ими в ходе предварительного расследования. Показания допрошенных в судебном заседании свидетелей ФИО4, ФИО14, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО10, ФИО9, ФИО15 опровергнуты не были, в связи с чем они являются правдивыми.

Указывает, что противоправное поведение потерпевшего ФИО2 было направлено не только против него, но и в отношении всех присутствующих на месте происшествия лиц, потерпевший вел себя неприлично, искал любой повод для конфликта.

Отмечает, что ему неизвестен момент причинения ФИО2 ножевых ранений, поскольку он, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, в это время спал.

Автор апелляционной жалобы считает необоснованными показания свидетеля ФИО4, данные им в ходе предварительного следствия, положенные в основу обвинительного приговора, поскольку к данному свидетелю применялись недозволенные методы расследования, а информация, изложенная в протоколе его допроса, была получена со слов сотрудников полиции. Кроме того, указанные показания свидетеля ФИО4 и его показания, данные при проверке их на месте, противоречат иным доказательствам, не соответствуют друг другу по содержанию, а также не отражают действительности.

Ссылаясь на показания свидетеля ФИО16, отмечет, что в момент проверки показаний на месте ФИО4 находился в болезненном состоянии после употребления алкогольных напитков.

Указывает, что проверка в отношении сотрудников полиции ФИО17 и ФИО18, на которых указал ФИО4 как на лиц, избивавших его и оказывавших на него психологическое давление, проведена неполно, необъективно. Кроме того, данная проверка была инициирована неуполномоченным лицом вопреки требованиям п. 5 Порядка проведения служебной проверки в органах, организациях и подразделениях Министерства внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Приказом МВД РФ от 26 марта 2013 года №161, а решение по результатам проверки вынесено заинтересованным лицом.

Ссылаясь на показания свидетелей ФИО4, ФИО14., ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, данных ими в ходе предварительного расследования, считает, что они не могут быть положены в основу обвинительного приговора, поскольку являются недопустимыми, в связи с чем подлежат исключению из доказательств. Указывает, что в ходе предварительного следствия на данных свидетелей было оказано психологическое давление, поэтому свидетели дали ложные показания, подписали протоколы допросов, фактически не ознакомившись с ними, поскольку находились в состоянии алкогольного опьянения и не могли понимать значения написанного.

Указывает, что факт незаконного задержания свидетелей ФИО9, ФИО10 и ФИО8 подтвердили свидетели ФИО12 и ФИО13 и не оспаривается стороной обвинения.

Обращает внимание, что при допросе судебно-медицинского эксперта, как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании не получено точного ответа о механизме образования проникающей колото-резаной раны.

Полагает необоснованным вывод суда о принятии в качестве доказательств его показаний, данных им в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого в части нанесении потерпевшему двух ножевых ранений. Судом не учтено, что 24 апреля 2019 года в изоляторе временного содержания у него было неудовлетворительное состояние здоровья, имелись зрительные и слуховые галлюцинации вследствие длительного употребления спиртных напитков. Отмечает, что, находясь в таком состоянии, он физически не способен наносить кому-либо сильные удары.

Указывает, что в ходе допроса к нему применялись недозволенные методы расследования, он находился в условиях пыток, поскольку ему не давали отдыхать, а также сотрудники полиции принуждали его к употреблению спиртных напитков, в связи с чем при допросе его в помещении следственного комитета он находился в состоянии алкогольного опьянения. При таких обстоятельствах протокол допроса в качестве подозреваемого он считает недопустимым доказательством, а следователь ФИО19 в судебном заседании дал ложные показания по обстоятельствам проведения его допроса.

Обращает внимание, что нож, изъятый у свидетеля ФИО9, не является орудием преступления, которым ФИО2 были нанесены удары, поскольку свидетель ФИО9 дала описание иного ножа, а длина раневого канала на теле потерпевшего не соответствует длине клинка изъятого ножа. При этом эксперт ФИО11 в ходе допроса по данному поводу высказал только свои предположения.

Указывает, что судебно-медицинская (медико-криминалистическая) экспертиза вещественных доказательств от 02 августа 2019 года является неполной.

Обращает внимание, что выводы, изложенные в заключениях эксперта и специалиста, противоречат друг другу, являются взаимоисключающими. Данное противоречие о возможности причинения раны в области живота изъятым ножом в ходе предварительного следствия не устранено.

Считает, что заключение специалиста выполнено в строгом соответствии с требованиями законодательства, и выводы заключения были полностью подтверждены показаниями специалиста ФИО20 в судебном заседании.

Просит отменить обвинительный приговор, вынести по делу оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе адвокат Малеев И.Н. и осужденный Аракчеев А.Е. не соглашаются с приговором, считаю его незаконным, необоснованным и несправедливым, подлежащим отмене в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона.

Полагают, что приговор судом вынесен на основании недопустимых доказательств.

Считают, что протоколы осмотров места происшествия и трупа, изъятые в ходе осмотров предметы одежды и проведенные по ним экспертизы, протоколы выемок и получения образцов для сравнительного исследования, осмотра документов, протоколы допросов Аракчеева А.Е. в качестве подозреваемого и обвиняемого, протоколы допросов свидетелей ФИО4, ФИО14., ФИО6, ФИО10, ФИО8, ФИО25, протокол проверки показаний на месте свидетеля ФИО4 являются недопустимыми доказательствами, при этом приводят соответствующие доводы.

Указывают, что к моменту ознакомления с постановлением о назначении экспертизы она была уже проведена, закончена, в связи с чем у стороны защиты не было оснований ходатайствовать о реализации защитой прав, предусмотренных ч. 1 ст. 198 УПК РФ. При таких обстоятельствах было нарушено конституционное право обвиняемого на защиту.

Обращают внимание, что вопреки требованиям п.п. 11, 12, 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре» судом необоснованно первоначальные показания Аракчеева А.Е. на предварительном следствии были положены в основу обвинения, несмотря на то, что они являются недопустимыми доказательствами, не согласуются с данными о механизме нанесения ударов и другими установленными обстоятельствами.

Ссылаясь на показания свидетелей ФИО4, ФИО5, ФИО20, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО25, ФИО6, ФИО15, ФИО18, подсудимого Аракчеева А.Е., данных ими в судебном заседании, считают, что судом не дана им надлежащая оценка.

Отмечают, что в ходе предварительного расследования к свидетелям применялись незаконные методы расследования, о чем свидетели пояснили в судебном заседании.

Обращают внимание, что в судебном заседании свидетелям ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО8 не были предъявлены протоколы допросов с выяснением вопроса, ими ли поставлены в них подписи.

Считают, что суд не обосновал, почему принял одни доказательства, в том числе показания свидетелей, полученные в ходе предварительного следствия, и отверг другие.

Указывают, что разъяснение подозреваемому Аракчееву А.Е. состава следственной группы по уголовному делу, а также его задержание в порядке ст. 91 УПК РФ и получение образцов для сравнительного исследования произведены без участия защитника.

Отмечают, что суд необоснованно отказал стороне защиты в дополнительном допросе свидетелей ФИО18 и ФИО5 для устранения противоречий, а также без оснований суд отказал в допросе сотрудника полиции ФИО21 и дополнительном допросе свидетеля ФИО5

Обращают внимание, что органами предварительного следствия не установлено, где Аракчеев А.Е. взял нож, судом не установлен способ нанесения ударов потерпевшему.

Указывают, что первоначальные показания свидетеля ФИО4 по механизму нанесения ударов противоречат выводам судебно-медицинского эксперта и заключению специалистов <данные изъяты> по направлению раневых каналов и взаимного расположения потерпевшего и нападавшего в момент нанесения ударов ножом.

Считают, что изъятый в ходе предварительного следствия нож не мог являться орудием убийства, поскольку длина и ширина клинка ножа не соответствуют длине и ширине раневого канала.

Полагают, что пояснения, которые были даны экспертом ФИО11 по данному вопросу, являются его предположением. Предполагая, что истинный размер клинка может быть меньше установленного раневого канала, эксперт ФИО11 опровергает свой же вывод в заключении эксперта от 30 мая 2019 года.

Обращают внимание, что выводы эксперта полностью были опровергнуты заключением специалиста. В связи с этим указывают, что судом необоснованно было отказано в удовлетворении ходатайства стороны защиты о проведении повторной экспертизы.

Полагают, что следователь умышленно не провел с ножом ряд обязательных для проведения и установления истины экспертиз, которые бы подтвердили непричастность Аракчеева А.Е. к совершению преступления.

Отмечают, что описание преступного деяния в приговоре отличается от предъявленного Аракчееву А.Е. обвинения.

Считают, что предварительное и судебное следствие проведены неполно, не проведен ряд следственных действий, для установления всех обстоятельств совершенного преступления.

Просят отменить обвинительный приговор вынести по делу оправдательный приговор.

В судебном заседании адвокат Малеев И.Н. дополнил доводы апелляционных жалоб. Указал, что протокол судебного заседания является недопустимым доказательством и подлежит исключению из доказательств, поскольку в соответствии с ч. 3 ст. 259 УПК РФ в протоколе не указано время начала ведения протокола судебного заседания и окончания.

В возражении на апелляционные жалобы осужденного Аракчеева А.Е. и адвоката Валеева В.У. помощник Саткинского городского прокурора Акула Е.Ю. считает приговор законным, обоснованным и справедливым. Просит оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Анализ материалов дела показывает, что виновность Аракчеева А.Е. установлена совокупностью исследованных доказательств, получивших надлежащую оценку в приговоре в соответствии с положениями п. 2 ст. 307 УПК РФ.

Вопреки доводам апелляционных жалоб суд первой инстанции привел убедительные мотивы, по которым он счел доказанной виновность осужденного. Доказательства, свидетельствующие о совершении преступления Аракчеевым А.Е. тщательно исследованы и им дана надлежащая оценка. Противоречивых доказательств, которые могли бы существенно повлиять на выводы суда, и которым суд не дал бы оценки в приговоре, не имеется.

В ходе рассмотрения уголовного дела Аракчеев А.Е. вину в совершении преступления не признал, указал, что не наносил потерпевшему ФИО2 телесных повреждений, выдвинул версию о причастности к совершению преступления иных лиц. Сообщил, что в ходе его допроса на стадии предварительного расследования к нему применялись недозволенные методы ведения следствия.

Несмотря на непризнание Аракчеевым А.Е. своей вины, его причастность к совершению инкриминируемого преступления подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.

Из показаний Аракчеева А.Е. в качестве подозреваемого следует, что 20 апреля 2019 года в ходе распития спиртных напитков его оскорбил ФИО2, с которым у него произошел конфликт. Он нанес ФИО2 колющий удар ножом в живот справа, а затем удар ножом потерпевшему в шею с левой стороны, причинив резаную рану.

Потерпевшая ФИО1 поясняла, что о смерти ФИО2 ей стало известно со слов сестры ФИО22 Потерпевший ФИО23 в судебном заседания положительно охарактеризовал своего отца – ФИО2

Из показаний свидетеля ФИО4, данных им в ходе предварительного расследования, следует, что он наблюдал словесный конфликт между Аракчеевым А.Е. и ФИО2 Видел, как Аракчеев А.Е. с ножом, рукоятка которого черного цвета с красными вставками, в правой руке стоял напротив ФИО2 У ФИО2 никаких предметов в руках не было, он не представлял опасности для Аракчеева А.Е., угроз не высказывал. Затем Аракчеев А.Е. нанес удар ножом в шею с левой стороны, с силой воткнув лезвие ножа в шею ФИО2, а затем нанес еще один колющий удар ножом в область груди или живота ФИО2 с правой стороны, с силой воткнув лезвие ножа в указанную область тела. ФИО2, сидевший на диване, сполз с него на пол, находившись в положении полулежа, вытянув ноги вперед, спиной оперся на диван, стал хрипеть. После этого Аракчеев А.Е. помыл руки, поскольку они были в крови, нож забрал с собой. Через непродолжительное время Аракчеева А.Е. забрала из дома его супруга.

В ходе проверки показаний на месте свидетель ФИО4 продемонстрировал способ и механизм причинения ФИО2 ножевых ранений Аракчеевым А.Е. Данные обстоятельства также подтвердили понятые ФИО24 и ФИО16, допрошенные в судебном заседании.

Свидетель ФИО14. в ходе предварительного следствия поясняла, что, проснувшись, увидела, что в зальной комнате около дивана на полу сидел ФИО2, голова которого находилась на диване. На лице ФИО2 была кровь. Затем приехали врачи «скорой помощи». В доме помимо нее находились: ФИО4, ФИО6 и ФИО5, которые спали в разных местах. Аракчеева А.Е. в доме не было. При каких обстоятельствах ФИО2 скончался, ей неизвестно. Указала, что в зальной комнате на столе лежал кухонный нож, которым резали продукты, в последствие этот нож в своем доме не обнаружила.

Свидетель ФИО5 в ходе предварительного следствия пояснял, что, находясь в состоянии алкогольного опьянения, уснул в доме у <данные изъяты>. Проснувшись, увидел, что у дивана на полу находился ФИО2, у которого на лице, груди были следы крови. Об убийстве ФИО2 знает со слов сотрудников полиции. Предполагает, что нанести ножевые ранения ФИО2 мог Аракчеев А.Е.

Свидетель ФИО7 в ходе предварительного следствия пояснял, что при распитии спиртных напитков ФИО2 выражался нецензурной бранью. Ему делали замечания, в том числе Аракчеев А.Е. Он (ФИО7), чтобы не конфликтовать, ушел. В доме оставались: ФИО14. (спала в спальной комнате), ФИО4 и ФИО5 (находились около печи), Аракчеев А.Е., ФИО6 и ФИО2 Что произошло в доме после его ухода, не знает. Вечером 20 апреля 2019 года от сотрудников полиции узнал, что ФИО2 скончался от ножевых ранений. При каких обстоятельствах наступила смерть ФИО2, он не знает. Ударов ФИО2, он не наносил, к смерти потерпевшего отношения не имеет.

В ходе предварительного следствия свидетель ФИО8 пояснял, что совместно с ФИО9 (сестрой Аракчеева А.Е.) и ФИО10 (супругой Аракчеева А.Е.) ездил в дом на <адрес изъят>. В доме в зальной комнате около дивана на полу сидел раздетый по пояс мужчина, голова которого находилась на диване. Лицо мужчины и живот были в крови. На ногах у Аракчеева А.Е. также была кровь. На видимых частях тела Аракчеева А.Е. каких-либо телесных повреждений не было. По просьбе ФИО9 он предложил отвезти Аракчеева А.Е. в квартиру, находящуюся по адресу: <адрес изъят>. В квартире ФИО9 и ФИО10 раздели Аракчеева А.Е., помыли его. На спортивных брюках, в которые был одет Аракчеев А.Е., в области колен имелись следы свежей крови в виде брызг.

Свидетель ФИО9 в ходе предварительного следствия поясняла, что 20 апреля 2019 года вечером она, ФИО8 и ФИО10 поехала к ФИО14. В доме она видела ФИО2 без верхней одежды со следами крови на лице и теле, последний хрипел. На шее слева, на животе в области печени у ФИО2 были раны. На комоде лежал нож, который она решила забрать, а затем выбросить, поскольку догадалась, что этим ножом Аракчеев А.Е. мог нанести удары ФИО2 ФИО10 вызвала «скорую помощь». Она решила забрать Аракчеева А.Е. из дома ФИО14, чтобы он протрезвел. ФИО8 по ее просьбе отвез ее и Аракчеева А.Е. на адрес проживания знакомых. Нож в целлофановом пакете она положила под сиденье в автомобиле. В квартире она застирала одежду Аракчеева А.Е., поскольку на них были следы крови, а именно на футболке в нижней части была кровь в виде капель, брызг, на куртке на левом рукаве были также следы крови в виде потеков. В последствие выдала нож следователю.

Свидетель ФИО10 в ходе предварительного расследования давала показания, аналогичные показаниям свидетелей ФИО8 и ФИО9 Дополнительно пояснила, что Аракчеев А.Е. говорил, что это он убил ФИО2, поскольку последний оскорбил его, из-за этого у них (ФИО2 и Аракчеева А.Е.) произошла ссора.

Свидетель ФИО25 (фельдшер «скорой помощи») в судебном заседании поясняла, что в составе бригады «скорой медицинской помощи» она прибыла к мужчине с ранениями шеи и грудной клетки. Была констатирована смерть мужчины.

Свидетели ФИО26, ФИО27, ФИО19 (следователи) в судебном заседании поясняли, что психологическое и физическое давление на Аракчеева А.Е. и свидетелей не оказывалось. Свидетели при их допросах жалоб на состояние здоровья не высказывали, в состоянии опьянения не находились, ходатайств о переносе времени допроса не заявляли, незаконные методы ведения следствия не применялись.

Изложенные показания подтверждаются сведениями, содержащимися в протоколах осмотров мест происшествия, протоколом выемки от 22 апреля 2019 года, согласно которому у свидетеля ФИО9 был изъят нож с пластмассовой рукояткой черного цвета с красными вставками, осмотров предметов, а также заключениями экспертов.

Из заключения судебно-медицинского эксперта от 30 мая 2019 года следует, что, основной причиной смерти ФИО2 явилась колото-резаная рана передней стенки живота справа <данные изъяты> (размером 1,8х0,5 см.), проникающая в брюшную полость, <данные изъяты> Непосредственно смерть наступила от острой кровопотери. Смерть ФИО2 наступила 20 апреля 2019 года ориентировочно между 18 – 20 часов. ФИО2 были причинены: колото-резанная рана передней стенки живота справа (<данные изъяты> (размером 1,8х0,5 см.), проникающая в брюшную полость, <данные изъяты>; не проникающая колотая рана основания левой боковой поверхности шеи (длина раны 1,2 см.), <данные изъяты> Не проникающая колотая рана основания левой боковой поверхности шеи, <данные изъяты>, при жизни вызвала бы кратковременное расстройство здоровья и поэтому признаку квалифицируется как легкий вред здоровью. Колото-резанная рана передней стенки живота справа <данные изъяты>, проникающая в брюшную полость <данные изъяты>, является опасным для жизни повреждением и по этому признаку квалифицируется как тяжкий вред здоровью. Не проникающая колотая рана основания левой боковой поверхности шеи и проникающая колото-резанная рана передней стенки живота справа <данные изъяты> были причинены в один короткий промежуток времени между собой.

Этим же заключением эксперта были установлен механизм образования телесных повреждений у ФИО2

Так проникающая колото-резаная рана передней стенки живота справа характерна для механизма удара травмирующим предметом обладающим характеристиками колюще-режущего орудия, типа ножа, имеющего острие, одну режущую кромку и обушок. Ширина максимально погруженной части клинка составляла не более 2,2 см. Длина клинка была около 18 см. Высокая вероятность того, что непроникающая колотая рана основания левой боковой поверхности шеи была причинена тем же орудием, что и проникающая рана живота. Следов, которые могли бы указывать на возможную борьбу и самооборону, не установлено.

При этом из показаний эксперта ФИО11, данных им в судебном заседании, следует, что длина раневого канала может быть больше длины клинка, это возможно, когда за рукояткой ножа происходит поступательное движение, прогибается передняя стенка живота вглубь. В заключении он указал длину раневого канала 18 см., а не длину клинка ножа. Раневой канал им исследовался от поверхности кожной раны без учета вдавления рукоятки ножа вглубь живота. По этой причине, истинный размер клинка может быть меньше установленного раневого канала.

Содержание перечисленных и других доказательств, в том числе и показания Аракчеева А.Е. в качестве подозреваемого, свидетелей ФИО4, ФИО14., ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, данные в ходе предварительного следствия и приведенные судом, их анализ подробно изложен в описательно-мотивировочной части приговора, суд дал им надлежащую оценку и обоснованно признал допустимыми, достоверными и достаточными. Исследованные доказательства сомнений не вызывают, поскольку получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона и согласуются между собой. Противоречивых доказательств, которые могли бы существенно повлиять на выводы суда и которым суд не дал бы оценки в приговоре, в деле не имеется. При этом суд первой инстанции указал мотивы, по которым принимает одни доказательства и отвергает другие.

Сведений, позволяющих прийти к выводу о заинтересованности свидетелей при даче показаний в отношении Аракчеева А.Е., о наличии оснований для оговора, равно как и существенных противоречий в показаниях, ставящих их под сомнение, которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности, не установлено.

Вопреки доводам апелляционных жалоб каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона при проведении допроса в качестве подозреваемого Аракчеева А.Е., допросов свидетелей ФИО4, ФИО14., ФИО6, ФИО10, ФИО8, ФИО25, а также иных допрошенных свидетелей суд апелляционной инстанции не усматривает. То обстоятельство, что протоколы допросов в ходе судебного разбирательства предоставлялись не всем свидетелям для обозрения, не свидетельствует об их недопустимости.

Из содержания оспариваемых протоколов допросов следует, что они составлены надлежащим должностным лицом, соответствуют требованиям ст.ст. 166, 190 УПК РФ. Показания допрашиваемых лиц приведены от первого лица и фактически дословно. Исправлений, которые бы нуждались в удостоверении, вопреки доводам жалоб протоколы следственных действий не содержат. В начале следственного действия каждому допрашиваемому лицу разъяснялись процессуальные права, они предупреждались о возможности использования их показаний в качестве доказательств по делу. По окончании допроса подозреваемый Аракчеев А.Е. в присутствии защитника, а также допрошенные свидетели были ознакомлены с содержанием протоколов допросов, чем подтвердили данный факт своими подписями. Каких-либо замечаний перед началом, в ходе либо по окончании допроса от участвующих при проведении данных следственных действий лиц, а также от защитника, участвующего в допросе Аракчеева А.Е., не поступило.

Вопреки доводам апелляционных жалоб достоверных сведений о том, что Аракчеев А.Е. и свидетели находились в состоянии алкогольного опьянения в ходе производства допросов суду первой, а также апелляционной инстанций, не представлено.

Доводы осужденного и свидетелей о нахождении их в состоянии алкогольного опьянения при допросе в ходе предварительного следствия, о незаконном задержании свидетелей проверены судом первой инстанции и были отвергнуты как необоснованные.

Кроме того, данные обстоятельства опровергаются показаниями допрошенных в судебном заседании следователей ФИО26, ФИО19, ФИО27, принимавших участие в производстве по данному делу, в том числе осуществлявших допросы подозреваемого Аракчеева А.Е. и свидетелей. Показания Аракчеева А.Е. и свидетелей, данные ими на стадии предварительного расследования, обоснованно признаны относимыми и допустимыми доказательствами.

Кроме того, как следует из содержания протоколов допросов Аракчеева А.Е. и свидетелей, каких-либо жалоб на состояние здоровья данные лица не высказывали, были допрошены на следующий день, то есть по истечении значительного количества времени после произошедших событий.

Несмотря на утверждения осужденного Аракчеева А.Е. в судебном заседании о том, что показания в качестве подозреваемого в ходе предварительного расследования он давал под принуждением, суд пришел к обоснованному выводу об их допустимости. Показания в качестве подозреваемого Аракчеев А.Е. давал в присутствии защитника, ему были разъяснены соответствующие процессуальные права и последствия при отказе от этих показаний. Замечаний по процедуре проведения допросов ни самим Аракчеевым А.Е., ни защитником не высказывалось, о чем свидетельствует их отсутствие в протоколах, протоколы соответствуют требованиям уголовно-процессуального закона и обоснованно признаны судом допустимыми доказательствами.

Кроме того, доводы стороны защиты о применении к Аракчееву А.Е., свидетелям недозволенных методов ведения следствия были предметом проверки органов предварительного расследования и суда, в результате которой данные обстоятельства не нашли своего подтверждения. Из материалов уголовного дела видно, что по результатам проверки руководителем следственного отдела <данные изъяты> ФИО28 12 августа 2020 года вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников ОМВД РФ <данные изъяты> ФИО17 и ФИО18 по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ и ст. 302 УК РФ за отсутствием в их действиях составов указанных преступлений.

Оснований сомневаться в объективности проведенной доследственной проверки у суда первой инстанции не имелось. Не усматривает таковых и суд апелляционной инстанции. Стороной защиты решение руководителя следственного отдела <данные изъяты> ФИО28 от 12 августа 2020 года не обжаловалось.

Служебная проверка вопреки доводам апелляционных жалоб проведена в полном соответствии со ст. 52 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», а также соответствующим Приказом МВД России от 26 марта 2013 года № 161.

Доводы апелляционной жалобы адвоката Малеева И.Н. о невозможности использования свидетелями формулировок приведенных в их протоколах допросов, являются надуманными и имеют характер предположений.

Доводы апелляционных жалоб о несоответствии размеров раневого канала на трупе ФИО2 размерам клинка ножа опровергнуты в судебном заседании показаниями эксперта ФИО11, который пояснил, что длина раневого канала может быть больше длины клинка ножа, поскольку был элемент вдавления ножа в тело – поступательное движение в живот вместе с зажатым в кулаке клинком. Длина раны может быть больше, чем ширина клинка, поскольку присутствует элемент разрезания, то есть дополнительные движения, в результате которых происходит дополнительное разрезание кожи ножом, в том числе и при его вытаскивании из раны, при котором меняется траектория движения.

Механизм причиненных потерпевшему телесных повреждений ножом, описанный в выводах судебно-медицинским экспертом ФИО11 согласуется с обстоятельствами, описанными свидетелем ФИО4 в ходе предварительного следствия, который описывал обстоятельства и события в том объеме, в котором он имел возможность их наблюдать.

Оснований сомневаться в достоверности выводов судебно-медицинской, биологической (генетической) и иных экспертиз, проведенных по делу, не имеется, поскольку они научно обоснованны, в них изложены все необходимые данные и обстоятельства, исследованы необходимые документы и материалы дела, даны ответы на все поставленные вопросы, которые являются типичными для производства подобного рода экспертиз. В сделанных выводах не содержится противоречий, требующих устранения путем проведения повторной или дополнительной судебных экспертиз. При их производстве нарушений уголовно-процессуального закона, а также иных правил производства экспертиз по уголовным делам, не допущено.

Из материалов уголовного дела видно, что с постановлением о назначении судебных экспертиз Аракчеев А.Е. и его защитник были ознакомлены после либо в момент их проведения. Вместе с тем данное обстоятельство не ставит под сомнение полученные доказательства – заключения экспертов, поскольку не лишало обвиняемого и его защитника возможности воспользоваться процессуальными правами, предусмотренными ч. 1 ст. 198 УПК РФ, путем заявления соответствующих ходатайств. Однако, как следует из содержания протоколов ознакомления с постановлениями о назначении судебных экспертиз, ни Аракчеевым А.Е., ни его защитником соответствующих ходатайств заявлено не было.

Суд апелляционной инстанции относится критически к заключению специалиста <данные изъяты> ФИО20, поскольку оно проведено вне экспертного учреждения лицом, не являющимся экспертом, не предупреждавшимся об ответственности. При таких обстоятельствах указанное заключение специалиста является личным мнением конкретного лица, направленным на переоценку заключения эксперта ФИО11

Кроме того, согласно п. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 года № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» следует иметь в виду, что специалист не проводит исследование вещественных доказательств и не формулирует выводы, а лишь высказывает суждение по вопросам, поставленным перед ним сторонами.

Как следует, из заключения эксперта от 02 августа 2019 года по проведенной генетической (ДНК) экспертизе на ноже, изъятом в ходе предварительного следствия, были обнаружены следы крови человека. Генотипические признаки в препаратах ДНК, полученных из следов крови на ноже, совпадают с генотипом, установленным в образце крови потерпевшего ФИО2

Согласно заключению эксперта от 02 августа 2019 года возможность причинения колото-резанной раны, имеющейся на препарате кожи, изъятом от трупа ФИО2, ножом, представленным на экспертизу, допускается.

При таких обстоятельствах судом первой инстанции достоверно установлено, что телесные повреждения ФИО2 были причинены изъятым в ходе предварительного следствия ножом.

Суд апелляционной инстанции не усматривает каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона в ходе производства выемки ножа у свидетеля ФИО9, которые бы ставили под сомнение допустимость данного доказательства, а также производных от него доказательств. Довод апелляционной жалобы адвоката Малеева И.Н., касающейся ненадлежащей упаковки вещественного доказательства (ножа), что не исключало к нему постороннего доступа, является надуманным и не соответствующим материалам уголовного дела.

В соответствии со ст. 38 УПК РФ следователь является самостоятельным должностным лицом, осуществляющим предварительное следствие по делу, и самостоятельно принимает решение о производстве следственных и иных процессуальных действий.

Доводы жалоб о неполноте предварительного следствия, о необходимости проведения иных следственных действий, о которых указывается в апелляционных жалобах, не является нарушением уголовно-процессуального закона, поскольку объем проведения следственных действий является прерогативой органов предварительного расследования, достаточность которого проверяется судом при вынесении процессуального решения по результатам рассмотрения уголовного дела по существу.

Протоколы осмотров трупа и места происшествия, изъятие в связи с проведением данных следственных действий вещественных доказательств, соответствуют положениям ч. 2 ст. 176, ч.ч. 1, 4 ст. 178 УПК РФ. Доводы апелляционных жалоб о недопустимости указанных доказательств, являются необоснованными.

Кроме того, суд апелляционной инстанции также не может согласиться с доводами жалоб о нарушении требований уголовно-процессуального закона при проведении осмотров мест происшествий – дома, где было совершено убийство ФИО2, а также квартиры, где после совершения преступления находился Аракчеев А.Е., в которой были обнаружены и изъяты предметы, относящиеся к преступлению.

Перечисление видов осмотров в ч. 1 ст. 176 УПК РФ прямо указывает на то, что осмотр места происшествия и осмотр жилища являются разными процессуальными действиями. Уголовно-процессуальный закон не предусматривает получения судебного решение на осмотр места происшествия, а также согласия проживающих в доме лиц, если местом происшествия является жилище.

То обстоятельство, что в протоколах осмотра места происшествия и трупа не указаны имена и отчества лиц, принимавших участие в проведении данных следственных действий, а также сведения о применявшихся технических средствах, не является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, в связи с чем не влечет за собой признание доказательств недопустимыми и не лишает их юридической силы.

Испрошенное разрешение у свидетеля ФИО8 на осмотр места происшествия - квартиры, находящейся по адресу: <адрес изъят>, не влияет на законность проведения данного следственного действия.

Проведение следственных действий, в том числе осмотра места происшествия в ночное время вопреки доводам апелляционных жалоб не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку положения ч. 3 ст. 164 УПК РФ не содержат запрета на проведение следственных действий в ночное время в случаях, не терпящих отлагательств.

Из содержания протокола осмотра места происшествия от 21 апреля 2019 года следует, что при производстве осмотра были изъяты предметы, которые были упакованы и опечатаны следователем, что следует из фототаблицы, приложенной к протоколу осмотра. В упакованном виде изъятые предметы были направлены в следственный отдел. Довод апелляционной жалобы адвоката Малеева И.Н. о том, что данные предметы были упакованы таким образом, что не исключало к ним постороннего доступ, является надуманным и не соответствующим материалам уголовного дела.

Как следует из Определения Конституционного Суда РФ от 23 июля 2020 года № 1856-О, по смыслу ряда положений УПК РФ (статьи 157, 164, 165, 182 и 183), требование о незамедлительном обеспечении права на помощь адвоката (защитника) не может быть распространено на случаи проведения следственных действий, не связанных с дачей лицом показаний и носящих безотлагательный характер, подготавливаемых и проводимых без предварительного уведомления лица об их проведении ввиду угрозы уничтожения (утраты) доказательств. К числу таких следственных действий относится и получение образцов для сравнительного исследования, которое не исключает участия явившегося защитника, однако и не приостанавливается для обеспечения его явки.

Из протокола о получении образцов для сравнительного исследования от 29 апреля 2019 года видно, что при проведении данного следственного действия защитник не принимал участия. Каких-либо ходатайств об участии защитника Аракчеев А.Е. не заявлял, правильность проведения следственного действия, составления протокола подтвердил своей подписью, замечаний не приносил.

Поскольку уголовно-процессуальный закон не предусматривает обязательного участия защитника при производстве данного следственного действия, довод апелляционной жалобы о недопустимости протокола о получении образцов для сравнительного исследования, а также иных производных от него доказательств, суд апелляционной инстанции находит несостоятельным.

При создании следственной группы ее состав был объявлен Аракчееву А.Е. в соответствии ч. 2 ст. 163 УПК РФ, которая не предусматривает при этом обязательного участия защитника.

Оценив доказательства в их совокупности, принимая во внимание обстоятельства, характер и последствия преступления, суд правильно пришел к выводу, что они являются достаточными для принятия решения по делу, поскольку позволили всесторонне, полно и объективно установить обстоятельства преступления, виновность осужденного в его совершении.

Вопреки доводам апелляционных жалоб в ходе производства предварительного следствия по уголовному делу и при его рассмотрении судом первой инстанции существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену постановленного приговора, допущено не было. В частности, не было допущено нарушений права Аракчеева А.Е. на защиту, в том числе при его задержании в порядке, предусмотренном ст.ст. 91, 92 УПК РФ.

Так, из протокола задержания следует, что Аракчееву А.Е. были разъяснены права, предусмотренные ст. 46 УПК РФ, в том числе право пользоваться помощью защитника. Ходатайств о предоставлении защитника в момент составления протокола задержания Аракчеев А.Е. не заявлял, в связи с чем следователь правомерно оформил его без участия защитника, что не противоречит положениям п. 3 ч. 3 ст. 49 УПК РФ.

Все ходатайства, заявленные стороной защиты, в том числе и те, в удовлетворении которых судом было отказано, на что указывается в апелляционных жалобах, были рассмотрены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, с учетом положений ст.ст. 73, 252 УПК РФ, а принятые по ним решения являются обоснованными и мотивированными. Сам по себе отказ суда в удовлетворении ходатайств стороны защиты при соблюдении процедуры их рассмотрения не свидетельствует об ущемлении прав Аракчеева А.Е. и о наличии у суда обвинительного уклона.

Несогласие стороны защиты с оценкой, данной судом, исследованным доказательствам, не свидетельствует о нарушении судом принципа состязательности сторон, о необъективности суда и основанием к отмене приговора не является.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции считает, что доводы апелляционной жалобы адвоката Малеева И.Н. об исключении из доказательств детализации телефонных соединений, полученной в ходе предварительного следствия (т. 1 л.д. 203-207), являются обоснованными и подлежащими удовлетворению, поскольку указанная детализация получена вопреки требованиям, установленным ст.ст. 186.1, 165 УПК РФ. Материалы уголовного дела не содержат соответствующего ходатайства следователя, возбужденного перед судом с согласия руководителя следственного органа, а также самого судебного решения, которым данное ходатайство было удовлетворено. При таких обстоятельствах детализация телефонных соединений, а также протокол ее осмотра, являются недопустимыми доказательствами, в связи с чем ссылка на них, как на доказательство подлежит исключению из приговора.

Кроме того, в обоснование своих выводов о виновности Аракчеева А.Е. в совершении преступления суд сослался, в том числе, на показания, допрошенного в качестве свидетеля сотрудника полиции ФИО18 в части, относящейся к обстоятельствам совершения преступления, ставших ему известными из беседы со свидетелем ФИО5 Однако согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ (Определение от 6 февраля 2004 года № 44-О) допрос дознавателя и следователя о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым, противоречит уголовно-процессуальному закону. В равной степени это относится к указанным сотрудникам полиции, которые осведомлены об обстоятельствах преступления из бесед с осужденным или свидетелем.

При таких обстоятельствах ссылка суда на показания свидетеля ФИО18 в части изложения сведений по обстоятельствам преступления, полученным им при беседе со свидетелем, как на доказательство по делу подлежит исключению из приговора.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции считает, что исключение детализации телефонных соединений, протокола ее осмотра, показаний свидетеля ФИО18 в части изложения сведений по обстоятельствам преступления из числа доказательств не влияет на выводы суда первой инстанции о виновности осужденного Аракчеева А.Е. в совершении инкриминируемого ему деяния, поскольку по делу имеется совокупность иных исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре доказательств, полученных в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, проверив доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты, оценив собранные доказательства в их совокупности, проверив версии стороны защиты и обоснованно отвергнув их, суд пришел к обоснованному выводу о достаточности доказательств для разрешения дела, признав осужденного виновным в совершении преступления и дав содеянному им правильную юридическую оценку, а именно по ч. 1 ст. 105 УК РФ, как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.

Оснований для иной квалификации содеянного Аракчеевым А.Е. суд апелляционной инстанции не усматривает.

Вывод суда о том, что Аракчеев А.Е. действовал с прямым умыслом на убийство ФИО2 сделан на основе установленных судом фактических обстоятельств, характера и локализации причиненных телесных повреждений, орудия преступления – ножа, нанесения удара в жизненно-важные области тела человека в шею и живот справа, с повреждением внутренних органов.

Доводы стороны защиты о невиновности Аракчеева А.Е. и возможной причастности к преступлению иного лица, в частности ФИО7 противоречат совокупности добытых по делу доказательств.

Факт нахождения Аракчеева А.Е. в момент совершения преступления в состоянии алкогольного опьянения подтверждается, в том числе его показаниями, данными им ходе предварительного следствия, оглашенными в судебном заседании, которым суд с учетом данных о личности осужденного дал надлежащую оценку в совещательной комнате при вынесении итогового процессуального решения.

Вопреки доводам апелляционной жалобы адвоката Малеева И.Н. приговор суда соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ, содержит четкое и подробное описание преступного деяния, признанного судом доказанным, содержит ссылки на исследованные в судебном заседании доказательства и мотивы принятого решения.

Судебное разбирательство проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, с соблюдением принципа состязательности сторон. Председательствующий предоставил обвинению и защите равные возможности по предоставлению и исследованию доказательств. Необоснованных отказов осужденному и его защитнику в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, не усматривается. Как видно из протокола судебного заседания, осужденный своими правами пользовался в полном объеме – задавал вопросы участникам уголовного судопроизводства, заявлял ходатайства.

Протокол судебного заседания изготовлен в соответствии со ст. 259 УПК РФ. То обстоятельство, что в протоколе судебного заседания не указано время окончания судебного заседания, не является существенным нарушением закона, которое ставит под сомнение принятое судом решение.

Решая вопрос о наказании, суд первой инстанции в соответствии с положениями ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, относящегося к категории особо тяжких, личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающее наказание, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи и пришел к обоснованному выводу о назначении Аракчееву А.Е. наказания в виде реального лишения свободы.

Обстоятельства, смягчающие наказание, учтены в приговоре с достаточной полнотой. Каких-либо иных обстоятельств, прямо предусмотренных уголовным законом в качестве смягчающих, сведения о которых имеются в материалах дела, но не учтенных судом, судом апелляционной инстанции не установлено.

Судом первой инстанции обоснованно учтено в качестве обстоятельства, отягчающего наказания, в силу ч. 1.1 ст. 63 УК РФ – совершение преступления в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя. Свои выводы суд мотивировал надлежащим образом, с чем соглашается и суд апелляционной инстанции.

Вопросы применения в отношении Аракчеева А.Е. положений ст.ст. 64, 73 УК РФ были обсуждены судом первой инстанции, выводы об отсутствии оснований для применения указанных норм уголовного закона являются верными и сомнений у суда апелляционной инстанции не вызывают.

Наказание, назначенное осужденному, по своему виду и размеру является справедливым, отвечает целям восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.

Учитывая наличие в действиях осужденного Аракчеева А.Е. обстоятельства, отягчающего наказание, суд первой инстанции обоснованно не нашел оснований для изменения категории совершенного преступления на менее тяжкое в соответствии с положениями ч. 6 ст. 15 УК РФ, а также оснований для применения положений, предусмотренных ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Вид исправительного учреждения, в котором подлежит отбывать наказание осужденному, определен судом правильно в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ – исправительная колония строгого режима.

Выводы суда о назначении Аракчееву А.Е. дополнительного наказания в виде ограничения свободы являются обоснованными, с которыми соглашается и суд апелляционной инстанции.

Нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального законов, влекущих отмену приговора, не установлено.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15, 389.17, 389.20, 389.28, ч. 2 ст. 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

определил:

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 15 ░░░░░░░ 2020 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ (░. 1 ░.░. 203-207), ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░18 ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░5 ░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░.

░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░ – ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ 47.1 ░░░ ░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ 47.1 ░░░ ░░, ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 6 ░░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░, ░ ░░░ ░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░, – ░ ░░░ ░░ ░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░, ░░░░░░░░░ ░ ░. 1 ░░. 401.2 ░░░ ░░, ░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░

░░░░░: