Решение по делу № 8Г-1883/2019 [88-1449/2019] от 08.11.2019

№ 88-1449/2019

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

        г. Челябинск     18 декабря 2019 года

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И.,

судей Галимовой Р.М., Грудновой А.В.

с участием прокурора Трошкиной А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело по иску 2-828/2019 по иску Валовой Олеси Юрьевны к Бюджетному учреждению Ханты - Мансийского автономного округа - Югры «Окружная клиническая больница» о компенсации морального вреда,

по кассационной жалобе Бюджетного учреждения Ханты - Мансийского автономного округа - Югры «Окружная клиническая больница» на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты - Мансийского автономного округа - Югры от 18 июля 2019 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Галимовой Р.М., заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трошкиной А.В., полагавшей судебные постановления подлежащими оставлению без изменения, судебная коллегия

установила:

Валова О.Ю. обратилась в суд с иском к Бюджетному учреждению Ханты - Мансийского автономного округа - Югры «Окружная клиническая больница» (далее – БУ ХМАО-Югры «Окружная клиническая больница») о компенсации морального вреда в размере 3 300 000 рублей, возмещении расходов по уплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

В обоснование заявленных требований Валова О.Ю. ссылалась на то, что 07 октября 2015 года она родила сына <данные изъяты>, при выписке 10 октября 2015 года из БУ ХМАО-Югры «Окружная клиническая больница» состояние матери и ребенка медицинскими работниками признано удовлетворительным. В период новорожденности патронаж <данные изъяты>С. осуществлялся на дому врачом-педиатром БУ ХМАО-Югры «Окружная клиническая больница», а также проводились осмотры в указанном медицинском учреждении. 13 ноября 2015 года утром у ребенка появились <данные изъяты>, в тот же день около 21 часа вызвана бригада скорой медицинской помощи, которая транспортировала ребенка в приемное отделение БУ ХМАО-Югры «Окружная клиническая больница». В приемном отделении состояние ребенка резко ухудшилось и наступила клиническая смерть. После осуществления в течение 15 минут сердечно-легочной реанимации, в связи с угнетением сознания и тяжелым состоянием, ребенок переведен в отделение анестезиологии и реанимации, где ему проводилось соответствующее обследование и лечение, установлен клинический диагноз: «<данные изъяты>», была проведена хирургическая операция, однако состояние ребенка ухудшилось, 16 декабря 2015 года наступила его смерть. По данным медицинской карты стационарного больного и результатов патологоанатомического исследования от 17 декабря 2015 года № 287-9-15, причиной смерти <данные изъяты> явилась <данные изъяты>

Усомнившись в правильности и достаточности оказания медицинской помощи с момента рождения <данные изъяты>., она обратилась в органы, осуществляющие контроль и надзор в сфере здравоохранения, а также в правоохранительные органы. При этом результаты проведенных проверок и расследования возбужденного уголовного дела подтвердили, что при оказании медицинской помощи <данные изъяты> медицинскими работниками БУ ХМАО-Югры «Окружная клиническая больница» допущены существенные недостатки, которые в итоге привели к его смерти.

В результате виновного поведения сотрудников БУ ХМАО-Югры «Окружная клиническая больница», повлекших смерть малолетнего сына, ей причинены моральные страдания, связанные с глубокой скорбью по поводу утраты долгожданного первенца, родного человека, на поддержку которого в будущем она могла рассчитывать. Длительное время она находилась в состоянии эмоциональной подавленности из-за скоропостижной смерти сына, что привело к распаду семьи, появлению у ней заболеваний. Более всего ей приносит нравственные страдания и переживания осознание того, что у ребенка был шанс выжить, но он не был использован по причине некомпетентности и халатности врачей. Валова О.Ю. оценивает причиненный ей моральный вред в размере 3 300 000 рублей.

Решением Ханты Мансийского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 04 марта 2019 года в удовлетворении исковых требований Валовой О.Ю. отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты Мансийского автономного округа - Югры суда от 18 июля 2019 года решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение о частичном удовлетворении исковых требований Валовой О.Ю. С Бюджетного учреждения Ханты - Мансийского автономного округа - Югры «Окружная клиническая больница» в пользу Валовой О.Ю. взыскана компенсация морального вреда в размере 500 000 рублей, расходы по уплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

В кассационной жалобе Бюджетное учреждение Ханты - Мансийского автономного округа - Югры «Окружная клиническая больница» просит об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты Мансийского автономного округа - Югры суда от 18 июля 2019 года как незаконного.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке. Информация о рассмотрении дела заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В судебное заседание суда кассационной инстанции не явились Валова О.Ю., представитель БУ ХМАО-Югры «Окружная клиническая больница», третье лицо Костик Л.В., представитель третьего лица ОАО «ГСК «Югория», сведения о причинах неявки не представили. Судебная коллегия, руководствуясь статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия находит жалобу не подлежащей удовлетворению.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия приходит к выводу о том, что при рассмотрении настоящего дела такого характера нарушения норм материального права или норм процессуального права, несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом апелляционной инстанций, допущено не было.

Судом установлено и следует из материалов дела, что 07 октября 2015 года Валова О.Ю. родила сына <данные изъяты>., осуществлялся патронаж <данные изъяты> на дому, проводились осмотры в лечебном учреждении. 13 ноября 2015 года утром у <данные изъяты> истцом отмечены вялость, вздутие и боли в животе, беспокойство, снижение температуры тела. Около 21ч. отмечалась выраженная сонливость и вялость, родители вызвали бригаду скорой медицинской помощи, которая транспортировала ребенка в приемное отделение БУ «Окружная клиническая больница». В приемном отделении состояние ребенка резко ухудшилось и наступила клиническая смерть. После осуществления в течение 15 минут сердечно-легочной реанимации, в связи с угнетением сознания и тяжелым состоянием, ребенок был переведен в отделение анестезиологии и реанимации, где ему проводилось соответствующее обследование и лечение. На основании данных осмотра хирурга и инструментального обследования был установлен клинический диагноз: «Врожденная <данные изъяты>». Для купирования данного состояния было выполнено экстренное оперативное лечение: <данные изъяты>». В послеоперационном периоде состояние ребенка ухудшилось, с нарастанием явлений <данные изъяты>, что явилось показанием для выполнения повторной операции, при которой был выявлен <данные изъяты>, что обусловило удаление <данные изъяты>. Для дальнейшего лечения ребенок был переведен в отделение анестезиологии и реанимации БУ ХМАО-Югры «Нижневартовская окружная клиническая больница», где 16 декабря 2015 года наступила его смерть.

Согласно протоколу патологоанатомического вскрытия № 287 от 30 декабря 2015 года, в качестве причины смерти <данные изъяты> указан <данные изъяты>

Службой по контролю и надзору в сфере здравоохранения ХМАО- Югры при проведении контрольного мероприятия в отношении БУ ХМАО- Югры «Окружная клиническая больница» выявлены нарушения лицензионных требований, установленных пп. «а» и пп. «б» п. 5 Положения о лицензировании медицинской деятельности, нарушения требований Порядка оказания педиатрической помощи, утверждённого приказом Минздрава России от 16 апреля 2012 года № 366н: в нарушение пунктов 5,6 Правил организации деятельности кабинета врача- педиатра участкового, регламентированных приложением № 1 Порядка оказания педиатрической помощи в записях врача-педиатра участкового <данные изъяты> от 11 ноября 2015 года при проведении профилактического осмотра ребенка в возрасте 1 мес. 4 дня в целях раннего своевременного выявления патологических состояний, заболеваний и факторов риска их развития отсутствует указание на направление грудного ребенка на консультацию врача-детского хирурга и врача - офтальмолога, на нейросонографию, на УЗИ сердца и органов брюшной полости, что создавало угрозу причинения вреда здоровью грудного ребёнка.

На основании постановлений следователя в рамках проводимой следственными органами проверки Казенным учреждением ХМАО-Югры "Бюро судебно-медицинской экспертизы" проведены две экспертизы по факту смерти <данные изъяты>

При проведении судебно-медицинских экспертиз, результаты которых изложены в заключениях от 28 июня 2016 года N 141/2016 и от 03 декабря 2018 года N 67 СМЭ-2018 экспертной комиссией выявлены дефекты оказания БУ ХМАО-Югры «Нижневартовская окружная клиническая больница» медицинской помощи малолетнему <данные изъяты>.: на догоспитальном этапе при вызове бригады скорой медицинской помощи недостаточно полный сбор анамнеза; недостаточно полный объективный осмотр и обследование; неправильная формулировка диагноза без учета тяжести состояния ребенка. Однако указанные недостатки не повлияли на исход, так как ребенок в течение получаса был транспортирован в лечебно-профилактическое учреждение; в истории развития ребенка № 8958/2015 из БУ ХМАО-Югры «Окружная клиническая больница» на имя <данные изъяты> (амбулаторный этап оказания медицинской помощи) отсутствуют записи о проведении УЗИ сердца и органов брюшной полости, а также консультаций детского хирурга и офтальмолога, что является нарушением приложения №1, действовавшего на тот момент приказа Минздрава РФ от 21 декабря 2012 года №1346н «О порядке прохождения несовершеннолетними медицинских осмотров, в том числе при поступлении в образовательные учреждения и в период обучения в них».

Судебно-медицинская экспертная комиссия пришла к выводу, что недостатки оказания медицинской помощи на догоспитальном этапе состоят в косвенной причинно-следственной связи с наступлением смерти <данные изъяты>., так как неблагоприятный исход обусловлен быстрым развитием тяжелых осложнений <данные изъяты>, являющейся следствием наличия <данные изъяты> последующие недостатки оказания медицинской помощи не состоят в прямой причинно-следственной связи с наступившим неблагоприятным исходом.

Рассматривая спор по существу, суд первой инстанции руководствовался положениями статей 151, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации и исходил из того, что прямой причинно-следственной связи между допущенными медицинскими работниками БУ ХМАО-Югры «Окружная клиническая больница» нарушениями при оказании медицинской помощи <данные изъяты> со смертью <данные изъяты>., наступившей 17 декабря 2015 года, не установлено, смерть ребенка наступила от имевшейся у него тяжелой патологии, в связи с чем пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований Валовой О.Ю. о взыскании компенсации морального вреда.

Отменяя решение суда первой инстанции и частично удовлетворяя исковые требования Валовой О.Ю. о взыскании с ответчика компенсации морального вреда в сумме 500 000 рублей, суд апелляционной инстанции указал, что судом не применены к спорным отношениям подлежащие применению положения статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, пункт 1 статьи 1 Семейного Кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с положениями Конституции Российской Федерации, положениями статей 150,151 Гражданского кодекса Российской Федерации и не учтено, что материалами дела установлен факт оказания <данные изъяты> медицинской помощи ненадлежащего качества, в связи с чем имелись правовые основания для взыскания в пользу Валовой О.Ю., перенесшей страдания из-за некачественного оказания услуг ее малолетнему сыну, компенсации морального вреда.

Изучение материалов дела показывает, что выводы суда апелляционной инстанции основаны на приведенном выше правовом регулировании спорных правоотношений, установленных судом обстоятельствах, и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

Доводы кассационной жалобы заявителя о том, что судом апелляционной инстанции не установлены и не проверены обстоятельства причинения морального вреда, не учтено, что ответчиком вред здоровью потерпевшему не причинялся, а установленное нарушение порядка оказания медицинской помощи не имеет причинной связи с наступившими последствиями, до получения выводов проверки надзорного органа Валовой О.Ю. не было известно о допущенных нарушениях со стороны медицинских работников, поэтому она не могла испытывать нравственные страдания в связи с некачественным оказанием услуг ее сыну; судом не учтено, что при рассмотрении спора действует принцип презумпции вины причинителя вреда и сделаны ссылки на то, что доводы Валовой О.Ю. об обстоятельствах причинения ей морального вреда не опровергнуты больницей, в то время как больницей представлены доказательства невиновности в смерти ребенка Валовой О.Ю.; выводы суда о том, что своевременное обследование ребенка могло способствовать более раннему выявлению врожденной патологии и ее коррекции, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, подтвержденным заключением экспертов в части характеристики диагноза <данные изъяты>», в части указания на отсутствие в течение длительного времени жалоб со стороны родителей ребенка, что не позволило врачам заподозрить патологию, аналогичными выводами заключения Центра независимой экспертизы качества медицинской помощи от 27 апреля 2017 года, показаниями свидетелей, допрошенных в рамках уголовного дела, эти доказательства были исследованы судом первой инстанции и не исследовались и не учитывались судебной коллегией при рассмотрении дела, что привело к вынесению неправильного решения; суд апелляционной инстанции ограничился лишь констатированием факта выявленного нарушения и презюмированием наличия морального вреда, не могут быть признаны основанием для отмены в кассационном порядке обжалуемого судебного постановления, принятого по данному делу, поскольку основаны на неправильном толковании норм материального права. Вопреки доводам кассационной жалобы, все указанные обстоятельства проверялись судом апелляционной инстанции, судом были исследованы и оценены все доказательства в совокупности, в соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, оценка доказательств приведена в судебном постановлении, при этом судом апелляционной инстанции доказательства не переоценивались, а применены нормы материального права, подлежащие применению к спорным отношениям и не применные судом первой инстанции.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Из содержания искового заявления Валовой О.Ю. усматривается, что основанием ее обращения в суд с требованием о компенсации причиненного ей морального вреда явилось некачественное оказание медицинской помощи ее малолетнему сыну <данные изъяты>., приведшее, по мнению истца, к смерти ребенка, упущенная из-за недостатков оказания медицинской помощи возможность спасения его жизни, причинила ей страдания.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина").

Кассационный суд общей юрисдикции в силу своей компетенции при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судебными инстанциями фактических обстоятельств, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судом первой и апелляционной инстанций.

При рассмотрении данного спора судом апелляционной инстанции нормы материального права применены верно, а при исследовании и оценке доказательств, собранных по делу, нарушений норм процессуального права не допущено.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты - Мансийского автономного округа - Югры от 18 июля 2019 года оставить без изменения, кассационную жалобу Бюджетного учреждения Ханты - Мансийского автономного округа - Югры «Окружная клиническая больница» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи