Решение по делу № 33-4394/2023 от 17.05.2023

г. Сыктывкар Дело № 2-2178/2023 (33-4394/2023)

УИД: 11RS0001-01-2022-019008-73

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ

ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ КОМИ

в составе председательствующего Сироткиной Е.М.,

судей Агранович Ю.Н., Константиновой Н.В.,

при секретаре Кузнецовой А.Г.,

с участием прокурора Елфимовой О.С.,

рассмотрев в судебном заседании 29 мая 2023 года дело по апелляционной жалобе Железова Александра Сергеевича на решение Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 03 марта 2023 года, которым

исковые требования Железова ФИО14 к ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Республике Коми» Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации о восстановлении в должности, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда оставлены без удовлетворения.

Заслушав доклад судьи Агранович Ю.Н., объяснения истца Железова А.С., представителя ответчика Долговой Т.В., заключение прокурора Елфимовой О.С., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Железов А.С. (с учетом уточнений) обратился в суд с иском к ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по <Адрес обезличен>» Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации о восстановлении в должности начальника отдела информационно -программного обеспечения с <Дата обезличена>, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

Истец в судебном заседании на удовлетворении требований настаивал.

Представители ответчика с иском не согласились по доводам, изложенным в отзыве.

Судом постановлено приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе истец просит отменить решение суда как незаконное и необоснованное.

В суде апелляционной инстанции истец поддержал доводы жалобы.

Представитель ответчика с доводами жалобы не согласился, просил оставить решение суда без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела, <Дата обезличена> Железов А.С. был принят на работу на должность электроником отдела материально-технического снабжения ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по <Адрес обезличен>» Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации, между сторонами был заключен трудовой договор <Номер обезличен> от <Дата обезличена>; с <Дата обезличена> истец переведен на должность начальника отдела материально-технического снабжения; с <Дата обезличена> истец переведен в отдел информационно-программного обеспечения.

Приказом директора ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по <Адрес обезличен>» Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации от <Дата обезличена> <Номер обезличен>л Железов А.С. с <Дата обезличена> был уволен с должности начальника отдела материально-технического снабжения на основании п. 3 ч.1 ст. 77 Трудового Кодекса РФ (по инициативе работника). Основанием для вынесения приказа явилось заявление работника от <Дата обезличена>.

С приказом Железов А.С. ознакомлен <Дата обезличена>, о чем свидетельствует собственноручная подпись истца.

Обращаясь в суд с исковым заявлением, Железов А.С. указал, что заявление об увольнении по собственному желанию было им написано собственноручно, полагал возможным продолжить работу только удаленно, в случае отказа от перевода на дистанционную работу имел намерение уволиться. Однако в дальнейшем узнал, что иной сотрудник был фактически переведен на дистанционную работу, в связи, с чем считает, что его увольнение связано с дискриминацией.

Разрешая спор по существу, руководствуясь положениями п. 3 ч. 1 ст. 77, ст. 80 Трудового кодекса РФ, разъяснениями, содержащимися в п. 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ от <Дата обезличена> <Номер обезличен> «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», суд первой инстанции пришел к выводу, что Железов А.С. имел намерение уволиться по собственному желанию с <Дата обезличена>, для чего составил соответствующее заявление, подал его работодателю, который согласовал дату увольнения. При этом, не установив нарушений закона при прекращении трудового договора, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для восстановления истца на работе в прежней должности, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда.

В апелляционной жалобе истец указывает на то, что выводы суда не соответствуют установленным обстоятельствам, поскольку приказ о его увольнении не был подписан руководителем ни на день ознакомления с ним, ни на день его увольнения. Подписанный электронной подписью приказ противоречит нормам действующего законодательства и не имеет юридической силы. Судом не в полном объеме выяснены обстоятельства относительно дистанционной работы Иевлева А.В. и возможности для истца работать дистанционным способом, а также работодателем нарушен порядок увольнения, регламентированный ч. 6 ст. 84.1 Трудового кодекса РФ.

Проверяя законность решения суда в апелляционном порядке, судебная коллегия не находит оснований для его отмены или изменения.

Одним из оснований прекращения трудового договора в силу п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ является расторжение трудового договора по инициативе работника.

Согласно ч. 1 ст. 80 Трудового кодекса РФ работник имеет право расторгнуть трудовой договор, предупредив об этом работодателя в письменной форме не позднее чем за две недели, если иной срок не установлен данным кодексом или иным федеральным законом. Течение указанного срока начинается на следующий день после получения работодателем заявления работника об увольнении.

В силу ч. 4 ст. 80 Трудового кодекса РФ предусмотрено, что до истечения срока предупреждения об увольнении работник имеет право в любое время отозвать свое заявление. Увольнение в этом случае не производится, если на его место не приглашен в письменной форме другой работник, которому в соответствии с указанным кодексом и иными федеральными законами не может быть отказано в заключении трудового договора.

В пп. «а» п. 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ от <Дата обезличена> «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что расторжение трудового договора по инициативе работника допустимо в случае, когда подача заявления об увольнении являлась добровольным его волеизъявлением. Если истец утверждает, что работодатель вынудил его подать заявление об увольнении по собственному желанию, то это обстоятельство подлежит проверке и обязанность доказать его возлагается на работника.

Из приведенных выше правовых норм и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что работник вправе в любое время расторгнуть трудовой договор по собственной инициативе, предупредив об этом работодателя заблаговременно в письменной форме. Волеизъявление работника на расторжение трудового договора по собственному желанию должно являться добровольным и должно подтверждаться исключительно письменным заявлением работника.

Таким образом, обстоятельствами, имеющими значение для дела при разрешении спора о расторжении трудового договора по инициативе работника, являются: наличие волеизъявления работника на увольнение по собственному желанию, которое может быть подтверждено только письменным заявлением самого работника, и добровольность волеизъявления работника на увольнение по собственному желанию.

В абз. 1 п. 60 постановления Пленума Верховного Суда РФ от <Дата обезличена> <Номер обезличен> «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что работник, уволенный без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения, подлежит восстановлению на прежней работе.

Согласно ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (ч. 2 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ).

В силу ст. 55 Гражданского процессуального кодекса РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (ч.ч. 1 и 4 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ).

Как установлено судом и следует из материалов дела, Железов А.С. состоял в трудовых отношениях с ответчиком, замещая должность начальника отдела информационно-программного обеспечения.

<Дата обезличена> инженер-системный программист отдела материально-технического снабжения Иевлев А.В. на имя руководителя учреждения подал заявление о предоставлении ежегодного оплачиваемого отпуска с <Дата обезличена> на 34 дня.

Указанное заявление согласовано начальником отдела материально-технического снабжения Железовым А.С. и приказом <Номер обезличен>к от <Дата обезличена> Иевлеву А.В. предоставлен отпуск с <Дата обезличена> по <Дата обезличена>.

<Дата обезличена> администратор базы данных отдела материально-технического снабжения Арнаутов А.Е. на имя руководителя учреждения подал заявление о предоставлении ежегодного оплачиваемого отпуска с <Дата обезличена> на 55 дней, которое также было согласовано начальником отдела материально-технического снабжения Железовым А.С.

Однако на заявлении Арнаутова А.Е. проставлена виза руководителя об отказе в согласовании отпуска – не по графику, производственная необходимость, другой сотрудник в отпуске.

<Дата обезличена> Арнаутов А.Е. обратился к руководителю с заявлением об увольнении по собственному желанию с <Дата обезличена> и приказом директора ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по <Адрес обезличен>» Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации от <Дата обезличена> <Номер обезличен>л Арнаутов А.Е. с <Дата обезличена> был уволен с должности администратора баз данных отдела материально-технического снабжения на основании п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового Кодекса РФ (по инициативе работника).

<Дата обезличена> от Железова А.С. в отдел кадров поступило заявление о предоставлении оплачиваемого отпуска с <Дата обезличена> на 48 календарных дней. Однако в предоставлении отпуска истцу было отказано, на заявлении проставлена виза – нет оснований, вне графика, производственная необходимость.

Согласно графику отпусков на 2022 год отпуск Иевлева А.В., Арнаутова А.Е., Железова А.С. запланирован на иные даты. При этом отпуск истца по графику был с 01.08.-<Дата обезличена> на 48 к.д., по его заявлению от <Дата обезличена> ему был предоставлен ежегодный оплачиваемый отпуск с <Дата обезличена> по <Дата обезличена> на 44 к.д.

<Дата обезличена> Железов А.С. подал заявление об увольнении на имя и.о. руководителя – главного эксперта ФКУ «Главное бюро МСЭ по РК» Шучалина М.В., из текста которого следует, что он просит при несогласии с переводом на удаленную работу уволить его по собственному желанию с <Дата обезличена>.

Заявление истца о переводе на дистанционную работу оставлено без удовлетворения, а заявление об увольнении согласовано <Дата обезличена> Шучалиным М.В. и был издан приказ о его увольнении по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ с <Дата обезличена>, с которым истец ознакомлен <Дата обезличена>.

В этот же день истец написал заявление о предоставлении отпуска без сохранения заработной платы с 26 по <Дата обезличена>, которое передал через свою супругу Железову А.В., работающую в ФКУ «ГБ МСЭ по <Адрес обезличен>» в должности главного специалиста по защите персональных данных отдела по работе с документами и обращениями граждан. Сам истец на работе больше не появлялся.

Допрошенный в качестве свидетеля по делу Шучалин М.В. пояснил, что в тот период в стране была объявлена мобилизация, он находился в командировке в Москве. Сначала один работник написал заявление на отпуск, с учетом визы истца ему отпуск был предоставлен. Затем еще двое сотрудников, включая истца, подали такие заявления. Поскольку отпуск им не был предоставлен, один из сотрудников написал заявление на увольнение, а истец написал заявление на дистанционную работу и в случае непредоставления ему такой возможности просил уволить его. Дистанционная работа в Учреждении не предусмотрена. Он пытался переубедить истца не увольняться, но он настаивал на своем желании, в связи с чем он принял решение о его увольнении. Для произведения с истцом расчетов для бухгалтерии он подписал приказ об увольнении электронной подписью, а когда приехал из командировки, подписал и приказ, изготовленный в бумажном варианте. Также указал, что с Иевлевым А.В. никакой договор о дистанционной работе не заключался, он находился в отпуске и по договоренности оказывал помощь новому сотруднику и выполнял некоторые задания.

Судом первой инстанции также установлено, что <Дата обезличена> истец не оспаривал прекращение трудовых отношений с ответчиком по собственному желанию, заявление об отзыве указанного заявления не подавал, ознакомился и подписал приказ о расторжении трудового договора, на работу не выходил.

Доказательств того, что заявление было написано истцом вынужденно, без наличия волеизъявления на прекращение трудовых отношений с ответчиком, в материалы дела не представлено.

Оценив доказательства в их совокупности в соответствии с требованиями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ суд пришел к выводу о том, что представленные по делу доказательства свидетельствуют о совершении истцом последовательных действий с намерением расторгнуть трудовой договор по собственному желанию.

Доводы истца о том, что он не имел желания увольняться, а хотел продолжить работать дистанционно, несостоятельны, поскольку истец был уведомлен об отказе в переводе его на дистанционную работу, что подтверждается его письменными пояснениями (т. 1 л.д. 144), и у него было право выбора продолжить работать на прежних условиях либо уволиться. Вместе с тем, в заявлении на увольнении он изначально указал, что в случае невозможности перевода на дистанционную работу он просит уволить его по собственному желанию, а правом на отзыв заявления об увольнении истец не воспользовался.

Доводы жалобы о нарушении работодателем процедуры увольнения не могут повлечь отмену судебного акта, поскольку указанные доводы основаны на неверном толковании норм материального права.

Суд первой инстанции пришел к правильному выводу о достижении между сторонами соглашения о прекращении трудовых отношений с <Дата обезличена>, что в соответствии с положениями ст. 80 Трудового кодекса РФ свидетельствует об отсутствии оснований для установления работнику двухнедельного срока предупреждения работодателя об увольнении.

Отсутствие в приказе об увольнении подписи руководителя учреждения либо иного уполномоченного на расторжение с работником трудового договора должностного лица, не нарушает прав апеллянта, поскольку совершение работодателем юридически значимого действия - прекращения трудовых отношений, сторонами по существу не оспаривается. Отсутствие в приказе подписи руководителя само по себе не свидетельствует о невозможности реального восприятия работником, содержащихся в нем указаний, поскольку названный приказ был представлен истцу для ознакомления работодателем, ознакомившись с приказом, истец удостоверил ознакомление с содержанием приказа, замечаний и возражений высказано не было. Кроме того, сторонами были совершены иные действия, свидетельствующие о том, что волеизъявление сторон направлено на прекращение трудовых правоотношений (получение трудовой книжки, расчет с истцом).

Данная позиция изложена в определении Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от <Дата обезличена> <Номер обезличен>.

Таким образом, поскольку в ходе судебного разбирательства не было установлено, что истец был уволен без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения, суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для восстановления истца на работе.

Доводы истца о том, что работодателем в отношении него было издано два приказа, один из которых подписан электронной подписью, и с которым его не знакомили, при этом в электронном приказе у Шучалина М.В. стоит должность «Заместитель руководителя по экспертной работе, врач по медико-социальной экспертизе», тогда как его должен увольнять и.о. руководителя – главного эксперта по медико-социальной экспертизе, не свидетельствует о нарушении порядка увольнения истца.

В соответствии с приказом от <Дата обезличена> <Номер обезличен>-кр Шучалину М.В., заместителю руководителя по экспертной работе, врачу по медико-социальной экспертизе, без освобождения от работы, определенной трудовым договором, поручено исполнение обязанностей руководителя – главного эксперта по медико-социальной экспертизе.

На основании приказа от <Дата обезличена> <Номер обезличен>к Шучалин М.В. был направлен в командировку в <Адрес обезличен> (Институт развития МЧСМ России ФГБВОУ «Академия гражданской защиты РФ») сроком на 13 дней с <Дата обезличена> по <Дата обезличена>.

В приложении <Номер обезличен> Учетной политики для целей бухгалтерского учета Учреждения, утвержденной приказом от <Дата обезличена> <Номер обезличен>, определяющем перечень лиц, имеющих право на подписание первичных документов указано, что в соответствии с Уставом Учреждения на период отпуска, нахождения на больничном листе, в командировке, повышении квалификации руководителя – главного эксперта по медико-социальной экспертизе/и.о. руководителя – главного эксперта по медико-социальной экспертизе исполнение обязанностей возлагается на заместителя руководителя (в случае отсутствия – на иное уполномоченное лицо) без права подписи первичных документов бухгалтерского и кадрового учета.

При нахождении в командировке, повышении квалификации, в отпуске, на больничном листе руководитель – главный эксперт по медико-социальной экспертизе/и.о. руководителя – главного эксперта по медико-социальной экспертизе вправе подписывать первичные документы кадрового и бухгалтерского учета электронной цифровой подписью в финансовых программах Учреждения.

В силу п. 1.6 Учетной политики предусмотрено оформление первичных учетных документов кадрового и бухгалтерского учета на бумажных носителях и на машинных носителях (в виде электронного документа с использованием КЭП). Первая подпись принадлежит и.о. руководителя – главного эксперта по медико-социальной экспертизе Шучалину М.В.

Таким образом, наименование должности «Заместитель руководителя по экспертной работе, врач по медико-социальной экспертизе» в КЭП, как и подписание вышеназванных документов во время нахождения в командировке правомерно.

Согласно ст. 22.2 Трудового кодекса РФ электронный документооборот вводится работодателем на основании локального нормативного акта.

Материалами дела установлено, что у ответчика отсутствует локальный нормативный акт о введении электронного документооборота в сфере трудовых правоотношений.

Кроме того, в силу абз. 3 ст. 22.1 Трудового кодекса РФ положения настоящей статьи и статей 22.2 и 22.3 настоящего Кодекса не применяются в отношении трудовых книжек и формируемых в соответствии с трудовым законодательством в электронном виде сведений о трудовой деятельности работников, акта о несчастном случае на производстве по установленной форме, приказа (распоряжения) об увольнении работника, документов, подтверждающих прохождение работником инструктажей по охране труда, в том числе лично подписываемых работником.

Материалами дела также подтверждается, что приказ об увольнении истца был подписан электронной подписью Шучалина М.В. <Дата обезличена> для произведения с истцом расчетов при увольнении и в дальнейшем его собственноручной подписью по возвращении из командировки был подписан приказ, изготовленный в бумажном варианте.

Принимая во внимание, что положения Трудового кодекса об электронном документообороте не подлежат применению в отношении приказа об увольнении работника, следовательно, у работодателя отсутствовали основания для ознакомления работника с данным документом.

Вместе с тем, действия работодателя по издание приказа о прекращении трудового договора с истцом в электронном виде и на бумажном носителе правомочны и не свидетельствуют о нарушении порядка увольнения истца.

Доводы истца о том, что его увольнение связано с дискриминацией, учитывая, что другой работник – Иевлев А.В. осуществлял трудовую деятельность дистанционным способом, тогда как ему в дистанционной работе было отказано, проверялись судом и обоснованно отклонены.

Дистанционной работой является выполнение определенной трудовым договором трудовой функции вне места нахождения работодателя, его филиала, представительства, иного обособленного структурного подразделения (включая расположенные в другой местности), вне стационарного рабочего места, территории или объекта, прямо или косвенно находящихся под контролем работодателя, при условии использования для выполнения данной трудовой функции и для осуществления взаимодействия между работодателем и работником по вопросам, связанным с ее выполнением, информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, в том числе сети «Интернет» (ч. 1 ст.312.1 Трудового кодекса РФ).

Для целей настоящей главы под дистанционным работником понимается работник, заключивший трудовой договор или дополнительное соглашение к трудовому договору, указанные в части второй настоящей статьи, а также работник, выполняющий трудовую функцию дистанционно в соответствии с локальным нормативным актом, принятым работодателем в соответствии со статьей 312.9 настоящего Кодекса (далее также в настоящей главе - работник) (ч.3 ст. 312.1 Трудового кодекса РФ).

Кроме того, с <Дата обезличена> работодатель вправе в одностороннем порядке переводить сотрудников на дистанционную работу в исключительных случаях, ставящих под угрозу жизни или нормальные жизненные условия всего населения или его части (ст. 312.9 Трудового кодекса РФ). Уведомлять работников о переводе, получать от них согласие на такой перевод или подписывать с ними дополнительные соглашения к трудовому договору о выполнении работы дистанционно в таких случаях не требуется.

Из системного толкования приведенных норм следует, что перевод работника на дистанционный режим работы является правом работодателя, а не обязанностью.

Локальными актами Учреждения и условиями трудового договора, заключенного с истцом, дистанционный способ работы не предусмотрен.

Между Иевлевым А.В. и ответчиком трудовой договор о дистанционном способе работы не заключался, приказ о переводе на дистанционную работу не издавался.

Из пояснений свидетелей Иевлева А.В. и Шучалина М.В. в суде первой инстанции следует, что перевод на дистанционную работу Иевлева А.В. произведен не был, Иевлев А.В. оказывал в добровольном порядке в период своего отпуска помощь новому сотруднику для введения его в рабочий процесс.

После окончания отпуска Иевлев А.В. осуществлял трудовую деятельность на своем рабочем месте в здании Учреждения.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, суд пришел к правильному выводу о том, что Иевлев А.В. не переводился на дистанционную работу, а лишь оказывал помощь новому сотруднику в период нахождения в отпуске.

Отказ работодателя от перевода Железова А.С. на дистанционный вид работы не может означать дискриминацию и не подтверждает выводы истца о вынужденности написания им заявления об увольнении, учитывая, что в своем заявлении истец указал, что при несогласии с переводом его на дистанционную работу просит уволить его по собственному желанию с <Дата обезличена>.

Доводы истца о необходимости его перевода на дистанционную работу в связи с эпидемиологической обстановкой и изданием Указа Главы РК <Номер обезличен> от <Дата обезличена> обоснованно отклонены судом, поскольку данным Указом, как и локальными актами работодателя, перевод на дистанционный способ работы в связи с эпидемиологической обстановкой не предусмотрен и не отнесен к обязательным мерам по противодействию распространения новой коронавирусной инфекции.

В отсутствие доказательств о дискриминации в отношении истца и оказания давления со стороны работодателя суд верно указал, что при увольнении истца работодатель исходил из добровольного волеизъявления работника на прекращение им трудовых отношений.

Довод истца на позднее направление уведомления о необходимости явиться за трудовой книжкой либо дать согласие на отправление ее по почте также не нашел своего подтверждения.

Так, согласно ч. 4 ст. 84.1 Трудового кодекса РФ в день прекращения трудового договора работодатель обязан выдать работнику трудовую книжку и произвести с ним расчет в соответствии со ст. 140 Трудового кодекса РФ. По письменному заявлению работника работодатель также обязан выдать ему заверенные надлежащим образом копии документов, связанных с работой.

В случае, когда в день прекращения трудового договора выдать трудовую книжку работнику невозможно в связи с его отсутствием либо отказом от ее получения, работодатель обязан направить работнику уведомление о необходимости явиться за трудовой книжкой либо дать согласие на отправление ее по почте. Со дня направления указанного уведомления работодатель освобождается от ответственности за задержку выдачи трудовой книжки (ч. 6 ст. 84.1 Трудового кодекса РФ).

Судом установлено, что уведомление о необходимости явиться за трудовой книжкой либо дать согласие на отправление ее по почте датировано <Дата обезличена>, присвоен трек-номер <Дата обезличена>, передано в отделение связи <Дата обезличена>, истцом не получено, письмо вернулось отправителю <Дата обезличена>.

Также на адрес электронной почты Железова А.С. <Дата обезличена> направлено уведомление о необходимости явиться за трудовой книжкой либо сообщить адрес, по которому ее отправить.

Трудовая книжка получена Железовым А.С. <Дата обезличена>.

Таким образом, выводы суда об отсутствии нарушений положений ст. 84.1 Трудового кодекса со стороны работодателя являются верными.

Судебная коллегия также отмечает, что нарушение работодателем срока направления уведомления о необходимости явиться за трудовой книжкой либо дать согласие на отправление ее по почте само по себе не свидетельствует о незаконности увольнения работника, а влечет за собой ответственность работодателя за задержку выдачи трудовой книжки.

В апелляционной жалобе истец в подтверждение своих доводов о нарушении порядка увольнения ссылался на ответы ВНИИДАД от <Дата обезличена> <Номер обезличен> и от <Дата обезличена> <Номер обезличен> о том, что отсутствие в приказе подписи должностного лица может быть расценено как факт отсутствия приказа как такового, на ответ ГИТ в <Адрес обезличен> от <Дата обезличена> о том, что оформление приказа об увольнении в электронном виде противоречит номам действующего законодательства и, что аналогичная позиция отражена в письме Минтруда от <Дата обезличена> <Номер обезличен>/ООГ-97, на ответ Минтруда России от <Дата обезличена> <Номер обезличен>/ООГ-2917 о том, что составление приказа об увольнении работника в электронной форме не предусмотрено, а также на ответ Почты России от <Дата обезличена> о том, что фактической датой приема почтового отправления является оттиск франкировальной машинки. В связи с невозможностью представить данные документы в суд первой инстанции просил приобщить указанные документы к материалам дела в качестве новых доказательств.

Также истец настаивал на доводах о том, что Иевлев А.В. работал дистанционно, в подтверждение чего просил суд приобщить к материалам дела в качестве новых доказательств переписку между Иевлевым А.В. и Железовой А.В., между ним и Шучалиным М.В.

Судебной коллегией с учетом мнения сторон и разъяснений, изложенных в п. 42-44 постановления Пленума Верховного Суда РФ от <Дата обезличена> <Номер обезличен> «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», к материалам дела в качестве новых доказательств были приобщены представленные истцом документы и исследованы.

Вместе с тем, полученные на основании обращений истца и представленные в материалы дела ответы ВНИИДАД, Минтруда России и ГИТ в <Адрес обезличен> не влекут отмену оспариваемого решения. Данные ответы не конкретизируют нормативные предписания, не являются разъяснениями и нормативными правовыми актами, обязательными к исполнению.

Прерогатива определения норм права, подлежащих применению к конкретным правоотношениям, принадлежит суду, а не сторонам по делу.

Переписка, на которую ссылается истец, а также его доводы о том, что Иевлев А.В. не только помогал новому сотруднику, но работал и с другими работниками Учреждения, оформлял документы и отчеты, выполнял работу не разово, а постоянно в период нахождения в отпуске, подтверждает лишь установленный судом факт осуществления Иевлевым А.В. трудовых обязанностей в период нахождения в отпуске и не свидетельствует о том, что работодатель переводил данного работника на дистанционную работу.

Ссылка апеллянта в жалобе на отсутствие у работодателя препятствий для перевода его на временную дистанционную работу несостоятельна, поскольку такая обязанность на работодателя законом ее возложена.

Доводы жалобы истца о нарушении работодателем срока направления уведомления о необходимости явиться за трудовой книжкой со ссылкой на приобщенный к материалам дела ответ Почты России от <Дата обезличена> о том, что фактической датой приема почтового отправления является оттиск франкировальной машинки, не свидетельствует о нарушении работодателем положений ст. 84.1 Трудового кодекса РФ при вышеустановленных судом обстоятельствах и основанием для признания увольнения истца незаконным не являются.

Поскольку нарушений трудовых прав истца при расторжении трудового договора по основаниям, указанным в иске, судом не установлено, то отказ в удовлетворении его требований о восстановлении на работе, а также производных от них требований о взыскании утраченного заработка и компенсации морального вреда является обоснованным.

Разрешая ходатайство представителя ответчика о пропуске Железовым А.С. срока для обращения в суд с указанными требованиями, руководствуясь положениями ст. 392 Трудового кодекса РФ, и установив, что после ознакомления с приказом об увольнении <Дата обезличена> истец обращался в Минтруд РФ с заявлением о законности увольнения <Дата обезличена>, ответом ГИТ в РК от <Дата обезличена> ему разъяснено право на обращение в суд, с исковым заявлением он обратился <Дата обезличена>, суд пришел к выводу о том, что срок для обращения с заявленными требованиями истцом не пропущен.

Выводы суда в указанной части сторонами по делу не оспариваются.

Все доводы апелляционной жалобы повторяют доводы истца в суде первой инстанции, не опровергают выводов суда и не содержат обстоятельств, нуждающихся в дополнительной проверке, направлены на иную оценку собранных по делу доказательств, все обстоятельства были предметом обсуждения в суде первой инстанции, нарушений норм процессуального и материального права, влекущих отмену решения, по делу не установлено.

На основании изложенного, судебная коллегия считает, что решение отвечает требованиям законности, обоснованности и отмене по доводам апелляционной жалобы и дополнений к ней не подлежит.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Сыктывкарского городского суда Республики Коми от <Дата обезличена> оставить без изменения, апелляционную жалобу Железова ФИО15 - без удовлетворения.

Мотивированное определение составлено <Дата обезличена>.

Председательствующий

Судьи