Решение по делу № 55-695/2020 от 07.09.2020

ЧЕТВЕРТЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело №55-695/2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Нижний Новгород                                                       12 октября 2020 года

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Ходака Д.В.,

судей Урняевой Г.Ю., Фоминых С.М.,

при секретаре Ерастовой Н.А.,

с участием прокурора Мановой Е.Н.,

осужденного Кемлера В.А., посредством системы видеоконференц-связи, и его адвоката Иванова А.Г.,

защитника осужденного Егорова Д.А. адвоката Араповой К.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Житаревой Е.Д., апелляционные жалобы с дополнениями осужденного Кемлера В.А. и адвоката Иванова А.Г., на приговор Нижегородского областного суда от 3 июля 2020 года, которым

Кемлер ВА, родившийся 2 ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, не судимый,

осужден к лишению свободы по пунктам «а», «г» части 2 статьи 161 УК РФ к 4 годам с ограничением свободы на 6 месяцев; по пункту «и» части 2 статьи 105 УК РФ к 17 годам с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев.

На основании частей 3, 4 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 18 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на 1 год 9 месяцев с установлением указанных в приговоре ограничений и обязанностей.

Мера пресечения в виде заключения под стражу, оставлена без изменения, до вступления приговора в законную силу.

Срок наказания исчислен со дня фактического задержания и содержания под стражей с 15 июля 2019 года.

Гражданский иск потерпевшей Потерпевший №1 удовлетворен.

Взыскано с осужденного в пользу потерпевшей Потерпевший №1 компенсация морального вреда в размере 1 000 000 рублей;

Егоров ДА, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, не судимый,

осужден к лишению свободы по пунктам «а», «г» части 2 статьи 161 УК РФ к 5 годам с ограничением свободы на 9 месяцев, с установлением указанных в приговоре ограничений и обязанностей.

На основании статьи 73 УК РФ основное наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным, с испытательным сроком 4 года, с возложением обязанностей, указанных в приговоре.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения, до вступления приговора в законную силу.

Зачтено в срок лишения свободы время задержания с 15 по 17 июля 2019 года включительно, из расчета один день за полтора дня.

Судьба вещественных доказательств, процессуальных издержек разрешена.

Заслушав доклад судьи Урняевой Г.Ю., изложившей содержание приговора, существо апелляционного представления, апелляционных жалоб с дополнением и возражений, выступление прокурора Мановой Е.Н., поддержавшей доводы апелляционного представления, осужденного Кемлера В.А. и адвоката Иванова А.Г., поддержавших доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним, а также адвоката Араповой К.А., Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

По приговору суда Кемлер В.А. и Егоров Д.А. осуждены за грабеж имущества Потерпевший №2, группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья последнего.

Этим же приговором Кемлер В.А. осужден за убийство ФИО10, из хулиганских побуждений.

Преступления совершены в г. Нижнем Новгороде.

Обстоятельства совершения преступлений, место и время их совершения, подробно приведены в приговоре.

В апелляционном представлении государственного обвинителя Житаревой Е.Д. ставиться вопрос об изменении приговора в отношении обоих осужденных Кемлера и Егорова.

Указывает, что приговор не отвечает требованиям законности, обоснованности и справедливости, поскольку судом не правильно применен уголовный закон и нарушены требования Общей части УК РФ.

Так, суд указал в приговоре об исчислении срока отбывания наказания осужденному Кемлеру с 15 июля 2019 года, с учетом фактического задержания и последующего содержания под стражей, в соответствии с пунктом «а» части 3.1 статьи 72 УК РФ.

Вместе с тем, в соответствии с положениями пункта «а» части 3.1 статьи 72 УК РФ, начало срока наказания исчисляется со дня вступления приговора в законную силу, а время предварительного содержания лица под стражей засчитывается в срок наказания в виде лишения свободы со дня заключения виновного под стражу до вступления приговора в законную силу.

Кроме того, условно осужденному Егорову в срок лишения свободы зачтено время его задержания с 15 по 17 июля 2019 года включительно, из расчета один день за полтора дня, в соответствии с положениями пункта «б» части 3.1 статьи 72 УК РФ.

Отмечает, что указанное решение принято судом в нарушение положений действующего законодательства, согласно которому вопрос о зачете времени содержания под стражей, так же как и вопрос об определении вида исправительного учреждения и режима отбывания наказания разрешается судом в постановлении об отмене условного осуждения или в последующем приговоре при отмене условного осуждения по первому приговору по основаниям, предусмотренным частями 4 или 5 статьи 74 УК РФ.

Просит:

осужденному Кемлеру исчислять срок наказания со дня вступления приговора в законную силу, зачесть в срок лишения свободы содержания под стражей с 15 июля 2019 года до вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима, в соответствии с положениями пункта «а» части 3.1 статьи 72 УК РФ;

осужденному Егорову исключить указание о зачете в срок лишения свободы времени его задержания с 15 по 17 июля 2019 года включительно из расчета один день за полтора дня, в соответствии с положениями пункта «б» части 3.1 статьи 72 УК РФ.

В апелляционной жалобе с дополнением (далее апелляционная жалоба) осужденный Кемлер В.А. просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое разбирательство в суд первой инстанции.

Считает, что приговор суда не отвечает требованиям законности, обоснованности и справедливости.

Оспаривает осуждение за грабеж сотового телефона у Потерпевший №2 группой лиц по предварительного сговору с осужденным Егоровым.

Излагает собственную версию произошедшего, суть которой сводиться к тому, что сотовый телефон у Потерпевший №2 не похищал и не видел, как его похитил Егоров.

Указывает, что напал на Потерпевший №2 с целью его избить, а не с целью грабежа телефона.

Также подробно приводит показания свидетелей ФИО2 и ФИО19 и, ссылаясь на них, выражает несогласие с приговором в отношении потерпевшего ФИО10, поскольку убил последнего не из хулиганских побуждений, а из личных неприязненных отношений, возникших после того как тот угрожал ему, оскорбил его и близких ему лиц.

В подтверждение своим доводам об агрессивном поведении ФИО10 ссылается на показания его сожительницы ФИО11 о том, что в состоянии алкогольного опьянения потерпевший вел себя неадекватно, несколько раз избивал ее, вел асоциальной образ жизни, злоупотреблял спиртным, имел судимость, а также показания сестры Потерпевший №1 о том, что в состоянии алкогольного опьянения потерпевший забывал что делал, из-за травмы головы.

Не соглашается с выводами суда об убийстве ФИО10 лишь вследствие его алкогольного опьянения, поскольку свидетели ФИО2, ФИО15, ФИО16, Свидетель №2 в тот же день находились в состоянии алкогольного опьянения, но агрессии к ним из-за этого он не проявлял.

Считает, что судебное заседание имело обвинительный уклон, председательствующий имел к нему предвзятое отношение, перебивал защитника, свидетелей, не давал задавать вопросы.

Полагает, что протокол судебного заседания не соответствует его аудиозаписи, однако суд необоснованно отклонил его замечания на протокол судебного заседания.

В апелляционной жалобе с дополнением (далее апелляционная жалоба) адвоката Иванова А.Г. содержится аналогичная просьба об отмене приговора в отношении Кемлера, с направлением дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

Полагает необоснованным осуждение Кемлера за грабеж телефона у Потерпевший №2 группой лиц по предварительному сговору с Егоровым, поскольку в приговоре отсутствует описание его преступных действий, направленных на хищение имущества потерпевшего, не указано когда у Кемлера возник умысел на завладение телефоном Потерпевший №2, группой лиц по предварительному сговору с Егоровым, каким образом между ними были распределены роли в групповом преступлении.

Полагает, что суд дал неправильную оценку согласованным показаниям обоих осужденных и непосредственного очевидца преступления свидетеля ФИО16 о том, что Егоров и Кемлер не договаривались о нападении на Потерпевший №2 с целью хищения телефона, а просто избили его, так как он был пьян, а у них «чесались кулаки».

Указывает, что в действиях Егорова, похитившего выпавший из кармана Потерпевший №2 телефон, содержится эксцесс исполнителя, поскольку Кемлер не совершал действий направленных на открытое хищение телефона Потерпевший №2, сам телефон и факт его завладения Егоровым не видел, о хищении телефона узнал от самого Егорова, когда они ушли с места преступления.

Считает, что суд дал неправильную оценку показаниям свидетеля ФИО15 о том, что Кемлер обещал ей похитить для нее телефон, поскольку на указанное предложение она ответила отказом.

Дает свою оценку показаниям свидетеля ФИО15 сообщившей о том, что в переписке Кемлер хвалился ей тем, что совместно с Егоровым они избили человека и похитили у него сотовый телефон, полагая, что Кемлер сообщил ей не соответствующие действительности сведения, «приукрашая» свою роль в преступлении, желая самоутвердиться перед ней.

Полагает, что государственный обвинитель Житарева Е.Д. в судебных прениях указав о том, что умысел на хищение телефона возник у Кемлера 27 июня 2019 года вышла за пределы предъявленного осужденному обвинения из которого следует, что таковой умысел возник у Кемлера и Егорова после того как они увидели ранее незнакомого потерпевшего Потерпевший №2.

Оспаривает и осуждение Кемлера за убийство ФИО10 из хулиганских побуждений.

Считает, что убийство ФИО10 за мусорными контейнерами, в безлюдном месте, не может квалифицироваться как совершенное из хулиганских побуждений, поскольку не являлось открытым вызовом общественному порядку, не было обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение.

Анализируя показания осужденного Кемлера указывает, что последний подошел к мусорным контейнерам не с целью убийства ФИО10, а из любопытства, желая посмотреть на потерпевшего, сидевшего за мусорными контейнерами.

Полагает, что действия Кемлера, приведшие к смерти потерпевшего, но совершенные в ответ на оскорбительные высказывания и угрозы, то есть из личной неприязни, не могут расцениваться как совершенные из хулиганских побуждений.

В подтверждение своим доводам ссылается на показания сожительницы потерпевшего ФИО11 и его сестры Потерпевший №1 о том, что в состоянии алкогольного опьянения ФИО10 становился агрессивным, вел себя неадекватно, «не понимал, что делает».

Полагает, что суд неправильно установил фактические обстоятельства по делу, поскольку Кемлер нанес удары руками и ногами ФИО10, для подавления его воли, лишь после того, как распылив содержимое газового баллончика в лицо потерпевшему, убедился, что баллончик пуст.

Отмечает, что сообщенная Кемлером последовательность его действий в отношении ФИО10, а именно неудачная попытка Кемлера распылить содержимое газового баллончика в лицо потерпевшему, последующее нанесение ему ударов ногами, руками и ножом, подтверждается заключением СМЭ трупа потерпевшего, согласно которому следов распыления газового баллончика на нем не обнаружено.

Считает важным обратить внимание на несоответствие протокола судебного заседания его аудиозаписи, о чем сторона защиты сообщила суду в своих замечаниях, однако суд необоснованно отклонил замечания на протокол судебного заседания.

Полагает, что приговор в отношении Кемлера не отвечает требованиям справедливости, вследствие чрезмерной суровости назначенного наказания.

Указывает, что Кемлер как личность характеризуется положительно, преступления совершил в возрасте 18 лет, не судим, учился, занимался спортом, участвовал в соревнованиях, проживал с семьей, на профилактических учетах не состоял, вину признал частично, раскаялся, принес извинения потерпевшим.

Считает, что суд лишь формально перечислил в приговоре смягчающие наказание Кемлера обстоятельства, но не учел их при назначении наказания.

На апелляционные жалобы государственным обвинителем прокурором Чураевой А.В. поданы возражения, в которых она просит апелляционные жалобы оставить без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, с учетом доводов апелляционного представления, апелляционных жалоб и возражений на них, заслушав доводы сторон, Судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Постановления суда о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания является судебным актом неотделимым от приговора, поэтому доводы апелляционных жалоб осужденного Кемлера и адвоката Иванова на данные постановления Судебная коллегия рассматривает как часть их доводов о несогласии с приговором.

Оснований для удовлетворения апелляционных жалоб на указанные постановления не имеется.

Замечания правильно рассмотрены председательствующим в соответствии с требованиями ст. 260 УПК РФ. Процедура рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания соблюдена.

Отклоняя замечаний на протокол судебного заседания, председательствующий правильно исходил из того, что письменный протокол судебного заседания является средством фиксации и не отражение в нем сведений, прямо не предусмотренных ч. 3 ст. 259 УПК РФ, учитывая наличие аудиозаписи протокола судебного заседания, не является обязательным и не влечет оснований для удостоверения замечаний на протокол.

В материалах уголовного дела имеется материальный носитель аудиозаписи судебного заседания, на содержание которой стороны вправе ссылаться в подтверждение своим доводам и возражениям на доводы других участников процесса.

Сравнив протокол судебного заседания с его аудиозаписью, Судебная коллегия констатирует их соответствие.

При этом закон не требует полного (дословного) соответствия аудиозаписи судебного заседания с протоколом судебного заседания.

Судебное разбирательство по делу проведено объективно, всесторонне с соблюдением требований УПК РФ о состязательности и равноправии сторон, с выяснением всех юридически значимых для правильного разрешения уголовного дела обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по делу, а сторонам суд создал необходимые условия для исполнения процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, которыми они реально воспользовались.

Данных о том, что предварительное следствие и судебное разбирательство проводились предвзято либо с обвинительным уклоном и что суд отдавал предпочтение какой-либо из сторон, из материалов уголовного дела, вопреки доводам жалоб осужденного Кемлера и адвоката Иванова, не усматривается.

Согласно ч. 2 ст. 243 УПК РФ любой участник судебного разбирательства вправе возражать против действий председательствующего, которые заносятся в протокол судебного заседания.

Кроме того, согласно ст. 64 УПК РФ при наличии обстоятельств, дающих основание полагать, что председательствующий судья лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе дела, ему может быть заявлен отвод.

Между тем, из протокола судебного заседания следует, что осужденный Кемлер и адвокат Иванов на действия председательствующего не возражали и отводов ему не заявляли.

Задавая вопросы, после допроса сторонами, потерпевшим, свидетелям, осужденному Кемлеру, который не отрицал избиение Потерпевший №2 и убийство ФИО10, нанесение последнему ударов в живот ножом, по конкретным обстоятельствам преступлений, а также по обстоятельствам имевшим место как до совершения преступлений, так и после их совершения, председательствующий реализовал свои полномочия, предусмотренные статьями 243, 275 ч. 3, 278 ч. 3 УПК РФ.

Судебная коллегия полагает, что само по себе разъяснение председательствующим осужденному Кемлеру и его защитнику Иванову, в ответ на их заявление о том, что они подготовили письменные показания (Т.11, Л.Д.74), положений ч. 1 ст. 240 УПК РФ об устности и гласности уголовного процесса, когда подсудимый дает показания суду устно и в присутствии других участников процесса, а также положений ч. 2 ст. 275 УПК РФ, регламентирующей право подсудимого пользоваться письменными заметками при даче показаний, не может быть достаточным для утверждения о лишении стороны защиты предоставленных законом прав.

Из протокола судебного заседания следует, что судом не было ограничено право осужденного Кемлера на дачу им в судебном заседании показаний, с использованием письменных заметок.

О необоснованности этих доводов стороны защиты свидетельствует и приобщение председательствующим, по ходатайству защиты, письменных показаний Кемлера к материалам уголовного дела, для наиболее подробного их отражения в протоколе судебного заседания (Т.11, Л.Д.79).

Доводы стороны защиты о предвзятости председательствующего обоснованные тем, что председательствующий по своей инициативе, в ходе судебного следствия, признал протоколы явок с повинной Кемлера недопустимыми доказательствами по делу, также нельзя признать обоснованными.

Признавая явки с повинной осужденного Кемлера недопустимыми доказательствами по делу (Т.11, Л.Д. 88-90), суд применил положения ч. 4 ст. 88 УПК РФ, позволяющей суду признать любое доказательство по делу недопустимым, по собственной инициативе.

Судебная коллегия отмечает, что адвокат Иванов заявлял собственное ходатайство о признании тех же явок с повинной осужденного Кемлера недопустимыми доказательствами по делу (Т.11, Л.Д.97-99), которое судом не рассматривалось, ввиду ранее принятого решения об исключении протоколов явок с повинной из числа допустимых доказательств (Т.11, Л.Д.99).

Нарушений требований закона или прав участников судебного разбирательства, в том числе права на защиту, по делу не допущено.

Из протокола судебного заседания следует, что сторона защиты использовала права, предусмотренные законом, осужденный и его адвокат участвовали в допросах потерпевших и свидетелей по делу, активно заявляли ходатайства по делу.

Все ходатайства стороны защиты (осужденного Кемлера и адвоката Иванова), в том числе об оглашении и исследовании заключения судебно-химической экспертизы крови потерпевшего Потерпевший №2 от 8 июня 2019 года №, заключения судебной психолого-психиатрической экспертизы Кемлера от 31 октября 2019 года №, переписки Кемлера с неустановленным лицо в сети «Контакт», о приобщении показаний Кемлера в суде к материалам дела, о приобщении характеризующего материала на осужденного и его родственников, о допросе в суде матери осужденного ФИО14, о признании протоколов явок с повинной от 25 и 26 июля 2019 года недопустимыми доказательствами, судом разрешены и по ним приняты мотивированные решения в установленном законом порядке, которые отражены в постановлениях суда и в протоколе судебного заседания.

Данных о необоснованном отклонении ходатайства, заявленных стороной защиты, не установлено.

Постановленный по делу приговор соответствует требованиям ст.ст.304, 307-309 УПК РФ, во исполнение которых в приговоре приведено описание преступных деяний, признанных судом доказанными, с указанием места, времени, способа их совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступлений, дана надлежащая правовая оценка всем исследованным по делу доказательствам, как в отдельности, так и в совокупности, указано, какие из них суд положил в основу приговора, а какие отверг и в какой части, приведены убедительные мотивы принятых решений по всем возникающим в ходе судебного разбирательства вопросам, подлежащим разрешению при постановлении приговора, с которыми Судебная коллегия полагает необходимым согласиться.

Существенных противоречий в этих доказательствах, которые могли бы повлиять на решение вопроса о виновности осужденных в содеянном, Судебная коллегия не усматривает, оснований не доверять им у суда не имелось.

Вывод суда о виновности осужденных Кемлера и Егорова в квалифицированном грабеже телефона у Потерпевший №2 группой лиц по предварительному сговору при обстоятельствах, изложенных в приговоре, основан на совокупности исследованных доказательств.

В судебном заседании Кемлер и Егоров вину в грабеже телефона у Потерпевший №2 признали частично.

В частности, оба осужденных не отрицали применение к потерпевшему Потерпевший №2 насилия не опасного для жизни и здоровья, в то же время Егоров выдвигал версию самостоятельного, при эксцессе исполнителя, тайного завладения телефоном Потерпевший №2 (кражи), и соответственно утверждал об отсутствии предварительного сговора с Кемлером на открытое хищение, а Кемлер отрицал предварительный сговор с Егоровым на открытое хищение, утверждал, что телефон у Потерпевший №2 не похищал и не видел, как это сделал Егоров.

Указанные доводы, содержащиеся в апелляционных жалобах осужденного Кемлера и адвоката Иванова, показаниях осужденного Кемлера в суде (на досудебной стадии показаний не давал, воспользовавшись ст. 51 Конституции РФ), а также показаниях осужденного Егорова в суде и на досудебной стадии от 16 октября 2019 года (Т.8, Л.Д.203-208) о том, что похитил телефон у Потерпевший №2 тайно и один, состоятельными признать нельзя.

В частности, в своих показаниях в качестве подозреваемого от 15 июля 2019 года (Т.8, Л.Д.169-180) осужденный Егоров пояснял, что в июне 2019 года он и Кемлер совершили нападение на молодого человека (Потерпевший №2), причинив ему телесные повреждения и завладев его телефоном.

При допросе в качестве обвиняемого от 19 февраля 2020 года (Т.8, Л.Д.224-228) Егоров признавал вину в грабеже телефона у Потерпевший №2 группой лиц по предварительному сговору с Кемлером.

В других своих показаниях в качестве подозреваемого от 13 февраля 2020 года (Т.8, Л.Д.203-215) Егоров указывал, что не помнит являлась ли передача ФИО15 похищенного ими с Кемлером телефона марки «iPhone», заранее обещанной.

Анализируя приведенные показания осужденного Егорова на досудебной стадии и в суде, Судебная коллегия констатирует, что его показания изменялись, дополнялись, уточнялись по обстоятельствам хищения телефона у Потерпевший №2 в зависимости от избранной им для себя позиции по делу на момент дачи показаний, что свидетельствует о возможности осужденного моделировать свои показания в зависимости от линии защиты и о добровольности показаний, которые всякий раз давались в присутствии защитника.

С учетом приведенных показаний осужденного Егорова, судом правильно установлены действия Кемлера, как соучастника грабежа телефона у Потерпевший №2, который по предварительной договоренности с Егоровым совместно избили потерпевшего и похитили телефон «iPhone 6S».

Именно эти показания осужденного Егорова подтвердил его брат ФИО2, которому о совместном с Кемлером избиении потерпевшего Потерпевший №2 и совместном похищении у него телефона марки «iPhone 6S» рассказал сам осужденный, после проведенного в их жилище обыска.

Приведенные показания осужденного Егорова на досудебной стадии, в которых он изобличил Кемлера, как соучастника грабежа телефона у Потерпевший №2, соответствуют показаниям свидетеля ФИО15.

Свидетель ФИО15 показала, что после того как она разбила свой телефон марки «iPhone», Кемлер предложил похититель для нее телефон такой же марки. Кемлер и Егоров хотели сделать ей подарок, говорили, что могут «сейчас сходить и будет ей «iPhone». В тот же день, в переписке в сети «ВКонтакте», Кемлер сообщил, что он и Егоров «забили» человека и похитили телефон марки «iPhone 6S», который предложил ей забрать, на что она согласилась. Встретившись с Кемлером и Егоровым, она осмотрела похищенный телефон и, обнаружив на нем пароль, отказалась его принять.

Из фактических данных переписки ФИО15 в социальной сети «ВКонтакте» с Кемлером от 27 июня 2019 года (Т.5, Л.Д.10-55) следует, что Кемлер спрашивает «ФИО15 ну хочешь мы тебе айфон сейчас «отожмем?», позже сообщает, что «после того как она ушла» они избили потерпевшего «наркомана», «отбили ему башку», «он без сознания лежал», «отжали» телефон «который прошлому владельцу уже не нужен», «мы хотели тебе подарок сделать», «мы же говорили, …можем сходить и будет тебе айфон», «мы ходили меньше чем полчаса», также спрашивает «надо тебе подгон», «примешь подарок», «6с», «соглашайся» и утверждает, что телефон «без пароля» и «без симки».

В судебном заседании ФИО15 подтвердила переписку с Кемлером и пояснила, что из переписки следует о предложении Кемлера похитить для нее телефон марки «iPhone» и о реализации задуманного - избиение потерпевшего до потери сознания и о хищении у него телефона марки «iPhone 6S».

О соучастии Кемлера в хищении телефона у Потерпевший №2 следует из его переписки с другим пользователем под именем «Изя Нагибатор» (Т.5, Л.Д.10-55), которому он сообщил о том, что в ходе избиения потерпевшего «наркомана» они похитили у него телефон «iPhone», при этом друг Кемлера «успел среагировать», а он (Кемлер) пока наносил удары, телефона не заметил.

Свидетель Свидетель №2 подтвердил, что слышал как Кемлер и Егоров предлагали ФИО15 достать для нее телефон, после того как она разбила свой. Затем, Кемлер, Егоров и ФИО16 отлучались на 30 минут, а когда вернулись Кемлер и Егоров рассказывали, что избили наркомана и забрали у него телефон «iPhone 6S».

Указанные показания согласуются с показаниями свидетеля Свидетель №1 о том, что когда ФИО15 разбила свой телефон «iPhone» и расстроилась, ей сопереживали. Затем Кемлер, Егоров и ФИО16 отходили и вернулись приблизительно через 30 минут. Егоров рассказал, что совместно с Кемлером избили наркомана, и после того как тот упал, у него из кармана выпал мобильный телефон, который Егоров похитил.

Он же (свидетель Свидетель №1) подтвердил, что видел, как Егоров пытался вытащить из похищенного телефона марки «iPhone 6» сим-карту.

О распоряжении Егоровым похищенным телефоном и о попытках разблокировать его свидетельствуют и фактические данные осмотра его телефона, изъятого во время обыска, в котором обнаружен запрос в сеть Интернет от 27 июня 2020 года «как разблокировать «iPhone 6».

Свидетель ФИО16 подтвердил, что в его присутствии Кемлер и Егоров сначала избили Потерпевший №2, нанесли ему в общей сложности не менее 7 ударов, каждый, прекратили избиение после того, как заметили, что потерпевший теряет сознание. Он же видел, как Егоров поднял с земли рядом с Потерпевший №2 мобильный телефон «iPhone» и убрал в карман.

Утверждает, что Егоров открыто похитил телефон у Потерпевший №2, поскольку подобрав телефон с земли, посмотрел на ФИО16, и видел, что тот наблюдает за его действиями, но проигнорировал это обстоятельство.

Также слышал, как Кемлер и Егоров рассказывали Свидетель №2 и Свидетель №1 не только о совместном избиении Потерпевший №2, но и о совместном похищении у него телефона, при этом Егоров демонстрировал похищенный телефон.

Приведенными показаниями опровергаются доводы осужденного Егорова о том, что во время совместного с Кемлером избиения Потерпевший №2 он не видел как у последнего выпал из кармана телефон и сначала не понял его принадлежность Потерпевший №2, а также о тайном хищении телефона, обоснованные тем, что никто не видел, как он подобрал с земли телефон Потерпевший №2.

Эти доводы опровергаются и показаниями самого осужденного Егорова на досудебной стадии.

В частности, в своих показаниях в качестве подозреваемого от 15 июля 2019 года (Т.8, Л.Д.169-180) Егоров утверждал, что закончив избивать Потерпевший №2, он увидел, как из его кармана выпал мобильный телефон «iPhone», который он подобрал и положил себе в карман;

В других своих показаниях в качестве подозреваемого от 16 октября 2019 года (Т.8, Л.Д.203-208) Егоров указывал на возможность ФИО16 видеть похищение им телефона Потерпевший №2, поскольку когда он подбирал выпавший из кармана Потерпевший №2 телефон, ФИО16 находился рядом и мог видеть похищение им телефона.

Показаниям свидетеля ФИО16 о своей неосведомленности о сговоре Егорова и Кемлера на грабеж телефона у Потерпевший №2, то есть сообщение ему только того, что они собираются кого-то избить, как и о том, что он не слышал при избиении Потерпевший №2 разговоров между ними и завладении телефоном, судом дана надлежащая оценка.

Признавая эти показания ФИО16 достоверными, суд учитывал, что последний с осужденными в преступный сговор на открытое хищение чужого имущества не вступал, участие в избиении Потерпевший №2 и похищении у него телефона не принимал, а просто наблюдал со стороны.

В частности, свидетель ФИО16 показал, что когда Кемлер и Егоров вышли из машины и пошли в сторону гаражей, он также вышел из машины, догнал их, так как ему было интересно, куда они пошли.

Данные показания подтвердил свидетель Свидетель №2, который показал, что когда Кемлер и Егоров сказали, что отойдут ненадолго, с ними напросился ФИО16.

Суд правильно оценил как достоверные показания свидетеля Свидетель №1 о том, что он не слышал, чтобы Кемлер и Егоров предлагали ФИО15 похитить для нее телефон.

В частности, суд учитывал показания самого свидетеля Свидетель №1 о том, что он не постоянно находился с Кемлером и Егоровым, поскольку после того как ФИО15 разбила свой телефон, уходил домой за своим вторым телефоном, который передал ФИО15 во временное пользование.

Свидетель ФИО15 подтвердила эти показания свидетеля Свидетель №1, указав, что когда она разбила свой телефон, Свидетель №1 принес ей свой телефон.

К показаниям, данным в суде свидетелем ФИО2 о том, что ему ничего не известно о хищение осужденными Егоровым и Кемлером телефона у потерпевшего, суд обоснованно отнесся критически, поскольку они опровергаются не только его же показаниями на досудебной стадии, но и совокупностью других доказательств по делу. Суд правильно посчитал, что изменение свидетелем показаний в суде вызвано стремлением помочь своему брату осужденному Егорову избежать уголовной ответственности за содеянное.

Соглашаясь с судом первой инстанции, Судебная коллегия также отмечает доброкачественность протокола допроса свидетеля ФИО2 на досудебной стадии от 9 августа 2019 года (Т.7, Л.Д.76-80).

Согласно указанному протоколу допроса, свидетель ФИО2 был допрошен в полном соответствии с требованиями УПК РФ, с предупреждением об уголовной ответственности по ст.ст.307 и 308 УПК РФ. ФИО2 было разъяснено, что эти его показания могут быть использованы в качестве доказательства по уголовному делу, в том числе и в случае последующего отказа от этих показаний, а также положения ст.51 Конституции РФ, позволявшей не свидетельствовать против своих близких родственников.

После ознакомления с протоколом допроса, он подписал его, удостоверив правильность изложенных в нем сведений, собственноручно указав, что «с моих слов записано верно, мною прочитано», каких-либо замечаний и заявлений, в том числе относительно содержания показаний, от свидетеля не поступило.

Именно эти показания свидетеля ФИО2 о совместном совершении осужденными Кемлером и Егоровым грабежа телефона у Потерпевший №2, который был изъят в ходе обыска в их жилище, соответствуют показаниям самого осужденного Егорова, которые суд взял за основу.

В ходе обыска в жилище ФИО2 действительно был обнаружен телефон марки «iPhone 6S», принадлежавший потерпевшему Потерпевший №2 (Т.2, Л.Д.99-105).

Приведенная выше совокупность доказательств подтверждает предварительную договоренность Кемлера и Егорова на грабеж мобильного телефона «iPhone» для ФИО15, группой лиц по предварительному сговору, с применением к потерпевшему Потерпевший №2 насилия, не опасного для его жизни и здоровья.

Судебной коллегией проверены доводы апелляционной жалобы адвоката Иванова о том, что государственный обвинитель Житарева Е.Д. в судебных прениях и суд в приговоре, установив время возникновения у Егорова и Кемлера умысла на хищение телефона у Потерпевший №2, вышли за пределы предъявленного осужденным обвинения, чем нарушили право на защиту, и признаны необоснованными.

Из обвинительного заключения следует, что «27 июня 2019 года около 2 часов ФИО2 в состоянии алкогольного опьянения и Кемлер В.А., находясь на <адрес>, увидели ранее незнакомого Потерпевший №2 В это момент у Кемлера из корыстных побуждений возник умысел на открытое хищение имущества Потерпевший №2 В целях облегчения реализации задуманного Кемлер и Егоров вступили между собой в преступный сговор на совершение указанного преступления».

В прениях государственный обвинитель Житарева Е.Д. поддержала обвинение, об изменении Кемлеру и Егорову предъявленного обвинения не заявляла (Т.11, Л.Д.100-107).

Такие же обстоятельства совершения Кемлером и Егоровым грабежа в отношении Потерпевший №2 установлены и приговором суда.

При этом суд правильно исходил из того, что возникновение у Кемлера и Егорова умысла на открытое хищение имущества Потерпевший №2 и вступление осужденных в предварительный сговор стало возможным после того как они встретили Потерпевший №2; до того момента пока они не встретили Потерпевший №2 у осужденных умысел и предварительный сговор на совершение грабежа телефона именно у Потерпевший №2, возникнуть не мог.

Поэтому установленное приговором посягательство на Потерпевший №2, совместное, согласованное, с прямым умыслом, с целью открытого хищения имущества Потерпевший №2, группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, не выходит за рамки предъявленного осужденным Кемлеру и Егорову обвинения и полностью соответствует последнему.

По мнению Судебной коллегии, на прямой умысел обоих осужденных и на предварительный сговор на совершение грабежа сотового телефона «iPhone» у Потерпевший №2 прямо указывает предложение ФИО15 похитить для нее сотовый телефон именно марки «iPhone», взамен разбитого, и реализация ими прямого умысла в результате встречи с Потерпевший №2.

Поведение Кемлера после грабежа, который распорядился похищенным телефоном, несмотря на то, что телефон находился у Егорова, также свидетельствует об открытом хищении телефона группой лиц по предварительному сговору.

О применении насилия, не опасного для жизни и здоровья, как средства открытого хищения мобильного телефона марки «iPhone», следует из показаний самого потерпевшего Потерпевший №2 о том, что после избиения Кемлером и Егоровым, в результате которого он испытал физическую боль и потерял сознание, у него из кармана пропал телефон. Пропажу телефона он обнаружил после того, как очнулся, другое имущество похищено не было.

Согласно заключению СМЭ (Т.9, Л.Д.32-33) у Потерпевший №2 каких-либо телесных повреждений при очном осмотре 23 июля 2019 года не выявлено.

Вывод суда о доказанности вины Кемлера в убийстве ФИО10 соответствует материалам дела и основан на совокупности приведенных в приговоре доказательств, в частности показаниях Кемлера в суде об обстоятельствах, при которых он совершил убийство ФИО10, показаниях потерпевшей Потерпевший №1, свидетелей ФИО2, ФИО15, Свидетель №2, ФИО17, ФИО18, протоколах осмотра места происшествия, выемок, осмотров, заключениях экспертиз, а также вещественных доказательствах.

Суд обоснованно признал достоверными показания Кемлера в суде о том, что именно он убил ФИО10: сначала распылил ему в лицо содержимое перцового баллончика, сразу же нанес удары рукой и ногами по лицу и туловищу, отчего потерпевший завалился на бок, после чего нанес несколько ударов ножом в область живота.

Показания Кемлера о времени, месте и способе совершения убийства объективно подтверждены протоколом осмотра места происшествия, в ходе которого за мусорными контейнерами, возле железного забора, обнаружен труп ФИО10 с ножевыми ранениями.

Согласно заключению СМЭ трупа от 30 июля 2019 года (Т.5, Л.Д.190-196) смерть ФИО10 наступила от не менее чем 5 колото-резаных ранений в живот, в том числе с повреждением печени, поджелудочной железы, большого сальника, брыжеек толстого и тонкого кишечника, повлекших острую кровопотерю.

Кроме того, на трупе ФИО10 обнаружены повреждения, которые причиной смерти не являлись: неполная травматическая экстракция (удаление) трех зубов на нижней челюсти, разрыв между костной и хрящевой частями носа, кровоподтеки левой ушной раковины, два кровоподтека на шеи, что подтверждает показания Кемлера о нанесении потерпевшему ударов ногами в область лица.

Из заключения медико-криминалистической судебной экспертизы № от 30 декабря 2019 года (Т.6, Л.Д.224-230) следует о возможности причинения ранений, обнаруженных на трупе ФИО10 ножом «Browning», принадлежавшего Кемлеру, который был у него изъят 15 июля 2019 года в ходе личного обыска при задержании.

Как следует из заключения судебной биологической экспертизы № от 26 сентября 2019 года (Т.6, Л.Д. 113-115) на указанном ноже обнаружена кровь ФИО10.

Согласно заключению молекулярно-генетической судебной экспертизы № от 16 октября 2019 года на левом кроссовке «Asics», изъятом в ходе обыска в квартире Кемлера, обнаружена кровь ФИО10.

О том, что Кемлер носил с собой нож и газовый баллончик показали свидетели ФИО2, ФИО15

Из показаний свидетеля ФИО2 на досудебной стадии следует, что после убийства Кемлер показывал нож, который был в крови и говорил, что нож необходимо вымыть.

О том, что после убийства, Кемлер мыл в озере нож и кроссовки, которые были забрызганы кровью, показали свидетели ФИО2, ФИО15, ФИО19

Кроме того, в ходе личного обыска у Кемлера, при его задержании, были изъяты газовый баллончик и мобильный телефон «Honor LLD-L-31», что свидетельствует о достоверности показаний осужденного о том, что перед убийством распылил ФИО10 содержимое газового баллончика в лицо, а его убийство снимал на телефон «Honor LLD-L-31».

При осмотре телефона Кемлера в нем обнаружены фотографии ножа «Browning», в том числе со следами в виде пятен и брызг крови (Т.5, Л.Д.10-53).

Свидетель ФИО15 показала, что Кемлер ей рассказывал, что «забил» человека за мусорными контейнерами. Кроме того, она по предложению Кемлера ходила к мусорным контейнерам и видела труп ФИО10, который лежал на земле, при этом Кемлер сказал, что убил потерпевшего ножом.

Доводы апелляционных жалоб о том, что убийство Колпакова осужденный совершил не из хулиганских побуждений, а из личной неприязни, возникшей вследствие противоправного поведения потерпевшего, который оскорблял и угрожал ему, аналогичны его доводам в судебном заседании.

Данные доводы суд обоснованно признал недостоверными в указанной части, так как они опровергаются другими доказательствами по делу.

В частности из показаний свидетеля Свидетель №2, который первым увидел ФИО10 около мусорных контейнеров и сообщил об этом Кемлеру, следует, что потерпевший сидел спокойно, агрессии не проявлял.

Из показаний свидетеля ФИО15 следует, что Кемлер ей рассказывал, что убил ФИО10 только из-за того, что тот был пьян, говорил, что «нормальный человек не будет находиться за мусорными баками, сидя на корточках».

На видеозаписи (3 видеофайла) из сотового телефона Кемлера (Т.5, Л.Д.10-53) видно, как осужденный проходит между мусорными контейнерами, подходит к сидящему ФИО10, наносит ему удар ногой, от которого потерпевший падает на правый бок, правой рукой распыляет вещество из газового баллончика и говорит «чей-то мы тут делаем», «а» (первый видеофайл); видно, как Кемлер наносит множественные удары ногой по голове ФИО10, при этом говорит «че ты слышь», «умри», потерпевший закрывает голову руками, теряет сознание, опускает руки, начинает хрипеть (второй видеофайл); видно, как Кемлер подходит к лежащему на земле ФИО10 и наносит множественные удары ножом в область туловища, а ФИО10 хрипит (третий видеофайл).

Свидетели ФИО2, ФИО15 и ФИО19 подтвердили, что Кемлер снимал убийство ФИО10 на свой телефон, видеозапись демонстрировал им непосредственно сразу же после преступления.

Вопреки доводам жалоб, судом в приговоре мотивировано, что убийство совершено из хулиганских побуждений, оснований не согласиться с этим у Судебной коллегии не имеется.

В соответствии с правовой позицией, сформулированной в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 года №1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)» по п. «и» ч.2 ст.105 УК РФ следует квалифицировать убийство, совершенное на почве явного неуважения к обществу и общепринятым нормам морали, когда поведение виновного является открытым вызовом общественному порядку и обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение (например, умышленное причинение смерти без видимого повода или с использованием незначительного повода как предлога для убийства); для правильного отграничения убийства из хулиганских побуждений от убийства в ссоре либо драке следует выяснить, кто явился инициатором, не был ли конфликт спровоцирован виновным для использования его в качестве повода к убийству; если зачинщиком ссоры или драки явился потерпевший, а равно в случае когда поводом к конфликту послужило его противоправное поведение, виновный не может нести ответственность за убийство из хулиганских побуждений.

Из показаний свидетелей ФИО2, ФИО15, ФИО19 и самого Кемлера, а также из видеозаписи убийства видно, что с убитым Кемлер знаком не был, их встреча была случайной (осужденный пошел посмотреть на незнакомого ему человека, который сидел около мусорных контейнеров), потерпевший никаких противоправных или аморальных действий в отношении осужденного не совершал, во время избиения и своего убийства молчал, не сопротивлялся, только хрипел.

Из показаний свидетеля ФИО15 следует, что Кемлер использовал для убийства ФИО10 явно незначительный повод, а именно то, что последний в состоянии алкогольного опьянения сидел возле мусорных контейнеров.

С учетом этого, Судебная коллегия полагает, что для осужденного Кемлера было очевидно, что своими действиями, направленными на причинение смерти незнакомому человеку, без повода, он проявил безразличие и пренебрежение к человеческой жизни, открыто выступил против общественного порядка, выразил явное неуважение к обществу, общепризнанным нормам морали.

В соответствии с заключением судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов № (Т.6, Л.Д.214-216) для Кемлера характерны такие индивидуально-психологические особенности личности, как склонность к агрессивной манере, самоутверждение вопреки интересах окружающих, склонность к открытому агрессивному поведению.

Указанные индивидуально-психологические особенности личности Кемлера нашли свое подтверждение при совершении убийства ФИО10.

С учетом изложенного, Судебная коллегия соглашается с судом первой инстанции, который пришел к убеждению, что мотивом действий Кемлера при совершении убийства ФИО10, явилось желание противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение, то есть в действиях Кемлера имел место не личный, а хулиганский мотив убийства ФИО10.

По мнению Судебной коллегии, отсутствие возле мусорных контейнеров, расположенных вблизи торгового центра «Спутник», в момент убийства ФИО10 других людей, на квалификацию содеянного Кемлером не влияет.

Доводам стороны защиты со ссылкой на показания потерпевшей Потерпевший №1 и свидетеля ФИО11 о том, что ФИО10 злоупотреблял спиртным, в состоянии алкогольного опьянения вел себя неадекватно, агрессивно, не соображал, что делает, суд в приговоре дал надлежащую оценку.

Поскольку потерпевшая Потерпевший №1 и свидетель ФИО11 с мая 2019 года с ФИО10 не общались и не знали, в каком он состоянии находился перед своим убийством, и какое у него было поведение, суд обоснованно отверг их показания в указанной части, признав их не относимыми к делу.

Вместе с тем, из совокупности исследованных в судебном заседании доказательств следует, что перед своим убийством ФИО10 спокойно сидел около мусорных контейнеров, агрессии не проявлял, а согласно заключению СМЭ трупа (Т.5, Л.Д.190-196) ФИО10 в момент смерти находился в состоянии алкогольного опьянения легкой степени.

Оценены судом и показания свидетеля ФИО2 в суде о том, что Кемлер ему рассказывал о конфликте с потерпевшим ФИО10, на которые имеется ссылка в апелляционных жалобах.

Суд пришел к обоснованному выводу, что указанные показания ФИО2 не подтверждают версию осужденного об убийстве ФИО10 из-за конфликта, поскольку опровергаются его же показаниями на досудебной стадии.

В частности, в своих показаниях на досудебной стадии (Т.8, Л.Д.169-180) ФИО2 утверждал, что продемонстрировав видеозапись убийства, Кемлер сообщил нецензурно, что убил потерпевшего. Повода к убийству Кемлер не сообщил.

Содеянное осужденными получило надлежащую юридическую оценку, квалификация их действий является правильной.

Оснований для переквалификации действий осужденных не имеется.

Обоснованным является вывод суда о вменяемости Кемлера, поскольку согласно заключению судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов № (Т.6, Л.Д.214-216) осужденный психическим расстройством не страдает, мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

Наказание осужденному Кемлеру за каждое из совершенных им преступлений и по совокупности назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом установленных обстоятельств дела, характера и степени общественной опасности содеянного, смягчающих наказание обстоятельств, данных о личности осужденного, его возраста и состояния здоровья, влияния назначенного наказания на его исправление и условие жизни семьи.

Что касается упомянутых в апелляционной жалобе адвоката Иванова данных о личности осужденного, то эти данные о личности осужденного Кемлера суду были известны и учитывались при назначении наказания.

Назначенное наказание по своему размеру является, вопреки доводам жалоб, справедливым.

Оснований для его смягчения не имеется.

Судом не установлено исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступлений, ролью и поведением осужденного во время и после их совершения, существенно уменьшающих степень общественной опасности, как не установлено и обстоятельств для изменения категории указанных преступлений на менее тяжкие, с чем соглашается и Судебная коллегия.

Правильно определен судом осужденному вид исправительного учреждения, в котором ему надлежит отбывать наказание в виде лишения свободы.

Гражданский иск потерпевшей Потерпевший №1 о возмещении морального вреда разрешен судом правильно, в соответствии с требованиями закона.

В соответствии с ч. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Размер компенсации морального вреда определен судом исходя из фактических обстоятельств, при которых он был причинен, на основе принципов разумности и справедливости, степени вины причинителя вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и характера причиненных нравственных страданий, что в полной мере соответствует требованиям ст.ст. 151, 1101 ГК РФ,

Осужденный Кемлер не оспаривает размер компенсации морального вреда.

Нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального закона, которые являлись бы основанием для отмены приговора, Судебная коллегия не усматривает.

Вместе с тем приговор суда подлежит изменению, исходя из следующего.

В соответствии с ч. 7 ст. 302 УПК РФ в обвинительном приговоре с назначением наказания, подлежащего отбыванию осужденным, суд должен определить начало исчисления срока отбывания наказания.

Учитывая положения ст.72 УК РФ, в редакции Федерального закона от 3 июля 2018 года №186-ФЗ, о зачете в срок лишения свободы времени содержания лица под стражей до вступления приговора в законную силу, началом срока отбывания наказания необходимо признавать день вступления приговора в законную силу.

Вместе с тем, в нарушение указанных положений уголовного закона о начале срока отбывания наказания со дня вступления приговора в законную силу, суд срок отбывания Кемлером наказания исчислил со дня его фактического задержания, с 15 июля 2019 года.

При этом, в соответствии с положениями п. «а» ч.3.1 ст.72 УК РФ, время предварительного содержания лица под стражей засчитывается в срок наказания в виде лишения свободы со дня заключения виновного под стражу до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Кроме того, согласно закону при назначении лишения свободы условно, если осужденный содержался под стражей, в приговоре на применение статьи 72 УК РФ не указывается. Поскольку вопрос о зачете времени содержания под стражей, так же как и вопрос об определении вида исправительного учреждения и режима для отбывания наказания, подлежит разрешению судом в последующих решениях об отмене условного осуждения, в порядке и по основаниям, предусмотренным статьей 74 УПК РФ.

Однако, суд, в приговоре назначив осужденному Егорову лишение свободы условно, применил положения п. «б» ч.3.1 ст.72 УК РФ и зачел время задержания осужденного и содержания его под стражей с 15 по 17 июля 2019 года включительно из расчета один день за полтора дня.

Данные судебные ошибки подлежат исправлению судом апелляционной инстанции путем внесения в приговор соответствующих коррективов.

При таких обстоятельствах, апелляционное представление государственного обвинителя Житаревой Е.Д. подлежит удовлетворению, а апелляционные жалобы осужденного Кемлера В.А. и адвоката Иванова А.Г. подлежат оставлению из удовлетворения.

Руководствуясь ст.ст.389.13,389.20,389.28 УПК РФ, Судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Апелляционное представление государственного обвинителя Житаревой Е.Д. удовлетворить.

Приговор Нижегородского областного суда от 3 июля 2020 года в отношении Кемлера ВА и Егорова ДА изменить.

Исключить из приговора указание об исчислении срока отбывания осужденным Кемлером В.А. основного наказания в виде лишения свободы с 15 июля 2019 года.

Исчислять отбывание осужденным Кемлером В.А. основного наказания в виде лишения свободы со дня вступления приговора в законную силу, то есть с 12 октября 2020 года.

На основании п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей Кемлера В.А. с 15 июля 2019 года по день вступления приговора в законную силу 12 октября 2020 года включительно зачесть в срок лишения свободы из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Исключить из приговора указание о зачете осужденному Егорову Д.А. в срок лишения свободы времени задержания с 15 по 17 июля 2019 года включительно из расчета один день за полтора дня.

В остальном тот же приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденному Кемлера В.А. и адвоката Иванова А.Г. без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

     Председательствующий

     Судьи