Решение по делу № 22-143/2024 (22-6146/2023;) от 22.12.2023

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

Судья: Блем А.А.                   Дело №22-143/2024

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Барнаул              2 февраля 2024 года

    Суд апелляционной инстанции Алтайского краевого суда в составе:

    председательствующего     Снегирева А.Н.

    судей                Щигоревой Л.Е., Ярыгиной Н.В.

при секретаре        Шкуропацкой Ю.Н.

с участием:

прокурора            Шиповаловой Ю.М.

оправданной             Гуль Н.Е.

адвокатов             Ларионова В.П., Баевой Е.П.

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Шиповаловой Ю.М. на приговор Романовского районного суда Алтайского края с участием присяжных заседателей от 25 октября 2023 года, которым

Гуль Н. Е., ДД.ММ.ГГ года рождения, уроженка <адрес>, несудимая,

- оправдана по предъявленному ей обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, в связи с вынесением в отношении нее коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта, на основании п.п. 2, 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ – за непричастностью к совершению преступления.

На основании ст. 134 УПК РФ за Гуль Н.Е. признано право на реабилитацию и разъяснен порядок возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

Заслушав доклад судьи Снегирева А.Н., выслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

органами предварительного следствия Гуль Н.Е. обвинялась в умышленном причинении смерти А.А.Н.

Вердиктом присяжных заседателей признано доказанным, что ДД.ММ.ГГ в доме по адресу: <адрес> находящейся в состоянии алкогольного опьянения А.А.Н. нанесены не менее трех ударов ножом в грудную клетку и голову, в результате чего последней причинены телесные повреждения, от которых наступила ее смерть.

Вместе с тем, указанным вердиктом присяжных заседателей признано не доказанным, что данные действия совершила Гуль Н.Е. и последняя оправдана за непричастностью к совершению преступления.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Шиповалова Ю.М. выражает несогласие с приговором, находит его подлежащим отмене в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, повлекшим необоснованное оправдание Гуль Н.Е. Приводя содержание п.п. 20, 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 23 от 22.11.2005 «О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей», положения ч. 7, ч. 8 ст.335, ст. 243, ст. 258 УПК РФ о запрете всякого воздействия на присяжных заседателей, способного взывать у них предубеждение, отрицательно повлиять на их беспристрастность и формирование мнения по делу, указывает, что судом нарушены данные нормы, поскольку в судебном заседании защитник Ларионов В.П. систематически ставил под сомнение допустимость доказательств в присутствии присяжных заседателей, ставил под сомнение показания Гуль Н.П. на предварительном следствии, а также следственный эксперимент с ее участием, высказывая суждения о его проведении и составлении, т.е. доводил до присяжных заседателей вопросы права, не входящие в их компетенцию, неоднократно акцентировал внимание на возрасте и физическом состоянии Гуль Н.Е., оказывая воздействие на присяжных заседателей, аналогичные нарушения допустила оправданная Гуль Н.Е., давая показания по существу дела и выступая с последним словом, поясняла о своем состоянии здоровья «сидела дома, ноги болели», плакала в присутствии присяжных заседателей, принимала лекарства, на что председательствующим сделано замечание Гуль Н.Е. и разъяснение присяжным, чтобы они не принимали действия подсудимой во внимание, однако Гуль Н.Е. продолжала плакать и говорила, что она сама себя оговорила, не знала в какой она была памяти. Защитник неоднократно называл Гуль Н.Е «старушкой», вызывая тем самым сочувствие, сострадание, стремился указать на ее беззащитность, обратил внимание присяжных заседателей на то, что у Гуль Н.Е. был другой защитник, чем поставил под сомнение качество защиты Гуль Н.Е. на первоначальном этапе, а также достоверность проведенных с ее участием следственных действий. Отмечает, что адвокатом задавались вопросы, отвечая на которые Гуль Н.Е. доводила до присяжных заседателей сведения о якобы допущенных незаконных методах ведения следствия, вновь ставя под сомнение достоверность признательных показаний на предварительном следствии. При исследовании в судебном заседании протокола следственного эксперимента с фототаблицей, защитник дал оценку доказательству и допустил свои пояснения относительно того, что на фото находится статист, а в протоколе указан манекен, на что последовали замечания государственного обвинителя и разъяснения председательствующего присяжным заседателям. Автор представления приводит выступление адвоката в прениях, делает вывод, что адвокат фактически сформировал у присяжных заседателей мнение, что подсудимая на предварительном следствии не давала таких показаний, при этом защитнику не было сделано замечание, он продолжил анализировать допустимость протоколов допросов Гуль Н.Е. в качестве подозреваемой и обвиняемой, указывая, что содержание протоколов идентичны, содержат аналогичные ошибки, председательствующий разъяснил присяжным заседателям не принимать это во внимание. В ходе допроса свидетеля Тютеревой председательствующий вновь дал разъяснение, что при присяжных заседателях задаются вопросы только по фактическим обстоятельствам, имеющим отношение к предъявленному обвинению, а также то, что стороны не должны касаться вопросов сотового телефона, документов и кошелька, о которых задавал в судебном заседании защитник. Прения адвоката противоречат ранее данным судьей разъяснениям. Обращает внимание на то, что председательствующий в нарушение ст. 252, ч. 7 ст. 335 УПК РФ при озвучивании вопросов, относящихся к процессуальным моментам ведения следствия, а именно при допросе свидетелей П.С.Н., Д.С.Н., пояснений Гуль Н.В. на предмет проведения проверки на причастность иных лиц к совершению преступления, каких-либо разъяснений присяжным заседателям не давал. Кроме того, после допроса свидетеля Д.С.Н. защитником была дана оценка ее показаниям, на что защитнику было сделано замечание. Аналогичная ситуация имела место после допроса свидетеля П.С.Н., однако председательствующим разъяснения присяжным заседателям не даны. Считает, что был нарушен принцип состязательности и равенства процессуальных прав сторон при разрешении ходатайств стороны защиты и обвинения об исследовании протокола осмотра и фототаблицы № 10. Судом не соблюдены положения ст. 340 УПК РФ, поскольку при наличии явных и неоднократных нарушений порядка рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, судьей не доведено до сведения присяжных заседателей, что такие нарушения являются попыткой оказания на них незаконного воздействия путем доведения информации, которую они не должны принимать во внимание при вынесении решения по делу. При этом часть допущенных защитой и подсудимой нарушений, судья вовсе оставила без внимания, не отреагировав на такое поведение, что повлекло необоснованное оправдание Гуль Н.Е. по предъявленному обвинению. Просит приговор отменить, дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд со стадии отбора коллегии присяжных заседателей.

В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя адвокаты Ларионов В.П. и Баева Е.П. просят оставить представление без удовлетворения, а приговор суда - без изменения.

Проверив материалы дела, суд апелляционной инстанции принимает следующее решение.

Согласно ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей определены ст. 335 УПК РФ, в соответствии с требованиями которой в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера, в том числе о недопустимости доказательств, нарушении УПК РФ при получении доказательств, их истребовании, вызове дополнительных свидетелей, о якобы оказанном давлении во время предварительного следствия и т.п., задавать наводящие вопросы, в какой-либо форме оценивать доказательства во время судебного следствия, ссылаться в обоснование своей позиции на не исследованные в присутствии присяжных заседателей или недопустимые доказательства и др.

С учетом данных требований закона, а также положений ст. 73, 243 и 252 УПК РФ председательствующий должен обеспечить проведение судебного разбирательства только в пределах предъявленного подсудимому обвинения, принимать необходимые меры, исключающие возможность ознакомления присяжных заседателей с недопустимыми доказательствами, а также возможность исследования вопросов, не входящих в их компетенцию, и своевременно реагировать на нарушения порядка в судебном заседании участниками процесса, принимать к ним меры воздействия, предусмотренные ст. 258 УПК РФ.

Прения сторон в суде с участием присяжных заседателей проводятся в соответствии со ст. 292 и 336 УПК РФ с учетом особенностей рассмотрения дела по данной форме судопроизводства и лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, и на председательствующего возложено обеспечение соблюдения процедуры прений сторон. В судебных прениях сторона не может быть ограничена в возможности изложить коллегии присяжных заседателей доводы об оценке доказательств, не затрагивая, однако, вопросы допустимости доказательств.

В случае, когда сторона в обоснование своей позиции ссылается на обстоятельства, которые в силу ст. ст. 252, 334 УПК РФ не подлежат исследованию в присутствии присяжных заседателей, либо на доказательства, признанные недопустимыми или не исследованные в судебном заседании, судья в соответствии с частью 3 статьи 336 УПК РФ останавливает такого участника процесса и разъясняет присяжным заседателям, что они не должны учитывать данные обстоятельства при вынесении вердикта.

Между тем, во время судебного разбирательства по настоящему делу до сведения присяжных заседателей неоднократно доводилась информация, не относящаяся к обстоятельствам дела и не подлежащая исследованию с участием присяжных заседателей, ставящая под сомнение законность получения доказательств обвинения.

Так, на протяжении судебного следствия сторона защиты недопустимым образом своими комментариями безосновательно порочила доказательства в присутствии присяжных заседателей, подвергая сомнению законность их получения, формируя, тем самым, негативное мнение присяжных заседателей относительно их достоверности. Ставились под сомнение показания Гуль Н.Е. на предварительном следствии, следственный эксперимент с её участием, высказывались суждения о его проведении и составлении, доводя до присяжных заседателей вопросы права, не входящие в их компетенцию; неоднократно акцентировалось внимание на физиологических особенностях Гуль Н.Е. – её возрасте и физическом состоянии, оказывая при этом воздействие на присяжных заседателей; аналогичные нарушения допускала и сама Гуль Н.Е. в ходе своих показаний и в последнем слове. Так, адвокат Ларионов В.П. неоднократно называл Гуль Н.Е. «старушкой», «невиновной престарелой женщиной, ставшей заложником сложившейся жизненной ситуации» (том 5, л.д. 195-оборот, 196), стремясь обратить внимание присяжных на её беззащитность и вызвать у них сочувствие и сострадание, а также обращал внимание присяжных заседателей на участие на начальных этапах следствия другого защитника, ставя под сомнение качество осуществляемой им защиты и достоверность проведенных с его участием следственных действий (том 5, л.д. 195-оборот).

Оправданная Гуль Н.Е. в ходе своего допроса в судебном заседании, продолжая оказывать незаконное воздействие на присяжных заседателей, поясняла о своем неудовлетворительном состоянии здоровья – «ноги болели, дома сидела», плакала в присутствии присяжных заседателей, несмотря на замечания председательствующего судьи не принимать присяжным данные действия во внимание, продолжала плакать, поясняя, что «сама себя оговорила», «не знаю в какой памяти была» (том 5, л.д. 228, 231-оборот, 233, 234, 257), ставя под сомнение допустимость своих первоначальных признательных показаний и оказывая недопустимое воздействие на присяжных заседателей, на что председательствующим разъяснения присяжным сделаны не были.

На протяжении судебного следствия сторона защиты неоднократно незаконно воздействовала на присяжных заседателей. Так, в одном из судебных заседаний государственным обвинителем обращено внимание председательствующего на поведение Гуль Н.Е., которая опускала голову на стол, демонстративно искала и принимала таблетки непосредственно в ходе заседания, на что председательствующим выяснен вопрос о самочувствии подсудимой, однако не дано разъяснение присяжным заседателям не принимать во внимание данное поведение Гуль Н.Е. (том 5, л.д. 202).

Стороной защиты ставилось под сомнение и проведение следственного эксперимента с участием Гуль Н.Е. и его допустимость, поскольку, демонстрируя присяжным заседателям в судебном заседании фототаблицу к указанному протоколу следственного действия, защитником дана оценка доказательству и пояснения об отсутствии манекена, описанного в протоколе (том 5, л.д. 232-оборот, 233).

В прениях защитник продолжал ставить под сомнение допустимость протоколов допросов своей подзащитной, предлагая присяжным заседателям сопоставить лаконично изложенные показания Гуль Н.Е. в протоколах допросов с её же показаниями, стилистикой и манерой отвечать на вопросы в суде * человека, а также обращая внимание на аналогичность показаний Гуль Н.Е. в ходе предварительного следствия друг другу (том 5, л.д. 249, 251-оборот), пытаясь сформировать у присяжных заседателей мнение, что сама Гуль Н.Е. таких показаний в ходе следствия давать не могла. Однако, председательствующим адвокат остановлен не был, присяжным заседателям соответствующие разъяснения не даны.

В своих прениях защитник, оценивая показания своей подзащитной, допустил высказывания «её ли там показания?». Несмотря на то, что председательствующим речь защитника была прервана и присяжным разъяснена необходимость не принимать сказанное во внимание, все вышеизложенное свидетельствует о том, что стороной защиты систематически оказывалось негативное воздействие на присяжных заседателей, формируя у последних негативное отношение к проведенному следствию.

Также в прениях адвокат, анализируя показания свидетеля Тютеревой, доводил до присяжных заседателей обстоятельства, не имеющие отношения к совершенному преступлению, при этом председательствующим судьей защитник прерван не был и соответствующие разъяснения присяжным не даны (том 5, л.д. 252-оборот).

Содержанием таких вопросов, выходящих за пределы фактических обстоятельств дела, подлежащих установлению присяжными заседателями, сторона защиты умышленно вводила присяжных в заблуждение, порочила доказательства, указывая на неполноценное расследование по делу, что не входит в компетенцию присяжных заседателей, искусственно создавая неполноценную картину у присяжных о событиях, связанных с расследованием по делу, а также предвзятое отношение к органу следствия и стороне обвинения. Подобные высказывания защитника являются недопустимыми в судебном разбирательстве с участием присяжных заседателей, поскольку не связаны с оценкой доказательств или фактических обстоятельств дела, а направлены на создание предубеждения против процессуальных оппонентов, что является формой незаконного воздействия на присяжных заседателей.

Из протокола судебного заседании следует, что подсудимая и защитник систематически нарушали требования уголовно-процессуального закона, касающиеся особенностей рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, доводили до сведения последних информацию, не относящуюся к их компетенции.

Принимаемые председательствующим меры, направленные на ограждение присяжных заседателей, на снятие вопросов, которые не только не относились к выяснению обстоятельств рассматриваемого дела, но и по своей сути дискредитировали исследованные в судебном заседании доказательства, являлись недейственными и не ограждали присяжных заседателей от незаконного воздействия, поскольку сторона защиты в любом случае доводила до сведения присяжных желаемую информацию, способствующую формированию у присяжных заседателей мнения о том, что признательные показания Гуль Н.Е. на следствии давались под давлением, показания свидетелей обвинения порочны, предварительное следствие – ненадлежащее.

В ходе судебного следствия вышеизложенные нарушения положений ст. 334, ч. 6, 7 ст. 335 УПК РФ носили неоднократный и систематический характер и продолжились в судебных прениях, несмотря на то, что перед их началом председательствующий разъяснил сторонам соответствующие требования закона.

Таким образом, несмотря на многочисленные и систематические нарушения требований законодательства со стороны защиты, председательствующий не принял всех предусмотренных ст.258 УПК РФ мер воздействия, исключающих возможность ознакомления присяжных заседателей с не исследованными доказательствами, обсуждения в их присутствии вопросов, не входящих в их компетенцию и доведения до сведения присяжных заседателей недозволенной информации, поскольку реакция судьи в некоторых случаях отсутствовала либо носила отсроченный характер. Ненадлежащая реакция председательствующего на несоблюдение требований закона, позволила стороне защиты оказать влияние на беспристрастность присяжных заседателей и на их мнение по делу.

Приведенные обстоятельства свидетельствуют о том, что, хотя председательствующий неоднократно прерывал высказывания стороны защиты, и призывал присяжных заседателей не принимать их во внимание, однако в силу их множественности и систематичности на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие. Это воздействие, как справедливо утверждается в апелляционном представлении, повлияло на формирование мнения присяжных заседателей, на их беспристрастность и отразилось на содержании ответов на поставленные перед ними вопросы при вынесении вердикта, который не может быть признан законным, объективным и справедливым.

Суд апелляционной инстанции отмечает, что председательствующий, несмотря на неоднократные нарушения требований закона, допущенные оправданной и её защитниками, не принял к ним всех предусмотренных ст. 258 УПК РФ мер воздействия, исключающих доведение до присяжных заседателей сведений, не подлежащих обсуждению в их присутствии.

Кроме того, доводы автора апелляционного представления о нарушении председательствующим принципа состязательности и равенства процессуальных прав сторон также являются обоснованными и заслуживают внимания. Так, в судебном заседании стороной обвинения заявлялось ходатайство об исследовании протокола осмотра и фото № 1, на что председательствующим ходатайство удовлетворено частично, отказано в исследовании и демонстрации фото № 1 (том 5, л.д. 209), однако в дальнейшем аналогичное ходатайство стороны защиты удовлетворено без дополнительных обоснований (том 5, л.д. 239-оборот).

При таких обстоятельствах, в связи с допущенными существенными нарушениями уголовно-процессуального закона оправдательный приговор подлежит отмене, а дело - направлению на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе судей, в ходе которого необходимо выполнить требования процессуального закона и создать надлежащие условия для объективного и справедливого разрешения дела, создать необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, в том числе положения гл.42 УПК РФ, регламентирующей особенности производства в суде с участием присяжных заседателей

В связи с отменой судебного решения, учитывая тяжесть инкриминируемого деяния, а также сведения о личности Гуль Н.Е., не нарушавшей ранее избранные меры пресечения, суд апелляционной инстанции считает необходимым в соответствии с положениями ст. 102 УПК РФ избрать в отношении Гуль Н.Е. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.25, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

приговор Романовского районного суда Алтайского края с участием присяжных заседателей от 25 октября 2023 года в отношении Гуль Н. Е. отменить, уголовное дело направить в тот же суд на новое судебное рассмотрение в ином составе со стадии отбора коллегии присяжных заседателей.

Избрать Гуль Н. Е. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Апелляционное представление государственного обвинителя удовлетворить.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента его вынесения и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции путем подачи жалобы через суд первой инстанции, постановивший приговор, в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу апелляционного определения. В случае пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении кассационная жалоба, представление подаются непосредственно в указанный суд кассационный инстанции.

Председательствующий     А.Н. Снегирев

судьи     Л.Е. Щигорева

    Н.В. Ярыгина