Решение по делу № 33-1254/2022 от 22.03.2022

Дело 2-1/2022

68RS0025-01-2021-000364-39

Дело 33-1254/2022 а/ж

Судья Гавриш С.А.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

30 мая 2022 года город Тамбов

Судебная коллегия по гражданским делам Тамбовского областного суда в составе:

председательствующего судьи Рязанцевой Л.В.,

судей Туевой А.Н., Сорокиной С.Л.,

с участием прокуроров Судоргина Д.В., Матвейчук А.В.

при секретаре Горбачевой Г.А.,

по иску Леоновой А.А. о признании несчастным случаем на производстве и признании акта о расследовании несчастного случая незаконным,о взыскании компенсации морального вреда, искам Рябцевой Т.А. и Леоновой Н.В. о взыскании компенсации морального вредак ООО «Тамбовские фермы»,

по апелляционным жалобам истцов Рябцевой Т.А. и Леоновой Н.В., а также представителя истца Леоновой А.А по доверенности Пудовкина С.А. на решение Староюрьевского районного суда Тамбовской области от 11 января 2022 года.

    Заслушав доклад судьи Туевой А.Н., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Леонова А.А. обратилась в суд с иском к ООО «Тамбовские фермы» о признании несчастным случаем на производстве и признании акта о расследовании несчастного случая незаконным,о взыскании компенсации морального вреда, вследствие смерти её отца ФИО1 на производстве.

В обоснование иска, указала на то, что 17 февраля 2020 года её отец - ФИО1 с 14 февраля 2020 г. работал в ООО «Тамбовские фермы» на должность подсобный рабочий, в связи с чем 17 февраля 2020 г. между ним и ООО «Тамбовские фермы» был заключен трудовой договор на неопределённый срок, согласно которому одним из видов работ являлось обслуживание поливальных машин.

Для орошения поля *** ООО «Тамбовские фермы» осуществляет забор воды из пруда на балке Волчий Лог в 5 км восточнее *** с помощью насосного агрегата «Valley», являющегося частью поливальных машин, расположенных на полях работодателя.

6 июля 2020 года ФИО1 вместе с другими подсобными рабочими ООО «Тамбовские Фермы» и начальником, в утреннее время, прибыл на балку Волчий Лог для выполнения работ по очистке рыбзащитного устройства насосного агрегата «Valley», стал выполнять работу, предусмотренную его трудовым договором – обслуживание поливальных машин.

По мере выполнения обслуживания – насосной станции «Valley», ФИО1 по заданию своего начальника – инженера ФИО6 выполнял работы связанные с погружением под воду для очистки устройства рыбзащиты трубы всасывания воды насоса, в результате чего произошёл несчастный случай на производстве вследствие нарушения требований охраны труда при выполнении указанных видов работ – ФИО1 утонул.

Истец Леонова А.А. проживала со своим отцом в одном доме и поддерживала с ним тёплые родственные отношения. Смерть ФИО1 на работе в результате выполнения им трудовой деятельности причинила ей значительные нравственные страдания, которые не проходят по сей день, что, по мнению истца, даёт ей право на возмещение морального вреда в размере
3 000 000 руб.

Определением Староюрьевского районного суда Тамбовской области от 22 июня 2021 г. в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований, привлечены Федеральная служба по труду и занятости (Роструд) Государственной инспекции труда в Тамбовской области и Леонова Н.В. (супруга ФИО1).

Определением Староюрьевского районного суда Тамбовской области от 13 июля 2021 г. в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования, привлечена Рябцева Т.А. (дочь ФИО1).

Определением Староюрьевского районного суда Тамбовской области от 8 октября 2021 г. в рамках настоящего гражданского дела приняты к производству исковые заявления Рябцевой Т.А. и Леоновой Н.В. о компенсации морального вреда с ООО «Тамбовские фермы» в размере 2 000 000 руб. - в пользу Рябцевой Т.А. и 5 000 000 руб. - в пользу Леоновой Н.В., и в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования, привлечено Государственное учреждение – Тамбовское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации.

В своих исках Рябцева Т.А. и Леонова Н.В., изложили доводы, аналогичные доводам иска Леоновой А.А., указав, что смерть их близкого родственника ФИО1, причиной которой послужило не обеспечение безопасности условий и правил охраны труда ООО «Тамбовские фермы», является несчастным случаем на производстве, что причинило значительные нравственные страдания истцов.

С учётом изменения предмета иска 3 декабря 2021 г., истец Леонова А.А. считала, что насосный агрегат «Valley», расположенный на берегу пруда на балке Волчий Лог в 5 км восточнее ***, не является источником повышенной опасности.

Не соглашаясь с актомо расследовании несчастного случая со смертельным исходом комиссии, созданной на основании приказа ООО «Тамбовские фермы» №207 от 6 июля 2020 года, просила признать его незаконным, поскольку по мнению истца, комиссия не учла того обстоятельства, что в силу статей 91, 108, 227 Трудового кодекса РФ перерыв для приёма пищи не является рабочим временем, но в силу своего функционального назначения приравнивается к нему, при этом смерть ФИО1 произошла на территории работодателя, то есть носила производственный характер. Отмечала, что доводы очевидцев происшествия – ФИО6, ФИО7 и ФИО2 о том, что утопление ФИО1 произошло в течение нескольких минут (примерно с 12 ч. 00 мин. по 12 час. 03 мин.) в обеденный перерыв, с учётом выводов экспертиз - неправдоподобны.

Решением Староюрьевского районного суда Тамбовской области от
11 января 2022 года отказано в удовлетворении исковых требований Леоновой А.А. к ООО «Тамбовские фермы» о взыскании компенсации морального вреда, признании несчастного случая – несчастным случаем на производстве и признании акта о расследовании несчастного случая незаконным и удовлетворении исковых требований Леонова Н.В. и Рябцева Т.А. к ООО «Тамбовские фермы» о взыскании компенсации морального вреда.

В апелляционных жалобах Рябцева Т.А. и Леонова Н.В., а также представитель истца Леоновой А.А по доверенности Пудовкин С.А. просят отменить решениеСтароюрьевского районного суда Тамбовской области и принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований, указывая аналогичные между собой доводы.

Полагают, что судом не учтено установленное в ходе рассмотрения дела то обстоятельство, что ФИО1 находился в воде пруда балки Волчий Лог десятки минут, то есть в рабочее время в период времени с 11 до 12 часов. Отмечает, что суд отказал в удовлетворении ходатайства истца о назначении судебно-технической экспертизы нарушений правил техники безопасности.

Не соглашается с выводами суда, ссылающегося в решении на показания представителя Федеральной службы по труду и занятости (Роструд) Государственной инспекции труда в Тамбовской области, пояснившего, что по результатам расследования комиссией несчастный случай признан не связанным с производством, поскольку в ходе судебного заседания получены доказательства подтверждающие наступление смерти ФИО1 в рабочее время до 12 часов – начала перерыва для приёма пищи и отдыха, и, что берег пруда балки Волчий Лог 6 июля 2020 г. являлся рабочим местом для подсобного рабочего ФИО1, так как в том месте располагалась насосная станция, принадлежащая ООО «Тамбовские фермы». Вместе с тем, в ходе расследования несчастного случая комиссией не учтены нормы Положения о системе управления охраной труда ООО «Тамбовские фермы», утверждённого генеральным директором 1 марта 2017 г., а также действия должностного лица ответственного за их исполнение.

Автор жалобы полагает, что судом не учтены доводы истца Леоновой А.А. о неисполнении работником ответчика – инженером ФИО6 п. 4.4.2.12 Положения, согласно которым последний должен осуществлять контроль за соблюдением работающими технологической дисциплины, правил внутреннего трудового распорядка, инструкций по охране труда и не допускать нарушений подсобными рабочими. Отсутствие должного контроля со стороны ФИО6 послужило причиной нахождения ФИО1 в воде пруда, где он утонул. Данное обстоятельство является значимым для разрешения дела по существу.

В возражениях на апелляционные жалобы истцов заместитель прокурора Староюрьевского района Смагин М.А., просит решение Староюрьевского районного суда Тамбовской области от 11 января 2022 г., оставить без изменений, а апелляционные жалобы без удовлетворения.

Истцы Леонова А.А., Леонова Н.В., Рябцева Т.А., просившие в своих письменных пояснениях рассмотреть апелляционные жалобы в их отсутствие, представители третьих лиц, не заявляющие самостоятельные требования, - Государственного учреждения – Тамбовское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации, управляющий которого в своём письменном ходатайстве просил рассмотреть апелляционные жалобы в отсутствие их представителя, и Федеральной службы по труду и занятости (Роструд) Государственной инспекции труда в Тамбовской области, не сообщившие причину неявки суду, извещенные о месте и времени судебного заседания по правилам статьи 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, посредством размещения сведений на официальном сайте Тамбовского областного суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, в связи с чем и на основании статей 167, 327 ГПК РФ судебная коллегия находит возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Выслушав представителя истца Леоновой А.А. – Пудовкина С.Н., действующего по доверенности, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, представителя ответчика ООО «Тамбовские фермы» Ковкову Т.М. и Жмаева И.В., возражавших против доводов апелляционных жалоб, заключение прокурора Матвейчук А.В., полагавшей решение суда незаконным и подлежащим отмене, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений относительно жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В силу части первой статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобах, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

В соответствии со статьёй 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее также «ГПК РФ») решение суда должно быть законным и обоснованным.

Как следует из разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно вынесено при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть4 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Судебная коллегия считает, что обжалуемое решение суда требованиям закона не отвечает, выводы суда первой инстанции основаны на неправильном толковании норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, и не соответствуют обстоятельствам дела, в связи с чем решение подлежит отмене.

Несчастный случай квалифицируется как несчастный случай на производстве по результатам его расследования.Основанием для признания происшествия несчастным случаем на производстве является установление факта повреждения здоровья работника, в частности, в течение рабочего времени на территории работодателя либо в ином месте выполнения работы, в том числе во время установленных перерывов (статья 227 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьёй 227 Трудового кодекса Российской Федерации(далее также - «Трудовой кодекс РФ» и «ТК РФ») расследованию в установленном порядке как несчастные случаи подлежат события, которые произошли на территории работодателя либо в ином месте выполнения работы, в том числе во время установленных перерывов; при следовании к месту выполнения работы или с работы на транспортном средстве, предоставленном работодателем, либо на личном транспортном средстве в случае использования личного транспортного средства в производственных (служебных) целях по распоряжению работодателя или по соглашению сторон; при следовании к месту служебной командировки и обратно, во время служебных поездок на общественном транспорте, а также при следовании по распоряжению работодателя к месту выполнения работы и обратно, в том числе пешком.

Расследованию в порядке, установленном статьями 227 и 229 Трудового Кодекса и Положением об особенностях расследования несчастных случаев на производстве в отдельных отраслях и организациях, утвержденного Постановлением Министерства труда и социального развития РФ № 273 от
24 октября 2002 г., подлежат события, в результате которых пострадавшими были получены: телесные повреждения (травмы), в том числе нанесенные другим лицом;тепловой удар; ожог; обморожение; отравление; утопление; поражение электрическим током, молнией, излучением; укусы и другие телесные повреждения, нанесенные животными, в том числе насекомыми и паукообразными;повреждения вследствие взрывов, аварий, разрушения зданий, сооружений и конструкций, стихийных бедствий и других чрезвычайных обстоятельств, иные повреждения здоровья, обусловленные воздействием внешних факторов, повлекшие за собой необходимость перевода пострадавших на другую работу, временную или стойкую утрату ими трудоспособности либо смерть пострадавших, если указанные события произошлив течение рабочего времени на территории работодателя либо в ином месте выполнения работы, в том числе во время установленных перерывов, а также в течение времени, необходимого для приведения в порядок орудий производства и одежды, выполнения других предусмотренных правилами внутреннего трудового распорядка действий перед началом и после окончания работы, или при выполнении работы за пределами установленной для работника продолжительности рабочего времени, в выходные и нерабочие праздничные дни.

В соответствии со статьёй 108 Трудового кодекса РФ в течение рабочего дня (смены) работнику должен быть предоставлен перерыв для отдыха и питания продолжительностью не более двух часов и не менее 30 минут, который в рабочее время не включается.

Время предоставления перерыва и его конкретная продолжительность устанавливаются правилами внутреннего трудового распорядка или по соглашению между работником и работодателем.

На работах, где по условиям производства (работы) предоставление перерыва для отдыха и питания невозможно, работодатель обязан обеспечить работнику возможность отдыха и приема пищи в рабочее время.

Рабочее время в организации определяется правилами внутреннего трудового распорядка или иными локальными нормативными актами. В рабочее время включаются перерывы, связанные с особенностями выполнения трудовой функции и обусловленные технологией и организацией производства.

Перерыв для приёма пищи не является рабочим временем, однако в силу своего функционального назначения приравнивается к нему, о чем прямо указано в статье 108 ТК РФ, разрешающей считать приём пищи на рабочем месте рабочим временем.

Нормы трудового законодательства не содержат ограничений по использованию перерыва для отдыха или питания непосредственно на рабочем месте или на территории работодателя и допускают возможность работника покинуть территорию работодателя в данных целях, за исключением случаев, связанных с особенностями производства.

Исходя из буквального прочтения нормы статьи 227 ТК РФ получение травмы может быть квалифицировано как несчастный случай, связанный с производством, во время установленных перерывов для отдыха и питания, только если оно произошло на территории предприятия или ином месте выполнения работ.

Часть 6 статьи 229.2 Трудового кодекса РФ содержит исчерпывающий перечень несчастных случаев, которые могут быть квалифицированы как не связанные с производством: смерть вследствие общего заболевания или самоубийства; смерть или повреждение здоровья, единственной причиной которых явилось по заключению медицинской организации алкогольное, наркотическое или иное токсическое опьянение (отравление) пострадавшего, не связанное с нарушениями технологического процесса; несчастный случай, происшедший при совершении пострадавшим действий (бездействия), квалифицированных правоохранительными органами как уголовно наказуемое деяние.

В силу положений абзаца 4 и абзаца 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса РФ работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причинённого ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причинённый работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы 4, 15 и 16 части 2 статьи 22 Трудового кодекса РФ).

Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда
(абзац 2 части 1 статьи 210 Трудового кодекса РФ).

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса РФ определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда
(абзац 2 части 1 и часть 3 статьи 216 Трудового кодекса РФ).

Согласно части 1 статьи 221 Трудового кодекса РФ для защиты от воздействия вредных и (или) опасных факторов производственной среды и (или) загрязнения, а также на работах, выполняемых в особых температурных условиях, работникам бесплатно выдаются средства индивидуальной защиты и смывающие средства, прошедшие подтверждение соответствия в порядке, установленном законодательством Российской Федерации о техническом регулировании.

Из приведённых нормативных положений в их системной взаимосвязи следует, что работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. Все работники, выполняющие трудовые функции по трудовому договору, подлежат обязательному социальному страхованию. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный вред. В случае смерти работника в результате несчастного случая на производстве право на такое возмещение вреда имеют названные в законе лица, которым причинен ущерб в результате смерти кормильца. Моральный вред работнику, получившему трудовое увечье, и, соответственно, членам семьи работника, если смерть работника наступила вследствие несчастного случая на производстве, возмещает работодатель, не обеспечивший работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьёй 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств, при которых был причинён моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейнаятайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Пунктом 8 указанного постановления Пленума Верховного Суда разъяснено, что при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесённых им страданий.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических и нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Как следует из материалов дела и установлено судом, Леонова А.А. и Рябцева Т.А. являются дочерями ФИО1 (т. 1, л.д. 10, т. 3, л.д. 217, 218), а Леонова Н.В. - супругой ФИО1 (т. 3,л.д. 232).

На основании приказа о приёме на работу №65-к от 14 февраля 2020 года ФИО1 был принят на работу в ООО «Тамбовские фермы» на должность подсобный рабочий (т. 2, л.д. 27).

17 февраля 2020 года между ФИО1 и ООО «Тамбовские фермы» был заключен трудовой договор №б/н на неопределённый срок. Одним из видов работ работника являлось обслуживание поливальных машин (пункт 5.3). Местом работы работника являются объекты организации работодателя, расположенные в Староюрьевском районе Тамбовской области (пункт 1.5) (т. 2, л.д. 28-31).

Согласно пункту 2.1. должностной инструкции подсобного рабочего, утверждённой генеральным директором ООО «Тамбовские фермы» 20 января 2015 г. подсобный рабочий выполняет подсобные и вспомогательные работы на производственных участках и строительных площадках (в том числе на сельскохозяйственных полях и оросительных системах), складах, базах, хранилищах (т. 1, л.д. 17 – 19).

В соответствии с картой № 38 специальной оценки условий труда работников ООО «Тамбовские фермы» условия труда подсобного рабочего по вредным факторам отнесены ко 2 классу (т. 2, л.д. 18 – 20).

Судом установлено, сторонами не оспаривается, что в соответствии с правилами внутреннего трудового распорядка ООО «Тамбовские фермы» режим рабочего времени общества для рабочего персонала устанавливается с 8.00 час.до 16.00 час. (в понедельник), до 15.00 (во вторник, среду, четверг), до 14.00 (в пятницу), перерыв для питания и отдыха с 12.00 час. до 13.00 час. (т. 2, л.д. 88).

Как установлено судом и следует из материалов дела, 6 июля 2020 года на пруду Волчий *** наступила смерть ФИО1 (т. 1,л.д. 11).

Приказом №207 от 6 июля 2020 г. ООО «Тамбовские фермы» была создана комиссия по расследованию несчастного случая (т. 2, л.д. 6).

Согласно акту о расследовании несчастного случая со смертельным исходом от 22 июля 2020 г. комиссия установила, что во время перерыва для отдыха и питания 6 июля 2020 г. с 12 часов 00 минут, когда ФИО1 не исполнял свои трудовые обязанности, во время купания в пруду, плывя к берегу, ФИО1 начал тонуть. Смерть ФИО1 наступила вследствие механической асфиксии от закрытия дыхательных путей при утоплении, в связи с чем данный несчастный случай квалифицирован как – несчастный случай, не связанный с производством. Комиссия не установила должностных лиц ООО «Тамбовские фермы» ответственных за нарушения законодательных и иных нормативных правовых и локальных нормативных актов, явившихся причиной несчастного случая (т. 2,л.д. 1-5).

В ходе проверки, проведённой в Мичуринском МСО СУ СК Российской Федерации по факту смерти 6 июля 2020 г. ФИО1, *** р., имевшего место в *** на пруде «Волчий Лог», 24 февраля 2021 г. вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела (т. 2, л.д. 193 -205).

В рамках данной проверки, проводилось судебно-медицинское исследование трупа №045 от 22 июля 2020 г. (т. 2, л.д. 11-17) и экспертиза трупа ФИО1 №008.10 от 3 февраля 2021 г. (т. 2, л.д. 225-233).

Согласно выводам эксперта ТОГБУЗ «БСМЭ» в актахсудебно – медицинского исследования трупа №045 от 22 июля 2020 г. и №008.10 от
3 февраля 2021 г. в том числе указано, что смерть ФИО1 наступила вследствие механической асфиксии от закрытия дыхательных путей водой при утоплении, по характеру трупных пятен и мышечного окоченения, смерть могла наступить 6 июля в период времени 10:00 - 13:00 час.

Наиболее вероятен смешанный тип утопления, то есть имел место ларингоспазм, после разрешения которого утопление развивалось по аспирационному типу. Способствующим фактором могло быть ухудшение общего состояния потерпевшего перед утоплением вследствие ишемической болезни сердца, признаки которой обнаружены при исследовании трупа.

У трупа в момент исследования имелись признаки кратковременного пребывания в воде - отсутствовали мацерация, побеление и морщинистость кожи ладоней и подошв, имело место отслоение эпидермиса при механическом воздействии (труп исследовался почти через сутки после утопления). Установить с поминутной точностью время утопления и длительность пребывания в воде не представляется возможным.

Опрошенный в суде первой инстанции эксперт ФИО3 пояснил, что наличие отслоения эпидермиса при механическом воздействии, свидетельствуют о длительном пребывании тела в воде, порядка десятков минут и более. Точно установить данное время не возможно, так как отсутствуют методики.

Судом первой инстанции была назначена и проведена комиссионная судебно-медицинская экспертиза (экспертиза по материалам дела), заключение №87 от 31 августа 2021 года согласно выводам которой, смерть ФИО1 наступила вследствие механической асфиксии от закрытия дыхательных путей водой при утоплении (т.3, л.д. 124 -139).

Достоверно установить время наступления смерти (время утопления) ФИО1 по имеющимся данным комиссия экспертов не может, так как исследования поствитальных реакций и ранних трупных явлений на месте происшествия не проводились.

Мацерации кожи на кистях и стопах у ФИО1 при осмотре бригадой скорой медицинской помощи не выявлено, также мацерация кожи не была выявлена при судебно-медицинском исследование трупа, что с учётом литературных данных даёт основание считать, что тело находилось в воде не более 30-60 минут.

Из предоставленных медицинских документов и по данным судебно-медицинского исследования трупа следует, что у ФИО1 были выявлены следующие заболевания: гиперхолестеринемия, ишемическая болезнь сердца, жировой гепатоз, без угрожающих жизни состояний. Заболеваний, которые могли послужить причиной или фактором утопления и которые могли ухудшить общее состояние здоровья ФИО1 при нахождении в пруду не выявлено.

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался положениями статей 1064, 1068, 1079 Гражданского кодекса РФ, статей 227, 228, 229.2 Трудового кодекса РФ, статьи 3 Федерального закона РФ от 24 июля 1998 года №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», Постановления Минтруда РФ от 24 октября 2002 г. №73 «Об утверждении форм документов, необходимых для расследования и учёта несчастных случаев на производстве, и Положения об особенностях расследования несчастных случаев на производстве в отдельных отраслях и организациях».

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд исходил из того, что нарушений по порядку проведения расследования несчастного случая, а также по оформлению акта о несчастном случае на производстве судом не установлено, выводы комиссии в оспариваемом акте соответствуют материалам расследования несчастного случая, в том числе акту судебно-медицинского исследования трупа №045 от 22 июля 2020 г., заключению предварительного медицинского осмотра ФИО1 от 13 февраля 2020 г., протоколами опроса очевидцев несчастного случая ФИО4, ФИО6 и ФИО7, локальным нормативным актам ООО «Тамбовские фермы».

Суд, установив отсутствие подтверждения факта причинения смерти ФИО1 источником повышенной опасности - насосным агрегатом «Valley», принадлежавшим ООО «Тамбовские фермы», в ходе его обслуживания ФИО1 6 июля 2020 года, а равно воздействием на ФИО1 вредоносных факторов данного насосного агрегата, а также, что ФИО1 оказался в воде по поручению (указанию) непосредственного начальника – инженера ФИО6, пришёл к выводу о том, что произошедшее событие не указано в перечне событий, квалифицируемых в качестве несчастных случаев и не соответствует обстоятельствам (время, место и другие), сопутствующим произошедшему событию, указанным в часть 3 статьи 227 ТКРФ.

Поскольку насосная станция «Valley» не является гидротехническим сооружением, суд пришёл к выводу о том, что отсутствие у работодателя разработанных и своевременно уточнённых критериев безопасности гидротехнического сооружения – насосной станции «Valley», а также правил его эксплуатации, отсутствие конкретных регламентов выполнения регламентных работ на гидротехническом сооружении, не могло повлечь нарушения техники безопасности – отсутствие контроля за подсобным рабочим со стороны руководства предприятия.

С изложенными выводами суда первой инстанции судебная коллегия не может согласиться по следующим основаниям.

Истцы, обращаясь в суд с иском с учётом изменения предмета иска Леоновой А.А. считали, что насосный агрегат «Valley», расположенный на берегу пруда на балке Волчий Лог в 5 км восточнее ***, не является источником повышенной опасности. Не соглашаясь с актом о расследовании несчастного случая со смертельным исходом комиссии, созданной на основании приказа ООО «Тамбовские фермы» №207 от 6 июля 2020 г., считали, что смерть ФИО1 произошла на территории работодателя, то есть носила производственный характер. Отмечали, что доводы очевидцев происшествия – ФИО6, ФИО7 и ФИО2 о том, что утопление ФИО1 произошло в течение нескольких минут (примерно с 12 ч. 00 мин. по 12 час. 03 мин.) в обеденный перерыв, с учётом выводов экспертиз - неправдоподобны. При этом, ссылались на Положение о системе управления охраной труда ООО «Тамбовские фермы», устанавливающего запрет на купание в водоёмах в рабочее время.

Как установлено судом, следует из материалов дела и не оспаривалось сторонами, несчастный случай с ФИО1 произошёл на берегу пруда на балке Волчий Лог в 5 км восточнее ***, где оказался ФИО1, в связи с производственной необходимостью, для выполнения его трудовых обязанностей в ООО «Тамбовские фермы» по рыбоочистке насосной станции «Valley».

В соответствии со справкой ООО «Тамбовские фермы» от 22 июня 2021 г. насосная станция «Valley», расположенная на берегу пруда на балке Волчий Лог в 5 км восточнее ***, является частью оросительных систем, расположенных на полях ООО «Тамбовские фермы», с помощью которой производится забор (выкачивание) воды из пруда для поливальных машин ООО «Тамбовские фермы» (т. 2, л.д. 237).

Учитывая, что береговая насосная станция «Valley» ООО «Тамбовские фермы» осуществляет забор (выкачивание) воды из пруда и обособленно от пруда не может выполнять своё функциональное назначение по водоснабжению для поливальных машин ООО «Тамбовские фермы», судебная коллегия приходит к выводу, что насосная станция, береговая линия и пруд являлись для ФИО1 местом производства работ, то есть территорией работодателя.

Вместе с тем, как следует из пояснений стороны ответчика, на место работ доставка сотрудников осуществлялась на автомобиле, которые с собой имели заранее продукты на обед.

Учитывая удалённость объекта производства работ, их характер и обстоятельства дела, судебная коллегия приходит к выводу о том, что по условиям производства данных работ, предоставление работодателем перерыва для отдыха и питания не на территории работодателя, а также возможности работнику покинуть территорию работодателя по своему желанию, в данном случае не приставлялось возможным. В связи с чем возможность отдыха и приёма пищи предоставляласьв рабочее время.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия считает, что поскольку гибель ФИО1 произошла на территории работодателя в течение рабочего времени, то событие 6 июля 2020 г. имеет признаки несчастного случая, указанные в абзаце2 части 3 статьи 227 Трудового кодекса РФ и связано с производством, при этом оно не подпадает под случаи, указанные в части 6 статьи 229.2 Трудового кодекса РФ.

Оценивая в совокупности доказательства, судебная коллегия обращает внимание на то, чтов объяснительнойна имя генерального директора ООО «Тамбовские фермы» от 7 июля 2020 г. ФИО4 сообщает, чтоработы на данном объекте были закончены около 12 часов (т. 1, л.д. 70), ФИО5 в объясненияхстаршему следователю. Мичуринского МСО СУ СК РФ по Тамбовской области 1 сентября 2020 г. отмечает, чтоработы закончены были в 12 часов 10 минут, после чего он уехал (т. 2, л.д. 221 -222).

В объясненияхгенеральному директоруООО «Тамбовские фермы» от
7 июля 2020 г. ФИО6 сообщает, что работа была закончена около 12 часов, после того как он ушёл звонить через несколько минут его позвал на помощь ФИО4, и когда он с ФИО7, прыгнув в воду подплыли к ФИО1, тот был под водой.В полицию позвонил в 12 часов 5 минут (т. 1, л.д. 67 – 68).В объяснениях старшему следователю Мичуринского МСО СУ СК РФ по Тамбовской области 1 сентября 2020 г. ФИО6 сообщает, чтопосле наступления времени обеда он отошёл на 100 – 200 м позвонить, примерно через 10 мин к нему подбежалФИО4 (т. 2, л.д. 206 – 208).

В своих пояснениях ФИО7, допрошенный судом в качестве свидетеля,сообщил, что вытаскивать ФИО1 из воды было тяжело (т.3, л.д. 50 - 51).

Согласно рапорту оперативного дежурного МОМВД России «Первомайский» сообщение о гибели ФИО1 поступило в 12 часов 5 минут (т. 1, л.д. 71).

В материалах дела имеется заключение специалиста бюро независимой экспертизы «Версия» от 23 августа 2021 г., в котором относительно заключения эксперта ТОГБУЗ «БСМЭ» №008.10 от 03.02.2021 г. указывается на противоречия выводов эксперта об отсутствии признаков мацерации трупа ФИО1 пояснениям эксперта в суде о наличии явления мацерации, виду отсутствия описания надлежащим образом при наружном осмотре трупа ранних признаков мацерации суждение эксперта о длительности пребывания в воде тела 30 – 60 минут не может являться достоверным, суждение эксперта противоречиво и основано на предположениях (т. 3, л.д. 177 – 182).

Таким образом, учитывая изложенное, соотнося сустановленным экспертами диапазоном времени утопления ФИО1, отсутствием определения конкретноговремени (момента)его гибели в водоёме, с заключением специалиста бюро независимой экспертизы «Версия» от 23 августа 2021 г., судебная коллегия находит довод стороны истца о том, что несчастный случай произошёл до 12 часов, заслуживающим внимания.

Согласно пункту 1.6. должностной инструкции подсобного рабочего, утверждённой генеральным директором ООО «Тамбовские фермы» 20 января 2015 г. подсобный рабочий подчиняется непосредственно инженеру, инженеру – механику ООО «Тамбовские фермы».

В соответствии с личной карточкой № 2 учёта выдачи индивидуальной защиты ФИО1 относился к структурному подразделению службы инженера – механика (т. 2, л.д 46).

Как установлено в суде, следует из материалов дела и не оспаривалось сторонами,непосредственным руководителем ФИО1 являлся инженер ФИО8, что также подтверждено его объяснениями (т. 2, л.д. 23).

Согласно пункту 4.4.2.5. Положения о системе управления охраной труда, утверждённого генеральным директором ООО «Тамбовские фермы» 1 марта 2017 г., инженер-механик обязан контролировать соблюдение работниками службы инженера – механика требований норм, правил, инструкций по охране труда; обеспечить организацию безопасного проведения работ по ремонту транспортных средств, дождевальных машин, оросительных систем.

Всем работникам ООО «Тамбовские фермы» запрещается купаться в водоёмах во время рабочего времени (пункт 4.4.2.13 Положения о системе управления охраной труда) (т. 2, л.д. 102 - 136).

Согласно дополнению к Положению о системе управления охраной труда, утверждённого генеральным директором ООО «Тамбовские фермы» 31 июля 2019 г.) пункт 6.3. дополнен пунктом 6.3.2, который в качестве опасностей, представляющих угрозу жизни и здоровью работников ООО «Тамбовские фермы», исходя их специфики своей деятельности, предусматривает опасность теплового удара при длительном нахождении на открытом воздухе при прямом воздействии лучей солнца на незащищенную поверхность головы (подпункт «в»),

Опасность, связанная с отсутствием на рабочем месте аптечки первой помощи, инструкции по оказанию первой помощи пострадавшему на производстве и средств связи, отнесена к опасностям, связанным с организационными недостатками (подпункт «ф») (т. 2, л.л. 137 – 147).

Судебная коллегия обращает внимание на то, что по сведениям Тамбовского центра гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды – филиал ФГБУ «Центрально –черноземное УГМС» от 23 сентября 2021 г. среднесуточная максимальная температура воздуха 6 июля 2020 г. составляла 29,5 градуса Цельсия (т. 3, л.д. 198 – 199).

При таких обстоятельствах, судебная коллегия усматривает в качестве основной причины несчастного случая неудовлетворительную организацию производства работ по обеспечению безопасности труда, в связи с невыполнением требований пункта 4.4.2.5. Положения о системе управления охраной труда со стороны инженера ФИО8, в то время как работник ФИО1 находился под контролем у работодателя.

В качестве сопутствующей причины является нарушение работником трудового распорядка и дисциплины труда, поскольку ФИО1 нарушил пункт 4.4.2.13 Положения о системе управления охраной труда, утверждённого генеральным директором ООО «Тамбовские фермы» 1 марта 2017 г.

Таким образом, травма, полученная ФИО1 является несчастным случаем на производстве, в связи, с чем акт о расследовании несчастного случая со смертельным исходом комиссии под председательством начальника отдела по надзору за соблюдением законодательства об охране труда Государственной инспекции труда в Тамбовской области ФИО9, созданной на основании приказа ООО «Тамбовские фермы», №207 от 6 июля 2020 г., подписанный председателем и членами комиссии, 22 июля 2020 г., установившийотсутствие связи между несчастным случаем с производством, является незаконным.

Исследовав и оценив доводы и возражения сторон, представленные в дело доказательства, проанализировав установленные по результатам исследования доказательств фактические обстоятельства настоящего дела, судебная коллегия приходит к выводу, что правовые основания для квалификации рассматриваемого события в качестве несчастного случая, не связанного с производством, отсутствуют. Из представленных сторонами доказательств следует, что смерть подсобного рабочего ФИО1 связана с производством, соответственно его семья имеет право на возмещение компенсации морального вреда.

При определении размера морального вреда в пользу истца судебная коллегия принимает во внимание все фактические обстоятельства дела, исходит из индивидуальных особенностей истцов - Леоновой А.А. и Рябцевой Т.А. (дочерей ФИО1) и Леоновой Н.В. (супруги ФИО1), характера физических и нравственных страданий, испытанных вследствие смерти отца и супруга, безусловно причиняет глубокие нравственные страдания, в частности, невосполнимость потери близкого человека, что является необратимым обстоятельством, нарушающим физическое и психологическое благополучие истцов, их право на родственные и семейные связи.

При этом судебная коллегия учитывает, что Леонова А.А. проживала совместно со своим отцом, матерью и сестрой в одном доме, у них были близкие родственные отношения, отец относился к ней с нежностью и теплотой, всегда оберегал и заботился, интересовался её жизнью, успехами в обучении и работе. Внезапная смерть отца повергла её в шок и сильные душевные переживания, тоску и скорбь по нему, от которых не может отойти до сих пор, его потеря для неё ничем не восполнима. После гибели отца Леонова А.А. была вынуждена заниматься организацией его похорон, что для неё было очень тяжело физически и психологически. С тех пор ей трудно находится в доме, поскольку всё в нём напоминает об отце, но другого постоянного места жительства у неё нет.

Рябцева Т.А. до замужества (***) проживала совместно со своим отцом, матерью и сестрой проживали совместно, сотцом были близкие, родные отношения, он относился к ней с нежностью и теплотой, оберегал и заботился, интересовался её жизнью, успехами в обучении, финансово обеспечивал. Своего первого внука – её сына ФИО10, *** г.р. ФИО1 очень ждал, покупал подарки. Внезапная смерть отца повергла её в шок и сильные душевные переживания, тоску и скорбь по нему, от которых не может отойти до сих пор, его потеря ничем не восполнима. Она ежедневно вспоминает своего отца и горько сожалеет о том, что он так и не смог увидеть своего внука.

Леонова Н.В. состояла в браке с ФИО1 с *** За время брака они никогда не расставались, брак не расторгали и проживали совместно. Во время брака у неё и ФИО1 родились две дочери: Леонова (Рябцева) Т.А. и Леонова А.А. Известие о внезапной смерти супруга для неё послужило причиной её нервного срыва, поскольку она очень любила мужа и его потеря невосполнима. Из-за нервного срыва, сердечных болей обращалась за медицинской помощью в ГБУЗ «Городская поликлиника №175 г. Москвы» филиал №1, где проходила обследование и лечение. Смерть мужа причинила ейсильные страдания, тоску и скорбь по нему. Из-за его смерти она не может долгое время находится в их общем доме, поскольку всё в нём напоминает о муже, в связи с чем была вынуждена практически переехать в г. Москву, где арендует жилье и работает.

Исходя из принципов разумности и справедливости, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости взыскания с ООО «Тамбовские Фермы» компенсации морального вреда в пользу Леоновой А.А. в размере 500 000 рублей,в пользу Рябцевой Т.А. - 500 000 рублей,в пользу Леоновой Н.В. - 500 000 рублей.

При этом судебная коллегия обращает внимание на то, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и не поддается точному денежному подсчёту, а соответственно является оценочной категорией, включающей в себя оценку совокупности всех обстоятельств, такая компенсация производится с целью смягчения эмоционально-психологического состояния потерпевшего, в связи с чем должна отвечать признакам справедливости и разумности.

Оснований для взыскания компенсации морального вреда в большем размере, вопреки доводам жалоб истцов, не имеется.

Относительно доводов стороны ответчика о пропуске срока обжалования акта истцом, судебная коллегия находит их не состоятельными, поскольку, как установлено судом и следует из материалов дела, Леоновой А.А. подавалась жалоба руководителю государственной инспекции труда – Главному государственному инспектору труда в Тамбовской области (т. 4 л.д. 204-208). Решением от 8 февраля 2021 г. руководителя государственной инспекции труда в Тамбовской области – главным государственным инспектором труда в Тамбовской области ФИО11 жалоба Леоновой А.А. оставлена без удовлетворения (т. 4, л.д. 209-213). Данное решение получено Леоновой А.А. в феврале 2021 г.

Вместе с тем, как следует из материалов дела, в том числе протокола судебного заседания от 2 июля 2021 г. (т.3, л.д. 43) Леоновой А.А. направлялась жалоба на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 12 сентября 2020 г. по сообщению об утоплении 6 июля 2020 г. ФИО1, но на момент судебного заседания ни ей, ни её представителю Пудовкину С.Н. не было известно о результатах её рассмотрения, которые могли повлиять на разрешение спора в ином порядке.

Согласно отметке суда на исковом заявлении Леоновой А.А., оно поступило 8 июня 2021 г. (т. 1, л.д. 2).

При таких обстоятельствах, нельзя признать верным вывод суда первой инстанции о пропуске истцом Леоновой А.А. срока на обращение за защитой своего права.

Иных доводов, которые бы имели правовое значение для разрешения спора, нуждались в проверке и могли повлиять на оценку законности и обоснованности обжалуемого судебного акта, апелляционная жалоба не содержит.

На основании вышеизложенного решение суда подлежит отмене, в связи с несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; неправильным применением норм материального права, с принятием нового решения об удовлетворении исковых требований истцов в части.

Руководствуясь статьями 328 – 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Староюрьевского районного суда Тамбовской области от
11 января 2022 года отменить и принять новое решение.

Исковые требования Леоновой А.А., Леонова Н.В. и Рябцевой Т.А. к ООО «Тамбовские фермы» о взыскании компенсации морального вреда, признании несчастного случая – несчастным случаем на производстве и признании акта о расследовании несчастного случая незаконным удовлетворить в части.

Признать несчастный случай, произошедший с ФИО1, 6 июля 2020 года при исполнении трудовых обязанностей работника ООО «Тамбовские Фермы» - несчастным случаем на производстве.

Признать Акт о расследовании несчастного случая со смертельным исходом комиссии под председательством начальника отдела по надзору за соблюдением законодательства об охране труда Государственной инспекции труда в Тамбовской области ФИО9, созданной на основании приказа ООО «Тамбовские фермы», №207 от 6 июля 2020 года, подписанный председателем и членами комиссии, 22 июля 2020 года, незаконным.

Взыскать с ООО «Тамбовские фермы» в пользу Леоновой А.А. моральный вред в связи с причинением смерти её отцу ФИО1 на производстве в размере 500000 (пятьсот тысяч) рублей.

Взыскать с ООО «Тамбовские фермы» в пользу Леоновой Н.В. моральный вред в связи с причинением смерти её супругу ФИО1 на производстве в размере 500000 (пятьсот тысяч) рублей.

Взыскать с ООО «Тамбовские фермы» в пользу Рябцевой Т.А. моральный вред в связи с причинением смерти её отцу ФИО1 на производстве в размере 500000 (пятьсот тысяч) рублей.

Во взыскании компенсации морального вреда в большем размере отказать.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 3 июня 2022 года.