Решение по делу № 2-7/2024 (2-89/2023; 2-1440/2022;) от 29.09.2022

Дело №2-7/2024

УИД: 42RS0016-01-2022-002280-90

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Новокузнецк                                                                                                                   18 октября 2024 года

Куйбышевский районный суд г. Новокузнецка Кемеровской области в составе председательствующего судьи Поповой Е.В.,

при секретаре судебного заседания Ащеуловой А.К.,

с участием прокурора Мироновой А.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Котовой Татьяны Алексеевны к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Новокузнецкая городская клиническая больница № 29 имени А.А. Луцика», Федеральному государственному бюджетному учреждению «Новокузнецкий научно-практический центр медико – социальной экспертизы и реабилитации инвалидов» Министерства труда и социальной защиты РФ о компенсации морального вреда, взыскании утраченного заработка и дополнительных расходов на лечение,

УСТАНОВИЛ:

Истец Котова Т.А. обратилась в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Новокузнецкая городская клиническая больница №29 имени А.А. Луцика» (далее - ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика») о компенсации морального вреда, взыскании утраченного заработка и дополнительных расходов на лечение.

Требования мотивированы тем, что 23.03.2019 она получила бытовую травму правой руки, упав на катке. В этот же день она обратилась в травмпункт ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика», где ей была сделана рентгенография лучезапястного сустава и оказана первая медицинская помощь. Согласно рентгенологическому исследованию, у нее был выявлен «<данные изъяты>». После осмотра врачами Котовой Т.А. было поставлено обезболивающее, вправлено запястье, затем наложена гипсовая повязка и назначен прием к врачу. 25.03.2019 на приеме у врача Порядина В.И. ей были назначены только обезболивающие препараты. 22.04.2019 Котовой Т.А. был сделан рентген, после чего снята гипсовая повязка, отчего ей стало плохо, у нее закружилась голова, стало распухать запястье, однако лечащий врач пояснил, что все в порядке и назначил парафин и бандаж для фиксации запястья. На последующих приемах отек на руке не уменьшался, сохранялись боли, однако врачом ей была рекомендована только физиотерапия и обезболивающие препараты. Вместе с тем, от консервативного лечения Котовой Т.А. не становилось лучше, она испытывала постоянную боль в руке, была ограничена в движениях, у нее развился шейный хондроз. В октябре 2019 она обратилась за медицинской помощью в ГАУЗ ПГБ «Прокопьевский клинический ортопедо - хирургический центр восстановления лечения», где ей был поставлен диагноз «<данные изъяты>» и 29.10.2019 проведена операция, за которую она заплатила 13 287 руб. 40 коп. После проведения операции состояние ее здоровья улучшилось, прошло воспаление и рука стала заживать. В связи с чем, истец полагает, что ответчиком ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» ей была ненадлежащим образом оказана медицинская помощь, поскольку неверно был поставлен диагноз и назначено лечение. Из-за допущенной врачебной ошибки Котова Т.А. длительное время испытывала болевые ощущения, была вынуждена принимать обезболивающие препараты, лишена возможности вести привычный образ жизни, полноценно двигаться, что доставляло ей неудобства. Некачественно оказанная ответчиком медицинская помощь, а также негативное отношение со стороны врачей причинили ей моральные страдания как нравственные, так физические, которые она оценивает в размере 5 000 000 руб. Поскольку вследствие ненадлежащим образом оказанной медицинской услуги Котова Т.А. в течение длительного времени находилась на больничном и была лишена дохода, то полагает, что с ответчика в ее пользу подлежит взысканию также утраченный заработок за период с 11.10.2019 по 16.12.2020 в сумме 383 216 руб., расходы по проведению операции в сумме 13 287 руб. 40 коп.

Уточнив исковые требования, истец просит взыскать с ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» компенсацию морального вреда в сумме 5 000 000 руб., утраченный заработок за период с 25.03.2019 по 16.12.2020 в сумме 589 833 руб., дополнительно понесенные расходы на лечение в сумме 13 287 руб. 40 коп.

В ходе рассмотрения дела истец Котова Т.А. в лице представителя - адвоката Плесовских М.В., в порядке ст. 39 ГПК РФ уточнила исковые требования, просила также взыскать с Федерального государственного бюджетного учреждения «Новокузнецкий научно-практический центр медико – социальной экспертизы и реабилитации инвалидов» Министерства труда и социальной защиты РФ» (далее – ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России) компенсацию морального вреда в сумме 5 000 000 руб., в связи с тем, что 20.09.2019 она обратилась за медицинской помощью в указанное учреждение, где ей был проведен консультативный осмотр врачом ФИО31., по результатам которого установлен диагноз «консолидированный перелом» и рекомендовано ЛФК, физиолечение. Однако, указанный диагноз и назначенное консервативное лечение были неверными, поскольку не соответствовали поставленному диагнозу и назначенному лечению врачом - ортопедом ГАУЗ ПГБ «Прокопьевского клинического ОХЦВЛ». В связи с чем, считает, что ответчик оказал ей некачественную медицинскую помощь.

После проведения судебной экспертизы истец Котова Т.А. в порядке ст. 39 ГПК РФ уточнила исковые требования, просила также взыскать с ответчика Государственного автономного учреждения здравоохранения «Прокопьевская городская больница» «Прокопьевский клинический ортопедо-хирургический центр восстановления лечения» обособленное подразделение (далее – ГАУЗ ПГБ «Прокопьевский клинический ортопедо-хирургический центр восстановления лечения») компенсацию морального вреда в сумме 5 000 000 руб. в связи с тем, что из экспертного заключения КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» от 06.09.2023 следует, что абсолютных показаний к оперативному лечению у нее не было, имелись только относительные показания в виде болевого синдрома на фоне консервативной терапии, допустимого укорочения лучевой кости, ульны +. Однако, врачом ГАУЗ ПГБ «Прокопьевский клинический ортопедо-хирургический центр восстановительного лечения» истцу было назначено проведение двух операций, иного лечения не назначалось. В связи с чем, истец считает, что проведенное ей оперативное лечение являлось необоснованным.

Определением суда от 04.10.2023 к участию в деле в качестве соответчика привлечено ГАУЗ «Прокопьевская городская больница».

В ходе рассмотрения спора к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, в порядке статьи 43 ГПК РФ судом привлечены врачи ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» - Часовникова В.А., Чернявский С.И., Семыкин А.А., Мороз Т.С., Порядин В.М., Лисакович С.М., а также врач ГАУЗ «Прокопьевская городская больница» Сигарев А.М.

Определением суда от 18.10.2024 принят отказ истца Котовой Т.А. от исковых требований к ГАУЗ «Прокопьевская городская больница» о компенсации морального вреда, производство по делу в указанной части прекращено.

В судебном заседании истец Котова Т.А. поддержала уточненные требования к ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» и ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России. По существу заявленных требований пояснила, что 23.03.2019 она каталась на катке, где упала и сломала правую руку. По поводу полученной травмы она сразу обратилась в ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика», где ей была наложена гипсовая повязка. 22.04.2019 гипс был снят, отчего у нее образовался отек на руке, о чем она сообщила лечащему врачу Порядину В.М., однако тот отправил ее домой, рекомендовав ей ношение бандажа и обезболивающую мазь. На приемах у лечащего врача она постоянно жаловалась на непроходящую боль в правой руке, однако врач назначал только обезболивающие препараты. В июне 2019 лечащий врач дал ей направление в ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России с предполагаемым диагнозом «<данные изъяты>». Когда она приехала на консультацию в указанное медицинское учреждение, то врач, осмотрев ее, сказал, что она симулирует, и снова отправил ее к лечащему врачу ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика», поставив диагноз «<данные изъяты>» и рекомендовав ЛФК и физиолечение. До октября 2019 она продолжала восстановительное амбулаторное лечение в ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика», при этом испытывая постоянные боли в правой руке. На приемах у врача она неоднократно просила дать ей направление на оперативное лечение, но врач игнорировал ее просьбы, и только 07.10.2019 дал ей направление в больницу г. Прокопьевска. 11.10.2019 она обратилась за медицинской помощью в ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения», где врач Сигарев А.М. поставил ей диагноз «<данные изъяты>» и рекомендовал проведение операции. 29.10.2019 ей была проведена операция «<данные изъяты> а также наложена гипсовая лангета. После чего она находилась на стационарном лечении в течение 10 дней. Далее она продолжила амбулаторное лечение в ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» до 02.12.2020. В сентябре 2020, когда ее состояние здоровья улучшилось и отек руки прошел, ей была проведена операция по удалению пластины лучевой кости правого предплечья. В декабре 2020 она вышла на работу. После перелома руки в течение 7 месяцев (с апреля по октябрь 2019) у нее сохранялся отек мягких тканей, имелось ограничение движений лучезапястного сустава, из-за чего она не могла спать и была вынуждена принимать обезболивающие препараты. После проведения операции по остеосинтезу лучевой кости правого предплечья у нее прошли боли и восстановилась функция руки, а также спал отек. Считает, что врачами ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» ей были ненадлежащим образом оказаны медицинские услуги и поставлен неверный диагноз, в связи с чем, не было проведено требующееся по состоянию здоровья оперативное вмешательство. При этом врачом ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России ей также был неверно поставлен диагноз «<данные изъяты>», и не было назначено требующееся оперативное лечение.

Представитель истца Котовой Т.А. – адвокат Плесовских М.В., действующая на основании ордера, в судебном заседании на уточненных исковых требованиях настаивала. По существу заявленных требований пояснила, что Котовой Т.А. была ненадлежащим образом оказана медицинская помощь ответчиками ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» и ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России, поскольку по результатам проведенного рентгенологического исследования от 01.08.2019 у истца отмечалось <данные изъяты>, для устранения которого требовалось проведение оперативного лечения, что подтверждается заключением судебной экспертизы и дополнительной судебной экспертизы. То обстоятельство, что у Котовой Т.А. имелись только относительные показания к проведению оперативного вмешательства не освобождает ответчиков от предоставления пациенту полной информации о возможных методах лечения: консервативного или оперативного по его выбору. Кроме того, сохраняющиеся боли, отек мягких тканей и ограничение движения лучезапястного сустава у Котовой Т.А. на протяжении длительного времени свидетельствовали о неэффективности проводимого ей консервативного лечения, что было проигнорировано медицинским персоналом ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика».

Представитель ответчика ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» - Щербинина Н.В., действующая на основании доверенности, исковые требования не признала, пояснила, что Котовой Т.А. была надлежащим образом оказана медицинская помощь врачами ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» на протяжении всего периода лечения в их учреждении, а также поставлены верные диагнозы. Экспертными заключениями не установлено каких-либо нарушений порядка оказания истцу медицинской помощи ответчиком, в связи с чем оснований для удовлетворения исковых требований не имеется. Главврачом ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» Ли Г.А. представлены возражения на исковое заявление (т.1 л.д. 47-48).

Представитель ответчика ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России в судебное заседание не явился, о времени и месте слушания дела извещен надлежащим. Представитель ответчика Морозова О.В. в судебных заседаниях, состоявшихся ранее, исковые требования не признала, по существу заявленных требований пояснила, что 20.06.2019 Котова Т.А. обратилась в их учреждение, где ей был проведен консультативный прием заведующим отделением <данные изъяты>., поставлен диагноз «<данные изъяты> и рекомендовано ЛФК, физиолечение на правую кисть. При этом показаний к госпитализации у Котовой Т.А. на момент осмотра не имелось. Соответственно, медицинская помощь была оказана истцу качественно, в требуемом объеме и не привела к ухудшению состояния ее здоровья. Генеральным директором ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России Васильченко Е.М. представлены возражения на исковое заявление (т.1 л.д. 149-150; 218-219).

Представитель третьего лица Министерства здравоохранения Кузбасса в судебное заседание не явился. О времени и месте слушания дела извещен надлежащим образом, не ходатайствовал об отложении рассмотрения дела, по существу заявленных требований возражений не представил.

Третье лицо Семыкин А.А. в судебном заседании по существу заявленных требований пояснил, что работает заведующим травмпункта ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика». В марте 2019 Котова Т.А. обратилась за медицинской помощью в их учреждение. После проведения рентгенографии правого лучезапястного сустава Котовой Т.А. был поставлен диагноз «<данные изъяты>» и оказана первая медицинская помощь: проведена закрытая репозиция перелома под местной анестезией, после чего наложена гипсовая повязка на правую руку. В апреле 2019 гипсовая повязка была снята и рекомендовано консервативное лечение, направленное на устранение клинических симптомов. Из-за того, что у Котовой Т.А. имелись возрастные изменения, процесс консолидации (сращения) перелома происходил медленно. Далее Котовой Т.А. было выдано направление к более узким специалистам в ГАУЗ «ОКО – ХБВЛ» для подтверждения диагноза. Считал, что Котовой Т.А. была оказана медицинская помощь надлежащим образом, поскольку у нее имелось допустимое смещение <данные изъяты>, каких – либо оснований для оперативного вмешательства у истца не имелось.

Третьи лица Часовникова В.А., Чернявский С.И., Мороз Т.С., Лисакович С.М. в судебное заседание не явились. О времени и месте слушания дела извещены надлежащим образом, не ходатайствовали об отложении рассмотрения дела, представили заявления о рассмотрении дела в их отсутствие, по существу заявленных требований возражений не представили (т.1 л.д. 95-98; т.2 л.д. 43). В судебном заседании, состоявшемся 14.04.2023, третье лицо Лисакович С.М. по существу заявленных требований пояснил, что ранее работал врачом травматологом – ортопедом в ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика», куда 23.03.2019 за медицинской помощью обратилась Котова Т.А. С учетом проведенного рентгенологического исследования, Котовой Т.А. была оказана первая медицинская помощь: проведена закрытая репозиция перелома под местной анестезией, после чего наложена гипсовая повязка на правую руку. При этом каких – либо оснований для оперативного вмешательства у истца не имелось.

Третье лицо Порядин В.М. в судебное заседание не явился. О времени и месте слушания дела извещен надлежащим образом, не ходатайствовал об отложении рассмотрения дела. В судебном заседании, состоявшемся ранее, по существу заявленных требований пояснил, что с 2004 работает врачом травматологом – ортопедом в ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика». С 23.03.2019 Котова Т.А. находилась на амбулаторном лечении в ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» в связи с травмой руки (переломом со смещением). В день обращения Котовой Т.А. за медицинской помощью врачом Лисаковичем С.М. для устранения смещения ей сначала была вправлена правая рука, а затем наложена гипсовая повязка. С 25.03.2019 он являлся лечащим врачом Котовой Т.А. и следил за ее состоянием здоровья. При этом контроль за лечением истца также осуществлял заведующий травмпунктом Семыкин А.А. В июне 2019, в связи с подозрением на синдром <данные изъяты> Котовой Т.А. было выдано направление в ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России. Однако указанный диагноз не подтвердился, и врачом ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России ей также было рекомендовано только консервативное лечение. Из проведенных рентгенологических исследований правого лучезапястного сустава Котовой Т.А. в период с марта по октябрь 2019, следовало, что перелом срастался, в связи с чем, истцу был поставлен диагноз «<данные изъяты>». В октябре 2019 Котова Т.А. была осмотрена заведующим травмпунктом Семыкин А.А. и ей было выдано направление в микрохирургию г. Прокопьевска, где впоследствии была проведена операция «<данные изъяты>». Поскольку абсолютных показаний к оперативному вмешательству у Котовой Т.А. не имелось, то ей обоснованно было оказано только консервативное лечение.

Третье лицо Сигарев А.М. в судебное заседание не явился, о времени и месте слушания дела извещен надлежащим образом, не ходатайствовал об отложении рассмотрения дела. В судебных заседаниях, состоявшихся ранее, по существу заявленных требований пояснил, что работает врачом - травматологом – ортопедом в ГАУЗ «Прокопьевская городская больница». 11.10.2019 Котова Т.А. обратилась в их учреждение с болевым синдромом, отеком и ограничением движения в правом лучезапястном суставе. С учетом данных рентгенологического исследования и осмотра Котовой Т.А. был поставлен диагноз «<данные изъяты>», и рекомендовано проведение оперативного лечения. 29.10.2019 Котовой Т.А. была проведена операция «корректирующая <данные изъяты>», ей был поставлен имплант и пластины. Стандартами оказания медицинской помощи предусмотрено, что при переломах со смещением пациенту сначала проводится закрытая репозиция, затем накладывается гипсовая повязка, что и было сделано Котовой Т.А. врачами ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика». Поскольку такие переломы, как у Котовой Т.А., склонны к вторичному смещению, то пациентам регулярно проводятся рентгенологические исследования. На рентген – снимках от 21.05.2019 и 20.06.2019 у Котовой Т.А. наблюдается <данные изъяты>. При этом устранить указанное укорочение и восстановить длину лучевой кости возможно только путем оперативного вмешательства, что и было сделано Котовой Т.А.

Свидетель ФИО9 суду пояснила, что работает заведующей отделением лучевой диагностики ГАУЗ «Прокопьевская городская больница». В октябре 2019 Котова Т.А. поступила в их учреждение с диагнозом «<данные изъяты> т.е. у истца имелось смещение, для устранения которого требовалось проведение оперативного лечения. После оперативного вмешательства и снятия пластины ось поврежденной лучевой кости у Котовой Т.А. стала правильной, улучшилось ее состояние здоровья, в связи с чем, проведение операции истцу являлось обоснованным.

В соответствии со ст. 167 ГПК РФ суд считает возможным рассмотреть гражданское дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Суд, выслушав пояснения лиц, участвующих в деле, допросив экспертов, свидетелей, заслушав прокурора Миронову А.Н., изучив письменные доказательства, приходит к следующему выводу.

В соответствии с положениями статей 20, 41 Конституции Российской Федерации, статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье являются нематериальными благами, принадлежащими гражданину от рождения.

Согласно пункту 1 статьи 1095 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу гражданина либо имуществу юридического лица вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков товара, работы или услуги, а также вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре (работе, услуге), подлежит возмещению продавцом или изготовителем товара, лицом, выполнившим работу или оказавшим услугу (исполнителем), независимо от их вины и от того, состоял потерпевший с ними в договорных отношениях или нет.

При этом применительно к положениям статей 151, 1100 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, компенсации подлежит и моральный вред.

Согласно правилам статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу положений статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно ст. 56 ГПК РФ, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что 23.03.2019 Котова Т.А. получила бытовую травму правой руки.

В тот же день истец самостоятельно обратилась в ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» за медицинской помощью.

Из медицинской карты пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях № ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» следует, что на момент первичного осмотра врачом – травматологом - ортопедом 23.03.2019 в 13 час. 40 мин. Котова Т.А. предъявляла жалобы на боль, деформацию в области правого лучезапястного сустава. Объективно у нее отмечалась <данные изъяты> По результатам проведенного в этот же день рентгенологического исследования № установлен «<данные изъяты>». После осмотра и проведения рентгенографии установлен клинический диагноз «<данные изъяты>». После чего Котовой Т.А. выполнена закрытая репозиция костных отломков правого лучезапястного сустава под местной анестезией (м/а 12 мл 2 %), а затем наложена гипсовая лонгета. По результатам рентген – контроля у Котовой Т.А. сохранялось допустимое смещение отломков. Рекомендован ибупрофен по 200 мг 3 раза в сутки.

С 24.03.2019 Котова Т.А. наблюдалась у травматолога – ортопеда ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика».

По результатам рентгенологического исследования правого л/запястного сустава Котовой Т.А. от 28.03.2019 <данные изъяты> удовлетворительное.

22.04.2019 Котовой Т.А. снята гипсовая лангета, назначено ношение бандажа, физиолечение (магнитотерапия). В этот же день выполнена контрольная рентгенография правого л/запястного сустава Котовой Т.А., по результатам которой не выявлено вторичного смещения, сращение <данные изъяты> выражено удовлетворительно.

29.04.2019, 06.05.2019, 16.05.2019, 21.05.2019, 28.05.2019, 05.06.2019, 17.06.2019 Котова Т.А. обращалась на приемы к врачу с жалобами на боль и отек мягких тканей. В указанный период лечения истцу назначались обезболивающие лекарственные препараты, прадакса, физиопроцедуры (магнит, парафин), ЛФК.

По результатам рентгенологического исследования правого л/запястного сустава Котовой Т.А. от 21.05.2019 вторичного смещения не выявлено. <данные изъяты>, выражено удовлетворительно.

20.06.2019 в связи с сохраняющимся болевым синдромом и ограничением движения в правом лучезапястном суставе, Котова Т.А. была направлена лечащим врачом на консультацию в ФГУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России с предполагаемым диагнозом «<данные изъяты>».

По результатам рентгенологического исследования правого л/запястного сустава Котовой Т.А. от 20.06.2019 <данные изъяты> изменений не выявлено, определялся срастающийся перелом лучевой кости с удовлетворительно <данные изъяты>

20.06.2019 Котова Т.А. обратилась в ФГБУ ННПЦ СЭ и РИ Минтруда России. Из амбулаторной карты № ФГБУ ННПЦ СЭ и РИ Минтруда России Региональное амбулаторное консультативное отделение следует, что при осмотре Котова Т.А. предъявляла жалобы на боль и ограничение движения в пальцах правой кисти, отек, снижение силы из-за полученной травмы. В медицинской карте также указано, что травма произошла 23.03.2019, по поводу перелома лучевой кости выполнена гипсовая иммобилизация до 20.04.2019. При объективном осмотре врачом отмечено, что правая кисть Котовой Т.А. отечна, больше к тылу, движение в мфс, пфс 1, 2, 3, 4, 5 пальцев – качательные, мелкая моторика кисти отсутствует, сила охвата до 3 баллов. С учетом данных осмотра истца врачом был установлен клинический диагноз «<данные изъяты> Рекомендована консервативная восстановительная терапия: ЛФК по Розову, физиолечение на правую кисть.

После чего истец продолжила амбулаторное лечение в ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» до 27.10.2019, обращаясь на приемы к врачу с жалобами на боль, отек мягких тканей и ограничение движений лучезапястного сустава 24.06.2019, 04.07.2019, 18.07.2019, 26.07.2019, 01.08.2019, 08.08.2019, 16.08.2019, 22.08.2019, 30.08.2019, 03.09.2019, 13.09.2019, 23.09.2019, 27.09.2019. В указанный период лечения истцу назначались обезболивающие лекарственные препараты, физиопроцедуры (магнитотерапия, лазер), ЛФК, массаж. Кроме того, 15.07.2019 врачом у Котовой Т.А. диагностирован «<данные изъяты>

По результатам рентгенологического исследования правого л/запястного сустава Котовой Т.А. от 01.08.2019 определялся <данные изъяты>

07.10.2019 Котовой Т.А. выдано направление на консультацию в специализированное медицинское учреждение - ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения» (ГАУЗ «ОКО – ХБВЛ» г. Прокопьевск).

11.10.2019 Котова Т.А. обратилась на прием к травматологу – ортопеду ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения», при осмотре врачом предъявляла жалобы на боли в области правой кисти, ограничение движений. Объективно у Котовой Т.А. в области правого лучезапястного сустава имелось ограничение движений, деформация. Установлен клинический диагноз «<данные изъяты>». Рекомендовано микрохирургическое лечение на 28.10.2019.

В период с 28.10.2019 по 08.11.2019 Котова Т.А. находилась на стационарном лечении в ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения» с диагнозом «<данные изъяты>». При осмотре травматологом – ортопедом Котова Т.А. предъявляла жалобы на боль в области правого лучезапястного сустава, ограничение движений, а также тупую периодическую боль в суставе. Объективно у Котовой Т.А. в <данные изъяты> <данные изъяты> имелся отек, деформация, движения в суставе ограничены, болезненны, осевая нагрузка безболезненна, патологической подвижности нет, сосудистых и неврологических нарушений нет. 29.10.2019 Котовой Т.А. выполнено плановое оперативное лечение: <данные изъяты> а также наложена гипсовая лангета. За проведение оперативного вмешательства истцом оплачено 13 287 руб. 40 коп., что подтверждается договором на оказание платных услуг № от ДД.ММ.ГГГГ.

После стационарного этапа лечения, с 11.11.2019 по 13.05.2020 Котова Т.А. продолжила амбулаторное восстановительное лечение в ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика», в ходе которого 11.12.2019, 24.12.2019, 26.12.2019, 09.01.2020, 23.01.2020, 27.01.2020, 20.02.2020, 05.03.2020, 19.03.2020, 02.04.2020, 20.04.2020, 29.04.2020 обращалась на приемы к врачу с жалобами на боль, отек мягких тканей и ограничение движений лучезапястного сустава. В указанный период лечения истцу назначались физиопроцедуры, ЛФК, массаж. Кроме того, 23.01.2020 врачом у Котовой Т.А. диагностирован «<данные изъяты>. Выписана к труду с 14.05.2020.

Из результатов рентгенологического исследования правого л/запястного сустава Котовой Т.А. от 26.11.2019 следует, что истцу была выполнена <данные изъяты>

Кроме того, 25.12.2019 Котова Т.А. обратилась на прием к травматологу – ортопеду ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения». При осмотре врачом истец предъявляла жалобы на боли в области правой кисти, ограничение движений. При объективном осмотре врачом отмечено, что у Котовой Т.А. имеется в области правого лучезапястного сустава ограничение движений, деформация. Установлен клинический диагноз «<данные изъяты>». Рекомендовано ЛФК, физиолечение, массаж, разработка в суставе.

По результатам рентгенологического исследования правого л/запястного сустава Котовой Т.А. от 23.01.2020 состояние <данные изъяты>

По результатам рентгенологического исследования правого л/запястного сустава Котовой Т.А. от 02.04.2020 состояние <данные изъяты> изменений не выявлено.

В период с 08.06.2020 по 13.07.2020 Котова Т.А. продолжила амбулаторное восстановительное лечение в ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика, в ходе которого 08.06.2020, 15.06.2020, 22.06.2020, 30.06.2020, 07.07.2020 обращалась на приемы к врачу с жалобами на отек, боль в правом лучезапястном суставе. В указанный период лечения истцу назначались обезболивающие препараты, физиопроцедуры, ЛФК. 13.07.2020 Котовой Т.А. установлен диагноз «<данные изъяты> и она выписана к легкому труду, не связанному с тяжелыми физическими нагрузками на правую руку, с 14.07.2020.

В последующем, с 14.09.2020 по 26.10.2020 Котова Т.А. проходила амбулаторное восстановительное лечение в ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» с диагнозом «<данные изъяты>». В указанный период лечения истцу назначались обезболивающие лекарственные препараты, физиопроцедуры, ЛФК, массаж. 28.09.2020 у Котовой Т.А. диагностирован «<данные изъяты>», рекомендована консультация в отделении ортопедо- хирургии г. Прокопьевска.

По результатам рентгенологического исследования правого л/запястного сустава Котовой Т.А. от 16.10.2020 состояние <данные изъяты>.

В период с 27.10.2020 по 09.11.2020 Котова Т.А. находилась на стационарном лечении в ГАУЗ ПГБ «Прокопьевский клинический ортопедо-хирургический центр восстановительного лечения» с диагнозом «<данные изъяты>». 29.10.2020 истцу проведено оперативное лечение: <данные изъяты>. После чего Котова Т.А. выписана на амбулаторное долечивание по месту жительства.

В последующем, ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 обратилась за получением медицинской помощи в ГБУЗ «НГКБ № им. ФИО4», где проходила амбулаторное лечение до ДД.ММ.ГГГГ, выписана к труду с ДД.ММ.ГГГГ. В указанный период лечения истцу назначались физиопроцедуры, ЛФК.

Приведенные обстоятельства подтверждаются медицинской картой пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях № ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика»; амбулаторной картой № ФГБУ ННПЦ СЭ и РИ Минтруда России Региональное амбулаторное консультативное отделение; медицинской картой пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях № ГАУЗ КО «ОКО ХБВЛ»; медицинской картой стационарного больного № ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения»; медицинской картой стационарного больного № ГАУЗ ПГБ «Прокопьевский клинический ортопедо – хирургический центр восстановительного лечения» ОП, а также медицинскими заключениями (т.1 л.д. 19-20).

Из материалов дела также следует, что распоряжением Правительства Кемеровской области – Кузбасса от ДД.ММ.ГГГГ № реорганизованы учреждения здравоохранения, в том числе ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо-хирургическая больница восстановительного лечения», расположенная по адресу: <адрес> в форме слияния, с образованием ГАУЗ КО «Прокопьевская городская больница» (т.2 л.д. 149-153).

Согласно информации, содержащейся в выписке из ЕГРЮЛ от 20.12.2023, 17.07.2020 юридическое лицо ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо-хирургическая больница восстановительного лечения» прекратило свою деятельность путем реорганизации в форме слияния (т.3 л.д. 127-132).

При этом из выписки из ЕГРЮЛ от 25.12.2023 следует, что юридическое лицо ГАУЗ «Прокопьевская городская больница» создано 17.07.2020 путем реорганизации в форме слияния и является правопреемником, в том числе ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо-хирургическая больница восстановительного лечения» (т.3 л.д. 123-132).

Согласно положению об обособленном подразделении «Прокопьевский клинический ортопедо-хирургический центр восстановительного лечения» ГАУЗ «Прокопьевская городская больница», утвержденному приказом главврача 17.07.2020, указанное подразделение является составной частью ГАУЗ «Прокопьевская городская больница» и предназначено для оказания специализированной, в том числе высокотехнологичной медицинской помощи населению Кемеровской области – Кузбасса с заболеваниями и повреждениями опорно-двигательной системы. Подразделение создано по решению главного врача ГАУЗ «Прокопьевская городская больница» и не является юридическим лицом (п.п. 1.1., 1.2, 1.6) (т. 3 л.д. 146-157).

В целях установления наличия или отсутствия дефектов оказания медицинской помощи ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» и ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России по ходатайству представителя истца судом была назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой было поручено экспертам Краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» (т.2 л.д. 48-52).

Согласно заключению экспертов Краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» № от ДД.ММ.ГГГГ, по данным представленных экспертной комиссии медицинских документов, 23.03.2019 Котова Т.А. получила травму правого лучезапястного сустава в виде <данные изъяты>

При первичном обращении за медицинской помощью и последующем лечении в ГБУЗ «НГКБ №29 им А.А. Луцика», ФГБУ «Новокузнецкий научно-практический центр медико-социальной экспертизы и реабилитации инвалидов» Минтруда России, медицинская помощь была оказана Котовой Т.А. в соответствии с правильно установленным диагнозом, своевременно, в полном объеме, надлежащим образом, согласно стандартам оказания медицинской помощи и клиническим рекомендациям: осмотрена врачом травматологом; выполнена рентгенография правого лучезапястного сустава в 2-х проекциях; выполнена одномоментная закрытая репозиция перелома под местной анестезией; наложена гипсовая иммобилизация, после репозиции выполнен рентген – контроль перелома в гипсовой повязке, по результатам которого <данные изъяты>; назначено амбулаторное лечение с применением противовоспалительных, анальгетических препаратов.

Во время прохождения амбулаторного лечения Котова Т.А. регулярно осматривалась врачом - травматологом, продолжалась иммобилизация правого предплечья в гипсовой лангете. Получала физиолечение, ЛФК. Были рекомендованы противовоспалительные, анальгетические препараты при болях. 28.03.2019, после регресса посттравматического отека проведен рентген – контроль, по результатам которого – <данные изъяты> удовлетворительное. После снятия гипсовой лангеты, 22.04.2019 на рентген – контроле <данные изъяты>

Реабилитационная программа в медицинских картах не описана, что не повлияло на течение травматического процесса и не может расцениваться как дефект оказания медицинской помощи.

Экспертным исследованием не установлено дефектов оказания медицинской помощи врачами ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» и ФГБУ «Новокузнецкий научно-практический центр медико-социальной экспертизы и реабилитации инвалидов» Минтруда России при оказании медицинской помощи Котовой Т.А. в период с 23.03.2019 по 02.12.2020.

Также не установлено какой-либо причинно-следственной связи между оказанием медицинской помощи Котовой Т.А. в указанный период и проведением ей 29.10.2019 операции «<данные изъяты>

Комиссия пришла к выводу, что врачами ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика», ФГБУ «Новокузнецкий научно-практический центр медико-социальной экспертизы и реабилитации инвалидов» Минтруда России с учетом жалоб, анамнеза, клинических данных и результатов рентгенологического обследования, диагноз Котовой Т.А. был выставлен правильно, и, до обращения 11.10.2019 в ГАУЗ ПГБ «Прокопьевский клинический ортопедо-хирургический центр восстановительного лечения» ОП, была оказана медицинская помощь своевременно, по показаниям и в полном объеме, в соответствии с предусмотренными стандартами оказания медицинской помощи.

Ко времени обращения Котовой Т.А. 11.10.2019 в ГАУЗ ПГБ «Прокопьевский клинический ортопедо-хирургический центр восстановительного лечения», у нее имел место диагноз: «<данные изъяты>

По данным неоднократного рентгенологического обследования правого предплечья Котовой Т.А. в динамике после выполнения ручной репозиции и гипсовой иммобилизации, у нее отмечалось наличие <данные изъяты> что расценивается как допустимое смещение.

Наличие локального остеопороза несомненно удлиняет сроки реабилитации, так как разрежение костной ткани поддерживает локальный отек, болевой синдром, ограничение движений в суставе. Оперативное лечение (при наличии показаний), как правило, проводится только после лечения локального остеопороза.

В связи с сохраняющимся болевым синдромом и ограничением движения в правом лучезапястном суставе, Котова Т.А. была направлена лечащим врачом на консультацию в ФГУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России с диагнозом «<данные изъяты>», где 30.06.2019 этот диагноз не был подтвержден, было рекомендовано продолжить амбулаторное лечение с назначением ЛФК, физиолечения. Каких – либо признаков причинения вреда здоровью Котовой Т.А. не усматривается.

Комиссия экспертов также пришла к выводу, что абсолютных показаний к оперативному лечению у Котовой Т.А. не было, имелись только относительные показания: болевой синдром на фоне консервативной терапии, допустимое укорочение лучевой кости, ульна +.

Абсолютным показанием к оперативному лечению, согласно клиническим рекомендациям, является не устраненное внутрисуставное смещение отломков, при внутрисуставном повреждении дистального метаэпифиза лучевой кости.

Оперативное лечение пациентов по абсолютным показаниям проводится по системе ОМС (в рамках программы обязательного медицинского страхования) в любых объемах (т.2 л.д. 77-87).

Согласно дополнительно представленным сведениям Краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» № от 26.12.2023, при проведении комиссионной судебно-медицинской экспертизы в отношении Котовой Т.А. комиссия экспертов руководствовалась действующим законодательством РФ, ГПК РФ, Федеральным законом РФ от 31.05.2001 №73 – ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»; положениями и приказами, регламентирующими производство судебной экспертизы: Федеральный закон от 31.05.2001 №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», постановление Правительства РФ №522 от 17.08.2007, Приказ Минздравсоцразвития РФ №194н от 24.04.2008, Приказ Минздравсоцразвития РФ №346н от 12.05.2010, Клиническими рекомендациями «Перелом дистального конца лучевой кости», утвержденными 09.12.2021. До выхода указанных клинических рекомендаций и в настоящее время оказание медицинской помощи травматологическим больным выполняется на основании данных, изложенных в медицинской литературе. Основным источником является «Травматология. Национальное руководство» под редакцией Г.Н. Котельникова, С.П. Миронова. Издательство ГЭОТАР – Медиа, 2017 (стр. 359-360, 364-366). Данное руководство имеет несколько переизданий (2008, 2011).

Медицинская помощь, оказанная Котовой Т.А. в ГБУЗ «НГКБ №29 им А.А. Луцика», в ФГБУ «Новокузнецкий научно-практический центр медико-социальной экспертизы и реабилитации инвалидов» Минтруда России, соответствовала рекомендациям, изложенным как в медицинской литературе, так и в Клинических рекомендациях «Перелом дистального конца лучевой кости», утвержденных 09.12.2021, что позволило членам экспертной комиссии использовать их при составлении выводов экспертизы № (т. 3 л.д. 119).

Судом с использованием систем видеоконференц - связи были допрошены эксперты ФИО13, ФИО14, проводившие экспертное исследование, которые подтвердили выводы заключения. Пояснили, что исходя из представленных медицинских документов, клинической симптоматики, они пришли к категоричному выводу о том, что у Котовой Т.А. не имелось абсолютных показаний к проведению операции, поскольку процесс заживления травмы протекал нормально, имеющееся <данные изъяты> являлось допустимым, в связи с чем, после снятия гипсовой повязки истцу была обосновано назначена только консервативная терапия без оперативного вмешательства. Абсолютным показанием к проведению операции могло являться не устранённое внутрисуставное повреждение, однако его не было. При этом заключение о назначении операции принимается врачом с учетом индивидуальных особенностей пациента. По результатам проведенного рентгенологического исследования от 01.08.2019, у Котовой Т.А. имелся «<данные изъяты>. При этом возникший у истца на фоне травмы остеопороз сопровождался болевым синдромом и ограничением движения лучезапястного сустава. На момент обращения в ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения» у Котовой Т.А. также имелась удовлетворительная консолидация перелома, «ФИО32» и остеопороз. Диагнозы, установленные Котовой Т.А. врачами ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» и указанные в ее медицинских документах, являются верными. Представленные для проведения экспертизы рентгенограммы полностью соответствуют диагнозам, установленным Котовой Т.А. врачами ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика». При этом диагноз «<данные изъяты> и диагноз «<данные изъяты> являются идентичными, но подразумевают разные стадии процесса заживления перелома (травмы).

В связи с тем, что после проведения судебной экспертизы истец, уточнив в порядке ст. 39 ГПК РФ исковые требования, просил взыскать с ГАУЗ ПГБ «Прокопьевский клинический ортопедо-хирургический центр восстановительного лечения» компенсацию морального вреда, однако качество оказанных медицинских услуг данным учреждением экспертами Краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» не определялось, определением суда от 15.01.2024 по делу была назначена дополнительная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено экспертам Санкт - Петербургского государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Бюро судебно – медицинской экспертизы» (т.3 л.д. 164-169).

Согласно заключению экспертов Санкт - Петербургского государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Бюро судебно – медицинской экспертизы» № от 24.04.2024, Котовой Т.А. при травме от 23.03.2019 причинен внутрисуставной <данные изъяты>. Исходом данного повреждения явился неправильно сросшийся перелом правой лучевой кости в <данные изъяты>: стойкий болевой синдром, отек мягких тканей и нарушение функции (ограничение движений) лучезапястного сустава.

Наличие у Котовой Т.А. клинически проявляющегося неправильно сросшегося внутрисуставного перелома <данные изъяты> требовало проведения оперативного вмешательства.

При этом данные судебно – медицинского рентгенологического изучения рентгенограмм правого лучезапястного сустава от 01.08.2019 (<данные изъяты>) свидетельствуют о том, что выбор метода оперативного вмешательства (<данные изъяты>) был оправдан. Следует отметить, что <данные изъяты> является безопасной и эффективной процедурой, улучшающей структуру и функцию лучезапястного сустава. Противопоказаний к выполненному оперативному вмешательству у Котовой Т.А. не установлено.

Следовательно, выполненная 29.10.2019 в ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения» операция в виде <данные изъяты> была проведена Котовой Т.А. по показаниям. При этом способ оперативного вмешательства и вид фиксатора были выбраны адекватно. Каких – либо технических погрешностей в выполнении операции, после операционных осложнений не выявлено, послеоперационное лечение было рациональным.

Учитывая данные судебно – медицинского рентгенологического изучения после операционных рентгенограмм правого лучезапястного сустава от 29.10.2019, экспертная комиссия полагает, что цель оперативного вмешательства была достигнута, так как улучшилось анатомическое положение отломков – восстановлены <данные изъяты>. Однако следует отметить, что на рентгенограммах правого лучезапястного сустава от 13.10.2022 имеется отрицательная динамика в виде уменьшения <данные изъяты><данные изъяты> достоверно высказаться о причине которой по имеющимся данным и связать с проведенным лечением Котовой Т.А. не представляется возможным.

Кроме того, принимая во внимание данные осмотра травматологом 27.10.2020, у Котовой Т.А. имелась положительная динамика клинической симптоматики: <данные изъяты> что свидетельствует об эффективности оперативного вмешательства.

Каких – либо признаков вреда здоровью, причиненного Котовой Т.А. в результате оперативного вмешательства от 29.10.2019, экспертной комиссией не установлено.

На основании изучения медицинской документации из ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения», ГАУЗ ПГБ «Прокопьевский клинический ортопедо – хирургический центр восстановительного лечения» ОП, принимая во внимание вышеизложенное, экспертная комиссия полагает, что медицинская помощь Котовой Т.А. была оказана в полном объеме и надлежащим образом, недостатков оказания медицинской помощи не выявлено.

Экспертная комиссия пришла к выводу о том, что достоверно высказаться о том, насколько корректно выполнено описание рентгенограмм дистальной трети правого предплечья за 01.08.2019 №9762 врачом ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения» по имеющимся данным не представляется возможным, так как указанные врачом понятия «<данные изъяты>согласно методическим рекомендациям в рентгенологической и ортопедической диагностике). Однако это не повлияло на решение о необходимости выбранного метода оперативного лечения.

Каких – либо дефектов в описании рентгенограммы дистальной трети правого предплечья от ДД.ММ.ГГГГ № (2) врачом ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения» и № (1) врачом ГАУЗ ПГБ «Прокопьевский клинический ортопедо-хирургический центр восстановительного лечения» экспертной комиссией не установлено.

Рентгенограммы дистальной трети правого предплечья от ДД.ММ.ГГГГ (после удаления пластины с винтами), описанные врачом ГАУЗ ПГБ «Прокопьевский клинический ортопедо – хирургический центр восстановительного лечения» на экспертизу не представлены.

Согласно договору на оказание платных медицинских услуг № от ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д. 12, 13), между ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения» и Котовой Т.А., ей были предоставлены следующие платные медицинские услуги в отделении микрохирургии: <данные изъяты>, как альтернатива предложенной стандартной технологии, входящей в Территориальную программу ОМС (лечение без высоких технологий и микрохирургической техники без комбинированной анестезии), от которой пациентка отказалась. При оперативном вмешательстве 29.10.2019 Котовой Т.А. была выполнена <данные изъяты>

Вышеперечисленные медицинские услуги не входят в перечень видов высокотехнологичной медицинской помощи, включенных в базовую программу обязательного медицинского страхования, с учетом выставленного Котовой Т.А. диагноза (<данные изъяты>) (т.3 л.д. 183-199).

Судом с использованием систем видеоконференц - связи были допрошены эксперты ФИО15, ФИО16, ФИО17, проводившие экспертное исследование, которые подтвердили выводы заключения. Пояснили, что по результатам рентгенологических исследований от 23.03.2019, 22.04.2019, 21.05.2019 и 01.08.2019 у Котовой Т.А. имелось небольшое смещение <данные изъяты> которое не менялось, оставалось одним и тем же. Поскольку по состоянию на 01.08.2019 у Котовой Т.А. имелось <данные изъяты> а также проявляющаяся клиническая симптоматика в виде стойкого болевого синдрома, отека мягких тканей и нарушения функции сустава, то есть совокупность как рентгенологических данных, так и клинической симптоматики они пришли к выводу о том, что ей требовалось проведение оперативного лечения. Однако указанные обстоятельства являлись относительными показаниями к проведению операции, поскольку абсолютным показанием является только угроза жизни (кровотечение, открытый перелом). В связи с тем, что у Котовой Т.А. имелся застарелый, неправильно сросшийся перелом, то оперативное вмешательство выполняется в плановом порядке. При этом срочности в проведении такого оперативного лечения не было, операция могла быть проведена Котовой Т.А. через месяц, два месяца или полгода с учетом ее состояния, наличия у нее противопоказаний. Котова Т.А. могла не проводить указанную операцию и продолжать жить с таким недостатком и нарушением функции руки. Возникшее у Котовой Т.А. после травмы укорочение лучевой кости можно было устранить только оперативным вмешательством. При этом ранее, для уменьшения клинической симптоматики (болевого синдрома, отека мягких тканей) врачами обоснованно ей назначалось консервативное лечение, и оно могло ей помочь. Исходя из сохранявшегося болевого синдрома, остеопороза костей, а также характерной локализации перелома, они пришли к выводу о том, что у Котовой Т.А. после травмы развился «<данные изъяты>», поскольку при переломе страдает <данные изъяты> развивается отек, возникает болевой синдром и остеопороз костных тканей, вследствие чего, у нее так долго сохранялся болевой синдром, и в этот период ей нельзя было предлагать оперативного вмешательства, поскольку на фоне остеопороза невозможно было получить достаточно стабильную фиксацию костных отломков. Как правило, «<данные изъяты> лечится консервативно (иммобилизацией, физиотерапевтическим лечением, медикаментозным лечением). Указанный синдром никаким образом не отразился на лечении истца. Возникший у Котовой Т.А. после травмы остеопороз не требовал отдельного лечения, поскольку являлся проявлением нейротрофического <данные изъяты>» и был связан с травматизацией <данные изъяты> Диагноз «<данные изъяты> поставленный Котовой Т.А. врачами ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения», являлся верным, поскольку у истца имелось нарушение оси соотношений длин костей предплечья, ротационное смещение дистального отломка лучевой кости. Каких – либо дефектов оказания медицинской помощи Котовой Т.А. врачами ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения» не имеется. Согласно данным рентгенологического исследования лучевой кости Котовой Т.А. от 21.05.2019 и 01.08.2019, <данные изъяты>

У суда нет оснований не доверять заключениям экспертов КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» от 06.09.2023 и СПб ГБУЗ «Бюро судебно – медицинской экспертизы» от 24.04.2024, поскольку они полностью соответствуют требованиям, предъявляемым к экспертным заключениям в соответствии со статьей 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьей 25 Федерального закона от 31.05.2001 №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».

Экспертизы были проведены экспертами, имеющими высшее медицинское образование, высшие квалификационные категории по медицинским специальностям, ученые степени, специальную подготовку, необходимую для проведения экспертизы, продолжительный стаж работы по специальности от 10 до 45 лет. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Предметом экспертного исследования являлись материалы гражданского дела, а также представленные медицинские документы, которые нашли свое отражение в экспертных заключениях.

Экспертные заключения являются ясными, полными, объективными, определенными, не имеющими противоречий. При проведении экспертных исследований эксперты непосредственно изучили медицинскую документацию, оформленную медицинскими организациями, в которых истец проходил обследование и лечение, проанализировали и сопоставили все имеющиеся исходные данные, провели исследования объективно, на базе общепринятых научных и практических данных, в пределах своих специальностей, всесторонне и в полном объеме. Выводы экспертов не выходят за рамки поставленных вопросов.

Судом были допрошены эксперты КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» ФИО13, ФИО14, а также эксперты СПб ГБУЗ «Бюро судебно – медицинской экспертизы» ФИО15, ФИО16, ФИО17, проводившие экспертные исследования, которые подтвердили выводы заключения.

Доказательств, свидетельствующих о незаконных методах проведения экспертиз, а также о необъективности экспертов при проведении экспертиз и составления заключений или заинтересованности в исходе дела, сторонами в порядке ст. 56 ГПК РФ суду не представлено.

С учетом изложенного, суд считает, что каких – либо оснований сомневаться в необоснованности или необъективности заключений экспертов не имеется, иными собранными по делу письменными доказательствами, в том числе медицинскими документами, а также пояснениями участников процесса в судебном заседании, указанные выше доказательства, полученные с использованием специальных познаний, не опровергаются.

В связи с чем, указанные заключения экспертов КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» от 06.09.2023 и СПб ГБУЗ «Бюро судебно – медицинской экспертизы» от 24.04.2024 принимаются судом в качестве допустимых и относимых доказательств на основании ст. 67 ГПК РФ.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В статье 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5, 6, 7 статьи 4 названного закона).

Пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункт 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение (пункт 4 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Каждый имеет право получить в доступной для него форме имеющуюся в медицинской организации информацию о состоянии своего здоровья, в том числе сведения о результатах медицинского обследования, наличии заболевания, об установленном диагнозе и о прогнозе развития заболевания, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных видах медицинского вмешательства, его последствиях и результатах оказания медицинской помощи (часть 1 статьи 22 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно части 2 статьи 22 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» информация о состоянии здоровья предоставляется пациенту лично лечащим врачом или другими медицинскими работниками, принимающими непосредственное участие в медицинском обследовании и лечении.

Медицинская организация обязана предоставлять пациентам достоверную информацию об оказываемой медицинской помощи, эффективности методов лечения, используемых лекарственных препаратах и о медицинских изделиях (пункт 6 части 1 статьи 79 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Как разъяснено в п. 48 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Оценив представленные доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, с учётом вышеуказанных правовых норм, установленных по делу обстоятельств, приняв во внимание заключения судебной медицинской экспертизы КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» от 06.09.2023 и дополнительной судебной медицинской экспертизы СПб ГБУЗ «Бюро судебно – медицинской экспертизы» от 24.04.2024, суд приходит к выводу, что медицинская помощь была оказана истцу врачами ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика» на протяжении всего периода ее амбулаторного лечения (с 23.03.2019 по 27.10.2019, 11.11.2019 по 13.05.2020, 08.06.2020 по 13.07.2020, с 14.09.2020 по 26.10.2020, 10.11.2020 по 02.12.2020) в полном объеме, в соответствии с верно установленным диагнозом.

Методика и тактика лечения Котовой Т.А. врачами ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика» при ее обращении 23.03.2019 за медицинской помощью, первичной диагностике и лечении травмы (ручная репозиция (сопоставление) костных отломков лучевой кости, гипсовая иммобилизация), а также последующем этапе восстановительного лечения после снятия гипсовой лангеты (22.04.2019) с назначением ей консервативной терапии (физиолечение, ЛФК, противовоспалительные, анальгетические препараты) до ее обращения в ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения» (11.10.2019), были выбраны правильно, своевременно, в соответствии с установленным диагнозом (<данные изъяты> Методика лечения Котовой Т.А. соответствовала имеющейся клинической картине, ее состоянию и анамнезу, результатам неоднократных рентгенологических обследований правого предплечья истца в динамике (23.03.2019, 28.03.2019, 22.04.2019, 21.05.2019, 20.06.2019 и 01.08.2019), из которых следовало, что у Котовой Т.А. отмечалось допустимое смещение и удовлетворительное состояние костных отломков локтевой кости, не требующее проведения срочного оперативного лечения.

С учетом установленных по делу обстоятельств, выводов судебно – медицинской экспертизы и дополнительной судебно-медицинской экспертизы, суд также полагает, что назначенное Котовой Т.А. только восстановительное консервативное лечение ответчиком ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России при ее обращении к нему за медицинской помощью 20.06.2019, являлось правильным, соответствовало установленному диагнозу, поскольку у истца не имелось посттравматического состояния (заболевания), требующего срочного оперативного вмешательства. Каких – либо ошибок при поставке диагноза истца ответчиком допущено не было.

При этом вины ответчиков в длительности лечения и периода восстановления здоровья истца после травмы не имеется, поскольку длительность лечения и возникшие у Котовой Т.А. в посттравматическом периоде осложнения (клинические симптомы) в виде сохраняющегося болевого синдрома, отека мягких тканей и ограничения движения лучезапястного сустава были обусловлены характером и особенностями полученной травмы, последствием которой явился неправильно сросшийся перелом лучевой кости, и не находятся в причинно-следственной связи с не проведением истцу оперативного лечения, что подтверждается заключениями судебной медицинской экспертизы и дополнительной судебной медицинской экспертизы, а также пояснениями экспертов ФИО15, ФИО16 в судебном заседании.

Более того, анализ представленной медицинской документации позволяет сделать вывод о том, что и после проведения оперативного вмешательства 29.10.2019 Котова Т.А. продолжила получать восстановительное амбулаторное лечение в течение длительного времени (с 11.11.2019 по 29.04.2020, 08.06.2020 по 07.07.2020), в период которого у нее также сохранялся болевой синдром, отек мягких тканей и ограничение движения лучезапястного сустава, что свидетельствует о том, что возникшие осложнения у истца были обусловлены именно характером и тяжестью полученной травмы, а не методом выбранного лечения Котовой Т.А.

Указанные обстоятельства подтверждают доводы ответчиков о том, что прямых показаний для проведения срочного оперативного вмешательства до 29.10.2019 у Котовой Т.А. не имелось.

Тот факт, что ответчиками не была представлена Котовой Т.А. информация о разных методах лечения (консервативном либо оперативном (хирургическом), не привело к ухудшению состояния ее здоровья, поскольку из пояснений эксперта ФИО33. в судебном заседании следует, что плановое оперативное лечение могло быть проведено Котовой Т.А. в любое время: через месяц, шесть месяцев.

Таким образом, факт некачественного оказания медицинских услуг ответчиками ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика» и ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России не нашел своего подтверждения в ходе судебного разбирательства, вина ответчиков в удлинении периода лечения и восстановлении здоровья истца не установлена. Между действиями (бездействием) ответчиков, которые неблагоприятно повлияли на состояние здоровья Котовой Т.А., и проведением ей оперативного лечения только 29.10.2019 не имеется как прямой, так и косвенной (опосредованной) причинно – следственной связи. Соответственно, личные неимущественные права истца на охрану здоровья и медицинскую помощь, гарантированные каждому Конституцией РФ, нарушены не были.

Доводы представителя истца о том, что медицинская помощь Котовой Т.А. была оказана ответчиками ненадлежащего качества, поскольку истцу не было предложено оперативного метода лечения суд считает несостоятельными. Экспертами КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» в заключении судебно-медицинской экспертизы, а также в судебном заседании даны категоричные выводы о том, что Котовой Т.А. оказана вся необходимая медицинская помощь, абсолютных показаний к оперативному лечению у истца не было, имелись только относительные показания: болевой синдром на фоне консервативной терапии, допустимое укорочение лучевой кости.

Утверждения истца о том, что 30.01.2020 она была необоснованно направлена ответчиком ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика» на медико – социальную экспертизу считает несостоятельными, исходя из следующего.

Согласно ч. 4 ст. 59 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», при очевидном неблагоприятном клиническом и трудовом прогнозе не позднее четырех месяцев с даты начала временной нетрудоспособности пациент направляется для прохождения медико-социальной экспертизы в целях оценки ограничения жизнедеятельности, а в случае отказа от прохождения медико-социальной экспертизы листок нетрудоспособности закрывается. При благоприятном клиническом и трудовом прогнозе не позднее десяти месяцев с даты начала временной нетрудоспособности при состоянии после травм и реконструктивных операций и не позднее двенадцати месяцев при лечении туберкулеза пациент либо выписывается к занятию трудовой деятельностью, либо направляется на медико-социальную экспертизу.

Приказом Минздравсоцразвития России от 29.06.2011 N 624н «Об утверждении Порядка выдачи листков нетрудоспособности», действовавшим в спорный период (до 13.12.2020), был закреплен порядок выдачи листка нетрудоспособности при направлении граждан на медико-социальную экспертизу.

В силу положений п. 27 вышеуказанного порядка на медико-социальную экспертизу направляются граждане, имеющие стойкие ограничения жизнедеятельности и трудоспособности, нуждающиеся в социальной защите, по заключению врачебной комиссии при: очевидном неблагоприятном клиническом и трудовом прогнозе вне зависимости от сроков временной нетрудоспособности, но не позднее 4 месяцев от даты ее начала; благоприятном клиническом и трудовом прогнозе не позднее 10 месяцев с даты начала временной нетрудоспособности при состоянии после травм и реконструктивных операций и не позднее 12 месяцев при лечении туберкулеза либо гражданин выписывается к занятию трудовой деятельностью; необходимости изменения программы профессиональной реабилитации работающим инвалидам в случае ухудшения клинического и трудового прогноза независимо от группы инвалидности и сроков временной нетрудоспособности.

Таким образом, указанный механизм создает необходимые условия для восстановления здоровья застрахованных лиц либо для своевременного установления инвалидности.

Как установлено судом, в период с 23.03.2019 по 27.10.2019 Котова Т.А. проходила амбулаторное лечение в ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика», с 28.10.2019 по 08.11.2019 - стационарное лечение в ГАУЗ КО «Областная клиническая ортопедо – хирургическая больница восстановительного лечения», после чего с 11.11.2019 продолжила восстановительное амбулаторное лечение в ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика». 25.03.2019 Котовой Т.А. был оформлен листок нетрудоспособности, который неоднократно продлевался до 24.01.2020.

Таким образом, в период с 25.03.2019 по 30.01.2020 (10 месяцев) Котова Т.А. проходила стационарное и амбулаторное лечение в медицинских учреждениях, не работала, что подтверждается медицинскими документами.

30.01.2020 связи с длительным нахождением на больничном по решению врачебной комиссией ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика» Котовой Т.А. выдано направление на медико-социальную экспертизу.

В пункте 28 направления на медико-социальную экспертизу указаны данные о состоянии здоровья Котовой Т.А. как «жалобы на боли в правом лучезапястном суставе при нагрузке. Объективно: <данные изъяты>». В пунктах 30 - 32 врачами медицинской организации клинический прогноз оценен как относительно благоприятный; реабилитационный потенциал - как удовлетворительный; реабилитационный прогноз - как относительно благоприятный (т.1 л.д. 22-26).

По результатам медико-социальной экспертизы от 04.02.2020 в бюро № инвалидность Котовой Т.А. установлена не была (т.1 л.д. 21).

С учетом изложенного суд полагает, что 30.01.2020 Котова Т.А. была обоснованно направлена ответчиком ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика» на освидетельствование в бюро МСЭ, поскольку нуждалась в долечивании в медицинской организации при благоприятном клиническом и трудовом прогнозе и общем периоде временной нетрудоспособности свыше 10 месяцев с начала временной нетрудоспособности после травмы (25.03.2019).

Доводы истца об обратном суд считает несостоятельными, направленными на иную оценку установленных обстоятельств.

Утверждения истца о том, что после проведения оперативного лечения отношение со стороны медицинского персонала ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика» к ней было негативным и неуважительным, суд отклоняет как необоснованные, поскольку они не подтверждаются какими – либо относимыми и допустимыми доказательствами в порядке ст. 56 ГПК РФ.

Доводы истца о том, что в мае 2020 ответчик ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика» необоснованно выписал ее к труду, суд считает несостоятельными, исходя из следующего.

Из медицинской карты пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях № 62682 ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» следует, что 13.05.2020 на приеме у врача состояние Котовой Т.А. было удовлетворительным, отек умеренно сохранялся, движения в достаточном объеме. Выписана к труду с 14.05.2020.

Принимая во внимание заключение КГБУЗ «Красноярское краевое бюро судебно – медицинской экспертизы» от 06.09.2023, согласно которому дефектов оказания медицинской помощи Котовой Т.А. врачами ГБУЗ «НГКБ №29 им. А.А. Луцика» в период с 23.03.2019 по 02.12.2020 не установлено, а также удовлетворительное состояние здоровья Котовой Т.А. по состоянию на 13.05.2020, суд приходит к выводу, что со стороны ответчика нарушений прав истца при закрытии листка нетрудоспособности не допущено, поскольку никаких доказательств того, что по состоянию ее здоровья на дату выписки (13.05.2020) требовалось продление листа нетрудоспособности, не имеется.

Таким образом, учитывая, что нарушений оказания медицинской помощи Котовой Т.А. в период ее амбулаторного лечения в ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика» и при обращении за медицинской помощью в ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России не установлено, как и не установлено причинение вреда здоровью при оказании медицинской помощи пациенту Котовой Т.А. действиями (бездействием) ответчиков, суд полагает, что отсутствуют основания для удовлетворения исковых требований истца о компенсации морального вреда, ввиду их недоказанности.

На основании изложенного, суд считает необходимым отказать Котовой Т.А. в удовлетворении требований к ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика» и ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России о компенсации морального вреда в полном объеме.

Поскольку при рассмотрении дела не установлено дефектов оказания медицинской помощи ответчиком ГБУЗ «НГКБ № 29 имени А.А. Луцика», то не имеется правовых оснований для удовлетворении требований истца о взыскании с ответчика утраченного заработка и дополнительных расходов на лечение.

При этом доводы представителя ответчика ФГБУ ННПЦ МСЭ и РИ Минтруда России о том, что истец обратилась с иском о компенсации морального вреда за истечением срока исковой давности, судом отклоняются, поскольку согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", на требования о компенсации морального вреда, вытекающие из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ, исковая давность не распространяется, кроме случаев, предусмотренных законом (абзац 2 статьи 208 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Других требований сторонами в установленном законом порядке заявлено не было.

    руководствуясь ст. 194-199 ГПК РФ, суд

    РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Котовой Татьяны Алексеевны (паспорт №) к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Новокузнецкая городская клиническая больница № 29 имени А.А. Луцика» (ИНН №), Федеральному государственному бюджетному учреждению «Новокузнецкий научно-практический центр медико – социальной экспертизы и реабилитации инвалидов» Министерства труда и социальной защиты РФ (ИНН № о компенсации морального вреда, взыскании утраченного заработка и дополнительных расходов на лечение – отказать в полном объеме.

    Решение может быть обжаловано в Кемеровский областной суд, через Куйбышевский районный суд г. Новокузнецка в течение одного месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

В окончательной форме решение изготовлено 01.11.2024.

Председательствующий                                   /подпись/                                                              Е.В. Попова