Решение по делу № 8Г-7768/2024 [88-9504/2024] от 22.03.2024

                                                                                           УИД 51RS0001-01-2022-003705-71

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                                                                                                        № 88-9504/2024

                                                                                                      № 2-2960/2022

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Санкт-Петербург     27 апреля 2024 года

           Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего              Какурина А.Н.,

    судей                                              Медведкиной В.А., Чекрий Л.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО4, ФИО2 о признании договоров займа и ипотеки недействительными

           по кассационной жалобе ФИО2 на решение Октябрьского районного суда г. Мурманска от 16 декабря 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Мурманского областного суда от 17 января 2024 года.

          Заслушав доклад судьи Медведкиной В.А., выслушав объяснения ФИО2 и его представителя адвоката ФИО8, поддержавших доводы жалобы, судебная коллегия

установила:

ФИО3 обратился в суд с иском к ФИО4, ФИО2 о признании доверенности, договоров займа и ипотеки недействительными. В обоснование иска указал, что 6 июля 2017 года ФИО9 выдана доверенность на имя ответчика ФИО4, удостоверенная нотариусом нотариального округа город Мурманск Мурманской области ФИО8 17 октября 2017 года между ФИО2 и ФИО4, действующим на основании указанной доверенности, от имени ФИО1 заключен договор займа, по условиям которого заимодавец ФИО2 передал ФИО4 как представителю заемщика ФИО1 денежные средства в размере 3000000 рублей. При этом представитель заемщика предоставил в обеспечение возврата займа <адрес>, принадлежащую на праве собственности ФИО9 В тот же день ФИО2 и ФИО4, действующий на основании доверенности от 6 июля 2017 года от имени ФИО1, заключили договор о залоге недвижимого имущества.

         Истец настаивал на том, что доверенность, выданная ФИО9 на имя ФИО4, а также договор займа и договор залога недвижимого имущества, заключенные между ФИО4, действовавшим на основании доверенности, выданной ФИО9, и ФИО2, являются недействительными сделками. Так, ФИО3 выразил свое волеизъявление на выдачу доверенности ФИО4, страдая алкоголизмом 2-ой степени, незадолго до выдачи доверенности проходил лечение в Мурманском областном наркологическом диспансере, получал седативные и симптоматические препараты, в связи с чем сделка по выдаче доверенности и, как следствие, договоры займа и залога недвижимого имущества являются недействительными в силу статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Кроме того, настаивал на том, что ФИО3 указанные договоры займа и залога недвижимого имущества не заключал, в ЕГРН договор ипотеки не регистрировал, денежные средства в размере 3000000 рублей по договору займа не получал. Договор займа и договор ипотеки был заключен ФИО4 в своих интересах, при этом он действовал недобросовестно, лишив доверителя квартиры обманным путем, воспользовавшись выданной доверенностью, что также свидетельствует о недействительности указанных сделок в силу статьи 10 и пункта 1 статьи 168, пункта 2 статьи 174, пункта 3 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Решением Октябрьского районного суда г. Мурманска от 16 декабря 2022 года иск ФИО1 удовлетворен. Признан недействительным договор займа от 17 октября 2017 года, заключенный между ФИО2 и ФИО4, действующим по доверенности от 6 июля 2017 года от имени ФИО1, договор ипотеки (залога) на жилое помещение, расположенное по адресу: <адрес> от 17 октября 2017 года, заключенный между ФИО2 и ФИО4, действующим по доверенности от 6 июля 2017 года от имени ФИО1 Применены последствия недействительности сделки в виде прекращения договора об ипотеке (залоге) от 17 октября 2017 г. в отношении указанного жилого помещения.

          Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Мурманского областного суда от 17 января 2024 года решение оставлено без изменения.

          В кассационной жалобе ФИО2 просит данные судебные акты отменить как незаконные и необоснованные.

В судебное заседание Третьего кассационного суда общей юрисдикции иные участвующие в деле лица не явились, о месте и времени судебного заседания были извещены надлежащим образом, руководствуясь статьями 113, 3795 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции пришла к выводу о возможности рассмотрения дела при установленной явке.

Согласно статье 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

          Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, проверив по правилам статьи 3796 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, законность обжалуемых судебных постановлений, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для удовлетворения жалобы.

Как установлено судом, и следует из материалов дела, 6 июля 2017 года истцом ФИО9 на имя ФИО4 выдана доверенность <данные изъяты>, удостоверенная нотариусом нотариального округа город Мурманск Мурманской области ФИО8, зарегистрированная в реестре за №.

На основании указанной доверенности ФИО3 уполномочил ФИО4, в том числе, управлять и распоряжаться всем его имуществом, в том числе имущественными правами, в чем бы оно не заключалось и где бы оно не находилось, в соответствии с этим заключать все разрешенные законом сделки, в том числе договоры займа, покупать, продавать, уступать по договорам цессии, обменивать, принимать в дар, закладывать любое движимое и недвижимое имущество, и т.д.; вести от его имени все дела во всех государственных учреждениях, кооперативных, общественных, коммерческих организациях, любых предприятиях, учреждениях и организациях, независимо от их организационного-правовой формы, а также вести дела во всех судебных, административных и иных учреждениях и т.д., с предоставлением права на уплачивать и/или получать деньги, с правом регистрации сделок, прекращения права, перехода права, с правом прекращения, возобновления регистрации, с правом отзыва документов с регистрации, с правом получения любых правоустанавливающих и регистрационных документов.

17 октября 2017 года между ФИО2 (займодавец) и ФИО4 (представитель заемщика), действующим от имени ФИО1 по доверенности от 6 июля 2017 года, заключен договор займа на сумму 3000000 рублей сроком возврата до 17 октября 2018 года.

Согласно пункту 1 договора займа ФИО2 передал ФИО4 денежные средства в размере 3000000 рублей, а ФИО3 обязался возвратить ФИО2 указанные денежные средства в срок до 17 октября 2018 года.

Из пункта 5 договора займа следует, что представитель заемщика предоставляет обеспечение возврата займа недвижимым имуществом, а именно квартирой, состоящей из трех комнат, общей площадью 75 кв.м, расположенной по адресу: <адрес>

Как следует из собственноручной надписи в указанном договоре займа, денежные средства в размере 3000000 рублей получены ФИО4 полностью.

Договор займа от 17 октября 2017 года. подписан ФИО4 и ФИО2

Надлежащее исполнение принятых обязательств по договору займа обеспечено залогом принадлежащего ФИО9 недвижимого имущества - квартиры, состоящей из трех комнат, общей площадью 75 кв.м, расположенной на четвертом этаже жилого дома по адресу: <адрес> о чем ФИО2 и ФИО4, действующим от имени ФИО1 на основании указанной выше нотариальной доверенности от 6 июля 2017 года, заключен договор об ипотеке от 17 октября 2017 года.

Из договора об ипотеке от 17 октября 2017 года следует, что ипотека обеспечивает исполнение денежного обязательства в размере 3000000 рублей, возникшего на основании договора займа денег, заключенного 17 октября 2017 года между ФИО4, действующим от имени ФИО1 по доверенности от 6 июля 2017 года, удостоверенной нотариусом нотариального округа г. Мурманска ФИО8, и ФИО2 (пункт 5).

Договор об ипотеке подписан ФИО4 и ФИО2

23 октября 2017 года договор об ипотеке зарегистрирован в ЕГРН.

В нарушение условий договора в оговоренный сторонами срок ФИО3 денежные средства ФИО2 не вернул.

Заочным решением Октябрьского районного суда города Мурманска от 18 мая 2021 года с ФИО1 в пользу ФИО2 была взыскана задолженность по договору займа от 1 октября 2017 года в сумме 3000000 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами в сумме 427762 рубля 85 копеек, а также обращено взыскание на заложенное имущество - квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, общей площадью 75 кв.м, кадастровый номер <данные изъяты>, принадлежащую на праве собственности ФИО9, с установлением начальной продажной цены в размере 3000000 рублей.

В ходе исполнительного производства №, возбужденного по исполнительному документу, выданному на основании заочного решения, вышеуказанная квартира была реализована с торгов, исполнительное производство окончено 10 января 2022 года в связи с фактическим исполнением требований исполнительного документа.

По результатам открытых торгов от 18 ноября 2021 г. по реализации недвижимого имущества - квартиры по адресу: <адрес> победителем аукциона стал ФИО3 Право собственности на спорное жилое помещение зарегистрировано ФИО3 22 августа 2022 года.

По учетным данным ГОБУ «МФЦ МО» в квартире по указанному адресу зарегистрированы ФИО3, ФИО4

Обращаясь в суд с настоящим иском ФИО3 указал, что не уполномочивал ФИО4 на заключение договора займа, о наличии договора займа, заключенного от его имени ФИО4 с ФИО2 не знал, деньги по договору ФИО4 ему не передавались, ему стало известно о договоре займа только в июне 2021 г. при получении копии заочного решения по делу о взыскании задолженности по договору займа и обращении взыскания на предмет залога. Истец фактически проживает в жилом помещении по <адрес>

Доверенность от 6 июля 2017 года с реестровым номером №, удостоверенная нотариусом ФИО8, отменена ФИО9 21 декабря 2021 года (регистрационный номер <данные изъяты>).

Согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы от 10 октября 2022 г. ФИО3 в момент выдачи доверенности 6 июля 2021 года мог понимать характер и значение своих действий и руководить ими.

Возражая против удовлетворения иска, ответчик ФИО2 указал на вступившее в законную силу решение суда, которым с ФИО1 в пользу ФИО2 взыскана задолженность по спорному договору займа, обращено взыскание на предмет залога. Полагал, что срок давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной истек. Настаивал на том, что выданная ФИО9 6 июля 2017 года доверенность на имя ФИО4 предусматривала право доверенного лица заключать договор займа и получать денежные средства, закладывать имущество от имени доверителя, в связи с чем оснований для признания недействительными договоров займа и ипотеки не имеется.

В своих объяснениях ответчик ФИО4 указал, что денежные средства по договору займа от 17 октября 2017 года он получил, действуя от имени ФИО1 на основании выданной доверенности, но в своих интересах, связанных с его деятельностью в сфере купли-продажи недвижимости. Намеревался возвратить денежные средства ФИО2, однако был арестован, и до настоящего времени находится под следствием.

Также установлено, что определением Арбитражного суда Мурманской области от 19 октября 2020 года возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) гражданина ФИО4 (дело № А42-8257/2020), определением от 21 апреля 2021 года. он признан банкротом, в отношении него введена процедура реализации имущества.

Разрешая настоящий спор, суд первой инстанции руководствовался положениями статей 153, 166, 182, 185, 185.1, 181, 348, 352, 807 Гражданского кодекса Российской Федерации, и, оценив представленные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, установил, что ФИО4, обладая полномочиями представителя на основании доверенности, выданной ФИО9, в отсутствие согласия последнего заключил в своих личных интересах с ФИО2 договор займа на сумму 3000000 рублей под залог квартиры, принадлежащей истцу, чем нарушил его интересы, в связи с чем пришел к выводу о недействительности договоров займа и ипотеки от 17 октября 2017 года, заключенных между ФИО2 и ФИО4, действовавшим от имени ФИО1

          Суд апелляционной инстанции согласился с такими выводами суда первой инстанции.

          Отклоняя доводы апелляционной жалобы ФИО2, судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда исходила из следующего.

Гражданское законодательство указывает на обязанность участников правоотношений действовать добросовестно (пункт 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации). В силу пункта 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Согласно статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) (пункт 1).

Доверенность, являясь односторонней сделкой, представляет собой письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу или другим лицам для представительства перед третьими лицами (статьи 153, 154, 185 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из приведенных положений гражданского законодательства вытекает, что лицо, добровольно принявшее на себя функции представителя и замещающее своей волей волю представляемого на основании выданной доверенности при совершении указанных в ней действий, в том числе заключении сделок, при определении их условий должно действовать добросовестно, руководствуясь интересами доверителя.

Совершая сделку в отношении самого себя, поверенный оказывается в условиях конфликта интересов. В связи с этим представляемый вправе требовать судебной защиты от злоупотреблений представителя, который при совершении сделок действовал с заинтересованностью - к собственной выгоде или к выгоде третьих лиц (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 15 августа 2023 г. № 304-ЭС23-766 по делу № А27-25454/2021).

Сделка, совершенная представителем в условиях конфликта интересов, может быть признана недействительной в судебном порядке (пункт 3 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации), за исключением случаев, когда представителем будет доказано, что представляемый дал согласие на совершение сделки (одобрил сделку), зная о конфликте интересов, и (или), что сделка отвечала интересам представляемого, поскольку носила объективно выгодный для него характер.

При этом, если судом с учетом представленных сторонами доказательств будет установлено, что представитель действовал совместно с другой стороной сделки в ущерб представляемому, в том числе в силу имевшегося между ними сговора, а равно если условия сделки были столь невыгодными для представляемого, что нарушение его интересов в результате совершения сделки должно было быть очевидно любому разумному участнику оборота, включая другую сторону сделки, то это также является основанием для признания такой сделки недействительной в силу положений статей 10, 168, 182 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Приведенные положения гражданского законодательства, определяющие основания недействительности сделок, совершенных представителем вопреки интересам представляемого, приняты во внимание судом, что привело к правомерному удовлетворению исковых требований.

Выдавая доверенность на заключение сделок, на пользование и распоряжение своим имуществом, ФИО3 уполномочивал ею ФИО5 представлять его интересы перед третьими лицами и действовать не в отношении себя, то есть ФИО5 лично, а в его, ФИО1, интересах.

Из материалов дела с достоверностью следует, что ФИО9, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, путем выдачи доверенности переданы свои полномочия поверенному ФИО5, который фактически назначен лицом, управляющим всем принадлежащим представляемому имуществом и его волей на заключение сделок, что позволяет предполагать наличие между ними лично-доверительных отношений.

Оценивая поведение ФИО5 и ФИО2 при заключении договоров займа и залога как действующих совместно в ущерб интересам ФИО1, судебная коллегия исходила из того, что совокупностью косвенных доказательств подтверждается существование личных связей между ними.

Так, в суде апелляционной инстанции ответчик ФИО5 дал объяснения, из которых следует, что между ним и ФИО2 в течение длительного времени существовали отношения, которые можно охарактеризовать как партнерские, поскольку ФИО2 передавал имеющиеся у него денежные средства ФИО5 на развитие его деятельности по купле-продаже недвижимости посредством оформления договоров займа.

Также ответчик пояснил, что ФИО2 имеет высшее юридическое образование, и в течение длительного времени служил в правоохранительных органах. Указанная информация представителем ФИО2 не опровергнута.

Кроме того, из представленных по запросу суда апелляционной инстанции и исследованных в качестве новых доказательств в порядке статьи 3271 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации копий судебных актов по делу № по иску ФИО2 к ФИО6 о взыскании долга по договору займа, процентов за пользование чужими денежными средствами и обращении взыскания на заложенное имущество, встречному иску ФИО6 к ФИО2 о признании недействительным договора займа и незаключенным договора об ипотеке, установлено, что 12 апреля 2018 года между ФИО2 и ФИО4, действующим от имени ФИО6 по доверенности, удостоверенной нотариусом 12 апреля 2018 года, заключен договор займа, в соответствии с которым ФИО4 получил денежные средства в размере 7000000 рублей, а ФИО6, в свою очередь, обязалась возвратить указанные денежные средства в срок до 13 апреля 2019 года.

Вместе с тем, ФИО6 указано о том, что денежные средства в размере 7000000 рублей у ФИО2 она не брала, полномочиями на заключение договора займа от ее имени ФИО4 не наделяла, соответствующая доверенность ФИО4 не выдавалась, что свидетельствует о недействительности данного договора и не заключении договора об ипотеке.

Решением Октябрьского районного суда города Мурманска от 10 сентября 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Мурманского областного суда от 20 января 2022 года и определением судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 24 августа 2022 года, договор займа от 12 апреля 2018 года, заключенный между ФИО2 и ФИО4, действующим от имени ФИО6 по доверенности от 12 апреля 2018 года, обеспеченный договором об ипотеке (залоге недвижимого имущества) от 12 апреля 2018 года, признан недействительным.

В суде апелляционной инстанции представитель ФИО2 указал, что заключение договоров займа было обусловлено тем, что у ответчика имелись наличные денежные средства, которые он желал предоставить по договору займа нуждающемуся в них лицу с целью получения процентов за пользование займом.

Между тем, обстоятельства, которые бы позволяли сделать вывод о наличии разумных экономических причин для заключения ФИО2 оспариваемого договора займа, судебной коллегией не установлены, принимая во внимание, что из содержания договора займа, заключенного от имени ФИО1, следует, что он является беспроцентным, как и договор, заключенный от имени ФИО6

При этом реальный экономический интерес изначально представлял заключенный между сторонами договор залога квартиры, за счет денежных средств от продажи которой впоследствии были погашены обязательства по договору займа.

В свою очередь ФИО4 и ФИО2 не представили суду разумных объяснений, какие именно обстоятельства послужили причиной заключения договоров займа и ипотеки, воля на заключение которых имелась у ответчиков, однако обе сделки были оформлены так, что должником по ним выступал исключительно ФИО3

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о том, что условия сделок были столь невыгодными для ФИО1, что нарушение его интересов в результате их совершения должно было быть очевидно для ФИО2, в том числе с учетом имеющегося у него юридического образования и опыта работы по специальности.

Кроме того, ФИО2 не представлено доказательств, что ФИО9 было известно о заключенных от его имени его поверенным ФИО5 договоров займа и залога, что истцом были получены на условиях возврата денежные средства, переданные им ФИО5

Напротив, из материалов дела следует, что после истечения срока возврата займа 17 октября 2018 года ФИО2 не обращался к истцу с претензией о погашении задолженности, иск о взыскании которой и обращении взыскания на заложенное имущество был заявлен только спустя два года и пять месяцев (март 2021 г.) и удовлетворен судом в порядке заочного производства 18 мая 2021 года.

При этом судебная коллегия отметила, что в материалах дела отсутствуют письменные доказательства, свидетельствующие о передаче ФИО9 денежных средств по договору займа от 17 октября 2017 года, в том числе частично. Объяснения ФИО4, которые он дал в качестве третьего лица в рамках гражданского дела о взыскании задолженности и обращении взыскания на заложенное имущество, объективно не подтверждают, что ФИО3 получал денежные средства от ФИО2.

Выдвигая возражения против иска, ФИО2 ссылался на то, что ФИО3 дал согласие на совершение оспариваемых сделок, сославшись на сам факт выдачи им доверенности на имя ФИО4

Вместе с тем, по смыслу пункта 3 статьи 182 Гражданского кодекса согласие на совершение сделки представителем, находящимся в условиях конфликта интересов, должно быть явно выраженным, а не подразумеваемым, в том числе, содержать указание на конкретные объекты имущества и существенные условия совершаемых с ним сделок.

Заранее данное согласие на совершение любых сделок с имуществом доверителя на условиях, определяемых представителем самостоятельно, не обеспечивает защиту прав доверителя от злоупотреблений и в связи с этим не может служить подтверждением действительности сделки, условия которой были определены представителем, действовавшим в условиях конфликта интересов.

В данном случае при выдаче доверенности ФИО3 не определил конкретную сумму, которая подлежала передаче по договору займа, не указал конкретный вид имущества и условия, на которых принадлежащее ему имущество могло быть передано в залог, в связи с чем доводы апелляционной жалобы о том, что согласие ФИО1 на совершение оспариваемых сделок подтверждается самим фактом выдачи им доверенности, признаны ошибочным.

При должной степени заботы и осмотрительности ФИО2 не был лишен возможности потребовать подтверждение полномочий заемщика на передачу в залог чужого имущества, а выданная ФИО4 доверенность сама по себе данное обстоятельство не подтверждает.

Также принято во внимание, что вопреки доводам жалобы, волеизъявление ФИО1 на заключение договоров займа и залога, а также его последующее одобрение совершенных сделок не подтверждено доказательствами, отвечающими требованиям допустимости и достоверности.

При таких обстоятельствах доводы апелляционной жалобы о том, что поведение ФИО1 после заключения сделки давало основание ФИО2 полагаться на действительность сделки (пункт 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации), судебной коллегией отклонены как неубедительные.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о том, что при совершении оспариваемых сделок ФИО5 находился в условиях конфликта интересов, фактически действовал в ущерб ФИО9 при совершении оспариваемых сделок. При этом нарушение интересов истца в результате совершения сделок было очевидно для ФИО2

Кроме того, договоры займа и залога совершены ФИО5 при наличии прямого запрета, установленного пунктом 3 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации, в своих интересах с превышением указанных в доверенности полномочий, что повлекло для истца нарушение его прав собственника и причинение существенных убытков.

Установленные обстоятельства в соответствии с положениями статей 10, 168 и пункта 3 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации являются основанием для признания сделок займа и залога недействительными.

Кроме того, судебная коллегия согласилась и с выводами суда о том, что срок исковой давности ФИО9 не пропущен ввиду следующего.

В соответствии со статьей 195 Гражданского кодекса исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В силу пункта 2 статьи 181 Гражданского кодекса срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Срок исковой давности по требованию о признании сделки недействительной в данном случае независимо от даты заключения договора подлежит исчислению с момента, когда представляемый узнал либо получил реальную возможность узнать о том, что совершение сделки на невыгодных для него условиях имело место.

Суд первой инстанции установил, что об оспариваемых сделках истцу стало известно 10 июня 2021 года, что следует из содержания его заявления об отмене заочного решения суда, которым с ФИО1 была взыскана спорная задолженность по договору займа и обращено взыскание на принадлежащую ему квартиру. Поскольку в суд об оспаривании сделок ФИО3 обратился 31 мая 2022 года, заявив встречный иск о признании сделок недействительными по заявленным основаниям, то срок исковой давности на момент обращения в суд им не пропущен.

Вопреки мнению подателя апелляционной жалобы, начало течения срока давности для представляемого не может быть связано с моментом совершения действий представителем по регистрации договора ипотеки в ЕГРН 23 октября 2017 года, поскольку такой подход не учитывает субъективную осведомленность истца об основаниях оспаривания сделки, противоречит смыслу положений статьи 195, пункта 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, создавая неоправданное преимущество в защите для ответчиков, заключивших недействительные договоры, и ограничивая фактическую возможность защиты своих прав добросовестным доверителем.

Также признаны необоснованными и доводы апелляционной жалобы о преюдициальном значении для настоящего дела обстоятельств, установленных вступившим в законную силу решением суда по гражданскому делу № 2-2086/2022 (№ 2-3629/2023), которым проверена законность самой сделки и правомерность взыскания задолженности по договору займа, поскольку в рамках указанного дела встречное требование ФИО1 о признании недействительными договоров займа и залога от 17 октября 2017 года, а также доверенности от 6 июля 2017 года, не разрешалось, в принятии встречного иска ФИО1 отказано.

При этом, определением Октябрьского районного суда г. Мурманска от 15 июня 2023 года в рамках гражданского дела № 2-3629/2023 по иску ФИО2 к ФИО9 о взыскании задолженности по договору займа, процентов за пользование чужими денежными средствами и обращении взыскания на заложенное имущество, удовлетворено заявление ФИО1 о пересмотре решения суда по новым обстоятельствам в силу пункта 2 части 4 статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, решение Октябрьского районного суда г. Мурманска от 31 мая 2022 года. отменено, возобновлено производство по делу.

Указание в жалобе на то, что суд неправомерно рассмотрел дело в отсутствие истца, не взяв с него объяснений по обстоятельствам выданной доверенности и заключения договоров займа и залога, не приняты во внимание, поскольку суд первой инстанции посчитал доводы истца, изложенные в письменном виде, достаточными для вывода о недействительности сделок, являющихся предметом спора.

Кроме того, ФИО3 воспользовался правом на участие в деле через представителя ФИО7, которая давала объяснения по существу заявленных требований, отвечала на вопросы суда и стороны ответчиков, в том числе и в суде апелляционной инстанции, что отвечает требованиям статей 48, 49 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Помимо этого судебной коллегией отклоняются доводы представителя ФИО2 о том, что признание Арбитражным судом Мурманской области ФИО4 банкротом влечет за собой оставление настоящего иска без рассмотрения, поскольку в силу статьи 126 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» все требования о признании недействительными ничтожных сделок и о применении последствий их недействительности могут быть предъявлены только в ходе конкурсного производства.

Отклоняя доводы представителя ответчика, судебная коллегия исходила из того, что процессуальный механизм, прописанный в статье 126 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» направлен на создание условий равной правовой защиты интересов должника, его контрагентов и кредиторов, чьи притязания затрагивают конкурсную массу, предоставляет им возможность доказать свою позицию в открытом состязательном процессе. Вместе с тем, признание недействительными сделками договоров займа и ипотеки, заключенных ФИО4 от имени ФИО1, не затрагивает права и законные интересы кредиторов должника, а, следовательно, не имеется оснований для вывода о необходимости его рассмотрения в деле о банкротстве ФИО4

          Суды правильно применили нормы материального и процессуального права. Выводы судов первой и апелляционной инстанций соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам.

          Доводы кассационной жалобы не могут быть приняты во внимание, они аналогичны доводам, приводимым ФИО2 в ходе рассмотрения дела, и эти доводы являлись предметом тщательной оценки суда первой и апелляционной инстанции.

          В соответствии с частью 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

          Действуя во исполнение приведенных требований закона, суды нижестоящих инстанций на основе тщательно исследованных доказательств, пришли к выводу о том, что заявленные требования подлежат удовлетворению, поскольку, в том числе, с учетом объяснений ФИО4 установили, что, заключая оспариваемые сделки от имени ФИО1, ФИО4 действовал в своих интересах, что противоречит положениям части 3 статьи 182 ГК РФ.

          Несогласие кассатора с данными выводами не может повлечь отмену решения и апелляционного определения, поскольку по существу эти доводы являлись предметом оценки суда, и они направлены исключительно на оспаривание перечисленных выше выводов суда относительно установленных фактических обстоятельств дела. Соответственно, эти доводы не могут быть предметом проверки в рамках настоящего производства, поскольку несогласие с результатами оценки доказательств, произведенной судом, не подпадает под приведенный в статье 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации исчерпывающий перечень оснований к отмене вступивших в законную силу судебных постановлений.

         Нарушений процессуальных норм судебными инстанциями не допущено. Дело рассмотрено в пределах заявленных требований (часть 3 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

          С учетом изложенного оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

          Руководствуясь статьями 3797, 390, 3901 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Октябрьского районного суда г. Мурманска от 16 декабря 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Мурманского областного суда от 17 января 2024 года оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО2 - без удовлетворения.

         Председательствующий

         судьи