Решение от 30.09.2024 по делу № 2-5511/2024 от 31.07.2024

Дело № 2 – 5511/2024

УИД 41RS0001-01-2024-007847-52

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Петропавловск – Камчатский                                   30 сентября 2024 года

     Петропавловск – Камчатский городской суд Камчатского края в составе:

председательствующего судьи                            С.Н. Васильевой,

при секретаре                                              В.В. Костиной,

с участием представителей истца                                  Е.В. Кобозевой,

представителя ответчика ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом»

Н.Е. Астанниковой,

представителя ответчика Министерства имущественных и земельных отношений Камчатского края                                                    Е.И. Лопковой,

представителя ответчика Министерства здравоохранения Камчатского края                                            А.С. Карапетяна,

представителя третьего лица АО «СК «Согаз-Мед»                И.В. Титовой,

прокурора                                                                       Э.В. Маргосовой,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Юдина Алексея Александровича к государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Камчатский краевой родильный дом», Камчатскому краю в лице Министерства здравоохранения Камчатского края и Министерства имущественных и земельных отношений о компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

А.А. Юдин обратился в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Камчатский краевой родильный дом» (далее – ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом», родильный дом) о компенсации морального вреда в размере 2000000 руб., а при отсутствии или недостаточности имущества ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом» возложить субсидиарную ответственность на Камчатский край в лице Министерства здравоохранения Камчатского края и Министерства имущественных и земельных отношений. Требования мотивированы тем, что в сентябре 2018 года истец с супругой в результате некачественного оказания ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом» медицинских услуг потеряли сына. Данные обстоятельства установлены вступившим в законную силу апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Камчатского краевого суда от 17.01.2024 по делу №, которым на основании данных судебных экспертиз установлены дефекты оказания медицинской помощи супруге, способствовавшие ухудшению состоянию ее здоровья и неблагоприятному исходу беременности. После смерти ребенка истец испытывал глубокие нравственные страдания, тягостные переживания, непринятие факта смерти ребенка, чувство невосполнимой потери, которые он испытывает до настоящего времени. Смерть желанного ребенка повлияла и на отношения с женой, которые они пытаются восстановить.

Определением суда от 06.08.2024 к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне истца привлечена Ю.М.С..

В судебное заседание истец не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещался надлежащим образом, обеспечил явку своего представителя (л.д.49).

В судебном заседании представитель истца Е.В. Кобозева на исковых требованиях настаивала, повторяя доводы иска, указала, что требования истца обоснованы причинением морального вреда вследствие ненадлежащего оказания его супруге медицинской помощи при родовспоможении и потери ребенка. При определении размера компенсации морального вреда просила учесть, что медицинское учреждение не принесло ни истцу, ни его супруге извинения, как и ранее, так и сейчас ответчик не признает вину в событиях, которые привели к неблагоприятному исходу беременности. Кроме того, супруга, находясь после случившегося в психологическом стрессе, не могла в должной мере уделять внимания двум детям, то есть им в большей степени осуществлялся уход за ними. Трагические события привели к распаду семьи истца (развод) и лишь в настоящее время семья воссоединилась, истец совместно проживает с супругой и воспитывает детей. Считала, что статус ответчика не должен влиять на размер ущерба, поскольку с его стороны никакого сочувствия не было проявлено. Просила определить к взысканию реальный размер компенсации морального вреда, а не формальную сумму. Полагала необходимым отклонить ссылки ответчика на то, что с настоящим иском в суд истец обратился спустя шесть лет после смерти ребенка, поскольку в данной ситуации потерпевшими лицами по делу являются как мать умершего ребенка, так и его отец, нравственные страдания последнего очевидны и в доказывании не нуждаются. Относительно заявленного круга ответчиков по делу, включая субсидиарных, указала, что истец ориентировался на апелляционное определение от 17.01.2024.

Третье лицо Ю.М.С. участия в суде не принимала, в адресованном суду заявлении требования поддержала, просила их удовлетворить (л.д.51,54).

В судебном заседании представитель ответчика ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом» Н.Е. Астанникова, действующая по доверенности, заявленные требования не признала и пояснила, что вред самому истцу не причинялся. Обратив внимание, что с настоящим иском в суд обратился спустя шесть лет после смерти ребенка в связи с чем, находила сомнительным по истечению столь длительного периода времени причинение истцу каких-либо нравственных страданий, при том, что доказательств в подтверждение этому представлено не было. Сумму заявленной компенсации морального вреда также находила чрезмерно завышенной, не отвечающей требованиям разумности и справедливости.

Представитель ответчика Министерства имущественных и земельных отношений Камчатского края Е.И. Лопкова, действующая по доверенности, в суде с заявленными требованиями не согласилась, ссылаясь на локальные акты, указала, что главным распорядителем бюджетных средств родительного дома является Министерство здравоохранения Камчатского края, Министерство имущественных и земельных отношений Камчатского края таковым не является, поэтому оснований для привлечения последнего к субсидиарной ответственности по данному спору не имеется, фактически в рамках рассматриваемого иска Министерство имущественных и земельных отношений Камчатского края является ненадлежащим ответчиком.

В суде представитель ответчика Министерства здравоохранения Камчатского края А.С. Карапетян, действующий по доверенности, заявленные требования не признал, приводя аналогичные доводы Министерства имущественных и земельных отношений Камчатского края.

Представитель АО СК «Согаз-Мед» И.В. Титова в суде, сославшись на наличие установленного вступившим в законную силу апелляционным определением от 17.01.2024 дефекта оказания медицинской помощи супруге истца как по результатам экспертиз качества медицинской помощи, проведенных по заказу страховой компании, так судебно-медицинских экспертиз, полагала требования истца подлежащими удовлетворению, оставляя вопрос размера компенсации морального вреда на усмотрение суда.

Третье лицо Ю.М.С. участия в суде не принимала, в адресованном суду заявлении требования поддержала, просила их удовлетворить (л.д.51,54).

Руководствуясь ст.167 ГПК РФ, суд счел возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Выслушав пояснения участников процесса, заключение прокурора, полагавшего исковые требования, предъявленные к медицинскому учреждению, подлежащими удовлетворению с учетом требований разумности и справедливости, а основания для привлечения прочих ответчиков к субсидиарной ответственности отсутствуют, исследовав письменные доказательства по делу, обозрев материалы гражданского дела №, и оценив их в совокупности, суд приходит к следующему.

Согласно ст.3 Всеобщей декларации прав человека и ст.11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, определившими, что к числу наиболее значимых человеческих ценностей относятся жизнь и здоровье, их защита должна быть приоритетной.

В развитие международных положений ч.1 ст.41 Конституции Российской Федерации относит к числу конституционно защищаемых ценностей право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Непосредственно производным от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции РФ, является право гражданина на возмещение вреда (морального, имущественного), причиненного жизни или здоровью при оказании медицинских услуг.

Медицинская помощь, в том числе и при родовспоможении, сопряжена с использованием медицинских методик и технологий для достижения необходимого клинического эффекта для пациента и основана на базисной цели медицины - снижение причиняемого или вероятного вреда здоровью.

Согласно одному из определений Конституционного Суда РФ о том, что «специфика отношений по оказанию медицинских услуг, обусловленная их непосредственной связью с такими благами, как жизнь и здоровье, требует установления в рамках специального регулирования более детальных правил, регламентирующих предоставление гражданам медицинской помощи в различных формах», в Федеральном законе от 21.11.2011 №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» введены стандарты медицинской помощи.

Целью получения медицинской услуги на различных этапах оказания супруге истца (на момент смерти ребенка) Ю.М.С. медицинской помощи на основании медицинских показаний являлось в рассматриваемом случае наступление благоприятного исхода при родовспоможении, соответственно, оценка качества оказанных медицинских услуг, сопряженных с ведением беременности и родоразрешением, при отсутствии стандартов ведения родов, как таковых, производится на основе анализа качества оказанных медицинских услуг и последствий, наступивших вследствие проведенных манипуляций.

Как установлено судом и следует из материалов дела, истец А.А. Юдин в спорный период (на дату смерти ребенка) приходился супругом Ю.М.С., состоял с ней в зарегистрированном браке, в котором родилось двое детей (2012 и позднее 2020 г.р.), также в их семье воспитывался сын супруги от предыдущего брака 2007 г.р. (л.д.63, 65).

В апреле 2018 года супруга истца встала на диспансерный учет в связи с беременностью в женскую консультацию ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом», куда в дальнейшем поступила в сентябре 2018 года с жалобами на боли внизу живота. 01.09.2018 Ю.М.С. при осмотре был поставлен предварительный диагноз <данные изъяты> и назначен план лечения. В дальнейшем ее состояние ухудшилось, принято экстренное решение о проведении родоразрешения путем операции кесарево сечение, в результате которого ДД.ММ.ГГГГ был извлечен недоношенный плод мужского пола без признаков живорождения.

Из справки о рождении №, выданной ДД.ММ.ГГГГ отделом ЗАГС                                 г. Петропавловска – Камчатского Агентства записи актов гражданского состояния и архивного дела Камчатского края, следует, что ДД.ММ.ГГГГ составлена запись акта № о рождении ребенка, родившегося мертвым у А.А. Юдина (истца) и Ю.М.С. (л.д.63), тело ребенка с именем Ю.М.А., захоронено ДД.ММ.ГГГГ (захоронение №, сектор №ст кладбища), о чем супруге истца выдано соответствующее удостоверение о захоронении (л.д.64).

Находя смерть ребенка состоящей в причинной связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи со стороны врачей и медицинского персонала родильного дома, супруга истца обратилась в суд с иском к ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом», Камчатскому краю в лице Министерства имущественных и земельных отношений Камчатского края о компенсации морального вреда.

Решением Петропавловск – Камчатского городского суда Камчатского края от 11.07.2023 по гражданскому делу № требования Ю.М.С. к ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом» удовлетворены, с учреждения в ее пользу взыскана компенсация морального вреда в размере 1700000 руб., с возложением субсидиарной ответственности на Камчатский край в лице Министерства имущественных и земельных отношений Камчатского края, в пользу бюджета Петропавловск – Камчатского городского округа Камчатского края взыскана государственную пошлину в размере 300 руб. (л.д.70-86 том 3).

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Камчатского краевого суда от 17.01.2024 указанное решение отменено, постановлено взыскать в ее пользу с ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом» компенсацию морального вреда в размере 2000000 руб. Камчатский край в лице Министерства имущественных и земельных отношений Камчатского края и Министерства здравоохранения Камчатского края от ответственности освобождены (л.д.116-136 том 4).

Приходя к выводу об удовлетворении требований Ю.М.С. суд апелляционной инстанции, исходя из установленного в суде факта оказания Ю. медицинской помощи в ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом» с дефектами, не позволившими своевременно диагностировать нарушения в состоянии беременной и плода и начать своевременное лечение угрозы преждевременных родов, что лишило шансов Ю.М.С. на благоприятный исход беременности.

Данные выводы суда были основаны на заключении повторной судебно-медицинской экспертизы, проведенной ФГБУ «РЦСМЭ» Минздрава России, № от 18.05.2023 (л.д.174-205 том 2), согласно которой экспертная комиссия пришла к выводу о том, что при оказании медицинской помощи Ю.М.С. в родильном доме в период с 1 по 7 сентября 2018 г. были допущены следующие недостатки: при поступлении дана неверная оценка состояния беременной, не установлен правильный диагноз и выбрана неверная тактика ведения беременной, не назначено показанное обследование и лечение; решение о выборе тактики ведения беременной основывалось исключительно на субъективных методах <данные изъяты>, что привело к установлению неверного диагноза <данные изъяты>, не назначены и не проведены обследования для подтверждения/исключения данных патологических состояний; с момента поступления в стационар и до подготовки к экстренному родоразрешению не проведены никакие лабораторные исследования, не проведено УЗИ плода с допплерометрией; позднее начало введения гинипрала при наличии показаний к его введению с момента поступления. Также экспертная комиссия пришла к выводу о наличии прямой причинно – следственной связи между тотальной отслойкой плаценты у Ю.М.С. и наступлением антенатальной смерти плода. Отсутствие адекватной оценки состояния беременной с момента поступления, а также данных КТГ, не проведение показанного УЗИ с допплерометрией, не позволили своевременно диагностировать нарушения в состоянии беременной и плода и начать своевременное лечение угрозы преждевременных родов, что лишило ее шансов на благоприятный исход беременности. Возникновение тотальной отслойки плаценты связано как с особенностями течения ее беременности, так и допущенными недостатками в оказании медицинской помощи. Экспертами указано, что оценить долю (вклад) недостатков оказания медицинской помощи Ю.М.С. в наступлении тотальной отслойки плаценты, приведшей к антенатальной гибели плода, не представляется возможным в связи с чем, не представляется возможным объективно высказаться о наличии прямой причинно - следственной связи только между допущенными недостатками оказания медицинской помощи и наступлением антенатальной смерти плода.

Данные обстоятельства, дефекты оказания медицинской помощи супруге истца и матери его умершего ребенка, которые способствовали ухудшению ее состояния здоровья и привели к неблагоприятному исходу беременности, суд апелляционной инстанции счел достаточным основанием для компенсации морального вреда.

В силу ч. ст.61 ГПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда.

Указанное апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Камчатского краевого суда от 17.01.2024, вступившее в законную силу с учетом положения ч.5 ст.329 ГПК РФ 17.01.2024, по обстоятельствам оказания медицинской помощи супруге истца и матери его умершего ребенка с дефектами, которые не позволили своевременно диагностировать нарушения в состоянии беременной и плода и начать своевременное лечение угрозы преждевременных родов, что лишило шансов на благоприятный исход беременности, имеет преюдициальное значение для разрешения настоящего дела в связи с чем, приведенные и доказанные в данном определении обстоятельства в силу положений ч.2 ст.61 ГПК РФ не подлежат доказыванию или оспариванию и принимаются в качестве установленного и подтвержденного факта.

Обращаясь с настоящим иском в суд о компенсации морального вреда, истец указал, что в сложившейся ситуации – смерть их общего с Ю.М.С. ребенка, он испытал глубочайшие нравственные страдания, вызванные переживанием за состояние здоровья супруги и смерти желанного сына, воспоминания о смерти которого терзают его по сей день. На период нахождения супруги в психологическом стрессе после смерти ребенка, им в большей степени осуществлялся уход за детьми. Впоследствии трагедия повлияла на отношения с супругой, их брак распался.

Находя данные доводы истца обоснованными, суд, разрешая заявленные требования, приходит к выводу об их удовлетворении в силу следующего.

В соответствии с ч.2 ст.98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Определяя материально-правовые условия для привлечения ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом» к ответственности, принимая во внимание положения ч.2 ст.98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», суд одновременно руководствуется положениями действующего гражданского законодательства, регулирующими вопросы возмещения морального вреда.

В частности, ч.1 ст.150 ГК РФ предусмотрено, что признаком неотчуждаемости и непередаваемости обладают личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона. К их числу относятся жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация и т.д.

В силу положений ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Согласно ст.1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, с учетом индивидуальных особенностей лица, которому причинен вред, исходя из требований разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Как разъяснено в абз.3 п.1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Таким образом, для возложения ответственности в виде возмещения вреда должны быть установлены противоправность поведения причинителя вреда и его вина, причинение вреда, причинно-следственная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и причиненным вредом (наступившими последствиями).

При этом действующее законодательство не устанавливает как круг лиц, имеющих право на денежную компенсацию морального вреда, так и конкретный перечень нематериальных благ.

В тоже время, в прецедентном праве Европейского Суда ясно установлено, что понятие «семейная жизнь» в ст.8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 04.11.1950) подразумевает существование «семейных уз» между женатыми или неженатыми партнерами, и ребенок, рожденный ими, является ipso jure частью этой связи с момента своего рождения и самим фактом своего рождения (см., в частности, постановление Европейского Суда по делу «Гюль против Швейцарии» (Gul v. Switzerland) от 19.02.1996, Reports of Judgments and Decisions 1996-1, § 32; постановление Европейского Суда по делу «Киган против Ирландии» (Keegan v. Ireland) от 26.05.1994, Series A, №290, p. 17, § 44, и постановление Европейского Суда по делу «Кроон и другие против Нидерландов» (Kroon and others v. the Netherlands) от 27.10.1994, Series A, № 297 C, § 30).

Существование или отсутствие «семейной жизни» для целей ст.8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод является по существу вопросом факта, зависящим от реального существования в жизни близких личных связей (см. постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «К. и Т. против Финляндии» (К. and Т. v. Finland), жалоба №25702/94, § 150, ECHR 2001-VII). Очевидно, что в настоящем деле такие личные связи не могли проявиться, поскольку ребенок родился мертвым.

Согласно прецедентному праву Европейского Суда ситуация, при которой правовой презумпции дается возможность превалировать над биологической и социальной действительностью без учета, как установленных фактов, так и желаний заинтересованных лиц, и никому в действительности не принося пользы, несовместима, даже с учетом предоставленных государствам пределов усмотрения, с обязательством обеспечивать эффективное «уважение» личной и семейной жизни (см. упоминавшееся выше постановление Европейского Суда по делу «Кроон и другие против Нидерландов», § 40).

Таким образом, оснований сомневаться в этой связи, что допущенные дефекты оказания медицинской помощи причинили нравственные страдания не только матери умершего ребенка, но и его отцу – истцу А.А. Юдину нравственные страдания, у суда не имеется.

При указанных обстоятельствах, смерть общего ребенка, безусловно, причинила нравственные переживания, как его матери, так и отцу (истцу), является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие обоих родителей, является тяжелейшим событием в жизни, неоспоримо причинившим нравственные страдания и должно рассматриваться в качестве наиболее сильного переживания, влекущего состояние стресса и эмоционального расстройства, препятствующего социальному функционированию и адаптации лиц к новым жизненным обстоятельствам, и, вопреки доводам стороны ответчика, в доказывании конкретными доказательствами – документами не нуждается.

В этой связи необходимо отметить и то, что смерть общего ребенка впоследствии все же сказалась на отношениях в семье истца. Согласно представленному в материалы дела свидетельству о расторжении брака серии №, выданному ДД.ММ.ГГГГ отделом ЗАГС г. Петропавловска – Камчатского Агентства записи актов гражданского состояния и архивного дела Камчатского края, ДД.ММ.ГГГГ брак между истцом и Ю.М.С. был расторгнут (л.д.66), как пояснил в дополнениях к иску представитель истца, лишь в настоящее время истец с супругой смогли воссоединится, пытаются наладить жизнь после смерти сына (л.д.62).

Прочие доводы стороны ответчика о позднем обращении истца в суд за взысканием компенсации морального вреда (спустя 6 лет) не могут быть приняты судом и также подлежат отклонению, поскольку на заявленные требования исковая давность не распространяется в силу абз.2 ст.208 ГК РФ, как на требование о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ. При этом представитель истца в суде пояснял, что истец не обращался в суд ранее по причине того, что вследствие посттравматического стресса, в котором пребывала его супруга, на него легла вся забота о ней и детях, времени для судебных тяжб у него не было, свалившиеся на них горе и тяготы случившейся трагедии он переносил так, как присуще мужчине.

На основании изложенного, оценивая характер и степень причиненных истцу нравственных страданий, суд, учитывая требования ст.1101 ГК РФ, характер причиненных страданий, принимая во внимание конкретные обстоятельства причинения вреда, результат (дефекты) оказания медицинской помощи, что существенно в ситуации, когда супруг имеет подозрение, что к гибели его близкого человека привела несвоевременная или некачественно оказанная учреждением здравоохранения медицинская помощь, испытывая связанные с этим нравственные потрясения, стресс, переживания, которые сказались, в том числе на невозможности сохранения семьи истца, привели к разладу в семье, степень вины ответчика, принимая во внимание индивидуальные особенности истца, а также принцип разумности и справедливости, определяет размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу истца, в сумме 650000 руб. Оснований для взыскания компенсации морального вреда в большем размере судом не установлено.

Что касается требования истца о возложении субсидиарной ответственности на Камчатский край в лице Министерства здравоохранения Камчатского края и Министерства имущественных и земельных отношений в рамках рассматриваемого спора, то разрешая его, суд приходит к следующему.

Согласно ст.123.21 ГК РФ учреждением признается унитарная некоммерческая организация, созданная собственником для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера.

Учредитель является собственником имущества созданного им учреждения. На имущество, закрепленное собственником за учреждением и приобретенное учреждением по иным основаниям, оно приобретает право оперативного управления в соответствии с настоящим Кодексом.

Учреждение отвечает по своим обязательствам находящимися в его распоряжении денежными средствами, а в случаях, установленных законом, также иным имуществом. При недостаточности указанных денежных средств или имущества субсидиарную ответственность по обязательствам учреждения в случаях, предусмотренных п.п.4-6 ст.123.22 и п.2 ст.123.23 настоящего Кодекса, несет собственник соответствующего имущества.

В соответствии с п.5 ст.123.22 ГК РФ бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, в том числе приобретенным за счет доходов, полученных от приносящей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закрепленного за бюджетным учреждением собственником этого имущества или приобретенного бюджетным учреждением за счет средств, выделенных собственником его имущества, а также недвижимого имущества независимо от того, по каким основаниям оно поступило в оперативное управление бюджетного учреждения и за счет каких средств оно приобретено.

По обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым настоящего пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения.

Как разъяснено в п.10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» собственник имущества предприятия, основанного на праве оперативного управления (казенного предприятия), в силу п.5 ст.115 ГК РФ несет субсидиарную ответственность по обязательствам такого предприятия при недостаточности его имущества.

В соответствии с абз.4 п.2 ст.120 ГК РФ (утратила силу с 01.09.2014 в связи с принятием Федерального закона от 05.05.2014 №99-ФЗ, которым с этого же срока ГК РФ дополнен ст.ст.123.21 - 123.23, регулирующими деятельность учреждений) частное или бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам находящимися в его распоряжении денежными средствами. При недостаточности указанных денежных средств субсидиарную ответственность по обязательствам такого учреждения несет собственник его имущества.

Согласно п.12.1 ч.1 ст.158 БК РФ главный распорядитель бюджетных средств отвечает от имени, в том числе субъекта Российской Федерации по денежным обязательствам подведомственных ему получателей бюджетных средств.

В силу ст.242.2 БК РФ для исполнения судебных актов по искам к Российской Федерации, субъектам Российской Федерации, муниципальным образованиям о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями ь(бездействием) органов местного самоуправления или их должностных лиц, в том числе в результате издания органами местного самоуправления муниципальных правовых актов, не соответствующих закону или иному нормативному правовому акту, а также судебных актов по иным искам о взыскании денежных средств за счет средств казны Российской Федерации (за исключением судебных актов о взыскании денежных средств в порядке субсидиарной ответственности главных распорядителей средств бюджета субъекта Российской Федерации), казны субъекта Российской Федерации (за исключением судебных актов о взыскании денежных средств в порядке субсидиарной ответственности главных распорядителей средств бюджета субъекта Российской Федерации), казны муниципального образования (за исключением судебных актов о взыскании денежных средств в порядке субсидиарной ответственности главных распорядителей средств местного бюджета), судебных актов о присуждении компенсации за нарушение права на исполнение судебного акта в разумный срок за счет средств местного бюджета документы, указанные в п.2 ст.242.1 настоящего Кодекса, направляются для исполнения в Министерство финансов Российской Федерации, субъекта Российской Федерации, финансовый орган муниципального образования.

В соответствии со ст.6 БК РФ главный распорядитель бюджетных средств (главный распорядитель средств соответствующего бюджета) - орган государственной власти (государственный орган), орган управления государственным внебюджетным фондом, орган местного самоуправления, орган местной администрации, а также наиболее значимое учреждение науки, образования, культуры и здравоохранения, указанное в ведомственной структуре расходов бюджета, имеющие право распределять бюджетные ассигнования и лимиты бюджетных обязательств между подведомственными распорядителями и (или) получателями бюджетных средств, если иное не установлено настоящим Кодексом.

В соответствии с учредительными документами ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом» является государственным бюджетным учреждением.

Согласно п.п.1.3,1.6 Устава ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом», утвержденного 28.06.2016, Учредителем и собственником имущества Учреждения является Камчатский край. Функции и полномочия учредителя Учреждения от имени Камчатского края осуществляет Министерство здравоохранения Камчатского края. Функции и полномочия собственника имущества Учреждения от имени Камчатского края осуществляет Министерство имущественных и земельных отношений Камчатского края. Учреждение осуществляется права владения, пользования и распоряжения в отношении закрепленного за ним имущества в пределах, установленных законодательством, в соответствии с целями своей деятельности, заданиями учредителя и назначением имущества.

Органы исполнительной власти субъекта Российской Федерации осуществляют свои полномочия в рамках своих компетенций.

Министерство имущественных и земельных отношений является органом государственной власти Камчатского края, осуществляющим функции и полномочия собственника имущества в рамках и в соответствии с возложенными полномочиями, касающимися действий, связанных с недвижимым имуществом и особо ценным движимым имуществом, закрепленным на праве оперативного управления за учреждением (п.п. 4.1, 4.2 Устава Министерства), при этом Министерство не осуществляет финансирование деятельности бюджетного учреждения, и не несет ответственности по его обязательствам.

Министерство здравоохранения Камчатского края осуществляет функции и полномочия учредителя учреждения, а также осуществляет финансовое обеспечение учреждения в соответствии с п.4.7 Устава (субсидий, предоставляемых из краевого бюджета; средств внебюджетных источников финансирования; доходов учреждения, полученных от осуществления приносящей доходы деятельности и приобретенное за счет этих доходов имущество; иные источники).

В соответствии с п.11 Положения о Министерстве здравоохранения Камчатского края Камчатского края, утвержденного 19.04.2023, Министерство осуществляет бюджетные полномочия главного распорядителя и получателя средств краевого бюджета, предусмотренных на обеспечение деятельности Министерства. Министерство осуществляет полномочия учредителя в отношении подведомственных ему краевых государственных и иных организаций (п. 12 Положения о Минздраве Камчатского края).

Таким образом, учитывая приведённые нормы права, а также локальные нормы, принимая во внимание, что именно Министерство здравоохранения Камчатского края является главным распорядителем бюджетных средств учреждения, а Министерство имущественных и земельных отношений Камчатского края таковым не является, суд приходит к выводу о том, что оснований для привлечения последнего к субсидиарной ответственности по данному спору не имеется.

Исходя из буквального толкования абз.2 п.5 ст.123.22 БК РФ субсидиарная ответственность собственника имущества бюджетного учреждения возникает при определенных правовых основаниях, установленных законодателем, в том числе, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым настоящего пункта может быть обращено взыскание.

Как следует из справки от ДД.ММ.ГГГГ б/н, представленной в материалы дела Министерством здравоохранения Камчатского края Камчатского края, остаток средств на лицевом счет ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом» по состоянию на 01.09.2024 составляет 120428,65 тыс. руб., из них за счет средств обязательного медицинского страхования – 73710,80 тыс. руб., за счет приносящей доход деятельности (собственные доходы учреждения) – 21796,80 тыс. руб., за счет средств краевого бюджета – 1572,20 тыс. руб. (л.д.61).

Доказательства недостаточности имущества, на которое в соответствии с абз.1 п.5 ст.123.22 БК РФ может быть обращено взыскание, у ГБУЗ «Камчатский краевой родильный дом» в материалах дела отсутствуют в связи с чем, не имеется оснований для возложения субсидиарной ответственности на иных соответчиков.

То обстоятельство, что в бюджет учреждения не заложены средства на погашение задолженности по исполнительным листам, выдаваемым по решению суда, само по себе не может служить основанием для освобождения ответчика от обязанности компенсировать причиненный истцу моральный вред, при установленных выше обстоятельствах.

В соответствии со ст.98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесённые по делу судебные расходы пропорционально размеру удовлетворенных требований.

В силу ст.88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Согласно ч.1 ст.103 ГПК РФ государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. При этом государственная пошлина подлежит зачислению в соответствующий бюджет, которым в силу п.2 ст. 61.1 и п. 2 ст. 61.2 БК РФ является местный бюджет.

Истец на основании п.п.3 п.1 ст.333.36 НК РФ освобожден от уплаты государственной пошлины. Доказательств тому, что ответчик подлежит освобождению от уплаты судебных расходов, суду не представлено.

Таким образом, с ответчика в доход бюджета Петропавловск – Камчатского городского округа Камчатского края подлежит взысканию государственная пошлина в размере 300 руб.

Руководствуясь ст.ст. 194 – 199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░ «░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░» /░░░░ 1024101032702/ ░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ /░░░░░░░ ░░░░░/№/ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 650000 ░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░ «░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░» /░░░░ 1024101032702/ ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ – ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 300 ░░░.

░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ – ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░.

     ░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░                                 ░.░. ░░░░░░░░░

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ 09.10.2024

░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░

░░░░░░░░░░░░░ – ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░

░░░░░░░░░░░ ░░░░ № 2-5511/2024