Решение по делу № 33-1628/2023 от 08.02.2023

ВОРОНЕЖСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

Дело № 33-1628/2023

Номер дела № 2-2433/2022

УИД: 36RS0001-01-2022-002840-34

Строка № 204 г

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

6 июля 2023 г. г. Воронеж

Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда в составе:

председательствующего Квасовой О.А.,

судей Кожевниковой А.Б., Кузнецовой Л.В.,

при секретаре Полякове А.В.,

с участием прокурора Бескакотова А.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Квасовой О.А.

гражданское дело по иску Шепилова Андрея Леонидовича
к Бюджетному учреждению здравоохранения Воронежской области «ВГКБСМП № 10», Обществу с ограниченной ответственностью «Первая скорая» о взыскании компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе Шепилова Андрея Леонидовича

на решение Железнодорожного районного суда г. Воронежа
от 22 ноября 2022 г.

(судья Исакова Н.М.),

установила:

Шепилов А.Л. обратился в суд с вышеназванным иском
к Бюджетному учреждению здравоохранения Воронежской области «ВГКБСМП № 10» (далее по тексту БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10»), Обществу
с ограниченной ответственностью «Первая скорая» (далее по тексту
ООО «Первая скорая»), ссылаясь на причинение ему в результате действий сотрудников ответчиков физических и нравственных страданий.
В обоснование своих требований он указал на то, что его мать ФИО15 не могла самостоятельно передвигаться после некачественного лечения, оказанного ей ранее, поэтому находилась дома.
ДД.ММ.ГГГГ ее состояние ухудшилось, визуально наблюдались признаки инсульта, в том числе, в виде <данные изъяты>
в связи с чем истец вызвал скорую помощь, указав на необходимость в машине реанимации. Приехавший на вызов фельдшер сообщил, что ФИО7 необходимо вести в больницу, однако помощь в передвижении матери истца оказать не смог, только поставил диагноз
и уехал. После этого Шепилов А.Л. вызвал сотрудников из ООО «Первая скорая», которые померив ФИО8 температуру, сделав ЭКГ, сообщили о необходимости перемещения ее в БУЗ ВО «ВГКБСМП № 8». Шепилов А.Л. от вышеназванного неоднократно отказывался, просил отвезти мать в профильное отделение по симптомам имеющегося у нее заболевания, поскольку у ФИО8 имелись признаки инсульта, позже согласился на перемещение матери в БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» с целью проведения компьютерной томографии (КТ). Между тем в названном медицинском учреждении КТ ФИО8 делать не стали, аргументируя это тем, что пациент в ходе проведения компьютерной томографии может умереть, необходимую медицинскую помощь в профильном отделении с симптомами инсульта не оказывали, поместили в ковидное отделение, в результате чего она умерла; согласно справке о смерти, выданной ДД.ММ.ГГГГ, новой коронавирусной инфекции (COVID-19) у ФИО8 не обнаружено.
В связи с изложенным, указывая также на отказ сотрудников ООО «Первая скорая» отвести его с матерью в БУЗ ВО «ВОКБ № 1», на факт неоказания сотрудниками БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» ФИО8 необходимой медицинской помощи, что привело к смерти его матери и, соответственно, к его физическим и нравственным страданиям, Шепилов А.Л. просил:

взыскать с ООО «Первая скорая» в его пользу компенсацию морального вреда в размере 3000 руб.;

взыскать с БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» в его пользу компенсацию морального вред в размере 10000000 руб. (л.д. 4-7, том 1).

Решением Железнодорожного районного суда г. Воронежа
от 22 ноября 2022 г. в удовлетворении заявленных требований ШепиловуА.Л. отказано (л.д. 163, 164-168, том 1).

Шепилов А.Л. в апелляционной жалобе ставит вопрос об отмене состоявшегося решения как постановленного с нарушением норм материального и процессуального права, настаивает на том, что ШепиловаЛ.А. умерла в результате неоказания ей необходимой медицинской помощи в профильном отделении с симптомами инсульта, в результате помещения ее в ковидное отделение, ссылается на наличие в медицинской карте его матери сведений об отрицательном тесте на новую коронавирусную инфекцию (COVID-19), не представление ответчиками в материалы дела доказательств отсутствия их вины в смерти ФИО8 (л.д. 178-185, том 1).

Представитель БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» в возражениях на апелляционную жалобу указывает на несостоятельность изложенных истцом доводов, законность и обоснованность постановленного решения, просит оставить его без изменения, жалобу Шепилова А.Л. - без удовлетворения (л.д. 196-197, том 1).

Представитель ООО «Первая скорая» в возражениях на жалобу также указывает на отсутствие правовых оснований для отмены постановленного решения, просит оставить его без изменения (л.д. 207, том 1).

Прокурор в возражениях на апелляционную жалобу указывает на то, что изложенные в ней доводы несостоятельны, опровергают материалами дела, соответственно, удовлетворению данная жалоба не подлежит (л.д. 213-217, том 1).

В судебное заседание явились: истец Шепилов А.Л., представитель ответчика БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» - Прытков А.И., представители ответчика ООО «Первая скорая» - руководитель Веденеев А.И., адвокат Балуца Е.Г., прокурор Воронежской областной прокуратуры Бескакотов А.А.

Другие лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, судом были надлежащим образом извещены, в том числе путем публикации сведений на официальном сайте Воронежского областного суда, о причинах неявки не сообщили, каких-либо доказательств наличия уважительных причин отсутствия в судебное заседание не представили.

Неявка лица, извещенного в установленном порядке о времени и месте рассмотрения дела, является его волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права на непосредственное участие в судебном разбирательстве дела и иных процессуальных прав, поэтому не является преградой для рассмотрения судом дела по существу.

Доказательств, свидетельствующих об уважительности причин неявки на момент рассмотрения дела, указанные лица судебной коллегии не представили, в связи с чем на основании ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом мнения присутствующих, судебная коллегия сочла возможным рассмотрение дела в их отсутствие.

В судебном заседании Шепилов А.Л. поддержал доводы апелляционной жалобы, просил решение суда отменить, принять новое, которым заявленные им требования удовлетворить.

Представитель БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» - Прытков А.И. в судебном заседании поддержал представленные ранее возражения на апелляционную жалобу, настаивал на оставлении решения суда без изменения, жалобы - без удовлетворения.

Представители ООО «Первая скорая» - руководитель Веденеев А.И. и адвокат Балуца Е.Г. в судебном заседании также указывали на несостоятельность изложенных истцом в жалобе доводов, поддержали представленные ранее возражения на нее, просили решение суда оставить без изменения.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, заслушав объяснения сторон, заключение прокурора Бескакотова А.А., указывающего на законность и обоснованность постановленного решения, с учетом проведенной в ходе рассмотрения гражданского дела в суде апелляционной инстанции экспертизы, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на нее, не находит оснований для ее удовлетворения.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья и медицинскую помощь (ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

В соответствии со ст. 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г.
№ 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» основными принципами охраны здоровья являются: 1) соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; 2) приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; 3) приоритет охраны здоровья детей; 4) социальная защищенность граждан в случае утраты здоровья; 5) ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья;
6) доступность и качество медицинской помощи; 7) недопустимость отказа в оказании медицинской помощи; 8) приоритет профилактики в сфере охраны здоровья; 9) соблюдение врачебной тайны.

Пунктом 3 ч. 1 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ определено, что под медицинской помощью понимается комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг.

Качество медицинской помощи заключается в совокупности характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (п. 21 ч. 1 ст. 2 Федерального закона
от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

В силу ч. 1 ст. 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается:
1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти;
2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи и клинических рекомендаций и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 2 ст. 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Пунктом 9 ч.5 ст. 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Из положений ч. 2 и ч. 3 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗследует, что медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из материалов дела следует, что Шепилов А.Л., ДД.ММ.ГГГГ г.р., приходится сыном ФИО8 (л.д. 16, том 1).

ФИО7 умерла ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 12, том 1).

Из медицинской карты ФИО8, представленной ООО «Первая скорая» следует, что вызов бригады скорой медицинской помощи к пациенту ФИО8 был принят от ее сына ФИО7 и зарегистрирован
ДД.ММ.ГГГГ; состояние больной было тяжелое, со слов сына, ее состояние резко ухудшилось ДД.ММ.ГГГГ, у нее <данные изъяты>; специалистами ООО «Первая скорая» поставлен предварительный диагноз - <данные изъяты> (л.д. 88, том 1).

Как установлено судом первой инстанции, при осмотре пациента фельдшером скорой медицинской помощи были проведены инструментальные методы исследования - термометрия, пульсоксиметрия, глюкометрия, запись ЭКГ, проведена симтоматическая инфузионная терапия, после чего сотрудники ООО «Первая скорая» осуществили медицинскую эвакуацию пациента, с учетом тяжести его состояния, минимальной по времени транспортной доступности до места расположения медицинской организации и профиля медицинской организации, куда будет доставляться - в БУЗ ВО «ВГКБСМП №10» по адресу: <адрес>,
в целях уточнения диагноза, диагностики, динамики наблюдения и проведения лечебно-диагностических мероприятий на койках скорой медицинской помощи суточного пребывания.

Согласно протоколу заседания врачебной комиссии БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» от ДД.ММ.ГГГГ №, ДД.ММ.ГГГГ в 19 часов 02 минуты в условиях приемного отделения для лечения пациентов с коронавирусной инфекцией COVID-19 была осмотрена пациентка ФИО7,
ДД.ММ.ГГГГ г.р., доставленная по СМП в сопровождении сына в крайне тяжелом состоянии, с <данные изъяты> После осмотра больная безотлагательно была направлена в ПИТ (палата интенсивной терапии) отделения для лечения пациентов с коронавирусной инфекцией COVID-19 №. Выполнение дополнительных исследований, в т.ч. КТ ОГК, структур головного мозга не представлялось возможным в силу тяжести состояния ФИО8 Сыну больной в полном объеме были даны сведения о тяжести состояния, возможном прогнозе, обстоятельствах, препятствующих дополнительной диагностике (л.д. 100-103, том 1).

Из пояснений врача-анестезиолога-реаниматолога БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» в рамках вышеназванного заседания следует, что при поступлении ФИО8 в крайне тяжелом состоянии в ПИТ отделения для лечения пациентов с коронавирусной инфекцией COVID-19 № в 19 часов 10 минут по СМП, сбор жалоб и анамнеза являлся невозможным из-за тяжести состояния: <данные изъяты> Сразу была начата интенсивная терапия (внутривенная инфузия глюкокортикостероидов, плазмозамещающих растворов, вазопрессорная поддержка норадреналином), кислородная поддержка (инсуфляция увлажненного кислорода через лицевую маску, потоком 10 л/мин.). При этом проведение рекомендованного РКТ ГМ была также невозможно из-за тяжести состояния. Выполнена прикроватная рентгенография органов грудной клетки. Проводимые лечебные мероприятия были оказаны своевременно в полном объеме, согласно клиническим рекомендациям по лечению новой коронавирусной инфекции и сопутствующей патологии.

Согласно пояснениям врача-невролога отделения для лечения пациентов с коронавирусной инфекцией COVID-19 БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» в рамках заседания врачебной комиссии, после поступления в ПИТ ШепиловаЛ.А. сразу была осмотрена врачом-неврологом отделения для лечения пациентов с коронавирусной инфекцией COVID-19 № 5; с учётом анамнеза, наличием общемозговой симптоматики был выставлен предварительный диагноз ЦВБ: <данные изъяты> были даны рекомендации по лечению и по стабилизации состояния, рекомендовано проведение РКТ головного мозга. Из-за сохраняющегося тяжелого состояния: нарастания общемозговой симптоматики, дыхательной недостаточности проведение РКТ головного мозга и органов грудной клетки не предоставлялось возможным.

Как следует из пояснений врача-патологоанатома БУЗ ВО «ВГКБСМП
№ 10», патологоанатомический диагноз: <данные изъяты>

Статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации установлены общие основания ответственности за причинение вреда.

Согласно данной норме закона вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Из изложенного, с учетом положений ч. 2 и ч. 3 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ следует, что в случае причинения гражданину морального вреда (нравственных и физических страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, в числе которых право гражданина на охрану здоровья, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред (абз. 2 п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина»).

В объем возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, входит, в том числе, компенсация морального вреда.

В соответствии с п. 1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33
«О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности,
а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 ГК РФ).

В силу п. 49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Таким образом, из всего вышеизложенного следует, что необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинской организации за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинской организации (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Разрешая заявленные Шепиловым А.Л. требования и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции, руководствуясь вышеприведенными положениями законодательства и оценив представленные сторонами доказательства, в том числе, соответствующую медицинскую документацию, пришел к выводу об отсутствии в материалах дела убедительных и достоверных доказательств, подтверждающих, что ФИО8 сотрудниками ООО «Первая скорая» и БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» была оказана медицинская помощь ненадлежащего качества, что непосредственно привело к ее смерти.

Судебная коллегия с такими выводами суда первой инстанции соглашается, принимая во внимание не установление судом обязательной совокупности условий для привлечения ответчиков к ответственности за причинение вреда здоровью и компенсации морального вреда.

Кроме того судебная коллегия считает необходимым обратить внимание на следующее.

В соответствии со ст. 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства дела, которые в соответствии
с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

Согласно ч. 1 ст. 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

Таким образом, в соответствии с требованиями гражданского процессуального законодательства Российской Федерации доказательствами по делу, положенными в основу решения суда, могут являться только те доказательства, которые отвечают требованиям относимости и допустимости и были получены и приняты судом в установленном законом порядке.

В связи с вышеизложенным, судебной коллегией, исходя из существа рассматриваемого спора, необходимости установления юридически значимых обстоятельств по делу, в том числе, факта причинения вреда здоровью Шепиловой Л.А. неоказанием (ненадлежащим оказанием) медицинской помощи специалистами ООО «Первая скорая»
и БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10», в целях восполнения пробелов, допущенных судом первой инстанции, по настоящему гражданскому делу была назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено специалистам Автономной некоммерческой организации «Судебный эксперт».

Из заключения комиссии экспертов АНО «Судебный эксперт» по результатам комплексной судебно-медицинской экспертизы
от ДД.ММ.ГГГГ № следует, что на основании данных осмотра и лабораторных данных ФИО8 при поступлении в стационар был поставлен клинический диагноз: Ишемический инсульт в бассейне левой СМА, коронавирусная инфекция, вызванная вирусом COVID-19, вирус не идентифицирован; двусторонняя вирусная пневмония, отек мозга, отек легких, острая ССН. Госпитализация пациентки в реанимационное отделение для пациентов с коронавирусной инфекцией явилась обоснованной, так как инфекционное заболевание является в данном случае ведущей патологией (л.д. 2-53, том 4).

Согласно заключению комиссии экспертов ФИО7 поступила в БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» в тяжелом состоянии (оглушении), собрать достоверно анамнез не представлялось возможным, после осмотра неврологом ДД.ММ.ГГГГ им был поставлен диагноз: <данные изъяты>, который в последующем при патологоанатомическом вскрытии не подтвердился. Кроме того у пациентки имелись лишь косвенные признаки острого нарушения кровообращения: впечатление слабости в левых конечностях, уровень сознания – оглушение. Выявленный дефект оказания медицинской помощи – не установление при жизни диагноза: печеночно-клеточный рак с циррозом печени в причинно-следственной связи с наступлением смерти не находится.

Как указывают эксперты, первоначальной причиной смерти (конкурирующие заболевания) ШепиловойЛ.А. явились <данные изъяты>, непосредственной причиной смерти явилось – <данные изъяты> Смерть ШепиловойЛ.А. наступила непосредственно от осложнений, имеющихся у нее заболеваний.

Несогласие Шепилова А.Л. в суде апелляционной инстанции с названным заключением, указание на фальсификацию медицинской документации, вероятность фальсификации гистологических стекол, представленных экспертам, судебная коллегия отклоняет, поскольку они носят субъективный характер и достаточными и допустимыми доказательствами не подтверждаются, экспертное учреждение также было выбрано по ходатайству истца.

Доказательства, которые бы опровергали заключение комиссии экспертов, истцом не представлено, оснований не соглашаться с выводами, изложенными в заключении, у судебной коллегии не имеется, заключению судом апелляционной инстанции дана надлежащая оценка как допустимому доказательству, по правилам ст. ст. 12, 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в совокупности с иными представленными сторонами доказательствами.

Кроме того данное заключение согласуется с другими представленными в материалы дела доказательствами, не противоречит им, а также не противоречит пояснениям самого Шепилова А.Л. в суде первой инстанции, его исковому заявлению в части обнаружения им у матери признаков инсульта, которые, как указано экспертами, являются косвенными,
у пациентки действительно имелись, однако в последующем непосредственно диагноз: ЦВБ: ишемический инсульт в бассейне левой средней мозговой артерии, при патологоанатомическом вскрытии не подтвердился.

Что касается заключения специалиста Санкт-Петербургского института независимой экспертизы и оценки от ДД.ММ.ГГГГ №, представленного Шепиловым А.Л., то судебная коллегия относится к нему критически, поскольку экспертиза проведена экспертом, самостоятельно привлеченным истцом для исследования медицинских документов, об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения данный специалист судом или иным уполномоченным лицом не предупреждался, его выводы не основаны на медицинских документах (амбулаторных картах, историях болезни) умершей, а также гистологическом материале, которым, в свою очередь, была дана оценка комиссией экспертов АНО «Судебный эксперт», проводивших комплексную судебно-медицинскую экспертизу.

Также судебная коллегия обращает внимание, что указание в заключении комиссии экспертов АНО «Судебный эксперт» от ДД.ММ.ГГГГ № на выявленный дефект оказания медицинской помощи – не установление при жизни диагноза: печеночно-клеточный рак с циррозом печени, не влечет за собой взыскание с ответчиков в пользу истца компенсации морального вреда, поскольку данный дефект, по мнению самих экспертов, в причинно-следственной связи с наступлением смерти не находится.

Таким образом, фактически не установление при жизни диагноза: печеночно-клеточный рак с циррозом печени не повлияло на течение заболевания пациента, не способствовало ухудшению ее состояния здоровья, не повлекло неблагоприятного исхода, учитывая пребывание ФИО8 в стационарном учреждении в течение времени менее суток.

Кроме того до попадания ФИО8 ДД.ММ.ГГГГ
в БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» вышеназванный диагноз ей поставлен не был, соответствующее лечение ей не оказывалось, о данном заболевании не было известно и самому Шепилову А.Л.,

При таких обстоятельствах, поскольку в ходе рассмотрения дела не было установлено виновных действий (бездействия) ответчиков, не представлено доказательств некачественного оказания медицинских услуг, вынесения неверного диагноза, у суда первой инстанции не имелось правовых оснований для удовлетворения иска Шепилова А.Л.

Доводы апелляционной жалобы истца об обратном не могут быть приняты во внимание, поскольку основаны на ошибочном толковании норм материального и процессуального законодательства, а также по существу сводятся к выражению несогласия с произведенной судом оценкой обстоятельств дела и представленных по делу доказательств, поэтому не могут служить основанием для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления.

Иная точка зрения заявителя относительно необходимости оценки доказательств в ином виде, сама по себе, не является установленным законом основанием для иного вывода по делу.

Таким образом, нарушений норм материального и процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, в том числе тех, на которые имеются ссылки в апелляционной жалобе, судом не допущено, юридически значимые обстоятельства установлены полно и правильно, доводы жалобы не содержат установленных законом оснований к отмене либо изменению решения суда.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Железнодорожного районного суда г. Воронежа
от 22 ноября 2022 г. оставить без изменения, а апелляционную жалобу Шепилова Андрея Леонидовича – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи коллегии

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 7 июля 2023 г.