Решение по делу № 8Г-5385/2021 [88-6592/2021] от 22.03.2021

№ 88-6592/2021

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Челябинск                                                                                18 мая 2021 года

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего        Давыдовой Т.И.,

судей                        Грудновой А.В., Карповой О.Н.,

с участием прокурора            Голованова А.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-5271/2019 по иску Бубенщиковой Натальи Федоровны к обществу с ограниченной ответственностью Медицинское объединение «Новая больница» о взыскании материального ущерба, компенсации морального вреда,

по кассационной жалобе Бубенщиковой Натальи Федоровны на решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 23 сентября 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 01 декабря 2020 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Давыдовой Т.И. об обстоятельствах дела, принятых судебных актах, доводах кассационной жалобы, выслушав Бубенщикову Н.Ф., поддержавшую доводы кассационной жалобы, представителя ответчика общества с ограниченной ответственностью Медицинское объединение «Новая больница» Гориной О.А., возражавшую против удовлетворения кассационной жалобы, заключение прокурора Голованова А.И., полагавшего жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Бубенщикова Н.Ф. обратилась с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Медицинское объединение «Новая больница» (далее по тексту - ООО «МО «Новая больница») о взыскании в счет возмещения материального ущерба 92 794 руб., компенсации морального вреда в размере 15 000 000 руб.

В обоснование заявленных требований Бубенщикова Н.Ф. сослалась на то, что с 17 декабря 2018 года является инвалидом 3 группы по общему заболеванию. Считает, что стойкая утрата трудоспособности, инвалидность наступили в результате отказа медицинских специалистов ООО «МО «Новая больница» в своевременном проведении ей диагностических и лечебных мероприятий по выявлению возможных причин полиорганной патологии, соответствующей симптомам хронического течения <данные изъяты>, описанного в клинических рекомендациях «<данные изъяты>». Утверждает о нарушении работниками ООО «МО «Новая больница» ее прав на получение своевременно необходимой медицинской помощи, надлежащее качество оказанных медицинских услуг, выразившегося в длительной непостановке ей правильного диагноза имеющегося у нее заболевания - <данные изъяты>. В проведении обследования по месту жительства на бесплатной основе ООО «МО «Новая больница» фактически ей отказало, в течение трех лет врачи-неврологи ответчика создавали условия для затягивания присвоения ей инвалидности, консилиум неврологов 16 декабря 2016 года умышленно исключил все диагнозы, являвшиеся основанием для направления ее на медико-социальную экспертизу. Впервые диагноз «<данные изъяты>» подтвержден в заключении от 18 июля 2017 года. До настоящего времени наличие у нее указанного заболевания ООО «МО «Новая больница» отрицает, ей не оказывается надлежащая и качественная медицинская помощь по его лечению. Между тем наличие заболевания «<данные изъяты>» подтверждено результатами анализа крови, заключением профессора <данные изъяты>., обследованиями специалистов: врача-инфекциониста европейского медицинского Центра «УГМК-Здоровье» <данные изъяты> заведующей ревматологическим отделением государственной клинической больницы № 40 <данные изъяты>., врача-кардиолога <данные изъяты> В связи с отказом в оказании бесплатной медицинской помощи по обязательному медицинскому страхованию, она вынуждена была понести расходы на получение консультаций и лечение у специалистов.

Решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 23 сентября 2019 года с ООО «МО «Новая Больница» в пользу Бубенщиковой Н.Ф. взыскано в счет компенсации морального вреда 30 000 руб.; с ООО «МО «Новая Больница» взыскана в доход местного бюджета государственная пошлина 300 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 01 декабря 2020 года решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга Свердловской области от 23 сентября 2019 года в части взыскания с ООО «МО «Новая больница» в пользу Бубенщиковой Н.Ф. компенсации морального вреда в размере 30 000 руб., в доход местного бюджета государственной пошлины в размере 300 руб. отменено, в отмененной части принято новое решение, которым в удовлетворении исковых требований Бубенщиковой Н.Ф. отказано, в остальной части решение оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Бубенщикова Н.Ф. ставит вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных актов, ссылаясь на их незаконность, принятие с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

Третье лицо Кузнецов П.Л., представители третьих лиц общества с ограниченной ответственностью Европейский медицинский центр «УГМК-Здоровье», акционерного общества «Страховая медицинская компания «Астрамед-МС» в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Информация о времени и месте судебного разбирательства по настоящему делу заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В соответствии со статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия нашла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, судебная коллегия считает, что такого рода оснований для отмены или изменения решения суда и апелляционного определения не имеется.

Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что Бубенщикова Н.Ф., <данные изъяты> года рождения, является застрахованным лицом по полису обязательного медицинского страхования акционерного общества «Страховая медицинская компания «Астрамед-МС», исходя из территориального расположения места жительства, получает медицинскую помощь в рамках программы обязательного медицинского страхования в ООО «МО «Новая больница».

Согласно заключению профессора кафедры нервных болезней, нейрохирургии и медицинской генетики УГМУ, доктора медицинских наук <данные изъяты> результатам обследования иных специалистов, в частности, врача-инфекциониста <данные изъяты>., у Бубенщиковой Н.Ф. имеется заболевание - <данные изъяты>

Начало заболевания <данные изъяты> предположительно с <данные изъяты> в весеннелетний период - апрель - май - июнь 2012 года, по поводу которого пациентка обращалась к дерматологу поликлиники государственной клинической больницы МО «Новая Больница» 17 апреля 2012 года, заключительный диагноз «<данные изъяты>», далее консультирована сосудистым хирургом и ревматологом в июне 2012 года.

Поражение со стороны ССС и <данные изъяты>.

В апреле 2017 года впервые проведено лечение <данные изъяты>: проведены месячный курс роцевина в государственной клинической больнице № 6 под наблюдением <данные изъяты> двухнедельный курс доксициклина по рекомендации <данные изъяты>

Согласно сведениям медицинских карт Бубенщиковой Н.Ф. о наблюдении в ООО «МО «Новая больница» с 1999 года амбулаторно и в условиях круглосуточного стационара, в различных отделениях за период с 2011 года по настоящее время Бубенщикова Н.Ф. обращалась за медицинской помощью в амбулаторных условиях к врачам: терапевту, кардиологу, неврологу, оториноларингологу, хирургу, дерматовенерологу, урологу, эндокринологу, физиотерапевту, кардиологу-аритмологу, вертеброневрологу в неотложном и плановом порядке. По назначениям врачей выполнялись лабораторные, функциональные, ультразвуковые и рентгенологические исследования. Назначалась соответствующая медикаментозная терапия в соответствии с Территориальной программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи в Свердловской области.

24 ноября 2016 года Бубенщиковой Н.Ф. сдан анализ на клещевые инфекции в связи с наличием в анамнезе указаний на пребывании с 2012 года в коллективном саду п. Медный Верх-Исетского района г. Екатеринбурга. В результате анализа был получен отрицательный иммуноблот на IgМ и G. Кроме данных серологической диагностики для уточнения диагноза были проанализированы данные анамнеза, дополнительных методов клинических инструментальных и лабораторных обследований. С учетом вышеперечисленных факторов, данных за <данные изъяты> у Бубенщиковой Н.Ф. не установлено.

Для определения тактики дальнейшего лечения Бубенщиковой Н.Ф. 25 августа 2017 года предложено дообследование, проведение игольчатой ЭНМГ верхних и нижних конечностей на базе Окружной клинической больницы №1, и расширенного анализа иммуноблот Ig М Ig G на Лайм-боррелиоз на базе ЦНИИ эпидемиологии г. Москва 18 июля 2017 года; стационарное лечение на базе 2 неврологического отделения МО «Новая больница» на 15 ноября 2017 года. Назначенные обследования Бубенщикова Н.Ф. не прошла, на консилиум не явилась, от направления на медико-социальную экспертизу отказалась.

В соответствии с проверкой, проведенной Управлением здравоохранения, целевыми экспертизами качества оказания медицинских услуг СМК «АСТРАМЕД-МС» (экспертное заключение от 22 февраля 2018 года, реэкспертизы экспертизы качества медицинской помощи от 02 августа 2018 года, заключение общества с ограниченной ответственностью СМК «УГМК Медицина» от 23 мая 2019 года) со стороны ООО «МО «Новая больница» нарушений прав Бубенщиковой Н.Ф. по оказанию ей медицинских услуг не установлено.

Разрешая возникший спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 151, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 2, 4, 19, 21, 70, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года № 2300-1 «О защите прав потребителей», разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», исходил из того, что доказательств, подтверждающих факт отказа ответчика в оказании Бубенщиковой Н.Ф. необходимой медицинской помощи, нахождения физического состояния истца и диагностированных у нее заболеваний в причинно-следственной связи с отказом в оказании ей медицинской помощи со стороны работников учреждения ответчика, доказательств нуждаемости истца в получении медицинских услуг и проведении обследований, затраты на которые Бубенщикова Н.Ф. просит взыскать с ответчика, вынужденного их несения ввиду отказа в предоставлении таких услуг ответчиком безвозмездно не представлено, в связи с чем пришел к выводу, что оснований для удовлетворения требований о взыскании расходов, понесенных истцом на оплату консультативных приемов, исследований, лечения, приобретения средств реабилитации и компенсации морального вреда, вызванного причинением вреда здоровью истца не имеется.

Между тем, оценив представленные доказательства, приняв во внимание выводы заключений о состоянии здоровья истца, обращения истца с неоднократными жалобами на его ухудшение со стороны различных систем организма, несмотря на проводимое лечение в ООО «МО «Новая больница», и недостижение цели - устранение выявлявшихся расстройств функций организма истца и их восстановления, с учетом выводов заключения и пояснений специалистов <данные изъяты> о характере проявлявшихся у истца жалоб и диагностированных заболеваний, симптоматики проявления болезни <данные изъяты> и непроведении своевременно всех необходимых диагностических исследований для подтверждения или отклонения наличия данного диагноза, непроведении консультации истцу врачом-инфекционистом, при наличии мнения о необходимости исключения наличия инфекции, неисследовании показателей крови в динамике, а также о необходимости выполнения, с учетом результатов проведенного истцу в ноябре 2016 года иммуноферментного анализа, дополнительных лабораторных исследований на антитела к возбудителям <данные изъяты> для подтверждения либо снятия диагноза; учитывая, что квалификация данных специалистов в области специальных познаний и их компетентность не опорочены, обоснованность их выводов в совокупности не оценивалась при проведении экспертиз качества оказания истцу медицинской помощи, на заключения которых ссылается сторона ответчика; принимая во внимание ненадлежащее ведение ответчиком медицинской документации в виде отсутствия в медицинской карте истца результата исследования иммуноферментного анализа от ноября 2016 года, неоказание всех необходимых услуг по диагностике, суд первой инстанции пришел к выводу о нарушение прав истца, как потребителя услуг, выразившееся в непроведении при первичном выявлении подозрений на наличие заболевания <данные изъяты> всего возможного спектра исследований, консультаций для исключения либо подтверждения диагноза, с учетом альтернативных позиций квалифицированных специалистов, в связи с чем усмотрел наличие оснований для возложения на ООО «МО «Новая больница» обязанности по компенсации Бубенщиковой Н.Ф. морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел характер допущенных нарушений, отсутствие доказательств нахождения их в причинно-следственной связи с заявленными истцом неблагоприятными последствиями состояния ее здоровья, в связи с чем пришел к выводу о том, что компенсация морального вреда Бубенщиковой Н.Ф. в размере 30 000 руб. отвечает требованиям разумности и справедливости.

Апелляционная инстанция с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья истца и взыскании расходов, понесенных истцом на оплату консультативных приемов, исследований, лечения, приобретения средств реабилитации согласилась. Между тем суд апелляционной инстанции не согласился с выводом суда первой инстанции о наличии правовых оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда, причиненного ей, как потребителю медицинских услуг. Отменяя решение в указанной части и отказывая в удовлетворении иска, суд апелляционной инстанции, принимая во внимание представленные письменные доказательства по делу, в том числе заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы Санкт-Петербургского государственного бюджетного учреждения здравоохранения «БСМЭ» № 121/вр-о, исходил из того, что имеющиеся у Бубенщиковой Н.Ф. такие заболевания как <данные изъяты> никак не связаны с <данные изъяты>. При этом, динамика значений антител класса IgM при отсутствии наличия и нарастания антител класса IgG и иммуноблота, не дает оснований к обоснованию диагноза иксодовый клещевой боррелиоз (в то же время, не исключается аутоиммунный характер поражения нервной системы, а также аллергические реакции, которые могут давать ложноположительные реакции антител класса IgM). Помимо этого, повышение печеночных трансаминаз у Бубенщиковой Н.Ф. с нарушением <данные изъяты>, является обычным и закономерным для воспаления печени на фоне ее жирового перерождения в виде метаболического стеатогепатита; достоверных сведений, содержащихся в медицинских документах Бубенщиковой Н.Ф., подтверждающих наличие у нее <данные изъяты>), не установлено; анализ представленных на экспертизу документов свидетельствует о том, что лечение пациентки Бубенщиковой Н.Ф. специалистами ООО «МО «Новая больница» проводилось в полном соответствии со следующими официально утвержденными стандартами специализированной медицинской помощи (приказ Минздрава России от 07 ноября 2012 года № 616н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при поражениях отдельных нервов, нервных корешков и сплетений», приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 24 декабря 2012 года № 1537н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при хронической воспалительной демиелинизирующей полиневропатии», приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 07 ноября 2012 года № 653н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при дегенеративных заболеваниях позвоночника и спинного мозга»); заключение общества с ограниченной ответственностью «Вашъ эксперт» от 23 ноября 2020 года не может быть принято во внимание, поскольку указанное заключение по существу является рецензией на заключение судебной экспертизы, выводы специалиста о допущенных судебным экспертом нарушениях при производстве судебной экспертизы являются субъективным мнением специалиста, выводы судебной экспертизы не порочит.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Согласно частям 1, 2 статьи 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования.

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Пунктом 9 части 5 статьи 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством, в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав гражданина в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи он вправе заявить требования о взыскании с соответствующей медицинской организации компенсации морального вреда.

Пунктом 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Как разъяснено в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина», по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Таким образом, по общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (пункт 1). Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2).

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (абзац второй пункта 1 названного постановления).

В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Следовательно, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Изучение материалов дела показало, что выводы судов основаны на правильно установленных фактических обстоятельствах дела и приведенном правовом регулировании спорных правоотношений и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

Доводы кассационной жалобы Бубенщиковой Н.Ф. о несогласии с выводом суда о недоказанности факта причинения вреда ее здоровью действиями ответчика, так как ею предоставлены все необходимые доказательства; о непринятии судами во внимание того обстоятельства, что проведенное ответчиком лечение было бесполезным; о доказанности факта отказа ответчика в предоставлении ей медицинской помощи не могут быть приняты во внимание, поскольку направлены на переоценку установленных судами обстоятельств.

Ссылки истца на то, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства об отложении судебного заседания по причине невозможности по состоянию здоровья явиться в судебное заседание, в связи с чем она не участвовала в обсуждении вопроса о назначении по делу судебной экспертизы и не смогла сделать заявление о подложности документов, имеющихся в деле, а именно медицинской карты стационарного больного №2660 за период с 19 марта 1999 года по 01 апреля 1999 года, не являются основанием для отмены судебных актов. Из материалов дела следует, что истец присутствовала в судебном заседании суда первой инстанции 19 сентября 2019 года, заявила ходатайство о назначении по делу судебно-медицинской экспертизы, производство которой просила поручить учреждению в г. Санкт-Петербург, при этом просила отложить судебное заседание для составления вопросов, которые необходимо поставить на разрешение экспертов. Судом в судебном заседании был объявлен перерыв до 23 сентября 2019 года до 14:20. Судебное заседание было продолжено 23 сентября 2019 года в 14:30, после перерыва истец в судебное заседание не явилась, рассмотрение дела по существу судом первой инстанции было окончено в 14:55, экспертиза по делу не назначалась. 23 сентября 2019 года в 15:15, то есть после рассмотрения дела, в суд от истца поступило письменное ходатайство о назначении по делу судебно-медицинской экспертизы с предлагаемым перечнем вопросов, а в 15:36 ходатайство об отложении слушания дела в связи с болезнью с приложением медицинской справки. Таким образом, ходатайств от истца об отложении слушания дела с указанием причин неявки и подтверждающими эти причины документами на момент рассмотрения дела судом первой инстанции не поступало.

При рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции истец участие принимала, в том числе в обсуждении вопроса о назначении по делу судебно-медицинской экспертизы, представляла в письменном виде, как и представитель ответчика, вопросы, которые, по их мнению, подлежат разрешению экспертами. Ссылки истца в жалобе на то, что судом апелляционной инстанции на разрешение экспертов были поставлены не все необходимые вопросы, с приведением этих вопросов в жалобе, являются необоснованными, поскольку в силу положений статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации окончательный перечень вопросов, по которым требуется заключение экспертов, определяется судом. Круг вопросов, поставленный судом апелляционной инстанции на разрешение экспертов Санкт-Петербургское ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы», соответствует тем фактическим обстоятельствам, которые надлежало установить при разрешении настоящего спора.

Доводы жалобы о том, что судом апелляционной инстанции не выяснялся вопрос о наличии причинно-следственной связи между некачественно оказанной ей медицинской помощью и несением ею дополнительных расходов, неправильно определил юридически значимые обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, а именно были ли нарушены со стороны ответчика требования медицинских стандартов и федеральных клинических рекомендаций, правил оказания медицинской помощи по диагностики и лечению заболевания, были ли нарушены со стороны ответчика требования медицинских стандартов по лечению неврологического заболевания; не удовлетворено ее ходатайство о вызове в суд в качестве свидетелей медицинских специалистов ответчика, которые могли подтвердить заявленные в иске обстоятельства; не было дано оценки ее возражениям на предмет выводов судебных экспертов, дано предпочтение возражениям ответчика, которые были предоставлены в суд 01 декабря 2020 года, без предоставления их другим сторонам процесса; судом апелляционной инстанции незаконно и необоснованно отвергнуто заключение специалиста профессора <данные изъяты> который провел оценку и рецензию экспертного заключения, не могут быть признаны основанием для отмены либо изменения в кассационном порядке судебных актов, поскольку направлены на переоценку исследованных судом доказательств и обстоятельств, установленных на основании данной оценки. Между тем в силу положений части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не наделен полномочиями по непосредственному исследованию вопросов факта и переоценке доказательств. Несогласие заявителя с данной судами оценкой доказательств фактически является субъективным мнением истца о том, как должно быть рассмотрено дело, оценены имеющиеся в деле доказательства и каков должен быть его результат.

Доводы кассационной жалобы о том, что суд апелляционной инстанции не проверил выводы экспертного заключения № 121/вр-О и не сопоставил их с другими доказательствами в совокупности, не могут быть приняты во внимание. В соответствии со статьей 67, частью 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции дал оценку указанному заключению эксперта в совокупности с иными имеющимися по делу доказательствами, признал его допустимым доказательством. Результаты оценки доказательств отражены судом в апелляционном определении с приведением мотивов, по которым доказательство принято в качестве средств обоснования выводов суда, что соответствует требованиям части 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Тот факт, что судебная коллегия не согласилась с доводами истца, иным образом оценила доказательства и пришла к иным выводам, не свидетельствует о неправильности судебного постановления и не может служить основанием для его отмены.

Доводы кассационной жалобы о том, что при проведении экспертизы была нарушена процедура соблюдения прав сторон, а именно ей никто не разъяснял прав отвода, право лично присутствовать при экспертизе, ее никто не вызывал и не опрашивал, не проводил ей обследований, некоторые эксперты до проведения экспертизы знакомы с сотрудником ответчика, в связи с чем данное заключение является ложным и необоснованным, не могут быть приняты во внимание, поскольку при выборе экспертного учреждения, суд руководствовался требованиями гражданского процессуального закона и правилами проведения судебных экспертиз, надлежащими уполномоченными лицами - экспертами, квалификация которых сомнений не вызывает, экспертиза проведена по материалам гражданского дела и по представленным медицинским документам, что не требует участия истца в проведении экспертизы. Оснований для личного присутствия истца на экспертизе, необходимость ее опроса (обследования) экспертами не установлено. Объективных препятствий для проведения экспертизы указанным экспертным учреждением и указанными лицами судами не установлено. Сомнений в квалификации экспертов, проводивших исследование, не имеется.

Такие доводы жалобы, по сути, сводятся к несогласию истца с результатами проведенной судебной экспертизы, принятыми судом апелляционной инстанции во внимание, что не является основанием к отмене судебных актов.

Доводы кассационной жалобы о не привлечении в качестве соответчика акционерного общества «Страховая медицинская компания «Астрамед-МС» не свидетельствуют о нарушении судами норм процессуального права. В силу части 3 статьи 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случае невозможности рассмотрения дела без участия соответчика или соответчиков в связи с характером спорного правоотношения суд привлекает его или их к участию в деле по своей инициативе. Между тем наличие таких обстоятельств судом не установлено.

В кассационной жалобе не приведено доводов и доказательств, опровергающих установленные судами обстоятельства и их выводы, как и не приведено оснований, которые в соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могли бы явиться безусловным основанием для отмены судебных постановлений.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 23 сентября 2019 года в неотмененной части и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 01 декабря 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу Бубенщиковой Натальи Федоровны - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи