cards

Детальная проверка физлица

  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Уголовные и гражданские дела
  • Арбитражи
Узнать подробнее
coupon

Решение по делу № 33-3481/2023 от 04.12.2023

Судья Менщикова М.В.                                                   Дело № 2-90/2023

33-3481/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Курганского областного суда в составе

судьи - председательствующего Ушаковой И.Г.,

судей Доставаловой В.В., Булатова П.Г.,

с участием прокурора Меньщиковой Т.Н.,

при секретаре судебного заседания Чернушкиной Т.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Кургане 19 декабря 2023 г. гражданское дело по исковому заявлению ФИО1 к государственному бюджетному учреждению «<...>» о компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе государственного бюджетного учреждения «<...> на решение Курганского городского суда Курганской области от <...>,

заслушав доклад судьи Булатова П.Г. об обстоятельствах дела, объяснения лиц, участвующих в деле, заключение прокурора ФИО11,

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратилась в суд с иском к государственному бюджетному учреждению «<...>» (далее – ГБУ «<...>», больница) о компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований истцом указано, что <...> с острой болью в области живота бригадой Скорой медицинской помощи она была госпитализирована в ГБУ «<...>», где ей был поставлен диагноз «<...>». <...> врачами ГБУ «<...>» ей была проведена операция – <...>. <...> она была выписана из больницы, при этом ею до врача были доведены её жалобы на боли в области живота. <...> бригадой Скорой медицинской помощи она была вновь госпитализирована в ГБУ «<...>» с острой болью в области живота. <...> ей была проведена операция – <...>, затем <...> была проведена операция – <...>. <...> она была выписана из больницы. Весь до и послеоперационный период она испытывала и испытывает до сих пор физические и нравственные страдания, лишена возможности вести нормальный образ жизни, осуществлять уход за несовершеннолетним ребенком. Полагает, что медицинские услуги врачами ГБУ «<...>» ей были оказаны несвоевременно, ненадлежащего качества, неверно назначено лечение, не были предприняты все необходимые и возможные меры, в том числе, предусмотренные стандартами оказания медицинской помощи для своевременного и квалифицированного обследования пациента по указанным им жалобам в целях установления правильного диагноза. Полагала, что действиями ответчика ей причинен моральный вред, размер которого ею оценен в 1 000000 рублей.

Истец просила суд взыскать с ГБУ «<...>» компенсацию морального вреда в размере 1 000000 рублей.

В судебном заседании представитель истца ФИО1 – ФИО12, действующая на основании доверенности, на исковых требованиях настаивала, просила их удовлетворить.

Представитель ответчика ГБУ «<...>» - ФИО8, действующая на основании доверенности, выразила несогласие с заявленными исковыми требованиями.

Третье лицо ФИО15 возражал против удовлетворения заявленных исковых требований, настаивая на своевременно и качественно оказанном ФИО1 лечении.

Третьи лица ФИО14, ФИО13, ФИО2, представители третьих лиц Департамента здравоохранения Курганской области, ООО «<...>» в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещались надлежащим образом.

Прокурор ФИО9 в заключении полагала исковые требования подлежащими удовлетворению в части с учетом требований разумности и справедливости.

Судом вынесено решение, которым постановлено: «исковые требования удовлетворить частично. Взыскать с ГБУ «<...>» (ИНН <...>) в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в сумме 500000 руб., в доход бюджета муниципального образования г. Кургана государственную пошлину в сумме 300 руб. В удовлетворении остальной части иска отказать».

В апелляционной жалобе ответчик ГБУ «<...>» просит решение суда изменить, снизив размер компенсации морального вреда, взысканного в пользу ФИО1 до 50000 рублей, взыскать с ФИО1 в пользу ГБУ «<...>» расходы по оплате государственной пошлины за подачу апелляционной жалобы.

В обоснование жалобы указывает, что судом при разрешении спора неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, также считает, что выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела, судом при разрешении спора допущено неправильное применение норм материального и процессуального права. Полагает, что размер взысканной судом денежной компенсации морального вреда является завышенным. Ссылаясь на выводы, изложенные в заключении ГБУЗ «<...>» Министерства здравоохранения <адрес> от <...> №, считает, что излечить ФИО1 без проведения операции, как таковой, на современном уровне развития медицинской науки объективной возможности не имелось. В данном заключении поименованы послеоперационные осложнения в виде <...>, считает, что развитие <...> является естественным продолжением имевшегося у ФИО1 заболевания (<...>). Причиной развития у ФИО1 <...> явилась <...>. Утверждает, что причиной нагноения раны явились, в том числе, <...>. Также считает, что неблагоприятные последствия в виде <...> у ФИО1, потребовавших проведения повторной операции и приведших к затягиванию лечения послеоперационного периода обусловлены, помимо дефектов оказания медицинской помощи, также наличием у ФИО1 хронического заболевания – <...>, а также избыточной массой тела (<...>.). Обращает внимание, что экспертами каких-либо нарушений предписаний Приказа Минздрава Российской Федерации от 15 ноября 2012 г. № 922н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «хирургия» при курации ФИО1 не установлено, также не установлены нарушения требований Приказа Минздрава Российской Федерации от 5 сентября 2006 г. № 648 «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным острым холециститом», Приказа Минздрава Российской Федерации от 23 ноября 2004 г. № 262 «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным холециститом», Приказа Минздрава Российской Федерации от 14 мая 2007 г. № 332 «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с холециститом». Указывает, что, несмотря на выявленные экспертами дефекты оказания ФИО1, касающиеся в большей степени оформления медицинской документации, прямая причинно-следственная связь между наступлением неблагоприятных последствий в виде развития осложнений (абсцесса послеоперационной раны и удлинения сроков лечения) и дефектами не установлена. Полагает, что приведенные обстоятельства не были учтены судом первой инстанции при принятии решения по делу.

Возражений на апелляционную жалобу не поступило.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика ГБУ «<...>» - ФИО8, действующая на основании доверенности, доводы апелляционной жалобы поддержала.

Истец ФИО1 полагала постановленное решение суда законным и обоснованным.

Представитель истца ФИО1 – ФИО10, действующий на основании устного ходатайства, выразил согласие с постановленным решением.

Прокурор ФИО11 в заключении полагала постановленное решение законным и обоснованным.

Иные участвующие в деле лица в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, о причинах неявки суду не сообщили, об отложении судебного разбирательства не просили.

С учетом положений ч. 1 ст. 327, ч. 3, 4 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК Российской Федерации, ГПК РФ) суд апелляционной инстанции пришел к выводу о возможности рассмотрения апелляционной жалобы при установленной явке.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, рассмотрев дело в порядке ч. 1 ст. 327.1 ГПК Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия не находит оснований для изменения либо отмены решения суда, поскольку оно постановлено в соответствии с нормами материального права, регулирующими спорные правоотношения, с учетом всех имеющих значение для дела обстоятельств, которые подтверждены соответствующими доказательствами.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст.41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Согласно п. 1 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (п. 2 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

В силу ст. 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ к основным принципам охраны здоровья граждан относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п.п. 3, 9 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (ч.ч. 1, 2 ст. 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

В п. 21 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч.ч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основания, порядок, объем и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью граждан, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определен главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (ст.ст. 1064 - 1101) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК Российской Федерации).

Пунктом 1 ст. 150 ГК Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В абз. 3 п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Статья 1101 ГК Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции). Отсутствие заболевания или иного повреждения здоровья, находящегося в причинно-следственной связи с физическими или нравственными страданиями потерпевшего, само по себе не является основанием для отказа в иске о компенсации морального вреда (пункт 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

В п. 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что моральный вред подлежит компенсации независимо от формы вины причинителя вреда (умысел, неосторожность). Вместе с тем при определении размера компенсации морального вреда суд учитывает форму и степень вины причинителя вреда (ст. 1101 ГК Российской Федерации).

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Из материалов дела следует, что <...> в вечернее время суток бригадой Скорой медицинской помощи ФИО1 была госпитализирована в ГБУ «<...>», где ей был поставлен диагноз «<...>

<...> ей была проведена операция – <...>. В пред- и послеоперационном периодах <...>.

Затем <...> ФИО1 была выписана из больницы, ей было рекомендовано амбулаторное лечение у хирурга, соблюдение диеты. 2-ой этап лечения <...> через 1-2 месяца в плановом порядке.

<...> бригадой Скорой медицинской помощи ФИО1 вновь была госпитализирована в ГБУ «<...>» с острой болью в области живота.

<...> по экстренным показаниям ей была проведена операция – <...>.

Затем <...> ФИО1 проведено <...>.

<...> ФИО1 была выписана из больницы, ей рекомендовано амбулаторное наблюдение хирурга, соблюдение диеты, ограничение физической нагрузки.

Обращаясь в суд с настоящим иском, истец настаивала на том, что врачами ГБУ «<...> медицинские услуги ей были оказаны несвоевременно, ненадлежащего качества, также было неверно назначено лечение, не были предприняты все необходимые и возможные меры, в том числе, предусмотренные стандартами оказания медицинской помощи, для своевременного и квалифицированного обследования по высказанным ею жалобам в целях установления правильного диагноза, в результате чего ей были причинены физические и нравственные страдания, и тем самым причинен моральный вред.

Разрешая спор, и частично удовлетворяя заявленные истцом исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда ввиду некачественно оказанной медицинской помощи.

Судебная коллегия соглашается с указанным выводом суда.

Содержащееся в настоящем иске утверждение истца о некачественном оказании ей медицинскими работниками ГБУ «<...>» медицинской помощи, подтверждается помимо иных материалов дела заключением судебно-медицинской экспертизы № от <...>, проведенной ГБУЗ «<...>» Министерства здравоохранения <адрес> (том 2 л.д. 128-168).

Из поименованного заключения № от <...> следует, что с точки зрения предписаний Приказа Минздрава Российской Федерации от 15 ноября 2012 г. № 922н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «хирургия» каких-либо нарушений при курации пациентки ФИО1 установлено не было. Также при оказании медицинской помощи ФИО1 не было установлено и формальных нарушений требований приказов Минздрава Российской Федерации от 5 сентября 2006 г. № 648 «Об утвержде­нии стандарта медицинской помощи больным с острым холециститом», от 23 ноября 2004 г. № 262 «Об утвержде­нии стандарта медицинской помощи больным холециститом», от 14 мая 2007 г. № 332 «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с холециститом (при оказа­нии специализированной помощи)», действовавших в части стандартов оказания помощи пациентам с <...> на момент оказания помощи ФИО1 При этом экспертами выявлено нарушение положений приказа Минздрава Российской Федерации от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», а именно следующих критериев качества в стационарных условиях и в условиях дневного стационара при оказании медицинской помощи ФИО1: формирование плана обследования пациента при первичном осмотре с учетом предварительного диагноза <...> формирование плана лечения при первичном осмотре с учетом предварительного диагноза, клинических проявлений заболевания, тяжести заболевания или состояния пациента, лабораторных и инструментальных методов исследования (при наличии) («<...>»). Экспертами указано, что изначально при поступлении пациентки ФИО1 план обследования и лечения сформулированы не были. Также при ретроспективном анализе критериев качества оказания помощи при <...> применительно к пациентке ФИО1 при госпитализации в <...> г. ГБУ «<...>» определена отрицательная оценка выполнения данным медицинским учреждением критериев качества оказания помощи ФИО1, утвержденных приказом Минздрава России от 10 мая 2017 г. № 203н, при остром холецистите при ее госпитализации в <...> года, в части своевременных сроков оперативного вмешательства, наличия повторных хирургических вмешательств и <...> в период госпитализации. При оказании помощи ФИО1 при госпитализации с <...> по <...> в ГБУ «<...>» экспертами выявлены следующие существенные дефекты: при поступлении пациентки ФИО1 не были сформулированы план обследования и лечения; допущена пролонгация свыше 24 часов при имеющейся клинике <...> при госпитализации пациентки <...> (экспертами отмечено, что срок в 24 часа определяет приказ Минздрава России от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», предписаниями Национальных клинических рекомендаций «Острый холецистит», принятых на XII Съезде хирургов России «Актуальные вопросы хирургии» (г. Ростов-на-Дону, 7-9 октября 2015 г.), утвержденных Научно-практическим советом Минздрава России, действовавших на момент оказания помощи пациентке ФИО1 определено, что <...> подлежит хирургическому лечению в ранние сроки – до 72 часов от начала заболевания). Допущенная пролонгация, по мнению экспертов, вполне логично повлекла за собой развитие осложнений в виде <...> вследствие имевшегося у пациентки <...>. Отмечено, что избранная тактика в виде выполнения <...>, с последующей отложенной на 2 месяца <...> была неверной. Несмотря на благоприятный исход <...> в виде <...>, и в итоге пациентка на третьи сутки после выписки и на седьмые сутки после <...> поступила вновь с клиникой <...>, который так и не был купирован при первой госпитализации. По мнению экспертов, ФИО1 необходимо было оперировать спустя 24-48 часов после поступления в ГБУ «<...>» <...> Учитывая длительный анамнез <...>, перед операцией в соответствии с положениями Национальных клинических рекомендаций «Острый холецистит» желательным было бы выполнить <...>, которое позволило бы выявить и <...>. Наиболее рациональным было бы выполнение <...>, либо, учитывая отсутствие у пациентки при поступлении <...>, выполнить <...> и спустя 24-48 часов – <...>. Установлено, что однозначно неверной и недопустимой являлась тактика в виде игнорирования явных показаний к срочной <...>, до момента пока у пациентки не развиваются явления <...>, выполнение <...>, с последующей выпиской пациентки, имеющей некупированный воспалительный процесс <...>. Эксперты пришли к выводу, что при оказании помощи ФИО1 имело место нарушение установленной тактики ведения пациентов с острым <...>, предписанной требованиями Национальных клинических рекомендаций «Острый холецистит», что привело к повторной госпитализации пациентки и операции при деструктивном процессе <...>, и, соответственно, затягиванию сроков лечения и реабилитации пациентки. Далее в послеоперационном периоде после <...> от <...> установленный в ложе удаленного <...> дренаж в виде силиконовой трубки был удален <...> Учитывая деструктивный процесс в <...>, <...>, по утверждению экспертов, должно было быть продолжено как минимум до 4-5 суток после операции, так как в <...> и между стенками операционной раны вполне ожидаемо могло быть скопление экссудата. Избыточно раннее удаление дренажа после операции прогнозируемо привело к <...> и скоплению экссудата <...> потребовавших повторной операции <...> и затягиванию течения послеоперационного периода. При поступлении ФИО1 в ГБУ «<...>» <...> и дальнейших осмотрах врачей не указаны антропометрические данные (масса тела и рост), не выставлен диагноз «<...>», тогда как пациенты с <...> относятся к группе риска по возникновению послеоперационных осложнений (в том числе, <...>) и увеличению реабилитационного периода. По мнению экспертов, излечить пациентку ФИО1 без операции как таковой на современном уровне развития медицинской науки объективной возможности не имелось, однако, при соблюдении рациональной тактики, как это поименовано выше, хирургическую интервенцию можно было минимизировать, выполнив сперва при поступлении пациентки <...> и одновременно или с интервалом в 1-2 суток – <...>. К послеоперационным осложнениям экспертами отнесено нагноение раны и формирование абсцесса послеоперационной раны. Развитие же <...> после выполнения <...> является естественным продолжением имевшегося у пациентки заболевания (<...>), которое не было полностью излечено при первой госпитализации в результате неверно выбранной тактики ведения пациентки. На вопрос о причинах формирования у ФИО1 <...>, абсцесса и нагноения, экспертами отмечено, что причиной развития у истца <...> явилось имевшееся у нее заболевание – <...>. Причиной нагноения раны являлись как <...> и <...>, так и нарушение послеоперационного ведения пациентки в виде недопустимо раннего прекращения дренирования раны. На основании представленных данных достоверно подтвердить наличие <...> у пациентки ФИО1 в <...> г. возможности не представляется. На вопрос о причине воспаления <...>, возникшего <...> экспертами указано, что развитие <...> после выполнения <...> (при поступлении пациентки ФИО1 <...>) является естественным продолжением имевшегося у пациентки заболевания (<...>), которое не было полностью излечено при первой госпитализации в результате неверно выбранной тактики ведения пациентки. Неблагоприятные последствия в виде формирования абсцесса послеоперационной раны, развития <...>, потребовавших повторной операции <...> и приведших к затягиванию течения послеоперационного периода обусловлены совокупностью факторов: наличием у ФИО1 хронического заболевания – <...> осложнившихся <...> а также избыточной массы тела (<...>); дефектами оказания медицинской помощи на этапе лечения ФИО1 в ГБУ «<...>» с <...> по <...> Однако, несмотря на выявленные дефекты оказания помощи ФИО1, по мнению экспертов, прямая причинно-следственная связь между наступлением неблагоприятных последствий в виде развития осложнений (абсцесса послеоперационной раны и удлинением сроков лечения) и вышеперечисленными дефектами не может быть установлена, в соответствии с методическими рекомендациями «Порядок проведения судебно-медицинской экспертизы и установления причинно-следственных связей по факту неоказания или ненадлежащего оказания медицинской помощи», так как достоверно определить в долях или процентах, насколько неблагоприятные последствия обусловлены особенностями течения патологического процесса, а насколько – дефектами оказания медицинской помощи, современная медицинская наука не может. Также экспертами указано, что тяжесть вреда здоровью ФИО1, причиненного дефектами оказания медицинской помощи, не устанавливается на основании п. 24 приказа Министерства здравоохранения и социального развития Рос­сийской Федерации от 24 апреля 2008 г. № 194н «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», в соответствии с п. 3 Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 17 августа 2007 г. № 522.

В силу положений ст. 86 ГПК Российской Федерации заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался заключением экспертов ГБУЗ «<...>» Министерства здравоохранения <адрес>.

Согласно ч. 3 ст. 86 ГПК Российской Федерации заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст. 67 ГПК Российской Федерации.

В соответствии с ч. ч. 3 и 4 ст. 67 ГПК Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Оснований не доверять названному заключению у суда не имелось, поскольку судебная экспертиза проведена компетентными квалифицированными экспертами, обладающими специальными знаниями в объеме, требуемом для ответов на поставленные судом вопросы. Данное заключение получено в соответствии с требованиями ГПК Российской Федерации, его содержание обоснованно, выводы конкретны и не противоречивы, согласуются между собой и с другими материалами дела. Заключение экспертов ГБУЗ «Бюро <...>» Министерства здравоохранения <адрес> содержит подробное описание этапов и результатов исследования, которое отвечает требованиям объективности, проведено на строгой научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. Заключение содержит четкие и ясные выводы, исключающие возможность двоякого толкования в той степени, в которой предусмотрены примененными методиками. Критические недостатки в заключении отсутствуют.

Таким образом, эксперты пришли к выводу, что при наличии перечисленных выше дефектов при оказании медицинской помощи ФИО1 в <...> г. в ГБУ «<...>», оказанную медицинскую помощь нельзя считать надлежащей.

Пунктом 2 ст. 150 ГК Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии с п. 1 ст. 1099 ГК Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК Российской Федерации).

Согласно положений п. 2 ст. 1101 ГК Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Принимая во внимание изложенное, по мнению судебной коллегии, истцу ФИО1 был причинен моральный вред, который заключается в её физических и нравственных страданиях по поводу неправомерных действий медицинских работников ГБУ «<...>», выразившихся в несвоевременно и некачественно оказанной ей медицинской помощи.

В силу ч. 1 ст. 1064 ГК Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме, лицом причинившим вред.

По правилам ст. 1068 ГК Российской Федерации юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», по общему правилу, установленному п.п. 1 и 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Таким образом, из системного толкования указанных выше норм права и из разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации, следует, что именно ответчик ГБУ «<...>» обязан доказать обстоятельства, являющиеся основанием для освобождения от ответственности.

Ответчиком, в свою очередь, не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие вины в оказании ФИО1 медицинской помощи ненадлежащего качества и объема.

Вопреки доводам апеллянта, установлен тот факт, что при прохождении ФИО1 стационарного лечения в ГБУ «<...>» в период с <...> по <...> были допущены существенные дефекты, что подтверждено совокупностью имеющихся в деле доказательств, в том числе, заключением судебно-медицинской экспертизы № от <...>, проведенной ГБУЗ «<...>» Министерства здравоохранения <адрес>, в виде отсутствия сформулированного плана обследования лечения и допущенной пролонгации свыше 24 часов при имеющейся клинике <...> при госпитализации ФИО1 в ГБУ «<...>» <...>, повлекшей за собой развитие осложнений в виде <...>. Ввиду приведенных обстоятельств довод ответчика о том, что экспертами не установлено нарушений предписаний и требований перечисленных в апелляционной жалобе Приказов Минздрава Российской Федерации при курации ФИО1, а дефекты оказания ФИО1 медицинской помощи в большей степени касаются в основном оформления медицинской документации, судебная коллегия считает несостоятельным.

Ввиду изложенного, истец обладает правом на компенсацию морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ч. 2 ст. 1101 ГК Российской Федерации, взыскал с ГБУ «<...>» в пользу истца 500000 рублей.

Принимая во внимание совокупность установленных по делу обстоятельств, непосредственно исследовав в судебном заседании представленные сторонами доказательства и оценив доводы сторон, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об обоснованности заявленных истцом требований и, по правилам ст. 67 ГПК Российской Федерации на основании внутреннего убеждения определил размер компенсации морального вреда, учитывая при этом степень испытанных истцом физических и нравственных страданий от получения медицинской услуги ненадлежащего качества, наступившие последствия в виде длительности лечения, индивидуальные особенности истца, иные значимые обстоятельства, исследованные в судебном заседании.

Судебная коллегия полагает, что размер компенсации морального вреда судом первой инстанции установлен с учетом оценки всех значимых обстоятельств, при правильном применении материального закона, основания применения иной оценки и изменения либо отмены решения в данном случае отсутствуют. Суд первой инстанции снизил размер компенсации морального вреда, заявленный истцом (1000000 рублей в пользу каждого), до разумных пределов.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о несоразмерности определенного судом первой инстанции размера компенсации морального вреда, взысканного в пользу истца, не могут быть приняты во внимание, поскольку направлены на переоценку установленных судом обстоятельств дела.

В связи с изложенным, судебная коллегия полагает доводы апелляционной жалобы несостоятельными, поскольку они повторяют правовую позицию ответчика, выраженную им при рассмотрении дела судом первой инстанции и являвшуюся предметом оценки, сводятся к оспариванию правильности выводов суда об установленных им фактах, направлены на переоценку имеющихся в деле доказательств.

Поскольку при рассмотрении дела судом первой инстанции не было допущено нарушений норм материального и процессуального права, которые привели или могли привести к неправильному разрешению дела, оснований для изменения либо отмены решения суда в апелляционном порядке не имеется.

Оснований для взыскания с истца в пользу ответчика расходов по уплате государственной пошлины за подачу апелляционной жалобы в размере 3 000 рублей судебная коллегия не усматривает, поскольку доводы апелляционной жалобы ответчика не признаны обоснованными.

В соответствии со ст. 327.1 ГПК Российской Федерации дело рассмотрено судебной коллегией в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 199, 328, 329 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Курганского городского суда Курганской области от <...> оставить без изменения, апелляционную жалобу государственного бюджетного учреждения «<...>» - без удовлетворения.

Судья - председательствующий

Судьи:

Мотивированное апелляционное определение изготовлено <...>

Судья Менщикова М.В.                                                   Дело № 2-90/2023

33-3481/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Курганского областного суда в составе

судьи - председательствующего Ушаковой И.Г.,

судей Доставаловой В.В., Булатова П.Г.,

с участием прокурора Меньщиковой Т.Н.,

при секретаре судебного заседания Чернушкиной Т.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Кургане 19 декабря 2023 г. гражданское дело по исковому заявлению ФИО1 к государственному бюджетному учреждению «<...>» о компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе государственного бюджетного учреждения «<...> на решение Курганского городского суда Курганской области от <...>,

заслушав доклад судьи Булатова П.Г. об обстоятельствах дела, объяснения лиц, участвующих в деле, заключение прокурора ФИО11,

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратилась в суд с иском к государственному бюджетному учреждению «<...>» (далее – ГБУ «<...>», больница) о компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований истцом указано, что <...> с острой болью в области живота бригадой Скорой медицинской помощи она была госпитализирована в ГБУ «<...>», где ей был поставлен диагноз «<...>». <...> врачами ГБУ «<...>» ей была проведена операция – <...>. <...> она была выписана из больницы, при этом ею до врача были доведены её жалобы на боли в области живота. <...> бригадой Скорой медицинской помощи она была вновь госпитализирована в ГБУ «<...>» с острой болью в области живота. <...> ей была проведена операция – <...>, затем <...> была проведена операция – <...>. <...> она была выписана из больницы. Весь до и послеоперационный период она испытывала и испытывает до сих пор физические и нравственные страдания, лишена возможности вести нормальный образ жизни, осуществлять уход за несовершеннолетним ребенком. Полагает, что медицинские услуги врачами ГБУ «<...>» ей были оказаны несвоевременно, ненадлежащего качества, неверно назначено лечение, не были предприняты все необходимые и возможные меры, в том числе, предусмотренные стандартами оказания медицинской помощи для своевременного и квалифицированного обследования пациента по указанным им жалобам в целях установления правильного диагноза. Полагала, что действиями ответчика ей причинен моральный вред, размер которого ею оценен в 1 000000 рублей.

Истец просила суд взыскать с ГБУ «<...>» компенсацию морального вреда в размере 1 000000 рублей.

В судебном заседании представитель истца ФИО1 – ФИО12, действующая на основании доверенности, на исковых требованиях настаивала, просила их удовлетворить.

Представитель ответчика ГБУ «<...>» - ФИО8, действующая на основании доверенности, выразила несогласие с заявленными исковыми требованиями.

Третье лицо ФИО15 возражал против удовлетворения заявленных исковых требований, настаивая на своевременно и качественно оказанном ФИО1 лечении.

Третьи лица ФИО14, ФИО13, ФИО2, представители третьих лиц Департамента здравоохранения Курганской области, ООО «<...>» в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещались надлежащим образом.

Прокурор ФИО9 в заключении полагала исковые требования подлежащими удовлетворению в части с учетом требований разумности и справедливости.

Судом вынесено решение, которым постановлено: «исковые требования удовлетворить частично. Взыскать с ГБУ «<...>» (ИНН <...>) в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в сумме 500000 руб., в доход бюджета муниципального образования г. Кургана государственную пошлину в сумме 300 руб. В удовлетворении остальной части иска отказать».

В апелляционной жалобе ответчик ГБУ «<...>» просит решение суда изменить, снизив размер компенсации морального вреда, взысканного в пользу ФИО1 до 50000 рублей, взыскать с ФИО1 в пользу ГБУ «<...>» расходы по оплате государственной пошлины за подачу апелляционной жалобы.

В обоснование жалобы указывает, что судом при разрешении спора неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, также считает, что выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела, судом при разрешении спора допущено неправильное применение норм материального и процессуального права. Полагает, что размер взысканной судом денежной компенсации морального вреда является завышенным. Ссылаясь на выводы, изложенные в заключении ГБУЗ «<...>» Министерства здравоохранения <адрес> от <...> №, считает, что излечить ФИО1 без проведения операции, как таковой, на современном уровне развития медицинской науки объективной возможности не имелось. В данном заключении поименованы послеоперационные осложнения в виде <...>, считает, что развитие <...> является естественным продолжением имевшегося у ФИО1 заболевания (<...>). Причиной развития у ФИО1 <...> явилась <...>. Утверждает, что причиной нагноения раны явились, в том числе, <...>. Также считает, что неблагоприятные последствия в виде <...> у ФИО1, потребовавших проведения повторной операции и приведших к затягиванию лечения послеоперационного периода обусловлены, помимо дефектов оказания медицинской помощи, также наличием у ФИО1 хронического заболевания – <...>, а также избыточной массой тела (<...>.). Обращает внимание, что экспертами каких-либо нарушений предписаний Приказа Минздрава Российской Федерации от 15 ноября 2012 г. № 922н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «хирургия» при курации ФИО1 не установлено, также не установлены нарушения требований Приказа Минздрава Российской Федерации от 5 сентября 2006 г. № 648 «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным острым холециститом», Приказа Минздрава Российской Федерации от 23 ноября 2004 г. № 262 «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным холециститом», Приказа Минздрава Российской Федерации от 14 мая 2007 г. № 332 «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с холециститом». Указывает, что, несмотря на выявленные экспертами дефекты оказания ФИО1, касающиеся в большей степени оформления медицинской документации, прямая причинно-следственная связь между наступлением неблагоприятных последствий в виде развития осложнений (абсцесса послеоперационной раны и удлинения сроков лечения) и дефектами не установлена. Полагает, что приведенные обстоятельства не были учтены судом первой инстанции при принятии решения по делу.

Возражений на апелляционную жалобу не поступило.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика ГБУ «<...>» - ФИО8, действующая на основании доверенности, доводы апелляционной жалобы поддержала.

Истец ФИО1 полагала постановленное решение суда законным и обоснованным.

Представитель истца ФИО1 – ФИО10, действующий на основании устного ходатайства, выразил согласие с постановленным решением.

Прокурор ФИО11 в заключении полагала постановленное решение законным и обоснованным.

Иные участвующие в деле лица в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, о причинах неявки суду не сообщили, об отложении судебного разбирательства не просили.

С учетом положений ч. 1 ст. 327, ч. 3, 4 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК Российской Федерации, ГПК РФ) суд апелляционной инстанции пришел к выводу о возможности рассмотрения апелляционной жалобы при установленной явке.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, рассмотрев дело в порядке ч. 1 ст. 327.1 ГПК Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия не находит оснований для изменения либо отмены решения суда, поскольку оно постановлено в соответствии с нормами материального права, регулирующими спорные правоотношения, с учетом всех имеющих значение для дела обстоятельств, которые подтверждены соответствующими доказательствами.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст.41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Согласно п. 1 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (п. 2 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

В силу ст. 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ к основным принципам охраны здоровья граждан относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п.п. 3, 9 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (ч.ч. 1, 2 ст. 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

В п. 21 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч.ч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основания, порядок, объем и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью граждан, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определен главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (ст.ст. 1064 - 1101) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК Российской Федерации).

Пунктом 1 ст. 150 ГК Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В абз. 3 п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Статья 1101 ГК Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции). Отсутствие заболевания или иного повреждения здоровья, находящегося в причинно-следственной связи с физическими или нравственными страданиями потерпевшего, само по себе не является основанием для отказа в иске о компенсации морального вреда (пункт 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

В п. 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что моральный вред подлежит компенсации независимо от формы вины причинителя вреда (умысел, неосторожность). Вместе с тем при определении размера компенсации морального вреда суд учитывает форму и степень вины причинителя вреда (ст. 1101 ГК Российской Федерации).

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Из материалов дела следует, что <...> в вечернее время суток бригадой Скорой медицинской помощи ФИО1 была госпитализирована в ГБУ «<...>», где ей был поставлен диагноз «<...>

<...> ей была проведена операция – <...>. В пред- и послеоперационном периодах <...>.

Затем <...> ФИО1 была выписана из больницы, ей было рекомендовано амбулаторное лечение у хирурга, соблюдение диеты. 2-ой этап лечения <...> через 1-2 месяца в плановом порядке.

<...> бригадой Скорой медицинской помощи ФИО1 вновь была госпитализирована в ГБУ «<...>» с острой болью в области живота.

<...> по экстренным показаниям ей была проведена операция – <...>.

Затем <...> ФИО1 проведено <...>.

<...> ФИО1 была выписана из больницы, ей рекомендовано амбулаторное наблюдение хирурга, соблюдение диеты, ограничение физической нагрузки.

Обращаясь в суд с настоящим иском, истец настаивала на том, что врачами ГБУ «<...> медицинские услуги ей были оказаны несвоевременно, ненадлежащего качества, также было неверно назначено лечение, не были предприняты все необходимые и возможные меры, в том числе, предусмотренные стандартами оказания медицинской помощи, для своевременного и квалифицированного обследования по высказанным ею жалобам в целях установления правильного диагноза, в результате чего ей были причинены физические и нравственные страдания, и тем самым причинен моральный вред.

Разрешая спор, и частично удовлетворяя заявленные истцом исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда ввиду некачественно оказанной медицинской помощи.

Судебная коллегия соглашается с указанным выводом суда.

Содержащееся в настоящем иске утверждение истца о некачественном оказании ей медицинскими работниками ГБУ «<...>» медицинской помощи, подтверждается помимо иных материалов дела заключением судебно-медицинской экспертизы № от <...>, проведенной ГБУЗ «<...>» Министерства здравоохранения <адрес> (том 2 л.д. 128-168).

Из поименованного заключения № от <...> следует, что с точки зрения предписаний Приказа Минздрава Российской Федерации от 15 ноября 2012 г. № 922н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «хирургия» каких-либо нарушений при курации пациентки ФИО1 установлено не было. Также при оказании медицинской помощи ФИО1 не было установлено и формальных нарушений требований приказов Минздрава Российской Федерации от 5 сентября 2006 г. № 648 «Об утвержде­нии стандарта медицинской помощи больным с острым холециститом», от 23 ноября 2004 г. № 262 «Об утвержде­нии стандарта медицинской помощи больным холециститом», от 14 мая 2007 г. № 332 «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с холециститом (при оказа­нии специализированной помощи)», действовавших в части стандартов оказания помощи пациентам с <...> на момент оказания помощи ФИО1 При этом экспертами выявлено нарушение положений приказа Минздрава Российской Федерации от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», а именно следующих критериев качества в стационарных условиях и в условиях дневного стационара при оказании медицинской помощи ФИО1: формирование плана обследования пациента при первичном осмотре с учетом предварительного диагноза <...> формирование плана лечения при первичном осмотре с учетом предварительного диагноза, клинических проявлений заболевания, тяжести заболевания или состояния пациента, лабораторных и инструментальных методов исследования (при наличии) («<...>»). Экспертами указано, что изначально при поступлении пациентки ФИО1 план обследования и лечения сформулированы не были. Также при ретроспективном анализе критериев качества оказания помощи при <...> применительно к пациентке ФИО1 при госпитализации в <...> г. ГБУ «<...>» определена отрицательная оценка выполнения данным медицинским учреждением критериев качества оказания помощи ФИО1, утвержденных приказом Минздрава России от 10 мая 2017 г. № 203н, при остром холецистите при ее госпитализации в <...> года, в части своевременных сроков оперативного вмешательства, наличия повторных хирургических вмешательств и <...> в период госпитализации. При оказании помощи ФИО1 при госпитализации с <...> по <...> в ГБУ «<...>» экспертами выявлены следующие существенные дефекты: при поступлении пациентки ФИО1 не были сформулированы план обследования и лечения; допущена пролонгация свыше 24 часов при имеющейся клинике <...> при госпитализации пациентки <...> (экспертами отмечено, что срок в 24 часа определяет приказ Минздрава России от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», предписаниями Национальных клинических рекомендаций «Острый холецистит», принятых на XII Съезде хирургов России «Актуальные вопросы хирургии» (г. Ростов-на-Дону, 7-9 октября 2015 г.), утвержденных Научно-практическим советом Минздрава России, действовавших на момент оказания помощи пациентке ФИО1 определено, что <...> подлежит хирургическому лечению в ранние сроки – до 72 часов от начала заболевания). Допущенная пролонгация, по мнению экспертов, вполне логично повлекла за собой развитие осложнений в виде <...> вследствие имевшегося у пациентки <...>. Отмечено, что избранная тактика в виде выполнения <...>, с последующей отложенной на 2 месяца <...> была неверной. Несмотря на благоприятный исход <...> в виде <...>, и в итоге пациентка на третьи сутки после выписки и на седьмые сутки после <...> поступила вновь с клиникой <...>, который так и не был купирован при первой госпитализации. По мнению экспертов, ФИО1 необходимо было оперировать спустя 24-48 часов после поступления в ГБУ «<...>» <...> Учитывая длительный анамнез <...>, перед операцией в соответствии с положениями Национальных клинических рекомендаций «Острый холецистит» желательным было бы выполнить <...>, которое позволило бы выявить и <...>. Наиболее рациональным было бы выполнение <...>, либо, учитывая отсутствие у пациентки при поступлении <...>, выполнить <...> и спустя 24-48 часов – <...>. Установлено, что однозначно неверной и недопустимой являлась тактика в виде игнорирования явных показаний к срочной <...>, до момента пока у пациентки не развиваются явления <...>, выполнение <...>, с последующей выпиской пациентки, имеющей некупированный воспалительный процесс <...>. Эксперты пришли к выводу, что при оказании помощи ФИО1 имело место нарушение установленной тактики ведения пациентов с острым <...>, предписанной требованиями Национальных клинических рекомендаций «Острый холецистит», что привело к повторной госпитализации пациентки и операции при деструктивном процессе <...>, и, соответственно, затягиванию сроков лечения и реабилитации пациентки. Далее в послеоперационном периоде после <...> от <...> установленный в ложе удаленного <...> дренаж в виде силиконовой трубки был удален <...> Учитывая деструктивный процесс в <...>, <...>, по утверждению экспертов, должно было быть продолжено как минимум до 4-5 суток после операции, так как в <...> и между стенками операционной раны вполне ожидаемо могло быть скопление экссудата. Избыточно раннее удаление дренажа после операции прогнозируемо привело к <...> и скоплению экссудата <...> потребовавших повторной операции <...> и затягиванию течения послеоперационного периода. При поступлении ФИО1 в ГБУ «<...>» <...> и дальнейших осмотрах врачей не указаны антропометрические данные (масса тела и рост), не выставлен диагноз «<...>», тогда как пациенты с <...> относятся к группе риска по возникновению послеоперационных осложнений (в том числе, <...>) и увеличению реабилитационного периода. По мнению экспертов, излечить пациентку ФИО1 без операции как таковой на современном уровне развития медицинской науки объективной возможности не имелось, однако, при соблюдении рациональной тактики, как это поименовано выше, хирургическую интервенцию можно было минимизировать, выполнив сперва при поступлении пациентки <...> и одновременно или с интервалом в 1-2 суток – <...>. К послеоперационным осложнениям экспертами отнесено нагноение раны и формирование абсцесса послеоперационной раны. Развитие же <...> после выполнения <...> является естественным продолжением имевшегося у пациентки заболевания (<...>), которое не было полностью излечено при первой госпитализации в результате неверно выбранной тактики ведения пациентки. На вопрос о причинах формирования у ФИО1 <...>, абсцесса и нагноения, экспертами отмечено, что причиной развития у истца <...> явилось имевшееся у нее заболевание – <...>. Причиной нагноения раны являлись как <...> и <...>, так и нарушение послеоперационного ведения пациентки в виде недопустимо раннего прекращения дренирования раны. На основании представленных данных достоверно подтвердить наличие <...> у пациентки ФИО1 в <...> г. возможности не представляется. На вопрос о причине воспаления <...>, возникшего <...> экспертами указано, что развитие <...> после выполнения <...> (при поступлении пациентки ФИО1 <...>) является естественным продолжением имевшегося у пациентки заболевания (<...>), которое не было полностью излечено при первой госпитализации в результате неверно выбранной тактики ведения пациентки. Неблагоприятные последствия в виде формирования абсцесса послеоперационной раны, развития <...>, потребовавших повторной операции <...> и приведших к затягиванию течения послеоперационного периода обусловлены совокупностью факторов: наличием у ФИО1 хронического заболевания – <...> осложнившихся <...> а также избыточной массы тела (<...>); дефектами оказания медицинской помощи на этапе лечения ФИО1 в ГБУ «<...>» с <...> по <...> Однако, несмотря на выявленные дефекты оказания помощи ФИО1, по мнению экспертов, прямая причинно-следственная связь между наступлением неблагоприятных последствий в виде развития осложнений (абсцесса послеоперационной раны и удлинением сроков лечения) и вышеперечисленными дефектами не может быть установлена, в соответствии с методическими рекомендациями «Порядок проведения судебно-медицинской экспертизы и установления причинно-следственных связей по факту неоказания или ненадлежащего оказания медицинской помощи», так как достоверно определить в долях или процентах, насколько неблагоприятные последствия обусловлены особенностями течения патологического процесса, а насколько – дефектами оказания медицинской помощи, современная медицинская наука не может. Также экспертами указано, что тяжесть вреда здоровью ФИО1, причиненного дефектами оказания медицинской помощи, не устанавливается на основании п. 24 приказа Министерства здравоохранения и социального развития Рос­сийской Федерации от 24 апреля 2008 г. № 194н «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», в соответствии с п. 3 Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 17 августа 2007 г. № 522.

В силу положений ст. 86 ГПК Российской Федерации заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался заключением экспертов ГБУЗ «<...>» Министерства здравоохранения <адрес>.

Согласно ч. 3 ст. 86 ГПК Российской Федерации заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст. 67 ГПК Российской Федерации.

В соответствии с ч. ч. 3 и 4 ст. 67 ГПК Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Оснований не доверять названному заключению у суда не имелось, поскольку судебная экспертиза проведена компетентными квалифицированными экспертами, обладающими специальными знаниями в объеме, требуемом для ответов на поставленные судом вопросы. Данное заключение получено в соответствии с требованиями ГПК Российской Федерации, его содержание обоснованно, выводы конкретны и не противоречивы, согласуются между собой и с другими материалами дела. Заключение экспертов ГБУЗ «Бюро <...>» Министерства здравоохранения <адрес> содержит подробное описание этапов и результатов исследования, которое отвечает требованиям объективности, проведено на строгой научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. Заключение содержит четкие и ясные выводы, исключающие возможность двоякого толкования в той степени, в которой предусмотрены примененными методиками. Критические недостатки в заключении отсутствуют.

Таким образом, эксперты пришли к выводу, что при наличии перечисленных выше дефектов при оказании медицинской помощи ФИО1 в <...> г. в ГБУ «<...>», оказанную медицинскую помощь нельзя считать надлежащей.

Пунктом 2 ст. 150 ГК Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии с п. 1 ст. 1099 ГК Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК Российской Федерации).

Согласно положений п. 2 ст. 1101 ГК Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Принимая во внимание изложенное, по мнению судебной коллегии, истцу ФИО1 был причинен моральный вред, который заключается в её физических и нравственных страданиях по поводу неправомерных действий медицинских работников ГБУ «<...>», выразившихся в несвоевременно и некачественно оказанной ей медицинской помощи.

В силу ч. 1 ст. 1064 ГК Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме, лицом причинившим вред.

По правилам ст. 1068 ГК Российской Федерации юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», по общему правилу, установленному п.п. 1 и 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Таким образом, из системного толкования указанных выше норм права и из разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации, следует, что именно ответчик ГБУ «<...>» обязан доказать обстоятельства, являющиеся основанием для освобождения от ответственности.

Ответчиком, в свою очередь, не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие вины в оказании ФИО1 медицинской помощи ненадлежащего качества и объема.

Вопреки доводам апеллянта, установлен тот факт, что при прохождении ФИО1 стационарного лечения в ГБУ «<...>» в период с <...> по <...> были допущены существенные дефекты, что подтверждено совокупностью имеющихся в деле доказательств, в том числе, заключением судебно-медицинской экспертизы № от <...>, проведенной ГБУЗ «<...>» Министерства здравоохранения <адрес>, в виде отсутствия сформулированного плана обследования лечения и допущенной пролонгации свыше 24 часов при имеющейся клинике <...> при госпитализации ФИО1 в ГБУ «<...>» <...>, повлекшей за собой развитие осложнений в виде <...>. Ввиду приведенных обстоятельств довод ответчика о том, что экспертами не установлено нарушений предписаний и требований перечисленных в апелляционной жалобе Приказов Минздрава Российской Федерации при курации ФИО1, а дефекты оказания ФИО1 медицинской помощи в большей степени касаются в основном оформления медицинской документации, судебная коллегия считает несостоятельным.

Ввиду изложенного, истец обладает правом на компенсацию морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ч. 2 ст. 1101 ГК Российской Федерации, взыскал с ГБУ «<...>» в пользу истца 500000 рублей.

Принимая во внимание совокупность установленных по делу обстоятельств, непосредственно исследовав в судебном заседании представленные сторонами доказательства и оценив доводы сторон, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об обоснованности заявленных истцом требований и, по правилам ст. 67 ГПК Российской Федерации на основании внутреннего убеждения определил размер компенсации морального вреда, учитывая при этом степень испытанных истцом физических и нравственных страданий от получения медицинской услуги ненадлежащего качества, наступившие последствия в виде длительности лечения, индивидуальные особенности истца, иные значимые обстоятельства, исследованные в судебном заседании.

Судебная коллегия полагает, что размер компенсации морального вреда судом первой инстанции установлен с учетом оценки всех значимых обстоятельств, при правильном применении материального закона, основания применения иной оценки и изменения либо отмены решения в данном случае отсутствуют. Суд первой инстанции снизил размер компенсации морального вреда, заявленный истцом (1000000 рублей в пользу каждого), до разумных пределов.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о несоразмерности определенного судом первой инстанции размера компенсации морального вреда, взысканного в пользу истца, не могут быть приняты во внимание, поскольку направлены на переоценку установленных судом обстоятельств дела.

В связи с изложенным, судебная коллегия полагает доводы апелляционной жалобы несостоятельными, поскольку они повторяют правовую позицию ответчика, выраженную им при рассмотрении дела судом первой инстанции и являвшуюся предметом оценки, сводятся к оспариванию правильности выводов суда об установленных им фактах, направлены на переоценку имеющихся в деле доказательств.

Поскольку при рассмотрении дела судом первой инстанции не было допущено нарушений норм материального и процессуального права, которые привели или могли привести к неправильному разрешению дела, оснований для изменения либо отмены решения суда в апелляционном порядке не имеется.

Оснований для взыскания с истца в пользу ответчика расходов по уплате государственной пошлины за подачу апелляционной жалобы в размере 3 000 рублей судебная коллегия не усматривает, поскольку доводы апелляционной жалобы ответчика не признаны обоснованными.

В соответствии со ст. 327.1 ГПК Российской Федерации дело рассмотрено судебной коллегией в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 199, 328, 329 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Курганского городского суда Курганской области от <...> оставить без изменения, апелляционную жалобу государственного бюджетного учреждения «<...>» - без удовлетворения.

Судья - председательствующий

Судьи:

Мотивированное апелляционное определение изготовлено <...>

33-3481/2023

Категория:
Гражданские
Истцы
Суханова Светлана Анатольевна
Прокуратура г. Кургана
Ответчики
ГБУ КУРГАНСКАЯ БОЛЬНИЦА СКОРОЙ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ
Другие
Пшеничников Егор Николаевич
СМК Астрамед-МС (АО)
Васильева Ольга Васильевна
Абдусаминов Салохидин Шарафидинович
Шабалин Валерий Васильевич
Иванова Марина Владимировна
ДЕПАРТАМЕНТ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ КУРГАНСКОЙ ОБЛАСТИ
Суд
Курганский областной суд
Дело на странице суда
oblsud.krg.sudrf.ru
04.12.2023Передача дела судье
19.12.2023Судебное заседание
22.12.2023Дело сдано в отдел судебного делопроизводства
27.12.2023Передано в экспедицию
19.12.2023
Решение

Детальная проверка физлица

  • Уголовные и гражданские дела
  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Арбитражи
  • Банкротство
Подробнее