Решение по делу № 2-2870/2017 от 31.05.2017

Дело №

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

31 июля 2017 года                             <адрес>

Кировский районный суд <адрес> в составе председательствующего судьи Дурневой С.Н. при секретаре ФИО9, с участием помощника прокурора КАО <адрес> ФИО10, рассмотрел в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО7 к БУЗОО «ГКБ № имени ФИО11», БУЗОО «Клинический диагностический центр» о взыскании компенсации в возмещение морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

ФИО7 обратился с иском к БУЗОО «ГКБ № имени Кабанова», БУЗОО «Клинический диагностический центр» о взыскании компенсации в возмещение морального вреда, в обоснование требований указав, что в ДД.ММ.ГГГГ его супруга ФИО2 почувствовав сильные боли в пояснице обратилась в ООО МЦСМ «Евромед», прошла обследование (в том числе МРТ). ДД.ММ.ГГГГ его супруга обратилась в БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова» по месту проживания, где наблюдалась у врача ревматолога, которым была направлена для обследования в БУЗОО «Клинический диагностический центр», где также наблюдалась у врача ревматолога и дважды проходила лечение. По результатам обследования в БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова» ей был поставлен диагноз: ревматоидное заболевание болезнь «Бехтерева», лечение проводилось по установленному диагнозу, однако ей становилось хуже, она с трудом передвигалась, болезнь сопровождалась сильными болями. Впоследствии они с супругой обратились в ГБУЗ НСО «ГКБСМП №», поскольку лечение, проводившееся в различных медицинских учреждениях <адрес> на протяжении восьми месяцев ФИО1 не помогало. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 проходила множественные обследования, ей был поставлен диагноз – вторичное метастатическое поражение множества органов (рак). При этом указал, что медицинская документация ГБУЗ НСО «ГКБСМП №» не содержит сведений о наличие у ФИО1 такого заболевания как болезнь «Бехтерева» ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 умерла. Полагал, что вследствие некачественного оказания медицинских услуг со стороны БУЗОО «ГКБ № имени Кабанова», БУЗОО «Клинический диагностический центр», а также установления неверного диагноза, непринятие эффективных мер, направленных на лечение основного заболевания ухудшило состояние здоровья ФИО1 и как следствие привело к преждевременной смерти. Полагает, что ответчиками были нарушены права в сфере охраны здоровья граждан, предусмотренные Конституцией Российской Федерации, статьями 19, 22, 34, 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», Правилами предоставления медицинскими организациями платных медицинских услуг, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №, порядком оказания медицинской помощи и стандартами медицинской помощи. По мнению истца, указанные обстоятельства являются достаточным доказательством причинения ФИО1 морального вреда, который не требует дополнительного установления и доказывания причинно-следственной связи между нарушением прав потребителя и вызванных этим нарушением физических или нравственных страданий. На основании изложенного, просил признать действия врачей БУЗОО «ГКБ № имени Кабанова», БУЗОО «Клинический диагностический центр» по установлению неверного диагноза ФИО1 врачебной ошибкой, определить степень вины ответчиков в процентном соотношении, взыскать с ответчиков в его пользу компенсацию в возмещение морального в размере 1 000 000 рублей.

Впоследствии истец неоднократно заявленные исковые требования уточнял, окончательно просил признать действия врачей БУЗОО «ГКБ № имени Кабанова», БУЗОО «Клинический диагностический центр» по установлению неверного диагноза и лечения ФИО1 как ненадлежащее оказание медицинских услуг, определить степень вины ответчиков в процентном соотношении, взыскать с ответчиков в его пользу компенсацию в возмещение морального в размере 1 000 000 рублей, а также расходы по оплате услуг представителя.

Истец ФИО7 в судебном заседании исковые требования с учетом уточнения поддержал, просил их удовлетворить, по основаниям, изложенным в исковом заявлении. Пояснил, что врачами ГБУЗ НСО «ГКБСМП №» его супруге был поставлен диагноз – вторичное метастатическое поражение множества органов (рак), при этом болезнь «Бехтерева» была исключена. Дополнительно указал, что ДД.ММ.ГГГГ обратился в БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова», ему была выдана медицинская карта амбулаторного больного ФИО1 с целью обращения в ГБУЗ НСО «ГКБСМП №». После обследования ФИО1 в ГБУЗ НСО «ГКБСМП №» ее амбулаторная карта истцом была получена на руки. ДД.ММ.ГГГГ амбулаторная карта на имя ФИО1 была передана врачу терапевту БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова» ФИО22 на приеме и находилась в распоряжении поликлиники БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова», на руки истцу карту не выдавали. Кроме того, отметил, что ДД.ММ.ГГГГ участковый врач терапевт БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова», производил осмотр ФИО1 на дому, при этом делал записи в медицинской карте.

Представитель истца ФИО30, действующий на основании доверенности, в судебном заседании заявленные исковые требования поддержал с учетом уточнения, просил удовлетворить. Дополнительно пояснил, что ему со слов истца известно, что его супруга с августа 2015 года обращалась в БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова» пол поводу болезни «Бехтерева» порядка пяти раз.

Представители БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова» ФИО12, ФИО13, действующие на основании доверенности, в судебном заседании против удовлетворения заявленных требований возражали, просили отказать в их удовлетворении.

Представитель БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова» ФИО14, действующая на основании доверенности, в судебном заседании указала, что медицинские карты амбулаторных больных хранятся в регистратуре поликлиники БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11», выдаются пациентам для явки на прием к специалистам, после чего подлежат возвращению в регистратуру. Допускается выдача медицинской документации по требованию пациентов либо их родственников для предъявления при консультировании в другие медицинские организации, в том числе иногородние. В случае наличия у пациента тяжелого заболевания, в частности онкологического, медицинская документация находится у него на руках на случай выхода врачей-специалистов на дом (для изучения анамнеза и оперативного реагирования на ухудшение состояния здоровья, корректировки назначенного лечения) либо консультирования в специализированных медицинских организациях при необходимости. При этом получить медицинскую карту могут как сами пациенты, так и их родственники в любой день (вне дней приема), обратившись в регистратуру поликлиники. Полагала, что при оценке действий медицинской организации суду необходимо учитывать, что диагноз, который был выставлен ГБУЗ НСО «ГКБСМП №» <адрес> и установлен посмертно при вскрытии, является тяжело диагностируемым заболеванием. В период с августа 2015г. по март 2016г. при посещении медицинских организаций <адрес> пациентка предъявляла жалобы на боли в спине. Имевшаяся симптоматика укладывалась в клиническую картину системного заболевания «спондилит» (Болезни Бехтерева), в связи с чем, ФИО2 обследовалась по ревматологическому направлению. Более того, указала, что имеющиеся результаты клинических исследований и неоднократное консультирование в различных медицинских учреждениях подтверждают наличие именно ревматологического заболевания. В то же время заподозрить онкозаболевание по предъявляемым жалобам и имеющимся клиническим данным не представлялось возможным. Кроме того, на начальном этапе лечения в ГБУЗ НСО «ГКБСМП №» <адрес> пациентке ФИО1 был установлен диагноз клинический: «Анкилозирующий спондилоартрит. Высокая активность» и лишь ДД.ММ.ГГГГ при появлении ноющих болей в животе, диагноз изменен на «Вторичное метостатическое поражение печени, костей, легких без уточненного очага. Патологические переломы тел позвонков, токсикоанмический синдром, анемия. Гепатит. Асцит». При этом, как следует из документации данной медицинской организации, очаг (первоисточник) поражения печени, костей, легких не был установлен ввиду отсутствия жалоб, клинических данных, и диагностировать развитие заболевания стало возможным лишь при появлении вторичных признаков поражения органов. Таким образом, очевидно, что в данном случае ревматологическое (спондилит) и онкологическое заболевания некий промежуток времени существовали параллельно, а предъявляемые жалобы и результаты лабораторных исследований свидетельствовали о прогрессирующей ревматологической патологии, кардинально отличающейся от онкологической. Данное обстоятельство также не исключалось специалистами допрошенными в судебном заседании при рассмотрении настоящего гражданского дела. Также указала на чрезмерно завышенный размер расходов по оплате услуг представителя, который просила снизить до разумных пределов.

Представитель БУЗОО «Клинический диагностический центр» ФИО15, ФИО16, ФИО17, действующие на основании доверенности, в судебном заседании с заявленными исковыми требованиями не согласились. Представили отзыв на исковое заявление, согласно которому полагали, что действия лечебного учреждения, надлежащим образом оказавшего весь объем необходимой врачебной помощи, следует расценивать как правомерные, а условием, исключающим виновность лечебного учреждения и, соответственно, исключающим привлечение его к ответственности, в данном случае признать действие непреодолимой силы, случайных, неожиданных обстоятельств. Избежать или не допустить развития неблагоприятного результата лечебное учреждение в данном случае не могло, следовательно, на лицо и отсутствие оснований для привлечения к гражданско-правовой ответственности. В ходе диагностических, лечебных, реабилитационных и профилактических мероприятий совершаемых ответчиками по настоящему делу, неблагоприятного результата врачебных манипуляций не имело место быть. Сбор информации полный, обследование проведено в полном объеме в соответствии с имеющимися стандартами и клиническими рекомендациями по нозологиям, диагноз сформулирован правильно, установлен своевременно, лечение соответствует стандартам. В рамках рассмотрения настоящего гражданского дела отсутствуют доказательства, которые свидетельствуют о том, что между действиями медицинских работников БУЗОО "КДЦ" и ухудшением состоянием здоровья ФИО1 имеется причинно-следственная связь. Кроме того, по результатам проведенной проверки Министерством здравоохранения <адрес> нарушений законодательства сотрудниками БУЗОО «КДЦ» не установлено. Таким образом, правовых оснований для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности не имеется, поскольку отсутствует совокупность признаков деликтной ответственности, предусмотренных ст. 1064 Гражданского кодекса РФ.

Представитель Министерства <адрес> ФИО18, действующая на основании доверенности, указал, что по результатам рассмотрения обращения истца, с учетом имеющейся медицинской документации установлено, что медицинская помощь ФИО1 была оказана в соответствии с установленным диагнозом в рамках территориальной программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи в <адрес>, тактика лечения устанавливалась консилиумом врачей-специалистов. Других обращений по вопросу оказания ФИО1 медицинской помощи в БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11» и (или) БУЗОО «КДЦ» в Министерство не поступало. Указала, что требование о компенсации морального вреда в данном случае тесно связано с личностью потребителя, в связи с чем автоматически не переходит к его правопреемникам. Непосредственно истец потребителем медицинских услуг в рассматриваемых спорных правоотношениях не является, в связи с чем отсутствуют правовые основания для взыскания компенсации морального вреда по заявленным основаниям. По изложенным причинам в рассматриваемой ситуации Правила предоставления платных медицинских услуг не могут быть применены к спорным правоотношениям, поскольку истец потерпевшим по отношению к ответчикам не является, в результате действий (бездействия) БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11», а равно БУЗОО «КДЦ» вред непосредственно истцу не причинен. Истцом не представлено доказательств, подтверждающих факт причинения нравственных или физических страданий действиями (бездействием) ответчиков, а равно отсутствуют доказательства совершения незаконных действий (бездействия), влекущих за собой наступление гражданско-правовой ответственности учреждений, указанных в исковом заявлении. При таких обстоятельствах, в рассматриваемой ситуации ФИО7 не представлено суду и лицам, участвующим в деле, доказательств, свидетельствующих о наличии вины учреждений, противоправности действий (бездействия) медицинских работников БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11» и БУЗОО «КДЦ», а также причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ответчиков в рамках оказания медицинской помощи ФИО1 и наступившими последствиями, в связи с чем, отсутствуют правовые основания для компенсации морального вреда.

Представитель МЦСМ ООО «Евромед» ФИО19, ФИО20, действующая на основании доверенности, в судебном заседании полагали, что оснований для удовлетворения заявленных исковых требований не имеется.

Свидетель ФИО21 в судебном заседании указала, что является матерью умершей ФИО1 В конце августа 2015 года ее дочь обратилась в БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова» по месту жительства, после проведенного обследования была направлена в БУЗОО «Клинический диагностический центр», ей был поставлен диагноз – болезнь «Бехтерева» (Анкилозирующий спондилоартрит). В процессе лечения дочери становилось хуже, полагала, что диагноз был установлен не верно, симптомы не совпадали, однако дочь, доверившись специалистам, продолжила лечение по установленному диагнозу в стационарном отделении БУЗОО «Клинический диагностический центр». В марте 2016 года была выписана без улучшений, ДД.ММ.ГГГГ её состояние было крайне тяжелым, в связи с чем, ФИО1 было предложено пройти обследование в медицинском учреждении <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ в приемном отделении ГБУЗ НСО «ГКБСМП №» сразу же была сделана рентгенография, по результатам которой врачи исключили наличие болезни Бехтерева. После проведения обследования: абдоминальное УЗИ, МРТ-исследование, был поставлен диагноз - рак. Указала, что на протяжении восьми месяцев врачи БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова» и БУЗОО «Клинический диагностический центр» осуществляли лечение ФИО1 от болезни Бехтерева, тем самым только ухудшив её состояние, выписывали препараты, которые по ее мнению были ей противопоказаны. Дополнительно указала, что ДД.ММ.ГГГГ при обращении в БУЗОО "Клинический онкологический диспансер" медицинская карта БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова» была у них на руках, ДД.ММ.ГГГГ медицинскую карту и оригиналы заключений ГБУЗ НСО «ГКБСМП №», БУЗОО "Клинический онкологический диспансер" передали БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова», при этом указала, что ДД.ММ.ГГГГ участковый врач терапевт БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова» производил осмотр ФИО1 на дому, делал записи в медицинской карте. Пояснила, что за весь период прохождения лечения в <адрес>, никто из врачей не указывал на необходимость прохождения обследования на наличие онкологических заболеваний.

Свидетель ФИО22 допрошенный в судебном заседании указал, что работает в БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова» в должности участкового врача терапевта. Пояснил, что пациентка ФИО2 в первый раз обратилась к нему ДД.ММ.ГГГГ, пациентка жаловалась на сильные боли в спине, ДД.ММ.ГГГГ осмотр снова проводился на дому, она высказывала жалобы на сильные боли в спине и во всем теле, предъявила выписку из ГБУЗ НСО «ГКБСМП №», где ей диагностировали онкологическое заболевание, в документах стояла отметка о том, что пациент нуждается в адекватном обезболивании, т.е. выписке сильнодействующих наркотических препаратов. Указал, что оформление выдачи указанного рецепта производится врачебной комиссией с обязательным оформлением протокола заседания комиссии, который вклеивается в амбулаторную карту. В случае нахождения пациента в тяжелом состоянии, не позволяющем явиться за продлением (закрытием) листка нетрудоспособности лично, за совершением указанных действия могут обратиться его родственники. Пояснил, что при усилении болевого синдрома у пациентки им был оформлен и выдан родственникам пациентки рецепт на наркотическое средство, он произвел записи в амбулаторной карте ФИО1, после чего бланк строгой отчетности и амбулаторную карту передал заведующему отделением БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова», больше медицинскую карту ФИО1 он не видел. Через день он совершил выход на дом пациентки для осмотра, на момент выхода в регистратуре медицинской карты не оказалось, он предположил, что она находится у родственников пациентки, однако родственники медицинскую карту ему не предоставляли. В этот день он не выписывал никаких рецептов, рекомендовал уход за больной.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО23 состоит в должности заведующего терапевтическим отделением БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова». Суду пояснил, что в марте 2016 года, после выписки из стационарного отделения БУЗОО «Клинический диагностический центр» ФИО2 обратилась к нему с целью продления больничного листа. Медицинская документация ФИО1 была предоставлена экспертам и по их заключению продлен больничный лист. В начале апреля 2016 года супруг ФИО1 обратился в регистратуру за амбулаторной медицинской картой ФИО1, в выдаче которой ему было отказано, после чего, по его настоянию медицинскую карту вручили истцу, о чем свидетельствует его подпись в журнале выдачи амбулаторных карт. Указал, что амбулаторная карта пациентки ФИО1 после ее выписки из больницы <адрес> была передана ему родственниками ФИО1, а он в свою очередь сдал ее в регистратуру БУЗОО «ГКБ № им. Кабанова».

Специалист ФИО6, работающая в должности заведующей радиологическим отделением № БУЗОО «Клинический онкологический диспансер», врач-онколог высшей категории, стаж работы 27 лет. Суду указала, что пациентка ФИО2 обращалась в БУЗОО «Клинический онкологический диспансер» в апреле 2016 года, с выпиской и обследованиями из других медицинских учреждений. При осмотре пациент предъявляла жалобы на физическое состояние, был собран консилиум врачей, состояние пациента было тяжелым, отмечались выраженные боли в правом и в левом подреберьях, желтушный цвет кожных покровов. Из представленной медицинской документации следовало, что у пациента имелись метастазы в обеих долях печени, вторичные изменения позвонков поясничного отдела. Также она была осмотрена гинекологом, патологии со стороны женских половых органов выявлено не было. Пациентке был поставлен диагноз - злокачественная опухоль без выявленного первичного источника с метастазами печени легких. По данным обследования она не подлежала какому-либо специальному противоопухолевому лечению. Пояснила, что в онкологии существуют три метода лечения при злокачественной опухоли с метастазами: хирургическое, химиотерапевтическое и лучевое, а в данном случае речь могла идти исключительно о химеотерапии, однако тяжесть состояния пациентки, распространенность процесса заболевания в организме была на той стадии, когда проводить лечение невозможно. При этом указала, что у пациентки был рак поджелудочной железы со вторичными изменениями (метастатическое поражение других органов), редкое и одно из самых тяжелых в онкологии заболевание. Отметила, что данное заболевание распознается на крайних стадиях, поскольку расположено в брюшной полости, при диагностике распознать его крайне затруднительно, проявляется лишь при вторичных изменениях - асцит, метостазы. На ранних стадиях выявить рак поджелудочной железы невозможно, это может быть лишь находка при случайном его обнаружении. Указанное заболевание не может возникнуть на здоровом органе, возникает уже на пораженных участках. Конкретный период указать невозможно, из медицинской карты БУЗОО «Клинический онкологический диспансер» следует, что ФИО2 болела с марта 2015 года, с сентября 2015 года проводилось лечение. По данным исследований МРТ и МСКТ в апреле 2016 года установлено множественное метастатическое поражение. По результатам МСКТ клинический диагноз – локальное поражение легких, первоисточник выявлен не был, тот факт, что первоисточником являлся рак поджелудочной железы установлено лишь по результатам вскрытия. Пояснила, что рак поджелудочной железы - это агрессивный тип опухоли, максимальный период жизни при этом заболевании составляет пять лет, и лишь в 10-15 процентов случаев. На момент прохождения лечения в БУЗОО «Клинический диагностический центр» у пациентки ФИО1 уже было онкозаболевание, при этом указала, что возможно течение сразу нескольких заболеваний. Также пояснила, что при ранней диагностике и лечении онкологии сроки жизни пациента продляются.

Специалист ФИО3, допрошенная в судебном заседании, пояснила, что состоит в должности заместителя главного врача по терапии БУЗОО «Областная клиническая больница», врач-ревматолог высшей категории, общий стаж 26 лет, по специальности ревматолог 13 лет. Исходя из медицинской документации, пациентки ФИО1, была болезнь Бехтерева. Диагноз устанавливается на основании установленных диагностических критериев, которыми являются длительность болевого синдрома воспалительного характера у молодых лиц до 40 лет (длительность не менее трех месяцев), наличие визуализации признаков сакроилиита (с помощью данных МРТ) – воспаления крестово-позвоночного отдела, один или более признаков спондилоартрита, повышение уровня Це-реактивного белка (ЦРБ) и эффект от проводимой терапии препаратами. Наличие данных критериев дает основания ревматологу установить диагноз – болезнь Бехтерева. Пояснила, что при болезни Бехтерева появление асцита не характерен. В данном конкретном случае лечение было назначено тактически верно, однако не дало нужного эффекта.

Специалист ФИО4 в судебном заседании указала, что состоит в должности заведующей гастроэнтерологическим отделением БУЗОО «Областная клиническая больница», врач-гастроэнтеролог высшей категории, стаж работы 20 лет. После ознакомления с медицинской документацией пациентки ФИО1 пояснила у последней зафиксировано изменение функциональных печеночных проб во время госпитализации в стационаре БУЗОО «Клинический диагностический центр», печеночные клетки пациента находились под каким-то неблагоприятным воздействием. Указала, что заболевания поджелудочной железы протекают бессимптомно, обнаружить его возможно лишь случайно, поскольку пациента может ничего не беспокоить, в данном конкретном случае жалоб на боли в животе, проблем с пищеварением от пациента не поступало.

Специалист ФИО5, состоящий в должности заведующего хирургическим отделением БУЗОО «Клинический онкологический диспансер», врач-онколог высшей категории. По существу заданных вопросов пояснил, что рак поджелудочной железы - это самая агрессивная опухоль, по данным одного из ведущих специалистов соотношение заболевших и умерших в течение одного года пациентов равно единице. На ранних стадиях данное заболевание крайне сложно выявить, при этом, даже в случае его выявления на ранней стадии летальный исход неизбежен. У пациентки ФИО1 была выявлена злокачественная опухоль – аденокарцинома, дифференцирующаяся как самая распространенная опухоль поджелудочной железы. Выявить опухоль на начальных стадиях очень сложно, в настоящее время методы диагностики как УЗИ-исследование способны различить опухоль размером более 1 см., опухоль менее 1 см. выявить невозможно. Ознакомившись с медицинской документацией ФИО1 обратил внимание суда, что у пациентки данное заболевание развивалось не типично, основными жалобами пациентки были слабость, утомляемость, характерная боль и тяжесть в подложечной области, впоследствии перерастающая в постоянную ноющую боль в спине, при этом, комплекс данных жалоб пациента маловероятно может натолкнуть врача на мысль об онкологии, в основном рак поджелудочной железы выявляется только на фоне желтухи (т.е. желчь вытекает из печени, появляется желтушность кожных покровов), однако в данной конкретной ситуации указанных симптомов не наблюдалось. Учитывая молодой возраст пациентки ФИО1, развитие онкологии лишь ускорялось. Пациентка была в возрастной группе до 45 лет, исследования на рак поджелудочной железы в отношении указанных лиц не проводятся, поскольку подобные пациенты по статистике не попадают в группу риска. Утверждать однозначно на протяжении какого времени развивалось данное заболевание у ФИО1 не представляется возможным, при этом по статистике пациенты с этой болезнью живут не более года. Отметил, что большая часть пациентов при такой патологии и при отсутствии желтухи, обращаются за медицинской помощью именно к ортопедам, неврологам, ревматологам с болями в спине, что и произошло в данном случае. При подозрении на наличие опухоли проводятся УЗИ-исследования малого таза и МСКТ, данные исследования были проведены в <адрес>, по результатам которых и был установлен диагноз - рак. Указал, что в данном случае произошло наложение двух болезней, что еще более усложнило процесс диагностирования, в больнице <адрес> по результатам исследования компьютерной томографии опухоли выявлено не было, выявили лишь метастазы, которые поразили печень и легкие. Исходя из медицинской документации и пояснений специалистов, у пациентки были выявлены рак и болезнь Бехтерева, при этом, указанные заболевания протекали параллельно. Не имея первичной медицинской документации не возможно установить период возникновения онкологии, существует ряд патологий при котором метастазы могут появиться при минимальной опухоли, которую невозможно диагностировать. В любом случае метастазирование самая крайняя и тяжелая стадия заболевания, эффективности лечения которой не существует во всем мире.

Свидетель ФИО24, осуществляющая деятельность в должности врача-ревматолога в МЦСМ ООО «Евромед», суду пояснила, что ДД.ММ.ГГГГ к ней обратилась ФИО2 с жалобой на боли в спине, после проведенного осмотра, результатов МРТ был выставлен предварительный диагноз – болезнь «Бехтерева». Было назначено дополнительное обследование - общий анализ крови, мочи, Ц-реактивный белок, ревматоидные факторы, антиген, обследование на наличие инфекций, все анализы были в норме, кроме анализа на Ц-реактивный белок, который был превышен в пять раз, что свидетельсовало о наличии воспалительного процесса. На основании диагностических ревматологических критериев диагноз подтвердился, было назначено лечение и наблюдение в динамике. Указала, что в результате обследования могут возникнуть подозрения на наличие у пациента онкологии при наличии периферических артритов и изменениях в анализах, однако в данном конкретном случае ничего подозрительного выявлено не было. Пояснила, что в случае обнаружения у пациента асцита необходимо обследование на наличие онкологического заболевания. В случае если на протяжении трех, четырех месяцев лечения болезни Бехтерева у пациента улучшений не наблюдается, врач обязан искать причину в ином заболевании, провести повторное МРТ-исследование, отобрать анализы, понаблюдать их динамику, провести обследование, которое бы позволило исключить у пациентки наличие онкологического заболевания.

Выслушав пояснения участников процесса, допросив свидетелей, специалиста, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

Согласно ст. 3 Всеобщей декларации прав человека и ст. 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, к числу наиболее значимых человеческих ценностей относятся жизнь и здоровье, их защита должна быть приоритетной.

В развитие международных положений ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации относит к числу конституционно защищаемых ценностей право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Непосредственно производным от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции РФ, является право гражданина на возмещение вреда (морального, имущественного), причиненного жизни или здоровью при оказании медицинских услуг.

Медицинская помощь, в том числе и высокотехнологичная, сопряжена с использованием медицинских методик и технологий для достижения необходимого клинического эффекта для пациента и основана на базисной цели медицины - снижение причиняемого или вероятного вреда здоровью.

Целью получения медицинской услуги на основании медицинских показаний является восстановление здоровья, соответственно, фактический результат оказания медицинской помощи не должен приводить к возникновению у пациента неблагоприятных болезненных состояний, находящихся в прямой причинно-следственной связи с медицинским вмешательством.

Оценка качества оказанных медицинских услуг производится на основе анализа последствий оказания медицинских услуг для здоровья пациента, в том числе в аспекте наличия (отсутствия) вреда здоровью вследствие проведенных манипуляций.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от ДД.ММ.ГГГГ N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации". Данным Законом определено (ст. 2), что под лечением понимается комплекс медицинских вмешательств, выполняемых по назначению медицинского работника, целью которых является устранение или облегчение проявлений заболевания или заболеваний либо состояний пациента, восстановление или улучшение его здоровья, трудоспособности и качества жизни (п. 8); пункт 3 статьи 2 ФЗ - медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; качеством медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (п. 21).

Согласно ст. 37 данного Закона, медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи. Порядки оказания медицинской помощи и стандарты медицинской помощи утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Согласно ст. 73 данного Закона, медицинские работники и фармацевтические работники осуществляют свою деятельность в соответствии с законодательством Российской Федерации, руководствуясь принципами медицинской этики и деонтологии. Медицинские работники обязаны оказывать медицинскую помощь в соответствии со своей квалификацией, должностными инструкциями, служебными и должностными обязанностями.

По смыслу указанной нормы закона, врач, оказывающий медицинские услуги пациентам, обязан не только правильно провести лечение, но и принять меры для минимизации наступления неблагоприятных последствий.

В соответствии со ст. 98 Закона, медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья; причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Судом установлено, что ФИО7 приходился супругом ФИО1, умершей ДД.ММ.ГГГГ.

Обращаясь в суд с настоящим исковым заявлением, в обоснование заявленных требований истец указал, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ БУЗОО «ГКБ № имени Кабанова», БУЗОО «Клинический диагностический центр», пациентке ФИО1 была оказана медицинская помощь. По мнению истца, именно в результате неверно установленного диагноза, назначенного и проведенного лечения ФИО1 со стороны ответчиков не принято мер по оказанию медицинской помощи надлежащего качества, что привело к преждевременной смерти пациента.

Из медицинской карты № МЦСМ «Евромед» следует, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 обратилась с жалобой на боли в спине. На основании жалоб пациентки проведенного осмотра, результатов МРТ был выставлен предварительный диагноз – болезнь Бехтерева, назначено дополнительное обследование - общий анализ крови, мочи, Ц-реактивный белок, ревматоидные факторы, антиген, обследование на наличие инфекций.

ДД.ММ.ГГГГ анализы в норме, анализ на Ц-реактивный белок, превышен в пять раз, на основании диагностических ревматологических критериев, назначено лечение и наблюдение в динамике.

Из материалов дела следует, что в октябре 2015г. врачом-ревматологом ФИО25, ведущим прием в поликлинике БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11», после изучения результатов МРТ пояснично-крестцового отдела позвоночника от 27.08.2016г. пациентке ФИО1 выдано направление на госпитализацию в профильное - ревматологическое отделение стационара БУЗОО «КДЦ».

Пациентка направлена с обоснованием: «Анкилозирующий спондилит? (болезнь Бехтерева) HLAB27 негативный, анемия 1. Двусторонний сакроилеит степени 2. ФН-1.» для верификации диагноза и коррекции лечения.

Из медицинской карты стационарного больного № БУЗОО «Клинический диагностический центр» следует, что ФИО2 ДД.ММ.ГГГГ года рождения обратилась к врачу - ревматологу БУЗОО «Клинический диагностический центр». ДД.ММ.ГГГГ при первичном осмотре жалобы на боли воспалительного характера в грудном и поясничном отделе позвоночника.

Для верификации диагноза и исключения метастатического поражения костной ткани на амбулаторном этапе проведены исследования: дизоксипиридинолина в моче и ионизированного кальция в крови, результат – норма.

Проведены проба Манту и диаскин -тест, консультация фтизиатра - данных за туберкулез не получено. Выполнены лабораторно-инструментальные и рентгенологические исследования. Установлен клинический диагноз: Основной - Анкилозирующий спондилит, развернутая стадия: двусторонний сакроилиит, рентгенологическая II стадия, активность высокая (BASDAI-5,6), внеаксиальные проявления: периферический артрит, энтезопатия, НLA В27 негативный.

Осложнения: шейно-грудной кифоз. ФК III Сопутствующий: Хронический гастродуоденит, НР-негативный, вне обострения. Хронический холецистит вне обострения. Избыток массы тела (ИМТ 27кг/м2). Стеатогепатоз. Направлена на лечение в круглосуточный стационар БУЗОО «КДЦ» с ДД.ММ.ГГГГ по 14.12.2015г.     На фоне проведенного лечения нестероидных противовоспалительных препаратов, глюкокортикостероидов, ингибиторов протонной помпы, сосудистых препаратов, ЛФК выписана с улучшением. Даны рекомендации по дальнейшему наблюдению ревматолога, гастроэнтеролога и участкового терапевта. Назначено медикаментозное лечение с учетом наименования препаратов, дозировки и указанием на длительность приема лекарственных препаратов, контрольные исследования в динамике.

Из медицинской карты № БУЗОО «Клинический диагностический центр» стационарного больного ФИО1 1977 г.р. следует, что последняя в связи с неэффективностью проводимого лечения на амбулаторном этапе, прогрессированием заболевания, направлена на госпитализацию в ревматологическое отделение БУЗОО «КДЦ» с целью коррекции лечения в марте 2016 года с диагнозом: Анкилозирующий спондилит, развернутая стадия: двусторонний сакроилиит, рентгенологическая II стадия, активность высокая (BASDAI-5,9), внеаксиальные проявления: периферический артрит, энтезопатия, НLA В27 негативный. Проведено лечение глюкокортикостероидами внутривенно-капельно, Метотрексат 10 мг в неделю, НПВП, милорелаксанты, обезболивающие, сосудистые препараты.

Выписана с незначительным улучшением, (сохраняется боли и скованность в грудном отделе позвоночника) с открытым больничным листом под наблюдение врача участкового терапевта, ревматолога, гастроэнтеролога, онколога.

Из медицинской карты № стационарного больного ФИО1 1977 г.р. ГБУЗ НСО ГК БСМП № следует, что последняя ДД.ММ.ГГГГ поступила в ГБУЗ НСО ГК БСМП №, при первичном осмотре установлено: поступила с клиническим диагнозом «Анкилозирующий спондилит». Из анамнеза: другие заболевания отрицает. Объективно: состояние тяжелое, из-за резких болей с трудом передвигается, выраженный отечно – неврологический синдром. Дифферинциальный диагноз: туберкулез, онкологическое заболевание.

Из выписного эпикриза следует: выписана с диагнозом: «Вторичное метастатическое поражение печени, костей, легких без уточнения первичного очага. Токсико-анемический синдром. Патологические переломы тел позвонков Th 2; Th 7; I 3. Анемия. Гепатит»,

При этом, указано, что с учетом данных анамнеза и результатов обследования на момент осмотра данных за Анкилозирующий спондилоартрит, другую ревматологическую патологию не выявлено. Проводится дифференциальный диагноз между метастатическим процессом и генерализованным туберкулезом. При исключении туберкулеза дальнейшее лечение и обследование у онколога по месту жительства.

Выписана без перемен на амбулаторное лечение с рекомендациями наблюдения терапевтом, онкологом, онкогинекологом по месту жительства.

Из медицинской документации ФИО1 следует, что 25.04.2016г. БУЗОО «Клинический онкологический диспансер» пациентке рекомендовано наблюдение онколога по месту жительства, симптоматическое лечение по месту жительства, адекватное обезболивание вплоть до наркотических анальгетиков, консультация вертебролога, ношение корсета.

26.04.2016г. в поликлинике БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11» ФИО26 осмотрена врачом-онкологом, врачом-терапевтом. Исходя из данных выписки из карты стационарного больного № (ГБУЗ НСО «БСМП №» <адрес>) поставлена на учет у онколога с диагнозом: «Злокачественное новообразование неуточненной локализации». 26.04.2016г. врачом-терапевтом участковым ФИО22 выписаны и выданы рецепты на лекарственные препараты: Тромадол 01 №, Гидразина сульфат (Сегедрин) 0,06 №. 05.05.2016г. оформлено продление листка нетрудоспособности (на период с 06 по 13.05.2016г.).

07.05.2016г., в 17.00 часов, при нарастании явления раковой интоксикации – усилении болевого и токсико-анемического синдрома пациентка ФИО2 скончалась.

Согласно протоколу вскрытия установлены: заключительный клинический диагноз: «ЗНО неуточненной локализации МТС в печень позвоночник»; патологический диагноз: «Рак головки и тела поджелудочной железы (гистологический, умеренно дифференцированная скиррозная аденокарцинома) с MTS в лимфатические узлы, печень, правое легкое, позвоночник)».

Выражая несогласие с заявленными требованиями, ответчик ссылается на недоказанность причинения истцу морального вреда, указывает, что истцом не представлено доказательств, свидетельствующих о наличии вины учреждений, противоправности действий (бездействия) медицинских работников БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11» и БУЗОО «КДЦ», а также причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ответчиков в рамках оказания медицинской помощи ФИО1 и наступившими последствиями, в связи с чем отсутствуют правовые основания для компенсации морального вреда.

Давая оценку завяленным требованиям, пояснениям сторон в обоснование своих доводов и возражений, а также фактическим обстоятельствам дела, суд руководствуется следующим.

Согласно статье 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Деликтная ответственность по общему правилу наступает лишь за виновное причинение вреда. Отступления от принципа вины, т.е. случаи, когда ответственность возлагается независимо от вины причинителя, допускаются только законом (ст. 1079 ГК).

Таким образом, если наличие вреда и его размер доказываются потерпевшим, то вина причинителя предполагается, т.е. отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство. В любом случае, был ли вред причинен умышленно или по неосторожности, причинитель обязан его возместить.

В соответствии с определением Конституционного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 581-О-О положения пункта 2 статьи 1064 ГК Российской Федерации, устанавливающие в рамках общих оснований ответственность за причинение вреда презумпцию вины причинителя вреда и возлагающие на последнего бремя доказывания своей невиновности, направлено на обеспечение возмещения вреда и тем самым - на реализацию интересов потерпевшего, в силу чего, как само по себе, так и в системной связи с другими положениями главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации не может рассматриваться как нарушающее конституционные права граждан.

Согласно части 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации право на жизнь и здоровье, принадлежащие гражданину от рождения, является его личным неимущественным правом, а жизнь и здоровье - нематериальными благами, которые защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

С учетом предмета и основания иска, процессуальной позиции ответной стороны по настоящему спору юридическое значение имеет факт оказания ответчиками медицинской помощи ФИО1 надлежащего качества, факт установления верного диагноза, наличии либо отсутствии причинно-следственной связи между действиями (бездействием) БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11 и БУЗОО «КДЦ» по оказанию медицинской помощи ФИО1 и причинением вреда здоровью последней.

На основании части 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Доказательственная деятельность в первую очередь связана с поведением участников процесса, процессуальная активность которых по доказыванию ограничена процессуальными правилами об относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств (ст. ст. 56, 59, 60, 67 ГПК РФ).

Разрешая заявленные требования, суд учитывает, что бремя доказывания качества оказанной медицинской помощи пациенту ФИО1 лежит на ответчиках, однако первичная медицинская документация из БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11», позволяющая оценить качество оказываемой помощи пациенту в материалы дела представлена не была, несмотря на тот факт, что в ходе судебного разбирательства с достоверностью установлено и подтверждено пояснениями истца, свидетелей ФИО22, ФИО21, предупрежденных об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ, что первичная медицинская документация ФИО1 находилась в распоряжении БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11».

Имеющиеся в материалах дела медицинские документы, не позволяют суду в полном объеме оценить качество оказанной медицинской помощи БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11», назначить судебно-медицинскую экспертизу для определения своевременности оказания медицинской помощи, правильности установления диагноза, выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степени достижения запланированного результата.

При этом, суд отвергает доводы ответчика БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11 от том, что ФИО2 единожды обращалась в лечебное учреждение лишь в августе 2015 года, поскольку доказательств данному факту ответчиком не представлено. Напротив, процессуальное поведение ответчика, не представляющего суду медицинскую документацию, позволяют суду сделать вывод об обратном, что соответствует положениям ст. 56 ГПК РФ

Учитывая характер спорного правоотношения, для разрешения которого требуются специальные познания в области медицины, с целью установления существенных обстоятельств дела к участию в деле в качестве специалистов были привлечены ФИО3 – заместитель главного врача по терапии – врач-ревматолог БУЗОО «Областная клиническая больница» высшей квалификационной категории, главный внештатный специалист ревматолог Министерства; ФИО4 – заведующий гастроэнтерологическим отделением – врач-гастроэнтеролог высшей квалификационной категории БУЗОО «ОКБ», главный внештатный специалист гастроэнтеролог Министерства; ФИО5 – заведующий хирургическим отделением – врач-онколог БУЗОО «КОД» высшей квалификационной категории; ФИО6 – заведующий радиологическим отделением № БУЗОО «КОД» – врач-онколог высшей квалификационной категории.

После исследования медицинской документации пациента ФИО31 в судебном заседании специалист ФИО3, а также медицинские работники БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11», БУЗОО «КДЦ», ООО «МЦСМ «Евромед» подтвердили факт наличия у ФИО1 заболевания «Анкилозирующий спондилоартрит», а кроме того, в ходе судебных заседаний вышеуказанные специалисты в рассматриваемой клинической ситуации отметили сложность установления диагноза заболевания, который был установлен посмертно в результате проведения патолого-анатомического вскрытия после осуществления посмертного патолого-анатомического исследования внутренних органов и тканей умершего человека.

При этом, имеющиеся в материалах дела медицинские документы БУЗОО «КДЦ», ООО «МЦСМ «Евромед» свидетельствуют о проведении ФИО1 различных лабораторных, инструментальных и иных исследований в целях определения диагноза, выборе мероприятий по ее лечению, однако факт наличия у ФИО1 онкозаболеваний, указанными медицинскими учреждениями установлен не был.

Вместе с тем, суд отмечает, что из медицинской документации БУЗОО «КДЦ» следует и не оспаривалось сторонами в судебном заседании, что в период прохождения лечения в БУЗОО «КДЦ» ДД.ММ.ГГГГ для исключения метастатического поражения костной ткани на амбулаторном этапе у ФИО1 были отобраны анализы: дизоксипиридинолина в моче и ионизированного кальция в крови, результат – норма, однако при повторном обращении ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ в БУЗОО «КДЦ» указанные исследования проведены не были.

В такой ситуации, изложенные выше обстоятельства позволяют прийти к выводу, что уже на начальном этапе заболевания ФИО1, не зависимо от наличия либо отсутствия у последней болезни «Бехтерева», врачами БУЗОО «КДЦ» не исключалась возможность наличия онкозаболеваний, в связи с чем и были проведены соответствующие исследования для их исключения, однако по какой причине указанные исследования не проводились при повторном прохождении лечения пациента, в ходе рассмотрения настоящего гражданского дела установлено не было. Отсутствие необходимости проведения таковых в судебном заседании ответчиком не доказано. Напротив, с учетом дальнейшего развития событий и установления диагноза – рак менее чем через месяц после выписки из стационара БУЗОО «КДЦ», у суда имеются основания полагать, что при повторной госпитализации ФИО1 в БУЗОО «КДЦ» ответчик обязан был также проявить онконастороженность, проведя указанные исследования повторно.

Кроме того, суд отмечает, что при обращении в ГБУЗ НСО ГК БСМП №, пациентке ФИО1 при первичном осмотре установлено: поступила с клиническим диагнозом «Анкилозирующий спондилит». Дифферинциальный диагноз: туберкулез, онкологическое заболевание. С учетом данных анамнеза и результатов обследования на момент осмотра данных за Анкилозирующий спондилоартрит, другую ревматологическую патологию не выявлено. Проводится дифференциальный диагноз между метастатическим процессом и генерализованным туберкулезом. При исключении туберкулеза дальнейшее лечение и обследование у онколога по месту жительства.

Несмотря на тот факт, что болезнь Бехтерева, как выяснилось в ходе рассмотрения настоящего гражданского дела и подтверждено специалистами, возможно и могла протекать параллельно с онкозаболеваниями, однако в данном конкретном случае наличие указанного заболевания у пациентки ФИО1 специалистами ГБУЗ НСО ГК БСМП № не установлено.

Также, суд учитывает наличие сопровождающегося у ФИО27 ярко выраженного симптома асцита (скопление жидкости в брюшной полости), не характерного при болезни Бехтерева, и при обнаружения которого необходимо обследование на наличие онкологического заболевания, однако данный факт специалистами БУЗОО «КДЦ» был оставлен без внимания.

Таким образом, вопреки позиции ответчиков, с учетом установленных фактических обстоятельств дела, совокупности представленных доказательств, суд не может согласиться с доводами ответной стороны о должном выполнении своих обязанностей по оказанию ответчиками БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11», БУЗОО «КДЦ» пациенту медицинской помощи надлежащего качества.

Поскольку факт наличия у пациента ФИО1 такого заболевания как Анкилозирующий спондилоартрит в ходе рассмотрения дела с достоверностью своего подтверждения не нашел, первичная медицинская документация, позволяющая оценить качество оказываемой помощи пациенту в материалы дела ответчиком БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11» представлена не была, принимая во внимание, что на протяжении длительного периода времени специалисты БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11» и БУЗОО «Клинический диагностический центр» осуществляли лечение ФИО1 от болезни, диагноз которой в последствии не подтвердился, учитывая, что непринятие эффективных мер, направленных на лечение основного заболевания в любом случае отразилось на состоянии здоровья ФИО1, суд приходит к выводу о наличии причинно-следственной связи между действиями (бездействиями) медицинских работников БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11» и БУЗОО «КДЦ» в рамках оказания медицинской помощи ФИО1 и наступившими неблагоприятными последствиями в виде расстройства ее здоровья.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от ДД.ММ.ГГГГ № «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» определил круг вопросов, на которые судам следует обращать особое внимание при рассмотрении споров, связанных со взысканием морального вреда.

Абзацем вторым пункта 2 Постановления № предусмотрено, что моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, выраженной в абзаце третьем пункта 32 Постановления Пленума от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

В соответствии с разъяснениями, данными в Постановлении №, следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (пункт 1 Постановления №).

При этом в пункте 3 Постановления № указано, что в соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя.

Таким образом, потерпевший имеет право на компенсацию морального вреда только при условии наличия вины причинителя вреда. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В соответствии со ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств, при которых был причинён моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Оценив в совокупности представленные доказательства, фактические обстоятельства дела, суд полагает, что требования истца о взыскании компенсации морального вреда подлежат удовлетворению, а ответственность по возмещению морального вреда должна быть возложена на ответчиков.

При определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истца, суд учитывает характер перенесенных физических и нравственных страданий (страх за жизнь и здоровье супруги, за возможные последствия, наблюдение страданий супруги при отсутствии улучшений во время прохождения лечения, ухудшение ее состояния здоровья, глубочайшие нравственные переживания в связи с утратой близкого человека), при этом, принимает во внимание то обстоятельство, что некачественно оказанные медицинские услуги в отношении ФИО1 не повлекли непосредственно причинение смерти супруге истца, в связи с чем, полагает возможным снизить размер компенсации в возмещение морального вреда до 300 000 рублей, находя эту сумму отвечающей принципам соразмерности и разумности.

Определяя размер подлежащих взысканию с ответчиков денежных средств, суд учитывает, следующие обстоятельства.

Поскольку в рамках оказания медицинской помощи пациенту ФИО1 со стороны БУЗОО «КДЦ» при должной внимательности и осмотрительности при повторной госпитализации для исключения метастатического поражения костной ткани на амбулаторном этапе у ФИО1 должны были отобрать анализы: дизоксипиридинолина в моче и ионизированного кальция в крови, чтобы исключить наличие онкозаболеваний, однакоспециалистами указанной медицинской организации соответствующие исследования не были проведены, при этом, у пациентки на момент выписки имелись признаки асцита, что следует из показаний свидетеля ФИО21, суд приходит к выводу, что ответчиком не в полном объеме были проведены все мероприятия для установления верного диагноза у пациентки, в связи с чем считает возможным взыскать в пользу ФИО28 с БУЗОО «КДЦ» компенсацию в возмещение морального вреда в размере 100 000 рублей.

С учетом процессуального поведения ответчика БУЗОО «ГКБ № им. ФИО11», который в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ первичную медицинскую документацию, находящуюся у него в распоряжении и позволяющую оценить качество медицинской помощи пациенту, суду не представил, как и не представил никаких доказательств, подтверждающих факт надлежащего оказания медицинской помощи супруге истца, суд приходит к выводу, что с последнего в пользу истца подлежит взысканию компенсация в возмещение морального вреда в размере 200 000 рублей.

Таким образом, с БУЗОО «ГКБ № имени ФИО11» в пользу ФИО7 подлежит взысканию компенсация в возмещение морального вреда в размере 200 000 рублей, с БУЗОО «Клинический диагностический центр» - 100 000 рублей.

Кроме того, в соответствии со ст. 103 ГПК РФ с ответчиков в доход бюджета <адрес> подлежит взысканию государственная пошлина в размере 600 рублей по 300 рублей.

Руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

    Исковые требования удовлетворить частично.

    Взыскать с БУЗОО «ГКБ № имени ФИО11» в пользу ФИО7 200 000 рублей – компенсация в возмещение морального вреда.

    Взыскать с БУЗОО «Клинический диагностический центр» в пользу ФИО7 100 000 рублей – компенсация в возмещение морального вреда.

    Взыскать с БУЗОО «Клинический диагностический центр», БУЗОО «ГКБ № имени ФИО11» в доход бюджета <адрес> государственную пошлину в размере 600 рублей по 300 рублей

    В удовлетворении остальной части иска отказать.

    Решение может быть обжаловано в <данные изъяты> областной суд путем подачи апелляционной жалобы в Кировский районный суд <адрес> в течение месяца со дня его вынесения в окончательной форме.

Судья                подпись С.Н. Дурнева

<данные изъяты>