cards

Детальная проверка физлица

  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Уголовные и гражданские дела
  • Арбитражи
Узнать подробнее
coupon

Решение по делу № 2-232/2022 от 11.05.2022

УИН: 29RS0007-01-2022-000268-41

Дело №2-232/2022

Мотивированное решение составлено

                                        13 сентября 2022 г.

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

08 сентября 2022 г.                                                                              пос.Коноша

         Коношский районный суд Архангельской области в составе:

председательствующего Зайцевой М.В.,

при секретаре Ширяевской В.А.,

с участием истца Щегловой В.П.,

представителя ответчика ФИО6,

третьих лиц Л.Г., Т.В.,

прокурора ФИО5,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы гражданского дела по исковому заявлению Щегловой В.П. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Коношская центральная районная больница» о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Щеглова В.П. обратилась в суд с исковым заявлением к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Коношская центральная районная больница» (далее ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ») о взыскании компенсации морального вреда.

         В обоснование своих требований истец указала, что она является матерью ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, скончавшегося ДД.ММ.ГГГГ в ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» в результате закрытой черепно-мозговой травмы. В утреннее время ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 возле магазина, расположенного по адресу: <адрес> А, самостоятельно по неосторожности упал на асфальтовое покрытие, в связи с чем получил травму головы. Сын обратился на прием к хирургу, который выдал направление на госпитализацию в хирургическое отделение и установил диагноз: «<данные изъяты>». Через приемный покой они самостоятельно проследовали в хирургическое отделение в палату №. Лечащим врачом являлся хирург ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» С.В., который не принял должных мер по оказании надлежащей медицинской помощи. Целый день, примерно до 19 часов 30 минут, она находилась с сыном в больнице, который высказывал жалобы на головные боли. Она неоднократно обращалась к врачу С.В. с просьбой оказания сыну медицинской помощи. Около 20 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ ей стало известно, что ФИО1 стало хуже, она незамедлительно прибыла в больницу, сына она обнаружила в гипсовой комнате (подсобное помещение), в которой имелись решетки на окнах и дверях, дверь была закрыта на навесной замок. Через некоторое время ФИО1 почувствовал себя хуже, медсестра Л.Г. вызвала хирурга С.В., который, придя в палату, попросил её выйти, а Л.Г. дал распоряжение поставить ФИО1 капельницу. Когда ФИО1 перестал дышать, она и Г.В. сообщили об этом врачам. Врачами С.В. и С.Г. были проведены реанимационные мероприятия, которые не дали положительного результата, Р.А. умер. Актом №-к от ДД.ММ.ГГГГ было установлено, что при оказании стационарной медицинской помощи ФИО1 в ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» были допущены дефекты, в том числе дефект диагностики. Установлен неправильный диагноз, что связано с недостаточным обследованием больного. Оставление больного в непрофильной больнице. Между дополнительными дефектами оказания скорой медицинской помощи в медицинском стационаре и наступлением смерти ФИО1 прямая причинно-следственная связь отсутствует, но имеется причинно-следственная связь не прямого характера, так как дефекты явились условиями, которые не позволили снизить риск развития неблагоприятного исхода. Она считает, что медицинскими работниками ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» не была оказана надлежащая медицинская помощь, а допущенные дефекты по оказанию медицинской помощи привели к смерти её сына. В связи с утратой сына, ей причинен моральный вред, который она оценивает в 2 000 000 рублей.

В ходе подготовки дела к судебному разбирательству к участию в деле был привлечен соответчик Министерство здравоохранения Архангельской области.

         Истец Щеглова В.П. в судебном заседании исковые требования поддержала в полном объеме, обстоятельства, изложенные в иске, подтвердила. Из объяснений истца в судебном заседании следует, что её сын поступил в больницу в трезвом состоянии, так как впоследствии алкоголь в крови сына обнаружен не был, из больницы он не пытался уйти, лишь неоднократно выходил в коридор, чтобы попросить помощи, при этом говорил, что ему плохо, что у него болит голова. Она целый день в больнице была с сыном, он вел себя спокойно.

Представитель ответчика ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» ФИО6 в судебном заседании исковые требования не признала, считает, что исковые требования Щегловой В.П. являются необоснованными. Пояснила, что в больнице нет компьютерного томографа, в связи с чем отсутствуют условия для правильной постановки диагноза. В то время в штате больницы не было врача невролога. Единственная ошибка - это то, что пациент не был направлен в профильную больницу, по причине того, что врачи не заподозрили закрытую черепно-мозговую травму, было поставлено <данные изъяты>. На тот период не возможно было поставить другой диагноз, так как из-за отсутствия томографа его не возможно было выявить. Рентген был назначен на следующий день, так как хотели вывести пациента из алкогольного опьянения. Тест на алкоголь не взяли, так как он берется при транспортном происшествии, когда решается вопрос о лишении водительских прав. В случае удовлетворения иска просила до минимально возможного уменьшить взысканную сумму в связи с трудным материальным положением учреждения.

В отзыве ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» на исковое заявление от ДД.ММ.ГГГГ указано, ДД.ММ.ГГГГ в отделение СМП поступил звонок от прохожего о том, что напротив дома по адресу <адрес> лежит мужчина. На вызов в 3 часа 35 минут выехали 2 дежурных фельдшера: В.Д. и ФИО7 Приехав по указанному адресу, фельдшеры обнаружили лежащего в кустах мужчину. Мужчину подняли, самостоятельно идти он не мог, помогли ему сесть на скамейку. Жалоб мужчина не предъявлял, при этом от него исходил стойкий запах алкоголя. Оказанию медицинской помощи мужчина оказывал сопротивление, отталкивая фельдшеров, вел себя агрессивно, отказался назвать свои фамилию и адрес проживания, назвал только имя. Пояснил, что был заперт в квартире без телефона и вылез через форточку. При его осмотре в области волосистой части головы обнаружена ушибленная рана размерами около 2 см. без признаков кровотечения. Из-за сопротивления пациента, рана была с трудом обработана перекисью водорода, фельдшер пытался наложить повязку, но пациент ее срывал. Поставлен диагноз: <данные изъяты>. Чтобы не оставлять пациента в таком состоянии на улице, так как своего адреса он не называл, был вызван наряд полиции и пациента отправили под наблюдение в изолятор временного содержания. Повторно вызов был сделан матерью Щегловой В.П. ДД.ММ.ГГГГ в 7 часов 45 минут по адресу <адрес>, которая вызывала фельдшера для того, чтобы отвезти сына на осмотр хирурга из-за раны на голове. На вызов выезжала тот же фельдшер ФИО7 В присутствии матери пациент позволил себя осмотреть фельдшером: Состояние удовлетворительное, АД=130/80 мм. Рт. Ст., чсс=82, очаговой симптоматики не выявлено, проведена пульсоксиметрия - 98% (норма), глюкометрия=5.1 мм/л (норма). От пациента исходил стойкий запах алкоголя, на осмотр реагировал негативно. Поставлен диагноз: <данные изъяты>. Пациенту оказана медицинская помощь: обработана рана перекисью водорода, наложена асептическая повязка. В сопровождении матери, пациент доставлен на прием к хирургу поликлиники в 8 часов 08 минут. Исходя из анализа медицинской документации, медицинская помощь ФИО1 работниками СМП была оказана своевременно и согласно стандартам. В 8 часов 15 минут пациент был осмотрен врачом хирургом ФИО8 Обстоятельства получения травмы рассказывала мать, которая сообщила, что рану сын получил в результате падения и удара об асфальт, а также то, что он длительное время употреблял спиртные напитки. Пациент разговаривал неохотно, обстоятельств травмы не пояснял, жаловался на незначительную головную боль и головокружение, тошноту и рвоту отрицал. Периодически пытался выйти из кабинета, вел себя беспокойно. У пациента были явные признаки абстиненции: тремор рук, языка. В области волосистой части головы была небольшая рана без кровотечения. Пациент отказывался от госпитализации, но по настоянию матери дал согласие и был госпитализирован в стационар. Диагноз при направлении в хирургическое отделение: <данные изъяты>. Стационарная помощь: в хирургическом отделении пациент в 8 часов 35 минут осмотрен хирургом С.В. Пациент жалоб не предъявлял, обстоятельств получения травмы не рассказывал, сказал, что длительное время накануне злоупотреблял алкоголем, тошноту, рвоту отрицал, беспокоила головная боль и головокружение, боли в левом плечевом суставе при движении. Вел себя беспокойно, имелись признаки абстиненции. При объективном осмотре: состояние пациента удовлетворительное. Рана в области затылочной части головы была небольшая, ушибленная, при пальпации кости черепа целые, гемодинамика стабильная, очаговости не выявлено. Поставлен диагноз: <данные изъяты> Из объяснительной врача-хирурга С.В., стало известно, что диагноз - <данные изъяты> он не стал указывать по просьбе матери, чтобы не навредить пациенту в будущем с работой (работал водителем ИП). Пациенту назначено обследование: рентген черепа, левого плечевого сустава, общеклинические анализы, ЭКГ. Назначена медикаментозная терапия согласно диагнозу - <данные изъяты>. Тошноты, рвоты не было, пациент достаточно пил жидкости. За время нахождения в стационаре вел себя беспокойно, постельный режим не соблюдал, постоянно ходил, мешал соседям по палате, неоднократно заходил в ординаторскую. Пациент постоянно пытался уйти из отделения, но мать возвращала его (были ли падения - неизвестно. Хирургическое отделение находится на 2-м этаже кирпичного здания с каменными лестницами). Поскольку Р.А. мешал работе медперсонала, то по рекомендации хирурга в 20 часов 20 минут был переведен в отдельную палату, которую называют «гипсовой». В функциональном отношении это обычная палата на одного человека, в которой окна защищены решетками. В данной палате пациент находился вместе с матерью, палата не запиралась, пациент насильно не удерживался, убегал из нее, пытаясь уйти из отделения, но мать приводила его обратно. Ухудшение состояния наступило в 22 часа 30 минут: дежурной медсестре мать сообщила, что пациент стал «загружаться», в связи с чем был срочно вызван дежурный хирург, налажена связь с веной, вызван реаниматолог. В 22 часа 45 минут у пациента произошла остановка сердечной и дыхательной деятельности, проведенные реанимационные мероприятия результата не принесли. Клинический диагноз при направлении на вскрытие: <данные изъяты> Пациент был направлен на патологоанатомическое вскрытие ввиду отсутствия судмедэксперта. Во время его проведения обнаружены повреждения, характерные для черепно-мозговой травмы, вскрытие прекращено и труп передан на судебно-медицинскую экспертизу. Медицинскими работниками ГБУЗ Архангельской области «Коношской ЦРБ» была проведена комиссия по изучению летального исхода, по результатам которой сделаны выводы: 1. Медицинская помощь ФИО1 на догоспитальном этапе оказана согласно стандарту в полном объеме, который был возможен на тот момент, учитывая алкогольное опьянение пациента; 2. Диагноз при поступлении в стационар поставлен правильно и своевременно, но не в полном объеме (умалчивался абстинентный синдром). Симптомы <данные изъяты> идентичны; 3. Медицинская помощь в стационаре оказывалась согласно стандарту оказания медицинской помощи при сотрясении головного мозга. 4. Отсутствие рентгена черепа является нарушением стандарта обследования при ЗЧМТ, но в данном случае не повлияло на результат, так как видимых повреждений костей черепа не найдено. Причиной смерти пациента ФИО1 явилась <данные изъяты>. Достоверно установить у ФИО1 острую <данные изъяты> без проведения инструментальных методов исследования (консультация врача-невролога, проведение компьютерной томографии, которые были не проведены, ввиду отсутствия врача-невролога и аппарата КТ) было невозможно. ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» считает исковые требования Щегловой В.П. необоснованными, просит в их удовлетворении отказать.

Представитель ответчика - Министерства здравоохранения Архангельской области в судебном заседании участия не принимал, о дате, времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом.

Третье лицо С.В. (<данные изъяты>) в судебном заседании с исковыми требованиями не согласился по доводам аналогичным доводам ответчика. Из его объяснений следует, что Р.А. было назначено лечение в соответствии с диагнозом. Р.А. был возбужден, дезориентирован, хотел уйти из отделения, другие пациенты были недовольны его поведением. ФИО1 успокоительные препараты дать не мог, так как их применение могло оказать обратный эффект. Он в течение рабочего времени неоднократно заходил к нему в палату. Действительно палата № оборудована решетками, Р.А. был помещен туда из-за неадекватного поведения, чтобы он не нанес увечья себе и другим пациентам. Указаний закрывать дверь палаты на замок он не давал. То, что Р.А. употреблял спиртные напитки, ему стало известно с его слов. Внешних признаков деформации головы у Р.А. не было. В больнице нет оборудования, чтобы сделать ОМРТ головы. Согласен с тем, что при оказании медицинской помощи ФИО1 были допущены дефекты.

        Третье лицо Т.В. (<данные изъяты>) в судебном заседании пояснила, что на смену заступила в 8 часов утра. Осмотр пациента Р.А. был произведен после обеда. Р.А. вел себя неадекватно, пришла его мать и успокоила его. Р.А. жаловался, что болит голова, никаких медицинских манипуляций без назначения врача она не делала. Когда она сдавала смену, пациент находился в палате № в хирургическом отделении, его матери Щегловой В.П. в тот момент в отделении не было.

Третье лицо Л.Г. (<данные изъяты>) в судебном заседании с исковыми требованиями не согласилась. Из её объяснений следует, что когда она заступила на вечернюю смену в 20часов, ей передали, что поступил пациент ФИО1 с алкогольной интоксикацией, назначения ему сделаны и все прокапано. ФИО1 бегал по палате, больные возмущались. Она постоянно за ним смотрела, ФИО1 ходил с бутылкой воды и постоянно пил, при этом пояснил, что у него «сушняк». Она попросила Г.В. позвонить Щегловой В.П., так как они подруги, чтобы Щеглова В.П. пришла и с сыном посидела, так как он постоянно убегает. Когда пришла мать, они вместе с ней увели ФИО1 в палату, положили на кровать, он жаловался, что болит голова. Ему был проделан физраствор с магнезией, позже она сделала ему укол кеторола, который был назначен врачом, ФИО1 стало легче. Через некоторое время Р.А. стало плохо. Она позвонила хирургу С.В.. Повернув голову Р.А. на бок, чтоб он не захлебнулся рвотными массами, нащупала на ней запекшуюся рану. Щеглова В.П. пояснила, что он ударился головой об асфальт. Хирург С.В. приехал быстро, ФИО1 был еще в сознании. Взяли кровь на анализ. В дальнейшем он вызвал анастезиолога, ревматолога. Реанимационные мероприятия длились минут 20. Медики сделали все возможное. Предполагает, что диагноз можно было поставить правильно, если бы мать рассказала, что сын выпал из окна.

Заслушав истца, представителя ответчика, третьих лиц, заключение прокурора ФИО5, полагавшей исковые требования подлежащими удовлетворению, исследовав письменные материалы дела, оценив относимость, допустимость, достоверность каждого исследованного доказательства, а также достаточность и взаимную связь доказательств в совокупности, суд находит исковые требования подлежащими удовлетворениюпо следующим основаниям.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (п. 1 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Статьей 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пп. 3, 9 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В п. 21 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч. 2 ст. 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Из содержания искового заявления Щегловой В.П. усматривается, что основанием её обращения в суд с требованием о компенсации причиненного ей морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи (дефекты оказания медицинской помощи) её сыну ФИО1, приведшее, по мнению истца, к его смерти.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей, как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст. 1 СК РФ предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 СК РФ).

Пунктом 1 ст. 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК РФ).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями ст. 150, 151 ГК РФ следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами гл. 59 (ст. 1064 - 1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК РФ.

Согласно пп. 1, 2 ст. 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с п. 1 ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (далее также - постановление Пленума от 20 декабря 1994 г. N 10), суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй п. 8 постановления Пленума от 20 декабря 1994 г. N 10).

В п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" (далее - постановление Пленума от 26 января 2010 г. N 1) разъяснено, что по общему правилу, установленному ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый п. 32 постановления Пленума от 26 января 2010 г. N 1).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» должна доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда Щегловой В.П. в связи со смертью её сына ФИО1

         В судебном заседании установлено, что истец Щеглова В.П. приходится матерью ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, проживавшего по адресу: <адрес>. ФИО1 скончался ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> в палате хирургического отделения ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ».

Из ответа Территориального фонда обязательного медицинского страхования Архангельской области (далее ТФОМС АО) следует, что ТФОМС АО контрольно-экспертные мероприятия (далее - КЭМ) медицинской помощи, оказанной ФИО1 в ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» не проводились. Согласно информации, предоставленной Архангельским филиалом АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» (далее - филиал СМО), в соответствии с Порядком проведения контроля объемов, сроков, качества и условий предоставления медицинской помощи по обязательному медицинскому страхованию застрахованным лицам, а также её финансового обеспечения, утвержденным приказом Минздрава России от 19.03.2021 № 231н, филиалом СМО были проведены экспертизы качества медицинской помощи (далее - ЭКМП), оказанной ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ в амбулаторных условиях и в условиях стационара ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ». При проведении ЭКМП, оказанной ФИО1 в условиях стационара ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ», экспертом качества медицинской помощи по специальности «хирургия» (далее - эксперт), выявлены нарушения, не повлиявшие на состояние здоровья застрахованного лица, а именно: не проведено ЭКГ, рентгенологическое исследование костей черепа, компьютерная томография головного мозга, не проведён осмотр врачом-неврологом и врачом-офтальмологом. Также экспертом отмечены дефекты в оформлении первичной медицинской документации ФИО1 По результатам ЭКМП, оказанной ФИО1 в амбулаторных условиях ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ», экспертом выявлены нарушения, не повлиявшие на состояние здоровья застрахованного лица, а именно: не проведён осмотр врачом-неврологом и врачом-офтальмологом, в нарушение приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10.05.2017 № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи». За выявленные нарушения к ГБУЗ Архангельской области «Коношская центральная районная больница» применены финансовые санкции за оказание медицинской помощи ФИО9 в амбулаторных условиях.

В судебном заседании свидетель А.Ю. показал, что он приходил к ФИО1 в больницу, ФИО1 жаловался на боли в голове, просил у медсестры помощь, так как у него было сильное головокружение и он терял ориентацию. Он попросил медсестру вызвать врача, на что она сказала, что вызовет, если станет плохо.

Свидетель ФИО7 (фельдшер скорой медицинской помощи ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ») в судебном заседании показала, что ночью поступил вызов о том, что лежит мужчина на углу <адрес>, что у него на голове кровь, возможно мужчина пьяный. Вызвал прохожий. Они с фельдшером В.Д. вышли на вызов. По указанному в вызове адресу действительно лежал мужчина, на голове у него была рана, примерно сантиметр. Они его подняли, довели до скамейки у дома. Обработали рану, повязку сделали, но он все с себя скинул, измерить давление не дал. Назвал только имя (ФИО1), сообщить фамилию и адрес отказался, пояснил, что выпал из окна. Указал на дом, в котором живет. Сказал: "Данные не скажу, потому что все в базу занесете и мне это не нужно". Было предложено сопроводить его до дома, но пациент отказался. Разъяснили ему, что, так как имеется рана на голове, то нужен осмотр хирурга, но ФИО1 отказался ехать в больницу. Так как пациент вел себя неадекватно, от медицинской помощи отказывался, от него исходил сильный запах алкоголя изо рта, чтобы не оставлять его одного ночью улице, было принято решение вызвать полицию. Утром она ездила к нему на вызов домой. У ФИО1 было повышенное давление, но он отказался ехать в больницу, сказал, что в хирургию не поедет, согласился по настоянию матери только на амбулаторный примем к хирургу, в связи с чем был доставлен в поликлинику.

Свидетель В.Д. (фельдшер СМП ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ») в судебном заседании показал, что ДД.ММ.ГГГГ он работал в ночную смену. Вызов поступил примерно в 3-4 утра. Сообщили, что лежит мужчина на углу <адрес>. Подъехав, увидели лежащего в кустах на углу <адрес> мужчину, который находился в сознании. В.Д. помог ему подняться и сесть на скамейку. Мужчина назвал только имя. На вопрос о том, где живет, он махнул рукой на этот <адрес>. От него сильно пахло алкоголем, при этом он это сам подтвердил, что употреблял алкоголь. По внешнему осмотру у него была обнаружена рана в области затылка. При попытке оказать помощь, он ответил отказом. Фамилию и возраст назвать отказался. Была вызвана полиция. Больше он его не видел.

В судебном заседании свидетель Г.В. показала, что она работает <данные изъяты>. ДД.ММ.ГГГГ она работала в ночную смену. ФИО1 говорил ей, что ему плохо, что ему нужен врач, при этом вел себя спокойно. Долго он лежать не мог, так как видимо ему было плохо. Медсестра Л.Г. попросила её позвонить Щегловой В.П. и затем сама по телефону попросила её прийти в больницу и присмотреть за сыном. Затем Л.Г. дала ей распоряжение поместить ФИО1 в «гипсовую комнату», в которой на окнах и дверях решетки. Они сопроводили Р.А. в «гипсовую комнату», но закрывать на замок дверь она не стала по просьбе ФИО1. Позже увидела, что дверь в данную комнату кто-то закрыл на замок. Когда пришла Щеглова В.П., то закричала и потребовала открыть замок, Г.В. сходила в сестринскую комнату за ключом и открыла замок. Когда они зашли в палату, ФИО1 поднялся и сел на кровати. Обхватив голову ФИО1 руками, она увидела, что со стороны затылка у него большая опухоль, о чем она сообщила Щегловой В.П., сказав ей, что у ФИО1 растет « вторая голова».

Постановлением следователя Няндомского межрайонного следственного отдела Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу от ДД.ММ.ГГГГ возбуждено уголовное дело по ч.2 ст. 109 УК РФ по факту смерти ФИО1

Постановлением следователя от ДД.ММ.ГГГГ Щеглова В.П. признана потерпевшей по уголовному делу.

ДД.ММ.ГГГГ постановлением следователя по уголовному делу назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза.

Из заключения комиссии экспертов СПб ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от ДД.ММ.ГГГГ, следует, что причиной смерти ФИО1 явилась <данные изъяты>.

Данный вывод подтверждается:

- сведениями из протокола патологоанатомического исследования трупа ФИО1 об обнаружении под твердой мозговой оболочкой в затылочной области и в проекции височной области слева <данные изъяты>;

- данными Акта судебно-медицинского исследования трупа №-К от ДД.ММ.ГГГГ- ДД.ММ.ГГГГ из ГБУЗ Архангельской области «БСМЭ»: наличие <данные изъяты> сглажен);

- данными судебно-гистологического исследования (Акт судебно-гистологического исследования № от ДД.ММ.ГГГГ): подтверждающими <данные изъяты>.

Как следует из карты вызова скорой медицинской помощи № от ДД.ММ.ГГГГ (время вызова 03:45), при осмотре ФИО1 была обнаружена ушибленная рана в затылочной области. При осмотре ФИО1 препятствовал его проведению, в связи с чем, осмотр был неполным. В карте зафиксировано: «...поведение возбужденное, агрессивное, сознание заторможенное, менингеальных знаков нет. Зрачки нормальные, анизокории нет, нистагма нет, реакция на свет есть. Кожные покровы обычные, акроцианоза нет, мраморности нет, отеков нет. Пульс 76 уд. в мин., нормальный, ритмичный. ЧД 18 в мин. Язык влажный, чистый... К дальнейшему осмотру не подпустил... Запах алкоголя изо-рта, гиперемия слизистых глаз, смазанность речи». На основании проведенного осмотра был установлен диагноз: «<данные изъяты>». В приведенных данных осмотра, клинических симптомов, позволявших достоверно диагностировать или заподозрить черепно-мозговую травму в виде внутричерепного кровоизлияния (субдуральной гематомы) не имеется.

При повторном вызове скорой медицинской помощи (карта вызова скорой медицинской помощи № от ДД.ММ.ГГГГ, время вызова 07:45) и осмотре ФИО1 выявлено: «...поведение спокойное, сознание ясное, менингеальных знаков нет. Зрачки нормальные, нистагма нет, реакция на свет есть. Кожные покровы обычные, акроцианоза нет, мраморности нет, отеков нет, сыпи нет...лицевая мускулатура симметрична, язык по средней линии, сила мышц конечностей D=S, снижение тактильной и болевой чувствительности нет; запах алкоголя изо рта, гиперемия слизистой глаз, пальце-носовую пробу выполняет правильно». Каких-либо жалоб больной не предъявлял. Пульс 82 уд. в минуту; частота дыхания 18 в минуту, температура - 36.6°С, пульсоксиметрия (насыщение кислородом крови) 98%, глюкометрия (сахар крови) 5,1. ЭКГ - без острой коронарной патологии. Установлен диагноз: «<данные изъяты>». В связи с наличием раны в волосистой части головы и просьбы родственников больной доставлен в поликлинику для консультации врачом-хирургом. Как и при первом вызове скорой медицинской помощи, клинических симптомов, позволявших достоверно диагностировать или заподозрить черепно-мозговую травму в виде внутричерепного кровоизлияния (острая субдуральная гематома), в карте вызова не зафиксировано.

Из вкладного листа в медицинскую карту амбулаторного больного при оказании медицинской помощи в неотложной форме от ДД.ММ.ГГГГ, заполненного врачом- хирургом, следует, что при осмотре ФИО1 выявлено: «Жалобы на головную боль, головокружение...Об-но: запах алкоголя изо-рта...В левой теменной области и левой лобной области ушибленные раны ~ 1,0x0,5 см. Зрачки равны, в позе Ромберга не устойчив, тремор языка, конечностей». Установлен диагноз: «<данные изъяты>». При осмотре врачом-хирургом клинической симптоматики, достоверно указывающей на наличие у ФИО1 черепно-мозговой травмы, не имелось. Однако, анамнестические сведения о падении и ударе головой о бетонное основание, наличие ушибленных ран головы, жалобы на головную боль, позволили заподозрить у больного сотрясение головного мозга в связи с чем, было дано направление в медицинский стационар (ГБУЗ Архангельской области «Коношская ЦРБ»),

При поступлении в медицинский стационар в 08:45 больной был осмотрен в хирургическом отделении, жаловался на головную боль, головокружение, слабость в левой верхней конечности. В лобной области слева выявлено осаднение, покрытое геморрагической коркой, в затылочной области - ушибленная рана до 1,0x0,2 см. Неврологический статус: Зрачки D=S, реакция на свет живая. Движения глазных яблок в полном объеме, несколько болезненные. Язык по средней линии, оскал симметричный. Ригидности затылочных мышц нет. В позе Ромберга не устойчив. Пальце-носовую пробу выполняет не точно. Установлен диагноз: <данные изъяты>». Исходя из изложенного, клинической симптоматики характерной для острой субдуральной гематомы, в представленной медицинской документации не отмечено.

Только при повторном осмотре в 22:30 отмечена симптоматика, которая может появиться при сдавливании головного мозга <данные изъяты>.

Таким образом, в представленной медицинской документации не зафиксирована клиническая симптоматика, достоверно позволявшая без проведения дополнительных диагностических мероприятий заподозрить у ФИО1 развитие <данные изъяты> в результате полученной травмы.

Отсутствие в представленных медицинских документах клинической симптоматики может быть связано с так называемым «светлым промежутком» - период после травмы, когда может отсутствовать характерная клиническая симптоматика, появляющаяся лишь после скопления крови под твердой мозговой оболочкой, которая начинает сдавливать головной мозг, что приводит к отеку мозга и нарушению микроциркуляции крови и появлению характерной неврологической симптоматики.

Как следует из карты вызова скорой медицинской помощи № от ДД.ММ.ГГГГ, при оказании скорой медицинской помощи (прием вызова в 03:45) был осмотрен мужчина, около 40 лет, назвавшийся ФИО1, у которого имелись признаки алкогольного опьянения (запах алкоголя изо рта, инъекция слизистой глаз, смазанность речи, заторможенное сознание, агрессивное поведение, нецензурная речь), была выявлена ушибленная рана волосистой части головы (в области затылка). Со слов больного - рану получил в результате падения из окна 1 этажа. Рана обработана перекисью водорода. Мужчина мешал проведению осмотра, отказывался от медицинской помощи (расписаться отказался), срывал повязку с головы. В связи с неадекватным поведением больного, был вызван наряд полиции.

При повторном оказании ФИО1 скорой медицинской помощи ДД.ММ.ГГГГ (карта вызова скорой медицинской помощи №, вызов в 07:45) осмотр больного проведен в полном объеме, с выполнением пульсоксиметрии (определение насыщения кислородом крови), глюкометрии, электрокардиографии. Больной своевременно и тактически верно был доставлен в поликлинику к врачу-хирургу в связи с выявлением ушибленной раны затылочной области головы, анамнестическими данными о падении в состоянии алкогольного опьянения.

В медицинском стационаре (ГБУЗ Архангельской области «Коношская ЦРБ») при поступлении ФИО1 был установлен диагноз: «<данные изъяты>...». Закрытая черепно-мозговая травма в виде сотрясения головного мозга относится к легкой черепно-мозговой травме.

При поступлении ФИО1 в стационар требовалось провести следующие основные диагностические мероприятия, которые не были выполнены:

- обследование больного врачом-нейрохирургом;

- проведение повторных неврологических обследований с периодичностью: при ШКГ (шкала ком Глазго) менее 15 баллов оно проводится каждые 30 минут; при ШКГ=15 баллов - также каждые 30 минут в течение 2 часов, далее при отсутствии нарушений и повреждений - каждый час в течение 4 часов и затем - каждые 2 часа (при выявлении нарушений необходимо использовать КТ-исследование);

- с учетом наличия неоднократной рвоты (по данным из протокола допроса потерпевшего Щегловой В.П. от ДД.ММ.ГГГГ), неадекватного поведения больного - проведение компьютерной томографии для исключения повреждений головного мозга и его оболочек.

При невозможности проведения консультации врача-нейрохирурга, проведения компьютерной томографии, больной с легкой черепно-мозговой травмой должен был быть эвакуирован в медицинскую организацию, оказывающую медицинскую помощь по профилю «нейрохирургия» для консультации врача-нейрохирурга и проведения компьютерной томографии (п.22 Приказа М3 РФ от 15 ноября 2012 г. N 931н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю "нейрохирургия").

Отсутствие необходимого в данном случае должного (с рекомендованной частотой) наблюдения за больным (больной осмотрен врачом-хирургом в 08:35, повторный осмотр в 22:30), обязательного инструментального исследования (КТ) не позволило своевременно выявить внутричерепную гематому и эвакуировать ФИО1 в медицинский стационар, оказывающий медицинскую помощь по профилю "нейрохирургия", для оказания специализированной медицинской помощи, привело к установлению неправильного диагноза и ошибочной тактике ведения больного - лечению тяжелой черепно-мозговой травмы вне профильной медицинской организации. Назначенное консервативное лечение больного соответствовало установленному диагнозу - «сотрясение головного мозга».

Достоверно установить у ФИО1 острую левостороннюю субдуральную гематому до появления выраженных клинических симптомов сдавления головного мозга без проведения инструментальных методов исследования (прежде всего компьютерной томографии) было практически невозможно.

Исходя из изложенного, дефектов на этапе оказания ФИО1 скорой медицинской помощи, связанных причинно-следственной связью (как прямого, так и непрямого характера) с наступлением смерти ФИО1 не усматривается.

При оказании стационарной медицинской помощи ФИО1 в ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» были допущены следующие дефекты (ответственный лечащий врач: врач-хирург, заведующий отделением):

1. Дефекты диагностики:

- не выполнен минимально необходимый и обязательный объем диагностических мероприятий для выявления повреждений головного мозга и его оболочек (консультация врача-невролога, проведение компьютерной томографии);

- проведение повторных неврологических обследований с периодичностью: при ШКГ (шкала ком Глазго) менее 15 баллов оно проводится каждые 30 минут; при ШКГ=15 баллов - также каждые 30 минут в течение 2 часов, далее при отсутствии нарушений и повреждений - каждый час в течение 4 часов и затем - каждые 2 часа;

- установлен неправильный диагноз «<данные изъяты>», что связано с недостаточным обследованием больного.

2. Дефекты тактики: установление диагноза «<данные изъяты>» требовало эвакуации больного в медицинскую организацию, оказывающую медицинскую помощь по профилю «нейрохирургия» для консультации врача-нейрохирурга и проведения компьютерной томографии, однако больной был оставлен в непрофильной больнице в связи с чем, ему не была оказана специализированная медицинская помощь.

Между допущенными дефектами оказания скорой медицинской помощи в медицинском стационаре и наступлением смерти ФИО1 прямая причинно- следственная связь отсутствует, так как причиной его смерти явилась тяжелая черепно-мозговая травма с левосторонней острой субдуральной гематомой, осложнившаяся сдавлением головного мозга, развитием отека головного мозга, а не допущенные дефекты.

В тоже время, между дефектами и наступлением смерти имеется причинно- следственная связи непрямого характера, так как дефекты явились неблагоприятными условиями, которые не позволили снизить риск развития неблагоприятного исхода - наступление смерти больного ФИО1

Больной ФИО1, получивший тяжелую черепно-мозговую травму в виде <данные изъяты>, приведшей к сдавлению головного мозга, нуждался в оказании стационарной медицинской помощи по профилю «нейрохирургия», которую не могли ему оказать в условиях ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ».

Выявленная при исследовании трупа ФИО1 закрытая черепно-мозговая травма с <данные изъяты>, приведшей к сдавлению головного мозга, развитию отека головного мозга требовала проведения хирургического лечения: удалению субдуральной гематомы с целью предотвращения развития осложнения в виде сдавления головного мозга субдуральной гематомы, снижения риска развития выраженного (клинически значимого) отека мозга.

Отсутствие дефектов оказания медицинской помощи на всех ее этапах повышало вероятность благоприятного исхода полученной ФИО1 черепно-мозговой травмы, но не исключало полностью возможность наступления смерти больного, что подтверждается возможностью наступления послеоперационных осложнений, статистическими данными о послеоперационной летальности больных с <данные изъяты> - от 38% до 85%.

Имевшаяся у ФИО1 закрытая черепно-мозговая травма с <данные изъяты>, приведшей к сдавлению головного мозга, развитию отека головного мозга и закономерно приведшая к наступлению смерти является вредом здоровью, опасным для жизни человека, вызвавшим расстройство жизненно важных функций организма человека, которое не может быть компенсировано организмом самостоятельно (согласно п. 6.2.2 Приложения к Приказу Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 г. №194н «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека».

Постановлением следователя Няндомского МРСО СУ СК России по АО и НАО от ДД.ММ.ГГГГ прекращено уголовное дело по факту ненадлежащего оказания медицинской помощи ФИО1 и смерти последнего ДД.ММ.ГГГГ в хирургическом отделении ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ», по основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ, то есть в связи с отсутствием в действиях заведующего, врача-хирурга хирургического отделения ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» С.В., врача анестезиолога-ревматолога ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» С.Г. признаков преступлений, предусмотренных ч.2 ст. 109, ч.2 ст. 124, ст. 125, ч.2 ст. 293 УК РФ, поскольку не установлена прямая причинно-следственная связь между допущенными медицинскими работниками дефектами диагностики, тактики лечения и наступлением смерти ФИО1

Вместе с тем, не установление следователем достаточных оснований для привлечения медицинских работников к уголовной ответственности, не свидетельствует об отсутствии оснований для возложения гражданско-правовой ответственности на медицинское учреждение.

Оснований не доверять заключению комиссии экспертов СПб ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от ДД.ММ.ГГГГ у суда не имеется. Экспертное заключение получено с соблюдением требований ст. 57 УПК РФ, эксперты предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения.

Из данного заключения прямо следует, что между дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти имеется причинно- следственная связь непрямого характера, так как дефекты явились неблагоприятными условиями которые не позволили снизить риск развития неблагоприятного исхода - наступление смерти больного ФИО1

Установление того, что причиной смерти ФИО1 явилась закрытая черепно-мозговая травма (тупая травма головы), не свидетельствует об отсутствии вины ответчика, поскольку эксперты делают однозначный вывод о том, что выявленная при исследовании трупа ФИО1 закрытая черепно-мозговая травма с левосторонней субдуральной гематомой, приведшей к сдавлению головного мозга, развитию отека головного мозга, требовала проведения хирургического лечения: удалению субдуральной гематомы с целью предотвращения развития осложнения в виде сдавления головного мозга субдуральной гематомы, снижения риска развития выраженного (клинически значимого) отека мозга. Отсутствие дефектов оказания медицинской помощи на всех ее этапах повышало вероятность благоприятного исхода полученной ФИО1 черепно-мозговой травмы, но не исключало полностью возможность наступления смерти больного.

Также из материалов дела следует, что следователем Няндомского МРСО СУ СК России по АО и НАО в ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» по завершению расследования уголовного дела направлено представление о принятии мер по устранению обстоятельств, выразившихся в нарушениях при оказании медицинской помощи ФИО1 и решении вопроса о привлечении виновных лиц к дисциплинарной ответственности.

Из приказа главного врача ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» В.С. от ДД.ММ.ГГГГ №-к, поступившего в следственный орган во исполнение вышеуказанного представления и приобщенного к материалам уголовного дела, следует, что за ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей в соответствии со ст. 192 ТК РФ, врачу-хирургу С.В. объявлен выговор.

      Таким образом, в судебном заседании установлены дефекты оказания больницей медицинской помощи ФИО1 и их связь с наступлением смерти последнего. Установлено, что, несмотря на то, что причиной смерти ФИО1 явиласьзакрытая черепно-мозговая травма (тупая травма головы) и надлежащее оказание медицинской помощи пациенту не исключало полностью возможность наступления его смерти, больница не предприняла всех необходимых и возможных мер по спасению пациента из опасной для его жизни ситуации, выявленные дефекты оказания медицинской помощи явились неблагоприятными условиями, которые не позволили снизить риск развития неблагоприятного исхода - наступление смерти больного ФИО1

      Ответчиком же в опровержение презумпции вины причинителя вреда, не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие его вины в причинении морального вреда истцу в связи с ненадлежащей медицинской помощью сыну и его смертью.

Доводы представителя ответчика ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» о том, что ФИО1 находился в состоянии опьянения, поэтому не возможно было поставить правильный диагноз суд отклоняет, поскольку они не подтверждены допустимыми доказательствами, при этом собранными по делу доказательствами подтверждается факт допущенных больницей дефектов при оказании ФИО1 медицинской помощи, которые не зависели от наличия у пациента состояния алкогольного опьянения (абстинентного синдрома), выразились в не выполнении минимально необходимого и обязательного объема диагностических мероприятий для выявления повреждений головного мозга и его оболочек (консультация врача-невролога, проведение компьютерной томографии); в не проведении повторных неврологических обследований с периодичностью: при ШКГ (шкала ком Глазго) менее 15 баллов оно проводится каждые 30 минут; при ШКГ=15 баллов - также каждые 30 минут в течение 2 часов, далее при отсутствии нарушений и повреждений - каждый час в течение 4 часов и затем - каждые 2 часа; что повлекло установление неправильного диагноза «<данные изъяты>» и дефект тактики лечения.

Кроме этого, доводы ответчика о том, что в больнице нет компьютерного томографа и отсутствовал врач невролог, не могут являться основанием для признания отсутствия вины причинителя вреда, поскольку при должном наблюдении за больным, он мог быть направлен в профильную больницу.

Суд полагает, что здоровье - это состояние полного социального, психологического и физического благополучия человека, которое может быть нарушено ненадлежащим оказанием пациенту медицинской помощи, а при смерти пациента нарушается и неимущественное право членов его семьи на здоровье, родственные и семейные связи, на семейную жизнь.

Законодатель, закрепив в ст. 151 ГК РФ общие правила компенсации морального вреда, не установил ограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно п. 2 ст. 150 ГК РФ нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В абзаце втором п. 2 постановления Пленума от 20 декабря 1994 г. N 10 разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий п. 4 постановления Пленума от 20 декабря 1994 г. N 10).

        Осознанием того, что в результате ненадлежащей медицинской помощи ФИО1 испытывал физические страдания, а также того, что надлежащее оказание медицинской помощи больному повышало вероятность благоприятного исхода, наблюдением за страданиями сына от боли в течение всего времени нахождения в хирургическом отделении ДД.ММ.ГГГГ., истцу, как матери последнего, причинен моральный вред, выразившийся в переживаемых ею тяжелых нравственных страданиях, истец до настоящего времени не может смириться с утратой.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (чч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

На основании изложенного, надлежащим ответчиком по делу будет являться ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ».

При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает характер и степень причиненных физических и нравственных страданий истцу, их длительность и глубину, обстоятельства их причинения, степень вины ответчика, являющегося государственным бюджетным учреждением, его сложное финансовое положение, о чем свидетельствуют представленные ответчиком справки о дебиторской и кредиторской задолженности учреждения, о состоянии расчетов по налогам, сборам и страховым взносам. При этом судом не может быть оставлено без внимания и поведение самого потерпевшего, отказавшегося от получения медицинской помощи при первичном вызове бригады СМП в 03:45 ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается показаниями свидетелей ФИО7 и В.Д., а также записями в медицинских документах и не опровергнуто в ходе рассмотрения дела, при этом комиссией экспертов установлено, что дефектов на этапе оказания ФИО1 скорой медицинской помощи не допущено.

С учетом данных обстоятельств, суд считает необходимым взыскать с ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» в пользу Щегловой В.П. компенсацию морального вреда в размере 300000 рублей.

Суд считает, что сумма компенсации морального вреда в размере 300000 рублей согласуется с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего и не поставить в чрезмерно тяжелое имущественное положение лицо, ответственное за возмещение вреда.

        В связи с освобождением истца от уплаты государственной пошлины при подаче искового заявление и удовлетворением исковых требования, с ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» подлежит взысканию в доход местного бюджета государственная пошлина в размере 300 рублей.

        На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд,

РЕШИЛ:

         Исковые требования Щегловой В.П. о взыскании компенсации морального вреда - удовлетворить.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Архангельской области «Коношская центральная районная больница» в пользу Щегловой В.П. компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Архангельской области «Коношская центральная районная больница» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

Решение может быть обжаловано в Архангельском областном суде через Коношский районный суд в течении месяца со дня принятия решения в окончательного форме путем подачи апелляционной жалобы.

Председательствующий                                                                    М.В. Зайцева

УИН: 29RS0007-01-2022-000268-41

Дело №2-232/2022

Мотивированное решение составлено

                                        13 сентября 2022 г.

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

08 сентября 2022 г.                                                                              пос.Коноша

         Коношский районный суд Архангельской области в составе:

председательствующего Зайцевой М.В.,

при секретаре Ширяевской В.А.,

с участием истца Щегловой В.П.,

представителя ответчика ФИО6,

третьих лиц Л.Г., Т.В.,

прокурора ФИО5,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы гражданского дела по исковому заявлению Щегловой В.П. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Коношская центральная районная больница» о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Щеглова В.П. обратилась в суд с исковым заявлением к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Коношская центральная районная больница» (далее ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ») о взыскании компенсации морального вреда.

         В обоснование своих требований истец указала, что она является матерью ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, скончавшегося ДД.ММ.ГГГГ в ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» в результате закрытой черепно-мозговой травмы. В утреннее время ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 возле магазина, расположенного по адресу: <адрес> А, самостоятельно по неосторожности упал на асфальтовое покрытие, в связи с чем получил травму головы. Сын обратился на прием к хирургу, который выдал направление на госпитализацию в хирургическое отделение и установил диагноз: «<данные изъяты>». Через приемный покой они самостоятельно проследовали в хирургическое отделение в палату №. Лечащим врачом являлся хирург ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» С.В., который не принял должных мер по оказании надлежащей медицинской помощи. Целый день, примерно до 19 часов 30 минут, она находилась с сыном в больнице, который высказывал жалобы на головные боли. Она неоднократно обращалась к врачу С.В. с просьбой оказания сыну медицинской помощи. Около 20 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ ей стало известно, что ФИО1 стало хуже, она незамедлительно прибыла в больницу, сына она обнаружила в гипсовой комнате (подсобное помещение), в которой имелись решетки на окнах и дверях, дверь была закрыта на навесной замок. Через некоторое время ФИО1 почувствовал себя хуже, медсестра Л.Г. вызвала хирурга С.В., который, придя в палату, попросил её выйти, а Л.Г. дал распоряжение поставить ФИО1 капельницу. Когда ФИО1 перестал дышать, она и Г.В. сообщили об этом врачам. Врачами С.В. и С.Г. были проведены реанимационные мероприятия, которые не дали положительного результата, Р.А. умер. Актом №-к от ДД.ММ.ГГГГ было установлено, что при оказании стационарной медицинской помощи ФИО1 в ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» были допущены дефекты, в том числе дефект диагностики. Установлен неправильный диагноз, что связано с недостаточным обследованием больного. Оставление больного в непрофильной больнице. Между дополнительными дефектами оказания скорой медицинской помощи в медицинском стационаре и наступлением смерти ФИО1 прямая причинно-следственная связь отсутствует, но имеется причинно-следственная связь не прямого характера, так как дефекты явились условиями, которые не позволили снизить риск развития неблагоприятного исхода. Она считает, что медицинскими работниками ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» не была оказана надлежащая медицинская помощь, а допущенные дефекты по оказанию медицинской помощи привели к смерти её сына. В связи с утратой сына, ей причинен моральный вред, который она оценивает в 2 000 000 рублей.

В ходе подготовки дела к судебному разбирательству к участию в деле был привлечен соответчик Министерство здравоохранения Архангельской области.

         Истец Щеглова В.П. в судебном заседании исковые требования поддержала в полном объеме, обстоятельства, изложенные в иске, подтвердила. Из объяснений истца в судебном заседании следует, что её сын поступил в больницу в трезвом состоянии, так как впоследствии алкоголь в крови сына обнаружен не был, из больницы он не пытался уйти, лишь неоднократно выходил в коридор, чтобы попросить помощи, при этом говорил, что ему плохо, что у него болит голова. Она целый день в больнице была с сыном, он вел себя спокойно.

Представитель ответчика ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» ФИО6 в судебном заседании исковые требования не признала, считает, что исковые требования Щегловой В.П. являются необоснованными. Пояснила, что в больнице нет компьютерного томографа, в связи с чем отсутствуют условия для правильной постановки диагноза. В то время в штате больницы не было врача невролога. Единственная ошибка - это то, что пациент не был направлен в профильную больницу, по причине того, что врачи не заподозрили закрытую черепно-мозговую травму, было поставлено <данные изъяты>. На тот период не возможно было поставить другой диагноз, так как из-за отсутствия томографа его не возможно было выявить. Рентген был назначен на следующий день, так как хотели вывести пациента из алкогольного опьянения. Тест на алкоголь не взяли, так как он берется при транспортном происшествии, когда решается вопрос о лишении водительских прав. В случае удовлетворения иска просила до минимально возможного уменьшить взысканную сумму в связи с трудным материальным положением учреждения.

В отзыве ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» на исковое заявление от ДД.ММ.ГГГГ указано, ДД.ММ.ГГГГ в отделение СМП поступил звонок от прохожего о том, что напротив дома по адресу <адрес> лежит мужчина. На вызов в 3 часа 35 минут выехали 2 дежурных фельдшера: В.Д. и ФИО7 Приехав по указанному адресу, фельдшеры обнаружили лежащего в кустах мужчину. Мужчину подняли, самостоятельно идти он не мог, помогли ему сесть на скамейку. Жалоб мужчина не предъявлял, при этом от него исходил стойкий запах алкоголя. Оказанию медицинской помощи мужчина оказывал сопротивление, отталкивая фельдшеров, вел себя агрессивно, отказался назвать свои фамилию и адрес проживания, назвал только имя. Пояснил, что был заперт в квартире без телефона и вылез через форточку. При его осмотре в области волосистой части головы обнаружена ушибленная рана размерами около 2 см. без признаков кровотечения. Из-за сопротивления пациента, рана была с трудом обработана перекисью водорода, фельдшер пытался наложить повязку, но пациент ее срывал. Поставлен диагноз: <данные изъяты>. Чтобы не оставлять пациента в таком состоянии на улице, так как своего адреса он не называл, был вызван наряд полиции и пациента отправили под наблюдение в изолятор временного содержания. Повторно вызов был сделан матерью Щегловой В.П. ДД.ММ.ГГГГ в 7 часов 45 минут по адресу <адрес>, которая вызывала фельдшера для того, чтобы отвезти сына на осмотр хирурга из-за раны на голове. На вызов выезжала тот же фельдшер ФИО7 В присутствии матери пациент позволил себя осмотреть фельдшером: Состояние удовлетворительное, АД=130/80 мм. Рт. Ст., чсс=82, очаговой симптоматики не выявлено, проведена пульсоксиметрия - 98% (норма), глюкометрия=5.1 мм/л (норма). От пациента исходил стойкий запах алкоголя, на осмотр реагировал негативно. Поставлен диагноз: <данные изъяты>. Пациенту оказана медицинская помощь: обработана рана перекисью водорода, наложена асептическая повязка. В сопровождении матери, пациент доставлен на прием к хирургу поликлиники в 8 часов 08 минут. Исходя из анализа медицинской документации, медицинская помощь ФИО1 работниками СМП была оказана своевременно и согласно стандартам. В 8 часов 15 минут пациент был осмотрен врачом хирургом ФИО8 Обстоятельства получения травмы рассказывала мать, которая сообщила, что рану сын получил в результате падения и удара об асфальт, а также то, что он длительное время употреблял спиртные напитки. Пациент разговаривал неохотно, обстоятельств травмы не пояснял, жаловался на незначительную головную боль и головокружение, тошноту и рвоту отрицал. Периодически пытался выйти из кабинета, вел себя беспокойно. У пациента были явные признаки абстиненции: тремор рук, языка. В области волосистой части головы была небольшая рана без кровотечения. Пациент отказывался от госпитализации, но по настоянию матери дал согласие и был госпитализирован в стационар. Диагноз при направлении в хирургическое отделение: <данные изъяты>. Стационарная помощь: в хирургическом отделении пациент в 8 часов 35 минут осмотрен хирургом С.В. Пациент жалоб не предъявлял, обстоятельств получения травмы не рассказывал, сказал, что длительное время накануне злоупотреблял алкоголем, тошноту, рвоту отрицал, беспокоила головная боль и головокружение, боли в левом плечевом суставе при движении. Вел себя беспокойно, имелись признаки абстиненции. При объективном осмотре: состояние пациента удовлетворительное. Рана в области затылочной части головы была небольшая, ушибленная, при пальпации кости черепа целые, гемодинамика стабильная, очаговости не выявлено. Поставлен диагноз: <данные изъяты> Из объяснительной врача-хирурга С.В., стало известно, что диагноз - <данные изъяты> он не стал указывать по просьбе матери, чтобы не навредить пациенту в будущем с работой (работал водителем ИП). Пациенту назначено обследование: рентген черепа, левого плечевого сустава, общеклинические анализы, ЭКГ. Назначена медикаментозная терапия согласно диагнозу - <данные изъяты>. Тошноты, рвоты не было, пациент достаточно пил жидкости. За время нахождения в стационаре вел себя беспокойно, постельный режим не соблюдал, постоянно ходил, мешал соседям по палате, неоднократно заходил в ординаторскую. Пациент постоянно пытался уйти из отделения, но мать возвращала его (были ли падения - неизвестно. Хирургическое отделение находится на 2-м этаже кирпичного здания с каменными лестницами). Поскольку Р.А. мешал работе медперсонала, то по рекомендации хирурга в 20 часов 20 минут был переведен в отдельную палату, которую называют «гипсовой». В функциональном отношении это обычная палата на одного человека, в которой окна защищены решетками. В данной палате пациент находился вместе с матерью, палата не запиралась, пациент насильно не удерживался, убегал из нее, пытаясь уйти из отделения, но мать приводила его обратно. Ухудшение состояния наступило в 22 часа 30 минут: дежурной медсестре мать сообщила, что пациент стал «загружаться», в связи с чем был срочно вызван дежурный хирург, налажена связь с веной, вызван реаниматолог. В 22 часа 45 минут у пациента произошла остановка сердечной и дыхательной деятельности, проведенные реанимационные мероприятия результата не принесли. Клинический диагноз при направлении на вскрытие: <данные изъяты> Пациент был направлен на патологоанатомическое вскрытие ввиду отсутствия судмедэксперта. Во время его проведения обнаружены повреждения, характерные для черепно-мозговой травмы, вскрытие прекращено и труп передан на судебно-медицинскую экспертизу. Медицинскими работниками ГБУЗ Архангельской области «Коношской ЦРБ» была проведена комиссия по изучению летального исхода, по результатам которой сделаны выводы: 1. Медицинская помощь ФИО1 на догоспитальном этапе оказана согласно стандарту в полном объеме, который был возможен на тот момент, учитывая алкогольное опьянение пациента; 2. Диагноз при поступлении в стационар поставлен правильно и своевременно, но не в полном объеме (умалчивался абстинентный синдром). Симптомы <данные изъяты> идентичны; 3. Медицинская помощь в стационаре оказывалась согласно стандарту оказания медицинской помощи при сотрясении головного мозга. 4. Отсутствие рентгена черепа является нарушением стандарта обследования при ЗЧМТ, но в данном случае не повлияло на результат, так как видимых повреждений костей черепа не найдено. Причиной смерти пациента ФИО1 явилась <данные изъяты>. Достоверно установить у ФИО1 острую <данные изъяты> без проведения инструментальных методов исследования (консультация врача-невролога, проведение компьютерной томографии, которые были не проведены, ввиду отсутствия врача-невролога и аппарата КТ) было невозможно. ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» считает исковые требования Щегловой В.П. необоснованными, просит в их удовлетворении отказать.

Представитель ответчика - Министерства здравоохранения Архангельской области в судебном заседании участия не принимал, о дате, времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом.

Третье лицо С.В. (<данные изъяты>) в судебном заседании с исковыми требованиями не согласился по доводам аналогичным доводам ответчика. Из его объяснений следует, что Р.А. было назначено лечение в соответствии с диагнозом. Р.А. был возбужден, дезориентирован, хотел уйти из отделения, другие пациенты были недовольны его поведением. ФИО1 успокоительные препараты дать не мог, так как их применение могло оказать обратный эффект. Он в течение рабочего времени неоднократно заходил к нему в палату. Действительно палата № оборудована решетками, Р.А. был помещен туда из-за неадекватного поведения, чтобы он не нанес увечья себе и другим пациентам. Указаний закрывать дверь палаты на замок он не давал. То, что Р.А. употреблял спиртные напитки, ему стало известно с его слов. Внешних признаков деформации головы у Р.А. не было. В больнице нет оборудования, чтобы сделать ОМРТ головы. Согласен с тем, что при оказании медицинской помощи ФИО1 были допущены дефекты.

        Третье лицо Т.В. (<данные изъяты>) в судебном заседании пояснила, что на смену заступила в 8 часов утра. Осмотр пациента Р.А. был произведен после обеда. Р.А. вел себя неадекватно, пришла его мать и успокоила его. Р.А. жаловался, что болит голова, никаких медицинских манипуляций без назначения врача она не делала. Когда она сдавала смену, пациент находился в палате № в хирургическом отделении, его матери Щегловой В.П. в тот момент в отделении не было.

Третье лицо Л.Г. (<данные изъяты>) в судебном заседании с исковыми требованиями не согласилась. Из её объяснений следует, что когда она заступила на вечернюю смену в 20часов, ей передали, что поступил пациент ФИО1 с алкогольной интоксикацией, назначения ему сделаны и все прокапано. ФИО1 бегал по палате, больные возмущались. Она постоянно за ним смотрела, ФИО1 ходил с бутылкой воды и постоянно пил, при этом пояснил, что у него «сушняк». Она попросила Г.В. позвонить Щегловой В.П., так как они подруги, чтобы Щеглова В.П. пришла и с сыном посидела, так как он постоянно убегает. Когда пришла мать, они вместе с ней увели ФИО1 в палату, положили на кровать, он жаловался, что болит голова. Ему был проделан физраствор с магнезией, позже она сделала ему укол кеторола, который был назначен врачом, ФИО1 стало легче. Через некоторое время Р.А. стало плохо. Она позвонила хирургу С.В.. Повернув голову Р.А. на бок, чтоб он не захлебнулся рвотными массами, нащупала на ней запекшуюся рану. Щеглова В.П. пояснила, что он ударился головой об асфальт. Хирург С.В. приехал быстро, ФИО1 был еще в сознании. Взяли кровь на анализ. В дальнейшем он вызвал анастезиолога, ревматолога. Реанимационные мероприятия длились минут 20. Медики сделали все возможное. Предполагает, что диагноз можно было поставить правильно, если бы мать рассказала, что сын выпал из окна.

Заслушав истца, представителя ответчика, третьих лиц, заключение прокурора ФИО5, полагавшей исковые требования подлежащими удовлетворению, исследовав письменные материалы дела, оценив относимость, допустимость, достоверность каждого исследованного доказательства, а также достаточность и взаимную связь доказательств в совокупности, суд находит исковые требования подлежащими удовлетворениюпо следующим основаниям.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (п. 1 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Статьей 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пп. 3, 9 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В п. 21 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч. 2 ст. 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Из содержания искового заявления Щегловой В.П. усматривается, что основанием её обращения в суд с требованием о компенсации причиненного ей морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи (дефекты оказания медицинской помощи) её сыну ФИО1, приведшее, по мнению истца, к его смерти.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей, как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст. 1 СК РФ предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 СК РФ).

Пунктом 1 ст. 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК РФ).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями ст. 150, 151 ГК РФ следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами гл. 59 (ст. 1064 - 1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК РФ.

Согласно пп. 1, 2 ст. 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с п. 1 ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (далее также - постановление Пленума от 20 декабря 1994 г. N 10), суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй п. 8 постановления Пленума от 20 декабря 1994 г. N 10).

В п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" (далее - постановление Пленума от 26 января 2010 г. N 1) разъяснено, что по общему правилу, установленному ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый п. 32 постановления Пленума от 26 января 2010 г. N 1).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» должна доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда Щегловой В.П. в связи со смертью её сына ФИО1

         В судебном заседании установлено, что истец Щеглова В.П. приходится матерью ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, проживавшего по адресу: <адрес>. ФИО1 скончался ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> в палате хирургического отделения ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ».

Из ответа Территориального фонда обязательного медицинского страхования Архангельской области (далее ТФОМС АО) следует, что ТФОМС АО контрольно-экспертные мероприятия (далее - КЭМ) медицинской помощи, оказанной ФИО1 в ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» не проводились. Согласно информации, предоставленной Архангельским филиалом АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» (далее - филиал СМО), в соответствии с Порядком проведения контроля объемов, сроков, качества и условий предоставления медицинской помощи по обязательному медицинскому страхованию застрахованным лицам, а также её финансового обеспечения, утвержденным приказом Минздрава России от 19.03.2021 № 231н, филиалом СМО были проведены экспертизы качества медицинской помощи (далее - ЭКМП), оказанной ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ в амбулаторных условиях и в условиях стационара ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ». При проведении ЭКМП, оказанной ФИО1 в условиях стационара ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ», экспертом качества медицинской помощи по специальности «хирургия» (далее - эксперт), выявлены нарушения, не повлиявшие на состояние здоровья застрахованного лица, а именно: не проведено ЭКГ, рентгенологическое исследование костей черепа, компьютерная томография головного мозга, не проведён осмотр врачом-неврологом и врачом-офтальмологом. Также экспертом отмечены дефекты в оформлении первичной медицинской документации ФИО1 По результатам ЭКМП, оказанной ФИО1 в амбулаторных условиях ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ», экспертом выявлены нарушения, не повлиявшие на состояние здоровья застрахованного лица, а именно: не проведён осмотр врачом-неврологом и врачом-офтальмологом, в нарушение приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10.05.2017 № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи». За выявленные нарушения к ГБУЗ Архангельской области «Коношская центральная районная больница» применены финансовые санкции за оказание медицинской помощи ФИО9 в амбулаторных условиях.

В судебном заседании свидетель А.Ю. показал, что он приходил к ФИО1 в больницу, ФИО1 жаловался на боли в голове, просил у медсестры помощь, так как у него было сильное головокружение и он терял ориентацию. Он попросил медсестру вызвать врача, на что она сказала, что вызовет, если станет плохо.

Свидетель ФИО7 (фельдшер скорой медицинской помощи ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ») в судебном заседании показала, что ночью поступил вызов о том, что лежит мужчина на углу <адрес>, что у него на голове кровь, возможно мужчина пьяный. Вызвал прохожий. Они с фельдшером В.Д. вышли на вызов. По указанному в вызове адресу действительно лежал мужчина, на голове у него была рана, примерно сантиметр. Они его подняли, довели до скамейки у дома. Обработали рану, повязку сделали, но он все с себя скинул, измерить давление не дал. Назвал только имя (ФИО1), сообщить фамилию и адрес отказался, пояснил, что выпал из окна. Указал на дом, в котором живет. Сказал: "Данные не скажу, потому что все в базу занесете и мне это не нужно". Было предложено сопроводить его до дома, но пациент отказался. Разъяснили ему, что, так как имеется рана на голове, то нужен осмотр хирурга, но ФИО1 отказался ехать в больницу. Так как пациент вел себя неадекватно, от медицинской помощи отказывался, от него исходил сильный запах алкоголя изо рта, чтобы не оставлять его одного ночью улице, было принято решение вызвать полицию. Утром она ездила к нему на вызов домой. У ФИО1 было повышенное давление, но он отказался ехать в больницу, сказал, что в хирургию не поедет, согласился по настоянию матери только на амбулаторный примем к хирургу, в связи с чем был доставлен в поликлинику.

Свидетель В.Д. (фельдшер СМП ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ») в судебном заседании показал, что ДД.ММ.ГГГГ он работал в ночную смену. Вызов поступил примерно в 3-4 утра. Сообщили, что лежит мужчина на углу <адрес>. Подъехав, увидели лежащего в кустах на углу <адрес> мужчину, который находился в сознании. В.Д. помог ему подняться и сесть на скамейку. Мужчина назвал только имя. На вопрос о том, где живет, он махнул рукой на этот <адрес>. От него сильно пахло алкоголем, при этом он это сам подтвердил, что употреблял алкоголь. По внешнему осмотру у него была обнаружена рана в области затылка. При попытке оказать помощь, он ответил отказом. Фамилию и возраст назвать отказался. Была вызвана полиция. Больше он его не видел.

В судебном заседании свидетель Г.В. показала, что она работает <данные изъяты>. ДД.ММ.ГГГГ она работала в ночную смену. ФИО1 говорил ей, что ему плохо, что ему нужен врач, при этом вел себя спокойно. Долго он лежать не мог, так как видимо ему было плохо. Медсестра Л.Г. попросила её позвонить Щегловой В.П. и затем сама по телефону попросила её прийти в больницу и присмотреть за сыном. Затем Л.Г. дала ей распоряжение поместить ФИО1 в «гипсовую комнату», в которой на окнах и дверях решетки. Они сопроводили Р.А. в «гипсовую комнату», но закрывать на замок дверь она не стала по просьбе ФИО1. Позже увидела, что дверь в данную комнату кто-то закрыл на замок. Когда пришла Щеглова В.П., то закричала и потребовала открыть замок, Г.В. сходила в сестринскую комнату за ключом и открыла замок. Когда они зашли в палату, ФИО1 поднялся и сел на кровати. Обхватив голову ФИО1 руками, она увидела, что со стороны затылка у него большая опухоль, о чем она сообщила Щегловой В.П., сказав ей, что у ФИО1 растет « вторая голова».

Постановлением следователя Няндомского межрайонного следственного отдела Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу от ДД.ММ.ГГГГ возбуждено уголовное дело по ч.2 ст. 109 УК РФ по факту смерти ФИО1

Постановлением следователя от ДД.ММ.ГГГГ Щеглова В.П. признана потерпевшей по уголовному делу.

ДД.ММ.ГГГГ постановлением следователя по уголовному делу назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза.

Из заключения комиссии экспертов СПб ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от ДД.ММ.ГГГГ, следует, что причиной смерти ФИО1 явилась <данные изъяты>.

Данный вывод подтверждается:

- сведениями из протокола патологоанатомического исследования трупа ФИО1 об обнаружении под твердой мозговой оболочкой в затылочной области и в проекции височной области слева <данные изъяты>;

- данными Акта судебно-медицинского исследования трупа №-К от ДД.ММ.ГГГГ- ДД.ММ.ГГГГ из ГБУЗ Архангельской области «БСМЭ»: наличие <данные изъяты> сглажен);

- данными судебно-гистологического исследования (Акт судебно-гистологического исследования № от ДД.ММ.ГГГГ): подтверждающими <данные изъяты>.

Как следует из карты вызова скорой медицинской помощи № от ДД.ММ.ГГГГ (время вызова 03:45), при осмотре ФИО1 была обнаружена ушибленная рана в затылочной области. При осмотре ФИО1 препятствовал его проведению, в связи с чем, осмотр был неполным. В карте зафиксировано: «...поведение возбужденное, агрессивное, сознание заторможенное, менингеальных знаков нет. Зрачки нормальные, анизокории нет, нистагма нет, реакция на свет есть. Кожные покровы обычные, акроцианоза нет, мраморности нет, отеков нет. Пульс 76 уд. в мин., нормальный, ритмичный. ЧД 18 в мин. Язык влажный, чистый... К дальнейшему осмотру не подпустил... Запах алкоголя изо-рта, гиперемия слизистых глаз, смазанность речи». На основании проведенного осмотра был установлен диагноз: «<данные изъяты>». В приведенных данных осмотра, клинических симптомов, позволявших достоверно диагностировать или заподозрить черепно-мозговую травму в виде внутричерепного кровоизлияния (субдуральной гематомы) не имеется.

При повторном вызове скорой медицинской помощи (карта вызова скорой медицинской помощи № от ДД.ММ.ГГГГ, время вызова 07:45) и осмотре ФИО1 выявлено: «...поведение спокойное, сознание ясное, менингеальных знаков нет. Зрачки нормальные, нистагма нет, реакция на свет есть. Кожные покровы обычные, акроцианоза нет, мраморности нет, отеков нет, сыпи нет...лицевая мускулатура симметрична, язык по средней линии, сила мышц конечностей D=S, снижение тактильной и болевой чувствительности нет; запах алкоголя изо рта, гиперемия слизистой глаз, пальце-носовую пробу выполняет правильно». Каких-либо жалоб больной не предъявлял. Пульс 82 уд. в минуту; частота дыхания 18 в минуту, температура - 36.6°С, пульсоксиметрия (насыщение кислородом крови) 98%, глюкометрия (сахар крови) 5,1. ЭКГ - без острой коронарной патологии. Установлен диагноз: «<данные изъяты>». В связи с наличием раны в волосистой части головы и просьбы родственников больной доставлен в поликлинику для консультации врачом-хирургом. Как и при первом вызове скорой медицинской помощи, клинических симптомов, позволявших достоверно диагностировать или заподозрить черепно-мозговую травму в виде внутричерепного кровоизлияния (острая субдуральная гематома), в карте вызова не зафиксировано.

Из вкладного листа в медицинскую карту амбулаторного больного при оказании медицинской помощи в неотложной форме от ДД.ММ.ГГГГ, заполненного врачом- хирургом, следует, что при осмотре ФИО1 выявлено: «Жалобы на головную боль, головокружение...Об-но: запах алкоголя изо-рта...В левой теменной области и левой лобной области ушибленные раны ~ 1,0x0,5 см. Зрачки равны, в позе Ромберга не устойчив, тремор языка, конечностей». Установлен диагноз: «<данные изъяты>». При осмотре врачом-хирургом клинической симптоматики, достоверно указывающей на наличие у ФИО1 черепно-мозговой травмы, не имелось. Однако, анамнестические сведения о падении и ударе головой о бетонное основание, наличие ушибленных ран головы, жалобы на головную боль, позволили заподозрить у больного сотрясение головного мозга в связи с чем, было дано направление в медицинский стационар (ГБУЗ Архангельской области «Коношская ЦРБ»),

При поступлении в медицинский стационар в 08:45 больной был осмотрен в хирургическом отделении, жаловался на головную боль, головокружение, слабость в левой верхней конечности. В лобной области слева выявлено осаднение, покрытое геморрагической коркой, в затылочной области - ушибленная рана до 1,0x0,2 см. Неврологический статус: Зрачки D=S, реакция на свет живая. Движения глазных яблок в полном объеме, несколько болезненные. Язык по средней линии, оскал симметричный. Ригидности затылочных мышц нет. В позе Ромберга не устойчив. Пальце-носовую пробу выполняет не точно. Установлен диагноз: <данные изъяты>». Исходя из изложенного, клинической симптоматики характерной для острой субдуральной гематомы, в представленной медицинской документации не отмечено.

Только при повторном осмотре в 22:30 отмечена симптоматика, которая может появиться при сдавливании головного мозга <данные изъяты>.

Таким образом, в представленной медицинской документации не зафиксирована клиническая симптоматика, достоверно позволявшая без проведения дополнительных диагностических мероприятий заподозрить у ФИО1 развитие <данные изъяты> в результате полученной травмы.

Отсутствие в представленных медицинских документах клинической симптоматики может быть связано с так называемым «светлым промежутком» - период после травмы, когда может отсутствовать характерная клиническая симптоматика, появляющаяся лишь после скопления крови под твердой мозговой оболочкой, которая начинает сдавливать головной мозг, что приводит к отеку мозга и нарушению микроциркуляции крови и появлению характерной неврологической симптоматики.

Как следует из карты вызова скорой медицинской помощи № от ДД.ММ.ГГГГ, при оказании скорой медицинской помощи (прием вызова в 03:45) был осмотрен мужчина, около 40 лет, назвавшийся ФИО1, у которого имелись признаки алкогольного опьянения (запах алкоголя изо рта, инъекция слизистой глаз, смазанность речи, заторможенное сознание, агрессивное поведение, нецензурная речь), была выявлена ушибленная рана волосистой части головы (в области затылка). Со слов больного - рану получил в результате падения из окна 1 этажа. Рана обработана перекисью водорода. Мужчина мешал проведению осмотра, отказывался от медицинской помощи (расписаться отказался), срывал повязку с головы. В связи с неадекватным поведением больного, был вызван наряд полиции.

При повторном оказании ФИО1 скорой медицинской помощи ДД.ММ.ГГГГ (карта вызова скорой медицинской помощи №, вызов в 07:45) осмотр больного проведен в полном объеме, с выполнением пульсоксиметрии (определение насыщения кислородом крови), глюкометрии, электрокардиографии. Больной своевременно и тактически верно был доставлен в поликлинику к врачу-хирургу в связи с выявлением ушибленной раны затылочной области головы, анамнестическими данными о падении в состоянии алкогольного опьянения.

В медицинском стационаре (ГБУЗ Архангельской области «Коношская ЦРБ») при поступлении ФИО1 был установлен диагноз: «<данные изъяты>...». Закрытая черепно-мозговая травма в виде сотрясения головного мозга относится к легкой черепно-мозговой травме.

При поступлении ФИО1 в стационар требовалось провести следующие основные диагностические мероприятия, которые не были выполнены:

- обследование больного врачом-нейрохирургом;

- проведение повторных неврологических обследований с периодичностью: при ШКГ (шкала ком Глазго) менее 15 баллов оно проводится каждые 30 минут; при ШКГ=15 баллов - также каждые 30 минут в течение 2 часов, далее при отсутствии нарушений и повреждений - каждый час в течение 4 часов и затем - каждые 2 часа (при выявлении нарушений необходимо использовать КТ-исследование);

- с учетом наличия неоднократной рвоты (по данным из протокола допроса потерпевшего Щегловой В.П. от ДД.ММ.ГГГГ), неадекватного поведения больного - проведение компьютерной томографии для исключения повреждений головного мозга и его оболочек.

При невозможности проведения консультации врача-нейрохирурга, проведения компьютерной томографии, больной с легкой черепно-мозговой травмой должен был быть эвакуирован в медицинскую организацию, оказывающую медицинскую помощь по профилю «нейрохирургия» для консультации врача-нейрохирурга и проведения компьютерной томографии (п.22 Приказа М3 РФ от 15 ноября 2012 г. N 931н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю "нейрохирургия").

Отсутствие необходимого в данном случае должного (с рекомендованной частотой) наблюдения за больным (больной осмотрен врачом-хирургом в 08:35, повторный осмотр в 22:30), обязательного инструментального исследования (КТ) не позволило своевременно выявить внутричерепную гематому и эвакуировать ФИО1 в медицинский стационар, оказывающий медицинскую помощь по профилю "нейрохирургия", для оказания специализированной медицинской помощи, привело к установлению неправильного диагноза и ошибочной тактике ведения больного - лечению тяжелой черепно-мозговой травмы вне профильной медицинской организации. Назначенное консервативное лечение больного соответствовало установленному диагнозу - «сотрясение головного мозга».

Достоверно установить у ФИО1 острую левостороннюю субдуральную гематому до появления выраженных клинических симптомов сдавления головного мозга без проведения инструментальных методов исследования (прежде всего компьютерной томографии) было практически невозможно.

Исходя из изложенного, дефектов на этапе оказания ФИО1 скорой медицинской помощи, связанных причинно-следственной связью (как прямого, так и непрямого характера) с наступлением смерти ФИО1 не усматривается.

При оказании стационарной медицинской помощи ФИО1 в ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» были допущены следующие дефекты (ответственный лечащий врач: врач-хирург, заведующий отделением):

1. Дефекты диагностики:

- не выполнен минимально необходимый и обязательный объем диагностических мероприятий для выявления повреждений головного мозга и его оболочек (консультация врача-невролога, проведение компьютерной томографии);

- проведение повторных неврологических обследований с периодичностью: при ШКГ (шкала ком Глазго) менее 15 баллов оно проводится каждые 30 минут; при ШКГ=15 баллов - также каждые 30 минут в течение 2 часов, далее при отсутствии нарушений и повреждений - каждый час в течение 4 часов и затем - каждые 2 часа;

- установлен неправильный диагноз «<данные изъяты>», что связано с недостаточным обследованием больного.

2. Дефекты тактики: установление диагноза «<данные изъяты>» требовало эвакуации больного в медицинскую организацию, оказывающую медицинскую помощь по профилю «нейрохирургия» для консультации врача-нейрохирурга и проведения компьютерной томографии, однако больной был оставлен в непрофильной больнице в связи с чем, ему не была оказана специализированная медицинская помощь.

Между допущенными дефектами оказания скорой медицинской помощи в медицинском стационаре и наступлением смерти ФИО1 прямая причинно- следственная связь отсутствует, так как причиной его смерти явилась тяжелая черепно-мозговая травма с левосторонней острой субдуральной гематомой, осложнившаяся сдавлением головного мозга, развитием отека головного мозга, а не допущенные дефекты.

В тоже время, между дефектами и наступлением смерти имеется причинно- следственная связи непрямого характера, так как дефекты явились неблагоприятными условиями, которые не позволили снизить риск развития неблагоприятного исхода - наступление смерти больного ФИО1

Больной ФИО1, получивший тяжелую черепно-мозговую травму в виде <данные изъяты>, приведшей к сдавлению головного мозга, нуждался в оказании стационарной медицинской помощи по профилю «нейрохирургия», которую не могли ему оказать в условиях ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ».

Выявленная при исследовании трупа ФИО1 закрытая черепно-мозговая травма с <данные изъяты>, приведшей к сдавлению головного мозга, развитию отека головного мозга требовала проведения хирургического лечения: удалению субдуральной гематомы с целью предотвращения развития осложнения в виде сдавления головного мозга субдуральной гематомы, снижения риска развития выраженного (клинически значимого) отека мозга.

Отсутствие дефектов оказания медицинской помощи на всех ее этапах повышало вероятность благоприятного исхода полученной ФИО1 черепно-мозговой травмы, но не исключало полностью возможность наступления смерти больного, что подтверждается возможностью наступления послеоперационных осложнений, статистическими данными о послеоперационной летальности больных с <данные изъяты> - от 38% до 85%.

Имевшаяся у ФИО1 закрытая черепно-мозговая травма с <данные изъяты>, приведшей к сдавлению головного мозга, развитию отека головного мозга и закономерно приведшая к наступлению смерти является вредом здоровью, опасным для жизни человека, вызвавшим расстройство жизненно важных функций организма человека, которое не может быть компенсировано организмом самостоятельно (согласно п. 6.2.2 Приложения к Приказу Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 г. №194н «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека».

Постановлением следователя Няндомского МРСО СУ СК России по АО и НАО от ДД.ММ.ГГГГ прекращено уголовное дело по факту ненадлежащего оказания медицинской помощи ФИО1 и смерти последнего ДД.ММ.ГГГГ в хирургическом отделении ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ», по основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ, то есть в связи с отсутствием в действиях заведующего, врача-хирурга хирургического отделения ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» С.В., врача анестезиолога-ревматолога ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» С.Г. признаков преступлений, предусмотренных ч.2 ст. 109, ч.2 ст. 124, ст. 125, ч.2 ст. 293 УК РФ, поскольку не установлена прямая причинно-следственная связь между допущенными медицинскими работниками дефектами диагностики, тактики лечения и наступлением смерти ФИО1

Вместе с тем, не установление следователем достаточных оснований для привлечения медицинских работников к уголовной ответственности, не свидетельствует об отсутствии оснований для возложения гражданско-правовой ответственности на медицинское учреждение.

Оснований не доверять заключению комиссии экспертов СПб ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от ДД.ММ.ГГГГ у суда не имеется. Экспертное заключение получено с соблюдением требований ст. 57 УПК РФ, эксперты предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения.

Из данного заключения прямо следует, что между дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти имеется причинно- следственная связь непрямого характера, так как дефекты явились неблагоприятными условиями которые не позволили снизить риск развития неблагоприятного исхода - наступление смерти больного ФИО1

Установление того, что причиной смерти ФИО1 явилась закрытая черепно-мозговая травма (тупая травма головы), не свидетельствует об отсутствии вины ответчика, поскольку эксперты делают однозначный вывод о том, что выявленная при исследовании трупа ФИО1 закрытая черепно-мозговая травма с левосторонней субдуральной гематомой, приведшей к сдавлению головного мозга, развитию отека головного мозга, требовала проведения хирургического лечения: удалению субдуральной гематомы с целью предотвращения развития осложнения в виде сдавления головного мозга субдуральной гематомы, снижения риска развития выраженного (клинически значимого) отека мозга. Отсутствие дефектов оказания медицинской помощи на всех ее этапах повышало вероятность благоприятного исхода полученной ФИО1 черепно-мозговой травмы, но не исключало полностью возможность наступления смерти больного.

Также из материалов дела следует, что следователем Няндомского МРСО СУ СК России по АО и НАО в ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» по завершению расследования уголовного дела направлено представление о принятии мер по устранению обстоятельств, выразившихся в нарушениях при оказании медицинской помощи ФИО1 и решении вопроса о привлечении виновных лиц к дисциплинарной ответственности.

Из приказа главного врача ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» В.С. от ДД.ММ.ГГГГ №-к, поступившего в следственный орган во исполнение вышеуказанного представления и приобщенного к материалам уголовного дела, следует, что за ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей в соответствии со ст. 192 ТК РФ, врачу-хирургу С.В. объявлен выговор.

      Таким образом, в судебном заседании установлены дефекты оказания больницей медицинской помощи ФИО1 и их связь с наступлением смерти последнего. Установлено, что, несмотря на то, что причиной смерти ФИО1 явиласьзакрытая черепно-мозговая травма (тупая травма головы) и надлежащее оказание медицинской помощи пациенту не исключало полностью возможность наступления его смерти, больница не предприняла всех необходимых и возможных мер по спасению пациента из опасной для его жизни ситуации, выявленные дефекты оказания медицинской помощи явились неблагоприятными условиями, которые не позволили снизить риск развития неблагоприятного исхода - наступление смерти больного ФИО1

      Ответчиком же в опровержение презумпции вины причинителя вреда, не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие его вины в причинении морального вреда истцу в связи с ненадлежащей медицинской помощью сыну и его смертью.

Доводы представителя ответчика ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» о том, что ФИО1 находился в состоянии опьянения, поэтому не возможно было поставить правильный диагноз суд отклоняет, поскольку они не подтверждены допустимыми доказательствами, при этом собранными по делу доказательствами подтверждается факт допущенных больницей дефектов при оказании ФИО1 медицинской помощи, которые не зависели от наличия у пациента состояния алкогольного опьянения (абстинентного синдрома), выразились в не выполнении минимально необходимого и обязательного объема диагностических мероприятий для выявления повреждений головного мозга и его оболочек (консультация врача-невролога, проведение компьютерной томографии); в не проведении повторных неврологических обследований с периодичностью: при ШКГ (шкала ком Глазго) менее 15 баллов оно проводится каждые 30 минут; при ШКГ=15 баллов - также каждые 30 минут в течение 2 часов, далее при отсутствии нарушений и повреждений - каждый час в течение 4 часов и затем - каждые 2 часа; что повлекло установление неправильного диагноза «<данные изъяты>» и дефект тактики лечения.

Кроме этого, доводы ответчика о том, что в больнице нет компьютерного томографа и отсутствовал врач невролог, не могут являться основанием для признания отсутствия вины причинителя вреда, поскольку при должном наблюдении за больным, он мог быть направлен в профильную больницу.

Суд полагает, что здоровье - это состояние полного социального, психологического и физического благополучия человека, которое может быть нарушено ненадлежащим оказанием пациенту медицинской помощи, а при смерти пациента нарушается и неимущественное право членов его семьи на здоровье, родственные и семейные связи, на семейную жизнь.

Законодатель, закрепив в ст. 151 ГК РФ общие правила компенсации морального вреда, не установил ограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно п. 2 ст. 150 ГК РФ нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В абзаце втором п. 2 постановления Пленума от 20 декабря 1994 г. N 10 разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий п. 4 постановления Пленума от 20 декабря 1994 г. N 10).

        Осознанием того, что в результате ненадлежащей медицинской помощи ФИО1 испытывал физические страдания, а также того, что надлежащее оказание медицинской помощи больному повышало вероятность благоприятного исхода, наблюдением за страданиями сына от боли в течение всего времени нахождения в хирургическом отделении ДД.ММ.ГГГГ., истцу, как матери последнего, причинен моральный вред, выразившийся в переживаемых ею тяжелых нравственных страданиях, истец до настоящего времени не может смириться с утратой.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (чч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

На основании изложенного, надлежащим ответчиком по делу будет являться ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ».

При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает характер и степень причиненных физических и нравственных страданий истцу, их длительность и глубину, обстоятельства их причинения, степень вины ответчика, являющегося государственным бюджетным учреждением, его сложное финансовое положение, о чем свидетельствуют представленные ответчиком справки о дебиторской и кредиторской задолженности учреждения, о состоянии расчетов по налогам, сборам и страховым взносам. При этом судом не может быть оставлено без внимания и поведение самого потерпевшего, отказавшегося от получения медицинской помощи при первичном вызове бригады СМП в 03:45 ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается показаниями свидетелей ФИО7 и В.Д., а также записями в медицинских документах и не опровергнуто в ходе рассмотрения дела, при этом комиссией экспертов установлено, что дефектов на этапе оказания ФИО1 скорой медицинской помощи не допущено.

С учетом данных обстоятельств, суд считает необходимым взыскать с ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» в пользу Щегловой В.П. компенсацию морального вреда в размере 300000 рублей.

Суд считает, что сумма компенсации морального вреда в размере 300000 рублей согласуется с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего и не поставить в чрезмерно тяжелое имущественное положение лицо, ответственное за возмещение вреда.

        В связи с освобождением истца от уплаты государственной пошлины при подаче искового заявление и удовлетворением исковых требования, с ГБУЗ АО «Коношская ЦРБ» подлежит взысканию в доход местного бюджета государственная пошлина в размере 300 рублей.

        На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд,

РЕШИЛ:

         Исковые требования Щегловой В.П. о взыскании компенсации морального вреда - удовлетворить.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Архангельской области «Коношская центральная районная больница» в пользу Щегловой В.П. компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Архангельской области «Коношская центральная районная больница» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

Решение может быть обжаловано в Архангельском областном суде через Коношский районный суд в течении месяца со дня принятия решения в окончательного форме путем подачи апелляционной жалобы.

Председательствующий                                                                    М.В. Зайцева

2-232/2022

Категория:
Гражданские
Статус:
Иск (заявление, жалоба) УДОВЛЕТВОРЕН
Истцы
Щеглова Вера Павловна
Ответчики
ГБУЗ АО "Коношская ЦРБ"
Министерство здравоохранения Архангельской области
Другие
Черноков Сергей Викторович
Третьякова Людмила Геннадьевна
Паранюк Татьяна Владимировна
Суд
Коношский районный суд Архангельской области
Судья
Зайцева Марина Владимировна
Дело на странице суда
konoshasud.arh.sudrf.ru
11.05.2022Регистрация иска (заявления, жалобы) в суде
11.05.2022Передача материалов судье
18.05.2022Решение вопроса о принятии иска (заявления, жалобы) к рассмотрению
18.05.2022Вынесено определение о подготовке дела к судебному разбирательству
18.05.2022Вынесено определение о назначении предварительного судебного заседания
10.06.2022Предварительное судебное заседание
10.06.2022Вынесено определение о назначении дела к судебному разбирательству
12.07.2022Судебное заседание
11.08.2022Судебное заседание
02.09.2022Судебное заседание
08.09.2022Судебное заседание
13.09.2022Изготовлено мотивированное решение в окончательной форме
20.09.2022Дело сдано в отдел судебного делопроизводства
08.09.2022
Решение

Детальная проверка физлица

  • Уголовные и гражданские дела
  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Арбитражи
  • Банкротство
Подробнее