Решение по делу № 2-62/2023 (2-3867/2022;) от 20.07.2022

16RS0049-01-2022-006709-60

2.204

Дело №2-62/2023

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

24 мая 2023 года                                                         город Казань

Ново-Савиновский районный суд г. Казани Республики Татарстан в составе

председательствующего судьи Л.И. Закировой,

с участием помощника прокурора А.Н. Анваровой,

при секретаре судебного заседания В.И. Врачевой,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Рахматуллина Р.Г. к ГАУЗ «Городская клиническая больница №7» о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Рахматуллина Р.Г. (далее – истец) обратилась в суд с иском к ГАУЗ «Городская клиническая больница №7» о взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование иска указано, что истец является сестрой-близнецом Рахматуллиной Г.Г., которая 19 января 2020 года в 09 часов утра поступила в ГАУЗ «Городская клиническая больница «7» г. Казани, где в 00 часов 15 минут наступила ее смерть. Для выяснения истиной причины смерти истец обратилась в третий отдел по расследованию особо важных дел следственного управления СК РФ по РТ, где 11 сентября 2020 года было возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 109 УК РФ по сообщению о ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей сотрудниками ГАУЗ «Городская больница №11» г. Казани, ГАУЗ «Городская клиническая больница №7» г. Казани, ГАУЗ «Республиканская клиническая инфекционная больница им. профессора А.Ф. Агафонова», повлекшая по неосторожности смерть Рахматуллиной Г.Г., 1971 года рождения. В период с 18 января 2020 года по 19 января 2020 года телефон Рахматуллиной Г.Г. был недоступен. 20 января 2020 года истцу позвонил племянник и сообщил о смерти Рахматуллиной Г.Г. в ГАУЗ «ГКБ №7». Позже ей стало известно, что Рахматуллину Г.Г. госпитализировали на скорой помощи в ГУЗ «ГБ №11», откуда доставили в ГАУЗ «РКИБ», далее перенаправили в ГАУЗ «ГБ №11». В этот же день Рахматуллина Г.Г. позвонила другу и просила забрать ее из ГАУЗ «ГБ №11». Пока он выезжал на такси, Рахматуллина Г.Г. самостоятельно вернулась домой. 19 января 2020 года состояние Рахматуллиной Г.Г. ухудшилось. Они вызвали скорую помощь, которая доставила ее в ГАУЗ «ГКБ №7», где 20 января 2020 года наступила ее смерть. В ходе предварительного следствия по уголовному делу для оценки качества оказания Рахматуллиной Г.Г. медицинской помощи в ГБУЗ «Республиканское бюро судебной медицинской экспертизы МЗ РТ» и БУЗ УР «Бюро судебно-медицинской экспертизы МЗ Удмуртской Республики» проведены комиссионные судебно-медицинские экспертизы. Причиной смерти Рахматуллиной Г.Г. явилась внебольничная левосторонняя полисегментарная плевропневмония. При этом комиссией выявлены дефекты оказания медицинской помощи, которые привели к недооценке тяжести состояния Рахматуллиной Г.Г. и неадекватному лечению. Основанием для обращения в суд с требованиями о компенсации морального вреда послужило ненадлежащее оказание медицинской помощи родной сестре истца сотрудниками ГКБ №7 г. Казани, приведшие к стремительному и неконтролируемому развитию сепсиса и ее смерти. Истец с болью в сердце осознает, что сотрудники ГАУЗ «Городская клиническая больница №7» произвели не полную диагностику и оказали медицинскую помощь не в полном объеме и несвоевременно, что могло бы увеличить шансы на улучшение состояния, тем самым лишили шанса на жизнь. Ранее истец отмечала дни рождения совместно с сестрой-близнецом, теперь после ее смерти истец не радуется праздникам, перестала праздновать день рождение. В связи со смертью единственной сестры истец лишилась дорого и любимого человека, так как истец и ее умершая сестра воспитывались в детском доме, после смерти их матери. Истец на протяжении длительного времени тяжело переживает потерю самого родного человека.

В связи с вышеизложенным, истец просит взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 700 000 рублей.

Истец в ходе судебного разбирательства заявленные требования увеличила, просила взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

Представитель ответчика ГАУЗ «ГКБ №7» в судебном заседании исковые требования не признала.

Представитель третьего лица ГАУЗ «Городская больница №11», представитель третьего лица ГАУЗ «Республиканская клиническая инфекционная больница им. профессора Агафонова» в судебное заседание не явились, направили отзывы на исковое заявление.

Выслушав стороны, исследовав письменные материалы дела, заслушав заключение прокурора, полагавшего, что исковые требования подлежат удовлетворению, суд приходит к следующему.

В силу статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации, жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В случаях, если того требуют интересы гражданина, принадлежащие ему нематериальные блага могут быть защищены, в частности, путем признания судом факта нарушения его личного неимущественного права, опубликования решения суда о допущенном нарушении, а также путем пресечения или запрещения действий, нарушающих или создающих угрозу нарушения личного неимущественного права либо посягающих или создающих угрозу посягательства на нематериальное благо.

Согласно статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В соответствии с частью 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В ходе рассмотрения дела установлено, что Рахматуллина Р.Г. и Рахматуллина Г.Г. являются родными сестрами.

19 января 2020 года в 09 часов 00 минут Рахматуллина Г.Г. госпитализирована в ГАУЗ «Городская клиническая больница №7» г. Казани.

20 января 2020 года 00 часов 15 минут Рахматуллина Г.Г. умерла, что подтверждается свидетельством о смерти №--.

11 сентября 2020 года по сообщению о ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей сотрудниками ГАУЗ «Городская больница №11» г. Казани, ГАУЗ «Городская клиническая больница №7 г. Казани» и ГАУЗ «Республиканская клиническая инфекционная больница им. профессора А.Ф. Агафонова», в третьем отделе по расследованию особо важных дел следственного управления СК РФ по РТ возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 109 УК РФ, повлекшее по неосторожности смерть Рахматуллиной Г.Г.

Предъявляя требования о компенсации морального вреда Рахматуллина Р.Г. указывает, что ее сестре Рахматуллиной Г.Г. была оказана ненадлежащая медицинская помощь.

В рамках уголовного дела проведены судебно-медицинские экспертизы в ГАУЗ «Республиканское бюро судебной медицинской экспертизы МЗ РТ» и БУЗ УР «Бюро судебно-медицинской экспертизы МЗ Удмуртской Республики».

Из заключения №6 ГАУЗ «Республиканское бюро судебной медицинской экспертизы МЗ РТ» следует, что при оказании медицинской помощи Рахматуллиной Г.Г. в ГАУЗ «ГКБ №7» допущены следующие дефекты:

1. На этапе ПДО:

- при повторном осмотре, дежурный врач-хирург заподозрил ДВС синдром, при этом пациентке не назначено обследование для подтверждения, либо исключения данного состояния (не назначено ориентировочное исследование на состояние гемостаза – коугулограмма);

- нет интерпретации результата анализа кислотно-щелочного состояния крови (резко повышенный уровень лактата, указывающий на септическое состояние);

- нет интерпретации клинического анализа крови (тромбоцитопения в сочетании с анемией);

- рентгенограмму органов грудной клетки следовало выполнить в двух проекциях;

- при установленном диагнозе «Внебольничная пневмония», с учетом нахождения в отделении ПДО более трех часов, противомикробную терапию следовало назначить и условиях противошоковой палаты;

Таким образом, на этапе оказания медицинской помощи в ПДО ГАУЗ «ГКБ №7» имели место ошибки диагностического характера, которые привели к недооценке тяжести состояния Рахматуллиной Г.Г. На данном этапе имелись показания для дообследования пациентки, с целью выявления причины коагулопатии (тромбоцитопения) на фоне пневмонии и высокого уровня лактата в крови, исключения септического процесса.

При оказании медицинской помощи в отделении ОАРИТ допущены следующие дефекты:

Дефекты диагностики:

- при подозрении на ТЭЛА. С учетом результатов ЭХО-КГ, неясности причины отрицательной динамики, следовало в более ранние сроки обеспечить консилиум, в том числе для определения наличия/отсутствия показаний к РКТ органов грудной полости;

- при очевидной отрицательной динамике в состоянии больной, не проведено сопоставление выполненных ранее (в ПДО, ТО) результатов лабораторных анализов с клинической картиной, имевшейся на момент госпитализации в ОАРИТ;

- нет интерпретации результатов лабораторных анализов, назначенных дежурным терапевтом в терапевтическом отделении (коагулограмма была готова в 16:02);

- в карте стационарного больного не зафиксирован контроль диуреза.

Дефекты лечения:

- инфузионная терапия являлась недостаточной (требовалось введение растворов кристаллойдов в большем количестве);

- в карте стационарного больного нет данных об установке пациентке катетера в центральную вену, есть указание на установку катетера (15:05) в периферическую вену (локализация кисть), что является недостаточным для проведения интенсивной терапии;

- в записи врача-реаниматолога, осуществляющего осмотр в терапевтическом отделении, указано «… из правого уха выделяется кровь в небольшом количестве…», данных факт в дальнейшем не интерпретирован и не были осуществлены попытки для выявления причины данного симптома.

Вышеуказанные дефекты диагностики привели к недооценке тяжести состояния Рахматуллиной Г.Г. и неадекватному лечению (недостаточная инфузионная терапия, имелись показания к переливанию свежезамороженной плазмы/терапия ДВС-синдрома). По имеющимся данным в период нахождения больной в ОАРИТ, возможно было диагностировать осложненное течение пневмонии с распространением паталогического процесса и его проявления – ДВС-синдрома.

Кроме того, анализ представленных изображений РКТ исследования органов грудной полости в рамках настоящей экспертизы показал, что на момент исследования у Рахматуллиной Г.Г. имелся пневмоторакс (скопление воздуха в плевральной полости), который не был диагностирован врачом рентгенологом. Возникновение пневмоторакса усугубляло тяжесть состояния больной, но значимого отрицательного влияния на исход не оказывало. Определить какой должна была быть тактика ведения такой пациентки с малым пневмотораксом (наблюдение, либо необходимость дренирования плевральной полости) не представляется возможным. Резюмируя изложенное выше, врачами ГАУЗ «ГБ №7» не выявлен септический процесс и его проявление ДВС–синдром. Однако лечение причины этих состояний – внебольничной пневмонии осуществлялось, осуществлялась и посиндромная интенсивная терапия, но она была недостаточной. Диагностика ДВС синдрома была затруднена и отсутствием кожных проявлений (внутрикожных кровоизлияний), характерных для этого синдрома.

При этом, экспертная комиссия пришла к выводу, что допущенные дефекты диагностического характера, которые не позволили начать своевременную адекватную терапию ДВС синдрома, и дефекты лечебного характера, возможно в какой-то степени (количественно оценить эту степень не представляется возможным) способствовали наступлению смерти, но однозначно они не являлись причиной смерти. Таким образом, дефекты, допущенные при оказании медицинской помощи Рахматуллиной Г.Г. как в совокупности, так и по отдельности, не состоят в причинной связи с наступлением смерти.

Из заключения №-- (повторная комиссионная судебно-медицинская экспертиза), составленного экспертами БУЗ УР «Бюро судебно-медицинской экспертизы МЗ Удмуртской Республики», следует, что при оказании медицинской помощи Рахматуллиной Г.Г. в ГАУЗ «ГКБ №7» г. Казани выявлены дефекты:

- диагностические мероприятия выполнены не в полном объеме: при поступлении не определена сатурация не выполнены коагулограмма при подозрении на ДВС-синдром; не определен уровень С-реактивного белка, не проводился учет диауреза;

- недооценена степень тяжести состояния, не оценен уровень лактата; отсутствует оценка по шкале SOFA;

- не диагностирована генерализованная бактериальная инфекция (сепсис) у пациентки внебольничной пневмонией и признаками обострения хронической инфекции мочевыводящих путей при исключении острой хирургической патологии;

- лечебные мероприятия выполнены не в полном объеме: объем инфузионной терапии недостаточный (кристаллоиды являются препаратами выбора в инфузионной терапии тяжелого сепсиса и септического шока), для проведения интенсивной терапии требовалась катетеризация центральной вены.

Учитывая характер и тяжесть заболевания, давность патологического процесса, позднее обращение за медицинской помощью (из представленных материалов известно, что болела 15.01.2020 г.) отсутствие указаний в анамнезе (собирается со слов пациента) на уже установленный диагноз «Внебольничная пневмония», указанные дефекты оказания медицинской помощи в причинно-следственной связи со смертью Рахматуллиной Г.Г. не состоят.

По ходатайству представителя ответчика, определением Ново-Савиновского районного суда г. Казани от 11 октября 2022 года назначена судебно-медицинская экспертиза в ГАУЗ «Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы» МЗ РТ.

Из заключения эксперта №-- (комиссионная судебно-медицинская экспертиза), составленной комиссией экспертов в составе: Селивановой Д.П., Загидуллиной А.И., Шпанера Р.Я., Манджиевой Е.Б. следует, что на исход заболевания Рахматуллиной Г.Г. повлияло:

- отказ Рахматуллиной Г.Г. от госпитализации в ГАУЗ «Городская больница №11» 18.01.2020г.;

- позднее обращение за медицинской помощью в ГАУЗ «городская клиническая больница №7» 19.01.2020г.

Вероятность сохранения жизни, при своевременном оказании медицинской помощи, при подобных заболеваниях существенно выше, однако не всегда оказанная медицинская помощь гарантирует сохранение жизни при подобных паталогических состояниях, так как в большинстве случаев исход заболевания определяется его тяжестью, резвившимися осложнениями и сопутствующей патологией.

Экспертной комиссии не понятно выражение «легкая простуда», что истец подразумевает под этим выражением, так как Международной классификации болезней Х пересмотра (международная классификация болезней Десятого пересмотра – это нормативный документ с общепринятой статической классификацией медицинских диагнозов, которая используется в здравоохранении для унификации методических подходов и международной сопоставимости материалов), не имеется такого диагноза, суждению не подлежит.

Учитывая клиническую картину Рахматуллиной Г.Г. при обращении в ГАУЗ «Городская больница №11» 18.01.2022 г. (жалобы на боль в горле, головную боль, общую слабость, анамнез заболевания – больной считает себя в течение недели когда после переохлаждения повысилась температура до 38С, объективный статус – незначительная гиперемия небных дужек, температура 36,3С, стабильные гемодинамические показатели), проведенные лабораторные исследования (в общем анализе мочи – бактерии, в общем анализе крови – лейкоцитоз 20тыс/л, нейтрофиллез, палочкоядерный сдвиг, ускоренная СОЭ, что указывало на воспалительный процесс), а также диагноз установленные при ее обращении 18.01.2020г. в ГАУЗ «Городская больница №11» «хронический пиелонефрит, обострение?», в ГАУЗ РКИБ им. проф. А.Ф. Агафонова» - «внебольничная пневмония», ей была предложена госпитализация, оказания медицинской помощи в стационарных условиях (то есть в условиях, обеспечивающих круглосуточное медицинское наблюдение и лечение). Однако Рахматуллина Г.Г. от предложенной госпитализации отказалась (оформлен письменный отказ).

При оказании медицинской помощи Рахматуллиной Г.Г. сотрудниками ГАУЗ «Городская клиническая больница №7» требования Приказа Минздрава России от 10.05.2017 №203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» соблюдены в полном объеме, в том числе диагностические мероприятия в установление клинической диагностики выполнены в предусмотренные сроки.

По данным медицинской карты стационарного больного в ГАУЗ «Городская клиническая больница №7» коагулограмма была выполнена Рахматуллиной Г.Г. 19.01.2020г. в 15:31 час (выдача результатов 16:02час.). Ранее, в 13:20 час ей был установлен диагноз «Внебольничная левосторонняя плевропневмония ДН 0ст. Синдром цитолиза. Хронический пиелонефрит в стадии обострения. Анемия легкой степени», назначено медикаментозное лечение и дополнительное лабораторно-инструментальное обследование.

С 15.00 час она находилась в отделении реанимации и интенсивной терапии в связи с ухудшением состояния, тяжесть состояния была обусловлена синдромом полиорганой недостаточности. Таким образом, определение коагулограммы существенно на постановку диагноза и на тактику лечения не повлияло, так как она уже находилась в декомпенсированном критическом состоянии, и ей проводилась интенсивная терапия в условиях отделения.

Определение уровня лактата не является специфическим маркером установления сепсиса. Данное исследование позволяет оценить концентрацию молочной кислоты в крови, используется в составе комплексной диагностики различных патологий, связанных с нарушением кровообращения, обмена веществ и кислотно-щелочного баланса.

Повышенный уровень лактата в данном клиническом случае (по данным медицинской карты стационарного больного ГАУЗ «Городская клиническая больница №7») может свидетельствовать о наличии метаболических нарушений и гипоксии.

По данным медицинской карты стационарного больного ГАУЗ «Городская клиническая больница №7» Рахматуллиной Г.Г. 19.01.2020 г., была выполнена рентгенография органов грудой клетки (обзорная в прямой проекции), выявлены признаки левосторонней пневмонии, в связи с чем, ей был установлен клинический диагноз «Внебольничная левосторонняя плевропневмония» и назначена противомикробная терапия (двумя видами антибиотиков). Диагноз был установлен верно и выбрана правильная тактика лечения (противомикробная терапия).

Следует отметить, что рентгено-компьютерная томография (РКТ) грудной полости – это более информативный вид диагностики заболевания сердца, легких, органов средостения, пищевода, лимфатических узлов, мягких тканей.

Таким образом, выполненные Рахматуллиной Г.Г. инструментальные виды исследований – рентгенография органов грудной клетки в прямой проекции и РКТ грудной полости, были достаточными для установления патологических изменений и диагноза.

Также ей было назначено рентгенография органов грудной клетки в динамике, однако кратковременное пребывание в стационаре Рахматуллиной Г.Г. ( с 10.10 час 19.01.2020 до 00.15 час 20.01.2020 ~14 - 15 часов), не позволило провести данное исследование.

Учитывая результаты РКТ органов грудной клетки, выполненной Рахматуллиной Г.Г. 19.01.2020 г. – где имелись признаки двухстороннего гидроторакса (скопления жидкости в плевральных полостях), и диагноз установленный ей «Хроническая болезнь почек С5, (СКФ 13,3 мл/мин/1,73м2), объем инфузионной терапии за период нахождения Рахматуллиной Г.Г. в ГАУЗ «ГКБ №7» был достаточным, увеличение объема введения не требовалось.

Термин «интерпретация» означает давать объяснение, истолковывать.

Согласно требованиям Приказа Минздрава России №203н от 10.05.2017 года «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», должны соблюдаться структурные и реквизитные правила при этом непременно должны быть в нем отражены. Подобная структура призвана обеспечить обоснованность лечебно-диагностических мероприятий, их преемственность, этапность, логику размышлений, сомнений и оправданность действий медицинского персонала, результативность принятых мер, рекомендации по дальнейшему обследованию им наблюдению, содержать информацию о характере действий больного.

Таким образом, в Приказе не регламентировано истолкование медицинских анализов врачами медицинского подразделения.

Однако в приемно-диагностическом отделении ГАУЗ «ГКБ №7» врачом-хирургом 19.01.2020г. в 10.40 час в условиях противошоковой палаты при осмотре Рахматуллиной Г.Г. проанализированы лабораторные показатели и выявлены изменения гипохромная анемия, тяжелая тромбоцитопения, признаки воспаления мочевыводящих путей.

На момент нахождения Рахматуллиной Г.Г. в приемно-диагностическом отделении в условиях противошоковой палаты ГАУЗ «ГКБ №7» ей были проведены диагностические мероприятия, в том числе имелись результаты рентгенографии органов грудной клетки (признаки левосторонней пневмонии), общего анализа мочи (лейкоцитурия, протеинурия), общего анализа крови (лейкоцитоз, нейтрофиллез, ускоренная СОЭ), был установлен диагноз «Брохопневмония неуточненная», назначена антибиотикотерапия.

Таким образом, в данном случае вполне обоснованно было на основании проведенных лабораторно-инструментальных исследований назначить противомикробную терапию.

Консилиум врачей созывается по инициативе лечащего врача в медицинской организации либо вне медицинской организации (включая дистанционный консилиум врачей), что регламентировано ст. 48 ФЗ от 21.11.2011 №323 –ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ».

Консилиум врачей – совещание нескольких врачей одной или нескольких специальностей, необходимое для установления состояния здоровья пациента, диагноза, определения прогноза и тактики медицинского обследования и лечения, целесообразности направления и специализированные отделения медицинской организации или другую медицинскую организацию и для решения иных вопросов в случаях, предусмотренных настоящим Федеральный законом.

Предельных сроков для проведения консилиума врачей не установлено, так как проводится по инициативе лечащего врача.

Неблагоприятному исходу заболевания Рахматуллиной Г.Г. способствовало:

- отказ Рахматуллиной Г.Г. от предложенной ей госпитализации в ГАУЗ «городская клиническая больница №11» 18.01.2020г.;

- позднее обращение за медицинской помощью в ГАУЗ «городская клиническая больница №7» 19.01.2020г.;

- молниеносный – быстро прогрессирующий характер осложнений основного заболевания Рахматуллиной Г.Г.

Выявленные по результатам судебно-медицинских экспертиз дефекты оказания медицинской помощи (в диагностике и лечении) не повлияли на развитие неблагоприятных для жизни Рахматуллиной Г.Г. последствий ввиду кратковременного пребывания Рахматуллиной Г.Г. в ГАУЗ «Городская клиническая больница №7».

По ходатайству представителя Рахматуллиной Р.Г. в ходе судебного разбирательства опрошен эксперт-организатор Маджиева Е.Б., которая пояснила, что объем инфузионной терапии был достаточным. Был изучен лист назначения в медицинской карте. Рахматуллина Г.Г. поздно обратилась за медицинской помощь, в связи с чем, трудно отследить с чего началось заболевание. Срок созыва врачей не регламентирован законом. Вероятность сохранения жизни при своевременной медицинской помощи была бы выше. При нахождении ее в стационаре были проведены все необходимые исследования.

Представитель истца, после пояснений эксперта, не согласившись с указанным заключением, ходатайствовал о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы, в ином экспертном учреждении.

Суд в удовлетворении данного ходатайства отказал исходя из следующего. Выводы судебно-медицинской экспертизы являются ясными, понятными, однозначными и непротиворечивыми, более того, эксперт-организатор Маджиева Е.Б. в судебном заседании дала четкие пояснения по сделанным выводам, ответив на все имеющиеся вопросы лиц, участвующих в деле.

Согласно статье 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту.

В определении суда о назначении дополнительной или повторной экспертизы должны быть изложены мотивы несогласия суда с ранее данным заключением эксперта или экспертов.

Заявляя ходатайство о назначении повторной экспертизы, представитель истца, не мотивировал, чем вызвана необходимость ее назначения, а также, в чем выражается недостаточная ясность или неполнота заключения эксперта.

Более того, исходя из статьи 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судопроизводство в судах и исполнение судебного постановления осуществляются в разумные сроки.

Разбирательство дел в судах осуществляется в сроки, установленные настоящим Кодексом. Продление этих сроков допустимо в случаях и в порядке, которые установлены настоящим Кодексом, но судопроизводство должно осуществляться в разумный срок.

При определении разумного срока судебного разбирательства, который включает в себя период со дня поступления искового заявления или заявления в суд первой инстанции до дня принятия последнего судебного постановления по делу, учитываются такие обстоятельства, как правовая и фактическая сложность дела, поведение участников гражданского процесса, достаточность и эффективность действий суда, осуществляемых в целях своевременного рассмотрения дела, и общая продолжительность судопроизводства по делу.

Исковое заявление Рахматуллиной Р.Г, поступило в суд 20 июля 2022 года, то есть находится в производстве суда уже 10 месяцев, назначение повторной экспертизы без достаточных на то оснований приведет к дальнейшему затягиванию судебного разбирательства, чем нарушит права лиц, участвующих в деле.

Более того, сторона истца отказалась нести бремя расходов в случае назначения повторной экспертизы.

Разрешая требования истца о компенсации морального вреда, суд исходит из следующего.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В силу статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" к основным принципам охраны здоровья граждан относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (далее также - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10) разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации в их взаимосвязи и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относятся жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в абзаце втором пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" даны разъяснения о том, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина").

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинная связь между наступившим вредом и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде физических и нравственных страданий потерпевшего. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим моральным вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить моральный вред только прямую причинную связь.

Следовательно, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага (в настоящем случае - право на родственные и семейные связи), при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Из пояснений Рахматуллиной Р.Г. следует, что основанием ее обращения в суд с требованиями о компенсации морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи ее сестре-близнецу Рахматуллиной Г.Г., приведшее, по ее мнению, к смерти сестры.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием медицинские организации – ГАУЗ «Городская клиническая больница №7» - должны доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда Рахматуллиной Р.Г. в связи со смертью ее сестры Рахматуллиной Г.Г., медицинская помощь которой была оказана, ненадлежащим образом.

При этом, суд считает необходимым отметить, что в данном случае одним из условий наступления ответственности за причинение морального вреда является наличие прямой причинной связи между противоправным поведением ответчика и наступившим вредом (смертью сестры Рахматуллиной Р.Г.., повлекшей причинение Рахматуллиной Р.Г. моральных страданий), противоречит приведенному правовому регулированию спорных отношений, которым возможность взыскания компенсации морального вреда не поставлена в зависимость от наличия только прямой причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

Вместе с тем, юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания работниками ГАУЗ «ГКБ №7» Рахматуллиной Г.Г. могли способствовать ухудшению состояния ее здоровья и привести к неблагоприятному для нее исходу, то есть к смерти. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (постановка неправильного диагноза и, как следствие, неправильное лечение пациента, непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.), причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Таким образом, принимая во внимание, что при оказании медицинской помощи умершей Рахматуллиной Г.Г. были выявлены дефекты их оказания, что подтверждено заключениями экспертиз, назначенными следователем в ходе предварительного расследования, так и заключением судебной экспертизы, суд приходит к выводу, что имеются основания для удовлетворения требования истца о компенсации морального вреда.

При определении суммы компенсации морального вреда, суд принимает во внимание характер причиненных истцу физических и нравственных страданий, требования разумности и справедливости.

Жизнь и здоровье человека бесценны и не могут быть возвращены выплатой денег. Закон лишь в максимально возможной степени обеспечивает определенную компенсацию понесенных потерпевшим или его близкими имущественных (неимущественных) потерь.

Принимая во внимание, что умершая является сестрой-близнецом истца, учитывая вместе с тем, что дефекты оказания медицинской помощи не повлекли смерть Рахматуллиной Г.Г., а на неблагоприятный исход повлияло поведение самой умершей, что подтверждено заключением судебной экспертизы, в соответствии с принципом разумности и справедливости, суд считает, что заявленные исковые требования подлежат удовлетворению частично, и взысканию с ГАУЗ «Городская клиническая больница №7» компенсации морального вреда в размере 25 000 рублей.

Суд полагает, что указанная сумма отвечает положениям статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, требованиям разумности и справедливости.

Исходя из изложенного, руководствуясь статьями 12, 56, 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Рахматуллина Р.Г. (паспорт №--) к ГАУЗ «Городская клиническая больница №7» (ИНН №--) о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с ГАУЗ «Городская клиническая больница №7» в пользу Рахматуллина Р.Г. 25000 рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Верховный Суд Республики Татарстан в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме через Ново-Савиновский районный суд города Казани.

Судья    подпись                                  Л.И. Закирова