Решение по делу № 11-101/2024 (11-10618/2023;) от 21.07.2023

Судья Дюсембаев А.А.

Дело № 2-277/2023

74RS0027-01-2023-000017-80

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Дело №11-101/2024 (№11-10618/2023)

25 апреля 2024 года                 г. Челябинск

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего         Скрябиной С.В.,

судей Елгиной Е.Г., Клыгач И.-Е.В.

при ведении протокола судебного заседания

помощником судьи Утюлиной А.Б.,

с участием прокурора Томчик Н.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело по иску Романова Владимира Геннадьевича, Романовой Ольги Владимировны, Романовой Натальи Владимировны к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» о взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» на решение Кыштымского городского суда Челябинской области от 02 мая 2023 года.

Заслушав доклад судьи Елгиной Е.Г.об обстоятельствах дела, пояснения истцов Романова В.Г., Романовой Н.В., их представителя Глазковой Л.П., поддержавших заявленные требования, пояснения представителя ответчика Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» - Глазковой Н.А., полагавшей, что оснований для удовлетворения заявленных требований не имеется, заключение прокурора об обоснованности заявленных истцами требований, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Романов В.Г., Романова О.В., Романова Н.В. обратились в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» (далее - ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым») о взыскании компенсации морального вреда в размере 3 000 000 рублей, по 1 000 000 рублей в пользу каждого.

В обоснование иска указали, что супруга истца Романова В.Г. и мать истцов Романовой О.В., Романовой Н.В. - ФИО50 в периоды с 22 октября 2020 года по 16 ноября 2020 года находилась на стационарном лечении в инфекционном отделении ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» с диагнозом - <данные изъяты>. 16 ноября 2020 года ФИО51 была переведена в терапевтическое отделение с диагнозом - <данные изъяты> где проходила лечение по 07 декабря 2020 года. 22 декабря 2020 года ФИО52. поступила ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» с диагнозом - <данные изъяты> где находилась на стационарном лечении. ДД.ММ.ГГГГ ФИО53 умерла. Согласно свидетельству о смерти от 05 марта 2021 года причинами смерти ФИО54. являются: <данные изъяты>

Согласно заключению от 24 августа 2021 года №258/21-Б, составленному по результатам судебно-медицинской экспертизы, проведенной экспертом ГБУЗ «Челябинское областное бюро судебно-медицинской экспертизы», установлено наличие дефектов при оказании медицинской помощи Романовой И.М. в период с 22 октября 2020 года по 03 марта 2021 года нахождения в ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым», которые также были установлены по результатам экспертизы качества медицинской помощи, проведенной страховой организацией ООО «СМК «АСТРА-МЕТАЛЛ».

Считают, что смерть ФИО55 наступила вследствие допущенных работниками ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» дефектов оказания ей медицинской помощи, выразившихся в невыполнении ими всех необходимых пациенту диагностических мероприятий, исследований, неверно избранных методах лечения, в результате чего имеющееся у ФИО56 заболевание прогрессировало и привело к летальному исходу.

Смертью близкого человека, произошедшей по вине работников ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» вследствие оказания медицинской помощи ненадлежащего качества, им были причинены тяжелые нравственные страдания (л.д. 7-12 том 1).

Протокольными определениями суда от 15 февраля 2023 года и 05 апреля 2023 года к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Классен Е.А., Тарасова А.В., Коротовская Н.Б., Мыларщикова И.Ф., Репин Е.Н., Гариев И.Ю., Министерство здравоохранения Челябинской области, Страховая компания «АСТРАМЕД-МС» (АО) (ранее - ООО «СМК «АСТРА-МЕТАЛЛ»), Территориальный фонд обязательного медицинского страхования Челябинской области (л.д. 169-170, 222-223 том 1).

В судебное заседание суда первой инстанции истец Романова О.В. не явилась, о времени и месте слушания была извещена, просила о рассмотрении дела в ее отсутствие.

Истцы Романов В.Г., Романова Н.В. и их представитель Глазкова Л.П., действующая по устному ходатайству, в судебном заседании заявленные требования поддержали по основаниям, указанным в исковом заявлении.

Представитель ответчика ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» - Глазкова Н.А., действующая на основании доверенности от 09 января 2022 года (л.д. 165 том 1), в судебном заседании возражала против удовлетворения исковых требований по доводам, изложенным в письменных возражениях на иск, полагала, что медицинская помощь ФИО10 при нахождении ее в больнице была оказана ей своевременно и надлежащего качества.

Третьи лица Классен Е.А., Тарасова А.В., Коротовская Н.Б., Мыларщикова И.Ф., Репин Е.Н., Гариев И.Ю., представители третьих лиц Министерство здравоохранения Челябинской области, Страховая компания «АСТРАМЕД-МС» (АО) (ранее - ООО «СМК «АСТРА-МЕТАЛЛ»), Территориальный фонд обязательного медицинского страхования Челябинской области при надлежащем извещении в судебное заседание не явились.

Прокурор в заключении полагал исковые требования обоснованными и подлежащими частичному удовлетворению.

Суд постановил решение о частичном удовлетворении иска. Взыскал с ГБУЗ «Городская больница им. А.П. Силаева г. Кыштым» в пользу Романова В.Г., Романовой О.В., Романовой Н.В. в счет компенсации морального вреда 1 500 000 рублей, по 500 000 рублей в пользу каждого. В удовлетворении остальной части иска отказал. Взыскал с ГБУЗ «Городская больница им. А.П. Силаева г. Кыштым» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей (л.д. 16-27 том 2).

В апелляционной жалобе ответчик просит решение изменить в части размера компенсации морального вреда, взысканной в пользу истцов, снизив его до 100 000 рублей.

Указывает, что при вынесении решения суд ссылается на проведенные экспертизы качества оказания медицинской помощи оказанной ФИО10. Однако о проведенных экспертизах ответчику стало известно только при судебном разбирательстве. Экспертные заключения указывают на лечение не в полном объеме в период с 22 октября 2020 года по 16 ноября 2020 года, ссылаясь на неприменение схемы лечения новой коронавирусной инфекции. Версия 9 от 26 октября 2020 года. Но ФИО10 поступила в отделение 22 октября 2020 года с диагнозом <данные изъяты> В период с 16 ноября 2020 года по 07 декабря 2020 года ФИО10 не проведена микробиологическая диагностика, при этом эксперты не указывают в соответствии со стандартом какого заболевания, либо патологического процесса был показан данный вид исследования и необходимость в микробиологических исследованиях. Ответчик не имеет в своем составе микробиологической лаборатории, о чем пояснял в судебном заседании. Считает, что все необходимые исследования в соответствии с установленными диагнозами ФИО10 были проведены.

Просит учесть причину смерти ФИО10, указанную в медицинском свидетельстве о смерти от 05 марта 2021 года. Новая коронавирусная инфекция, ставшая причиной смерти ФИО10, относится к непредсказуемым, малоизученным и малоуправляемым, с точки зрения терапии, заболеваниям.

Период, когда имели место фактические обстоятельства дела, а именно период новой коронавирусной инфекции, когда средства и стандарты медицинских действий по лечению инфекции только разрабатывались, заболевание носило массовый характер, в связи с чем, значительно возросла нагрузка, как физическая, так и эмоциональная, на медицинские учреждения и медицинский персонал.

Полагает, что ща время пребывания ФИО10 на лечении в ГБУЗ «Городская больница им. А.П. Силаева г. Кыштым», ей была оказана необходимая и квалифицированная медицинская помощь, соответствующая стандартам и клиническим рекомендациям.

Руководством ГББУЗ «Городская больница им. А.П. Силаева г.Кыштым» было дано разрешение, в качестве исключения, о нахождении истцов в больнице рядом с ФИО10. Это было их собственным желанием, которое они в последствии, при подаче искового заявления, предъявили как испытанные нравственные страдания.

Полагает, что при рассмотрении данного дела судом степень страданий не оценивалась, характер причиненных истцам физических и нравственных страданий был определен из наводящих вопросов суда, при рассмотрении гражданского дела.

При данных обстоятельствах, считает, что сумма морального вреда, взысканная в пользу истцов, явно несоразмерна характеру и объему физических и нравственных страданий, которые они претерпели (л.д. 33-35, 43-45 том 2).

На апелляционную жалобу ответчика прокурором поданы возражения, в которых он просит решение оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Указывает, что судом дана основанная на законе надлежащая оценка доводам сторон, размер компенсации морального вреда определен с учетом принципов разумности и справедливости, судом правильно применены нормы материального права, нарушений норм процессуального не допущено (л.д. 62-63 том 2).

В возражениях на апелляционную жалобу истцы просят решение оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Указывают, что нравственные страдания испытывали не только когда находились в больнице рядом с ФИО10 и наблюдали ее тяжелое состояние, но и весь период ее болезни с октября 2020 по март 2021 года, когда медицинская помощь ей в должной мере не оказывалась. Смерть близкого человека потрясла до глубины души, до сих пор не могут оправиться от этой трагедии. Считают, что со стороны ответчика степень их нравственных и физических страданий фактически преуменьшается.

Суд обязан был выяснить, в чем конкретно выражалось причинение им нравственных и физических страданий, в связи с чем, судом и были заданы вопросы, на которые они давали ответы.

Доводы ответчика о том, что судом степень страданий определялся по наводящим вопросам, не влечет за собой пересмотр решения суда и не свидетельствует о нарушение судом норм материального и процессуального права (л.д. 67 том 2).

В дополнениях к возражениям на апелляционную жалобу ответчика истцы просят рассмотреть дело по существу без назначения судебной медицинской экспертизы, указывая на имеющееся в деле заключение экспертов и отсутствие каких- либо новых медицинских документов, ссылаются на нецелесообразность назначения по делу экспертизы (л.д. 6-7 том 4).

В соответствии сч.3 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вне зависимости от доводов, содержащихся в апелляционных жалобе, представлении, суд апелляционной инстанции проверяет, не нарушены ли судом первой инстанции нормы процессуального права, являющиеся в соответствии с частью четвертой статьи 330 настоящего Кодекса основаниями для отмены решения суда первой инстанции.

В силу п. 4 ч.4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены решения суда первой инстанции в любом случае является принятие судом решения о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле.

Согласно положениям ч.5 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при наличии оснований, предусмотренных частью четвертой настоящей статьи, суд апелляционной инстанции рассматривает дело по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных настоящей главой.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 18 сентября 2023 года, суд апелляционной инстанции перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, привлек к участию в деле в качестве третьих лиц Зарубина Д.В., Дьячкову Е.Н., Ермолаева Ю.Ф., Валиуллина Р.М., Багирову Н.А., Куренкову Т.В., Якупову А.Р., Филимонова Е.С., Янгибаева З.Х., Хуснуллину Е.В., Рохманько Л.Б., Вечканову Л.В., Останину Н.Г., Вагапова Р.М., Воронину Е.Ю., Кобзеву И.В., Бисерову Е.В., Костина А.Ю., Кручинину Н.А. (л.д. 190-195 том 3).

При таких обстоятельствах, учитывая, что принятие судом первой инстанции решения о правах и об обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле, в соответствии с п. 4 ч.4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является безусловным основанием к отмене судебного постановления, решение Кыштымского городского суда Челябинской области от 02 мая 2023 года подлежит отмене.

О времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции истец Романова О.В., третьи лица – Классен Е.А., Тарасова А.В., Коротовская Н.Б., Мыларщикова И.Ф., Репин Е.Н., Гариев И.Ю., представители третьих лиц Министерство здравоохранения Челябинской области, Страховая компания «АСТРАМЕД-МС» (АО), Зарубин Д.В., Дьячкова Е.Н., Ермолаев Ю.Ф., Валиуллин Р.М., Багирова Н.А., Куренкова Т.В., Якупова А.Р., Филимонов Е.С., Янгибаев З.Х., Хуснуллин Е.В., Рохманько Л.Б., Вечканова Л.В., Останина Н.Г., Вагапов Р.М., Воронина Е.Ю., Кобзева И.В., Бисерова Е.В., Костин А.Ю., Кручинину Н.А. извещены надлежаще, в суд апелляционной инстанции не явились, своих представителей не направили, о причинах неявки судебную коллегию не уведомили, с ходатайством об отложении судебного заседания не обратились. С учетом положений ст.ст. 167,327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия рассмотрела дело в отсутствие указанных лиц.

Разрешая вопрос об обоснованности заявленных требований, судебная коллегия исходит из следующего.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч.1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее также - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», Федеральный закон от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ).

В ст. 4 Федерального закона закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (п.п. 1,2,5-7).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п.п. 3,9 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно п. 4 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение.

Медицинское вмешательство - выполняемые медицинским работником и иным работником, имеющим право на осуществление медицинской деятельности, по отношению к пациенту, затрагивающие физическое или психическое состояние человека и имеющие профилактическую, исследовательскую, диагностическую, лечебную, реабилитационную направленность виды медицинских обследований и (или) медицинских манипуляций, а также искусственное прерывание беременности (п.5 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В п. 21 ст. 2 указанного Федерального закона определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч.2 ст. 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч.ч. 2и 3 ст. 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (п. 1).

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (п. 2).

В соответствии с п.1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Согласно п.2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» (действовало в период спорных отношений), под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абз. 1 п. 2).

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (абз. 2 п.2).

Размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (п. 8).

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2,3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда (п. 48).

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи (п. 49).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинная связь между наступившим вредом и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде физических и нравственных страданий потерпевшего. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим моральным вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить моральный вред только прямую причинную связь.

Обращаясь в суд с иском и предъявляя к требования о взыскании компенсации морального вреда в общем размере 3 000 000 рублей, истцы в обоснование заявленных требований указывали на то, что медицинская помощь лечебным учреждением ответчика их супруге и матери, была оказана с недостатками, установленными экспертами, которые способствовали наступлению ее смерти.

Таким образом, по данному делу юридически значимым и подлежащим установлению с учетом правового обоснования заявленных исковых требований к ГБУЗ «Городская больница им Силаева г. Кыштым», положениями Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», ст.ст. 151,1064,1068 Гражданского кодекса Российской Федерации и иных норм права, регулирующих отношения сторон, является выяснение обстоятельств, касающихся того, соответствовала ли организация обследований и лечебного процесса в указанном лечебном Учреждении в период стационарного лечения Романовой И.М. установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям; повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на течение имевшихся у пациента заболеваний (способствовали развитию негативных последствий течения заболевания, ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход в виде его смерти), а также определение степени нравственных страданий истцов в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи их супруге и матери.

И только при установлении совокупности приведенных обстоятельств возможно привлечение медицинской организации к гражданско-правовой ответственности за причиненный родственникам пациента моральный вред.

Как установлено в судебном заседании, Романов В.Г., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, состоял с 11 августа 1984 года в зарегистрированном браке с ФИО10, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, от брака у них имеются дочери Романова О.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения и Романова Н.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения (л.д. 14-16, 17, 18 том 1).

22 октября 2020 года ФИО10 поступила в ГБУЗ «Городская больница им. ФИО9 г. Кыштым» с жалобами на одышку, выраженную слабость, повышение температуры до 38С. Была доставлена для МСКТ, осмотрена терапевтом, госпитализирована в инфекционное отделение по экстренным показаниям, где проходила лечение до 16 ноября 2020 года.

Выписана 16 ноября 2020 года с улучшением для продолжения курса лечения в отделении для долечивания больных с пневмонией. Установлен диагноз - <данные изъяты>

16 ноября 2020 года ФИО10 поступила в терапевтическое отделение ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым», где проходила стационарное лечение по 07 декабря 2020 года. Установлен диагноз заключительный клинический: <данные изъяты>

22 декабря 2020 года ФИО10 по экстренным показаниям после осмотра врачом поступила на стационарное лечение в отделение терапии ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» с жалобами на одышку при незначительной нагрузке, одышку в положении лежа, слабость. Предварительный диагноз: <данные изъяты>, ДД.ММ.ГГГГ в 14:30 часов ФИО10 умерла.

Согласно свидетельству о смерти 75 № 0593627 от 05 марта 2021 года причинами смерти ФИО10 являются: <данные изъяты>

Экспертными заключениями и актом экспертизы качества медицинской помощи, выполненным ООО «СМК «АСТРА-МЕТАЛЛ» установлено ненадлежащее оказание медицинской помощи ФИО10 работниками ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» в период с 22 октября 2020 года по 03 марта 2021 года, а именно были выявлены следующие дефекты оказания медицинской помощи:

- при оказании медицинской помощи Романовой И.М. на стационарном этапе в инфекционном отделении с 22 октября 2020 года по 16 ноября 2020 года лечение проведено не в полном объеме, не применена схема лечения тяжелой формы COVID-19, в том числе упреждающая противовоспалительная терапия;

- при оказании медицинской помощи ФИО10 на стационарном этапе в терапевтическом отделении с 16 ноября 2020 года по 07 декабря 2020 года не выполнено определение ферритина, лактата, СРБ, ЛДГ, д-димера, прокальцитонина, мозгового натрий-уретического пептида, не проведено определение коагулограммы крови. Не проведена микробиологическая диагностика (культуральное исследование) и /или ПЦР-диагностики на Streptococcus pneumonia, Haemophilus influezae type B, Legionella pneumophila, а также иных возбудителей бактериальных респираторных инфекций нижних дыхательных путей. Не проведена диф. диагностика с применением методов амплификации нуклеиновых кислот на возбудители респираторных инфекций: вирусы гриппа типа А и В, респираторно-синцитиальный вирус, вирусы парагриппа, риновирусы, аденовирусы, человеческие метапневмовирусы, MERS-CoV, микробиологическая диагностика (культурное исследование) и /или ПЦР и /или ПЦР-диагностики на Streptococcus pneumonia, Haemophilus influezae type B, Legionella pneumophila, а также иных возбудителей бактериальных респираторных инфекций нижних дыхательных путей. Не выполнен необходимый объем клинико-лабораторного обследования. Нарушена рубрификация диагноза - <данные изъяты>. При наличии положительного результата на РНК коронавируса 2019-ncov-основным является диагноз <данные изъяты>. Не указана степень тяжести КВИ - в данном случае тяжелая. Дефекты в сборе информации, обследовании. Заключение эксперта качества медицинской помощи: нет осмотра реаниматолога, осмотр зав. отделением на 8-й день, нет этапного эпикриза. Нет СРБ, ПКТ, ЭКГ. Недооценка степени тяжести КВИ, пневмонии. Необоснованно массивная АБТ, не проводилась адекватная терапия СГКС. Не проводилась этиотропная упреждающая терапия КВИ.

- при оказании медицинской помощи ФИО10 на стационарном этапе в терапевтическом отделении, ОРИТ с 22 декабря 2020 года по 03 марта 2021 года при поступлении в стационар по экстренным показаниям не осмотрена реаниматологом, не оставлена под наблюдение. 23 декабря 2020 года осмотрена терапевтом, не оставлена под наблюдение дежурного врача. 24 декабря 2020 года - ухудшение состояния, переведена в ОРИТ. В истории болезни нет СРБ, ПКТ, ЭКГ. Нет этапного эпикриза. В дневниках наблюдения не указана тактика ведения больной, коррекция терапии. Диагноз основной сформулирован нелогично. Правильнее диагноз: <данные изъяты> Заключение эксперта качества медицинской помощи: небрежное ведение истории болезни, нет этапного эпикриза, в дневниках наблюдения не отражена динамика состояния, тактика и план лечения больной. Нет ЭКГ, СРБ, ПКТ. Диагноз сформулирован не верно, не логично. Патологоанатомический диагноз не соответствует стандартам. Имелись показания для перевода в медицинскую организацию более высокого уровня (л.д. 183-209, 235-249 том 1).

03 августа 2021 года постановлением старшего следователя следственного отдела по г. Кыштым следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Челябинской области, в рамках возбужденного уголовного дела по факту смерти ФИО10, назначена судебно-медицинская экспертиза с целью определения причины ее смерти, качества оказания ей медицинской помощи в ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» в период с 22 октября 2020 года по 03 марта 2021 года, наличия дефектов при оказании медицинской помощи, недостатков оказания медицинской помощи, причинно-следственной связи между выявленными дефектами оказания медицинской помощи ФИО10 в ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» и ее смертью. Производство экспертизы поручено экспертам Челябинского областного бюро судебно-медицинской экспертизы (л.д. 150 том 1).

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы №258/21-Б, проведенной 24 августа 2021 года на основании указанного постановления, смерть ФИО10 наступила в исходе заболевания - системного воспалительного ответа неинфекционного происхождения с органическим нарушением, инфаркта головного мозга, вызванного тромбозом мозговых артерий, после перенесенной коронавирусной инфекции, вызванной вирусом СОVID-19.

В период нахождения ФИО10 с 22 октября 2020 года по 03 марта 2021 года в лечебно-диагностическом процессе были обнаружены дефекты, заключающиеся в следующем: не полная формулировка диагноза, недооценка тяжести состояния и течения заболевания, не отражена сопутствующая патология. Не применена схема лечения тяжелой формы Ковид-19, в том числе упреждающая противовоспалительная терапия. Не проведен осмотр реаниматолога, нет этапного эпикриза, в выписном эпикризе нет результатов СРБ, Коагуло-граммы, ферритина, нет ЭКГ. Не указана степень тяжести КВИ. недооценка тяжести состояния. Необоснованно массивная АБТ, без определения показаний для АБТ: нет ПКТ. нет СРБ, не проводилась терапия СГКС. не проводилась этиотропная упреждающая терапия при тяжелом течении КВИ. Не выполнено определение ферритина, лактата, СРБ, ЛДГ, Д-димера. прокальцитонина, микробиологическая диагностика или ПЦР. Не проведена дифф. диагностика на возбудителей респираторных инфекций, а также иных возбудителей бактериальных респираторных инфекций нижних дыхательных путей. Не назначен глик. гемоглобин, не выполнены назначения телеконсилиума - ТТГ. Т4. глик. Гемоглобин. Не осмотрена реаниматологом, не оставлена под наблюдение. Не регулярно проводилась терапия СГКС, антикоагулянты - курсами. Есть показания для перевода в мед, организацию более высокого уровня. Нет гемостазиограммы крови, Д-димера. натрийуретических пептидов. Не проведена консультация пульмонолога, нет оценки риска ТЭЛА осложнений у пациентов с ФП. Нет определения уровня гликированного гемоглобина. Нет УЗДГ БЦА, осмотра офтальмолога, клинического фармаколога.

Анализируя, предоставленные на экспертизу материалы установлено, что при оказании ФИО10 медицинской помощи были допущены дефекты, напрямую не повлиявшие на течение основного патологического процесса. Допущенные при оказании медицинской помощи ФИО10 дефекты характеризуются недостаточной полнотой проведения необходимых медицинских мероприятий (диагностических, лечебных), которые, безусловно снизили эффективность медицинской помощи и, возможно, способствовали наступлению неблагоприятного исхода, но сами по себе не являлись этиологическим (причинным) фактором, ни для уже имеющейся в организме подэкспертной патологии, ни для возникновения нового повреждения, нового патологического процесса. Указанные обстоятельства исключают наличие прямой причинно-следственной связи между допущенными при оказании медицинской помощи дефектами и смертью ФИО10 Одновременно с этим, исключение из обстоятельств оказания медицинской помощи ФИО10 факта допущения вышеуказанных дефектов, возможно, позволило бы на данный момент времени, избежать неблагоприятного исхода в виде наступления смерти, или отсрочить его наступление, что характеризует причинно-следственную связь между указанными явлениями, как косвенную (опосредованную) (л.д. 151-163 том 1).

Постановлением старшего следователя следственного отдела по <адрес> следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Челябинской области от 04 июня 2022 года в возбуждении уголовного дела по факту смерти ФИО10 по части 2 статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, ст. 293 Уголовного кодекса Российской Федерации было отказано на основании п. 2 ч.1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (л.д. 212-220 том 1).

Судом апелляционной инстанции по указанному делу по ходатайству ответчика была назначена судебно- медицинская экспертиза, на разрешение которой поставлены вопросы:

- Имеются ли дефекты оказания медицинской помощи ФИО10 при оказании медицинской помощи в ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым», начиная с 22 октября 2020 года по 03 марта 2021 года?

В том числе:

своевременно и правильно ли были использованы возможности обследования ФИО10 для установления имевшегося у нее заболевания, правильно ли был установлен диагноз, соответствовало ли лечение, проводимое ФИО10, установленному диагнозу?

явилось ли развитие тяжелых осложнений основного заболевания закономерным или они возникли вследствие дефектов?

могли ли хронические заболевания и общее состояние ФИО10 повлиять на лечение и исход заболевания в целом?

- В случае наличия дефектов оказания медицинской помощи ФИО10 при оказании медицинской помощи в ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым», начиная с 22 октября 2020 года по 03 марта 2021 года, имеется ли причинно - следственная связь между дефектами оказания медицинской помощи и наступившими последствиями для ее здоровья, был ли причинен вред здоровью?

- Имелась ли реальная возможность предотвратить неблагоприятный исход, при условии правильного оказания медицинской помощи, избежать наступивших последствий? (л.д. 15-23 том 4).

Согласно заключению экспертов Общества с ограниченной ответственностью «Международное бюро судебных экспертиз оценки и медиации («МБЭКС»), выполненного на основании указанного определения суда, эксперты пришли к следующим выводам:

Ответ на вопросы №№1,2: При оказании медицинской помощи Романовой И.М., 1961 г.р. в ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г.Кыштым», в период с 22 октября 2020 года по 03 марта 2021 года, диагноз был установлен своевременно и правильно, при этом комиссией экспертов были выявлены следующие дефекты при ее оказании, с детализацией по периодам пребывания в стационаре:

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

При всем при этом достоверно и однозначно высказаться о причинно-следственной связи развития осложнений у ФИО10 между действиями (бездействием) медицинских работников (выявленными в их действиях нарушениями) при оказании медицинской помощи в период с 22 октября 2020 года по 03 марта 2021 года не представляется возможным, т.к. тяжелое течение заболевания у пациентки могло быть обусловлено как рядом имеющихся у нее сопутствующих заболеваний (<данные изъяты>), так и вышеуказанными дефектами при оказании медицинской помощи, а возможно и совокупностью данных факторов.

«..прямая причинно-следственная связь – это такая связь, в которой причина должна быть достаточной, а сама связь – жесткой, однозначной. Последняя в отличие от вероятной связи характеризуется постоянным (во всех случаях) наступлением следствия…».

Под вредом, причиненным здоровью человека, понимается нарушение анатомической целости и физиологической функции органов и тканей человека в результате воздействия физических, химических, биологических и психогенных факторов внешней среды (п. 5 Приказа Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации №194н от 24 апреля 2008 года).

Согласно пункту 24 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека (приказ Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 года N 194н), ухудшение состояния здоровья человека, вызванное характером и тяжестью травмы, отравления, заболевания, поздними сроками начала лечения, его возрастом, сопутствующей патологией и др. причинами, не рассматривается как причинение вреда здоровью.

Имеющиеся и обозначенные выше дефекты оказания медицинской помощи к каким-либо негативным последствиям не привели, квалифицирующие признаки, указывающие на причинение тяжести вреда здоровью ФИО10 отсутствуют. В соответствии с Методическими рекомендациями «Порядок проведения судебно-медицинской экспертизы и установления причинно-следственных связей по факту неоказания или ненадлежащего оказания медицинской помощи» (утв. ФГБУ "РЦСМЭ" Минздрава России 21 июня 2017 года), направленными к исполнению Письмом Минздрава России от 03 июля 2017 года №14-1/10/2-4370, при отсутствии причинной (прямой) связи недостатка оказания медицинской помощи с наступившим неблагоприятным исходом, степень тяжести вреда, причиненного здоровью человека действием (бездействием) медицинского работника, не устанавливается.

Ответ на вопрос №3: Достоверно и однозначно ответить на вопрос в данной редакции не представляется возможным, поскольку он носит общетеоретический, гипотетический характер, в связи с чем, требует предположений, что, в свою очередь, не входит в компетенцию комиссии экспертов, поскольку последняя, дает судебно-медицинскую оценку фактическим последствиям каких-либо действий (бездействий) применительно к каждому конкретному случаю (Статья 8. Объективность, всесторонность и полнота исследований Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»).

При всем при этом комиссия экспертов считает важным отметить следующее, согласно разделу 5.7. «Особые группы пациентов» Временных методических рекомендаций «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19)» Версия 11 (08 февраля 2021 года), данным специальной научной медицинской литературы (Винникова, О. В. Влияние ожирения на тяжесть течения новой коронавирусной инфекции / О. В. Винникова, Л. В. Черных, И. С. Ильева // Наука и образование: отечественный и зарубежный опыт : Сборник трудов Тридцать третьей международной научно-практической конференции, Белгород, 23 ноября 2020 года. – Белгород: ООО ГиК, 2020. – С. 55-57. – EDN GRGDTN).сахарный диабет, гипертоническая болезнь и ожирение (диагностированные у ФИО10) являются факторами риска развития тяжелой пневмонии и септического течения вирусной инфекции, ассоциированных с развитием полиорганной недостаточности и повышением риска осложнений и смерти, т.е. учитывая, что данные заболевания являются факторами риска развития тяжелой пневмонии и септического течения вирусной инфекции, ассоциированных с развитием полиорганной недостаточности, повышением риска осложнений и быстрым развитием острого респираторного дисстресс синдрома, можно констатировать, что ФИО10 уже на этапе поступления в ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» находилась в группе повышенного риска развития неблагоприятного исхода.

Оценив заключение экспертов Общества с ограниченной ответственностью «Международное бюро судебных экспертиз оценки и медиации («МБЭКС»), выполненное на основании определения судебной коллегии, по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия полагает, что оно отвечает признакам относимости и допустимости доказательств, выполнено уполномоченными лицами, экспертам были предоставлены все имеющиеся медицинские документы пациента, и выполненные в отношении него обследования.

Оснований сомневаться в выводах, изложенных в заключении судебно- медицинской экспертизы, не имеется. Судебная экспертиза была проведена в соответствии с требованиями Федерального закона от 31 мая 2001 года №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» на основании определения суда, заключение по ее результатам основано на тщательном анализе представленных на экспертизу медицинских документов, содержит подробное описание проведенных исследований, сделанные в результате их выводы и ответы на поставленные судом вопросы, ссылки на законодательство и методическую литературу, примененные при производстве экспертизы, экспертам разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, они также были предупреждены об уголовной ответственности, предусмотренной ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации. Заключение составлено экспертами, имеющими право на проведение такого рода экспертизы. В обоснование сделанных выводов эксперты приводят соответствующие данные из представленных в их распоряжение материалов, указывают на применение методов исследований, основываются на исходных объективных данных. Выводы судебных экспертов мотивированны, не содержат неясностей, противоречий, исключают вероятностный характер заключения, основаны на результатах исследования медицинских документов, предоставленных экспертам вместе с материалами гражданского дела.

Более того, указанное заключение согласуется с выводами судебно- медицинской экспертизы, выполненной в рамках уголовного дела, а также заключениями экспертизы качества медицинской помощи, выполненным ООО «СМК «АСТРА-МЕТАЛЛ», которые также отвечают признакам относимости и допустимости доказательств.

Кроме того, с выводами судебно- медицинской экспертизы, выполненной Общества с ограниченной ответственностью «Международное бюро судебных экспертиз оценки и медиации («МБЭКС») стороны согласились.

Также судебная коллегия учитывает, по результатам проведенной Министерством здравоохранения Челябинской области проверки по жалобам истцов в связи со смертью пациента – работодателем - ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г.Кыштым» 19 июля 2021 года был издан приказ № о привлечении врача –терапевта указанного медицинского Учреждения ФИО41 к дисциплинарной ответственности в виде замечания за ненадлежащее исполнение должностных обязанностей (л.д. 95 том 3).

С учетом того обстоятельства, что заключения экспертов были приняты судебной коллегией в качестве допустимых доказательств по делу, судебная коллегия полагает установленным факт допущения ответчиком дефектов оказаниям медицинской помощи пациенту ФИО10 в указанные периоды лечения в установленном экспертами объеме.

В связи с чем, приходит к выводу, что материалами дела достоверно установлено, что медицинская помощь специалистами ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г.Кыштым» пациенту ФИО10 в указанные периоды оказана ненадлежащим образом, бездействие (действия) врачей по диагностике и ее лечению находятся в косвенной причинно-следственной связи со смертью пациента.

Наличие косвенной связи не освобождает медицинское учреждение об обязанности компенсировать причиненный моральный вред. Поскольку ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий и т.п.) причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

При этом, судебная коллегия отклоняет возражения ответчика о том, что в медицинском Учреждении отсутствовали необходимые препараты. Оборудование, а также заболевание КОВИД-19 было мало изучено, а с учетом количество больных нагрузка на медицинских работников возросла, поскольку указанные обстоятельства не освобождают лечебное Учреждения об оказания качественной и в полном объеме помощи пациенту.

В деле отсутствуют доказательства, что ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г.Кыштым» в связи с указанными обстоятельствами обращалось в Министерство здравоохранения с целью решения указанных вопросов.

Наличие у больного сопутствующих хронических заболеваний, также не освобождает медицинских работников от оказания данному больному квалифицированной медицинской помощи.

Доводы ответчика о том, что указанные в заключениях экспертов Временные методические рекомендации Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19) в различных версиях не действовали, также отклоняются судом апелляционной инстанции с учетом даты издания указанных Версий.

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151,1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований (п. 25).

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (п. 26).

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

При определении размера компенсации морального вреда суду необходимо устанавливать, допущено причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага (п. 27).

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего (п. 28).

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации), устранить эти страдания либо сгладить их остроту. Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (п. 30).

П. 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Исходя из норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, статей 150,151 Гражданского кодекса Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

Из изложенного следует, что право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав гражданина или посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (ст.ст. 151,1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

С учетом изложенного, судебная коллегия полагает бесспорным факт претерпевания Романова В.Г., Романовой О.В., Романовой Н.В. нравственных страданий в связи с их переживаниями по поводу состояния здоровья и смерти близкого для них человека супруг и матери – ФИО10, что свидетельствует о наличии оснований для взыскания в их пользу с ответчиков компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда судебная коллегия также учитывает, что данные требования основаны на личных переживаниях, в связи с чем, показания истцов являются допустимыми доказательствами по делу.

В суде, первой апелляционной инстанции истцы дали пояснения о претерпеваемых ими страданиях в связи со смертью ФИО10, данные показания согласуются с представленными ими письменными пояснениями.

Так Романов В.Г. пояснял, что прожил в супругой более 36 лет, в период ее госпитализации у Учреждение ответчика звонил и интересовался состоянием ее здоровья, она жаловалась ему на болезненное состояние, кроме того, о состоянии здоровья супруги ему рассказывали дочери (Романова О.В., Романова Н.В.), которые с разрешения врачей находилась в отделении вместе с матерью круглосуточно, сменяя друг друга каждые сутки. Он не мог дежурить в больницу в связи с работой. Также он интересовался состоянием здоровья жены у врачей, предлагал свою помощь в покупке лекарств, организации необходимой диагностики. Известия об ухудшении состояния здоровья ФИО10 причиняли ему страдания. Навещая супругу в больнице, он видел ее состояние, что также причиняло ему физические и нравственные страдания. В связи со смертью жены у него ухудшилось состояние здоровья.

Романова О.В. поясняла суду, что на момент смерти матери они все проживали одной дружной семьей. Ей было 29 лет. Они с сестрой с разрешения врачей ежесуточно дежурили в больнице у матери. Видели, какое лечение она получает и как ухудшается ее состояние здоровья, что причиняло им нравственные страдания. В связи с состояние здоровья матери они с сестрой неоднократно обращались к руководству больницы, в том числе с просьбой направить ее другое медицинское учреждение, более высокого уровня, на что получили отказ. В связи с ухудшением состояния здоровья матери ухудшилось также и ее состояние здоровья.

Романова Н.В. дала показания, аналогичные показаниям Романовой О.В., пояснила, что на момент смерти матери ей было 35 лет.

Указанные пояснения ничем не опровергались, никем не оспаривались, согласуются между собой, а также представленными в суд фотографиями семьи Романовых из семейного архива, на которых ФИО10 проводит время с супругом и дочерьми, положительной характеристикой на данную семью (л.д. 100-127 том 2), судебная коллегия их принимает в качестве допустимых доказательств по делу.

Судебная коллегия полагает, что скоропостижная утрата такой матери и супруги в возрасте 57 лет причиняет истцам дополнительные нравственные страдания.

Как поясняла Романова О.В. в 2023 году у нее родилась дочь, о чем представлено свидетельство о рождении (л.д. 128 том 2), то обстоятельство, что ее мать никогда не увидит ее ребенка, причиняет ей дополнительные нравственные страдания.

Также установлено, что 05 февраля 2021 года, еще при жизни ФИО10, ее дочь – Романова О.В., обращалась в Территориальный орган Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Челябинской области по факту ненадлежащего оказания медицинских услуг ФИО10, который поручил провести по данному факту проверку Министерству здравоохранения Челябинской области (л.д. 28 том 1).

Также судебная коллегия учитывает характер и объем, причиненных истцам нравственных страданий, возраст, в котором наступила смерть ФИО10, продолжительность совместной семейной жизни супругов Романовых, возраст их дочерей на день смерти матери. Тот факт, что дети на момент ее смерти проживали с ней одной семьей, характер общения в семье.

Также судебная коллегия полагает правильным учесть форму и степень вины ответчика в данном случае, его отношение к содеянному, тот факт, что в связи со смертью пациента какой- либо помощи ответчик семье истцов не оказал, извинений не принес, обратного не доказано.

Учитывая изложенное, а также требования разумности и справедливости, судебная коллегия приходит к выводу об определении размера компенсации морального вреда в пользу Романова В.Г. 500 000 рублей, в пользу Романовой Н.В. – 500 000 рублей, в пользу Романовой О.В. - 500 000 рублей и взыскании указанных сумм с ответчика с учетом, в том числе, продолжительности лечения ФИО10 в лечебном учреждении, характера и объема недостатков оказанной ей в них медицинской помощи.

Снижая заявленные истцами суммы компенсации морального вреда в два раза, судебная коллегия исходит из того, что истцами не предоставлено допустимых доказательств, подтверждающих факт некорректного отношения врачей по отношению к ним, а также умершей. Также судебная коллегия не может учесть в качестве оснований для компенсации морального вреда истцам причинение им физических страданий и ухудшение их состояния здоровья в связи с не качественным оказанием медицинской помощи ФИО10, поскольку допустимых доказательств, подтверждающих наличие причинно- следственной связи между указанными обстоятельствами истцами не предоставлено. Доводы истцов о приобретении ими дорогостоящих лекарственных средств в период госпитализации ФИО10, необходимости продать в связи с этим транспортное средство, также не могут влиять на степень претерпеваемых ими нравственных страданий, поскольку основаны на материальных требованиях. Помимо этого, судебная коллегия в качестве оснований компенсации морального вреда истцам не может учесть недостатки заполнения медицинской документации ФИО10, допущенные медицинскими работниками ответчика, поскольку как пояснили истцы, о данных недостатках им стало известно только из заключения экспертизы, какие нравственные страдания в связи с этим они претерпевали, пояснений дать не смогли.

С учетом заявленных оснований иска, и представленных в суд доказательств, суд апелляционной инстанции полагает, что оснований для удовлетворения заявленных указанными истцами требований в полном объеме не имеется.

С учетом установленных по делу обстоятельств, судебная коллегия считает, что суммы компенсации морального вреда в пользу истцов по 500 000 рублей соответствует положениям ст.ст. 151,1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также требованиям разумности и справедливости, характеру доказанных претерпеваемых истцами нравственных страданий, фактическим обстоятельствам дела, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальным особенностям потерпевших. В данном случае в наибольшей степени обеспечивает баланс прав и законных интересов потерпевших от причинения вреда и причинителя вреда, компенсирующим им, в некоторой степени, причиненные нравственные страдания, и не направлены на личное обогащение истцов. Указанный размер компенсации морального вреда обеспечивает законные интересы сторон. Оснований для его снижения в большем размере не имеется.

При этом судебная коллегия отмечает, что жизнь и здоровье относятся к числу наиболее значимых человеческих ценностей, а их защита должна быть приоритетной. Право гражданина на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, является одним из общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, производно от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции Российской Федерации. Жизнь и здоровье человека бесценны и не могут быть возвращены выплатой денег. Гражданский кодекс лишь в максимально возможной степени обеспечивает определенную компенсацию понесенных потерпевшим потерь. Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью гражданина, производится по общим правилам исполнения деликтных обязательств.

Установлено, что при назначении судом апелляционной инстанции судебно- медицинской экспертизы расходы по ее проведению были возложены на ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым».

Медицинским учреждением с учетом выставленного экспертным Учреждением счета была произведена оплата указанной экспертизы в сумме 76 800 рублей.

С учетом выставленного экспертным учреждением счета на оплату и заявлением о взыскании расходов за производство экспертизы в сумме 123 900 рублей (л.д. 171.172 том 4), с ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» в пользу экспертного учреждения подлежит взысканию сумма 47 100 рублей.

Также с учетом положений ч. 1 ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с ГБУЗ «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» следует взыскать госпошлину в доход местного бюджета 300 рублей.

Руководствуясь статьями 327-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Кыштымского городского суда Челябинской области от 02 мая 2023 года отменить.

Иск Романова Владимира Геннадьевича, Романовой Ольги Владимировны, Романовой Натальи Владимировны к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Городская больница им. А.П.Силаева г. Кыштым» о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская больница им. А.П. Силаева г. Кыштым» (ИНН 7413001591) в пользу Романова Владимира Геннадьевича (паспорт <данные изъяты>) в счет компенсации морального вреда 500 000 рублей.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская больница им. А.П. Силаева г. Кыштым» (ИНН 7413001591) в пользу Романовой Ольги Владимировны (паспорт <данные изъяты>) в счет компенсации морального вреда 500 000 рублей.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская больница им. А.П. Силаева г. Кыштым» (ИНН 7413001591) в пользу Романовой Натальи Владимировны (паспорт <данные изъяты>) в счет компенсации морального вреда 500 000 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская больница им. А.П. Силаева г. Кыштым» (ИНН 7413001591) в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская больница им. А.П. Силаева г. Кыштым» (ИНН 7413001591) в пользу общества с ограниченной ответственностью «Международное бюро судебных экспертиз оценки и медиации «МБЭКС» (ИНН 5410787888) расходы за производство экспертизы в размере 47 100 рублей.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 27 апреля 2024 года.