Решение по делу № 7У-12308/2020 от 23.10.2020

77-2196/2020

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

<адрес> ДД.ММ.ГГГГ

Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего – судьи ФИО2,

судей ФИО17 и ФИО3,

при секретаре ФИО4,

с участием прокурора ФИО5,

осужденного ФИО1,

защитников – адвокатов ФИО6, ФИО7

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе адвокатов ФИО6, ФИО7 в защиту осужденного ФИО1 на приговор Октябрьского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение Рязанского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ.

Заслушав доклад судьи ФИО17 об обстоятельствах уголовного дела, содержании судебных решений, доводах кассационной жалобы и возражений, выступления адвокатов ФИО6, ФИО7, осужденного ФИО1, поддержавших доводы кассационной жалобы, прокурора ФИО5, полагавшей судебные решения подлежащими оставлению без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

приговором Октябрьского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, несудимый,

осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ к лишению свободы на срок 9 (девять) лет 6 (шесть) месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год.

Дополнительное наказание в виде ограничения свободы постановлено исполнять самостоятельно после отбытия основного наказания в виде лишения свободы.

В соответствии с ч. 1 ст. 53 УК РФ в период отбытия дополнительного наказания осужденному ФИО1 установлены ограничения и возложена обязанность.

Срок отбывания наказания исчислен с момента вступления приговора в законную силу.

В срок отбывания наказания зачтено время содержания под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ включительно и с ДД.ММ.ГГГГ до вступления настоящего приговора в законную силу, в соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционным определением Рязанского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ приговор оставлен без изменения.

Приговором суда, постановленным на основании обвинительного вердикта коллегии присяжных заседателей, ФИО1 признан виновным в причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшей, совершенном ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе адвокаты ФИО6, ФИО7 в защиту осужденного ФИО1 не соглашаются с судебными решениями, поскольку полагают, что допущены существенные нарушения норм уголовно-процессуального закона, а приговор является несправедливым ввиду его чрезмерной суровости. Отмечают, что одним из существенных нарушений уголовно-процессуального закона является вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей, поскольку в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследовались обстоятельства, не связанные с установлением признаков состава преступления, а касающиеся личности подсудимого, носившие негативный характер, которые могли повлиять на формирование предвзятого мнения коллегии присяжных заседателей. В частности, исследовались обстоятельства, связанные с употреблением подсудимым алкоголя как до, так и во время инкриминируемого ему деяния, его поведение до инкриминируемого деяния, его взаимоотношения с погибшей ФИО9 и признанной потерпевшей по уголовному делу ФИО8, являющейся его дочерью, наличие конфликтов между ними, и т.д., тогда как состав преступления, предусмотренный ч. 4 ст. 111 УК РФ, в котором обвиняется их подзащитный, не содержит данных признаков. Полагают, что исследование указанных доказательств, связанных с личностью подсудимого, способно вызвать предубеждение присяжных в отношении последнего, а это противоречит нормам уголовно-процессуально-го закона и является существенным его нарушением. Также обращают внимание на то обстоятельство, что вопрос о нахождении подсудимого ФИО1 в состоянии алкогольного опьянения в момент инкриминируемого ему деяния был поставлен на разрешение присяжных заседателей, хотя не связан с установлением признаков состава преступления и не должен разрешаться присяжными заседателями, исходя из их полномочий, предусмотренных ст. 334 и ст. 339 УПК РФ. Указывают на то, что при обращении к присяжным заседателям в своем напутственном слове председательствующий судья просил игнорировать чувства симпатии и антипатии и напомнил им о необходимости исследования только тех вопросов, которые входят в их компетенцию, не принимая во внимание сведения, не подлежащие исследованию с участием присяжных заседателей, делая соответствующие разъяснения, при этом был перечислен ряд нарушений, все же присяжные заседатели воспринимали вышеуказанное. Одновременно с этим в том же напутственном слове председательствующий фактически предрек вынесение обвинительного приговора, указав следующее: «если Вами будет вынесен обвинительный вердикт, мною будет постановлен обвинительный приговор с назначением виновному наказания». Также отмечают, что отказ государственного обвинителя от части обвинения путем исключения из обвинения квалифицирующего признака, предусмотренного п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ, был заявлен государственным обвинителем только в прениях. Считают, что причина смерти ФИО9 и обстоятельства, при которых ФИО9 получила травмы, судами первой и апелляционной инстанций достоверно не установлены, поскольку в истории болезни ФИО9 имеются два заключения об имевшихся у нее травмах: первое – рентгенологическое заключение врача-реаниматолога Областной клинической больницы от ДД.ММ.ГГГГ, в котором отражены все повреждения, полученные ФИО9 ДД.ММ.ГГГГ, второе – о причинах смерти ФИО9 от ДД.ММ.ГГГГ, выполненное судмедэкспертом ФИО10, в котором указаны другие, не описанные в рентгенологическом заключении, повреждения головы. Считают, что судмедэксперт ФИО10 описал повреждения, исходя не из реальных имевшихся у ФИО9 повреждений, а исходя из показаний, данных главным свидетелем обвинения ФИО8 Полагают, что вывод эксперта о невозможности получения потерпевшей травм при падении из положения стоя в состоянии сильного алкогольного опьянения в результате одного сильнейшего удара о бетонный бордюр и имеющийся там металлический швеллер опровергается работами других экспертов, согласно которым люди получают такие повреждения в результате однократного удара при падении. Также отмечают чрезмерную суровость приговора, поскольку суд не учел при назначении наказания положения Общей части УК РФ, а именно сроки давности привлечения к уголовной ответственности, которые снижают общественную опасность содеянного. На основании изложенного просят отменить судебные решения, а уголовное дело передать на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд иным составом.

В возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель ФИО11 просит судебные решения оставить без изменения, а кассационную жалобу – без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, доводы кассационной жалобы адвокатов ФИО6, ФИО7 и возражений государственного обвинителя, судебная коллегия приходит к следующему.

Приговор суда постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о виновности осужденного ФИО1, основанном на всестороннем и полном исследовании материалов дела.

Из материалов дела видно, что судебное разбирательство проведено с учетом требований уголовно-процессуального закона, определяющих его особенности в суде с участием присяжных заседателей.

Коллегия присяжных заседателей сформирована в соответствии с требованиями ст. 328 УПК РФ.

Замечаний по проведенному отбору присяжных заседателей, а также ходатайств о роспуске коллегии присяжных заседателей в связи с ее тенденциозностью, от участников процесса не поступало.

В связи с изложенным являются несостоятельными доводы кассационной жалобы о рассмотрении уголовного дела незаконным составом присяжных заседателей.

В судебном заседании были созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

В присутствии присяжных заседателей исследовались только те фактические обстоятельства, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Все представленные суду доказательства были исследованы, а заявленные ходатайства рассмотрены в установленном законом порядке, с учетом мнения сторон. По каждому из заявленных ходатайств принято мотивированное решение.

Вопреки доводам кассационной жалобы данные о личности подсудимого исследовались с участием присяжных заседателей в соответствии с ч. 8 ст. 335 УПК РФ лишь в мере, необходимой для установления отдельных признаков состава преступления.

Свидетели ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15, ФИО16 допрошены по обстоятельствам предъявленного ФИО1 обвинения. Характеризующие ФИО1 данные, прозвучавшие в ходе допроса, председательствующий по делу просил присяжных заседателей не учитывать при принятии решения.

Состояние опьянения ФИО1 исследовалось, поскольку относится к фактическим обстоятельствам дела, произошедшим ДД.ММ.ГГГГ.

Следует отметить, что в случаях, если участники уголовного судопроизводства касались сведений, не подлежащих исследованию с участием присяжных заседателей, председательствующий их прерывал и разъяснял коллегии необходимость не принимать услышанное во внимание.

Данных о том, что в суде с участием присяжных заседателей исследовались недопустимые доказательства, в материалах дела не имеется. Все исследованные в судебном заседании в присутствии присяжных заседателей доказательства были признаны допустимыми.

Никто из участников процесса не возражал закончить судебное следствие с учетом исследованных доказательств.

Из протокола судебного заседания следует, что в судебном заседании было обеспечено равенство прав сторон, которым суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Данных о том, что председательствующий вел судебное разбирательство с обвинительным уклоном, допускал высказывания, которыми сформировал негативное мнение присяжных заседателей о подсудимом, в материалах дела не имеется.

Таким образом, принцип состязательности в суде присяжных не был нарушен.

Прения сторон проведены в соответствии с требованиями ст. 336 УПК РФ в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

В протоколе судебного заседания отражены ход и последовательность судебного разбирательства, действия участников процесса, подробное содержание показаний, основное содержание выступлений сторон и другие сведения, как того требует ст. 259 УПК РФ. Председательствующий обращал внимание участников судебного разбирательства о необходимости неоглашения характеризующих данных в отношении ФИО1, а также обстоятельств его семейной жизни перед присяжными заседателями.

Вопросы, подлежащие разрешению коллегией присяжных заседателей, составлены в соответствии с требованиями ст. 338 УПК РФ, с учетом предъявленного ФИО1 обвинения, результатов судебного следствия, прений сторон, после обсуждения их сторонами, в ясных и понятных выражениях, без использования юридических терминов.

Вопросный лист был сформулирован с учетом мнения сторон, содержание вопросов присяжным заседателям соответствует требованиям ст. 339 УПК РФ.

Поставленные в вопросном листе вопросы и их содержание позволяли присяжным заседателям полно и всесторонне оценить представленные доказательства и сделать вывод о виновности или невиновности подсудимого. Содержание вопросов у присяжных неясностей не вызывало, и за получением от председательствующего судьи каких-либо пояснений они, как усматривается из протокола судебного заседания, не обращались.

Текст напутственного слова соответствует ст. 340 УПК РФ, замечаний или заявлений от сторон после его произнесения не последовало. Напутственное слово произнесено председательствующим судьей с соблюдением принципа объективности и беспристрастности, с изложением исследованных доказательств, а также позиции, как государственного обвинителя, так и позиции защиты, также председательствующий напомнил присяжным, что они не должны учитывать сведения, не имеющие значение для разрешения поставленных вопросов.

Вопреки доводам кассационной жалобы председательствующий в напутственном слове не выражал свое мнение относительно виновности ФИО1, а разъяснил возможность вынесения как обвинительного, так и оправдательного вердиктов, на чем участие присяжных в рассмотрении дела заканчивалось. При этом было разъяснено, что вынесение приговора, юридическая квалификация деяния и назначение наказания являются исключительной прерогативой профессионального судьи.

Вердикт коллегии присяжных заседателей является ясным, непротиворечивым.

Учитывая, что вердикт присяжных заседателей в соответствии с положениями ст. 348 УПК РФ обязателен для председательствующего, доводы жалоб относительно виновности осужденного в совершении преступления и неправильной оценке доказательств не могут быть приняты во внимание, поскольку стороны не вправе подвергать сомнению вердикт, и по этим основаниям не может быть обжалован и отменен приговор суда присяжных заседателей.

Приговор постановлен в соответствии с вердиктом присяжных заседателей о виновности ФИО1 в совершении преступления и отвечает требованиям ст.ст. 350, 351 УПК РФ, при этом все фактические обстоятельства содеянного были установлены присяжными заседателями.

Каких-либо данных, свидетельствующих об ущемлении прав стороны защиты или иного нарушения норм уголовно-процессуального законодательства, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, в материалах не содержится.

В задачу коллегии присяжных заседателей входило, в том числе, установление факта использования предмета для нанесения ударов ФИО9, что относится к фактическим обстоятельствам дела. Коллегия признала доказанным, что удар по голове потерпевшей был нанесен фрагментом дерева. Данное обстоятельство из предъявленного обвинения гособвинитель не исключал.

Вместе с тем, юридическая оценка установленных вердиктом обстоятельств, является обязанностью прокурора. Таким образом, предложение о квалификации содеянного высказано гособвинителем на соответствующей стадии, в прениях сторон, в соответствии с ч. 4 ст. 347 УПК РФ.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не допущено.

Действия осужденного ФИО1 квалифицированы в соответствии с фактическими обстоятельствами, установленными вердиктом коллегии присяжных заседателей. Оснований для иной квалификации действий ФИО1, не имеется.

Вид наказания ФИО1 назначен в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, с учетом вердикта присяжных заседателей о том, что ФИО1 не заслуживает снисхождения, степени общественной опасности содеянного, совокупности всех обстоятельств по делу, данных о его личности.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание, судом учтены оказание иной помощи потерпевшей непосредственно после совершения преступления и состояние его здоровья.

Отягчающих наказание ФИО1 обстоятельств, предусмотренных ст. 63 УК РФ, судом не установлено.

Вопреки доводам кассационной жалобы не является самостоятельным основанием для снижения наказания и не подлежит учету в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, длительность прошедшего с момента совершения преступления периода времени.

Также суд правильно не признал обстоятельством, смягчающим наказание, наличие у ФИО1 ребенка, в отношении которого он лишен родительских прав, поскольку им совершено преступление в отношении матери данного ребенка и этот ребенок признан потерпевшим по уголовному делу.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению по следующим основаниям.

Обоснованно отметив отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, суд вместе с тем указал на учет данных обстоятельств при назначении наказания, допустив тем самым противоречие.

Кроме того, как следует из приговора, при назначении наказания ФИО1 судом учтено его отношение к содеянному, в частности, непризнание им своей виновности, что противоречит положениям ч. 3 ст. 60 УК РФ.

На основании изложенного, указание суда на данные обстоятельства подлежит исключению из приговора, а назначенное наказание – смягчению.

Поскольку допущенное судом первой инстанции нарушение уголовного закона не было устранено при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции, подлежит изменению и апелляционное определение.

Вместе с тем, несмотря на исключение указанных обстоятельств, оснований для применения в отношении ФИО1 положений ст.ст. 64, 73 УК РФ судебная коллегия не усматривает.

Других оснований для внесения изменений в судебные решения, в том числе, по доводам кассационной жалобы, не имеется.

Руководствуясь ст. 401.13, 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Октябрьского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение Рязанского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 изменить:

- исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание на учет при назначении наказания отягчающих наказание обстоятельств, отношения осужденного к содеянному и непризнания им виновности;

- смягчить назначенное ФИО1 основное наказание до девяти лет четырех месяцев лишения свободы.

В остальной части судебные решения оставить без изменения, а кассационную жалобу адвокатов – без удовлетворения.

Председательствующий

РЎСѓРґСЊРё: