Решение по делу № 2-4164/2018 от 24.09.2018

Дело № 2-4164/2018

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

«05» декабря 2018 года                                                                                          город Омск

Ленинский районный суд города Омска в составе:

председательствующего судьи Белоус О.В.,

при секретаре судебного заседания Овчинниковой О.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Бульковой Зинаиды Андреевны к Третьяковой Наталье Владимировне, Морозову Владимиру Владимировичу о признании завещания недействительным, о признании отказа от обязательной доли в наследственном имуществе недействительным, о признании сделки недействительной, о признании права собственности на долю в жилом помещении в порядке наследования,

У С Т А Н О В И Л:

Булькова З.А. обратилась в Ленинский районный суд г. Омска с иском к к Третьяковой Наталье Владимировне, Морозову Владимиру Владимировичу о признании завещания недействительным, о признании отказа от обязательной доли в наследственном имуществе недействительным, о признании сделки недействительной, о признании права собственности на долю в жилом помещении в порядке наследования. В обоснование заявленных требований указала, что состояла с Б. в зарегистрированном браке, в период которого они приобрели кооперативную квартиру, расположенную по адресу: <данные изъяты>, право собственности на которую оформили на имя Б.. При жизни супруг оформил завещание от ДД.ММ.ГГГГ, в котором завещал 1/2 доли в праве собственности на указанную квартиру Третьяковой Н.В. Она (истец) при оформлении наследства после смерти супруга отказалась от обязательной доли в наследстве. В настоящее время она решила оформить договор дарения квартиры, расположенной по адресу: <данные изъяты> на сына А., однако, при подготовке документов для составления договора дарения, ей стало известно, что в ее собственности находится только 1/2 доля в праве общей долевой собственности на указанную квартиру. Другим собственником квартиры является Морозов В.В.. Полагает завещание Б., умершего ДД.ММ.ГГГГ, в пользу Третьяковой Н.В., удостоверенное нотариусом ДД.ММ.ГГГГ, следует признать недействительным, поскольку завещание совершено под влиянием заблуждения Б. относительно природы сделки и ее последствий. Б. являлся инвалидом 1 группы с 2001 г., в связи с чем, нуждался в постоянном уходе, что следует из справки МСЭ. С 2002 г. Третьякова Н.В., являлась работником <данные изъяты>, осуществляла уход за Б. на основании договора о социальном обслуживании. После того, как Третьякова Н.В. уволилась из медицинского учреждения, она предложила истице и Б. и в дальнейшем осуществлять за ними уход за ними, предложив заключить договор на социальное обслуживание с правом ее (ответчика) проживания в квартире Б., но такой договор должен быть заверен нотариусом. Б., доверяя Третьяковой Н.В., согласился подписать такой договор. При подписании завещания Б. предполагал, что подписывает с Третьяковой Н.В. договор социального найма с правом ее проживания в спорной квартире, полагая, что Третьякова Н.В. берет на себя обязательства оказывать ему и Бульковой З.А. необходимый уход и поддержку, обеспечивать продуктами, медикаментами, не намеревался передавать квартиру в собственность Третьяковой Н.В.. Также полагает, что завещание совершено в момент, когда Б. по состоянию здоровья не был способен понимать значение своих действий, так как Б. в 2001 г. перенес <данные изъяты>, после которого получил инвалидность 1 группы. Последствия данного заболевания оказали влияние на способность Б. принимать решения, контролировать свои действия, прогнозировать их последствия. Кроме того, утверждает, что ее (истицы) отказ от обязательной доли в наследстве Б., умершего ДД.ММ.ГГГГ, удостоверенный нотариусом Зубко Н.Я., следует признать недействительным, при подписании документа - отказа от обязательной доли в наследстве, поскольку истец полагала, что ей принадлежит вся квартира, и она подписывает договор пожизненного содержания с иждивением (ренты), полагая, что Третьякова Н.В. берет на себя обязательства оказывать ей необходимый уход и поддержку, обеспечивать продуктами, медикаментами, а после смерти квартира переходит в собственность Третьяковой Н.В.. При этом, истица не вникала в существо подписанного отказа от обязательной доли в наследственном имуществе и заблуждалась относительно природы сделки в силу возраста (на дату сделки 75 лет); состояния здоровья (<данные изъяты> в 2002 г. и негативные последствия от данного заболевания, инвалид 2 группы, плохое зрение - <данные изъяты>), доверяя к Третьяковой Н.В.. Просила суд признать недействительным завещание Б., умершего ДД.ММ.ГГГГ в пользу Третьяковой Натальи Владимировны, удостоверенное нотариусом ДД.ММ.ГГГГ; признать недействительным отказ Бульковой Зинаиды Андреевны от обязательной доли в наследстве Б., умершего ДД.ММ.ГГГГ, удостоверенный нотариусом Зубко Н.Я.; признать недействительной сделку, на основании которой произведена регистрация перехода права на 1/2 долю в праве общей долевой собственности в квартире по адресу: <данные изъяты>, на имя Морозова Владимира Владимировича; признать за Бульковой Зинаидой Андреевной право собственности в порядке наследования на 1/2 долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: <данные изъяты>.

Истец Булькова З.А. в судебное заседание, о времени и месте которого извещена надлежаще, не явилась, представила заявление о рассмотрении дела в ее отсутствие.

Представитель истца Бульковой З.А. по доверенности в порядке передоверия Рыбакова О.В. заявленные требования поддержала в полном объеме, уточнила в части признания недействительным договора дарения 1/2 доли квартиры по адресу: <данные изъяты>, заключенного ДД.ММ.ГГГГ между Третьяковой Н.В. и Морозовым В.В., в обоснование привела доводы, аналогичные изложенным в тексте искового заявления. Дополнительно указала, что в результате перенесенного Бульковой З.А. <данные изъяты>, инвалидности 2 группы, последняя также не могла отдавать отчет и руководить своими действиями. Полагала, что срок исковой давности для оспаривания сделок не пропущен, поскольку о нарушении своего права как наследника всей квартиры она узнала летом 2018 года, когда изъявила желание оформить договор дарения квартиры на имя своего сына А., получила сведения из Росреестра по Омской области о собственнике 1/2 доли квартиры Морозове В.В.. При этом, указала, что Морозов В.В. фактически квартиру не принимал в дар, поскольку в квартире никогда не был и не проживает, бремя содержания доли квартиры не несет.

Ответчики Третьякова Н.В., Морозов В.В. в судебное заседание, о времени и месте которого извещены надлежаще, не явились, заявлений и ходатайств суду не представили. Ранее в судебном заседании от 24.10.2018 г. Третьякова Н.В. исковые требования Бульковой З.А. не признала в полном объеме, указала, что осуществляла медицинский уход за семьей Бульковых как социальный работник, помогала им и по хозяйственным делам, потому что у Бульковых разладились отношения с сыном и невесткой, с родственниками, а они в силу преклонного возраста нуждались в помощи, они сдружилась с Бульковыми. Бульковы самостоятельно решили составить на нее завещание в отношении своей квартиры, она никоим образом не инициировала данную сделку, при том, что у нее имелось в собственности жилье. После подписания завещания общение между нами не изменилось, она также навещала семью Бульковых, делала покупки и выполняла домашние дела по дому, при этом, Бульковы были активны, вели активный образ жизни, интересовались событиями в обществе, адекватно воспринимали окружающую действительность. После смерти Б. Булькова З.А. выдала на ее (Третьяковой Н.В.) имя доверенность для сбора пакета документов для оформления наследства. О том, что Булькова З.А. написала заявление об отказе от обязательной доли в наследстве Б., она (Третьякова Н.В.) не знала. В 2015 году она прекратила общение с Бульковой З.А., так как последняя стала распространять своим знакомым, в том числе, и К., нелицеприятную информацию о ней (Третьяковой Н.В.) (л.д. 167-170).      

Представитель ответчика Третьяковой Н.В. по доверенности Кустов В.С. в судебном заседании исковые требования не признал в полном объеме, полагал доводы иска надуманными, не подтвержденными фактическими обстоятельствами, в то время как материалы наследственного дела, заведенного после смерти Б., выводы посмертной судебно-психиатрической экспертизы в отношении Б., показания свидетеля К., рукоприкладчика при составлении завещания Б., свидетельствуют, что при составлении оспариваемых завещания и отказа от обязательной доли Б. и Булькова З.А. отдавали отчет своим действиям, порок их воли при совершении оспариваемых сделок отсутствует еще и по тому, что и завещание, и отказ от обязательной доли, удостоверены нотариусами с соблюдением требований ст.ст.1123,1124,1125 ГК РФ, дееспособность Б. и Бульковой З.А. проверена, и им разъяснены последствия составления завещания, отказа от обязательной доли. Заявил о применении судом к исковым требованиям истца последствий пропуска срока исковой давности, поскольку о совершенных сделках Булькова З.А. достоверно знала, однако, до истечения 3-хлетнего срока их не оспаривала. Полагал, что Морозов В.В. является добросовестным приобретателем 1/2 доли спорной квартиры по договору дарения, представил отзыв (л.д.134-135).

3-и лица- нотариус Зубко Н.Я., нотариус Шаншиева Г.Н. в судебное заседание, о времени и месте которого извещены надлежаще, не явились, от нотариуса Зубко Н.Я. поступило в суд заявление, в котором просила дело рассматривать в ее отсутствие независимо от даты судебного заседания.

Выслушав пояснения представителей истца и ответчика, допросив свидетелей, исследовав материалы гражданского дела, суд приходит к следующему.

Согласно ч. 2 п. 2 ст. 218 ГК РФ в случае смерти гражданина право собственности на принадлежащее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

В силу ст. 1111 ГК РФ наследование осуществляется по завещанию и по закону.

Согласно ст. ст. 1112, 1113 ГК РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности. Наследство открывается со смертью гражданина.

В соответствии с п. 1 ст. 1118 ГК РФ распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания.

Завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, включить в завещание иные распоряжения. Завещатель вправе отменить или изменить совершенное завещание в соответствии с правилами статьи 1130 настоящего Кодекса.

Свобода завещания ограничивается правилами об обязательной доле в наследстве (статья 1149).

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 1131 этого же Кодекса при нарушении положений данного Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 73 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 ГК РФ, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.

В соответствии со ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В соответствии со ст. 154 ГК РФ для заключения договора необходимо выражение согласованной воли двух сторон (двухсторонняя сделка) либо трех или более сторон (многосторонняя сделка).

В соответствии со ст. 158 ГК РФ сделки совершаются устно или в письменной форме (простой или нотариальной).

В соответствии со ст. 160 ГК РФ сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

По правилам ст. 166 ГК РФ (в ред. от 17.07.2009, действующей на момент развития спорных отношений) сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в настоящем Кодексе.

Как разъяснено в пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 №9 «О судебной практике по делам о наследовании», сделки, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей при наследовании (в частности, завещание, отказ от наследства, отказ от завещательного отказа), могут быть признаны судом недействительными в соответствии с общими положениями о недействительности сделок (§ 2 главы 9 Гражданского кодекса Российской Федерации) и специальными правилами раздела V Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 177 ГК РФ (в ред. от 17.07.2009, действующей на момент развития спорных отношений) сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

По смыслу вышеуказанных норм и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 №9 неспособность наследодателя в момент составления завещания понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания завещания недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом на случай смерти отсутствует.

Таким образом, юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению по делам данной категории, являются наличие или отсутствие психического расстройства у наследодателя в момент составления завещания, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ бремя доказывания наличия данных обстоятельств на момент совершения оспариваемой сделки лежит на истце.

Из материалов дела следует, что Б. и Булькова З.А. заключили брак ДД.ММ.ГГГГ, после заключения брака присвоены фамилии мужу «<данные изъяты>», жене «Булькова» (копия свидетельства о браке- л.д.12).

В судебном заседании установлено, что в период брака Б. и Бульковой З.А. была приобретена квартира, расположенная по адресу: <данные изъяты>, право собственности на которую оформлено было на Б. (копии наследственного дела -л.д. 44оборот-46оборот).

В указанной квартире были зарегистрированы и проживали Б. (до смерти ДД.ММ.ГГГГ) и Булькова З.А. (по настоящее время) (л.д.13,44).

Как следует из свидетельства о смерти Б. умер ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> (л.д.11).

Согласно сообщению нотариальной палаты Омской области от 02.10.2018, от имени Б. удостоверено завещание от ДД.ММ.ГГГГ по реестру № нотариусом Шаншиевой Г.Н. (л.д.77), которым Б. завещал Третьяковой Н.В. все свое имущество, которое окажется ему принадлежащим ко дню смерти, в том числе, и квартиру № в доме № по улице <данные изъяты> (л.д. 72).

В Единой информационной системе нотариата на дату рассмотрения дела по существу имеются сведения об открытии нотариусом Зубко Н.Я. одного наследственного дела № после смерти Б., умершего ДД.ММ.ГГГГ.

Как следует из копии наследственного дела №, заведенного ДД.ММ.ГГГГ, предоставленного нотариусом Зубко Н.Я. (л.д.36-55), наследниками после смерти Б. являются: супруга -Булькова З.А., сын -А. по закону (л.д.49-50), и Третьякова Н.В. - по завещанию от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.39,41).

Из материалов дела следует, что право собственности ответчика Третьяковой Н.В. на спорную 1/2 долю в квартире было зарегистрировано в Едином государственном реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним 25.07.2011, право собственности ответчика Морозова В.В. на спорную 1/2 долю в квартире на основании договора дарения от 10.10.2015. заключенного между ним (одаряемый) и Третьяковой Н.В. (даритель) было зарегистрировано 26.10.2015 (л.д. 67-68, сведениям Росреестра по Омской области- л.д. 109-112). Кроме того, на основании договора дарения доли квартиры, заключенного 21.08.2018 между Е., действующей от имени Бульковой З.А. на основании доверенности, и А., за последним зарегистрировано право собственности на 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: <данные изъяты> (л.д.99-102).

Обращаясь в суд с настоящим иском, Булькова З.А. оспаривает завещание, составленное Б. в пользу Третьяковой Н.В., ссылаясь на неспособность Б. понимать значение своих действий в юридически значимый период в силу ухудшения состояния здоровья и преклонного возраста.

Согласно части 1 статьи 57 ГПК РФ доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле. Суд вправе предложить им представить дополнительные доказательства. В случае, если представление необходимых доказательств для этих лиц затруднительно, суд по их ходатайству оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств.

В соответствии с частью 2 статьи 12 этого же кодекса суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел.

В целях проверки доводов истца относительно возможности Б. понимать значение своих действий и руководить ими в момент совершения оспариваемого завещания, судом была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза с целью установления психического состояния Б. на момент составления завещания от ДД.ММ.ГГГГ, производство которой было поручено экспертам <данные изъяты> (л.д. 174-176).

Согласно заключению комиссионной судебно-психиатрической экспертизы № от 20.11.2018, в период времени, относящийся к подписанию завещания ДД.ММ.ГГГГ нет данных, свидетельствующих о наличии у Б. признаков какого-либо психического расстройства, болезненного состояния, которое не позволяло понимать ему значение своих действий и руководить ими. Как следует из представленной медицинской документации, <данные изъяты>. К врачу-психиатру, который бы мог дать квалифицированное заключение психического состояния в связи с сомнениями в его психической полноценности, Б. врачами-специалистами не направлялся при выписке, в последующем за психиатрической помощью не обращался. С 2001 года является инвалидом 1 группы в связи с наличием общего заболевания и остаточной неврологической симптоматики. Комиссией экспертов сделан вывод, что в период времени, относящийся к подписанию завещания ДД.ММ.ГГГГ, у Б. не обнаруживалось признаков нарушений психических функций (мышления, памяти, интеллекта, эмоционально-волевой сферы), поэтому ДД.ММ.ГГГГ при подписании завещания он мог понимать значение своих действий и руководить ими (л.д.192-195).

Согласно ч. 3 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта оценивается судом по правилам, установленным ст. 67 ГПК РФ.

В соответствии со ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности, и никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

В пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении" разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 ГПК РФ). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.

Суд в данном случае не усматривает оснований ставить под сомнение достоверность заключения посмертной судебно-психиатрической экспертизы, поскольку экспертиза проведена компетентными экспертами, в соответствии с требованиями Федерального закона N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". Эксперты не являются заинтересованными лицами, предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Выводы экспертизы не носят предположительного характера, сделаны экспертами на основании полного и всестороннего анализа материалов дела, медицинской документации, выводы экспертов не содержат противоречий и дают однозначный ответ на вопрос о возможности Б. в момент совершения завещания понимать значение своих действий и руководить ими, в связи с чем, оснований не доверять выводам экспертизы у суда не имеется.

Согласно ст.43 Основ законодательства Российской Федерации
от 11 февраля 1993 г. N 4462-I «О нотариате» (в ред. от 19.07.2009 г.), при удостоверении сделок выясняется дееспособность граждан и проверяется правоспособность юридических лиц, участвующих в сделках.

В силу ст. 44 указанного Закона содержание нотариально удостоверяемой сделки, а также заявления и иных документов должно быть зачитано вслух участникам. Документы, оформляемые в нотариальном порядке, подписываются в присутствии нотариуса. Если гражданин вследствие физических недостатков, болезни или по каким-либо иным причинам не может лично расписаться, по его поручению, в его присутствии и в присутствии нотариуса сделку, заявление или иной документ может подписать другой гражданин с указанием причин, в силу которых документ не мог быть подписан собственноручно гражданином, обратившимся за совершением нотариального действия.

Положениями ст.57 Основ законодательства Российской Федерации
от 11 февраля 1993 г. N 4462-I «О нотариате» предусмотрено, что нотариус удостоверяет завещания дееспособных граждан, составленные в соответствии с требованиями законодательства Российской Федерации и лично представленные ими нотариусу. При удостоверении завещаний от завещателей не требуется представления доказательств, подтверждающих их права на завещаемое имущество.

Как следует из текста завещания Б. от ДД.ММ.ГГГГ, удостоверенного нотариусом Шаншиевой Г.Н., нотариусом Б. было разъяснено содержание ст. 1149 ГК РФ, выяснены его действительные намерения распорядиться своим имуществом на день смерти. Указано, что дееспособность Б. проверена, и он подтвердил, что не ограничен в дееспособности, также подтвердил, что понимает смысл и значение своих действий, не находится под влиянием заблуждения обмана, злонамеренного соглашения. Текст завещания зачитан нотариусом вслух и Б. прочитан самостоятельно в присутствии нотариуса. При этом, подпись за Б. ввиду его болезни (правосторонняя парализация) в присутствии нотариуса и Б. была выполнена К..

При этом, завещание содержит распоряжение Б. о возложении на Третьякову Н.В. обязанности сохранения права проживания и пользования наследуемой квартирой Бульковой З.А. (л.126).

Одновременно, в тексте завещания указано, что Б. лишает наследства полностью наследника первой очереди по закону сына А. (п.3).

Свидетель К., допрошенная в судебном заседании показала, что с семьей Бульковых она знакома с 1976 года, психическое состояние обоих Бульковых у нее никогда не вызывало сомнения в их адекватности, непосредственно от Бульковой З.А. ей стало известно о намерении Б. передать Третьяковой Н.В., которая осуществляла за ними уход как социальный работник, 1/2 доли квартиры, расположенной по адресу <данные изъяты>, и с целью оформления нотариально данной сделки Булькова З.А. попросила ее прийти к нотариусу для подписания документа за Б.. С сыном у них были плохие отношения, и они решили сделать такой подарок в виде доли квартиры Третьяковой Н.В.. Нотариус в ее присутствии выясняла у Б. причину завещания доли квартиры не на сына, а на Третьякову Н.В., разъясняла последствия данной сделки. Подтвердила, что Б. у нотариуса был взволнован, но он все понимал, добровольно и по своей воле хотел написать завещание на Третьякову Н.В..

При этом, утверждение стороны истца о том, что Третьякова Н.В. организовала приезд нотариуса на дом к Бульковым опровергается как пояснениями свидетеля К., так и пояснениями нотариуса Шаншиевой Г.Н., указавшей в отзыве, что завещание Б. было удостоверено в помещении нотариальной конторы по адресу: <данные изъяты> (л.д. 125-127).

Доводы истца и его представителя Рыбаковой О.В. о том, что Б. в момент составления завещания не понимал значение своих действий, не мог принимать решения и прогнозировать их последствия, суд считает необоснованными, противоречащими фактическим обстоятельствам дела, пояснениям ответчика Третьяковой Н.В., а также показаниям свидетеля К., непосредственно присутствовавшей с Б. в кабинете нотариуса при удостоверении завещания ДД.ММ.ГГГГ.

Показателен, по мнению суда, тот факт, что непосредственно в тексте завещания имеются распоряжения Б. относительно сохранения за Бульковой З.А. права пользования и проживания наследственной квартирой, и о лишении полностью наследства своего родного сына- А., что, по мнению суда, с очевидностью свидетельствует о ясном понимании Б. существа принимаемого им решения именно о завещании доли в квартире и именно на Третьякову Н.В., и о возможных последствиях такого решения для своих близких, в данном случае, для супруги.

При этом, стороной истца, каких-либо допустимых и достоверных доказательств подтверждения своих доводов искового заявления, и опровержения выводов судебной экспертизы, суд на протяжении судебного следствия представлено не было.

Исследованные доказательства позволяют суду сделать вывод о том, что в ходе судебного разбирательства не установлено объективных данных, позволяющих с достоверностью утверждать о том, что на ДД.ММ.ГГГГ Б. по состоянию здоровья не способен был понимать значение своих действий или руководить ими. В связи с чем, исковые требования по данному оснвоанию Бульковой З.А. суд находит необоснованными, не подлежащими удовлетворению.

Кроме того, истец, оспаривая завещание Б., составленное ДД.ММ.ГГГГ и удостоверенное нотариусом нотариального округа город Омск Шаншиевой Г.Н., указывает в обоснование своих требований и на то основание, что на момент составления завещания Б. был введен в заблуждение ответчиком относительно природы совершаемой сделки, при составлении завещания полагал, что заключает договор социального найма с правом проживания в квартире ответчика, так как в силу преклонного возраста и состояния здоровья нуждался в постороннем уходе и помощи.

Однако, в подтверждение указанных обстоятельств истцом в соответствии с распределением бремени доказывания в состязательном процессе (ст.56 ГПК РФ) каких-либо достаточно убедительных доказательств не представлено.

Согласно ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей до 01.09.2013г. и подлежащей применению на основании п.3 ст.3 Федерального закона от 7 мая 2013 года N100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела 1 части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации", сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

В соответствии с ч. 1 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.

Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.

Из анализа указанной правовой нормы следует, что заблуждение должно иметь место на момент совершения сделки и быть существенным. При этом оно может выражаться как в неправильном представлении о названных в ст. 178 ГК РФ обстоятельствах, так и в их незнании. Причины существенного заблуждения значения не имеют: ими могут быть вина самого участника сделки, неправильное поведение его контрагента и третьих лиц, а также иные сопровождающие заключение сделки обстоятельства.

Отказывая Бульковой З.А. в удовлетворении иска о признании завещания Б. от ДД.ММ.ГГГГ недействительным по основаниям ст. 178 ГК РФ, суд исходит из того, что в нарушение ст. 56 ГПК РФ истцом не представлено достаточной совокупности достоверных доказательств того, что при составлении оспариваемого завещания Б. находился под влиянием заблуждения относительно правовой природы совершаемой им сделки, и его воля не была направлена на составление завещания на ответчика, тем самым, имелся порок воли лица, совершающего сделку.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, текст завещания от ДД.ММ.ГГГГ Б. зачитывался вслух нотариусом, подписывался К. после личного прочтения Б. текста завещания, при этом, личность и дееспособность Б. при составлении завещания нотариусом проверены, Б. разъяснены положения соответствующих законодательных норм, из чего следует вывод, что нотариус выясняла волю Б. и установила соответствие его волеизъявления существу совершаемого нотариального действия и тексту подготовленного проекта завещания до момента его подписания рукоприкладчиком и удостоверения его нотариусом.

В свою очередь, истцом не представлено, и судом не установлено каких-либо доказательств того, что Б. в день удостоверения нотариусом завещания находился в таком состоянии, которое препятствовало бы правильному пониманию нотариусом его волеизъявления.

Доводы стороны истца о том, что на момент составления завещания Б. нуждался в помощи и постороннем уходе, на которые он и рассчитывал, подписывая завещания на имя ответчика, полагая его договором социального найма с правом проживания ответчика в квартире, также не нашли в ходе рассмотрения иска своего убедительного подтверждения, в связи с чем, судом отвергаются как несостоятельные.

Само внешнее исполнение оспариваемого документа, на котором четко и однозначно читается название документа «ЗАВЕЩАНИЕ», которое не вызывает затруднений в понимании его юридического содержания даже для лица, не обладающего специальными юридическими познаниями, не давало, по мнению суда, Б. оснований полагать, что он подписывает не завещание, а иной документ, влекущий иные правовые последствия, чем, те, что прописаны в тексте этого документа.

При этом, свидетель стороны ответчика К. поясняла, что Б. в период времени как до составления завещания, так и позже выполнял самостоятельно по дому практически все необходимые хозяйственные работы: мыл посуду, мыл пол и пылесосил, несмотря на то, что правая рука была у него парализована.

Рассматривая требования Бульковой З.А. о признании недействительным ее отказа от обязательной доли в наследстве Б., умершего ДД.ММ.ГГГГ, удостоверенного нотариусом Зубко Н.Я., как сделки, совершенной под влиянием заблуждения относительно природы сделки, поскольку полагала, что ей принадлежит вся квартира, и она подписывает договор пожизненного содержания с иждивением (ренты), и Третьякова Н.В. берет на себя обязательства оказывать ей необходимый уход и поддержку, и лишь после смерти квартира перейдет в собственность Третьяковой Н.В., суд находит данные требования надуманными и необоснованными, противоречащими фактическим обстоятельствам, установленным по делу, не подтвержденными допустимыми и достоверными доказательствами.

Действительно, в материалах представленного суду нотариусом наследственного дела №, заведенного после смерти Б., имеется заявление Бульковой З.А. об отказе от обязательной доли в наследстве Б., умершего ДД.ММ.ГГГГ, удостоверенный нотариусом Зубко Н.Я. ДД.ММ.ГГГГ, из которого следует, что Булькова З.А., действуя добровольно, находясь в здравом уме и светлой памяти отказывается от причитающейся ей обязательной доли в наследстве, в чем бы оно не заключалось, оставшемся после смерти супруга Б.. При этом, в тексте заявления указано, что Бульковой З.А. известно об оформлении Б. завещания на все свое имущество, в том числе и спорную квартиру, на имя Третьяковой Н.В.. Также текст заявления зачитан вслух нотариусом и прочитан истцом самостоятельно в присутствии нотариуса, о чем имеется собственноручно исполненная запись и подпись Бульковой З.А. (л.д.39).

Кроме того, этим же днем ДД.ММ.ГГГГ нотариусу Зубко Н.Я. подано заявление от имени Бульковой З.А. по доверенности Третьяковой Н.В. о выдаче свидетельства о праве собственности на 1/2 доли в праве собственности на квартиру № в доме № по улице <данные изъяты>, приобретенной совместно с Б., умершим ДД.ММ.ГГГГ (л.д.40) и ДД.ММ.ГГГГ Бульковой З.А. было выдано нотариусом свидетельство о праве собственности на 1/2 доли в праве собственности на квартиру № в доме № по улице <данные изъяты> как пережившей супруге (л.д.52оборот), тем самым, подтверждено бесспорно время, когда Бульковой З.А. стало известно о размере принадлежащей ей доли в спорной квартире после оформления наследства, открывшегося в связи со смертью Б..     

В соответствии со статьей 39 "Основ законодательства Российской Федерации о нотариате" от 11 февраля 1993 N 4462-1 порядок совершения нотариальных действий нотариусами устанавливается настоящими Основами и другими законодательными актами Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.

Из положений статьи 62 указанных Основ следует, что нотариус по месту открытия наследства в соответствии с законодательством Российской Федерации принимает заявления о принятии наследства или об отказе от него.

В соответствии с частями 1, 3 статьи 1157 ГК РФ наследник вправе отказаться от наследства в пользу других лиц (статья 1158) или без указания лиц, в пользу которых он отказывается от наследственного имущества. Отказ от наследства не может быть впоследствии изменен или взят обратно.

Согласно п. 1 ст. 1159 ГК РФ, отказ от наследства совершается подачей по месту открытия наследства нотариусу или уполномоченному в соответствии с законом выдавать свидетельства о праве на наследство должностному лицу заявления наследника об отказе от наследства.

Согласно части 1 статьи 1158 ГК РФ наследник вправе отказаться от наследства в пользу других лиц из числа наследников по завещанию или наследников по закону любой очереди независимо от призвания к наследованию, не лишенных наследства (пункт 1 статьи 1119), а также в пользу тех, которые призваны к наследованию по праву представления (статья 1146) или в порядке наследственной трансмиссии (статья 1156).

При этом, в силу абзаца 4 части 1 статьи 1158 ГК РФ не допускается отказ от обязательной доли в наследстве (статья 1149).

В соответствии с положениями статьи 1149 ГК РФ несовершеннолетние или нетрудоспособные дети наследодателя, его нетрудоспособные супруг и родители, а также нетрудоспособные иждивенцы наследодателя, подлежащие призванию к наследованию на основании пунктов 1 и 2 статьи 1148 настоящего Кодекса, наследуют независимо от содержания завещания не менее половины доли, которая причиталась бы каждому из них при наследовании по закону (обязательная доля) (часть 1).

Право на обязательную долю в наследстве удовлетворяется из оставшейся незавещанной части наследственного имущества, даже если это приведет к уменьшению прав других наследников по закону на эту часть имущества, а при недостаточности незавещанной части имущества для осуществления права на обязательную долю - из той части имущества, которая завещана (часть 2).

Как следует из разъяснений, содержащихся в подпункте а пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", при разрешении вопросов об осуществлении права на обязательную долю в наследстве необходимо учитывать, что право на обязательную долю в наследстве является правом наследника по закону из числа названных в пункте 1 статьи 1149 ГК РФ лиц на получение наследственного имущества в размере не менее половины доли, которая причиталась бы ему при наследовании по закону, в случаях, если в силу завещания такой наследник не наследует или причитающаяся ему часть завещанного и незавещанного имущества не составляет указанной величины.

По смыслу приведенных выше нормоположений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, отказ от обязательной доли в наследстве не допускается, при этом, право на получение обязательной доли в наследстве реализуется лишь при наличии завещания, в котором лицо, обладающее правом на обязательную долю в наследстве, не указано.

В рассматриваемом случае, материалами дела подтверждается, что наследодатель Б. оставил завещание на случай своей смерти, наследники призывались к наследству по завещанию.

ДД.ММ.ГГГГ Булькова З.А. отказалась в нотариальной конторе от своего права на обязательную долю в наследстве к имуществу умершего супруга.

Разрешая заявленные требования, суд исходит из того, что отказ от наследства является волеизъявлением истца на возникновение тех правовых последствий, которые наступают в случае совершения наследником отказа от наследства в порядке, установленном законом, а обстоятельства, указывающие на то, что сделка совершена под влиянием заблуждения, судом не установлены.

В соответствии со ст. 178 ГК РФ, сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.

Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.

Если сделка признана недействительной как совершенная под влиянием заблуждения, соответственно применяются правила, предусмотренные пунктом 2 статьи 167 настоящего Кодекса.

Из анализа положений ст. 178 ГК РФ следует, что заблуждение должно иметь место на момент совершения сделки и быть существенным. При этом оно может выражаться как в неправильном представлении о названных в ст. 178 ГК РФ обстоятельствах, так и в их незнании. Причины существенного заблуждения значения не имеют: ими могут быть вина самого участника сделки, неправильное поведение его контрагента и третьих лиц, а также иные сопровождающие заключение сделки обстоятельства. Не является существенным заблуждение относительно мотивов сделки, т.е. побудительных представлений в отношении выгодности и целесообразности состоявшейся сделки. Равным образом не может признаваться существенным заблуждением неправильное представление о правах и обязанностях по сделке. Законы должны быть известны каждому, и ссылка на их незнание не может служить основанием для оспаривания заключенных сделок. Исключением является названное в п. 1 ст. 178 ГК РФ существенное заблуждение относительно природы (но не объема прав) сделки.

Учитывая вышеприведенную правовую позицию, суд, исследовав по правилам ст. 67 ГПК РФ представленные сторонами спора доказательства в обоснование своих позиций по иску, приходит к выводу о том, что истцом не представлены доказательства, с бесспорностью указывающие на то, что Булькова З.А. при подписании заявления не осознавала характера совершаемых ею действий и их последствий, поскольку заявление содержит как указание на волеизъявление истца, так и на разъяснение ей правовых последствий отказа.

Исходя из общеизвестного содержания слова «отказываюсь» истец не могла, даже в отсутствие специальных познаний в области юриспруденции, и с учетом ее возраста - 75 лет, не понимать существа совершаемых ею действий и правовых последствий отказа от чего-либо, в данном случае, от наследства. Данные о том, что ответчиком Третьяковой Н.В. совершались какие-либо действия, которые могли бы способствовать созданию у истца ложного представления о существе совершаемых истцом действий, также суду представлены не были.

Более того, суд обращает внимание на то обстоятельство, что непосредственно Бульковой З.А. на имя Третьяковой Н.В. также было составлено завещание от ДД.ММ.ГГГГ в 11 час 10 мин., то есть, практически в одно время с Б., и удостоверенное также нотариусом Шаншиевой Г.Н., по которому Булькова З.А. на случай своей смерти также завещала все свое имущество, в том числе, и спорную квартиру, Третьяковой Н.В., при этом, возлагая на последнюю обязанность сохранить за Б. право пользования квартирой, и лишая полностью наследства своего сына А. (л.д.71).

Данный факт подтверждает доводы стороны ответчика о том, что Бульковы имели обиду на сына и прекратили с ним какие-либо отношения, при этом, с Третьяковой Н.В. у них сложились теплые дружеские отношения, и они совместно, обдуманно приняли решение завещать квартиру ответчику, исключив из наследников сына.

Впоследствии, своей долей в праве собственности на спорную квартиру Булькова З.А. распорядилась по своему усмотрению, оформив ДД.ММ.ГГГГ договор дарения 1/2 доли квартиры на сына А. (л.д.80).

Тем не менее, доказательств, достоверно подтверждающих, что Булькова З.А. не имела воли на отказ от обязательной доли в наследстве, открывшемся после смерти супруга Б., умершего ДД.ММ.ГГГГ, истцом не представлено.

Для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным ст. 178 ГК РФ истец должен представить надлежащие и допустимые доказательства обоснованности заявленных требований.

Вместе с тем, стороной истца в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ, не представлено суду доказательств, кроме пояснений истца, подтверждающих, что при подписании заявления об отказе от обязательной доли в наследстве, она заблуждалась относительно природы данного соглашения, считая, что подписывает договор пожизненного содержания с иждивением (ренты), в то время как показания свидетеля со стороны ответчика, пояснения ответчика и представленные в дело документы наследственного дела, заведенного после смерти Б., копии правоустанавливающих документов на объект недвижимости- квартиру № дома № по улице <данные изъяты>, поступившие по запросу суда из Управления Росреестра по Омской области (л.д.78-84), в достаточно убедительной мере опровергают довод истца о ее заблуждении при совершении отказа от обязательной доли.

Доводы стороны истца, что Булькова З.А. вследствие имевшихся у нее заболеваний (инвалидность 2 группы, <данные изъяты>) (л.д.165) не могла понимать и отдавать отчет своим действиям стороной истца также не были подтверждены какими-либо надлежащими доказательствами.

Определением суда от 24.10.2018 по делу была назначена судебно-психиатрическая экспертиза состояния здоровья Бульковой Зинаиды Андреевны для выяснения вопроса, могла ли Булькова З.А. в силу состояния здоровья, имеющихся у нее заболеваний, понимать значение своих действий при подписании отказа от обязательной доли в наследстве от ДД.ММ.ГГГГ или руководить своими действиями. Производство экспертизы судом было поручено экспертам <данные изъяты>, дело направлено в экспертное учреждение 25.10.2018. При этом, судом разъяснялись сторонам последствия уклонения стороны от производства экспертизы, предусмотренные п. 3 ст. 79 ГПК РФ (л.д.171-173,177).

Согласно п.1 ст.79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Исходя из существа рассматриваемого спора, необходимости установления юридически значимых обстоятельств по делу, принимая во внимание, что вопрос об определении состояния здоровья Бульковой З.А. на дату оспариваемой сделки требует специальных медицинских познаний, которыми суд не обладает, необходимые сведения для правильного разрешения дела могли быть получены посредством проведения судебно-психиатрической экспертизы, которая и была назначена судом по ходатайству истцовой стороны, однако, не исполнена экспертным учреждением, поскольку 27.11.2018 от представителя истца по доверенности в порядке передоверия поступило заявление об отказе Бульковой З.А. от проведения данной экспертизы и отзыве гражданского дела из экспертного учреждения без проведения экспертизы (л.д. 190).

При этом, иных убедительных доказательств в обоснование доводов уточненного иска истец не представил, ограничившись дачей пояснений представителем истца и представлением суду справки МСЭ-013 № от ДД.ММ.ГГГГ об установлении Бульковой З.А. 2 группы инвалидности бессрочно по общему заболеванию, выпиской из амбулаторной карты № о том, что с 2002 года Булькова З.А. наблюдается в ГБ № с диагнозом <данные изъяты>, обратный талон <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ об установлении истцу 2 группы инвалидности бессрочно (л.д.18-20). Вместе с тем, указанные документы не позволяют суду прийти к умозаключению о наличии у Бульковой З.А. на дату подписания отказа от обязательной доли в наследстве ДД.ММ.ГГГГ такого состояния здоровья по причине имеющихся у нее заболеваний, что понимать значение или руководить своими действиями она не могла.

В силу положений ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте п. 3 ст. 123 Конституции РФ и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается, как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

При этом, исходя из смысла приведенных норм, бремя доказывания нахождения лица в момент совершения сделки в состоянии, при котором он не мог понимать значение своих действий или руководить своими действиями, лежит на лице, обратившемся с требованиями о признании сделки недействительной по основаниям ст.ст. 177, 178 ГК РФ.

Таким образом, предусмотренных законом оснований для удовлетворения требования Бульковой З.А. о признании недействительным ее отказа от обязательной доли в наследстве Б., умершего ДД.ММ.ГГГГ. суд не усматривает.

С учетом изложенного и при установленных по делу обстоятельствах, суд приходит к выводу об отсутствии доказательств, отвечающих принципам относимости и допустимости средств доказывания - статьи 59 и 60 ГПК РФ и в своей совокупности являющихся достаточными для подтверждения как доводов иска о неспособности Б. и Бульковой З.А. понимать значение своих действий при заключении оспариваемых сделок завещания и отказа от обязательной доли в наследстве соответственно, а также руководить своими действиями, так и доводов иска о совершении сделок под влиянием заблуждения относительно правовой природы сделок, и, соответственно, отсутствием правовых оснований для удовлетворения исковых требований Бульковой З.А. по мотиву наличия порока воли Б. и ее (Бульковой З.А.), а также производных требований о признании недействительным договора дарения 1/2 доли квартиры по адресу: <данные изъяты>, заключенного ДД.ММ.ГГГГ между Третьяковой Н.В. и Морозовым В.В., и о признании за Бульковой З.А. права собственности на спорную 1/2 доли в данной квартире.

Что касается доводов стороны ответчика о применении к исковым требованиям истца последствий пропуска срока исковой давности, суд находит их обоснованными, подлежащими удовлетворению, по следующим основаниям:

В соответствии с ч. 2 ст. 199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Согласно п. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Принимая во внимание, что рассматриваемые в настоящем деле сделки в соответствии ст. 166 ГК РФ являются оспоримыми, то в соответствии ч. 2 ст. 181 ГК РФ к ним подлежит применению срок исковой давности в один год, который согласно закону начинает течь со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Исходя из разъяснений, содержащихся в п. 73 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 ГК РФ, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.

Вопрос о начале течения срока исковой давности по требованиям об оспоримости сделки разрешается судом исходя из конкретных обстоятельств дела (например, обстоятельств, касающихся прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых наследодателем была совершена сделка) и с учетом того, когда наследодатель узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Как видно из дела, оспариваемые завещание и отказ от обязательной доли в наследстве были оформлены ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ соответственно, право собственности ответчика Третьяковой Н.В. на спорную 1/2 долю в квартире было зарегистрировано 25.07.2011, право собственности ответчика Морозова В.В. на спорную 1/2 долю в квартире на основании договора дарения от 10.10.2015 было зарегистрировано 26.10.2015, (л.д. 67-68, 109-112). Поскольку истец принимала личное участие в процедуре отказа от обязательной доли в наследстве после смерти Б., то начало течения срока исковой давности в данном случае надлежит исчислять с ДД.ММ.ГГГГ, в этой связи срок для предъявления требований о применении последствий недействительности сделки (отказа от обязательной доли) в настоящем споре истек ДД.ММ.ГГГГ, в то время как истец предъявила настоящий иск 24.09.2018, т.е. с пропуском установленного законом срока для обращения в суд за защитой нарушенного права.

Кроме того, довод истца о том, что ей стало известно об обстоятельствах, изложенных в иске относительно завещания от ДД.ММ.ГГГГ, якобы, только в сентябре 2018 года (после обращения к нотариусу и получения выписки из ЕГРП в августе 2018 года), подтверждения в материалах дела не нашли. При этом, истцом не представлено доказательств, исключающих ее возможность узнать о том, что спорное имущество ей не принадлежит, в течение одного года с момента оформления наследственного имущества в собственность Третьяковой Н.В..

Исходя из изложенного, суд с учетом ходатайства ответчика о применении исковой давности, приходит к выводу, что срок исковой давности пропущен, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований.

Руководствуясь ст. ст. 194-197 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении исковых требований Бульковой Зинаиды Андреевны к Третьяковой Наталье Владимировне, Морозову Владимиру Владимировичу отказать в полном объеме.

На решение суда может быть подана апелляционная жалоба в Омский областной суд через Ленинский районный суд города Омска в течение месяца со дня изготовления решения в окончательной форме.

Судья:                                                                             О.В. Белоус