Решение по делу № 2-979/2020 от 13.05.2020

УИД: 58RS0027-01-2019-001529-51

Дело №2-979/2020

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

26 мая 2020 года г.Пенза

Октябрьский районный суд г.Пензы в составе

председательствующего судьи Сидорова Т.В.,

с участием прокурора Голубковой Е.Ю.,

при секретаре Анисимовой А.И.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Золотаревой Светланы Николаевны, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО1 и ФИО3, к ООО «Клинико-диагностический центр «Меди Эксперт» о возмещении вреда вследствие оказания некачественной медицинской помощи,

УСТАНОВИЛ:

Золотарева С.Н. обратилась в суд с вышеназванным иском, указав, что 17.12.2018 г. между ответчиком и матерью истца ФИО11 был заключен договор по проведению операции по удалению камней из протока желчного пузыря. Согласно заключению №6-к ГБУЗ «Областное бюро судебно-медицинской экспертизы» при проведении оперативного вмешательства пациента возникло повреждение задней стенки двенадцатиперстной кишки. Этот дефект состоит в причинно-следственной связи со смертью ФИО11 Таким образом, ответчиком была некачественно оказана медицинская услуга, повлекшая смерть матери истца. Предъявленная досудебная претензия о возмещении вреда оставлена без удовлетворения. Моральный вред, причиненный Золотаревой С.Н. (дочь умершей), ФИО3 и ФИО1 (внуки умершей) в связи со смертью близкого родственника, заключается в сильных нравственных страданиях (неоценима утрата близкого человека, умершая была очень близка со своими внуками, они до сих пор спрашивают о ней). Также понесены расходы на погребение ФИО11 в размере 65638,8 руб. (услуги ритуальной компании 36450 руб., услуги медицинские 1750 руб., бальзамирование 3500 руб., поминки 23939,8 руб.). На основании вышеизложенного, ст.15 ФЗ «О защите прав потребителей» Золотарева С.Н. просила взыскать с ответчика в ее пользу расходы на погребение в сумме 65638 руб., компенсацию морального вреда 1000000 руб., расходы на оплату юридических услуг 15000 руб., в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда 500000 рублей, в пользу ФИО3 компенсацию морального вреда 500000 руб., а также штраф в размере 50 % от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

В настоящее судебное заседание истец Золотарева С.Н., действующая также в интересах своих несовершеннолетних детей ФИО3 и ФИО1, не явилась, о времени и месте проведения судебного заседания извещена, в ранее представленном в суд заявлении просила рассматривать дело в ее отсутствие.

Представитель Золотаревой С.Н. по доверенности Нульман Р.Б. в настоящем судебном заседании доводы искового заявления поддержал, просил исковые требования удовлетворить. Дополнительно указал, что в ходе рассмотрения дела было проведено несколько экспертиз, каждая из которых, в том числе последняя, подтвердила некачественное оказание медицинских услуг ответчиком, что перфорация ДПК возникла вследствие проведения оперативного вмешательства в ООО «КДЦ «Меди Эксперт» и она находится в причинно-следственной связи со смертью ФИО11 Просит учесть, что мать истца имела не преклонный возраст, могла бы еще долго жить; ответственность несет не конкретный врач, а клиника, куда пришел здоровый пациент, который по результатам непринятия необходимых мер различными службами ответчика умер.

Представитель ответчика - ООО «Клинико-диагностический центр «Меди Эксперт» - по доверенности Орлов В.А. с исковыми требованиями не согласился, просил в их удовлетворении отказать, поддержал ранее изложенное им в ходе рассмотрения дела, где указывал, что не установлена вина работников ответчика и причинно-следственная связь их действий со смертью ФИО11; действия работников ответчика полностью соответствовали стандартам оказания медицинских услуг. Все экспертные заключения содержат противоречия. Размер, обоснованность и понесение истцом заявленных ей расходов на погребение ответчик не оспаривает.

Представитель ответчика по доверенности Шокаров Г.К. ранее в ходе судебного разбирательства с исковыми требованиями не согласился, просил в их удовлетворении отказать, указывая, что он ассистировал при вышеуказанной операции, которая проходила дольше обычного, поскольку во время ее проведения возникли трудности (камень по размеру был больше разреза, его раздробили, после чего были удалены осколки и два оставшихся конкремента), выполнен контрольный снимок, который не показал каких-то отклонений от нормы, перфорации стенки ДПК не было, они бы это увидели: если бы была перфорация, контраст бы пошел туда; по анализам было повышение амилазы, что говорило о панкреатите. Состояние ФИО11 соответствовало перенесенной операции, но к вечеру она стала жаловаться на боль в животе, ей была поставлена капельница, боли уменьшились. Такие боли встречаются во многих случаях после операции и могут быть связаны с оставшимся воздухом в ЖКТ или с реакцией поджелудочной железы на наводимый контраст, из-за панкреатита. У пациентки были взяты анализы, выполнено УЗИ брюшной полости, данные этих обследований указывали на развившийся послеоперационный панкреатит, что подтверждалось данными УЗИ, в связи с чем была выполнена корректировка лечения по стандартам острого панкреатита. Они всё проводили по медицинским стандартам за одним исключением - дали лекарство, не указанное в стандартах, но это зарубежный, более качественный аналог. 19.12.2018 г. состояние ФИО11 стало ухудшаться, ночью состояние стало тяжелым. Наутро 20.12.2018 г. было запланировано КТ брюшной полости, т.к. предполагалось, что происходит прогрессирование острого панкреатита с развитием забрюшинной флегмоны (такая флегмона может быть и при перфорации, и при панкреатите). К 08:00 у ФИО11 появилась пастозность правой боковой области с покраснением кожи в этой зоне, данное проявление характерно для инфицированной забрюшинной флегмоны и требует хирургического вмешательства, а поскольку в ООО «КДЦ «Меди Эксперт» нет лицензии на данный вид операции, с ГБУЗ «КБ №6 им.Г.А.Захарьина» был согласован перевод пациентки. Потом он узнал от коллег из КБ №6, что причиной ухудшения состояния ФИО11 якобы была перфорация стенки двенадцатиперстной кишки. И сейчас, анализируя ход проведения операции, дальнейшее наблюдение, стороне ответчика не ясно, в результате чего могла образоваться перфорация. Перфорация ДПК невозможна без разрыва протока, а в заключении о разрыве протока ничего не говорится. Он говорил с коллегой из ГБ №6, проводившим ушивание имевшегося у ФИО11 повреждения стенки ДПК, и тот сказал, что думает, что это была перфорация. Полагает, что указанному специалисту так могло показаться: был какой-то дефект на стенке ДПК, но это не было перфорацией и не вследствие операции, а по каким-то иным причинам. Патологоанатом же потом основывался на том, что написали в ГБ №6.

Суд, выслушав пояснения участников процесса, исследовав материалы дела, в том числе ранее данные показания экспертов, специалиста и представленную медицинскую документацию, с учетом заключения прокурора, полагавшего исковые требования подлежащими удовлетворению, т.к. представленными доказательствами подтверждены наличие у пациента перфорации ДПК, состоящей в причинно-следственной связи со смертью, и не принятие ответчиком всех необходимых медицинских мер, приходит к следующему.

В соответствии со ст.2 ФЗ от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение; медицинское вмешательство - выполняемые медицинским работником и иным работником, имеющим право на осуществление медицинской деятельности, по отношению к пациенту, затрагивающие физическое или психическое состояние человека и имеющие профилактическую, исследовательскую, диагностическую, лечебную, реабилитационную направленность виды медицинских обследований и (или) медицинских манипуляций, а также искусственное прерывание беременности; качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

При этом медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации (ст.37 указанного закона).

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ст.98 указанного закона).

Согласно ч.1 ст.1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

В силу ч.2 указанной статьи лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии со ст.1095 ГК РФ вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу гражданина либо имуществу юридического лица вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков товара, работы или услуги, а также вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре (работе, услуге), подлежит возмещению продавцом или изготовителем товара, лицом, выполнившим работу или оказавшим услугу (исполнителем), независимо от их вины и от того, состоял потерпевший с ними в договорных отношениях или нет.

В силу ч.2 ст.1096 ГК РФ вред, причиненный вследствие недостатков работы или услуги, подлежит возмещению лицом, выполнившим работу или оказавшим услугу (исполнителем).

Согласно ст.1099 ГК РФ основания компенсации морального вреда определяются правилами, предусмотренными ГК РФ, в том числе ст.151 ГК РФ. Компенсация морального вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда.

В соответствии со ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Пунктом 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях, в том числе, в связи с утратой родственников.

В силу п.1 ст.56 и п.1 ст.57 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается, как на основания своих требований и возражений; доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле.

В судебном заседании установлено, подтверждается представленными в материалы дела свидетельствами о рождении серии II-ЖЕ №, серии I-ИЗ № от 06.08.2008 г. и серии I-ИЗ № от 02.03.2016 г. и свидетельством о заключении брака серии I-ИЗ № от 13.09.2003 г., что ФИО11 являлась матерью Золотаревой С.Н. и бабушкой несовершеннолетних ФИО3 и ФИО1

Согласно свидетельству о смерти серии II-ИЗ № от 25.12.2018 г. ФИО11 умерла 21.12.2018 г.

Судом также установлено, не оспаривалось участниками процесса, подтверждено историей болезни №493 ООО «КДЦ «Меди Эксперт» (ответчик по делу), что 17.12.2018 г. ФИО11 обратилась к ответчику для получения медицинской помощи - проведения эндоскопической ретроградной папиллосфинктеротомии, литоэкстракции с целью удаления камней из желчного пузыря.

Согласно указанной медицинской документации ответчика 17.12.2018 г. ФИО11 проведена эндоскопическая ретроградная папиллосфинктеротомия (ЭПСТ), литоэкстракция, в ходе операции выполнялись предрассечение торцевым папиллотомом, ЭПСТ струнным папиллотомом, баллонная дилятация устья холедоха, санация холедоха корзиной Дормиа, эвакуированы конкременты.

После операции указано на отсутствие осложнений.

Вместе с тем, 18.12.2018 г. у ФИО11 отмечалось состояние средней тяжести, жалобы на боли в животе, 18.12.2018 г. выявлялись признаки отека забрюшинной клетчатки справа, признаки пареза кишечника, указано, что жалобы пациентки, лабораторные данные и данные УЗИ соответствуют острому панкреатиту, развившемуся вследствие оперативного вмешательства на желчевыводящих протоках; 19.12.2018 г. отмечается тяжелое состояние; 20.12.2018 г. в результате осмотра установлено тяжелое состояние с отрицательной динамикой, жалобы на боль в животе, слабость, одышку, заподозрена забрюшинная флегмона справа, требующая экстренного оперативного лечения, в связи с чем ФИО11 была направлена ответчиком в ГБУЗ «Клиническая больница №6 им.Г.А.Захарьина» (поскольку у ООО отсутствует лицензия на данный вид оперативного вмешательства).

Как указано выше, ФИО11 умерла 21.12.2018 г. в ГБУЗ «Клиническая больница №6 им.Г.А.Захарьина».

Согласно истории болезни ГБУЗ «Клиническая больница №6 им.Г.А.Захарьина» №91050 ФИО11 установлен заключительный диагноз «перфорация задней стенки двенадцатиперстной кишки (состояние после ЭПСТ от 17.12.2018 г. по поводу множественного холедохолитиаза, стенозирующего папиллита), флегмона забрюшинного пространства, разлитой серозно-фибринозный перитонит, сепсис, септический шок», при этом верифицирован некроз задней стенки вертикальной части ДПК на площади до 1,5 см с точечным перфоративным отверстием в центре.

Как указывает истец, смерть ее матери является последствием проведенной у ответчика операции и ненадлежащим образом оказанной ответчиком медицинской помощи, что является основанием для возмещения вреда.

Указанные доводы подтверждены представленными доказательствами.

Так, согласно представленному в материалы дела заключению комплексной судебно-медицинской экспертизы ГБУЗ «ОБСМЭ МЗ Пензенской области» №6-к от 28.02.2019 г. каких-либо нарушений при оказании медицинской помощи в стационарных условиях ГБУЗ «Клиническая больница №6 им.Г.А.Захарьина», состоящих в причинно-следственной связи с неблагоприятным исходом заболевания у ФИО11, не усматривается.

Как указано в выводах заключения эксперта №2544-Э от 25.01.2019 г. ГБУЗ «ОБСМЭ» при судебно-медицинском исследовании трупа ФИО11 обнаружен разрыв на задней стенке двенадцатиперстной кишки, который мог образоваться в результате ЭПСТ с литоэкстракцией по поводу множественного холедохолитиаза, стенозирующего папиллита. Данное телесное повреждение привело к развитию угрожающего состояния - гнойно-фибринозного перитонита, вызвавшего расстройство жизненно важных функций организма. Смерть ФИО11 наступила от перфорации задней стенки двенадцатиперстной кишки, осложнившейся гнойно-фибринозным перитонитом, полиорганной недостаточностью.

Согласно выводам проведенной по делу судебно-медицинской экспертизы ГАУЗ «РБСМЭ МЗ Республики Татарстан» №6 от 03.04.2020 г., имея данные о наличии отека забрюшинной клетчатки справа (в области расположения головки поджелудочной железы и подковы 12 п.к.), зная о возможном риске перфорации стенки 12 п.к. при выполнении ЭПСТ, в отношении ФИО11 в ООО «КДЦ «Меди Эксперт» не проводилась дифференциальная диагностика между отеком забрюшинного пространства вследствие развития панкреатита и затеком содержимого 12 п.к. забрюшинно, вследствие возможной перфорации стенки 12 п.к.

При своевременной диагностике наличия осложнения оперативного вмешательства (ЭПСТ) в виде перфорации стенки 12 п.к. (выполнение компьютерной томографии забрюшинного пространства, контрольной дуоденоскопии, рентгенографии органов брюшной полости с контрастированием) и активных мероприятиях, направленных на минимизацию последствий (оперативное лечение в объеме, выполненном в ГБУЗ «КБ №6 им.Г.А.Захарьина»), распространение флегмоны по забрюшинному пространству справа можно было предотвратить до развития полиорганной недостаточности. Перфорация задней стенки двенадцатиперстной кишки состоит в причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО11 (ответ на вопрос 1).

Вероятностный риск перфорации стенки 12 п.к. при ЭПСТ, выполнение ЭПСТ в условиях «КДЦ «Меди Эксперт» 17.12.2018 г. не исключает возможности перфорации задней стенки вертикальной части 12 п.к. вследствие проведения оперативного вмешательства в отношении ФИО11 17.12.2018 г. в ООО «КДЦ «Меди Эксперт» (ответ на вопрос 2).

При соблюдении техники выполнения ЭПСТ стенка 12 п.к. может быть перфорирована в случае анатомических особенностей пациента при непосредственном рассечении сосочка 12 п.к. (выход разреза за пределы интрамуральной части холедоха), при баллонной дилятации устья холедоха (разрыв от перерастяжения) и вследствие когуляционного некроза стенки 12 п.к. от действия электрического (рассечение сосочка ДПК производится под действием электрокоагуляции) (ответ на вопрос 4).

Результаты инструментальных методов обследования, проведенных до момента поступления в ООО «КДЦ «Меди-Эксперт», а также результаты первичной экспертизы трупа ФИО11 свидетельствуют об отсутствии патологических состояний со стороны желудочно-кишечного тракта, которые могли бы самостоятельно привести к образованию перфорации задней стенки 12 п.к. (ответ на вопрос 5).

Оснований не доверять заключению экспертов, имеющих соответствующую специализацию и большой опыт работы, у суда не имеется.

Вышеуказанное позволяет суду прийти к выводу, что наступление смерти у ФИО11 состоит в причинно-следственной связи с действиями ответчика, при непринятии мер по надлежащей диагностике, минимизации последствий вследствие возникших осложнений после произведенного у ответчика оперативного вмешательства; при изложенных обстоятельствах указание в экспертизе на то, что оперативное вмешательство было проведено по показаниям, нарушений методики оперативного вмешательства нет, не свидетельствует об отсутствии вины ответчика.

Доводы ответчика, что обнаруженное повреждение у ФИО11 не является перфорацией, такое описание, возможно, основано на неправильном определении характера повреждения хирургом ГБУЗ «Клиническая больница №6 им.Г.А.Захарьина», а все последующие документы основывались на этом ошибочном выводе, доказательствами не подтверждены, указанное повреждение зафиксировано и при обследовании трупа (заключение №2544-Э).

Выводы о наличии перфорации, месте ее образования, причинно-следственной связи со смертью, а также о непринятии ответчиком всех необходимых мер при оказании медицинской помощи также подтверждаются заключением ранее проведенной по делу экспертизы ГБУЗ «ОБ СМЭ» Пензенской области №72-к, вышеназванным заключением №6-к, а также пояснениями экспертов.

Так, эксперт ФИО12 пояснил, что у ФИО11 было установлено наличие перфорации, это зафиксировал хирург Середин, оснований не верить этому нет. Перфорация не могла возникнуть не по результатам оперативного вмешательства, хотя такие выводы в отсутствие видеофиксации хода операции всегда будут вероятностные, причину точно может сказать только проводивший операцию хирург. Однако при выполнении оперативного вмешательства такого осложнения как острый панкреатит не было, он мог возникнуть вследствие оперативного вмешательства либо из-за попадания контраста в проток, либо во время операции могло что-то произойти, что могло повлечь такие последствия. Даже если ответчик заподозрил острый панкреатит после проведения оперативного вмешательства, то в течение всего времени он должен был что-то предпринимать, выявлять причину, в рамках оказания медицинских услуг он мог ранее диагностировать осложнения и раньше передать пациентку в другое медицинское учреждение, необходимо было провести соответствующие исследования, а фактически она была переведена только через 2 дня, хотя были признаки осложнений. К действиям врачей ГБ №6 замечаний нет ни по методике, ни по тактике лечения.

Эксперт ФИО13 показал, что перфорация могла образоваться в результате баллонной дилятации либо во время проведения оперативного вмешательства от острых краев осколков раздробленных камней в момент их извлечения, вследствие панкреатита могло быть иное повреждение ДПК. Точную причину перфорации установить не удалось, но в данном случае это скорее всего было при введении папиллотома в результате баллонной дилятации. Если бы не операция, то перфорации не было бы. Ее наличие описал хирург КБ № ФИО14, и из заключения патологоанатома Журкиной можно сделать вывод о перфорации, возникшие последствия у пациента именно из-за нее.

Эксперт ФИО15 пояснила, что врач-патологоанатом Журкина подтвердила, что имело место перфорация, также описал перфорацию и врач ГБ №6 Середин, на момент операции в КБ №6 она была верифицирована; исключить ее наличие уже на момент проведения операции нельзя, но никаких доказательств этому нет, с перфорацией 2 дня не живут. Ход операции был верным, но появился вышеуказанный дефект, конкретную его причину установить невозможно, но нельзя исключить воздействие папиллотома, балонной дилятации, а указание на точечный характер деформации свидетельствует о ее образовании от острого предмета или близкого к таковому, в литературе указано на случаи повреждений папиллотомом, от обострения панкреатита перфорация невозможна. Ответчик сделал только УЗИ, биохимию и общий анализ крови, которые не указали бы на перфорацию, а ФГС не сделал, смерть потерпевшей состоит в причинно-следственной связи с действиями ответчика.

У суда отсутствуют основания не доверять показаниям указанных лиц, имеющих длительный стаж работы и соответствующую квалификацию, их показания подтверждаются и заключениями экспертиз, в которых они не принимали участие.

На основании вышеизложенного суд считает несостоятельными доводы ответчика об отсутствии вины ООО в смерти ФИО11; заключение от 07.08.2019 г. привлеченного по ходатайству ответчика специалиста ФИО16 (указал, что перфорация диагностирована неверно, по симптомам и внешнему описанию все это больше похоже на воспаление поджелудочной железы, смерть наступила от развития осложнения панкреатита и дальнейшей шоковой реакции, причина смерти - воспаление стенки холедоха, которое перешло на ткань поджелудочной железы, это возможное осложнение после операции по извлечению крупного камня) не опровергает вину ответчика и развитие указанного состояния здоровья ФИО11, приведшего к ее смерти, по результатам операции.

Указанный выше вероятностный вывод экспертов о возможной перфорации задней стенки вертикальной части 12 п.к. вследствие проведения оперативного вмешательства в ООО «КДЦ «Меди Эксперт» (поскольку фото (видео) фиксация проведения оперативного вмешательства у ответчика отсутствует) не свидетельствует о возникновении указанного повреждения при иных обстоятельствах, т.е. не в результате оперативного вмешательства: как указано выше, патологических состояний у пациента, ведущих к самостоятельной перфорации, не было, нарушений при оказании медицинской помощи в ГБУЗ «Клиническая больница №6 им.Г.А.Захарьина», доказательств получения указанного повреждения в ином месте нет.

Суд отмечает, что и при указанном по вышеназванным причинам вероятностном выводе об обстоятельствах образования повреждения вышеназванные доказательства свидетельствуют о вине ответчика, выразившейся в неоказании надлежащей медицинской помощи; как указано выше, в выводах заключения №6 прямо указано, что, зная о возможном риске перфорации стенки 12 п.к. при ЭПСТ, ответчик дифференциальную диагностику между отеком забрюшинного пространства вследствие развития панкреатита и вследствие возможной перфорации стенки ДПК не произвел. При этом отмечается (л.д.35 заключения), что в данных специальной медицинской литературы отмечены осложнения после ЭПСТ, при этом в 0,2-1,6 % случаев отмечается перфорация ДПК, в 12,9-19,7 % случаев - послеоперационный панкреатит, что должно быть известно ответчику.

Таким образом, достаточных доказательств отсутствия своей вины ответчик, по убеждению суда, не представил; вышеуказанное влечет возложение на ответчика обязанности по возмещению причиненного вреда.

При этом суд считает необходимым отметить, что в настоящее время отсутствует возможность установления конкретного лица (в частности, работника ответчика), ответственного за произведенные действия (бездействие), приведшие к вышеуказанным последствиям.

Суд соглашается с доводами стороны истца, что вследствие ненадлежащим образом оказанной медицинской услуги ответчиком Золотаревой С.В. причинен моральный вред, вызванный нравственными переживаниями вследствие потери ее самого близкого родственника-матери.

При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает вышеназванные обстоятельства причинения вреда и степень вины ответчика (как указано выше, в отсутствие нарушения методик оказания медицинской помощи, но при непринятии надлежащих мер по оказанию помощи вследствие возникших после операции осложнений), тяжесть нравственных переживаний истца с учетом и возраста матери; на основании изложенного, а также с учетом требований разумности и справедливости суд приходит к выводу о необходимости частичного удовлетворения требований Золотаревой С.Н. в данной части и определяет размер компенсации морального вреда в ее пользу суммой 500 000 рублей.

Соглашаясь как с основанными на законе требованиями о взыскании компенсации морального вреда и в пользу детей Золотаревой С.Н., также несущих нравственные страдания из-за смерти бабушки, суд, учитывая названную степень родства и степень привязанности внуков к бабушке исходя из их возраста и мест проживания (проживали отдельно от бабушки), степень вины ответчика, тяжесть нравственных переживаний, с учетом требований разумности и справедливости, суд считает необходимым взыскать в пользу указанных лиц (ФИО3 и ФИО1) по 120 000 рублей.

Суд также находит подлежащими удовлетворению требования о взыскании с ответчика в пользу Золотаревой С.Н. расходов на погребение ФИО11 в размере 65638,8 руб. (услуги ритуальной компании 36450 руб., услуги медицинские 1750 руб., бальзамирование 3500 руб., поминки 23939,8 руб.) по следующим основаниям.

В силу ст.1094 ГК РФ лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.

Федеральный закон «О погребении и похоронном деле» №8-ФЗ от 12 января 1996 года определяет погребение как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям.

Вопрос о размере таких расходов должен решаться с учетом необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего (ст.5 Федерального закона от 12.01.1996 года N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле", ст.1174 ГК РФ), и с учетом положений ст.9 Федерального закона "О погребении и похоронном деле", устанавливающей, что к гарантированному перечню услуг по погребению относятся оформление документов, необходимых для погребения, предоставление и доставка гроба и других предметов, необходимых для погребения, перевозка тела (останков) умершего на кладбище.

Однако в указанной норме закона перечисляется лишь гарантированный перечень услуг, оказываемых специализированной службой по вопросам похоронного дела, он не является исчерпывающим при определении вопроса о необходимых действиях и расходах по захоронению.

Учитывая наличие в законодательстве категории "достойные похороны", норма, содержащаяся в ст.1174 ГК РФ, подлежит расширительному толкованию и возмещение расходов, понесенных на оплату сверх гарантированного статьей 9 Закона о погребении перечня услуг, является уместным; при этом вопрос о возмещении расходов должен решаться с учетом того, насколько эти расходы необходимы, а действия общеприняты и соответствуют традициям населения России.

Так, с учетом Рекомендаций о порядке похорон и содержания кладбищ в Российской Федерации МДК 11-01.2002, рекомендованных протоколом НТС Госстроя России от 25 декабря 2001 года N 01-НС-22/1, необходимыми и обрядовыми действиями по похоронам усопшего являются все действия, связанные с захоронением, установка надгробного знака, приобретение похоронных принадлежностей, проведение поминальных обедов.

Понесение расходов на ритуальные услуги подтверждается договором №614 от 22.12.2018 г. и товарным чеком о принятии денежных средств, доказательств того, что стоимость указанных услуг превышает среднерыночные или последние не являются необходимыми, ответчиком не представлено, отсутствие в договоре указания на Золотареву С.Н. как на клиента, по убеждению суда, не опровергает понесение указанных расходов именно ей, это подтверждает нахождение у нее оригиналов названных документов, указание на обороте договора на оказание ритуальных услуг в отношении покойной ФИО11, нахождение ритуальной компании по месту жительства истца (ЗАТО <адрес>), отсутствие данных о наличии у ФИО11 иных близких лиц, занимавшихся организацией похорон.

Понесение расходов на услуги медицинские 1750 руб. и бальзамирование 3500 руб. подтверждается соответствующими договорами и чеками об оплате; расходы на поминки подтверждены чеками об оплате кухни на сумму 18608 руб., вина на сумму 2460 руб. (онлайн-чеки), продуктов на сумму 2870,8 руб.; при этом суд отмечает, что сторона ответчика не оспаривала размер и обоснованность указанных расходов, у суда также отсутствуют основания для признания размера указанных расходов чрезмерным.

Оснований для взыскания с ответчика в пользу истца штрафа в порядке ст.13 Закона РФ «О защите прав потребителей» не имеется, т.к. истец и ее дети не являлись потребителями оказанной ФИО11 медицинской услуги, в связи с чем нормы данного законодательства к настоящему спору не применимы.

На основании п.1 ст.98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы; к таковым в силу ст.94 ГПК РФ относятся и расходы на оплату услуг представителя, и другие признанные судом необходимыми расходы; в соответствии с п.1 ст.100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Суд считает обоснованными, учитывая сложность дела, количество проведенных судебных заседаний, объем проделанной представителем работы, и подлежащими взысканию в пользу истца Золотаревой С.Н. на основании статей 94,98,100 ГПК РФ расходы по оплате юридических услуг (в том числе и услуги представителя), считая их необходимыми, в размере 15000 руб., подтвержденные договором о возмездном оказании услуг № ФЛ\1-02-19 от 13.02.2019 г. и квитанцией, доверенностью представителя, чрезмерность данных расходов ответчик не обосновал.

На основании ст.103 ГПК РФ с ответчика в доход соответствующего бюджета подлежит взысканию государственная пошлина в размере 3069,16 руб. (2769,16 руб. от имущественного требования и 300 руб. от неимущественного требования).

Руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Золотаревой Светланы Николаевны, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО1 и ФИО3, к ООО «Клинико-диагностический центр «Меди Эксперт» о возмещении вреда вследствие оказания некачественной медицинской помощи удовлетворить частично, взыскать с ООО «Клинико-диагностический центр «Меди Эксперт» в пользу Золотаревой Светланы Николаевны компенсацию морального вреда в размере 500 000 рублей и в возмещение расходов в связи с погребением 65638 рублей 80 копеек, взыскать с ООО «Клинико-диагностический центр «Меди Эксперт» в пользу несовершеннолетней ФИО1, от имени и в интересах которой действует Золотарева Светлана Николаевна, 120 000 рублей, взыскать с ООО «Клинико-диагностический центр «Меди Эксперт» в пользу несовершеннолетнего ФИО3, от имени и в интересах которого действует Золотарева Светлана Николаевна, 120 000 рублей, в удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Взыскать с ООО «Клинико-диагностический центр «Меди Эксперт» в пользу Золотаревой Светланы Николаевны в возврат расходов по оплате юридических услуг 15000 рублей.

Взыскать с ООО «Клинико-диагностический центр «Меди Эксперт» в бюджет муниципального образования г.Пензы государственную пошлину в размере 3069 рублей 16 копеек.

Решение может быть обжаловано в Пензенский областной суд через Октябрьский районный суд г.Пензы в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Решение в окончательной форме изготовлено 02.06.2020 г.

Председательствующий