Решение по делу № 22-282/2023 от 09.01.2023

Судья: Токарева Т.А.          Дело № 22-282/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Барнаул                  10 февраля 2023 года

Суд апелляционной инстанции Алтайского краевого суда в составе:

председательствующего Чупиной Ж.А.

судей Левашовой О.А., Черкашиной М.Л.

при помощнике судьи Рожковой К.В.

с участием прокурора Ульяновой Т.М.

представителя потерпевших Шмакова С.А.

адвоката Лир А.И.

осужденного Кислицина И.Г. (по видеоконференц-связи)

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело апелляционному представлению государственного обвинителя Назаренко П.И., апелляционным жалобам осужденного Кислицина И.Г., адвоката Абрашенкова В.А., защитника Акимкина А.В., адвоката Шмакова С.А. в защиту интересов потерпевших на приговор Новоалтайского городского суда Алтайского края от 2 декабря 2021 года, которым

Кислицин И. Г., родившийся ДД.ММ.ГГ в <адрес> Алтайского края, ранее не судимый,

осужден:

- по ч.1 ст.222 УК РФ (в ред. от 24.11.2014 N 370-ФЗ) к 1 году лишения свободы;

- по ч.1 ст.258.1 УК РФ к 1 году лишения свободы;

- по ч.1 ст.30, ч.ч. 4,5 ст.33, п. «б» ч.3 ст.111 УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы.

На основании ч.2 ст.69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно к отбытию определено 5 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В срок лишения свободы зачтен период нахождения Кислицина И.Г. под стражей с 19 августа 2020 года до дня вступления приговора суда в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Исковые требования о возмещении вреда, причиненного преступлением, оставлены без рассмотрения, разъяснено, что за истцом сохраняется право на предъявление иска в порядке гражданского судопроизводства.

Разрешена судьба вещественных доказательств, в том числе:

- 20 купюр номиналом по 100 долларов, хранящиеся в банковской ячейке следственного управления Следственного комитета РФ по Алтайскому краю, возвращены Кислицину И.Г.

Отменен арест, наложенный в соответствие с постановлением Октябрьского районного суда г.Барнаула от 16.03.2021 на денежные средства Кислицина И.Г. в размере 46 715 долларов США.

Заслушав доклад судьи Левашовой О.А., выслушав осужденного и адвоката, поддержавших доводы жалоб, прокурора и представителя потерпевших, поддержавших доводы представления, жалобы, возражавших по доводам жалоб осужденного и защиты, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Кислицин И.Г. осужден за незаконное хранение в период времени с марта 1982 года и по ДД.ММ.ГГ минут ДД.ММ.ГГ огнестрельного оружия, боеприпасов;

- за незаконное хранение в период времени с апреля 1990 года по 19 часов 40 минут ДД.ММ.ГГ дериватов (производных) особо ценных диких животных, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и охраняемым международными договорами Российской Федерации;

- за приготовление к умышленному причинению тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека и вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, совершенное по найму, с применением оружия и предметов, используемых в качестве оружия, если они совершены в отношении двух лиц, выразившееся в приискании соучастников преступления, сговоре на совершение преступления, умышленном создании условий для совершения преступления, склонении другого лица к совершению преступления путем уговора и подкупа, содействии совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, совершенное в форме подстрекательства и пособничества, которое не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам, в период времени с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ.

Преступления совершены на территории <адрес> Алтайского края при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании осужденный Кислицин И.Г. вину в совершении преступлений не признал.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Назаренко П.И., выражая несогласие с приговором суда, просит по эпизоду незаконной добычи особо ценного дикого животного, а также приобретения, перевозки и хранения его деривата отменить, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, несправедливостью приговора, вследствие чрезмерной мягкости назначенного наказания, передать уголовное дело в данной части на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

Кроме того, просит изменить приговор: исключить из вводной части приговора по эпизоду незаконного хранения оружия и боеприпасов указание на его совершение в период с марта 1982 года по 19 часов 40 минут ДД.ММ.ГГ, указав период с декабря 2012 года по 19 часов 40 минут ДД.ММ.ГГ.

Считать Кислицина И.Г. осужденным по ч.1 ст. 222 УК РФ (в ред. 24.11.2014 №370-Ф3), ч. 1 ст. 30, ч.ч. 4, 5 ст. 33, п. «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ и назначить наказание: по ч.1 ст.222 УК РФ (в ред. от 24.11.2014 №370-Ф3) в виде 3 лишения свободы; по ч.1 ст. 30, ч.ч. 4, 5 ст. 33, п. «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ в виде 5 лишения свободы, без ограничения свободы; по ч. 2 ст. 69 УК РФ в виде 6 лет 10 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. 20 купюр номиналом по 100 долларов, хранящиеся в банковской ячейке СУ СК РФ по Алтайскому краю, конфисковать в доход государства. Арест, наложенный постановлением Октябрьского районного суда г.Барнаула от 16.03.2021 на денежные средства Кислицина И.Г. в размере 46715 долларов США, сохранить до рассмотрения судом выделенных материла уголовного дела и гражданского иска.

В обоснование доводов, обращая внимание на предъявленное обвинение, указывает, что судом необоснованно увеличены периоды совершения преступлений по ч.1 ст.258.1 УК РФ и ч.1 ст. 222 УК РФ, явно выходящие за сроки давности уголовного преследования, тем самым суд ухудшил положение осужденного, нарушив его право на защиту, чем существенно нарушил нормы уголовно-процессуального закона.

Кроме того, органами предварительного следствия Кислицин И.Г. обвинялся, в том числе, в незаконной добыче особо ценного дикого животного. Вместе с тем, суд в приговоре указал на недоказанность незаконной добычи особо ценного дикого животного, а также приобретения и перевозки его деривата (производного), признав Кислицина виновным только в незаконном хранении деривата (производного) особо ценного дикого животного. Гражданский иск прокуратуры Алтайского края судом оставлен без рассмотрения.

Автор представления полагает, что факт незаконной добычи особо ценного дикого животного подтверждается собранными и исследованными в судебном заседании доказательствами, такими как: показания свидетелей свидетель№1 свидетель №2 эксперта Спицина, заключения экспертов №1 от 13.10.2020, №023449/3/77001/502020/12002010022000023/И-14880 от 29.01.2021, заключение эксперта №1694 (146)/20-ф от 19.01.2021, протоколы следственных действий и приговор от 12.01.2007, данные оперативно-розыскных мероприятий, в ходе которых Кислицин И.Г. лично сообщает свидетелю свидетель №1 о незаконной добыче им два года назад снежного барса. Таким образом, государственный обвинитель считает, что действия Кислицина надлежало квалифицировать по ч.1 ст. 258.1 УК РФ, как незаконные добыча особо ценного дикого животного, принадлежащего к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и охраняемым международными договорами Российской Федерации, приобретение, хранение, перевозка его деривата (производного). С учетом этого, необоснованное снижение объема обвинения повлекло назначение чрезмерно мягкого наказания, в том числе в части необоснованного и немотивированного вывода об отсутствии оснований для назначения дополнительного наказания в виде штрафа по указанному эпизоду преступления. В этой связи приговор суда по данному эпизоду преступления подлежит отмене, а материалы уголовного дела в указанной части - выделению и передаче на новое судебное разбирательство.

Помимо прочего, обращая внимание на возврат судом Кислицину И.Г. 20 купюр номиналом по 100 долларов, на несохранение ареста, наложенного постановлением Октябрьского районного суда г.Барнаула от 16.03.2021, на требования ч.3 ст.81 УПК РФ и п. «г» ч.1 ст.104.1 УК РФ, считает приговор суда несправедливым в части разрешения судьбы данного имущества.

Кроме того, автор представления, ссылаясь на характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, особую дерзость поступков осужденного, сформированном чувстве вседозволенности и безнаказанности, отсутствие осознания границ дозволенного, циничность его поступков, отсутствие раскаяния за содеянное, полагает, что суд, назначая Кислицину И.Г. наказание, переоценил столь немногочисленные смягчающие наказание обстоятельства, без учета указанных обстоятельств, в связи с чем назначил чрезмерно мягкое наказание.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Кислицин И.Г. считает приговор суда незаконным, необоснованным и вынесенным с нарушением норм УПК РФ. В основной жалобе просит его отменить и передать уголовное дело на новое судебное разбирательства в суд первой инстанции. В дополнительной жалобе просит приговор суда отменить и прекратить уголовное преследование в отношении него: по ч.1 ст.222 УКРФ- в связи с истечением сроков давности уголовного преследования; по ч.1 ст.258.1 УК РФ и по ч.1 ст.30, ч.ч.4,5 ст.33, п. «б» ч.3 ст.111 УПК РФ- в связи отсутствием в его действиях состава преступления.

Относительно эпизода покушения на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшим, ссылаясь на показания свидетеля свидетель №1 данные в ходе предварительного расследования, полагает, что в них имеются противоречия, поскольку свидетель в разных допросах указывал на необходимость причинения потерпевшим различных увечий – то сломать или прострелить ногу, то прострелить часть коленного сустава или шейку бедра. Данный свидетель при даче объяснений и в ходе допросов 7 и ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ, ДД.ММ.ГГ, в ходе судебного следствия ДД.ММ.ГГ не сообщал и отрицал, что занимал денежные средства в размере 7000 долларов США у Кислицина И.Г. Однако при повторном допросе ДД.ММ.ГГ сообщил, что брал деньги у Кислицина И.Г. в размере 7000 долларов США. При этом, показания свидетеля о том, что Кислицин И.Г. его торопил с исполнением, ничем не подтверждены, в том числе и аудио-видеофонограммами, записанными при двух последних встречах. Кроме того, цитируя показания свидетеля свидетель №1 данные в ходе предварительного расследования и судебном заседании, полагает, что в них также имеются противоречия в части характера телесных повреждений, которые он должен был причинить потерпевшим. Данные обстоятельства, по мнению осужденного, ставят под сомнение показания свидетеля, свидетельствуют об их противоречивости, которые в должном объеме не проведены судом. Осужденный также считает, что показания свидетеля свидетель №1 являются вымышленными и основаны на личной заинтересованности, чтобы не отдавать ему долг в размене 7000 долларов США.

Также судом не установлено каким именно огнестрельным оружием планировалось исполнение свидетель №1 преступления, а суд, не обращая внимание на показания данного свидетеля в части того что Кислицин И.Г. не предлагал ему для исполнения огнестрельное оружия, ошибочно отразил, что выбор оружия оставался на усмотрение Кислицина И.Г.. Таким образом, вывод суда о применении огнестрельного оружия для исполнения является ошибочным и ничем не подтвержденным.

Обращая внимание на аудио-видеофонограммы, ссылается, что он в них говорит свидетель №1 о необходимости вызова скорой помощи, чтобы не вызывать у пострадавшего болевого шока, что в свою очередь должно было быть учтено судом в качестве смягчающего вину обстоятельства по п. «к» ч.1 ст.61 УК РФ. Также на вопрос свидетель №1 о болевом шоке он отвечал ему, что не надо никого убивать, что должно было также учитываться в качестве смягчающего обстоятельства. Ссылаясь на данные обстоятельства, просит суд апелляционной инстанции, в случае невынесения решения об отмене приговора в данной части, применить при назначении наказания положения ч.1 ст.62 УК РФ.

По мнению осужденного, суд не дал также правовой оценки тому, что во время второй встречи он в присутствии свидетель №1 звонил потерпевший чтобы еще раз разрешить вопрос возврата долга. Не дана оценка тому обстоятельству, что следователем не брались его образцы голоса, и, следовательно, идентификация голоса не производилась.

Судом также не исследован ответ из Бюро судебно-медицинских экспертиз, согласно которому эксперты не могут определить тяжесть телесных повреждений без их фактического нанесения. Суд не принял во внимание то, что в соответствии с ФЗ от 31.05.2001 N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» и разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ в случае невозможности производства судебной экспертизы в государственном судебно-экспертном учреждении, обслуживающем указанную территорию, может быть произведена государственными судебно-экспертными учреждениями, обслуживающими другие территории, однако следователем такие варианты проведения экспертизы не предпринимались. Кроме того, сама экспертиза была проведена в некоммерческой негосударственной организации, что было оставлено судом без внимания.

Автор жалобы также обращает внимание, что в заключении эксперта в списке используемой литературы указан учебник под редакцией Толмачева. На основании запроса адвоката Толмачев И.А. провел изучение представленных материалов, однако заключение данного специалиста не было приобщено к материалам дела, ходатайство защитника не было удовлетворено, данное заключение не было озвучено в суде. Таким образом, судом был нарушен принцип состязательности сторон.

Относительно эпизода незаконного хранения огнестрельного оружия и боеприпасов ссылается, что в приговоре не приведены его показания о том, что пистолеты и патроны были найдены им в 1982 году. Таким образом, ссылаясь на положения п.п. 2-4 постановления Пленума Верховного Суда СССР №23 от 04.03.1929 года, указывает, что он не может быть привлечен к уголовной ответственности, поскольку с момента начала хранения прошло более 15 лет и сроки давности привлечения истекли в 1997 году. Ссылаясь на данные обстоятельства, просит суд апелляционной инстанции, в случае невынесения решения об отмене приговора в данной части, назначить более мягкое наказание, не связанное с реальным отбыванием наказания.

Относительно незаконного хранения дериватов особо ценных диких животных, оспаривая выводы суда, указывает, что в заключении эксперта Спицина С.В. №1 от 13.10.2020 отсутствуют сведения о его образовании, специальности, стаже работы, ученой степени и ученом звании. Сам Спицин С.В. пояснил, что экспертом не является, у него нет стажа экспертной деятельности. При этом Спицин С.В. незаконно, в отсутствии правовых оснований, использовал наименование заповедника и его печать в своем заключении. Таким образом, автор жалобы считает, что данное экспертное заключение не соответствует требованиям допустимого доказательства, а суд в приговоре не привел бесспорных доказательств того, что изъятая шкура животного относится к виду снежный барс.

Ссылаясь на установленный судом период незаконного хранения шкуры снежного барса,- с апреля 1990 года, указывает, что УК РСФСР, действовавший на момент начала хранения, не предусматривал уголовную ответственность за действия по хранению деривата особо ценного дикого животного, занесенного в красную книгу. Таким образом, в силу требований ч.1 ст.10 УК РФ его действия не могли быть квалифицированы по ч.1 ст.258.1 УК РФ. Однако, в приговоре отсутствуют выводы суда о ходатайстве стороны защиты о прекращении уголовного преследования в отношении Кислицина И.Г. по ч.1 ст.258.1 УК РФ.

Помимо прочего, ссылаясь на наличие многочисленных наград, перечисляя их, на непрерывный стаж работы с 1986 года, полагает, что данные обстоятельства тоже не учтены судом, просит в случае невынесения решения об отмене приговора, учесть имеющиеся награды, поощрения и 39-летний непрерывный трудовой стаж в качестве смягчающих наказание обстоятельств.

Кроме того, обращая внимание на отказ суда в ознакомлении с материалами уголовного дела, полагает, что данными действиями суда нарушено его право на защиту.

В апелляционной жалобе защитник Акимкин А.В. в защиту интересов осужденного выражает несогласие с приговором суда вследствие несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, существенного нарушения уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона. Просит приговор суда отменить, прекратить уголовное преследование в отношении Кислицина И.Г. по ч.1 ст.222 УК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, по ч.1 ст.258.1 УК РФ и ч.1 ст.30, ч.ч.4,5 ст.33, п. «б» ч.3 ст.111 УК РФ за отсутствием в действиях состава преступления.

Что касается незаконного хранения огнестрельного оружия, боеприпасов, цитируя текст приговора аналогично изложенной позиции осужденного, указывает, что в приговоре не приведены показания Кислицина И.Г., согласно которым изъятые пистолеты и патроны были найдены весной 1982 года, а также не учтены требования п.п. 2-4 постановления Пленума Верховного Суда СССР №23 от 04.03.1929 года, в связи с чем Кислицин И.Г. не мог быть привлечен к уголовной ответственности. Помимо этого, автор жалобы считает назначенное по ч.1 ст.222 УК РФ наказание излишне суровым.

В части незаконного хранения дериватов особо ценных диких животных, оспаривая выводы суда аналогично вышеизложенной позиции осужденного, выражает несогласие с заключением эксперта Спицина С.В., считает его недопустимым доказательством. Кроме того, ссылаясь на отсутствие заключенного договора на проведение данной экспертизы с заповедником, где работает Спицин С.В., полагает, что невозможно определить кто разъяснил Спицину С.В. положения ст.57 УПК РФ и ст.307 УК РФ, поскольку в экспертизе отсутствует указание об этом. При этом расписка о разъяснении прав содержится на первом листе непосредственно самого заключения, где указана дата его составления, что свидетельствует о том, что сначала заключение было составлено, а потом Спицин С.В. поставил подпись о разъяснении ему прав.

Помимо прочего автор жалобы аналогично вышеизложенной позиции осужденного, ссылаясь на установленный судом период незаконного хранения шкуры снежного барса - с апреля 1990 года - считает, что в силу требований ч.1 ст.10 УК РФ действия Кислицина И.Г. не могли быть квалифицированы по ч.1 ст.258.1 УК РФ. При этом в опровержение доводов стороны защиты ошибочно судом указано о ходатайстве стороны защиты о применении сроков давности, которое защитой не заявлялось.

Относительно приготовления к умышленному причинению тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, в отношении двух лиц автор жалобы полагает, что лишь косвенно приведены показания специалистов Шувалова А.Ю. и Кулебякина И.Ю.. Цитируя показания указанных лиц, считает, что они объективно ставят под сомнение и без того вероятностные выводы заключения комиссии экспертов №9/2021 от 14.03.2021 и опровергают представленные следствием доказательства вины Кислицина И.Г.

Кроме того, автор жалобы полагает, что представленные следствием копии фонограмм не отвечают критериям допустимости в силу отсутствия возможности их проверить путем непосредственного исследования; что представленные выводы комиссии экспертов №9/2021 от 14.03.2021 носят вероятностный характер; что показания свидетеля свидетель №1 находятся в существенном противоречии с имеющимися в материалах дела доказательствами; что отсутствуют доказательства умысла Кислицина И.Г. на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевший

Так, следствием не указано, какие именно реплики Кислицина И.Г. свидетельствуют о намерении причинить вред, который не позволит частям тела восстановиться, либо об умысле осужденного на пожизненные последствия для потерпевших. Саму идею совершения действий в отношении матери потерпевшая предложил свидетель №1 В постановлении о назначении судебно-медицинской экспертизы от 10.03.2021 года поставлен вопрос, в числе прочего, – какой вред здоровью потерпевший будет причинен, при условии, что они станут лежачими. Однако, выражение «лежачие» никем не употреблялось, о чем свидетельствует экспертное заключение и обвинительное заключение. Таким образом, следователь при формулировке вопроса на экспертизу вышел за рамки предмета разговора. При этом в вопросах не указан временной отрезок утраты опорной функции нижних конечностей, а также вид утраты. Данные недостатки не были учтены судом при постановлении приговора и судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о вызове в качестве свидетеля следователя следователь

Помимо этого, автор жалобы обращает внимание на показания специалиста Толмачева И.А., давшего критическую оценку заключению судебно-медицинской экспертизы, указавшего также о том, что на отсутствие должных формулировок ответов перед экспертами и отсутствие должных ответов. Автор жалобы также считает, что судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о приобщении к материалам дела заключения данного специалиста.

Обращая внимание на показания специалиста Зубова И.Г., указывает, что выводы о наличии признаков монтажа фонограмм, содержащиеся в заключении №1694(146)/20-ф от 10.01.2021, выполнены не всесторонне, неполно, а методики исследования не соответствуют объектам, представленным на экспертизу. Однако судом не были приняты во внимания показания данного лица и необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о приобщении заключения Зубкова. Кроме того, при проведении фоноскопической судебной экспертизы идентификация голоса Кислицина И.Г. не производилась. Таким образом, автор жалобы считает, что судом нарушен принцип состязательности сторон, а выводы заключения №1694(146)/20-ф от 10.01.2021 являются необъективными и необоснованными, что приводит к недопустимости как доказательства заключения №1695(147)/20-л от 05.02.2021.

Кроме того считает, что у следователя следователь имелась личная заинтересованность в привлечении Кислицина И.Г. к уголовной ответственности без проведения объективного расследования.

Так, следователем не отражено в протоколе допроса свидетель №1 информация о том, что последний получил от Кислицина И.Г. денежные средства в размере 7000 долларов США. Мер к проверке этой информации не предпринято, судьба этих денежных средств не выяснена, однако следователь до задержания Кислицина И.Г. располагал информацией о факте передачи данных денежных средств. При этом не дана оценка тому, что возможность невозвращения свидетель №1 Кислицину И.Г. данных денежных средств и явилась основание для оговора Кислицина И.Г. со стороны свидетеля. Также в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого следователь сослался на заведомо несуществующие доказательства, указав, что Кислицин И.Г. был задержан при получении от свидетель №1 фотографий потерпевший с наличием у них телесных повреждений, тогда как в протоколе допроса указано, что свидетель №1 не передавал Кислицину И.Г. данных фотографий.

Обращая внимание на показания свидетеля свидетель №1 аналогично вышеприведенным доводам осужденного, считает их противоречивыми, данными из личной корыстной заинтересованности с целью невозвращения долга Кислицину И.Г. В связи с этим автор жалобы считает, что отраженные в заключении комиссии экспертов №9/2021 от 14.03.2021 выводы не должны быть приняты судом, поскольку основаны на показаниях данного свидетеля. Кроме того, выводы комиссии экспертов №9/2021 от 14.03.2021 носят вероятностный характер, исходя из используемых в заключении формулировок.

Автор жалобы также считает, что уголовное дело расследовано ненадлежащим субъектом, а все доказательства получены с нарушением действующего законодательства. Так, ссылаясь на требования ст.151 УК РФ, полагает, что следователь в нарушении требований закона принял к производству уголовное дело, возбужденное по признакам состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.30, ч.3 ст.33, п. «б» ч.3 ст.111 УК РФ, и произвел предварительное расследование. Вместе с тем, определением подследственности постановлением прокурора по материалу проверки не может определяться подследственность по возбужденному делу в результате такой проверки. Кроме того, следователь необоснованно без определения подследственности по материалам проверки по преступлениям по ч.1 ст.222, ч.1 ст.258.1, ст.324 УК РФ провел проверку в порядке ст.ст.144-145 УК РФ и возбудил уголовные дела, хотя не обладал необходимым полномочиями для принятия данного решения. Таким образом, защитник считает, что приговор суда основан на недопустимых доказательствах.

В апелляционной жалобе адвокат Абрашенков В.А. в защиту интересов осужденного просит приговор отменить и вынести оправдательный приговор. Полагает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным судом первой инстанции.

Приводя аналогичные доводы осужденного и защитника, обращает внимание на недопустимость фоноскопической и лингвистической экспертизы как доказательств по делу, на факт получения свидетель №1 от Кислицина И.Г. 7000 долларов США, на показания специалиста Толмачева И.А.

Дополнительно указывает, что шкура барса была подарена Кислицину И.Г. в апреле 1990 года первым секретарем Обкома комсомола, а оружие и патроны были найдены Кислициным И.Г. в доме в частном секторе в 1982 году, в связи с чем сроки привлечения по ч.1 ст.222 УК РФ и ч.1 ст.258.1 УК РФ истекли.

В суде апелляционной инстанции адвокатом дополнительно указано о возможности оплаты морального вреда потерпевшим потерпевший.а

В апелляционной жалобе в защиту интересов потерпевших потерпевший 1 и потерпевший 2 адвокат Шмаков С.А., считая приговор суда незаконным и необоснованным в части назначенного наказания, просит его изменить и назначить наказание: по ч.1 ст.222 УК РФ в виде 3 лет лишения свободы; по ч.1 ст.258.1 УК РФ в виде 2 лет лишения свободы; по ч.1 ст.30, ч.ч.4,5 ст.33, п. «б» ч.3 ст.111 УК РФ в виде 5 лет лишения свободы; по ч.2 ст.69 УК РФ в виде 7 лет лишения свободы; дополнить описательно-мотивировочную часть приговора ссылкой на исследованные вещественные доказательства, подтверждающие мнимость долговых обязательств потерпевший перед Кислициным И.Г., и дать им юридическую оценку; в резолютивной части разрешения вопроса о вещественных доказательствах изменить формулировку решения.

В обоснование доводов указывает, что изложенное представителем потерпевших согласие с мнением государственного обвинителя о размере и виде наказания полностью соответствовала представлениям потерпевших о целях наказания, принципу справедливости. Однако использованная формулировка суда о том, что потерпевшие не просили суд о строгом наказании, не соответствует буквальному смыслу позиции потерпевших и их письменных заявлений, приобщенных к материалам дела. Тем самым автор жалобы, обращая внимание на высокую степень общественной опасности в действиях Кислицина И.Г., не выразившего никакого раскаяния, высказывает сомнения в достижении целей наказания ввиду его чрезмерной мягкости.

Относительно довода в части уточнения формулировок о вещественных доказательствах указывает, что в соответствии с предъявленным обвинением преступление совершено Кислициным И.Г. на почве сложившихся личных неприязненных отношений с потерпевший и иной личной заинтересованности, вызванных мнимыми долговыми обязательствами со стороны последнего. Однако судом в описательно-мотивировочной части нет ссылки на указанные в резолютивной части приговора доказательства (договора займа, бланков расписки, графиков платежей), не дана им юридическая оценка, с учетом требований ГК РФ, как характеризующим мнимость долговых обязательств потерпевший перед Кислициным И.Г.. Тем самым считает, что необходимо дополнить приговор суда указанием на данные договоры, дать им юридическую оценку и в резолютивной части в части вещественных доказательствах дополнить указание на отсутствие подписей на указанных документах.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним, доводы апелляционного представления, выслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Как видно из протокола судебного заседания, судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст. ст. 273 - 291 УПК РФ, всесторонне, полно и объективно, с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон, без существенных нарушений уголовно-процессуального закона.

Нарушений положений ст. 307 УПК РФ при постановлении приговора не допущено. В основу приговора положены допустимые и достоверные доказательства, не содержащие существенных противоречий и достаточные для признания осужденного виновным.

Вопреки доводам апелляционных жалоб адвоката Абрашенкова В.А., защитника Акимкина В.С. и осужденного Кислицина И.Г., выводы суда о виновности Кислицина И.Г. в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 222 УК РФ, ч.1 ст. 30, ч.ч. 4.5 ст. 33, п. «б» ч.3 ст. 111 УК РФ, соответствуют установленным фактическим обстоятельствам дела, основаны на проверенных в судебном заседании доказательствах, содержание которых полностью раскрыто в приговоре суда и которые были надлежаще оценены судом с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а все в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела.

Судом надлежащим образом была проверена версия осужденного и стороны защиты о его непричастности к совершению преступления, предусмотренного ч.1 ст.30, ч.ч.4,5 ст.33, п. «б» ч.3 ст.111 УК РФ, которая обоснованно расценена судом критически, как избранный способ защиты, поскольку опровергается исследованными в судебном заседании доказательствами, такими как:

показаниями свидетеля свидетель №1 подробно пояснившего по обстоятельствам его подстрекательства со стороны Кислицина И.Г. на причинение тяжкого вреда здоровью родителям потерпевший за материальное вознаграждение, которое передал, последующего сообщения об этом в правоохранительные органы и участия в оперативно-розыскных мероприятиях. При этом, согласно показаниям данного свидетеля, Кислицин И.Г. требовал от свидетель №1 совершение таких действий, после которых потерпевшие станут инвалидами и за ними нужен будет постоянный уход;

показания свидетеля свидетель по обстоятельствам обращения к нему свидетель №1 сообщившего о поступившем от Кислицина И.Г. вышеназванном предложении; проведении оперативно-розыскных мероприятий с участием свидетель №1 направленных на фиксирование преступной деятельности Кислицина И.Г. при помощи технических средств связи.

Вышеназванные показания надлежаще оценены судом как логичные, последовательные, согласующиеся между собой и с показаниями иных лиц, а также объективно подтверждены письменными доказательствами, в частности:

результатами оперативно-розыскных мероприятий и протоколами следственных действий, в числе которых: протоколы обыска по месту жительства, согласно которым, в числе прочего, в камине, находящемся в беседке, были обнаружены и изъяты фрагменты листов бумаги с изображением дома, переданные свидетель №1 Кислицину И.Г. в рамках ОРМ как подтверждение того, что он установил место жительства потерпевших потерпевших

протоколы выемки и осмотров предметов, согласно которым у свидетеля свидетель №1 был изъят сотовый телефон «Redmi 9», который был осмотрен, установлено наличие в приложении «WhatsApp» сообщений, полученных от абонента «Кислицин И.Г.» ДД.ММ.ГГ, с предложением свидетель №1 работы, от которой тот не сможет отказаться, и в обиде не останется;

при осмотре оптического диска с видеозаписью встречи Кислицина И.Г. и свидетель №1 ДД.ММ.ГГ на территории домовладения осужденного установлен разговор, из которого следует, что в ходе предыдущего разговора свидетель №1 согласился на предложение, инициатором которого был Кислицин И.Г., в настоящем разговоре Кислицин И.Г. сообщает свидетель №1 о том, что не знает, где живут родители потерпевший свидетель №1 спрашивает у Кислицина И.Г. о последствиях, которые могут наступить в результате причинения родителям потерпевший телесных повреждений. Кроме того, Кислицин И.Г. обещает заплатить свидетель №1 десять процентов от суммы, возвращенной потерпевший поясняет, что если Потерпевший №1 не вернет долг, то будет второй и третий этап – жена, дети. Кроме того, Кислицин И.Г. уточняет, что инвалидами должны стать оба родителя, возможно, оба сразу, а можно и по одному, тогда у потерпевший появится проблема, что они не ходячие, и за ними нужен уход;

дословное содержание разговора приведено в заключениях фоноскопических экспертиз, при этом указано об отсутствии признаков монтажа;

согласно выводам комиссии экспертов, изложенным в заключении, в случае травмирования нижних конечностей с утратой опорной и двигательной функций человека у пострадавшего могут формироваться повреждения, вызывающие стойкую утрату общей трудоспособности свыше 30 %, а также опасные для жизни повреждения и угрожающие жизни состояния, что независимо от длительности расстройства здоровья и оказания медицинской помощи соответствует причинению тяжкого вреда здоровью по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть или по признаку опасности для жизни, и может сопровождаться наступлением смерти человека.

Вышеприведенными доказательствами также опровергаются доводы стороны защиты и осужденного Кислицина И.Г. о непричастности последнего к совершению данного преступления, и при отсутствии законных и объективных оснований сомневаться в их достоверности, обоснованно положены судом в основу обвинительного приговора.

Вопреки доводам жалоб, суд апелляционной инстанции не усматривает нарушений уголовно-процессуального закона при проведении оперативно-розыскного эксперимента, законность и обоснованность его проведения надлежаще проверялась судом первой инстанции, результаты оперативно-розыскных мероприятий, как соответствующие требованиям ст.ст. 7, 8 11 ФЗ РФ “Об оперативно-розыскной деятельности”, в силу ст. 89 УПК РФ обоснованно использованы для доказывания по уголовному делу и правильно положены в основу обвинительного приговора, поскольку свидетельствуют о наличии умысла осужденного на совершение данного преступления, сформировавшегося независимо от деятельности сотрудников правоохранительных органов.

Все доказательства, изложенные в описательно-мотивировочной части приговора, обоснованно признаны судом как полученные в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, каких-либо оснований для признания их недопустимыми и исключения из приговора не имеется.

Суд апелляционной инстанции находит несостоятельными доводы апелляционных жалоб о фальсификации материалов дела со стороны следователя следователь поскольку они не подтверждены объективными данными. Позиция стороны защиты относительно фальсификации протоколов допросов свидетель №1 опровергается как показаниями самого следователь об отсутствии методов недозволительного допроса по отношению к свидетелю, так и содержанием самих протоколов об отсутствии каких-либо замечаний со стороны свидетеля, о чем имеется подпись последнего. Кроме того, показания свидетеля соответствуют содержанию изъятой видеозаписи с участием осужденного.

Несостоятельны и доводы жалоб об оговоре осужденного со стороны свидетеля свидетель №1 в том числе вследствие личной заинтересованности, поскольку указанные доводы также не подтверждены объективными данными, свидетельствующими о наличии у указанного лица оснований для оговора Кислицина И.Г. и дачи заведомо ложных показаний. Свидетель свидетель №1 был допрошен как в ходе предварительного расследования, так и судебного следствия в строгом соответствии с нормами уголовно-процессуального кодекса. Перед началом допросов ему надлежаще разъяснялись права, он предупреждался об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ, протоколы ему зачитывались, были удостоверены собственноручной подписью, подтверждающей правильность изложенного и отсутствие замечаний. У суда не имелось объективных оснований сомневаться в достоверности показаний указанного лица, поскольку они согласуются с иными исследованными в судебном заседании доказательствами. Не усматривает таковых оснований и суд апелляционной инстанции.

Что касается доводов осужденного и стороны защиты о корыстной заинтересованности свидетеля свидетель №1 в связи с передачей последнему Кислициным И.Г. 7000 долларов США, то данные обстоятельства были предметом проверки суда первой инстанции и обоснованно признаны несостоятельными, поскольку опровергаются показаниями следователя следователь свидетеля свидетеля о наличии данной информации на первоначальном этапе расследования, а неуказание в первоначальных допросах о передаче данных денежных средств объяснено отсутствием оперативно-следственной необходимости на данном этапе расследования в связи с отсутствие документального подтверждения факта передачи и оставлением, со слов свидетеля, денежных средств на территории домовладения осужденного. При таких обстоятельствах не имеет правового значения выход и осмотр домовладения, в том числе и дивана, на который ссылается защита.

Позиция осужденного относительно неустановления конкретного оружия, с помощью которого свидетель свидетель №1 должен был довести преступление до конца, с учетом установленных обстоятельств совершенного преступления и способа реализации преступного умысла не влияет на законность и обоснованность приговора и не является основанием для переквалификаций действий осужденного. Данный квалифицирующий признак объективно подтверждается собранными по делу доказательствами, которые в совокупности свидетельствуют, что Кислицин И.Г. требовал от свидетель №1 при причинении потерпевшим тяжких телесных повреждений, использовать оружие либо иной предмет, используемый в качестве оружия, оставив выбор за последним.

Показания свидетеля свидетеля №1 полностью согласуются с результатами оперативно-розыскных мероприятий, в ходе которых зафиксирован разговор между свидетелем и осужденным Кислициным И.Г., а также с заключениями фоноскопических экспертиз, устанавливающих дословный разговор между свидетелем и осужденным, в связи с чем не усматривается объективных оснований сомневаться в относимости содержащихся на аудиозаписях голосов к свидетель №1 и Кислицину И.Г., в связи с чем доводы защиты об отсутствии отбора голоса у фигуранта и его идентификации суд апелляционной инстанции находит несостоятельным.

Признавая данные экспертные заключения по делу допустимыми доказательствами, суд исходил из того, что они логичны, последовательны, непротиворечивы, научно обоснованы, непротиворечивы и соответствуют материалам дела, проведены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, а компетентность экспертов сомнений не вызывает. Методика проведенных исследований также не позволяет усомниться в обоснованности выводов экспертов. Экспертам разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК РФ, они предупреждены об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст.307 УК РФ, что следует из материалов уголовного дела.

В свою очередь эксперты эксперт эксперт в судебном заседании подробно пояснили о последовательности проведения данных экспертиз, исследованных методах исследования, которые полностью соответствуют содержанию оспариваемых заключений, и невозможности, в силу технических характеристик аудиозаписей, сделать их монтаж.

Единичное мнение специалиста эксперт на которое обращено внимание в доводах жалобы, основано на субъективном анализе только текстов заключений экспертов, в отсутствие проведения какого-либо анализа самих аудиозаписей, тем самым не может с достоверностью свидетельствовать о необоснованности изложенных в заключениях экспертов выводов.

По аналогичным основаниям суд апелляционной инстанции находит несостоятельными и доводы жалоб о необходимости учета показаний специалиста Толмачева И.А. о необъективности проведенного экспертного исследования, изложенного в заключении комиссии экспертов № 9/2021 от 14 марта 2021 года.

Несогласие защиты с решением суда в части приобщения к материалам дела письменных заключений Толмачева И.А. и Зубова И.Г. не свидетельствует о нарушении судом равноправия сторон при судебном разбирательстве.

Названное экспертное заключение полностью согласуется с показаниями специалистов Шувалова А.Ю. и Кулебякина И.Ю., которыми раскрыто понятие «инвалид» и соотношения его со степенью нарушений функции организма, критерии ограничения жизнедеятельности, а также критерии при определении степени тяжести вреда здоровью.

Доводы защиты о признании данных экспертиз недопустимыми доказательствами необходимости суд апелляционной инстанции находит неубедительными, поскольку требования уголовно-процессуального законодательства при их проведении были соблюдены, эксперты отвечают заявленным требованиям. При этом, как следует из протокола судебного заседания, заявляя ходатайство о признании экспертиз недопустимым доказательством ввиду нарушения, по мнению защиты, порядка и условий их проведения, тем не менее, защита в суде первой инстанции не ходатайствовала о проведении повторных либо дополнительных экспертиз, не ходатайствует об этом и в суде апелляционной инстанции.

Таким образом, совокупность вышеизложенных доказательств, вопреки доводам жалоб, свидетельствует о наличии умысла в действиях осужденного Кислицина И.Г., направленного на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевших потерпевший

Позиция осужденного относительно неустановления конкретного оружия, с помощью которого свидетель свидетель №1 должен был довести преступление до конца, с учетом установленных обстоятельств совершенного преступления и способа реализации преступного умысла, не влияет на законность и обоснованность приговора и не является основанием для переквалификаций действий осужденного. Данный квалифицирующий признак объективно подтверждается собранными по делу доказательствами, которые в совокупности свидетельствуют, что Кислицин И.Г. требовал от свидетель №1 при причинении потерпевшим тяжких телесных повреждений, использовать оружие либо иной предмет, используемый в качестве оружия, оставив выбор за последним.

Нельзя согласиться и с доводами жалоб о недопустимости и недостоверности показаний свидетелей обвинения, заключений экспертов.

Так, в соответствии с ч. 1 ст. 74 УПК РФ доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основании которых суд, прокурор, следователь в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

В соответствии с ч. 1 ст. 75 УПК РФ недопустимыми являются лишь доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса.

Согласно п. 2 ч. 2 настоящей статьи УПК РФ в качестве доказательств допускаются показания свидетеля, а согласно п. 3 ч. 2 данной статьи - заключение и показания эксперта.

Согласно ст. 87 УПК РФ проверка доказательств производится дознавателем, следователем, прокурором, судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.

В соответствии с ч. 1 ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательств в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

Вопреки мнению авторов жалоб, данные требования уголовно-процессуального закона, в том числе положения ст.ст.87, 88 УПК РФ, при оценке доказательств судом первой инстанции соблюдены надлежащим образом.

Какой-либо фальсификации доказательств по делу также не установлено. Доводы авторов апелляционных жалоб о неполноте предварительного расследования несостоятельны, не основаны на его материалах, достаточных для разрешения уголовного дела по существу. Вопреки доводам апелляционных жалоб, расследование уголовного дела проведено в рамках установленной законом процедуры, с соблюдением прав всех участников уголовного судопроизводства.

Субъективное мнение авторов апелляционных жалоб о том, что для установления обстоятельств по делу необходимо было провести ряд дополнительных следственных действий, не основано на положениях ст. 38 УПК РФ, закрепляющей процессуальную самостоятельность следователя, в том числе при направлении хода расследования и производстве следственных и иных процессуальных действий.

Выводы суда о квалификации действий осужденного по ч.1 ст. 30, ч.ч. 4,5 ст. 33, п. «б» ч.3 ст. 111 УК РФ соответствуют установленным обстоятельствам, подтверждены представленными доказательствами. Оснований для переквалификации действий осужденного суд апелляционной инстанции не находит.

По эпизоду незаконного хранения оружия и боеприпасов Кислицин И.Г. в судебном заседании не отрицал факт хранения им у себя в доме пистолетов «ТТ» и «Парабеллума» с патронами, пояснив, что изъятые у него два пистолета были найдены им весной 1982 года в сносимых домах частного сектора в районе Первомайского кинотеатра по <адрес> входил в бригаду из студентов, которая работала на демонтаже этих домов. В одном из них на чердаке под слоем опилок и рубероида он нашёл пистолеты. Пистолеты он положил за пояс штанов, а патроны положил в карман куртки, и привез их домой.

Вина осужденного, помимо его показаний, подтверждается исследованными в суде доказательствами, а именно:

согласно протоколу обыска от 20.08.2020 по месту жительства осужденного были обнаружены и изъяты: короткоствольное, нарезное, самозарядное, огнестрельное оружие – пистолет конструкции <данные изъяты> г.г. калибра 7,62 мм, серия и номер «<данные изъяты> года выпуска; 9-мм (9х19 мм) пистолет «Парабеллум» модели 08, модификации 1914 – 1917 г.г., германского производства, <данные изъяты>, а также восемь патронов к нему;

согласно заключению эксперта № 9567 от 26.08.2020,- на пистолете №1 с маркировочным обозначением «7135», магазине №1, восьми патронах, а также на пистолете №2 и магазине №2, изъятых в ходе проведения обыска по месту жительства осужденного и представленных на экспертизу, обнаружены эпителиальные клетки Кислицина И.Г.;

заключением эксперта № 9568 от 27.08.2020 установлены тактико-технические характеристики данного оружия и боеприпасов, а также их пригодность для производства выстрелов;

указанные предметы были осмотрены, признаны вещественным доказательством и приобщены к материалам дела.

Положенные в основу приговора доказательства вины осужденного были получены в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно исследованы в судебном заседании, с соблюдением требований ст. ст. 87 и 88 УПК РФ проверены судом и оценены в приговоре, сомнений в своей относимости, допустимости и достоверности не вызывают и каких-либо противоречий, которые могли бы повлиять на решение вопроса о виновности осужденного по ч.1 ст. 222 УК РФ в содеянном, не содержат.

Вопреки доводам кассационной жалобы защитника, показания осужденного в части приобретения им оружия, патронов в 1982 году при указанных им обстоятельствах, изложены в приговоре.

Положенное в основу приговора заключение эксперта о тактико-технических характеристик данного оружия и боеприпасов, а также их пригодность для производства выстрелов в полной мере соответствуют требованиям, предусмотренным ст. 204 УПК РФ, согласуются с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, оснований для признания их недопустимыми доказательствами не усматривается. Экспертизы проведены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, по форме и содержанию соответствуют этим требованиям, выводы экспертов понимаемы, мотивированы, противоречий не содержат, оснований не доверять изложенным в них выводам не имеется.

Каких-либо достоверных и объективных данных, указывающих на то, что хранение запрещенных к обороту на территории РФ оружия и боеприпасов в жилище Кислицина И.Г. в условиях, обеспечивающих их сохранность, происходило помимо его воли, как в ходе следствия, так и в ходе судебного разбирательства не установлено. При этом наличие следов рук осужденного на исследуемых объектах, хранение их в месте, исключающем визуальное наблюдение иными лицами, указывает на умышленное, незаконное хранение запрещенных к обороту предметов.

Содержание апелляционной жалобы защитников и осужденного в этой части повторяет его позицию в судебном заседании, которая была в полном объеме проверена при рассмотрении дела и отвергнута как несостоятельная, поскольку судом дана оценка доказательствам, исследованным в ходе судебного разбирательства, в их совокупности, при этом указаны основания, по которым позиция защиты о прекращении уголовного дела в этой части в связи с истечением срока давности признана несостоятельной. Тот факт, что данная оценка доказательств не совпадает с позицией защиты, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона и не является основанием к отмене состоявшегося судебного решения.

Правильность оценки судом представленных доказательств у суда апелляционной инстанции сомнений не вызывает, поскольку объективных данных полагать о том, что суд нарушил требования ст. 14, ч. 1 ст. 17 УПК РФ, не имеется.

Вопреки доводам защитника Акимкина А.В. уголовное дело как по ч.1 ст.222 УК РФ, так по ч.1 ст.30,ч.ч.4,5 ст. 33, п. «б» ч.3 ст. 111 УК РФ возбуждено уполномоченным на то должностным лицом в соответствии со ст. 146 УПК РФ при наличии повода и оснований, предусмотренных ст. 140 УПК РФ. Расследование по делу проведено с соблюдением требований п.3 ч.2 ст.151 УПК РФ, согласно которым уголовные дела о преступлениях, предусмотренных частями первой-третьей ст.111 УК РФ, подследственны следователям органов внутренних дел Российской Федерации.

Вместе с тем, в соответствие с ч.12 ст.37 УПК РФ прокурор вправе передавать уголовное дело или материалы проверки сообщения о преступлении от одного органа предварительного расследования другому в соответствии с правилами, установленными ст. 151 УПК РФ, изымать любое уголовное дело или любые материалы проверки сообщения о преступлении у органа предварительного расследования и передавать его (их) следователю Следственного комитета Российской Федерации с обязательным указанием оснований такой передачи.

Из материалов дела установлено, что постановлением прокурора Алтайского края от ДД.ММ.ГГ определена подследственность по материалу проверки – следователем следственного управления Следственного комитета РФ по Алтайскому краю, по мотиву особой сложности и резонансности.

Таким образом, доводы адвоката и в этой части также признаются несостоятельными.

Что касается осуждения Кислицина И.Г. по ч.1 ст. 258.1 УК РФ, то суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Органом предварительного расследования Кислицину И.Г. было предъявлено обвинение в совершении добычи снежного барса на территории Республики Алтай, в том числе <адрес>, в пределах обитания дикого животного снежный барс, неустановленным следствием способом, в том числе и с применением огнестрельного оружия, при неустановленных следствием обстоятельствах; неустановленным следствием способом, при неустановленных следствием обстоятельствах переработка добытого им снежного барса в неустановленном следствием месте, в меховое изделие (сувенир) в виде шкуры, в результате чего он приобрел дериват (производное), и перевозка деривата неустановленным следствием способом при неустановленных следствием обстоятельствах к месту хранения: <адрес>, <адрес> <адрес>.

Судом первой инстанции действия Кислицина И.Г. по ч.1 ст.258.1 УК РФ были квалифицированы как незаконное хранение дериватов (производных) особо ценных диких животных, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и охраняемым международными договорами Российской Федерации.

В основу обвинительного приговора по данному факту судом были положены:

показания Кислицина И.Г., не отрицавшего факт хранения указанной шкуры с 1990 года.

Из показаний представителя потерпевшего представить и представитель следует, что ареал обитания снежного барса – <адрес>, <адрес>ы <адрес>, <адрес> Алтайского края. В настоящее время насчитывается 44 особи снежного барса. Добыча снежного барса возможна, но поскольку данный вид занесен в Красную Книгу Российской Федерации, разрешение выдает Росприроднадзор РФ по согласованию с территориальным органом. За последние 6 лет на территории Республики Алтай разрешение на добычу краснокнижных животных не выдавалось. Хранение дериватов – это уголовная ответственность, так как любой оборот дериватов в отсутствие разрешения на добычу не законен. О случаях выдачи разрешения на добычу снежного барса в Алтайском крае им не известно. представитель при этом дополнил, что из материалов дела ему известно, что в <адрес> при обыске обнаружена шкура снежного барса.

Свидетель свидетель №1 пояснил о том, что в рамках проведения по вышеуказанному преступлению ОРМ он находился дома у Кислицина И.Г. в <адрес>, где Кислицин И.Г. показал ему шкуру снежного барса, сказал, что добыл его в <адрес> два года назад.

Свидетель свидетель пояснил о том, что в рамках проведения ОРМ «Оперативное внедрение» он и свидетель №1 выезжали по месту жительства Кислицина И.Г. в <адрес>. По прибытию на место свидетель № 1 ушел в дом Кислицина И.Г., производилась запись их разговора, он этот разговор слышал. Затем составлял стенограмму. Все имеющиеся материалы ОРМ, относимые к делу, были рассекречены и переданы следствию.

Допрошенная свидетель защиты свидетель №2 в судебном заседании пояснила о том, что шкура пятнистого животного была у них давно, в 2004 году они переехали в квартиру <адрес> в <адрес>, шкура там уже была. Когда она появилась, она не интересовалась.

Согласно протоколу обыска от ДД.ММ.ГГ в доме по адресу: <адрес>, микрорайон <адрес>», <адрес>, была обнаружена и изъята шкура животного, к протоколу прилагается фототаблица.

Согласно заключению эксперта № 1 от 13.10.2020,- представленная на исследование шкура принадлежит виду снежный барс, семейства кошачьих. Вид внесен в Красную книгу Российской Федерации (категория 1 и находится под особой охраной в рамках Конвенции о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (Конвенция СИТЕС), подписанной 3 марта 1973 г. На основании Постановления Правительства РФ от 31.10.2013 № 978 «Об утверждении перечня особо ценных диких животных и водных биологических ресурсов, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу РФ, для целей ст.ст. 226.1 и 258.1 УК РФ» снежный барс отнесен к особо ценным диким животным. Оборот дериватов снежного барса не разрешен. Предположительное место добычи снежного барса <адрес> или <адрес>

В последующем шкура снежного барса была осмотрены, признана вещественным доказательством, приобщена к материалам дела, а при постановлении приговора передана в Министерство культуры Алтайского края для принятия решения о хранении либо использовании в соответствии с ведомственными нормативно-правовыми актами.

Согласно протоколу осмотра оптического диска с видеозаписью встречи Кислицина И.Г. и свидетель №1 ДД.ММ.ГГ на территории домовладения осужденного, Кислицин И.Г. демонстрирует свидетель №1 шкуру снежного барса и сообщает, что добыл снежного барса в <данные изъяты> («хочешь покажу, что я добыл два года назад»… «я не думал, что это ирбис, я думал, что рысь»…«кошка шла, по ночи уже, около десяти часов вечера»… «в <адрес> согласно заключению эксперта в разговорах на фонограммах в файле: <данные изъяты> записанном на оптическом диске рег. <данные изъяты> записанном на оптическом диске рег. <данные изъяты> признаков монтажа не имеется. Установлено дословное содержание разговоров на фонограмме, соответствующее протоколу осмотра диска.

Оценив приведенные доказательства, суд первой инстанции указал, что они объективны, последовательны, логичны, не противоречивы, согласуются друг с другом, устанавливая одни и те же факты, изобличающие Кислицина И.Г. в совершении указанного в фабуле приговора преступления, в связи с чем, суд принимает их в качестве доказательств по делу.

При этом суд исключил из объема предъявленного обвинения квалифицирующие признаки «незаконные добыча особо ценных диких животных, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и охраняемым международными договорами Российской Федерации, приобретение, перевозка их дериватов (производных), указав с приведением в приговоре описания объективной стороны преступления, предусмотренного ч.1 ст. 258.1 УК РФ, и положений ст. 24 ФЗ РФ от 24.04.1995 № 52-ФЗ «О животном мире», п. 405 Перечня (списка) объектов животного мира, занесенных в Красную книгу Российской Федерации, и п. 1 Перечня особо ценных диких животных и водных биологических ресурсов, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и (или) охраняемым международными договорами Российской Федерации, для целей статей 226.1 и 258.1 УК РФ, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации № 978 от 31.10.2013; п. 2 постановления Правительства РФ от 19.02.1996 №158 «О Красной книге Российской Федерации», п. 13.3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18.10.2012 № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области окружающей среды и природопользования», раскрывая приведенные в указанных нормативных актах понятия, что в силу п.1 ч.1 ст.73 УПК РФ и корреспондирующих ему положений, п.4 ч.2 ст. 171 и п.3 ч.1 ст. 220 УПК РФ прямо предусмотрено, что при производстве по уголовному делу среди прочих обстоятельств подлежит доказыванию событие преступления - время, место, способ и другие обстоятельства его совершения, доказательств, подтверждающих обвинение, и другие обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела.

Суд первой инстанции посчитал, что, исходя из смысла указанных выше положений закона, в обвинительном заключении должны быть конкретно указаны обстоятельства совершенного преступления, конкретные действия обвиняемого при его совершении, что позволит суду объективно разрешить вопрос о виновности или невиновности привлеченного к уголовной ответственности лица, между тем, органами следствия фактически не вменено, какими способом, с применением какого оружия либо иных специальных средств (капканов, петлей, и т.д.) произведена добыча снежного барса, также как и место, способ приобретения и способ перевозки деривата, в связи с чем пришел к выводу, что органом предварительного следствия не установлено место, время, способ совершения добычи снежного барса, приобретения и перевозки деривата, а оценив показания осужденного, не отрицавшего факт хранения деривата снежного барса, в совокупности с иными представленными доказательствами, пришел к выводу о доказанности и квалификации действий Кислицина И.Г. по ч.1 ст.258.1 УК РФ, как незаконное хранение дериватов (производных) особо ценных диких животных, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и охраняемым международными договорами Российской Федерации, с чем не может согласиться суд апелляционной инстанции, находя эти выводы неверными.

Вопреки выводам суда первой инстанции, органами предварительного расследования в полном объеме выполнены требования п.1 ч.1 ст. 73 УПК РФ и, соответственно, положения п.4 ч.2 ст. 171 и п.3 ч.1 ст. 220 УПК РФ, поскольку в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, обвинительном заключении указано об обвинении Кислицина И.Г. в совершении указанного преступления в период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ ДД.ММ.ГГ на территории <адрес> <адрес> в пределах обитания дикого животного снежный бар в состоянии естественной свободы, который, не имея на это специальное разрешение, неустановленным способом при неустановленных обстоятельствах произвел добычу одной особи снежного барса. Таким образом, время, место преступления установлено. Поскольку понятие добыча подразумевает отлов, отстрел животного, указание, каким способом было умерщвлено животное (что при вышеизложенных доказательствах не вызывает сомнение) не имеет принципиального значения.

В результате совершения незаконной добычи снежного барса Кислициным И.Г. были совершены действия, направленные на приобретение, перевозку и хранение деривата (производного), что также не вызывает сомнение у суда апелляционной инстанции, поскольку обнаружение по месту жительства осужденного в <адрес> в <адрес> <адрес> шкуры снежного барса свидетельствует о том, что осужденным совершены действия, направленные на отделение от добытой им особи снежного барса части в виде шкуры, т.е. совершены действия на приобретение деривата, а также ее перевозку до места своего жительства.

Отсутствие точного указания места в <адрес> <адрес> точной даты с указанием времени, оружия при помощи которого произведено умерщвление животного (что не ставит под сомнение с учетом обнаруженной обработанной шкуры), способе перевозки (что также не вызывает сомнение с учетом отдаленности места обитания животного от места жительства осужденного), не свидетельствует о несовершении Кислициным И.Г. при установленных обстоятельствах с указанием временного периода и места добычи снежного барса, приобретение и перевозку деривата.

Доказательствами преступных действий Кислицина И.Г. являются показания свидетеля свидетель №1 о том, что ДД.ММ.ГГ осужденный показал ему шкуру снежного барса, которая лежала на полу в доме, при этом сообщил, что увидел кошку, которая шла, добыл снежного барса в <адрес> два года назад.

Свидетель свидетель сопровождающий проведение ОРМ с участием свидетель №1 слышал указанный разговор, о чем дал показания.

Объективно показания свидетель №1. и свидетель подтверждены вышеприведенными видеозаписью разговора, фоноскопической экспертизой с изложением полного текста, протоколом осмотра диска с воспроизведением разговора при отсутствии признаков монтажа, протоколом обыска, заключением эксперт. При этом на видеозаписи, исследованной в суде первой инстанции, видно, как Кислицин И.Г. демонстрирует шкуру барса, говорит: «Хочешь покажу, что я добыл два года назад…. Кошка шла по ночи уже, около десяти часов вечера….в <адрес>

Согласно заключению эксперта, данный разговор признаков монтажа не имеет, согласно показаниям свидетель №1 и видеозаписи, разговор состоялся между свидетель №1 и Кислициным И.Г.

При очевидности лиц, участвующих в данном разговоре, оснований для проведения лингвистической экспертизы для определения принадлежности голоса осужденному не имеется.

Оснований подвергать сомнению сказанное осужденным с демонстрацией шкуры о том, что именно им два года назад был добыт снежный барс, у суда апелляционной инстанции не имеется, как и не имеется оснований полагать о том, что осужденный оговорил себя с целью приукрасить перед свидетель №1 поскольку его слова объективно подтверждены вышеприведенными доказательствами.

В ходе обыска по месту жительства осужденного шкура снежного барса была изъята, по ней проведена экспертиза, она была осмотрена и приобщена к материалам дела.

Вопреки доводам жалоб, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований сомневаться в допустимости и относимости экспертного исследования, отраженного в заключении № 1 от 13 октября 2020 года. Данное заключение эксперта соответствует предъявляемым Уголовно-процессуальным законом (ч.2 ст.195 УПК РФ), а также Федеральным законом от 31.05.2001 N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» требованиям.

Кроме того, согласно выводам имеющегося в материалах дела и исследованного судом первой инстанции в ходе судебного следствия заключения эксперта №023449/3/77001/502020/12002010022000023/И-14880 от 29 января 2021 года также следует, что представленная на исследование шкура с головной частью принадлежит виду снежный барс – (uncia uncial), который относиться к особо ценным и редким видам, занесенным в Красную книгу РФ (категория 1), как находящийся под угрозой исчезновения вид на пределе ареала.

Анализируя данное экспертное заключение, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что экспертиза по делу проведена экспертом, имеющим специальное образование, необходимый опыт работы и квалификацию, что подтверждается приложенными к заключению документами. Выводы эксперта логичны, последовательны, непротиворечивы, эксперт дал исчерпывающие ответы на поставленные судом вопросы, которые согласуются с выводами эксперта, изложенными в заключении № 1 от 13 октября 2020 года.

Оба экспертных заключения являются полными и подробными, содержат ответы на все поставленные вопросы. Доказательств заинтересованности данных экспертов или их некомпетентности, суду не представлено. Экспертам разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК РФ, они предупреждены об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст.307 УК РФ. Методика проведенных исследований также не позволяет усомниться в обоснованности выводов экспертов. При данных обстоятельствах суд первой инстанции объективно не усмотрел необходимости в проведении дополнительных судебных экспертиз, не усматривает такой необходимости и суд апелляционной инстанции.

Эксперт Спицин С.В. в судебном заседании пояснил, что с учетом общего состояния шкуры снежного барса, отсутствия некротических изменений, факт приобретения погибшего в силу естественных причин животного исключается полностью.

Кроме того, доказательством также являются сведения о соединениях абонентских устройств, сотового телефона Кислицина И.Г., в котором установлена информация, что в период с ДД.ММ.ГГ по 12 час.12 минут ДД.ММ.ГГ абонентский номер Кислицина И.Г. обслуживался базовыми станциями, расположенными в <адрес> <адрес>. Кроме того, с 19 час.03 мин. ДД.ММ.ГГ по 13 час. 02 мин. ДД.ММ.ГГ абонентский номер обслуживался в <адрес>, <адрес>.

При таких обстоятельствах, дополненные в суде апелляционной инстанции доводы с представлением грамот и выдержек из средств массовой информации о том, что осужденный в <адрес> находился исключительно в связи с проводимыми там 27-ДД.ММ.ГГ соревнованиями, не исключают факт совершения им преступления в установленный органами предварительного расследования период,- с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ.

Анализируя вышеприведенные доказательства, изложенные в приговоре в совокупности со сведениями об обслуживании в конкретный период времени абонентского номера осужденного в <адрес> (месте проживания снежных барсов), его разговора со свидетелем о том, что им убит данный барс в <адрес> два года назад, демонстрации шкуры, с учетом показаний эксперта Спицина С.В. о том, что смерть животного в силу естественных причин исключена, с учетом отдаленности <адрес> и места жительства осужденного, суд апелляционной инстанции находит неверной оценку суда первой инстанции о недоказанности факта добычи особо ценного дикого животного, а также приобретении и перевозки его деривата.

С учетом изложенного, соглашаясь с доводами апелляционного представления, суд апелляционной инстанции пришел к убеждению, что Кислицин И.Г. в период времени с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ, действуя умышленно, находясь на территории <адрес> <адрес> в пределах обитания дикого животного снежный барс (Uncia uncia) в состоянии естественной свободы, в нарушение действующего законодательства, изложенного в описательной части приговора, осознавая, что добыча особо ценных диких животных, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и охраняемым международными договорами Российской Федерации, запрещена, не имея на это специального разрешения, произвел добычу одной особи снежного барса (Uncia uncia), который внесен в Красную книгу Российской Федерации как вид, находящийся под угрозой исчезновения (1 категории) и находится под особой охраной в рамках Конвенции о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой уничтожения, чем причинил экологический вред на сумму 2 273 554 рубля 95 копеек. После чего в указанный период времени отделил от добытой им особи снежного барса часть в виде шкуры, в результате чего приобрел ее, а затем перевез в помещение <адрес> <адрес> <адрес> Алтайского края, где незаконно хранил до 19 часов 40 минут ДД.ММ.ГГ, чем совершил преступление, предусмотренное ч.1 ст. 258.1 УК РФ как незаконные добыча особо ценных диких животных, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации, приобретение, хранение, перевозка их дериватов (производных). При таких обстоятельствах приговор в части квалификации действий Кислицина И.Г. подлежит изменению с увеличением объема обвинения.

Также приговор подлежит изменению в части времени совершения преступлений (ч.1 ст. 222 УК РФ, ч.1 ст. 258.1 УК РФ).

Как обоснованно обращено внимание автором представления, из фабулы предъявленного обвинения усматривается, что по факту незаконного хранения огнестрельного оружия и боеприпасов Кислицину И.Г. был инкриминирован период времени с ДД.ММ.ГГ ДД.ММ.ГГ, а по факту незаконного хранения дериватов особо ценных диких животных, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и охраняемым международными договорами Российской Федерации - период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ.

Однако, при описании преступных деяний, признанных судом доказанными, суд установил иной, более продолжительный период совершения преступлений, а именно: с марта 1982 года по ДД.ММ.ГГ, и с апреля 1990 года по ДД.ММ.ГГ соответственно. Тем самым, установив в приговоре более продолжительный период совершения преступлений, нежели период, инкриминируемый органом предварительного следствия и от которого Кислицин И.Г. имел возможность защищаться, суд вышел за пределы предъявленного обвинения, допустив тем самым нарушение требований ст.252 УПК РФ, о чем верно указано в представлении государственным обвинителем.

При данных обстоятельствах, с учетом предъявленного Кислицину И.Г. обвинения, исследованных доказательств, учитывая положения ст.252 УПК РФ, суд апелляционной инстанции находит приговор подлежащим изменению в данной части, с установлением периодов совершения преступлений соответствующих предъявленному Кислицину И.Г. обвинению и установленным в ходе судебного следствия обстоятельствам дела.

При этом, установление периодов совершения преступлений с ДД.ММ.ГГ ДД.ММ.ГГ и с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ не противоречит обстоятельствам дела, которые установлены исследованными доказательствами, и не влияет на обоснованность выводов суда о доказанности предъявленного Кислицину И.Г. обвинения в целом.

Вопреки позиции стороны защиты, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для прекращения уголовного преследования в данной части в связи с истечением сроков давности уголовного преследования по ч.1 ст.222 УК РФ, и за отсутствием в действиях Кислицина И.Г. состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.258.1 УК РФ.

Так, в соответствии с действующими нормами уголовного закона, моментом окончания длящегося преступления (в данных случаях хранение оружия, боеприпасов, а также незаконной добычи особо ценных диких животных, приобретение, хранение, перевозка их дериватов), является момент пресечения правоохранительными органами незаконных действий и их изъятия, а именно ДД.ММ.ГГ. Следовательно, срок давности привлечения к уголовной ответственности исчисляется с указанной даты.

Данные требования закона к исчислению сроков давности привлечения к уголовной ответственности действовали и на момент, на который ссылаются авторы жалоб, а также отражены и в п.4 Постановления 23 Пленума Верховного Суда СССР от 04.03.1929 «Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям», на который также обращено внимание в жалобах.

Кроме того, в соответствии со ст.9 УК РФ преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния.

По смыслу данной нормы закона, если часть объективной стороны длящегося или продолжаемого преступления совершена в период действия нового закона, то применяться должен новый уголовный закон, в связи с чем возможное приобретение Кислициным оружия и боеприпасов, а также шкуры снежного барса ранее установленной даты, не снимает с него ответственности в инкриминируемые органом предварительного расследования и установленные судом апелляционной инстанции периоды.

Таким образом, вышеприведенными доказательствами опровергаются доводы осужденного и стороны защиты об отсутствии в его действиях состава указанных преступлений, за которые он осужден настоящим приговором, необходимости прекращения уголовного преследования, в том числе в связи с истечением сроков давности.

Суд апелляционной инстанции не находит нарушений требований уголовно-процессуального законодательства при расследовании и рассмотрении уголовного дела.

Вопреки позиции авторов жалоб, судом в обжалуемом приговоре даны надлежаще мотивированные и обоснованные ответы на изложенные в суде первой инстанции доводы осужденного и его защитников, с которыми соглашается и суд апелляционной инстанции. Отдавая предпочтение доказательствам, представленным стороной обвинения, суд первой инстанции в ходе судебного следствия должным образом исследовал, а также проверил и все доводы защиты, аргументировано их отверг, с чем суд апелляционной инстанции не находит оснований не согласиться.

Рассмотрение уголовного дела в суде, вопреки аргументам авторов апелляционных жалоб, проведено судом первой инстанции в соответствии с положениями главы 36 УПК РФ, определяющей общие условия судебного разбирательства, глав 37-39 УПК РФ, устанавливающих процедуру рассмотрения уголовного дела.

Суд апелляционной инстанции обращает внимание, что доводы апелляционных жалоб осужденного и его защитников идентичны доводам, изложенным Кислициным И.Г. и стороной защиты в суде первой инстанции. При этом судом в обжалуемом приговоре даны надлежаще мотивированные и обоснованные ответы на вышеназванные доводы осужденного и его защитников, с которыми соглашается и суд апелляционной инстанции.

Доводы апелляционных жалоб осужденного и его защитников фактически сводятся к переоценке доказательств по делу, что при отсутствии нарушения правил их оценки судом, недопустимо. Новых обстоятельств, позволяющих поставить под сомнение выводы суда, в жалобах не содержится.

Собственная оценка осужденным и защитниками в жалобах исследованных доказательств, не подвергает сомнению правильность принятого судом решения.

Критическая оценка в приговоре доводов стороны защиты и осужденного, на что также обращается внимание в жалобах, не свидетельствует о нарушении судом права осужденного на защиту. Оснований не согласиться с принятым решением у суда апелляционной инстанции не имеется.

Иные доводы стороны защиты основаны на неверном толковании закона, в том числе доводы о неверно определенной подследственности по делу, поскольку противоречат требованиям ст.ст.37, 151 УПК РФ.

Объективных данных, свидетельствующих о предвзятости судьи по данному делу, суд апелляционной инстанции не усматривает. Судом первой инстанции, в соответствии со ст.15 УПК РФ в судебном заседании были созданы все необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, был соблюден принцип состязательности сторон, а также было обеспечено равенство прав сторон, которым суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Все представленные суду доказательства были исследованы и оценены в соответствии с требованиями ст.88 УПК РФ, все поступившие в ходе судебного разбирательства ходатайства, в том числе и те на которые обращено внимание в жалобах, надлежаще разрешены судом в соответствии с требованиями закона. Обвинительного уклона судом не допущено.

Вопреки доводам осужденного, не свидетельствует о нарушение его права на защиту также и отказ суда в дополнительном ознакомлении с материалами дела уже после судебного разбирательства, поскольку ходатайство осужденного, вопреки правовой позиции Верховного суда РФ, изложенной в постановлении Пленума Верховного суда РФ № 29 от 30.06.2015 «О практике применения судами, законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве», не было конкретизировано, не содержало уточнений, какие именно материалы дела ему необходимы. При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что осужденный и его защитник по окончании предварительного расследования был ознакомлен со всеми материалами дела, без ограничения во времени, материалы дела также подробно исследовались в ходе судебного следствия, копия протокола судебного заседания вручена осужденному, с аудиозаписью судебного заседания осужденный также ознакомлен.

Кроме того, впоследствии осужденный при апелляционном рассмотрении дела отказался от повторного ознакомления с делом, что следует из протокола судебного заседания суда апелляционной инстанции.

Судом первой инстанции также надлежаще проверено и психическое состояние осужденного. Согласно заключению стационарной комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы он признан вменяемым. Вменяемость осужденного не вызывает сомнений. Он ориентирован в судебно-следственной обстановке, дает показания, активно защищается. Суд верно пришел к выводу о вменяемости Кислицина И.Г. указав, что поведение осужденного в судебном заседании также не вызывает сомнений в его психическом здоровье.

При определении наказания, суд руководствовался требованиями ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ, учитывая характер и степень общественной опасности содеянного, данных о личности, в том числе и характеризующий материал, совокупность смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

При этом в качестве смягчающих наказание обстоятельств судом признаны и учтены: наличие у Кислицина И.Г. на иждивении несовершеннолетнего и малолетнего детей, мнение потерпевших, не просивших о строгом наказании, а также состояние здоровья осужденного.

Признание в качестве смягчающих наказание иных обстоятельств, прямо не предусмотренных ч.1 ст.61 УК РФ, является правом суда, а не его обязанностью. Объективных оснований для признания иных обстоятельств в качестве смягчающих, в том числе предусмотренного п. «к» ч.1 ст.61 УК РФ, либо наличие наград, поощрений и продолжительного трудового стажа, о чем ставится вопрос в жалобе осужденного, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Ввиду неустановления судом первой инстанции смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами «и» или «к» ч.1 ст.61 УК РФ, а также ввиду отсутствия объективных оснований для признания таковых в суде апелляционной инстанции, доводы осужденного о необходимости применении к нему положений ч.1 ст.62 УК РФ не подлежит разрешению в связи с отсутствием правовых оснований.

Что касается его утверждения о необходимости признания в качестве смягчающих обстоятельств его разговора с свидетель №1 о вызове скорой помощи, чтобы не вызывать у пострадавшего болевого шока, что не надо никого убивать, то суд апелляционной инстанции находит эти доводы неубедительными, не согласующимися с положениями ч.1 ст. 62 УК РФ.

Суд апелляционной инстанции также не может признать смягчающим наказание обстоятельством заявленную адвокатом Лир А.И. в суде апелляционной инстанции возможность оплатить потерпевшим потерпевший со стороны Кислицина И.Г., не смотря на непризнание им вины по данному факту, в счет возмещения морального вреда денежную компенсацию в размере 250 000 рублей, поскольку у осужденного имелась реальная возможность возмещения морального вреда при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции, однако таких попыток предпринято не было. При апелляционном рассмотрении дела стороной защиты была обозначена только возможность оплаты морального вреда без фактически предпринятых к этому мер.

При этом, суд апелляционной инстанции, соглашаясь с доводами жалобы представителя потерпевших, полагает необходимым исключить из числа признанных судом смягчающих наказание обстоятельств мнение потерпевших, не просивших о строгом наказании, поскольку такового мнения представителем потерпевших и потерпевшими, исходя из протокола судебного заседания, не заявлялось. Напротив, представитель потерпевших Шмаков С.А. в судебных прениях высказал согласие с позицией государственного обвинения, который просил о более строгом наказании, чем было назначено наказание судом первой инстанции.

    Суд пришел к обоснованному выводу о назначении наказания, связанного с реальным лишением свободы, с учетом положений ч.2 ст.66 УК РФ для неоконченного преступления.

Объективных оснований для смягчения наказания, в том числе с применением положений ст.ст. 64, 73 УК РФ, а также для изменения категории преступления на менее тяжкую, суд апелляционной инстанции не находит.

Вместе с тем, учитывая характер и степень общественной опасности преступлений и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие наказание, с учетом увеличения судом апелляционной инстанции объема обвинения по ч.1 ст. 258.1 УК РФ, исключения мнения потерпевших о нестрогом наказании, признанного судом смягчающим, что повлияло на размер назначенного наказания, а также учитывая влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, суд апелляционной инстанции находит необходимым усилить назначенное по ч.1 ст. 258.1 УК РФ и ч.1 ст.30, ч.ч.4,5 ст.33, п. «б» ч.3 ст. 111 УК РФ наказание, в том числе и назначенное по правилам ч.2 ст. 69 УК РФ.

Поскольку в апелляционном представлении не мотивирована необходимость назначения дополнительного наказания в виде штрафа по ч.1 ст. 258.1 УК РФ, в судебных прениях государственным обвинителем такие мотивы также не были приведены, судом первой инстанции принято решение о неназначении дополнительного наказания в виде штрафа ввиду отсутствия отягчающих наказание обстоятельств, что не оспорено в представлении, суд апелляционной инстанции не соглашается в этой части с апелляционным представлением, принимает решение о неназначении дополнительного наказания в виде штрафа.

Вид исправительного учреждения, в котором осужденному надлежит отбывать наказание, определен правильно.

Кроме того, заместителем прокурора Алтайского края в интересах Российской Федерации в лице Министерства природных ресурсов, экологии и туризма Республики заявлены исковые требования о взыскании в доход бюджета <адрес> <адрес> ущерба, причиненного Кислициным И.Г. незаконной добычей объекта животного мира, в размере 2 273 554 рубля 95 копеек.

Судом первой инстанции гражданский иск оставлен без рассмотрения ввиду исключения из объема обвинения признака незаконной добычи снежного барса, истцу разъяснено право на предъявление иска в порядке гражданского судопроизводства.

Одновременно отменен арест, наложенный в соответствии с постановлением Октябрьского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГ на денежные средства Кислицина И.Г. в размере 46 715 долларов США.

Поскольку при апелляционном рассмотрении установлена вина Кислицина И.Г. в незаконной добыче снежного барса, суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции об оставлении гражданского иска без рассмотрения, полагает необходимым уголовное дело в этой части передать на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Одновременно, соглашаясь с доводами апелляционного представления, в силу п. 29 постановления Пленума Верховного Суда РФ "О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу", согласно которому, если по уголовному делу на имущество обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за его действия, для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска был наложен арест, то в случае удовлетворения гражданского иска суд в приговоре указывает имущество, соразмерное удовлетворенным требованиям, арест на которое сохраняет свое действие до исполнения приговора в части гражданского иска, суд апелляционной инстанции полагает необходимым решение суда об отмене ареста, наложенного на денежные средства Кислицина И.Г. в размере 46 715 долларов США, отменить, сохранить арест указанных денежных средств в целях исполнения приговора в части гражданского иска. Стоимость арестованного имущества не превышает размер причиненного ущерба.

Кроме того, суд апелляционной инстанции соглашается с доводами апелляционного представления в части неправильного разрешения судьбы вещественных доказательств – 20 купюр номиналом по 100 долларов США.

В соответствии с п. «г» ч.1 ст.104.1 УК РФ, конфискация имущества есть принудительное безвозмездное изъятие и обращение в собственность государства на основании обвинительного приговора следующего имущества орудий, оборудования или иных средств совершения преступления, принадлежащих обвиняемому.

Согласно установленным судом первой инстанции обстоятельствам, в ходе встречи Кислицина И.Г. и свидетель №1 ДД.ММ.ГГ на территории домовладения по адресу: <адрес>, <адрес> <адрес>, Кислициным И.Г. были переданы денежных средств в размере 2000 долларов США свидетель №1 в качестве предоплаты за совершение умышленного причинения тяжкого вреда здоровью потерпевший и потерпевший по найму, а также для подготовки его совершения (установления местожительства потерпевших, осуществления наблюдения за ними).

Данные обстоятельства были зафиксированы в рамках проводимого оперативно-розыскного мероприятия «наблюдение» и подтверждаются показаниями свидетеля свидетель №1 Таким образом, данные денежные средства явились предметом совершения преступления.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции, учитывая положения п. «г» ч.1 ст.104.1 УК РФ и п.1 ч.3 ст.81 УПК РФ, приходит к выводу о необходимости конфискации в доход государства вышеуказанных денежных средств в размере 2000 долларов США.

Не находит суд апелляционной инстанции оснований для удовлетворения доводов жалобы представителя потерпевших в части необходимости дачи юридической оценки изъятым у Кислицина документам и уточнения в связи с этим формулировок вещественных доказательств, поскольку обстоятельства договорных взаимоотношений между Кислициным И.Г. и потерпевший не являются предметом доказывания по данному уголовному делу, не влекут переоценку установленных судом обстоятельств.

Иных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не выявлено.

Руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

приговор Новоалтайского городского суда Алтайского края от 2 декабря 2021 года в отношении Кислицина И. Г. изменить.

Уточнить описательно-мотивировочную часть приговора, считать установленным время совершения преступлений: по ч.1 ст. 222 УК РФ (в редакции от 24.11.2014 № 370-ФЗ)- с декабря 2012 года по ДД.ММ.ГГ; по ч.1 ст. 258.1 УК РФ - с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ.

Квалифицировать действия Кислицина И.Г. по ч.1 ст. 258.1 УК РФ как незаконные добыча особо ценных диких животных, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации, приобретение, хранение, перевозка их дериватов (производных). по которой назначить наказание в виде 3 лет лишения свободы.

Исключить из числа смягчающих наказание обстоятельств мнение потерпевших о нестрогом наказании, усилить назначенное по ч.1 ст. 30, ч.ч. 4,5 ст. 33, п. «б» ч.3 ст. 111 УК РФ наказание до 5 лет 9 месяцев лишения свободы.

На основании ч.2 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных по ч.1 ст. 222 УК РФ (в редакции от 24.11.2014 № 370-ФЗ), ч.1 ст. 258.1 УК РФ, ч.1 ст. 30, ч.ч. 4,5 ст. 33, п. «б» ч.3 ст. 111 УК РФ наказаний окончательно назначить 8 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Этот же приговор в части указания об оставлении без рассмотрения исковых требований о возмещении вреда, причиненного преступлением, отменить.

Уголовное дело в части гражданского иска передать на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Исключить из приговора указание суда об отмене ареста, наложенного в соответствии с постановлением Октябрьского районного суда г. Барнаула от 16.03.2021 на денежные средства Кислицина И.Г. в размере 46 715 долларов США, сохранить арест указанных денежных средств до разрешения гражданского иска.

Исключить из приговора указание суда о возврате осужденному Кислицину И.Г. 20 купюр номиналом по 100 долларов. Конфисковать в доход государства указанные 20 купюр номиналом по 100 долларов, хранящиеся в банковской ячейке следственного управления Следственного комитета РФ по Алтайскому краю.

В остальной части приговор суда оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного и его защитников, апелляционную жалобу представителя потерпевших, апелляционное представление государственного обвинителя удовлетворить частично.

Апелляционное определение и приговор вступают в законную силу со дня вынесения апелляционного определения и могут быть обжалованы в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции через суд первой инстанции, постановивший приговор, в течение шести месяцев со дня вступления их в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии вступившего в законную силу судебного решения. В случае пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении кассационная жалоба, представление подаются непосредственно в указанный суд кассационный инстанции.

Осужденный, содержащийся под стражей, вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции, о чем может быть заявлено в кассационной жалобе, либо в течение трёх суток со дня получения извещения о дате, времени и месте заседания суда кассационной инстанции, если уголовное дело было передано в суд кассационной инстанции по кассационному представлению прокурора или кассационной жалобе другого лица.

Председательствующий Ж.А. Чупина         Судьи О.А. Левашова

М.Л. Черкашина